Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

С самого утра Гриффиндорцев ожидал сюрприз: теперь Безголовый Ник, зависнув в центре гостиной, приветствовал заспанных учеников, снимая свою голову, перекидывая из одной руки в другую и подбрасывая почти к потолку. Возле него собралась уже целая куча первокурсников с открытыми в изумлении ртами, когда Гарри спустился вниз. Нет, видимо, Ник ещё до конца не избавился от эйфории, иначе он не делал бы таких рискованных движений... Ну, вот, уронил-таки голову, которая с растерянным: «Ух, ты!» закатилась под стол. Теперь ни Гарри (действие чар давно уже прошло), ни кто другой не мог помочь ему поднять эту самую голову. Гермиона спустилась в тот момент, когда туловище Ника ползало по полу, на ощупь ища свою голову.

— Что это здесь происходит?— тоном старосты спросила она.

— Да вот кто-то отрубил-таки голову нашему Нику!— прокомментировал Коллин Криви.

— Не иначе это дело рук Кровавого Барона!— воскликнула, поёжившись Парватти.

В это время Ник выудил за ухо свою голову из-под стола, поднялся с колен и примостил голову на тарелкообразном воротнике.

— О, Гриффиндорцы! Ликуйте, теперь у вас есть действительно достойное привидение!

При этом его голова угрожающе накренилась, и ему пришлось придерживать её всё за то же ухо.

— Сэр Ник! Мы и так любили тебя,— ответила Гермиона таким тоном, что было видно, что она не видит в поведении привидения ничего достойного.

— Ник так мечтал об этом — а теперь эта мечта сбылась!— сказал Гарри, надеясь, на то, что тот не расскажет, кто же осуществил его мечту.

Вчера они с Уной не предупредили, чтобы Ник не говорил никому о своих спасителях. Но аристократ был предельно корректен в этом вопросе. Когда кто-то из ребят вновь поинтересовался, кто же ему помог с этой затеей, то он ответил, что будет хранить эту тайну в своём любящем сердце.

В этот момент Гарри ясно осознал, что Уна находится в комнате, хотя он её не видел. Пришлось оглянуться, легче было вчера сжать руками призрачный эфес, чем сегодня сопротивляться этому желанию. Так и есть, девушка стояла позади всех и улыбка лёгким мотыльком порхала у неё на губах. Она смотрела на Ника, но никак не хотела смотреть на Гарри. Ну почему она всегда так делала?! Это бесит невероятно!

И всё-таки, когда ребята стали расходиться, по гостиной полушёпотом пронеслась, как дуновение ветра, идея, что всё это сделала Чёрная ведьма — Фриман.

— Интересно, ну кто же всё-таки помог Нику?— не унимался за столом Рон, он пришёл в гостиную в числе последних и не видел, большей части представления.

— Совершенно ясно, Рон, кто это сделал,— холодно ответила Гермиона.

— И кто?— не удержался от вопроса Гарри.

— Конечно же она,— девушка кивнула в сторону двойняшек, сидевших на другом конце стола.— Рон, она же при тебе это обещала в день приезда, ну помнишь, на праздничном ужине!

— А ведь действительно!— рыжие брови изумлённо приподнялись.

Гарри как мог постарался сменить тему, задав какой-то школьный вопрос, тут же заинтересовавший Гермиону.

Но к обеду догадки переросли в уверенность, не без помощи кучки дам-сплетниц на картинах в школьном коридоре, и теперь весь Хогвартс был в курсе: эта жуткая Фриман отрубила голову Нику! Когда девушка шла по коридорам, вокруг неё образовывалась пустота. Даже Адриана девушки увлекли в сторону от неё. Гарри хотелось прояснить ситуацию, но, встретившись один-единственный раз глазами с Уной, он увидел всё ту же, слегка насмешливую улыбку и отрицательное покачивание головы.

Когда обед уже заканчивался, декан Гриффиндора подошла к Ундине и попросила её пройти в кабинет директора.

