World of Darkness: TVD / TO (гет)

Элайджа Майклсон не любит лгунов — ведь им нельзя верить. А ещё он ненавидит предателей, особенно тех, что предают родных. Кэтрин Пирс он считает лгуньей и предательницей. Она врала всем. Она предала своих родных. Именно поэтому, когда приходит сообщение от Пирс, он не может удержаться от скептической усмешки, но на встречу с ней всё-таки приходит.

Элайджа Майклсон знает, как следует вести себя с такими, как она. С ними нужно быть всё время настороже, ожидая лжи и удара в спину. Именно поэтому, стоя в беседке, он прислушивается к шагам прохожих и, когда слышит уверенное цоканье каблуков по асфальту, натягивает на лицо фальшивую улыбку, ведь обманывать лгунов — это не грех.

Кэтрин самоуверенна до ужаса. И зайдя в беседку, она ни капельки не сомневается в искренней радости Элайджи от встречи с ней. Она елейно улыбается ему, предлагает пройтись и поговорить.

Элайджа соглашается, и, взяв Кэтрин под руку, он идёт с ней вдоль аллеи. Та с огромным удовольствием рассказывает, как скучала без него, как рада его видеть. Элайджа покорно слушает, хотя с большим бы удовольствием воспользовался внушением и выпытал бы у Кэтрин, зачем он ей понадобился, но так лучше. Пусть доверяет, пусть думает, что между ними всё как прежде, всё как пятьсот лет назад, когда он любил её.

В конечном итоге Пирс рассказывает ему, зачем связалась с ним, и он понимает — его опять хотят использовать в своих целях. Как оказалось Кэтрин нужна его, Элайджи, помощь, чтобы уговорить Никлауса оставить её в покое. На этих словах она поворачивается к нему лицом, мило улыбается, глядя в глаза, и хлопает ладошкой по пиджаку в районе сердца. Элайджа тоже улыбается, берёт её за руку и, наклонившись, целует.

На лице маска влюблённого мальчишки, и Пирс покупается. Она с удовольствием рассказывает свой, как ей кажется, гениальный план по изъятию у детишек из Мистик-Фоллс лекарства от вампиризма, за которым гоняется также и Никлаус. Кэтрин сообщает, что благодаря этому лекарству, которое Элайджа потом отдаст своему младшему брату, она рассчитывает получить свободу.

Пирс так счастлива, так уверена в своей привлекательности двойника для всех, что не замечает того блеска в глазах первородного, который появляется, как только он понимает — лекарство может пригодиться ему. Но в начале его нужно заполучить, и Кэтрин Пирс, пожалуй, лучший способ сделать это, не сообщая родственникам о своём участии в погоне за лекарством.

Пока Кэтрин щебечет, рассказывая, как им будет хорошо вместе, когда они отдадут лекарство Никлаусу, он обдумывает, что лучше сделать с ним: отдать брату или вручить сестре? Если отдаст Никлаусу, то ради чего? Судьба Кэтрин его не интересует. Забота о Клаусе? Но, учитывая прошлое, ему совсем не хочется помогать вероломному и эгоистичному брату. Отдать Ребекке, ведь сестрёнка давно мечтает о нормальной жизни? Но это тоже тот ещё вариант. Человеческая жизнь слишком коротка и опасна. Решив, что разберётся с этим вопросом позже, Элайджа, практически не следивший за тем куда они, собственно говоря, идут, только сейчас обращает внимание на то, что они проходят по дорожке, идущей вдоль жилых домов. Кэтрин сворачивает к просторному, хоть и не очень большому дому.

Как только они оказываются внутри дома, Пирс разворачивается к первородному. Дом пуст, в нём стоит тишина. Смотря в блестящие глаза Кэтрин, Элайджа понимает, что она рассчитывает на что-то большее, чем поцелуй. Впрочем, он с самого начала предполагал, что всё может зайти так далеко. Элайджа мягко подтягивает Кэтрин к себе. В конце концов, почему бы и не доставить себе маленькое удовольствие. Ведь Кэтрин хоть и шлюха, но красивая шлюха.

Его ожидания в отношении неё оправдываются полностью: Пирс тут же, не теряя времени, прильнула к его губам. Только вот в планы Элайджи совсем не входит плясать под её дудку и потому, отвечая на поцелуи, он в конечном итоге берёт всё в свои руки. Кэтрин не против. Даже наоборот, она только за. Она податливо идёт в его руки. С готовностью подчиняется его власти. С радостью подставляет своё тело под его ласки. Доверчиво и бесстыдно близко подпускает его к себе. Элайджу это устраивает. Пока устраивает. От поцелуя губ он переходит к поцелуям на шее. Кэтрин запрокидывает голову назад и, как шлюха, стонет от удовольствия, когда Элайджа начинает покусывать кожу. Пирс обхватывает его шею руками, когда он переходит от шеи к груди. Кэтрин ластится, жмётся ближе, виляет бёдрами под его руками и протяжно стонет от удовольствия.

Элайджа же не торопится. Кэтрин полностью в его власти, хоть и не осознаёт этого до конца. Она даже не догадывается, что игра, которую она затеяла ради свободы от Клауса, сейчас идёт по другим правилам. По его правилам. И отступать он не намерен. И плохо будет тому, кто встанет у него на пути.

