Философский Камень и Искушение (джен)

На стук дверь открыла высокая ведьма в изумрудно-зелёной мантии, её черные волосы были туго стянуты и уложены на затылке. Она строго посмотрела на детей.

— Вот первогодки, профессор МакГонагалл, — пробасил Хагрид.

— Спасибо, Хагрид. Я отведу их.

Анабель зашла последней через дубовую дверь. Электричество тут не использовалось, чему девочка немного удивилась, но пылающие факелы вдоль стен смотрелись впечатляюще! Тихое потрескивание, игра теней, таинственные красно-жёлтые сполохи, и она простила волшебникам их пренебрежение современными технологиями.

Где-то справа шумели сотни голосов. Их еле слышный отголосок просачивался сквозь каменные стены. Первокурсников завели в маленькую комнату, имеющую несколько выходов. Профессор МакГонагалл повернулась к ним лицом и объявила:

— Добро пожаловать в Хогвартс! Торжественный банкет по случаю начала учебного года скоро начнётся, но прежде, чем вы займёте свои места в Большом Зале, вас распределят по факультетам. Распределение очень важная церемония, потому что, пока вы здесь, факультет станет вашей семьёй в Хогвартсе. Вы будете учиться вместе с учениками вашего факультета, спать в спальне вашего факультета и проводить свободное время в гостиной вашего факультета. Всего у нас четыре факультета: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин. У каждого из них своя славная история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы учитесь в Хогвартсе, за ваши успехи вашему факультету начисляются баллы, а за любое нарушение правил баллы снимаются. В конце года победителю, набравшему наибольшее количество баллов факультету, вручается Кубок Школы, а это очень почётная награда.

— Папа постоянно говорит, что конкурентный дух убивает дух дружбы, но воспитывает честолюбие, — пробормотала Анабель. — Я не участвую в соревнованиях…

— Надеюсь, каждый из вас станет достойным учеником факультета, в который будет распределён. — Взгляд строгого профессора мгновенно обежал первокурсников, чуть задерживаясь на некоторых, особенно растрёпанных. — Церемония Распределения начнётся через несколько минут в присутствии всей школы. Предлагаю вам по возможности привести себя в порядок, пока будете ожидать начала церемонии.

Многие неуверенно стали себя осматривать.

— Я вернусь, когда мы будем готовы вас принять, — добавила профессор МакГонагалл. — Ждите здесь и не шумите.

Только за ней закрылась дверь, как первогодки зашумели, заговорили кто о чём, но главным вопросом был метод распределения. Оказалось, что никто не имел представления, как проходит эта Церемония. Некоторых девчонок и мальчишек начало потряхивать. Дети несли такую откровенную чушь, что Анабель только диву давалась. Но были и такие, вроде Драко Малфоя, которые снисходительно кривили губы и надменно молчали или многозначительно переглядывались.

Но тут случилось нечто — несколько ребят неожиданно завопили. И было от чего. Примерно две дюжины призраков просочились через стену. Полупрозрачные, жемчужно-белые привидения скользили по комнате, болтая друг с другом и не обращая внимания на первокурсников. Некоторые из них ожесточённо спорили. Одно привидение кричало:

— А я вам говорю, простить и забыть. Мы должны дать ему ещё один шанс…

— Мой дорогой Монах, — терпеливо отвечало ему другое привидение, — разве мы не предоставили Пивзу все шансы, какие только можно? Он бросает тень на всех нас, а, как вы знаете, он даже не призрак… — и словно только сейчас заметив сбившихся в кучку детей, проорал: — Что это вы тут делаете?

Толстенький призрак, которого назвали Монахом, внезапно остановился, вися над полом, и воскликнул:

— Новые ученики! Полагаю, ждёте Распределения?

Никто не ответил, но несколько мальчиков кивнули.

— Надеюсь увидеть вас в Хаффлпаффе! — продолжил говорить Монах. — Это мой бывший факультет.

Вернулась профессор МакГонагалл и обращаясь к призракам резковатым окриком приказала:

— Проходите. Церемония Распределения вот-вот начнётся.

С самым достойным видом призраки уплыли через противоположную стену.

— А вы встаньте друг за другом, — распорядилась профессор МакГонагалл, — и следуйте за мной.

