Странная встреча (гет)

Кейт неспешно удалилась, а Алекс от нечего делать принялся наводить порядок: неторопливо обошёл стол, вдумчиво подправляя в цветах то, что, по его мнению, неправильно лежит; забил холодильник продуктами из пакета, попутно исследуя то, что уже было. Не обошлось, конечно же, без язвительной критики в адрес сами знаете кого: да этот чувак (чувиха) и понятия не имел (а) о том, как удачнее сопроводить «процесс»! Ну так как, скажите на милость, как, в романтическом свидании, обойтись без шампанского, клубники и сливок, а? Да вот никак, и несказанно гордый за свою предусмотрительность Алекс присел на деревянный подлокотник кресла, что стояло у стены, чуть поодаль от острова, и сцепил на коленке руки, обмозговывая перспективы встречи. Чёрт с ним, с его бельём, что разом стало тесным и влажным от перевозбуждения, куда важнее, интереснее было понять, из какого теста слеплена эта мнимая «Эвелин», а что ему представили «псевдо», Алекс ничуть не сомневался. По роду деятельности он постоянно тёрся среди «слабого пола» и поэтому был сведущ в женской психологии. На сей раз ершистая оказалась дамочка и явно непростая: настоящий «крепкий орешек». Скорее всего, у неё отличные рабочие отношения, и мимолётные, никудышные, с извечным фиаско на почве любви — в быту, а ведь именно такой человек как раз ему и нужен. Ярчайший типаж, сложный и многогранный характер, чьи корни, вероятно, уходили в давнюю личную трагедию, и стойкая вера в справедливость. Словом, целиком и полностью ценнейший материал, а то, что их встреча могла показаться «Эви» аморальной попыткой заработка на жизнь, на самом деле таковым не являлось. И предыстория знакомства ей тоже, очень-очень не понравилась бы, но во имя данной клятвы, пусть же проболтается тот, кто и заказывал эту «музыку», а он лишь классно проведёт время. С привлекательной, странноватой, весьма суровой и независимой женщиной без глубоких привязанностей. И, кстати, то скудное описание её, что у него уже было, лишь только подтвердило первые впечатления:

«Одинокая женщина, совсем недавно расставшаяся с парнем. Серьёзная, основательная и рациональная. Тоску свою топит в работе и даже в праздники засиживается допоздна. Презирает отпуска, с пренебрежением относится к уикэндам, а мужчин, особо падких на дам, тупо презирает. В последнее время резко сдала: и изнутри, и внешне, но упрямо замкнулась сама на себя: работа-дом, дом-работа, редкие пятничные посиделки с коллегами и никаких забойных выходных. Увы, так не может продолжаться вечно, и потому-то требуется кто-то, кому будет под силу развеять сумрак её души».

«Непростая ситуация, и результат возможен нулевой! Особенно, если «Эви» решится приложить к этому руку! Но с ней нельзя, как с другими — легко и быстро, — ой, нельзя!» — и Алекс тяжко вздохнул — минуты одиночества растягивались, как резина. Мельком глянул на часы, стрельнул глазами вправо-влево: к креслу пристроился допотопный торшер, эдакий привет из непонятного прошлого: тёмно-зелёный, слегка облезлый диск плафона с пыльной лампой накаливания; потемневшая, гнутая в дугу алюминиевая стойка и тросик выключателя с нанизанной на него стеклянной гирляндой гранёных бусинок. Кто бы этот неведомый дизайнер ни был, винтаж ему явно удался.

«Ого! Классно! Обожаю старину!» — Алекс тут же оживился. Его захлестнуло воспоминаниями, и Алекс пересел немного по-другому, чтобы ожерелье-тросик свесилось в его большую ладонь. Мужчина поднёс хрупкую «змейку» к глазам, поворачивая её к свету то так, то сяк, и его физиономия плутовато сморщилась.

«Бриллианты чистейшего стекла! Как сейчас помню!» — хохотнул про себя Алекс и смело потянул за кончик. При его-то деятельной натуре развлечение отыщется буквально во всём. Раз щёлчок, два щелчок и так далее… Пока лампочка не перегорит… Или тросик не отвалится… Вот по приколу-то будет!

— Эй! Что ты делаешь? — громкий окрик «Эвелин» застал Алекса врасплох. Пока женщина ошарашено таращилась на него прямо от двери, мужчина задёргался, засуетился и так неловко повернулся, что вместе с торшером чуть не завалился набок. Побарахтался, обретая равновесие, и с жалкой миной уселся обратно, пожирая даму взглядом преданного пса.

