На страницах пыльных книг (гет)

Толпа вокруг ревела и бурлила, отовсюду были слышны выкрики и звуки драки, люди и нелюди толкались и пинались, создавая столько шума, что Гидеону казалось, будто еще немного, и его уши попросту взорвутся. Так продолжалось недолго, спустя пару мгновений, когда двери за их спинами громко захлопнулись, все взгляды обратились к пришельцам.

— Там! — заорал кто-то из толпы.

Масса людей разделилась: большая ее часть, состоявшая, как смог разглядеть Гидеон, из женщин, стариков и детей, бросилась в зияющие каменными развалами проходы; другая же часть, по больше части воины, ощерилась оружием и со всех сторон обступила принцессу и ее спутников. Они не спешили нападать, словно ждали чьей-то команды, только придвигались ближе, отрезая пути к отступлению. Гидеон обернулся, наткнулся на полузабытых стражниц и резко развернулся обратно. Миледи ни за что не позволила бы повстанцам проникнуть в ту часть Заветного города, что осталась за их спинами, а потому путь назад оказывался полностью закрыт.

Гидеон успел разглядеть, что стражницы выглядели обескураженными, они явно не понимали, что им теперь делать, хотя некоторые, судя по воинственным лицам, готовы были прямо сейчас присоединиться к вооружившимся повстанцам. Девчонки тихо переругивались между собой и никак не могли решить, выходить ли им на контакт с мятежниками, собравшимися здесь. С одной стороны, они все еще стражницы, и слухов о них успело распространиться достаточно, но с другой стороны, они только что скомпрометировали себя, когда появились в компании тиранки-принцессы. Наконец придя к единому мнению, они с двух сторон обошли стоящую непоколебимой статуей Фобос и на всякий случай взлетели вверх, чтобы копья и мечи не смогли их достать.

— Мы на вашей стороне! — закричала рыжая, и девчонки отлетели подальше, направив ладони на Фобос и Гидеона.

Толпа, казалось, не слишком-то им поверила. Люди зашептались, зашевелились, потрясли оружием и почесали макушки. Гидеон хихикнул, глядя на смущенные и удивленные лица стражниц и покачнулся, перекатываясь с носков на пятки.

— Чего вы тогда с ней пришли? — один здоровяк ткнул пальцем в принцессу.

Стражницы переглянулись, не нашлись с ответом и через одну принялись закидывать здоровяка ответными претензиями в стиле «а чего это ты нам не веришь?» или «сам дурак». Фобос все это время стояла смирно, и Гидеон даже начал беспокоиться, не лишилась ли она сознания от абсурдности происходящего. Но нет, на самом деле принцесса пристально вглядывалась в сборище мятежников, ее глаза метались от лица к лицу, выискивая знакомые черты и запоминая каждого, кто хотя бы в теории мог быть перебежчиком и предателем.

— Перестаньте, — раздался звучный голос, — если они говорят, что за нас, какие у нас есть причины, чтобы сомневаться?

Гидеон фыркнул. Уж он-то перечислил бы как минимум пару десятков веских причин, почему стражницам нельзя верить.

Толпа на мгновение притихла и разразилась еще более громким обсуждением, расступилась, пропуская вперед мускулистого юношу, лицо которого Гидеон назвал бы чересчур надменным и самоуверенным. Юноша выглядел едва ли не старше самого Гидеона в основном из-за бугристых мышц и некрасивых темных наростов на подбородке. Фобос, доселе непроницаемо спокойная, заприметив знакомую фигуру, расплылась в широкой улыбке и цокнула языком.

В желтовато-зеленом свете стен и факелов Калеб вовсе не выглядел бледным, теперь его кожа казалась довольно смуглой, опаленной редким солнцем Меридиана, а глаза ярко выделялись на угловатом лице и сверкали стальной уверенностью. Он мог бы даже показаться кому-то прекрасным, если бы не коричнево-зеленые наросты на лице и бугрящиеся под простой майкой мышцы. Фобос вовсе не считала свое создание некрасивым, просто такая вульгарная красота была несколько не в ее вкусе. Принцесса подняла голову и всмотрелась в странное мечтательное выражение на лице склочной надменной блондинки-стражницы. Тонкие губы девицы что-то шептали, а глаза расширились до такой степени, что казалось, еще немного, и они вылетят из глазниц.

— Что же вы застыли? — вопрошал тем временем Калеб. — Враг перед вами, загнан в угол и без поддержки своих приспешников. Нас гораздо больше, разве это не прекрасный шанс покончить с тиранией и осуществить задуманное?

Он выдержал длинную паузу, во время которой толпа разразилась ликующими криками. Мятежники приветствовали своего лидера и выражали ему свое почтение, ничуть не сомневаясь в словах юноши. Стражницы кивали, но не спешили вставлять свое веское слово, они медленно кружили, то приближаясь к Фобос и Гидеону, то отдаляясь от них. Блондинка Корни все еще находилась в смятении, это было видно, когда девушка подлетала совсем близко. Лицо ее сделалось неуверенным и немного печальным, она то и дело порывалась спикировать вниз, но другие стражницы одергивали и удерживали ее.

