Куда приводят желания (джен)

— Идём осторожно! Держимся за руки, не спешим! — командным голосом кричал Карыч.

— Гарольд… Когда финиш? Уже всё? — пискнула Совунья, увидев впереди силуэт в котелке и с тростью. Как вдруг он к ним повернулся.

Пожилой человек с азартной, буквально детской улыбкой смотрел на них добрыми зелёными глазами. Из-под чёрного котелка выбивались седые волосы. На месте большого клюва теперь выступал горбатый нос.

— Гарольд… Это ты? — пробормотала женщина в фиолетовом спортивном костюме, поправив полосатую шапку.

— Ёлки-иголки… — протянул поджарый паренёк в безрукавке и голубых трениках, разглядывая фиолето-волосого мальчика в очках и в сиреневой футболке.

— Укуси меня пчола… — пробурчал грузный мужчина в соломенной шляпе и оранжевой рубашке с закатанными рукавами, гладя на свои руки.

— Феноменально… — человек в жёлтой кофте и оранжевых брюках оглядывал себя со всех сторон.

— Все здесь? — произнёс джентльмен в синем фраке и с уложенными белыми волосами, выходя из тумана в компании механика в толстой чёрной куртке и пилотской шапке на голове.

— Да вроде все… — ответил Бараш, пытавшийся опознать своих друзей.

— Так вот они какие… Эти люди… — ёжик внимательно осмотрел себя, а потом всех остальных.

— Прекрасно, — произнёс Гарольд, сложив руки перед собой на трость. Ручка трости была вырезана в форме головы грифа, глаза который были украшены сапфирами, чего не замечалось раньше. — Нельзя терять времени, — и развернулся вперёд.

Перед смешариками открылся длинный тёмный коридор, освещаемый лишь тусклым светом ламп, которые мерцали и зловеще жужжали на потолке. Вдоль стен вились ржавые трубы. Местами из их маленьких пробоин зловонная жидкость тонкими струйками сочилась на холодный плиточный пол.

Смешарики осторожно пошли вперёд. Вскоре они дошли до развилки. Коридор резко поворачивал влево, но рядом с ним была дверь, сколоченная из досок. С другой стороны тоже была дверь, но уже железная.

— И что же нам теперь делать? — наморщив лоб, сказал Копатыч.

— Ну, если нас девять… А двери три, — начал было Гарольд.

— Предлагаете разделиться? А не опасно ли это? — перебил его Крош.

— Как я понял, ты лишь хотел, чтобы твоя подруга Нюша любила тебя? — обратился Гарольд к Барашу, на что тот стыдливо кивнул.

— Он не будет умерщвлять её. Уж от наигранной честности они отступить не посмеют. Это Его обитель. Нам нужно быть максимально быстрыми и внимательными, чтобы уйти от него здесь. Страх. Этим он играет против нас. Помните, он медленнее, чем кажется. Действуя по трое, мы сможем противостоять ему. Где-то здесь, на другом конце бункера, он чинит свои гипнозы над Нюшей. Мы должны как можно быстрее застать его врасплох.

— Находим Нюшу и уходим? — поправил свою шапку Пин.

— Нет. Нам нужно содрать с него эту чёртову маску. Спасение Нюши кроется в нем самом.

— Но откуда вы всё это знайт?

— У нас ещё будет время обменяться историями. Надеюсь. А сейчас делимся. В каждой группе должно быть по одному молодому, чтобы могли оперативно действовать быстро принимать решения.

Под серьёзным взглядом Гарольда все начали совещаться. Совунья сразу подошла к нему и обняла за руку. Вскоре все уже собрались по трое. Кар-Карыч, Лосяш и Ёжик осторожно заглянули в уходящий коридор.

— Ну ладно… Мы пошли… — помахал напоследок Карыч, а Гарольд приподнял котелок в ответ. И те медленно стали удаляться, вскоре скрывшись за поворотом.

Пин тем временем аккуратно ковырял гаечным ключом в деревянной двери, пытаясь подцепить щеколду с другой стороны. За ним наблюдали Копатыч и Крош. Вскоре дверь отворилась и они, взглянув на оставшихся, осторожно вошли туда. Благо, там тоже были лампочки.

