Ad vitam (джен)

— Дугал?

Хриплый, почти свистящий — такой родной — голос заставил молодого МакАрдри похолодеть и резко распахнуть глаза.

Показалось.

Вокруг по-прежнему никого не было, иначе он бы почувствовал приближение человека. Те, кто именовал себя слугами святого Камбера, провели ритуал. Дугал следил за происходящим невидящим взором, присутствуя лишь физически, но не охваченным скорбью разумом. А затем они ушли, чтобы дать ему попрощаться с другом. С ним осталось только бездыханное тело на широкой каменной плите — слишком скоромной для покойного короля, — у изножья которой Дугал и стоял на коленях, низко склонив голову. Поднять ее он, как бы того ни желал, не смел.

— Дугал?..

Снова этот слабый голос. И шумный вздох.

Почудилось, точно почудилось. Что ж, подобное наверняка случается, если слишком сильно скорбеть из-за утраты друга, а боль этой утраты разрывала сердце на части безо всякого преувеличения. Дугал слишком хорошо помнил, как Келсон задыхался. Как Дугал ничем не мог ему помочь. и Келсон умер у него на руках. С тех пор внутри поселилась болезненная пустота, которую сознание отчаянно пыталось заполнить. Дугал зажмурился и сильнее сцепил переплетенные пальцы, стараясь сосредоточиться на ускользающих словах молитвы.

— Так хочется пить…

Если сперва он искренне верил, что зов звучал лишь в его сознании, то теперь явственно расслышал эту короткую фразу наяву. Дугал вскинул голову… и едва не опрокинулся на спину от изумления.

— Боже, Келсон! Господи…

Ноги словно отказывались слушаться, но Дугал заставил себя подняться и, дрожа от потрясения и страха — неужто он сошел с ума? — шагнул ближе. Он не верил собственным глазам: Келсон поднимался, тяжело опираясь на руки и морщась. Келсон, еще несколько мгновений назад лежавший бездыханным.

— Ты… — только и смог прошептать Дугал и, утратив дар речи, уставился на осторожно оглядывающегося Келсона.

— Где мы? Что произошло? — Голос молодого короля звучал хрипло, словно он долго и надсадно кашлял. А ведь так все и было. Правда, несколько дней назад.

Дугал ничего не понимал. Была ли виновна магия? Или здесь замешаны темные силы? Он попытался вспомнить какие-нибудь прогоняющие зло заговоры, которым его учили в детстве старшие суеверные горцы.

Слуги Камбера провели ритуал… Да, они наложили чары, но лишь для того, чтобы остановить разложение! Короля из рода Халдейнов нельзя хоронить в никому не известной горной деревушке: его тело должно покоиться в столице, бок о бок с его предками, а до Ремута не меньше недели пути.

Не могли же они все ошибиться и принять Келсона за мертвого! Не могли же Дерини спутать смерть с глубоким обмороком или комой. Нет, Дугал отчетливо помнил, как померкло сознание молодого короля, как его измученное тело покинула душа. Да, магия помогла слегка уменьшить вмятину за левым ухом Келсона, ослабить давление на мозг. Однако это было все, на что Дугал оказался способен. Он пытался использовать вновь силы Дерини, чтобы удержать Келсона среди живых еще хоть немного, но слишком мало смыслил в такой сложной магии. Чего уж там — в магии в принципе.

— Келсон… — наконец сдавленно выдохнул Дугал. — Это ты?

— А кто же еще… — проворчал молодой король, облизнув сухие губы. — Что случилось? Почему ты смотришь на меня так, будто увидел при…

Он осекся. В попытках разобраться, где они находятся, Келсон не сразу сообразил, зачем каменная плита, на которой он сидит, убрана цветами.

— Это что?.. Я что?..

— Ты умер, Келсон, — невольно прошептал Дугал, разрываясь между позорным желанием сбежать и стремлением обнять друга, ощутить его живое тепло. — Или нам так казалось.

— Кому «нам»? — глухо поинтересовался Келсон. Он, все так же сидя на каменной плите, повертел в руке слегка увядший цветок, а затем разжал пальцы, позволяя растению упасть обратно.

— Слуги святого Камбера. — Дугал осторожно шагнул ближе. — Они нашли меня… нас… там, в пещерах. И привели в свое поселение. Сент-Кириелл.