— Фобос! — Калеб переместил свое внимание с товарищей на принцессу и ее спутника. — Ты сама пришла к нам в руки, так что приготовься встретить уготованную тебе судьбу!

— А-а-а, — лениво взмахнула руками Фобос, — и что же за судьба меня ждет по-твоему?

Она смотрела на Калеба насмешливо, и тот отвечал ей аналогичным взглядом. Гидеон, который не знал об истинной природе шептуна, никак не мог понять, что за странные искорки мелькают в серых глазах лидера мятежников. Ему казалось, что Калеб намеренно бравирует и блефует, хотя и понимает, что едва ли сможет справиться с принцессой. Гидеон нахмурился, когда юноша посмотрел прямо ему в глаза, потому что на мгновение заметил на его лице страх, смешанный с почтением и презрением.

— Сегодня ты падешь, и твое место займет законный наследник престола Меридиана! — Калеб тряхнул головой, и его лицо снова приобрело выражение надменного нахальства.

— Нет, ну со вторым пунктом я вообще-то согласна, — неожиданно для всех заявила принцесса, — но никуда падать я уж точно не собираюсь.

В помещении повисла оглушительная тишина, мятежники с выпученными глазами переглядывались и открывали-закрывали рты, будто из их горла не могло вырваться ни звука. Фобос хохотнула и щелкнула пальцами, просто так, не применяя никакой магии. Толпа отшатнулась, ощерилась оружием, но не спешила нападать, ожидая отмашки замолчавшего Калеба. Юноша думал долго, как будто переваривал неожиданные слова, он даже посоветовался с кем-то полушепотом, так, что Гидеон слышал каждое слово.

— Конечно ты лжешь! — наконец вскричал он. — Ты говоришь это лишь для того, чтобы заполучить наше доверие и дальше творить бесчинства! Немедленно отрекись от трона, и тогда мы, так и быть, оставим тебе жизнь!

— Если я прямо сейчас отрекусь от трона и сдамся, как же ты найдешь наследницу престола? — хмыкнула Фобос. — Или коронуешь первую попавшуюся девчонку, лишь бы избавиться от меня?

— Принцессу спасли наши товарищи, нам нужно лишь связаться с ними, и все в этом мире встанет на свои места, — отвечал Калеб.

Фобос на это скривилась, а толпа разразилась радостными криками. Им было совершенно невдомек, что Калеб слишком юн, чтобы лично знать «спасителей» Элион. Да даже если и так, кто из мятежников мог знать, как связаться с беглецами, и где они скрываются? Если бы все было так просто… Принцесса закатила глаза, смерила ликующую толпу презрительным взглядом, легко оттолкнулась от каменного пола и вмиг оказалась нос к носу с Калебом.

— Ты действительно думаешь, что все так просто? — выплюнула она юноше в лицо.

Калеб отшатнулся, люди вокруг охнули и затихли, не зная, нападать или спасаться бегством. Стражницы, что-то крича вразнобой, попытались атаковать, в воздухе закружилось пламя, вздыбилась земля, однако принцесса осталась невредимой. Ни одна атака не достигла ее, каждая растворилась без следа, не коснувшись цели. Фобос стояла, сложив руки на груди, волосы ее развевались от бушующего вокруг вихря, а глаза мерцали зловещей зеленью. Калеб, отступивший к товарищам, выхватил меч и направил его точно в грудь принцессы, но та не шелохнулась, только зрачки опустились вниз. Лезвие сверкало и переливалось в зеленоватом свете Заветного города, отражая в себе исковерканное, изуродованное лицо Фобос Эсканор.

— Ну правда, это даже немного обидно, — скривилась Фобос, рассматривая свое отражение.

— Миледи? — сквозь шум Гидеон едва услышал собственный голос.

Лезвие меча покачнулось, обернулось острой стороной вверх и рвануло вперед. Калеб коротко вскрикнул, шагнул вперед, твердой рукой направляя оружие, а в его глазах отражалось такое же искореженное, ненастоящее лицо Фобос.

Яркая вспышка озарила огромный зал, ослепила на мгновение и схлынула как ни в чем не бывало. Меч с гулким звоном шлепнулся на пол к ногам принцессы, совсем рядом с прозрачным, словно хрустальным цветком лилии. На мгновение повисла оглушающая тишина, все звуки затихли, слышалось только мерное гудение меча на камне, но и оно вскоре смолкло.

Фобос наклонилась и подняла цветок, обхватив его пальцами за тонкий, едва виднеющийся под лепестками стебелек. Она покачала головой и усмехнулась, нежно погладила хрупкие лепестки подушечками пальцев и из-под полуприкрытых ресниц оглядела замерших мятежников.

— Ведьма! — заорал кто-то, и тишина разлетелась вдребезги.

