Похмелье в Лондоне (гет)

После жуткого похмелья,

.1.

Люциус Малфой услышал сквозь сон довольно странный и от этого еще более пугающий звук, напоминающий рычание взбесившегося дракона. Еще не совсем понимая, что к чему, волшебник приоткрыл левый глаз, надеясь, что все еще спит. Но нет, как бы не желал мистер Малфой пребывать в царстве Морфея, ему все же пришлось признать, что он проснулся. Тогда Люциус приоткрыл второй глаз и попытался поднять голову, но не тут-то было. Внезапно он почувствовал невыносимую боль по всему телу; голова просто раскалывалась. С горем пополам он поднял руку, пощупал затылок, и пришел в ужас — пальцы обнаружили там огромную и болезненную шишку. Мысленно помянув Мерлина всеми известными ему «хорошими» словами, Малфой все-таки решил выяснить, где находится, что вообще происходит, и попытался осмотреться. Но, стоило волшебнику приподнять голову, как перед глазами заплясали разноцветные феи и корнуэльские пикси, не давая разглядеть ничего вразумительного. Снова раздался тот самый непонятный рык, и Люциус чуть не подскочил на месте, голова загудела, как колокол. На этот раз вспомнилась мать Мерлина, и с кем она имела интимные отношения. Признаться, Малфой сам не думал, что знает столько «красивых» терминов, и даже не смог бы сказать, где именно их слышал. Хотя, сейчас он едва помнил свое имя и банковский счет в Гринготсе. И все же нужно было разобраться, что к чему, ибо подобное пробуждение в неизвестном месте доставляло Люциусу определенный дискомфорт. Вторая попытка привстать увенчалась успехом. Малфой обнаружил рядом с собой стенку, и, опершись об нее спиной, сел.

Теперь его взору представилось довольно странное помещение. Оно было отделано белыми и серыми цветами, вдоль противоположной стены тянулись какие-то стальные шкафчики устрашающего вида, рядом с ними виднелось что-то очень похожее на обычный умывальник, только с какими-то странными кнопочками и трубочками. Посреди комнаты стоял большой стол, покрытый белой скатертью — это был единственный находящийся здесь нормальный предмет. Рядом с самим Люциусом находилась самая непонятная вещь из всех, что волшебник видел в жизни. Она была чем-то похожа на белый шкаф, вот только размерами была несколько меньше и время от времени злобно рычала. Именно этот звук Малфой поначалу перепутал с урчанием сытого дракона. То, что проснулся он вовсе не в брюхе огнедышащего чудовища, конечно, радовало, но в тоже время Люциусу захотелось оказаться подальше от этого «шкафа». Волшебник тут же попытался воплотить свои мысли в действия и встать на ноги. Конечности, конечно же, не подчинились, и поэтому чистокровному аристократу пришлось ползти на четвереньках к выходу из этого ужасного помещения. На данный момент Люциус даже не задумывался о том, как выглядит со стороны, единственное, что сейчас его волновало, так это рычащий «шкаф», невыносимая головная боль и непонятно откуда появившаяся жажда.

«Мерлиновы яйца, что это за…», — подумал, было, Люциус, но не закончил мысль, наткнувшись на что-то мягкое. Послышался сдавленный вскрик, и крепкое ругательство. От неожиданности бедный Люциус снова упал на пол, пребольно ударившись головой (небось, будет еще одна шишка, а ведь это так неаристократично!). Через минуту пол перестал качаться, и он смог разглядеть смутно знакомое лицо, которое когда-то, видимо, было бледным. Теперь же на нем красовались большие красные пятна, а под правым глазом грозовой тучей расплылся огромный синяк. Сальные волосы падали на плечи, крючковатый нос казался еще длиннее, чем был на самом деле, а черные глаза буравили Люциуса насквозь, и от этого волшебник невольно поежился. Перебраться через этого мрачного типа не было никакой возможности, тот никак не желал посторониться, а проход был слишком узким. Малфой упрямо потряс головой, снова пополз вперед, и опять врезался лбом в носатого мага, тот не удержался под двойным весом, и на этот раз на пол плюхнулись оба.