В голове Дугала пронеслись похожие на кошмарный сон воспоминания. Как он держал в руках остывающее тело, как в отчаянии глотал слезы, как взывал ко всем святым, умоляя — не о своем спасении из лабиринта пещер, а о чуде для Келсона. Зов был услышан, однако явились на него не святые, а простые смертные, пусть и обладающие магией.

— Камбера?.. — изумленно переспросил Келсон и шевельнулся, пытаясь слезть с плиты. — Значит… ох!

Ослабевший после всех своих злоключений, он не удержался на ногах. Но Дугал успел его подхватить — тело среагировало быстрее, чем охваченный смутой разум, — и сжать в судорожных объятиях, боясь, что это не реальность, а просто сон.

— Задушишь, — добродушно прохрипел Келсон, — вот тогда точно умру.

В ответ Дугал сумел лишь пробормотать что-то невразумительное. Что произошло, как, почему — все это было неважно. В тот миг главным было лишь то, что его друг и король вновь вернулся в мир живых. Сердце лихорадочно колотилось от переполняющей его радости, норовя выскочить из груди… и вдруг пропустило удар.

Дугал отстранился, продолжая стискивать плечи Келсона пальцами. Заглянул в глаза — все такие же серые. Мутные — почти мертвые, — но постепенно наполняющиеся жизнью.

— Что случилось? — нахмурил брови Келсон.

— Ты… не чувствуешь? — Дугал, побледнев еще сильнее, следил за его лицом.

— Не чувствую что?

Вместо ответа Дугал взял его ладонь и, помедлив, прижал к его же груди.

— Оно не бьется.

* * *

Те, кто именовал себя слугами святого Камбера, либо скрывали от них правду, либо и действительно не представляли, что же стряслось. Дугал, несмотря на проявленное к нему сочувствие, не мог им доверять. Неведомое чутье подсказывало, что они хранят слишком много тайн. Что, конечно, было неудивительно для такого небольшого, закрытого от внешнего мира горного поселения, как Сент-Кириелл, однако Дугалу все равно было не по себе. Что чувствовал Келсон, он даже не смел представить: гго по-прежнему терзал холод, мучила жажда, которую он не имел возможности утолить. Стоило ему глотнуть воды, как тело исторгало ее обратно.

Молодой король молча кутался в теплую шерстяную накидку, тщетно стараясь отогреться. Он почти не двигался с тех пор, как потрясенный Дугал сообщил Ридиан, девушке из числа слуг святого Камбера, о случившемся.

«Благословенный совершил чудо, Благословенный явился Халдейну», — произнесла та, побледнев, и добавила несколько быстрых фраз на местном наречии, которое Дугал если и понимал, то с трудом. Затем Ридиан велела перейти в одну из смежных комнат, где они с Келсоном вновь остались вдвоем.

— Келсон?.. — негромко позвал Дугал, не выдержав этой поистине гробовой тишины.

Король медленно перевел на него взгляд.

— Голова раскалывается, — вдруг произнес он все тем же хриплым голосом и провел рукой по затылку, нащупывая вмятину. — Ах, вот и причина. Знаешь, я ведь почти ничего не помню из того, что было после падения. Все в тумане. Наверное, это к лучшему. Сколько прошло времени?

— Четырнадцать дней. Сегодня Вербное воскресенье.

Дугал помнил каждый миг, пусть в темноте пещер и не знал о смене дней. В отличие от друга, он помнил, как очнулся в кромешной тьме, как нашел Келсона, как они мучительно медленно продвигались вперед — наугад, лишь бы не оставаться на месте, как… Он зажмурился, отгоняя эти мысли прочь. Келсон жив, это главное. Случилось чудо, и его душа вернулось в тело. Но, видимо, пробыла в небытии слишком долго, надорвав тонкие нити связи. А ведь плоть уже могла начать разлагаться… Дугал мысленно содрогнулся, на мгновение представив, что творилось бы с Келсоном в таком случае. Благо, более опытные Дерини вовремя наложили на него заклинание, существенно замедляющее все эти процессы.

— Как думаешь, в Ремуте нас с тобой уже оплакали? — мелькнула на губах молодого короля тень улыбки, но затем он шумно выдохнул и сжал виски пальцами. — Боже, как же больно. И магия как назло не хочет подчиняться.