Послышался лязг оружия, повстанцы, лишенные головы, заголосили, но наступать не спешили. Они как будто ждали чьей-то команды, но ее не поступало. Растерянные и встрепанные, они кричали и ругались, потрясали копьями и мечами, но отступали вместо того, чтобы наступать. Стражницы наконец очнулись от охватившего их потрясения, спикировали и зависли, дырявой стеной отделяя Фобос и Гидеона от повстанцев.

— Что ты с ним сделала?! — надрывным голосом завопила Корни.

— Так он тебе нравился? — лениво протянула принцесса. — Тогда лови!

Хрустальная лилия взмыла в воздух, солнечными зайчиками отразила зеленоватый свет и приземлилась точно в руки стражницы. Девчонка вскрикнула, прижимая цветок к груди, что-то рыкнула себе под нос и взмахнула свободной рукой. Земля под ногами Фобос вздыбилась, мраморные плиты пошли трещинами и расползлись, открывая доступ толстым, похожим на огромные грязно-зеленые щупальца корням. Гидеон выругался, глядя на беспечно улыбающуюся миледи, и изо всех сил сосредоточился. По лбу его крупными каплями потек пот, на виске выступила шумно пульсирующая вена, а пальцы свело судорогой.

— Не напрягайся так сильно, — хмыкнула Фобос за его спиной.

На плечи Гидеону легли прохладные руки, расслабляя закостеневшие мышцы, а теплое дыхание пошевелило волосы на затылке. Возле его лица пронесся заостренный кончик одного из корней, и Гидеон, разозлившись, топнул ногой. Тут же пол под ногами встал на место, подобно пазлу плитка за плиткой восстановился. Стебли-корни извивались, мелькали вокруг, но ни один не мог достать принцессу и ее ученика. В конце концов пол окончательно сложился, и растения, отрезанным щупальцами грузно попадали, едва не придавливая своим весом зазевавшихся мятежников.

Фобос, отстранившись, потянулась, запрокинув руки за голову, и довольно улыбнулась. Гидеон же разглядывал творение своей магии и никак не мог поверить, что в силах сотворить подобное. Раньше у него не шибко получалось колдовать, одни только мелкие кузнечные детали и выходили, а сегодня ни с того ни с сего он оказался способен едва ли не землю ворочать. Причем все происходило так быстро, что Гидеон и осознать-то не успел, как у него это получилось.

— Надо увести всех отсюда! — не спеша повторять атаку подруги, выкрикнула рыжая.

Шатенка рассерженно зашипела на Корни и схватила ее за запястье. Народ потихоньку рассасывался, и почему-то больше никто не обращал внимания на так и стоящих у дверей Гидеона и Фобос. Напоследок, явно пребывая в приподнятом настроении, принцесса выдала им вслед:

— Ну и валите! Не больно-то и хотелось с вами тут отношения выяснять!

Если бы Гидеон не смотрел на нее в упор, он бы ни за что не поверил, что миледи обиженно надула губы и показала язык уходящим в спины. Юноша крякнул и едва сдержался, чтобы не рассмеяться; Фобос глянула на него насмешливо, подмигнула и поманила к себе пальцем.

— Нам тоже пора возвращаться.

Прежде чем шагнуть в переливающееся нутро портала, Гидеон заметил пятерых стражниц, ворвавшихся в опустевший зал. Девчонки тяжело дышали и громко переговаривались; они никак не ожидали, что их враги вот так просто смоются с места преступления. Гидеон помахал им ручкой и исчез, не расслышав никакого ответа.

* * *

Этим утром Седрик проснулся непростительно поздно. Всю ночь его терзало странное чувство неправильности, абсурдности происходящего. Хотелось прямо сейчас вернуться на Меридиан, проверить как там Фобос и успокоить собственную душу.

Когда он высунулся в магазин, Анна уже вовсю хозяйничала за прилавком. Девушка задорно ему улыбнулась и помахала рукой, но это только усилило странное предчувствие змея. Он наскоро позавтракал, привел себя в порядок и вышел в зал как всегда безупречный. Вот только хмурое выражение никак не хотело исчезать с его лица.

— Вы выглядите так, будто ночью кого-то убили, — весело прокомментировала его вид Фишер.

Она поправила растрепавшиеся кудряшки и подтянула к себе очередную партию книг, которые необходимо было промаркировать и занести в каталог. Седрик ничего не ответил, подхватил полную коробку уже помеченных книг и понес ее в сторону стеллажей.

— Если вам нужно уйти, я присмотрю за магазином! — крикнула ему вслед Анна.

После обеда пришла Элион, и чувство неправильности усилилось еще больше. Девчонка крутила в пальцах звезду Трибы и рвалась помогать с книгами, но Анна настойчиво увела ее на кухню. Седрик неожиданно остался совсем один в комнате в окружении сотен фолиантов. Он почувствовал себя беспомощным маленьким ребенком, потерявшимся в огромной библиотеке. Забросив несколько книг на полку, змей, чеканя шаг, направился на кухню. Ему отчего-то просто необходимо было наличие хоть кого-нибудь рядом.