— Как невежливо с твоей стороны, Люциус, — хриплым голосом произнес мрачный колдун. — Даже не поприветствовал с утра старого приятеля Снейпа!

В ответ послышалось несколько непечатных слов. Северус же только покачал головой.

— Это же неаристократично, Малфой, — упрекнул он. — Какая недопустимая оплошность…

Поняв, что забыл о своем благородном происхождении, Люциус поспешил гордо вздернуть подбородок и посмотрел на волшебника в черном своим фамильным «малфоевским» высокомерным взглядом. Судя по выражению лица брюнета, взгляд не впечатлил.

Люциус уже было открыл рот для того, чтобы сказать одну из припасенных для таких случаев фраз, как откуда-то справа послышались истерические крики. Два волшебника, не сговариваясь, и совершенно позабыв о своей неспособности как следует управлять конечностями, вскочили и, толкая друг друга, помчались на истошные вопли. Как выяснилось минутой позже, посреди соседней комнаты сидела полуобнаженная женщина, завернутая в какой-то обрывок простыни. Ее лицо было искажено гримасой ужаса, а спутанные черные волосы, казалось, встали дыбом. Но, как только мужчины ввалились в дверь, она перестала кричать, из груди вырывались только тихие жалобные звуки, похожие на крысиный писк.

Казалось, что время остановилось. Блондин и брюнет взирали на женщину, а она осматривалась по сторонам, словно ожидая нападения. Наконец, узнав вошедших, брюнетка показала пальцем в угол, где располагались очередные странные предметы (по крайней мере, по мнению Люциуса).

— Там! Там что-то двигается… — хрипловатым голосом произнесла женщина и спрятала лицо в ладони, отказываясь снова видеть то, что ее так напугало.

Непонятно почему, но Люциус поверил ей на слово и остался стоять у дверей, не решаясь пошевелиться. Снейп же, как самый разумный из присутствующих в этом помещении, осторожно прошел в указанном направлении и остановился у довольно большого ящика черного цвета, внутри которого танцевали люди. Это можно было принять за гигантскую колдографию, если бы из ящика не доносилась музыка. Всего несколько секунд Северус рассматривал этот предмет, после чего повернулся к своим собеседникам с таким видом, словно совершил открытие века.

— Это телевизор, идиоты, — проворчал он.

— Чего? — нахмурился Люциус, с трудом переваривая информацию.

— Теле… что? — лицо Беллатрикс (а это была именно она) приобрело не менее озадаченное выражение.

— Телевизор! — рявкнул Снейп, явно разозленный непонятливостью своих чистокровных друзей. — Маггловское приспособление для просмотра фильмов!

— Маггловское?! — взвизгнула Беллатрикс и вскочила с пола, умудрившись перевернуть журнальный столик, стоявший рядом. Но буквально через миг она поняла, что на ней, кроме прозрачного пеньюара, нет ничего, и поспешно прикрылась простыней. К счастью, взгляд Люциуса был устремлен в сторону телевизора, а Снейп был так разозлен, что, наверное, ничего не видел, кроме своего крючковатого носа.

На какое-то время в комнате повисла тишина, но вскоре ее опять нарушила Беллатрикс.

— И что здесь делает этот… телевизор? — название чуда современной техники она произнесла так, словно это было самое страшное ругательство.

— Лучше бы ты спросила, что мы здесь делаем, — подал голос Малфой, обессилено опускаясь на ближайший диван. — И, к слову, «здесь» — это где?

Его разум начинал постепенно проясняться, но от этого головная боль становилась только сильнее. Складывалось впечатление, что ночью кто-то бил его по лбу всеми тяжелыми предметами, которые попадались под руку, пытаясь сделать Малфоя похожим на Гарри Поттера. Странно, если на лбу не обнаружится зигзагообразный шрам… Но коварный план не удался, и теперь Люциус был готов проклясть себя, лишь бы только избавится от ужасного состояния. Но от такого радикального поступка его удерживали лишь внезапно проснувшееся любопытство — действительно, что же они здесь делают, да еще и в таком виде?