Элайджа медленно проводит языком по заострённым от возбуждения соскам прямо сквозь ткань платья, заставляя Кэтрин вновь стонать. Он проводит по её бедру, проникая рукой ей под платье. Он проводит пальцами по внутренней стороне бедра, прежде чем проникнуть под ткань кружевных трусиков.

Кэтрин стонет от точных, размеренных движений пальцев Элайджи у себя между ног и пытается стащить с него костюм. Или же хотя бы галстук. Но он не позволяет ей сделать этого. Кэтрин и оглянуться не успевает, как оказывается небрежно отброшенной на кровать. Она несколько секунд растерянно смотрит на мужчину, но увидев, что тот начинает раздеваться, Пирс улыбается.

На раздевание у Элайджи уходит несколько секунд. Когда он оказывается на Кэтрин, прижимая её к кровати своим весом, и смотрит ей в глаза вновь обманчиво влюблённым взглядом наполненным похотью, Кэтрин раздвигает ноги шире.

Элайджа без колебаний разрывает её одежду и нижнее бельё. Кэтрин стонет от боли смешанной с удовольствием, когда он резко и быстро входит в неё. Она стонет и царапает ему спину, когда грубыми толчками Элайджа вколачивается в жаждущее тело. От силы, с которой он трахает её, кровать под ними ходит ходуном и периодически ударяется о стену так, что осыпается штукатурка.

Кэтрин уезжает через несколько дней, полностью уверенная, что всё в её руках, и что до долгожданной свободы от преследований Никлауса рукой подать. И Элайджа наконец-то может вздохнуть свободно. Ему не надо больше притворяться, не надо больше смотреть на неё взглядом «влюблённого идиота». За эти дни она ему несколько поднадоела. Секс с ней был хорош, но даже хорошее надоедает, если нет чувств.

Он знает её лучше, чем она думает: он точно знает — она пойдёт на всё ради достижения своей цели, а ему остаётся только ждать. Кэтрин сама принесёт лекарство ему в руки и с готовностью, даже с радостью, отдаст ему.

Он проводит время в городке, в котором все находятся под гипнозом Кэтрин, в ожидании её возвращения. «Любовь всей его жизни» — как когда-то назвал её Никлаус, и как ошибочно считает себя Кэтрин. Элайджа только усмехается, вспоминая об этом. Наивно, смешно? О, да. За тысячу лет у него было множество вот таких вот девиц — бабочки на одну ночь, не более того. Даже Кэтрин он относит к всего лишь мимолётному развлечению. По крайней мере, сейчас. Ведь Элайджа Майклсон не прощает предателей и никогда ничего не забывает.

Она объявляется через несколько дней. Сообщает, что всё прошло, как планировалось и лекарство теперь у неё. Кэтрин просит его поговорить с Клаусом, как только будет время. Они договариваются о месте встречи.

Но придя на неё, Элайджа застаёт там совсем другую девушку. Он только улыбается, поражаясь наивностью Елены. Медленно, не торопясь он подходит к девушке. Решив, что игру можно продолжить, он называет её другим именем. Гилберт, как и Пирс с лёгкостью покупается. Наивность и в тоже время уверенность в своих способностях к обману второго двойника его только забавляет. Он медленно, смотря ей в глаза, проводит по её распущенным волосам, делая замечание относительно её прически. Елена улыбается и благодарит за комплимент, только вот закончить благодарность ей не удаётся. Элайджа наклоняется и, притянув девушку к себе, целует.

Секундное замешательство выдаёт её ещё больше, и он улыбается. Но как только Елена пытается уйти, Элайджа жёстко хватает её за локоть и разворачивает к себе — игра окончена, и шутить он больше не намерен. Он забирает девушку с собой и уводит подальше от места встречи.

Звонок от Стефана не заставляет себя долго ждать. Мальчишка, как всегда, пытается договориться, сообщая о том, что они разберутся с Кэтрин, если с Еленой что-нибудь случиться. Элайджу это только забавляет. Ведь, по сути, ему нужно только лекарство, но на случай, если Кэтрин рядом и слушает разговор, он продолжает делать вид, что заинтересован в том, чтобы сохранить ей жизнь.

Елена же, когда разговор со Стефаном был закончен, называет их обоих идиотами. Наивно полагая, что знает его и Кэтрин, она высказывается по поводу их отношений. Элайджа же эта речь только веселит. Знала бы она, как дела обстоят на самом деле, не говорила бы так. Впрочем, его сейчас вполне устраивает и то, что Пирс в компании его сестры. Хотя он не уверен, что младшей удастся присмотреть за ней.

Изменение в поведении Елены отчётливо бросается в глаза, и он отмечает для себя, что в кои-то веки Кэтрин не солгала. Элайджа интересуется у девушки, чем это вызвано. Новость о смерти Джереми его злит. Кэтрин и словом не обмолвилась о том, что убила младшего Гилберта.