— Да вот, — Алекс тяжко, глубоко выдохнул, искренне сожалея о невозможности увидеть полностью лицо партнерши, — исследую влияние стекла на его дьявольскую способность изгонять тьму.

— Ну и как? Получается? — саркастично хмыкнула «Эви»: похоже, что она втихомолку потешалась над его чудачеством. Наверное, и не думала, что всё так комично обернётся! Возможно, сомневается — а продолжать ли знакомство? — и теперь прислонилась к косяку, заведя руки за спину. При этом непроизвольно и как-то мило покусывает губу. И Алекс однозначно усёк: этот жест прямо-таки был её визитной карточкой, и он его никогда не забудет. Как и вишнёвый аромат её духов. Как и каждую минуту, проведённую вместе. Лишь бы только «Эви» прочувствовала бы в нём правильность истин. Даже, несмотря на ляпсус с торшером, который лучше было бы обратить в шутку. И Алекс озорно ухмыльнулся, глуповато округлив глаза.

— Не очень! В подобных случаях без напарника ну никак не обойтись, а результаты поделим, как положено.

— Семьдесят на тридцать в пользу девочек, а? — «Эви» скрестила руки на груди и, как-то чудно вздёрнув подбородок, стронулась с места, навстречу ему.

— Нет!! Девяносто на десять в пользу мальчиков! — картинно возмутился Алекс и привстал с насиженного места. — А иначе Вселенная кувыркнется с ног на голову!

— А чего ещё опасается Вселенная? Проклятия богов или отсутствия указующего перста судьбы? — «Эвелин» продолжала улыбаться, но в ней всё же ощущался какой-то зажим. Возможно, что это от неверия или от многозначности ситуации. Возможно, что она твёрдо откажется от отрыва по полной, и цена ему, как обольстителю — один пенс в базарный день. Но, может быть, хотя бы молитва поспособствует чуду?

Алекс прикрыл глаза, держа у губ сведенные вместе ладони. Некоторое время несильно раскачивался всем телом, по ходу негромко поясняя:

— Не всегда я добиваюсь от неё откровения, и тогда действую по наитию. Эви! Ты ощущаешь что-нибудь, кроме нашего присутствия?

Легкая улыбка тронула губы Беккетт, но она лишь отрицательно качнула головой.

— Эви?! Вселенная-то ждёт — не дождётся!

Беккетт томно подкатила глаза.

— И что я, по-твоему, должна ощутить, Алекс? Пронзающие нас флюиды? Мощный энергетический разлом под ногами? Искривление квазипространства? Да чтоб ты знал — я в жизни не верила во всю эту чушь!

— А тебе и не надо, — ровно заметил Алекс, касаясь ладонями то лба, то губ, то кончика носа. Словно накосячил и теперь замаливал грехи. — Я смогу, один за нас обоих…

— Ты что, медиум? — саркастично прищурилась Беккетт. — Наверное, у тебя под паранормальный секс и обоснование научное имеется, разве нет?

— Вселенная и наука утверждают обратное, но некоторым это пока сложно для восприятия, — перестав нашептывать, Алекс открыл глаза: «Эвелин» стояла совсем недалеко, в упор рассматривая со странной примесью озорства, интереса и недоверия во взгляде. А ещё Алекс отметил непроизвольно подаваемый знак. Да, да, тот самый, ртом. Решайся, словно без устали говорили ему, и Алекс широко шагнул прямо с подлокотника. Неуклюже покачнулся, балансируя руками, но потом ещё и ещё. Пока чётко не рассмотрел шикарный, каре-изумрудный оттенок её глаз, что разили в самое сердце: в них было полно ТОГО САМОГО, ИГРИВОГО настроя. Или он совсем не разбирался в женщина. А она в мужчинах точно разбиралась.

— И где же ты так успел в этом деле наблатыкаться? — задала вопрос эта необыкновенная женщина.

— В своё время поучаствовал в развитии некой околонаучной теории (но тебе будет скучно об этом слушать!), в итоге из чего и родился вывод, что любопытство — это не всегда плохо. А можно ли мне кое о чём тебя спросить?