Сидящая за столом Элион отвлеклась от разговора, подняла на него взгляд и премило улыбнулась. Непоседливые пальцы девчонки перекочевали с медальона на кончик косички; к уголку ее губ прилипла крошка от только что съеденного печенья.

— Не смотрите на ребенка таким кровожадным взглядом, — Анна сердито нахмурилась и приобняла Элион за плечи.

Сама Браун же хихикнула, погладила девушку по руке и полным сочувствия взглядом заглянула Седрику в глаза:

— Рик, что-то случилось?

Седрик фыркнул, провел пальцами по волосам, стягивая мешающуюся резинку, и плюхнулся на стул напротив. Змей тяжело вздохнул, сам не в силах понять, что же случилось, запрокинул голову и рыкнул сам на себя.

— Да черт его знает, — выдохнул он, опуская лоб на столешницу.

Элион перегнулась через стол и погладила Седрика по волосам. Он повернул голову набок и закашлялся, сплевывая попавшие в рот пряди. Анна захохотала и со стуком поставила перед ним чашку с ароматным чаем.

— Хочешь я заплету тебе косу? — спросила Элион.

Седрик поднял голову, смерил девочку скептическим взглядом и упал обратно. Анна снова прыснула, уселась рядом и похлопала его по плечу.

— А что такого? — не унималась Браун. — Косичка не такая тугая как хвостик, и волосы мешаться не будут.

Седрик фыркнул в стол, выпрямился, прикрыв глаза, и нахмурился еще больше.

Анна смерила его смешливым взглядом, отгородилась от него ладошкой и зашептала слишком громко, чтобы Седрик мог не услышать:

— Он просто боится оказаться похожим на девочку.

Элион захихикала, а Седрик открыл глаза, невозмутимо возразил, что ничего не боится, и закрыл их обратно. Анна захохотала, звонко хлопнула его по спине и больно дернула за прядь волос.

— Держи его, малышка! — провозгласила Фишер, — С этого момента Рик Хоффман — принцесса с косичкой!

Так Седрик обзавелся толстой косой до пояса, на кончике которой красовался большой розовый бант. Где уж эти две ведьмы достали такое огромное пышное чудовище змей даже предполагать не желал.

— И не смей снимать! — наказывала Элион, когда он крутился перед зеркалом в тщетных попытках оценить глупость собственного вида.

Что ж, в силу некоторых обстоятельств он готов был просить почти все маленькой нахалке. А вот большая нахалка, стоящая тут же неподалеку, еще не подозревала, какую гадость может получить в ответ на свою выходку.

— Уволю, — прорычал он беззвучно, когда Элион отвернулась.

Анна скорчила испуганную рожицу, приоткрыла рот и приложила ладони к щекам. Глаза ее завращались, а язык высунулся наружу. Обернувшаяся Элион вытаращилась на нее и прыснула, посылая Седрику укоряющий взгляд.

— Элион! — притворно жалобно взмолилась Анна. — Мистер принцесса-Хоффман хочет меня уволить!

Седрик почувствовал, как в груди закипает жар, и оскалился, разминая кулаки. Фишер взвизгнула и спряталась за девочку, как за самое надежное в этом помещении создание.

— Что это еще за мистер?.. — рассерженно взревел Седрик.

Раздражение накатывало на него волнами, и он в общем-то понимал, что злится вовсе не на хихикающих девчонок, но ничего поделать не мог. Ярость требовала сиюминутного выхода, обжигала горло и сменялась беспокойством. Что-то определенно случилось на Меридиане, и Седрик себе не простит, если сейчас же не вернется.

— Мистер принцесса-Хоффман, — закончила за него Элион уже не так радостно.

Седрик не хотел видеть выражение своего лица, не хотел понимать, что может напугать эту маленькую девочку, но в зеркале отчетливо виднелись клыкастый оскал и заострившиеся уши. Беспокойство и раздражение затопили его с головой, Седрик почти не видел и не слышал происходящего рядом, ослепленный нависшей перед глазами пеленой. Когда что-то неприятно щелкнуло в голове, он на ощупь бросился в зал, снося собой стеллажи на пути и по-звериному рыча что-то оторопевшей наверняка Анне. Стоило нужной книге оказаться в его руках, ярость поутихла, а пелена перед глазами рассеялась, открывая вид на огромную личную библиотеку принцессы Фобос. Едва перебарывая желание тут же обратиться в змея, он ринулся к выходу.

За окнами-бойницами совсем недавно стемнело, краешек неба все еще светился напоминанием о скрывшемся за горизонтом светиле. Ветер выл почти по-зимнему, заставлял стражников трястись от холода и жаться друг к другу, гнул лысеющие деревья к земле и поднимал в воздух капли неутихающего дождя, смешавшегося с черной едкой грязью. Седрик вихрем несся по коридорам, распихивал зазевавшихся людей и нелюдей и замер только тогда, когда его руку холодом обожгла зачарованная дверная ручка. Хозяйки комнаты внутри не было.

