Падение во тьму (джен)

Каждый раз, как Лидия закрывает глаза и засыпает, она падает. Летит куда-то вниз — быстро и стремительно. Ей даже слышится фантомный свист в ушах, как будто она сделала шаг и падает с высотки. Она даже ждет, почти предвкушает, как ее тело столкнется с мостовой, как изогнутся под неестественными углами руки и ноги, обнажая некрасивые обломки белых костей. Лидии чудится холодный асфальт и лужа крови, по-уродски свернутая шея.

Ей хочется упасть. Хочется, чтобы у этого падения был конец.

Но во сне Лидия лишь погружается в гадкую и липкую темноту.

Что-то невидимое тянет к ней свои руки.

Лидии хочется кричать.

Черные руки закрывают ее рот, не давая издать и писка, выцарапывают глаза острыми когтями, дергают ее за волосы так, что голова отклоняется назад, обнажая беззащитную бледную кожу шеи.

Лидия бьется и увязает в этой темноте. Все глубже проваливаясь и растворяясь в ней.

Ей мерещится, как ее руки и ноги чернеют, исчезают, поглощенные темнотой.

Ей хочется упасть, чтобы все закончилось, но она боится утонуть.

На самом деле ей не хочется уходить.

Ей хочется вопить и выть.

Ей хочется плакать.

Но она не может.

* * *

Каждый раз просыпаясь, Лидия дышит, как загнанный зверь, хрипло и тяжело, а по ее щекам катятся слезы, которых так не хватает во сне.

Которых она не замечает в реальности.

Лидия садится на кровати и долго смотрит пустым взглядом в никуда.

Будильник гадко пищит в который раз, и она все же встает. Ее всю колотит, а руки трясутся крупной дрожью, когда она пытается уложить волосы в заумную прическу и нанести идеальный макияж.

Рука дергается, и помада чертит красный росчерк на белой щеке. На мгновение в зеркале Лидия видит тьму. Та проводит острым когтем по ее коже и из помадной царапины сочится черная кровь.

Приходится вцепиться в раковину и зажмуриться крепко-крепко. Кошмар уходит, и Лидия яростно трет щеку, стирая ненавистный алый след.

Она не может позволить себе быть слабой.

Позже, когда она подходит к машине, она выглядит спокойной, а ее взгляд холоден и расчетлив, как и всегда. Но в душе ее все еще бушует буря, поднимаются со дна сознания черные плети. Они оплетают ее мысли, заставляя руки все так же мелко подрагивать. Перед глазами проносятся картины-смерти. Не видения, не предсказания, просто плохие мысли, которым не место в ее жизни.

Она представляет, как ее машина врезается в дерево, а ее тело лежит сломанной куклой из снов. В голове почему-то бьется абсурдное "некрасиво".

Лидия трясет головой и заставляет себя улыбнуться через силу. Отгоняет тьму.

Она боится, что однажды не сдержит ее.

Лидия весь день избегает мрачных мыслей, пытается притворятся, что с ней все в порядке.

Все нормально.

А ночью, когда она не может контролировать себя, кошмары возвращаются снова.

* * *

Лидия пьет снотворное. Оно помогает ровно неделю, затем тьма издевательски медленно опутывает ее, снова насмехаясь над смешными попытками побега.

Лидия увеличивает дозу.

Но оно не работает.

— Все в порядке? — во взгляде Стайлза она видит понимание и сочувствие. Они отдаются теплом где-то в глубине ее самой. Ей хочется выговорится, но она привыкла молчать. Привыкла к тому, что сильная, что может удерживать в узде свои эмоции. Ведь дело касается внутренних переживаний и страхов, а не какой-то новой сверхъестественной ерунды. Она не будет говорить об этом.

— Более чем, — она обходит Стайлза царственной походкой, давая понять, что разговор окончен.

— Слушай, если захочешь поговорить... — он сбивается и замолкает, после всего, что с ними было, он все так же чуть краснеет в ее присутствии, от этого почему-то хоть и ненамного, но становится легче. — Просто... я понимаю, как это может быть тяжело. Я знаю, что Эллисон была твоей лучшей подругой, — он проводит рукой по волосам, взлохмачивая их больше обычного.

— Она была всем нам дорога, но она действительно многое для тебя значила, — его голос становится тише, — я знаю, как тяжело терять близких людей и вижу, как больно вам со Скоттом. Просто знай, что я есть у тебя, — совсем тихо заканчивает он и, развернувшись, уходит.

Лидии хочется облокотиться о стенку и закрыть глаза. Хочется сползти на пол и позвать Стайлза обратно, чтобы рыдать в его объятиях.

Лидия старается не думать о смерти, обманывая себя, что Эллисон просто уехала куда-то далеко. Каждый раз, как она слышит о смерти подруги, она хочет зажать уши и кричать, что они не правы. Даже если и знает, что неправа она сама.

Лидия идет дальше, не показывая свою боль.

* * *

Стайлз зовет ее на могилу Эллисон, что-то бормочет о том, что если Лидия будет говорить с ней там, станет легче.

Лидия не верит. Она не хочет видеть холодный камень с именем одного из самых важных людей в ее жизни.

Ей страшно, ей кажется, что после этого уже не будет дороги назад, она не сможет и дальше врать самой себе.

Ей кажется, что она только сейчас понимает, как любит Эллисон.

Эллисон, которой больше нет. Которой она больше никогда не сможет сказать, как та прекрасна, как много она значит для нее.

Лидия не едет на ее могилу, а ночью она снова падает и из темноты слышит тихий шепот, обволакивающий все ее сознание.

Шепот звучит как голос Эллисон.

Она зовет ее с собой.