— Ну что, идём? — подозвал Гарольд Бараша к себе. Перед ними осталась железная дверь. Ни замка, ни скважины она не имела, но и не поддавалась толчкам. Тогда Гарольд поднял руку и медленно провёл ладонью по двери. После этого она без труда открылась.

— Больше не смогу. Но впереди будет ещё одна такая же. Тогда уже поможешь ты. Не даром ты пошёл с нами, — сказал он Барашу.

Недоумевая и страшась всего происходящего, Совунья аккуратно шагнула за ними в открытую дверь.

* * *

Сдавленные возгласы всё ещё доносились из недр тёмного коридора. Трое смешариков, принявших человеческое обличие, старались продвигаться как можно быстрее, но осторожность тормозила их. Ежеминутно оглядываясь назад, они прислушивались к каждому постороннему звуку, стараясь ступать как можно тише. Там, где лампы светили больше, они старались жаться к стене или под трубы. Лосяш с Ёжиком уже вздрагивали от каждого удара капель жидкости из труб об пол. Оба шли с зажатыми ртами, чтобы не завопить от страха сию секунду. Но вскоре далёкие крики утихли.

— Что бы это могло быть? — дрожащим голосом сказал Лосяш.

— Она… Она просто уснула. Или же на время потеряла сознание. От обычного испуга, — проговорил Ёжик, всеми силами пытаясь скрыть свой страх.

— Ведь Гарольд сказал, что они не убьют её, — не теряя уверенности, сказал Кар-Карыч.

— Убьют?! Нет! Нет! — простонал Ёжик, прижавшись к сырой кирпичной стене.

— Спокойно, спокойно! — подошёл к нему Карыч. — Нюша не из тех, кто так просто даст убить себя. Я верю в неё.

Ёжик со стонами съехал по стене вниз.

— Вы это слышите? — прошептал Лосяш, подняв копытце вверх. Карыч замолчал, а Ёжик стиснул зубы.

По коридору прокатывались гулкие удары. Они раздавались с частотой обычного сердцебиения, но сейчас сердца прислушивающихся бешено колотились, поэтому сразу было понятно, что это посторонние звуки. С каждым ударом они становились всё ближе.

— В укрытие! — шепнул Кар-Карыч и отошёл от Ёжика. Быстро стрельнув глазами по сторонам, Лосяш увидел жестяную бочку, скромно стоящую у стены, и буквально с разбегу запрыгнул в неё. С такими длинными ногами залезать было непривычно тяжело. Потому как бочка не имела крышки, Лосяшу пришлось чуть ли не клубочком сжаться на дне. Карыч согнулся и залез под проходящую рядом трубу, максимально вжимаясь в её тень. Ёжик долго метался между трубой, где устроился Кар-Карыч, и тем, чтобы отбежать назад и скрыться во мраке перегоревшей лампы. Поэтому ему пришлось вжаться в не освещённый угол коридора на повороте впереди всех. Чтобы не выдать себя, он снял бликующие очки и вжал в себя ноги.

Тем временем удары всё приближались. Раздалось и хриплое дыхание. Двухметровый Мёрф направлялся к тому углу, где сидел Ёжик. Тот прикусил губу и схватил себя за тело под футболкой, уперев лицо в колени. Агент беспечно прошёл мимо него и устремился дальше. Так же он минул и бочку с Лосяшем, прошелестев по ней плащом. Поравнявшись с Карычем, он остановился и стал смотреть вперёд, вглядываясь во тьму. Чтобы страшиться меньше, Карычу пришлось упереться лицом в трубу. Мёрф стоял смирно и тяжело дышал.

Как вдруг над краями бочки показались две пятерни. Затем показалась и трясущаяся голова учёного, выглянувшего проверить, что же делает Мёрф. Но как только из бочки показались глаза, огромная голова в шляпе резко крутанулась на сто восемьдесят градусов. Лосяш быстро свистанул вниз, но было уже поздно. Вслед за головой развернулось всё остальное тело и направилось к бочке. Схватившись за живот и издав звук, похожий на смешок, Мёрф ухватил бочку и взвалил её к себе на плечи. Но не успел он пройти и двух шагов, как из бочки высыпался Лосяш. Потеряв страх, он бросился вперёд по коридору, не обращая внимания на ушибленные места. Отбросив бочку в угол Ёжика, агент с рёвом кинулся за беглецом.

