Принятие (джен)

Примечания:

Всем привет! Я решила оживить старую работу, и "Принятие", на мой взгляд, достойно апгрейда. Теперь это не драббл, а мини в четырёх частях, и я рада представить вам первую С:

— Старк, просыпайся, а то опять без тебя уйду.

Голос, донёсшийся из соседней комнаты, заставил Тони поёжиться. Открыв глаза, он с тяжким стоном отметил, что ещё даже не начало светать…

Энтони Эдвард Старк относился к тем людям, которым проще не ложиться совсем, чем подниматься в подобную рань. И потому теперь он ругал себя последними словами за то, что прошлым вечером, разгорячённый вином и байками, собственноручно лишил себя возможности понежиться в постели, дав железобетонное обещание сесть на утренний клёв.

Прохрустев слежавшимися за ночь позвонками, Старк наконец сбросил с себя одеяло и, натягивая штаны, забурчал под нос:

— Да что ему вечно неймётся? «Рыбалка, рыбалка». Может, я рыбу вообще не люблю. Ладно, допустим, что и люблю, но…

— Ты что-то сказал, Старк? — Голос, раздавшийся всё из той же комнаты, был исключительно бодр и полон энтузиазма.

Тони скорчил рожу, беззвучно передразнивая говорящего, и только затем отозвался:

— Говорю, иду уже! — а после чуть тише добавил: — И ведь слышит всё, зараза такая.

Сунув ноги в сандалии и закинув на плечо мятую футболку, Старк поплёлся к дверям…

* * *

«Теперь можешь отдохнуть…» — И Пеппер, его любимая Пеппер, медленно растворилась во мраке.

Жизнерадостное щебетание птиц звучало слишком навязчиво и странно. Тягучее чувство неправильности происходящего давило тревогой и заставляло мрачные сцены с бешеной скоростью сменять одна другую.

Вот открылись десятки порталов и вернулись распылённые Таносом. Они готовы биться до последнего вздоха. Пацан тоже с ними. Живой — у них получилось! — и он как всегда вовремя. Прижимая к себе Питера, Тони смеётся сквозь слёзы… Бойня. Крики. Трупы своих, чужих — слишком стремительно, чтобы разбирать. Перчатка у Таноса! Конец? Щелчок. И… ничего. «Я — Железный Человек». Вспышка непередаваемой боли…

Старк очнулся и с сиплым стоном схватился за правую руку. Захлёбываясь адреналином, он ощупывал и мял абсолютно здоровое предплечье, не веря ни своим глазам, ни ощущениям: где оплавленный рукав костюма, где обугленная плоть?.. Из груди вырвался ещё один стон — тихий, облегчения. Боли же будто вовсе никогда не было, лишь мнимое онемение. Дрожащими пальцами стерев с лица испарину, Тони сомкнул горящие веки…

«Где я?!»

Путаясь в покрывале, в ту же секунду Старк вскочил с высокой кровати. От резкой смены положения в глазах потемнело. Сердце вновь побежало, намекая на готовую вот-вот начаться паническую атаку. И Тони рухнул на одно колено, заставляя себя сосредоточиться на дыхании. В мозгу билась единственная мысль:

— Я умираю, а это всё — игра моего агонизирующего сознания… — Проговорив её, он с удивлением обнаружил, что стало легче. В последний раз по-терапевтически глубоко втянув носом воздух, Старк в недоумении замер: — Какого?..

Внезапно раздавшийся запах, напоминающий чем-то запах гречневой каши, которую, несмотря на непопулярность, очень любит Пеппер, побудил Тони подняться. В животе гулко заурчало.

— Был бы мёртв, так натурально есть не хотелось бы…

Обернувшись к смятой постели, на прикроватном столике Старк действительно обнаружил ломоть серого хлеба и нехитрую чашку, над которой клубился пар.

«И кто, чёрт возьми, здесь такой радушный?..»

Старка мучили сомнения, но прикинув, что если бы его хотели убить, то вряд ли бы он сейчас дышал, Тони вернулся на кровать и принялся за завтрак.

«…да и яд обычно подсыпают в вино, ну или в воду на худой конец, но не в кашу», — медленно пережёвывая очередную порцию незнакомой пищи, с юмором убеждал себя Тони.

Еда была простой и сытной, и, отправляя в рот ложку за ложкой, Старк настолько глубоко ушёл в собственные мысли, что не сразу заметил наблюдающую за ним из дверей фигуру. Увидев, кто́ стоит в проёме, Тони поперхнулся.

