Алые сердца: Обжигающий пламень Корё (гет)

Сердце восьмого принца Ван Ука разрывалось от беспокойства. Вот уже несколько часов кряду он вместе с супругой, несколькими младшими братьями и горсткой придворной прислуги безрезультатно прочёсывал многочисленные павильоны дворца Манвольдэ в поисках пропавшей родственницы. И только лишь несколько минут назад ему наконец удалось найти прислужницу, которая хоть что-то знала о примерном местонахождении Хэ Су. Когда он встретил её и узнал, что она знает хоть что-нибудь, у него от сердца отлегло. В тот момент он был так счастлив. Он так радовался, что смог наконец выяснить, где ему следует продолжить поиски милой сердцу девушки.

Однако счастье его было недолгим. Служанка из дворца Дамивон, которую ему посчастливилось встретить, сообщила, что случайно столкнулась в одном из дворцовых садов с перепуганным четвёртым принцем Ван Со, который на большой скорости нёс на руках девушку без сознания в сторону лечебницы. Судя по описаниям, это могла быть именно Су. Ведь, как и Су, она была облачена в бирюзовое турумаги, белую чанъю и яркую изумрудную чхиму. Остальных особых примет служанка, увы, не помнила, так как ужасно испугалась столь внезапной встречи с четвёртым принцем. Да и на том спасибо, что она смогла описать ту девушку хотя бы в общих чертах. Ведь она вполне могла ничего не запомнить из-за страха. А так благодаря его, принца Ван Ука, безграничному терпению и умению вызывать доверие по отношению к себе, помогло ему выяснить хоть что-нибудь.

Хотя, по правде говоря, он не особо верил, что та девушка действительно была его Су. Ведь его четвёртый брат вполне мог без труда перепугать до обморочного состояния кого-нибудь из почётных гостий, а потом поспешить в императорскую лечебницу, чтобы загладить свою вину. Однако, если хорошенько подумать, это выглядело не совсем логично. Да, Со действительно мог кого-нибудь перепугать до обморочного состояния. Тем не менее он точно бы не стал брать незнакомку на руки и сломя голову нестись с ней в лечебницу. Насколько знал Ван Ук, его четвёртый брат был не настолько сердобольным, как их тринадцатый брат Бэк А. Поэтому Ван Со скорее бы выловил кого-нибудь из слуг и заставил бы их позаботиться о потерявшей сознание госпоже. Или же вообще бросил бы её где-нибудь на видном месте, чтобы кто-то другой позаботился о ней. При мысли об этом восьмой принц презрительно фыркнул.

Да, действительно, его четвёртый брат скорее бы равнодушно прошёл мимо, чем стал бы заботиться о какой-нибудь незнакомке. Но, а что, если это была одна из молодых жён их отца-императора? Тогда где многочисленная прислуга? Почему принца Ван Со вместе с его драгоценной ношей никто не сопровождал? Опять неувязка! Ук досадливо выдохнул, раздражённо мотнув головой, и ещё больше ускорил шаг, направляясь в императорскую лечебницу. Даже если это была не Хэ Су, он всё равно должен во всём убедиться лично. Ведь родственница его супруги действительно могла встрять в какую-нибудь неприятную ситуацию за эти несколько часов, пока он её искал. Чего-чего, а вот создавать неприятности на пустом месте она умела лучше всего. И о чём он только думал, когда так безрассудно позволил Су отправиться совершенно одной на прогулку по этому огромному дворцу?! Чем в тот момент были заняты его мысли? На лице восьмого принца Ван Ука появилась кривая усмешка. Да уж явно не Хэ Су.