Тот уже успел забежать за деревянную дверь, из которой появился Мёрф, и сейчас, видимо, пытался удержать её. Но не продержался и пяти секунд, как широкое плечо двинуло по двери, разнеся её в щепки. Крики помощи Лосяша леденящим эхом отдавались по всему пространству.

Выскочив из-под трубы, Карыч быстро перебежал и оказался у другой стены. Кое-как разогнув спину, он выглянул из-за угла. Ёжик всё ещё сидел в своём уголке. Пары сантиметров не хватило бочке, чтобы долететь до него и причинить серьёзные травмы. Но он все ещё сидел и трясся, не поднимая головы. Когда крики более-менее прекратились, Карыч подошёл к нему и отодвинул бочку. По лицу мальчика струёй лились слёзы. Плакал он тихо, без единого звука. Карыч обнял его, нащупав на полу очки. Слёзы падали на синий фрак.

— Что… Что теперь с ним будет? — простонал Ёжик.

— Мы спасём его. Мы должны найти его живым. Я это лично обещаю.

Затем он помог Ёжику встать и протянул его очки. Вытирая засохшие слёзы и всхлипывая, мальчик осторожно направился за Карычем в коридор, откуда веяло тусклым свечением.

* * *

— Уже который дверь есть встречаться нам на пути! — донёсся немецкий акцент из-за очередной деревянной двери. Из щели между досками показалась тонкая ручка гаечного ключа. Медленно поднимаясь вверх, она подцепила металлическую задвижку и звонко уронила её на пол. После раскатившегося звука ручка резко дернулась обратно. Потом дверь открылась, образовав небольшую щель. Оттуда показалась юношеская голова с короткой стрижкой. На левом ухе можно было заметить толстую царапину. Голубые глаза обшарили помещение.

— Вроде всё чисто, — донёсся шёпот Кроша. Но тут воздух рассекли резкие пронзительные стоны. Голова сразу юркнула назад.

— Ёлки-иголки… Да это же Лосяш! — сказал Крош, прислонившись к стене.

— А можешь сказать, далеко ли? — спросил Копатыч, почесав густые бакенбарды.

— Довольно близко… — ответил тот, прислушиваясь.

Пин тем временем сам осмелился выглянуть в приоткрытую дверь, сняв при этом шапку. Но при приближении грузных шагов тут же нырнул назад.

— Он здэсь! — прохрипел Пин, втянув голову в плечи. Все трое разом сели на пол и припёрли спинами дверь. Лезть за задвижкой было уже безумством. Нечто гигантское приблизилось к двери с обратной стороны и в щель посередине двери выглянул чёрный глаз. Троица поджала ноги и затаила дыхание. Даже когда глаз уже отстранился и шаги начали отдаляться, они ещё минуты три не двигались и старались не дышать.

Первым пришёл в себя Крош. Когда слышны остались только слабые стоны, Пин с Копатычем тоже поднялись и отряхнули свои штаны. Открыв дверь снова, первым выскочил из неё Крош. Тихо пробежав к соседнему проёму без двери, он махнул рукой выглядывающим Пину с Копатычем. Те тихо-тихо прокрались на цыпочках. Бесшумно преодолев ещё один коридор, они шагнули в направлении стонов.

— Это всё сон, — повторял про себя Пин. — Сейчас я очнусь и проснусь в своей кроватка. Монэн э патри. Экспиритус. Экспиритус Санктии.

Впереди оказался просторный зал, к которому вели несколько коридоров. Он был освещён лишь одной тусклой лампочкой. По углам его стояли большие клетки. В центре его стоял большой железный стол с торчащими из него лямками. Такие же лямки были и на стенах. Даже на потолке. Также с потолка свисали петли из облезлого каната и крюки на ржавой цепи.

В одной из клеток в углу сидел Лосяш. Обхватив пальцами прутья, он пытался высунуть голову, но у него не получалось. Он явно хотел что-то сказать, но речь его была нечленораздельна. Друзья подбежали ближе. На двери клетки висел увесистый замок.

