Убить дракона (джен)

Марстен Сейрс, громко ругаясь и в очередной раз грозясь свернуть Дарвальду шею раз и навсегда, несся сквозь ночь на огромном вороном коне. Впрочем, стоило Марстену увидеть ожидающего его Дарвальда и услышать, что искомый Источник совсем близко, буквально рукой подать, как все ругательства и обещания снова были позабыты.

* * *

Это же время, но совершенно иное пространство. Над двуединым городом, состоящим из гордого Анка и тлетворного Морпорка, древнейшим, огромнейшим и грязнейшим из всех городов мира, шел дождь. Упругие струи стремительно изливались из случайно забредших в эти края туч, сливались в ручьи и текли к Анку, грязнейшей реке на Диске. Там они некоторое время текли по поверхности, пока не поглощались и не превращались в то, что жители Анк-Морпорка именуют речной водой.

Мокрая фигура в темном плаще с огромным капюшоном, хлюпая по лужам и пересекая вброд ручьи, отчаянными перебежками двигалась к своей цели — Двери Знаний, Чрез Которую Да Не Пройдет Неочищенный, желанному порталу, ведущему в совершенно замечательное место. Туда, где было тепло и сухо, не было промозглой слякоти и опасности угодить в лапы попрошаек, воров или убийц.

* * *

И грянул гром…

Говорят, боги играют людскими жизнями. Но в какие игры они играют и почему, и кому суждено стать пешкой, и каковы правила этих игр — кто все это знает?

Честно говоря, в детали лучше не вдаваться.

И грянул гром…

Что-то предвещающее было в этом громе.

* * *

Озаренные Братья Непроницаемой Ночи монотонно гудели нечто таинственное и мистическое (а по мнению собравшего их здесь человека, лишь подчеркивающее их тупость и ограниченность). Верховный Старший Наставник простер руки над их склоненными головами и уложенными в Круг Заклинаний магическими предметами. Сейчас, когда Озаренные Братья, это сборище недотеп и придурков, наконец-то уяснили, что приносить следует действительно магические предметы, ПРИЗЫВАТЬ ДРАКОНА стало гораздо проще. Это радовало. И опьяняло — той властью, которая подчиняла себе огромного, чудовищно сильного зверя. Итак, Верховный Старший Наставник сосредоточился, направляя свой разум вовне, туда, где он ощущал чешую и чувствовал ярость огромного зверя, после произнес слова, которые знал уже наизусть, после чего отверз очи…

И громко завопил.

* * *

Лорд Витинари, патриций Анк-Морпорка, с интересом взглянул на посетителя.

— Так ты утверждаешь, что попал к нам из другого мира? — спросил он наконец. — И где-то поблизости находится некий Источник, который поможет тебе вернуться?

— Нам, — поправил его посетитель. — Я попал к вам не один.

Лорд Витинари ненадолго задумался, а потом произнес:

— Я думаю, что мы сможем помочь тебе. Я знаю того, кто возьмется за то дело.

Лорд Витинари велел секретарю вызвать капитана Ночной Стражи Сэма Ваймса и едва заметно улыбнулся. Ваймс определенно будет озадачен этим поручением и наверняка так или иначе выкажет свои чувства, но тем лучше — в последнее время жить стало… пресновато.

Главы гильдий, вкусив спокойной и сытой жизни, предпочитают лишь делать вид, что их что-то не устраивает. Стража, некогда мешавшая внедрению замыслов едва пришедшего к власти Витинари, а потому тщательно низведенная до уровня самой презираемой категории людей во всем Анк-Морпорке, уже нуждалась в реорганизации. Но она должна произойти вовремя. Как раз тогда, когда появится тот, кто будет способен создать и возглавить новую стражу. Стражу, не зависящую от диктата глав гильдий, возглавляемую человеком — скорее всего, человеком, — способным арестовать любого, хоть последнего нищего, путь самого Витинари. Впрочем, нет, это должен быть тот, кто скорее арестует владельца какой-нибудь улицы в Тенях, чем нищего.

