Мальчик Джеймс (гет)

Море лижет песчаный берег, скатывается пенистым кружевом назад — к глубине, к родному, правильному, не сухо-песчаному.

Мальчик Джеймс отвратителен.

У него абсолютно отвратительно шершаво-мозолистые от древка метлы ладони.

У него катастрофически отвратительно пронзительная зелень глаз.

И он сам весь отвратительно двадцатилетний.

Мальчик Джеймс самозабвенно маггловский и открыто-живой, лучащийся.

Астория любит своего мужа — статного, бледного, аристократично-немаггловского, задумчиво-закрытого и неизменно мертвого.

У Астории Малфой сын. Насколько он младше мальчика Джеймса? На год или все-таки два?

Море ледяное, ластится — перекатистое — к ногам. Песок забился под ногти, облепил босые стопы, просачиваясь между пальцев, да и вся ладошка, сжимающая крошечные ракушки, в нем. Слишком большие для нее потертые джинсы мальчишки закатаны до середины икры и подвязаны на талии потрепанным поясом от халата. Юбка и туфли бережно помещены в самый чистый шкафчик полуразрушенной хибары.

У Астории зябкой проседью цветут виски, тонкими нитями полосует серебро каштан волос.

Блеклое октябрьское солнце гладит обветренную кожу, уже не слепит глаза, но щуриться приходится — из-за ветра. Выбившиеся из тугой косы волоски хлещут по лицу, попадают в рот и глаза, цепляясь за ресницы.

На продрогшие плечи опускается тяжелая джинсовка — Астория оборачивается. Мальчик Джеймс всегда улыбается — неистово-солнечно, пронзительно искренне — так, как умеют только в двадцать.

— Ты чего так плохо оделась в такое-то время года? А еще на меня ворчишь вечно, — он запахивает посильнее на ней свою куртку и совершенно бесхитростно ерошит свои короткие непослушные волосы.

— А кто меня прям из министерства сюда вытащил? — Астория пытается нахмуриться, но выходит плохо. Приходится говорить громко, перекрикивая шумящий в ушах ветер и ежесекундно убирать с лица волосы.

— Та ладно, я давно тебя уже не видел, с моей учебой и твоей светской жизнью вечно какая-то хрень мешает. Иногда нужно просто плюнуть на все и сбежать на пару часов от всего и всех, — он приобнимает ее за плечи и смотрит, щуря глаза, на слепящую гладь — перекатистую. — Ложи ракушки в левый карман — я свои тоже туда положил.

— Не "ложи", а "клади", — Астория пытается звучать насмешливо, по-свойски, но выходит по-взрослому снисходительно.

— Зануда, — обветренные царапающие корочкой губы касаются ее щеки.

— Пахнет морем, — почему-то хочется об этом сказать, почему-то это кажется чем-то невероятно важным сейчас.

Мальчик Джеймс может сказать, что они и так сейчас возле моря, о том, что это глупо или странно об этом говорить.

— И мокрым песком, — понимающе кивает он, обнимая сзади сильнее, прижимаясь своей колючей щекой к раскрасневшейся ее.

— Побрейся, — со смешком выдыхает она, сильнее прижимаясь к чужой щеке.

Мальчик Джеймс отвратительно молод, отвратительно крупнее нее и до одури отвратительно теплый, даже будучи сейчас в одной только поношенной растянутой футболке с полустертым рисунком.

Пальцы ног почти онемели от холода, и миссис Малфой поглубже зарывается босыми ногами в мокрый песок.

Из совершенно маггловской фляги с вечно горячей водой льется кипяток в омерзительно пластмассовые чашки, с сухой курчавой вермишелью, посыпанной прилагающейся к ней приправой.

Тепло.

Так тепло, что на лбу появляется испарина. А катастрофически простецкий мальчик Джеймс откупоривает бутыль с порошковым маггловским вином.

Они по-очереди пьют с горла из одной бутылки, сидя на высушенной магией коряге, и Астории вовсе не кажется, что тут слишком много маггловского.

Мальчик Джеймс отвратителен.

Он пронзительно юн, ужасно искренен и прост. И это все давно должно было стать неинтересным.

Даже не так.

Этого всего вообще не должно было быть.

Но почему-то сейчас все настолько правильно: вот так — не по-маггловски и не по-маговски — по-человечески.

Астория все еще любит мужа.

И сына любит — больше всего на свете.

Астория все еще трепетно пролистывает старые альбомы, выписки врачей, думая, как можно было Драко спасти.

Судорожно.

Она все еще не может кричать вслух.

А мальчик Джеймс — просто теплый мальчик Джеймс. И он сейчас просто рядом.

Астория просто живет.

А еще здесь пахнет морем.

И мокрым песком.