В тот момент его мысли занимало всё, что угодно, но только не Су. Вкусная еда, приятная для слуха музыка, услаждающие взор танцы придворных кисэн, пышное празднество да греющая душу гордость за то, что он смог угодить отцу-императору. Ведь благодаря одобрению отца он определённо сможет укрепить свои позиции при дворе и заполучить больше власти. Главное, найти преданных союзников, которые помогут ему воплотить в жизнь всё то, что он задумал. Тех, кто будет на его стороне даже в самую тяжёлую минуту. А остальное не так уж и важно. Главное, что он добился того, чего так желал — признания отца. А всё остальное теперь уже зависит только от него. Теперь ему, как и прежде, придётся тщательно продумывать каждый свой шаг, ведь дворец — это не то место, где можно вести себя беспечно. Дворец — это огромное поле боя, на котором даже самый близкий друг может оказаться твоим врагом в борьбе за главный приз — императорский престол. Вот о чём были все его мысли — о дворце да о власти! В тот момент ему совершенно не было никакого дела до Су. Ему даже в голову не приходило, что с кузиной его супруги может приключиться что-то плохое во дворце. Наивный идиот! Улыбка восьмого принца стала горькой. Как он мог позабыть о том, что это за место?

Да и ещё этот его четвёртый единокровный брат. И чего он постоянно вертится вокруг Су? Почему до него никак не дойдёт, что Су никогда не принадлежала ему и никогда не будет его? Пустоголовый болван! И на что он только надеется? Ему бы не следовало быть таким упрямым. Он должен был вернуться в этот свой Шинджу сразу же после окончания обряда Нарэ. О Небо! И почему всё сложилось именно так?! Если бы не Со, то Су не отдалилась бы настолько от него, Ван Ука. И если бы не он, она бы не оказалась сейчас в императорской лечебнице. Если только это была действительно она. И всё из-за этого идиота! Он вечно приносит Су одни лишь неприятности, когда бы она с ним не столкнулась. И почему она до сих пор не поняла этого? Почему упорно продолжает искать встречи с ним? Неужели у неё есть к нему… чувства?

Ван Ук резко мотнул головой, стараясь прогнать надоедливые мысли, и ещё больше ускорил шаг. Его супруга, Хэ Мён Хи, в сопровождении нескольких дворцовых прислужниц торопливо последовала за ним, крепко сжимая в руке носовой платок. Глубоко в душе она корила себя за то, что так безрассудно позволила своей дорогой кузине самостоятельно гулять по дворцу. Не сложно было догадаться, что она потеряется и заставит их волноваться понапрасну. Быть может, если бы Су не утратила свои воспоминания, она бы не потерялась, ведь ей ещё в детстве не единожды доводилось гостить у пятой императрицы Ким Сук Мён. Но после недавнего несчастного случая, приключившегося с Су, всё изменилось. Она уже не могла так же хорошо, как и раньше, ориентироваться во дворце. И ей, Мён Хи, следовало бы это учесть. И почему она была так безрассудна?

Мён Хи крепче сжала в руке носовой платок и ещё больше ускорила шаг, стараясь поспеть за не менее обеспокоенным, чем она, супругом. С того самого момента, как её дорогой принц узнал об исчезновении Су, он места себе не находил. Он настолько был обеспокоен, что Мён Хи даже почувствовала некоторую вину перед ним. На него и так слишком много навалилось, а тут ещё и она со своими проблемами. Ей не стоило оставлять Су одну. Она непременно должна была проводить её. А теперь по её недосмотру её кузина, её дорогая названная дочь, заблудилась. И дай Небо, чтобы с ней всё было хорошо. Хоть супруг и не сказал ей, Мён Хи, как Су оказалась в лечебнице, однако она очень надеялась на то, что с её родственницей всё в порядке. Ведь не могла же служанка, как раз кстати попавшаяся на их пути, когда они уже почти отчаялись отыскать Су до захода солнца в этом огромном дворцовом комплексе, принести им дурную весть? Нет, этого просто не могло быть! Су просто заблудилась и случайно забрела в лечебницу, только и всего. С ней определённо всё хорошо.