Капитан Ваймс не разочаровал патриция. Сквозь старательно поддерживаемую маску безмозглого служаки с каменным лицом нет-нет, но прорывались его истинные чувства. Удивление. Осознание. Недоумение.

— Как скажете, ваша милость, — отозвался Ваймс и, не удержавшись, покосился на сидящего в кресле человека.

— Иди, капитан, — словно подтолкнул его к двери голос патриция. — Я жду от тебя известий к сегодняшнему вечеру, понятно?

— Слушаюсь, ваша милость.

Витинари кивнул на прощание человеку, представившемуся Дарвальдом Тармом, и, дождавшись, пока посетители покинут его кабинет, улыбнулся. Кажется, пришло время устроить встряску сначала Ночной Страже, а затем и всему городу.

* * *

Это — Анк-Морпорк, самый большой город на Плоском Диске, «Горад Тысичи Сюпризов» (как он называется в периодическом рекламном буклете-путеводителе, выпускаемом Гильдией Купцов и Торговцев). Город, который не столько возвышается над окружающей его равниной, сколько растекается по земле. Город, который не только вбирает в себя грязь, стекающую в него по реке со всего диска (ну, или по крайней мере его части), но и принимает в свои объятия (или то, что заменяло их у города) гномов, троллей, вампиров, вервольфов и прочих обитателей Плоского мира. Что тут еще можно добавить? Только то, что сюрпризов в Анк-Морпорке действительно много.

* * *

Члены Неповторимой и Верховной Ложи Озаренных Братьев Непроницаемой Ночи в молчаливом и почти благоговейном ужасе таращились на высокого длинноволосого воина с огромным мечом.

— Меч мой захотел? — громогласно вопрошал он, держа Верховного Старшего Наставника за грудки и тряся его так, как обычно поступает терьер с крысой. — Отвечай, мерзавец!

Верховный Старший Наставник вновь жалобно захрипел и дрыгнул ногами в попытке достать до пола. Столь же тщетными были попытки заставить воина хоть немного разжать пальцы — все, что мог сделать Верховный Старший Наставник, это цепляться за его руку.

— Надо было лучше смазывать Оси Вселенского Лимона, — едва слышно, однако с хорошо различимой укоризной в адрес брата Штукатура пробормотал брат Сторожевая Башня и тут же испуганно сжался.

— Что ты сказал? — удивился воин, повернувшись в его сторону.

Пальцы при этом он слегка разжал, и Верховный Старший Наставник тут же этим воспользовался — изо всех сил дернулся, вывернувшись из захвата, и, не вставая, быстро пополз прочь, как таракан от света.

— Оси Вселенского Лимона, — жалобно проблеял брат Сторожевая Башня, — смазали плохо…

— Оси. Вселенского. Лимона? — переспросил воин и внезапно громко засмеялся.

Озаренные Братья уставились на него, и временно позабытый всеми Верховный Старший Наставник вскочил и ринулся прочь, громко хлопнув Дверью Знаний. При этом он не заметил не только того, что капюшон с его головы сполз, но и упавшей на пол книги — местами сожженной, частично погрызенной мышами.

— Хотел бы я поглядеть на этот ваш вселенский лимон, — продолжал заливаться искренним смехом воин. — Огромный такой и кислющий, аж слезы вышибает…

— Но ведь это не могли быть Кадила Рока? — не менее жалобно спросил брат Штукатур. — Я лично подверг их ритуальному наказанию…

Эти слова вызвали еще более громкий хохот. Совершенно сбитые с толку Озаренные Братья стали потихоньку пятиться к дверям, но едва только брат Туговотс приблизился к ним, воин вмиг перестал смеяться и вполне угрожающе произнес:

— Даже не думай. Этот прилизанный гад смылся, но уж вас-то я точно не выпущу отсюда.

Братья обреченно застонали и уже не в первый раз за этот вечер пожалели, что когда-то прошли через Дверь Знаний, Чрез Которую Да Не Пройдет Неочищенный, и вообще попали во Внутреннее Святилище.

* * *

Шагая по коридорам дворца патриция, Ваймс пытался понять, кто такой и откуда взялся идущий следом за ним человек.

