Дебют (джен)

Кабинет Дамблдора.

Если визит декана Гриффиндора с очередной жалобой на Филча и его методы… Обычная, очередная жалоба. Воспитание пуританского пастыря оставило свой след: строгость к себе и другим компенсировалось непониманием некоторых простых вещей: такому количеству детей, принадлежащих к различным социальным группам, собранным под одной крышей, просто необходима своеобразная точка концентрации негатива, своего рода «пугало», которого все будут бояться и ненавидеть, но дающее возможность управлять и направлять юные умы, чтобы они не зашли… куда-нибудь не туда. Как юный Поттер. Так что, к жалобам Миневры или Помоны Дамблдор относился, как к неизбежному злу. Снейп не жаловался, начиная мелко гадить, когда Аргус переходил определенную черту. Завхоз быстро это просек и оценил, откупаясь от «змеиного» декана ингредиентами для редких зелий. Флитвик… «Воронята» редко попадали в такие ситуации, так что полугоблин ворчал, но молчал.

Однако, сегодня Филч задерживался. Альбус уже несколько раз порывался воспользоваться полномочиями директора Хогвартса и системой наблюдения и управления замком, но останавливался, не желая светить такими вещами перед Миневрой. Вот когда она сменит его, когда принесёт соответствующие обеты и клятвы, тогда…

Во дворе прозвенел колокол. Теперь начала нервничать и МакГонагалл. В последние дни ей и так было не спокойно. Слишком смирными стали привидения и призраки, слишком незаметной прочая нечисть, слетавшаяся к замку, как мотыльки на свет свечи. Уже несколько раз к ней приходили жаловаться малыши, что ощущают «ауру мрачного и веселого предвкушения». Конечно, дети — это дети, особенно магллорожденные, только вошедшие в мир волшебства и магии, но среди ощущавших «нечто» были и представители магических семейств. Миневра даже отправила некоторых из них в госпиталь Святого Мунго, обследоваться на предмет наличия эмпатии, дабы не упустить возможность блокировки столь опасного дара. Ещё её ученики стали слишком часто «теряться на лестницах» или в коридорах. В ряде случаев, декан Гриифиндора была в этом бездоказательно уверена, был виноват юный Поттер, очень правдоподобно изображающей «лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, но симпатичное». Несколько раз она пыталась застать его вне общежития после отбоя, но увы… В гостиной его не было, в комнате тоже, но при повторной проверке, в присутствии Снейпа, Гарри нашелся за портьерой в гостиной, играющим в карты ещё нескольких слизеринцев. За участие в азартных играх Поттер, конечно, получил, но вот отсутствие в общежитие стало доказать… затруднительно. «Знаю, что в карты играть плохо, вот и спрятался, чтобы не нашли. Плохо спрятался, раз нашли. Кстати, вист в Хогвартсе не запрещен». (Прим. автора. Вист возник в 18 веке, Хогвартс основан в 10ом). И чем такое крыть?

Наконец, дверь открылась и в директорский кабинет вошел гроза шкодливых школьников и влюбленных парочек последних поколений сам Аргус Филч собственной персоной. Привычно неодобрительно посмотрев на МакГонагалл, завхоз стал ждать начала разговора. Ему очень не хотелось рассказывать о произошедшем в присутствии декана Гриффиндора, но сама Минерва не стала играть с ним в «молчанку».

— Альбус, сколько ешё ты будешь защищать своего протеже? Сегодня мистер Филч совершил, в очередной раз, крайне недопустимые для сотрудника учебного заведения действия, — начала обвинительную речь Минерва.

— Минерва, я не такой дурак, чтобы рассчитывать пробить «железную рубашку» голой рукой или простой верёвкой, — фыркнул Филч.

— Это точно, друг мой? — встал в охотничью стойку Дамблдор, на несколько мгновений забыв про присутствие в кабинете МакКошки.

— Абсолютно точно. Я ещё вчера заподозрил Поттера во владении «липкими руками», при чем на уровне если не инстинктов, то рефлексов точно. Сегодня проверил и подтвердил: он не только ими владеет, но и диммаком, и «железной рубашкой». Кстати, владение диммаком он и не скрывает, да и Снейп с Флитвиком в курсе.

