Эльф ниоткуда (джен)

Примечания:

Соскучились по Иорвету? Он возвращается.

За день до того, как Геральт из Ривии и Юлиан Альфред Панкрац сделали свои первые шаги по Арде, ганза Иорвета завершала трудный переход через Туманные горы.

Путь через владения великанов, подсказанный скоя'таэлю Амбенделем и Гадронет, действительно вывел шестёрку новоявленных эльфийских партизан по невиданной изумрудности лугам и берегам немеряной глубины озёр, в которых отражались заснеженные высочайшие пики Мглистых, к красным скалам к северу от перевала Карадрас. Правда, далеко не все великаны оказались так дружелюбны, как обещали Иорвету его новые лориэнские соратники. В конце концов хозяева внутренних укромных долин спустили на эльфский отряд своих ручных гвибер.

Сильнее всего досталось Тауронве — он истёк кровью, и остальные члены ганзы по очереди вынуждены были тащить его на себе по труднопроходимой тропе на склонах Карадраса — Багрового рога, которые уже начали покрываться снежком и подёргиваться ледком. Лучше добровольцу из Лориэна от этого не становилось, и шестёрка грозила сократиться до пятёрки.

Так в конце концов и случилось.

— Он оставил нас, Иорвет, — сказала Милуиэль, внимательно присмотревшись к Тауронве на очередной передышке, там, где голые красные скалы уже покрылись сосновыми лесами. Одноглазый проверил пульс своего нового соратника и его зрачки на свет, и убедился, что Милуиэль права.

Ганза похоронила тело Тауронве уже после заката, в остролистовых рощах у подножия Карадраса, в укромном местечке, которое не нашли и не осквернили бы орки или падальщики.

— Скоя'таэли! Едва начав наш поход за свободу Aen Seidhe, мы уже расстаёмся со старшим из нас! Он не побоялся гнева своей королевы, оставил пост и родину, бросил всё, чтобы помочь своим оружием своим братьям, стенающим под гнётом низшей расы! Мы же теперь можем только отдать ему последний долг, — и Иорвет закрыл воину Лотлориэна глаза.

— Va faill, Tauronwe! — воскликнул вождь "белок" и начал вместе с остальными насыпать над эльдаром небольшой курган.

— Никогда не замечала раньше, что речь сейдхе подобна дунландской, — сказала Иорвету Гадронет.

— Дунландцы? Это ещё кто? — устало спросил скоя'таэль.

— Народ Людей, что обитает к югу отсюда, по эту сторону Хитаэглир. У них нет единого королевства и больших городов, а живут они разрозненными племенами, — пояснил Амбендель. — Они суеверны и недолюбливают нас, но побаиваются.

— Тем лучше, — мрачно сказал себе под нос Иорвет.

— Однажды меня направили с поручением в Имладрис, — добавила Гадронет, — и многие там сетовали, что дунландцы стали перебираться в Эрегион. И ладно бы они просто перегоняли сюда скотину, рубили драгоценный падуб, что так любили последние из нольдор Гвайт-и-Мирдайн. В развалинах древнего Эрегиона уже не раз находили разорённые подвалы и гробницы, а наверху — кострища со следами дунландских гробокопателей.

— Dh'oine есть Dh'oine, — равнодушно сказал Иорвет. — Сейчас нам... — вдруг эльфского боевика посетила некая мысль. — Как думаете, товарищи — будет ли благодарен нам народ Имладриса и проникнется ли он сочувствием к нашему делу, если мы хорошенько отучим дунландцев рыться в наших древностях?

На другой день Сад Реху догорал.

На стоянке дунландцев, которые вырубали здесь дорогую древесину и доставляли на юг, теперь пылали палатки и лежал добрый десяток трупов с длинными рыжими или чёрными волосами и бородами и плотно татуированными лицами. В груди и животе многих из них торчали эльфские стрелы.

Маэнхадор и Амбендель подвели к Иорвету нескольких уцелевших Dh'oine. Большинство из них было взрослыми, крепкими мужиками, но были с ними и двое-трое подростков, которым на лицах успели наколоть только две-три синие полоски.