— Давай я попробую?..

Дугал привстал было с низкой скамьи, однако Келсон предупреждающе поднял ладонь.

— Не надо. Мы по-прежнему понятия не имеем, что со мной, и насколько это…

«…опасно для окружающих», — мысленно закончил за него Дугал.

Келсон прав. Вот только Дугал терпеть не мог бездействовать при виде его страданий.

— Я пробовал связаться с отцом, — рассеянно проговорил Дугал, повертев в пальцах свой медальон с изображением святого Камбера. — Но он слишком далеко, у меня не хватило сил. Что-то может получиться, если выбраться на равнину. Отец с Морганом наверняка придумают, как помочь, — с какой-то по-детски непоколебимой верой в старших добавил он. — А если не они, то епископ Арилан. Влетит мне от всех, конечно, что допустил с тобой такое, — он издал смешок, но какой-то слишком уж печальный, — ну и пусть, заслужил.

Келсон вздохнул и закрыл глаза.

— Это ведь не ты призвал дождь, размывший дорогу. Или я упустил момент, когда ты научился управлять силами погоды? И, насколько я могу судить, не ты подсыпал мерашу в вино — да, про нее я помню. Поэтому избавь меня, пожалуйста, от твоего бесполезного самобичевания.

Дугал сжал губы.

— Прости. Голова и правда будто раскалывается, да и еще я… — Келсон немного помолчал. — Мне страшно, Дугал. Как никогда не было.

* * *

Слуги святого Камбера смотрели на Келсона как на живое воплощение силы своего покровителя. Они ни мгновения не сомневались, что именно Камбер проводил душу молодого короля обратно к телу. Келсон не спорил: он с удивлением вспомнил, что перед самым пробуждением действительно ощущал некое знакомое присутствие, однако так и не смог понять, чье же.

— Значит, это не происки дьявола, — пробормотал Дугал, почти успокоившись. Если Келсон и в самом деле снискал милость святого-Дерини, ради которого и пустился в сие злополучное путешествие, то это знак, что его путь еще не закончен. Что он еще не все дела завершил в этом мире.

— Мы не знаем наверняка, — отозвался Келсон, задумчиво глядя на лошадь, на которой ему предстояло отправиться в путь. Животное беспокойно прянуло ушами, как только он сделал осторожный шаг в его сторону. — Кажется, я ей не очень нравлюсь. И знаешь, я ее прекрасно понимаю.

Дугал закатил глаза и фыркнул:

— Угости ее чем-нибудь, сразу понравишься.

— Сейчас это не так просто, — сказал Келсон, намекая на свое далеко не самое обычное состояние.

Он порылся в стоящих неподалеку седельных сумках, которыми их тоже снабдили местные жители, и достал маленькое яблоко. Держа его на открытой ладони, медленно приблизился к лошади и, прежде чем та взбрыкнула, успел коснуться ее шеи второй рукой. Животное тут же успокоилось, подчиняясь его воле, послушно приняло угощение. Келсон шумно выдохнул и прижал пальцы к вискам. В последнее время он делал так все чаще.

— Одно радует — я снова могу использовать магию, — прокомментировал он. — Правда, пока совсем немного.

— Келсон, скажи… — Дугал отвел взгляд, всецело сосредотачиваясь на подпруге своей лошади. — А что ты почувствовал в тот момент?

— В который? — Молодой король рассеянно потер ладони в попытке их согреть. — Когда умер или когда… воскрес? Если первое, то не помню. Если второе… знаешь ощущение, когда тебе как следует врезали по башке, и потом ты пытаешься прийти в себя? Вот это было оно, — хмыкнул он и вдруг вздохнул. — Как я буду смотреть в глаза своим людям? Как им объясню, что их король погиб… но не совсем?

Дугал потрепал всхрапнувшую лошадь по шее и подошел к Келсону.

— Мы найдем способ все исправить. Обязательно найдем. — Он осторожно опустил ладонь на плечо молодого короля, невольно отметив, насколько непроницаемыми держит Келсон свои ментальные щиты. — Главное, что ты вернулся. Ты нужен своему королевству.

— Спасибо, друг мой.

На мгновение забывшись, Келсон накрыл руку Дугала своей, и тот чуть не вздрогнул — такой ледяной была кожа друга.