— Как хорошо, что я везде её ношу с собой! Даже в другое измерение прихватил! — довольно протянул Копатыч и вынул из кармана проволоку, изогнутую пополам. Сунув изгибом в замок, он повернул её. И дужка замка выскочила.

Когда дверь была открыта, Лосяш бессильно упал на пол. Вокруг его глаза красовался синеющий фингал, а из носа тянулся след запекшейся крови. На жёлтой кофте местами разошлись швы.

— Он… Отпустил её… — кое-как произнёс учёный.

— Нюшу? — склонился над ним Крош. — Где она? Что он с ней сделал?

— Не пытайся просить меня рассказывать это! — резко привстал Лосяш и протянул Кроша к себе за безрукавку. — Это безумие!

— Она жива? — спросил Копатыч, опустив шляпу.

— Физически, за исключением пары царапин, с ней всё в порядке. Но что он сделал с её рассудком…

— Бедная девочка… — всхлипнул Крош. Пин хлопнул его по плечу.

— Нужно поскорее найти её! — сказал Копатыч, пытаясь поставить Лосяша на ноги. — И узреть лицо этого гада!

— Он ушёл туда же, откуда вы пришли. А Нюша — туда, — дрожащей рукой указал Лосяш на коридор в противоположной стене.

— Значит, и мы пойдём туда же! — сказал Крош и решительно направился к коридору. Все четверо зашагали туда.

* * *

Оглядывая узкий тёмный тоннель, Совунья шла, прижавшись к Гарольду, и что-то шептала ему на ухо. Бараш плёлся сзади, кусая свои пальцы. Раньше его кожа не была такой чувствительной, поэтому волноваться было менее больно. В районе ногтей уже были покраснения. Поэтому он пытался сомкнуть руки за спиной и бдить внимательнее. Но как только он оглядывался назад, то тут же поворачивался обратно. Оттуда веяло холодом и неизвестностью. С одной стороны, он хотел держаться рядом со стариками. Но также понимал, что им лучше сейчас побыть вдвоём.

Когда они дошли до ещё одной развилки, Совунья попросила остановиться. От деревянной двери как раз отвалилась одна доска, будучи в хорошем состоянии. Перекинув её через два лежащих рядом кирпича, они присели на неё. Совунья прижалась к Гарольду, а тот поцеловал её в висок.

— И как я это открою? — спросил Бараш, подойдя к другой, железной двери.

— Да просто проведи по ней рукой, — взглянул на него Гарольд.

— Просто провести? — недоумевал Бараш.

— У тебя получится. Он кидает такие бонусы всем своим клиентам.

— Гарольдик, милый… Откуда? — взглянула на него Совунья.

— Тише, дорогая. Всё потом узнаешь, — он погладил её по голове.

Бараш осторожно подошёл к двери и положил на неё ладонь. Медленно проведя ей вниз, он толкнул дверь. И она без малейшего сопротивления открылась.

— Вот видишь, — улыбнулся Гарольд.

Как вдруг над ними раздался грохот полусгнивших досок. Ручища в кожаной перчатке, пробившая дверь, схватила полосатую шапку Совуньи. Взвизгнув, старики подскочили и юркнули в открытую дверь следом за Барашем.

— Бегите. Я задержу его! — крикнул Гарольд, встав на пути Мёрфа, который только что окончательно вынес дверь ногой.

— Гарольд, не делай этого! — взмолилась Совунья.

— Бегите! — крикнул он и чуть не кинул трость в оглянувшегося Бараша.

Схватив Совунью за руку, Бараш поволок её прочь. Они бежали до тех пор, пока им не встретилась ещё одна дверь в стене коридора. В ней были толстые щели, поэтому Барашу не составило труда просунуть в одну из них палец и откинуть щеколду. Но, как только он пропустил в открывшийся проход Совунью, в его ушах прозвучал до боли знакомый голос:

— Желание исполнено! — по интонации было видно, что исполнитель явно ликовал и злорадствовал.