Он так и стоял растерянный, глядя на закрытую дверь опустевшим взглядом, пока мимо не прошла Миранда. Девчонка остановилась, издала странный звук, похожий то ли на клацанье, то ли на шипение, и пальчиком постучала Седрика по плечу. Змей обернулся, склонил голову набок и хлопнул глазами.

— А где?..

Слова потонули в горле, и он снова застыл словно лишившийся хозяина пес. Миранда хихикнула, снова издавая тот подозрительный звук, но мгновенно нацепила на лицо скучающее выражение.

— Ее Высочество в сопровождении кузнеца еще с утра ушла из дворца и до сих пор не возвращалась, — отчеканила Миранда, поклонилась и стремительно скрылась за поворотом.

Пока Седрик соображал, провожая девчонку долгим взглядом, ручка, за которую он все еще держался, потеплела и сама собой повернулась.

Посреди комнаты в лазурном свете закрывающегося портала стояла, сложив руки за спиной, принцесса Фобос. За ее спиной корчил странные рожи и пучил глаза Гидеон. Юноша махал руками и изображал какие-то жесты, но Седрик совсем не обращал на него внимания. Фобос, завидя его, переменилась в лице, всплеснула руками, захихикала и бросилась ничего не понимающему змею на шею.

— Седрик! — прокричала она ему в ухо. — Ты ж моя змеюка!

— Госпожа? — переспросил Седрик.

Но Фобос совсем его не слушала. Она ощупывала его спину холодными пальцами, прижималась все теснее и теснее, а когда ее руки нащупали косу, она и вовсе подпрыгнула.

— Что за ерунда у тебя на голове? — спросила она, вытягивая кончик косы как поплавок из воды. — Кто сотворил эту прелесть?!

Седрик закатил глаза, обхватил принцессу за плечи и махнул Гидеону рукой. Мальчишка, поняв намек, облегченно выдохнул и скрылся, плотно закрыв за собой дверь. Фобос все не унималась, дергала змея за волосы и тыкала острыми коготками под ребра:

— Ну Седрик, ну нужно же мне знать, кого благодарить.

Седрик выдохнул, подхватил принцессу на руки и мягко опустил на кровать. Фобос, все еще цепляясь за его волосы, дернула конец косы так, что змей повалился рядом.

— Это была идея принцессы Элион, — сдался он, когда Фобос рывком перекатилась и нависла сверху.

— Элион! — Фобос стукнула кулаком по подушке совсем рядом с лицом верного змея.

Она откатилась, усаживаясь рядом и поджимая под себя ноги, и Седрик невольно разочарованно выдохнул, тут же одергивая себя. Мужчина медленно приподнялся, разглядывая непривычно возбужденную принцессу, такую открытую и настоящую без опостылелых масок и кривых улыбок. Лицо ее, почти всегда бесстрастное и надменное, светилось искренней улыбкой, и Седрик подумал, что ради сохранения этой улыбки, если потребуется, притащит Элион на Меридиан силой.

— Какая она? — Фобос закусила губу, мечтательно глядя в потолок, а голос ее звенел от едва сдерживаемых эмоций.

Седрик, пожалуй, слишком долго смотрел на ее приоткрытые алые губы и все крепче сжимал в пальцах тонкую ткань простыни. Змей медленно опустился на бок, укладывая голову на согнутую в локте руку, и усмехнулся, глядя, как подрагивают светлые, едва заметные ресницы. Фобос вытянула руки вверх, переплетая пальцы, словно силилась достать что-то недостижимое, далекое и необходимое. Она хихикнула, на щеках ее заиграл румянец цвета нежных розовых лепестков, а с губ сорвалось нетерпеливое «ну!».

— Вы с ней удивительно похожи, — сказал Седрик.

Он смотрел не моргая, боясь даже дышать, чтобы не спугнуть легкое безмятежное выражение лица Фобос, такое непривычное и такое прекрасное.

— Врешь!

Фобос с размаху опустила ладони на кровать, и Седрик невольно дернулся, на мгновение теряя ее из виду. Принцесса подскочила на ноги и отвернулась, скрещивая руки на груди. Седрик вздохнул, поднимаясь вслед за ней и становясь за ее спиной так близко, что мог почувствовать, как колышутся от дыхания ее волосы.

— Не хочу, чтобы моя сестренка была похожа на меня, — обиженно буркнула Фобос.

Она отклонилась назад, спиной упираясь в грудь Седрику, и фыркнула. Все еще скрещенные на груди руки едва заметно подрагивали, Фобос то и дело цыкала языком, но ни она, ни Седрик не двигались с места.

— Ты же не будешь на меня злиться? — спустя какое-то время едва слышно бросила принцесса.

Седрик удивленно застыл, не понимая, что на этот раз взбрело в эту прелестную светлую голову. Он стоял за спиной принцессы, поэтому не мог видеть выражения ее лица. Зато он чувствовал, как подрагивают ее хрупкие плечи, и едва сдерживал себя от абсурдного желания спрятать эту девчонку как можно дальше, чтобы ни одна проблема этого мира большее ее не тревожила.

