Шляпа Шерлока Холмса (джен)

Весь вечер в гостиной горел камин. В его руках была чашка с чаем. Руки больше не тряслись, а мозг работал в привычном темпе. Шерлок больше не был в полном одиночестве. Сегодня здесь Молли. Она должна следить за ним, но после смены в морге уснула прямо на диване под треск поленьев в камине. Шерлок бросил на нее взгляд, тихо поставил чашку на столик и неслышно ушел в комнату. Вернулся он с теплым пледом и накрыл им Молли. Чем теплее ей будет, тем позже она проснется, а значит, у него будет больше времени для одного важного дела.

Через три минуты он уже вышел незамеченным никем на улицу. Можно было взять такси, но Шерлок решил пойти пешком. Он свернул в первый же темный переулок, чтобы агентам Большого Брата было труднее его отыскать. По телефону, благополучно оставленному в квартире, его уже не отследят, а значит вездесущий братец не найдет его.

Ветер пронизывал насквозь, отчего Шерлок закутался в свое пальто по самые скулы. После очередного дождя по асфальту растеклись огромные черные лужи, отражая темное небо. Он быстро шел прямо по ним, не заботясь о туфлях. Переулки и улицы, темные и светлые, грязные и чистые мелькали где-то на краю сознания.

Дело… Нет, никакое это не дело. Это потребность. Она заставляла идти вперед. Шерлок не мог объяснить откуда эта потребность взялась. Или просто не хотел. Она была иррациональной, но он подчинялся ей, а потому никто не должен об этом знать.

Черный мокрый асфальт под ногами сменился на мягкую рыхлую землю. Температура воздуха осталась той же, но холод здесь был совершенно другой. Шерлок впервые почувствовал его всем телом. Вязкий, заполняющий все, сковывающий, мертвенный холод кладбища. Перед глазами мелькали серые надгробия и темные деревья. Неожиданно промелькнул черный камень с золотой надписью. Воспоминание, которое Шерлок мгновенно отогнал подальше. Наконец он остановился у небольшого серого надгробия.

На самом деле Шерлок буквально замер, почему-то задержав дыхание, читая на нем имя Мэри. Он не знал, что делать, не знал, зачем он пришел. Так ведь делают люди, верно? Приходят к своим друзьям. Джон приходил к нему. Говорил с ним, зная, что его никто не услышит. Зачем?

Порыв ветра распахнул полы пальто, заставив Шерлока съежиться от холода еще сильнее. Он немного судорожно вздохнул, опустив голову, и неожиданно для себя тихо произнес:

— Прости.

К горлу подкатил проклятый ком, который Шерлок сглатывал много раз после ее смерти. Почти каждое воспоминание вызывало его, каждая мысль.

— Я вин…

— Шерлок.

Он поднял глаза. Прислонившись к каменному ангелу, в нескольких шагах от него стояла Мэри. Конечно, она не реальная. Она — образ из чертогов его разума. Она — воплощение его вины. И она улыбалась ему.

— Ты забыл надеть шляпу.

Шерлок не удержался и закатил глаза со вздохом. Мэри подошла ближе, взглянула на надгробие, а затем перевела взгляд на Шерлока.

— Спасибо.

Он непонимающе нахмурился.

— Наш план сработал. Ты спас Джона, а он спас тебя.

Он перевел взгляд на памятник, поджал губы и чуть кивнул. Молчание продлилось долго. Пока…

— Мне… Мне было страшно, — будто выдавил из себя Шерлок. — Там, в палате. Я знал, что он придет, был уверен… Но, когда я терял сознание, мне было страшно.

Мэри сочувствующе заглянула в его глаза. Шерлок поморщился.

— Отвратительно… И еще не известно, что хуже: разговаривать с камнем или с галлюцинацией.

— О, Шерлок, — Мэри прильнула к нему с улыбкой, — оба варианта для тебя отвратительны в равной степени. Радует то, что я не галлюцинация. И то, что ты не уходишь.