Не то чтобы Ваймс знал всех людей в Анк-Морпорке. Точнее, он, конечно же, не знал абсолютно всех жителей Анк-Морпорка, равно как и гостей не только самого славного, но и самого гостеприимного города Плоского Диска. Но гость патриция явно не относился ни к первым, ни ко вторым. В его открытом взгляде не было надменности, присущей богатым жителям Анка, не был он и оценивающим и подсчитывающим возможную выгоду. Хоть и был гость одет в черную кожу, но Ваймс готов был спорить на последний доллар — он не был наемным убийцей. Не был он и волшебником, торговцем, вором, ремесленником или любым другим жителем города. И на путешественника он тоже не был похож. В нем ощущалась некая чуждость, инакость, не позволяющая причислить его к жителям этой стороны Плоского Диска…

— Мы все еще куда-то идем? — вырвал его из трясины раздумий голос спутника.

— Что? — Ваймс резко повернулся к нему и только тогда осознал, что уже некоторое время стоит, уставившись перед собой. А еще он почти ощутил, как осклабились маячившие неподалеку караульные из Дворцовой Стражи.

— Вряд ли это цель нашего пути, — иронично ответил Тарм. Да, точно, патриций назвал его Тармом, правда, имени Ваймс не запомнил.

Один из караульных мерзко захихикал, но тут же подавился смешком, едва только Тарм перевел взгляд с Ваймса на него. Дернув уголком рта, Ваймс снова развернулся и деревянной походкой направился к штаб-квартире Ночной Стражи. Лучше бы патриций поручил это дело Дневной Страже. По крайней мере, они выглядят слегка получше, чем его рядовой состав. Однако стоило Ваймсу припомнить, как выглядит Майонез Квирк, капитан Дневной Стражи, и его перекосило от омерзения. Лучше уж ему, Ваймсу, придется побегать по городу, помогая этому Тарму найти… что-то там найти, но он, Ваймс, точно не испортит все, как этот лоснящийся и едва не лопающийся от самодовольства идиот.

Приблизившись к штаб-квартире Ночной Стражи, Ваймс едва слышно вздохнул. Старая штаб-квартира полностью отражала нынешнее состояние Городской Стражи: где-то на задворках, ветхое, облупившееся, с почти истершимся от времени, с въевшимися грязью и плесенью девизом над входом. Нужная лишь тем трем… а, нет, уже снова четырем стражникам, которые составляли Ночную Стражу. Ваймс покачал головой, вспоминая первое деяние младшего констебля Моркоу, этого гнома. Новое же здание, дарованное щедрой рукой госпожи Овнец, несколько настораживало, ибо было большим, неплохо обставленным и находилось на той стороне реки, которая относится к Анку, в довольно дорогом районе. Там улицы вымощены настоящим булыжником, и страшно подумать, что скажут главы Гильдий, когда им представится такая возможность. Представив эту картину, Ваймс едва заметно злорадно усмехнулся и, отставив в сторону руку и придерживаясь за стену, начал восхождение на второй этаж.

Где-то за его спиной вспыхнул неяркий свет, и Ваймс, прищурившись, обернулся. Тарм шел вслед за ним, а над его головой висел небольшой шарик света.

— Ты волшебник?

— Волшебник? — переспросил Тарм. — У вас так магов называют? Если так, то да, я маг восьмого круга посвящения.

Ваймс передернул плечами, решив отложить выяснение вопроса о том, чем маги отличаются от волшебников, на потом. По крайней мере, до тех пор, пока не достигнет своей цели.

— Так что там у тебя случилось? — спросил он у Тарма и уточнил, втайне мечтая услышать отрицательный ответ: — Надеюсь, это никак не связано с Гильдиями?

* * *

«Дорогие мама и папа, — писал младший констебль Моркоу. — Хочу расписать вам про то, как у меня жизнь. Как я уже писал вам, после того, как дракон поджог нашу Штаб-Квартиру, нам дали другую, прямо напротив Оперы, в квартале под названием Псевдополис-Ярд. Мы продолжаем Подниматься По Социальной Лестнице, а это Большая Ответственность, и мы должны Баротся С Приступлениями еще лучше, а не только ходить по Улицам Ночью и кричать, Двенадцать Часов и Все Спокойно.

