Четыре дольки мандарина (гет)

Мы делили мандарин —

много наших полегло.

За пять лет до поступления в Хогвартс

Яркое солнце, такое неожиданное в середине февраля, светило в окна, забиралось в самые дальние и темные уголки и делало большую детскую в доме Поттеров похожей на калейдоскоп, разбрасывая снопы разноцветных солнечных зайчиков по стенам, полу и потолку. Тонкий аромат мандаринов, которые дядя Билл привез из очередной командировки, дополнял солнечное настроение, создавая ощущение праздника.

Рози сидела на подоконнике и любовалась своим мандарином. Он мог бы стать мандариновым королем красоты — если бы мандарины проводили такой конкурс — до того он был идеален, с какой стороны ни посмотри: совершенно круглый, оранжевый, он так ярко блестел на солнце. А как он пах — у Рози был маленький флакончик апельсиновых духов, но даже они не пахли так очаровательно. Разве можно есть такое чудо?

Сначала Рози хотела его поделить: половинку отдать маме с папой, четвертинку съесть самой, а вторую четвертинку… Но теперь ей было так жаль его чистить. Такой великолепный мандарин лучше всего подарить ангелу целиком. О да, Рози знала одного ангела, почти знала — они не были представлены, но она знала его имя. Рози встретила его на Рождественском празднике для детей, который устраивало Министерство магии. Папа и дядя Гарри привели их всех: ее, Хью, Лили, Джейми и Ала. Мальчишки убежали жать руку Санте и утащили с собой Хью, дядя Гарри возился с туфельками Лили, а папа следил за ним и давал советы. Рози поняла, что про нее вспомнят еще не скоро, и решила пока осмотреться. И как раз тогда, обходя одно помещение за другим и разглядывая рождественские гирлянды и венки, она и встретила Его — ангела. Он стоял в одной из пустых боковых галерей перед огромными стеклянными дверями и рисовал на стекле морозные узоры. Сначала Рози подумала, что это один из помощников Санты украшает последние окна, но на нем не было красного костюмчика и колпака, наоборот — он был одет в белое с ног до головы. И то, что он рисовал на стекле, выглядело просто восхитительно: только что ничего не было, и вот уже по стеклу рассыпались белые завитки и звездочки. Завитки превратились в веточки, веточки собрались в деревья — и вот на стекле настоящий заснеженный лес. А потом лес расступился, появилась полянка, укрытая ветвями, как куполом, через полянку проскакал зайчик, остановился под деревом, посмотрел на Рози, потом повернул голову и поглядел в чащу леса. И тут на полянку вышел олень с совершенно потрясающими ветвистыми рогами. Он тоже посмотрел на Рози и, казалось, собирался сделать шаг в ее сторону, но тут Рози нашел папа.

— Рози, мы уже десять минут ищем тебя по всему залу — с ног сбились.

— Но зачем? — удивилась Рози, не отрывая глаз от оленя, который теперь смотрел куда-то в чащу. — Я же сказала, что обойду зал и вернусь.

— Но мы же не слышали!!! — громко возмутился папа. Олень замер, а ангел на мгновение глянул в их сторону. — Пойдем, живо!

— Но папа, я хотела познакомиться с ангелом, — расстроилась Рози.

— С кем?! С каким ангелом?

— Вон с тем ангелом у стеклянных дверей, — указала Рози на ангела рукой.

— Ро-о-зи! Ты что?! Это же… — казалось, папа потерял дар речи от возмущения. Какое-то время он стоял молча, только сверлил Рози возмущенным взглядом, но наконец совладал с собой и продолжил, отделяя каждый слог: — Фу! Мал! Фой!

