Закат (джен)

Закат.

Закат всегда был его самым любимым временем. Хотя Он и сам не знал почему. А может просто и не задумывался, в силу своего малого возраста.

Но горе тому ровеснику, кто посмеет назвать его маленьким!

Он видел уже семь праздников Большой Охоты. Правда, если бы Он знал слово «сознательно», то… Хотя нет, даже тогда не признался бы, что помнит всего два из них.

Ну и пусть! Зато Он самый умелый из своих одногодков. И пустынных игуан за день ловит больше всех. Так даже смелый Ша сказал. А Ша второй из охотников, так что вот!

Поэтому то Он и пробирался сейчас к самому краю Хооума. Потому что Он смелый, и умелый. А там Закат.

Конечно, вредная Си потом снова будет ругаться, что Он ушёл без разрешения. Так ведь если бы Он спросил, она же никогда-низачто не отпустила бы. Опять сказала бы, что не дело малышам за окраиной делать ночью. Ведь ночью выходят злые духи Пустоши. И если Он будет убегать, то его заберут в холод ночи, как и его Ма.

Припомнив эту её присказку про Ма, Он даже шмыгнул носом от злобы. Но тут же затих и огляделся.

Нет. Рядом никого.

Глаз Света уже катился к краю мира, и тени от палаток вытягивались всё сильнее и сильнее.

Надо было торопиться. Иначе Он не успеет в Место. А надо было успеть!

Он пригнулся ещё ближе к земле, сам себя представляя пустынным гремучником. Да-да. Он быстрый и незаметный.

От палатки старой Зи к тенту Даз. Оттуда к намёту Ди’Ка. Оглянуться и затихнуть.

Он осторожно, почти не дыша, выглянул из-за угла в сторону шатра Веса. Вот уж слов то напридумывали старшие. То шалаш, то барак, то кибитка. Ему всегда нравилось простое слово чум. Быстро и ясно, а старшие придумывают много глупостей. Как вредная Си.

Или как Вес. Вот скажите, что ещё за Шатёр. Все своё жильё из одних шкур делают, а поди ж ты — всегда важничает, что у него Шатёр.

Но Вес первый охотник, так что его слушают. А ещё у него живёт Дог. Говорят, что раньше, давно-давно, у всех людей были свои доги. Но сейчас в деревне только один дог. Поэтому и Дог, добавляли старики посмеиваясь. Но что здесь смешного Он не понимал.

Дог не был страшным, или злым. Иногда Вес даже разрешал погладить Дога. Но Дог мог его выдать, а обходить другим путём не хотелось. Глаз и так уже слишком низко.

Но нет. Костёр не горит, значит Вес ушёл куда-то. А Дог всегда с Весом.

Ещё одна быстрая перебежка из тени в тень, и вот Он уже у края Сухой Рощи. Тоже старшие придумали. Как будто бывают мокрые. Дерево всегда сухое, как белая кость, выпирающая из такой же сухой земли.

Но теперь уже можно не остерегаться и бежать спокойно…

Ну как не остерегаться? Старших здесь не будет.

А по сторонам и под ноги надо смотреть, а то вылезет из-под коряги шестилапый красный анц. Или стайка зелёных щелкунов встретится. Пусть их и повыбили в округе. Но Он же не маленький! И знает, как вести себя в пустоши.

К счастью, бежать не долго, и Он успел. Вот знакомый пригорок, на самом краю Рощи. За ним деревья почти сразу заканчивались, и начиналась она — Пустошь. То есть пустошь она, конечно, везде. Но здесь видно было, какая Она огромная.

Он успел.

Сев на плоский камень Он начал наблюдать. Глаз света как раз коснулся края мира, и всё окрасилось в чёрно-красно-жёлто… Он не знал названий этих цветов. Да и не нужны были ему эти названия. Он смотрел и смотрел, вбирая в себя всё буйство красок и теней. Открывая глаза всё шире и шире. Даже дышал Он через раз, как будто забывая про воздух. Настолько это было для него прекрасно!

А потом мелькнул последний луч, протянувшись огненной дорожкой. Как будто сам Глаз указал на Него.

И вдруг показались они.

По всему небу и одновременно. Яркие и тусклые, разного цвета и размера. И так много!

Он умел считать, и гордился этим. И, если бы все в Хооуме выстроились в ряд, смог бы их пересчитать и не сбиться. Но до стольки, наверное, никто не смог бы сосчитать. Потому что их слишком много, и они тоже такие удивительные. Звёзды…

— Красиво… Действительно красиво, правда, малыш, — тихий голос заставил подскочить на месте. Но чужая рука аккуратно усадила его назад.

— А! — только и смог выдавить из себя Он, но тут же замолчал.

Рядом с ним стоял старый Шаман. Как всегда, в своём старом плаще и в капюшоне, скрывающем лицо.

— Я… Я только… только посмотреть, — слова выходили с трудом, как когда Он сильно боялся.

Хотя Шаман никогда не ругался, даже не повышал голос как таже Си, и ни разу не ходил на охоту, как другие старшие мужчины, в Хооуме его все слушали. Так что быть пойманным в лесу ночью не предвещало ничего хорошего.

— Не бойся, малыш, я не буду тебя ругать, — Шаман как будто прочитал его мысли.

— Я просто хотел посмотреть закат, — вторая попытка вышла лучше, да и голос старшего не был злым, скорее даже слегка весёлым.

— Я тоже прихожу сюда посмотреть… Да. Посмотреть и вспомнить, — Шаман на мгновение замолчал, а потом добавил, явно усмехнувшись, — да и присмотреть за некоторыми юными дарованиями не мешает.

Слово «дарования» Он не знал, но догадался о ком речь, и даже немного возмутился:

— Но ведь меня никто…

— Не видел? — В глубоком капюшоне было не видно, но голос явно был весёлый. — В одной старой книге есть замечательная мысль, что ощущение своей невидимости делает нас беспечными. Запомни это, малыш, и не будь беспечным.

Сказано это было мягко, но последние слова почему-то заставили вздрогнуть.

— А теперь нам, пожалуй, пора, — шаман протянул к нему руку, и, на мгновение, из широкого рукава халата показался край синей блестящей материи. — Начинает холодать.

И действительно, ночь уже вступила в свои права, и пора было возвращаться. Пусть Он и знал, что его ждёт взбучка от Си. Но раз уж Шаман здесь, и он6и одни, то можно спросить. Один вопрос, пусть ответ и знают все малыши. Но нужно спросить:

— А правда, что там наверху светят все те, кого забрал Огонь с Небес? И те, кого забрала Пустошь? И Ма…

Ком в горле заставил замолчать.

И прошла целая вечность, прежде чем Шаман, вздохнув, ответил:

— Прости малыш, прости, но нет. И до Последней войны они светили нам сверху… я был тогда… я всё ещё помню…

Странный ответ. Не такой, как Он ожидал услышать. Но правильный.

— А что они такое? Если вы помните, если знаете… что они, почему они светят?

— Любопытный малыш, — Шаман взял его за руку и повёл в сторону дома. — Но об этом мы поговорим в другой раз.

— А он будет? — Он вдруг ощутил себя на пороге чего-то неизмеримо большо.

— Непременно…

И они зашагали в тишине сухого леса по выжженной земле.

К дому.