Беллатрикс крепче прижала к себе простыню и настороженно посмотрела на Малфоя, словно опасаясь, что он на нее сейчас набросится. Потом оба уставились на Снейпа, ожидая ответа. Он, похоже, единственный из них не утратил ощущение реальности. Северус подошел к окну, раздвинул шторы и посмотрел на улицу.

— Мы на Вальтер-Плейс, в отеле «Сент-Джеймс», — сообщил Снейп.

— Где? — хором воскликнули Малфой и Лестрейндж.

— В одном из самых дорогих маггловских отелей в центре Лондона, — теперь голос Снейпа звучал слегка задумчиво.

— Маггловских?! — опять заорала Беллатрикс и вскочила, забыв о простыне и уже не стесняясь своего вида. — Я, Беллатрикс Лестрейндж-Блек, потомственная ведьма, представительница одного из самых знатных волшебных родов Британии нахожусь в… маггловском отеле?! Это невозможно! Кто меня сюда притащил?! Я сейчас вас всех убью! Порву, кретины!!!

Звонкий голос разносился по помещению, и от него дребезжали стекла. Несчастный Люциус, не в силах прекратить это, зажал ладонями уши и обессилено съехал на пол, в очередной раз пожелав себе смерти. Беллатрикс продолжала вопить, и с каждой минутой громкость ее голоса усиливалась, а проклятия становились все страшней и страшней. Мужчин от неминуемой смерти спасло только то, что в ее руках не было волшебной палочки. Наконец, Снейп пришел к мысли, что без «Силенсио» не обойтись и потянулся за волшебной палочкой, но не тут-то было. Его рукав, как и карман, были пусты, что несколько обескуражило профессора. Но следующий вопль Беллатрикс мгновенно вывел его из ступора, так как она тоже обнаружила отсутствие своего магического артефакта.

— Где моя палочка? Мерлинова задница, Люциус, где моя палочка?! Снейп, где она? Какого дементора вообще происходит? Где она?!

Пока Беллатрикс билась в истерике, а Люциус сосредоточенно что-то искал под диваном, Северус, раздраженно морщась, возился с маггловскими приспособлениями. Через какое-то время троица уже спокойно сидела, наслаждаясь такой долгожданной тишиной и ароматным кофе, который приготовил Северус. Малфой и Лестрейндж, конечно же, удивлялись, как это Снейпу удалось так быстро приготовить такой замечательный напиток. Зельевар напрасно пытался объяснить им значение слова «кофеварка», поэтому очень быстро согласился с тем, что кофе вышел замечательным, потому что он — Мастер Зелий.

Сидя на диване, Беллатрикс время от времени бросала гневные взгляды на мужчин, Малфой потирал одну из многочисленных шишек, а Снейп меланхолично разглядывал опрокинутую Рождественскую елку, лежащую в правом углу комнаты. Он все еще не мог поверить, что ему так легко удалось заткнуть Беллатрикс. Протянув даме чашку ароматного кофе, Северус ехидно намекнул на то, что ее внешний вид свидетельствует о том, что эта ночь для кого-то (вполне возможно, для него) была довольно бурной. Хотя, в том, что она была бурной для всех, не сомневался никто. Малфою об этом постоянно напоминала головная боль, Беллатрикс — ее одеяние, а Снейпу — вид его собутыльников и ноющий фингал под глазом. О том, что этой ночью они пили, и очень много, Пожиратели поняли по ужасному похмелью и складу бутылок из-под маггловских ликеров под одним из диванов.

От запаха разлитого алкоголя Люциуса вывернуло прямо на ковер, Беллатрикс отвернулась, словно была здесь не при чем, а Снейп принялся внимательно изучать «следы» вчерашней гулянки.

— Судя по всему, нас здесь было четверо, — произнес он.

— А это уже спорный вопрос, — откашливаясь, прохрипел Люциус. — Я бы сказал…

Малфой был вынужден замолчать, так как его снова начало рвать. Белла опять демонстративно отвернулась и зажала пальцами нос.