В нашей Страже теперь есть маленький Дракон и Шнобби сказал, что его надо назвать Эррол. Капитан Ваймс говорит, что он Молодец, пусть и не умеет летать и что он еще всем Покажет. Дракона подарила госпожа Овнец, а она Изысканая Госпожа и Шнобби даже ведет себя с ней Достойно. Она осмотрела нашу Стражу и сказала, што мы Атличная Команда и это Заслуга нашего Капитана.

Как вы помните и я вам отписывал, я Ходил в Университет с Библиотекарем, и мы далеко прадвинулись в Событии с Книгами. Я не согласен с ним, что это Преступление хуже чем Убийство, но эту Книгу прозывают «О Призывании Драконов», и я думаю, что она как-то связана с тем, что в небе или на крыше появляется дракон и творит Приступления».

Моркоу поглядел в окно и задумался. В сегодняшний день вместилось слишком много событий, и одно только перечисление их привело к тому, что письмо вряд ли бы поместилось в конверт.

«А есчо сегодня Капитан Ваймс получил задание от Патриция, который, как вы помните, Управляет Городом, помочь Попавшему в Переплет путешественнику и его Другу. Гаспадин Дарвальд Тарм настоящий маг и сказал, что спасение магии от Людей — глупость, каких Свет не Видывал! А еще он сказал, что его Друг, которого надо найти, долго бы и громко смеялся, услышав такое предназначение Валшебника. Ваш любящий сын, Моркоу.

P.S. Пожалуйста, передайте Мятке, что я скучаю по ней».

* * *

— Что вы решили сделать? — явно не поверил Озаренным Братьям воин. На время беседы он успел откуда-то извлечь вполне удобное кресло и с удобством в нем расположился, положив свой огромный меч на колени. — Призвать Дракона?

Он обвел взглядом жмущихся по углам Братьев и взревел:

— Вы решили призвать дракона в город? В СВОЙ город?

— Но Верховный Старший Наставник, — осмелился произнести брат Штукатур, — сказал, что мы контролируем дракона…

— Его нельзя контролировать, — продолжал кричать воин. — Дракон, чтоб вы знали, это такой огромный огнедышащий ящер со скверным чувством юмора и привычкой жрать всех подряд.

Он вскочил, и это стало той последней каплей, которая переполнила чашу храбрости членов Неповторимой и Верховной Ложи, и они с громкими воплями, путаясь в длинных полах одеяний, ринулись прочь. В дверях образовалась свалка.

— А ну стой! — воскликнул воин, хватая за шиворот менее проворного брата Сторожевую Башню. — Веди меня к этому вашему… как ты его назвал? Наставник?

— В-в-в-в-в... — промямлил брат Сторожевая Башня. Его всегдашняя готовность помочь, вылезающая порой в самое неподходящее время, судорожно забилась в самый дальний угол сознания.

Воин слегка встряхнул его и гневно сузил глаза:

— Что-что?

— Верховный Старший Наставник, — слегка воодушевился брат Сторожевая Башня, надеясь на чудо. Какое именно, он не знал, но очень хотел, чтобы оно случилось. — Он… он обучался у Тайных Наставников и умеет ходить по…

— Мне плевать, где он учился и как ходит, — явно теряя терпение, рыкнул воин. — Я хочу, чтобы ты отвел меня к нему!

— Но я не знаю, где его искать, — закрыв глаза и собрав остатки сил, пролепетал брат Сторожевая Башня.

Воин задумался, потом стал расспрашивать брата Сторожевую Башню сначала об Анк-Морпорке и его жителях, а потом о Диске и населяющих его существах. Брат Сторожевая Башня бледнел, потел, краснел, заикался, с трудом выдавливая из своей памяти знания по географии и прочим наукам. Воин же периодически переспрашивал, порой фыркая от смеха или хохоча в полный голос:

— То есть все волшебники заняты только тем, что набивают брюхо и сидят в незримом Университете? Как ты сказал — Дом Гильдии воров? И убийц? И они там запросто все собираются? Как-как? Самое мрачно место — Гильдия Шутовских Дел и Баламутства? Не хотел бы я там побывать… Лепешечная авеню? Что, серьезно? Там что, полно кабаков? Что? САНАТОРИЙ ДЛЯ ДРАКОНОВ? Веди!