Ангел развернулся к ним лицом, чудесный лес с поляной и оленем пропали, а папа схватил Рози за руку и потащил к Лили и дяде Гарри. Рози только и успела, что виновато улыбнуться ангелу Фумалфою. И он ответил такой же виноватой улыбкой. Рози не удивилась, что папа его знал, — иногда ей казалось, что папа знал вообще всех на свете. Но почему он их не познакомил? Это было странно — обычно папа здоровался со всеми и ее тоже представлял. А потом она поняла — наверное, ангел Фумалфой не любит, когда его отвлекают, и поэтому папа так сердился и побыстрее ее увел. Значит, надо просто подойти к ангелу и извиниться — тогда они познакомятся и, может быть, даже подружатся. Но пойти и извиниться не получилось — ее все время отвлекали то Джейми, то Ал, то Лили, папа не давал отойти ни на шаг, а когда он сам куда-то отходил, за ней следил дядя Гарри. А когда ангел наконец появился в праздничном зале, папа вообще велел ей взять за руку Лили и всюду ходить с ней, а то она потеряется, хотя Лили хотела идти с Хью, а Хью — с Джеймсом, а сам Джеймс вообще ни с кем из них не хотел идти, потому что не хотел "позориться с этой малышней".

И теперь, месяц спустя, Рози была абсолютно уверена, что никого никогда не любила и уже никогда не полюбит так сильно, как ангела Фумалфоя. Она решила написать ему письмо и весь месяц усердно училась писать буквы, но пока что научилась выводить только его имя. Но ничего страшного — она скоро выучит все остальные буквы и тогда напишет длинное-предлинное письмо. А уж как его отправить, Рози уже знала: надо положить письмо в конверт, написать имя и отдать сове. Лучше привязать к лапе, но Джейми сказал, что просто отдать тоже можно.

А еще Джейми сказал, что в понедельник будет День святого Валентина, когда влюбленные дарят друг другу открытки с признаниями в любви — он сам видел в магазине специальные открытки, все в сердечках. Поэтому-то Рози и решила подарить свой мандарин ангелу — это же лучше, чем открытка, и писать ничего не надо. Она бдительно следила за тетей Джин и дядей Биллом, выбирая момент, чтоб незаметно выскользнуть на кухню и отправить свой подарок, пока никто не заметил. И тогда ангел ей обязательно ответит, они подружатся, а потом он прилетит к ней в гости и они будут вместе играть, гулять и ходить в школу. А потом они вырастут и обязательно поженятся. Рози так размечталась, что совсем упустила из виду Джеймса и не заметила, когда он успел к ней подкрасться. Она совершенно не ожидала нападения, поэтому-то ему и удалось так легко схватить ее мандарин и убежать в центр комнаты! Рози с криком "Отдай!" спрыгнула с подоконника и побежала следом. И даже почти догнала, но было поздно — Джеймс уже начал чистить ее подарок ангелу! Буквально мгновение назад еще такие яркие и подробные мечты о будущей свадьбе пошли трещинами и рассыпались в пыль, а Рози стояла и растерянно смотрела на длинную оранжевую ленточку кожуры, спиралью свисавшую с ее мандарина — ее мандарина! — это было особое умение Джейми, которым он очень гордился — чистить мандарин так, чтобы из кожуры получалась одна длинная ленточка. Потом он разломил мандарин пополам, половинку сунул в руку замершей в ступоре Рози, а оставшуюся разломил на четвертинки, одну из которых сунул в рот со словами:

— Это мне за труды! — и подмигнул Рози.

И тут на них налетел Хью с воплем:

— Это моя! Моя! Моя вторая четвертинка!

— Почему твоя? Это же Розин мандарин! — удивился Джеймс.

— Потому что Рози всегда со мной делится! Первым! Это ты влез без очереди! И это — моя четвертинка!

— Но у тебя же был свой собственный мандарин, — продолжал недоумевать Джеймс.

— У тебя тоже был...

