Чёрный Рыцарь (джен)

Дворцовая площадь, парад в честь победы Императора Лелуша

«Судзаку, ты станешь героем. Избавителем мира от его величайшего врага — Императора Лелуша. Ты станешь Зеро — в том первоначальном смысле, что я вкладывал в этот образ».

Демон-Император улыбался, когда наступило время Реквиема, и план, ради которого пришлось принести в жертву столь многое, пришёл к своей финальной точке.

Улыбался мягкой, чуть насмешливой улыбкой, когда его бывший друг, перепрыгнувший через отдавшего приказ «не стрелять» Джереми, выбил из рук пистолет — мало кто заметил, как нарочито небрежно держал оружие Император, хотя мог бы прикончить ожившую легенду одним выстрелом. Времени бы хватило.

Улыбался чуть ободряюще, когда острие меча приближалось к его груди. Просто стоять и смотреть, едва ли не шагая хладнокровно навстречу собственному уничтожению, которое сам же и спланировал… было, мягко говоря, забавно.

И ему хватило сил улыбнуться, когда клинок пронзил его насквозь.

Лелуш судорожно вздохнул, оседая на плечо своего убийцы и стиснув зубы. За мгновением, растянувшимся в вечность, пришла боль. Пронзённые внутренности жгло словно огнём, вздохнуть — и то было больно. Впрочем, скоро это должно было закончиться. Лезвие клинка явно прошло через лёгкое. Перетерпеть несколько не самых приятных в жизни бывшего террориста минут, и боль уйдёт.

«Не падать! Ещё рано!» — промелькнула в голове отчаянная мысль. Это всего лишь несколько мгновений боли. Лелуш знал, на что шёл, он ожидал её. Зеро знал, что так будет — было время подумать всю ту последнюю ночь, проведённую им в мысленном прощании со всеми, кого любил.

Ожидание смерти и боли тогда было, пожалуй, самым лёгким. Куда больше в последние часы жизни мучили другие мысли. Свершится ли расчёт, получится ли выиграть? Получится ли создать символ, что люди будут помнить вечно? Тот, что станет стражем нового мира? Ведь физическая мука не сравнится с ощущением захлопнувшегося капкана, если всё окажется напрасным. Что, если план постигнет неудача? Тогда останется лишь осознание того, что назад дороги нет, теперь только умирать и смотреть, какой будет исход.

А боль… её он потерпит, не впервой.

Хотелось, конечно, всё переиграть в самый последний миг. Изменить идею. Как всё-таки хотелось самому быть тем Зеро, который стоит над королями и устанавливает справедливость в мире. Но… Иначе нельзя было. Ни Корнелия, ни Чёрные Рыцари уже не примут старого носителя маски. Слишком много крови на руках, слишком много недомолвок. Совсем иное дело — то, что он приготовил им в конце.

И всё же, будь это возможно — Лелуш бы сделал и сам получил всё то, что Судзаку у него украл, пусть и с разрешения законного владельца.

Иронично. И всё же цель достигнута, и он ещё это увидит перед тем, как закроет глаза навсегда.

— И для тебя, мой друг, это тоже будет наказанием, — сделав над собой усилие и приоткрыв рот, прошептал смертельно раненый Император бывшему Нулевому Рыцарю. Желание подарить прощальный «подарок» и до конца выполнить свой план пересилило зов смерти. — Ты будешь носить маску защитника справедливости. Ты станешь им — по своей сути, навсегда забыв Судзаку Куруруги. Ты принесёшь в жертву всё, в том числе собственную личность и счастье.

Этот маленький пункт Реквиема Лелуш, понятное дело, забыл сообщить бывшему лучшему другу, когда они встретились в последний раз, перед парадом. Он не собирался прощать предателя, продавшего его отцу. Иуду, из-за которого, по сути, Шнайзель узнал о тайне личности Зеро. Из-за чего у старшего брата появился козырь, позволивший ему отобрать у Лелуша Орден. Тварь, из-за действий которой ему пришлось, в конечном итоге, пойти против Наннали.

Лулу не собирался доверять ему полностью — тем более, доверять в его руки своё величайшее творение. Его легенду. Орден Чёрных Рыцарей и Зеро. Тем более, что за этим перебежчиком не пойдёт ни Орден, ни ребята Корнелии.

И поэтому — внёс в план небольшие коррективы, в чём ему изрядно помог цитрусовый друг. Сначала Джереми снял с Куруруги Гиас, заставлявший того выживать любой ценой. А затем, новая директива, сложная и многогранная, та, которую Лелуш готовил несколько последних недель, начисто стирающая моральные принципы и устои бывшего Куруруги, жёстко перекроившая его личность. Так, чтобы новый носитель маски Зеро соответствовал образу защитника справедливости и поступал в соответствии с ним.

Новая установка должна была активироваться как раз после слов Лелуша. Что и произошло, судя по тому, как вздрогнул Сузаку. Точно так же, как Юфи, когда на неё обрушился тот злосчастный приказ об убийстве всех японцев.

И за таким лидером Чёрные Рыцари пойдут. За тем, кто будет воплощать все идеи, символом которых являлся герой за чёрной маской. Как когда-то в гневе сказала Карен — «Я доверяю лишь Зеро, а не такому, как ты, Лелуш!» Что же, теперь такой герой у них будет.

— Я принимаю этот… Гиас, — донёсся приглушённый шёпот из-под шлема. Лулу искривил губы в последней язвительной усмешке — в отличие от Юфимии, сопротивлявшейся приказу до последнего, у предателя никогда не доставало силы воли, чтобы хотя бы попытаться перебороть действие Силы Короля.

Новый Зеро (теперь уже ставший им по-настоящему, а не только внешне) одним движением вытащил клинок из тела Демона-Императора, оросив ковёр с гербом Британии кровью. Лелуш выдохнул, стараясь не поддаваться боли, сделал два неуверенных шага к краю лестницы, после чего ноги подкосились, и он, упав, плавно съехал вниз, к подножию, оставшись лежать в луже собственной крови.

В ушах зашумело. Где-то вдалеке оставшиеся на свободе повстанцы во главе с неугомонной старшей сестрой ринулись на штурмовиков, заставляя их отступить. Джереми, как и условились с самого начала, дал команду к отступлению, отдавая победу революционерам. Толпа и Чёрные Рыцари скандировали имя своего мессии.

Интересно, догадались ли они, в чём подвох? Карен так точно должна была — слишком хорошо она знала своего командира. Лелушу оставалось лишь надеяться, что его смерть не слишком огорчит огневолосую.

В глазах начало потихоньку темнеть. Боль, такая острая в начале, уходила на задний план. Где-то рядом заливалась слезами любимая сестрёнка. Лелуш повернул голову, стараясь вцепиться в любимое лицо глазами, сосредоточить расплывающийся взгляд на нём — в последний раз.

— Наннали… Что ты делаешь?

Малышка взяла руку брата в свои и как-то замерла. Лу сквозь пелену видел, что её лицо изменилось, что она как будто обмерла. Неужели она догадалась? Нет, зачем?! Наннали не должна была догадаться, ведь смерти Демона-Императора она была бы рада, как избавлению. Но как сестра будет чувствовать себя теперь, зная, что всё это время — он играл, играл для неё, чтобы всё-таки сделать её счастливой? Лелуш попытался сжать её пальцы, такие тонкие и хрупкие, последними остатками сил, что ещё оставались. Казалось, будто сестрёнка видит всё, о чём Лулу успевал подумать: смерти, боли и слезах, причиной которых он стал. А ещё его замыслы, идеи и победы.

— Неужели, брат… Всё это время?

— Да… Я разрушил старый… И создал… Новый мир, — Лу старался говорить, чтобы успеть высказать Наннали главное. Он разрушил мир, который угрожал ей, создал тот, где она будет счастлива, сделал это для неё, подарил ей эту мечту, эту безопасность! Но бывший Зеро умирал, почему именно тогда, когда он уже мог ей открыться!

«Корнелия, Карен, Шнайзель. Берегите её, спасите и сделайте счастливой. Вы должны заменить меня. Вы обязаны!»

Новый мир сменял старый под выкрики: «Зеро!» Хотелось бы горделиво поднять голову, смотря на него, приветствуя тех, кто выплеснул ненависть, и сбросил оковы прежней правящей верхушки. Кто был готов стать жителями новой планеты, облагороженной и счастливой, но Лу уже не мог открыть глаза. Его сознание уплывало под жгучую боль, а тело становилось похожим на вату. Однако он слышал. Слышал эти возгласы, слышал самое яркое доказательство того, что у него всё получилось. Он справился, смог довести их до такого состояния, когда после смерти Демона-Императора они восстали против своих палачей. Поднялись на революцию. И после неё — смогут уже с чистой совестью строить новый мир. Лучше прежнего.

Вряд ли Лелушу Кровавому будет место в этом новом мире. И он ещё должен попросить прощения у тех, кого он убил, хоть и не хотел.

— Зеро. Это… Зеро!

Какой знакомый голос раздался из-за тумана. Карен? Всё-таки и она всё поняла, догадалась. Похоже, ещё одну он оставит с болью осознания. Право… Не стоило, Карен. Только не ты, до последнего остававшаяся верной, даже когда отвернулись все.

Но она поняла, и это даже успело «обрадовать» ускользающее сознание.

«Зеро!» — скандировала толпа, приветствуя марионетку и легенду, что она олицетворяла в то время, как душа этой легенды лежала в крови, ненавидимая всеми, и умирала с улыбкой на губах и облегчением.

«Я смог…»

Где-то

Сколько времени он спал, дремля под покрывалом смерти? Час? Год? Век? Для мёртвого особой разницы не было. Тьма, иногда прерывающаяся снами, мягко окутывала душу мятежника и полководца, полностью отбивая ощущение течения времени.

Однако боль вернулась. Вернулась резко, точно утренний холод, что впивается в кожу, стоит сорвать одеяло. Вырвала сознание Чёрного Принца из спасительного забытия, заставила стиснуть зубы, помешала дышать. Бывший Зеро слегка застонал, пытаясь справиться с навалившимися неприятными ощущениями.

Лишь спустя несколько секунд пришло осознание произошедшего — разум, казалось бы, погрузившийся в вечный сон, вновь начал свою работу. И произошедшее казалось ему более чем странным.

Лелуш точно помнил, что должен был умереть. Он был готов заплатить эту цену за создание нового мира — и он, как услужливо подсказал мозг, её заплатил. Там, на лестнице, возле плачущей сестрёнки, на ковре с гербом Британии. В сознании отчётливо вспыхнули картины последних мгновений жизни. Рана была смертельной — меч явно прошёл через лёгкое. Смерть от внутреннего кровотечения должна была наступить максимум через четыре минуты. Врачи, даже если бы кто-то постарался их вызвать, элементарно не успели бы ничего сделать. А учитывая финал Реквиема… у очень малого количества людей появилось бы желание вообще прибегать к их услугам.

Но боль — острая, неприятная, слегка туманящая разум — говорила об обратном. Мёртвые не должны её чувствовать. К возможности же существования классической преисподней, о которой говорило христианство, обладатель Силы Короля относился с явным скептицизмом. Особенно — после посещения Мира Си, по сути, находившегося между загробным и материальным планами бытия.

Вывод напрашивался сам собой: каким-то неведомым образом Демон-Император остался жить. Но почему? Было ли это желание милосердной сестры, решившей вернуть любимого брата с того света, или же его вырвали из объятий смерти, дабы предать показательному суду? Или же… код его проклятого отца, код, дарующий бессмертие, после смерти Императора Чарльза перешёл к его убийце? Такой вариант Лелуш не мог исключать, хотя и надеялся на обратное. Обрекать себя на бесконечную жизнь и смотреть, как умирают все близкие ему люди, он хотел ещё меньше, чем признать себя проигравшим перед своим старшим братом.

Пора было выяснить, что здесь происходит. Зеро попытался пошевелиться, слегка зашипев от пронзившей тело боли, источник которой находился на боку, справа. И это было ещё одной странностью. Лулу прекрасно помнил, что ему вонзили меч с левой стороны и в грудь.

Он лежал на чём-то неровном, и это явно была не больничная кушетка. Пальцы, пытавшиеся найти точку опоры, чтобы приподняться, загребли горячий, спёкшийся от жары песок пополам с пылью.

«Что за?»

Ситуация становилась всё более странной. Его труп выбросили в какую-то яму, решив не хоронить? «Собаке — собачья смерть?» Но это означало, что вероятность варианта с получением бессмертия резко увеличивалась. Ведь в таком случае, никакой квалифицированной медицинской помощи ему не оказывали.

«Значит, всё же код. Но почему тогда так болит? Раны на зелёноволосой ведьме затягивались после очередного оживления. И почему бок?» — девяносто девятый император Британии попытался собраться с мыслями. Получилось, откровенно говоря, плохо.

И, словно организму было мало потрясений, постепенно начинали работать и остальные органы чувств. В первую очередь — слух, который мгновенно разрушил царство тишины вокруг Лелуша, наполнив мир посторонними звуками. Кстати сказать, не мирного характера. Слышались крики, с периодичностью в долю секунды раздавались звуки выстрелов адронных пушек, кто-то зычным голосом отдавал команды…

Или у Зеро на почве ранения начались слуховые галлюцинации, или он по какой-то причине оказался в гуще битвы. Причём первое было бы явно предпочтительнее, учитывая состояние Лелуша.

Наконец, преодолевая слабость, Лулу приподнялся на локте и поднял тяжёлые, как после долгого сна, веки.

Лучше бы он этого не делал — промелькнула шальная мысль секундой спустя. Ведь в этом случае не пришлось бы подозревать себя в потере рассудка. Или же, по крайней мере, в очень качественных (вполне вероятно, что предсмертных) галлюцинациях.

Шахматист лежал на кирпичного цвета песке, на каком-то подобии гладиаторской арены, а на его глазах разворачивалось действие, которое не могло происходить в реальности. Оно было невозможно — Зеро мог заявить это со всей ответственностью, несмотря на то, что когда-то и способность контролировать чужой разум, скорее всего, показалась бы ему невозможной.

Перед Чёрным Принцем разворачивалась памятная сцена из «Атаки Клонов». Та самая, в которой джедаи, попытавшись вытащить своих, были вынуждены вести бой с огромным количеством боевых дроидов противника.

Мимо пронёсся чёрнокожий рыцарь с фиолетовым световым клинком — прямо на бойца в некоем подобии рыцарского доспеха из серебристого металла…

Лелуш видел всё это раньше — в фильме, который они в своё время смотрели всей семьёй. Ещё тогда, когда мама была жива. И потом, позже — бывало, что студенческий совет собирался всей компанией в обнимку с чаем и пиццей.

«Звёздные Войны». Так, кажется, назвал своё творение некий Жорж Лука, начинающий режиссёр из Евросоюза. Начавший снимать их ещё в шестидесятых годах прошлого века, он обрёл бешеную популярность.

Отчасти, потому что показал людям нечто совершенно новое. По сути — средневековую легенду в антураже космического государства, с магией и поединками на энергетических мечах.

Отчасти, потому что его фильмы как бы обличали гегемонию Британской Империи, показывая тоталитаризм империи галактической. Махровая пропаганда в художественной обертке.

Среди высшего общества Британии подобное кино считалось крамольным, хотя его признавали как новую веху в кинематографе. Во всём же остальном мире «Звёздные Войны» едва ли не возвели в ранг культа, расширив их вселенную до невозможных пределов с помощью книг, графических романов и тому подобных вещей. И это не смотря на то, что главной проблемой франшизы был «невероятный» талант создателя этой самой франшизы. По части банальной логики, раскрытия персонажей, актёрской игры и в особенности — постановки диалогов.

Да что там, даже сам Лелуш при создании костюма Зеро вдохновлялся образом тёмного лорда Вейдера, конечно, с поправкой на изящество и современность…

И вот теперь — он видел всё это вживую.

Подобного не могло происходить. В принципе. Ну или, по крайней мере, в его мире, если допустить бредовую теорию, что после физической смерти собственного тела его каким-то образом забросило в Далёкую-Далёкую Галактику.

В любом случае, разум отказывался воспринимать увиденное как реальность. Подобно тому, как он отказывался воспринимать телепортировавшийся найтмер Роллана. Невозможно — кричало сознание. Это галлюцинация, посмертный бред — вторила ему логика.

А между тем, чёрнокожий рыцарь всё же добежал до своего бронированного противника с т-образным визором на шлеме. Впрочем, тот, в отличие от фильма, похоже, сумел сохранить ракетный ранец в целости. Что и продемонстрировал, взлетев и продолжая поливать джедая огнём из пистолета.

Очередная вспышка боли вывела бывшего командора ОЧР из ступора, заставив наконец скосить глаза вниз. Увиденное же потрясло и отрезвило, словно ведро холодной воды на голову. На обгорелой одежде был хорошо виден след от выстрела лучевого оружия. Энергия прожгла ткань, кожу и изрядный участок внутренностей.

«С такой раной — не живут», — отчётливо вспыхнула в голове мысль.

И, словно этого было мало, одновременно с ней в голове начали мелькать другие мысли и образы, заставив бывшего врага Британии номер один обхватить голову руками, свернувшись в болезненный клубок.

Воспоминания, которые Лелушу не принадлежали, сейчас проносились перед его глазами со скоростью летящего на всех парах «Алого Лотоса». Вместе с потоком информации он проживал чужую жизнь, испытывая все эмоции, которые чувствовал, видимо, бывший владелец тела, в которое Зеро довелось попасть, только в уплотнённом, концентрированном виде.

Лелуш видел счастливое, ничем не омрачённое детство на ухоженной планете с прекрасной архитектурой, своим видом явно напоминающей Алдераан. Как выяснилось позже, когда пришло время отправляться в Храм, именно это он и был. Слышал лекции маленького главы Джедаев в Храме, восхищаясь его мудростью. Смотрел, как он, юный падаван, сопровождает своего учителя на различных миссиях и посольствах по разным планетам — и мастер, и сам падаван (впоследствии) были членами Корпуса Равновесия. Дипломатами, которые в каких-либо стычках участвовали лишь изредка, что уж говорить о настоящем бое!

Ви Британия ощущал радость паренька, когда того посвятили в рыцари за проявленный талант в важных переговорах. Чувствовал его беспокойство и волнение, когда Магистр Винду собрал всех хоть немного боеспособных джедаев, его — в том числе, для миссии на Джеонозисе. Боль, когда один за другим джедаи начали умирать — каждая смерть била по сознанию, словно леденящий душу крик.

И в полной мере прочувствовал на себе все ощущения молодого джедая, когда его жизнь оборвалась.

Парня подстрелили, когда он пытался подняться. Джедай даже не мог ничего сделать — световые мечи выбило из рук, когда его откинул в сторону несущийся рогатый ящер — один из тех, которыми пытались затравить пленников. Молодому человеку прострелили бок, и он скончался — от ожога внутренних органов.

И, в тот миг, когда душа покинула тело Лу Рейгоса, слившись с Силой, сама Сила, то мистическое энергетическое поле, о котором столько говорил Йода, втолкнуло в ещё не остывшее тело другую душу, одновременно влив достаточно живительной силы, чтобы уже почти труп немного регенерировал.

Его душу, Чёрного Принца.

Лелуш глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя после увиденного, осознать произошедшее, хотя бы немного принять тот факт, что самый бредовый из возможных вариантов, похоже, оказался единственно-верным. Или всё же нет? Могло ли всё происходящее быть искусно-созданной игрой разума, или, того веселее... постановкой, где бывший Зеро, по какой-то идиотской случайности, оказался?

Впрочем, разлёживаться и размышлять, бред это или нет, ему не особо дали. Чувство опасности, то самое джедайское чутьё, которое присутствовало в воспоминаниях бывшего владельца тела, ударило по сознанию, словно кнутом.

«В сторону!»

Зеро, уже не обращая внимания на боль, резко перекатился вбок — откуда только силы взялись? И вовремя — в то место, где он лежал совсем недавно, ударил бластерный заряд.

— Цель сместилась. Понял-понял, — послышался звук вокабулятора очередного В-1.

Дальнейшее произошло словно в замедленном режиме. Лелуш вытянул руку в сторону дроида, словно защищаясь. Скорее — на старых рефлексах тела, чем на собственном осознании. И в тот же миг дроида отшвырнуло в сторону невидимой волной так, что он, отлетев, сбил ещё одного.

— Надо же, — Зеро слегка усмехнулся. Подобная возможность в его руках чувствовалась… приятно. Навевало ностальгические воспоминания о Гиасе.

Бред это или нет, разобраться можно будет немного позже. Если бред, можно будет попытаться развеять иллюзии в более спокойной обстановке. А если всё по-настоящему... Будет до смерти иронично посчитать всё происходящее игрой разума и в итоге — оказаться изрешечённым этими жестянками.

Шипя сквозь стиснутые зубы, Лелуш (или Лу? Хотя, чего уж там, второе можно считать за сокращение первого) всё же поднялся на ноги, беглым взглядом оценив обстановку на поле боя. Джедаев медленно, но уверенно теснили. Дроидов обеих моделей было слишком много.

Возможно, стоило бы позволить событиям течь своим чередом, но Зеро отнюдь не был уверен, что армия клонов во главе с Йодой прибудет вовремя. Во-первых, фильмы были посмотрены давно, и детали он не слишком помнил. Во-вторых, как уже показал случай с Винду и тем наёмником в доспехе, реальность отличается от них в деталях…

А раз так, Лелушу не оставалось ничего, кроме как действовать так, как бы он действовал без ожидания подмоги.

Предчувствие снова ударило по сознанию, направляя тело в сторону. Выстрел бластера вновь пролетел мимо, а дроиду, на этот раз здоровяку В-2, снёс верхнюю часть тела световой клинок джедая лет тридцати на вид, с пшеничного цвета волосами и аккуратной бородкой. Забавно, но актёр действительно был похож на свой оригинал.

— Их слишком много!

Оби-Ван, видя, что у спасённого им рыцаря нет меча, отразил направленный на того выстрел.

Кеноби был, безусловно, прав. Ещё минут двадцать — и джедаев просто бы завалили массой. Впрочем, у бывшего Демона-Императора была на этот счёт идея.

— Прикрой, — коротко бросил он Оби-Вану, указав рукой на звуковую установку джеонозианцев на репульсорной подушке, в данный момент ведущую неспешный обстрел джедаев. Тот отрывисто кивнул, отражая ещё один заряд.

Слегка пригнувшись, Лелуш двинулся в сторону намеченной цели настолько быстро, насколько позволяло раненое тело.

«Так. Соберись. Давай, это, по идее, должно быть не сложнее, чем отдать приказ с помощью Гиаса. Верно же?»

Зеро протянул пальцы в сторону оператора установки, затем резко поднял руку вверх и опустил вниз.

Ощущение было интересным. Напоминало управление ночным кошмаром с помощью рукоятей, когда движения огромного робота повинуются твоим рукам, но… опосредованно. Так же было и тут. Но, так или иначе, жука-переростка впечатало в песок арены, переломав ему все кости.

Оказавшись за пультом управления, Чёрный Принц поблагодарил неведомую Силу за удачу — управление звуковой пушкой было интуитивно понятным и мало чем отличалось от того же мотоцикла. По сути, тот же самый руль с дополнительной кнопкой гашетки. Повернув её под нужным, заранее выбранным углом, он открыл огонь.

Волна звука неслась по арене, сметая на своём пути дроидов, пока не ударила в каменный свод прохода, через который жестянкам шло подкрепление. С глухим грохотом он обрушился вниз, погребая под собой металлических солдат.

Губы Зеро раздвинулись в ехидной усмешке, что так часто сопровождала его под маской во время боя. Шах.

Поворот пушки — быстро, как только возможно, — и второй заряд обрушивается на ещё один выход на арену, отрезая дроидам основную возможность получать подкрепления. Шах и мат. Зачем пытаться перемолоть бесконечные орды дроидов, если можно перекрыть им доступ на арену?

— Да!

Лу торжествующе сжал кулак и вскрикнул, когда плечо обожгло болью. Тот самый наёмник на реактивном ранце, оставшийся в живых, едва не отправил Ламперужа обратно в небытие.

Зеро снова упал на песок, зажимая ожог рукой. Плечо горело словно огнём.

Впрочем, второй выстрел Джанго Фетта пришёлся на энергетическое лезвие Оби-Вана.

— Отличная идея?.. — Кеноби приподнял брови, продолжая прикрывать невольного напарника.

— Лу Рейгос, — слабо хмыкнул Лелуш, пытаясь приподняться, но сил на подобный подвиг в дважды раненом теле явно не оставалось.

Временно лишённые подкреплений, дроиды постепенно начали уступать воспрянувшим духом джедаям, так что они сумели не только продержаться до подхода Йоды, вдвое больше срока, который приблизительно поставил Зеро на их уничтожение, но и практически зачистить арену от шагающего металлолома.

Сознание Зеро вновь начала затягивать болезненная дымка, когда чьи-то руки осторожно подхватили его, помогая дойти до спасительного корабля, после чего руку слегка кольнуло. Мгла, уже почти затянувшая Лелуша, рассеялась, подобно тучам после дождя. Кажется, подоспевший полевой врач ввёл дозу адреналина, мешающего раненому отключиться.

— Постарайтесь не уснуть, сэр, — клон-медик уже занимался ожогами от бластеров, накладывая на них пластыри с каким-то заживляющим составом. — Я не даю гарантии, что вы сможете проснуться. Подождите до крейсера…

Лелуш машинально кивнул, едва успев ухватиться за поручень — прежде чем канонерка взлетела, унося раненых прочь от поля битвы.

Корусант

— Итак, из более чем двух сотен джедаев выжило едва ли три десятка. Славно, граф. Славно.

Палпатин говорил обманчиво мягко, даже ласково. Будто строгий, но любящий дедушка хвалит своего внука за хорошие отметки в школе. Если только не знать, что этот самый любящий дедушка способен, если это необходимо, повесить человека на собственных внутренностях и не поморщиться. И сейчас Маркус Дуку от этого тёплого, чуть подбадривавшего голоса нервничал больше (хоть и старался не подавать виду), чем если бы его учитель сыпал угрозами ледяным голосом. Это хотя бы позволило понять, что ожидать от ситха в следующий момент. Этот же мягкий баритон — словно ковёр, что скрывал до поры до времени отравленную иглу.

А Сидиус тем временем продолжал улыбаться, продолжая обсуждать бойню, случившуюся на Джеонозисе… и не забывая «ласково» попенять главе Конфедерации на его просчеты.

— Показательная казнь была неплохим ходом. Наши дорогие друзья из Ордена были вынуждены действовать буквально в открытую. Подставившись под удар — одновременно и в физическом аспекте, потеряв столь многих… и в моральном, так что на них ныне польётся немало грязи за развязывание войны. Однако, — Палпатин укоризненно покачал указательным пальцем. — Вы, господин граф, не озаботились даже примитивными средствами контроля над ситуацией. Например, снайперами, которые могли бы в случае чего вывести из строя нужных людей, не убивая их. А ведь я настоятельно указал вам на то, что некоторые из джедаев должны были остаться в живых, — глаза канцлера блеснули золотом из-под капюшона. — Вы прекрасно знали, что у меня большие планы на юного Скайуокера. И тем не менее, никак не позаботились о его выживании на арене. Ничем иным, кроме как преступной халатностью, я это назвать не могу.

Было, конечно, и иное объяснение происходящему. Дуку банально решил пропустить мимо ушей приказ сохранить жизнь Энакину, захотев избавиться от перспективного конкурента на место ученика. В этом случае его план почти что удался. Почти. Если бы какой-то мальчишка чуть старше Скайуокера не подорвал проходы на арену выстрелами звуковой пушки.

— Так ответьте мне, ученик, почему я должен благодарить находчивость паренька-джедая за исправление ВАШЕГО провала?

Вновь с подозрением смотря на пытавшегося сохранить маску абсолютного спокойствия бывшего джедая, Палпатин неодобрительно покачал головой. Если Маркус действительно решил взбрыкнуть и попытаться обдурить своего учителя, тем хуже для него. Придётся избавиться от излишне самостоятельной марионетки куда раньше, чем Сидиус собирался делать это изначально.

— Я вновь повторюсь, друг мой, — в ранее мягком голосе зазвучали властные стальные нотки человека, привыкшего повелевать и не терпевшего возражений. — Не. Трогать. Скайуокера. В случае чего, брать живым. Этот мальчишка — истинный бриллиант. Будущее украшение Империи. И решать, жить ему или же умереть, буду я.

С раздражением смотря на то, как правитель Серенно выражает своё раскаяние, Палпатин продолжил словесную экзекуцию. Как же в такие моменты ему не доставало Мола. Умелого, решительного, бесконечно преданного своему Мастеру едва ли не на уровне инстинктов. Того, с кем можно было бы абсолютно не опасаться двойной игры. Сколько же планов пришлось перекроить из-за его внезапной кончины. Проклятие.

— Ваша следующая ошибка, Тиранус. Мандалорский наёмник остался жив, хотя в наших интересах было убрать его с шахматной доски. Он нам без надобности, а следы следовало замести. В идеале — его можно было бы убрать в гуще сражения с помощью тех же снайперов. Но вы вновь этого не сделали.

— Владыка… — Дуку наконец соизволил ответить, — Он будет молчать. Репутация Джанго Фетта и его гонорар не оставляют сомнений в этом. К тому же он ещё принесёт пользу. У меня есть планы, связанные с ним.

— Мой несведущий «падаван», человек будет молчать со стопроцентной вероятностью только тогда, когда он мёртв, — наставительно поднял палец Палпатин. И улыбнулся — ироничной, покровительственной усмешкой. Словно старый и матёрый хищник, вожак стаи, отчитывал непутёвого волчонка. Следовало напомнить графу его место и проконтролировать, чтобы подобных осечек больше не было. — К счастью для вас, вероятность того, что Джанго поделится с кем-нибудь информацией о том, кто на самом деле заказал армию клонов, действительно мала. Вам повезло. Что же касается ваших планов — прежде чем они будут приводиться в исполнение, они будут обсуждаться со мной. Больше никакой самодеятельности. Это понятно?

Дуку склонил голову. Похоже, что крыть ему было нечем, хотя и очень хотелось.

— Этих недосмотров больше не повторится, Владыка Сидиус.

— Я надеюсь, мой ученик, я надеюсь, — Палпатин лишь внутренне хмыкнул. Однако словами он ограничиваться не собирался. За графом, проявившим то ли глупую халатность, то ли излишнюю инициативу, определённо следовало бы установить более тщательное наблюдение. Агентам в рядах Конфедерации нужно будет послать соответствующую команду.

— В любом случае, — Сидиус сменил гнев на милость, улыбнувшись по-отечески тепло. — Вы, так или иначе, справились со своей задачей, и за это позвольте вас поздравить. Война началась. Действуйте, как мы с вами обговорили.

Будущий (теперь уже точно) Император Галактики отключил проектор и довольно прикрыл глаза. Дело всей его жизни, план, который являлся детищем нескольких поколений ситхов Линии Бейна, вышел на свою финишную прямую.

Дом, разделившийся сам в себе, не устоит. Не устоит и Республика, увязшая в гражданской войне. И на её обломках, подобно мифическому фениксу, вспыхнет пламя Нового Порядка.

Звездолёт флота Великой Армии Республики, спальная каюта

Это был тяжёлый день. Сотая императрица смотрела в своё отражение в зеркале, не понимая, как такое получилось. Как она смогла допустить это. Как она могла быть такой слепой. И, к сожалению, не в прямом смысле — это было бы, по крайней мере, привычно. Но, даже когда глаза девушки открылись, она так и не сумела разглядеть правду. Не смогла увидеть её, скрытую под язвительной ухмылкой и вызывающими ужас поступками.

Проснувшись, Наннали ви Британия долго не могла заставить себя встать с кровати, не могла заставить себя приступить к этой обязанности. Странной и страшной — ещё несколько месяцев назад бывшая студентка Академии Эшфорд никогда бы не подумала, что до этого дойдёт. Однако… эту, последнюю обязанность перед самым близким ей человеком девушка просто обязана была сделать. Похороны Кровавого Императора Лелуша, Дьявола и Тирана, должны были пройти достойно. Его следовало проводить, оплевываемого толпой, в последний путь. Так, словно мир освобождался от зла и вступал в новую эру. И, стиснув зубы, императрица поднялась с постели, подозвав служанок. Через час девушка величественно выкатилась из своих покоев. В этот день предстояло много улыбаться. Никто бы (за исключением нескольких людей) не понял, оплакивай она Демона-Императора открыто.

Наверное, Лулу всё так и задумывал изначально. Для всего мира его похороны должны были стать радостным событием, финальным актом освобождения от оков старого, изведенного войной мира и началом нового. Скорее всего, он прекрасно бы понял, если бы его тело в итоге просто сожгли бы и развеяли по ветру, чтобы и следа не осталось.

Но для Наннали подобный поворот был равносилен подписи в том, что она не смогла защитить хотя бы его доброе имя. Но хуже того, она, его сестра, человек, знавший Лелуша лучше всех, не смогла увидеть его намерения, его желание и его идеи. Была настолько слепа, что даже невозможность открыть глаза не была ей оправданием. Она так любила братика, но за всё это время не смогла ни защитить его, ни помочь ему. И сейчас, когда он уже мёртв — даже не может спасти добрую память о нём.

Наннали встретилась глазами с Карен, и, когда боевой пилот опустила глаза, постаралась сдержать слëзы.

Пора. План, который предложила зелёная Ведьма, подбившая брата на идею завоевания мира, был ярким. Такие похороны были бы достойны того человека, которым являлся брат. А ещё он удовлетворял всех. Позволил бы ненавистникам спокойно плевать ему вслед, а самой Наннали — проститься с братом, не опасаясь за то, что его могилу будут осквернять, каким бы тайным захоронение не было.

— Идём? — неуверенно шепнула Наннали, поднимая голову и смотря на Карен через плечо. Сотая императрица даже это не контролировала: она почувствовала, как её коляску покатили по дворцу чужие руки. Совсем не те руки, которых так хотелось.

Братик… как же его не хватало теперь. Его не хватало последние два года, но императрица успела даже привыкнуть к его отсутствию. Лишь надеясь, что он жив и не подозревая, что всё это время Лулу находился на виду. А теперь, словно в расплату за её глупость, и эта надежда рассыпалась в прах. Не будет уже даже редких встреч, редких семейных вечеров… только холодный труп, который никогда не откроет глаза и не обнимет. Великий ум своей эпохи, что больше не принесёт пользы миру, гениальный стратег, который сыграл уже самую большую свою игру. Любимый брат, которого больше не будет.

Императрица сжала мёртвые пальцы величайшего обманщика, закрыв глаза и приложив к своей щеке.

Чьи-то холодные руки оторвали руку Наннали от холодной руки Лелуша. Судзаку, скрывшийся под маской. Девушка знала, что на его лице сейчас не было ни одной эмоции — Судзаку Куруруги тоже умер. Осталась лишь оболочка, в которую брат поместил своё главное детище. Идею, Силу, что стоит над королями.

— Запускай, — глухо сказал Зеро, проводя пальцами по волосам юной императрицы, после того, как сэр Джереми и Тамаки, у которого глаза явно были на мокром месте, отнесли тело в кабину ночного кошмара. Подобно древним викингам, которых хоронили в собственных драккарах, Лелуш отправлялся в свой последний путь так, как полководец и заслуживал — в кабине «Миража». В кабине своего верного боевого скакуна и прекрасного друга — того, кто никогда его не подводил.

Ракшата щёлкнула на пульте, включая дистанционное управление. Чёрно-золотой найтмер взмыл в воздух, и мгновение спустя к нему присоединился красный. «Мираж» и «Алый Лотос» закружились в своём последнем танце. Как при жизни Карен следовала за Зеро, так и сейчас она вызвалась проводить его в последний путь. И вот, когтистая лапа «Лотоса» вцепилась в плечо ночного кошмара, активируя волновой излучатель, а затем — «Лотос» резко отлетел в сторону. Мгновение спустя — и «Мираж» исчез в ослепительной вспышке взрыва, развеивая пепел Чёрного Принца по ветру.

— Прощай, братик, — прошептала Наннали, до рези в глазах вглядываясь в ночное небо.

Она себя ненавидела. Она была виновата в этом.

Зеро со вздохом открыл глаза, резко сев на постели — и тут же, шипя и тихо ругаясь, схватился пальцами за бок. Только недавно зарубцевавшаяся благодаря бакте, рана ещё очень сильно давала о себе знать.

Но куда сильнее, чем боль от полученных ранений, душу Лелуша терзали сны и воспоминания о прошлом, лишая покоя, высасывая силы, не давая собраться с мыслями.

В тишине каюты, куда его перевели после лазарета, он просто не мог найти покоя. Пустота и тишина словно хватали за горло, мешали дышать, медленно сводили с ума.

Стоило Лулу закрыть глаза, забыться тревожным сном раненого, и перед глазами начинали мелькать лица из прошлой жизни. Такие близкие его сердцу и такие далёкие теперь, отделённые от Чёрного Принца не просто расстоянием или временем — самой реальностью.

Лелуш сел, прислонившись к стене каюты и прикрыв глаза. Прошло уже три дня, по местному времени, с тех пор, как он очнулся на памятной арене. Три дня подозрений, попыток проверить, не бредит ли он. Три дня воспоминаний, когда новый владелец тела по кусочкам перебирал память старого хозяина, и кошмаров, напоминавших о прошлой жизни. Пора было признать, что всё же то, что происходит вокруг, не иллюзия и не дикий розыгрыш. А правда, какой бы бредовой она ни была.

Зеро не думал, что после возвращения к жизни будет настолько тяжело. Когда он, будучи мёртвым, спал и видел сны о своих близких — это было одно. Сны, наполненные радостью за тех, кто остался жив, за созданный им мир. И лишь иногда лёгкой, светлой грустью.

Но сейчас, когда пришло осознание того, что от Наннали, его маленького ангела, от верной и бесстрашной Карен, даже от ехидной Си Си — ему остались лишь сны и воспоминания… вот тогда пришла настоящая боль. Боль мерзкая, тупая и ноющая, словно грудь пытались пробить тупым, заржавленным ножом.

Он остался жив, разделённый с близкими и друзьями невообразимым морем времени и пространства. И всё, что бывший принц мог сделать, лишь принять тот факт, что ему предстояло жить заново. Вдали от самых дорогих людей.

Сейчас новая жизнь, тот самый второй шанс, о котором мечтают столь многие, казалась Лелушу не благословлением, а проклятием. Прошлое не желало отпускать Чёрного Принца. А будущее... будущее не сулило ему ничего хорошего, учитывая события треклятых фильмов и не менее треклятого анимационного сериала, снятых старым жирным французом в качестве антипропаганды.

Что ждало переживших арену джедаев? Война. Три долгих года войны по всей Галактике, в ходе которой многие из них погибнут, другие — перейдут на сторону своего же врага. После чего гениальный гроссмейстер (поистине гениальный, это Лелуш признавал ещё в старом мире) лёгким движением руки уберёт их с шахматной доски, как ненужные пешки.

И вот это, последнее обстоятельство, заставило Чёрного Принца отвлечься от своей боли и открыть глаза.

Лулу, слегка шипя, поднялся на ноги, и, слегка раздражённо протопав к умывальнику, плеснул ледяной водой в лицо, хмуро рассматривая в зеркале своё новое отражение. Тонкие, заострившиеся черты лица, прямой нос, слегка загорелая под солнцами множества планет кожа. Непослушные чёрные волосы чуть ниже плеч и глаза… такие же, как у него были раньше, аметистовые. В принципе, Лу Рейгоса вполне можно было бы принять за повзрослевшего Лелуша Ви Британия.