Хэ Мён Хи глубоко вздохнула и попыталась проглотить застрявший в горле ком, однако тот никуда не делся. И это начало её беспокоить. Супруга восьмого принца не понимала почему, но чем больше она приближалась к императорской лечебнице, тем сильнее становилось её беспокойство. Её сердце всё больше начинало щемить от непонятной боли, а на душе становилось всё тяжелее. Мён Хи не понимала, с чем это было связано, однако она подозревала, что Су оказалась в лечебнице не просто так. Похоже, с ней действительно приключилось нечто плохое. И это её — Хэ Мён Хи — вина. Она снова плохо позаботилась о своей названной дочери, хотя несколько лет назад умоляла чонсына Ким Бу позволить ей взять Хэ Су к себе на воспитание. Она до сих пор помнила те слова, которые он сказал ей тогда: «Ни за что не позволяйте главе Хэ Сон Далю навредить Су. Он не должен переносить свою неприязнь, которую он питал к своему младшему брату, на его дочь». Хоть Мён Хи тогда и не понимала, почему глава клана Хэ так невзлюбил свою третью племянницу, однако она всё равно пообещала не допустить подобного в будущем. И вот теперь её названная дочь оказалась в императорской лечебнице. Кто знает, не сам ли глава Хэ Сон Даль поспособствовал этому?

Супруга восьмого принца Ван Ука отрицательно мотнула головой. Нет, такого произойти никак не могло. Су не так давно потеряла память, поэтому никакой угрозы для главы клана Хэ представлять не могла. Но… знал ли их дядя об этом? Нет, всё равно он к этому не причастен. Су просто заблудилась и всё. Да и к тому же глава Хэ Сон Даль за всё время празднования дня рождения Его Величества ни разу не покидал свой столик. А что, если он… подослал кого-то другого, чтобы навредить своей третей племяннице? От подобных мыслей у Мён Хи голова пошла кругом, отчего ей пришлось остановиться и перевести дух.

«Нет, с Хэ Су не могло случиться ничего дурного», — мысленно твердила она, стараясь хоть как-то себя успокоить. Однако это не помогало. Тревожные мысли по-прежнему упрямо лезли ей в голову, словно назойливые мухи в чашу с мёдом.

— Госпожа Хэ, вы в порядке? — заботливо осведомилась одна из служанок, пытаясь оказаться хоть чем-то полезной. Она прекрасно понимала, что сейчас могла чувствовать супруга восьмого принца, ведь и у неё самой когда-то так же внезапно исчез младший братик. К счастью, его потом нашли живым и невредимым. Как оказалось, он всего лишь заигрался и забыл о времени, погнавшись за понравившейся ему бабочкой. Но вот будет ли с молодой госпожой Хэ Су всё так же хорошо, как и с её потерявшимся когда-то братишкой, девушка не знала. Однако продолжала надеяться на это. Ведь иначе и быть не могло. — Как вы себя чувствуете? — участливо спросила прислужница, осторожно взяв побледневшую госпожу под локоть.

— Всё в порядке, не беспокойтесь, — с натянутой улыбкой ответила та, чувствуя странную горечь в горле, от которой ей ужасно захотелось расплакаться. Из неё действительно никудышная мать. Она не может ни родить ребёнка, ни позаботиться должным образом о названой дочери. И почему она настолько бездарна? Почему она не может позаботиться о той, кто ей так дорог? И почему у неё на душе сегодня так неспокойно? Значит ли это, что с Су, не дай Небо, действительно приключилась беда? Хэ Мён Хи невольно всхлипнула, чувствуя, как на её сердце накатилась волна боли. А если Су действительно пострадала, то простит ли она себя за это? Мён Хи знала, что нет.

— Госпожа, давайте пройдём в лечебницу, — заботливо проговорила служанка, слабо сжав локоть супруги восьмого принца, и тем самым привлекая к себе её внимание. — Вы так бледны. Будет лучше, если лекарь Чан вас осмотрит.