— Ого! Эт-то уже серьёзно!— сказал Рон.— Значит, это была всё-таки она!

Весь зал проводил глазами девушку, шедшую за МакГонагалл, как королева на эшафот.

— Кого шляпа распределила на наш факультет!— негодующе сказала Гермиона.

Это было слишком! Гарри всё-таки не выдержал и сказал друзьям:

— Почему вы это воспринимаете, как какое-то зверство? Ник только и мечтал об этом, сами знаете же! И, если уж на то пошло, это сделал я.

— Ты?!— воскликнули одновременно Гермиона и Рон.

— Тихо! И не говорите пока никому,— Гарри уже злился.

Он встал и быстро вышел из зала. Парень мчался к кабинету Дамблдора, боясь, что он опоздает, а вредная каменная горгулья не пропустит его без пароля.

Он догнал МакГонагалл и Уну в коридоре, в конце которого сидела, поджидая, эта самая горгулья.

— Профессор,— еле переводя дыхание, сказал Гарри.— Мне тоже нужно поговорить с директором.

— Мистер Поттер, я попрошу вас это сделать чуть попозже, сейчас директор хочет побеседовать именно с мисс Фриман,— ответила, слегка поджав губы, МакГонагалл.

— Нет, именно сейчас!— твёрдо заявил Гарри.— Потому что это именно я отрубил голову сэру Николасу.

Обе собеседницы с удивлением посмотрели на него.

— Ладно, Гарри,— сказала МакГонагалл, чуть помедлив и внимательно посмотрев на юношу.

Уна же стала улыбаться так, что ей пришлось отвернуться от Гарри, который не понимал, чему она радуется, ведь её могут сейчас запросто исключить из школы.

Горгулья удовлетворилась «Кровавыми леденцами» в качестве пароля и пропустила посетителей на узкую винтовую лестницу. В директорском кабинете было всё так же, как и помнил Гарри. Сам Дамблдор восседал за письменным столом, по которому прогуливался огненно-рыжий феникс. Увидев Гарри, он только сверкнул очками-полумесяцами, и предложил всем сесть в кресла. Парню не терпелось рассказать, как всё было на самом деле и ни в коем случае не допустить, что бы Уну выгнали из Хогвартса.

— Я пригласил вас по поводу изменений, произошедших с приведением Гриффиндора, сэром Николасом,— очень доброжелательно начал директор.— Что бы не пересказывать слухи, взбудоражившие школу, я хотел бы на прямую спросить у вас, мисс Фриман, что вы знаете по этому поводу.

— По этому поводу я знаю всё, профессор, потому что именно я всё это осуществила,— гордо заявила девушка.

— Но именно я отрубил Нику голову!— горячо вставил Гарри.— Я готов разделить наказание вместе с мисс Фриман!

Директор медленно снял очки, протёр их платочком, и всё это в напряжённой тишине. Наконец, он надел очки. Что там промелькнуло в серебристой бороде, усмешка?

— Я хотел вам сказать, дети мои, что это был не обдуманный поступок с вашей стороны,— изрёк он.

— Профессор, Ник уже многие годы мечтает стать членом Безголовой Братии, куда его категорически не хотели принимать из-за того, что он не был полностью безголовым,— Гарри старался говорить как можно спокойнее.— Мы помогли человеку, ну то есть не совсем человеку...

— Гарри, я вовсе не возражаю против того, что сэр Николас стал безголовым — в конце концов, это его личное дело,— мягко остановил парня директор.— Сейчас речь идёт о том, каким именно образом вы смогли это сделать. Мисс Фриман, мне хотелось бы это услышать от вас.

И Ундина стала подробно рассказывать, какие именно книги навели её на эту идею, какими заклинаниями она пользовалась, как и в какой последовательности. Гарри слушал её с не меньшим интересом, чем директор и декан. Наконец, когда она закончила, Дамблдор, помолчав, сказал:

— Минерва, всё-таки, какая талантливая у нас молодёжь!