— Мне они не докладывали, — погладил бороду Дамблдор. — Очень интересно, очень.

— Кстати, что всё это значит? Что это за «диммак» такой, что Поттер готов на него променять даже магию? — вмешалась в разговор МакГонагалл

— Это способ бесконтактного разрушения чего-либо. К примеру, можно разорвать на кусочки сердце человека, не затронув грудины и окружающих тканей. Сердце в клочки — причина неизвестна. Такие вот пироги, — хмыкнул Филч. — «Липкие руки», «железная рубашка» — это всё особые воинские техники, что доступны даже магглам после определенных, весьма жестоких, тренировок, и находящиеся на самой грани с магией. Вот только обучать им волшебника крайне опасно и рискованно, ибо это приводит к частичному слиянию магической и внутренней энергии. И готовит ядро к полноценной нагрузке, гораздо раньше, чем это делает возможным программа обучения Хогвартса. Учитывая, что обучение техникам вызовет гораздо более сильные детские выбросы магии, то искать его опекунов надо не среди магглов, пусть даже из Рейтинга (Прим. автора. Да, наглая отсылка к “Играм масок” Коша. Надеюсь, что он не обидится), но среди не самых последних волшебников.

— Волшебник, владеющий боевыми искусствами, — скривился Дамблдор. — Этого просто не может быть. Тонкое искусство магии несовместимо с грубыми приёмами всякой солдатни.

— Про комиссаров только я помню? — наступил на больную мозоль директора Филч.

Дамблдор скривился. Он очень не любил, когда ему напоминали про те встречи, произошедшие в пламени Нашествия Гринденвальда. Варварские волшебники, затянутые в чёрную кожу, перевитую такими же ремнями и в таких же шинелях. Когда они появились на полях сражений, то сразу же сделали поражение Геллерта вопросом времени. Очень сильные бойцы, которые уничтожали сторонников Гринденвальда если не просто пачками, то десятками пачек. Волшебники, свободно использовавшие не только палочку, но и самые уродские маггловские приспособы, вроде кривых железяк, плюющихся огнём, или те самоходные стальные коробки, что жутко гремели, рычали, мерзко воняли и дымили. Да и сам Геллерт несколько раз еле уходил от них живым. Альбусу с огромным трудом удалось опередить вышедшую на ликвидацию Гринденвальда группу комиссаров буквально на несколько часов, если не минут. Пришлось даже устроить несколько ловушек в защите логова бывшего друга, чтобы выиграть дополнительное время.

— Эти варвары… Они больше не у дел. Кто не убит — тот забился в самые глубокие щели и дрожит там, боясь высунуть нос наружу, — отмахнулся Дамблдор, краем глаза заметив, как поморщилась МакГонагалл.

— Эти — может быть, — не стал отрицать Филч, крайне сильно сомневающийся в данном утверждении. Во время войны ему удалось свести несколько знакомств с комиссарами женского пола. И впечатления, что они из той породы людей, что просто так пойдут совершать покаянное самоубийство из-за смены «курса партии», на который им вообще было плевать, у него от этого общения не осталось. Они были «кровавыми псами режима» и гордились этим. Такие могут затаиться в какой-нибудь сточной канаве, чтобы выпрыгнуть из неё для нанесения одного-единственного, но решающего и мстящего за всё, удара. Конечно, комиссары могли и убить себя, но только вместе с «исповедниками», которых Филч до сих пор частенько видел в этом самом кабинете. — Кто-то должен был обучить. Или они могли оставить учеников. В любом случае, это уже не важно — Поттер принял Заповеди Покорения, зная про них практически всё.

Отвисшие челюсти Дамблдора и МакГонагалл вместе с побелевшими костяшками, судорожно сжавшими бороду, пальцев Альбуса, вдосталь повеселили старого сквиба.

— С этого надо было начинать, Аргус, — выдохнул Дамблдор через несколько мгновений, подавив желание разорвать на части и Миневру, и Аргуса, и весь Хогвартс. — Где он это сделал?

— В старом арсенале. Нас туда привели лестницы.