Тут Рози наконец-то отмерла — все было безнадежно испорчено, теперь они с ангелом никогда не подружатся и не станут вместе играть, и не будет у них никакой свадьбы — зачем ей теперь этот мандарин?! "Ненавижу его! И запах этот тоже!" — поняла вдруг Рози и с такой силой сунула свою половинку в ладошку Хью, что дольки лопнули и по ладошке потек сок, а запах стал совершенно умопомрачительным. Хью удивленно смотрел на нее, не зная, то ли сказать "спасибо", то ли начать ныть, что она раздавила мандарин и у него теперь ладошка вся липкая. А Рози, выкрикнув: "Ненавижу эти мандарины! Сами ешьте!", громко всхлипнула и выбежала из комнаты.

Хью переводил недоумевающий взгляд с двери на Джеймса и обратно и не знал, что делать и куда деть раздавленный мандарин. Но тут на него накинулся Джеймс:

— Ты зачем вообще влез? "Мой мандарин! Мой!" — передразнил он писклявым голосом. — Твой мандарин ты съел, а это был Рози.

— Но ведь Рози всегда со мной делится, — несчастным голосом начал оправдываться Хью.

— А ты сам с ней хоть раз поделился? — еще сильнее разошелся Джеймс. — Жадина!

— Я не жадина! Она никогда не просила, — Хью зашмыгал носом, голос его задрожал. Судорожно вздохнув, он добавил: — Я не жадина! Я — лисенок! — и разрыдался в голос. Раздавленная половинка мандарина упала на пол.

Ал и Лили, привлеченные шумом, кинулись утешать Хью, время от времени бросая на Джеймса вопросительные взгляды, пытаясь понять, что случилось. Джеймс только мстительно посмотрел на Хью и перевел взгляд на дверь. Вид у него стал растерянный — он совсем не этого добивался, он совершенно не собирался расстраивать Рози, хотел только, чтобы она поиграла вместе с ними, а не грустила одна на подоконнике. Он поискал глазами маму — казалось, весь его облик выражал надежду, что она сейчас все исправит и всех спасет.

Джинни поймала его взгляд и поняла, что снова пришло время для появления Супер-Женщины, которая в очередной раз должна спасти их маленький мир, чтобы в нем снова наступили радость и счастье. И эту роль опять придется играть ей. Поборов желание выскочить из комнаты вслед за Рози, сбегать в кладовку за метлой и умчаться в ранний февральский закат, мерзко хохоча, Джинни успокаивающе кивнула сыну. "Когда-нибудь это обязательно закончится, все они вырастут, и мне больше не надо будет раздавать абсолютно одинаковые мандарины, игрушки и конфеты и решать глобальную проблему разделения поровну всего песка в песочнице — чтобы никто не ушел обиженным. В конце концов, мама вырастила близнецов и все при этом дожили до их совершеннолетия. И я тоже доживу… скорее всего", — заученно успокоила она себя — к ее великому сожалению, эта мантра перестала работать полсотни раз назад. Стоящий рядом Билл, кажется, хихикнул. Джинни с подозрением на него поглядела — Билл изобразил самое невинное выражение лица, на которое был способен. Джинни еще пару секунд посверлила брата взглядом, вздохнула, с выражением отчаяния на лице оглядела комнату, вздохнула опять, почесала нос и как-то неловко спросила:

— Слушай, Билл, у тебя случайно нет еще одного мандарина? Ну, может, в карман завалился, или в чемодане где-то...

Билл внимательно смотрел на нее, и Джинни совсем смутилась.

— Джин, за кого ты меня принимаешь? — почти с возмущением спросил он.

— Ну да, конечно, — пробормотала Джинни. — Прости. Просто я подумала… — она еще раз обвела взглядом комнату и добавила с глухим отчаянием: — Ну почему нельзя спокойно съесть свою долю? Почему всегда обязательно надо устраивать драмы, драки и слезы? Что?! Я сказала что-то смешное?! — набросилась она на Билла, который явно из последних сил пытался сохранить серьезное выражение лица.