Глаза Старка округлились, нижняя губа оттопырилась, а рука с ложкой так и застыла на полпути. Пейзаж за окном, громоздкие столовые приборы и мебель — всё то, что так смущало его с момента пробуждения, наконец обрело смысл.

— Танос…

— Ну, здравствуй, Тони. — Титан качнул головой в знак приветствия.

— Не могу пожелать тебе того же, — не сразу ответил Старк. По телу пробежала волна мурашек. — Что всё это значит? — Он небрежно дёрнул пальцем, указывая на изувеченную, но тем не менее свободную от перчатки руку.

Перекинув через плечо полотенце, Танос улыбнулся:

— Ты заслужил моё уважение, Старк. Ещё до Титана. — Он отстранился от косяка, который всё это время подпирал, и медленно двинулся вглубь комнаты. — Я решил, что ты достоин знать правду.

— Это не объяснение. — В груди Тони клокотала ярость, но, смешиваясь со страхом и сомнениями, намертво приковывала его к постели, заставляя лишь бессильно скрежетать зубами. — Что за очередная «правда»?

— О, такую ты ещё не слышал…

Взяв стул и поставив его перед Старком, Танос сел, но даже так продолжил возвышаться над Тони.

— Думаю, стоит начать сначала. — Он откинулся на спинку, потёр ладонью подбородок и, стянув с плеча полотенце, заговорил: — Когда твои дружки заявились ко мне после повторного Щелчка, я был к этому готов. Я не глуп и в состоянии понять, что вы отследите всплеск энергии подобной силы. Но вот что странно… — Изобразив задумчивость, Танос вдруг резко подался вперёд: — …они так легко поверили моим словам. — Его брови приподнялись, и он вкрадчиво улыбнулся, с наслаждением наблюдая за проступающим на лице Старка гневом. — Впрочем, Небула не врала, говоря, что я не лжец. Однако ради блага Вселенной можно пойти и не на такую сделку с совестью… — Танос помрачнел и отвернулся к окну, вместе с тем продолжая говорить: — Всё это было представлением, Тони. Начиная с моей отрубленной руки и заканчивая твоими похоронами.

Старк с трудом сохранял самообладание. Ему хотелось вскочить, закричать, что всё это ложь, хотелось накинуться на Таноса и бить его до сломанных пальцев. Но что он мог без костюма против титана? И что всё-таки было правдой?.. Тони крепче сжал кулаки:

— Так всплеск — приманка? Часть «представления»? И если ты не уничтожал Камни, то где они?

— Нет, не часть. Всплеск был, Тони. Но не при попытке избавиться от Камней… — Танос запнулся и, как-то совсем обыденно комкая полотенце, вновь отвернулся к окну. В памяти всплыли воспоминания «того дня», а с ними — и горечь от осознания необратимости уже свершённого. Он сомневался, стоит ли идти на откровенность. Однако Старк, косящийся диким зверем, её заслуживал. Танос вздохнул и посмотрел на Тони: — Я пытался вернуть Гамору, мою дочь. Но Камни подобной дерзости не потерпели, и меня окатило отдачей.

Тони чувствовал, что Танос искренен, и к кипящей в груди злобе присоединилась ненависть — к себе, за кольнувшее внезапно сочувствие. Тони отложил ложку, успевшую оставить на ладони вмятину, и, скашлянув охриплость, твёрдо проговорил:

— Ты так и не ответил, где твоя позолоченная варежка.

— В надёжном месте, ждёт часа, когда понадобится вновь. Держать такую силу при себе — зря испытывать волю.

Повисла пауза. Тони пытался понять, чему из услышанного можно верить, но не верил даже в реальность происходящего. «Я же умер…»

— Ты жив, Старк, — Танос с пугающей точностью озвучил его мысли. Впрочем, те буквально проступали у Тони на лбу, и не только титан догадался бы, о чём так напряжённо думает его противник.

— Ты сказал, что всё было представлением… Все пять лет? — Старк наконец решился задать вопрос, ответа на который боялся больше всего.

— Не беспокойся, Тони. Твоя жизнь, твоя семья, — Танос снова улыбнулся, но на этот раз без издёвки, почти печально, — не иллюзия. Всё это на самом деле было. Не было только сбора вами Камней и битвы. Здесь уже я дал волю своей фантазии.