— Выполнить приказ Шестьдесят Шесть. Республике и Ордену поставлен шах и мат. Угу, как же, — проворчал Зеро, вновь устраиваясь на кровати и закидывая руки за голову. Ему предстояло многое обдумать. Очень многое.

Мысль о каноническом исходе третьего эпизода, как ни крути, Чёрному Принцу претила. И дело тут было не в почти что верной смерти. Этой вещи Лулу перестал бояться ещё во время замысла Реквиема. А сейчас смерть и вовсе была бы избавлением от боли.

Он ненавидел другое. Просто плыть по течению, позволяя миру и дальше скатываться в гребаное болото.

Лелуш помнил, кем он был. Он разбивал войска, он был тем, по чьему приказу в бой шли тысячи и миллионы. Чуть прикрыв глаза, он вспоминал, как напрягался его разум в попытке понять ход Шнайзеля и в ответ создать собственный. Он был лидером и солдатом, защитником, что несмотря на все преграды и лишения, упорно тащил мир к лучшему будущему, будущему, которое не будет омрачено социал-дарвинистической политикой старой Империи. Это составляло всю его жизнь последние два года. И, надо признать, эти два года, несмотря ни на что, были лучшими в жизни бывшего принца.

Начиная ради Наннали и для своего светлого ангела создавая новый мир, Лелуш постепенно понимал одну важную вещь. Он любил это сам. Если отобрать у него маску, оставив дорогую сестру, его жизнь уже полной не будет. Предложи ему кто просто сжечь её — не передать другому ради большей цели, а выкинуть и сжечь, — и Лулу стал бы думать о ней так, словно ему отрезали руку. Это было больше, чем образ. Больше, чем простое средство для достижения целей, как он тогда соврал Судзаку. Это было его второе Я.

Человек, который любил Наннали и обнимал её перед сном — один. Но стоило ему, Лелушу ви Британия, выйти в том самом плаще, как в нём словно пробуждался другой, тот, кто был способен творить чудеса и изменить весь мир к лучшему.

Но если бывший принц слишком долго жил простой жизнью, которую желал достичь в итоге Лелуш — то уже этот другой человек, Зеро, начинал угасать. Умирать, прихватывая за собой и Лелуша в придачу, погружая его в пучину апатии.

Потому что, как бы Лелуш не отнекивался, как бы не отрицал этого… полководец, Лидер, некто в чёрном плаще под именем Зеро, разбивающий армии противника в пух и прах и получающий от этого искреннее удовольствие, постоянно встающий на защиту тех, кто не мог ответить за себя сам, стал неотъемлемой частью его личности.

Лулу полностью осознал это после Арены Джеонозиса. Когда, даже несмотря на боль от ран, он ощутил себя по-настоящему живым — каким давно себя не чувствовал с тех пор, как сел на трон Империи и начал подготовку к Реквиему по Зеро. Вновь почувствовать себя в горячке боя, сделать неожиданный ход, что в итоге привёл к победе. Это было не просто удовольствием — это было его жизнью. Настоящей.

И теперь, после того, как у чёрного рыцаря, повергшего старую Британию в прах, вновь появился шанс вернуться к тому, чем он дышал последние два года, неужели он отступит? Неужели действительно поддастся этой апатии настолько, что согласится покорно следовать плану великого кукловода до печально известного исхода? Неужели будет безучастно смотреть на то, как целая Галактика постепенно скатывается в точно такую же Священную Британскую Империю, борьбе с которой человек в маске посвятил всю свою жизнь?

— Я, Лелуш ви Британия, разрушивший старый и создавший новый мир. Я, Зеро, магистр Ордена Чёрных Рыцарей, пошедший против сильнейшей мировой державы. И я буду спокойно ждать, пока клоны не выстрелят мне в спину, или эта консервная банка со световым мечом не придёт по мою душу? Да чёрта с два вы угадали, — злобно процедил он в потолок.

А потом, поняв ещё одну вещь, расхохотался тихим, слегка безумным смехом. Тем самым, что иногда слышали члены Ордена в особо напряжённые моменты, например, после того, как стало известно, кто скрывается в кабине Ланселота.

У Силы, вернувшей его к жизни, определённо имелся разум. И извращённое чувство юмора. Она точно знала, что Лелуш явно не будет покорно следовать по течению. Не сможет не вмешаться, зная, к какому печальному итогу всё придёт.

Нет, такому, как он, было жизненно необходимо ставить перед собой совершенно безумные цели. Делать невозможное возможным. Быть героем, пусть мёртвым в конце своего пути, как бы забавно это не звучало.

«И, может быть, сосредоточение внимания на этих целях сможет заглушить воспоминания, которые терзают меня сейчас, — он задумчиво посмотрел в потолок, отсмеявшись. — А если нет… Однажды, рано или поздно, я всё равно вновь окажусь за Гранью. Рано, если мне не повезёт, или поздно, если удача будет на моей стороне. Быть может, хотя бы тогда я увижу их снова».

А пока что… похоже, что его ждёт новая шахматная партия. Несоизмеримо большая по масштабам и сложности, в которой будут присутствовать как минимум — три игрока вместо двух.

Предстояло определиться со сторонами, выработать стратегию поведения, понять, что именно хотелось бы получить в конечном итоге. Но это было отложено до Храма Джедаев, куда сейчас направлялись корабли. Пока что у Лелуша на руках было слишком мало информации, ведь на события фильмов, как показала арена, полностью опираться было нельзя. Да и память Лу Рейгоса вносила определённую неразбериху.

Тонкие губы изогнулись в усмешке.

— Я Зеро, — прошептал он в пустоту. — И я пришёл сюда, чтобы разрушить старый мир и построить новый!

Корусант, Храм Джедаев

— Сила, ну и клоака, — пробормотал Лу, устало откинувшись на спинку кресла и помассировав виски. Мёртвая библиотечная тишина вкупе с аурой Храма, что была абсолютно непривычной для бывшего Зеро, давили на него, мешали думать и трезво анализировать ситуацию. — Что же всё-таки с этим делать?

Храм Джедаев. Огромное, величественное здание, устремившее свои пять башен в небеса Корусанта. Символ и гарант того, что Республика выдержит любое потрясение. И ещё тысяча всевозможных красивых эпитетов, которые бы истинный джедай подобрал для этого прекрасного во всех отношениях места. Сам же Лелуш с момента попадания сюда не мог составить однозначного мнения об этом месте.

С одной стороны, Храм действительно поражал воображение как внешне, так и в эмоциональном плане. Настоящий ограненный бриллиант в золотой оправе Корусанта. Символ стражей, что должны были защищать порядок в Галактике. С другой же…

Пожалуй, самое точное определение, которое мог бы подобрать основатель Чёрных Рыцарей этому Храму — покинутая жителями крепость древнего народа, где живые — редкие гости. Зато мёртвых слишком много. Количество самих джедаев, которых было явно меньше, чем следовало, удручало. Возможно, это было ошибочным предположением, но экс-Зеро во время пребывания в Храме всё время казалось, что он построен для существенно большего числа разумных. Что придавало этому монументальному зданию довольно печальную атмосферу. Убийственное спокойствие, мертвенная тишина, гробовое молчание — там, где раньше явно жило, училось и сражалось множество разумных. Застывшее, увядающее величие и серые тени прошлого, что бродили по его комнатам. И это не считая того, что бывший принц знал, что сделают с этим местом три года спустя.

Одним словом, для того, кто не так уж давно пережил предательство и падение собственного Ордена, по сути — личный «приказ шестьдесят шесть» в спину от Шнайзеля, все эти обстоятельства вместе навевали не самые приятные ассоциации.

Лелуш глубоко вздохнул, отгоняя наваждение того, что чистый воздух Храма показался затхлым и спёртым, как в склепе, и продолжил изучение местных реалий.

Итак, чем, по сути, являлась Галактическая Республика, гражданином которой бывший Зеро теперь стал? По словам персонажей так называемой «старой трилогии», посмотренной Лелушем ещё в те далёкие времена, когда его ещё не изгнал собственный отец, это был настоящий рай. Оплот света, равенства, справедливости, а джедаи были её хранителями. Подобное описание уже вызывало скептицизм своей излишней идеализированностью (и это при том, что Лулу сам, по сути, являлся закоренелым идеалистом).

Новые фильмы и последовавшие за ним «Войны Клонов», напротив, называли Республику тем ещё гадюшником с подковерными интригами, продажными политиками, рабством и прочими признаками загнивающего государства. В огромную по своему объёму и чудовищную по своей запутанности Расширенную Вселенную Лу и вовсе во время учёбы в Академии Эшфорд боялся соваться, о чём сейчас очень сильно жалел. Возможно, знания по ней смогли бы пролить свет на некоторые вопросы.

Но та информация, которая всплыла наружу, стоило Лелушу лишь слегка погрузиться в дебри Голонета, превосходила все возможные факты из фильмов и сериала, невольно вызывая у бывшего террориста желание запустить в главное здание Сената шнайзелевской «Фрейей». Если не за то, что они сами замешаны в ОЧЕНЬ многих грешках, то хотя бы за то, что они подобное допустили.

Пиратские флотилии, чувствующие себя как дома по всей Галактике, за исключением центра (так называемого Ядра) и отчасти Внутренних Миров, прилегающих к нему — и часто обчищавшие до нитки целые планеты. Картели работорговцев, спокойно промышляющие на многих республиканских планетах, несмотря на все запреты, а, по слухам, некоторые из них и вовсе были прикормлены Сенатом. Так, к примеру, совсем недавно одного из сенаторов арестовали за продажу крупной партии рабынь-тви’лечек. Официальное существование хаттских синдикатов, с которыми вполне спокойно велась торговля, а их представители могли появляться в столице Республики. Коррупция, возведённая в ранг абсолюта за последние полгода, к примеру, только на Корусанте было обвинено во взятках, кражах из бюджета и прочем дерьме около двадцати процентов ВСЕХ чиновников планеты.

Зеро слегка поморщился, массируя виски и успокаиваясь. Слишком много потрясений последних дней, похоже, изрядно потрепали нервы. Не в его правилах было бросаться вперёд, очертя голову, делая излишне поспешные выводы.

Вдохнув полной грудью и отогнав подступившую жажду крови, бывший принц вновь погрузился в чтение, пытаясь понять несколько вещей. И в первую очередь, какое участие во всём этом принимал Орден. Лелуш хорошо помнил некоторых из джедаев. Да того же Кеноби, что по фильму, что по краткому знакомству во время перелета на Корусант, вызывавшего впечатление весьма адекватного и неглупого человека. Его же учитель и учитель учителя в этом плане были ещё более примечательными фигурами.

И все трое — очень плохо вязались с образом организации, безропотно служащей насквозь гнилому режиму.

Как оказалось, всё было действительно не настолько однозначно. С одной стороны — официально джедаи спокойно и безропотно служили этому прогнившему родственнику Китайской Федерации, единственное отличие которого от оной было в отсутствии евнухов и большем размере. Более того, нередко члены Ордена выступали в качестве цепных пёсиков Сената, проворачивавшего свои тёмные делишки. Так, например, именно джедаи признали незаконными действия восставшего против гнёта завоевателей Кимаена Джай Шилала (Лулу грустно улыбнулся. Слишком уж Шилал с прекрасно отработанной тактикой партизанской войны напоминал его самого), обрекая только освободившуюся планету Кали на голод.

Следовало признать — читая эти строки, у бывшего Зеро возникло уже знакомое чувство, что где-то он уже видел подобную картину. Был у него один друг, который предпочитал прятать голову в песок, не признавая, какому по своей сути гнилому, основанному на социал-дарвинизме режиму он служит.

Однако дьявол, как всегда, крылся в мелочах. Просматривая один отчёт миссии очередного джедая за другим (многие из которых сопровождались комментариями самих джедаев, писавших отчеты), шерстя досье и пролистывая биографии, Чёрный Принц то и дело ловил себя на одной не дающей покоя мысли. При всей внешней монолитности, стоило начать копать — Орден Джедаев (как и правительство Республики, кстати) распадался на несколько не очень-то ладящих друг с другом фракций со своими интересами. И отнюдь не все из них были за то, чтобы беспрекословно подчиняться Сенату.

Глубоко вздохнув, Лулу провёл рукой по лицу, стараясь сосредоточиться и вникнуть в полученную информацию.

То, что происходило среди джедаев, нельзя было назвать полноценным расколом, но единством мнений, сплочённостью и порядком там точно не пахло. И следовало понять, почему это происходило. По какой линии шли расколы, когда начались и, самое главное, что из этого можно было бы выжать для дальнейших планов.

Возвращаясь же к многострадальной Республике… мельком посмотрев расклады, можно было сделать интересный вывод. Одним из тех, кто хоть что-то делал для того, чтобы улучшить положение дел в данном государстве (не исключено, что с заделом для будущей Империи) являлся тот, кто в недалёком будущем этой самой Республике положит конец.

При всём своём неоднозначном отношении к Палпатину (слишком много «канон» давал противоречивой информации о нём), Лелуш не мог не чувствовать по отношению к нему определённой доли уважения. И не только потому, что этот гениальный манипулятор действительно заслужил звание гроссмейстера интриги — план с Войной Клонов, судя по фильмам, срежиссированной и спланированной от начала до фееричного завершения, мог задумать и провернуть только гений. По уровню планирования и исполнения — это было точно на уровне его собственных манипуляций, но только не в масштабах одной планеты, а целой Галактики.

Но была ещё одна причина. Как глава государства, Палпатин за десятилетие своего правления действительно предпринимал полезные для своей страны решения, словно стараясь разгрести ту кучу дерьма.

Так, к примеру, канцлер увеличил штат Корпуса Юстиции и его финансирование, бросив новообразованные части на борьбу с бесчинствующей пиратской вольницей, а не на дополнительную охрану внутренних миров. Выделил отдельную часть бюджета на награду за головы особо отпетых работорговцев. Ужесточил наказания за коррупцию — так, к примеру, именно с его подачи торговца тви’лечками из числа сенаторов осудили максимально жёстко, и он не отделался простым штрафом…

И много чего ещё. Сидиус действовал как человек, который действительно хочет укрепить своё государство. Он был не ангелом. Далеко не ангелом — его руки были по локоть, а то и по плечи в крови, учитывая Войну Клонов и последующие события. Но, возможно, как и сам Лулу, он был демоном, который ведёт этот мир к изменению. К разрушению старого и созиданию нового.

Бывший Зеро машинально побарабанил пальцами по столу.

Вопросы были в другом. Насколько искренним мог быть человек, без колебаний разменивавший своих подчинённых, словно пешки? Было ли в нём что-то от самого Лелуша, было ли искреннее желание разгрести мусор в этой Галактике, или же имел дело простой популизм в стремлении к власти?

И, если уж на то пошло, если всё так хорошо начиналось, почему всё в итоге скатилось в точно такое же… болото, как и Республика? И вот на этом моменте была основная загвоздка. А именно, в вопросе: «Почему же тогда Гений окончил свою жизнь от руки собственного ученика благодаря собственному идиотизму, предварительно настроив против себя всех?»

Учитывая, что через довольно похожую схему Зеро пришлось пройти буквально на днях — как минимум стоило поразмыслить над ситуацией, прежде чем делать окончательные выводы.

Лелуш переплёл пальцы, положив на них подбородок и усталым взглядом посмотрел на экран. Пока что кусочки паззла упорно не желали вставать на свои места, образовывая единое целое.

В старой трилогии Империя Палпатина представала как не самое лицеприятное государство, пусть и было показано лишь намёками. Вот есть имперцы — они плохие, во главе со Злодеем В Чёрном Плаще И С Ведром На Голове. А вот повстанцы в сияющей броне из света, борющиеся за свободу и Республику… Которая, как выяснилось, была сама, мягко говоря, далека от идеала.

«Хорошо. Допустим, старая трилогия довольно-таки сильно перевирала события, выставив здешнюю Империю в не самом лучшем свете», — обдумал ситуацию экс-Зеро. Впрочем, это было как раз неудивительно. Учитывая, что первые три фильма снимались как пропаганда и агитация против Британской Империи.

Впрочем, нельзя было исключать и возможности обратного. Даже если закрыть глаза на Таркина с его «Страх перед станцией всех будет держать в узде». Но, как ни крути, пока что, пусть частности и различаются, но основная линия шла точно по фильмам. Кризис на Набу. Битва на Арене. Начало войны… И снова — слишком сильное изменение главы государства, превратившегося из лидера, коронацию которого Сенат встретил громом аплодисментов, в главное пугало Галактики.

«Тогда почему? Как блестящий разум превратился в безумное нечто? Как это мутировало в ЭТО? Где логика, учитывая, что возраст сюда не приписать — срок жизни жителей Галактики явно увеличен по сравнению с нашим миром? Или же я всё же подгоняю факты под теорию и пытаюсь выдать искусно созданную маску за истинное лицо человека?»

Бывший британский принц прикрыл глаза, отключая все органы чувств, что мешали бы сосредоточиться на размышлениях

«Хм… А что, если…» — разум Лелуша пронзила догадка, которая могла многое объяснить.

В «Мести Ситхов» был один эпизод, который, в принципе, мог стать переломным моментом в характере ситха, после которого, собственно, началась деградация, длившаяся двадцать лет. А именно… ударившие в самого Палпатина молнии Силы, после того как их отразил клинок Магистра Винду, полностью обезобразившие лицо канцлера — но что, если пострадала не только внешность? В конце концов, до принудительного электрошока за прагматичным Палпатином не водилось безумного смеха и восклицаний в стиле дешёвых опереточных злодеев: «мой маленький зелёный друг».

«Даже обычный удар электрического тока может вызвать повреждения мозга, — Лу, выключив Голонет, начал искать в архивах джедаев общую информацию о воздействии Молнии Силы на организм. — А явно пропитанные этой Тёмной Стороной?»

Скудные знания по технике ситхов, бывшие в общем доступе, лишь подтвердили догадку. Молнии оказывали крайне разрушительное действие на организм жертвы, зависевшее от силы одарённого и того, сколько мощи он вложил в них. Раны, оставленные молниями, крайне плохо заживали. И если уж такое действие они оказывали на плоть, то что тогда они сделают со столь тонкой вещью, как разум?

«Учитывая, что Палпатин находился под их воздействием по меньшей мере минуту, — бывший Зеро покачал головой, вздыхая и отключая инфопланшет, — то через двадцать лет он ещё неплохо держался. По крайней мере, план со сбором повстанцев в одном месте был недурен. Я бы, скорее всего, поступил так же».

Слишком мало информации. И слишком многое из этого почëрпнуто из творческого пересказа местных событий. Если же брать знания из настоящего мира, то Лулу, даже с памятью Рейгоса, знал о Силе и ситхах в целом крайне мало даже с точки зрения джедаев. А фактически — и того меньше. Однако именно с таким багажом знаний приходилось строить ближайшие планы на будущее. Не самая приятная перспектива.

Чего Лелуш хотел, если подумать, в первую очередь? Учитывая, что выживание во всей этой истории было для него вопросом сугубо второстепенным, если не третьестепенным — в первую очередь он хотел изменить эту галактику. Не дать прийти к власти безумному ситху, под чьим правлением распоясавшиеся чинуши будут взрывать планеты. Но и оставлять этот прогнивший и смердящий труп адекватного, справедливого государства, который сейчас своим ядом разложения отравляет всю Галактику… Да бывший Зеро скорее бы своего «горячо любимого» отца обнял, чем допустил бы такое.

— Палпатин. До тех пор, пока я не смогу выступить в полной силе (если смогу, конечно) — в любом случае всё упирается в него, — фиолетовые глаза задумчиво сощурились. — И в молнии. Либо они действительно превратили адекватного политика в… не самого адекватного, либо он таким и был. Нужно больше информации. По джедаям, ситхам, Республике, Конфедерации… По всему, что связано с местным раскладом сил.

В голове экс-Зеро потихоньку начал формироваться первоначальный план действий, который вполне мог помочь ему достичь желаемого.

На самый беглый взгляд, выступать против какой-то из сторон этой шахматной партии в открытую было бы чистой воды безумием. И не тем безумием, о котором говорили члены ОЧР перед тем, как их командир приносил им очередную победу, а самым настоящим. Учитывая, что, по крайней мере, один из соперников не уступал Лелушу в просчитывании ходов, но обладал в тысячи раз большими ресурсами, информацией, а главное — опытом действий в местных реалиях.

Но там, где сила (и Сила тоже) беспомощны, где открытое противостояние ни к чему не приведёт, могло помочь нечто другое. И, похоже, Лелушу сейчас необходимо было затаиться. Играть по правилам канцлера и джедаев, выжидать удобного момента, набирать влияние — хотя бы за тем, чтобы быть вхожим в узкие круги. В это же время собирая информацию. Анализируя, какая из теорий о ситхе всё же вернее. А затем, оказавшись в нужное время и нужном месте — во время схватки Винду и Сидиуса, — сыграть роль песчинки в тонком механизме. Либо не дать канцлеру подставиться под собственные молнии, либо… либо добить его, пока он будет зажаривать Мейса.

И собирать все кусочки паззла, до которых можно будет дотянуться. Использовать любые представившиеся возможности. В конце концов, попытку присоединения к сепаратистам с намерением вывести их из-под руки Сидиуса, или же вариант союза с каким-либо нейтральным игроком (а не быть таких не может, Галактика слишком большая) совсем отметать не стоило. Хоть это и казалось пока что крайне маловероятными вариантами.

«Если же всё выйдет совсем печально, в крайнем случае можно будет попытаться присоединиться к Альянсу Повстанцев. А потом — постараться сделать так, чтобы и республиканцы, составлявшие его верхушку, и поехавший ситх истребили друг друга, а к власти пришёл более или менее адекватный человек. Не так уж и сложно, в конце концов. Особенно, если не стараться выжить в финале, а бросить все усилия на достижение цели», — невесело усмехнулся самоубийца со стажем.

Что будет с ним самим после успешного выполнения плана в любом из его вариантов, Лелуш думать не собирался, по крайней мере — сейчас. Вполне возможно, что выйти живым из этой передряги не получится, а раз так, то зачем загадывать наперёд дальше, чем это необходимо? В конце концов, смерти он бояться разучился уже давно. Слишком давно, чтобы сейчас не рассуждать об этой возможности с холодным спокойствием. Если же удача будет на его стороне до самого конца, он найдёт, чем заняться в новом, строящемся мире.

Оставались более насущные, но не менее важные проблемы.

«Например, как дожить до этого переломного момента, сохранив голову на плечах, — к бывшему Зеро начала возвращаться покинувшая было его во время апатии ирония. Хотя, учитывая его положение — только ирония и могла спасти. — Особенно учитывая тот «малозначимый» факт, что джедаи, судя по имеющимся источникам, дохли на этой войне, как мухи».

Нет, с точки зрения Палпатина как будущего Императора и ситха, естественного врага Ордена, предложить назначить генералами Республики джедаев, которые уже тысячу лет как разучились воевать, было превосходным стратегическим ходом. Фактически, канцлер создал идеального козла отпущения, на которого впоследствии можно было бы сбросить вину за поражения в битвах, за затяжную войну, а также многочисленные стратегические ошибки. Но вот как Совет Ордена сам согласился (или, в случае реальности, согласится) посылать своих рыцарей и падаванов практически на убой… Неужели они не понимали, что это для вчерашних целителей и дипломатов, по сути, верная смерть?

«Или прекрасно понимали, — пришла Лу в голову очередная интересная во всех отношениях мысль. — Но их это устраивало. К примеру, избавлялись от неугодных вольнодумцев или решили «закалить» Орден, избавившись от слабости. Или у руководства банально не было выбора, всё зависит от того, насколько сильно джедаи подчинены Сенату. Или наоборот, видели в руководстве армией клонов возможность быть более независимыми от Сената? Или… Ладно, к чёрту. Слишком много вариантов».

Гадать на кофейной гуще над мотивами Высшего Совета было бесполезно, так что Лулу принялся вспоминать основные причины высокой смертности членов Ордена на полях сражений. Все редкие моменты из фильмов и более частые из «Войн Клонов», какие отложились в его памяти. Учитывая, что с высокой вероятностью его, выжившего в первой битве на Джеонозисе (а значит, по меркам джедаев — уже «ветерана»), скоро отправят на фронт, это было жизненно необходимо.

Во-первых, полное, невозможное, абсолютное отсутствие опыта командования чем-то, кроме небольшого отряда. И Лелуш сейчас не преувеличивал. Да, джедаи осуществляли стратегическое планирование боевой операции на старте. Но что они делали дальше? Может быть оставались на командном пункте и, изучая поле боя, руководили своей армией? Или, если уж действительно необходимо быть в курсе событий и контролировать ход боя лично, отдавали приказы с мобильной боевой платформы, как в своё время делал сам Лелуш? Тоже нет… Джедаи действительно были «рыцарями» в этом отношении. То есть брали меч и шли сражаться в авангарде.

«Это конечно вдохновляюще, но только для музыкантов, которые в очередной песенке будут описывать "славную смерть на поле боя"», — бывший Зеро неодобрительно покачал головой. Впрочем, а откуда в принципе этому командному опыту было взяться, учитывая, что последняя крупная война отгремела, без малого… тысячу лет назад? Так что ничего удивительного.

Вторая причина, вытекающая из первой — отсутствие взаимодействия (за редким исключением вроде Скайуокера) со своей армией. Сколько Лелуш ни вспоминал эти батальные сцены, всё сводилось к одному и тому же. Клоны взаимодействуют между собой, прикрывают друг друга, используют разные виды вооружения для разных целей… А джедаи в это время носятся со световым мечом по всему полю, либо стоят на месте и отражают выстрелы. По сути, бойцы-одиночки, они не видели рисунка боя, просто продвигаясь вперёд в сторону намеченной цели, кроша всех врагов на своём пути.

В-третьих, постоянное желание лезть в самое пекло, на рожон. Да, Чёрный Принц сам отличался этим милым качеством — достаточно вспомнить сражение при Нарите. Но при этом он всегда знал, за счёт чего превратит эту проигрышную ситуацию в победу. Всегда имел в рукаве дополнительного ферзя. Тут же… похоже, очень многим из одарённых застилала глаза их собственная исключительность. Полагаясь на свои необычные способности слишком часто, рыцари теряли контроль над ситуацией и гибли, гибли и ещё раз гибли.

И в-четвёртых, отсутствие какой-либо приемлемой защиты. От слова совсем. Да, это было объяснимо стилем боя Джедаев и тем, что броня гасила преимущества, которые давала им Сила — то есть, нечеловеческие ловкость и скорость реакции. Но это не отменяло проблемы.

Большинство джедаев так и были одеты в серые туники или, в случае с главным героем трёх новых фильмов, кожаные куртки. Какое-то подобие брони Лулу мог вспомнить только у Кеноби и всё того же Скайуокера, хотя, признаться откровенно, на высокий эпитет «броня» эти декоративные картонки походили мало. Остальные же и такого не носили, при малейшем ослаблении защиты в виде светового меча рискуя получить прожжённую дыру в груди.

Бывший Зеро невольно прижал руку к шраму на боку, поглаживая его пальцами. Память бывшего владельца этого тела услужливо подсказала, какие ощущения испытывает человек, когда в него попадает заряд плазмы. Раскалённое железо — наверное, наиболее подходящий для этого термин.

Передёрнувшись от фантомной боли, Лелуш глубоко вздохнул, прикрыв глаза и осмысливая вырисовывавшуюся ситуацию.

В итоге, с первыми тремя пунктами причин высокой смертности «генералов» он мог довольно легко справиться. В конце концов, в качестве полководца экс-Зеро сейчас превосходил большинство генералов этой галактики как со стороны Республики, так и её противника. Но вот последний пункт вполне мог стать фатальным. Особенно учитывая то, что фехтовальщик из Рейгоса, как это выяснилось по событиям на арене, а уж тем более, из Лелуша — аховый. Один бластерный заряд в голову — и весь план загнётся куда раньше положенного срока.

С какой же радостью бы Чёрный Принц отдал сейчас… половину своей жизни, одну руку, способности одарённого — за один-единственный «Ночной Кошмар». Пусть даже примитивного четвёртого поколения, о «Гавейне» или «Мираже» уже и мечтать не приходилось. Плевать. Но этот малыш, учитывая его скорость и манёвренность, мог бы помочь руководить армией на передовой, при этом без риска для себя. Полцарства за завалящий «Сазерлэнд»!

Но увы, приходилось работать с тем, что есть.

«Нужен либо учитель, который сможет хотя бы дать основы… отражения выстрелов, — бывший Зеро открыл глаза и промочил горло водой из стакана, стоявшего рядом. Воспоминания Рейгоса только подтвердили, что фехтовальщик из него был практически никакой. Единственное что этот, как выяснилось, безудержный романтик более-менее умел — это бой с двумя мечами. Стиль яростный и агрессивный, вообще не предназначенный для защиты от выстрелов. — Либо искать себе подходящую броню. У клонов позаимствовать, что ли?»

Иными словами, всё начиналось, как обычно: планов — много, ресурсов — никаких, верных непосредственно ему людей — ноль… Зато есть мозги и необычные способности. И с этим небольшим багажом предстояло вытаскивать свои дела из болота.

Корусант, Храм Джедаев

— Всё не так вышло, как рассчитывали мы, — маленький магистр Ордена не спрашивал, нет. Он утверждал, причём прямо и открыто, словно намекая на то, кто, по сути, виноват в провале операции.

Впрочем, слова Йоды лишь подогревали собственный гнев Винду. Тот самый гнев, для усмирения которого и был создан ваапад. И который сейчас грыз изнутри, стараясь вырваться на волю, напевая сладкую, ядовитую песню в уши магистра джедаев.

Это была его ошибка. Грубый просчёт. В то время как ему стоило поступить, подобно воинам-джедаям прошлого, без колебаний искоренявшим ростки тьмы, он поддался собственным эмоциям. Вместо того, чтобы просто сбросить на арену барадиевую бомбу, выиграв войну одним ударом, пусть и пришлось бы пожертвовать тремя жизнями — он полез в самое пекло, желая спасти всех. Дождись он Магистра Йоду — и они сравняли бы ту арену с землёй орбитальной бомбардировкой, и тогда эта война могла быть завершена, даже не начавшись. Даже если бы Дуку каким-то чудом ускользнул — у старины Маркуса всегда была нужная карта в рукаве, — остальные лидеры сепаратистов так и остались бы на той арене.

Но… Мейс сделал по-другому. И теперь запись Дуку скандирует со всех экранов планет сепаратистов, обвиняя Республику в агрессии и начале войны — начатой, по сути, джедаями, хоть и не по их вине. Из более чем двухсот джедаев — выжила жалкая горстка. Сколько же ещё джедаев и простых жителей Галактики погибнет в этой войне, оставалось лишь гадать.

— Это моя вина, магистр Йода, — чернокожий гигант склонил голову, признавая свою ошибку. — Если бы я тогда…

— Нет, друг мой. Не только твоя эта вина, — покачал головой маленький Гранд-мастер, ободряюще коснувшись коруна Силой. Винду словно закутали в тёплое ватное одеяло и дали в руки горячий каф. — Хотел ты в соответствии с Кодексом поступить, не могу осуждать тебя я…

Вот только сам Мейс знал, что дело было не только в Кодексе. Хотя и в нём, отчасти. В желании спасти злополучную троицу с арены. А ещё… в том, что он, преступая Кодекс, хотел насладиться победой над своим постоянным, до ухода Маркуса из Ордена, противником… и одновременно коллегой, совместно с которым когда-то был создан ваапад. Хотел увидеть, как блекнет его вечная улыбочка на холёном лице. Но вместо этого граф изящным движением вытащил из рукава новую карту. Итог — вот он. «Война, развязанная джедаями». Дожили!

— …Хотя и могло предотвратить войну убийство Дуку. Но странности иные я заметил, — Йода дёрнул ушами. — Ждал нас он. Практически без потерь сумели высадиться мы на поверхность планеты — что джедаи, что клоны. А ведь Джеонозис — оружейная планета.

Винду слышимо скрипнул зубами.

— Он хотел, чтобы мы атаковали. И теперь у него есть повод для войны.

— Истинно так, друг мой. И оба мы в эту ловушку попались. Войне Клонической положено начало, — Гранд-мастер покачал головой. — И канцлер настаивает на том, чтобы джедаи повели в бой армии Республики, как делали это тысячу лет назад. Против этого я. Слишком немногие среди нас всё ещё остались воинами. Мал Корпус Возмездия.

Винду скрестил руки на груди, обдумывая, возвращая себе способность мыслить здраво.

С одной стороны, Гранд-мастер был прав. Однако с другой…

Не этого ли многие джедаи, споря меж собой, ждали столько времени — с самых времен Руусанской Реформации? Возможности снова обрести самостоятельность? Как во времена Лорда Хота, вновь получить в своё распоряжение армию и флот, из покорных служителей Сената, из комнатных собачек — снова стать настоящими Хранителями Мира, защищавшими Галактику так, как это делали герои войны с Империей Ситхов? Упустить такой шанс, внезапно брошенный канцлером? Никогда.

— И всё же, в этом отношении Палпатин прав, — наконец высказал свою точку зрения корун. — Хотя бы потому, что для всей Республики сейчас именно мы являемся заказчиками и хозяевами армии клонов. Хорошо это или плохо, но это так. А значит нам и командовать. Ставить же эту версию под сомнение — только посеять лишние вопросы и панику. К тому же, — глаза Винду блеснули. — Галактика тысячу лет жила в относительном мире и спокойствии. Назначить генералами выходцев из Корпуса Юстиции? Они могут разбираться во флоте, но не в наземных битвах. В то время, как, если генералами станут джедаи, мы хотя бы сможем быть уверены в их преданности гораздо больше, нежели в лояльности кого-либо другого. Случаи падения не так уж и часты, — магистр внимательно посмотрел на Наставника Джедаев, взглядом досказав не озвученное. Уж кто-кто, но Йода хорошо знал позицию Мейса по этому вопросу.

Зелёный Учитель Учителей недовольно повёл ушами. Йода отнюдь не разделял мнения Винду в том, что касалось будущего Ордена, по многим причинам. Однако и Мейс знал, какие аргументы стоило приводить вслух, а какие — оставить не высказанными.

— Согласен я. Хоть и не по душе мне это, — склонил голову Йода. — Тогда пусть в число командиров войдут те, кто Джеонозис пережил. Сила благоволит им, а раз так, то больше шансов победить у них будет.

— Да будет так, — чёрные пальцы коруна слегка дрогнули, когда он улыбнулся краем губ.

Орден вновь должен стать тем, чем он был тысячи лет до Руусана. И Орден станет. И, возможно, это поможет джедаям не только вернуть былую славу, но и сплотить собственные ряды, уже годы несколько… трещащие по швам.

* * *

В задумчивости рассмотрев лежащие на верстаке детали, Лулу начал перебирать их в очередной раз, проверяя на стык друг с другом и подчищая малейшие заусенцы. Память бывшего владельца тела, уже прошедшего этот путь один раз до самого конца, услужливо подсказывала, что делать.

Забавно. В последний раз бывший Зеро копался в железе ещё до того, как стал Демоном-Императором, в очередной раз пересобирая детали собственного «Ночного Кошмара». Изучая, запоминая и, пусть до Ракшаты ему было по-прежнему как до луны, начиная понимать, как боевая машина работает. Здесь ощущения были крайне похожи. Особенно учитывая тот факт, что от двух световых мечей, сейчас лежавших перед ним в ещё не собранном состоянии, его жизнь будет зависеть не меньше, чем от верного «Миража». Как же его недоставало…

Брюнет с сомнением посмотрел на кристаллы, что являлись сердцем его будущего оружия. Из пары десятков, отобранных им изначально, именно эти… подходили больше всего. Как подсказывали воспоминания Рейгоса, наиболее предназначенные джедаю камни изначально, на эмоциональном уровне, должны были ощущаться, как нечто свое, родное. Точно часть себя — такой, какой в своё время стала памятная маска.

Память, оставшаяся от бывшего владельца этого тела, с одной стороны, очень помогала. Например, Лулу мог безошибочно ориентироваться в огромном здании Храма, без труда понимал здешний язык, да и большинство технологий были словно бы привычными, обыденными. Они не вызывали глубочайшее удивление и ступор, какой бывает у зелёного новичка при виде кресла пилота Ночного Кошмара.

Многие другие вещи, что Рейгос постигал в Храме, при желании, можно было вспомнить. Начиная с некоторых дипломатических специфик, которые следовало учитывать и в которых самому джедаю приходилось участвовать по долгу службы — и заканчивая историей и культурой многих народов Галактики.

С другой же — это, пожалуй, было основной проблемой, — слияние памяти реципиента и воспоминаний самого Зеро проходило отнюдь не безболезненно, начиная с постоянной ноющей головной боли и ощущения распухания собственного мозга.

И продолжая — самим принятием этих воспоминаний, их просмотром. Лелуш, наверное, предпочёл бы голую информацию, подававшуюся в его мозг. Сухие факты, которые было бы гораздо легче воспринимать и осмысливать. Но вместо этого, ему приходилось словно бы заново переживать каждое воспоминание, что то и дело всплывало в его разуме. Чувствовать чужие эмоции, связанные с каждым этим событием, чувствовать скуку, радость, печаль Рейгоса.

Это не сводило с ума, конечно — свести с ума человека, прошедшего через ад войны, не так-то и просто, но определённый дискомфорт вызывало.

С третьей, воспоминания мёртвого джедая были похожи на лоскутное дырявое одеяло. Кусочки паззла, которые появляются постепенно, время от времени всплывая в памяти. Чаще всего, как успел заметить Лулу, это происходило, когда он, размышляя, невольно тянул за ту или иную ниточку ассоциации.

Так, к примеру, стоило бывшему Зеро озаботиться вопросом снаряжения, и вот, вновь всплыл кусочек личности Рейгоса, подсказавший, что делать — а в ином случае, и как изготовить.

Как оказалось, несмотря на то, что джедаи практически не имели личной собственности, служба снабжения в Ордене была развита намного лучше, чем просто хорошо. Например, различные предметы первой необходимости, вроде одежды, еды и прочего члены Ордена всегда могли получить по первому требованию. Достаточно было сказать одному из обслуживающих храм дроидов, что тебе нужно. Более ситуативные ресурсы, вроде деталей механизмов, кристаллов для световых мечей (к удивлению Лулу, главной деталью этого чуда техники был именно кристалл) или готовых приборов можно было получить на одном из интендантских складов, разделявшихся по своему назначению — от техники и оружия до чего-то более экзотического. Например, специальных феромонов, которые были необходимы для общения с некоторыми расами.

Кроме того, в службу снабжения Храма входил ещё и музей. Оружие и снаряжение каждого из джедаев после его смерти (при условии, если оно сохранилось) находило вечное успокоение там, среди хранителей истории, рядом с голограммой павшего джедая. От рядовых библиотекарей и дипломатов до величайших героев Ордена, таких, например, как Лорд Хот. И при необходимости джедай мог получить один из этих экспонатов в личное пользование. Правда, вопрос, так уж ли это необходимо, решался либо самими смотрителями музея, либо, в случае с совсем древними и почитаемыми реликвиями (а то и вовсе опасными, например — бронёй, которую когда-то носил сам Дарт Реван), Высшим Советом.

По губам брюнета, вновь принявшегося за обработку очередной детали, пробежала ироничная улыбка, когда он вспомнил события последних нескольких дней. Право, интендант знатно посмеялся над ним в момент их встречи. Так глупо Лу не выглядел с тех пор, как был вынужден гоняться за котом, утащившим маску, по всей территории Академии.