— Я даже не знаю, зачем пришел.

— Друзья так делают: рассказывают о своей жизни друг другу.

— Ты же в моей голове, мне не нужно рассказывать. Тебя даже здесь нет…

— В некотором роде я здесь есть, — она кивнула на надгробие.

— Да…

— И ты избегал меня все это время, пытался запирать в своей голове.

— Прости. Больше не буду.

— Больше не понадобится.

— Почему?

— Ты же пришел сюда.

Шерлок непонимающе посмотрел на нее, но Мэри задумчиво смотрела на серый камень перед ними.

— Почему ты это сделала? — неожиданно выпалил он. — У тебя же Рози и Джон…

Она легкомысленно пожала плечами.

— …И ты.

Он закусил губу и поднял глаза.

— Ты же должна быть утешающей галлюцинацией!

— Тогда ты не того вызвал. Редберд, да? Ответственный за утешение в твоих Чертогах. Серьезно, Шерлок? Умершая собака — единственное воспоминание, которое может утешить, когда у тебя дырка от пули в груди?

Теперь пожал плечами он.

— С людьми…

— …сложно.

— Слишком много…

— …иррациональной, отвлекающей, непонятной и лишней ерунды.

— В целом, да.

Мэри уставилась на него с выражением «ты идиот?» на лице. С его выражением. Непривычно. Шерлок поежился от этого взгляда, как от холодного ветра.

— Я… пожалуй, пойду. Это была плохая идея… — развернулся Шерлок, чтобы пойти обратно.

— Ты еще не сделал того, зачем пришел.

— И зачем же по-твоему я пришел? — с вызовом сказал он, резко остановившись, от чего полы пальто распахнулись, и обернулся на нее, встав вполоборота.

— Не по-моему, а по-твоему, — улыбнулась Мэри и заинтересованно стала разглядывать задумавшегося Шерлока.

Он отвернулся, снова закутался в пальто. Сделал пару шагов по аллее к выходу и остановился. Пошарил по карманам и не нашел там сигарет. Очень жаль. Тогда сигарета и в самом деле помогла. Но теперь Джон каждый день проверяет карманы и тайники в квартире. Наивный. Если бы Шерлоку нужно было что-то спрятать, то не нашел бы никто. Но Шерлоку не нужно.

Наркотики больше не нужны. Но Шерлок не знал, что ему нужно и чего он хочет. Не знал ничего. Месяц назад от этого незнания Шерлока спасла Мэри, когда дала ему дело. А теперь дела нет. Зато в его руках есть ее жизнь, и он понятия не имеет, что делать дальше.

— О, Шерлок! — она подошла и обняла его сзади, от чего Шерлок вздрогнул и замер, — ты же гений, не будь идиотом!

— Ты сама говорила…

— И ты решил мне поверить. Просто скажи это.

— Что сказать?

— Ты знаешь.

Шерлок выдохнул и опустил голову. Это было глупо, но он чувствовал ее руки, обнимающие его за плечи. Просто мозг воспроизводит в памяти тактильные ощущения. Мозг способен и не на такое. И сейчас Шерлок чуть не проклинает этот мозг, потому что от этих воспоминаний становится невероятно больно. Потому что это только воспоминания, потому что это не Мэри, потому что она умерла и он не смог ее уберечь…

Проклятый ком снова застрял в горле, но сдержать пару слез у Шерлока на этот раз не получилось. «Джон тоже плакал тогда у моей могилы» — почему-то вспомнил он и тут же прогнал это воспоминание. Мэри провела ладонями по спине и отпустила его, подойдя к надгробию. Стерев яростно ладонью слезы, Шерлок тяжело вздохнул. Он знал, что сказать.

— Спасибо, — тихим шепотом.