* * *

Это — Плоский мир. Уникальный и единственный во всей множественной Вселенной. Плавно и неспешно он путешествует сквозь пространство и время, несомый Небесной Черепахой, Великим А'Туином. С подобающей величественностью и недвижностью стоят на его панцире четыре слона — Бериллия, Тубул, Великий Т'Фон и Джеракин, держа на своих спинах мир, являющийся вещью в себе и одновременно зеркалом всех миров.

Только здесь вы можете стать свидетелем того, как грандиозный Краеугольный водопад пенистой гирляндой изливает воды океана в вечную ночь космоса. Только здесь вы, если решите, что боги слишком уже заигрались вашей судьбой, можете добраться до Пупа и — если достаточно безумны либо же слишком самоуверены — взойти на десятимильный пик Кори Челести, предъявить свои претензии богам и при этом лично убедиться, что они просто играют в кости судьбами не только людей, но и прочих существ, населяющих этот прекрасный и удивительный мир. Только здесь к вам лично явится Смерть — возможно, как раз тогда, когда вы совершаете свое путешествие к Пупземелью через Овцепикские горы или леса Убервальда.

На Плоском мире утро никогда не наступает быстро и стремительно. Магическое поле, заполняющее все маломальские пустоты, настолько плотное, что свет движется с дозвуковой скоростью, а потому, например, с того же самого пика Кори Челести можно наблюдать, как постепенно свет отвоевывает себе место у ночной тьмы (или у того, что в некоторых местах именуют тьмой).

И только на Плоском мире волшебство имеет свой цвет. Октариновый.

* * *

Капитан Ваймс сидел в своем кресле и гадал, насколько правдив был Тарм. То, что он скрывает очень и очень многое, Ваймс не сомневался — не могла столь значительная личность уместить всю информацию о себе в столь малое количество слов, пусть даже беседа с Тармом и длилась около полутора часов. Сейчас Тарм отдыхал — что бы он ни подразумевал под этим словом — в одной из комнат штаб-квартиры Ночной Стражи.

Его дело никак не было связано с Гильдиями. В это поверить было достаточно сложно, ибо все проблемы в Анк-Морпорке так или иначе связаны с Гильдиями. Или с их членами, что фактически одно и то же. Не было оно связано и с волшебниками — невзирая на то, что Тарм был самым настоящим волшебником. Пожалуй, он мог бы именоваться Великим Волшебником, хоть и не носил ни балахона, ни шляпы с соответствующей надписью. Ваймс давно подозревал, что не эти детали гардероба делают из обычного человека кем-то, кто целыми днями бездельничает в Незримом Университете или важно расхаживает по городу. Впрочем, был еще Библиотекарь.

Его размышления были прерваны громкими голосами снизу. Ваймс прислушался. Да, сомнений быть не могло — штаб-квартиру вновь посетила госпожа Овнец. Он поспешно встал и пошел к двери. Дело было не в том, что она была из аристократов. И вовсе не в том, что она была хозяйкой той земли, на которой стояла штаб-квартира Ночной Стражи. Просто она была Сибиллой Овнец, человеком, разговаривая с которым, Шнобби Шноббс ведет себя прилично. Той самой женщиной, которая во всех видела хорошее. Той, кто считал Ночную Стражу порядочными людьми — то есть вторым человеком на памяти Ваймса. Впрочем, Моркоу можно не считать — тот искренне полагал, что является гномом. В общем, госпожа Сибилла Овнец была достойна уважения.

— А, вот и ты, Сэм! — воскликнула она, когда Ваймс возник на пороге большой комнаты, которая раньше была бальной залой и которую стражники уже стали считать своей приемной. — Погляди, кто со мной пришел!