— Со мной действительно всё хорошо, — попыталась заверить её Хэ Мён Хи, заставив себя тепло улыбнуться. Однако, судя по недоверчивому взгляду служанки, получилось у неё не очень убедительно. — Давайте лучше поторопимся. Моя шестая кузина ждёт меня, — поспешно добавила она, отметая всякие возражения со стороны заботливой девушки, и уверенно шагнула вперёд. Хоть Мён Хи и старалась быть сильной в этот момент и понапрасну себя не накручивать, однако она чувствовала, что с каждым шагом силы покидают её, а непонятное беспокойство всё возрастает и возрастает в её душе. Значит ли это, что с Хэ Су действительно произошло что-то плохое? Супруга восьмого принца отрицательно мотнула головой и, покрепче сжав в руке носовой платок, направилась к гостеприимно распахнутым воротам императорской лечебницы.

Когда Хэ Мён Хи перешагнула через порог, ступив на просторный внутренний двор лечебницы, первым, кого она заметила, был приземистый придворный лекарь Чан, о чём-то беседовавший с её супругом, чонсыном Ким Бу, десятым и тринадцатым принцами. Как ей показалось, лекарь тоже был чем-то встревожен.

— Господин лекарь! — взволновано воскликнула она, подхватив свою многослойную бирюзовую чхиму и ещё больше ускорила шаг, чтобы как можно быстрее оказаться подле императорского лекаря. — Мне сказали, что моя родственница, Хэ Су, у вас. С ней же всё хорошо? — обеспокоенно добавила Мён Хи, когда ей осталось до лекаря Чана всего несколько шагов, и учтиво поклонилась повернувшемуся в её сторону чонсыну и принцам.

— К сожалению, её отравили, — после недолгого молчания проговорил лекарь, почтительно склонив голову. — Четвёртый принц Ван Со тоже был отравлен. И, как выяснилось, тем же ядо-ом… — на последнем слове придворный лекарь внезапно осёкся, заметив, как после его слов вмиг побледневшая госпожа Хэ начала медленно оседать на землю.

— Жена! — встревоженно воскликнул восьмой принц Ван Ук, поспешно бросаясь к обессиленно опустившейся на землю супруге. — Жена, с Су уже всё хорошо. Лекарь Чан уже нашёл противоядие — и она скоро очнётся, — торопливо добавил он и укоризненно посмотрел на обеспокоенного императорского лекаря, до которого только сейчас дошло, что он явно не с того начал.

— Госпожа Хэ Су действительно приняла противоядие, — виновато склонив голову, начал оправдываться он и осторожно отступил на шаг назад. — Но как скоро она придёт в себя, зависит только от неё. Дело в том, что её душевное равновесие нарушено и… — добавил он, но снова поймав на себе предостерегающий взгляд восьмого принца, поспешно умолк. Поняв, что он опять взболтнул лишнего, лекарь учтиво поклонился, пробормотал невнятные извинения и под предлогом навестить молодую госпожу, торопливо удалился.

— Лекарь Чан! Подождите меня! — возмущённо воскликнул десятый принц Ван Ын и суматошливо бросился вслед за придворным лекарем, на что тринадцатый принц Бэк А лишь досадливо покачал головой и со вздохом направился к Мён Хи, возле которой уже хлопотали восьмой принц и одна из помощниц лекаря Чана.

— Мён Хи, как ты себя чувствуешь? — заботливо осведомился он, обеспокоенно посмотрев на неё. После неосторожных слов придворного лекаря румянец с её лица полностью сошёл — и она выглядела намного бледнее, чем обычно. И это ещё больше обеспокоило Бэк А.

— Со мной всё хорошо, — слабо улыбнувшись, прошептала та, опираясь о предплечье мужа. — Главное, чтобы с Су всё было хорошо.

