Вьющийся плющ (гет)

В библиотеке тихо, просторно и пахнет мускатным орехом. Алессандро изучает древние фолианты, разложив их на столе. Ему очень нужны ведомости по части царицы наук — математики. Потому что он уже не справляется с бухгалтерией Папской курии. Алессандро провел в библиотеке уже примерно пять часов.

Джулия входит в библиотеку, и Алессандро сначала не замечает ее. Лишь только шелест ее юбок привлекает внимание молодого кардинала. Алессандро поднимает глаза от старинных свитков и книг, и его глаза встречаются с глазами Джулии.

— Ты пришла, — говорит Алессандро.

— Да, не могу же я оставить тебя одного биться над ватиканскими проблемами, — внимательно разглядывая Алессандро, ответила Джулия.

— Я не так уж и бьюсь, просто некоторые сведения мне нужно достать позарез, — улыбается Алессандро, сдувая пыль с огромного фолианта.

Джулия проходится по галерее библиотеки, заглянув между книжных шкафов. За столиком дремлет старенький библиотекарь, тоже кардинал. И Алессандро кардинал, но совсем молодой — ему минуло двадцать пять лет. И именно Джулия помогла сделать его кардиналом.

— Мы здесь не одни, — шепчет Джулия.

— А, библиотекарь. Он спит. А значит, ничего не увидит, — заговорщицки подмигивает Алессандро Фарнезе.

— Чего ничего? — приподнимает бровь Джулия.

— Мы же собираемся сделать что-то... интересное, — Фарнезе оглядывает фигуру сестры — с ног до головы.

— И что же интересного ты можешь мне предложить, кардинал Фарнезе? — усмехается Джулия.

— А вот что, — шепчет Алессандро, заключив сестру в объятия, прижимая ее к письменному столу. Старенький библиотекарь что-то пробормотал во сне.

— Ох, Алессандро. Ты совсем не умеешь... — Джулия не договорила, ведь Алессандро заткнул ее рот поцелуем.

Он целует ее в щеки, глаза и шею. Целует ее покрасневшие губы, наслаждаясь их полнотой. Он обнимает ее крепко, до хруста костей. Джулия отвечает на поцелуи, страстно обнимая брата. Его биретта слетела с головы и валяется где-то поодаль. Алессандро плотоядно улыбается и впивается поцелуем в шею Джулии Фарнезе. Она легко выдыхает, и он понимает, что все делает правильно. Так они наслаждаются друг другом несколько часов. Прямо в библиотеке они занимаются тем, чего делать категорически нельзя.

* * *

Алессандро шел по большому собору и молился про себя. Он только что исповедовался. И чувствовал себя легким и безгрешным. Право же, если чувствуешь себя безгрешным — уже грешишь гордынею. Вот и Алессандро согрешил. Он помнил тот вечер, когда согрешил с сестрою прямо в библиотеке. Старенький кардинал даже не проснулся тогда. Странно, ведь их сладострастные вздохи могли разбудить и мертвого. Но факт — библиотекарь так и дремал у стеночки, пока брат и сестра вкушали запретный плод. Который, как Алессандро хорошо знал, очень сладок. Но не до приторности, что удобно.

Джулия стояла на коленях у скамейки. Руки ее были молитвенно сложены, глаза — опущены. Она молилась, как заметил Алессандро. И все же он подошел к ней.

— Молишься, старшая сестренка? — спросил Алессандро у Джулии.

— Да, — коротко ответила Джулия, крестясь.

— Прерви на момент свою молитву и посмотри на меня, — попросил Алессандро.

И Джулия посмотрела. Долгим взглядом. Она смотрела на него пристально, да так, что Алессандро ощутил, что у него ноги как ватные. И в то же время негнущиеся.

— Встретимся у беседки через полчаса, — пылко прошептал Алессандро и ушел, дабы приготовиться к встрече.

Алессандро ждал Джулию всего две минуты. Беседка была увита плющом и хорошо скрывала то, что в ней происходит. Разумеется, всем ясно, что там должно было происходить.

— Джулия, — прошептал Алессандро. — Входи.

Джулия покорно пошла за Алессандро в беседку, и за ними закрылась хлипкая дверка. Никто не видел и не слышал, что они там делали. Но было и так ясно, что говорили они на языке любви. Выйдя из беседки, оба, запыхавшись, влюбленно посмотрели друг на друга.

— Ты подарила мне счастье, — сказал Алессандро.

— Ты подарил мне надежду, — ответила Джулия.

И он страстно поцеловал ее прямо у беседки. Плющ вился по направляющим, свисая густым занавесом, и ни одна живая душа не видела, что делают брат с сестрой прямо посреди теократического государства Ватикана.