Ваймс оглядел спутника госпожи Овнец. Высокий, крикливо одетый человек с длинными — очень длинными — светлыми волосами и явной насмешкой в зеленых глазах глянул сначала на Ваймса, а потом стал разглядывать находящихся в комнате людей (и нелюдей, если иметь в виду младшего констебля Моркоу). Ваймс подозвал капрала Шноббса и негромко велел:

— Пригласи нашего гостя.

Между тем госпожа Овнец продолжала рассказ, явно начатый еще до появления Ваймса:

— …И тогда Марстен сунул бедолагу подмышку, раскрыл ему пасть и держал так до тех пор, пока я не сунула ему в глотку известняковую таблетку, а потом так тряхнул, что дракончику ничего не оставалось делать, как проглотить ее!

— Вы преувеличиваете мои заслуги, — с той долей нахальства в улыбке, от которой женщины определенного возраста без ума, произнес спутник госпожи Овнец. — К тому же когда я шел к драконам, я и думать не мог, что они настолько…

— Да, им, бедолагам, не повезло, — согласилась госпожа Овнец, похлопывая его по руке. — А потом за завтраком мы разговорились, и Марстен сказал, что его похитили, и я тут же поняла, что если кто и может ему помочь, то это ты, Сэм, и твои замечательные стражники!

— Надеюсь, после завтрака с ним у вас осталось хоть немного еды в доме? — произнес явившийся вслед за Шнобби Тарм, и язвительности в его голосе хватало.

— Дарвальд! — воскликнул беловолосый. — Ты где был?

* * *

«Дражайшая матушка, — писал Моркоу. — Сегодня у нас произошло Событие, каторое способно поднять Репутацию Ночной Стражи на еще более высокое Место, чем она пребывала до сих пор. Мы выполнили Паручение Патриция, даже не выходя из нашей Штаб-Квартиры, патаму что Пропавший Друг Гасподина Тарма, об котором я вам отписывал в прошлом моем письме, нашолся. Он пришел в Санаторий Госпажи Овнец и помог ей там, а потом она привела его к нам.

Теперь они Вдвоем будут искать Очень Важное Место. Точнее, его будет искать Гаспадин Тарм, а его Друг по имени Марстен сказал, что ему интересно еще раз оказать Помощь с Драконами. Капитан Ваймс, как мне кажется, Очень Недоволен, но Гаспадин Тарм сказал, что чем бы Большое Дитя Не Тешилось, главное, Штоб без Вреда.

Еще мы с Марстеном Боролись на Руках, и он сказал, что я Сильный Парень. А я напомнил Шнобби про Акты об Азартных Играх, и в этот раз он не говорил, штоб я пашол. Наверное, он проявил Сдержанность, патаму што незадолго до этого Марстен показывал свой Огромный Меч по имени Драконий, и Шнобби, когда протянул руку Потрогать, обжогся.

Марстен тоже Великий Волшебник, как и Гаспадин Тарм. Он говорит, что и без своего Меча может справится с любым Волшебником из Незримого Университета, а с Мечом и Подавна. А еще он долго рассматривал мой Меч и гаварил Интересно, Интересно и еще Ты, Парень, покажи его Дарвальду, то есть Гаспадину Тарму. Я подумываю так и сделать.

Большой привет всем, Твой Сын, Моркоу.

P.S. Большой привет Мятке».

* * *

Капитан Ваймс сопровождал Тарма и Марстена во дворец патриция.

Последние пару дней выдались довольно насыщенными. Тарм рассказал, чем именно, по его мнению, здешние волшебники отличаются от магов, и Ваймс решил, что к волшебникам ни сам Тарм, ни Марстен никакого отношения не имеют. С согласия Ваймса, точнее, без его возражений, оба мага остались жить в штаб-квартире Ночной Стражи. Точнее, Тарм приходил лишь ночевать, в остальное время разыскивая некий загадочный Источник. Зато Марстен успевал не только каждый день (точнее, каждый раз поближе к обеду или ужину) наведываться на Лепешечную авеню к госпоже Овнец, остальное время околачиваясь либо в штаб-квартире, либо на стрельбище, что на Лучном валу. Он даже на ночное дежурство с Шнобби и Моркоу отправился, лично спровоцировав пару драк и устроив неплохое огненное развлечение где-то в Тенях или рядом с ними. По крайней мере, околачивающие рядом попрошайки и белошвейки были довольны. Патриций тоже мог быть доволен — стена, которую он велел снести, была уничтожена самым тщательным образом.