— Мён Хи, ты же знаешь, что Су — сильная, — поспешно заверил её тринадцатый принц, боясь даже помыслить о другом. — Она непременно поправится.

— Жена, — осторожно вклинился в их разговор восьмой принц, обеспокоено сжав руку супруги. — Будет лучше, если лекарь тебя осмотрит. Я беспокоюсь о твоём здоровье. Ты выглядишь болезненно.

— Всё хорошо, — с тёплой улыбкой ответила она, благодарно сжав руку супруга. — Но, чтобы не доставлять вам ещё большее беспокойство, я не стану противиться. Пусть лекарь меня осмотрит.

— Хорошо, тогда идём, — слабо кивнул Ван Ук и уже было двинулся в сторону лечебницы, как его внезапно окликнул чонсын Ким Бу:

— Принц Ван Ук, не могли бы вы уделить мне немного времени? Нам с вами следует обсудить один немаловажный вопрос, — добавил он спокойным низким голосом, слегка пригладив свою густую тёмно-каштановую бородку.

— Мне очень жаль, но я должен побыть рядом с женой, — осторожно возразил принц Ук, стараясь ничем не обидеть собеседника. Он прекрасно знал, что в случае неудачи, ему будет довольно сложно добиться расположения такого влиятельного союзника, как министр Ким. А уж этого ему никак не хотелось. — Если вы не возражаете, мы могли бы поговорить как-нибудь в другой раз.

— Боюсь, что в другой раз будет слишком поздно, — со вздохом проговорил чонсын и, тоскливо посмотрев на вечернее небо, на котором уже начали появляться первые звёзды, снова пригладил свою бородку. — Этот вопрос касается моей двоюродной племянницы, — серьёзно пояснил он, поймав на себе недоумённый взгляд Ука, до которого наконец дошло, чего от него хотят.

— Дорогой, — Хэ Мён Хи осторожно окликнула супруга и с мольбой посмотрела ему в глаза. — Вам действительно лучше переговорить с чонсыном Кимом прямо сейчас. Не беспокойтесь, со мной всё будет хорошо, — она приободряюще улыбнулась и, опершись на руку помощницы главного лекаря, неторопливо направилась ко входу в главный ханок лечебницы.

— Не беспокойтесь, брат. Я позабочусь о Мён Хи, — с жаром заверил восьмого принца Ван Ука тринадцатый принц и, почтительно поклонившись, поспешно направился следом за Хэ Мён Хи. Принц Ван Ук лишь слабо кивнул на его слова и, не говоря ни слова, внимательно посмотрел на министра Ким Бу.

— Пройдёмте в сад. Разговор предстоит долгий, — проговорил тот, слегка улыбнувшись уголками губ, и указав широким жестом на боковые ворота, ведущие в сад.

Ван Уку было достаточно одного лишь взгляда, чтобы понять, что этот разговор будет для него не самым приятным. Ук знал двоюродного дядю Су уже достаточно долго, поэтому прекрасно понимал, что видимое спокойствие чонсына так же обманчиво, как и тропинка, ведущая через болото. Стоит тебе расслабиться хоть на мгновение, как в следующую секунду ты можешь жестоко поплатиться за свою оплошность. И здесь не было ничего удивительного. Ведь пусть и в течение сравнительно недолгого времени, но министр Ким был королём Силлы. Мудрым королём, который не позволил врагам разрушить его государство. Королём, который принял мудрое решение, позволившее подарить его народу надежду на лучшее. Именно таким, как считал восьмой принц Ван Ук, должен быть настоящий правитель. Враг никогда не должен знать, чего ему стоит ожидать в следующее мгновение. И если держать врага в постоянном напряжении, то только тогда его можно одолеть без особых усилий. Да, именно таким ему, принцу Ван Уку, и следует быть. Он утвердительно кивнул своим мыслям и, пройдя в сад вслед за чонсыном Ким Бу, осторожно осведомился:

— О чём вы хотели со мной поговорить, чонсын?