— Извини. Все время забываю, — шагнул Келсон назад, разрывая прикосновение. — Пожалуй, надо попросить у наших радушных хозяев еще и пару перчаток.

* * *

Отряд из нескольких жителей Сент-Кириелла, который изначально должен был доставить в Ремут тело покойного короля, теперь торжественно сопровождал его живого. «Почти», — приходилось всякий раз напоминать себе Дугалу. «Это все временно», — убеждал он себя следующей же мыслью. Что творилось в голове у хранящего молчание Келсона, он по-прежнему не мог даже представить. Изредка он краем глаза следил, как молодой король прикладывал затянутую в перчатку ладонь к груди, надеясь, что сердце начало биться, а потом вновь стискивал поводья, не меняясь в лице, выдавая себя лишь напряженной хваткой пальцев.

День постепенно переходил в вечер.

Горцы переговаривались, держась позади. Дугал не вслушивался, но по отдельным, долетающим до него словам понимал — речь идет о случившемся чуде. Жителей Сент-Кириелла весьма воодушевило, что Келсон с Дугалом отправились в путешествие, чтобы отыскать следы святого Камбера, и что Келсон намеревается восстановить его культ в Гвинедде, пусть в успех именно этого стремления они не очень-то и верили. Впрочем, все это стало для них лишь очередным подтверждением, что Келсону покровительствует сам Благословенный Камбер, как они его называли.

Дугал, перехватив поводья одной рукой и достал из-под плаща свой медальон с изображением деринийского святого. Входить в глубокий транс, сидя верхом на лошади, было слишком опасно, Дугал прекрасно это понимал, однако не мог удержаться от соблазна попытаться хотя бы немного прощупать местность вокруг. Он замедлил дыхание, сосредоточился на медальоне… и, резко выпустив его из ладони, вцепился в переднюю луку седла.

— Дугал? — расслышал он встревоженный голос Келсона.

— Подержи поводья, мне надо глубже погрузиться в транс, — проговорил Дугал, зажмуриваясь. — Я что-то ощутил… Келсон, нас ищут!

* * *

После короткого ментального разговора воодушевленные скорой встречей с Морганом и Дунканом, они пришпорили коней, и уже после заката их небольшие отряды разбили общий лагерь. Однако радость от счастливого воссоединения была омрачена чередой невеселых вестей. Узнавая о событиях в Ремуте, Келсон все больше хмурился.

— Никогда о подобном не слышал, — негромко произнес Морган, выслушав сбивчивый рассказ Дугала. — Кузен?..

— Может, Арилан знает, — задумчиво отозвался Дункан, беспокойно взглянув на непривычно молчаливого, кутающегося в теплый плащ Келсона. — Или кто-нибудь из Совета Камбера.

— Мой принц, — обратился Морган уже к Келсону, — если позволите, я…

— Нет, — перебил тот все тем же хриплым голосом, к которому Дугал только начал привыкать, и сомкнул ментальные щиты еще крепче, пресекая любые попытки проникнуть в свой разум. — Я не могу этого допустить. Простите.

— Сколько осталось времени? — спросил Дункан.

— Не знаю, — ответил Келсон. Дугал заметил, как он на долю мгновения опустил взгляд на обнажившуюся полоску кожи и тут же подтянул перчатку. — Я пока не чувствую никаких существенных изменений, но лучше поспешить. Чары не вечны.

— Отправимся на рассвете, — кивнул Морган. — Из Валорета свяжемся с Ариланом, у него будет время задать вопросы Совету, пока мы разбираемся с…

— С Коналом, — с кривой усмешкой закончил за него Келсон, и от этого Дугалу стало немного не по себе. От Келсона словно повеяло волной холода. Или же Дугалу лишь показалось, и все дело в том, что к ночи просто поднялся ветер. — Признаюсь, мне очень не нравится мысль, что меня мог предать собственный кузен. Поэтому, прежде чем сделать выводы, я хочу взглянуть ему в глаза.

* * *

Разговоры постепенно сошли на нет, и около их костра, и около того, где расположились горцы.

Дугал лежал на спине, глядя на россыпь ярких звезд и прислушиваясь к оживленному потрескиванию огня, за которым вызвался следить первым, раз уж все равно не спится. Рядом шевельнулся Келсон.

— Дугал? — тихо, чтобы не разбудить остальных, позвал он.