— Бутылок ровно восемь и четыре пепельницы, — как ни в чем не бывало, рассуждал Северус.

— Чего-чего? — подала голос Лестрейндж. — Каких еще пепельниц? Опять твои маггловские штучки!

Снейп раздраженно посмотрел на ведьму.

— Во-первых, пепельницы — это емкости для пепла от сигарет, которые курят магглы, а во-вторых, пора бы и перестать удивляться маггловским вещам, поскольку мы в маггловском мире! — процедил он, сдвинув брови.

В ответ Беллатрикс пробормотала лишь несколько весьма некрасивых слов (интересно, откуда аристократка их знала?).

— Значит, нас было четверо… — протянул Люциус. — Следовательно, с нами был еще кто-то, а теперь его нет…

Малфой, наконец, перестал поливать ковер содержимым своего желудка и сел на диван рядом с Беллой, которая поспешила отодвинуться от него на самый край, словно боясь испачкаться.

— И этим кем-то был Темный Лорд, — произнес Снейп.

На миг в комнате повисла гробовая тишина, Люциус выпучил глаза от ужаса и удивления, а Беллатрикс подскочила на месте.

— Милорд?! — заорала она, а ее глаза завертелись в орбитах, как у сумасшедшей. — Где? Когда? Как? Какого?... ГДЕ ОН?!

Снейп уже не обращал внимания на очередной всплеск эмоций Пожирательницы Смерти, а бедный Люциус снова зажал уши руками, умоляюще глядя на сестру своей жены и надеясь, что она когда-нибудь заткнется. Так и случилось — Белла просто-напросто сорвала голос и вскоре могла издавать только хриплые звуки и гневно взирать на своих собеседников.

— Я немногое помню из вчерашнего, — произнес Снейп. — У Нотта в поместье была вечеринка в честь празднования Рождества, потом Темный Лорд предложил немного развлечься — навестить мир магглов, испробовать новые пыточные заклинания, а потом…

— А потом… — задумчиво прошептала Беллатрикс, ее взгляд впервые за утро был хоть немного осмысленным. — А потом ты предложил выпить огневиски!

Она сердито блеснула глазами в сторону зельевара.

— Да-да, Северус, именно ты! И вместо того, чтобы вернуться в поместье к Нотту, ты потащил нас в какую-то маггловскую забегаловку, где, по твоим словам, было намного веселее!

Снейп потупил взгляд, делая вид, что ничего не помнит, но, к сожалению, в подобном состоянии актер из него был никудышный.

— Ну, предложил, и что? — Снейпу совершенно не хотелось оправдываться, но еще больше ему не хотелось попасться под горячую руку взбешенной Беллатрикс.

— А то, что из-за тебя мы напились, как свиньи, не знаем, где находимся, и куда делся Темный Лорд! — если бы Белла могла кричать, то от ее голоса, наверное, вылетели бы стекла.

Снейп инстинктивно отодвинулся, а потом и вовсе пересел на другой край дивана, чтобы оказаться подальше от разгневанной женщины, которая яростно размахивала руками. Люциус же откинулся на мягкую спинку дивана и флегматично подумал, что в гневе Беллатрикс выглядит еще сексуальнее, чем его жена (наверное, к нему постепенно возвращалось его собственное «я»).

— Повремени с обвинениями, — процедил Снейп, опасливо косясь на Беллатрикс через плечо Малфоя. — Я силой никому не вливал спиртное. Какой дементор дернул вас напиться?

Белла хотела что-то ответить, но отсутствие аргументов заставило ее замолчать. Теперь в помещении повисла гнетущая тишина, каждый из присутствующих погрузился в свои мысли, пытаясь вспомнить хоть какие-то подробности предыдущего вечера. Люциус, как у него уже вошло в привычку, потирал шишку на затылке, Снейп сосредоточенно смотрел в окно, а Беллатрикс нервно теребила края простыни, в которую снова завернулась.

— Крыша! — вдруг припомнила она. — Точно, крыша!

На нее тут же посмотрели две пары недоуменных глаз.