Схватившись за уши, Бараш побежал дальше по коридору. Совунья тоже ускорила шаг, но только в своём направлении. Когда Бараш почувствовал, что наступила абсолютная тишина, то опустился на холодный пол.

— Бараш! — окликнул его знакомый нежный голос.

Он резко повернул голову на звук. В тусклом свечении старой лампы виднелся силуэт. Навстречу Барашу бежала невысокая девушка. Джинсы и розовая футболка с сердечком обтягивали её стройную фигурку, что привлекло его взгляд.

— Ню-юша? — удивлённо протянул он.

— Да, это я, мой любимый! — сказала она и присела рядом с ним.

— Нюшка! — Бараш просиял от радости. — Ты цела?! Как твоё самочувствие?

— Всё нормально, Барашик, — улыбнулась она и села верхом на его ноги.

— Ух ты… — смущённо произнёс он, положив руки ей на талию. — Я так рад тебя видеть!

— Я тебя тоже, милый, — и она вовлекла его в сладкий поцелуй. Сначала Бараш поддался ей, приобняв девушку за плечи. Но потом ему элементарно стало не хватать воздуха. Уперев руки ей в плечи, он попытался оттолкнуть её. Но объятия девушки были железными. Устроившись поудобнее, она забралась рукой в его фиолетовые кудри и не собиралась отпускать. Бараш попытался что-то пробормотать, но из-за сжатых губ послышалось только сдавленное мычание. Тогда Нюша отстранилась, всё ещё влюблённо глядя в его глаза.

— Знаешь, я тут подумала… Может быть, махнём в мир людей?

— Людей? Что мы там забыли? — не переставая удивляться новой Нюше, спросил Бараш.

— Ну как чего! Там же так много всего интересного! Салоны красоты, модные журналы, секс-шопы! Там вся жизнь развивается и превосходит! А у нас в долине что?! Только полуразваленный маяк, в котором вечный беспорядок, да и всё! Ни разгуляться, ни потусить, ни вообще ничего!

— Ну, Нюшенька… Зачем тебе всё это? Разве ты не помнишь, что сама признавалась, как нам здесь хорошо? Что у нас тихо, есть горы и много ромашек…

— С возрастом интересы меняются, масик, — она нежно нажала на его нос. — Давай поедем хотя бы в большой город! Там хоть интереснее.

— Первым делом нам нужно поскорее свалить с этого места!

— Не спеши. Мёрфик нам ничего не сделает. Мы ведь его клиенты, поэтому нам можно находиться на территории агентства.

— А как же наши друзья?! Они ведь всё ещё в опасности!

— Друзья?! Пф-ф… Зачем они нам? У нас есть мы. У меня ты. А у тебя — я.

— А как же Крош?..

— Этот морковный лузер? — фыркнула Нюша. — У него пусть будет Ёжик. Их цвет сам говорит за них.

— Но ведь это неправильно! Немедленно слезь с меня! — недовольно пробормотал Бараш и столкнул девушку с себя.

* * *

— Как ты, Лосяшик? — заботливо спросил Копатыч, помогая учёному передвигаться.

— Всё нормально… — ответил тот. — Только человеческие ноги почему-то болят больше.

Услышав их голоса, ушедшие от них вперёд Пин с Крошем резко обернулись.

— Если Копатыч есть там… То кто же тогда… — протянул Пин и пригляделся к очертанию широкополой шляпы впереди. Все четверо остановились, затаив дыхание.

— Бу-у-у! — смогли вычленить они во внезапно раздавшемся рёве и бросились назад. Еле заметная шляпа взвилась на два метра в высоту, и Мёрф, растопырив руки, побежал за ними.

Прибавив скорости, Пину удалось вырваться вперёд всех, но из кармана его штанов вывалился гаечный ключ. Пробегая следом, Крош подхватил его и кинул в преследователя. Получив удар ключом прямо в глаз, Мёрф ненадолго остановился. Но тут же был атакован жестяной бочкой, вылетела из перпендикулярного коридора и сбила в сторону его шляпу.