— Вот оно как, — задумался Дамблдор, игнорируя негодующий взгляд декана ало-золотых. — Интересно, очень интересно. Эта новость меняет многое, очень многое.

— Я говорила тебе, Альбус, что оставлять мальчика среди магглов было очень плохой идеей, — МакГонагалл вонзила в директора негодующий взгляд. — Его стоило отдать либо в нормальную семью, либо…

— Миневра, это уже не важно, — Альбус ещё раз погладил бороду. — Аргус, будь аккуратнее с детьми, пожалуйста. Миневра, мне надо подумать. Мы вернёмся к прерванному разговору позднее.

— Хорошо, Альбус, — МакГонагалл резко развернулась и вышла. За ней последовал и завхоз, которого ждали очередные искатели ночных приключений. Проходя мимо стенда Славы, Филч услышал тихий шепот в левом ухе:

— Ты не сказал ему про меня.

— Жить хочу, — «буркнул» под нос Аргус, внимательно отслеживая движения Персиваля Уизли, идущего буквально в паре метров впереди, но в упор не замечающего старого сквиба. И веревку среди коридора, запнувшись о которую, старший из Уизли уронил себе на макушку скомканную бумажку. Обернувшись стряхнуть её с себя и найти обидчика, староста Гриффиндора наступил на терпеливо дожидающейся своей очереди обмылок. Грохнулся рыжий прямо в стоявший в нише доспех, откуда тут же вылетел Пивз, запустивший в подростка вонючей бомбой. Грохот, сдавленная ругань, запутавшийся в мантии Персиваль, пытающийся одновременно достать палочку, поставить на место доспехи и отбиться от полтергейста, продолжающего его бомбардировать всяким хламом, тихий смех спрятавшегося в тенях завхоза. Ночь была прекрасна, и она только начиналась.

Где-то в Англии.

Простой многоэтажный дом, построенный примерно в конце восьмидесятых. Простая подъездная дверь с домофоном. По-английски узкая лестница и сырой воздух. Поднимающийся по ней мужчина лет сорока, из разряда тех, про которых говорят «профессионально зализан». Он увернулся от одной открывшейся двери, что чуть не дала ему по носу, вежливо поздоровался с вышедшей оттуда сухонькой старушкой. Проскочил следующую, не забыв пожелать доброго вечера выглянувшему из квартиры прыщавому и худому подростку. Немного порывшись в кармане своего идеально ровного, без единой складочки, слегка намокшего от вечернего тумана, плаща, достал связку ключей. Встревоженно обернувшись, словно услышав какой-то резкий звук, просканировал оба лестничных пролета и узкую лестничную клетку. Ничего не обнаружив, стал открывать сначала замки, а потом и саму дверь. Однако, в квартиру он буквально влетел кубарем, получив мощный удар в спину. Ещё в падении зацепил рукой, будто специально стоящую для таких целей на небольшой коридорной полочке, пузатую до шарообразности, дешевую вазу, наполненную каким-то порошком. Перекат, с попыткой метания данного снаряда был прерван придающим дополнительное вращение пинком. Хозяину квартиры, столь стремительно вернувшемуся в родные пенаты, хватило тех долей секунд, что он мог видеть вторженцев, для их опознания. Тряхнув головой, прогоняя из неё колокольный звон полученных ударов, мужчина, не поднимаясь, поставил вазу на прикроватную тумбочку, после чего неуклюже взгромоздился на стоявший в комнате стул. Вздохнул. Явно привычно сплюнул на пол, стараясь не попасть на ковёр. И не смотреть на вошедших, прекрасно ему знакомых. Пусть на них простая, тисненная бисером, мотоциклетная кожа вместо мантии, а на поясе не висит палочка, это не отменяет простого факта: эти двое на одной ступеньке с Тёмным Лордом и Дамблдором. Если не выше. Мужчина не знал, что скрывает в бисеринах девушка, но вот у её спутника там хранятся печати призыва элементалей и демонов из самых вершин иерархии — про это он знал. Видел. Сражаться с ними — сражаться с десятками, если не сотнями магов сразу. Для него — без вариантов. Как обычно. Это не учитывая их мастерское владение боевыми искусствами.