Слушая рассуждения Елены о Кэтрин, Элайджа мысленно кивает, полностью соглашаясь с её словами. Он давно знает: той девушки, которую он встретил пятьсот лет назад — нет. Её не вернуть. Да и в его намерения это не входит. Но, в принципе, почему бы не дать девчонке возможность выговориться, может так ей станет легче. Он слушает внимательно, вставляя свои замечания, понимая, что сейчас ему даже немного жаль Елену. Вампир с отключёнными чувствами плюёт на всё. Ему всё безразлично, кроме удовлетворения своих нужд и потребностей. Именно поэтому, за тысячу лет, Элайджа ни разу не отключал чувства. Ему всегда хотелось сохранить в себе хоть каплю своей человечности.

Разговор Элайджи с Еленой оказывается прерван самым неожиданным образом — появляется Кэтрин и сворачивает Елене шею. Всего лишь секундная неожиданность не более того. Кэтрин предлагает уйти, оставив Елену здесь. Но Элайджа против. Он решает, что пришло время поговорить по душам, хоть и не собирается раскрывать ей свои планы относительно её и лекарства.

Элайджа довольно грубо высказывается относительно убийства младшего Гилберта. Кэтрин начинает оправдываться. Да ей не жаль того, что она сделала, она называет смерть брата Елены сопутствующим ущербом. Впрочем, Элайджа в какой-то мере даже рад, что так вышло — смерть Джереми за убийство Кола, брат за брата. Катерина не понимает — его злит не сам факт убийства, его злит то, что узнал он об этом не от неё. Желая хоть как-то защитить себя, Пирс отдаёт лекарство первородному.

Элайджа Майклсон не любит лгунов и предателей. А ещё он не любит тех, кто скрывает от него правду. Именно поэтому, как только лекарство было убрано в безопасное место, в карман его пиджака, сердце Кэтрин Пирс оказывается у него в руке. Замешательство и удивление отражается в её глазах всего лишь на несколько секунд, а затем уже посеревшее тело падает к его ногам.

Он слышит удивлённый вздох — Елена пришла в себя очень вовремя. В глазах Гилберт Элайджа видит страх, даже скорее ужас. Майклсон аккуратно, под её напуганным взглядом, достаёт из внутреннего кармана платок и стирает с пальцев кровь Кэтрин.

— Вижу, ты включила чувства, — холодность и надменность, прозвучавшие в голосе первородного, заставляют Елену нервно сглотнуть. Убрав уже ненужный платок в карман, он подходит к девушке и, протянув руку, помогает подняться. Отпускать Елену Элайджа не намерен. Сейчас у него все козыри на руках — лекарство и двойник, и теперь его очередь делать ход.

Кэтрин Пирс — та, кто выживает, несмотря ни на что. Кэтрин Пирс — та, кто оставила свою дочь умирать в компании Елены и её друзей. Кэтрин Пирс — та, кому удалось обмануть смерть и, оставшись человеком, выжить. Кэтрин Пирс — та, кому удавалось выживать на протяжении пятисот лет, находясь в бегах от самого кровожадного вампира на свете — Никлауса Майклсона. Кэтрин Пирс — та, в которую в своё время были влюблены братья Сальваторе. Кэтрин Пирс — та, в которую, по её мнению, влюблён старший брат ужасного гибрида — Элайджа.

И сейчас Кэтрин Пирс уверена, что всё идёт по плану. Она помнит тот день, когда Элайджа появился на пороге её милого домика, который находится настолько далеко от Мистик-Фоллс, насколько это возможно. Она не спрашивает, как Элайджа нашёл её, — уж слишком она хорошо его знает. Она даже не интересуется, как он узнал, что она жива. Её это совсем не волнует. Кэтрин просто рада, что он нашёл её и решил остаться.

Кэтрин Пирс мило улыбается Элайдже, когда смотрит в его глаза, в которых после встречи с ней появился блеск. Кэтрин Пирс мягко гладит его по щеке и совсем не замечает, каким холодом блестят его глаза, когда она отворачивается. Кэтрин Пирс уверена — он нашёл её, потому что устал быть один. Кэтрин Пирс легко подставляет ему для поцелуев свои губы. Кэтрин тает в его руках. Кэтрин Пирс по-прежнему уверена, что легко сможет убедить Элайджу остаться рядом с ней навсегда.

Кэтрин помнит, как в тот момент, когда увидела его на пороге своего дома, не задумываясь, впустила его. Кэтрин, знавшая о смерти практически всей семьи Майклсонов, спокойно пригласила в свой дом одного из них. Кэтрин помнит, как несколько часов спустя после своего появления, он, поймав её в коридоре, мягко привлёк к себе. Кэтрин помнит, как его поцелуи разожгли в ней, казалось бы, забытый огонь. Кэтрин помнит, как легко позволила ему увлечь себя на второй этаж в спальню. Она прекрасно помнит, как быстро он избавил её от одежды, мешавшей ему коснуться её гладкой кожи. Кэтрин помнит, как стонала и извивалась под ним, когда он умело ласкал её.

Кэтрин Пирс точно уверена, что всё будет хорошо — ведь так ей обещал сам Элайджа, а он человек слова. Только вот Кэтрин Пирс забыла одно: для Элайджи Майклсона семья всегда была и будет на первом месте.

Кэтрин Пирс абсолютно права, всё действительно идёт по плану. Только вот никто не говорил, что это её план. Никто не удосужился сообщить, что в этом плане ей отведена роль жертвы. Жертвы, благодаря которой Элайджа сможет уничтожить Люсьена Касла. Жертвы, благодаря которой он сумеет не только отомстить, но и вернуть свою семью назад.