— Но это было очень опасно, директор,— безапелляционным тоном ответила МакГонагалл.

— Не берусь судить, на сколько это опасно,— сказал Дамблдор.— На моей памяти никто так и не воспользовался Перемётным заклинанием, для перехода живого человека в состояние привидения. А о том, что бы использовать только часть этого заклинания, да ещё перенести его на какую-то конкретную часть тела, совмещая это заклинание с другими, у меня самого, наверное, фантазии на это не хватило бы.

Гарри подумал, что у кого, а у Дамблдора при необходимости фантазии хватило бы и на большее. Ундина, по-видимому, подумала так же, с улыбкой чуть тряхнув головой.

— Я не предполагала, что это, оказывается, так несовместимо. Я просто хотела помочь,— ответила девушка.

На это улыбнулась (на миллиметр приподняла уголки губ) даже МакГонагалл.

— Профессор, так что же делать с этими детьми?— последнее слово она подчеркнула.

— Давайте обсудим с вами этот вопрос, Минерва,— ответил Дамблдор.— Ребята, вы можете идти на урок. Ваш декан позже ознакомит вас с нашим решением.

Гарри и Уна поднялись и обратно через винтовую лестницу спустились в коридор.

— Я боялся, что тебя могут исключить за это из школы,— сказал Гарри девушке, когда они шли в свою башню за рюкзаками.

— Боялся?— переспросила, остановившись, Уна.

«Разве я сказал «Боялся»?— в замешательстве подумал Гарри.— Ведь хотел сказать «Волновался», нет, даже просто «Думал»!»

— А за себя ты не боялся?— с улыбкой спросила девушка.

— О себе я просто не вспомнил,— ответил Гарри, просто прилипая взглядом к её глазам.

Если бы они сейчас у неё даже стали жёлтыми или красными, это уже не играло большой роли, ведь это были ЕЁ глаза. Но сейчас в глазах девушки только добавилось голубизны.

Она опустила голову и сказала:

— Давай всё оставим как есть и никому не будем говорить об этой многострадальной голове и о нашем участии в этой истории... Гарри, мы, кстати, опоздали на урок.

Это было так, и им пришлось действительно поторопиться.

Следующие два послеобеденных урока Гарри промаялся: какой же придумать повод, чтобы опять подойти к Уне. Пусть даже она и посмеётся над ним! Но ничего придумать он не мог. Сама же Уна не делала на встречу ни шага, ни полшага. Гарри даже стал сомневаться в словах Адриана. Какая же она его, Гарри, фанатка, пусть даже и бывшая?

После уроков Рон и Гермиона буквально зажали его с двух сторон и потребовали подробно рассказать о том, что же произошло у него с Ником и с Уной. Припираться с ними было бессмысленно и Гарри всё рассказал, тем более, что ему самому хотелось с ними поделиться, не смотря на просьбу Уны никому ничего не говорить.

Гермиона была потрясена:

— Почему она ставила свои эксперименты на тебе? А если бы твои руки так и не стали нормальными, или ты весь стал бы привидением?

— Герми, она сама сначала хотела сделать это,— напомнил ей Рон.

— Уна заранее не знала, что я приду с Ником,— ответил Гарри.

— Она могла наколдовать так, что бы ты сам пришёл к ней,— не унималась девушка.

— Да я ей спасибо сказал бы, если бы она так делала!— Гарри начал сердиться.— Но она, наоборот, избегает встреч со мной!

Он не хотел бы, что бы оттенок горечи так явственно прозвучал в его словах. Девушка внимательно посмотрела на него и, вздохнув, сказала:

— Ты безнадёжен, Гарри.

