Лунный чарли (джен)

В тот вечер все было против них: консервы все никак не грелись, одежда не просыхала, а рядовой Майк не затыкался.

— Слышал историю про пиявку в хуе начбазы? — с натужной веселостью сказал он и был тут же прерван. Напряжение нарастало постепенно уже третьи сутки и готово было в любой момент разрешиться градом шрапнели.

— Опя-я-ять?! Джонни, заткни этого мудака, а то я сейчас об него мину сломаю! — Билл не выдержал первым. Он всегда и во всем любил быть первым, за что его обожали все сержанты округи. Куда ни пошлешь, Билл пойдет. И, что характерно, вернется. Это вызывало невольное уважение.

— Майк, просто заткнись, — мирно посоветовал Мэйсон, едва очнувшись от своего вечного единения с великим богом Джа. Откуда доставал травку — одним гукам известно. Скорее всего, у них и брал и не боялся, что они отравят очередной косяк. Дурачок, что с него взять, но ему принадлежала высокая честь разнимать драки. И обычно он с этой задачей справлялся, но тут Майка заклинило, как будто консерва оказалась с дозой тупняка.

— Нет, вы послушайте! — Майк аж подпрыгнул от дурной радости.

Этого Биллова тончайшая душевная организация уже не выдержала. Он встал, и напряглись уже все: с такими безумными глазами встают убивать, а не говорить.

— Все, я уже встал, а ты сейчас превратишься в еще одного освежеванного чарли, друг. Очень освежеванного, как те трупы в яме, помнишь? — и речь у него была тихая такая, с тембром полковника, который только что обнаружил тотальный проеб во всем и потому не в состоянии даже орать.

— Билл… Билл, тише… — даже очнулся от грез Мэйсон и схватил Билла за руки. Мало помогло, зато Джонни успел отобрать у Билла оружие. Все же голыми руками душить очень неудобно, да и у Майка шея, как у призового битюга.

— У них не было кожи, друг, и я сейчас… — продолжал Билл, медленно поднимаясь.

Майк опасливо отодвинулся, и дело могло бы закончиться профилактическим окунанием Билла мордой в грязь, если бы из кустов не вышел сержант Алекс. Как всегда, вовремя, за эту его привычку появляться, как клоун из коробочки, его не любили в быту и ценили в бою. Но ценили все же немного больше. Тем более, что кроме некоторой склонности приударить за гуковскими бабами за ними почти не было грехов. Но как же мы иногда влипали из-за нее, кто бы знал!

— Билл. Сядь. Эта история тоже хрустит на зубах, как прошлогодний сухарь. Я вам расскажу.

Он сел к нам и пожевал спичку. Сплюнул с видом матерого ветерана всех войн и положил руку на плечо Биллу. Тот продолжал мрачно сверкать глазами, но уже без той характерной целеустремленности, увидев которую твердо понимаешь, что пора либо бежать, либо стрелять в двинутого.

— Про Черного сержанта? — хохотнул Майк и со скрежетом оторвал крышку от консервной банки. Все расхохотались. Эту историю знали все и во всех вариациях!

— Нет. На этой войне было много странностей. Люди заходят на Бургер и остаются в живых, даже не заметив резни. Люди пропадают и потом находятся с перебитыми ногами. Вы знаете, почему? А я знаю. Я видел.

Алекс смачно почесал предплечье и полюбовался выпуклым шрамом на нем. Все насторожились. Каждый любит рассказать о боевых ранах, но не о каждой ране хочется говорить. Об этой Алекс не просто молчал, а молчал агрессивно, его и спрашивать давно перестали.

— Мы шли тогда через джунгли по колено в воде. Ночью, и скучно, как в склепе. Сверху капает, снизу хлюпает, и все безнадежно.

— Обычный вторник, — поддакнул Билл. Его поддержали согласными смешками.

— Да. Но потом мы увидели это существо. — Алекс покрутил кистью. — Вы помните того чарли, который воевал один на один с вертолетом?

— А то! Великий чарли был, и что, ты его увидел?

— Да. Это точно был он. Он был продырявлен насквозь и вынимал из себя пули авиационного пулемета.

— Алекс, чарли все похожие! С чего ты взял? — когда было нужно, Мэйсон брал на себя еще и роль гласа разума. Слишком уж сержант был серьезен… мы заподозрили в нем желание нас, скажем так, разыграть.

— Это точно был он. Я знаю, — Алекс говорил убежденно и даже не смотрел на нас. Либо он хорошо играл, либо его действительно не интересовала наша реакция. — Он подошел ко мне, а я вдруг понял, что вокруг нет ни отряда, ни леса, ни болота. Мы стоим посреди поля, сверху светит луна, а на меня смотрит дохлый чарли. Я достаю нож, а он вдруг кивает согласно и еще ближе подходит. Знаете, как от него пахло?

— Да уж догадываюсь, — буркнул Билл. Ночь вокруг как будто сгустилась и давила душными объятиями.

— Не угадал. Сиренью. Чтоб я сдох, это была сирень, которая росла возле моего дома в Кентукки, где я жил в детстве! И тогда я понял, что так пахнет смерть. Я стоял, оцепенев, как не цепенел даже в своем первом бою. А он взял меня за руку и вцепился в нее когтем. У него был огромный коготь!

— Ногти не стриг, что ли? — встрял Майк, как обычно не к месту.

Алекс мгновенно окрысился на него и сунул ему под нос свое предплечье.

— Нет. Это слег от него! Он начал снимать с меня кожу.

— Что же ему помешало?

— Я отбивался, — коротко и веско ответил Алекс. — Против таких, оказывается, помогает затащить их в лунный свет, там они начинают паниковать. Им нужна глубокая тень. Потом очнулся посреди болота, рука горит, вокруг никого, в морду луна светит. Так там и просидел на том островке до утра, потом выбирался. Пока не дошел до вашей базы.

— Да уж, знатное было зрелище. — Билл посмотрел очень серьезно. — Я лично тебя за шкирку к командованию тащил, а ты еще и нес какую-то чушь про лунный свет. Так это у тебя потому было?

— Было. Так что подъем, мы выступаем! — Алекс быстро встал и закинул консервы в рюкзак. — Быстро!

— Но…

— Быстро, я сказал!

Он обернулся в глубокую темноту за кустами и злобно сплюнул.

Мы не стали с ним спорить. Каждому казалось, что оттуда на нас смотрит свой собственный дохлый чарли.