Шерлок Холмс и корнуэльская загадка (джен)

Брайан Морган, исполнительный директор крупнейшей в Ройстон-Вейси компании по переработке пластика, не мог поверить, что с ним опять это случилось.

С тех пор как он провел несколько месяцев в плену у диких циркачей, прошло уже больше пятнадцати лет, но он так и не смог полностью оправиться от этого потрясения. Утешение, как и всегда, Брайан находил в работе, а еще в тихой, спокойной обстановке родного Ройстон-Вейси, вдали от тревог и суеты больших городов. Временами, однако, Брайан вынужден был покидать свою скромную обитель и по делам компании ездить в Лондон, эту человеческую клоаку, где он всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Каждый раз он стремился как можно скорее вернуться домой. Так должно было быть и сегодня, если бы судьба, впервые с того дня, когда он сбежал из того жуткого цирка, не повернулась к нему другим местом.

Он уже направлялся на вокзал, как вдруг его остановил полицейский. Точнее, это, наверное, был детектив — он показал ему значок, но не носил форму. Конечно, Брайан сразу же разволновался не на шутку. Он ведь даже не ехал на автомобиле, а шел пешком, и никаких дорожных правил не нарушал. Полицейский, однако, сразу же сказал, что его коллеге нужно задать ему пару вопросов относительно арестованного около года назад мистера Лазаруса. Это известие повергло Брайана в шок. Он не мог поверить, что хозяина цирка, наводящего ужас на всякого, кто с ним встречался, всё-таки поймали. Видимо, потрясение его было столь велико, что он не заметил, как сзади к нему подошел другой человек, довольно воинственно настроенный невысокий тип в темной куртке. А через секунду к ним уже подъехало такси. Оба незнакомца, полицейский и его суровый товарищ, жестами пригласили Брайана сесть в машину, и, когда они последовали за ним, такси устремилось в неизвестном направлении.

Они ехали, наверное, минут двадцать и остановились на берегу реки, у нескольких сооружений, которые, по мнению Брайана, представляли собой заброшенные доки. Машина остановилась в тени этих покосившихся зданий (уже было довольно темно, и скрыть автомобиль в такой местности не составляло большого труда), и полицейский вышел первым, после чего довольно вежливо пригласил Брайана последовать его примеру.

Когда он вышел наружу, он сразу же понял, что коллегой полицейского, желавшего его допросить, был водитель такси. Высокий молодой мужчина с немного неприятной внешностью, он закутался в довольно нетипичное для летнего времени года тёплое пальто и прижимал к горлу синий шарф, словно боясь простудиться. В его манере держаться, что было справедливо и для его друзей, не было ничего угрожающего, но Брайан сразу же почувствовал исходящее от него напряжение, и ему самому стало от этого ещё тревожнее.

— Мистер Морган, — он протянул ему ладонь с неестественно длинными пальцами, которую Брайан осторожно пожал. — Надеюсь, вы простите нам эти немного театральные предосторожности. К сожалению, сейчас мы вынуждены действовать крайне осторожно, так что я буду признателен, если вы простите мне, что я не представлюсь.

— Понимаю, — Брайан сглотнул. Боже, хоть бы они его всё-таки не прихлопнули.

— Пройдёмте? — молодой человек жестом пригласил его сесть на лавку, притулившуюся у одного из покосившихся сооружений. Нетвёрдо кивнув, Брайан последовал за ним. Когда они сели, он почувствовал, как еле заметно подрагивают его колени. Двое других остались стоять немного на расстоянии. Впрочем, было очевидно, что им будет слышно каждое слово.

— Мистер Морган, — обратился к нему мужчина в пальто. — Я понимаю, что вы уже много раз рассказывали полиции историю вашего… похищения человеком, которого я знаю под именем мистера Лазаруса, и осознаю, что вам может быть неприятно возвращаться сейчас к этой теме. Но дело в том, что в прошлом году я сам с ним столкнулся, и сейчас мне важно услышать от вас как можно более подробный отчет о случившемся.

— Его же поймали, верно? — Брайан наморщил лоб, вспоминая, что сказал ему полицейский.

— Да, но это не решает нашей проблемы. Я…

— Как это случилось? — спросил Брайан, не обращая внимания на слова собеседника. Ему до сих пор с трудом верилось, что это действительно было возможно.