— Госпожа, как я могу на вас…

Он не успел договорить, когда Фобос развернулась к нему лицом. На ее светлых ресницах дрожали капельки слез, щеки охватил лихорадочный румянец, а губы были искусаны до красноты. Седрик никогда прежде не видел, как принцесса Фобос плакала.

— …злиться.

Он выдохнул окончание фразы в эти самые искусанные губы, когда они стремительно накрыли его рот, не давая ни секунды на сопротивление. Впрочем, Седрик никогда не стал бы сопротивляться, что бы Фобос с ним не делала. Он давно отдал ей свою жизнь и готов был позволить разорвать свое сердце, не оставляя ни единого целого кусочка.

Сердце в груди екнуло и сжалось, когда тонкие пальчики запутались в его волосах, распустили порядком надоевшую косу и коготками прошлись по основанию шеи. Седрик не мог думать, когда Фобос прижималась к нему, не мог держать себя в руках, когда держал ее тело, когда впервые ему позволили дотянуться до краешка души. Седрик готов был вырвать свое сердце и растоптать его, лишь бы только не видеть больше бриллиантов слез в колдовских серо-зеленых глазах.

* * *

Еще со вчерашнего вечера, когда Седрик сбежал, все пошло наперекосяк. Стоило мужчине скрыться, а Анне кое-как убедить Элион в том, что в магазине имеется черный ход, в помещение ворвалась толстая дама средних лет, срочно требующая уделить ей внимание. И как Фишер не старалась с ней сладить, как не убеждала в том, что магазин вообще-то еще не открылся, даме было все равно. Она кричала и бранилась, расхаживала между полупустых полок и лапала своими жирными сальными пальцами каждую новенькую книжку. Не найдя того, что искала (а что ей надо было, Анна так и не поняла), женщина принялась требовать начальника и начальника начальника, а узнав, что никого кроме Анны нет — громко хлопнула дверью и пообещала еще вернуться.

— Вот Рик завтра придет, и тетке не поздоровится! — хлопнула в ладоши Элион.

Школьница все это время наблюдала за балаганом из кухни, и Анна была рада, что Браун решила не высовываться. Пожав плечами, Фишер оглядела учиненный пришелицей беспорядок и принялась с обреченным видом расставлять книги по местам. Ни одного видения не блуждало в ее голове.

Это началось, когда Анне было где-то около шести или семи лет. Она как раз должна была впервые отправиться в школу, когда странные картинки заполнили ее мысли. Странные люди, которых она никогда не видела, странные места, в которых она никогда не бывала, чудеса, невозможные, потрясающие чудеса творились в ее голове. Конечно никто не поверил в фантазии маленькой девочки, а Анна надолго замкнулась в себе, оставшись наедине с порой ужасающими видениями.

Видения никогда не были о ком-то одном, но чаще других Фишер видела светловолосую девочку, выросшую в красивую девушку в похожем на средневековье мире. Анна не видела чего-то особенного, ничего, что могло хоть что-нибудь рассказать о ее жизни, но даже так девушка очень ей нравилась. Она могла делать то, что никогда не могла позволить себе Юлиана. Или Анне так просто казалось, потому что гораздо позже она поняла, что они похожи во многом, но также во многом и различались.

Сегодня, едва успев встать с кровати, Фишер поняла, что голова непривычно пуста. Ни одного образа, ни одной чужой мысли, ничего такого, к чему Анна давно успела привыкнуть. В остальном, кроме этого все шло достаточно гладко, что тоже наводило на нехорошие мысли. Утренний звонок от мамы не продлился дольше пары минут, хотя обычно она болтала без умолку не менее получаса, младшая сестра не выхватывала у нее трубку, чтобы поздороваться, а отец по словам матери и вовсе ушел сегодня пораньше. Анна даже смогла в кои-то веки собрать непослушные кудряшки в нормальную прическу, не грозившую рассыпаться от малейшего дуновения ветерка. Кудри, признаться, ее порядком раздражали, но вместе с тем Фишер их трепетно любила и ни в коем случае не желала состригать. Иногда Анну посещали мысли о том, что она приемная, потому что у всех остальных членов ее семьи поголовно были идеально прямые темно-рыжие волосы.

На улице было солнечно, словно бы октябрь решил подождать и дать догулять летним месяцам. Очень непривычная погода для Хитерфилда, круглый год утопающего в дождях и тумане, но Анна, несмотря на бледную кожу любительница понежиться на солнышке, была только рада запоздавшему бабьему лету. Она подставила лицо теплым лучикам и неспешно потопала в сторону книжного магазина.

Неприятности вернулись, когда Анна еще не успела даже подступиться к стеклянной двери магазина, на которой весело покачивалась табличка «закрыто». Вчерашняя дама вынырнула из-за угла и неумолимым крейсером двинулась в сторону Фишер, на ходу цепляя на лицо гримасу недовольства. Анна выдохнула, поборола желание броситься наутек, вежливо улыбнулась и открыла перед дамой дверь.