Кэтрин Пирс даже не догадывается о том, что пока она нежится в его объятиях, в соседнем доме одна юная ведьма по имени Давина Клэр готовит всё для того, чтобы провести ритуал воскрешения. Кэтрин не в курсе, что почти все ингредиенты для ритуала собраны, и всё, что нужно Элайдже — это не дать ключевому исчезнуть. Кэтрин Пирс совершенно забывает о том, каким хладнокровным, расчётливым и жестоким может стать Элайджа, когда дело касается его семьи.

Кэтрин Пирс забывает обо всём и надеется, что рядом с ней он тоже всё забыл. Но Кэтрин Пирс теперь даже не вампир. Кэтрин Пирс — человек. Кэтрин Пирс забывает о том, что рядом с ней один из самых страшных хищников.

Но Элайджа Майклсон — не Никлаус. Элайджа Майклсон, как паук, ловко заманивает в сети живого двойника. Элайджа Майклсон плевать хотел на её чувства и её уверенность. Элайджа Майклсон легко обещает Кэтрин, что всё будет хорошо, совершенно забывая уточнить, что хорошо будет только для него. Элайджа Майклсон легко заводит очередную интрижку с ней. Его степень презрения к той, кто легко предаёт свою семью и друзей, настолько велика, что ему не составит труда разделаться с ней, когда придёт время. Элайджа Майклсон не позволит узнать о том, какие у него на неё планы, ровно до той минуты, когда бежать будет уже некуда.

Уверенность Кэтрин в том, что всё идёт по плану, держится ровно до той секунды, пока на пороге её маленького дома не появляется одна юная ведьма. Уверенность в том, что всё будет хорошо, разбивается на осколки, как только она сталкивается с холодным взглядом Элайджи.

Всё действительно проходит по плану. Всё действительно заканчивается хорошо. Только вот Кэтрин уже всё равно, потому что её мёртвое тело находится в круге, начерченном умелой рукой Давины Клэр. А её сердце, не знавшее жалости к друзьям и родным, беспощадно вырванное из груди Элайджей, лежит в жертвенной чаше.

Кэтрин Пирс так и не суждено узнать, что её смерть помогла Элайдже вернуть хоть и небольшую, но значимую часть семьи из мёртвых. Кэтрин никогда не узнает, что её смерть помогла создать зелье, позволившее Элайдже уничтожить Люсьена Касла. Кэтрин Пирс никогда ничего из этого не узнает, но Элайдже Майклсону на это наплевать.

Тихий шелест волн заглушали музыка и шум разговоров. Несмотря на темноту на небе, пляж был наполнен звуками веселья. Казалось, на нём собрался весь город: дети, подростки и взрослые разных возрастов. Кто-то сидел на шезлонгах и просто наслаждался отдыхом. Компания из молодых людей играла в волейбол. Повсюду царила атмосфера праздника.

Сидевшая возле пляжного бара девушка потягивала лёгкий коктейль из бокала. Она не обращала внимания на резвящуюся молодёжь. Её цель находилась не среди толпы. Тот, кто привлёк её внимание, был на другом конце барной стойки.

Кэтрин мысленно улыбнулась и заправила за ухо слегка вьющийся тёмный локон. Ещё полчаса назад она считала, что зря пришла по приглашению, отданному ей пару дней назад фотографом журнала. Но теперь она думала иначе.

Высокий, темноволосый и к тому же довольно симпатичный молодой человек как раз в её вкусе. С такими она любила проводить время. Правда, все её романы длились недолго — неделя, две, месяц. Потом становилось скучно. Ей хотелось чего-нибудь нового. Кого-нибудь нового. И она, простившись с одним, искала новых ощущений.

Вот и сейчас, пробежавшись взглядом по фигуре молодого человека, Кэтрин довольно облизнула губу. Футболка и джинсы скорее подчёркивали спортивную фигуру её цели, чем скрывали. Медленно поднявшись со стула, она направилась в его сторону.

Кэтрин не привыкла отступать нигде и никогда. Какие бы не встретились на её пути преграды, она либо обходила их, либо просто уничтожала. Фотомодель с мировым именем, которое она сделала себе сама. Она и её упрямство. Её хитрость и изворотливость. Её готовность уничтожить и растоптать любого, кто станет на пути, — вот то, что привело её на вершину славы.

Сегодня она отмечала не только завершение одного из важнейших контрактов, но и подписание нового договора. Линейка духов от одной из известных фирм поступит в продажу через несколько недель. А до этого пройдут съёмки клипа и новая фотосессия с её участием для журналов.

Нацепив на лицо невинную улыбку, Кэтрин легонько толкнула молодого человека.

— Ох, извините меня, — первое, что слетело с её уст, когда он повернулся. Кэтрин давно привыкла меняться, подстраиваясь под обстоятельства, и показывать ту себя, которая могла привлечь потенциальную «жертву». Вот и сейчас ей казалось, что идеальным вариантом в данном случае будет милая и невинная Елена. Благо сестры нет поблизости и разыграть эту карту будет проще простого.

Мягкая улыбка появилась на губам её собеседника, и Кэтрин не преминула использовать свою.

— Такой красавице можно простить всё, что угодно. Я — Гэри.