Сказать по правде, Лелуш не слишком надеялся на положительный исход своего похода к интенданту в надежде обзавестись пригодными для джедая доспехами. Ровно как и не-световым оружием (если такое вообще имелось). Но даже не попытаться было не в характере Лулу. Упустить возможность, пусть даже и призрачную, тот не собирался. Вдруг среди образцов тысячелетней давности всё же найдётся… нечто годное? Что защитит от очередей из бластера и что не отрежет руку, оставив обугленную культю — стоит сделать одно неверное движение?

Увы, реальность была суровой к ожиданиям.

Как, посмеиваясь, разъяснил на этот счёт смотритель музея, забрак по имени Ангнор Нуреций, джедайские доспехи в музее действительно были. И даже в хорошем состоянии, со времён Руусана, конструкция, опробованная и доведённая почти что до совершенства в битвах с ситхами, не претерпела никаких изменений. Однако, во-первых, в отличие от формы, начинка доспеха — система жизнеобеспечения, компьютеры и другая тонкая электроника — изрядно устарела. А во-вторых, подобные вещи, ранее принадлежавшие героям Ордена, выдают только с разрешения Совета. Ровно то же самое касалось и далеко не многочисленных бескаровых, фриковых или кортозисных клинков, с которыми ходили некоторые мастера древности. Эти вообще были раритетом.

Одно хорошо, чертежами и схемами рыцарской брони, по крайней мере, разжиться удалось. И со временем Лулу собирался ими воспользоваться. Когда, конечно, поправит свои финансовые дела.

На мгновение представив себе джедайский доспех, увенчанный плащом и маской Зеро, Чёрный Принц тихо хмыкнул в кулак, прежде чем продолжить заниматься аккуратной и кропотливой настройкой будущего меча.

Ещё одной маленькой победой было небольшое количество фрика — одного из немногих металлов, способных выдержать удар светового клинка. Пришлось выгрызать его у интенданта буквально зубами — помогло только то, что Лулу был одним из той небольшой горстки героев. Тех, кто остался в живых после сражения на арене и первой битвы Войны Клонов. Да ещё и косвенным образом спасший выживших. Серебристый металл пошёл на эфесы нового оружия, взамен потерянных во время битвы на Джеонозисе. Впрочем, и сами рукояти несколько отличались от стандартных джедайских.

Лелуш в очередной раз повёл пальцами, закрывая глаза и касаясь Силой запчастей, стараясь прочувствовать каждую из них, как часть собственного тела — так, как делал это раньше Лу Рейгос.

Детали оружия резко, с тихим щелчком встали на свои места, закрепляясь небольшими болтами и превращаясь в изящный эфес. После того, как сборка завершилась, бывший принц примерил его к правой руке, сомкнув пальцы на рукояти, обтянутой чёрной кожей. После чего пробежался глазами по небольшому металлическому рикассо, из которого потом должно было выйти лезвие, квилонам гарды, прочным фриковым кольцам, образующим настоящую защитную корзину, полностью прикрывающую всю кисть руки. В целом, рукоять до боли напоминала рапиры времён эпохи возрождения его родного мира.

Бывший Зеро хорошо понимал собственные слабости. Даже Рейгос, прошедший обучение в Храме, не то что бы был мастером клинка, хотя и неплохо владел стилем боя на двух мечах, Джар’Каем. Однако учитывая подселение самого Лелуша, всегда предпочитавшего разум телу…

Могут пройти месяцы, прежде чем тренировки (времени на которые будет не так уж много!) дадут результаты и позволят ему выйти на хоть какой-то приличный уровень, без опасности лишиться руки в первые пять секунд боя — доведись Чёрному Принцу столкнуться с другим обладателем светового меча. Нет, даже при том, что Лу не собирался лезть в бой в первых рядах, лучше перестраховаться. Тем более, что и управлять подобным оружием будет куда проще, чем стандартным оружием джедая — сам себе пальцы не отрежешь.

Собрав вторую рукоять и переведя оба клинка в тренировочный режим, обладатель аметистовых глаз с некоторой опаской, пополам с лёгким волнением, коснулся кнопок включения. Два ослепительных луча с лёгким гудением рассекли воздух, освещая пространство его маленькой храмовой квартиры. Один — густо-фиолетовый, полной длины. Второй — небесно-синий, почти вдвое короче своего собрата.

— Элегантное оружие цивилизованной эпохи, — тихо прошептал Лелуш, невольно залюбовавшись созданным им маленьким смертоносным шедевром. После чего, отключив клинки, принялся наносить последние штрихи, осторожно полируя металлические части эфесов. — Что-то в этом всё-таки есть.

Пожалуй, в этом постаревший Оби-Ван был прав. Ощущение веса рукояти собственного светового меча, тобой же сделанного, в твоей руке, тихое, успокаивающее гудение, сияние клинка… во многом это напоминало те чувства, что брюнет испытывал, сидя за рукоятями управления Ночным Кошмаром. Хищная красота и изящество, ощущение мягкой смертоносной мощи, подвластной движению твоей руки. В какой-то степени это даже завораживало.

Главное было не забывать, на что эти малыши способны и в отношении своего хозяина, в том числе.

Прикрепив рукояти световых рапиры и даги на пояс, Чёрный Принц вновь пересел от верстака кожаному креслу, стоявшему за письменным столиком. После чего, налив свежего чаю, вновь активировал датапад щелчком пальцев. На экране снова появились две небольших голографии, что сопровождали досье.

Обе показывали девушек примерно одного возраста. И каждая из них обладала ярко-красным оттенком кожи. Маленькая тогрута лет тринадцати-четырнадцати задорно улыбалась своими голубыми глазами. Лишь немногим старше, юная фоллинка (впрочем, судя по вполне себе человеческим чертам лица, только наполовину. Девушка выглядела как обычный человек с красной кожей и каштановой шевелюрой) раздражённо хмурилась, посматривая исподлобья.

Аметистовые глаза в задумчивости сощурились, читая характеристики обеих возможных… учениц. Асока Тано или Зул Ксисс? Вот в чём вопрос.

Кадры всегда решали практически всё, как во времена Чёрного Восстания, так и в бытие Лелуша Демоном-Императором. Это неизбежно. Хотя бы потому, что даже Зеро не мог быть в нескольких местах одновременно. Всегда нужен был тот, кто способен прикрыть спину, воспринять его поручения — и выполнить их с инициативой и креативным подходом. В условиях же Войны Клонов — эта надобность приобретала оттенок жизненной необходимости.

Нужен был ферзь. Свой, точно преданный разумный в окружении клонов, с которыми не всё понятно — и неизвестно, возможно ли будет провести их мимо приказа выстрелить в спину своему же командиру. Честный, искренне-преданный в первую очередь ему лично, и уже лишь потом — Ордену. Уж об этом бывший Зеро позаботился бы. Иными словами, Лелушу как никогда нужен был тот, кто смог бы заменить Карен и её «Алый Лотос».

И самым очевидным (и прагматичным) вариантом решение проблемы в этом плане было взятие ученика. Самый простой, пусть и долгий вариант получить преданного лично тебе солдата — вырастить его самостоятельно.

И вот они. Обе. Одна — ходячее доказательство того, что сильная эмоциональность, агрессия по отношению к врагам и романтические отношения не равно билет на Тёмную Сторону и безумие для джедая. Искренняя, острая на язык, огненная — и очень не хотящая попасть в один из вспомогательных корпусов, так что своему мастеру, что решится взять её в ученицы, будет благодарна до гроба.

Почти идеальная заготовка для «ферзя». А также, что немаловажно, одна из немногих джедаев, боевые возможности которых Лелушу были известны ещё по «Войнам Клонов». И в этом же крылся маленький недостаток этого варианта. Тогрута, если, конечно, сериал будет расходиться с реальностью, была предназначена в падаваны Энакину Скайуокеру. И сыграла немаловажную роль в его формировании, научив немалой доли ответственности за своих близких. И откровенно говоря, пока что Лулу не мог предугадать, как изменятся события, прибери он эту мелочь к собственным рукам.

Не говоря уже о том, что неизвестно, сколько сил, а главное — времени, уйдёт на то, чтобы воспитать это подобие Скайуокера в юбке в нечто адекватное. Нет, Зеро не сомневался в том, что справился бы с такой задачей, но… стоила ли игра свеч?

Аметистовые глаза повернулись направо, к фоллинке.

Вторая… вторая привлекла внимание Чёрного Принца случайно. Тем необычным обстоятельством, что в свои шестнадцать лет была одним из двух падаванов, что сумела пережить бойню на Джеонозисе, в которую ввязалась вместе со своим учителем. Вторым был Энакин Скайуокер. Он же Избранный.

Вот только, в отличие от неё самой — мастер-джедай Глайв Расс тот бой не пережил, погибнув не на самой арене, а во время сражения с войсками Торговой Федерации, от руки одной из учениц господина графа. И сейчас девушку должны были определить на обучение к другому джедаю, после чего она с высокой вероятностью отправится воевать.

Лу в задумчивости смотрел в полные мрачной решимости зелёные глаза, до боли напоминавшие взгляд совсем иной личности, на которую Зулли была похожа как никто другой. Горячая. Агрессивная. Боевая. Целеустремлённая. Непреклонная, словно рыцарский клинок, желающий пронзить сердце врага. Так описывало её досье — и слова подтверждались выживанием в той мясорубке. В свои шестнадцать лет эту девушку можно было бы назвать, в какой-то степени… копией Карен. Тем более учитывая наличие боевого опыта и личной трагедии, связанной непосредственно с войной. Да, Ксисс явно с энтузиазмом пойдёт шинковать дроидов. А если понадобится — и того, кто развязал эту войну, тем самым лишив её мастера.

Лелуш хорошо знал такой тип людей. Таким была Карен, Тодо. Джереми, наконец. Завоевать преданность и уважение такой особы не так-то просто. Подобная личность пойдёт лишь за сильным лидером. Особенно учитывая тот факт, что Зул уже имела другого учителя. И образ нового неизбежно будет проходить сравнение со старым. С такой ученицей точно придётся считаться. Учитывать её в раскладах. Но вот если это сделать, если завоевать расположение — она пойдёт за своим командиром в огонь и в воду, в случае чего без раздумий отдав свою жизнь. Если, конечно, он не будет вести себя намеренно, как последняя свинья, и не оттолкнёт её от себя специально.

Пальцы в чёрных тканевых перчатках коснулись подбородка. И всё-таки, что в итоге? Податливый материал, из которого можно будет вылепить что угодно, или сформировавшаяся более-менее личность? Ферзь или полноценный союзник? Оба варианта имели свои преимущества и недостатки.

Правда, как бы ни пытался Лулу игнорировать это, была ещё одна загвоздка.

Одной из девчонок было четырнадцать лет.

Глаза бывшего Зеро чуть недовольно сощурились, когда он вновь перевёл взгляд на Тано. Недовольство на себя, собственные мозговые тараканы и принципы, на ситуацию, на ту необходимость, что сейчас вела его, в конце концов.

Он вёл за собой людей, в том числе и на верную смерть. Играл ими, словно пешками (хотя его ближний круг всегда был чем-то гораздо большим), убивал многих лично и ещё больше — своими решениями. Однако кого-кого, а детей в своих многоходовках Лелуш старался не использовать никогда. Роллан не в счёт, его ребёнком в полном смысле слова назвать было сложно. Они могли попасть под удар массово, как это произошло, когда Шнайзель обрушил мощь «Фреи» на столицу Империи. Войны без жертв не бывает.

Однако брать с собой на войну ребёнка… Это ещё одна вещь, которую Лелуш хоть мог понять логически, но не мог принять в джедаях — даже при всей своей способности использовать грязные методы борьбы с врагом. На черта посылать, буквально, будущее орденское поколение на убой? Карен было семнадцать, когда она устраивала теракты — как и самому Лелушу. Фоллинке — шестнадцать, всего на год младше его, тогдашнего. И девчонка уже успела вкусить смерть на вкус, едва выжив и потеряв учителя.

Но тогруте нет и пятнадцати. Да, Тано бы это не остановило — Лу был практически полностью уверен, что девочка бы приняла предложение. Но что это меняло? Она ещё не знала, что такое смерть, не видела, что снаряд может сделать с человеком при попадании в тело. Она не знала, насколько война меняет людей. Проклятие, да ей сейчас лет меньше, чем было Наннали, когда всё закончилось! Тащить это пока что чистое, пусть и горячее создание с собой в битву, сейчас казалось ветерану войны с Британией сутенёрством и растлением малолетних. Да, это, если верить послезнанию, в любом случае произошло бы. Но одно дело — знать о неизбежности подобного, и совсем иное — принимать в подобном непосредственное участие.

Глубоко вдохнув прохладный воздух Храма, Чёрный Принц поднялся с кресла, пройдясь по квартирке и напряжённо обдумывая ситуацию. Пальцы то и дело рассеянно пускались в пляс, пробегаясь по поверхности новых световых мечей.

Нет, всё же, несмотря на бытие Кровавым Императором, кое-какие остатки человечности в нём, похоже, ещё явно оставались. К добру это или к худу. Во всяком случае, мысль о том, чтобы тащить за собой на войну откровенного ребёнка, всё ещё вызывала отторжение, несмотря на возможную выгоду. Тем более, что имелся вариант ничуть не хуже, пусть и сопряжённый с большим количеством трудностей.

— Хорошо. Е7-Е5, — когда окончательное решение было, наконец, принято, бывший революционер вновь шагнул к столу, небрежным движением убирая с экрана изображение Асоки. Предстояло изучить подробно всю информацию о выжившем во время бойни падаване, прежде чем приглашать ту на предварительный разговор. Не факт, что выйдет, но попытаться однозначно стоило. — Ну здравствуй, Зулли.

* * *

— Вы уверены, рыцарь? — магистр Совета Распределения повернул по направлению к Лелушу скрытое респиратором лицо. — Сказать по правде, меня несколько тревожит ваш выбор, по многим причинам.

Фиолетовые глаза бывшего Зеро чуть сощурились, продолжая смотреть вниз — туда, где потерявшая мастера ученица совершенствовала свои навыки владения мечом. Сам же Лелуш в это время стоял, весьма удобно облокотившись на перила небольшого крытого балкона, возвышавшегося над тренировочным залом метров на десять. Вполне себе удобный наблюдательный пункт, если подумать — мастера могли беспрепятственно изучать юнлингов, присматриваться к ним, следить за их психологическим состоянием, в то время как сами ученики если и чувствовали находившихся рядом джедаев, то видеть не могли, а значит — меньше отвлекались от занятий и больше времени посвящали самосовершенствованию.

— Я понимаю ваши опасения, магистр Пло Кун, — Лелуш оторвался от наблюдения за своей будущей подопечной, посмотрев в защитные очки пожилого джедая, скрывавшие его глаза.

— В самом деле? — в голосе, да и в эмоциях кел-дора, полыхнуло отчётливым негодованием. Похоже, казалось бы, безобидные слова Лелуша задели того за живое.

Что же, бывший принц мог его понять. Из того, что Лу успел узнать о нём перед разговором, Пло более, чем подходил на роль разумного, ведающего обучением юнлингов и дальнейшим распределением их по Корпусам. Кел-дору, искренне заботившемуся о его подопечных, явно не могла понравиться идея отдавать падавана, лишь недавно пережившего бойню на арене Петранаки, джедаю, который, скорее всего, скоро вновь отправится на войну. Не говоря уже о том, что этот самый джедай рыцарем стал не так уж давно — всего четыре года назад.

Лулу вновь бросил взгляд на грациозно двигавшуюся, словно в танце, фоллинку, размышляя.

За недолгое время жизни в Храме, брюнет пока что встречал два вида джедаев, совершенно по-разному ощущавшимися в эмоциональном плане. С различными переходными формами между ними, понятное дело. Те, кто больше всего походил на обычных людей, хорошо умеющих контролировать свои эмоции. Живых разумных, пусть и немного сдержанных. Таких, как его собеседник, к примеру. Или всё тот же Кеноби. Или, как бы забавно это не звучало — Мейс Винду, которого по фильмом можно было запомнить, как главного ратующего за «традиционные джедайские ценности». Некоторые и вовсе сдержанностью не отличались — досье Зулли содержало и информацию по её покойному мастеру. Весьма колоритному типу, следовало признать. Особенно для джедая.

Второй же ярко выраженной половиной являлись те, кого язык то и дело поворачивался назвать «бревнами с глазами». Единственное, что излучали они в своём диапазоне, было… вежливое спокойствие. Судя по всему, они так глубоко прятали, буквально давили свои эмоции, что создавалось ощущение, будто находишься рядом с дроидом. Или с ледяной статуей. И ладно они сами — их выбор. Но от других джедаев, судя по небольшим услышанным оговоркам, они требовали того же.

Что же касалось его возможной подопечной, Зул, судя по тому, что Лелуш видел сейчас, явно находилась в первой категории. Даже здесь, на этом наблюдательном пункте, он с помощью Силы чувствовал её эмоции, которые она то ли не умела, то ли не хотела, то ли сейчас в принципе не особо могла контролировать — особенно, если принимать во внимание то, через что ей пришлось пройти совсем недавно.

Ей было больно. Самым натуральным образом — словно кто-то нанёс рану ударом светового меча. Тяжесть утраты, горечь поражения, чувство вины — не смогла защитить! Не смогла… — страх неизвестности. Всё смешалось, выдавая полнейший раздрай бывшего падавана.

В какой-то момент наблюдения, Лелушу стало чисто по-человечески жалко девчонку, что столкнулась с теми же самыми проблемами, что и он сам когда-то, потеряв мать и оказавшись в неизвестности изгнания со слепой сестрой на руках.

И что её ждало теперь? Хорошо, если попадётся кто-то действительно понимающий в психологии, кто решит взять проблемного падавана. А если это будет очередное бревно с глазами, диктующее «отпустить потерю должна ты»… что тогда?

Перед глазами некстати предстал образ Скайуокера из третьего эпизода, которому как раз нужной помощи в своё время не оказали.

Нет, так дело не пойдёт. Однозначно.

Чуть покачав головой, бывший Зеро повернулся спиной к перилам балкона и, опершись на него сзади, вновь взглянул на не слишком довольно фонящего Силой кел-дора. Да… пожалуй, именно в этот момент он принял окончательное решение. И не только потому, что ему нужен кто-то, способный прикрыть спину.

— Да, Магистр Пло, действительно понимаю. Как и вы, я был на Джеонозисе в тот злополучный день. Как и она, — Лулу кивнул в сторону сражающейся внизу девушки. — И падаван заплатила за ту победу самую высокую цену. Вы не хуже меня чувствуете то, что происходит сейчас у неё в разуме.

— Разумеется. И это одна из причин моего недовольства. Вы уверены, что справитесь? Не так просто учить падавана, которого обучали до вас. Тем более, на войне и находящегося в таком состоянии.

— Именно потому, что я также был там — я и смогу понять её лучше, чем многие другие, — пальцы в чёрных перчатках чуть сжались. Аметистовые глаза цепко, словно когти хищника, впивающиеся в жертву, смотрели на кел-дора. — Магистр, позвольте мне быть откровенным. Орден ввязался в войну. Как и Республика. Это — свершившийся факт, о котором уже успели объявить официально. А это означает, что большинство потенциальных её мастеров будут участвовать в войне и тащить её туда, так или иначе. Так что на фронт она попадёт в любом случае, если, конечно, вы не собираетесь оставлять перспективного падавана в Храме до её окончания, которое ещё неизвестно, когда будет. Вопрос лишь в том, попадёт ли она туда с человеком, который способен понять то, что пережила девушка — ведь он тоже прошёл через ту арену и видел ту бойню. И, как и она, уже терял знакомых и друзей. Или… скажем так, нет.

Лелуш замолк, предоставляя магистру возможность самому додумать невысказанное. Мол, либо сама туда сбежит, либо попадёт не к самому подходящему джедаю, который попытается внушить мантру вроде «забыть об утрате должна ты».

Чуть успокоившийся магистр положил руки на широкий, украшенный ручной вышивкой пояс — самодельный подарок от одного из юнлингов, прошедших через его заботливые руки, и, выдержав паузу, ответил:

— Я действительно не одобряю то, что вы собираетесь взять падавана, хотя прекрасно знаете, что вам придётся тащить его на войну, — защитные очки Пло не выражали ничего, однако в голосе явно послышалось неодобрение. — Тем более, учитывая потерю Мастера Расса на Джеонозисе.

Инопланетянин вздохнул, покачав головой.

— Однако возможно, вы правы — касаемо того, что подходящего наставника для неё сейчас будет сложно найти. Даже если не учитывать фактор надвигающейся войны и то, что возможности пройти долгое исцеление в Храме у неё не будет, немногие мастера захотят взять ученицу, которую считают… несколько проблемной. Поэтому ваша просьба будет удовлетворена. Но, — Пло положил широкую ладонь на плечо Лелуша, крепко сжав. — Тем не менее, я прошу вас, рыцарь-джедай Лу Рейгос. Прошу, как человека, чьи действия во многом спасли наши жизни на Джеонозисе, и человека, которому по каким-то причинам приглянулась Зул, раз уж вы выбрали именно её. Прошу вас, как глава Совета Распределения, что несёт ответственность за всё будущее поколение джедаев. Не дайте ей сгинуть в будущей войне.

— Слово рыцаря, — чуть пафосно ответил обладатель фиолетовых глаз, улыбнувшись и добавив про себя — «Чёрного Рыцаря, разумеется». — Не ожидал, что вы запомнили моё лицо на той арене, Магистр.

— Скорее, его запомнил рыцарь Кеноби, прикрывавший вас около той пушки, — из респиратора послышалось добродушное фырканье джедая. — В таком случае, я вас оставлю. Мои предчувствия подсказывают, что она согласится на ваше предложение. Да пребудет Сила с вами обоими!

* * *

Тёплая, словно ватное одеяло, Сила старого джедая постепенно удалялась. К огромному для девушки облегчению. Это было даже странно. Раньше фоллинка отнеслась бы к вниманию со стороны старших наставников с энтузиазмом. Старалась проявить себя в их глазах — особенно, пока её не взял в ученицы Мастер. Сейчас же — как не бывало. Наоборот, хотелось спрятаться подальше от посторонних глаз. Чтобы никто не трогал, не доставал нравоучениями, не пытался бы сказать, что она не должна злиться из-за того, что случилось.

Зул раздражённо вздохнула, слегка разминая шею, и с сожалением посмотрела в сторону крытого балкончика, на котором стоял Магистр Пло и его загадочный собеседник. Старый Магистр ушёл, слава Силе, ушёл. А вот его собеседник, тот самый, который чем-то сумел вызвать недовольство Магистра Пло, остался. Ксисс словно чувствовала его постоянный, изучающий взгляд, направленный на неё.

Нервно передернув плечами, фоллинка активировала меч и, встав в стойку готовности Пятой формы, дала команду тренировочному дроиду.

«Смотрит и смотрит… Как будто дыру на мне пытается протереть взглядом».

Фоллинка не была идиоткой и понимала, почему, скорее всего, сейчас за ней наблюдают. К ней, падавану, оставшемуся без мастера, присматриваются. Оценивают. Решают её дальнейшую судьбу, размышляя, браться ли им за продолжение или нет. Прям как тогда, ещё в те времена, когда она была юнлингом. Вот точно так же стояли, наблюдали, изучали, словно товар в супермаркете. А затем тихо удалялись, так ничего и не сказав. Зул неправильная. Зул слишком агрессивная. Зул плохо умеет контролировать эмоции. Юнлинга Ксисс такими темпами ждёт агрокорпус, чтоб его. Да что там говорить, несколько учителей, взявшись было за её обучение, качали головами и через короткое время оставляли фоллинку в юнлингах.

Так продолжалось до того момента, пока её не приметил Мастер Глайв Расс. Огромный, похожий на великана из сказок, с буграми мышц и окладистой бородой. Грубиян и ворчун, каких мало. Прямо скажем — джедай не ортодоксальный. Но она и сама была не подарком, чего уж там. А он, в отличие от многих, принял Зул, несмотря на её недостатки как падавана. Взял к себе, наплевав на то, что остальные заочно сослали во вспомогательные корпуса. И учил, хоть и жёстко. Учил всему, что должен уметь настоящий джедай. Но при этом не пытался сделать из неё идеального рыцаря с обложки, каким его видели высокие Магистры. Стал больше, чем просто наставником, который потратил два года своей жизни на развитие фоллинки. Другом.

И умер, спасая девушке жизнь — во время сражения за Джеонозис. Пережив арену, но не пережив того несчастного случая, когда Сила свела учителя и ученицу с синекожей протеже ренегата Дуку, Сев’ранс Танн, отделившей бородатую ворчливую голову мастера от плеч. Саму фоллинку тогда спасло лишь то, что Глайв отшвырнул её подальше Силой, после чего произошёл обвал, отделивший сражающихся от девушки. Лишь через несколько часов её нашла спасательная бригада клонов.

Мастер погиб от меча красноглазой твари. А сама Зул продолжала жить, не в силах даже отомстить за него. И плевать, что месть не путь джедая. Учитывая обстоятельства, она уже вряд ли им станет.

Не удержавшись, фоллинка со злостью ударила по симулировавшему противника дроиду Силой, так что бедняга отлетел в сторону, ударившись о стену и пойдя трещинами. Удар Силой под напором эмоций был так силён, что испортил дроида. Опять. Тяжело вздохнув, она постаралась успокоиться, закрыв глаза и начав методично вдыхать и выдыхать воздух. Нельзя показывать свою слабость. Тем более — постороннему. Нельзя.

Самым забавным для горе-падавана было, пожалуй, то, что раньше, ещё до обучения у Мастера, она злилась и беспокоилась насчёт того, что её не берут в ученицы. Даже подумывала просто уйти из Храма, нанявшись хотя бы к контрабандистам — лишь бы на тот же Бендомир не отправляться. А сейчас — наплевать.

А взгляд всё не исчезал. Заинтересованный, сосредоточенный… и как будто понимающий. Оставалось надеяться, что хоть нотации он читать не будет.

— Хорошая техника, — послышался голос, недалеко за спиной полуфоллинки. — Как и на той арене, впрочем. Ты молодец.

Юнлинг резко обернулась на звук. На лестнице, ведущей к балкону, стоял молодой человек лет двадцати на вид, не больше. Лицо с тонкими чертами, кажущееся смутно знакомым. Чёрные волосы до плеч, аккуратно уложенные (только несколько непослушных прядей спадает на глаза), яркие фиолетовые глаза. Вместо обычного джедайского плаща — свободная кожаная куртка поверх синей рубашки, штаны и сапоги. На поясе, помимо двух рукоятей световых мечей, что отличались довольно необычной формой, висел одноручный бластер.

Лишь несколько мгновений спустя до девушки дошёл смысл слов незнакомца. На арене?

Вглядевшись в лицо джедая пристальнее, фоллинка мысленно хлопнула себя по лбу. Действительно, она вспомнила этого молодого джедая. Тогда, на Джеонозисе, он изрядно помог всем, затормозив нескончаемый поток дроидов, прущих на выживших.

— Благодарю, рыцарь, — Ксисс сухо поклонилась незнакомцу, стараясь загнать эмоции поглубже. Кем бы он ни был, перед посторонним она не собиралась терять лицо. И так уже достаточно опозорилась, особо не сдерживаясь в эмоциях. — Падаван… — ком слегка застрял в горле. — Бывший падаван Зул Ксисс. К вашим услугам.

— Рыцарь-джедай Лу Рейгос, к твоим. На Джеонозисе был твой первый бой?

— Нет, — девушка покачала головой, слегка прикрыв глаза. Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Рейгос убрался прочь и оставил её одну наедине с мыслями. — Я обучалась около двух лет у мастера Глайва Расса. Он состоял в Корпусе Возмездия. За это время нам приходилось сталкиваться и с пиратами, и с работорговцами. Но я впервые была в столь масштабном сражении.

«Давай уже. Скажи, что несмотря на мои навыки, мне недостает контроля себя, мне нужно учиться сдерживать себя… всё то, что обычно говорят учителя в ситуации, когда приглядываются к падавану, но собираются ему отказать», — как же она хотела, чтобы всё это уже закончилось.

— Хорошо, — брюнет шагнул вокруг ученицы, чуть рассеянно касаясь пальцами стены. Будто утратил к фоллинке интерес. Словно… собирался с мыслями. — В таком случае, перейдём к делу. У меня только один вопрос.

Аметистовые глаза вновь повернулись к бывшему падавану, серьёзно сощурившись.

— Скажи, ты так ненавидела своего мастера, что собираешься предать его после того, как он погиб, спасая тебе жизнь?

— Что?

Зелёные глаза Зул слегка расширились, после чего сузились, уже от злости. Рука рефлекторно сжала рукоять светового меча, маска вежливого спокойствия, которую она надела минуту назад, едва не разлетелась в дребезги.

Что он вообще такое несёт?

— То, — всё так же буднично отрезал Рейгос, скрестив руки на груди. — Ты занимаешься самоедством и предаешься апатии. Собираясь то ли похоронить себя в стенах Храма, то ли вообще из него сбежать, тем самым отправив в мусоросборник всю его работу по твоему обучению. Я не знал, к сожалению, мастера Глайва так хорошо, как ты. Но почему-то мне кажется, что он сейчас с удовольствием дал бы тебе подзатыльник.

Фоллинка зашипела, точно кошка — уже особо и не скрывая злость. Ей сейчас было глубоко наплевать на возможные последствия, но она не собиралась давать этому самому джедаю лезть ей под кожу. Тем более, сыпать нравоучениями по поводу её наставника. В конце концов, она не падаван больше.

— И что вы предлагаете? Сдержать эмоции внутри себя? Позволить времени излечить это? Отпустить и забыть? Не могу, хатт побери! Он был больше, чем учителем. Он был…

— Твоим другом. Тем, кто спас тебя, взяв в ученицы. Тем, кто за эти два года заменил тебе отца, — закончил за неё джедай, одним движением подходя ближе к девушке и смотря ей в глаза. — Но я не предлагаю тебе отпустить и забыть, Зулли. Я предлагаю тебе взять твой световой меч и добиться справедливости. Совершить правосудие.

Фоллинка замолкла, после чего удивлённо приподняла брови — даже как-то пропустив мимо ушей, как её сейчас назвали. Такой отповеди она не ожидала. А рыцарь, между тем, продолжил:

— Я сочувствую твоей боли. В конце концов, она мне хорошо знакома. И мне в голову бы не пришло тебе сейчас говорить, что ты должна забыть это. Но. Там, за стенами этого Храма, — Рейгос ткнул рукой в сторону, указывая в направлении главных ворот, — начинается война. Первая крупная война за тысячу лет существования Республики после Руусанской битвы. Тысячи дроидов идут на нас. И джедаям придётся встать на пути этой дюрасталевой волны, закрывая собой тех, кто не сможет сделать этого сам. Убийца твоего учителя, в свою очередь, как ученица Дуку, наверняка станет одним из предводителей, что поведёт в бой армию нашего врага.

Лу дотронулся рукой в чёрной перчатке до места над сердцем, после чего протянул её вперёд, словно предлагая что-то.

— Вот моя рука, Зул. Ты достаточно талантливый падаван, который, со временем, сможет стать прекрасным рыцарем — иначе бы ты не выжила там, где многие другие пали. Я же скоро отправлюсь на фронт. Во главе клонов, или как подчинённый — неважно, это уже пусть Совет решает. Но джедаи принимают этот бой, так или иначе. И мне нужен кто-то, кто будет способен прикрыть мне спину. Ты можешь и дальше терзаться ложным чувством вины за то, в чём ты не виновата. Либо пойти и встать у таких, как Сев’ранс с её дроидами, на пути. Вместе со мной.

— Вы… предлагаете мне стать вашим падаваном?

Ксисс сейчас не особо скрывала того, что чувствовала. Брови изогнулись в изумлении, глаза пристально смотрели джедая, словно не понимая, настоящий ли он.

— Да, — аметистовые глаза серьёзно смотрели в зеленые. — Именно это я тебе и предлагаю. И обещаю, что не буду лезть к тебе с нравоучениями или ещё какими-либо советами касательно твоей боли потери, пока ты сама не захочешь поговорить об этом. Но. В свою очередь, ты должна научиться доверять мне. Я не против точек зрения. Отнюдь. Но приказы на войне будут, и выполнять мои приказы — следует беспрекословно. Как и в обучении. А я научу тебя, как побеждать, не только благодаря Силе или искусству фехтования, но и пользуясь мозгами. И, быть может, когда-нибудь — убийца твоего мастера получит правосудие.

Фоллинка молчала, обдумывая сказанное и тяжело сопя носом.

Этот день был на удивление странным. Она бы даже сказала, слишком странным. Начинаясь серой хмарью апатии и чувства потери, продолжился через вину и злость на саму себя и окружающих… Но сейчас. Здесь и сейчас ей предлагали не просто продолжить обучение — как мог сделать какой-нибудь очередной мастер, который наверняка попробовал бы заставить её отрешиться от того, что она сейчас испытывала. Нет. Ей предлагали, фактически, место напарника, ум и чувства которого будут уважать, не лезть под кожу! И учить, куда же без этого. С возможностью когда-нибудь встретиться с сукой, отнявшей жизнь у учителя.

«Разве мастер хотел бы… чтобы я сбежала? Сдалась в итоге? Или он бы предпочел, чтобы я взяла меч и сражалась?»

Тонкая девичья рука, резко поднявшись, сжала облечённые чёрной кожей пальцы.

Уже не колеблясь, Зул дерзко улыбнулась в ответ, смотря в лицо новоявленного учителя. Сейчас она была… да, пожалуй, благодарна этому странному незнакомцу. Несмотря на странное начало разговора, Рейгос только что, возможно, вытащил её из пасти ранкора. Избавил от ошибки, о которой она потом жалела бы. И он заслуживал благодарности… и, быть может, её расположения. Возможно. Будет как минимум интересно сравнить его с Глайвом.

— Урок первый. Никогда не стоит думать, что противник будет играть с тобой честно. Ловушки, хитрости, грязные приёмы, численное превосходство, даже удары в спину от засланных агентов — всё это может быть в арсенале наших врагов. Всегда будь готова и держи при себе тузы в рукавах.

Горячая. Огненная. Сильная. Не Карен, нет. Но она напоминала её. И если уж Лелуш собирался втягивать эту девушку в свою войну, он также собирался позаботиться, чтобы это не было напрасно. Чтобы она выжила. Краснокожая фоллинка станет рыцарем, прекрасным рыцарем. В одеждах цвета ночи.

Корусант, Храм Джедаев, квартира Лу Рейгоса и его падавана

— Учитель! Ваш ход, — чуть раздражённый голос падавана отвлёк Лулу от чтения. Оторвав глаза от инфо-планшета, бывший Зеро перевёл взгляд сначала на слегка сопящую ученицу, сидевшую, скрестив ноги, за шахматной доской, а затем и на само поле битвы. Мельком осмотревшись, Лелуш передвинул ферзя, резко устремившись в неприкрытую брешь и взяв белую ладью.

— Мат, Зулли, — добродушно усмехнулся рыцарь, в знак поражения кладя вражеского короля горизонтально. — Расставляй.

— Хатт…

На лице молодой фоллинки были написаны лёгкое бешенство и мука вселенских масштабов. Первое, потому что, с момента начала учёбы это было уже десятое поражение. Мука, потому что её новоявленный учитель раз за разом заставлял её играть снова, после каждой партии объясняя ошибки девушки в весьма ехидной форме. Нет, то, что он объяснял ошибки — ладно, это, в конце концов, призвание учителя. Но ситх его побери, зачем ему понадобилось обучать её этой игре? Зачем тратить на это те немногие дни, что остались перед войной, которая должна была вот-вот начаться?

Лелуш только хмыкнул, сощурив фиолетовые глаза.

За фоллинкой, с её полными горячности, а кое-где — и вполне адекватной, человеческой злости эмоциями, за её ехидством и, иногда, откровенным бросанием вызова, что порой читался в её глазах, было приятно наблюдать. В основном потому, что ученица, в какой-то мере, помогала ему справиться с тем гнетущем чувством потери, что преследовало его с момента осознания, во что Зеро вляпался. Справиться и сосредоточиться на нынешних проблемах. Она не могла заменить Лелушу его настоящую семью. Не могла заменить Наннали, Карен, Си Си, Юфимию, в конце концов. Но с тем, чтобы отвлечь и настроить на нужный лад, Зул справлялась вполне.

— Ошибка была в том, что ты всё время пыталась отсидеться в глухой обороне.

— Но в прошлый раз вы говорили, что я слишком сильно стремилась в атаку, — Ксисс недоумённо подняла брови, ставя короля на положенное ему место. В их прошлую игру фоллинка самонадеянно атаковала, потеряв при этом большинство пешек и несколько сильных фигур, в то время как Лулу получил возможность довести пешки до края доски и восполнить свои потери.

— Это уже другая сторона медали. Как, например, Атару и Соресу. Поодиночке эти стили имеют свои слабости, и заслуга настоящего мастера в том, чтобы учиться находить между ними баланс. Точно так же шахматист должен чувствовать, когда надо защищаться, — бывший Зеро взял в свои тонкие пальцы чёрного короля и поднёс его к глазам. А после резко обрушил фигурку прямо к павшему королю белых. — Или атаковать, — закончил тот, довольно глянув на вздрогнувшую Зулли. Вновь подняв короля чёрных, Лулу вгляделся в него. Фигура была деревянной, грубо выточенной. И всё же это была настоящая шахматная фигура, а не очередная голограмма. Словно маленький кусочек дома.

Одна Сила знает, как удивился искусственный интеллект обслуживающего дроида, когда к нему поступила просьба найти настоящие шахматы. И неизвестно, сколько трудов ему стоило разыскать их. В итоге были найдены среди детских поделок, выточенных, когда один из юнлингов обучался владению Силой.

— Красивая метафора, мастер. Но иногда я просто не понимаю ваших… целей, — Лелушу сейчас показалось, или действительно послышался метафоричный скрип зубов?

Зул, подперев щёку, мрачно уставилась на предмет её мучений. Было видно, что всё её естество восстаёт против подобного времяпрепровождения и с куда большим удовольствием она встала бы с ним в спарринг. И вообще, зачем джедаю, тем более — джедаю-воину, уметь играть в эти… шахматы? Ладно бы ещё они собирались на какой-то великосветский приём с сенаторами или аристократами, по которым Рейгос, как член Корпуса Равновесия, наверняка ходил. Но впереди не подобное мероприятие, а война.

Удерживало её от подобной тирады только нежелание уронить перед её учителем (или всё-таки напарником? Зулли явно ещё до конца не определилась) лицо.

А мотив на самом деле был прост. И заключался он в том, что Зеро хотел привить своей ученице хотя бы минимальные тактические навыки — желательно, до того, как всё начнётся. Пока у него ещё оставалось время, противостояние Республики и КНС ограничивалось мелкими стычками на границах, что вновь вызывало лёгкое хмыканье по поводу срепетированности этой войны. Дуку явно не собирался нападать в полную силу, пока Республика не подготовится и не сможет выдержать его удар. Именно поэтому Лелуш сейчас старался на примере её же ошибок обучить фоллинку хотя бы тому минимуму, который необходим для того, чтобы действительно грамотно вести за собой людей. Старался, выкраивая для этого время — немного отщипывая от обычных тренировок, которые ученица воспринимала куда с большей охотой, от своих поисков нужной информации, от сна, которого день ото дня становилось всё меньше — Лулу буквально кожей чувствовал, что время утекает сквозь пальцы.

И пусть за эти дни он не сделает из этой девушки пилота Алого Лотоса, которая являлась, помимо всего прочего, неплохим тактиком на уровне взаимодействия внутри отряда, но хоть какой-то минимум Зеро надеялся в свою ученицу вложить.

— Зулли, помнишь, я просил доверять мне? В том числе — как наставнику?

— Конечно, помню, — Ксисс хмыкнула, скрестив руки на груди. — Но так же я помню, что вы обещали, если разговор не будет идти непосредственно во время боевой ситуации, объяснять мотивы своих поступков. Всё-таки, зачем нам это?