Было еще довольно рано, мистер Хоффман обычно открывал магазин (разумеется, только отпирал дверь, а не переворачивал табличку) на четверть часа позже, и Анна, признаться, надеялась, что пресловутый замок окажется заперт. Однако стоило ей дернуть за ручку, и дверь поддалась, пропуская сотрудницу и гостью внутрь. Звякнул, оповещая об их прибытии, колокольчик, и спустя несколько мгновений из-за стеллажей показалась девушка. Ее пепельные волосы были собраны в небрежный хвост, а серо-зеленые глаза в солнечном свете сверкали подобно драгоценным изумрудам.

— Леди, — обратилась она к даме, — мне очень жаль, но мы все еще закрыты. Вы можете вернуться через несколько недель, когда магазин начнет работать, и тогда мы обязательно поможем вам найти то, что вы ищете.

Но дама, кажется, была вовсе не согласна с девушкой. Она взмахнула сумкой и уже собиралась раскрыть рот, когда та снова заговорила:

— Такая жалость, что мы ничем не можем вам помочь. Но посмотрите, мы еще даже не напечатали на табличке «открыто». И вы сами видите, какой здесь беспорядок, — она обвела рукой многочисленные коробки и стопки с книгами, а также кучи возле стеллажей, которые Анна вчера поленилась убрать.

Девушка говорила предельно вежливо, а с губ ее не слетала приветливая улыбка, но Анна отчего-то чувствовала, что даме следует поскорее проваливать. Вы сами внесли вклад в царящий здесь беспорядок, хотела сказать она, но девушка метнула в нее такой взгляд, что губы Фишер сами собой слиплись и больше не размыкались. Анна поспешила улыбнуться обеим и прошмыгнуть на кухню. Проходя мимо девушки, она увидела, как та хищно сощурилась и ухмыльнулась.

Спустя несколько минут, когда чайник как раз вскипел, и Анна заливала воду в заварочный чайник, дверь тихонько скрипнула, и на кухню просочилась все также приветливо улыбающаяся девушка. Она махнула Анне рукой и рухнула на ближайший стул, тот самый, на котором обычно сидел мистер Хоффман. Анна порадовалась, что успела достать две чашки и теперь не придется снова лезть в шкафчик. Они молчали какое-то время, пока заваривался чай; Фишер чувствовала себя неловко и не могла раскрыть рта, чтобы хотя бы представиться знакомой незнакомке.

Это была та самая девушка из видений, но Анна отчего-то чувствовала в ней что-то иное, не совсем знакомое. Блондинка выглядела также, как всегда, вот только выражение ее лица, жесты и манеры были совсем другими. Эта девушка не вздергивала подбородок, не склоняла по-птичьи голову, а в глазах ее сейчас было гораздо больше серого, чем изумрудного. Наконец, когда чай заварился, и фарфоровые чашки весело звякнули, Анна натянула на лицо самую нейтральную свою улыбку и представилась:

— Меня зовут Анна Фишер.

Девушка встрепенулась, подняла голову и посмотрела на Анну задумчиво. Когда до нее, видимо, дошел смысл сказанных слов, она расплылась в широкой улыбке и хохотнула.

— Я Фобос Эсканор, — Анне показалось, что глаза девушки ярко сверкнули, — но ты наверняка это знаешь, маленький оракул.

Сердце Фишер ухнуло в пятки и забилось тихо и редко, словно боялось привлечь к себе лишнее внимание. Фобос продолжала пристально смотреть на нее, подперев щеку рукой, и Анне вдруг подумалось, что она, должно быть, очень одинока, только ни за что никому в этом не признается. С губ сам собой сорвался смешок, прохладной трелью разнесшийся по помещению. Анна села напротив Фобос, ощущая в груди странное, доселе незнакомое тепло и спокойствие.

— Я не знала вашего имени, — тихо произнесла Фишер.

Фобос округлила глаза, откинулась на спинку стула и, схватившись за живот, прыснула. Она смеялась так заразительно, что Анна тоже захихикала, едва не пролив на себя горячий чай. Задорный смех отражался от тонких стен и резонировал в воздухе, наполняя комнату звоном тысячи колокольчиков. Анна впервые чувствовала себя частью, а не сторонним наблюдателем чего-то волшебного, очаровательно непостижимого, такого до боли родного.

— Не надо звать меня на «вы», — Анна поймала на себе лукавый взгляд Фобос, — вот оригинала можешь, хотя она тоже, скорее всего, будет против.

— Оригинала?! — от удивления Анна подскочила и едва не уехала под стол.

Фобос снова прыснула, прикрывая рот ладошкой, ойкнула и скривилась.

— Ну да, — подтвердила она со странной смесью веселья и недовольства, — я вроде как копия, астральная капля.

— Я так и знала! — заорала Анна, хлопая ладонью по столу.

На самом деле она хотела сказать что угодно другое, но слова сами вырвались изо рта. Фишер тут же стало неловко, и она поспешила сесть ровно и принять самый благопристойный вид, который только могла произвести. Фобос же нахмурилась и потерла виски, отпивая большой глоток чая и со звоном опуская чашку на стол.