— Елена.

Пожав протянутую для знакомства руку, Кэтрин решила и дальше не выходить из роли милой Елены. Как бы невзначай она бросила взгляд на своё прежнее место и, разочарованно вздохнув, грустно улыбнулась.

— Всё в порядке?

— Да, ну почти. Моё место заняли.

И она снова бросила полный грусти взгляд на уже занятое кем-то место у барной стойки. Плевать, что не её.

— Здесь вроде свободно.

Махнув рукой на место, на которое и нацелилась Кэтрин, Гэри сделал очередной глоток из бокала. Пристраиваясь рядом, девушка благодарно кивнула. Милая улыбка, невинный взгляд — она явно выбрала правильную тактику поведения. Спустя мгновение рядом с ней оказался бокал с одним из лёгких, но приятных коктейлей. Кэтрин чуть не подавилась первым глотком, когда увидела рекламу, которую в данный момент крутили по ТВ. Самая последняя с её участием. Ей же совсем не хотелось, чтобы новый знакомый узнал о том, кто она. Хотя, шанс на это был невелик — ведь её фото красовались на обложках различных журналов. А лицо не раз мелькало на экранах телевизоров. Единственная надежда, что Гэри, как и большинство представителей своего пола, рекламу не смотрит.

Любопытство тихо скреблось внутри. Нет, длительные отношения не для неё. Более того, когда начнутся съёмки, ей будет совсем не до развлечений. Но пока перерыв, пока можно расслабиться, и секс — один из способов сбросить ненужное напряжение. Причём один из приятных, в отличие от алкоголя, курения или наркотиков, он уж точно никогда не приносил ей проблем. Разве что при расставании — не все парни были согласны с тем, что это она инициатор разрыва. Но Кэтрин всё равно было интересно, кто её нынешний знакомый и чем он зарабатывает на жизнь.

Увидев очередную рекламу с участием одной из своих конкуренток, Кэтрин недовольно скривила губу, что, судя по брошенному на неё вопросительному взгляду соседа, не осталось незамеченным.

— Не нравятся модели? Или конкретно эта чем-то не угодила?

— И да и нет. Они все такие… — Кэтрин передёрнула плечами и снова поймала на себе изучающий взгляд Гэри. — Самоуверенные, наглые стервы. Всё что им нужно — это деньги.

Кэтрин сама не заметила, как перечислила все те качества, которые однажды ей в лицо бросила сестра, когда речь зашла о работе в фирме отца. Но если уж она решила изображать Елену, то почему бы и не вспомнить то, как сестричка отзывалась о ней. Хотя тогда Елена была на неё зла. Назвала шлюхой. Ведь на одной из вечеринок Кэтрин переспала с её парнем. Сейчас она даже имени его вспомнить не могла.

Неопределённый взмах рукой в сторону телевизора — и новый глоток приятно охладил горло. Кэтрин привыкла лгать и изворачиваться. Вот и сейчас ей казалось, что игра стоит свеч. Скоро начнутся съёмки, скоро будет не до веселья и не до развлечений. Так что сейчас она хотела оторваться по полной. Но и перебарщивать не собиралась. Из алкоголя только лёгкие коктейли. Из еды — то, что не портило фигуру. И, конечно же, спорт и секс, которые неплохо сжигали лишние калории.

— И чем же ты занимаешься?

— Семейный бизнес. Отца и сестру не хотелось бросать. Так что…

Она не договорила, но судя по кивку со стороны собеседника, это и не нужно было.

— Поездки по миру?

— Да. А ты?

— Дальнобойщик. Тоже путешествую по миру.

Кэтрин одобрительно кивнула, снова осматривая заинтересованным взглядом фигуру нового знакомого. В принципе она и предполагала, что работа связана с физическим трудом, ведь Гэри в отличной форме.

— Пройдёмся?

Проследив за тем, куда направлен его взгляд, Кэтрин подумала: «А почему бы и нет?» Ведь она хочет просто развлечься и отдохнуть. Прогулка под звёздным небом вдоль кромки прибоя, да ещё и под руку с симпатичным мужчиной — об этом мечтают многие девчонки в школе. У Кэтрин давным-давно исчезла эта детская наивность. И планы на эту ночь у неё были куда более горячими, чем просто прогуляться по берегу.

Музыка, отдыхающие — всё это осталось далеко позади. Только шум от накатывающих на берег волн. Ветер, что шумел в камышах, и ночное небо над головой.

За всю свою карьеру модели Кэтрин не раз бывала на море, но чаще всего это было связано с работой. А сейчас отдых. Зарываться пальцами в остывающий после дневной жары песок было приятно. Медленным шагом она и её спутник двигались по побережью.

Холодный воздух коснулся обнажённых плеч, и Кэтрин моментально накрыла их ладонями. Летняя майка и короткие шорты сейчас практически не давали тепла. Для привлечения внимания она провела ладонями по плечам и прикрыла глаза, окунаясь в тепло мужских объятий.

Сколько прошло времени, пока она стояла вот так, облокотившись на сильное мужское плечо, Кэтрин не знала, да и знать не хотела. Музыка вдали всё ещё не стихла, когда, открыв глаза, она развернулась и моментально уткнулась носом в грудь Гэри.

— Всё в порядке? — раздался вопрос над самым ухом.