— Хм-м! — Беккетт недоверчиво вскинула бровь, но Алекс был подкупающе серьёзен: собранный, твёрдый взгляд, звенящий, уверенный тембр голоса и руки чётко по швам, как у военного. Ну и в чём тут был подвох? Решив, что ничего зазорного в этом нет, Кейт мягко и с улыбкой кивнула.

— O’Key… Задавай свой грёбаный вопрос…

— Good! — Алекс приблизился вплотную; с шумом вбирая воздух, горьковатый от её духов, судорожно сглотнул. — Э-э-э… меня терзают давние сомнения… И что за инженерное чудо у тебя спрятано под блузкой? Вселенная не любит тайн!

В его лице ничего не изменилось, кроме вспыхнувшего в глазах огня, и Беккетт невольно опешила.

— Что-о-о? — неподдельно изумилась она. — Какое-такое чудо? О чём это ты сейчас говоришь?

— Ну это… о том, что под тонким трикотажем… земной такой оболочкой…

— Ах, да, чудо… под оболочкой… O’Key! — решительно куснула губу Беккетт. И пусть не сразу она въехала, о чём идёт речь — об упругих телесах или же о марке белья, но с ходу ринулась напролом: — Кажется, кто-то так и не избавился от привычки грезить исследованиями! Но я могу запросто этому поспособствовать! И какой же болезненный опыт он хочет нажить?

— Никакой. Я не буду действовать против твоей воли, это против и моих правил тоже, — Алексу абсолютно не тронула её желчь, — а твоё дело — поверить мне или нет. В случае чего, можно только убедиться.

— А тебя уже когда-нибудь били по рукам? — Кейт пришпилила пальцами бока, как всегда делала в решительные моменты. — И не думай, что знаешь о женщинах всё.

— Наверное, речь сейчас идёт о тебе, — озорно усмехнулся Алекс, — а посему голосую за осторожность и предусмотрительность. Правда, есть одна ма-аленькая такая загвоздка: в тебе нет ни капли знаний обо мне. Потому и доверия тоже нет, а значит, начни с параметров моего тела, что просто идеально. Смотри, какая взрывная мощь таится в этих бицепсах и бёдрах! Смотри, какие мягкие и сильные руки! Смотри, как ловко они мнут и растирают любые, даже самые тугие мышцы! А длина и изящество пальцев! А моё исключительное умение! И я, вообще-то, настоящий красавчик, который точно никуда не спешит! И ничего не стесняется!

— Ха! — подкатила глаза Кейт. — Я вообще-то в курсе анатомии мужчин, и совсем не ведая про факт необычного на эту тему. И мне не особо интересен размер твоих носков, как и цвет боксеров тоже…

— А вот это зря! Между прочим, они белые, мягкие на ощупь и отлично тянутся. А что носишь ты?

— Привет из XIX века — кружевные панталоны со сборками.

— Правда? А пощупать можно? — неподдельно возрадовался Алекс, глуповато выпучив глаза, и мигом тут же словил на кончик носа маленький, но крепкий дамский кулачок.

— Размечтался! Увидишь, только отвернувшись!

Он тут же сник, но не по-настоящему, а так, шутя.

— Если бы ты только знала, как, благодаря чувствительной коже моих рук, я умею оценивать качество женского белья, то ты бы так не говорила бы. И чтоб ты там себе не накрутила, я не «опасен» для тебя, и никогда не буду. Я правильно воспитан с детства, и поэтому у нас только два варианта, которые можно было не озвучивать — так очевидно: ты или подчиняешься, или же бежишь без оглядки. Но я почему-то верю в твою смелость. Или есть варианты получше?

— Кто знает, Алекс, кто знает… Ты что, и правда хочешь об этом узнать? А если всё-таки это будут не слова, а синяки в подреберье? — собрав губы в трубочку, Беккетт почти что встала в глухую оборону, но тут же прикусила язык. Своей дурацкой болтовней этот «ловкач» невольно «раскачал» её, реально возбуждая нешуточный интерес, но Беккетт была не любитель обнадеживать впустую. Жаль, что она не знала его раньше, а то и закрутить-то ведь можно по-разному. Сейчас, после часа общения с этим парнем, Беккетт вдруг поняла, что не желает раскусить в Алексе банальную посредственность. В конце-концов, столь забавные чуваки редко бывают занудами с мрачными житейскими взглядами. И пусть Алекс сначала вёл себя, как нахал и самодовольный тип, была в нём какая-то добрая, уморительная простота, что располагала к доверительности в общении, к доверию. Значит, по ходу встречи, от минуты к минуте, поотпустит нервное напряжение и взыграет позитивный настрой, а это как раз то, что ей сейчас было нужно. И пусть их встреча видится сквозь призму денежных отношений, игра всё же есть игра.