— Да, Кел? — шепотом отозвался тот, повернув голову в сторону друга.

— Можешь мне кое-что пообещать?

На несколько мгновений вновь воцарилась тишина. Дугал, обычно готовый без раздумий сделать для друга все, медлил: спокойный, серьезный тон Келсона заставил его насторожиться. Да и вообще Дугал ожидал от него совсем другого. Он думал, что Келсон заговорит о своем кузене. Или же хоть парой слов обмолвится о предательстве Росаны. Узнав о том, что она внезапно вышла замуж за Конала, Келсон лишь распахнул глаза чуть шире, но ничего не сказал вслух и с тех пор ни разу ее не упомянул. Однако Дугал не сомневался, что за плотно сомкнутыми ментальными щитами Келсона терзает себя мыслями о ней. Да, многие считали его погибшим, но как могла в это столь быстро поверить та, что заверяла его в своей вечной любви? Как могла столь быстро отпустить скорбь и стать чужой женой?

— Конечно, — все же произнес Дугал.

— Пообещай, что поможешь мне умереть, — без обиняков проговорил Келсон. — Если у нас ничего не выйдет. Или если что-то пойдет не так. Я не хочу, чертовски не хочу разлагаться заживо. И еще больше не хочу… причинить кому-то вред.

Дугал зажмурился, сдерживая вдруг подступившие слезы. Честность и холодное спокойствие, с которыми Келсон говорил о таких вещах, заставляли сердце судорожно сжиматься в груди. Если б только можно было поделиться своей жизнью, Дугал бы без раздумий так и поступил.

— Прости. Я могу попросить Моргана. — Келсон немного помолчал. — Но для меня важно, чтобы это сделал именно ты.

Дугал открыл глаза и уставился на бесконечность звезд. Одна предательская слезинка все-таки выскользнула из уголка глаза и щекотно сбежала по коже. Он вытер ее тыльной стороной ладони.

— Хорошо, Кел. Я обещаю.

* * *

Королевский дворец Ремута, куда они вчетвером — дабы не привлекать лишнего внимания — перенеслись через Портал из Валорета, встретил их несвойственным ему оцепенением. Словно на него, как в сказке, наложили чары, которые могли рассеяться лишь с возвращением законного короля.

— Морган, отец МакЛайн, — обратился к старшим Дерини Келсон, поправляя на шее простой льняной платок, новый элемент его гардероба. — Отправляйтесь в покои моего дяди. Если его болезнь все же магического свойства, если ее навлек его собственный сын… то заклинание можно разрушить, и он спасен. А дражайший кузен, полагаю, занял мои комнаты, верно?

Морган мрачно кивнул. События, которые всем им казались пусть в какой-то мере поспешными, но необходимыми в силу обстоятельств, теперь постепенно складывались в четкую картину преднамеренного предательства. Убийство Тирцеля, мераша в вине Дугала, болезнь Найджела, регентство Конала и его поспешная женитьба на Росане — звенья одной страшной цепочки.

— Что ж, тогда мы с Дугалом его навестим, — заключил Келсон с холодной, решительной полуулыбкой. — И, прошу вас… Пока не сообщайте никому во дворце о нашем возвращении. Я предпочел бы сперва разобраться со своим… — Он опустил взгляд и поправил перчатки, которые теперь носил не снимая. — …со своим состоянием. Не хочу давать людям ложную надежду, если мы так и не сумеем ничего исправить. А сейчас главное — излечить моего дядю и раз и навсегда разобраться с Коналом.

Морган и Дункан коротко поклонились Келсону и безмолвно выскользнули за дверь. Молодой король устало выдохнул, впервые за день выдавая истинные чувства — тревогу, страх, боль, — и шагнул к потайному ходу, ведущему в королевские покои, которые ныне занимал так называемый регент.

— Ну что, Дугал? Вперед?

* * *

Дугал на пару мгновений прикрыл глаза, сосредотачиваясь, и вызывал шар магического света, а затем они с Келсоном прошли по череде потайных коридоров и лестниц, которые в конце концов привели их к искомой двери. Немного помедлив, Келсон стянул перчатку и коснулся руки Дугала ледяными пальцами.