Молодой человек прикусил губу, но всё же ответил.

— Он похитил мою сестру. Мы с братом и друзьями устроили на него ловушку. Теперь он в тюрьме.

— Вот как, — задумчиво проговорил Брайан. — Значит, вам повезло больше, чем мне.

Повисла пауза. Его собеседник выжидал, очевидно, предполагая, что последует продолжение. Брайан вздохнул, снял свои старомодные очки с перегородкой (такие носил когда-то Джон Мейджор), протёр их своим кашне, выглядывавшем из-за не застёгнутого плаща, и сказал:

— Что вы хотите знать?

— Всё, — в его голосе послышалась настойчивость. — Как можно более детальный рассказ. Если, конечно, вас не затруднит.

Брайан покачал головой. Водрузил очки обратно на нос.

— Всё началось с того, что моя жена не вернулась домой. Кейти, так её звали. Я обратился в полицию, но они сказали, что пока ещё прошло слишком мало времени, и скоро она наверняка объявится. Мы с ней недавно купили в магазине подержанных вещей какую-то настольную игру, я забыл название. Но оказалось, что там не хватало фишек. Я пошёл обратно в магазин, чтобы попросить что-нибудь взамен этих потерянных фишек. В магазине я встретил продавца. Я помню, что немного удивился — там обычно работали пожилые женщины, а он выглядел лет на тридцать с небольшим.

— Как он выглядел? — внезапно спросил его собеседник. Было видно, что он слушает чрезвычайно внимательно.

— Я уже не помню точно, — Брайан пожал плечами. — Он был в щеголеватом костюме. Кажется, у него был очень яркий розовый галстук.

— А его лицо?

— Лицо было обычным, даже немного бледным. И светлые волосы.

— Вот как? — он задумался на мгновение. — Прошу вас, мистер Морган, продолжайте.

— Я попросил его дать мне что-то взамен недостающих фишек, и он предложил мне брошь. Я взял её, поблагодарил и ушел. Когда же я пришел домой, я понял, что это была точь-в-точь такая же брошь, что я когда-то подарил Кейти. И она была на ней в тот день, когда она пропала. Я понял, что этот человек может знать что-то о судьбе моей жены, и вернулся в магазин. Я показал ему её фотографию, но он сказал, что никогда её не видел. Но я понял, что он лжёт, это было написано у него на лице. Тем не менее, я не смог добиться от него правды и уже собрался уходить, как вдруг он напал на меня сзади и начал душить. Я попытался вырваться и царапнул его по лицу. И тут произошло нечто ужасное. Оказалось, что его бледное лицо было маской, наложенной с помощью крема. Как только я его смазал, оказалось, что его настоящая кожа на лице была чёрной, как смоль. Я уже думал, что он меня задушит, как вдруг ворвалась мисс Калвер — она работала в магазине — и ударила его по голове.

Брайан снова вздохнул, переводя дух, и достал из внутреннего кармана пиджака платок. Было видно, что молодой человек с нетерпением дожидается, пока он вытрет лоб и спрячет платок, но он сдержался и не стал его подгонять.

— Мы отнесли его наверх — мисс Калвер жила над магазином — положили его на кровать и связали. Сначала мы хотели позвонить в полицию, но потом я понял, что тогда этот странный человек — мы узнали, что его звали Папа Лазару, и он был хозяином бродячего цирка — будет всё отрицать, и я никогда больше не увижу Кейти. Поэтому мы дали ему сбежать, а сами проследили за ним.

Как оказалось, он жил в доме на окраине Ройстон-Вейси. Мы сумели забраться в него через окно. Это был ничем не примечательный дом — только, разве что, там был жуткий беспорядок. Кажется, в одной из комнат горы одежды валялись прямо на полу. Я попытался найти что-то, что могло бы дать зацепку о местонахождении Кейти, и зашёл в одну из спален. Это… Это была очень странная комната. Там было много фотографий, но большинство из них явно было старыми. А затем… затем я нашёл книгу жён.

— Книгу жён? — повторил он.

— Да, всё верно, — Брайан кивнул. Ему вдруг стало очень грустно. — Этот маньяк похищал женщин в свою коллекцию. Делал их своими жёнами.

Послышалось неразборчивое бормотание. Брайан поднял голову и понял, что это сказал что-то стоявший чуть в отдалении полицейский. На его лице был написан шок.