— Нет, но... Ты только не злись, — вскинул руки Билл, — Но сейчас ты очень напоминаешь маму — она говорила то же самое, когда близнецы были примерно как Джеймс.

— О, да, — вздохнула Джинни, — Чем старше становятся мои собственные дети, тем больше я восхищаюсь нашей мамой.

— Тебе обязательно стоит сказать ей это — думаю, ей будет приятно. И вот еще что, Джин, — отвлек ее от горестных мыслей Билл, — Ты меня неверно поняла — на всякий непредвиденный случай я привез целый ящик абсолютно одинаковых запасных мандаринов. Он стоит в кладовке.

— Билл, я тебя обожаю! — воскликнула Джинни и кинулась его обнимать.

— Я, конечно, польщен, но что мы будем делать с детьми? — со смехом спросил ее Билл.

— Я пойду предложу Рози запасной мандарин — может, его она не будет ненавидеть. А ты пока успокой остальных… и уберите останки мандарина с пола, — распределила обязанности Джинни и поспешно выскочила из комнаты, пока Билл не успел возразить.

Два с хвостиком месяца спустя, в солнечный майский день, Рози сидела на большой поляне на берегу озера и любовалась на башни Хогвартса — она и вообразить не могла, что ее будущая школа будет настолько волшебной. Взрослые в торжественной одежде стояли поодаль и играли в "митинг" — Рози видела такое по телевизору и мама тогда сказала, что это — "митинг". Они в школе играли в похожую игру — выходили в центр комнаты и рассказывали остальным стихи, но в школе это называлось "концерт". В концерт играть было интересней, чем в митинг. Рози стало скучно искать маму среди взрослых, и она снова начала разглядывать замок. Жалко, что учиться здесь она начнет только через несколько лет, зато вместе с ангелом. Да, Рози уже знала, что он никакой не ангел, а обычный мальчик, такой же, как Джеймс или Хью, и зовут его вовсе не Фумалфой, а Скорпиус — тетя ей все объяснила еще тогда, в феврале, но думать, что знаешь ангела, было гораздо интереснее, чем знать обычного мальчика. Рози катала на ладонях мандарин и никак не могла решиться подойти к нему. Наконец, она вздохнула, еще раз погладила мандарин и направилась к ангелу.

— Привет, — сказала Рози, усаживаясь рядом на плед, — Меня зовут Рози. А тебя?

— Скорпиус, — представился ангел.

— А почему ты сидишь здесь и ни с кем не играешь?

Ангел пожал плечами.

— А хочешь, я с тобой поиграю? Только мне мама не разрешила отходить далеко.

Он опять пожал плечами. "Какой-то он не слишком разговорчивый, — подумала Рози. — Так мы с ним никогда не подружимся". Но у нее оставался еще один чудесный шанс завязать беседу — этот точно сработает! И Рози предложила:

— Хочешь мандарин?

— Нет, фу! — скривился ангел. — Ненавижу мандарины! У меня яблоко есть. Оно гораздо лучше! Если...

Но что именно "если" договорить он уже не успел, потому что к ним подбежал Джеймс. Он посмотрел на растерянную Рози, на стоящего рядом Малфоя, на мандарин, который она все еще держала на ладони и не знала, куда его деть, снова на Рози, на слезы в ее глазах и вдруг сказал:

— Что, Рози, опять жалко есть такого красавца? Ну, не плачь — сейчас я тебе помогу!

И, выхватив из ее ладони мандарин, в мгновение ока почистил его, разломил на четвертинки и начал раздавать всем по очереди: себе, Розе, подоспевшему Алу. Последнюю он протянул Малфою.

— Он не любит мандарины, — грустно сказала Рози.

— Тогда это будет твоя вторая четвертинка, — улыбнулся ей Джейми. — Ешь быстрее, пока Хью не прибежал. И айда смотреть на головастиков — я нашел отличное место!