Солнце не взойдет (джен)

«Надо. Было. По. Голове», — с этими мыслями очередная бутылка дешевого пойла разбилась о стену трейлера.

Алкоголь почти не помогал. По крайней мере, местный. Другой заканчивался быстро, а пополнять запасы за пределами Мидгарда Тору было стыдно. Да, Асгарда больше не было, но номинально он всё ещё царь остальных восьми миров… Царь, который допустил щелчок.

Царь, который вот уже полгода, как оставил попытки найти выживших асгардцев. Полгода, как осел в какой-то глуши… И за это время изменился настолько, что в баре в паре километров от стоянки его трейлера, никто не узнавал могучего бога грома. Впрочем, Тор и сам себя не узнавал... Располневший из-за отсутствия тренировок и лишних движений, а также чрезмерного увлечения фастфудом до такой степени, что доспех был давно заменен на просторную рубаху… Что ж, пожалуй, сейчас он был куда больше похож на бога чревоугодия.

Впрочем, килограммы еды и литры алкоголя не могли заполнить пустоту внутри. Тор выгорел, и потому мало отличался от большинства «счастливчиков». Своим щелчком Танос уничтожил много больше половины Вселенной… Привычный мир рухнул, из-за чего среди выживших прокатилась волна самоубийств, после которой настал глубокий социальный кризис, о продолжительности которого сложно было судить… Перенасыщение одних отраслей хозяйства и острая нехватка работников других в свою очередь провоцировало экономические спады. И всё же Вселенная приспосабливалась, пусть и медленно. У неё была надежда и была вера... Но лишь в собственные силы и дух единения, а не в героев, что её подвели.

Мстители оказались за бортом. О них старались не говорить и не упоминать… Впрочем, те сами залегли на дно. Здесь Тор не был одинок.

Отомстить фиолетовому ублюдку по-прежнему хотелось, вот только веры в свои силы у мстителей больше не было… После такого-то поражения.

Потому Тор пил. Пил и ел… За себя и за погибшего Вольштагга. Так, что вскоре вполне мог бы соперничать размером живота с последним. Но громовержца это не волновало. Как, впрочем, и вообще что-либо.

Он пил и ненавидел себя, Таноса и снова себя… А, кроме того, он ненавидел Локи. За то, что тот вообще оставил ему эту глупую надежду… За то, что вот уже каждый день на рассвет Тор встречает проклятое солнце в одиночестве.

Безумно глупо всерьез было продолжать вот так верить богу обмана… Но иначе Тор не может. Не может перестать… и потому каждое утро снова делает над собой усилие и нетрезвой походкой выходит из трейлера, что раньше принадлежал Джейн… Которая рассыпалась, как и доктор Селвиг, как и не унывающая Дарси. Много друзей погибло в тот день, много хороших людей и нелюдей... И всё же больше всего он злился и вспоминал именно проклятого Локи, который и в смерти своей умудрился ему подгадить.

Это пытка, но иначе он не может. Потому что его братец — самый бессовестный и хитрый лгун во вселенной. Потому что такая сволочь, как Локи, не могла, в самом деле, пожертвовать собой, и потому обязательно рано или поздно объявится живая и здоровая, чтобы вдоволь насладиться видом того, до чего себя довёл могучий Тор. О, его противный братец точно не упустит такого замечательного случая позлорадствовать…

И всё же Тор этого ждет. И он даже совсем не прочь, чтобы так оно всё и случилось. Потому как, несомненно, собственноручно набитая рожа гаденыша вполне способна наконец привести его самого в чувство… Ещё как! А потому в интересах Вселенной было привести сюда Локи. Вот только та не спешила, оставаясь глуха.