— Да, мне просто хорошо, — чуть ли не мурлыча от удовольствия, ответила она. От многих её знакомых частенько пахло то ли духами, то ли одеколоном. В них не чувствовалось мужской силы. Той, которая ощущалась в человеке, что сейчас обнимал её. Хотелось забыться, раствориться в своих чувствах. И она потянулась за поцелуем.

— Согрей меня.

Просьба слетела с её губ в тот миг, когда она обвила шею Гэри руками. И он, недолго думая, выполнил её. Мурашки по коже и желание, стремительно бегущее по венам, — вот, что чувствовала Кэтрин, пока Гэри раздевал её. Лишь луна, ночной бриз и солёный воздух стали свидетелями их единения.

* * *

Проснувшись, Кэтрин обнаружила, что находится вовсе не на пляже. Тихое шуршание шин по асфальту и музыка, что играла в салоне, — вот единственные звуки, которые сейчас достигали её ушей. И всё вместе это ей не понравилось. Более того, шевельнувшись, она обнаружила, что руки связаны в запястьях и лодыжки стянуты. Закричать не получалось.

Паника ледяным обручем сдавила грудь. Дышать стало тяжело, и Кэтрин прикрыла глаза в попытке успокоиться и принять сидячее положение. Она совершенно не помнила, как попала в машину, и это напрягало не меньше, чем вопрос: «Что, чёрт возьми, здесь происходит?» Страх ледяными щупальцами пробрался под кожу, добираясь до мозга и сердца.

В попытке разорвать путы она дёрнулась, но ничего не вышло. Да ещё и слабость накатила вместе с тошнотой. Судя по всему, ей либо что-то вкололи, либо подмешали в напиток. Но кто и когда?

Ответ не заставил себя долго ждать. В темноту салона заглянул луч света в тот миг, когда водитель сдвинул в сторону шторку.

— С добрым утром, красотка.

Голос она узнала сразу — её вчерашний знакомый. Ей хотелось закричать на это приветствие, но вышло только мычание — клейкая лента на губах держалась крепко.

— Дёргаться не советую, не поможет, — от слов и тона, каким они были сказаны, Кэтрин пробрала нервная дрожь. — Все вы одинаковые. И ты, Кэтрин, ничуть не лучше других.

Свет пропал, снова погружая салон в полумрак.

После того, как он назвал её по имени, Кэтрин замерла. Ведь она представилась ему как Елена. Но судя по всему, Гэри, если, конечно, это его имя, точно знал, кто она.

Шины автомобиля тихо шуршали по асфальту. В прошлом этот звук во время поездок убаюкивал её, сейчас же словно играл похоронную мелодию. Отчаянье соединилось с надеждой: а вдруг на дороге что-нибудь случится и его остановят? Вдруг получится выбраться и спастись? Кэтрин постаралась взять себя в руки и прислушалась к тому, что творится вокруг. Но лишь шум прибоя и крики чаек разбавляли шорох шин.

Чем дольше они находились в пути, тем слабее становился огонёк надежды, что всё закончится хорошо. Окончательно он погас в тот миг, когда стих шум мотора и движение автомобиля по дороге прекратилось. Страх с новой силой ворвался в сознание, разгоняя кровь и сковывая путами сердце. Кэтрин следила за всем, что происходило вокруг неё. Вот хлопнула дверца со стороны водителя, затем тихие, неспешные шаги по гравию, и в салон хлынул свет. Человек, который торопится, шёл бы иначе, а её похититель, похоже, точно знал, что его никто здесь не побеспокоит. Он даже не торопился вытаскивать её из салона.

Кэтрин с ужасом смотрела на мужчину, что стоял в дверях. Солнце било ему в спину, так что рассмотреть лица не было возможности. Да ей этого и не нужно. Голос, хоть и изменившийся, узнала ещё тогда. Да и одежда, такая знакомая. Вчера эту футболку, желая быть как можно ближе, она сама стаскивала с него.

Сейчас же Кэтрин попробовала отползти и поджать под себя ноги. Но у неё ничего не вышло. Прикосновение к лодыжкам пальцев, что вчера дарили наслаждение, вызвало дрожь. Новый рывок, такой же бесполезный, как и прошлый. Несмотря на все попытки вырваться, он легко подтащил её к краю и, словно она ничего не весит, устроил на плече.

Мыча и всячески стараясь помешать продвижению в сторону дома, Кэтрин вскоре выбилась из сил. Мучитель же, похоже, даже не заметил всех её попыток, только крепче ухватился за щиколотки.

Спустя время они достигли пункта назначения, и её усадили на деревянные ступеньки. А возможно, ему просто надоело её нести. Гэри отошёл в сторону, словно давая Кэтрин возможность ещё раз полюбоваться миром и подышать напоследок воздухом. Сделав глубокий вдох, она осмотрелась. Хотелось расплакаться от несправедливости, но только одинокая слезинка скатилась по щеке.

Кэтрин трясло, словно она провела на морозе долгое время, и это несмотря на то, что песок нагревался от жары. Но ей было холодно. Её била дрожь, которая не желала прекращаться. Скотч исчез, а затем последовало прикосновение подушечек пальцев к губам. Оно длилось мгновение, а затем тень заслонила солнце. Её снова подняли и снова понесли. Но теперь уже внутрь дома.