Его коллега откашлялся.

— Что было дальше, мистер Морган?

— А дальше нас связали его сподручные — карлики, которые, видимо, участвовали в его цирковых представлениях. Нас посадили в той же спальне, где я нашёл альбом. Папа Лазару вновь стал накладывать свой макияж. Он выглядел очень довольным, и, видимо, хорошее расположение духа поспособствовало тому, что он разговорился. И знаете, из его слов я понял, что он не был каким-то сексуальным извращенцем, как я подумал сначала. Я даже уверен в том, что он никогда не осуществлял подобного насилия по отношению к своим жертвам. Скорее он был заинтересован в том, чтобы они ему служили. Он сказал что-то вроде: «Мои жёны так многому меня научили». Меня это поразило. Я и не подозревал, что могут существовать такие психологические отклонения.

Брайан замолчал, и воцарившаяся после этого тишина продлилась, наверное, несколько минут, после чего его собеседник вновь заговорил:

— И что же было дальше?

Брайан пожал плечами.

— Ничего. Потом они отвезли нас в цирк и сделали своими рабами.

— Вы сумели найти свою жену?

— Да. Она была там, но нас разлучили. Не давали видеться.

— И как вы сбежали?

— Никак.

Этот ответ его озадачил.

— Пожалуйста, поясните.

— Никак мы не сбегали, — сказал Брайан. — Через несколько месяцев они просто оставили нас во время одного из привалов, а сами уехали рано утром.

— Оставили только вас и вашу жену?

— Нет, почему. Ещё мисс Калвер и около двадцати других женщин. Тех, кого он похитил в Ройстон-Вейси.

— Понятно, — медленно сказал он. Видимо, он о чём-то размышлял. Затем, посмотрев Брайану прямо в глаза, он спросил:

— Мистер Морган, как вы считаете, кем был этот человек?

Брайан усмехнулся и снова покачал головой.

— Я уже говорил это вашим коллегам и могу повторить снова. Это был дьявол.

Искра какого-то необъяснимого любопытства мелькнула в его глазах.

— Да, мистер Морган, это я и прочитал в материалах по вашему делу! Но почему вы так сказали? Почему он был дьяволом?

Брайан внимательно посмотрел на него и сказал:

— Потому что только дьявол похищает людские души, чтобы использовать в своих корыстных целях их таланты.

На этом разговор закончился. Молодой человек поблагодарил Брайана, и его спутники (он с ними не поехал) отвезли его на вокзал. В ту ночь, однако, Брайан так и не смог заснуть. Ему вновь чудились два белых круга на чёрном как смоль лице, и он снова слышал неизвестную науке тарабарщину, которую Папа Лазару использовал вместо английского языка для общения со своими жёнами.

* * *

Слабые лучи восходящего солнца начали постепенно проникать в комнату. Так Майкрофт понял, что уже утро. В эту ночь он спал, наверное, часа два. В остальное время он просто лежал, не раздевшись, на постели, и пытался хоть как-то сопротивляться воспоминаниям о разговоре с Каннингемом, которые отныне неотлучно его преследовали.

С тех пор прошло уже две недели. Майкрофт вновь был предоставлен самому себе. Отношение к нему не изменилось. Он по-прежнему жил комфортно, по-прежнему мог переводить Гомера. Его по-прежнему не выпускали на улицу. Но вот позвонить жене он больше не просил, потому что сейчас он не представлял, что ей скажет.

Почувствовал ли он тогда, тридцать с лишним лет назад, что дядя Руди что-то от него скрывает? Закралось ли в его сердце подозрение? Пробовал ли он провести собственное расследование? Сопоставлял ли факты, проводил ли их анализ? И да, и нет. Но если быть до конца откровенным, то скорее всё-таки нет.

Майкрофт знал, что отчётливо врезалось ему в память одно обстоятельство. Его мать не пустили на опознание вместе с миссис Тревор. Они были подругами, их дети дружили, а её не пустили поддержать близкого человека в столь страшную минуту. Он помнил, как мать долго ругалась по этому поводу с дядей Руди, но тот был непоколебим, и тело Виктора Тревора она так и не увидела. И теперь, кажется, он начинал понимать, почему. Если бы мама увидела труп, у неё сразу же возникли бы вопросы. Почему он не распух, если пролежал в воде два дня? Откуда взялись царапины на ладонях и кончиках пальцев? И почему вся одежда была изодрана, что произошло уже явно после того, как мальчик оказался в колодце?