— А теперь делаем ноги! — крикнул Карыч и, схватив отряхивающего руки после бочки Ёжика, побежал вместе с ним прочь. Но много пробежать они всё равно не успели: отошедший от гаечного ключа, Мёрф отбил своей тяжёлой рукой прилетевшую бочку ровно в обратном направлении. Она уронила Карыча и Ёжика, прокатившись через их ноги, и те плашмя приложились об пол.

Но Мёрф по-прежнему гнался за четвёркой. Пока его не отвлёк голос Гарольда, раздавшийся за спиной.

— А за мной не желаешь побегать, приятель?

Пряча Совунью, отряхивающую свою шапку, за спиной, он бесстрашно шёл на Мёрфа, выставив свою трость, словно меч. Когда в руке Мёрфа появился большой нож, Совунья прижала Гарольда к себе. Но Копатыч, не растерявшись, выхватил из-за пояса Пина отвёртку и запулил её Мёрфу в затылок, словно дротик.

— Хватит трогайт мой инструмэнт! — рассердился Пин.

Почувствовав отвертку в затылке, Мёрф развернулся и грозно метнул свой нож в Копатыча. Крош в последний момент успел вытолкнуть его из-под траектории ножа, однако лезвие всё-таки пришлось по его руке и оставило приличную царапину. Стиснув зубы, Копатыч схватился за рану, из которой тут же брызнула кровь. А Крош тем временем, изловчившись, прыгнул под потолок. Уцепившись за трубу, проходящую там, он выбросил ноги вперёд и полетел прямо на Мёрфа. Но тот тоже успел среагировать и прижал парня к плечу, когда он пролетал над ним. Прикусив губу, Крош схватился двумя руками за ткань маски и резко дёрнул её на себя. Она слетела без особых усилий. Ведь Копатыч изловчился попасть отвёрткой так, что она разрубила на затылке узел, на котором и держалась тёмная ткань, прикрывающая истинное лицо Мёрфа.

Тёмный коридор залило алое свечение. Звонкий пронзительный рёв заложил уши Кроша, как и всех поблизости. Но с каждой секундой он слабел и постепенно превращался в тихое шипение. Почувствовав, что каменная рука больше не сжимает его, Крош попытался вылезти, но потерял равновесие и брякнулся на пол с двухметровой высоты. Когда ослепительное красное сияние утихло, друзья увидели, что Мёрф замер, чуть нагнувшись над Крошем. Между распахнувшимися челюстями человеческого черепа, на котором местами ещё остались ошмётки догнивающего мяса, был виден приборчик, внешне напоминающий микрофон. Вероятно, из него и раздавались все эти леденящие душу звуки. Зубы на челюстях были больше, чем обычные человеческие, правда, все были грязные и потрескавшиеся, а местами их вообще недоставало. Зрачок в том самом правом чёрном глазу, с помощью которого Мёрф видел мир через дыру в маске, поблёк и закатился вверх. А вместо левого в глазнице сиял большой рубин.

Увидев, что все эти останки смотрят на него, Крош взвизгнул и быстро отполз в сторону. Постояв в полусогнутой позе полминуты, некогда могучий и устрашающий агент рассыпался в прах. Измятый плащ, грязная рубашка в клетку и толстые кожаные штаны бесшумно укрыли старые сапоги с отрывающимися подошвами.

— Аллес, — произнёс Пин, приблизившись к упавшей одежде.

— Неужели всё… — сказал Карыч, разминая ушибленные кости.

— Хо-хо! — вскочил на ноги Крош. — Победа!

Словно по команде все друзья обрадовались. Крош с Ёжиком запрыгали от радости, старшие улыбались друг другу, подтирая слёзы счастья.

— Это превосходно, друзья мои! — сказал Гарольд, подняв с пола рубин, заменявший Мёрфу глаз.

— Я благодарю каждого из вас! Ведь только вместе мы смогли справиться.

Все присутствующие поаплодировали ему. Карыч даже подошёл и крепко обнял его.

— Погодите-ка! — вмешалась Совунья. — А где же Бараш с Нюшей?

Как вдруг с конца коридора донеслось кряхтение. Из-за поворота показался Бараш. На спине у него сидела Нюша, которую он придерживал за ноги. Она крепко прижималась к нему, обнимая за плечи, зарывалась носом в его кудри.

— Ребята… Помогите отцепить её от меня!