Страх с каждым шагом всё глубже проникал под кожу. Под ногами Гэри поскрипывали деревянные половицы, на остальные звуки Кэтрин не обращала внимания. Их все заглушал стук собственного сердца и шум в ушах.

В тот момент, когда ледяной воздух подвала коснулся кожи, Кэтрин пришла в себя и снова попыталась вырваться. Ответом ей послужил тихий смешок со стороны и болезненный шлепок ладонью по ягодицам. Спустя миг ей было позволено сесть. Точнее, её усадили.

Лампочки под потолком едва разгоняли тьму, что царила в этом месте. Снова холод, но теперь не только из-за страха. Гэри казался спокойным и холодным, словно стол, на котором она сидела.

— Что ты собираешься со мной делать?

Свой вопрос она едва расслышала. Он только улыбнулся в ответ, и через секунду верёвки, что стягивали лодыжки, исчезли. А она оказалась лежащей на спине.

Первый крик-стон сорвался с уст, когда лодыжки были снова перетянуты, только уже не верёвкой. Спустя минуту за ними последовали запястья. Страх рос, не давая ей ровно дышать. Судя по тому, что Кэтрин видела, она не первая дама, оказавшаяся здесь.

Новый рывок ни к чему не привёл. У неё зуб на зуб не попадал, и, казалось, сил почти не было, но когда холодное лезвие коснулось запястья, разрезая кожу, Кэтрин закричала. За первым надрезом последовал второй, но уже на другой руке. А за ним и третий. Её мучитель явно знал, что делает. Порезы вдоль вен на руках и последний надрез. Достаточно глубокий, доставший до печени. Кэтрин чувствовала, как кровь вытекает из неё, унося из тела тепло и жизнь.

В первые мгновения она пробовала кричать и звать на помощь, но её заткнули. Присутствие постороннего рядом с каждым вдохом, с каждой вытекшей каплей крови, ощущалось всё слабее. Боль также исчезала, а на место тепла медленно и верно приходили тьма и холод. И наконец наступила долгожданная тишина, принёсшая с собой покой.

* * *

Нет ничего приятней, чем в разгар солнечного дня окунуться в прохладные воды бассейна. Так думали все члены семьи Майклсон. Лежавший на шезлонге Элайджа отложил в сторону книгу. Семья отдыхала, и это его вполне устраивало. День медленно, но верно клонился к своему завершению. Скоро вечер, скоро солнце снова скроется за горизонтом, и тогда можно будет провести вечер в другом месте — пляж, красотки, коктейли.

Нехотя поднявшись, он вернулся в особняк. Внутри помещения царили покой и прохлада. Младшая сестра на кухне развлекалась. Она была мастерицей в приготовлении напитков для вечеринок. На сегодняшний вечер как раз запланирована одна из них.

На секунду его отвлёк посторонний шум: по телевизору передавали очередные новости о пропавшей пару недель назад фотомодели Кэтрин Пирс. «Тело девушки так и не было найдено», — вещал диктор.

«И не найдут», — подумалось ему. В тот вечер судьба снова была на его стороне. Это было даже забавно. То, как Кэтрин пыталась играть с ним, представившись именем сестры. Впрочем, он ведь тоже не назвал своё настоящее имя. Гэри Декстер — всего лишь ширма, маска, за которой прячется совсем другой человек. На ближайшее время Гэри канул в небытие и остался лишь он, Элайджа Майклсон. Кто знает, когда настанет время и Гэри снова вступит в игру.

Уже собираясь уходить, Элайджа заметил вазу, в которой красовалась роза. Он мог точно сказать, с какой клумбы взят цветок — с той, которая была удобрена специальными добавками. «Такая же дерзкая и острая, как и Кэтрин». Подумав о девушке, он мимолётно коснулся пальцами тёмно-бордового лепестка.

Она — его дурная привычка, его наркотик, его зависимость, от которой он хочет, но никак не может, избавиться. Он даже не любит её. Ему просто нравится быть с ней рядом. Проводить с ней время. Кол отчётливо помнит, когда впервые увидел её — милашку Кэтрин Пирс.

Холл колледжа освещён тёплыми лучами осеннего солнца. Кол видит девушку, стоящую возле расписания и внимательно изучающую его. Обтягивающая футболка, туфли на каблуке и мини-юбка, которая открывает взорам всех проходящих мимо юношей стройные ножки девушки.

Кол уверен в себе и потому спокойно подходит к Кэтрин, увлечённо рассматривавшей расписание и грызшей карандаш. Вдохнув её запах, он только улыбается. От неё кружится голова. Кол протягивает руку для знакомства и старается заглянуть в глаза Кэтрин. Та только бросает мимолётный взгляд на протянутую вперёд ладонь и отворачивается.

Но Кол не собирается отступать и потому, пройдя вперёд, более настойчиво протягивает руку и представляется. Услышав его имя, Кэтрин мило улыбается и подаёт руку для пожатия. Она сладко улыбается ему, а после проводит для Кола экскурсию по колледжу, знакомит с аудиториями, библиотекой, рассказывает о преподавателях и учениках. Говорит о том, с кем стоит общаться, а с кем нет.