— Объясню. Но сперва я хочу, чтобы ты поняла это сама. С моими подсказками, разумеется.

Зул наконец решилась задать этот вопрос, и это хорошо. Теперь оставалось сделать так, чтобы она правильно поняла и ответ на него. Чтобы она действительно начала вникать и шевелить мозгами, а не только, надувшись, делать это из-под палки.

— Я не хотел бы напоминать тебе об этом, но... помнишь Джеонозис? — Лелуш сочувственно посмотрел на разом помрачневшую ученицу. — На этой паршивой планете члены Ордена уже взяли под своё командование армию клонов. И, скорее всего, такая практика будет применяться и в дальнейшем. Ведь кто, если не мы, в конце концов? Офицеры Корпуса Юстиции? Их элементарно не хватит, чтобы заполнить такую огромную открывшуюся нишу. Привлекать людей со стороны? Проще написать графу Дуку приглашение: «Пожалуйста, наводните нашу армию своими ставленниками», — при последних словах Ксисс, не удержавшись, фыркнула.

Назначение джедаев с их полным отсутствием командного опыта, которое так изумило Лулу в начале, при дальнейшем рассмотрении всё-таки получило своё логическое объяснение. Просто по причине огромного, чудовищного дефицита нужных кадров у Республики. Корпуса Юстиции действительно не хватало (тем более, что весь их боевой опыт ограничивался эпизодической охотой за пиратами и шуганием особо наглых контрабандистов), а брать людей со стороны… Когда вставал выбор между неопытными, но почти стопроцентно лояльными джедаями, и наёмниками, логичнее было бы выбирать первое. Да и если уж говорить откровенно, то, по части командования армией, качественный уровень подавляющего большинства наёмников не сильно отличался от джедайского.

И это не говоря уже о том, что официально армию клонов заказал некий Магистр Сайфо Диас, да.

— И как это связано с шахматами? Погодите, — Зулли подняла брови. Глаза её слегка расширились, то ли от понимания возможной перспективы, то ли от того, что действия мастера показались ей странными. — Вы хотите сказать, что таким образом готовите меня на тот случай, если меня назначат командовать отрядом клонов? Мастер, извините, но… это нелогично. Вы сами говорили, что на войне нет правил. От врага можно ожидать чего угодно. Как игра по правилам может помочь научиться командовать? Да и бластеров тут нет, — высказала мнение рыжая, прежде, чем умолкла, когда бывший Зеро поднял руку.

— Правила в шахматах не более, чем условность. Считай, что то, как ходят и бьют фигуры, своеобразными тактико-техническими характеристиками войск. Факт в том, что учась управлять этими фигурами, продумывая стратегию, ты постепенно привыкаешь это делать, — Лелуш коснулся двумя пальцами лба и подпёр ими голову. — Изучая то, как могут взаимодействовать между собой отдельные фигуры, потом ты увидишь, каким образом будут взаимодействовать твои солдаты в отряде. Изучая шахматную доску в целом, ты можешь познакомиться с картиной боя. Постепенно, потихоньку ты научишься и привыкнешь мыслить тактически, а не просто идти со световым мечом наголо в первых рядах. Понимаешь? — фиолетовые глаза встретились с зелёными. — Шахматы не зря на некоторых планетах, где сохранилась монархия, называют игрой королей. На моём родном Альдераане, например. Потому что чаще всего в таких культурах король — это стратег и полководец. Который должен уметь мыслить как полководец. И шахматы могут стать его учебником.

Лелуш откинулся на спинку своего кресла, всё ещё смотря на ученицу. Серьёзное лицо наставника сменилось на чуть подбадривающую улыбку.

— И я должен сказать, что ты быстро учишься. Помнишь нашу первую игру, когда тебе был поставлен мат в четыре хода? А сейчас ты смогла продержаться довольно долго. И боролась до последнего. Ты молодец, Зулли.

— Правда? — Ксисс слегка улыбнулась, хотя в ней сейчас явно боролись два чувства. Принять похвалу и улыбнуться или поскрипеть зубами за то, что учитель опять назвал её этим прозвищем. Первое всё же победило. — Спасибо, мастер. Это ваша заслуга.

В этот момент в дверь кельи бывшего Чёрного Принца позвонил дроид, своим механическим голосом сообщивший, что рыцаря Лу Рейгоса ожидают в одном из залов для совещаний.

Лелуш прикрыл глаза, глубоко вздохнув и стараясь унять нахлынувшую дрожь. Каким-то шестым чувством, а если точнее, Силой, он понял, что его время на подготовку истекло. Игра практически началась, а несделанного осталось ещё слишком много.

Корусант. Храм джедаев. Конференц-зал.

«Рано. Слишком рано», — думал Зеро, направляясь к конференц-залу. Кулаки плотно сжаты, зубы тихо поскрипывают друг о друга. Зул, не понимая внезапного ухудшения настроения своего учителя, но не решаясь спросить, просто идёт следом.

Та фора, которая была у Лелуша со времён битвы на арене, похоже, закончилась сегодня. И не сказать, что он потратил её впустую. Сделать получилось многое, в том числе — несколько действительно жизненно необходимых вещей. Например, заполучить человека, который в будущем будет предан лично ему. Проблема в том, что сделать, а главное — узнать — предстояло ещё очень и очень много. Огромные пласты информации по истории республики, технике, космических кораблях — всё это было необходимо изучить и, по возможности, отделить правдивую информацию от вымысла и откровенной пропаганды (особенно это касалось исторической части).

Тем не менее, кое-что на руках у Лелуша было. Удалось раскопать некоторую информацию по тёмным и необъяснённым (или объяснённым слишком разными способами) местам фильмов. Например, по поводу печально известного приказа Шестьдесят Шесть, а также то, почему джедаи так и не смогли заподозрить возможность такого приказа.

Лелуш усмехнулся, вспоминая, какие баталии Ривал и Ширли устраивали, пытаясь понять, что же было причиной предательства клонов. Гипотезы тогда сыпались одна за другой, так что покойный Жорж Лука наверняка переворачивался в гробу. В предположения пошли и вживлённые клонам (но при этом почему-то никем из джедаев при ранении не найденные) чипы, и психологические закладки, и даже, мол, Палпатин воздействовал на них Силой во время приказа.

Ларчик открывался куда проще и одновременно сложнее. Устав Великой Армии Республики, в большей своей части, был скопирован с устава республиканской армии, что была до Руусана. С тех «весёлых» времён, когда, во время войн с ситхами, непосредственный командир подразделений мог с лёгкостью перейти на сторону противника. По своей воле или потому, что ситх (которые славились своими умениями контролировать других) подмял под себя его разум — это было не важно. Важно было то, что такие перебежчики в любом сражении могли почти полностью повернуть его итог отнюдь не в пользу республиканцев.

Лорд Хот, глава Ордена тех лет и главнокомандующий армией, не боялся применять более чем суровые меры для предотвращения таких случаев. Чрезвычайный приказ номер Шестьдесят Шесть предписывал солдатам уничтожить своего непосредственного командира в том случае, если на это поступил приказ сверху (в этом случае — только от главнокомандующего), или же в том случае, если солдаты явно видят, что приказы такого командира являются способом подыграть войскам противника.

Жёсткая мера такого же времени. Возможно, она была оправдана — в этом плане Лелуш судить не брался. Важно было то, что приказ Шестьдесят Шесть мелькал и в нынешнем уставе ВАР. И джедаи не обратили на него ровным счётом никакого внимания — ведь он, по старым хроникам, был им привычен. Даром, что рядом с ним значился приказ номер шестьдесят пять, предписывающий устранение Канцлера. Зато обратил, а позднее и воспользовался главный архитектор Войны Клонов (если не сам же его туда включил).

Получалось, что клоны, по своей сути, просто-напросто выполняли приказ. Либо не выполняли — в зависимости от того, кому принадлежала их верность и совесть. А где-то выполняли с огромным энтузиазмом. Достаточно было вспомнить то, насколько по-разному обошлись с Кеноби: один-единственный выстрел, а потом и вовсе поиски прекратили, отбрехавшись, что, дескать, после такого падения невозможно выжить. И с той синекожей тви'лечкой. Эйлой Секурой, кажется? В которую азартно палили всем отделением продолжительное время.

И это, пожалуй, открывало для Лелуша перспективы выжить на тот случай, если его план провалится или пойдёт по иной ветви. Если бы он сумел стать для клонов своим, если бы смог завоевать их преданность и доверие, так, что эти солдаты стали верны ему, а не Палпатину…

Пожалуй, эта находка была наиболее ценной из всего, что удалось раскопать. Особенно учитывая то, что копать приходилось наугад. И всё же этого было мало.

Обуреваемый противоречивыми мыслями, Лелуш вошёл в конференц-зал, в котором уже находились пятеро. И если трое из них были ему практически незнакомы, то вот двоих оставшихся он узнал бы с первого взгляда. Особенно учитывая тот факт, что с одним из них он уже встречался на пыльной арене Джеонозиса.

— Лу Рейгос, — широко улыбнувшись, мужчина со светло-русыми волосами и ухоженной, аккуратно подстриженной бородкой шагнул вперёд, протягивая вошедшему руку. На Лелуша «дохнуло» пусть слегка сдержанными, но вполне себе живыми эмоциями. — Рад, что вы остались живы на той арене.

— Оби-Ван Кеноби, — Лелуш пожал руку своему «напарнику», вернув вежливую улыбку. — Взаимно. Мой падаван, Зул Ксисс, — Зеро коснулся плеча ученицы, представляя ту. — Думаю, вы её так же должны помнить.

— Рыцарь Кеноби, — слегка смутившаяся, фоллинка учтиво поклонилась.

— Значит, вы тоже стали учителем, — Кеноби усмехнулся в светлые усы. Всем своим слегка щёгольским видом он явно не производил впечатление аскета. Скорее уж, впечатление рыцаря, трактующего кодекс как «джедаям нельзя привязываться, но можно любить. Значит, джедаям нельзя жениться, зато можно ходить по женщинам». — Помяните моё слово, скоро вам придётся пить успокоительное для восстановления нервных клеток. Энакин Скайуокер, мой падаван.

К счастью, Оби-Ван тактично не стал заострять внимание на смерти предыдущего учителя Зулли. Молодец.

Пожимая руку светло-русому улыбающемуся парню с голубыми глазами, Лелуш невольно ощутил движение Силы. Её тугие потоки окутывали молодого человека, струились сквозь него, словно океан струится через рыбацкую сеть. Энакин действительно был Одарённым — с большой буквы.

Остальные джедаи, также вышедшие живыми из той бойни, тоже представились. Улыбчивый Микоре Викт, молчаливый Серж Белл и изуродованный жуткими, по какой-то причине неизлечимыми шрамами, Марик Керр.

Скользнув по ним взглядом, Лелуш краем глаза продолжил наблюдать за Скайуокером и его учителем, машинально вслушиваясь в слова Кеноби и отмечая важную информацию.

По правде говоря, ему было сложно составить однозначное мнение что об учителе, что об ученике. Понимание и осуждение. Приязнь и отторжение. Всё перемешалось.

Ведь, по сути, того же Энакина он прекрасно понимал. Поставить на карту всё, пролить реку крови за любимого человека — разве не то же самое сделал Зеро? Однако то, к чему это привело, вспоминая то безумное чудовище, которое придушило беременную жену и исступленно вопило «НЕНАВИЖУ!», Лулу поневоле чувствовал отторжение к такому. С другой стороны, Энакин пока что таким не стал, а значит есть шанс это предотвратить.

Кеноби, со своей стороны, всю свою жизнь боролся за восстановление режима, который, по мнению Лелуша, следовало похоронить и сплясать на его могиле. Бросил любимого ученика умирать на раскалённой лаве — такого себе не позволял даже Судзаку. И, в то же время, сейчас было видно невооружённым взглядом, что он привязан к своему ученику — и привязан сильно. Да и то, что он покрывал личную жизнь своего падавана (а в то, что Оби-Ван не был в курсе Падме, Лулу просто не верил. Он кто угодно, но не дурак), говорило, что он готов поступиться многими правилами ради близкого человека.

«И всё же он бросил его умирать», — покачал головой Лелуш в раздумьях.

Эти двое являлись неотъемлемой, одной из главных частей спектакля под названием «месть ситхов». И если он поймёт этих двоих (особенно Энакина), вполне возможно, что сможет сделать правильный выбор в финальной стадии его плана.

А тем временем Кеноби всё вещал и вещал. Из всего потока информации бывший Чёрный Принц потихоньку выделил главное. Каждый из здесь присутствующих рыцарей станет одним из членов офицерского состава Девятого корпуса Великой Армии Республики под командованием, соответственно, Кеноби.

«Иначе говоря, джедаев всё-таки назначили генералами. Всё идёт своим чередом», — подумалось Зеро.

Корпус включал в себя четыре легиона по девять с лишним тысяч клонов в каждом. Тринадцатый достался Викту, шестнадцатый — Лелушу, четырнадцатый и двадцатый соответственно — Беллу и Марику. Кеноби же осуществлял общее руководство корпусом.

Что же, такое хорошо и плохо одновременно. Плохо, потому что Зеро явно предпочёл бы работать один, без напарников и руководителя. Лелуш всегда привык действовать на свой страх и риск, и выполнять чьи-то приказы сверху на поле боя, особенно, если они будут идиотскими, было бы для него чрезвычайно сложно. Хорошо, потому что Оби-Ван не производил впечатление идиота, и, возможно, будет прислушиваться к нижестоящим генералам.

— Задача нашего корпуса — обеспечить безопасность Кореллианской Трассы на следующем участке… — подключив трёхмерную карту галактики, Кеноби указал, подсвечивая другим цветом, довольно внушительный кусок пути: от Кореллии и дальше, к Колониям и Внутреннему Кольцу.

Лелуш задумчиво кивал, вникая в ситуацию.

Кореллианская Трасса, как и остальные крупные гипер-пути, издавна являлась артериями Республики, тянущимися от её сердца, Корусанта, ко всем ключевым мирам государства. Товары, пассажиры, армия. Как и тысячи лет назад, всё это было куда проще и выгоднее доставлять с помощью дорог (в их случае — налаженных путей в гипер-пространстве, где кораблям было легче и их скорость была выше), чем ломиться через бурелом.

Это понимало командование Республики. Это прекрасно знал и Дуку.

А ещё, похоже, такое понимали и пираты, в данный момент представлявшие существенную опасность для всех гражданских и военных кораблей, уходивших дальше Кореллии. Торговые суда, пассажирские лайнеры — головорезов это не слишком волновало. Большинство кораблей Корпуса Юстиции просто не поспевало за юркими, быстрыми пиратскими флотилиями, а то и вовсе не выдерживало боя с ними.

И кое-что в этой истории было не так.

— Мне казалось, пираты редко суются дальше Среднего Кольца, — Лелуш мягко прервал оратора.

— Очень верно подмечено, — Кеноби кивнул. — Так оно и было. Но с началом войны пиратские шайки резко обнаглели. Более того, их флотилии существенно выросли в силе вооружения и количестве. Сами поймёте, что это значит, друзья?

— Кому выгодно, — покачал головой Микоре Викт.

— В точку. А кому у нас выгодно усилить пиратов, дабы Республика тратила время на зачистку собственных территорий, а не на войну с сепаратистами?

Все промолчали, ведь ответ был очевиден. Лелуш же про себя уважительно кивнул престарелому графу. Перерезать транспортные пути — хороший ход, пусть сам Зеро и предпочитал другую тактику войны.

— «Аккламаторы» для противостояния пиратам явно не подойдут, — тонкие пальцы Лулу продолжали машинально крутить в руках чёрного короля, которого он, по своей привычке, взял, когда шёл на это совещание.

Тяжеловесные, неповоротливые транспортники, предшественники тех самых Звёздных Разрушителей, обладали великолепными гипердвигателями, но по части манёвра в обычном пространстве могли дать фору только совсем уж безобразным гигантам, вроде трёхкилометровых «грузовиков» — «Лукрехалков», и явно не годились для противостояния манёвренным пиратским рейдерам, которые описывал Кеноби. Впрочем, у него имелась одна идея.

— Предлагаю следующее…

На губах шахматиста заиграла предвкушающая улыбка. Поле боя — его стихия, а значит, веселье началось!

Кореллианская Трасса, пиратский корабль «Ястреб Серенно»

Всё начиналось, как обычно. Согласно информации, полученной от осведомителя на Кореллии, пассажирский лайнер, следовавший маршрутом от самого Корусанта, закончил свои дела на планете и вот-вот готовился выйти за её орбиту.

Космический корабль, причём явно не из категории «рухлядь, едва способная подняться в космос». А значит, и пассажиры на нём летят как минимум весьма состоятельные. Заложники, которые могут перевести кредиты на нужный счёт, и рабы, которых можно продать хоть на Зайгерии, хоть на Татуине. Лакомый кусочек, который так и просился в руки!

Худощавый, похожий на вставшую на задние лапы кошку зайгерианец с тёмным оттенком кожи хищно улыбнулся. Это будет определённо удачный день. Достаточно не дать добыче уйти в гиперпространство — и дальше этот неповоротливый пассажирский корабль никуда не денется.

Охрана там, конечно, будет… какая-то. Явно недостаточная, чтобы предотвратить захват лайнера сработанными и надёжно, кровью и временем спаянными абордажными командами пиратских рейдеров.

Знал бы тогда Тайлон Элок, чем закончится этот, казалось бы, на сто процентов удачный рейд, он ни за какие деньги не совершил бы эту глупость. Если внимательнее присмотреться к добыче, можно задуматься, почему лайнер настолько открыто рискует своими пассажирами, хотя на Кореллии давно известно о пиратах. Но одарённым, способным предвидеть будущее, работорговец не был, а лакомая добыча, сама плывущая к нему в руки, сейчас вытеснила из головы подобные мысли, оставляя лишь слепящую алчность.

— Приготовиться! — коротко приказал он капитанам остальных кораблей своей небольшой флотилии.

Лайнер, видневшийся на экранах кораблей, не спеша, с достоинством, отдалялся от планеты. Охранных кораблей, сопровождавших его, не наблюдалось. Работорговец презрительно усмехнулся. Похоже, капитан решил понадеяться на удачу и проскочить самостоятельно. Вот только он не учёл, что за его самонадеянность пассажиры будут платить своими жизнями и свободой.

Четыре небольших, быстрых, устрашающе выглядевших корабля, вышедших с верфей корпорации «Gallofree Yards» и нелегально заменивших двигатели, в сопровождении двадцати истребителей обрушились на неповоротливый лайнер, стремительно сокращая космические дистанции до сверхблизких, подобно тому, как хищные птицы пикируют на зазевавшийся домашний скот. Нападение было совершено по всем правилам военного искусства: быстро, решительно, обескураживающе для противника. Корабельный щит был быстро снесён сконцентрированным огнём, затем был сразу же выведен из строя гипердвигатель.

И вот лёгкие крейсера «Гозанти», приблизившись окончательно, уже берут неповоротливый, словно обожравшийся банта, лайнер в клещи с нескольких сторон, выстреливая абордажные капсулы. Тайлон идёт вместе со своей боевой группой. В одной руке нейрохлыст, в другой — бластер.

Быть может, останься он на корабле, зайгерианец вовремя обнаружил бы неладное. Возможно, даже успел бы среагировать…

Увы, капитан пиратов не мог позволить себе такой роскоши. В среде, где балом правит естественный отбор, свой авторитет надо поддерживать. В том числе и участвуя в боях. К тому же, от кого, спрашивается, тут могла исходить опасность? От пассажиров низших рас, в большинство которых слово «пираты» вселяло ужас? От немногочисленной охраны, которая зачастую капитулировала ещё до боя?

К большому сожалению для Элока, абордажные команды его кораблей в коридорах лайнера встретили не перепуганные лица будущих рабов и не редкие выстрелы сопротивлявшейся охраны корабля, но несколько сотен бластерных винтовок, взявших пиратов на прицел.

— Что за…

Всё же рефлексы у пиратов были отточены годами. Прежде, чем неизвестные солдаты в белой броне открыли огонь, абордажная команда Тайлона практически в полном составе успела залечь в укрытие. Кто-то спрятался за углом, кто-то схоронился за идущей через коридор трубой. Кому-то повезло меньше, и залп бластеров превратил двоих пиратов в обугленное решето.

— Говорит джедай-падаван-коммандер Зул Ксисс, — послышался женский голос. Высокий, словно принадлежал молодке лет шестнадцати. — Заместитель командующего вторым полком Шестнадцатого Легиона Великой Армии Республики. Сдавайтесь! В случае добровольной сдачи каждый из вас получит право хранить молчание и право на адвоката…

Мелкая, непонятно откуда взявшаяся на этом проклятом лайнере пигалица откровенно наслаждалась своей ролью, пока зайгерианец лихорадочно пытался сообразить, что делать.

Великая Армия Республики. Здесь. С каких, ранкор их сожри, пор они занимаются охраной лайнеров, да ещё с джедаем во главе? Неужели им не повезло нарваться на перелёт какой-нибудь важной шишки?

Пират почти утвердился в этом мнении, когда ожил комлинк, связывающий его с собственным кораблём.

— Капитан, неопознанные корабли! Совсем рядом! Мы идём на перехват…

Речь оборвалась так же внезапно, как и началась, сменившись шумом помех.

Зайгерианец стиснул зубы, сжав пистолет обеими руками. Осознание ситуации било в его разум с изяществом тарана.

Никакой это не был лакомый кусочек, а самая обыкновенная ловушка! Ловушка, в которую его небольшая флотилия вляпалась с отвратным чмоканьем.

Некоторое время назад, Храм Джедаев

— Предлагаю следующее. Генерал Кеноби, разрешите проектор? Спасибо. Итак, основные преимущества пиратов — скорость и внезапность нападения.

Лелуш обошёл голографический проектор по кругу, потянувшись к его пульту и переключив несколько кнопок. На крупный план вышла запись с одного из захваченных кораблей, которую чудом успели передать до того, как связь оборвалась.

— Они используют в основном боевые корабли полулёгкого типа. Корветы, канонерки, некоторые вообще пользуются модифицированными фрахтовиками, — рука в кожаной чёрной перчатке указала на то, как на голограмме хищного вида корабль начинает атаку грузового крейсера. — Обычная их тактика — это быстрое нападение на промежуточной точке маршрута, так, чтобы жертва не успевала уйти в гиперпространство. Затем, выведение из строя гипердвигателя и орудий корабля, если они есть, — в такт словам бывшего принца пират на записи полностью подтвердил его слова. — А затем, взятие кораблей на абордаж. Попробуй мы начать прочёсывать космос на «Аккламаторах» — просто распугали бы этих ублюдков. Они успеют уйти раньше, чем корабли выйдут на дистанцию выстрела. Но… — Лелуш прищёлкнул пальцами. — Мы можем поставить их в такие условия, где преимущества их быстрых посудин практически нивелируются.

Лулу позволил себе чуть ехидную усмешку.

— Генерал Кеноби, скажите, вы можете убедить совет выделить нам несколько пассажирских и грузовых кораблей размером покрупнее?

— Допустим, хотя это будет и сложно, — в этот момент глаза бородатого джедая сощурились во внезапной догадке. — Кажется, понял. Ты предлагаешь попробовать брать их на живца?

— Именно, — фиолетовые глаза бывшего Зеро весело блеснули. — Представьте себе картину. Очередной рейдер берет на абордаж, скажем, пассажирский корабль. Но вместо гражданских там его встречает полк клонов. В то время как из соседней системы, или же со стороны планеты, на сигнал судна прыгает эскадра кораблей. Хорошо вооружённых, но достаточно быстрых, чтобы не дать пиратам разбежаться в стороны. Таким образом, мы зажмем их между молотом и наковальней, — пальцы, обтянутые чёрной кожей, сжались в кулак рядом с лицом Чёрного Принца.

Несмотря на то, что Лелуш многое не успел сделать, всё же он испытывал странное облегчение теперь, полностью осознавая, что Война Клонов началась.

Да, смерть вновь идёт за его плечом, мягко обнимая в опасные моменты. Однако Лулу ощущал себя… на своём месте. Здесь, на военном совете или же на поле боя, но он находился там, где был нужен. И делал то, что умел лучше всего: совершать невозможное, делая его возможным и ведя людей к победе.

Сейчас он в очередной раз понял, как ему этого недоставало в месяцы бытия Демоном-Императором. Понял, насколько сильно изменило его Чёрное Восстание и последующие события, сделав войну его призванием и уделом. Войну за изменение этого мира к лучшему.

Такие изменения, раньше бывшие незаметными, с одной стороны, пугали. Уж чего-чего, а превращаться в мужскую версию Корнелии, жить не могущей без войны, он явно не желал. С другой же, Зеро не мог отрицать, что сейчас испытывает определённое удовольствие от происходящего вокруг.

— Хм, — Оби-Ван задумчиво переводил взгляд с голограммы на Лелуша и обратно, подперев подбородок рукой. Остальные, похоже, предпочитали молчать. Энакину план, сочетающий в себе лихость и определённую долю импровизации, явно пришёлся по душе, судя по загоревшимся глазам.

— Может сработать, — Кеноби весело сощурился, признавая правоту молодого джедая. — Однако есть один нюанс. Если на одном участке разом появятся несколько таких «кораблей-призраков», после встречи с которыми начнут пропадать пиратские рейды, это определённо вызовет их настороженность, тебе так не кажется?

— Нет, если грамотно распределить силы, — Лелуш покачал головой. — Посмотрите.

Зеро вновь включил на голопроекторе карту торгового маршрута, разбив его маркерами на примерно двадцать участков.

— Вот тут — основные порты, маленькие и крупные, через которые проходит наш участок Кореллианской Трассы, — бывший Зеро серьёзно посмотрел на своих напарников. — Допустим… шестнадцать кораблей. По полку в каждом. Каждый из них прибудет в начальную точку своего собственного маршрута на сверхсветовой скорости, после чего останется там на несколько дней под каким-нибудь предлогом. Этого достаточно, чтобы поползли слухи, которые пиратские осведомители — будем честными, в портах они есть, — не преминут сообщить главарям шаек.

Лулу изобразил на голограмме карты того, как корабли начинают двигаться.

— Судя по записям с разграбленных кораблей, они всегда нападают до того, как их добыча уйдёт в гипер, либо на ближайших промежуточных точках, которые никак не миновать для смены маршрута. А значит, нашим приманкам не придётся долго ждать гостей. После чего абордажные команды впускают их вовнутрь, и наша ловушка захлопывается, — Зеро резко разрубил воздух ребром ладони.

Пожалуй, это задание Лелуш выполнит с действительно большим удовольствием. Работорговля была одним из тех человеческих пороков, которые Зеро не спускал никогда. Наравне с номерной политикой британцев, клеймящих представителей других народов «низшей расой». Впрочем, похоже, не он один уже предвкушал это дерзкое нападение пиратов.

Встретившись взглядом со слегка лихорадочно блестевшими глазами Скайуокера, Зеро понял, что от него пиратам ждать пощады не придётся.

Лелуш улыбнулся будущему Избранному и кивнул, словно говоря, что прекрасно понимает его чувства. Тот, похоже, понял, вернув улыбку, только куда более кровожадную.

— Рейгос, скажи, а ты точно джедай? — Микоре Викт выгнул бровь чуть насмешливо. — Больно методы у тебя не рыцарские.

Тонкие пальцы Лелуша слегка дрогнули — это было, пожалуй, единственным внешним признаком того, насколько этот вопрос поставил его в тупик. Фиолетовоглазый нарочито медленно повернул голову к нему.

Неужели этот молодой джедай догадался? Настолько быстро? Да, то, что сейчас говорил Лулу, несколько отличалось от стандартного подхода джедаев, но вот так просто догадаться о перерождении? Проклятие, проклятие…

Лишь увидев смеющиеся глаза Викта, он понял, что над ним только что пошутили. С одной стороны, с души разом рухнул камень размером с гору. С другой… здоровому параноику очень захотелось пожать шутнику шею.

— Нет, ни разу не джедай, — голос Зеро так и сочился сарказмом. Хотелось отплатить ему той же монетой. — Я всего лишь перерождённый заново дух Дарта Ревана. Пади передо мной ниц и прими Тёмную Сторону, адепт Света!

Джедаи не смогли сдержать смешков. Даже Кеноби ухмыльнулся в усы, прежде чем прервать развязанный Микоре балаган.

— Ладно, повеселились и хватит, шутники, — похоже, как наиболее старший среди них, что по возрасту, что по званию, он чувствовал определённую ответственность за командный состав корпуса. Словно все они частично были его падаванами, и, если честно, то такое отношение подкупало. — План действительно неплохой, Лу. Я поговорю с Советом, — по его изменившемуся не в лучшую сторону выражению лица было видно, что интендантская волокита у него вызывает буквально физическую боль. — Когда всё будет улажено, вы получите приглашение на вверенные вашему командованию корабли. Да пребудет с вами Сила!

— Да пребудет с вами Сила, — повторил Лулу всеобщую ритуальную фразу прощания, на минуту прикрыв глаза. Прелюдия миновала. Скоро должен был начаться главный спектакль.

Корусант, космопорт

Они летели на спидере к посадочной площадке, где гордо сверкал ещё новыми, не успевшими побывать во множестве боёв бортами, корабль. Его корабль, имевший аэродинамическую форму, хищные очертания и окрашенный в чёрное с серебром. Его корабль, при виде которого сердце поневоле начинало биться учащённо.

Это ощущение было знакомо Лелушу. Слишком знакомо, чтобы он не мог его не узнать — такое же он испытывал, когда садился за рукоятки сначала «Гавейна», а затем и «Миража». Когда командовал «Авалоном» и «Икаругой». Или когда завершил создание световых клинков. Ни с чем не сравнимое ощущение надёжности и скрытой силы, что может по твоему приказу проявить себя, изрыгнуть из орудий гибельный огонь, что принесёт своему хозяину победу в очередной битве.

И особенно приятно это было осознавать, учитывая то, что другие разумные настолько сильно недооценивают это оружие, давая ему в руки пусть небольшой, но, при умелом использовании, очень весомый козырь.

Кеноби, безусловно, старался разделить то количество кораблей, что ему удалось выторговать, в равных пропорциях на всех командиров своего корпуса. И если с гражданскими судами нужных типов особых сложностей не было, то вот боевые корабли, похоже, были строго ограничены — большинство из них было сейчас задействовано на границах. И тратить сколько-то крупные силы на пиратов, пусть и терроризирующих важный торговый маршрут, Республика просто не могла. Как заметил про себя Лелуш, Дуку довольно-таки умело заставил Великую Армию выбирать между двух зол и сосредотачиваться на чём-то одном, пока второе остаётся безнаказанным.

В итоге генералы тянули жребий, по которому Лулу досталось определённое количество клоновских канонерок, больше подходящих для десантирования войск на поверхность планеты, чем для окружения и уничтожения рейдеров, а также прототип корвета «Мародёр», приобретённый Орденом перед началом войны у корпуса Юстиции.

Как пояснил немного извиняющимся тоном Оби-Ван, эти корабли разрабатывались для Корпуса, и их прототипы проходили испытания в его рядах. Но в итоге… в итоге корабль ждала довольно незавидная участь быть раскритикованным. От поставок отказались, а три первых корабля были проданы джедаям за ненадобностью. В том числе и «Мстительный Дух», который теперь отдали в распоряжение генерала Шестнадцатого Легиона.

В общем, оценка вверенных ему сил космического флота была так себе. До того момента, пока к Лелушу не попали характеристики корвета, который, по правде говоря, скорее нужно было называть «мини-крейсером». После их прочтения Лулу проморгался. После чего прочитал ещё раз, тихо и слегка безумно смеясь. После чего у бывшего Зеро созрел закономерный вопрос.

А именно: «Что конкретно не понравилось офицерам Корпуса?» Лулу мог предположить лишь одну жизнеспособную версию — цена, что была под стать ТТХ.

Не то чтобы Зеро успел подробно изучить всю военную технику галактики, но даже на первый взгляд этот корабль среди других корветов смотрелся точно так же, как «Ланселот» среди найтмеров четвёртого поколения. Сочетая в себе высокую скорость, хорошую для своих размеров огневую мощь и ангар с тридцатью истребителями на борту, он был просто идеальным для плана, разработанного в конференц-зале.

Вот только докладывать об их невежестве джедаям Лелуш не собирался, приберегая этот козырь для себя. В конце концов, если кто-то не видит очевидного, это не его проблемы. А вот для Шестнадцатого легиона, если, конечно, у него появится источник дополнительного финансирования, не связанный с джедаями, приобрести несколько таких корветов было бы неплохо.

— Красивый, — сидевшая на заднем сиденье фоллинка с интересом смотрела на «Дух Мщения». — Знаете, наставник… когда я смотрю на него — примерно такое же чувство возникает, будто держу в руке активированный световой меч.

Лулу молча кивнул, заводя транспорт на посадку.

Красивый, опасный, смертоносный. Как найтмер перед атакой. «Мародёр» явно навевал ему ощущение дома.

— Добро пожаловать на борт «Мстительного Духа», генерал-джедай Рейгос, — когда парочка поднялась на борт корвета, молодой шатен с карими, чуть лукавыми глазами и нарочито-небрежными движениями отдал честь, вытянувшись в струнку, — лучшего корвета во флоте Республики. И не верьте тем, кто вам скажет обратное. «Мародёр» — это лучшее, что случалось с нашим флотом за последние несколько десятков лет, — похоже, что молодой командир корабля души не чаял в своём судне и был готов ревностно защищать его от возможных нападок. — Капитан Блейк Соло, к вашим услугам.

В Силе его эмоции ощущались немного насмешливо. В них слышался какой-то вызов, словно он прощупывал нового начальника. Так молодой волк прощупывает нового вожака стаи.

— Соло? — Лелуш слегка поднял брови.

Фамилия была слишком говорящая, чтобы пропустить её мимо ушей.

«Неужели отец Хана?»

— Так точно. Младший брат Джонаша Соло, большой шишки на Коррелии, — Блейк чуть виновато развёл руками, словно извиняясь. А затем белозубо улыбнулся. — Не обращайте внимания.

Командиры полков, в свою очередь, назвали собственные номера.

Четверо клонов и человек лет двадцати. Явно только что из Академии. Его полковники и капитан «Духа Мщения».

Их лица были совершенно одинаковыми: суровыми, нарочито-грубыми, словно вырезанными из гранита. Однако в Силе эти «мясные дроиды», как их презрительно (Лу успел услышать некоторые перешёптывания) называли, ощущались очень ярко. Практически на уровне обычных людей, если не сильнее. Каждый — разный. Каждый со своим характером, несмотря на одинаковые лица.

Командир первого полка — суровый воин, который требует много, но, тем не менее, является настоящим «отцом солдатам». Таких как он подчинённые уважают и ценят. Похож на Тодо.

Второй полковник — настоящий лидер. Харизматичный, отважный и смелый, но при этом крайне редко теряющий голову на плечах. На такого можно положиться во многих управленческих вопросах. Впрочем, если потеряет — мало не покажется никому. Как и первый, имеет немалый авторитет в войске, возможно, даже больший, чем «Тодо». И, немаловажно, искренне любящий сам процесс боя. Расположение завоевать будет не очень-то легко — точно так же, как и с Зулли. Но если завоевать…

По губам Лелуша невольно промелькнула улыбка. В прошлой жизни у него был человек с подобными навыками, который далеко не сразу стал его союзником, но когда стал — преданнее человека было не найти. «Апельсин — имя моей верности». Джереми.

Третий. Спокойный, вдумчивый, молчаливый. Превосходный воин, преданный в первую очередь своим братьям-клонам, а уже потом — всем остальным. «Моё добро на стороне моей принцессы», — почему-то вспомнилось Зеро. Да, похож. Только вместо Корнелии у этого Гилфорда — клоны.

Полковник четвёртого. Неистовый. Готовый ринуться в самое пекло и повести за собой людей. К победе. Храбрый, даже немного безрассудный. Корнелия… то есть, Корнелий.

Конечно, всегда следовало отдавать себе отчёт в том, что это лишь ассоциации мозга бывшего Зеро, что пытался подстроить новое окружение под себя. При дальнейшем рассмотрении наверняка бы вскрылось и множество различий. Тем не менее — сходство грело сердце.

Каждый из них был полноценным живым существом со своими чувствами, разумом, эмоциями. Разумным… Который, по сути, находился в Республике на положении раба. На положении раба, который в данный момент принадлежит джедаям.

И, что характерно, судя по эмоциям при виде появившегося джедая — где-то в глубине души они чувствовали своё положение. Пока что, скорее неосознанно. Словно дети, не слишком ещё понимавшие своё положение, и чем оно чревато. Однако первые ростки осознания уже начали появляться. Зеро оставалось лишь догадываться, в какое дерево ненависти оно может вырасти за три года войны.

Становилась понятной одна вещь: Палпатину не нужны были ровным счетом никакие чипы, чтобы в итоге солдаты Великой Армии Республики пошли убивать большинство своих генералов. Многие из них, полностью осознав своё положение, выполнили приказ без каких-либо вопросов. А некоторые — ещё и с явным удовольствием.

Зубы Лелуша стиснулись, тихо, почти неслышно заскрипев. Кажется, его счёт к нынешнему галактическому строю сейчас вырос ещё на пару строк. Впрочем, ровно как и к ситхам, что в своё время санкционировали создание этой армии рабов.

Лулу был честен с собой. Ему действительно нужно было их расположение. Более того, ему было жизненно необходимо стать для этих клонов своим. Ведь в случае, если его план провалится, злополучный приказ будет касаться и его в том числе. И в этом случае всё будет зависеть от того, кто этим (возможно, именно этим четверым) клонам будет ближе.

Однако сейчас, по факту, на миг почувствовав себя в шкуре какого-нибудь британца, использующего девушек из гетто для определённых целей, Зеро мог сказать, что теперь это желание стать для них своим будет искренним. Он не просто завоюет их расположение. Он даст им то, чего не даст им Республика или Империя: возможность выбора. И, пожалуй, он сделает это сразу после того, как проведёт эту операцию.

— Рад познакомиться, — Лулу пожал руки каждому из присутствующих, после чего коснулся плеча ученицы. — Зул Ксисс, мой падаван.

Зеро сел в предложенное кресло напротив капитана корабля.

— Прежде, чем мы начнём, — Лелуш посмотрел на своих полковников. А что, если? В конце концов, начинать надо с малого. — Скажите, вы имеете личные имена, помимо идентификационных номеров?

— Никак нет, — командир первого полка отрицательно покачал головой, скрестив руки на груди. В эмоциях клона промелькнула легчайшая тень недовольства. — Но, насколько я знаю, вы имеете право называть нас, как посчитаете нужным.

— Не называть, как посчитаю нужным. Вы не домашние животные, — резко оборвал клона Лелуш. После чего примиряюще поднял руку, видя удивление на лицах присутствующих. — Прошу прощения. Скажем так, я несколько отрицательно отношусь к… подобному.

Ни больше и не меньше. Выводы они сделают сами.

— Однако я действительно хотел бы предложить вам взять имена. Когда-то их носили выдающиеся воины и полководцы своего времени, — Зеро вежливо, с уважением, но без каких-либо эмоций улыбнулся.

Это будет… правильно.

После того, как формальности были улажены (после данной Лелушем характеристики имён, они клонам явно понравились), офицеры приступили к обсуждению плана. Было решено, что в этой операции полки будут действовать раздельно, каждый на своём участке, поддерживая с генералом постоянную связь. «Мстительный Дух» же, вместе с Лелушем на борту, отправится вместе со вторым полком, дабы обеспечить подкрепление, захлопывающее ловушку.