Первокурсники гуськом вышли из комнаты, пересекли вестибюль, который несколько минут назад проходили, и через двойные двери вошли в Большой Зал. Анабель снова замыкала шествие, и ей пришлось слегка подтолкнуть застывшего в дверях мальчика, разглядывающего с открытым ртом странный, но всё же великолепный зал. Тысячи свечей плавали в воздухе над четырьмя длинными столами, сервированными сверкающими золотыми тарелками и кубками, пустыми. За столами сидели ученики. В противоположном конце зала стоял еще один длинный стол, там сидели преподаватели. Пока первогодки шли, Анабель разглядывала учителей. Профессора Дамблдора она помнила, маленького Флитвика, своего дальнего родственника узнала, его ни с кем не спутаешь, так же как и гиганта Хагрида. С другими преподавателями предстояло познакомиться в ближайшем будущем. Этих семь женщин и шесть мужчин, что сидели за столом, они будут видеть весь учебный год. Профессор МакГонагалл провела к нему новых учеников и выстроила в линию лицом к ученикам и спиной к преподавателям. Над головами сияли звёзды на бархатисто-чёрном потолке. Гермиона громко прошептала:

— Потолок заколдовали, чтобы он выглядел так же, как небо снаружи. Я читала об этом в книге «История Хогвартса».

Ей никто не ответил.

Там временем профессор МакГонагалл молча поставила перед ними табурет на четырёх ножках. Сверху положила остроконечную колдовскую шляпу, старую-престарую, всю в заплатках, потёртую в некоторых местах до блеска и ужасно грязную. Все в зале глядели только на шляпу. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Неожиданно шляпа дёрнулась, разрез возле её полей широко открылся наподобие рта и она запела! Анабель не обладала ни музыкальным слухом, ни голосом, и оценить пение Шляпы не могла, но когда это странное ариозо завершилось, зал взорвался аплодисментами.

— Так мы должны просто надеть шляпу! — услышала она шёпот Рона. — Я убью Фреда! Он говорил о схватке с троллем…

Девочка улыбалась, когда профессор МакГонагалл шагнула вперёд, держа перед собой длинный свиток пергамента, и произнесла:

— Я буду называть имена учеников, названный выходит, надевает шляпу и садится на табурет, чтобы получить распределение. Понятно?

Она строго посмотрела на первокурсников и дождалась тройки неуверенных кивков. Развернула список и прочла:

— Аазз, Анабель!

Анабель расправила плечи, выпрямилась, и сразу стало видно, что девочка выше своих одногодок не менее чем на полголовы. Так и не перестав улыбаться, задрала курносый остренький носик вверх и лёгкой пружинящей походкой уверенно подошла, надела Шляпу и опустилась на табурет.

«Так», — услышала Анабель голос у себя в голове, очень похожий на её собственный, такой же неприятный как на магнитофонной записи. — «Трудолюбия вагон, ума палата, амбиций целая тележка, даже хитрость имеется, и храбрости хоть отбавляй! Ты бы поосторожней со смелостью-то, это ж с безрассудством граничит!»

«До поступления в Школу ведь дожила», — мысленно усмехнулась Анабель, рассудив, что Шляпа говорит её же мыслями.

«Куда же тебя распределить?» — задумалась Шляпа.

«Гриффиндор, пожалуйста», — попросила девочка, мысленно.

«И что это тебе даст?» — проворчала Шляпа.

«Может, научусь правильно управлять безудержной храбростью?» — предположила она.

«Хм, разумно», — выдала Шляпа и неожиданно громко возопила:

— ГРИФФИНДОР!

Крайний левый стол взорвался бурей аплодисментов.

«Спасибо!» — искренне поблагодарила Анабель, поднялась, сняла и аккуратно положила Шляпу на табурет и грациозным жестом перебросила золотистую толстую косу со спины на грудь.

Ей аплодировали, пока она не устроилась за столом Гриффиндора. А место на табурете заняла новая девочка, Ханна Аббот, распределённая на факультет Хаффлпафф.