— Какая крыша? — пробормотал Люциус.

— После бара мы пошли на крышу какого-то здания! — сказала Беллатрикс. — А потом… Потом я не помню… Но на крыше Темный Лорд был еще с нами!

Беллатрикс внимательно посмотрела на Снейпа и Малфоя, ожидая их реакции.

— А кто вообще сказал, что Темный Лорд пропал? — вдруг произнес Люциус, да еще и таким бодрым голосом, что можно было подумать, будто он вернулся с утренней пробежки. — А вдруг он сейчас сидит в поместье у Нотта, ждет, когда мы вернемся, и придумывает нам наказание?

На лице Беллатрикс на какое-то мгновение промелькнул страх, но он тут же сменился неверием.

— Я уверена, что он не стал бы нас ждать! — жестко произнесла она. — Он бы уже давно вызвал к себе, и всыпал по первое число за вчерашнее легкомыслие.

Не желая в открытую соглашаться с Беллой, Северус лишь едва заметно кивнул. Здесь она была абсолютно права — Лорд бы не стал ждать непутевых Пожирателей Смерти, которые никак не могут вспомнить прошедшее Рождество. Скорей, Темному Лорду было бы в радость лишний раз наказать их за «неумение употреблять алкоголь» или за «необоснованное пребывание в мире магглов».

— Получается, что… Милорд пропал? — прошептала Белла, и в ее голосе прозвучало столько горечи, словно только что рухнули все мечты ее жизни, и пути назад не было.

В ответ Снейп и Малфой лишь безмолвно кивнули.

— Значит, нам нужно его найти! — теперь Белла говорила уверенно и решительно.

Снейп промолчал, а Люциус как-то странно посмотрел на Беллатрикс.

— Найти? — прищурившись, спросил он. — А… зачем? Может быть, то, что он потерялся, только к лучшему? И, если он пропал насовсем, то у нас будет меньше проблем и мы, наконец, сможем, нормально жить?

На какое-то время в комнате снова воцарилась тишина, но вскоре была прервана хриплыми возгласами Беллатрикс.

— Да как ты смеешь, мерзкий предатель! Ты хоть понял, что только что сказал?! Ты — трусливый глупец, думаешь только о спасении собственной шкуры! Если ты еще раз что-то подобное скажешь о Темном Лорде, я тебя!..

Белла не договорила — у нее перехватило горло, и она, за неимением волшебной палочки схватила первую попавшуюся подушку и принялась яростно колотить беднягу Люциуса. Тот сжался в комок, пытаясь прикрыть свою многострадальную голову от разъяренной женщины и втайне надеясь, что она над ним сжалиться. Но на то она и была Беллатрикс Лестрейндж, чтобы не знать жалости. Снейп же мудро решил не вмешиваться в развернувшееся боевое действие, чтобы самому не пострадать, скромно пересел в кресло и уже оттуда наблюдал за приятелями.

Через какое-то время удача все-таки улыбнулась Люциусу — подушка разорвалась по швам, и теперь все пространство было в белом пухе, который, словно снег, падал на пол. Беллатрикс сочла, что преподала Малфою достаточно поучительный урок, и с чувством выполненного долга села на свое место, а Люциус продолжал неподвижно лежать, держась руками за голову.

«Мы просто обязаны найти Лорда! Тогда он, наконец, увидит мою преданность, мою любовь, и больше не будет скрывать своих истинных чувств!» — подумала Белла, мечтательно глядя на кружащийся в воздухе пух.

«Если мы не приступим к поискам, то Беллатрикс собственноручно меня лишит жизни. Лучше уж смерть от руки Лорда!» — подумал Люциус, лишенный всякой надежды, что его голова перестанет болеть.

«Все же Лорда нужно искать. Если не найдем, то Дамблдор меня порешит на месте! Как мне докладывать о планах Того, Кого все боятся, и как защищать от него шрамомордого Поттереныша, если я даже не знаю, где он? Так дело не пойдет, Волдеморта нужно найти», — подумал Северус, и громко чихнул. — «Ох, проклятая аллергия!».