— А как же вернувшиеся? Ведь если они тоже иллюзия, то все поймут, и…

— Не поймут. Я изменил их память и восприятие. Правда, тех, кто имел хоть какое-то отношение к вам, Мстителям, всё же пришлось возвратить. Но пара тысяч существ — ничто в масштабах Вселенной.

Танос замолчал, своим видом давая понять, что закончил, и комнату заполнила гнетущая тишина. Внезапно Тони с рыком бросился на титана, едва не опрокинув того вместе со стулом, и вцепился в затрещавшую рубаху:

— Но я-то тебе зачем?!

На лице Таноса не дрогнул ни один мускул. Стерев со щеки брызги слюны, он заглянул Старку в глаза и ровно спросил:

— А ты хочешь жить в иллюзии, Тони?

— Да! — Старк оттолкнулся от широкой груди, разжав пальцы. — Где угодно, но не здесь!.. Не с тобой.

Он многое бы сейчас отдал, чтобы всё это оказалось сном, галлюцинацией, плодом его больного сознания. Тони жаждал очнуться где-нибудь на больничной койке в окружении родных и близких. Остаться хоть инвалидом, — но чтобы никакого Таноса.

Тяжело рухнув на кровать, Старк обхватил голову руками и поник.

Танос не спеша поднялся:

— Ты ещё поймёшь, Тони. Позже. А сейчас обвыкайся. Дом в твоём распоряжении. Понадоблюсь — ищи на заднем дворе.

И Танос оставил Старка наедине с разрывающими того на куски мыслями и эмоциями.

Примечания:

Читатели, которые уже оставляли комментарии, не переживайте: они сохранены и появятся под последней частью :3

Однако от новых-старых впечатлений под главами я бы не отказалась (◍•ᴗ•◍)❤

Первую неделю Старк практически не выходил из комнаты, всё время лежал, отказывался от еды и молчал. В начале второй недели он вдруг поднялся с кровати и с пустыми руками и таким же взглядом бесцельно побрёл прочь от хижины. Вернулся Старк только через двое суток, искусанный насекомыми, изодранный кустами и полностью измождённый. Снова слёг, на этот раз с горячкой, но даже в бреду сопротивлялся заботе Таноса…

Тони не мог принять того, что по прихоти какого-то выродка для всего мира оказался мёртв, что Железного Человека больше не существовало. Жалел об упущенных шансах и не сказанных вовремя словах. Винил себя в том, что не успел сделать и, наоборот, в том, что порою творил, причиняя боль близким. Но острее всего Тони чувствовал абсолютное, окутывающее его с головой бессилие…

Однако, окрепнув, он решил действовать. Действовать Таносу на нервы в надежде на то, что, устав от выходок, тот если не вернёт его на Землю, то прикончит уже по-настоящему. Старка устраивали оба варианта. Поэтому теперь он больше не прятался в комнате и не бродил по полям — как бунтующий подросток, Тони устраивал погромы: ломал мебель, бил посуду, портил пищу, порой абсолютно омерзительными способами. Остановился Старк, только когда огонь с подожжённого им поля опасно приблизился к дому…

Но причиной капитуляции стал вовсе не страх потерять единственное жилище — окончательно почву из-под ног Старка выбило несгибаемое терпение Таноса, которое даже в те жуткие часы не дало трещины.

Давясь горьким дымом, забивающим лёгкие и выжигающим глаза, Тони готов был поклясться, что той ночью во взгляде титана вместе с реальным огнём мерцало и лукавое пламя победы…

* * *

Дни шли, Старка кидало из крайности в крайность, но кое-что оставалось неизменным — он молчал. Вплоть до одного утра.

Стоило забрезжить первым лучам, Тони проснулся от чувства, что сойдёт с ума, если немедленно не выскажет Таносу всё, что о нём думает. Старк сам не знал, почему не сделал этого раньше, слова копились в нём долгие годы, но теперь, требуя выхода, так оглушительно бились в мозгу, что он не помнил, как ворвался в комнату к титану… Пустую комнату.

Танос вставал рано, а иногда и вовсе не ложился, постоянно чем-то занимаясь. Жизнь в единении с природой требовала много труда, а с появлением Старка количество этого труда возросло в разы. Но Таноса это не тяготило, напротив, хозяйские заботы приносили ему душевный покой. Только так он мог забыться…

Вот и сейчас Танос самозабвенно убирал уже созревший хлеб, когда вдалеке показался запыхавшийся Старк.