Распределение шло своим чередом, пополняя столы факультетов. Когда после Салли-Энн Перкс, ставшей пятой девочкой в Гриффиндоре прозвучало им Гарри Поттер, зал на мгновение притих, даже потрескивание свечей стало слышно, но только мальчик вышел из поредевшего строя, послышался возбуждённый шёпот со всех сторон:

— Она сказала Поттер?..

— Тот самый Гарри Поттер?..

Несколько минут Шляпа «размышляла» на голове мальчика, и, наконец, провозгласила решение:

— ГРИФФИНДОР!

Что тут началось за гриффиндорским столом. Кто-то издавал нечленораздельные возгласы, кто-то стучал кубком по столу, а близнецы Уизли скандировали: «Поттер наш! Поттер наш!»

Мальчишка явно переволновался, ноги ему служили даже хуже чем перед этим Невиллу Лонгботтому, но Гарри сиял счастьем.

Как и ожидалось, Рональд Уизли также оказался в Гриффиндоре, все три брата поздравляли его, только больше их обрадовался выбору Шляпы Гарри Поттер. Анабель ещё в поезде отметила, как эти два мальчика связались истинной дружбой. И волшебство тут не причём. У одного вообще не имелось друзей, его растила семья, боявшаяся и не любящая, родственники делали всё, чтобы мальчику жизнь мёдом не казалась. У второго вроде и семья любящая, только так получилось, что шестому ребёнку уделялось любви и внимания чуть меньше, чем остальным, и мальчик это чувствовал, не понимал, но чувствовал, а причина крылась в Джинни, их младшей сестре, родившейся на следующий год после Рона…. И эти два недолюбленных мальчика почувствовали родственные души и потянулись друг к другу. Анабель ясно видела их бескорыстную дружбу, протянувшуюся на многие годы вперёд. И это тушило её ненависть ко всем волшебникам, позволяло смотреть на них как на обычных детей… ну, почти.

Распределение тем временем завершилось, профессор МакГонагалл свернула свиток и унесла Распределяющую Шляпу. Директор Школы Альбус Дамблдор поднялся и радостно улыбнулся ученикам, широко раскинув руки, словно для него не было ничего приятнее, чем видеть их всех здесь, и провозгласил:

— Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс на новый учебный год! Но перед тем как мы приступим к торжественному обеду, я хотел бы сказать несколько слов. Вот они: Кретин! Жир! Странность! Подправить! Спасибо!

Директор сел. Анабель залилась звонким смехом, стуча рукой по столу. Все захлопали в ладоши и радостно закричали.

— Он что… слегка… того? — неуверенно обратился Гарри Поттер к старшему Уизли.

— Того? — переспросил Перси и беззаботно заявил: — Он гений! Лучший волшебник на свете! Но да, он слегка того. Картошку будешь, Гарри?

На столе появились всевозможные вкусности, и проголодавшиеся за долгий переезд дети набросились на еду.

Анабель тоже не отставала, взяла на гарнир запечённый картофель и накидала по-чуть-чуть в тарелку всех сортов мясных блюд, кроме печени и почек. Было очень вкусно. Она присмотрелась, кто это готовит, и разглядела под залом огромную кухню, где суетились маленькие существа. Девочка читала в книгах из волшебного мира, что во многих старинных и богатых семьях с домашними делами управляются домовые эльфы. Тут их насчитывалось больше сотни точно.

— Горячего молока, пожалуйста, — попросила Анабель эльфов, и её кубок тут же наполнился парящим молоком.

Она отхлебнула глоточек и произнесла:

— Спасибо, к картофелю то, что надо, — и уловила благодарный взгляд огромных карих глазищ, не соответствующих тщедушному тельцу эльфа.

Ростбифы, жареные цыплята, свиные и бараньи отбивные, сосиски, беконы, стейки, картошка варёная, картошка жареная, картошка фри, йоркширский пудинг, горошек, морковка, соусы и кетчуп быстро исчезали под вилками и ножами проголодавшихся ребят.

— Выглядит аппетитно, — грустно произнёс призрак в жёстком гофрированном круглом воротнике и трико, наблюдая, как Гарри Поттер разрезает стейк.

— А вы не?.. — встрепенулся мальчик и замялся, не зная как себя вести с приведениями.