— Стивен, — прохрипел мужчина, — чтоб ты провалился к демонам.

— Предположим, что провалюсь. И что? — хмыкнул Лесс. — Мне от них вернуться — рутинная задача. Ты это знаешь, Фрэнк.

— Да уж, знаю… Век бы не знать, — названный Фрэнком поморщился и стал снимать ботинки. — Я теперь Алан, кстати. Алан Коупленд. Нотариус и адвокат. Специалист по «деликатным поручениям» высыпался из пяти дыр в брюхе. Не вспомнишь: кто их проделал?

— Я, — фыркнула Кейт. — И что с того? Дело прошлого.

— Как и этот ваш визит? — со скепсисом спросил бывший Фрэнк, ныне Алан. Надежды, что эта парочка просто зашла поболтать о том, о сём… Близко не было — не те это люди. Хотя в прошлый их визит им надо было всего-то протащить свои байки в обход таможни. Алан на несколько мгновений представил себе, как Стивен с Кейт объясняют пограничникам наличие всех тех стреляющих и взрывающихся штуковин, прячущихся под рамой спортивных «Хонд».

— Уйми нервы, а? — Стивен начал расшнуровывать берцы. — У нас по твоей основной профессии дело.

— Вы себе слух выправить не можете, что ли? Сказал же…

— По профессии, а не по профилю. Кто из нас тут глухотой страдает? — Кейт достала из кармана четки и начала их перебирать.

— Не действуй на нервы, а? Вам консультация юриста нужна, что ли?

— Ага, — Стивен достал из кармана сложенный пергамент. — Оплата по прайсу, не переживай. Глянь, насколько это возможно реализовать.

— Нереально, — даже не дочитав до конца, вернул документ Алан. — От слова «совсем».

— Мне сказали обратное. Несколько человек.

— Юридически — они правы. Политически… Шансов нет. Если традиционалисты, состоящие из представителей Древнейших родов, будут «за», то представители более молодых «чистокровных» родов — поддержат Министерство. И тут его интересы совпадают с оставшейся частью заседателей Визенгамота — противников Тёмного Лорда. Отдать национального героя прямо в стан бывших врагов… Тебе придётся или влезать в крупные долги, или прогибаться под кого-то, или…

— … или устроить заварушку, провернув всё под шумок и тайно, или вывесить на просушку чьё-то грязное бельё, или соединить несколько вариантов, — перебила юриста Кейт. — Кстати, мы уже и так опекуны Гарри Поттера.

— И это на порядки усложняет почти невозможную задачу.

— Хочешь сказать, что у магглорожденных после получения доступа к магии и практически полной безнаказанности не сносит периодами крышу? Это с примером-то перед глазами? Кстати, ваши колдомедики либерастию уже лечить научились?

— Варвар, — Алан достал из тумбочки бутылку виски. — Будешь?

— Будешь? — показал в ответ Стивен вытащенную из кармана плоскую фляжку.

— Твоя любимая? С чёрным перцем? Нет, уж. От этого пойла откажусь. Я так понимаю, что от меня требуется полный расклад по фракциям Визенгамота и консультации твоего поверенного?

— Сам им не станешь? — уточнил Лесс, чисто для проформы. Положительного ответа он не ждал принципиально.

— За ним будет твой род и ты. За мной — только я и бездна.

— Договорились.

— Тебе это обойдётся в триста.

— Жмуриков? — пошутила Кейт.

— Тысяч. Фунтов стерлингов. В месяц, — отчеканил Алан, игнорируя подколку.

— Мало, но тебе видней, — не стал спорить Стивен. = Давай контакты и реквизиты.

Алан достал из внутреннего кармана помявшегося, но так и не снятого плаща, визитку с позолоченной ручкой, написал на ней длинный набор и протянул незваным гостям.

— Не отслеживаемые переводы, пожалуйста.

— Учи учёных, — фыркнула девушка, вырывая визитку, пока парень по-простецки, из штанин, доставал ответный прямоугольник картона. — Держи. Звонить можешь в любое время. Всё максимально конфиденциально.

— Я, наверное, читать разучился, — бросил хозяин квартиры, изучивший врученную ему визитку. — Или у меня развилась дальнозоркость.