С минуту поколебавшись у кромки поля, Тони быстро двинулся сквозь колосья, вырывая их и сбивая кулаками зёрна. В нём снова кипела ярость первого дня, которая, как ему казалось, отступила и никогда не вернётся…

— С чего ты взял, что имеешь право?! — Старк сразу сорвался на крик, сиплый от долгого молчания. — С чего! Ты! Взял?!

Колосья перестали падать за Таносом ровными рядами. Смахнув со лба пот, он опёрся на двурукую косу и негромко рассмеялся:

— Если бы ты знал, Тони, сколько раз я слышал эти слова…

— Да мне насрать, что ты там слышал! Отвечай!

И Танос ответил. Он рассказал Старку об истинных мотивах своей миссии, среди которых перенаселение и конечность ресурсов были лишь верхушкой айсберга. Рассказал об абстрактах, о целестиалах…

Танос звучал убедительно, но у Тони на всё имелось собственное мнение. Каждый отстаивал свою позицию, приводя самые веские и убедительные аргументы. Громко звучали такие слова, как «геноцид», «равенство», «безумие», «спасение», «Вселенная»… От науки переходили к философии и морали, затем снова возвращались к сухим фактам. Они спорили, пока не стемнело. И прения продолжились бы до утра, если бы Тони в один момент не охрип настолько, что уже не смог говорить. Танос голоса не лишился, но из уважения к противнику также взял паузу.

В дом вернулись молча. Так же молча сели ужинать. Впервые Старк остался за одним столом с Таносом, но даже жуя сверлил того взглядом, словно пытаясь продолжить их дебаты телепатически.

На следующий день всё повторилось. И ещё через день. И ещё…

Титан и человек могли бы спорить до скончания времён, если бы однажды Старк не поймал себя на мысли, что они настолько далеко ушли от изначальной темы, что сейчас с энтузиазмом обсуждают возможность создания защитного орбитального купола для Земли и других нуждающихся в нём планет.

Дни полетели незаметно. Танос умудрялся находить в повседневной рутине время для научных изысканий, и вместе со Старком они обсуждали вещи, о которых прежде Тони даже не задумывался. Однажды Танос пригнал к Садам — так он называл эту планету — Санктуарий, свой корабль, и от слов перешли к делу, сутками пропадая в мастерских на борту.

Узнав детальный план Таноса, Старк согласился, что тот сделал всё возможное, дабы с минимальными потерями сохранить Вселенную в привычном для большинства её обитателей виде. Принял Тони и то, что стал невольной жертвой на пути к всеобщему благу. Теперь он понимал, что́ будет значить для мира его возвращение, и не хотел рисковать.

Но пришёл к этому пониманию Старк не сразу. Смириться с разлукой оказалось намного сложнее, чем он думал. И в момент особого отчаяния, Тони решился угнать Санктуарий. Улизнув под покровом ночи, когда Танос крепко спал после тяжёлого дня, он пробрался на корабль, конструкцию и принципы управления которого успел хорошо изучить, — но не смог вылететь даже за пределы Галактики.

Когда Санктуарий в седьмой — а может, в семнадцатый… — раз вернулся к Садам, на борт поднялся Танос и подтвердил догадку Тони о карманном измерении.

— Сотри мне память. Верни к жене и дочке, — сидя на полу и прижимаясь затылком к холодной стене, отрешённо заговорил Старк. — Чё те стоит поправить реальность…

— Я не могу тебя вернуть, Тони. — Танос подошёл к Старку и грузно опустился рядом. — Тебе нельзя возвращаться…

Под перекаты голоса, монотонно раскачивая воздух разъясняющие Старку его истинную роль в этой пьесе, он сполз по стене. Сжавшись в комок и закрыв лицо руками, Тони бесшумно заплакал…

С тех пор, как Железный Человек оказался в Садах, прошел год…

Танос встретил Тони во всеоружии. Сунув ему, мгновенно озябшему от предрассветной прохлады, ведро и удочку, он закинул на плечо торбу с наживкой и обедом, включил фонарь и по тропинке зашагал к озеру, где их уже ждала приготовленная ещё с вечера лодка. Скинув сандалии и натянув вместо них рыбацкие сапоги, Старк плотнее закутался в куртку и, позёвывая, поплёлся вслед за весело насвистывающим что-то себе под нос титаном.