Стоило ему заговорить первым, как вдруг обманчиво-приветливые глаза Ким Бу стали совершенно холодными. Ван Уку даже показалось, что они стали чернее самой тёмной ночи, отчего ему стало как-то не по себе. Он знал этот взгляд слишком хорошо. Таким всегда был взгляд его отца-императора, который без малейших колебаний собирался вынести смертный приговор тому, кто осмелился восстать против него.

— Принц. — Хоть голос министра Кима был ровным и спокойным, однако в нём всё же проскакивали нотки недовольства. И принц Ук прекрасно понимал, что ничего хорошего ему это не сулит. — Вы помните? Несколько лет назад вы клятвенно пообещали мне, что сможете защитить мою двоюродную племянницу от любой опасности, — чонсын Ким Бу сделал небольшую паузу и внимательно посмотрел в глаза собеседнику, ожидая его ответа. Тот лишь коротко кивнул и поспешно отвёл взгляд, стараясь хоть как-то удержать стремительно покидавшее его мужество. — Вы умоляли меня позволить вам заботиться о Су, ведь тогда вы так сильно нуждались в моей поддержке. Вы ведь всё ещё помните, каким было моё главное условие? — Принц Ук снова ощутил на себе тяжёлый взгляд холодных тёмных глаз, которые будто бы пронзали его душу раскалёнными иглами.

— Я должен был увезти вашу племянницу из Кёнджу, — осторожно начал он, стараясь говорить как можно спокойнее, однако под пристальным взглядом бывшего короля Силлы, это оказалось не так уж и просто. — И ни за что не позволить главе клана Хэ добраться до неё. Это было вашим главным условием.

— Я рад, что вы всё ещё помните это. — На мгновение губ чонсына коснулась лёгкая улыбка, которая тут же померкла стоило Ким Бу снова обратить свой взор на собеседника. — Однако вы не сдержали своей клятвы, принц. Как вы думаете, должен ли я дать вам последний шанс, чтобы вы смогли вновь вернуть моё доверие? Или же того, что моя племянница трижды пострадала из-за вашей беспечности, вполне достаточно, чтобы прекратить наши отношения?

— Трижды? — восьмой принц удивлённо моргнул, стараясь понять, что подразумевает двоюродный дядя Хэ Су под этим словом. Однако, так ничего и не поняв, недоумённо воззрился на собеседника.

— Принц, — со вздохом проговорил чонсын Ким Бу, недовольно поджал губы и слегка пригладил свою бородку. — Мне уже известно, что в результате недавнего несчастного случая моя племянница потеряла память. Как и то, что спустя несколько дней после этого на неё было совершено покушение. Неужели вы думали, что я ни о чём не узнаю? — Он снова пригладил свою бородку и, криво улыбнувшись, продолжил прогуливаться по саду. Огни, уже начавшие потихоньку зажигаться по территории всего дворца, слабо освещали его величественную фигуру. В этот момент он чем-то напомнил Ван Уку его отца-императора. Хоть Его Величество и был на двадцать с лишним лет старше чонсына Ким Бу, однако это нисколько не мешало последнему заставлять сердце восьмого принца трепетать от страха. Наверное, министр Ким был единственным после императора человеком, кто вызывал в его душе необъяснимый страх.

— Я хотел вам сообщить об этом, но… — начал было оправдываться принц, но чонсын тут же прервал его резким взмахом руки.

— Не стоит сейчас об этом. — Он снова остановился и пристально посмотрел восьмому принцу прямо в глаза, будто бы стараясь найти в них ответ на интересующий его вопрос. — Вы лучше объясните мне, почему в нужный момент вас не оказалось рядом с моей племянницей? Или же вы думали, что глава клана Хэ ничего не заподозрит, когда увидит Су на пиру? — Чонсын сделал шаг к принцу Ван Уку, всё также не спуская с него глаз. Однако заметив в его глазах непонимание, шумно выдохнул и с едва уловимым раздражением произнёс: — Вам не следовало позволять ей посещать дворец в этот день. И уж тем более вам не следовало позволять ей привлекать к себе внимание самого императора. Так вы только всё испортили. — Не дожидаясь ответа, министр Ким деловито завёл руки за спину и снова продолжил свой путь.