Поднял голову и с усилием стал смотреть в ее глаза почти не моргая. Подошел близко, наконец расправил плечи и твердо, но по-прежнему очень тихо и сдавленно произнес:

— Спасибо, что спасла мне жизнь, — опустил взгляд на серый камень с именем, — Розамунд Мэри Уотсон.

Она ему улыбнулась, как умела только она, будто засияла в свете солнца, игнорируя глубокую ночь.

— Отлично. А теперь можешь идти домой и расследовать преступления с Джоном.

Шерлок с недоумением на нее уставился. Что? Вот так… расследовать?!

— …Как раньше.

Помотал головой, грустно усмехнувшись.

— …И шляпа.

— Я ненавижу эту шляпу!

— Это Шляпа Шерлока Холмса. И, помнится, не только мне она нравилась, — лукаво заулыбавшись, подмигнула Мэри.

Он бросил предостерегающий взгляд.

— Я все знаю, Шерлок. Я в твоей голове, — она стала неприлично довольная. А Шерлок закатил глаза.

— Больше мне ничего не нужно, — сказала она уже серьезно, с нежностью смотря на него.

А затем развернулась и пошла в глубь и темноту кладбища, оставив замершего Шерлока смотреть ей вслед. Он не заметил, как задержал дыхание, боясь упустить ее из виду, потерять.

— Мэри!

Она обернулась. И Шерлок запнулся, не помня зачем ее окликнул, когда на миг исчезли из головы все мысли.

— Ты мне тоже… очень нравишься.

С радостной и теплой улыбкой она растаяла.

Шерлок вернулся домой, когда уже начинало светать. Неслышно поднялся в квартиру, снял пальто. Улыбнулся, когда увидел до сих пор мирно спящую Молли под пледом. Заварил чай и вновь сел в свое кресло, протянув замерзшие ноги к огню.

По Бейкер-стрит проехала старая машина, громко тарахтя, отчего Молли проснулась. Она сначала не могла понять, где заснула, потом — откуда взялся плед, и перевела сконфуженный взгляд на Шерлока, который сидел погрузившись в свои мысли.

— Шерлок… Я…

— Да?

— Все в порядке? Я заснула…

— Абсолютно, — кивнул он. — Можешь спать дальше, Молли.

Она, нахмурив брови, осмотрела его.

— Точно? Просто ты… Какой-то странный.

Теперь нахмурился Шерлок.

— Ты… Я заметила. Прости, может, это…

— Молли?

— Ты улыбался, — выпалила она, — обычно ты не улыбаешься… просто так.

Просто так — нет, конечно.

— Я грустный, когда меня никто не видит, — задумчиво сказал Шерлок. — Помнишь, Молли?

Она кивнула.

— Это работает не только с грустью, — слегка улыбнулся он ей. — Спи дальше. Можешь пойти в мою спальню, я все равно буду здесь.

Она округлила глаза и покраснела. Шерлок вздохнул и начал перечислять факты:

— Сейчас четыре часа утра, у тебя завтра выходной, домой ты сейчас не поедешь…

— Но…

— Не поедешь, — твердо повторил он, смотря в ее глаза, — на диване спать не удобно. Глупо отказываться, Молли. Свежее белье в шкафу на третьей полке.

Она смиренно кивнула и поплелась в его спальню. Шерлок с улыбкой проводил ее. У него удобная кровать, там действительно лучше.

И можно подумать в одиночестве. Уложить все в голове.

Он улыбался, когда пришел? Не заметил. Это должна быть грустная улыбка. Он запомнил ее со свадьбы, когда думал, что навсегда отпускает Джона и Мэри.

А теперь по-настоящему отпустил Мэри… Сказал, что должен был. Стало легче. Немного. Вот зачем они все это делают. Глупо, но помогает.

В голове, переливаясь и тихо звеня, звучали ее слова, а перед глазами была последняя улыбка за секунду до того, как она исчезла.

«Иди, гений. И будь Шерлоком Холмсом».