* * *

Надежда раскачаться в процессе быстро угасла: разговор не клеился, накрапывал дождь, да ещё и не клевало, хотя Танос уже натаскал рыбы и теперь ловил ради удовольствия, отпуская остальную. Настроение у Тони было паршивое, и, гипнотизируя поплавок, он погрузился в вязкие мысли…

— У тебя клевало, Тони.

— Да? Не заметил…

— Врёшь ведь.

— Вру…

Танос вздохнул. Состояние Старка в последнее время его сильно тревожило. Тони осунулся, будто разом прибавил несколько лет, и всё чаще без видимой причины уходил в себя. На все попытки поговорить Старк отшучивался и переводил тему. Танос не сомневался, что и сейчас будет так же, но отложил удочку и обратился к другу:

— Ты что такой смурной, Тони? Болит что? — Он решил начать издалека.

Как и ожидалось, Старк спешно натянул маску благополучия, расправил плечи и, виновато улыбаясь, забормотал скороговоркой:

— Ой, да забей, завтыкал малость, легли поздно, не выспался…

Танос многозначительно кивнул и, немного помедлив, отвернулся, однако поклёвки его больше не занимали. Он хорошо понимал, что именно гложет Старка и что на самом деле у того болит, но, не зная, как к нему подступиться, чтобы не загнать ещё глубже в панцирь, задумался.

Какое-то время ловили молча.

День, уже полностью вошедший в права, не обещал ничего, кроме дождя и скуки, ещё и от Таноса гнетуще тянуло напряжением, и Тони сник окончательно. Ему хотелось под крышу, в тепло, а точнее — в постель под одеяло, чтобы, сбросив личину благополучия, можно было просто лежать и думать о прошлом.

Подгоняемый этим желанием Старк начал сматывать удочки:

— Танос, давай, что ли, закругляться, дождь конкретный уже, и…

— Тони, ты ведь скучаешь по ним.

— Не начинай, — сквозь зубы процедил Старк и настороженно зыркнул на Таноса, не переставая раскладывать по местам снасти. — Говорили уже…

— То не разговор… Ты чахнешь на глазах.

— И что? — Тони ощетинился, а нижняя губа мелко задрожала. — Мы оба знаем, что мне нельзя возвращаться.

— Тебе — да.

— Не понял.

Старк уставился на титана, который невозмутимо продолжал:

— Но если всё то, что ты рассказывал мне о Пеппер и Морган, правда…

— Так. Стоп.

— …в чём я лично не сомневаюсь, я могу переместить их сюда.

— Ты совсем поехал?! — Тони вскочил на ноги, из-за чего заходила ходуном лодка, и, перепрыгивая через лавку и вёдра, бросился к Таносу.

— Не навсегда, Тони. Погостить… — Поймав готового вывалиться за борт товарища, Танос усадил Старка перед собой и, придерживая за лохматую макушку, заставил смотреть себе в глаза: — Да, это риск, но риск оправданный. Ты же сам говорил, что им можно доверить любую тайну.

— Пеппер — да, но Морган, она ещё ребёнок…

Наконец добившись диалога, Танос удовлетворённо хмыкнул и убрал с головы Тони руку:

— Тем проще. Проболтается — никто ей не поверит.

— Но…

— Но?

— Это же безумие!

— Не безумнее всего того, что с тобой происходило.

Старк задумчиво притих. Наблюдая за блуждающими по его лицу мыслями, Танос уже почти растёкся в одобрительной улыбке, но Тони вдруг осадил его тяжёлым взглядом.

— Нет, — глухо отрубил он, поднимаясь. — Не смей их втягивать.

Ещё мрачнее, чем был, Старк вернулся к брошенным снастям и сосредоточился на спутанной леске. Последовав его примеру, Танос начал вытягивать якорь, едва не упустив тот обратно в воду, когда за спиной вдруг раздался голос:

— И прошу, не рви мне больше душу…

Над озером разнёсся раскат грома. Захлестал косой ливень. Домой вернулись промокшими до нитки. Молча поставили чайник… Дни потянулись своим чередом, и о разговоре, казалось, забыли.

* * *

Близился день рождения Старка, и всё чаще во снах образы прошлого будоражили тоскующее сердце. Праздник в кругу семьи и друзей. Счастливые Пепс и Морган. Шум, смех, веселье… Тони совсем поник, перестал следить за собой, забросил разработки и даже не пытался скрывать от Таноса своё настроение.

