Игра Рассилона (джен)

— Где? — Сидиус одним движением снес с рабочего стола Скайуокера пару датападов и лихорадочно дергал все ящики.

— Что где, ваше величество? — прилагающийся к свитку браслет Люк сразу спрятал в один из ящиков стола и помогать мастеру в поисках не собирался, конечно.

Вещица полетела на пол. Потертая старая кожа, треснутый экран, стертые кнопки. Такую рухлядь и не примешь за часть легенды о бесссмертии. Император даже не оглянулся на браслет, вывернул два последних, пустых, ящика и двинулся к сейфу.

— Код?

— Сейф не заперт.

Даже если форс-юзер выглядит чудом живым трупом — не стоит считать его слабым. Ни в чем не повинная дверца под руками мастера едва не слетела с петель, явив миру абсолютно пустой сейф. А что еще совсем не запирают, в самом деле?

— Мальчик мой, скажи уже, куда ты дел прилагающийся к документу браслет?

— Вон ту рухлядь? Вы сами ее на пол бросили. Подобрать?

— Да, и не прикидывайся идиотом! — мастер вцепился в заветную вещицу обеими руками и лишь через несколько секунд успокоился.

— У тебя очень умные глаза, юный Люк, никто не поверит в твою глупость. А теперь возвращайся к своей работе и, будь добр, проследи, чтобы никто не узнал о моем возвращении на «Затмение» и не помешал моей работе.

* * *

Говорят, Дарт Вейдер много часов простаивал на мостике спиной ко всем и лицом к звездам. Люк начинал понимать отца. Если накинуть на голову капюшон и отвернуться от мира — можно не строить зверскую рожу. Можно даже глаза закрыть. Тот, кто владеет Силой, никогда не почувствует себя одиноким в наполненном людьми помещении и не защитится от ненависти этих самых людей. Такую ненависть очень легко понять, если ты своими приказами за две с небольшим недели ослабил крупный флот — но от этого не легче. Остается лишь отгородиться от мира теплой тканью и изображать статую самому себе.

Ну, до первого доклада многочисленного персонала изображать. В этот раз от адъютанта Императора что-то понадобилось не капитану, уже почти не дрожащему при разговоре с молодым… ну да, для окружающих — ситхом, а секретарю Сидиуса. Мужчина молча протянул Люку бумажку. У Императора витиеватый, но понятный почерк и причудливая роспись. «Ты мне нужен».

Бредит ли Сидиус все той же легендой о бессмертии или ознакомился с флотскими отчетами и решил, что ученик начинает мешать? Люк внезапно понял, что ему все равно. Это было не джедайское спокойствие — обманчиво тихий центр в самом сердце бури, куда шагают лишь на краткое время, чтобы с ясной головой оценить ситуацию, это было равнодушие, с которым человек… да хоть ходит. Никто не считает, сколько песчинок и прочей мелочи попало под ботинок. С некоторого момента становится безразлично — как и когда умирать. Пожалуй, это даже приятно.

Император схватил ученика за руку прямо на пороге своих апартаментов и потянул на середину комнаты. Сморщенное запястье украшал растреклятый браслет.

— Насколько я понял, эта штука сработает только при тактильном контакте, так что держись крепко и на всякий случай дыши.

Кнопки на браслете были маркированы концентрическими окружностями в причудливых сочетаниях. Десять штук. При первом взгляде на такое в голову приходит мысль о цифрах десятичного счисления. Мастер очень внимательно, с задержками для проверки, отстучал какую-то последовательность и нажал еще одну кнопку, другой формы и расположенную чуть сбоку. Пуск?

Темнота.

* * *

Провал во тьму длился всего миг, словно ничего и не произошло, просто глаза моргнули. Почему-то было очень холодно и чуть болело в груди, но жить очень даже можно. Вокруг Повелителя тьмы и его ученика множились и рассыпались на куски во всех поверхностях миллионы отражений. Температура комнатная, воздух, по ощущениям — более чем пригодный для дыхания.

— Какая удача, мы попали строго в начало пути! — голос Императора, многократно отразившись от пустых стен, приобрел вовсе потусторонне звучание.

— Средь тысяч ты себя на юге обрети… — даже на самые легкие шаги пол отвечал звонкими щелчками, словно металл, но на ощупь материал напоминал пластик. Очень твердый, с зеркальным напылением пластик без малейшего изъяна или отметки, и в тысячах отражений не понять даже, где здесь стены.

— Да кого волнуют эти глупости, идем!