И только когда силуэт Ким Бу начал растворяться в полумраке, до Ван Ука наконец дошло, что бывший король Силлы пытался до него донести.

— Чонсын! — изумлённо воскликнул он и порывисто бросился за двоюродным дядей Су. — То есть вы хотите сказать, что за всеми этими покушениями на вашу племянницу стоит один и тот же человек — Хэ Сон Даль — глава клана Хэ?

Лицо чонсына Ким Бу, слабо освещённое трепещущим пламенем горящих на дворцовой стене факелов, в этот момент показалось Уку непроницаемым и каким-то пугающим. Принц нервно сглотнул и невольно отступил на шаг назад, инстинктивно опасаясь гнева министра.

— Не забывайте, что мы сейчас во дворце, — холодно проговорил тот, укоризненно покачав головой. — Поэтому, даже если вы правильно поняли мои слова, вам не следует говорить об этом открыто. Не будьте слишком беспечны, как заяц, забредший в пустую с виду пещеру тигра.

— Я понял, о чём вы, — со вздохом произнёс Ван Ук и виновато опустил голову, мысленно сетуя на то, что по какой-то причине сегодня он соображает слишком медленно.

Примечания:

Турумаги (두루마기) — женский и мужской халат, являющийся разновидностью пхо. Его носили в холодное время как повседневную и церемониальную одежду.

Чанъю (장유) — устаревшее название чогори, длинная женская корейская кофта.

Чхима (치마) — длинная (в пол) юбка ханбока, часть женского корейского традиционного костюма.

Нарэ (나례) — религиозный обряд изгнания злых духов из дворца.

Пятая императрица Ким Сук Мён — мать принца Бэк А, пятая супруга Тхэджо Ван Гона, с которой по моей задумке Мён Хи дружила с детства. Посмертный титул — Синсон государыня-мать из клана Ким (신성왕태후 김씨).

Чонсын (정승공; 正承公) — пост чиновника при государственном совете, по статусу является выше кронпринца.

Ким Бу (김부; ? — 978 гг.) — также известен как король Кёнсун (경순왕; 927 — 935 гг.), последний правитель Силлы. После признания власти Корё он был назначен наместником провинции Кёнджу (территория бывшего королевства Силла), по статусу высшим, чем кронпринц. В том же году Тхэджо отдал ему в жёны свою старшую дочь Наннан (дочь Ван Гона и его третей супруги Синмёнсунсон из клана Ю; она же принцесса Ван Мён Воль, старшая сестра Ван Со), а сам женился на его двоюродной сестре, ставшей его пятой супругой Синсон и матерью будущего короля* Анджона (Бэк А). Так как неизвестна его настоящая дата рождения, я выбрала для этих целей 897 год. Поэтому на момент повествования (942 год) ему получается 45 лет.

*Так как Анджон (Бэк А) был отцом восьмого императора Корё — Хёнджона, то его сын, когда взошёл на престол, даровал отцу и матери титул короля и королевы. Точно так же было и с королём Тэджоном (Ван Уком) и королевой Сонъэ (средней дочерью Тхэджо и его 6-й супруги Чондок), когда их сын стал шестым императором Сонджоном.

Глава Хэ Сон Даль — второй родной дядя Хэ Су по линии отца, нынешний глава клана Хэ, является выдуманным мною персонажем. Второй по старшинству брат отца Хэ Су, Хэ Сон Ёля. Отец Мён Хи является первым по старшинству братом Хэ Сон Ёля, на момент повествования (942 год) мёртв, как и Сон Ёль.