"Синие полоски, — подумал одноглазый сейдхе. — Роше и его головорезы. Как же вы все одинаковы в символах своего паскудства, ghoul y badraigh...".

— Они спрашивают, что с ними будет, куда их поведут, — перевёл Амбендель напряжённое бормотание пленных дунландцев. Но Иорвет и так понимал его через два слова на третье — язык дикарей действительно походил на Старшую Речь. Больше, чем скоя'таэль мог вынести.

— Их поведут туда, — указал командир ганзы на уцелевший от огня кусок частокола. — К стене.

— Что у тебя на уме, Иорвет? — насторожилась Милуиэль.

— Показать вам, с чем вы столкнётесь в так называемых Северных королевствах. Что нам придётся совершать, когда мы станем настоящим войском скоя'таэлей, — отрезал одноглазый и повторил приказ. — Ведите их. Лицом к стене. И свяжите им руки, хоть и жалко тратить верёвку.

Эльфы, хоть и с недоумением, выполнили распоряжение Иорвета. Когда дунландцев выстроили в линию перед стеной, Seidhe отдал ещё более зловещий приказ:

— Натяните луки. Дунландцы! Вы обвиняетесь в том, что заняли земли, испокон веков принадлежавшие Старшей расе, уничтожали их, вырубая излюбленные ими леса и вытаптывая траву копытами своих тощих коров. Посягнули на её прошлое и могилы её предков, разоряя их ради того, чтобы сменять на юге на бутылку паршивого самогона с запахом мочи. Теперь вы больше не сможете делать это и преподадите урок остальным Dh'oine, что осквернять наше наследие не следует. Стреляй!

Воины Иорвета замерли в молчании.

— Вы не ослышались, Eldar. Стреляйте, пока они не опомнились!

— Мы никогда не убивали связанных и безоружных, Иорвет, — сказала ему Милуиэль, и от голоса её веяло гробовым холодом. — Неужели у сейдхе всё иначе?

— Ещё как иначе, beanna, — почти прошипел скоя'таэль. — Именно поэтому вы должны научиться делать это сейчас, чтобы быстрее пройти слаживание с бойцами Севера. И чтобы меньше морщиться, запачкав свои холёные руки. СТРЕЛЯЙ! CUACH'TE AEP ARSE!

Лориэнцы устыдились своей нерешительности и чистоплюйства перед Иорветом, чей народ пережил столько унижений и страданий от Людей, да и дунландцы никогда не внушали эльфам доверия. Поэтому они исполнили приказ, целясь точно в сердце. Их было меньше, и часть пленных лесорубов, ещё не павшая от стрел, попыталась броситься на них, дорого продав свою жизнь. Но конец их тоже был быстрым.

— Конечно, вам сейчас гнусно. Больно. Горько преступать воинские обычаи, которые ваш народ выработал в совсем других условиях. Но вы должны были это сделать. Когда я ушёл в леса и натянул тетиву, то в первых своих вылазках ощущал себя так же мерзко. Но у меня не было выбора. И когда я приведу вас в долину Понтара и вы встретите первых Seidhe, то поймёте сами и узнаете от них, почему мы должны проявлять к Dh'oine максимальную жестокость и внушать максимальный страх, — говорил Иорвет. Лориэнцы молчали, потупясь. От единственного глаза скоя'таэля не укрылось и то, что кое-кто ослушался приказа.

— Гадронет, — обратился он к эльфке-лазутчице из Лориэна. — Почему не стреляла?!

— Те двое... — тяжело дыша от возмущения, сказала Гадронет. — Они были совсем ещё детьми. Даже по меркам одноднёвок-Edain. Они уж точно не заслуживали казни. Всё же стражи Гландира были правы тогда, когда нашли тебя, Иорвет. Ты безумен — одержим жаждой мести всему роду людскому, которая сжигает тебя изнутри...

— Замолчи. Ты ослушалась приказа в боевой обстановке, и не тебе тут судить.