— Я не ел вот уже почти пятьсот лет, — простонало привидение. — Мне, конечно, это ни к чему, но иногда по еде так скучаешь, так скучаешь! Кажется, я не представился. Сэр Николас де Мимзи-Порпингтон к вашим услугам. Привидение, обитающее в башне Гриффиндора.

— А я знаю, кто вы! — вдруг брякнул Рон, сидящий слева от Гарри. — Мои братья рассказывали о вас. Вы Почти Безголовый Ник!

— Я бы предпочёл, чтобы меня называли сэр Николас де Мимзи… — натянуто начал призрак, но светловолосый Симус Финниган перебил его.

— Почти Безголовый? Как можно быть почти безголовым?

Сэр Николас надул тонкие прозрачные губы и раздражённо произнёс:

— А вот так, — он схватился себя за левое ухо и потянул.

Голова отделилась от шеи призрака и откинулась на плечо, словно держалась на петлях. Лаванда Браун и Парвати Патил дружно взвизгнули, маленькая чернокожая Салли-Энн Перкс прикрыла ладошкой рот, Симус вздрогнул. Явно довольный произведённым эффектом, Почти Безголовый Ник вернул голову обратно, прокашлялся и сказал:

— Итак, новые гриффиндорцы! Надеюсь, в этом году вы поможете нам выиграть соревнование между факультетами. Гриффиндор никогда так долго не оставался без победы. Кубок достаётся Слизерину уже шесть лет подряд. Кровавый Барон становится совершенно невыносимым… это приведение Слизерина.

— Я в соревнованиях не участвую, — очень тихо проронила Анабель, только оказалось, что призраки слышат даже шёпот.

— Почему? — развернулся к ней Ник.

— Вносит раздор, — поморщилась Анабель и замолчала, а привидение потеряло к ней всякий интерес.

Девочка прислушалась к разговорам. Мальчишки наперебой обсуждали жуткую «персону» Кровавого Барона. Анабель тоже посмотрела на приведение Слизерина и грустно вздохнула.

— Бедняга, — прошептала она.

— Кто бедняга? — вновь заинтересованно наклонился к ней Почти Безголовый Ник.

— Оба бедняги. И он, — Анабель кивнула в сторону Кровавого Барона, — и она, — девочка махнула рукой с зажатой в ней вилкой в другую сторону — сторону приведения факультета Рэйвенкло, и загадочно закончила: — Не знаю почему, но мне их жаль.

Больше девочка ничего не сказала, просто не обращала на приведение внимания и не спеша ела. Вскоре с тарелок остатки еды исчезли, и посуда оказалась такой же сияющей, как прежде, но ненадолго, появился десерт. Анабель окинула сытым взглядом горы мороженого и подтянула к себе шоколадное, на остальные вкусности даже не посмотрела…

Тут начался разговор о родных, крайне неудобный для Анабель.

— У меня вся родня маглы, мама сказала, что волшебником мог быть мой отец, но точно она не знает, — признался Дин Томас, ероша кучерявые чёрные волосы. Он понравился Анабель лёгкостью нрава и непосредственностью.

— Я пятьдесят на пятьдесят, — сообщил Симус Финниган. — Мой папа магл. Мама не говорила ему, что она ведьма, пока не поженились. Он этому не сильно обрадовался.

Все рассмеялись, Рон спросил Невилла, и пока он рассказывал о своей семье, Анабель не могла не провести параллель между их судьбами.

— Тогда они все очень обрадовались, а бабушка расплакалась, — повествовал Невилл. — Бабушка так была счастлива. И вы бы видели их лица, когда пришло письмо из Хогвартса! Они думали, что может быть во мне недостаточно волшебных способностей, чтобы здесь учиться. Дедушка Элджи на радостях подарил мне жабу…

Неожиданно улыбающийся и счастливый Гарри Поттер дёрнулся.

— Ой! — вскрикнул он и прижал ладонь ко лбу.

— Что такое? — спросил Перси.

— Н-ничего, — явно соврал Гарри.

Анабель положила руку ему на плечо и почувствовала, как Его боль быстро исчезает, причём девочка не смогла понять причину боли, что-то нематериальное и не проклятье, что-то непонятное и от этого жутко интересное.

