Носитель | Объект 41 (гет)

— Что я думаю о своём объекте? Атто. Так его зовут. Хотите задать ему вопрос? Нет? Хорошо.

Он проснулся во мне три года назад, сломав мою привычную жизнь в одно мгновение. То время стало худшим в моей жизни. Тогда Атто чуть не… а впрочем, уже не важно. Несмотря на все, мы сумели найти общий язык. Но соседство остается делом не из легких — Атто нужно всегда держать на коротком поводке, иначе он натворит бед. Контроль, как вы знаете, это главное для Носителя.

Консультант, а вы, кстати, не хотите представиться?

* * *

Чем ближе был экзамен и последующее распределение кадетов по батальонам Передового корпуса, тем тревожнее становилась обстановка на станции подготовки. Никто не хотел попасть на «Свинобойню».

Последние ночи Айлин плохо спала и балансировала на краю дремоты и бодрствования, пока эту пытку не прервал…

— Рота, подъем!

…Не прервал гулкий прокуренный голос капрала Мартина Тойрера. Его невысокая коренастая фигура возникала на пороге казармы, оповещая о том, что на Конвейере наступил новый день. Новый, мать его, день с новыми испытаниями.

— Десять километров для бодрости духа. Выполнять.

Повезло, однако. Видимо капрал сегодня встал с удачной ноги. Две недели назад, одним не очень чудесным утром, Тойрер прогнал Айлин и других кадетов двадцать километров по пересеченной местности. (Как потом выяснилось, в тот день, на подходе к казарме, командиру на плечо нагадила ворона, увеличив дистанцию предполагаемой пробежки вдвое. Курсанты, после такой подставы, истребили всех ворон на полигоне для верности.)

Лин запрыгнула в штаны, на ходу застёгивая ширинку. Зарядка, осмотр, завтрак. Все четко. Полный порядок, к которому она так стремилась. Железный контроль над обломками своей жизни.

По началу, когда девушка только стала Носителем, ей казалось, что она не выдержит всего этого, сломается. В один миг, стоило только детекторам в городе сработать на нее, жизнь Айлин разделилась на «до» и «после». Ее выдернули из приюта, лишили привычной жизни и буквально сделали изгоем.

Лин перестала чувствовать себя творцом своей жизни. Все пошло кувырком.

Изоляторы, тесты, осмотры, снова изоляторы. 

Прежде чем попасть на Конвейер, Лин провела полтора года на станции наблюдения. По протоколу безопасности все Носители должны были пройти несколько этапов отбора, прежде чем их переведут на станцию подготовки. (Отборы имели две цели: оценить боевой потенциал Объектов и отсеять самые нестабильные элементы. Как можно догадаться, к концу срока на станции наблюдения народу оставалось немного.)

Там Лин и познакомилась с Коди.

Высокий, крепкий, всегда спокойный и невозмутимый молодой человек сразу привлек ее внимание.

Он напоминал ей одного человека из приюта Льюэса, с которым Айлин вместе росла.

— Опять зависла над едой?

Коди осторожно поставил свой поднос рядом и опустился на стул напротив подруги. Его серая форма была аккуратно отутюжена, короткие рукава открывали крепкие загорелые руки. Айлин скользнула по ним взглядом и устало вздохнула.

— Я ни хрена не сплю последнее время, — наконец выдала она и задумчиво посмотрела на своего единственного друга.

— Ничего удивительного, — кивнул Коди, раскладывая приборы на столе. — Своим храпом Дирк даже мертвого поднимет. Тебе повезло с соседом, что тут скажешь.

— Очень мило с твоей стороны, товарищ «я всегда ловлю Дзен». Но, может, ты вспомнишь, что друзьям принято сочувствовать? — проворчала Лин, задумчиво глядя на симметричную композицию из тарелок с едой на подносе Коди. — Ты думал, куда тебя могут определить?

— Думал. Желательно куда-нибудь в тыл, подальше от линии, — невозмутимо намазывая масло на тост, ответил Коди. — Скажем, тихий форт где-то на севере мне бы прекрасно подошел. Никаких диких, никаких стычек, только беспросветная тоска, вонь солдатских сапог и баланда в тарелке до конца моих дней. Красота.

Лин вопросительно выгнула бровь. Это было удивительно не похоже на Коди. Увидев ее замешательство, парень очаровательно улыбнулся.

— Брось, я шучу. Но зачем над этим думать, если за нас все решат и так?

— Это сейчас сказал ты или Соломон? — проворчала Айлин, с унылым видом пошлепав ложкой по горячей субстанции в своей тарелке.

Хочешь или нет, а затолкнуть в себя еду придется.

В ответ Коди лишь фыркнул и надкусил тост. К зависти Айлин, у парня всегда был хороший аппетит. О себе она такого сказать не могла.

С видом мученика, которому предстоит самое страшное наказание, Лин взяла ложку и склонилась над едой.

— Кажется, это твой завтрак? Мне так жаль.

Айлин успела поднять глаза, прежде чем ее поднос с тарелкой каши съехал ей на колени. Звякнул стакан с чаем, кипяток брызнул на колени, обжигая кожу под тканью штанов.

Коди вскочил, повернувшись к виновнику представления. В столовой резко стало тихо. Многие курсанты, затаив дыхание, устремили свой взор на троицу за круглым столом.

— Вот зараза, — вырвалось у девушки.