«Прости, нам нельзя себя выдавать, поэтому приходится так, — быстро сообщил он мысленно, и Дугал вновь ощутил волну холода, улавливая однако и отголосок боли. Теперь он понял, почему Келсон раньше избегал любых ментальных контактов. — Он там. Один. Я должен попросить тебя остаться здесь. Поверь, так надо, — продолжил он, не позволяя Дугалу возмутиться. — Если что-то пойдет не так, я тебя позову. Обещаю».

«Келсон…» — начал было Дугал, однако тот уже разорвал связь.

И, прежде чем Келсон надел перчатку обратно, Дугал даже в скудном свете магического шара заметил на его запястье темнеющее пятно. Чары постепенно ослабевали.

Келсон бросил на Дугала взгляд — пора. Магический шар медленно растворился в воздухе, повинуясь воле Дугала, и Келсон осторожно толкнул потайную дверь.

— Здравствуй, кузен, — донесся из-за нее хриплый голос Келсона, за которым почти сразу последовал грохот. И резкий металлический звук скользнувшего в запертое положение засова. Келсон явно не желал, чтобы им помешали извне.

Дугал как можно тише отодвинул заслонку в верней части двери и приник к открывшейся прорези, отчаянно надеясь, чтобы из нее открывался нужный обзор.

Келсон, судя по всему, появился в комнате незамеченным. Конал сидел к нему спиной, поэтому голос заставил его вскочить от неожиданности, перевернув скамеечку, на которой он удобно устроил ноги. По ковру разлетелись исписанные листы.

— Ты… ты же погиб! — выпалил Конал в страхе.

Дугал не видел лицо Келсона, но был готов поспорить, что тот растянул губы в улыбке.

— Погиб, — чуть наклонил голову он и потянул за край шейного платка, обнажая украшенную темными пятнами кожу. Дугал молча скрипнул зубами: почему же Келсон так упрямо молчал, что разложение расползлось настолько далеко?! — Не твоими ли стараниями, дорогой кузен? Вижу, тебе даже приготовили план коронации, — кивнул он на листы.

— Изыди, изыди, изыди, — забормотал Конал, попятившись. — Я сплю, это все дурной сон…

Келсон издевательски шагнул ближе.

— Неужели ты так сильно хотел занять мое место, Конал? Отвечай своему сюзерену.

— Я… — начал было Конал, как вдруг раздался стук в дверь.

Дугал увидел, как Келсон, замерший в пол-оборота, приложил к губам палец, приказывая молчать.

— Мой господин? — Это была Росана. — Я могу войти?..

Келсон медленно покачал головой, не сводя с Конала угрожающего прищуренного взгляда, и одними губами произнес: «Не смей».

— Н-нет, моя госпожа, не сейчас, — сбивчиво проговорил тот.

— Все в порядке? — В голосе Росаны слышалась явная тревога.

Бедный Келсон, каково ему было стоять там и смотреть в глаза Коналу?.. Дугал вдруг ощутил боль в левой ладони и с удивлением разжал кулак — он даже и не заметил, как стиснул его с такой силой, что короткие ногти вонзились в кожу.

— Да, Росана! — рявкнул Конал, не сдержавшись. — Я сказал, не сейчас! Уходи!

Из-за двери донесся стук шагов.

— Кто так обращается с собственной женой? — вскинул брови Келсон. — Если бы твой отец это слышал, он бы сгорел со стыда.

— Келсон, ты мертв! — заорал Конал, вскидывая вперед руку. — Убирайся обратно в ад, или я сам убью тебя еще раз!

В его ладони разгорался малиновый огонь — значит, он сумел подчинить себе силу Халдейнов. Дугал затаил дыхание, разрываясь между желанием броситься на помощь Келсону и данным ему же обещанием не вмешиваться.

Келсон не шелохнулся.

— Ты признаешься, что желал смерти своему королю, которому принес священные клятвы?

— Да! Тысячу раз да! И был бы рад прикончить тебя самостоятельно, не свались ты так удачно в тот поток!

Огонь, вспыхнув ярче, сорвался с пальцев Конала, однако все же не попал в цель. Келсону было достаточно поднять ладонь, чтобы поглотить магическое пламя без остатка. Конал изумленно распахнул глаза.

— Наказание за измену — смерть, Конал, — медленно произнес Келсон. — Тебя казнят, как только твой отец придет в себя.