— А кто это разговаривает с профессором Квирреллом? — спросил Гарри у Перси.

— О, ты уже знаешь Квиррелла? — удивился Староста. — Неудивительно, что он так нервничает. Это профессор Снейп. Он преподаёт Зельеварение, но не хочет, и все знают, что он хочет получить место Квиррелла. Он жуть как много знает о Тёмных Искусствах, этот Снейп.

— А у тебя, Салли-Энн, родственники волшебники? — продолжал опрос Рон.

— Да, — кивнула чернокожая Салли-Энн. — Папа долго работал в Южной Африке, там и познакомился с мамой…

Все уже наелись до отвала и просто так сидели за столами и болтали, но вот очистились тарелки, исчезли остатки десертов. Профессор Дамблдор снова поднялся. В зале наступила тишина.

— Кхм… теперь, когда мы все наелись и напились, скажу ещё пару слов. Перед началом учебного года для вас у меня есть несколько объявлений. Первокурсники должны принять к сведению то, что лес на территории школы запрещено посещать всем воспитанникам. Было бы неплохо, если бы некоторые из наших старших учеников тоже об этом не забывали. — Дамблдор быстро взглянул на близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего смотрителя, также напоминаю, что запрещается колдовать в коридорах в перерывах между занятиями. Набор в команды по Квиддичу состоится на второй неделе семестра. Любой, кто желает играть за свой факультет, должен обратиться к мадам Хуч. И наконец, я обязан сообщить вам, что в этом году коридор в правом крыле на третьем этаже закрыт для всех, кто не хочет умереть очень мучительной смертью.

Некоторые ученики засмеялись.

— Он же не серьёзно? — прошептал Гарри.

— Должно быть, серьёзно, — нахмурился Перси Уизли, глядя на Дамблдора. — Странно, обычно он говорит причину, почему нам не позволено куда-либо ходить. Лес, например, полон опасных существ, все об этом знают. Я считаю, что, по крайней мере, нам, Старостам, он должен был сказать.

— А сейчас, прежде чем мы отправимся спать, давайте споём школьный гимн, — объявил Дамблдор.

Народ пел. Дамблдор дирижировал, Анабель недоумевала. Близнецы Уизли откровенно издевались над песней и продолжали тянуть гимн на мотив очень медленного похоронного марша, когда остальные уже давно закончили пение. Дамблдор дирижировал им палочкой до самого конца, а после хлопал громче всех.

— Ах, музыка, — произнёс он, утирая глаза белоснежным платочком. — Её волшебство гораздо выше всего, чем мы тут занимаемся! А сейчас спать! Бегом, марш!

— Первокурсники! За мной! — скомандовал Перси и повёл их сквозь гудящую толпу.

Протолкались из Большого Зала и начали подниматься вверх по мраморной лестнице. Пока они шли, люди на портретах вдоль коридоров перешёптываются и указывают на учеников пальцем. Перси дважды провёл их через двери, спрятанные за отодвигающимися панно и висящими гобеленами. Анабель отмечала все повороты и изгибы коридоров, странные наклоны лестниц и ещё много всяких несуразных деталей интерьера, вроде доспехов и статуй поворачивающих в их сторону головы.

Через две минуты этого «путешествия» Анабель поняла, что не может вспомнить обратную дорогу в Большой Зал. Почему-то после уже третьего подряд поворота направо они снова свернули направо и покарабкались вверх по крутой лестнице. У девочки образовался полный беспорядок в голове. Она попыталась хоть что-то упорядочить, как вдруг все остановились. Перед ними в воздухе парило несколько тростей, и стоило Перси сделать шаг в их направлении, как они сами по себе начали на него кидаться.

— Это Пивз, полтергейст, — шепнул Перси первокурсникам и повысил голос: — Пивз, покажись!

Ответом был громкий неприличный звук.

— Ты хочешь, чтобы я пошёл к Кровавому Барону? — пригрозил Перси.

С громким хлопком появился маленький человечек. Он висел в воздухе, скрестив ноги по-турецки и с тростями в руках, злобно сверля их тёмными мелкими глазками.

— Ооооооо! — провыл он, широко открывая рот, и мерзопакостно захихикал. — Первоклашки-мелкашки! Вот потеха!