— Среди нас в Лориэне есть те, кто ещё помнит, как мы, оставив Заокраинный Запад, бились за место под солнцем на берегах Белерианда. Там нас на каждом шагу подстерегали орки, волколаки, пауки и твари ещё похуже, да и люди, и гномы показали нам своё вероломство. Но даже тогда поднявший оружие на беззащитного был презираем не менее орка! Даже тогда, Безумный Одноглазый Эльф! — не могла остановиться девушка-Eldar. — Или не безумный, а хуже? Или наши чёрные подозрения были правдой? Или ты...?!

— Thaess aep! — выкрикнул Иорвет, и по силе его гнева лориэнская эльфка без перевода поняла значение его слов. — Тебе не место среди скоя'таэлей. Твоё сердце слишком размягчилось в Лориэне, где вы мурлыкали песенки на деревьях дуэтом с соловьями. Ступай. Возвращайся.

— А вы точно не выстрелите мне в спину? — с вызовом спросила Гадронет.

— Не испытывай наше терпение, — сказал вдруг Маэнхадор. — Ступай домой, под кроны Лотлориэна.

Глядя вслед удаляющейся фигурке эльфийки, Амбендель сказал:

— Дурные предвестия, Иорвет. Мы едва выступили в наш поход, а уже потеряли двоих.

— Если верить твоему рассказу, то здесь как раз начинается сфера влияния Имладриса, — ответил ему командир. — После того, как мы убедим местных Eldar в нашей боеспособности и серьёзности намерений, то сумеем набрать новых воинов и здесь. А после этого ваш Совет заговорит с нами по-другому.

Но уверенности за собой Иорвет сейчас не чувствовал. Он почти видел, как между ним и его бойцами начинает воздвигаться стена — на крепкой каменной кладке с прочнейшим раствором.

Сутки спустя к югу отсюда ведьмак сидел на корточках у места очередного привала и наблюдал за тем, как мэтр Гэндальф Серый чертит посохом по земле карту местности. Им предстояло решить — какое направление избрать в поисках Иорвета из Ард Гвынедд.

— Если мы пройдём несколько дней на северо-восток, то окажемся на развилке дорог. Левая ведёт в Глад Эрег, Падубовые рощи, и крепость Гвингрис. Оттуда можно переправиться через реку Бруинен — хотя и трудно — и попасть в междуречье, в Митейтельский угол. В Углу и на Тракте тоже много застав и постов Ривенделла, хотя эти края не считаются принадлежащими эльфам, и мало кто может там свободно разгуливать, ничего не боясь.

Правый же путь ведёт через Эрегионскую лощину и Долину Великанов прямиком к Ривенделлу. Есть возможность пробраться и тропами в предгорьях Мглистых вдоль Бруинен, но я на месте Иорвета не стал бы доверять этим тропам. Я заключаю, что вашего друга следует перехватывать именно на этом направлении — ибо судя по тому, что поведали мне владыки Лориэна, он явно намерен искать помощи Элронда.

— Я бы не забывал и про дорогу налево, гроссмейстер. Сколько там ушло эльфов в новую ганзу Иорвета? Пять? Шесть? — спросил Геральт.

— Ганзу? — споткнулся Гэндальф о незнакомое слово. Ведьмаку пришлось объяснить, что это, и уже потом продолжать.

— Вряд ли он с таким маленьким отрядом выйдет на переговоры с местными эльфскими правителями. Он ведь наверняка представляет их чем-то вроде королей былых Aen Seidhe, что сидели когда-то в Лок Муинне или на Крааг Ане. Чтобы Элронд скорей прислушался к героическому освободителю Иорвету, он должен произвести на него впечатление. Показать, что воины Eldar готовы идти за ним и биться за счастье эльфов на другом конце света. И что это воины в том числе его, Элронда, народа. Так что Иорвет скорее направится к заставам. На Гвингрис. За Бруинен и в другие интересные места. Чтобы пополнить свои ряды к тому моменту, когда придёт время показать свою силу изумлённому Полуэльфу, — закончил Геральт.