— И ещё кое-что, — Зеро повернулся к… Джереми. — Я бы хотел, чтобы во время этой операции моя ученица находилась под вашим командованием.

— Прошу прощения? — тёзка его цитрусового знакомого слегка приподнял бровь.

— Ей нужен опыт, — Лелуш коснулся тонких пальцев фоллинки, для которой, похоже, выражение иронично приподнятой брови стало уже привычным. — Не личных схваток, но командных. А лучший опыт она может получить, находясь рядом с тем, кто специально этому обучался и командовал людьми в битве на Джеонозисе.

То, что лишь один из его полковников участвовал в настоящем бою, было, конечно, неприятным сюрпризом, однако это было лучше, чем ничего. По крайней мере, ученица, к которой Лелуш пока не мог определить точное отношение, сможет получить боевой опыт.

— Понимаю, — клон кивнул, в задумчивости смотря на девушку.

— Хорошо. Падаван Зул Ксисс, отныне вы — заместитель командующего вторым полком Шестнадцатого Легиона.

Кореллианская Трасса, мостик «Духа Мщения»

— Сэр? — Соло повернулся к сидящему в кресле, словно на импровизированном троне, генералу, наблюдающему за изменениями на голографической карте. Словно спрашивая, джедай сам командовать будет или даст делать работу «профессионалам».

Лелуш вдохнул, внутренне успокаиваясь и поглаживая пальцами подлокотники. Понеслась.

Вот он, первый настоящий бой в новом мире. Пусть и с зажравшимися пиратами, которые уже взяли лайнер с сюрпризом на абордаж, однако от этого боя зависит очень многое.

Лелушу нужен был авторитет среди своих подчинённых. Он видел насмешливое прощупывание капитана корабля, видел то, как смотрят на него клоны. Сейчас от его действий зависит, признают ли его вожаком, заложит ли Зеро первый камешек в своём пути к изменению Галактики, или же его всю войну будут просто терпеть собственные подчиненные.

Передать сейчас командование кому-то другому? Ни за что. Кем бы Лелуш ни был в мире звёздных войн, внутри он всё ещё оставался Зеро, проклятием сначала Британии, а после — всего мира.

— Приготовиться к бою, — на капитана корабля поднялся жёсткий взгляд фиолетовых глаз. — Три звена истребителей на изготовку. Прикройте корабль с флангов. «Дух Мщения» — выходим на дистанцию атаки. Приготовить абордажные капсулы.

Блейк вздохнул, бормоча про себя ругательства. Похоже, Лелуш подтвердил его худшие опасения. Однако приказ исполнил.

Лелуш, не отрываясь, следил, как изображения зарядов, что изрыгнули восемь сдвоенных турболазеров, несутся по отметке вражеского корабля через тысячи километров космического пространства. Пусть на деле их скорость была огромна, подобные расстояния было всё ещё немного сложно осознать.

Следовало отдать «Гозанти» должное, он сумел уйти из-под огня части пушек. Но это ему не слишком помогло — оставшиеся снаряды разнесли «крейсер», в длину куда меньший, чем корвет Лелуша, вдребезги. Впрочем, сейчас это значения уже не имело, ведь три оставшихся вражеских корабля-носителя уже перестраивались в боевой порядок, прикрывшись малыми кораблями, сейчас бросившимися наперерез прикрытию противника.

Три крупных корабля против одного. Но тридцать истребителей против двадцати вражеских. На губах Лелуша начала играть саркастическая усмешка. Кажется, это будет весело.

И всё же к боям на сверхдальних дистанциях придётся привыкать. Да, бывший Зеро и ранее постоянно пользовался интерактивными картами, сидя в кабине найтмера и командуя. Но всё же там он мог оценить обстановку и собственными глазами, особенно в том случае, если сам принимал непосредственное участие в бою. Здесь же, вопреки неточности фильмов, созданной ради визуальной зрелищности, даже бои истребителей будут вестись на расстоянии нескольких десятков километров…

Взгляд Лулу упал на расстояние между «Духом Мщения» и ближайшим «Гозанти», а затем — на показатели скорости корабля. Аметистовые глаза торжествующе сверкнули.

И именно поэтому, в том числе — кажется, ему будет, чем их удивить.

— Капитан, максимальное ускорение. Всю энергию — на двигатели и щиты! Таран этого корабля, — на голокарте подсветился ближайший «карманный крейсер» противника. — Синее звено, выстройтесь полумесяцем, прикройте «Дух» слева. Огрызайтесь на вражеские истребители, но не спешите нападать. Красное, Золотое — жёсткий строй клином. Сблизьтесь с вражеским прикрытием и разнесите его в щепки.

— Вы рехнулись? — Блейк уже не мог скрывать своих эмоций, очевидно послав к чёрту субординацию. — Вероятность успешного тарана при таких размерах кораблей крайне мала!

— Спорить будете потом, Соло. Просто выполняйте приказ, если хотите победить, — рыцарь, не отрываясь, следил за рисунком боя.

На лице капитана сейчас отражалась вся гамма чувств к психу-джедаю, однако приказ он всё же выполнил.

Похоже, впрочем, что вражеский «Гозанти» подумал про командующего «Мародёром» то же самое. Потому как творение конструкторов Кореллии стало отклоняться вправо, уходя от таранного прохода и готовясь развернуться для дачи залпа с носа. Усмешка на губах Лелуша превратилась в презрительную, когда он смотрел, как звездолёт медленно приближается к бортовой полусфере «Духа Мщения». Поближе. Ещё поближе… пора.

— Запуск абордажных торпед, живо!

Выражение лица Соло было непередаваемым, постепенно сменяясь от «что творит этот придурок?!» до понимания и злорадной усмешки в сторону пиратов.

Пройдя мимо вражеского корабля на полном ускорении, «Дух Мщения» выстрелил по врагу абордажными капсулами. Три прошло мимо, ещё одна была отклонена щитом, отправившись в космический дрейф, но три торпеды вгрызлись в тело звездолёта, давая возможность прекрасно вымуштрованным клонам сойтись с пиратами в наземном бою. В то время как плотный строй истребителей Красных и Золотых прошёл через не успевших перестроиться пиратов, как нож сквозь масло. Клоны потеряли лишь четверых — против тринадцати вражеских машин. И останавливаться не собирались.

Однако два оставшихся крейсера явно не хотели разделять судьбу своих предшественников. Прикрывая друг друга и огрызаясь залпами турболазеров, пираты медленно отступали, потихоньку вырываясь из мышеловки.

Пальцы в чёрных перчатках сжали подлокотники кресла. Сейчас в Лелуше бушевал самый настоящий азарт. Тот самый, что сопровождал его всегда во время боя. Ну нет, его не обставит кучка космических грабителей!

— Капитан, сколько требуется времени для совершения гиперпрыжка вот в эту точку? — Зеро указал место прямо на траектории пути убегающих крейсеров. Тем временем со взятого на абордаж «Гозанти» пришло сообщение от клонов о зачистке. Капсулы, прошедшие мимо, подавали все признаки жизни, можно было забрать потом.

Судя по потемневшему лицу Блейка, ему очень хотелось сказать пару непечатных выражений в сторону генерала, но эти слова явно сошли бы за трибунал.

— Четыре минуты, сэр. Однако гипер-прыжки на столь короткие расстояния сопряжены с…

— Приступайте. И по выходу из гипера приготовьтесь дать залп по пиратам абордажными с левого борта. Всем звеньям истребителей, не дайте им перейти на сверхсветовую. Начинайте преследование, цельтесь в двигатели.

Когда «Дух Мщения» появился прямо перед вражескими кораблями, дав по ним залп торпедами, полными жаждущих боя клонов, Зеро расхохотался. Тем самым безумным смехом, что иногда пугал членов ОЧР.

Фактор внезапности, не совсем стандартное поведение со стороны Лелуша и то, что их противники явно не рассчитывали столкнуться с командиром, имеющим определённую долю безумства, сыграли свою роль. Эта партия за ним!

Открытый космос, «Дух Мщения»

— Ну здравствуйте, Тайлон Элок. Как самочувствие?

Увы, но зыркнувший на своего пленителя зайгерианец ответил лишь презрительным молчанием. Неудивительно.

Лелуш присел на стул напротив вращающегося в антигравитационной камере пирата, непринуждённо расправив плечи. Тонкие пальцы генерала с изяществом держали в руках стакан с дымящимся напитком молочно-коричневого цвета, к которому Лулу время от времени прикладывался. Конечно, вряд ли это можно было назвать полноценным кофе, но застарелое, приобретённое во время подготовки к Чёрному Восстанию пристрастие к этому бодрящему и прочищающему мозг напитку побудили бывшего принца искать его аналог среди местных продуктов. В принципе, каф неплохо подходил к его критериям, хоть и был несколько хуже земного аналога. Возможно, скоро предстояло перейти на чай — даром, что в галактике были великолепные сорта.

Первый бой, проведённый в новом мире, вызывал у Лулу чувство мрачного удовлетворения пополам с лёгким чувством превосходства, примерно таким же, какое он испытывал в свой первый настоящий раз, когда оборонял обречённое гетто от карателей Его Высочества. Вот только в этот раз у противника не оказалось козыря в виде боевой машины нового поколения, поломавшей все планы и разом перевернувшей исход сражения.

Конкретно это отребье не было Шнайзелем, которого Лу, несмотря ни на что, уважал как достойного противника. Оно не было даже Корнелией, что своим личным примером вдохновляла подчинённых на подвиги, отчего битвы с ней всегда несли в себе сюрприз. Оно же ничего не смогло ему противопоставить, и бой прошёл ровно так, как и рассчитывал бывший Зеро. Даже лучше, учитывая, что удалось захватить три потрёпанных вражеских «крейсера» — те самые, что попали под удар абордажных капсул. Пробоины в корпусе были залатаны достаточно быстро.

Одним словом, Лулу было чем немного потешить своё самолюбие. Возможно, бои с генералами Конфедерации будут существенно более тяжёлыми (в конце концов, по фильмам Жоржа Луки определить их полководческий талант было довольно трудным делом), но с пиратскими шайками он справится без проблем.

Нужно было двигаться дальше.

— У меня к вам несколько вопросов, на которые, как я надеюсь, вы дадите ответы, — сделав глоток кафа, Лелуш поставил стакан на стоявший рядом столик, вокруг которого как бы невзначай были разложены различные инструменты, использовавшиеся заплечных дел мастерами местной галактики. От банальных электрошока и сыворотки правды до нейрохлыстов и чего-то совсем странного, назначения которого Лулу просто не хотел знать.

Иронично, но практически все эти приспособления (кроме электрошока) были взяты из пыточного арсенала самих пиратов на одном из кораблей.

— Я предлагаю вам честную сделку, — Лулу закинул ногу на ногу. Видя, как Тайлон слегка сглотнул при взгляде на инструменты, бывший Зеро чуть насмешливо приподнял брови. — Вы указываете мне местонахождение ваших передовых баз, расположенных вдоль терроризируемого вами участка Кореллианской Трассы, а также помогаете с захватом вашего главного гнезда. Я же, в свою очередь, выпускаю вас целым, невредимым и даже с пачкой кредитов — скажем, на Татуине. Или в любой другой дыре, по вашему усмотрению. Что скажете?

Элок слегка поморщился, точно ему под нос сунули оставленную бантой лепёшку, и прохладно взглянул на джедая.

— Вы, видимо, ошиблись. Я ничего не знаю ни о каких передовых базах. Я скромный пират, зарабатывающий на жизнь своим трудом, — наконец процедил он, слегка дёрнув «кошачьими» ушами.

— Скромный пират, чьи нападения, как и нападения его собратьев по ремеслу, были на диво хорошо организованы, — Лелуш слегка вытянул руку в сторону пленника, сжав пальцы так, что горло зайгерианца захлестнула невидимая удавка. Видя вытаращенные глаза Тайлона, в изумлении смотрящего на своего мучителя, он хищно улыбнулся, сверкнув лиловыми глазами, тем самым усиливая психологический эффект.

Разумеется, этот фокус не имел ничего общего с настоящим Удушением, которое, как успел прочитать Лу, перекрывало любой доступ организма к воздуху — даже у тех разумных, которые дышат с помощью пор на коже. Но внешне банальный телекинез, мало отличавшийся от движения предметов, очень на него походил. И, судя по изумлению на лице пирата, по промелькнувшему на его лице страху, подобное он уже видел… наверняка — в исполнении кого-то, сильно отличавшегося от джедая.

— Позвольте, я расставлю все точки над «i», — бывший Чёрный Принц ослабил хватку, позволяя зайгерианцу наконец вздохнуть. — Тактика подобных вашему рейдов, из того, что успело попасть в объективы камер, практически всегда сводилась к одному и тому же. Быстрый налёт, выведение из строя защитных орудий и гипердвигателя, после чего — взятие корабля на абордаж. Когда же на место происшествия прибывали силы Корпуса Юстиции, там не было ни пиратов, ни корабля, ни даже космического мусора, который свидетельствовал бы о том, что судно уничтожили. Что это значит?

Встав со своего места, генерал не спеша, словно хищник к раненой добыче, приблизился к Тайлону. Лиловые глаза Лулу сощурились, рассматривая пирата с ног до головы, словно пытаясь понять, каким особо болезненным способом будет казнён мусор.

Зайгерианец тяжело сглотнул, словно глупый мышонок, глядящий в глаза смертоносному аспиду.

— А это значит, — мерно продолжал Лелуш, неспешно, с поистине императорским величием вышагивая вокруг пленника, — что либо вы где-то потом чините захваченные корабли, дабы уже на сверхсветовой скорости перегнать их в те места, где можно продать захваченных рабов (которые просто не поместились бы все на ваши маленькие рейдеры), либо сбываете их с рук недалеко от мест захвата. В любом случае, это означает, что у вас есть несколько перевалочных пунктов вдоль Трассы. А скорее всего — и главная база, где вы уже сбываете товар с рук. Я ведь прав, верно?

Именно на это, в конечном итоге, и нацелился Лелуш. Можно было, конечно, пытаться брать на живца один пиратский рейд за другим. Вот только Лу не сомневался, что слухи об этом распространятся не просто быстро, а очень быстро. Один, может, два раза (учитывая, что такие события происходят по меньшей мере в шестнадцати местах одновременно), и налётчики утроят осторожность. Проблема будет временно ликвидирована, но не решена окончательно, не вырвана с корнем, как должна была быть.

Предлагая этот план Кеноби изначально, Лу надеялся взять пленников и там уже, развязав им языки, нанести хирургически точный удар в самое сердце этой заразы. Ну, а остальные члены корпуса, тоже задействованные в этой авантюре… поймут — хорошо. Не поймут — не беда, придётся действовать своими силами. В любом случае, они сыграют роль отвлекающего манёвра.

— Умно, — Элок скривил губы. Видимо, это должно было означать крайнюю степень презрения к собеседнику. — Вот только, джедай, ты не учёл одну вещь. Если благодаря мне вы попытаетесь взять штурмом, как ты выразился, «нашу главную базу», — передразнил он Лелуша, — где, скорее всего, потерпишь поражение — это тебе не маленький рейд в ловушку ловить, — наши в лепёшку расшибутся, но узнают, кто их сдал. И тогда, поверь, моя участь будет куда более погана, чем тюрьма. Так что прости, но сделка не состоится, — зайгерианец обнажил острые зубы, доставшиеся от кошачьих предков. — Сдавай меня своим хозяевам и избавь меня от своего общества, низший. Смердит, знаешь ли.

Возможно, зайгерианец просто хотел ужалить своего пленителя напоследок, справедливо полагая, что джедай с их строгими моральными запретами ничего не сделает ему за подобную выходку. Возможно, он просто не сумел сдержать издержки расового менталитета, смотрящего на других разумных в лучшем случае как на рабов. А скорее просто решил грубостью заглушить точащий в его сердце страх, который непроизвольно захлёстывал того с головой лишь при взгляде в эти безжалостные аметистовые глаза. Кто знает…

Лелуш не спеша, словно в размышлении, поднёс руку к виску, словно подперев голову, рассматривая Элока из-под задумчиво нахмуренных бровей.

Это было даже забавно — в какой-то степени. Где бы Лулу ни оказался, в любом мире или даже Галактике находились подобные индивидуумы, которые, возомнив себя богами, решали, что они находятся на вершине пищевой пирамиды. А все остальные лишь пыль под ногами.

— Низший, говоришь? — тихо, вкрадчиво спросил он, после чего резко сжал тонкие пальцы. В этот момент захваченная Силой кисть пирата довольно-таки громко хрустнула, плющась в один бесформенный комок из сломанных костей, кожи и мяса.

Тайлон закричал, а точнее, взвыл, резко дёрнувшись, словно пытаясь вырваться из антигравитационной камеры. Глаза зайгерианца расширились от боли, мышцы напряглись, на лице и лбу заблестели бисеринки пота.

— Знаешь, сколько раз я слышал подобное от таких ублюдков, как ты, Элок? Сколько раз я слышал подобные речи? «Люди не равны», «есть сильные, а есть слабые». В твоём случае «есть высшие, а есть низшие», да…

Глядя в расширенные до ужаса глаза, Чёрный Принц уже не сомневался. Он уже почти готов. Почти, надо было лишь ещё немного усилить психологический эффект. А там — он уже как миленький выложит всё, что знает. Ну, а затем… взятие штурмом хорошо укреплённой базы закрепит тот фундамент, на котором он собирался строить свои отношения с клонами.

Испытывал ли Лулу настоящую, а не разыгранную ненависть по отношению к этому ублюдку? Да, равно как и к тысяче других, что были до него. Ко всем носителям той поганой социал-дарвинистской идеологии, что исповедовал покойный Император Чарльз. Вот только времена, когда его ненависть выливалась в захлёстывающую разум бурю эмоций, давно остались в прошлом. Сейчас она была спокойной, холодной и острой, словно остриё клинка. Бывший революционер полностью контролировал то, что он делает.

— Знаешь, сколько подобного мусора я в своё время уничтожил, многих из них — собственной рукой? Тебе и не снилось. Тебе не кажется, что я сейчас для тебя немного поопаснее, чем гипотетические каратели, которые могут до тебя добраться?

Бывший… хотя был ли он сейчас бывшим? Нет. На пытавшегося вздохнуть Тайлона холодным взглядом лиловых глаз смотрел Зеро. Настоящий и не бросивший своего ремесла, тот, которого проклинали и ненавидели британские аристократы. Тот, кто стал карающим клинком для посмевших возомнить себя «высшей расой». Единственный, кто смог одним созданным образом на протяжении последующих десятилетий внушать страх в сердца тех, кто использовал свою силу не по назначению. И сейчас на Тайлона смотрел он. Демон по имени Зеро. Легенда, не так давно скрывавшаяся под чёрной маской. Безжалостный и беспощадный к подобным ублюдкам, не знающий запретов, словом и делом меняющий миропорядок.

Он сжал пальцы ещё раз, дробя в кровавый фарш и вторую руку пирата. Мрачное удовлетворение от хорошо проделанной работы немного согрело душу. Подобный мусор, занимавшийся тем, что уже который месяц продавал в рабство мужчин, женщин и детей, не заслуживал жалости. Ни малейшей.

— Ты же джедай! — из глаз несчастного зайгерианца уже ручьём текли слёзы боли и унижения, а остатки надежды пытались дозваться до милосердия Демона. — Ты не можешь так со мной поступать…

Лелуш скорее почувствовал сознанием, Силой, чем увидел, как дверь камеры отворилась примерно на четверть и из щели блеснули любопытные глаза, тут же расширившиеся от изумления. Кажется, Зулли заглянула на огонёк.

Генерал тихо выругался про себя, чуть поведя пальцами. Не то, чтобы он не рассматривал подобный вариант развития событий: находясь на борту с любопытным, несмотря на то, что она не так давно перенесла, подростком, это было бы попросту смешно. Однако зашла она, мягко говоря, невовремя.

«Ладно, оправдываться сейчас не имеет никакого смысла, — прикинул он варианты. — Значит, надо доигрывать спектакль до конца, после чего проводить разъяснительную беседу. Пожертвуем конём ради создания ферзя».

— А ты видел много джедаев? Видимо, подобные тебе привыкли к тому, что они максимум что могут — отрубить руку или быстро и безболезненно снести голову световым мечом, — жёстко усмехнулся Лелуш, старательно делая вид, что не заметил, что за ним наблюдают. — Вот только я человек немного иного склада характера. Надеюсь, ты это понимаешь? — Аура власти, буквально исходящая от фигуры Лелуша, уже была физически ощутима.

— Стой. Стой! Я всё скажу! — немного истерично заорал пират, видя, что человек с молодым лицом и холодными глазами, которые подошли бы самой Смерти, снова готовится сжать руку. — Я всё скажу…

— Вот и славно.

Лулу глубоко вздохнул, беря со столика датапад и вбивая в него информацию, которую начал тараторить зайгерианец, после чего вызвал меддроида, приказав заняться кистями пирата.

Аура ученицы стремительно удалялась от камеры, мельтеша калейдоскопом диаметрально противоположных эмоций.

Кажется, Зеро ждал один из тех неприятных разговоров, которые так любила устраивать Карен. Увы, необходимый, если на выходе он рассчитывал получить не очередного джедая, а ни много ни мало — Ферзя.

* * *

Зул стремительно шла через жилую палубу «Духа Мщения», не разбирая дороги. Словно вбивая подошвы сапог в палубу корабля. Один раз даже налетев на клона, едва не сбив его с ног. Наскоро извинившись, падаван остановилась только тогда, когда изнутри закрыла дверь своей каюты.

Девушка тяжело опёрлась на спинку стула, стараясь отдышаться и привести мысли в порядок, успокоить разум — всё, как её учили в Храме джедаев. Вот только твёрдо заученное «нет эмоций — есть покой» сейчас не слишком помогало. А если быть совсем честными, не помогало вовсе. Куда больше на ум приходили отборные ругательства на хаттском старины Глайва, да упокоится её Мастер в Силе.

Мысли всё время, раз за разом, возвращались к тому, что она почувствовала — и увидела — в комнате, куда поместили заключённого.

Её новый учитель, буквально вырвавший потерявшего своего мастера падавана из объятий апатии, мыслей о побеге и невозможности понять саму себя, был довольно своеобразной личностью. Это было заметно с первых дней обучения с ним. Достаточно вспомнить треклятые шахматы или то, каким образом он учил её бою на световых мечах. Иногда это раздражало так, что хотелось заехать ему чем-нибудь по челюсти.

В этом они с мастером Глайвом были похожи. И, наверное, именно это и помогало фоллинке, в конечном итоге, найти с ними общий язык. В конце концов, она сама тот ещё падаван. Зулли откровенно сомневалась, что смогла бы учиться у джедая, что более придерживался кодекса. И, в конце концов… Рейгос держал слово. Не лез с нравоучениями о том, что нужно отпустить и забыть память об убийстве учителя.

В целом, Зул воспринимала его, как благородного и умного (один бой с пиратами чего стоил) рыцаря. Вольно трактующего кодекс, но, как и многие другие в Храме, о которых она слышала, всё ещё являющегося джедаем. Хотя и снедаемого какой-то внутренней болью, словно какая-то застарелая внутренняя рана постоянно глодала мастера Рейгоса изнутри — отблеск этой печали всегда нет-нет, но прятался в глубине лиловых глаз.

Но то, что произошло сегодня, когда она, мучимая любопытством, о чём Учитель ведёт беседу с капитаном пиратской шайки… Это было дальше того, что мог сотворить её прежний Мастер, который тоже не слишком работорговцев жаловал, предпочитая быстро и незатейливо их убивать. Дальше любой черты, которые предписывал Кодекс Джедая. Когда со стороны пирата, ещё мгновение назад лучившегося презрением, пришли волны страха, удивления и жгучей, невыносимой боли, которая с головой захлестнула его сознание.

Наставник пытал пленника. Не убивал. Не допрашивал. Даже не пытался воздействовать Силой на слабый разум. Пытал. Пытал, испытывая мрачное удовлетворение от содеянного. Да, пленник был пиратом, который грабил, насиловал и убивал, но, в конце концов, учитель был джедаем. Джедаем, которому не следовало так поступать… Или всё же следовало?

Зелёные глаза краснокожей девушки сощурились. Губы сжались в единую прямую линию.

Разве эта кошкообразная тварь, разрушившая не одну жизнь невиновного, не заслужила подобного? Разве она сама не считала это правильным? В конце концов, разве не хотела сама же отомстить за смерть Глайва синекожей суке, считая это своим долгом, несмотря на то, что месть не путь джедая?

Или всё же они оба ошибались?

Зул упрямо сжала кулаки, так что костяшки пальцев, обычно красные, стали бледно-оранжевыми. В другой ситуации она никогда бы себе не призналась, но сейчас она боялась. Боялась того, что случилось. Боялась своего наставника и напарника. Но ещё больше она опасалась собственных мыслей.

С каких пор она стала рассуждать о подобных вещах с такой лёгкостью?

С того момента, как выжила на Джеонозисе — осознание пришло быстро, словно щелчком. Да и раньше уже были наклонности. Те самые, которые Мастер обточил, помог научить контролировать, пусть и иначе, чем это делали обычно джедаи.

Что это было? Почему, когда при ней пытали разумного, она ощутила удовлетворение?! Неужели случилось самое страшное, и оба джедая пали на Тёмную Сторону? Такое случалось с некоторыми джедаями после битвы, как Зул слышала из уроков истории, повествующих о временах до Руусана.

И что тогда делать? Кого звать на помощь, если Учитель и Падаван обезумеют одновременно? Догадки роились в голове фоллинки, как насекомые внутри улья. Девушка судорожно цеплялась за рукоятку светового меча, пытаясь додуматься до чего-то дельного.

Неизвестно, сколько бы ещё она так просидела и к каким выводам пришла бы, если бы в её дверь тихо бы не постучались.

— Зулли, я могу войти? — послышался знакомый голос.

Ксисс выдохнула сквозь сомкнутые зубы, стискивая в руке оружие джедая и оборачиваясь к выходу. Сейчас в голосе наставника не было ни капли злости, ничего от того жуткого, ледяного голоса, которым он разговаривал с зайгерианцем. Он вернулся в своё обычное состояние, словно то, что она почувствовала около тюремной камеры, ей почудилось, словно было страшным сном. Аура, источаемая Лу, исчезла, словно её и не было.

Вот только фоллинка не спала.

— Да, Учитель… входите. Я хотела бы с вами поговорить.

Мужчина сел на стоявший рядом с кроватью стул и, привычно подперев голову двумя пальцами (как же иногда забавляла эта его привычка. Всегда, но не сейчас), внимательно посмотрел на падавана. В фиолетовых глазах не было злости. Лишь интерес и какое-то непонятное Ксисс огорчение.

— Учитель… — фоллинка шумно втянула воздух, собираясь с мыслями, а потом разом, на одном дыхании, выпалила. Выплёскивая все свои сумрачные догадки, страх… всё, что она успела надумать за это короткое время, пока он не пришёл:

— Почему вы так поступили, учитель? Зачем? Да, он пират, но джедаи не пытают своих пленников! И ваши эмоции, ваш голос. Вы… вы взорвались ненавистью. Да, холодной. Вы её контролировали… кажется. Но почему? Почему? Что такое? Почему вы так поступили? А самое главное — почему я сама, вместо того чтобы сейчас бояться вас, спешно отсылать сообщение в Совет о вашем падении, — шатенка слегка зарычала, стиснув голову руками, — чувствую, что вы поступили правильно? Вопреки правилам Ордена, вопреки Кодексу, но вы сделали правильно, воздав этой твари по заслугам! Почему я думаю, что сама бы поступила так же? Почему, а? — закончила Зулли, переводя дух и смотря, с каким странным, непонятным ей пониманием смотрит на неё Рейгос.

* * *

Сила, как же она сейчас была похожа на Карен. Ту, что пришла к нему после Нариты, после похорон отца Ширли — за ответами и вопросом, правильно ли поступают Чёрные Рыцари, продолжая эту войну. Храбрая. Горячая. Где-то — агрессивная и язвительная, но ещё не слишком опытная. Пусть уже и повидавшая первые потери. Падаван, уже повидавшая некоторое дерьмо, похоронившая собственного учителя — и это уже дало толчок к развитию. Так что сейчас она уже сомневается в суждениях, навязанных ей ранее, но ещё отчаянно цепляющаяся за Кодекс.

Такая же, какой была Карен до Первого Восстания. Каким был сам Лелуш после убийства матери, но до изгнания. До того момента, когда собственный отец, фактически, сломал его детскую картину мира о колено, а его самого вышвырнул из своей жизни.

И теперь он снова стоит на месте лидера, у которого просят ответов. Правильных ответов, которые бы соотнесли увиденное с привычной картиной мира, с тем, что рассказывали в Храме Джедаев. Сейчас ему нужно было подобрать слова, которые помогут девушке пережить это… и, потихоньку, начать выходить из того догматизма, каким окружили своих учеников некоторые джедаи, придерживающиеся ортодоксальных взглядов.

Оставалось лишь поблагодарить Силу за то, каким был прежний мастер Зулли, не особо жаловавший царившие в Храме в последнее время порядки. Пусть и не в настолько радикальной форме, как Зеро. Но обучавший фоллинку примерно тому же.

Поэтому, вместо жёстких речей, которые были бы положены строгому наставнику, Лелуш сделал другое. Встав со стула, он мягко шагнул к девушке и слегка сжал её плечи своими руками, внимательно смотря в глаза.

— Извини, что напугал, Зулли, — сказал он чуть виновато, после чего, разжав руки, сел рядом с девушкой на кровать. — И могу тебя успокоить. Нет, я не упал на тёмную сторону. Как не упала, в общем-то, и ты. То чувство, которое ты испытала при виде того, как промышлявшая работорговлей тварь получает по заслугам, вполне себе естественно.

— Что? Но… — прежде, чем шатенка попыталась возразить, Лу предупреждающе поднял руку.

— Я видел таких раньше, ученица, — отвлечённо произнёс Лулу, собираясь с мыслями. — Считающие, что право сильного даёт им всё. Что весь мир и все, кто слабее их, не более чем пыль под ногами. Я видел, как они были готовы уничтожить тысячи жителей покорённого народа, дабы поймать одного-единственного врага, который посмел оспорить их право сильного. Видел, как тех, кому не повезло оказаться низшими, используют, словно игрушки. Я видел очень многое, Зулли, из того, чего ты, надеюсь, не увидишь никогда, — пальцы Зеро поправили каштановую прядь, заправив её за ухо. — Так что да, мой юный падаван. Тварей, подобных нашему гостю, я ненавижу — вопреки всем Кодексам. Так искренне, как только может это делать разумный. Я прекрасно знаю, что это может противоречить тому, чему учили в Храме. Вот только выйдя из Храма и столкнувшись с действительностью, — он криво усмехнулся, — понимаешь, что некоторые вещи, исповедуемые джедаями… расходятся с реальной жизнью. Потому что человек, равнодушно смотрящий на ублюдка, который продавал в рабство женщин и детей, может быть, и будет следовать Кодексу, но как по мне, он будет тем ещё лицемером. И то, что ты испытываешь удовлетворение — вполне естественно. Джедаи не перестают быть живыми, попадая в Орден.

— Но…

Похоже, что Ксисс заколебалась после того, как Лу подал ей суть происходящего под таким соусом. С одной стороны, он всё ещё поступал против заложенных при воспитании правил. С другой, такой подход оправдывал её саму. Не ты не права, то, что ты чувствуешь — естественно. И это подкупало девушку.

— Ведь испытывая подобные эмоции, мы приближаемся к Тёмной Стороне, — фоллинка скрестила руки на груди. — Даже если ненависть благородна, она всё ещё остаётся ненавистью.

— Да, приближаемся, — кивнул Лулу, подбирая слова и пытаясь объяснить девушке, по крайней мере, собственное видение проблемы с Падением. — Однако приближение не равно падение. Ровно как и ненависть ненависти рознь. Подумай сама. Разве стремление уничтожить зло, что разъедает нашу галактику — преступление? Разве ненависть, искреннее отрицание того, что твари, подобные Элоку, должны существовать, что они все — достойны того, чтобы оказаться под ударом светового меча — есть Тьма?

Лулу, привстав, прошёлся по каюте, не сводя глаз с ученицы.

Разумеется, то, что он говорил сейчас, ни в коем случае не понравилось бы Совету (да и то, ознакомившись с фактами внутри орденской кухни — были у Зеро сомнения и на эту тему). Но, благо, Орден не из одного Высшего Совета состоит. И отнюдь не Зулли и не Лелуш первые начали задумываться на эту тему.

— Вспомни историю до Руусана. Вспомни возвращение Империи Вишейта, или саму Последнюю Битву. Или хотя бы Мастера Кеноби, который отомстил за смерть своего учителя, впервые за тысячу лет уничтожив ситха. Ты думаешь, ни один из них не испытывал ненависти к своим врагам? — Чёрный Принц покачал головой. — Они теряли на этих войнах слишком многое, Зулли. Каждый из них. Друзей, братьев по Ордену, любимых. Они видели, как ситхи истребляли целые планеты. На глазах Оби-Вана его Мастера, считай, приёмного отца, пронзили световым мечом. Уверяю тебя, всем им была знакома ненависть. Однако если ты контролируешь эту ненависть, если она не превращает тебя в безумное, жаждущее убивать животное, это приближение остановится на определённой черте. Пока она не застилает тебе глаза, и ты не готова убивать каждого, кто встанет у тебя на пути, ради своей ненависти — ты всё ещё на правильной стороне.

Хотел бы Лелуш сказать то же самое о себе. Том, прежнем. К сожалению, там отнюдь не всегда у него была возможность не замарать рук своих. А некоторые ошибки отдавались болью в памяти до сих пор. Особенно одна. Та самая, после которой девушка, которую сам Ламперуж назвал своей первой любовью, обратилась в кровавую убийцу. Но этого напарнице знать точно не обязательно, тем более, что её подобные ошибки, как следовало надеяться, не ждали.

— Не бойся, Зулли. Я не упаду, хотя, признаюсь, мне приятно твоё волнение за меня, — он ободряюще улыбнулся. — Точно так же, как не падёшь и ты. Хочешь совет? Помимо всего прочего, в этом очень хорошо помогает осознание того, за что именно ты сражаешься.

— Что вы имеете в виду? — краснокожая приподняла бровь и недоумённо посмотрела на учителя. — За что именно вы сражаетесь, Наставник?

Лелуш улыбнулся, немного ехидно смотря на падавана. Сейчас она даже не представляла, сколько стоит Лелушу не отпустить маску ехидства, оголяя сущность смертельно уставшего человека.

За что он сражался? Почему сражался? Потому что это единственное, что позволяет отогнать тоску по прежней жизни? Да, но этот ответ тут был неуместен. Потому что не желал покорно следовать к тому моменту, когда его уничтожат злосчастным приказом? Тоже верно, но снова не ответ для рыжеволосой.

Однако было ещё кое-что. Что тоже было правдой. И что, в отличие от остального, можно было использовать для того, чтобы заложить первый кирпичик в изменение мировоззрения падавана.

— Кто такие джедаи, Зул?

— Одарённые, хранители мира в галактике? — подняла брови фоллинка. — Ну, так, по крайней мере, говорят.

— Именно. Только не хранители, — Лелуш поднялся на ноги. — Мы — стражи.

— А в чём разница?

— Разница крайне существенна, падаван. И, к сожалению, некоторые члены Ордена, — Лу просто не мог не выразить свой скепсис в отношении многих джедаев. Не всех, далеко не всех. Но многих. — Её позабыли. Хранители — это те, прости меня, кто хранят доверенное им у себя на полочке да временами пыль протирают. А стражи защищают то, что они хранят, с оружием в руках. И рыцари, — Зеро не удержался, резко взмахнул рукой в сторону, как это делал раньше, произнося пафосную речь, — являются стражами тех, кто не может защитить себя самостоятельно. Неважно, на чьей стороне они находятся: КНС, Республики, да хоть Империи Ситхов. Неважно, какую религию они исповедуют и каких политических взглядов придерживаются. Мы сражаемся за тех, кто мирно занимается своим делом — против тех, кто возомнил, что сила оружия либо иная сила позволяет ему держать других, как скот. Независимо от гражданства, религии и других факторов. Мы не отступаем пред ликом смерти, не боимся сражаться хоть со всем миром в одиночку, если это спасает невинные жизни.

Лелуш шагнул вперёд, решительно кладя руки на плечи девушки и заглядывая ей в глаза.

— Мы — мечи во тьме. Мы — дозорные, стерегущие покой Галактики. Мы — щит, что хранит простых её жителей. И пока ты помнишь это, Зулли, пока ты чётко держишь это в своей голове — ты не упадёшь. Удержишься, даже если в какой-то момент не справишься с эмоциями.

Лу ласково взлохматил волосы фоллинки, чувствуя, как ученица постепенно успокаивается, принимая правоту наставника. И это было хорошо. Благодаря нелепой случайности, позволившей ей увидеть, что творилось в тюремной камере, был заложен первый камешек в то, чтобы взгляды, которые Зеро прививал Ордену Чёрных Рыцарей, потихоньку подменили взгляды, распространённые в Совете нынешнего Ордена Джедаев.

И, может быть, когда наступит переломный момент этой войны, эти слова помогут ей выжить и не сломаться, как это было с Сузаку и Лелушем.

— Всё, мир? Больше мы оба не кажемся тебе ужасными ситхами? — он фыркнул, услышав возмущённое «Учитель!» от Зулли и почувствовав лёгкий тычок в бок. — Хорошо, тогда подъём. Наш пират рассказал много интересного.

«Серебряный Шпиль», пиратская станция

Корабли появились на мониторах «Серебряного Шпиля» примерно тогда, когда вошли в поле астероидов.

Они рассекали космическое пространство, уклоняясь и лавируя, чтобы булыжники в пару километров диаметром не превратили их в груду металлолома. В авангарде небольшого каравана шли три крейсера, вышедших со стапелей фирмы «Гозанти». Лёгкие и манёвренные, в умелых руках пиратов они были грозным оружием — по крайней мере до тех пор, пока не встречались в открытом бою с противником, не уступающим им в скорости, но превосходящим по всем иным параметрам. Например, с кораблём, подобным тому, что следовал за ними. Корвет «Мародёр» был едва ли не в два раза больше «карликовых крейсеров». Однако, при этом не уступал им в изяществе аэродинамической формы, похожей на хищную птицу, равно как не уступал и в скорости.

Но впереди, среди дрейфовавших в космосе камней, их уже ждали. Словно живые, тяжёлые турболазерные турели, установленные на крупных астероидах вокруг станции, повернулись в сторону незваных гостей. Подобно насекомым вокруг улья, зашевелились корабли разных размеров, от лёгких крейсеров до истребителей, готовые превратить любых нарушителей покоя в груду дрейфующих обломков. Пришли в движение зенитные орудия станции, ожидая либо подтверждения, что пришельцы принадлежат к тем, кому на «Серебряном Шпиле» всегда рады, либо приказа ликвидировать возможную угрозу.

Станция, служащая опорной базой всем налётчикам, терроризировавшим Кореллианскую Трассу, была вытянута в длину, действительно напоминая своей формой либо перевёрнутую башню, либо гигантских размеров сталагмит, что более вероятно. Большая часть этой структуры была построена внутри крупных размеров астероида, раньше служившего своеобразной шахтой для добытчиков металла. «Шпиль» достигал тридцати километров в самой длинной своей части. Ангары и мастерские, арсеналы и склады для товара, загоны для рабов, откуда их потом развозили по планетам. Даже несколько гигантских двигателей от «Лукрехалков», с горем пополам установленные местными мастерами на «Шпиль», с помощью которых станция могла пусть медленно, но перемещаться в космосе. «Серебряный Шпиль» был настоящей крепостью, готовой в любой момент уничтожить тех, кто нарушил запретную территорию, принадлежавшую космическим негодяям всех мастей. Вплоть до этого момента.