Шипя от боли, Лин инстинктивно принялась тереть ошпаренные колени.

— Реймонд, какого хрена? — угрожающе прорычал Коди, сжимая кулаки.

— Прости мне мою неловкость, — без капли сожаления протянул Эйден, игнорируя недовольного парня. Он посмотрел прямо в глаза Айлин и подвинул свой поднос на освободившееся место на столе.

— Подавись своими извинениями, козел! Ай, — девушка снова коснулась больной ноги, ощущая, как жжет кожу.

— Лин, ты как? — Коди обеспокоенно взглянул на девушку.

— Сломаю этому придурку нос и буду в порядке, — прорычала Лин, надвигаясь на беспечно развалившегося на ее месте гаденыша.

— Это не конструктивно, дорогая, — размешивая сахар в своей чашке, сообщил Эйден, с интересом наблюдая за Лин. — Говорят, холодная вода помогает от ожогов. У тебя есть 10-15 минут, чтобы добраться до медсанчасти. Или: «Здравствуй шрамы, сепсис, заражение и смерть».

— Ты-то откуда все это знаешь? Специалист по ожогам? — огрызнулась Айлин.

Эйден прищурился, промелькнул странный огонек в его глазах, но взяв себя в руки, парень криво усмехнулся.

— Просто слышал.

Коди встретился взглядом с Айлин, как бы спрашивая ее о чем-то. Девушка вздохнула, остывая, и отрицательно покачала головой. В словах Эйдена был смысл — сейчас затевать потасовку было глупо. Они и так привлекли слишком много внимания. Почти все кадеты в данный момент с интересом пялились на них, должно быть надеясь, что завяжется очередная драка.

Но у Айлин еще были свежи воспоминания о вывихнутой руке и запахе грязных сортиров. Прошептав себе под нос что-то нецензурной, Лин развернулась и покинула столовую. Коди еще раз смерил Эйдена взглядом «я-закопаю-тебя-в-помойной-яме» и пошел следом за подругой.

Эйден облизал пересохшие губы и усмехнулся, глядя в след этой ебанутой парочке. Коди явно отлизывал этой блондиночке где-то в уединении, иначе почему всюду таскался за этой доской, как побитый пес?

Сложно поверить, что между ними ничего нет.

Плевать.

Эйден громко отхлебнул горячий, сладкий чай и обвел взглядом присутствующих. Курсанты быстро уткнулись в свои тарелки. Гомон постепенно нарастал. Кто-то его явно ненавидел, например, Ева Рой. Сейчас эта очкастая, пряча страх и призрение, принялась за свою яичницу. Ну, а кто-то откровенно ссался в присутствии Реймонда. Охрененное чувство окутало парня, прямо как в старые добрые времена, когда он был сыном сенатора, а не одним из этого отребья.

От такого сравнения в душе стало распалятся пламя ненависти.

— Сука, — процедил еле слышно Эйден и поднялся, отставив стакан с недопитым чаем.

Чай плеснул на белую лакированную поверхность стола и растекся липким пятном.

Завтрак был испорчен стычкой с этой белобрысой. Но Эйден просто не мог смотреть, как эти двое голубков ворковали. Аж блевать тянуло.

… Обещаю, что займемся ей в следующий раз. Сейчас у нас на очереди другой кандидат. Пошли, Эйден, время поджимает…

Шипение Огненного разрывало голову парня. Объект словно начал просачиваться через кожу, вызывая жжение в районе лопаток.

Он прав. Лучшее средство снять напряжение — свалить в их с Кабрилом место тайных тренировок.

Эйден еще раз осмотрел лица собравшихся в столовой. Какой же сброд. И почему он вынужден находиться тут, с этим мусором?

Очкастая снова пялилась. Эйден обаятельно улыбнулся и медленно поднял вверх средний палец. Ева отвернулась и уткнулась в свою тарелку.

… Идем уже, ловелас, времени мало… — снова подал голос Объект.

Эйден усмехнулся, представив, как Кабрил закатывает глаза. Да, глаз у Объекта не было, как и тела, которым бы он могли распоряжаться, но все равно Эйдену было проще воображать Кабрила как что-то близкое к человеку.

В конечном итоге, именно по этой причине Эйден уже давно практиковал с Кабрилом возможность совмещать их разум. Задача была крайне сложной — не перейти черту и не дать воякам повода провести ликвидацию. По этой самой причине, Эйден и Кабрил разработали специальную тактику, при которой Объект мог всегда присутствовать рядом, но при этом браслет контроля фиксировал бы лишь незначительное превышение показателей.

Кабрил был доволен. Иногда Огненный немного перебарщивал, что приводило к повреждениям тела Эйдена. На таких тренировках всегда настаивал Объект, но и самому парню нравилось ощущать свою возросшую силу и способность контролировать огонь. Было в этом что-то завораживающее.

Эйдену нравилось вести полемику с Объектом. Нравился его взгляд на мир. Огненный был мудрым, и, к удивлению парня, хорошо представлял себе историю их мира. Кабрил никогда не касался вопроса своего появления. Не объяснял Эйдену, что он такое. Но каждый раз, отбросив ощущение, что он ведет диалог в своей голове, Эйден понимал, как мудр и необычен его Объект.

После его позорного изгнания из отчего дома, для Эйдена осталось только одно существо, понимающее его. И это был Кабрил.