— Хм... Если призадуматься, то это вполне имеет смысл, — пожал плечами чародей.

— А лично я, милсдари, за тот маршрут, который короче, — высказался Лютик. — Потому что если каждую ночь нас будут навещать варги с заливистой колыбельной песенкой, то, боюсь, ваш скромный служитель муз останется не у дел.

— В таком случае я предлагаю выдвинуться перво-наперво до развилки в Глад Эреге, потому что Иорвету и его самодельному войску уж никак её не миновать. Если, конечно, я не ошибся с временем так же, как и с местом... — задумался вслух Гэндальф.

Но Геральт уже не слушал. Ведьмачье чутьё вынудило его переключить внимание на поросшие кустарником холмы где-то в полстае от места, где вся троица держала совет.

— По-моему, там кто-то скрывается. Пойду проверю, — сказал ведьмак, на всякий случай расчехляя меч.

Как оказалось, клинок ему не понадобился. Едва Геральт начал шагать навстречу подозрительным кустам, из них взлетела целая стая пичужек, намекая, что там точно кто-то сидит. А следом за пичужками из укрытия вылезли двое — один явный эльф, но очень высокий и одетый явно покраше скоя'таэля, второй же был скорее человеком в сером плаще, грязно-зелёных штанах, серой рубахе и прочих маскировочных цветах.

— Mae govannon, путники! — громко сказал блондинистый эльф. — Я Кордофрон, старший помощник виночерпия из славного Карас Галадона. А мой спутник — Дуиндил, следопыт Арнора, что обходит дозором эти края!

"Арнора? Это ещё где?", — подумал ведьмак.

— Тогда и вы знакомьтесь, почтенные, — ответил им Гэндальф Серый. — Поближе к вам Геральт из Ривии, охотник на опаснейших порождений Тьмы, а подалее, в пурпурном одеянии — его земляк Лютик, менестрель. Ну а мою скромную особу, надеюсь, вы оба помните!

— Если бы ты не странствовал с Гэндальфом, можно было бы подумать, что ты не из Ривии — кстати, где это? — а из Ангмара или самого Мордора. Человека с такими глазами легко самого принять за прислужника Тьмы, — бесцеремонно сказал Дуиндил, оглядев ведьмака вблизи.

— А человека в таком плаще легко принять за придорожного громилу и вздёрнуть повыше на первом суку, — не замедлил с ответной любезностью Геральт. — Вижу, у вас в Арноре...

— Полно вам, — откуда ни возьмись, встал между ними Кордофрон. — Бдительность твоя, Дуиндил, похвальна, но порой совершенно неуместна.

Кордофрон, похоже, доверял мэтру Гэндальфу всецело, и это распространялось и на спутников чародея. Когда они, по выражению остроухого, "преломили хлеб", то выяснилось, что перед ними не просто старший помощник виночерпия — Кордофрон возвращался из Ривенделла, куда был направлен с поручением от королевской четы Лотлориэна из этого своего Карас Галадона. И интерес у них с ведьмаком оказался общий...

— Владычица сперва пыталась образумить Иорвета, но он слишком горел жаждой мщения — и неважно, что люди Арды не имеют отношения к обидчикам его народа. Потом мы решили... оградить его, дабы он не мог подбивать воинов Лотлориэна на мятеж и вылазки против людей. Оказалось, что с Иорветом этого недостаточно, — рассказывал посланец Лориэна.

— Абсолютно, — кивнул Геральт.

— Поэтому владыка Келеборн и владычица Галадриэль направили меня в Имладрис, чтобы я предупредил Элронда о нашем беспокойном госте. А Митрандир, я вижу, решил отправить по следу Иорвета тебя? — спросил Кордофрон.

— Можно и так сказать, — сказал Гэндальф.