Позже, когда они проходят мимо подсобки, Кол, не думая, затаскивает девушку туда. Кэтрин не сопротивляется. Она не против. Да, у неё есть парень — сын директора колледжа, — но с ним она только ради того, чтобы окончить колледж. На него она не возлагает больших надежд, а Майклсон — это будущее, это шанс, который Кэтрин не собирается упускать.

Кэтрин подставляет губы под настойчивые поцелуи Кола. Кэтрин позволяет языку Кола проникнуть к ней в рот. С губ слетает один сладостный стон за другим, пока его руки забираются под футболку и изучают её тело.

А Кол, Кол сходит с ума. Дверь подсобки плотно закрыта — ручка зажата табуреткой, стоявшей в тесном помещении. Кол не хочет, чтобы им мешали. Он стаскивает футболку с Кэтрин и довольным взглядом окидывает юное тело. Затем он избавляет её от бюстгальтера и мнёт упругую грудь.

Кэтрин отталкивает Кола к стене, срывает с него футболку и начинает свою игру. Она целует его, проводит ладонями по накаченному торсу и, добравшись до пояса джинсов, довольно хмыкает прямо ему в губы. Ей весело и хорошо. Она прижимается грудью к нему и расстёгивает ремень на его джинсах.

Кол останавливает шаловливые ручки Кэтрин и снова берёт инициативу в свои руки. Он прижимает Кэтрин к стене, отчего та непроизвольно охает, и всем корпусом вдавливает её в стену. Кол снова ловит её немного припухшие от его поцелуев губы и впивается в них терпким поцелуем. Ему хорошо, ему легко. Он кайфует от того, как Кэтрин стонет, от того, как она пахнет. Кол кладёт руку ей на бедро, проводит вверх, забирается под юбку и стаскивает с девушки трусики.

Кэтрин протяжно стонет, когда Кол подхватывает её под ягодицы, крепче прижимает своим телом к стене и резко входит. Он довольно быстро доводит её до оргазма и вскоре сам получает мощную разрядку.

После они одеваются и вместе покидают подсобку. С тех пор их часто видят вместе в кафе, прогуливающимися на улице или просто сидящими в библиотеке. Кэтрин частенько заглядывает в его комнату, и они играют в разные недетские игры.

Кол понимает — Кэтрин Пирс его дурная привычка. Она цинична и расчётлива. Она по-прежнему оказывает знаки внимания сыну директора — ведь ей нужны хорошие оценки. А ещё он несколько раз видел её с другим парнем. Кол понимает, ему нужно бросить её, и, каждый раз договариваясь о встрече, он собирается это сделать. Но каждый раз он передумывает. Каждый раз он повторяет себе, что это в последний раз.

Кол начинает пропускать занятия, ему ставят плохие оценки, но ему плевать. Он твердит себе: «Всё исправлю, только нужно бросить её». Но Кол не знает, как избавляться от вредных привычек. Он не может никак решиться сделать последний, отчаянный шаг и навсегда расстаться с Кэтрин Пирс.

Кол не знает, и Кэтрин этим пользуется. Она увивается за ним. Она приходит к нему. Кэтрин сводит его с ума. Она знает, что должна делать, чтобы Кол её не бросил. Она не знает только одного. То, что неизвестно Колу, то известно его брату.

Элайджа внимательно следит за ней. Он знает, кто она такая. Старший брат всегда знает, что происходит в жизни его младших братьев и сестры. И ему совсем не нравится то, что творится с Колом. Ему не нравится его новая девушка.

Элайджа устраивает «случайное» знакомство с Кэтрин. Она улыбается мужчине одной из своих милых улыбок, не подозревая о том, какие мысли бродят в его голове. Майклсон назначает ей встречу, и она соглашается. Наивная маленькая девочка, «дурная привычка» его брата, привычка, с которой он не намерен мириться. Привычка, от которой он планирует избавиться раз и навсегда.

Она приходит. Он показывает ей квартиру. Элайджа проводит Кэтрин в пустую комнату, в которой нет ничего, а на полу лежит плёнка. Кэтрин удивлённо моргает. В первый момент она принимает всё за шутку. А потом ей становится страшно. Она разворачивается, чтобы сбежать, но выход перегорожен — Майклсон не собирается выпускать её живой.

Кэтрин кричит громко, с надрывом, а он только улыбается. В квартире хорошая звукоизоляция — он сам всё планировал и проверял, — никто ничего не услышит. А дом почти пуст. Он закрывает дверь, запирает её на ключ — добыча не должна сбежать. На его губах играет улыбка, а Кэтрин, кажется, забыла, как дышать. Её судорожные всхлипы его не трогают. Элайджа медленно подходит к ней. Протягивает вперёд руку и гладит по лицу. По щекам девушки бегут слёзы, но ему плевать: она — дурная привычка, а от них надо избавляться. Он успокаивает Кэтрин, а затем достаёт нож. Нужен всего один удар, если знаешь, куда бить. А Элайджа знает — и бьёт.

Через три дня Кэтрин Пирс объявляют в розыск. Через месяц многие забывают о том, что была такая девушка. Забывают все, в том числе и Кол. Первые дни он мечется и ищет её, а потом успокаивается. Его жизнь приходит в норму. В колледже всё хорошо. А Кэтрин… Кэтрин объявляют пропавшей без вести.