Кстати, о патриции. Насколько Ваймс понял Тарма, магам зачем-то нужен Ваффлз, и оставалось только гадать, как патриций отнесется к тому, что его собака, даже не овцепикский волкодав, а обычный маленький жесткошерстный терьер, может понадобиться кому-либо для каких-то неведомых волшебных (в этом Ваймс мог бы поклясться) целей. Это Ваймс понял это не столько из слов Тарма, которых и не слышал вовсе, ибо разговаривали маги наедине, сколько из громогласных реплик Марстена.

— Не удивлюсь, если патриций прибегнет к тому, что Фред Колонн называет обычным сарказмом патриция, а то и к тому самому, что Фред считает иронией, — подумал тогда Ваймс.

И вот теперь он идет к патрицию, чтобы не столько проводить магов ко дворцу, сколько узнать, как воспримет патриций новости.

Привычным жестом он снял шлем, упихал его в сгиб локтя и постучал в дверь, сделал шаг внутрь и…

— А, Ваймс, — произнес Волч Воунз, секретарь патриция, и больше ничего ни сказать, ни сделать он не успел.

С громким рыком Марстен пересек расстояние до него и рывком вздернул Волча над его столом. Многочисленные документы, разложенные по аккуратным стопочкам, с печальным шелестом разлетелись по кабинету.

— Вот ты где, поганец!

Ваймс отошел к стене и наслаждался разворачивающимся перед его глазами зрелищем. Волч Воунз мгновенно растерял не только свою аккуратную, прилизанную завершенность, но и абсолютно все слова. Он болтался в руках Марстена и обреченно булькал, а тот хриплым шепотом, наверняка ясно слышным не только в кабинете патриция, но и на площади перед дворцом, высказывал все, что думает о самом Воунзе и его дальнейшем существовании.

— Марстен, хватит, — произнес наконец Тарм.

— Но Дарвальд, этот паскудник хотел лишить меня меча! — проревел Марстен и еще раз тряхнул Воунза.

— Господин Тарм, я слышу, ты нашел свою пропажу, — послышался голос патриция. — Ваймс, надеюсь, в скором времени я смогу его еще и увидеть.

— Как скажете, ваша милость, — произнес Ваймс, после чего обернулся к магам и спросил: — Вы все еще хотите поговорить с патрицием? — и деревенеющей с каждым шагом походкой проследовал в кабинет, откуда раздавался голос.

Патриций обнаружился у окна в своем обычном обиталище — Продолговатом кабинете. Ваймс знал, что именно так выглядит патриций, когда взирает на расстилающийся под ним (а так же еще немного вокруг, примерно мили на четыре в каждую сторону) город. Взирает и размышляет. «Наверное, — подумал Ваймс, — именно в такой момент ему в голову пришла мысль создать Гильдии. Он стоял, заложив руки за спину, смотрел вниз, на снующих туда-сюда жителей города, и решил, что неплохо было бы сделать так, чтобы Городская Стража перестала быть нужна. Но случилось так, что из другого мира к нам попал путешественник. И что? Он позвал капитана Ночной Стражи…»

— Этот человек, — громко произнес Марстен, лишь слегка разжавший пальцы, чтобы Воунз мог вдыхать хотя бы немного воздуха, — пытался вызвать сюда дракона.

— Как интересно, — не оборачиваясь, произнес патриций. — Продолжай, я тебя внимательно слушаю.

Ваймс краем глаза увидел, как Тарм едва заметно улыбнулся.

— А что тут еще говорить? — удивился Марстен. — Он собирался призвать дракона. Не этого вашего болотного доходягу, а здоровущего огнедышащего гада. И натравить его на мирный город!