Сила вокруг сплеталась в вихри, лишь отдаленно напоминающие энергетический рисунок землеподобной планеты, а мастер шел по лабиринту словно по собственному дворцу на многократно изученном Корусканте, не касаясь стен, не задумываясь на поворотах и, в отличии от некоторых, не натыкаясь на зеркала. Через пять минут Люк впервые в жизни потерял направление и дальше целую вечность следовал за Дартом Сидиусом шаг в шаг. Двое путников в зеркальном лабиринте, расположенном на планете, расположенной невесть где и странной настолько, что и полюсов в Силе не определить — это добром не кончится, но умереть в движении все же интересней, чем сидя на одном месте. Внезапно одно из зеркал, ничем не отличающееся от остальных, отъехало в сторону.

Небо в плотных облаках, серовато-серебристая трава, редкие кусты. От горьковатого холодного воздуха кружится голова. Ядовитые примеси?

— Мальчик мой, неужели тебя так утомила краткая прогулка?

— Милорд, воздух может быть ток-сич-ным, — хронометр показывал, что «краткая прогулка» длилась больше пяти часов. Ну да, с определенной точки зрения немного.

— Это прекрасная землеподобная планета, не стой на месте!

В легенде, между прочим, говорилось о некоей Смертельной зоне. Император уже ушел далеко вперед и вроде был жив, а с виду в этой пустоши смертельной была лишь тоска. Камни, скудная растительность, вдалеке — горы и башня, похожая на вытянутый в высоту и сжатый храм массаси со шпилем в виде рогатого шара. Километров тридцать ходу будет, наверно, если по прямой.

Недалеко рос один из серебристых, отличных от зеленых собратьев, кустиков. Оказалось, что листья на нем скорей светло-серые, а красиво отражают свет тоненькие волоски на поверхности. Интересно.

— Ты испытываешь мое терпение? — мастер стоял за спиной, сложив на груди руки. — Хватит природой любоваться!

— Да, милорд.

Семнадцать километров, не тридцать. Равномерный хруст гальки под ботинками, камни-камни-камни, словно созданные для того, чтобы по ним было легко и удобно прыгать, где-то десять километров монотонного подъема. Смертельная зона, смертельно скучная! То ли ее именно за это и назвали, то ли опасности от скуки вымерли… трава вокруг медленно и верно уступала позиции скалам, а шпиль башни затерялся в вышине. Скоро надо будет искать дорогу или лезть по большим голым уступам без снаряжения.

Дарт Сидиус резко взял влево и через полчаса не по-стариковски лихо спрыгнул в расщелину между двумя скалами. Дорожка была почти сверхъестественно ровной и узкой, на ней разминулись бы лишь двое истощенных подростков. Стены, гладкие, словно световым мечом вырезанные в скале, украшены резьбой. Ситх ее разберет, письмена или узоры. Красиво.

Еще минут через сорок стены из скал исчезли и двое форс-юзеров вышли на небольшое плато. Все та же идеально гладкая поверхность, только у стен сложены причудливыми завалами камни. Башня расположилась в дальней части площадки, левей чернела пещера с причудливо отделанным входом. Ступеньки, придававшие сооружению еще больше сходства с архитектурой массаси вели вверх.

— Что там в твоей считалочке сказано, какой нам нужен вход? — весело протянул мастер.

— Из трех путей ты средний выбирай, — незамедлительно процитировал Люк. Заманчиво, конечно, заманить мастера в ловушку, но у ситха память вряд ли хуже и он наверняка проверяет.

— А, значит нам туда, — расслышать эти слова смог бы лишь обладающий очень хорошим слухом. За весь разговор Сидиус не удосужился сбавить шаг. Может и говорил в пространство, а не спрашивал. Удивительные вещи творит одержимость даже с умирающими.

С каждым шагом к башне сходство с явинской архитектурой пропадало. Храмы массаси причудливо и очаровывающе оплетали растения, за тысячи лет забытья разрушившие цемент и кладку, эта же громадина ощущалась значительно более древней, но каждый срез сохранил идеальность грани кристалла, формы поражали геометрической точностью. Ни намека на запустение. Даже факелы по стенам горят и не понять, откуда берется это пламя и почему нельзя было сделать что-то более практичное. Внутри резьбы стало значительно меньше и она приобрела большее сходство с письменностью. Украшали безупречные темно-серые стены многочисленные ниши, выемки и перепады уровней. Влево и вправо уходили десятки коридоров под самыми разными углами. Винтовые лесенки оплетали колонны, теряющиеся во тьме многометровых потолков. Легенда предупреждала о каких-то ловушках. Люк прикрыл глаза и положился на волю Силы. Ой. Вот это да. Темное присутствие Палпатина почти растворилось в чьей-то потусторонней мощи. Смерти нет — есть Великая Сила? Если бы не отблеск живого, хоть и непонятного сознания за этой стихией — молодой джедай решил бы, что где-то поблизости мир Великой Силы слишком близко соприкасается с миром реальным. И тут стало очень холодно, словно каждую клеточку тела кинули в жидкий гелий. Холодно и страшно. Даже страшней, чем когда Люк взглянул в глаза Палпатина — и не увидел там даже сумасшествия, лишь беспросветную тьму и боль.