* * *

— Если они не выйдут на связь в течение следующих десяти минут, всем системам — открыть огонь. — брови Зура сошлись на переносице.

— Есть, сэр!

Старый забрак, являвшийся ни много ни мало командующим «Шпилем» и формально главным над всеми работавшими на Трассе капитанами (одни в шутку, а другие из уважения называли его «пиратским бароном»), внимательно наблюдал за приближением маленькой флотилии.

Ещё несколько дней назад он бы и не обратил столь пристального внимания на возвращение очередного капитана из рейда. В конце концов, его дело было следить за тем, чтобы на «Серебряном Шпиле» был порядок. Раз уж, благодаря аристократичному лидеру Конфедерации и одной скользкой твари, знакомой Зуру ещё по Гиперпространственной Войне, носящей имя этой самой твари, он стал «пиратским бароном». Само собой, с вернувшегося из рейда содрали некоторую часть добычи, а также отремонтировали бы его корабли, но на этом общение с капитаном, скорее всего, закончилось бы.

Вот только примерно неделю назад ситуация на Кореллианской Трассе сильно осложнилась. Более того, она откровенно стала выходить из-под контроля.

Одни рейдеры возвращались ни с чем, изрядно потрёпанные, с наполовину уничтоженной командой и следами от лазерных пушек на своих кораблях. Другие всё же приносили добычу, вот только совсем не ту, которую ожидал увидеть Барон. Вместо пленников, за которых можно было бы получить выкуп или продать на рабском рынке, они максимум приносили трофейные белые доспехи и пару десятков захваченных в плен клонов. Третьи не возвращались вовсе — и таких, что беспокоило, было большинство.

Вспомнив о том, что рассказывали чудом спасшиеся во время таких Рейдов, «Барон» едва удержался от того, чтобы заскрипеть зубами.

Республика серьёзно взялась за чистку Трассы. В принципе, забрак предполагал, что рано или поздно это начнётся. Вот только чего он НЕ ожидал, так это того, с какой скоростью посылаемые грабить рейдеры будут уничтожаться, один за другим. Холодно, расчётливо и безжалостно, да ещё и с изрядной долей наглости. Вместо того, чтобы пытаться преследовать пиратов на их неуклюжих Аккламаторах, их ловили на живца. И пусть, обжёгшись один раз, сумевшие уйти от расправы рейдеры становились осторожнее, начиная выбирать добычу куда тщательнее — счёт всё равно был явно не в пользу завсегдатаев «Серебряного Шпиля».

Одним словом, Зур был более чем обеспокоен ситуацией. Старый разбойник, успевший в своё время поучаствовать в войне имени Яко Старка, прекрасно понимал одну вещь: как только конфедераты, которые и организовали за год до войны разношерстную ватагу пиратов в более-менее организованную силу, перестанут видеть в них выгоду, ведь транспорт и грузовые корабли начнут ходить по Кореллианскому маршруту без проблем, обитатели «Серебряного Шпиля» просто потеряют для них свою полезность. А стоит этому случиться — поставки запчастей, оружия и прочих вещей, необходимых для поддержания всего этого сборища, прекратятся в те же галактические сутки. И это в лучшем случае. В худшем же, руководящий зачисткой генерал республики мог преуспеть в попытках найти пиратское гнездо. Что означало бы либо кровавую мясорубку, либо и вовсе — конец весьма прибыльного предприятия, с которого забрак получал хорошие деньги.

Надо ли говорить, что теперь появление любой рейдерской флотилии забрак старался контролировать лично? Лучше было потратить на это своё время, чем из-за своей лени пропустить авангард армии республики.

— Сэр, — мысли ветерана гиперпространственной войны были прерваны сидевшим за одним из компьютерных экранов тви’леком, — они пытаются выйти на связь по нашей частоте. Код доступа принадлежит Тайлону Элоку.

— Зайгеррианцу, значит? — Зур задумчиво хмыкнул, смотря на изображения двух крейсеров «Гозанти». Если память его не подводила, они действительно принадлежали «кошкиному сыну». — Выведи на голопроектор.

По мнению старого разбойника, Элок был тем ещё выскочкой с необоснованной манией величия. Впрочем, последняя черта была присуща практически всем «кошкам». Там, где другие пираты видели источник заработка, не больше и не меньше, зайгеррианцы превращали дело в их традиционное развлечение. То бишь начинали доказывать всем прочим обитателям Галактики, кто тут высшая раса.

Тем не менее, Зур был рад тому факту, что ещё один рейд, который он уже, честно говоря, успел списать как уничтоженный, вернулся, да ещё и с добычей. Если, конечно, это действительно Тайлон, а не чёртовы клоны, выбившие у него коды доступа.

Пространство над проектором слегка задрожало, и напротив пиратского «барона» мгновение спустя появилась голограмма зайгерианца.

— Паршиво выглядишь, — бросил Зур вместо приветствия, внимательно изучая Элока. Вид у того действительно был потрёпанный. На доспехах, явно трофейных (такие же в качестве добычи иногда приносили другие выжившие капитаны. Только, в отличие от них, Тайлон уже успел перекрасить свои в чёрный цвет), были заметны подпалины от бластерных выстрелов. Ну а руки, которые в данный момент были без перчаток, блестели явным украшением. На месте кистей красовались металлические протезы.

— Не без того, Барон, — зайгеррианец, поморщившись (кажется, тот факт, что ему досталось, сильно бил по его чувству собственной важности), склонил голову в знак приветствия. — Мы попали в засаду…

— Клонов. Я в курсе, Республика наконец зашевелилась и пытается взять Кореллианский путь под свой контроль, — в голосе Зура проскользнули нотки злости. Как будто ему наступили на больную и уже долгое время лелеемую мозоль, что, впрочем, было недалеко от истины.

За последнюю неделю около шестнадцати рейдов уже столкнулись с этими мясными дроидами. Причём чаще всего это происходило одновременно на всём протяжении того участка маршрута, бывшего ранее неплохим источником прибыли для пиратов. Всё, как в дешёвом театре, проходило по одному и тому же поганому, но весьма действенному для не привыкших встречать отпор рейдеров сценарию.

Половина, по всей видимости, была уничтожена. Ещё четверо (ну, вместе с Элоком пятеро) едва унесли ноги, потеряв большую часть своих сил. И только трое сумели чего-то добиться. В двух случаях вовремя заподозрив ловушку и отсоединившись от «добычи», они сумели уничтожить корабли, что должны были захлопнуть «котёл». Ещё в одном случае удалось быстро, до того момента, как численное преимущество клонов дало о себе знать, прикончить возглавлявшего их джедая. После чего — быстро свалить.

— Судя по оторванным рукам, ты близко познакомился со световым мечом, — старый забрак не преминул случая слегка спустить с небес на землю зайгерианца.

Элок скривился, точно от зубной боли, но проглотил шпильку в свой адрес. Всё же он был не настолько дурак, чтобы огрызаться на командующего станцией.

— Я расплатился с ним с лихвой, — потомок кошек гордо вскинул голову. — Эти сукины дети…

— Устроили ловушку на живца, куда ты благополучно попался, — прервал пафосные речи выскочки «Барон». — Как тебе удалось вырваться?

— Они уничтожили один мой корабль. Попытались то же самое сделать с остальными, но удалось сманеврировать. Их командир оказался слишком самоуверен, — на губах Элока промелькнула жёсткая улыбка. — К счастью, нормальных кораблей у них практически не было. Кроме этого, — он развёл руками в стороны, словно показывая своё новое приобретение. — Мы сумели взять его на абордаж, пусть это, спасибо ублюдку со световым мечом, и стоило мне половины команды.

— Мои соболезнования… — Зур хмыкнул, скрестив руки на груди и внимательно изучая зайгерианца.

Его движения были дёргаными, ломаными. Словно он то ли нервничал, то ли просто не привык к собственному телу. Совсем непохоже на прежде гордого и уверенного в себе пирата. Хотя… на него вполне так могла повлиять потеря конечностей и, фактически, разгром. Разгром, который вряд ли мог окупить приобретённый корабль, хотя судно действительно было неплохим, даже при взгляде мельком.

— Джедай мёртв, я так понимаю?

— О, нет, — лёгкая усмешка на лице зайгеррианца переросла в маниакально-кровожадную. — Полюбуйся.

В этот момент, явно взяв кого-то, не проецируемого голограммой, за шиворот, Тайлон выбросил искомого «кого-то» на пол перед собой, не забыв при этом с явным удовольствием съездить человеку по рёбрам.

Человеком оказался молодой парень, не больше двадцати пяти лет на вид, в простой чёрной одежде и кожаной куртке без рукавов. Руки брюнета были скованы за спиной. Элок явно успел с ним поработать, судя по разбитому в кровь лицу и синяку под глазом. Наверняка под одеждой были следы и повыразительнее.

— Знакомься. Лу Рейгос, бывший генерал Великой Армии Республики. Лично положил пятнадцать моих людей, прежде чем мы смогли его взять. Не говоря уже о том, что оставил меня без кистей, — пират скривился. — Камеры для транспортировки одарённых у меня на борту не было, так что пришлось постоянно держать его под дулом бластеров. Я очень, — зайгеррианец выделил последнее слово интонацией, — не хотел, чтобы он сбежал и опять устроил резню.

— Даже так…

Забрак с деланным равнодушием пожал плечами. Однако в голове старого разбойника уже прокручивались несколько возможных вариантов развития событий.

Первый из них, отвечавший его довольно подозрительной натуре, говорил, что всё это — тот ещё фарс.

Зур видел, на что способны члены Ордена, во время Гиперпространственной Войны. И он ОЧЕНЬ сильно сомневался, что ребята Элока смогли бы в действительности взять его живьём. Конечно, мальчишка мог быть совсем неопытным, только освободившимся от учительской сиськи, но, тем не менее, тем не менее… А раз так, то это вполне могло было быть частью плана — примерно такого же, как с ловушками на Кореллианской Трассе. И эти три корабля вполне могли бы быть авангардом будущего вторжения.

С другой стороны… подобное, в принципе, можно было бы ожидать от самого Зура. При обещании должного куша он мог бы рискнуть, провернув подобную операцию. Но он слишком хорошо знал менталитет Элока и ему подобных. Предавать своих, прекрасно зная, что с ним за это могут сделать, после чего ещё и соваться в осиное гнездо, где его точно успеют прикончить? Нет, это было не про зайгерианца. Он мог нападать на беззащитные пассажирские корабли. Но так рисковать своей шкурой? Нет, Элок бы точно не стал, предпочтя заключение в тюрьме.

А кроме того, в версию с зайгеррианцем, решившим поиграть в вомп-крысу, не укладывалось и состояние пленника. Парня явно избивали, качественно и методично. Причём это происходило совсем недавно. Об этом говорил и общий помятый вид, и то, что попытки встать явно причиняли ему боль. И смачный пинок по рёбрам, пришедший от Элока. «Барон» очень сомневался, что джедай дал бы над собой так измываться ради правдоподобности легенды.

А следовательно, вторая версия перевешивала…

— Тащи этого пленника сюда. С меня причитается, Тайлон, — губы старого, украшенного шрамами пирата искривила предвкушающая улыбка. — А вы — вызовите сюда посла графа Дуку! — обратился он уже к одному из сидящих за терминалами.

В другой раз Зур и не подумал бы обращаться к молокососу из числа учеников бывшего джедая, которого глава Конфедерации прислал в качестве надсмотрщика и наблюдателя со своей стороны. Однако сейчас был особый случай. Граф ясно дал понять, что в случае пленения джедая обращаться следует именно к нему. Впрочем, сейчас это не было особо важно. Пленение джедая вполне могло бы если не загладить предыдущие неудачи на Кореллианской Трассе, то хотя бы немного их компенсировать в глазах правителя Серенно.

* * *

Панторанец стоял чуть впереди гвардейцев пиратского барона, закованных в тяжёлую (по местным меркам) броню, большей частью — снятую с убитых клонов и выкупленную Зуром у тех рейдеров, кому повезло вернуться живыми из последних набегов. Вооружённые до зубов люди и экзоты выстроились полумесяцем, гибко охватывая опустившийся трап Мародёра с трёх сторон. Если бы обитатели корабля вдруг, по какой-то неизвестной причине, начали бы совершать глупости, то попали бы под перекрёстный огонь, стоило бы им выйти на свежий воздух.

Орто Чо сцепил руки за спиной, подавив желание зарыться пальцами в коротко остриженные тёмно-синие волосы, как буквально просила сделать его детская привычка. Бывший джедай уже представлял, с какой иронией бы посмотрел на него стоявший рядом забрак, который, как он знал, любил называть джедая «молокососом-надзирателем». За глаза, естественно.

Молодой панторанец на пару мгновений прикрыл глаза вместо того, чтобы глубоко вздохнуть. Нельзя… никогда нельзя терять лица перед теми, кто вынужден тебе подчиняться. Особенно, если этих подчинённых презираешь. Нельзя показывать им, что ты волнуешься, и уж тем более — не стоит показывать им своё истинное отношение. Спокойствие, хладнокровие, достоинство. Три правила, которые дядя на века вкладывал в детскую голову ещё до того, как маленького Чо забрали в Храм Джедаев. С тех пор годы шли, дядя стал председателем Ассамблеи, а Орто старался следовать его урокам. Несмотря на то, что их последний разговор, в котором бывший джедай рассказал о своём намерении присоединиться к Конфедерации, прошёл из рук вон плохо.

Пальцы Чо сжались ещё сильнее, так что кожа на костяшках, обычно синяя, побелела. Он не должен вспоминать это сейчас. И вообще думать об этом. Не сейчас, когда бывший собрат по Ордену будет кидать ему в лицо упрёки о предательстве, а он сам стоит в окружении разумных, которых в другой ситуации без колебаний рассёк бы световым мечом… Не думать. Лучше думать о том, что, возможно, после доставки к нему джедая, Граф убедится в его лояльности и даст Чо другое задание, поважнее и подальше от пиратов.

Когда по трапу застучали подошвы обуви зайгерианца, Орто стало легче. Он наконец мог сосредоточиться на деле, а не на мыслях и сомнениях, от которых его уже тошнило к тому времени.

— Зур, — пират снял шлем, открыв панторанцу «кошачье» лицо, покрытое тёмно-серым окрасом. Элок слегка склонил корпус в сторону забрака в знак уважения. Протезы кистей, не скрытые перчатками, сверкнули металлом.

Забрак впился глазами в лицо зайгерианца, словно пытаясь найти в нём какой-то подвох.

Орто также прислушался своим ощущениям. К тому самому чутью, что вело одарённых, иногда буквально спасая их и предупреждая об опасности. Равно как постарался проникнуть и в эмоции зайгерианца, пусть эмпатия и не была его сильной стороной.

Эмоции зайгерианца до сих пор носили отпечаток боли, который чувствовал даже Орто. Боли страшной и жуткой, которая буквально корёжила всё существо пирата, и следы которой были видны даже невооружённым взглядом. Лёгкое дрожание рук, некоторая нервозность, что уверенным в себе «кошкам» обычно не присуща. Остатки болевого шока. Учитывая, что его запястьям, видимо, не повезло повстречаться с клинком светового меча — ничего необычного.

А вот чутьё… чутье навевало тревогу. Что-то во всей этой ситуации было не так. Что-то скрывалось в ближайшем будущем, подстерегая, словно затаившийся в засаде зверь, готовый разорвать потерявшего бдительность охотника.

Панторанец нахмурился, внимательно следя за движениями Элока и ожидая возможного подвоха. Несмотря на подозрения, он всё же сильно сомневался в том, что это возможная ловушка. Джедай на корвете ощущался лишь один, и, если только это не один из членов Высшего Совета, вряд ли он смог бы захватить станцию в одиночку. И всё же…

— Тайлон, — Забрак наконец коротко кивнул пирату, тем не менее, продолжая сверлить его взглядом. — Скажи-ка мне, что ты отдал в качестве уплаты дани, когда вернулся в первый раз сюда, на «Шпиль»?

Зайгерианец поднял бровь, словно спрашивая, не шутит ли барон. Но всё же спустя пару мгновений ответил:

— Ничего не отдал. Когда я вернулся сюда в первый раз, я сопровождал джедая, прибывшего от графа, — взгляд холодных глаз повернулся к панторанцу. — Моё почтение, господин Чо.

— Убедил, убедил. Ладно, с возвращением. Показывай свой трофей…

Забрак слегка расслабился, а сам бывший джедай мысленно кивнул самому себе. Не так уж и глупо. Подобную информацию вряд ли бы спрашивали на допросе, а любой возможный двойной агент, как-то замаскировавшийся под Элока, был бы обречён в этом случае на провал. Кроме самого Тайлона, естественно…

Впрочем, мысль об этом была попросту отброшена, когда из нутра корабля двое подчинённых Тайлона, облачённые в такую же, как у него, перекрашенную в чёрный трофейную броню, выволокли пленника. Измождённого, окровавленного, едва передвигавшего ноги. И знакомого панторанцу. Знакомого настолько, что Орто всё же не удержал на своём лице маску невозмутимости. Глаза бывшего джедая изумлённо расширились, когда он увидел лицо зайгеррианского трофея. Всё в ссадинах и кровоподтёках, наполовину скрытое растрёпанными волосами.

И тем не менее, это было лицо друга, прошедшего с Чо в одной группе весь путь от принятия в храм до становления падаванами. Да и после всегда поддерживавшего с панторанцем дружбу.

— Лу?! — буквально вопросил аколит гораздо более эмоционально, чем хотелось бы ему в иной ситуации. Глаза забрака и зайгерианца повернулись к нему.

Знакомые фиолетовые глаза, утратившие прежнюю живость, поднялись, встретившись взглядом с золотистыми. Губы исказились в невесёлой усмешке.

— Какая встреча, приятель. Надо же. Не ожидал тебя здесь увидеть… — слова давались пленному нелегко, видно было, что произносились те через силу.

Договорить джедаю не дали. Один из поддерживающих его пиратов, чьё лицо было скрыто шлемом, слегка двинул ему кулаком под рёбра. Слабо застонав, Рейгос снова повис на руках конвоиров.

Пальцы Чо сжались в кулаки. В душе закипал гнев, чистый и незамутнённый. И плохо контролируемый, вопреки словам что Графа, что мастеров Храма.

Так вот о чём предупреждала его Сила! Почему Орто было так тревожно на сердце. Ему придётся передать в руки правителя Конфедерации не просто бывшего соратника по Ордену. Друга. Друга, которого уничтожат, если слова Мастера Дуку не убедят и джедай откажется присоединиться к Конфедерации. Вот она, возможность доказать свою полезность… и никак уже от этой возможности не отвертеться, будь она проклята.

Стараясь успокоиться, Орто глубоко вздохнул, на короткое время отбросив маску холодного спокойствия.

— Я так понимаю, вы знакомы? — внимательно наблюдавший за странной реакцией панторанца Зур кивнул аколиту.

— Так оно и есть, — пожал плечами Чо, кое-как справляясь с собой и стараясь, чтобы его голос звучал как можно более невозмутимо. — Мы были знакомы, во время моей службы Ордену. Однако я удивлён тем, что вы с ним сотворили, — неприязненный взгляд скользнул по зайгеррианцу. — На нём живого места нет.

— Было слишком опасно транспортировать его без каких-либо предосторожностей, — невозмутимо ответил Тайлон. — Учитывая его, гм, необычные способности. Приходилось регулярно избивать, дабы ему было не до того, кхе, кхе, — зайгерианец захрипел, хватаясь за горло, когда Орто сдавил его шею телекинезом.

— А теперь неизвестно, выживет ли он, — процедил панторанец сквозь зубы. Нет, будь что будет, что бы там не произошло дальше, но без первой помощи он Лу не оставит. Несмотря на то, что ему придётся передать его в руки Конфедерации. — Вы перестарались.

Отпустив хрипящего Элока, тёмный аколит повернулся к Зуру.

— Кандалы снять. Пленника доставить в лазарет и оказать ему всю медицинскую помощь, которая потребуется.

Забрак поднял брови в презрительном изумлении. Видимо, несогласие с подобным приказом пересилило его осторожность по отношению к одарённым.

— Это небезопасно! Вы полагаете, я допущу, чтобы на моей станции находился пленник с возможностями джедая не в тюремной камере и даже без наручников?

— На этот счёт у вас есть я. Джедай безоружен, один, и не такой безумец, чтобы пытаться что-то сделать на станции, где каждый встречный — его враг. И да, напомню вам, что в отношении пленных джедаев я обладаю всей полнотой власти, — панторанец скрестил руки на груди. — Выполняйте приказ, или я сообщу графу, что из-за произвола вашего подчинённого ценный пленник мог умереть.

По лицу забрака было видно, что он с большим удовольствием познакомил бы аколита с дулом своего бластера, чем выполнил совершенно идиотский, по его мнению, приказ, но, похоже, упоминание правителя КНС его всё же отрезвило.

— Слушаюсь, господин, — проскрипел он, кивнув людям Элока.

* * *

Лифт уносил группу разумных в верхнюю часть «Шпиля». Туда, где металлические конструкции скрывались в толще камня, а старые каверны и туннели, образованные при добыче из астероида металла, были обустроены под нужды жителей станции. Благодаря естественной каменной броне, верхняя часть «Серебряного Шпиля» была наиболее безопасным местом на станции. Рубка управления, личные покои барона и его окружения, лазарет и главный реактор станции — всё находилось здесь.

Зур пригласил зайгеррианца к себе. Пленного же джедая Орто передал на попечение медицинского дроида, дежурившего в лазарете.

— Лежи, — панторанец положил руку на плечо слабо шевелившегося друга, над кроватью которого уже хлопотал заботливый врач из дюрастали. В вену Рейгоса тут же было введено обезболивающее пополам с усиливающим регенерацию составом из бакты. — Успокойся, Лу. Тебе ничего не угрожает, до тех пор, пока ты не решишь наделать глупостей.

Сочувствие к другу в Орто сейчас сильно смешивалось с… нет, не со стыдом. Несмотря на некоторые разногласия с Мастером Дуку, Чо не испытывал сомнений в правильности выбранного пути. Республика своё отжила. Но вот неловкость и раздражение от всей этой ситуации — да, испытывал, и ещё как.

Он чувствовал подавленность бывшего собрата по Ордену, чувствовал его отчаяние. Но единственное, что Орто мог сделать для него в этой ситуации — сделать всё для убеждения Лу в правильности того пути, которым шла Конфедерация.

«Проклятие. Почему именно ему угораздило попасться?»

— Хорошее уточнение, — слабо фыркнул Рейгос, слабо щурясь в сторону севшего в кресло синекожего. — Не волнуйся, я не настолько идиот, чтобы пытаться кидаться с кулаками на владеющего световым мечом.

Орто поневоле хмыкнул иронии человека.

— Да уж, мне бы не хотелось отрубать тебе эти самые кулаки, как ты сделал это с зайгеррианцем.

— Я их и не отрубал. Раздавил Силой. В кашу.

Орто чуть уважительно присвистнул. Не сказать, чтобы он одобрял подобные… методы, но участь свою Элок определённо заслужил. По крайней мере это объясняло, почему Тайлон избил пленника чуть ли не до полусмерти.

Пустяковый разговор со старым другом, сопровождавшийся лёгким ехидством со стороны Рейгоса, словно вернул Чо в те времена, когда этой войны не было и в помине. Когда жизнь была куда проще и, чего таить, приятнее… вернул, до того момента, как приятное ощущение ностальгии вдребезги разбил заданный напрямую вопрос, возвещавший начало настоящего разговора.

— Орто, скажи, оно хоть того стоило? Твой уход из Ордена, переход к Конфедерации?

— Да, стоило.

Чо догадывался, что этот разговор дастся ему тяжело. Особенно зная Рейгоса, который всегда умел выявлять слабости своего противника в разговоре. И либо мягко надавливать на них, либо, наоборот, ласково обходить. В общем-то, поэтому он и пошёл в дипломаты Ордена.

Увы, но разговор этот был необходим. Чем убедительнее будет он сам, тем больше у друга шансов выжить.

— То есть ты доволен тем, что работаешь бок о бок с пиратами и работорговцами. Тем, что каждый день видишь, как девушек продают для развлечений милым разумным вроде Джаббы Хатта, детей отправляют на органы, а мужчин — вкалывать на отсталые планеты? М-м-м? — казалось, голос джедая звучал насмешливо, словно издеваясь.

Увы, в этот раз было не мягкое надавливание. Лу, скорее, наоборот от души врезал по больной точке панторанца. Да так, что тот рывком поднялся с кресла.

Видит Сила, Рейгос сумел его взбесить, да так, что от хвалёной невозмутимости, которой учил его дядя, не осталось и следа. Тяжело вздохнув и стараясь не сорваться на друга, которому и так досталось, Чо помассировал переносицу. После чего вновь посмотрел на пленника.

— Знал бы ты, сколько раз мне приходилось думать о том же, — он прошёлся по больничной палате, в которую определили Рейгоса. — Сколько раз мне хотелось разнести эту проклятую станцию к ситхам! Сколько раз я желал вырвать глотку всем этим Зурам, Тайлонам и прочим, — чем больше Орто говорил, тем больше распалялся. Словно выплёскивая всё, что за долгое время накопилось в его сознании по отношению к обитателям «Серебряного Шпиля».

— Так чего же не разнёс?

— Да потому, что понимал, что это необходимо, Лу, — панторанец встретился с джедаем взглядом. — Да, я ненавижу работорговлю не меньше, чем ты! Однако сейчас этот союз необходим. Пока ещё необходим для того, чтобы Конфедерация одержала победу. А после мы искореним пиратство!

Лу подпёр щёку рукой, смотря на него с какой-то странной иронией.

— Я что-то не понимаю, друг мой. Ты вроде бы ушёл из Ордена потому, что не хотел «быть цепным пёсиком Сената». Да и Конфедерация своим основным лозунгом считает то, что «Республика сгнила. Пора строить новый мир!» однако, — обладатель фиолетовых глаз прищёлкнул пальцами. — Что в республике цветёт работорговля, коррупция и прочее, и прочее, прочее… Что Конфедерация использует пиратов и работорговцев для победы в войне. Стоило ли из Ордена уходить, если разницы не видно?

— Разница есть, Лу. И ты, дипломат, как никто другой должен её понимать, — панторанец опёрся на спинку кресла, внимательно смотря на друга. Он предполагал, что Рейгос скажет что-то подобное. И в этот раз у Орто были ответы. — Да, Конфедерация вынуждена играть грязно. Мир не изменить красивыми словами. Однако, в отличие от Республики, те, кто идут за графом Дуку, хотят изменить эту ситуацию. Они хотят построить нечто новое, понимаешь? Излечить ту заразу, которая накопилась в Галактике, выжечь её калёным железом! Республика же, — аколит презрительно скривился, — не только не хочет меняться. Она с удовольствием варится во всём этом банта пууду уже какую сотню лет — и Орден вместо того, чтобы что-то поменять, ей в этом потакает. Запершись в благочестии своего храма, они не желают видеть проблем за его пределами, предпочитая закрывать глаза! Вот почему я ушёл тогда — и уговаривал тебя уйти тоже. Мы можем изменить этот мир!

Синеволосый сжал кулаки. В своём запале он сейчас уже не слишком обращал внимание как на чутьё, так и на эмоции своего визави.

— И вот почему я хочу, чтобы ты присоединился к нам, Лу, — Орто вновь подошёл к кровати, жестикулируя. — Я ведь знаю тебя, ты тоже отнюдь не был доволен тем, что творится в галактике! Подумай, ведь Мастер Дуку готов принять под свою руку тех, кто докажет свою лояльность и хочет сломать эту систему. Подумай, что лучше? Сражаться, возможно, не самыми благородными методами за то, чтобы изменить галактику к лучшему, или сражаться за насквозь прогнивший порядок? Подумай о том, что…

Речь аколита прервал шум, раздавшийся в стороне двери, там, где начинался коридор, связывавший все важные места, находящиеся на этом уровне станции. Звук, похожий на взрывы и выстрелы из бластеров.

— Что за?.. — панторанец обернулся в сторону источника шума, потянувшись за висевшим на поясе световым мечом. В этот же момент его чутьё буквально взвыло об опасности. Орто начал поворачиваться, поднимая оружие вверх, но в этот момент в его кожу мягко вошёл шприц со снотворным, мгновение назад находившийся в манипуляторах дроида, собиравшегося ввести его пациенту.

Последним, что помнил Орто, было «прости, дружище», произнесённое виноватым голосом джедая.

* * *

Обезболивающее постепенно вступало в свои права, убирая боль — как от разбитого лица, так и от следов излишне сильных пинков со стороны дражайшего зайгерианца. Тем не менее, она ещё не ушла. Голова пульсировала, отчаянно протестуя и угрожая лопнуть, когда Лулу, накидывая снятую заботливым дроидом рубашку, поднимался с больничной койки. Взяв из руки сладко сопевшего панторанца меч, он первым делом рассёк медицинского дроида, что мог подать сигнал тревоги. После чего, скрутив больничную простыню, крепко-накрепко связал руки за спиной Орто.

С точки зрения стороннего наблюдателя, клонов и остальных участников операции, план был чистой воды авантюрой, отдающей, к тому же, концентрированным безумием. И во многом он на этом и строился. На полной уверенности окружающих в том, что никакой нормальный человек этого не сделает. Например, не станет соваться в самый центр осиного гнезда в качестве отвлекающего манёвра, без оружия и какой-либо помощи со стороны, и уж точно не прикажет предварительно себя отделать, чтобы его «плен» выглядел правдоподобным. План безумца, начисто лишённого либо мозгов, либо страха перед смертью.

Зеро усмехнулся, вспоминая обсуждение возможного штурма станции. Хищной улыбкой человека, который уже не раз и не два слышал о том, что его тактика была безумной, нелогичной, чрезвычайно рискованной и неэффективной.

Да, в случае поражения его в лучшем случае ждал бы плен и казематы Дуку. Однако в случае удачи… в случае удачи клоны, а уж тем более Соло и Зулли, увидели бы не просто умелого командира, реализовавшего один успешный бой в космосе. Они увидели бы чудо.

— Мессия не будет признан, пока не сотворит чудо. Значит, нам потребуется чудо, — хмыкнул Лелуш, застёгивая пуговицы. — Вам шах, Зур.

И Зеро собирался это чудо дать, захватив станцию силами одного-единственного отряда клонов, расположившегося на двух «Гозанти» и «Мародёре». Не прибегая даже к мощи всего легиона и уж точно не прося помощи у других генералов.

План родился после рассказа пленного пирата. После того, как зайгерианец упомянул одно-единственное имя, вновь вызвавшее воспоминания бывшего владельца тела — о дружбе с детства с этим самым панторанцем. О его характере, который можно было описать как «идеалист с кулаками». О его уходе, во время которого Орто предлагал другу уйти вместе с ним…

На личности этого джедая Конфедерации, в общем-то, и была построена вся первая часть его тактики, ради которой Лулу пришлось потерпеть побои со стороны клонов (к их чести, бить его они отказывались до последнего и начали только после того, как приказ был озвучен в третий раз). Можно было бы обойтись и без этого. Просто, как и остальные клоны, проникнув на «Шпиль» под шлемом брони (благо тут в шлемах ходили почти все. Во время очередной потасовки в кантине подобная предосторожность могла спасти жизнь). Однако подобная попытка сопровождалась почти стопроцентной вероятностью того, что рыцарь почует другого одарённого на станции. Что привело бы к потере элемента неожиданности и краху вообще всего плана.

…В этом плане Орто был похож на Судзаку. И по воспоминаниям Рейгоса, и, как оказалось, в жизни. Он мог служить ради идеи, стараясь не замечать грязи вокруг себя, мог быть надсмотрщиком Дуку на станции работорговцев. Но при этом, встретив эту грязь лицом к лицу, такой человек никогда не проходит мимо. Такой человек не позволит избивать до полусмерти своего друга, пусть они и по разные стороны баррикад. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока у него не забрать нечто крайне близкое. Например, возлюбленную. Парадоксальный тип идеалистов. Иногда непредсказуемый… Однако в подобных ситуациях просчитать их было легко. Что, в свою очередь, приводило того, кто иногда в шутку называл себя «Повелителем Тьмы», к успеху. Знай психологию своего противника, и ты уже наполовину победил.

Разговаривая с ним, раззадоривая и зля, умело надавливая на явные болевые точки, Зеро сосредотачивал внимание своего визави лишь на себе. Отвлекал от предчувствия, что сопровождает в жизни каждого одарённого. И нанёс удар в тот момент, когда клоны начали зачистку в рубке управления, а Элок должен был разобраться с Зуром, после чего зайти в лазарет за самим Лелушем. Если выживет, конечно.

Зайгеррианец показался минуты через три после того, как Лулу, уже полностью одетый, ждал его в кресле, вколов в плечо ещё дозу обезболивающего. Судя по подпалинам на доспехе, общей помятости и тому, что Тайлон заметно подволакивал ногу, досталось ему сильно.

— Он сбежал, — процедил пират, направляясь к дисплею с лекарствами и беря оттуда шприц с обезболивающим.

— Он сбежал, или ты его отпустил? — слегка выгнул бровь Лулу, выразительно кивнув на протезы зайгерианца. Чем вызвал у него тихий зубовный скрежет.

Полагаться на честность пирата и работорговца Лелуш, понятное дело, не стал. Поэтому честно предупредил Элока, когда медицинский дроид подсоединял протезы взамен раздавленных кистей.

В один из протезов был установлен небольшой коммуникатор, позволявший находящемуся на «Мстительном Духе» слышать всё, что говорил неудачливый пират. В другом же скрывался маленький, но крайне неприятный сюрприз. Капсула с ядом, почёрпнутым из пыточных запасов самого зайгерианца. При попадании в кровь он причинял медленную, но крайне мучительную смерть, вызывая медленный некроз клеток. Противоядия от этой дряни не существовало. О чём, правда, Тайлон «забывал» говорить своим пленникам, обещая, что он обезвредит яд, если они скажут ему правду. Что же, теперь зайгерианца в случае чего обещали полечить его же собственным лекарством. Если в речах Тайлона проскользнет хоть какой-то намёк на раскрытие… оставшемуся на корабле Соло будет достаточно нажать одну-единственную кнопку, чтобы обеспечить предателю самые неприятные и последние минуты в его жизни.

— Сбежал, — всё же ответил Элок. — Прострелил мне ногу, падаль. Твои сейчас дорезают людей Зура в рубке.

Лелуш забарабанил пальцами по подлокотникам кресла. Противник увёл короля от угрозы.

— Дай сюда комлинк, — сказал он Элоку, на лету поймав брошенный пиратом прибор связи.

Это вносило некоторые коррективы в финальную часть плана. А если быть точнее, то сильно ограничивало Зеро во времени.

Если Зур выжил, значит, он сможет организовать пиратов — и, учитывая опыт барона, довольно быстро. Самое большое, через полчаса в рубку, скорее всего, постучатся.

Впрочем, основной концепции это не меняло.

— Джереми, что у вас происходит? — Зеро вышел на частоту внутришлемных коммуникаторов клонов.

— Рубка под нашим контролем, сэр. Сейчас мы завершаем захват станции под наш контроль. Ангары перекрыты, пушки, установленные на астероидах и орудия станции начали уничтожать находившиеся в космосе корабли противника. «Дух Мщения» и оба Гозанти вышли в космос, дабы пираты до них не добрались, — отрапортовал полковник.

Всё же что-то было в этом клоне от его бывшего старшего брата. Джереми был единственным из офицеров, кто, в целом, одобрил авантюру Зеро и сказал, что «теоретически, это может сработать»

— Полковник, перекрой все входы на этот уровень и отключи лифты. Это задержит пиратов. Я скоро буду у вас.

Не дожидаясь положенного по уставу «Да, сэр», лиловоглазый взял частоту «Мстительного Духа».

— Мой генерал, рад, что вы ещё живы! — раздался в комлинке голос Соло. — У нас здесь довольно жарко, но наш корабль пока цел.

— Блейк, постарайтесь подвести его поближе к верхней части «Шпиля», — тонкие пальцы обхватили подлокотник кресла.

Если всё пойдёт немного не так, как задумано, если Зур окажется более крепким орешком, чем Элок или Орто… отряду нужна будет эвакуация.

— И ещё… выполнить приказ «Судьба Британии».

Недоумённо поднявший брови на последнюю фразу Тайлон закричал, а точнее, взвыл, хватаясь за руку, которая начала не спеша (но достаточно быстро, чтобы это можно было бы заметить невооружённым взглядом) гнить заживо. Смертоносный токсин, полученный путём химической возгонки крови крайт-дракона, проник в кровь, обеспечивая пирату не быструю, но крайне неприятную смерть.

Уже не обращая внимания на скорчившегося и плачущего от боли зайгерианца, Зеро вышел из больничной палаты. Совсем недалеко, по космическим меркам — и вовсе очень близко, в беззвучной пустоте среди астероидов, тяжёлые турболазерные турели обращали в космический мусор корабли пиратов.

Ублюдкам — смерть ублюдков. А партию пора было вводить в эндшпиль.

* * *

— Сэр, — полковник приветствовал вошедшего генерала, отдав честь. Тот кивнул в ответ, осматриваясь.

Экраны мониторов спокойно поблёскивали в полумраке зала. Вместо традиционных для «Аккламаторов» застеклённых мостиков, с которых адмиралы могли наблюдать за ходом боя — выведенные на всеобщее обозрение голограммы, отображающие происходящее вокруг станции. В углу были аккуратно свалены трупы бывших хозяев рубки, чьи места в данный момент заняли клоны. Как мельком отметил Лу, бойцы Шестнадцатого Легиона, закованные в чёрную с серебром броню (перекраску посоветовал зайгерианец, мир его праху. Мол, белый цвет слишком выделяется на пиратской станции) в основном убивали без помощи бластеров, пользуясь ножами и собственными стальными кулаками. Берегли приборы управления.

— Управление станцией под нашим контролем. Связь с «Мстительным духом» и трофейными крейсерами налажена, — Джереми скрестил руки на груди. — Возможно… теперь вы посвятите нас в финальную часть вашего плана?

— Разумеется, — по губам Зеро пробежала змеиная усмешка. Та самая, что предвещала очередной феерический разгром Британской Империи. — В компьютере есть частота комлинка Зура? Отлично, — кивнул он после положительного ответа клона. — Тогда… наведите турболазерные турели, установленные на астероидах, на станцию и подготовьте их к стрельбе. Щиты «Серебряного Шпиля» отключить.

Мёртвая тишина была ему ответом. Тишина тяжёлая и твёрдая, словно астероид, служивший основой для «Шпиля». Лишь тихий, полный глубочайшего изумления, словно разумный попросту не поверил своим ушам, голос капитана «Мстительного Духа» позволил себе эту тишину разрезать:

— Постойте… Сэр! Вы хотите уничтожить всю станцию? Вместе с пиратами и всеми пленниками, что находятся на ней? Вы…

— Разумеется нет, Блейк, что вы. Но я хочу, чтобы наш пиратский барон думал именно так, — Лелуш прищёлкнул пальцами. — Поэтому, господа… Если я скажу «открыть огонь» — сделайте это. Определённое время станция выдержит, а нескольких выстрелов, думаю, хватит, чтобы вселить в Зура уверенность, что шутить я не собираюсь.

Лу промолчал о том, что в случае неудачи он был готов уничтожить «Серебряный Шпиль» вместе со всеми его обитателями. Этот бой ему нельзя было проиграть. Победа была необходима… даже такой ценой. В конце концов, лучше он подарит этим людям быструю смерть (если уж не удастся спасти), чем их распродадут в рабство.