— В порядке всё у тебя, — остановился на пороге уже выходящий из квартиры Стивен. — Просто я по матери — Гончаров, и это всего-лишь моя родная тётка.

Щелкнула закрывшаяся дверь. Алан, проверив надежно ли закрыты все три замка, закрыл ещё и крючок. Только после этого он повесил плащ на вешалку и глотнул виски прямо из горла. Тихо скрипнула замаскированная под шкаф дверь во вторую комнату. Вышедшая оттуда женщина укоризненно посмотрела на мужчину.

— Снова «знакомые из прошлого»? — с вымученной улыбкой спросила она.

— Да, — Алан слабо улыбнулся, — снова.

— Пойду паковать вещи, — вопреки своим словам женщина присела на диван.

— Не стоит. Они наняли нас. Обоих, — уточнил он, через паузу. — Тяжба за наследство. Безнадежная.

— Это… Это интересно.

— Да уж, интересно…

— С Мясником Стивом мы встретились, с Чумным Доктором тоже, Горящего Фрэнка навестили, — заводя байк в гараж их лондонского дома, начала подводить итоги прошедшей недели Кейт. — Обнадеживающих новостей не наблюдается.

— Кроме письма Гарри, — ехидно улыбнулся Стивен. — Ещё узнали, сто Треворы торгуют опиумом и героином, Фишеры крепко повязаны со средиземноморскими пиратами, Кэрроу массово изготовляют детскую порнуху.

— Хочешь заложить этих типов «бобби»? — поняла девушка. — Обыски, облавы, срочное спасение от лап закона своих причиндалов — какие уж тут заседания Визенгамота. Модет и сработать. Конечно, есть вероятность, что вскроется наше авторство данных проблем. Второй раз такой трюк проворачиваем.

— Не «бобби». Местные менты — слишком очевидно и опасно. Плюс могут быть прикормлены, плюс Департамент магической безопасности. Пусть сомалийцы попадутся янкесовским морпехам, порнушку найдут жандармы, разгонявшие очередных протестантов, колумбийские картели обнаружат конкурента. И так далее. Обычные сотрудники обычных профильных ведомств сделали свою обычную работу.

— Международные расследования и скандалы, много взрывов и суеты. «Обливиэйт» не поможет — слишком большой разброс по миру и слишком многим придётся затирать память, слишком всё публично. Остается только одного — консервация всего и вся с залеганием на глубокое-глубокое дно. Выглядит, как набросок плана. Письмо Гарри… Хм, а ведь да, есть в нём кое-что…

— Авроры на уши встанут — Хогвартс долго будет лихорадить.

— Ты же в это время выловишь в этой мутной водичке золотую рыбку. Кворум вроде как есть, а большинство у чистокровных традиционалистов. Начинаем прорабатывать детали?

— Давай, — Стивен щелкнул пальцами, превращая одну из стен гаража в грифельную доску. — Натаниэль Фишер…

Малфой-манор.

Люциус Малфой, чистокровный волшебник и лорд Малфой, медленно и осторожно, не шел, а продвигался по дальней части собственной библиотеки, занимавшей целое крыло родового поместья. Продвигался, не забывая благодарить предков за их предусмотрительность: комната с Омутом Памяти располагалась не просто в самой защищённой части библиотеки, но и за секцией с книгами, опасными даже от простого стояния на полке, окруженных потрескивающим ореолом ограждающих их от внешнего мира заклинаний. Шансов преодолеть её у неадекватного волшебника, снова пережившего травмирующие или нежелательные воспоминания, не было — проверено временем, неоднократно. Увы.

С другой стороны… Северус был не просто хорошим легилементом, но и Северусом Снейпом. Нечто, сумевшее пробиться сквозь самоконтроль зельевара… Люциус не хотел знать, что это было. Не хотел, но знал, что придётся с этим встретиться.