— Брат…

У колонны стояла Лея в своем любимом синем платье с серебристой вышивкой. Как же ей идет… только вот где знакомый рисунок сознания?

— Ты нашел правильный путь, а теперь надо скорей уничтожить источник бессмертия.

— Ты о чем? Кто ты?

— Ты ведь не хочешь, чтобы Повелитель Тьмы жил вечно? Идем, я покажу тебе дорогу.

Сидиус уже не шел, а бежал по коридорам, словно одержимый и за несколько секунд разговора преодолел почти целый лестничный пролет. Скоро чужая мощь совсем скроет слабую черную ауру, и, похоже, как раз Повелитель тьмы найдет желаемое бессмертие.

Люк глубоко вдохнул и побежал за ситхом.

— Эй… — слабо прошелестело это от колонны.

Пробежка таки доконала мастера. Старик сидел тремя пролетами прямо на полу и тяжко дышал. Скайуокер прыгнул через последние три ступеньки, споткнулся и упал на лестничную площадку. Казалось бы, сотня ступенек — а сил как и ни было…

— Легенда, — тяжко выдохнул ситх, — мы подобрались совсем близко к гробнице Рассилона, и его воля мешает нам. Там… внизу… с кем ты говорил?

— Иллюзия?

— Мне… таких с десяток… подсунули. Топорная работа. Давай, идем дальше. Уже немного осталось.

Два поворота. Ноги словно каменные, такой слабости не было ни после многочасовых тренировок, ни после целого дня в пустыне. Просторная комната с шахматным полом. Последнее испытание на пути в гробницу.

— Как там было сказано, «просто как пирог»?

— Как «пи». Что это? — впервые Дарт Сидиус оказался хорошим собеседником. Люк привалился к косяку и уставился в одну точку.

— Может это? — Повелитель тьмы осторожно прошел по свободному краю площадки и указывал на что-то у двери. Один из самых распространенных в этом месте символов — и круг, в который три с небольшим раза вписали… три с небольшим. 3,1419526… И так вокруг всего дверного проема.

— Радиус к своей окружности?

— Вот тебе и проверять, — мимолетное очарование исчезло. Дарт Сидиус остался самим собой.

Три клетки от обоих краев. Одна. Четыре. Обратно… размеры подогнаны очень удобно, допрыгнуть легко. Остаток пути превратился в красивый танец, на середине Палпатин тоже ступил на доску. Ни-че-го.

За клетчатой доской леденящий страх словно рукой сняло. Ноги, словно намагниченные, потянули тело к широкой лестнице и вниз, вниз… на последней ступеньке Скайуокер споткнулся и покатился по первому в этом удивительном месте неидеальному полу.

По сравнению со словно вышедшими из сказок интерьеров башни гробница Рассилона была… фу-ту-рис-тич-ной. В центре, на небольшом постаменте, лежал мужчина средних лет в кричаще-ярком алом одеянии. Издалека тело пугало своей живостью, с первого взгляда можно было даже подумать, что человек просто спит. Две большие колонны были изрезаны крупными символами, расположенными строго в строчку. Целю стену занимала уютно перемигивающаяся огоньками аппаратура, там же в скале была вырублена кабина типа отсека для секретной связи. Почему, ну почему это место кажется настолько жилым?

Горло сдавило невидимыми тисками.

— А теперь, мальчик мой, принеси мне мою собственность. Не вздумай предать меня, Кольцо Рассилона не воскрешает из мертвых, а шею я сверну тебе в доли секунды.

— Твою собственность, лорд Сидиус? — между колоннами сформировалась проекция — огромное лицо. Дышать вновь стало легко.

— Ты сам обещал его любому, кто сумеет разгадать секрет!

— Хм, твои предшественники были куда вежливей и не посылали вперед себя слуг.

— Простите, но я…

— Двое мальчишек. Нормальные люди в вашем возрасте еще Академии учатся, а поди же ты — бессметрия жаждут… Повелитель Тьмы. Как претенциозно.