Нет, всё это не поддавалось его восприятию. Уже две недели он жил с этой правдой, и он так и не смог её постичь. Это было просто невозможно. Просто. Невозможно.

Но хуже всего было другое. Хуже, чем эта неприкрытая, голая правда, было осознание того, что из-за того поступка ныне покойного дяди Руди его жене и сыну теперь угрожает опасность. У него не было выбора. Точнее, конечно, он был, и Майкрофт знал очень простой способ всё изменить, уберечь Молли и Уильяма от того, что заготовил им Каннингем. Но если он пойдёт этим путём, вся их жизнь распадётся. Он спасёт жену и сына, но он потеряет сестру, родителей и брата.

Майкрофт стиснул зубы, изо всех сил подавляя новое воспоминание. Последний раз в такой ситуации он оказался несколько лет назад. Точнее, долгое время ему казалось, будто прошла целая вечность, но по сравнению с тем, что он недавно узнал, это было словно вчера. Он только что увидел, как Шерлок в упор застрелил Чарльза Огастеса Магнуссена. Дальнейшее он наблюдал как бы со стороны. Шерлок поднял руки и опустился на колени, после чего его увели оперативники, оставив шокированного доктора Ватсона самому разбираться с тем, как он будет добираться домой. Майкрофт на автомате приказал пилоту вертолёта приземлиться, после чего пересел в подъехавшую машину. Он ничего не говорил, но окружающие и так понимали, что прежде чем начнётся следствие, он сам поговорит с братом.

Шерлока отвезли в Лондон, в одно из правительственных учреждений, предназначенное как раз для таких особых случаев. Его заперли в комнате без окон — примерно в такой, где проводил свои допросы Алек Каннингем. Майкрофт выждал несколько минут, давая Шерлоку свыкнуться с обстановкой, и зашёл к нему.

Сразу же ему бросилось в глаза, что младший брат был далёк от того, чтобы прийти в себя после случившегося. Когда его уводили оперативники, он выглядел отстраненным, почти безразличным. Сейчас, когда эта апатия первых минут прошла, и он полностью осознал произошедшее, ему лишь с огромным усилием удавалось не поддаваться нервному напряжению, тугим коконом окутавшему всё его тело. Наверное, в это время лучше было к нему не приближаться, но в тот момент всякие доводы рассудка были безразличны Майкрофту. Он не мог оставаться в стороне, пока его младший брат сражался с демонами, которых сам же и выпустил.

Бросив быстрый взгляд на вошедшего Майкрофта, Шерлок поджал губы и сразу же отвернулся к стене, чтобы брат не видел его лица.

— Мне нужно поговорить с сестрой, — сказал он в стену, будто Майкрофт был не его родным братом, а тюремным сторожем или адвокатом, пришедшим заявить, что он теперь будет представлять его интересы.

— Она едет. Будет через десять минут.

Шерлок ничего не сказал. Скрестив руки на груди, он словно пытался уберечь своё тело от новых приступов дрожи.

— Шерлок, я хочу, чтобы ты знал: мы делаем всё возможное, но в данной ситуации наши ресурсы весьма ограничены. Поэтому тебе придётся готовиться к самому худшему сценарию.

Ответом ему была презрительная усмешка.

— Ты думал меня удивить этим, так что ли? Напрасно. Я и так прекрасно понимал, что британское правительство сразу же умоет руки. Когда за него делают всю грязную работу, оно так и поступает.

— Нет, неправда, — Майкрофт покачал головой. — Ты об этом не думал. Это был спонтанный поступок, ты его не предусмотрел. Этим и объясняется твоё нынешнее состояние.

— Оставь себе свои ремарки о моём состоянии! — со злостью выплюнул Шерлок, совсем как ребёнок, сделавший нечто неправильное и не желающий этого признавать. — Это был единственный выход! Правильный выбор, который никто из ваших трусливых политиков не отважился сделать!

— Лишение человека жизни никогда не является правильным выбором, кем бы этот человек ни был.