Малфой осторожно приоткрыл тяжёлую, сияющую от наложенных чар, дверь. Северус сидел на полу, в помятой мантии и невидящим взором изучал пол перед собой. На Люциуса Снейп не отреагировал абсолютно. Обойдя по дуге, своего временно неадекватного друга, стараясь не выпускать его из поля зрения, Малфой проверил состояние Омута Памяти, ибо достать новый, или даже починить этот, в нынешнее время было проблематично. Артефакт оказался цел, в нём даже плескались чьи-то воспоминания, вероятно просматриваемые Снейпом. Бросив в друга несколько диагностических заклинаний и убедившись, что с Северусом всё более-менее нормально — просто глубокий шок и сильнейшее нервное истощение — Люциус нарочито лениво и равнодушно поинтересовался:

— Я посмотрю? — Снейп лишь издал вялый и неразборчивый звук, весьма похожий на одобрение. Малфой, до самого последнего момента не спуская глаз с зельевара, погрузился в чужую память.

— Молчишь, — сделав глоток виски из протянутой Люциусом бутылки, призванной устало опустившимся на пол Малфоем, просмотревшим воспоминания, заметил Снейп.

— Что говорить? — зло скривился Люциус, чья невозмутимость дала трещину. — Не хочу даже знать источник… этого.

— Это Лили. Её последний дар.

— Если это так, если всё это, — Люциус махнул рукой в сторону Омута Памяти, — правда. Если многие из событий той войны, если не вся она, были срежиссированы… Что ещё было спектаклем? И как долго это длится? Северус, я должен знать: кто передал тебе этот флакон?

— Сын Лили, — выдавил Снейп, постепенно приходящий в себя. — Он в этом году пошел в Хогвартс. Кстати, передай Драко, чтобы он был осторожен: Поттер владеет диммаком на приличном уровне.

— Передам.

— А я попробую найти того мальчишку, что дрался с Лордом.

— Мальчишку? — насторожился Снейп.

Тяжело встав, Люциус помог подняться другу, и они вместе погрузились в повторный просмотр воспоминаний.

Буквально на первой секунде Малфой остановил просмотр и обратил внимание на отражение в боковых зеркалах трюмо, за которым Лили Поттер вытаскивала из своего виска серебристую нить воспоминаний. В них был виден стоящий на верхней ступеньке лестницы, опирающийся на стену парень лет четырнадцати-пятнадцати, в разодранной майке, в порванных спортивных штанах, с текущей из глаз, ушей и ноздрей кровью, с отсутствующими кусками кожи и мяса, что видны были кости и мускулы, на руках и ногах. Мальчишка, держащий в руках покрытый горящими рунами «калаш», выстрелом из подствольника оного впечатавший в потолок взлетевшую без метлы над лестницей фигуру в плаще и с горящими красными глазами под капюшоном. Мальчишка, объятый серым ореолом постсмертного заклятья: стоит его убить, как энергия лишенной телесной оболочки и добровольно сходящей с Круга души, заполнит плетение. Отразить такой удар… затруднительно. Выжить после него… нереально.

Перед Лордом стояла трудная задача: добраться до Поттера, не убив охранителя, подготовившегося защищать его и после смерти.

Снейп смотрел в лицо подростка, похожего на Джеймса и Гарри Поттеров, что свидетельствовало об их близком родстве. Смотрел, и в отражении глаз этого Поттера, обратившего в силу боль и волю, жизнь и смерть, дабы бросить её на кон в схватке с одним из сильнейших волшебников века, видел стальное пламя. Пламя, чьи отблески озорно мигали в знакомых зелёных глазах Мальчика, Который выжил.

Волшебник, давший бой Тёмному Лорду в столь юном возрасте. Волшебник, владеющий Высшей магией и маггловским оружием, прошедшим специальную обработку. Северус бросил короткий взгляд на Люциуса, опуская щиты разума.

— Обливиэйт! — бросил Малфой-старший, даже не доставая палочку.

— Северус, хорошо, что ты вернулся, — встретил на пороге Хогвартса зельевара Флитвик.

— Что случилось, Филиус? Я очень устал, пока искал замену всему, что эти…

— Вот в чём проблема! — отошел в сторону полугоблин, указывая на тушу спящего в полузасыпанном рве тролля. — Стражничек, сам знаешь чего. И как его теперь на пост довести?

— Ногами, — вполне логично ответил зельевар.