— С тобой все нормально? — поинтересовалась Анна, слегка подаваясь вперед.

Фобос было отмахнулась, потом посмотрела на Анну пристальнее, прищурилась, словно о чем-то раздумывала, и уронила голову на стол.

— У меня похме-е-елье, — простонала она.

— А! — Анна подорвалась с места. — Я могу сбегать в аптеку за таблетками, тут недалеко.

— Таблетки? — хмыкнула Фобос. — В вашей стране есть лекарство от этой гадости?

В ее голосе проскальзывала заинтересованность, так что Анна поспешно кивнула и, схватив сумку, направилась к выходу. Уже подходя к двери, она услышала грохот и звон, сопровождающийся выкриком Фобос:

— Погоди!

Она взмахнула рукой, и Анна перевела взгляд на дверь, только теперь заметив, что та отличается от себя обычной. На раме красовались извилистые надписи, а сквозь прозрачное обычно стекло едва ли можно было различить хотя бы время суток. Замок сам собой щелкнул, отпираясь, а на табличке появилась зеленая надпись «открыто», которой, Анна могла поклясться, мгновение назад не было. Фобос хохотнула, встречая недоуменно восхищенный взгляд Фишер, махнула рукой в ее сторону, мягко приказала топать и скрылась на кухне. Анна засмеялась, крикнула, что скоро вернется, и выскочила на улицу.

Скоро вернуться не получилось, потому что ближайшая аптека оказалась закрыта, а продавщица еще одной в этом квартале презрительно посмотрела на Анну и сказала, что ничего для пьяниц не держит. Так что пришлось Фишер топать три улицы подряд, чтобы наконец-то купить это чертово средство от похмелья. Самое обидное, когда она возвращалась назад — первая аптека была уже открыта, а на крыльце стоял, покуривая, приветливый дядечка. Он помахал скривившейся Анне рукой и отвлекся на подошедшую к нему женщину.

Дверь открывалась отчего-то непривычно, как-то слишком туго и неохотно, но, стоило Анне дернуть посильнее, распахнулась едва ли не настежь. Колокольчик над головой пронзительно зазвенел и затих, будто приметив своего. Фобос сидела за стойкой с кассой и лениво перебирала оставленные там книги. Каждую она брала предельно аккуратно, кончиками пальцев проводила по переплету, открывала хрустящую обложку, перелистывала несколько страниц и любовно вчитывалась в пахнущие типографской краской строчки. Изредка она заправляла прядь волос за ухо или откидывала платиновые локоны за спину. Резинка, скрепляющая небрежный хвостик, съехала вниз и теперь болталась на самом кончике, никак не решаясь упасть на пол и освободить переливающуюся копну от своих оков. Завидев Анну, уже несколько минут столбом стоящую у двери, Фобос улыбнулась, отложила книгу и поманила девушку к себе. Отчего-то только сейчас, придя с залитой светом улицы, Фишер заметила, что и здесь, и на кухне царил приятный, убаюкивающий полумрак.

— Ну, где твое чудодейственное средство? — фыркнула, протягивая раскрытую ладонь, Фобос.

Анна сунула руку в сумку и едва нащупала коробочку с таблетками, когда та сама по себе вырвалась из ее захвата, вылетела наружу и плавно приземлилась в руки ухмыляющейся Фобос. Лицо у нее при этом было такое забавно сосредоточенное и одухотворенное, как у ребенка, желающего впечатлить понравившегося ему взрослого, что Анна не сдержалась и хихикнула.

— Что ты делаешь? — на всякий случай решила уточнить она.

Фобос одарила ее презрительным взглядом со смешинками в глазах, словно бы Анна не могла понять чего-то очень простого и очень важного. Девушка пожала плечами, будто соглашаясь с глупостью некоторых людей, и принялась сосредоточенно разглядывать упаковку таблеток.

— Хулиганю, — спустя какое-то время фыркнула она.

— Хулиганишь? — переспросила Анна.

Фишер как раз почти дошла до открытой двери в кухню и, получив еще один презрительный взгляд, поспешила скрыться из виду. Фобос проводила ее коротким «ага».

Спустя около получаса Анна осторожно высунулась наружу. Фобос сидела на том же месте и перекладывала книги, а коробочка от таблеток, заботливо прикрытая разворошенной инструкцией, преспокойно лежала рядом.

— Так что нужно было той женщине? — спросила Анна.

Ей показалось, что Фобос знает, зачем она приходила, хотя сама Анна понять этого так и не смогла. На языке у нее вертелся еще один вопрос, а в голове зарождалась еще целая куча, но Фишер не рискнула вываливать все сразу. Вместо этого Анна подтащила к стойке еще один стул и отмерила себе ровно половину оставшейся на столешнице стопки. Фобос проводила ее действия задумчивым взглядом, цокнула языком и уставилась на ставшую снова прозрачной дверь. За ней, негромко переговариваясь и активно жестикулируя, стояли две девочки примерно одного возраста.