— Он не был человеком! Мерзкая гадина, ползучая тварь! Он…

— Он угрожал близкому тебе человеку, я это понимаю. Но посмотри мне в глаза и скажи, что с его смертью исчезли все возможные пути причинить ей — и ему — вред.

Шерлок резко развернулся. В глазах его был гнев.

— Я поклялся их защищать! Я дал слово, и если…

— Ты дал слово женщине, которая тебя обманула. Я не думаю, что такие случаи обговорены рыцарским кодексом.

Его слова подействовали на него как пощёчина.

— Да как ты только смеешь…

— Смею, — повторил Майкрофт. — Потому что, как мне кажется, в погоне за исполнением одного обещания ты забыл о своих прочих обязанностях. Забыл о том, что твоя жизнь — твоя, Шерлок, а не кого-то другого, — тоже кое-кому дорога. И что нам будет очень тяжело смириться с теми последствиями, к которым приведёт твой очередной необдуманный поступок.

Шерлок усмехнулся, мотая головой, будто бы Майкрофт говорил о чём-то, о чём он не имел никакого представления.

— Как же ты изменился, дорогой братишка, — отдалённо в его голосе можно было различить презрение. — Я всегда говорил: на таких, как мы, женитьба очень дурно влияет. Посмотри только, что с тобой сделала эта серая мышка.

Майкрофт прикусил губу, стараясь держать себя в руках.

— Шерлок, не говори того, о чём…

— О чём я потом пожалею? — он разразился издевательским смехом. — Да я уже жалею! Жалею, что из-за меня такая посредственность, как ты, встретилась с таким неуверенным в себе существом, как она! И вот теперь вы вдвоем, отыгрываясь на других за собственные комплексы, лезете в чужие жизни, хотя вас никто об этом не просил! Так иди к своей дорогой жене и скажи ей, пусть оставит своё сочувствие при себе и возвращается к копанию в трупах, или чем она там занималась, перед тем как оказаться в твоей постели!

Повисла звенящая, очень долгая тишина. На лице Майкрофта не было ни кровинки. Он смотрел на разъярённого и одновременно с этим очень испуганного младшего брата, будто отказываясь верить в то, что он действительно сказал все эти слова, как отец, предостерегавший своего ребёнка против езды на велосипеде по камням, смотрит на сына, вернувшегося домой с разбитыми в кровь коленками.

В дверь постучали.

— Да, — каким-то чужим, далёким голосом сказал Майкрофт.

В комнату заглянул охранник.

— Мистер Холмс, приехала доктор Элизабет Холмс.

— Хорошо, — медленно кивнул Майкрофт. Всё это время он так и смотрел на Шерлока, который, всё ещё находясь под влиянием гневного импульса, не отводил взгляда. — Проведите её, пожалуйста.

— Да, мистер Холмс.

Не говоря больше ни слова, он покинул помещение.

Он так и не сказал Молли о том, что тогда услышал, а Шерлок так и не принёс прощения. Возможно поэтому Майкрофту до сих пор было нестерпимо больно, когда он об этом вспоминал. После этого разговора он всерьёз задумывался о том, чтобы все бросить. Уехать в Америку или в Канаду, начать жить заново. Конечно, для Молли это стало бы потрясением, но она бы его поддержала, он был в этом уверен. И больше ничего бы этого не было. У них была бы своя жизнь, своя семья. Дети, которым не пришлось бы расти в этом цирке, в который превратилось их нынешнее существование. Всё было бы гораздо проще и легче.

И всё же он этого не сделал. Всё же, вернувшись в тот вечер домой, он просто обнял Молли, без слов попросив её принять эту ситуацию и быть рядом. И она всё поняла. И они опять продолжили заботиться о своих родных, пусть даже те не принимали эту заботу. И с тех пор ничего не изменилось. Поэтому Майкрофт не мог принять выдвинутый ему ультиматум, и он не мог отказать. У него не было ответа. Впервые в жизни у него не было ответа.

Алек Каннингем, к которому его вскоре препроводили, сразу же это понял, ведь недаром его называли «серым кардиналом» Британских островов. Изобразив сочувственную улыбку, он покачал головой и снова поцокал языком.

— Что ж, мистер Холмс, вы меня разочаровали. Ума не приложу, как вы можете так долго сомневаться. Наверное, сидя здесь, взаперти, уже больше месяца, вы просто не до конца осознали, о чём я вам говорил. Я думаю, свежий воздух пойдёт вам на пользу. Как насчет поездки в Корнуолл?..