— Понятия не имею, о чем речь, но я возьму обещанное легендой!

— Что ж, — Люка словно к одному месту приковало. Это и отдаленно не напоминало Силовой захват, тело словно… просто разучилось двигаться, — это должно быть занятно. Иди же, Темный лорд, и возьми желаемое.

«А ведь это не ловушка, сумасшедший сейчас станет бессмертным…» — мысли текли на удивление спокойно.

— Нет!

— Да!

— Легенда не врет, Повелитель Тьмы. Это кольцо — источник бессмер… — Дарт Сидиус уже стягивал с пальца ученого массивное кольцо с камнями. Глаза ситха полыхали золотым огнем, когда он примерил на себя древний артефакт.

— ДА, Я ЖАЖДУ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ!!! ЭТО СТАНЕТ ПЕРВОЙ СТУПЕНЬЮ К ОБРЕТЕНИЮ АБСОЛЮТНОЙ ВЛАСТИ!!!!

— Что ж… будь по-твоему, — улыбнулась неизвестно чему проекция. Старческое тело у постамента изогнулось в судорогах, сморщилось. На мгновение свет померк — и на постаменте прибавился один барельеф. Восемь предыдущих носили высокие, богато отделанные воротники, на плечи же этой фигуры спускался пугающе точно высеченный капюшон.

Тело наконец-то вспомнило, что может много что делать, и взбежало на постамент. У Рассилона было то же лицо, что сейчас висело в воздухе, и выглядел мужчина пугающе живым. Не утратила легкого румянца кожа, не высохли руки, не истлела мантия, даже запаха никакого! Казалось, лежащий в гробнице мужчина не умер, а спит.

— Теперь твой черед выбирать.

— Что с ними? — Запечатленный в камне мастер выглядел… словно живой. Никакой скульптор не смог бы столь идеально, до малейшей прожилки, до едва заметной асимметрии, присущей людям, передать текстуру кожи и черты лица. Остальные барельефы были не менее совершенны. Неужежи и они…?

— Он получил желаемое и теперь проведет вечность в виде живой статуи. Была на заре времен раса, которая таким способом спасалась от врагов… хочешь?

— Милорд, спасибо, что вы избавили мою Галактику от этого чудовища, но можно сказать глупость?

— А давай, мне давно не говорили глупостей.

— К ситху бессмертие, больше всего я хочу домой.

Рассилон расхохотался.

— А здесь я тебе не помощник. Доверься сердцу, оно выведет тебя куда надо. А еще ничего не хочешь спросить?

— Эта легенда…

— Предназначена для очистки моего народа от безумцев. Я подарил им путешествия во времени, незадолго до этого один генетик нашел способ двенадцать раз обманывать смерть. Но кому-то и этого мало. А теперь вот нашлись другие сумасшедшие… иди уже, не затягивай.

Люк со свей возможной грацией поклонился и пошел… куда-то. Ощущение чужой мощи никуда не пропало, но теперь она не наваливалась ледяным удушливым маревом, а завораживающе прекрасно оплетала собой всю башню, дополняя и делая четче узор Силы. Сознание, вспомнив годы медитаций, мгновенно выбирало путь в переплетениях коридоров, а сердце еще наслаждалось бесконечным спокойствием. Произошедшее дойдет до него лишь через некоторое время, вот тогда и придет время трястись, сыпать проклятиями и замирать от ужаса.

Из-за очередного поворота в глаза ударил СВЕТ и стало ощутимо холодней. Над верхней площадкой башни Рассилона раскинулось огненно-оранжевое небо, далеко за горизонтом наполовину скрылось алое солнце. Второе, золотое, стояло почти в зените, и земля в этом свете казалось кроваво-алой, с огненными и золотистыми сполохами — отражениями от серебристых листьев.

— Привет еще раз, блондинчик, — встала рядом незнакомка с «Затмения», — ты тут билет до дома забыл.

В руках у женщины был знакомый браслет.

— Это ты все задумала?

— Ну да. По-моему, вышло неплохо.

— Но зачем? И вообще, кто ты?

— Я — призрак, и мне очень не понравился этот твой Император. Иногда так хочется пошутить перед смертью…

— Это лучшая шутка, которую я знаю.

— Да не стоит. Я уже ввела координаты, из которых вы стартовали, тебе надо только нажать «пуск».

— И еще спасибо за этот вид. Двадцать лет прожил в похожей системе — и впервые вижу, насколько прекрасными могут быть два солнца.