Больше они к этой теме не возвращались. От МакГонагалл пока тоже не было никаких вестей. От избытка чувств Гарри накатал письмо Люпину с описанием этой истории. Когда он в совяльне привязывал свиток к лапке Хэдвиги, его вдруг осенило: сегодня же среда, а значит, сегодня его первая настоящая тренировка квиддитчной команды в качестве капитана! За этими последними событиями этот факт вылетел у него из головы. Классно, вот на тренировке он-то её и увидит! Гарри с нежностью погладил белые совиные перья и отпустил свою почтальоншу.

К вечеру небо затянулось облаками, но это не мешало радостному возбуждению игроков. Гарри не заготовил никаких речей, у него не было никаких определённых стратегических планов. Он просто дал возможность игрокам размяться после летнего перерыва. Какое это было наслаждение — опять сидеть на своей " молнии " и испытывать пьянящее чувство полёта. Адриан и Ундина, вместе с Кэтти Бэлл пытались забить кваффл в кольца, которые охранял Рон. Но пока им это не удавалось — Гриффиндорский охранник был на высоте и не пропустил ни одного гола. Летом в Норе Рон тренировался с сестрой каждый день. Джинни и Майк занялись тем, что отбивали бладжеры друг другу. Сделав несколько кругов над полем и прокрутив тройное сальто, Гарри сел на скамью на верхней трибуне. Он внимательно наблюдал за своими игроками, отмечая достоинства и недостатки каждого. Потом, собрав всех вместе, он как новый капитан с каждым обсудил это. Последней в его списке была Уна. Она сидела на метле, когда Гарри подошёл к ней.

— Уна, почему, когда ты набираешь скорость, то поворачиваешь левую руку так...— он взял её руку и тут же почувствовал, как от неё по всему его телу прошла волна жара. "Спокойно, Гарри,— сказал он себе,— это всего лишь тренировка!"

— Потому, что так легче сидеть, пригнувшись, чтобы меньше сопротивляться воздуху. Это даёт возможность развивать большую скорость,— ответила девушка.

Гарри краем глаза видел, как Рон со словами: " Ну, всё, тренировка окончена,"— стал выпроваживать всех со стадиона.

— Меня этому научил Виктор Крум,— продолжала Уна.— Он же посоветовал мне делать такую причёску, чтобы, пригнув голову, когда надо, как бы разрезать воздух.

Уна покачивалась на своей метле, и рука Гарри, которую он так и не убрал с её руки, так же покачивалась. Девушка продолжала:

— Давай проведём эксперимент: кто из нас первым долетит до того кольца, предварительно пять раз облетев вокруг стадиона. Пять — для того, чтобы развить хорошую скорость. Учти, что мётлы у нас одинаковые.

Гарри согласился. Он сел на свою " молнию ". Когда они стартовали, то сначала летели вместе бок о бок. Но потом Гарри заметил, что Уна стала потихоньку, действительно, его обгонять. Машинально он отмечал разницу: у неё локти прижаты к телу, у него — торчат в стороны, а значит, действительно тормозят его. Её колени (это не выносимое зрелище!) почти прижаты к груди. А потом, эта её причёска... Сейчас девушка больше была похожа на выпущенный снаряд. Наблюдая за ней, Гарри не так точно корректировал траекторию своего полёта. И Уна на несколько секунд опередила Гарри.

— Вот видишь,— сказала она, когда они приземлились,— эти несколько секунд для сиккера могут быть решающими.

— У тебя хорошая школа, я видел Крума на Мировом чемпионате,— одобрительно сказал Гарри.

Сейчас его вовсе не трогало, что девушка оказалась первой, ведь собственно у него у самого не было никакой школы. Усыпляющие лекции Оливера Вуда или нервные изречения Ангелины Джонсон не прибавили ему умений. Природный талант и опыт — вот были его единственные помощники в квиддитче. Поэтому Гарри даже обрадовался уроку, который преподнесла ему девушка.

— А ты очень наблюдательный,— сказала ему Уна, когда они уходили с поля.— Мне понравилось, как ты подколол Адри с его вечной манерой крутить головой, что бы не мешали распущенные волосы. Это девушки ему внушили, что так ему больше идёт, чем с хвостиком. Таков уж он, может пойти у глупых девчонок на поводу в ущерб квиддитчу.