* * *

Грег Лестрейд с тоской посмотрел на очередную чашку горячего черного чая. Нет, конечно, доброта миссис Хадсон не имела границ, но ещё несколько дней в том же духе, и традиционный английский напиток начнёт вызывать у него отвращение.

— Как там дело леди Шэффилд? — обратился он к Джону, поневоле прихлёбывая чай.

— Утомительнее, чем мы думали, — устало сказал тот, бросая на журнальный столик одну из сегодняшних газет. — Похитители весьма искусно всё организовали и решили пока залечь на дно. У нас есть четверо подозреваемых в сокрытии драгоценностей, и пока не один из кандидатов себя не выдал.

— Сочувствую, — промолвил Лестрейд. — Вы, наверное, весьма этим раздражены? — обратился он к Шерлоку.

Детектив, погружённый в свои мысли, предсказуемо не ответил. Грег вздохнул и сделал ещё один глоток чая.

Конечно, он никогда не претендовал на то, чтобы считаться близким другом Шерлока Холмса, но его позиция стороннего наблюдателя компенсировала это обстоятельство. Грег, может быть, и не был гением криминального сыска, как Шерлок, но это не означало того, что он не замечал происходящего вокруг. Напротив, он всё хорошо понимал, и это, как бы невероятно ни звучало подобное утверждение, заставляло его жалеть своего коллегу-любителя. Ведь в самые трудные времена он всегда оставался один.

Его брата арестовали. Сестра уехала. Родители… Судя по тому, что знал Грег, родители уже давно самоустранились от жизни своих детей. Лучший друг… Инспектор так и не смог до конца понять, на какой уровень вышли теперь взаимоотношения Шерлока и Джона, но прекрасно осознавал, что они уже никогда не будут прежними. Тень Мэри Ватсон всегда будет стоять между ними, и память о ней не способна была их сблизить, ибо Джон так и не понял (или не хотел понять), кем была его жена для Шерлока. Она была его другом, человеком, чью гибель он тяжело переживал, но никто вокруг этого не видел и не брал в расчёт. Грег чувствовал, что Шерлок всегда был на стороне Мэри, даже когда стало известно, что она лгала им всем, и знал, что он никогда не простит себе её гибели. Джон, возможно, и мог простить, но сам Шерлок — никогда.

Поэтому отношения между ними стали другими, и пути назад не было. Они по-прежнему были друзьями и коллегами, но каждый словно держался на расстоянии, боясь, что прежняя близость неизбежно приведёт к появлению трудностей, подобных тем, что когда-то чуть не разрушили их жизнь.

Таким образом, оставалась ещё Молли, но Молли… Грегу совестно было в этом признаваться, но подсознательно он ждал того момента, когда она попадёт под перекрёстный огонь двух родных братьев. По всей видимости, это и произошло, иначе зачем она бы уехала из Лондона в деревню, где не было никого, кто мог бы её поддержать? Грег помнил, как когда-то, целую вечность назад, Молли сказала ему, что она обручена с Майкрофтом. Он знал, что Шерлок не сможет с этим смириться. Не потому, что он любил Молли той любовью, которая заставляет мужчину делать женщине предложение. Но потому, что союз двух близких ему людей делал его вдвойне уязвимым. Отныне любое его действие должно было совершаться с оглядкой на их молчаливое присутствие — обстоятельство, в его работе могущее иметь непоправимые последствия. Именно из-за него Шерлок и оказался сейчас в абсолютном одиночестве.

Впрочем, подумал Грег, он знал Холмсов достаточно долго, чтобы знать, что всегда остаётся что-то, что простые смертные могут упустить из виду, когда речь заходит об этой семье. В конце концов, учитывая все обстоятельства, в условиях нынешней слежки он всё равно каким-то образом сумел заполучить документы из Скотланд-Ярда и выйти на Брайана Моргана. Значит, оставался ещё где-то в необозримых далях ангел-хранитель, помогавший в трудную минуту Шерлоку Холмсу?..

— Ладно, — голос поднявшегося с дивана Джона вывел его из размышлений. — Не знаю, как вы, а я дьявольски проголодался. Может быть, закажем…

Что хотел заказать Джон они, однако, не узнали. Погружённый в свои мысли Шерлок внезапно широко раскрыл глаза, и на его лице появилось озарение.