Таноса же разрывали противоречия: с одной стороны, он хорошо помнил сказанное Тони на озере, с другой — в тоске по жене и дочке его состояние очень скоро грозило перейти из немощи душевной в физическую.

То, что больше тянуть нельзя, Танос понял, когда, вернувшись с огорода, уже привычно заглянул в приоткрытую дверь и увидел пластом лежащего в постели Старка. Он не мигая смотрел в потолок и дышал так редко и слабо, что на секунду Танос ощутил знакомое прикосновение костлявых пальцев…

— Ты чё там застыл, извращенец?

Слабый голос заставил Таноса с облегчением улыбнуться. Ещё мгновение поколебавшись в дверях, он уверенно прошёл в комнату:

— Тони, разговор есть.

— Знаю я твои разговоры… — Старк откинул одеяло и по-стариковски медленно спустил ноги с кровати. — Опять шарманку свою заведёшь.

— Заведу. — Танос нахмурил брови, мысленно готовясь к спору. — Или ты думаешь, что я буду смо…

— Не топчись, а? — Сморщившись, словно от зубной боли, Тони кивнул на место возле себя. Танос сел.

— Это не дело, Старк, — после почти минуты молчания всем корпусом он развернулся к другу. — Если ты вздумал помирать…

— Я согласен.

Танос подвис:

— Согласен? — Округлив небольшие глаза, он изумлённо уставился на Тони.

— Да.

Комнату снова заполнила тишина. Старк смотрел на Таноса, Танос сверлил взглядом стену… Внезапно он ожил и почти вплотную придвинулся к Тони:

— Точно?

С обречённым стоном тот закатил глаза:

— Мне что, расписку тебе выдать?

— То-они! — С радостным воплем Танос обхватил своими огромными ручищами бородатое лицо и с чувством поцеловал Старка куда-то в нос, затем в лоб…

— У-уйди, слюнявый! Сдурел, что ли? Как покойника, ей-богу…

Вяло отбиваясь, Тони впервые за несколько дней рассмеялся.

Готовясь к встрече гостей, Тони ожил. Он суетился сам и не давал сидеть на месте Таносу. Долго ругался, когда тот состриг с его заросшей макушки что-то лишнее, и перевернул всё вверх дном, потеряв «парадные» трусы…

Перед знаменательным днём Старк не спал всю ночь, но усталость, в последние недели бывшая его вечным спутником, по всей видимости, решила взять выходной. Тони не мог усидеть на месте, постоянно таскался за Таносом, без умолку треща о своих «девчонках», но так и не понял, в какой момент и, главное, откуда тот извлёк совершенно целую Перчатку. От нахлынувших при виде шестёрки Камней воспоминаний по спине Старка пробежали колючие мурашки.

— Не переживай ты так, Тони, — отразившиеся на выхоленном лице эмоции Танос понял по-своему, — всё будет хорошо.

— Да я и не переживаю. — Сделав пару импульсивных наклонов и похрустев пальцами, Старк шумно втянул носом воздух и медленно выдохнул. — Я совершенно спокоен… Может, ты, ну я не знаю, спрячешься куда-нибудь? А то не располагаешь…

— Тони, я уверен, твоя дочь — храбрая девочка. Тем более ей не привыкать общаться с большими и страшными дядьками, — Танос хохотнул, намекая на Беннера, по рассказам Старка одно время бывшего у Морган в няньках.

— Дядька, ты свою рожу шрамированную давно в зеркало видел? И я вовсе не за Морган волнуюсь… — Тони снова глубоко вдохнул. — Ох, ладно. Дерзай.

Танос беззлобно закатил глаза и сжал закованный в золото кулак. В десятке метров от хижины растеклась синяя дымка портала. Исчезнув, она оставила за собой двоих.

Старк оцепенел. При виде жены и дочки к горлу подкатил ком, от радости выступили слёзы.

— П-пепс, Морган… — Стараясь унять волнение, Тони часто задышал.

— Ну-у… — Желая ободряюще похлопать друга по спине, Танос уже поднял руку, но Старк вдруг сорвался с места.

— Пеппер! — Не глядя под ноги, он перемахнул через ступени крыльца…

…но от разорвавшего воздух вопля запнулся и лишь чудом устоял на ногах.

— Не подходи!!! — зажмурившись от страха и прижав к себе Морган, не своим голосом кричала Вирджиния. — Не подходи, кто бы ты ни был!..

Сердце, ещё мгновение назад поющее от любви и предвкушения, оборвалось. В висках бешено забилась боль непонимания.