— Я вижу, что ты опытный и суровый боец, ведьмак из Ривии, но хотел предупредить тебя, чтобы ты не слишком усердствовал, когда найдёшь Иорвета и наших ослушников. Мы, эльдар, слишком часто проливали кровь друг друга во времена сильмариллов, и Владычица вовсе не желает, чтобы те славные, но мрачные века вернулись в Средиземье, — дипломатично изложил свои пожелания эльфский посланник.

— За голову Иорвета, милсдарь Кордофрон, вы можете не волноваться. Он наш с Лютиком старый приятель, — ответил Геральт.

— Кстати, сударь мой Лютик, — вступил в разговор молчаливый до того Дуиндил. — А не окажешь ли ты честь нашему высокородному другу из Лотлориэна и не сыграешь нам что-нибудь? А то Эрегион, как ты знаешь, опустел, и нас здесь сопровождает только вой варгов...

Лютик не стал заставлять себя долго уговаривать. Какое-то время он просто бренчал, подбирая подходящую мелодию, а потом разродился:

Замок временем срыт

И укутан, укрыт

В нежный плед из зелёных побегов,

Но развяжет язык

Молчаливый гранит —

И холодное прошлое

Заговорит

О походах, боях и победах...

Время подвиги эти не стёрло:

Оторвать от него верхний пласт

Или взять его крепче за горло —

И оно свои тайны отдаст!

Ведьмак с удовлетворением заметил, как при звуках одной из самых старых и проверенных, но неведомых Средиземью Лютиковых баллад загорелись глаза и эльфа, и арнорца, и даже гроссмейстера Гэндальфа. "Чародей, похоже, был прав — с ним легче будет находить общий язык с этими подозрительными местными".

Ныне, присно, во веки веков, старина, —

И цена есть цена,

и вина есть вина!

И всегда хорошо, если честь спасена,

Если другом надёжно прикрыта спина!

— Теперь вижу я, что подозрения мои не оправдались, — сказал Дуиндил, когда виконт де Леттенхоф закончил. — Не станут прихвостни Чёрного Властелина петь такое.

— Я рад, милсдарь Дуиндил, что Арнор в вашем лице явил собой землю тонких ценителей свободных искусств, — церемонно раскланялся Лютик.

— Он был ей некогда — до ангмарского нашествия, что было тысячу лет назад. Теперь в Арноре развалины, а там, где наши предки пировали с королями, теперь каркает вороньё да лисенята играют меж заросших костей. Мы, Следопыты севера — всё, что от него осталось, — погрустнел Дуиндил. — Но полно об этом. Теперь, когда мы можем друг другу доверять, я хотел вам предложить вот что...

— В Гвингрисе и на заставе Идгобел, — добавил Кордофрон, — я узнал у эльфов Имладриса, что кто-то разорил дотла стан дунландцев, истреблявших леса в Глад Эреге. Те, кто там оказался, были убиты лориэнскими стрелами.

— Иорвет начал действовать. Зараза, — выдохнул ведьмак.

— А когда я встретил на обратном пути отважного Дуиндила, тот рассказал мне о слухах, которые ходят меж дунландцами на равнине. Что шайка полуорков, которая рыщет в этих краях, якобы захватила эльфийку и теперь ведёт её в плен на юг. Возможно, к ним в лапы попала подданная Лотлориэна, и если так, то мой долг освободить её, — продолжал эльфский придворный.

— Позвольте угадаю, — сказал Геральт. -Двое против шайки этих полу...

— Орков, — подсказал следопыт. — Насколько же ты издалека, что даже об орках не слыхивал?

— У вас до столька считать не умеют. Так вот, двое против оравы полуорков — несерьёзно. А вот двое и ведьмак — это уже уравнивает шансы. Я вас правильно понял?

— Поосторожнее с ним, Кордофрон, — усмехнулся Гэндальф. — Как ведьмак предложит тебе поговорить о награде — так тебе точно придётся долго считать!

— Если твоего нового друга интересует только серебро, то за ним дело не станет, — ответил эльф.