— Ну конечно… — прошептал он, вставая из-за стола; друзей он словно не видел. — Конечно, как я раньше этого не понял… «Мои жёны так многому меня научили»… Вот она, причина его психоза… Поэтому он и похитил Эвр… Универсальный источник знаний… Но это же значит…

Внезапно он замер. Радость от раскрытия очередной загадки на его лице сменилась смятением, которое через несколько секунд переросло в шок.

— О Боже… — только и вымолвил он.

— Шерлок, — заговорил было Джон, — что…

Но детектив не ответил. Схватив пальто и шарф, не обращая никакого внимания на ничего не понимающих друзей, он вылетел из квартиры.

* * *

— Почему вы не рассказали отцу о похищении?

Миссис Холмс, протянувшая руку к полке с готовыми завтраками, вздрогнула и обернулась.

Конечно, это был Шерлок. Только он один умел так незаметно к ней подкрадываться. И только он один в своём нетерпении смог бы начать такой разговор в супермаркете, не дожидаясь того, как она закончит делать покупки.

— Шерлок, — проговорила она. — Рада тебя видеть. Может быть, мы…

— Мама, прошу вас, — он схватил её за запястье, не давая договорить. — Я не могу сказать, почему это так важно, но мне нужно это знать. Мистер Лазарус, он ведь похитил вас, да? И поэтому вы потеряли ребёнка?

Она замерла.

— Откуда ты…

— Мама, пожалуйста, — Шерлок сильнее сжал её руку, словно не желая, чтобы она уходила от темы. — Мистер Лазарус похитил Эвр в прошлом году, и он может попытаться сделать это снова — вряд ли Скотланд-Ярд сумеет надолго его удержать. Пожалуйста, расскажите, что случилось.

Миссис Холмс нахмурилась.

— Ты не знаешь, о чём просишь, — она высвободила руку. — То, что тогда произошло, не имеет никакого отношения к нынешней ситуации!

— Мама, прошу вас, — он почти умолял. — Я знаю, вам тяжело, но я чувствую, что здесь есть какая-то связь…

— Тяжело! — с негодованием повторила она. — Мальчик мой, я всегда хорошо к тебе относилась, так что не заставляй меня менять своё мнение! Ты не представляешь себе, что чувствует женщина, когда она теряет своего ребёнка! Пусть ещё и не родившегося!

Шерлок в отчаянии помотал головой.

— Вы правы, мама, я не знаю. Но прошу вас, расскажите, что тогда произошло. Если не ради Майкрофта или меня, то хотя бы ради Эвр. Ведь она снова может оказаться в опасности.

Не скрывая своего неодобрения, миссис Холмс поджала губы.

— Ну хорошо, — сказала, наконец, она. — Но учти, я буду краткой. Я так и не поняла толком, как это произошло. Я уже возвращалась домой. Было поздно, но я ехала на велосипеде. К тому же, местность была мне хорошо знакома. Внезапно переднее колесо угодило в яму. Я так и не поняла, откуда она там взялась. Я не успела толком сориентироваться, как меня рывком стащили с велосипеда, и я потеряла сознание. Очнулась я уже в канализации. Было очень темно и холодно, капала вода. Вокруг был слышен жалобный плач. Как я потом поняла, это были другие женщины. А потом я увидела его, этого монстра. Он приблизился ко мне, ткнул мне в лицо свой фонарь. И сказал: «Теперь ты моя жена!» Я заявила, что об этом не может быть и речи, но он лишь рассмеялся мне в ответ и ушёл. Я не стала ждать, что будет дальше, и в ту же ночь сбежала.

— Как вам это удалось?.. — спросил поражённый Шерлок.

Миссис Холмс в раздражении взмахнула руками.

— С помощью элементарной смекалки, конечно же! Я определила, в какой стороне находится ближайший выход на поверхность, и дождалась подходящего момента. Разумеется, я предлагала остальным бежать вместе со мной, но они от страха словно разум потеряли. Поэтому я сбежала сама. И тогда, во время побега, всё и случилось, — она снова поджала губы, избегая взгляда сына. — Перекладины лестницы, по которой я поднималась наверх, оказались слишком скользкими, и я упала. Поняла, что случилось, уже когда выбралась наружу. Мне пришлось вернуться к подруге. Я не могла в тот момент видеть твоего отца.