— Он не очнется, — оскалился Конал, собирая силы для удара и почти окутывая себя магическим пламенем. — А тебя больше нет! Сила Халдейнов принадлежит мне, я теперь король Гвинедда!

— Нет, Конал, — процедил Келсон сквозь зубы, и вся комната вдруг выстыла, несмотря на пляшущие в камине язычки огня, — ты не король и никогда им не станешь. Никогда.

Дугал не знал, что удержало его на месте — кто-то словно сжал руку на его плече, не позволяя рвануться вперед, — однако понимал, что это спасло ему жизнь. Ибо в следующий миг Конал бросился на Келсона, тот шагнул ему навстречу, и все вокруг заполнила ослепляющая вспышка алого света.

— Келсон! — крикнул Дугал и, как только вновь обрел возможность видеть, толкнул потайную дверь… но сразу же замер как вкопанный.

Молодой король стоял на коленях над распростертым Коналом, связанный с ним тоненькой ниточкой энергии. А за его спиной — Дугал готов был поклясться — виднелся полупрозрачный силуэт в капюшоне, благосклонно наблюдающий за течением силы. Но как только Дугал моргнул, все исчезло, и Келсон рухнул на ковер.

* * *

— Келсон! Келсон, очнись!

Дугал дрожащими руками перевернул его на спину, и Келсон вдруг шумно втянул воздух.

— Ду… гал?.. Это ты?.. — едва ворочая языком спросил он, силясь открыть глаза. — Где Конал?..

— Тише, Кел, тише, — забормотал Дугал, не позволяя ему подняться. — Он здесь, без сознания… кажется.

Дугал потянулся было к шее Конала, чтобы проверить пульс, но моментально отдернул руку прочь. На его коже темнели такие же пятна, что и у Келсона… вот только у последнего они исчезли.

Затаив дыхание, Дугал прижал ладонь к тяжело вздымающейся груди молодого короля. Глаза защипало от слез радости: под его пальцами гулко и чуть заполошно билось сердце.

— Что произошло? — наконец выдохнул он. — Келсон, ты… а Конал…

— Конал слишком сильно желал занять мое место. И у него получилось. Занял.

Молодой король приподнялся на локтях, а затем сел и обхватил себя руками, стараясь не смотреть на мертвого кузена.

— Нам надо уходить, — продолжил он, — скоро явится стража. Боюсь, если мы попадемся им на глаза, то объяснить наше загадочное появление во дворце будет не так уж легко, будь я хоть трижды королем. Придется заявиться через главные ворота города, как положено благочестивому королю.

— А Конал?.. — Дугал в нерешительности покосился на распростертое тело, но тут же отвел взгляд.

— Уверен, Морган с твоим отцом придумают какое-нибудь подходящее объяснение. Кто бы мог подумать, что мой кузен… — Келсон сжал виски пальцами и поморщился. — Я так хочу пить, что, кажется, готов выпить целую реку. И умираю от голода. Господи, как же я этому рад, ты себе просто не представляешь.

Дугал невольно рассмеялся и помог ему встать на ноги.

— Я был в ужасе от того, что со мной творилось, — вдруг задумчиво произнес Келсон, когда они ступили в темноту потайного перехода и закрыли за собой дверь. — Головная боль буквально с ума сводила. Не уверен, что она полностью исчезла. Силы возвращались, но постепенно. И всякий раз, как я пытался ими воспользоваться… — Он стянул ставшие ненужными перчатки и повертел кистью, изучая ее в мягком свете магического шара. — …чары слуг святого Камбера постепенно рассеивались.

— Они использовали лишь эти чары? — осторожно спросил Дугал, вспомнив о своих подозрениях.

Келсон кивнул.

— Я по-прежнему не знаю, что меня вернуло. Святой Камбер? Говорят, он покровительствует Халдейнам… но Конал тоже Халдейн. Только по крови, наверное, не по духу.

— Мне показалось, что… — Дугал глянул на Келсона. — Что сегодня он был здесь. С нами.

— Думаешь, Камбер не хотел, чтобы на троне оказался недостойный Халдейн?..

— Все возможно, — пожал Дугал плечами и усмехнулся. — Но зато теперь я уверен, что тебя, мой король, ждут великие дела.

Лицо Келсона впервые за эти долгие дни осветила искренняя улыбка, и он, накинув на голову капюшон, шагнул из потайного хода на солнечный свет.