— Не приближайся!

— Пепс, — Тони с трудом разомкнул онемевшие губы, — родная, это я… Я жив…

— Стой… Пожалуйста, стой… — Пеппер уже не кричала.

Вопреки мольбам, на негнущихся ногах Старк подошёл к супруге, которая, закрывая собой дочь, в ужасе отвернулась. Тони робко коснулся вздрагивающей спины. Но Пеппер шарахнулась от его руки, как от огня. Громко заплакала испуганная Морган.

Тони отдёрнул похолодевшую кисть и, кусая горящие от солёных слёз губы, растерянно замер.

— У них шок, Тони, — под торопливый скрип ступеней раздался позади встревоженный голос.

— Это была ошибка…

— Дай им прийти в себя.

— Танос, это была ошибка… — Не сводя с жены и дочери глаз, Старк попятился к хижине, но упёрся спиной в титана.

Развернув к себе друга, Танос крепко взял его за плечи и, слегка встряхнув, наклонился к самому лицу:

— Сопли подобрал.

— Ч-что? — Тони опешил.

— Что слышал, Старк. Мы ведь говорили с тобой, что так может быть. И что ты мне тогда сказал? «Я найду слова, Танос». — Он развернул Тони обратно и подтолкнул к семье. — Вот иди и ищи.

Вирджинию тем временем почти перестало трясти. Утопая в каше из эмоций и мыслей, вместе с притихшей Морган она поражённо наблюдала за происходящим.

— Тони?.. — По тому, как дрожал её голос, было слышно, скольких усилий ей стоило произнести это имя. Имя любимого человека, которого больше года назад она похоронила. — Это правда ты?

Не в силах выдавить ни звука, Старк лишь закивал, по-детски размазывая кулаками слёзы.

— Папа… — Вывернувшись из ослабевших рук матери, Морган рванула к Тони. — Папочка!

Старк рухнул на колени, заключая дочь в самые крепкие в её жизни объятия:

— Да, крошка, это я… — Смеясь и плача, Тони осыпал малышку десятками поцелуев. — Девочка моя, любимая… Морган…

Наконец, когда на лице Морган не осталось ни одного не зацелованного пятнышка, Старк поднял виноватый взгляд на жену. Вокруг Пеппер ещё клубилось сомнение, однако страх утих.

Боясь упустить момент, Тони судорожно сглотнул:

— Пепс…

Он подхватил Морган и поднялся. Но Вирджиния подошла к ним первой. Неуверенно, словно боясь, что наваждение развеется, она коснулась влажной щеки:

— Тони, я так скучала.

Перехватив аккуратную кисть и жадно впившись в неё губами, Старк впитывал родное тепло, которого ему так не хватало:

— А я в три тысячи раз сильнее. — Он притянул Пеппер в объятия и тихо рассмеялся…

* * *

Когда шок у Пеппер прошёл, Тони рассказал ей, что именно он здесь делает и почему Танос, который несколько раз собственноручно чуть его не убил, на самом деле прав и заслуживает доверия. Старку долго пришлось убеждать Вирджинию, что он не в плену, хотя, на первый взгляд, да и на последующие тоже, могло показаться иначе. Объяснил Тони жене и то, что сам принял решение остаться, когда узнал о цепочке событий, которую запустит его возвращение…

Пеппер внимательно слушала мужа, не забывая при этом косо поглядывать на Таноса. Однако убедившись, что Тони ей не вернуть, со всем согласилась.

Когда Старк закончил, слово взял Танос. Он заверил Пеппер, что никто на Земле не заметит их с дочкой отсутствия и они могут оставаться в Садах столько, сколько захотят. Также Танос предупредил Вирджинию, что по возвращении они не смогут никому рассказать о том, где были и что видели. Пеппер в ответ лишь коротко кивнула и, забрав всё ближе придвигающуюся к Таносу Морган, поспешила скрыться в комнате Старка…

Несмотря на жгучее желание быть с мужем, Вирджинии казалось, что она ни дня не продержится в этом доме. Одна только мысль о близости титана вызывала у неё волну мурашек, а при звуках раскатистого баса она и вовсе каждый раз вздрагивала. Но уже на четвёртый день неловкость пересилила страх, и Пеппер присоединилась к готовке, которую на время их гостевания полностью взял на себя Танос. Не заметив, как разговорилась за чисткой овощей, Пеппер с удивлением отметила, что не только не испытает рядом с Таносом дискомфорта, но и постепенно проникается к нему симпатией.