— Сэр, связь с бароном Зуром установлена.

— Зур, — Лелуш скрестил руки на груди, подойдя к голографическому экрану, отправлявшему звонок.

— Генерал Рейгос, так кажется, вас зовут? — забрак коротко кивнул, усмехнувшись. — Выглядите гораздо лучше, чем час назад. Снимаю шляпу, захват был… интересным. Я бы даже сказал, изящным. Сыграть на чувствах этого молокососа с неограниченными полномочиями и просчитать то, как он себя поведёт, — пиратский барон развёл руками. — Однако вы допустили серьёзную ошибку, послав убить меня эту подстилку-зайгерианца. И теперь вы оказались не в лучшем положении. Несмотря на то, что вы отключили лифты, мои люди успеют добраться к вам раньше, чем любой корабль возможного подкрепления пересечёт поле астероидов. Вы правильно сделали, что решились на переговоры.

Забрак уважительно покачал головой.

— Я умею уважать отчаянных и предприимчивых людей вроде вас, генерал. Сложите оружие, верните мою станцию в целостности, и клянусь вам, я передам вас и ваших клонов в руки графа целыми и невредимыми. Дальше уже всё будет в ваших руках, но на моей территории вам вреда не причинят.

— Встречное предложение, — Лелуш повернул голову к Джереми. — Полковник, устройте праздничный салют в честь нашего знакомства. Один выстрел.

Где-то уровней на десять ниже, турболазерный заряд разорвал обшивку станции, разнёсся в клочья один из отсеков. Пол под ногами Зеро слегка дрогнул. Послышался отдалённый шум.

— Что за шутки, Рейгос? — Зур оглянулся, пытаясь понять что произошло.

— О! Это был праздничный салют в честь нашего с вами знакомства, барон, — Лелуш демонстративно начал рассматривать кончики пальцев. — Так вот, моё встречное предложение. Все турболазерные турели, установленные на астероидах, сейчас нацелены на двигатели и реактор станции. Если в течение четверти часа вы и ваши пираты не сдадутся и не сложат оружие, я прикажу моим солдатам открыть огонь. После чего мой отряд эвакуируется на одном из наших кораблей. Кроме того, я уничтожу системы управления «Шпилем», так что у вас не получится отменить этот приказ.

Мельком Зеро заметил, что на границе астероидного поля начали появляться корабли. Те самые неповоротливые транспортники с наспех починенными двигателями, которые их легион использовал в качестве приманок. А вот и подкрепление. Прибыло, как и планировалось, к концу партии, дабы полюбоваться результатом.

— Вы сложите оружие. Дабы не было никакого подвоха — в ангаре А-9, — краем глаза Лу заметил, как один из клонов вывел изображение с камер ангара на экран. — После чего на станции высадится моя армия. Обещаю сохранить вам всем жизни… по крайней мере до суда.

Первоначально Лелуш подумывал о том, чтобы, захватив рубку, просто отрезать подачу кислорода во все отсеки ниже уровня, на котором находились рубка и лазарет. Но, во-первых, это не дало бы быстрого эффекта. А во-вторых, увы, это невозможно было сделать. Система регенерации воздуха на «Шпиле» работала автономно от управления станцией.

— Безумец, — забрак фыркнул, сплюнув себе под ноги. — По-твоему, я приму эти смехотворные условия и поверю в то, что ты, джедай, уничтожишь всех находящихся здесь пленников? Мои люди доберутся до тебя раньше, чем прибудет твоё подкрепление!

— То есть вы отказываетесь, — Лелуш выразительно поднял брови. После чего левая рука генерала сначала коснулась места над сердцем, а затем резко махнула в сторону, словно ветер взметнул полу плаща. — Джереми, открывайте огонь.

Спустя пару выстрелов барон понял, что шутить с ним никто не собирается.

— Стой! Подожди, Рейгос!

По голограмме было видно, что забрак уже слегка забеспокоился.

— Четверть часа, барон Зур. Если по истечении этого времени первые в очереди не сложат оружие в ангаре А-9, я буду действовать согласно моему плану. Кстати, то же самое я сделаю, если ваши люди появятся на пять уровней ниже того, на котором находится рубка. Так что выиграть время и заговорить мне зубы у вас не получится тоже. Выбирайте, жить вам — или умереть.

— Умрут не только пираты, — выдвинул Зур козырь, который, скорее всего, подействовал бы на обычного джедая. Вот только сам забрак, похоже, уже сильно сомневался, подействует ли он на это существо, смотревшее на оппонента с превосходством самой смерти.

— Их кровь будет на моих руках. Но лучше я дам им быструю смерть здесь, чем девушек продадут как наложниц, а мужчин сошлют на рудники. Кстати, — Зеро бросил взгляд на часы, — осталось всего двенадцать минут. Время идёт, барон.

Голограмма Зура закусила губу, подражая оригиналу. Было видно, как внутри него борется гордость, благоразумие, инстинкт самосохранения, недоверие и ещё сотни разных эмоций.

Медленно текла незримая река, унося отпущенные барону секунды. Фиолетовые глаза насмешливо сощурились. Если с зайгеррианцами Лелуш, по сути, просто запугал пирата, то здесь такой номер не прошёл бы. Сейчас шёл настоящий поединок силы воли. Лицом к лицу, глаза в глаза. Кто дрогнет первым.

— Будь ты проклят, Рейгос. — Зур демонстративно отстегнул кобуру с бластером. — Продли свой срок. Я организую людей.

— Хорошо. Но условие о не пересечении границы уровней остаётся в силе, — Лелуш с довольным, точно у кота, объевшегося сметаной, видом отключил голографическую связь. — Шах и мат, ваше баронство. Шах и мат.

«Серебряный Шпиль»

— Какая ирония, — в голосе синекожего экзота слышалась неподдельная горечь, когда, подняв голову на шум открывшейся двери, он встретился с бывшим другом глазами. — Несколько дней назад это ты был моим пленником, дружище, и я хотел с тобой поговорить. А теперь, похоже, мы полностью поменялись ролями? Вот только я сомневаюсь, что ты будешь настолько глуп, что дашь мне возможность выбраться отсюда.

«Ты даже не представляешь, насколько ты прав», — с лёгкой, отстранённой грустью подумал Лелуш, внешне лишь пожимая плечами и садясь на стул напротив койки, на которой лежал пленник. Орто разместили в бывшей спальне пиратского барона. Правда, ошибок, что допустил панторанец во время их последнего разговора, Зеро допускать действительно не собирался — пленника держали в наручниках постоянно, под наблюдением камер и неусыпным надзором обслуживающего дроида, помогавшего с удовлетворением бытовых потребностей.

— Ты прав, Орто. Мы действительно сменили роли. Правда, поменяв роли, мы не поменяли качество реализации, — обтекаемо ответил Лулу другу бывшего владельца тела. Больше погружённый в собственные мысли, вызванные замечанием синекожего, он практически не заметил, как поморщился от его слов Орто, отметив это лишь машинально, краем сознания.

У судьбы (или, если уж пользоваться местными терминами, Силы?) действительно было определённое чувство юмора. Весьма злое, надо сказать, раз уж она вновь выставила Лелуша против человека с весьма определённым типом личности. Тот самый, весьма раздражающий тип идеалиста, который, с одной стороны, не любит пачкать руки в крови и грязи, а с другой — не понимает, что уже сидит в них по уши. Тот, что предпочитает закрывать глаза на то, что его окружает, и беспрекословно плыть по течению, выполняя приказы. По сути, перед бывшим принцем сидела вылитая копия Судзаку.

А главная ирония заключалась в том, что они — Зеро и его извечный противник — действительно поменялись местами. И совсем не в том смысле, о котором думал юный панторанец.

Бывший лоялист ныне восстал против прогнившего режима, присоединившись к оппозиции и надеясь разрушить его. Бунтарь, перевернувший мир извне, подготавливал реформацию изнутри, готовясь преобразовать отжившее своё государство в нечто иное. По крайней мере, таков был нынешний план. Игроки поменялись сторонами шахматной доски. Вот только сами игроки не изменились. И там, где «Судзаку» делал ошибки раньше, закрывая глаза на творящееся дерьмо у него под носом, там же он закрывал глаза и ныне, стараясь не замечать работорговлю на станции, куда его отправил заботливый граф. Ну а сам Лелуш, как и в прошлом, собирался выиграть эту партию — вне зависимости от того, чего ему это будет стоить, и на какой стороне играть ради будущего изменения мира.

Но, в любом случае, похоже эти два характера, два типа реформатора, были обречены сталкиваться всегда, где бы они не появлялись. И дело было тут уже не в том, за какой из сторон доски они сидели, а в том, насколько успешно и качественно они реализовывали свои идеи и цели.

— О да, — Орто соизволил фыркнуть в ответ. — Вот чего-чего, а того, что ты окажешься ситховым безумцем, решившим засунуть голову в пасть крайт-дракона, я не ожидал. Не водилось за тобой такого раньше. Всегда осторожничал, а сейчас… как будто действовал совершенно иной человек, — панторанец покачал головой, словно не понимая, как такое вообще могло произойти. — Во многом, нет, только поэтому твой план и сработал. Ты действовал так, как я никогда не смог бы от тебя ожидать. Что с тобой стало?

«Я умер и попал в тело твоего бывшего друга, погибшего под огнём дроидов вашего любезного графа», — поморщившись, словно от булавочного укола, подумал Зеро. Конечно, Демон-Император понимал, что действуя настолько отлично от прежнего поведения Лу Рейгоса, он рано или поздно привлечёт внимание. К счастью, тех, кто в Ордене действительно знал его хорошо, что мог заметить столь резкие перемены, было всего двое — и один из них сейчас сидел перед Лелушем. В отношении же остальных, ну, всегда можно было списать все многочисленные изменения на Джеонозис.

— Я повзрослел. И научился понимать, когда стоит осторожничать, а когда — рискнуть, — уклончиво ответил брюнет.

— И несмотря на то, что повзрослел, и многое понимаешь, продолжаешь служить гнилой Республике с её продажными политиками. Продолжаешь быть её цепным псом, — с горечью в голосе, Орто чуть сощурился, внимательно смотря на своего тюремщика. Словно пытался понять, как можно быть настолько наивным в своих убеждениях.

— Погоди, погоди, — Лулу предупреждающе поднял руку и выразительно приподнял брови. — Ты что, опять пытаешься меня вербовать, друг мой? Находясь в тюремной камере, наручниках и с мечом у горла?

На удивление, Орто задумался, прежде чем ответить.

— Знаешь, да, — сказал он после некоторой паузы, грустно улыбнувшись. — Я понимаю, конечно, что это, скорее всего, бесполезно, но… всё же ты мой друг, и я верю в твоё благоразумие. Просто подумай. Чем полагать твои таланты, как джедая и командира, раз они у тебя есть, на служение бюрократам из Сената, ты мог бы сражаться за то, чтобы изменить эту Галактику к лучшему. Ты ведь явно не из тех, кого всё устраивает в ней. Сам говорил, как раздавил Элоку конечности! Так почему бы не помочь её исправить?

«Дурень. Идеалистичный дурень», — с оттенком лёгкой неприязни и некой ностальгии пронеслась мысль в мозгу бывшего принца. Всё же неприкрытый мозгами идеализм, подобный тому, что был у Куруруги, имел свойство сильно раздражать.

— Как раз потому, что я тоже верю в своё благоразумие, я и сражаюсь на стороне Канцлера и Сената, — усмехнулся лиловоглазый своему визави.

И ведь нельзя сказать, что он не думал о том, чтобы присоединиться к Конфедерации. В действительности — тогда, в Храме, просматривая информацию о реалиях Далёкой Далёкой Галактики, Лелуш действительно рассматривал такой вариант. Более того, во многом он был более привычен Чёрному Принцу, чем та стратегия, что он избрал в итоге. Вступить в ряды оппозиции, нового общества, со временем — возглавить её, перестроить под себя и собственные идеалы… Возможно, Лелушу бы даже удалось такое провернуть — благо в своих лидерских способностях он не сомневался.

Вот только недооценка своего прямого противника, коим Палпатин, в этом случае, непременно стал бы, — последнее, что собирался делать Зеро.

Будь в его руках Гиас, с помощью которого глава Ордена с лёгкостью подчинил бы себе лидеров Конфедерации, мгновенно превратив в своих послушных марионеток — да, Лелуш, скорее всего, решился бы именно на этот план. В конце концов, подобное он уже провернул однажды, перехватив власть у великих домов Киото. Но в нынешних условиях? Когда авторитет придётся добывать долго и упорно, под бдительным оком канцлера (который за подобными перебежчиками точно будет следить внимательнее, чем за рядовым джедаем, выбившимся в генералы), а за любую попытку вывести Конфедерацию из-под контроля её тайного кукловода последует немедленный приказ на ликвидацию?

Лелуш был кем угодно, но не дураком. Чтобы бросать Канцлеру вызов, а именно этим и была бы попытка сыграть эту партию на стороне «свободной Конфедерации» — нужно быть кем-то, кто, по крайней мере, приближён к нему по своим возможностям. Увы, но Палпатин был куда опаснее Императора Чарльза или Шнайзеля, несоизмеримо могущественнее, и методы игры в подобной партии приходилось использовать совершенно иные. Поэтому пока Зеро не мог бы с уверенностью сказать, что сможет обеспечить выход сепаратистов из-под крыла Палпатина, об этом было нечего и думать.

— В любом случае, — брюнет продолжил, поднимаясь со своего места. — Я пришёл не спорить с тобой, но рассказать о твоём ближайшем будущем.

— Храм?

В голосе панторанца слышалась мрачная обречённость. Он явно не страдал иллюзиями по поводу того, что его, как минимум, ждёт заключение. А как максимум джедаи и вовсе могут казнить его, как упавшего во Тьму. Пусть и тьмы как таковой, как описывалось присутствие ситха или тёмного джедая в Великом Голокроне, совершенно не чувствовалось.

— Ну, в отличии от тебя, я не настолько готов пожертвовать старым другом ради идеологии, чтобы отправлять его на верную смерть, — слегка ядовито усмехнулся Зеро, скрещивая руки на груди. — Нет, не волнуйся. В Храм ты не полетишь.

Не то, чтобы ему действительно было хоть сколько-то жаль это дурное юное дарование. Даже больше — совсем нет. Но в условиях Лелуша все фигуры нужно было использовать с максимальной выгодой. Просто отдавать панторанца в Храм джедаев, получив максимум — благодарность и толику уважения?

Из иных вариантов было ещё два. Первый из них предполагал просто отпустить Орто обратно, к графу Дуку. Дабы, в случае чего, иметь в Конфедерации человека, обязанного ему. Однако подобное решение, во-первых, не сулило точной выгоды, всё-таки Орто не высокопоставленный офицер или приближённый главы Конфедерации, а всего лишь рядовой джедай, с ничем не выделяющимися способностями и громким провалом порученного дела в активе. И нет совершенно никакой гарантии, что его банально не прикончат в каких-нибудь назидательных целях для остальных. А во-вторых, могло принести и нешуточный вред. Владыка Тиранус не постеснялся бы обнародовать подобную информацию, начни Лелуш ему мешать (а уж что он начнёт мешать рано или поздно, бывший принц не сомневался), что привело бы к весьма печальным последствиям. Конечно, информационная война рано или поздно начнётся, но лучше не давать врагу лишних фигур.

И был ещё один вариант… Тот самый, который Лулу и собирался использовать.

— Я уже связался с твоим дядей на Панторе, вкратце обрисовав ему ситуацию, — Зеро хмыкнул, вспомнив свой разговор с Чи Чо. Дядя оказался куда жёстче, но и куда умнее своего племянника. Ситуацию, по крайней мере, понял сразу, сухо, но вежливо поблагодарил, и обещал принять меры. — Уверен, он найдёт способ уговорить джедаев передать тебя на его попечение. Так что казематы Храма тебе если и грозят, то не очень длительное время.

Иметь в своих должниках Председателя Ассамблеи — весьма и весьма неплохо для начала. А иметь, вдобавок к этому, одарённого, который будет одновременно считать себя виноватым и чувствовать благодарность — ещё лучше.

Оставив, мягко говоря, ошарашенного панторанца переваривать свалившуюся информацию, Лелуш коротко кивнул ему и, развернувшись, вышел из комнаты.

* * *

— Итак, подводя итог…

Смотреть на то, как фоллинка хмурит брови и покусывает губу, разбираясь в цифрах (особенно учитывая то, что в её мыслях явно мелькали разные нецензурные выражения), было, по меньшей мере, забавно. Примерно так же, как за Карен в своё время, когда она злилась и называла его извращенцем. Было видно, что девушка явно недовольна тем занятием, которое поручил ей учитель. То, как она, в буквальном смысле, превозмогает свою излишне горячую натуру, заставляя смотреть в экран датапада и сверяться с отчётами, заставляло весело хмыкнуть.

В какой-то мере, отвлекаясь от забавы, Лелушу было даже жаль девушку. Однако фоллинке не хватало качества, иногда просто необходимого для любого командира, а она, как ни крути, метила в будущие командиры среднего звена. А именно — усидчивости. Той самой усидчивости и терпения, что не позволит командиру ударить раньше, чем это нужно для победы.

А по сему, Зулли, шипя и бурча, словно надувшийся ёж, составляла смету трофеев, определяла потери (безвозвратных, к счастью, не было) и подсчитывала общую сумму приобретений. Разумеется, обычные тренировки и игры в шахматы никто при этом не отменял.

— Учитывая награбленные ценности, средства самих пиратов, а также сбережения на карте Зура, которые, по всей видимости, являлись казной «Серебряного Шпиля», сумма трофеев составляет порядка тридцати пяти миллионов кредитов. Из них двенадцать миллионов — в «пиратской казне», коды доступа к которой барон нам любезно предоставил. Среди освобождённых пленных — пять тысяч женщин. Ещё две тысячи мужчин и шестьсот двадцать детей, — краснокожая падаван подпёрла голову рукой, облокотившись локтем на столешницу. Кажется, всё это её порядком достало. — Все размещены в кантинах и бывших блоковых каютах пиратов. Самих пиратов я не считала, однако все они, во главе с бароном, рассортированы по тюремным блокам и бывшим загонам для рабов. Среди клонов, участвовавших в операции, десятеро легко ранены. Сам «Серебряный Шпиль» оборудован гипердвигателем шестого класса, а также доком для ремонта кораблей. Вот так то! — с явным облегчением, шатенка положила планшет на стол, выдохнув. После чего серьёзно посмотрела на своего напарника. Или всё же наставника? — И, если позволите моё личное мнение, учитель… Я понимаю, вы хотели спасти жизни, да и трофеи очень внушительные. Но… я по прежнему не могу одобрить того, насколько сильно вы рисковали, — наконец выложила всё, как на духу, Зул. Похоже, копилось в ней всё это с самого окончания операции. Впрочем, неудивительно, учитывая печальный опыт. — А если бы он что-то заподозрил? А если бы вас убили? Ситх вас побери, вы вообще об этом подумали? Зачем было идти самому?! Вы могли бы, в конце концов, послать меня. Я бы справилась! Это лучше, чем терять еще одного Мастера!

— Зулли, — брюнет поднял голову, встретившись с ней глазами после такого признания.

Откровенно говоря, это было… трогательно. То, как она пыталась заботиться о своём наставнике, и то, как она не боялась высказать собственное мнение, считая его правильным несмотря ни на что. И это «не хочу терять ещё одного Мастера». Учитывая, насколько она была привязана к Глайву — ни много, ни мало, а признание того, что они не чужие друг другу разумные.

— Мне очень приятно, что ты так заботишься о своём несчастном старом учителе, — послышался сдавленный фырк. — И то, что не боишься высказывать то, что считаешь правильным — тогда, когда это уместно. Однако есть вещи, которые не может никто, кроме командира. Кроме лидера.

Лелуш взял со стола шахматную фигурку чёрного короля и подбросил её в руке, спустя пару мгновений поймав на лету.

— Запомни одну вещь, мой падаван. Пока не сдвинется король, его окружение тоже будет стоять на месте. И нет, это не значит, что предводитель должен лететь в первых рядах со световым мечом наголо, — Зеро досадливо поморщился, вспомнив показанный в фильмах уровень командования. — Разумеется, короля должны прикрывать. Однако и сам лидер должен быть рядом со своими войсками. Взаимодействовать с ними, координировать и, при необходимости, вдохновлять, работать живым знаменем. А иногда и рисковать собой, делая то, что не сможет сделать ни один из подчинённых. Однако этот риск должен быть оправдан, а не вызван желанием покрасоваться, — фиолетовые глаза серьёзно посмотрели на ученицу. — Я очень тронут тем, что ты высказала заботу обо мне. Я знаю, что для тебя значит потеря Мастера. Однако поверь, я всегда просчитываю возможные ходы. В данном случае — мне ничего не угрожало.

Оставив Зул переваривать полученную информацию, бывший Чёрный Принц погрузился в собственные думы.

Видит Сила, он очень хотел бы прибрать «Серебряный Шпиль» исключительно к своим рукам. Подобная передвижная база, сродни «Дамоклу» и «Икаруге», могла бы стать настоящим домом для Легиона, скрытым как от Конфедерации, так и от джедаев с Палпатином. Особенно необходимой она бы стала в том случае, если исполнение его планов прошло бы по самому худшему сценарию, и безумный Император пришёл бы к власти. Тогда затерянная в космосе станция с возможностью гипер-прыжков стала бы настоящим подарком судьбы для начала создания повстанческого движения.

Однако в то же время Лелуш прекрасно понимал, что сделать ему это не удастся. По крайней мере, сейчас. Даже если и удастся скрыть станцию от джедаев, совершив гипер-прыжок, сымитировав то, что «Шпиль» пришлось уничтожить в связи с угрозой повторного захвата сепаратистами. Даже, если ему бы удалось обмануть членов Ордена (что, в принципе, вполне реально), то… оставалась ещё падаван. И если присваивание части трофейных денег он вполне сможет от неё скрыть (хотя… учитывая то, что будет вечером, возможно и не понадобится умалчивать), то вот оправдать подобное будет практически невозможно. Даже если она ничего тайком не расскажет какому-нибудь магистру джедаев, доверие между учителем и учеником будет нарушено. А её доверие было необходимо, если Лелуш хотел со временем получить второго «Алого Лотоса». Безгранично преданного, готового выполнить практически любой приказ, не задумываясь о цене.

Впрочем, если и было, чему здесь огорчаться, то не слишком. До начала возможных событий, когда понадобится страховка, ещё было минимум три года. К вопросу станции всегда можно будет вернуться позднее.

Восьми миллионов, снятых с терминала Зура, вполне хватит. Недостаточно, чтобы привлечь внимание Ордена, но достаточное, чтобы заказать для легиона ещё два «Мародёра» (разыграв необходимый спектакль и объявив их потом трофейными, понятное дело). А на сдачу — купить запасные детали для «Духа Мщения», потратиться на кое-какие нужды Легиона, а так же оплатить заказ брони по чертежам джедаев для себя и ученицы.

* * *

— Легион.

Голос Лелуша был тих, но слышен каждому на главной палубе «Серебряного Шпиля» благодаря звукоусилителям.

Зеро не кричал. Не разражался пафосной речью, как это было в тот чёрный день, когда он объявил о создании новой Японии, не успев смыть с рук кровь ангела по имени Юфимия. Его голос не лучился яростью и иронией, как в тот момент, когда британцы узрели возвращение из мёртвых своего главного врага. Нет. В этот раз он был спокоен. Лулу нужно было не просто вдохновить своих бойцов на битву или борьбу, не вселить в их сердце радость победы. Нет. Сначала ему нужно было заставить их задуматься. Так, как он сделал это тогда, в тот первый раз, лицом к лицу встретившись с кучкой японских террористов, из которых затем вырос его Орден.

Возможно, при ином варианте развития событий, Зеро и не стал бы так рисковать. Придумал бы иной способ, более безопасный. Ведь дойди то, что он собирался сказать клонам, до того же Сидиуса, и можно было бы переворачивать шахматную доску. Лулу просто бы просигналил ситху: «Я знаю о том, что ты собираешься устроить, и принимаю меры». Но сейчас… был на удивление подходящий момент. Потому что, во-первых, его речь услышат только те, кому она предназначена. И во-вторых, пока что никто не будет обладать стимулами рассказывать кому-то о случившемся здесь. Ну а разобраться с возможными агентами, которых зашлют позднее, будет делом будущего.

— Оглянитесь. Посмотрите на себя, — бывший принц обвёл рукой стройные ряды солдат, закованных в девственно-белоснежную броню. Лишь в первых рядах стояли иные, чьи доспехи были иссиня-чёрными с серебряной окантовкой. — Снимите шлемы и посмотрите. Вглядитесь в глаза друг друга, — и, видя недоумение на обнажившихся лицах и эмоциях клонов, он задал им вопрос. — Скажите мне, что вы видите?

— Лица братьев?

— Идентичность, — губы и глаза стоявшего буквально перед возвышением, на котором находился Лулу, Тодо посуровели. Кажется, этот парад быстро переставал ему нравиться. И то чувство, что в глубине его души прочитал Лелуш при первой встрече — это недовольство своим рабским положением, — всколыхнулось сильнее, чем обычно. — Вы это хотели сказать, генерал?

— Всё верно, — теперь в голосе Лелуша звучала ирония. — Идентичность, полковник. Только я назову это по-другому. Я вижу «мясных дроидов».

По эмоциям солдат словно хлестнули раскалённым бичом. И пусть на лицах, в большинстве своём, не дрогнул ни один мускул, их души и разумы наполнялись гневом. Корнелий пришёл в ярость, в глазах Джереми отчётливо было видно брезгливое удивление, словно он разом разочаровался в генерале, Гилфорд сжал кулаки. Даже Зулли, не отличавшуюся чувствительностью, пронял тот каскад эмоций, что сейчас шли от клонов.

Чёрный Принц усмехнулся про себя. Легион явно уже был знаком с подобным отношением.

Его предположение оказалось полностью правым. Как бы клонов не готовили идеологически, как бы им не промывали мозги и делали более послушными, они остаются людьми. И людьми достаточно свободолюбивыми, унаследовавшими это качество от своего прародителя. Они могли молчать и терпеть, не показывать своё истинное отношение к этому делу. Но потом не стоило удивляться, почему клоны со всей ответственностью подошли к приказу Шестьдесят Шесть. Рабам дали возможность поквитаться с хозяином, обретя свободу хоть на миг.

И именно поэтому он вскроет этот гнойник прямо сейчас, когда роковые цифры приказа еще не прозвучали. А затем — даст клонам то, что им не давал ни один другой джедай.

— Да, «мясные дроиды». Так вас уже успели окрестить бюрократы Сената. Более того, некоторые джедаи разделяют это мнение, — Лелуш немного повысил голос. — Но я позволю себе внести небольшое уточнение. Вас сделали такими. Ваши создатели и те, кто сделал заказ на эту армию. Они превратили вас в живое оружие, которое не должно иметь собственной воли. Они изуродовали ваш генокод, сократив вашу жизнь до минимума, необходимого на войну. Они создали вас, чтобы вы сражались за них, живя при этом на положении рабов, хотя вообще-то, по законам Республики, рабство в её пределах запрещено!

Нахмурившаяся было Зул изумлённо подняла брови. Похоже, как бы она ни хотела возразить на подобные обвинения, подобная точка зрения явно ещё не приходила ей в голову. И крыть у девушки, во многом в силу юности, было нечем. Как и у клонов, чей гнев мало-помалу сменялся на лёгкое удивление.

Наступил переломный момент. Подготовительная часть, расшатывание их спокойствия, завершился. Теперь надо было изумлять.

— Однако у меня есть очень веские, — Лелуш позволил себе хищную усмешку, — предубеждения против рабства. Я предпочитаю, когда люди — а вы, как бы вас не называли и не увечили, всё равно остаётесь людьми — идут за мной добровольно и осознанно. И поэтому, здесь и сейчас, я предоставлю вам возможность выбора. Сейчас, в этот самый момент, вы вольны выбрать. Все вы — в душе разные, и у каждого из вас — свой путь. Сражаться ли под моим началом, или же пойти другой дорогой. Путём свободы, на свой страх и риск. Те, кто выберут второе, получат оружие, припасы, а так же немного денег на первое время и возможность добраться туда, куда вы посчитаете нужным. Я даю вам слово рыцаря-джедая, вас не остановят.

Клоны очень редко показывают свои эмоции внешне, мимикой или жестами. Однако то, что им предложили сейчас, всё же пусть и ненадолго, выбило их из колеи.

Они не роптали против того, чтобы идти в бой за джедаями. Они повиновались своему долгу и исполняли приказы, вне зависимости от того, что думал обо всей этой ситуации каждый клон. Вне зависимости от той неприязни, перешедшей потихоньку в ненависть ко многим джедаям, которая, в итоге, выплеснулась во время приказа. Но впервые за их недолгую, по человеческим меркам, жизнь — им предоставили выбор. Сказали что-то решать самим.

И многие из них растерялись, не зная, что ответить. Хотя чувствовал Лелуш и нескольких тех, кто, в действительности, подумывает об уходе. Таких было немного. Единицы среди тысяч — всё-таки, «программа послушания», похоже, делала своё дело. Но даже она не была всесильной.

Со стороны фоллинки потянуло интуитивным одобрением…

А теперь пришло время финального удара.

— Тем же, кто останется со мной, я могу дать иное, — Зеро вытянул руку вперёд, словно протягивая её для рукопожатия. Предлагая каждому из них заключить с бывшим принцем своеобразный… контракт. — Увы, я не могу поклясться, что никто из вас не умрёт под моим началом. Но я могу пообещать, что ни один из вас не умрёт напрасно, из-за того, что я решил разменять вас впустую.

Голос оратора вновь изменил тональность. Теперь он словно чеканил слова, чётко и резко.

— Если вы решитесь пойти за мной в бой, то после каждого боя вы будете получать небольшую часть добычи, которую сможете потратить во время увольнительной по своему разумению. Если, конечно, эта добыча у нас будет. Вы не будете пресмыкаться перед очередным чинушей, который назовёт вас мясными дроидами — он ответит за это перед вашим генералом. А кроме того…

Зеро на несколько секунд прикрыл глаза, успокаиваясь. Сейчас будет шах и мат. Момент триумфа — или поражения.

— Даю слово тем из вас, кто пойдёт за мной! Тем, кто решится стать моими братьями по оружию. После войны, а если будет возможность, и во время неё, я сделаю всё, чтобы избавить вас от вашего проклятия. Придётся ли для этого вести переговоры с Камино или же применять более радикальные методы — неважно. Я дам вам возможность прожить настоящую, а не укороченную жизнь! Я, Лу Рейгос, клянусь вам в этом!

Правая рука Лелуша взметнулась в сторону, словно взмахивая полой плаща — и первый из полковников, Джереми, щёлкнул бронированными подошвами сапогов и почтительно отдал честь.

— Генерал Рейгос.

— Генерал Рейгос! — вслед за ним раздался голос неистового Корнелия.

— Генерал…

Один за другим, солдаты приносили присягу своему генералу. Уже не на словах, а на деле.

Лелуш позволил себе лёгкую, чуть усталую улыбку. И не только потому, что очень весомый камень в преданность клонов лично ему был заложен сегодня. Пусть над этим ещё придётся поработать и исполнять свои обещания, отрабатывать тот кредит доверия, который сейчас ему оказали, начало было положено, а это — главное.

Не только потому, что Зул теперь если и будет возражать против того, чтобы взять часть денег на нужды легиона, то на её психологическую обработку точно понадобится существенно меньше времени. Не говоря уже о том, что вряд ли придёт в голову сообщать об этом в Орден. У девушки вновь, как после разговора о наказании пирата, появилась весьма богатая пища для размышлений, ведь она уже не впервые столкнулась с тем, что и джедаи могут совершать весьма… нелицеприятные поступки.

Но потому, что отчасти он действительно верил в то, что говорил. Лу видел в клонах тех, с чьими жизнями обошлись, в высшей мере, по-хамски. Понимал, что в его силах это исправить. И действительно хотел этого, пусть и использовал для завоевания их симпатии довольно-таки манипулятивные приёмы.

— Я благодарю вас, легионеры. Ваши создатели и покупатели обошлись с вами несправедливо, — брюнет призывно вытянул руку вперёд. — Однако мы с вами докажем, насколько они ошибались. Вы станете не просто солдатами, что будут выигрывать войну для толстосумов из Сената, но чем-то большим. Вы будете опорой порядка, что будет хранить покой мирных жителей Галактики. Стражами, что стоят на посту нашего государства. Стражами, что встанут на защиту тех, кто не может защитить себя сам — вне зависимости от того, к какому образованию, расе или стороне в этой проклятой войне они принадлежат. И теми, кто, при необходимости, возьмёт на себя ответственность за меньшее зло, что надо совершить во имя предотвращения большего.

Зеро повелительно сжал пальцы в кулак, и, по его сигналу, висевшее позади него полотнище резко развернулось.

— Темны, как ночь, наши доспехи и знамёна. И пусть таким же тёмным будет ужас, что будет накрывать тех, кто в этой войне поднимет своё оружие против безоружных, против Республики и против нас, мои Чёрные Рыцари!

На антрацитового цвета знамени клоны Шестнадцатого Легиона первыми в Галактике увидели серебристо-стальной, слегка изменённый символ Гиаса. Тот самый, что в не таком уж и далёком прошлом заставлял скрипеть зубами тех, кто возомнил себя высшей расой своего мира!

Конец первого тома.

---

Примечания:

По поводу количества элементов фандома Код Гиас в ЗВ. Ребятки, я вам сочувствую, но это кроссовер)

Кукловод

— Магистр Винду, — Шив улыбнулся чернокожему гиганту вежливой, чуть тёплой улыбкой человека, видящего коллегу, с которым за годы службы привык делать общее дело. — Я могу поздравить вас с уничтожением главного оплота пиратов на Кореллианской Трассе? Мастер Кеноби провёл блестящую операцию. Насколько мне известно, освобождённые из плена граждане Республики уже прибыли на Корусант.

На лице Голоса Совета не дрогнул ни единый мускул, когда он слегка поклонился главе Республики и шагнул в его кабинет вслед за ним. Лишь глаза слегка блеснули. Нет, не гневом, для этого джедай слишком хорошо контролировал себя. Скорее… легчайшей тенью усталости. Словно упоминание о произошедшем на «Серебряном Шпиле» вызывало в памяти коруна отнюдь не самые приятные воспоминания о событиях, принёсших немало головной боли.

Любой план, как правило, доживает в своей первоначальной версии лишь до момента начала реализации. Затем в него неизбежно вносят поправки на реальное положение дел. Иногда и вовсе приходится пересматривать его полностью, так что первоначальная версия замысла меняется до неузнаваемости. Достаточно вспомнить Набуанский Кризис. Ведь именно родная планета Палпатина, по первоначальному плану Плэгаса, не получив поддержки со стороны Республики, должна была поднять восстание. Стать столицей сепаратистов, вокруг которых собрались бы все недовольные. Спасло Набу от подобного лишь поразительная удача её тогдашней королевы да меткость маленького Избранного.

Однако несмотря на эту всем известную истину, когда план реализуется не совсем так, как предполагалось — это вызывает раздражение. Даже у столь тренированных разумом людей, как, например, Тёмный Владыка Ситхов или Магистр Высшего Совета. Впрочем, отличием Сидиуса от многих других, даже от Винду, было то, что даже в причине этого раздражения для ситха всегда имелась определённая выгода. Там, где другие видели лишь поражение, канцлер больше размышлял над открывающимися возможностями.

И нынешний случай не был исключением из этого правила.

Разумеется, ситх не предполагал, что пираты долго продержатся на Кореллианской Трассе, а потому не возлагал на них больших надежд. Однако, по меньшей мере месяц «Серебряному шпилю» отводился. Налётчики могли изрядно мешать республиканской логистике, что позволило бы добиться от Сената новых «решительных мер» и полномочий. Особенно после того, как некоторые из сенаторов были бы захвачены в плен — достаточно подкинуть пиратам нужную наводку об их перемещении по Пути.

Одним словом, обитатели «Серебряного Шпиля» были бы весьма полезны канцлеру ещё долго, и вероятность, что его возьмут раньше положенного срока, прогнозировалась Сидиусом как крайне невысокая. Станция пиратов прекрасно укреплена, а тактика молниеносных налётов обеспечивала им неуловимость. Джедаи могли гоняться за их рейдерами неделями, пока узнали бы что-то ценное. Однако, вопреки всем расчётам и предположениям, события пошли по наиболее маловероятному и малоприятному варианту.

Это раздражало. С одной стороны. Ведь мало того, что расчёты оказались не верны, но теперь и некоторые пункты Плана нуждались в пересмотре. Возникало ненавязчивое желание устроить небольшую вивисекцию виновникам этого провала. С другой, вызывало любопытство и интерес ситха.

Что именно произошло на «Серебряном Шпиле»? Вмешалась Сила, подарив своему Избранному желанную победу? Среди джедаев неведомым образом оказался толковый полководец, сумевший быстро выследить пиратов, захватить их в плен живыми и столь же быстро взять «Шпиль»?

Оба варианта вызывали интерес и, в конечном итоге, послужили бы к выгоде Владыки. Первый в очередной раз доказывал, что он не ошибся в Энакине, и мальчик действительно стоил его усилий. Второй же тоже не предвещал плохого. Ведь подобного рыцаря можно было бы прекрасно использовать в войне, и, чем Сила не шутит, в будущем использовать как Инквизитора. Если, конечно, окажется достаточно благоразумным и сговорчивым.

— Благодарю, — Мейс сел в кресло напротив Канцлера, свободно положив руки на подлокотники и смотря на него слегка исподлобья. — Рад слышать о том, что заложники вернулись на свободу в целости и сохранности, однако вынужден вас поправить. Насколько мне известно, план операции принадлежал не мастеру Кеноби. Изначально весь план принадлежал генералу-джедаю Лу Рейгосу, командующему легионом в составе корпуса Оби-Вана.

Значит, не Энакин. Палпатин заинтересовано поднял брови, давая знак дроиду поднести к их столику поднос с кафом на две персоны.

То, что это всё-таки был второй вариант, вносило свои коррективы. Однако… скорее положительные, чем отрицательные. Неизвестный джедай, сумевший взять станцию. Неизвестная переменная, которую можно использовать. Неизвестная величина, что может как помочь, так и навредить. Надо лишь сделать эту переменную известной и понятной, грамотно входящей в уравнение Плана.

Если, конечно, речь действительно шла о новой неучтённой переменной, а не о разовом инциденте.

— Признаюсь, это имя мне незнакомо. Каф?

— Пожалуй, — Винду с благодарностью принял чашку и пригубил напиток, словно беря паузу в разговоре и обдумывая дальнейший ответ. Наконец, приняв решение, чёрнокожий Магистр продолжил. — Неудивительно, что вы о нём не слышали. Рейгос ещё очень молод, и не сказать, чтобы был замечен в громких делах до этой войны. Он даже не был членом Корпуса Возмездия, — корун покачал головой. — Дипломатом, да. Но не воином — даже в том понимании, что осталось в Ордене. Однако, признаюсь, во многом именно его действия позволили нам продержаться на Джеонозисе до подхода подкреплений.

Сидиус одобрительно кивнул коруну, обдумывая про себя услышанное. Джеонозис. Крайне интересно. Уж не тот ли это мальчишка, что тогда, на арене, отчасти спас шкуры джедаев?