— Если ты прав и эта эльфка действительно волонтёр из ваших, ушедшая с Иорветом, то у неё есть кое-что и подороже серебра, — сказал Геральт. — Информация. Милсдари, я с вами. Думаю, гроссмейстер, это не будет серьёзным нарушением контракта?

— Напротив, Геральт из Ривии — это будет важным шагом к его выполнению, — улыбнулся в бороду Гэндальф Серый.

Солнце уже заходило за дальние холмы, когда Кордофрон, Дуиндил и ведьмак, следовавшие на восток, выехали на край крупного широкого оврага, который тянулся без начала откуда-то со стороны Мглистых и уходил к Гландуину и Карас Гелебрену. Овраг казался совершенно сухим и безжизненным.

— Здесь, ты говоришь, твоих полуорков видели последний раз? — спросил Геральт следопыта.

— Они встали лагерем чуть подалее на север, за поворотом, — пояснил Дуиндил. — Это иссохшее русло реки Сираннон.

— Отголосок войны с Сауроном за Кольца Власти, — кивнул эльф. — Я помню, как мы пытались задержать орочью ораву на её берегах, когда тут ещё резвилась рыба. Тогда этот подлец просто...

Но ведьмак уже не слушал. Он не уставал поражаться тому, как много тут долгожителей — и Саурон, и сражавшийся с ним Кордофрон, и даже полуэльф Элронд, да и мэтр Гэндальф наверняка туда же. Если в его родных краях эльфы и чародеи могли дожить до нескольких столетий, то тут счёт их годов шёл уже на тысячи.

Наконец впереди показался костёр, и компаньоны прервали дозволенные речи. Аккуратно спустившись на навеки высохшее дно Сираннона, все трое крадучись вдоль стен оврага стали приближаться к предполагаемому стану полуорков. Геральт достал из торбы с эликсирами склянку "Волка" и принял её.

— Что это? — шёпотом спросил Дуиндил.

— Эликсир. Помогает сосредоточиться, улучшает координацию движений, увеличивает вероятность нанесения критического удара, — ответил ведьмак, вспомнив практические занятия в Каэр Морхене.

— Может быть, дашь отхлебнуть такой полезный эликсир и нам? — спросил арнорец.

— Увы, нет. Ведьмакам с малолетства изменяют их организм, так что эликсир будет для вас с Кордофроном сущим ядом. Я охотник на чудовищ, а не отравитель эльфов и людей, — отрезал Геральт.

— Эх ты... — обиделся Дуиндил, считая, видимо, что ведьмака просто душит жаба. Но профессионализм всё же победил, и они оба не стали затевать перепалки. Благо полуорочий лагерь уже был недалеко. Из-за колючих кустов, проросших здесь, можно было видеть, как косоглазый уродец в довольно добротной кольчуге и шлеме собачится с могучим мужчиной с рыжими патлами до плеч и тёмно-рыжей бородой по грудь. В отсветах костра на его лице можно было разглядеть татуировки.

— Тудур, дунландец, — прошептал Дуиндил. — Торгует лесом с югом, Изенгардом, а случается, и с Роханом. Он что, с ними заодно?

Разговор вёлся на языке, странным образом напоминавшем ведьмаку архаичную и изуродованную Старшую Речь.

— Нет, Тудур, и не проси! Шарку страшно, стра-ашно заинтересован в этой нашей подружке! Если мы ему её не довезём, он с нас столько шкур спустит, сколько ты овец в жизни не барал! — возражал дунландцу полуорк в кольчуге, который здесь явно был за старшего.

— Кабы не стояла за тобой Белая Рука, Пухлор, ответил бы ты за свои слова! — грохотал Тудур. — Но сейчас мне нужно отплатить этому проклятому эльфийскому отродью за своих товарищей честь по чести, иначе никто больше не пойдёт со мной падуб добывать!

— Не отдам я тебе её, и кошельком своим не тряси, Тудур! А вот если хочешь над ней поизмываться — езжай с нами, Шарку тебе разрешит, — усмехнулся Пухлор.

— Похоже, мы пришли куда следует, — тихо сказал Кордофрон. — Начнём?