В отличие от матери, Морган большой фиолетовый дядька, умеющий делать качели и птичек из дерева, понравился сразу. Её не пугали ни сам Танос, ни его шрамы, и она всюду готова была таскаться за ним, чем без зазрения совести пользовался Старк, навёрстывая с супругой упущенное за время разлуки. Танос же был только рад побыть в няньках у любознательной крохи, которая засыпала его расспросами обо всём на свете и с открытым ртом ловила каждое слово…

Рассказав Пеппер о Наташе, счастливо живущей в России и не подозревающей о том, что когда-то была в составе Мстителей, каждый день Тони понемногу расспрашивал супругу о Хэппи, Роуди, Брюсе, Стиве… От известия о смерти Мэй Старк напрягся, а затем и крайне встревожился, когда Пеппер не вспомнила «никакого Питера». Остаток дня прошёл в выяснении причин на борту Санктуария. Узнавая всё больше подробностей, Тони рвал на себе волосы, но в итоге, выследив пацана и убедившись, что тот жив-здоров, немного успокоился. Взяв с Таноса обещание, что тот поможет ему со всем разобраться, Старк сосредоточился на семье.

Прошло полтора месяца. Тони не хотелось расставаться с любимыми, но он не имел права вырывать их из целого мира, лишая будущего, за которое так отчаянно сражался.

Вечером, за день до того, как Пеппер и Морган должны были отправиться домой, в беседке, поставленной на месте старой лачуги Таноса, устроили праздник. Вкусно ели, громко говорили и много смеялись. Любовались великолепием звёздного неба и долго не могли разойтись, не в силах расстаться даже на сон…

* * *

Танос терпеливо ждал, пока Старк попрощается с женой и дочкой. Тони никак не мог отпустить их и несколько раз за мгновение до открытия портала срывался с места, бросаясь к любимым.

В последний из таких моментов зацелованная отцом до алого румянца Морган отклеилась от его бока и подбежала к Таносу, который ловко подхватил её на закованную в Перчатку руку.

— Ну что, кроха, пора и нам прощаться? — Танос легонько коснулся пальцем кончика носа, отчего Морган звонко рассмеялась.

Танос же вздохнул. Он всей душой прикипел к девочке, которая так сильно напоминала ему его собственных, и не сомневался, что будет скучать по ней не меньше Старка.

— Танос, — сверкая неполным набором зубов, Морган потянула титана за рубаху, возвращая из мыслей, — приходи с папой к нам в гости. Я тебя с Джеральдом познакомлю, нашей альпакой.

Танос улыбнулся и ласково пригладил растрепавшиеся каштановые волосы:

— Ради такого знакомства обязательно приду.

Просияв, Морган попросила Таноса наклониться и чмокнула его в здоровую щёку:

— Тогда до свидания, Танос. — Спустившись с рук, она вприпрыжку побежала к родителям.

— До свидания, крошка…

* * *

Портал развеялся, и стало непривычно тихо. Двор будто разом опустел.

Громко сморкаясь, Старк проковылял к Таносу:

— Они только ушли, а я уже скучаю. — Он с горечью посмотрел туда, где ещё секунду назад стояли его девчонки. — Вот и как мне теперь жить, а?

На лопатки ободряюще легла широкая ладонь:

— Со знанием, что у них всё хорошо, Тони.

Старк поднял на Таноса благодарный взгляд, но вдруг помрачнел и стушевался.

— Чего ты? — Танос крепче сжал плечо друга.

Замотав головой и буркнув что-то нечленораздельное, Тони вынырнул из хватки, быстрым шагом дошёл до хижины, взбежал на крыльцо… Возле двери Старк остановился. Сложив на груди руки, и, не решаясь смотреть Таносу в лицо, он заговорил:

— Ты так и не ответил мне тогда… Я ещё когда-нибудь их увижу?

— Ох, Тони… — Покачав головой, Танос потёр лоб основанием ладони и негромко рассмеялся: — Придётся. Я ведь пообещал Морган познакомиться с Джеральдом.

Распугав всех птиц в округе, над Садами разнёсся громкий дружеский хохот…

Примечания:

Как и обещано, ссыль на старую версию: https://drive.google.com/file/d/1YLOwPO6B3d0oOA9dVvhnIh9scQSJt6j9/view?usp=sharing

Надеюсь, история вам понравилась :3