* * *

— Алессандро, ты кардинал и вдобавок мой брат. Тебе нельзя, — сказала однажды Джулия, когда они прогуливались по аллее в большом парке в Риме.

Алессандро невидящим взором уставился на озеро, которое расположилось прямо по центру парка.

— Я знаю, что нельзя. Но ведь я люблю тебя, старшая сестренка. Люблю, как мужчина любит женщину. Люблю, как буйный ветер любит волю, — поэтически изрек он.

Джулия Фарнезе слегка побледнела.

— Джулия, ты здорова? — обеспокоенно спросил Алессандро.

— Вполне. Просто мне что-то нехорошо, — пожаловалась Джулия.

— Что с тобой? — спросил Алессандро.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — Джулия была бледная до зелени.

И ее стошнило, когда они уже вернулись в дом.

Да, Джулия ждала ребенка. От Алессандро, конечно...

Алессандро всячески поддерживал бедную сестру. Он приносил ей горячие напитки, поил ее травяными настоями, приносил ей завтрак в постель. Джулия благодарно поглядывала на брата. Ее била горячка и мучил озноб.

— Алессандро, что с нами будет? — говорит Джулия, и Алессандро горестно вздыхает.

— Не знаю, старшая сестренка. Не знаю. Но тебе надо укрыться в монастыре, чтобы там родить нашего ребенка. — отвечает Алессандро.

* * *

Спустя девять месяцев Джулия в монастыре разродилась двойней. Девочку назвали Алессандра, а мальчика — Алессандро. Никто не знал, кто отец детей, только Алессандро и Джулия. Детей Джулия отдала кормилице, а сама вернулась в Рим, чтобы еще раз увидеться с Алессандро.

Он уже ждал сестру там, в небольшом дворике с витыми портиками. Сад, раскинувшийся во дворе, благоухал цветами и лечебными травами. Лавры сочувственно склонились над небольшой позолоченной скамейкой, которая была начищена до блеска, и ее ножки прихотливо изгибалась. Джулия и Алессандро сидели на этой скамейке.

— Как твое здоровье, дорогая сестра? — заботливо спросил Алессандро.

— Мне хорошо. А ты здоров, кардинал Фарнезе? — спросила Джулия участливо.

— Здоров и счастлив, что ты приехала, прекрасная Фарнезе, — сказал Алессандро, целуя сестре руку.

— Я скоро выйду замуж, — сказала Джулия.

— Зачем? За кого? — приподнял брови Алессандро.

— Он богатый и родовитый. Большего нам знать не дано, — сказала Джулия.

— А как же я? — с укором спросил Алессандро Джулию.

— А ты служишь Господу, кардинал Фарнезе. Я знаю, ты любишь меня. Знаю. Но я не могу дать тебе то, чего ты просишь. Так страстно просишь у меня мою свободу — но я отдам ее законному мужу. Не тебе, Алессандро. Не тебе. Я люблю тебя тоже, но не могу быть с тобой. Прости, Алессандро. Прости меня, — и из глаз Джулии потекли горячие слезы.

Алессандро просто прижал Джулию к себе, гладя ее по волосам.

— Прости меня, Джулия, ведь я так сильно люблю тебя. Будь свободна от меня. Я не буду стеснять твою свободу. Я буду молиться за тебя и замаливать грехи. Свои грехи, ведь только я виноват в том, что ты родила от меня двух детей, — сказал Алессандро, все еще прижимая Джулию к себе.

— Не только ты, Алессандро. Я бы не отдалась тебе, если бы не любила, — пояснила Джулия.

— Но моя вина бесспорна. Я ведь мог и силой заставить тебя. Но я не так жесток, старшая сестренка, — сказал Алессандро, обнимая сестру.

— Силой? Нет уж, я бы сбежала от тебя тотчас же, если бы сама не хотела этого. Но я, к сожалению, хотела. Пусть Господь простит нам наши грехи, — набожно сказала Джулия, кладя голову на плечо Алессандро.

И так они долго сидели в тишине сада, и каждый страдали о своем.

Алессандро мучили противоречивые чувства, когда он провожал сестру в далекий путь. Она простилась с ним невинно и покорно, и он заключил ее в крепкие объятия. На них смотрели, и поэтому Алессандро не посмел поцеловать Джулию при всех. Но он послал ей воздушный поцелуй, и она уехала в сопровождении воинов.

Алессандро вернулся в свой опустевший дом. Он никогда не видел своих родных детей от Джулии. Но он знал, что они — Фарнезе. А Фарнезе не ведают страха.