Внезапно он спикировал прямо на учеников. Все пригнулись.

— Прочь, Пивз, или, обещаю, Барон об этом узнает! — рявкнул Перси.

Пивз показал длинный тёмно-красный язык и исчез, сбросив трости на голову Невилла. Они слышали, как полтергейст уносился прочь, тряся по пути рыцарские доспехи.

— Вам лучше остерегаться Пивза, — предупредил Перси. — Кровавый Барон единственный, кто имеет на него управу. Старост он даже не слушает. Ну, вот мы и пришли.

В самом конце коридора висел портрет очень толстой женщины в розовом шёлковом платье, она добродушно улыбнулась и спросила:

— Пароль?

— Капут Драконис, — ответил Перси, и портрет, словно дверь, отворился наружу. За ним оказалась круглая дыра в стене. Ученики пролезли через неё вслед за Старостой и оказались в гостиной Гриффиндора.

Большая, уютно обставленная мягкими креслами круглая комната располагала как к отдыху, так и занятиям. Анабель она понравилась, особенно огромный камин с пышущим жаром огнём.

Девочек Перси направил в одну дверь, а мальчиков в другую. Вверх вела винтовая лестница. Семь спален для девочек находились в башнях. На одной двери красовалась свежая блестящая табличка с их именами, за дверью в полукруглой комнате стояло пять кроватей под пологами из бордового бархата. Чемоданы девочек уже были здесь. Кровать Анабель располагалась у самой двери, почти перегораживая выход, так что другим жителям приходилось её обходить. Рядом, по обе стороны у стен стояли кровати Гермионы Грейнджер и Салли-Энн Перкс, а у самого окна устало щебетали над открытыми чемоданами Лаванда Браун и Парвати Патил. Центр спальни оказывался пустым, если не считать маленького круглого журнального столика, над которым одиноко висела еле горящая свеча.

Гермиона на последнем издыхании всё продолжала удивлённо говорить о волшебных науках, которые она хотела бы особенно изучить, но маленькая Перкс уже не в состоянии была слушать даже из вежливости, Анабель же вместо поддержания темы молча взяла полотенце с умывальными принадлежностями и удалилась в туалетную комнату. Закончив с гигиеной, разделась и забралась в кровать под бордовым балдахином с золотой вышивкой.

Сон пришёл мгновенно, только успела подумать, как замечательно тепло с грелкой под боком, а голове на мягкой подушке…

— Как тебе Хогвартс? — спросила бабушка.

— Красивый замок, но слишком много коридоров и лестниц, — посетовала Анабель.

— Если мне не изменяет память, сто сорок две лестницы.

— Да, я читала в Истории Хогвартса, ещё некоторые лестницы по пятницам ведут не туда, куда обычно; а у некоторых посредине исчезают ступеньки. Я заблудилась…

— Разберёшься, — подбодрила её бабушка.

— У каждой башни есть призрак, и полтергейст зловредный! Мешал нам сегодня пройти, — пожаловалась девочка.

— Будет докучать, пригрози применить Знак Перт или ещё лучше Хагалаз, — посоветовала Берта.

— Знаки Перт и Хагалаз? А что это? — заинтересовалась Анабель.

— Первый Знак, Знак Перт, он заставляет полтергейст проявиться в том месте, где ты пожелаешь…

— И я смогу его поймать! — поняла девочка.

— Поймать или прогнать на некоторое время, покивала бабушка. — С помощью же Знака Харгалаз вообще можно уничтожить полтергейст, хватило бы сил, а так, без старания просто изрядно его потрепать, вывести из реальности на несколько часов или даже дней.

— И откуда ты это знаешь!? — воскликнула Анабель.

— В Африке, где я училась, одно время просто беда была с духами и другой полуживой напастью, и там очень сильно развито направление борьбы с вредоносными духами, полтергейстами, инферналами и другими подобными созданиями.

— Так. Я должна буду изгнать или уничтожить этот полтергейст?

— Ну, зачем же, просто пригрози, если приставать станет.

— Как?

— Покажи Знак, но не применяй, а пообещай применить.

— Ага, понятно, — кивнула Анабель.

— Тогда приступим? А то на нормальный сон времени не останется!

— Ага…