Кейт чуть резче потянула носом, чуть больше набрал в грудь, раскладывая на составляющие аромат его одеколона. Бодрящий и дорогой парфюм, с оттенками цитруса, сандала и свежести. А ещё нечто неопределённое, но волнительное до дрожи. Чем-то похожим пах и Ройс. Он приходил к ней вечерами: весь озорной, подвижный, уверенный в делах и мыслях, и к нему нестерпимо тянуло. Правда, Майк все-же оказался эгоистом, хоть она и не хотела, не желала этого замечать. У него были очень короткие, фантастически сильные пальцы, и когда грецкий орех трескался у него в руках, Ройс обворожительно и довольно улыбался. С ладони он угощал её морщинистым, сладковатым ядрышком, которое под звонкий смех исчезало во рту, а затем бережно подхватывал на руки, чтобы бросить на кровать. Сильный, властный и резковатый в движениях, Ройс и любовью занимался схоже: грубовато, по-звериному, без затяжных ласк и безотрывных искрометных взглядов. Поначалу ей так даже очень нравилось, и окрылённая Беккетт летала метеором по участку, чувствуя себя влюблённой, любимой и счастливой до самых пяток. Вот только эротический массаж Майкл так и не смог осилить. Или не захотел. Конечно же, в разрывах «сеансов» изнуряющего «сексотренинга», он мял и тискал её попу, перебирал косточки спины, гладил плоский живот и втирал в грудь, шею и бёдра очумело пахнущий клубничный гель. И даже язычком своим остреньким шустренько работал, но старательность — это же ещё не умение. И речь не шла о щемящей до одури нежности. Интересно, что за плюсы у этого Алекса?

Беккетт пристально, словно и в жизни не видела, осмотрела гостя, который, казалось бы, ни дня в этой жизни не прожил без улыбки. Высокий лоб с едва заметным шрамом, что время от времени становился резче. Четко очерченный волевой подбородок и по-мальчишески задорный голос, неуловимо сменяемый на задушевный, бархатный. Мощная фигура, борцовские плечи атлета и подтянутые бедра. Словом, полноценная стать аристократа, но зачем же тогда комедию ломать? У тебя такая классная работа, по части услаждения баб, и если бы не маска, то многое бы можно было бы для себя прояснись. Используя навыки физиогномии, провести расследование и, обнаружив зацепки, составить полную и ясную картину. Всего-то если тряпку пальцем подцепить… Сиё неистребимое желание так сильно завладело Беккетт, что она, чтобы дров не наломать, крепко сжала кулаки и незаметно задержала дыхание. Спокойнее, Кейт, спокойнее. Не надо дергаться, и тупо следуем правилам. Ведь это же никак не твоя затея.

«О, Господи!» — глубокий вздох, оттопыренные, влажные от пота пальцы и резко сметающее движение руками от лица, словно изгоняющее демонов — и Алекс шарахнулся от неё, как испуганный пёс. При это лицо его неподражаемо исказилось, руки прикрыли солнечное сплетение, а губы зашлёпали нечто нечленораздельное. Никто из них не ожидал такой реакции друг от друга, говорящей о недосказанности. И теперь Беккетт не знала, стоил ли ей что-либо говорить в своё оправдание, ну что типа она и не собиралась его бить, или просто тупо подождать его ответного хода. Который вряд ли был бы жестким, не зря она штудировала книги по языку тела из академической библиотеки. О чём Алексу и не надо было знать, но, как ни странно, тот от испуга уже оправился. Как ни в чём не бывало, Алекс бродил по комнате, держа руки в карманах брюк, и при этом негромко, но мелодично насвистывал. Какой-то озорной мотивчик, уже слушанный Беккетт явно не раз и в опасной близости, но так ведь не бывает. В книге — да, в сказке — да, и в фантазиях — тоже да, но только не в жизни. Так твёрдо Кейт это усвоила, как многие другие, не менее ценные вещи. А сейчас перед ней маячит тип, с забавным складом ума и, кажется, ребячливый по жизни, что избегает даже руки распускать. Что, несомненно, делает ему честь.