— Ты говоришь об Анк-Морпорке? — уточнил патриций, оборачиваясь и глядя на Марстена.

Повисла пауза, которая рано или поздно появляется во время разговора с патрицием. Обычно патриций просто молчал (или так казалось Ваймсу), а собеседник пытался понять, что именно он произнес и не допустил ли он досадную ошибку. Марстен стал редким исключением. Он просто пожал плечами и еще раз тряхнул Воунза.

— А что говорит Волч Воунз? — уточнил патриций, глядя при этом на Ваймса.

Вместо ответа Марстен разжал пальцы. Волч Воунз упал на пол и схватился за горло, словно у него было личное приглашение от Смерти и там значилось сегодняшнее число, и теперь Воунз решил додушить себя, дабы не опаздывать на эту смертельно веселую вечеринку.

— Полагаю, что еще некоторое время он будет молчать, ваша милость, — не удержался от замечания Ваймс.

— Не дождешься, — прохрипел Воунз, а затем воздел руки и что-то забормотал.

Ваймсу показалось, что Время замедлилось и уплотнилось. Некоторые волшебники уверены, что именно в таких местах Штаны Времени раздваиваются. Если вам повезет — или не повезет, это как посмотреть — то вы попадете в чужую штанину.

Стало очень тихо, настолько тихо, что звуки, вылетающие изо рта Воунза, сыпались на пол, но, достигнув его, тут же взвивались вверх клубами тумана. Он обвивал фигуру Воунза, и казалось, что человеческое тело плавится, искажается и превращается в драконье. Патриций продолжал смотреть на Ваймса, застывшего у своей стены подобно горгулье. Тарм вскинул руки и от его ладоней стали распространяться волны, словно воздух стал водой, и Ваймс на какое-то мгновение увидел цвет, который дано видеть только волшебникам. Марстен же взмахнул рукой, и в ней оказался зажат огромный меч. Меч стряхнул с себя октариновые искры, подмигнул зелеными камнями на рукояти, а потом лезвие коротко блеснуло, опускаясь, и разом все изменилось.

В одной вероятной Вселенной Марстен Сейерс и Дарвальд Тарм никогда не оказывались в Плоском мире. Волч Воунз в очередной раз призвал дракона в Анк-Морпорк и был в итоге убит «Законами и Пастановлениями Городов Анка и Морпорка».

В этой же Вселенной Драконий меч пресек возникновение еще одного дракона, а потом два путешественника по мирам погладили маленького любимца патриция и растворились в воздухе. Источником магии этого мира был не Незримый Университет, не гигантский Кори Челести, а маленький терьер по кличке Ваффлз.

* * *

Воунз пришел в себя в мире теней. Его охватило леденящее смятение. Но в данный момент он мог думать лишь о нависающей над ним высокой фигуре в капюшоне.

— А я думал, вы все погибли, — пробормотал он.

Вокруг царила странная тишина, а цвета словно бы выцвели и поблекли. Что-то было сильно не так.

— Это ты, брат Привратник? — осмелился спросить он.

Фигура протянула руку.

— МЕТАФОРИЧЕСКИ ВЫРАЖАЯСЬ, — последовал ответ.

* * *

«Дорогие мама и папа, — (писал Моркоу). — Вы бы ни за что не поверили, я в Страже всего несколько недель, а меня уже повысили до настоящего Констебля.

Преступление с Книгой закончилось Благополучно. Книга, про каторую я отписывал раньше, наш Капитан Ваймс вернул Библиотекарю и сказал Ее Надо Хорошенько Беречь. И еще рассказал, что Гаспадин Тарм и Марстен вернулись в Свой Мир и у них все Харашо.

Надеюсь, у господина Лосняги все в порядке.

Я самый счастливый человек в мире.

Ваш сын, Моркоу».

* * *

В полнейшей темноте Марстен ничком упал на что-то мягкое, пискнувшее и дрыгнувшееся, то есть явно живое, но определенно не являвшееся его заклятым другом, сел и гневно вопросил, обращаясь к Дарвальду:

— Ну и где мы на этот раз? Ты, идиот, я к тебе обращаюсь!