Шерлок медленно кивнул. Несколько мгновений они оба молчали, пока он не предупредил очередное проявление нетерпения с её стороны:

— И всё же вы не ответили на вопрос. Почему вы не рассказали ему о похищении?

Миссис Холмс передёрнула плечами.

— Я не хотела его пугать, конечно же.

— А полиция? Почему вы ничего не рассказали полиции? Ведь те женщины…

— Шерлок, прошу тебя, не надо сейчас об этом, — взмахом руки она заставила его замолчать. — Мне было не до этого. Бога ради, я ведь потеряла ребёнка!

— Да, конечно, — проговорил Шерлок. — Конечно.

Несколько секунд опять продлилась тишина, после чего Шерлок сказал:

— Только, я думаю, каким-то образом он узнал, кто вы, и начал со стороны следить за вами — иначе откуда ему стало известно о моей боязни воды и о том, что сделал с Эвр Виктор? Вы всего лишь отсрочили нашу с ним встречу, не более того. Прошлое имеет обыкновение возвращаться, когда мы игнорируем потребности людей, которые кажутся нам незначительными. Поверьте, я хорошо это знаю.

Больше ничего не говоря, Шерлок развернулся и пошёл прочь из магазина, поэтому он не видел, как миссис Холмс проводила его тяжёлым, но лишённым сожаления взглядом.

* * *

Выйдя на улицу, Шерлок не успел даже оглядеться в поисках свободного такси, как почувствовал вибрацию лежащего в кармане пальто телефона — это пришло смс. Разблокировав экран, он сразу же прочёл сообщение, и его глаза округлились.

— Такси! — он быстро поднял руку, заметив приближающуюся чёрную машину, и приказал подъехавшему водителю как можно скорее отвезти его на Бейкер-стрит, 221-Б. Захлопнув за собой дверцу, Шерлок сразу же набрал номер сестры.

«Привет всем. Как можно легко понять, в данный момент я не могу вам ответить. Оставьте…»

— Чёрт! — выругался Шерлок, бросая трубку. Лихорадочно покопавшись в телефонной книге, он нашёл номер её подруги.

— Алло, Венди? Это Шерлок Холмс. Не могу дозвониться до Эвр, она… Что? — он подумал, что неправильно её понял. — Как это ты не знаешь, где она, вы же… Уехала? Куда? Чёрт возьми, Венди, как ты могла просто так её отпустить! — не прощаясь, он прервал соединение.

Дорога домой показалась ему вечностью. Когда, наконец, такси остановилось у кафе, он быстро расплатился и вбежал в квартиру, бегом поднимаясь на второй этаж.

— О, — Джон, вместе с Грегом только что закончивший ужинать каким-то фастфудом, принял свой самый ироничный вид, — а мы-то уж…

— Мистер Лазарус сбежал, — выпалил Шерлок, не дожидаясь окончания фразы друга.

— Что? — одновременно воскликнули Джон и Грег. — Откуда вы?.. — начал было второй.

— По всей видимости, это произошло несколько дней назад, — не обращая внимания на вопрос, Шерлок начал мерять комнату шагами; пальто, которое он так и не снял, развевалось за ним, словно мантия. — По моим источникам, его недавно видели в Корнуолле.

— Корнуолл? — повторил Грег. — Там же сейчас Молли!

Шерлок замер как вкопанный, и на секунду на его лице мелькнул ужас.

— Этого не может быть… — пробормотал он. — Почему, почему, почему я раньше был таким тугодумом! Мы потеряли столько времени! — он в отчаянии потряс руками.

— Если вы сейчас отправитесь в Корнуолл, люди Каннингема наверняка что-то заподозрят, — продолжал озвучивать вслух посещавшие его мысли инспектор. — Может возникнуть впечатление, что вам понадобилось связаться с Молли — а кто знает, чего они в итоге хотят от Майкрофта. Нужен… Нужен какой-то более убедительный предлог.

Шерлок уже готов был что-то съязвить, как вдруг Джон не без самодовольства развернул к ним свой ноутбук, на котором была открыта страница с его блогом.

— Значит, нам несказанно повезло, что вот уже несколько недель внимания знаменитого Шерлока Холмса ждёт одна любопытная корнуэльская загадка.