— В моей команде он ничего не будет делать в ущерб, я за этим прослежу,— улыбнулся Гарри.

В раздевалке уже никого не было, когда они туда зашли. Быстро переодевшись, Гарри подождал девушку, чтобы вместе пойти в замок. На обратной дороге у них разговор был чисто техническим — о мётлах, о характеристиках " молнии ".

Когда они дошли до теплиц, вдруг хлынул дождь. От неожиданности они встали под навес от крыши теплицы, и разговор прервался. Уна прислонилась к стеклянной стене. Несколько длинных прядей волос выбились у неё из причёски. Она стала вытаскивать шпильки, освобождая волосы, которые волнами ложились ей на плечи и грудь. Гарри, не отрываясь, смотрел на неё. Он почувствовал, что у него опять начинает

"съезжать крыша " и, чтобы не дать себе попасть в болото своих страхов и неуверенности, зажмурившись, выпалил:

— Ундина, я хочу, чтобы ты была моим другом... Нет, не просто другом, а моей девушкой!

И тут он услышал её тихий смех. Ну вот, это было именно то, чего он боялся.

— Гарри, зачем же закрывать глаза?— со смехом сказала Уна.

Гарри открыл глаза и посмотрел на неё. И тут он увидел, как улыбка сошла с её лица, и она очень серьёзно посмотрела ему в глаза. Нет, от этого стало ещё хуже! Бездонные серые глаза Уны наполнялись таким чувством, которое стало топить его.

— Гарри, ты даже представить не можешь, как давно я об этом мечтаю! Я в тебя влюбилась, когда, наверное, мне было пару лет! Мама часто рассказывала нам с братом сказку о непобедимом мальчике, который прогнал самого страшного мага Сам— Знаешь— Кого. Этого мальчика звали Гарри Поттер. А когда я стала постарше, то узнала и другую историю — о проказнике Джеймсе и правильной девушке Лили, об их любви, об их сыне— Гарри Поттере... Я знаю, что Адриан тебе всё рассказал о моём дневнике. Там есть фотографии твоих родителей, которые я выклянчила у мамы. Я знаю о Сириусе и видела Люпина — он провожал тебя на вокзале. Я их знаю по школьным маминым рассказам. Я читала каждую статью в " Оракуле " о тебе, даже те ужасные статьи, которые так взбесили Джинни. Я их собирала только потому, что там было имя " Гарри Поттер ". Знаешь, как возмущалась моя мама по поводу этих статей! Я даже слышала, как она украдкой плакала. Понимаешь, она очень любила Лили... Когда набирали команду из Дурмштранга на Тремудрый Турнир, я пролила немало слёз, потому что меня не взяли в Хогвартс. Я для них была, видите ли, маленькой!.. А когда приехал Виктор Крум — он многое о тебе рассказал. Мы с ним дружили, он готовил меня на роль сиккера в школьной команде вместо себя. А после тренировок я из него " клещами " вытаскивала всё новые подробности о тебе и твоих друзьях. А тут случилось...— она запнулась.— В общем, мы переехали сюда. Я считала дни до того момента, когда мы поедем в Хогвартс. Но там, в магазине близнецов, когда я внезапно увидела тебя, я всё же испытала шок. Да, у меня были твои фотографии из газет. Но я никак не ожидала, что мой абстрактный кумир окажется таким... таким красивым парнем. Я видела... Я думала, что Гермиона твоя девушка. Из рассказов Виктора так и можно было предположить. Понимаешь, каково мне было: наконец увидеть своего возлюбленного героя, но героя с его девушкой!

Потрясённый этим монологом Гарри во все глаза смотрел на неё. Он даже не чувствовал, что струйки дождя с крыши попадают ему за шиворот.

— Нет, Ундина, ты и только ты...— сказал он.

Больше никаких преград на его пути не было.