Не то, чтобы наличие среди членов Ордена человека, понимающего в тактике, что-то меняло — в глобальном плане, разумеется. Скорее всего практически ничего. В конце концов, ещё неизвестно, каким образом был взят «Шпиль». Возможно вовсе классическим «закидыванием мясными дроидами». Однако не совсем обычный выброс среди выборки джедаев, который сумел нарушить планы ситха по поводу Кореллианской Трассы, представлял интерес. Будил определённую толику любопытства — особенно, если это действительно человек, что уже дважды невольно корректирует планы Владыки Ситха.

«Надо будет сказать Айсарду, чтобы побольше разузнал об этом молодом рыцаре. А ещё получить копию допроса Зура к себе на стол».

— Если это будет возможно, передайте ему мою благодарность за спасение граждан Республики, — Палпатин слегка склонил голову, коснувшись рукой груди. После чего плавно сменил тему разговора. — Однако, позже я бы хотел получить подробности взятия пиратской станции. А теперь к другим делам…

Что бы не произошло на «Серебряном Шпиле», Шив собирался обернуть это себе на пользу. Так или иначе, ситх будет в выигрыше.

Рыцарь

— И всё же повторюсь, Магистр Фисто. То, что совершил рыцарь-джедай Лу Рейгос, в корне недопустимо, — слегка скрипучий, но всё ещё сильный, голос Оппо Ранцизиса излучал холод и суровость космоса. — Его план, представленный в рапорте, является авантюрой чистой воды — в худшем смысле этого слова. Я просто уже не говорю о том, что подобные методы противоречат кодексу джедаев — это и так, уверен, ясно всем присутствующим, — несмотря на лёгкое искажение голограммой, голос Оппо по-прежнему был полон негодования. — Просто вдумайтесь! Он отправился на эту авантюру лишь со своим легионом, хотя был прекрасно осведомлён, что его численности не достаточно. Не поставил мастера Кеноби в известность и не запросил помощи. Что бы произошло, если бы его блеф не сработал, и он был бы вынужден отступить, или умер на этой станции, раскуси пираты его уловку? Следующая попытка штурма обошлась бы нам куда как тяжелее, ведь мы утратили бы эффект неожиданности. Или того хуже, он исполнил бы свою угрозу, уничтожив тысячи пленников! Я вновь повторюсь, что подобные действия недопустимы для джедая.

— При всём уважении, — в голосе обычно улыбчивого наутолана проскользнули нотки раздражения. — Вы перегибаете палку. За этим молодым джедаем не было замечено признаков падения на Тёмную Сторону. Уверен, он никогда бы не сделал подобного. Более того, — Фисто слегка сжал пальцами подлокотники кресла, словно готовый к броску хищник, — его замысел удался. По воле Силы, Рейгос спас всех этих пленников. Спас, не потеряв в этой схватке ни одного клона. Не устроив очередную бойню, а сделав всё хирургически точно, как и подобает рыцарю! Не говоря уже о том, что именно его замысел позволил нам столь быстро выбить пиратов с Кореллианской Трассы.

— Кит, прошу тебя, — в разговор вступила Шаак Ти, в отличие от первых двух, находившаяся в зале в своём теле, а не в виде серебристого изображения. — Разумеется, пока что разговоры о падении Рейгоса излишни. К тому же, в конце концов, именно его действия помогли нам выжить на той арене. Однако, — торгута удручающе покачала головой. — Его действия действительно выглядят безрассудными и опрометчивыми. Он рисковал не только собой, хотя у нас сейчас каждый генерал-джедай на счету, но и всеми пленниками, находившимися на «Серебряном Шпиле». Это недопустимо. Возможно, ему не стоило с самого начала поручать столь самостоятельную боевую единицу, как Легион.

— Остановило бы его это? — прошелестел голос Пло Куна. — Станцию он взял отнюдь не легионом. Однако говоря о Рейгосе, после нашей личной встречи могу сказать, что рыцарь он рассудительный и принимающий взвешенные решения…

Мейс подавил в себе рвущееся наружу желание рявкнуть на спорщиков. Голова чёрнокожего джедая нещадно раскалывалась от уже третьих суток на ногах — в основном проведённых либо за разборами военных отчётов, кои лежали на его плечах как на имеющем звание высшего генерала-джедая, так и за многочисленными прениями — в Совете и Сенате.

Увы, отличий между ними год от года становилось всё меньше. Ведь даже ситуация с Рейгосом, по сути, была лишь предлогом для того, чтобы представители разных фракций среди джедаев снова могли бы начать перемывать кости на свои любимые темы. И спор Оппо с Китом тут не был исключением.

Один — представитель ярых консерваторов, выступавших как против милитаризации Ордена, так и против каких-либо изменений порядков в его рядах. Что Оппо, что Луминара — два сапога пара. Джедаи — Хранители Мира со строгим уставом поведения. Их дело — служить Сенату, а не пытаться набрать политическое влияние... Ну да. И плевать при этом, что всей республиканской юридической системе год от года всё хуже. Даже Дуку, при всех его недостатках и радикальных взглядах, видел это... В отличие от Ранцизиса. И ещё неизвестно, ушёл бы Маркус из Ордена вообще, если бы не противодействие консерваторов.

Винду мысленно вздохнул, сохраняя невозмутимое лицо, скрещивая руки на груди и наблюдая за сварой.

Фисто, впрочем, не лучше. Наутолан давно и прочно являлся сторонником вольных реформ. То бишь, за смягчение орденских порядков в отношении поведения джедаев. К примеру, весьма ратовал за отмену ограничения на брак — благо, уже давно был замечен во внеуставных отношениях с некоей Эйлой Секурой.

И, чего таить, аргументы имел веские — даром, что некоторые весьма высокопоставленные джедайки уже давно целибатом пренебрегали. Да, да, Магистр Винду, покрывающий некую Трасию Чо Лим, счастливую мать пятерых детей, это камень в ваш огород.

Однако при этом Фисто тесно сходился с Оппо в мнении о войне. То бишь отрицал необходимость милитаризации джедаев и попыток возвращения до-руусанского положения дел.

Стоило ли говорить, что Мейсу, по сути — главе фракции милитаристов, но придерживающегося довольно строгих взглядов в отношении поведения орденцев, были крепко противны взгляды обоих?

И это ещё следует учитывать тот факт, что в этом зале не было (и, как надеялся Винду, не будет) ни одного представителя настоящих радикалов, едва ли не в открытую идущих против постановлений Совета, вроде Квай-Гона или его учителя...

Винду всё же не удержался и провёл рукой по лицу. Орден, несмотря на объявленное военное положение, и не думал прекращать внутренние распри. Мейсу оставалось лишь надеяться, что война выбьет из этой кучки философов излишнюю дурь. А он, при поддержке согласных с ним, ей в этом благом начинании с удовольствием поможет.

Возвращаясь же к Рейгосу... Удивительно, но среди аргументов «за» и «против» молодого рыцаря до сих пор не прозвучало то, что он уведомил Председателя Панторанской Ассамблеи о случившемся и об участии его племянника в этом деле. Хотя, на взгляд Винду, именно это сейчас сулило Ордену наибольшие проблемы.

По-хорошему, Орто надо было запереть в Храме. Членство в учениках Дуку нельзя было оставлять просто так. Юный панторанец, потенциально, слишком много знал о делах врага и, что немаловажно, вопреки всему, не успел пасть на Тёмную Сторону. Его можно было бы образумить, пойти на сотрудничество — и, со временем, вернуть в Орден. Однако, зная характер его дяди, Чи Чо, чёрнокожий магистр был практически уверен, что, если оставить Орто в Храме, крови он выпьет немало. В конце концов, панторанец ушёл из Храма, но ситхом стать не успел. А следовательно, к глубокому сожалению Винду, под юрисдикцию храма формально не попадал.

И что-то подсказывало Голосу Совета, что Председатель вцепится в это обстоятельство хваткой крайт-дракона. Вот только отдавать Винду этого перебежчика всё равно не собирался. Как минимум потому, что речь шла о ценном языке.

Мейс коснулся пальцами переносицы, переводя задумчивый взгляд со стоявшей посреди зала Совета голограммы Оби-Вана на до сих пор молчавшего гранд-мастера. Чуть полные губы коруна сурово сжались в линию.

В душе главы Корпуса Возмездия (и, как бы странно это не звучало, и Голоса Совета — в одном лице) словно бы столкнулись в жестокой битве три разных чувства, сменявшие друг друга словно бы в такт разным голосам Совета. Стоило замолкнуть одному, как в разговор вступало другое, раз за разом излагая собственные аргументы к происходящему, перебивая и сбивая друг друга.

Как Магистр Джедай и член Совета, Мейс однозначно осуждал выходку Рейгоса. Однако не по тем причинам, что Оппо. Нет, тьмы в мальчишке не было — во всяком случае пока. Винду её не чувствовал, а предположение, что столь молодой джедай выучил техники сокрытия в Силе, было весьма сомнительным.

Однако, пойди в его плане хоть что-то не так, провались он, и опасности бы подвергнулись все находившиеся на «Серебряном Шпиле» разумные. Лу поставил на карту всё, рискуя не только собой, но и гражданскими. К тому же, не уведомив об этом никого. Типичное неумение выполнять приказы и безумно импровизировать — в стиле Скайуокера. По-хорошему, Лу действительно следовало бы отстранить от командования легионом. Однако…

Корун про себя чуть усмехнулся. К сожалению, или к счастью, но какое-нибудь «однако» находится всегда.

Потому ли, что Сила благоволила молодому джедаю, или действительно имел место тонкий тактический расчёт, так или иначе, победа оказалась за ним. И, чего таить, читая рапорт о том, как джедай запугал этих работорговцев, представляя страх на их лицах — Мейс испытал толику мрачного удовлетворения.

В этих рискованных поступках Рейгоса — ведь он не мог не знать, что Совет не одобрит подобное — чувствовалась та непоколебимая решительность делать то, что должно, по отношению к врагам Республики. Несмотря на решения вышестоящих. Заготовка для того карающего меча, каким был и сам Винду — по крайней мере, так коруну казалось на первый взгляд. Заготовка, из которой можно было бы выковать настоящий клинок, если постараться. Корпус Возмездия (а следовательно, и фракция милитаристов, ведь большинство придерживающихся намерений вернуть Орден до Руусана происходили именно оттуда) и так не настолько большой, чтобы пропускать мимо себя потенциально сильного джедая и полководца.

Глаза Магистра задумчиво сузились. Нет, рубить с плеча и карать точно не стоит. Возможно, если бы он сам встретился и поговорил с этим молодым джедаем, или, на худой конец, если бы выяснить, насколько он может мыслить здраво — послать расспросить того же Кеноби, был ли у генерала запасной план, на тот случай, если его блеф не пройдёт. Возможно, возможно… особенно учитывая третий фактор.

Политику, будь она неладна.

От Винду не укрылся лёгкий интерес Канцлера к личности взявшего «Серебряный Шпиль» джедая. Даже попросил переслать ему подробный отчёт об операции. И в этом крылась возможность, которыми Сила в последнее время столь редко баловала Мейса. А именно — возможность поднять имидж Ордена в глазах общественности. Винду (по крайней мере в этом отношении) трезво смотрел на вещи. Авторитет джедаев изрядно пошатнулся после того, как они, стараниями пропаганды Дуку, «развязали войну, вероломно вторгшись на территорию Конфедерации». Маркус в своих речах не жалел эпитетов и различных сравнений, от которых хотелось снести лживому предателю голову.

И вот он — шанс хотя бы частично исправить это (пусть этот шанс и мог обернуться против Ордена, учитывая неоднозначные действия генерала-джедая). Причём шанс не только с точки зрения поднять авторитет джедаев, но и укрепить позиции милитаристов. Учитывая, что в списке спасённых фигурировали многие высокопоставленные чиновники Республики, Рейгоса можно было бы представить общественности не просто как «элитного агента Сената» (а за джедаями, к сожалению, сложилась такая репутация за тысячелетие после Руусана), но как защитника и спасителя. Как полководца, что, как и в дни войны с Империей Ситхов, выполняет свой долг на поле боя во главе войска. Сначала пара интервью о произошедшем, затем — отправить его на ещё несколько заданий, где он мог бы проявить себя подобным образом, еще несколько интервью…

Пальцы коруна коснулись волевого подбородка.

Это был шанс. Действительно шанс хотя бы частично вернуть расположение Республики Ордену и, постепенно, начать проталкивать в Сенате нужные мысли. И его точно не стоило губить наказанием. Однако сначала нужно было проверить будущего «героя».

Поймав взгляд гранд-мастера, Мейс прочёл в его глазах согласие. Учитель и ученик поняли друг друга без слов. Пусть они не сходились в некоторых вещах (всё же Йода был, фактически, главой консерваторов), но в части политического чутья друг друга понимали. Магистр слегка кивнул зелёному гуманоиду, и в тот же миг — Сила пришла в движение, слегка придавив спорщиков к их креслам. Не сильно, скорее так, словно заботливая мать слегка шлёпнула разбуянившихся детей по мягким местам.

— Спешите вы. Спешите вы вынести вердикт свой, словно падаваны юные, — проскрипел Йода, постучав тростью по основанию своего кресла. — Делать выводы готовы вы, не зная полностью правды всей.

— Согласен, — тихий голос Великого Мастера сменил уверенный и звучный баритон самого Винду. — Прежде, чем делать какие-то выводы о возможном наказании Лу Рейгоса, необходимо понять, был ли у него план — на тот случай, если пиратский «барон» не поверит его обещаниям взорвать станцию. Возможно, его план и не был таким авантюрным, как нам кажется сейчас. Я полагаю, его непосредственный командир, Мастер Кеноби, сможет выяснить это. Никто ведь не усомнится в том, что Оби-Ван достаточно здравомыслящий джедай для подобной проверки? — Мейс обвёл взглядом зал. — Хорошо. Кроме того, когда мы закончим с проверкой молодого джедая, твоему корпусу, Оби-Ван, следует сделать следующее…

В голове Голоса Совета уже начался складываться план действий. К сожалению, это вряд ли могло уберечь его от последущего разговора с Председателем Панторанской Ассамблеи.

Политик

— Я предупреждаю вас, Магистр, — губы Чи Чо сложились в тонкую, непререкаемую линию, словно узкая едва заметная расщелина в каменном изваянии. — Предупреждаю в единственный и последний раз. Я понимаю ваши опасения, о возможном побеге моего племянника. И тем не менее, у вас есть лишь два варианта. Либо Орден передаёт моего племянника на моё попечение, и я даю вам гарантии, что он не покинет пределы Панторы до окончания войны. Либо, — глаза Председателя сурово сузились, — я буду ходатайствовать о рассмотрении этого дела Сенатом. Возможно, мой племянник и совершил преступления против законов Республики, но не против джедаев. А учитывая, какие настроения там ходят в последнее время… — послышался тихий смешок. — вы, Голос Совета, не можете не понимать, насколько сейчас Ордену не нужен ещё один скандал.

Синяя голограмма слегка дёрнулась, когда на скулах Винду заходили желваки. Панторанец же чуть жёстко улыбнулся про себя. Этот долгий разговор был не слишком приятным, однако он не сомневался — корун сделает всё, чтобы Чи не выполнил свою угрозу. Магистр, много лет варящийся в политике, не мог не понимать, чем подобное может грозить джедаям, которых и так сейчас обвиняют в развязывании войны.

— Я передам ваши слова Совету, — наконец ответил корун. — Однако я так же напомню вам, если вы вдруг забыли, одну вещь. Идёт война. И даже ваш племянник, если не говорить о его статусе как военнопленного, может быть полезен, как обладающий сведениями. В этом случае, я буду вынужден настаивать на его аресте. В Сенате тоже, если потребуется.

— Я просто напомню, кто развязал эту войну, — глаза синекожего гуманоида сузились. — И по чьей вине мой племянник в данном случае получает статус военнопленного. Я предупредил вас, Винду. Либо вы выполните мою просьбу, либо до встречи в Сенате, Магистр, — панторанец, подавив желание выругаться, сухо кивнул, прежде чем отключить связь.

Глубоко вздохнув, Чи сел за свой письменный стол, слегка побарабанив по гладкой поверхности пальцами.

События последних дней, с одной стороны, принесли ему сильное разочарование в племяннике. Мало того, что Орто, наплевав на прямое неодобрение дяди, присоединился к этим корпоративным торгашам из Конфедерации, хуже того, опустился до места послушной рабыни-твилечки Графа, преданно смотря ему в рот и был готов выполнять для главы КНС любую грязную работу, вплоть до работорговли…

Губы панторанца презрительно скривились, когда он вспомнил о пережитом позоре.

Однако была и обратная сторона медали. И именно она сейчас, помимо возвращения Орто на родину и шанса вправить непутёвому племяннику мозги, заставляла видеть в этой ситуации не только отрицательные стороны вроде ущерба репутации Панторы.

Чи откинулся на спинку кресла, вспоминая прошедший разговор с молодым джедаем.

Лу Рейгос. Бывший (а возможно — и не совсем бывший, учитывая, что алдераанец уведомил Председателя о судьбе Орто) друг его племянника, которому теперь он был обязан. Однако обязанность эта вполне уверенно через некоторое время могла бы перейти во взаимовыгодное сотрудничество… А возможно — и использование джедая в своих целях. Особенно, если наладить с ним отношения. Как-то привязать его к Панторе, сделать так, чтобы джедай согласился иногда выполнять некоторые… просьбы Председателя.

Чи Чо слегка улыбнулся краями губ. Он не понаслышке знал, насколько может быть полезна поддержка члена Ордена. В особенности учитывая тот факт, что этот джедай стоит в некоторой оппозиции к своим собратьям, насколько Председатель сумел понять. И, чего греха таить, не отказался бы получить её вновь, взамен потерянной, когда Орто перестал быть рыцарем.

«Надо будет расспросить Орто о его друге как можно подробнее. А ещё лучше — найти кого-то в окружении рыцаря, кто мог бы дать о нём исчерпывающую информацию и хорошо расспросить того», — решил Чи и вновь принялся за отчёты, устало выдыхая. Работы было ещё много, день и не думал заканчиваться, а ведь нужно было ещё подготовиться к возможным прениям в Сенате...

Соперник

— Безумец, — мрачно пробормотал Соло, опрокидывая рюмку внутрь себя. Добротное кореллианское виски бодро пробежало по пищеводу, согревая. — Просто безумец. А я дурак, что вообще подписался на работу с ним.

Блейк глубоко вздохнул, массируя висок. Голова наливалась тупой, слегка ноющей болью. Чем больше думал бывший офицер Юстиции о своём новом начальнике, тем больше ему хотелось выпить, чтобы просто забыть об этом ходячем противоречии.

Как и каждый капитан корабля Корпуса, уже который год тянувший лямку охраны Республики от всякой швали, Соло, в своё время, был глубоко возмущён тем фактом, что генералами Великой Армии Республики назначили джедаев. Да что там, подобное решение Канцлера было просто плевком в лицо всем кадровым офицерам Корпуса!

Что эти в лучшем случае — элитные убийцы-одиночки, а в худшем — и вовсе миротворцы, в жизни не бывавшие в настоящем бою, понимали в войне? Что они знали о командовании? Какого хатта они потеснили тех, кто занимался боевыми действиями всю жизнь?

Однако дальше, когда первое возмущение прошло, было гораздо. Гораздо хуже. Соло вместе с его кораблём, в который капитан во время проверочных испытаний успел буквально влюбиться, приписали к одному из легионов под командованием джедая. Иначе говоря, его попросту списали из Корпуса, подарив Ордену, как ненужный хлам, поставив перед выбором: либо он переходит на другой корабль, либо соглашается, либо увольняется.

Блейк криво усмехнулся, вспоминая тот поганый момент своей жизни. Сложно было сказать, кого он в тот момент ненавидел больше. Идиотов сверху, решивших, что творение «Сиенара» не подходит для нужд корпуса и подаривших «Дух Мщения» Ордену, или хаттова джедая, которому Соло теперь был вынужден подчиняться. Особенно учитывая тот факт, что, судя по внешнему виду — изящному, всему какому-то прилизанному, сей джедай оружия в руках от рождения не держал.

Соло фыркнул, наливая себе ещё виски. Благо увольнительная. Реальность оказалась ещё хуже… и лучше одновременно, как бы парадоксально это не звучало.

Нет, миротворцем и пацифистом Рейгос не оказался определённо. Он был, сожри его ранкор, форменным безумцем, явно любившим совершенно самоубийственные тактические ходы. Вроде тарана вражеского крейсера с тем расчётом, что пираты повернутся к нему с выгодной для обстрела стороны. Или того хуже — этому джедаю ничего не стоило сунуться в самое пекло, на главную вражескую базу, полную вооружённых до зубов пиратов, притворившись пленным. А после — попытаться взять «Серебряный Шпиль» обыкновенным блефом.

Но самое безумное в этой ситуации было то, что все эти самоубийственные вещи ему удавались, раз за разом. Парень просто щелчком пальцев делал то, что Соло считал откровенно невозможным, вполне реализуемым. И очередной пример этому — ситуация, произошедшая совсем недавно, всего несколько часов назад.

Откровенно говоря, Блейк сначала не поверил, когда услышал очередной приказ своего непосредственного командира. Однако факт оставался фактом: около шести часов назад около «Серебряного Шпиля» появилось два новеньких, ещё явно не участвовавших в боях «Мародёра» — ровно таких же, как его лучший в своём роде «Дух Мщения». После чего от генерала поступил приказ Соло взять отряд клонов, забраться в истребители и с их помощью придать кораблям, купленным, похоже, на часть утаённых пиратских денег (другого варианта, откуда появились лишние несколько миллионов, Блейк придумать так и не смог), надлежащий «трофейный» вид. Проще говоря, требовалось изобразить, что новенькие «Мародёры» ранее принадлежали пиратам и были отбиты «Чёрными Рыцарями» в бою. А значит — пока ещё гладкая обшивка должна была слегка «покоптиться» под огнём лазерных пушек.

Иными словами, Рейгос сейчас на глазах Соло проворачивал пусть лёгкое, но всё же военное преступление, и ничуть этого не стеснялся. Словно Блейк не мог доложить об этом, куда следует.

А ведь была тогда у Соло такая мыслишка и подобный соблазн. Он даже озвучил её генералу. В конце концов, что он тогда мог сделать Блейку? Казнить на месте, чтобы не выдал тайну?

Однако хаттов Рейгос снова показал своё безумие. В ушах Соло всё время работы по «копчению Мародёров» и до сих пор звучали его слова, произнесённые спокойным, чуть ироничным голосом.

«Ты, конечно, можешь это сделать. Возможно, тебя даже наградят и переведут обратно в Корпус. Только вот что дальше? «Дух Мщения» подарен Ордену. Так что тебе, — Блейк поморщился, вспоминая ироничный блеск лиловых глаз, — придётся либо отказаться от любимого корабля, либо служить под началом другого джедая. Куда менее успешного, чем могу быть я. Зато если будешь мне верен — однажды, возможно, сможешь и поквитаться с теми, кто списал тебя. А сейчас — выполняйте приказ, капитан».

И капитан «Духа Мщения», к глубокому своему сожалению, так и не смог придумать достойного ответа. Ни во время разговора, ни тогда, когда пошёл украшать обшивку новых кораблей свежими шрамами.

Свой корабль Блейк действительно бросать не собирался. Это было выше его сил, и как офицера, и как человека. Пойти же под командование другому джедаю, пусть и с возможной наградой от дачи показаний… Нет, скорее всего нервов бы там Соло точно убил меньше, чем с этим изощрённым самоубийцей. Однако не признать того, что пока все безумства Рейгоса приносили ему победу, офицер Юстиции не мог. Удача сопутствовала этому джедаю. И кто знает, кто знает, может быть являться его подчинённым, несмотря на уязвлённую гордость и сумасшедшие планы, было не так уж плохо. А может даже перспективно.

— Посчитаться с теми, кто списал нас с «Духом», говоришь, — пробормотал Соло, закусывая выпивку. — Ладно, поглядим. Живи пока, доложить о тебе, в случае чего, я всегда успею.

Примечания:

Глава большая, глава объёмная и во многом раскрывающая скорее внутренние проблемы и мысли ГГ, а так же его отношения с ученицей, чем экшон\действия. Но это было необходимо, дабы начать двигаться дальше.

Далее у нас по плану: ревизия Кеноби, новое задание и... а дальше уже спойлер)

Как всегда, кто первым найдёт пасхалку — бесплатный спойлер в личку. Она тут довольно таки очевидная.

---

«Серебряный Шпиль», тренировочный зал

Фоллинка сжала зубы и подпрыгнула, пропуская огненную струю под собой. Оружие девушки рассекло очередную мишень, после чего Зул опять пришлось смещаться — сзади вновь дали очередь из тяжёлого бластера. Часть алых бластерных зарядов прошла мимо. Пригнувшись так, что брус из дюрастали, способный размозжить падавану голову, прошёл мимо, Зулли резко развернулась. В полумраке тренировочного зала вновь вспыхнул синий клинок светового меча, отразивший вторую очередь.

Ученица генерала хмыкнула, приготовившись к финальному броску. Наверное, попадись ей более ортодоксально настроенный учитель, он бы требовал от неё выровнять дыхание и успокоиться, постараться предчувствовать следующее направление удара. Расслабиться, открыть разум Великой Силе, увидеть, что может случиться дальше — как учили её в Храме. Как того требовал кодекс джедаев.

Нет эмоций — есть покой. Так они говорили.

Вот с покоем у неё всегда было плохо, честно говоря. Даже в умиротворяющей тишине тренировочных залов Храма девушка никогда не была спокойной. Азарт от предвкушения победы, которая могла быть такой близкой, злость от поражений, дикая и заставляющая рвать мышцы в попытках достичь большего. Всё это было ей присуще уже тогда. Чувства, делавшие её живой. Да, она желала силы. Она хотела полностью овладеть своими способностями, мечтая подняться на одну ступень с высокими магистрами. Она искренне желала мести за смерть мастера.

Те самые эмоции, с которыми, по словам большого количества наставников, следовало бороться, подавлять их.

И которые были стократ сильнее здесь, в бою, который, похоже, куда больше походил на настоящий.

Большинство из её прошлых учителей никогда бы не одобрили этого, ведь подобные эмоции ведут к Тёмной Стороне. Они развращают и портят душу. Не зря же её всегда считали крайне проблемным юнлингом. Так сказали бы многие. Всё же, несмотря на множество накопившихся идеологических разногласий в Храме, о чëм Зулли неоднократно слышала краем уха, в этом большинство джедаев были единодушны.

Ей в этом плане повезло несказанно — с обоими мастерами, что зачастую говорили совершенно крамольные, по меркам джедаев, вещи.

«Пока ты контролируешь злость, пока она не превращает тебя в безумное животное — ты не падёшь», — частенько говорил покойный Глайв. Который и сам зачастую не скрывал того, что гнев ему не чужд. Хотя и никогда не выходил из себя, всегда держал в руках. Рейгос же шёл ещё дальше, сказав как-то, что ненависть ненависти рознь. И что в праведной ненависти к работорговле, работорговцам и подобным мразям может быть плохого? Особенно если при этом ты сохраняешь на плечах голову и если помнишь, за что ты сражаешься…

Подобный подход пугал и привлекал одновременно. Пугал, ведь противоречил большинству того, чему Зул учили в Храме, до её падаванства. Всему, что вколачивали в её голову с самого детства. Откровенно говоря, она не была уверена даже, что бывший её мастер одобрил бы подобное. Более того, опасно переходя к той границе, за которой начинались опасно-привлекательные слова тёмных джедаев и ситхов.

И привлекал, потому что перед глазами был пример человека, который вовсе не стал безумным, жаждущим власти чудовищем или безжалостным тираном, исповедуя такие принципы. Даже двоих человек — всё же мастер Глайв сам недалеко от этого ушёл.

Потому что, несмотря на всю отступническую сущность подобных утверждений, они отвечали её нутру, требовавшему большей свободы, чем ей давали в Храме. С неё словно сбросили тугой ошейник, столько лет державший, сжимавший горло внутреннего «я» девушки. Сила пела в её душе, впервые за долгое время ощущая свободу.

Плохой из неё всё-таки джедай, похоже… А что поделать? Такой уродилась. Правда, как она испытания на рыцаря с такими мыслишками пройдёт — пока понятно не было. Оставалось лишь надеяться, что её эксцентричный наставник знает, что делает.

А с другой стороны, учитывая, что совсем недавно Зул в принципе думала покинуть Храм, отправившись мстить — это однозначно было лучшим вариантом.

Шатенка резко сорвалась с места, активируя оружие. На этот раз прилетело сразу с трёх сторон. Бок слегка обожгло жаром от пламенной струи, но сейчас это не играло большой роли. Очередной брус дюрастали, грозивший на этот раз переломать все рёбра, прошёл мимо, повинуясь Силовому толчку. Световой меч в руках девушки взлетел вверх и опустился, ложась крест на крест и вновь посылая бластерные заряды назад. После чего, резко пригнувшись и пропустив заточенное лезвие сверху, Зул метнула оружие в противника. Слившись в одно пылающее синим кольцо, световой меч, пролетев через весь зал, рассёк тренировочную турель, заставив ту прекратить огонь.

— Получилось!

На мгновение, одно столь краткое мгновение, девушке показалось, что столь желанная победа на этот раз оказалась в её руках. И миг спустя, левый бок резко ожгло болью. Ноги фоллинки подогнулись, заставив рухнуть на горячий от постоянных огнемётных струй пол.

Всё, что оставалось Зулли, пропустившей парализующий заряд в спину — только тихо ругаться на хаттском.

«Неужели опять? Снова проиграла?!»

— Стоп, — тихий, но звучный голос Учителя разнёсся по залу, заставляя тренировочный полигон отключиться. — Неплохо, малышка. Очень неплохо.

«Угу, как же!»

Фоллинка злобно засопела, дожидаясь, пока действие парализующего заряда пройдёт. Тело, постепенно возвращая себе способность двигаться, слушалось из рук вон плохо.

— Пока вы не вмешались и не выстрелили мне в спину, я побеждала! — выдохнула она, наконец переворачиваясь на спину и раздражённо смотря на склонившегося над ней наставника. Тот снова, в который раз, разбил все надежды ученицы на победу. Словно специально дожидаясь финального момента, чтобы снова ткнуть её носом в её неспособность победить! А потом прочитать очередную занудную нотацию в его стиле. Или, того хуже, засадить играть в шахматы, сожри их крайт-дракон!

Тот, иронично улыбнувшись, протянул ей ладонь, помогая встать.

— Зулли, вспомни, будь добра, первое правило.

Падаван слегка скрипнула зубами, стараясь унять подступившее к горлу и готовое сорваться с языка в виде остроты раздражение. Как же иногда это надоедало…

— Я помню, учитель.

Никогда не ждать, что противник будет играть честно. И не быть честным самому, постоянно имея в рукаве подходящую карту.

Следовать этому простому принципу Лу Рейгос учил её с самой первой их встречи, после того, как взял еë в падаваны. И с самой первой их тренировки, когда заявил, что классических спаррингов один на один пока что не будет. Аргументировав это весьма… интересным способом. Не успевшую даже активировать меч Зул взяли на прицел четыре бластерные турели.

«Настоящий бой никогда не являлся чередой пафосных дуэлей один на один, — она хорошо запомнила тот серьёзный взгляд лиловых глаз, под стать тихому, неспешному голосу, рассказывавшему новичку прописные истины. Словно он сам, в своё время, пережил подобный урок. — Битва — это море бушующего хаоса, из которого умелый боец может выстроить нужный ему рисунок. Заряд бластера способен прилететь отовсюду, противник может ударить с любой стороны. Засады, обходы с флангов, крысиная война. Всё, что может принести победу, будет использовано обеими сторонами. И уж точно вражеский одарённый, если такой найдётся, не будет приказывать прекратить огонь, дабы сразиться с джедаем в честном поединке. Эту ошибку мы допустили на Джеонозисе. Каждый джедай, по сути, действовал как дуэлянт — в толпе точно таких же дуэлянтов. И ошибка эта, поверь, дорого нам обошлась».

Последнее фоллинке было крайне сложно отрицать. Учитывая, что всё то, о чëм говорил наставник, происходило на её собственных глазах.

Именно поэтому обычные спарринги были, по мнению Рейгоса, не слишком полезны в обучении. Вместо этого он заставлял ученицу импровизировать, постоянно подстраиваясь под вечно меняющийся рисунок боя, принимать решения в зависимости от сложившейся ситуации. Быстро размышлять над тактикой и столь же быстро принимать необходимые решения.

С тех пор турели и тренировочные дроиды, с оружием, настроенным на парализующий режим, стали постоянными спутниками её тренировок. Стреляющие «из засады», ведущие огонь с нескольких сторон одновременно, движущиеся, вращающиеся. От алых всполохов бластеров тренировочный зал иногда больше походил на какой-нибудь ночной клуб Коруссанта во время дискотеки. Потом, постепенно, ко всему этому «великолепию» добавились огнемёты, дюрасталевые брусы, вращающиеся по разным траекториям, подвесные грузы…

Выстрелы из бластера учителем в спину, в самый неподходящий момент боя.

Зул почувствовала, как её собственные ногти впиваются в ладони и стиснула зубы. Снова. В который раз, она проиграла. В настоящем бою — уже валялась бы хладным трупом, ожидая погребального костра.

Нет, учитель никогда не подвергал её настоящей опасности. Всегда прекращал тренировку, когда фоллинка слишком уставала, чтобы драться, или когда та проигрывала, сражённая парализующим зарядом. Лёгкие ожоги, царапины, синяки — были максимумом повреждений.

Вот только сейчас подобное утешение не слишком помогало. А если быть совсем честным — не помогало вообще.

Досада из-за упущенной победы, которая была так близко, раздражение на столь глупое поражение, произошедшее из-за потери бдительности, злость — на учителя, на собственную глупость — всё это сейчас свивалось в груди фоллинки жгучим плотным клубком, требуя вырваться наружу в виде ругательства. А ещё лучше было бы кого-нибудь избить. Например, самого Рейгоса — с дурацкими нотациями, явно нестандартными тренировками — как она вообще экзамен-то сдаст потом?! Разве что подвернётся случай спасти Магистра Йоду, и её посвятят в рыцари за высокие достижения. Не говоря уже о том, как она сможет победить в поединке с убийцей её учителя?

Девушка привычно сжала зубы, стараясь не дать этому бешенству вырваться наружу. Не давать завладеть собой, ведь как раз от подобного предостерегал даже наставник…

Рейгос тем временем задумчиво смотрел на неё, склонив голову на бок. Словно изучал какой-то интересный экспонат на выставке.

— У тебя сейчас такое лицо, будто ты очень сильно хочешь убить меня, но изо всех сил стараешься этого не сделать.

Зул слегка приподняла брови. Неужели это действительно так заметно? Или он просто настолько хорошо ощущает её эмоции?

В любом случае, это сейчас выводило девушку из себя ещё больше.

— Я стараюсь контролировать это чувство, учитель. Как вы и говорили, — постаралась она свести всё к шутке.

«Нет, с этим определённо надо что-то делать…»

— Чушь. Ты его подавляешь. Причём из рук вон плохо.

Аметистовые глаза слегка прищурились, серьёзно смотря на опешившую ученицу.

— То, что ты сделала выводы из нашего разговора после допроса Элока — это хорошо. Даже очень. Вот только ни о каком контроле у тебя сейчас речи не идёт вообще. Ты либо поддаёшься им, входишь в раж — как тогда, когда прозевала мой выстрел, — либо опять, как и раньше, пытаешься подавить их в себе. Задушить на корню и успокоиться. Что у тебя получается, откровенно говоря, плохо. На Луминару Ундули точно не тянешь. И, откровенно говоря, — аметистовые глаза сверкнули. — Вряд ли твой прошлый мастер, насколько я о нём слышал, заставлял тебя заниматься подобным.

Резко шагнув вперёд, так что фоллинка не успела и глазом моргнуть, не то что возразить, Лу слегка сжал плечи девушки.

— Ты всё время мечешься между двумя крайностями. А нам нужна золотая середина. Если ты эмоциональна, если ты не можешь оставаться спокойной — не надо себя насиловать, точно так же, как не надо вызывать их у себя искусственно. Вместо того, чтобы подавлять их, ты должна превратить чувства в своего союзника. Союзника, а не хозяина, Зул! Эмоции, сдерживаемые железной рукой твоей воли, могут превратиться в могучее оружие, — аметистовые глаза жёстко блеснули перед самым лицом Зулли. — Вспомни то, что я рассказывал. Ненависть к несовершенству мира, пылавшая в сердце Чёрного Принца, его гнев по отношению к угнетателям, придали ему сил сражаться с породившей его Империей. Любовь к маленькой сестрёнке, — голос Рейгоса потеплел. Кажется, ему очень нравился этот момент истории. — Дала ему цель, ради которой он изменил свою планету до неузнаваемости. Помнишь?

Шатенка кивнула, скупо улыбнувшись в ответ и постепенно успокаиваясь. Да, она помнила рассказ наставника о легенде одной из планет Дальнего Рубежа, которую он услышал на очередной миссии. И в честь кого, проникнувшись теми событиями и героизмом сражавшихся с тиранией разумных, генерал Рейгос и назвал свой легион.

— То же самое можешь делать и ты. Твоя злость на поражение не должна давиться, расходуясь впустую. И не должна поглощать тебя, заставляя крушить всё вокруг, — учитель криво усмехнулся, смотря своему падавану в глаза. — Нет. Повинуясь твоей воле, она должна помогать тебе становиться сильнее. Твоя память о предыдущих поражениях заставит тебя сделать выводы о будущих боях. Твоя жажда победы заставит тебя тренироваться ещё сильнее. Твоё желание защитить тех, кто не может сделать это сам (если оно, конечно, у тебя есть) — позволит тебе без страха броситься в бой. Любая из них может придать тебе силы — при одном условии.

Убрав руки с плеч девушки, брюнет коснулся пальцами левого виска, слегка по нему постучав.

— Ты. Думаешь. Головой. Эмоции составляют твою мотивацию, могут стать источником сил, давать волю к борьбе. Но контролировать всё должен твой разум. Горячее сердце. Пламенный дух. И ледяная голова, которая должна править всем этим комплексом.

— Звучит почти как: «Ситхи черпают силы в своих страстях», — хмыкнула шатенка, скрестив руки на груди.

Слова наставника отзывались в её душе, обманывать саму себя было глупо. Ей действительно нравился подобный подход. Быть хозяином собственных эмоций и желаний, так, что они станут твоей силой, а не слабостью — это было заманчиво. Это привлекало. Равно как и возможность не сдерживаться при виде таких ублюдков, как Элок. Не оставаться вежливой, давя в себе ярость при виде этого банта пууду, а задушить тварь силовым захватом, чтобы заставить его рассказать всё. О чëм-то подобном говорил и её старый Учитель.

И у учителя были проблемы с Высшим Советом из-за этого. Как и у всех членов Ордена, что придерживались подобных взглядов, как время от времени Зул слышала от Мастера. Пусть эта борьба внутри джедаев и была относительно бескровной. Максимум — учеников лишали возможности пройти испытания на рыцарство, а учителей — брать новых падаванов. В свою очередь, вольнодумцы давили на Совет, как могли. И так постоянно.

До более худших случаев доходило редко. Но всë-таки.

— Звучит, звучит, — легко согласился мужчина. А потом его голос ужесточился. Стал злее, в нём явственно лязгнули металлические нотки. Зул на мгновение показалось, что перед ней сейчас находится совершенно другой человек, которого и джедаем то назвать было сложно. — Но звучать могут и другие вещи. Например звучит то, что Высший Совет, равно как и Сенат, одобрили использование рабской силы в этой войне. Иначе говоря, клонов. То, что они думают об этом на самом деле, ты могла почувствовать не так давно. А ещё звучит песня о том, что Республика является крайне коррумпированным государственным образованием. И тем не менее, мы с тобой, да и остальные джедаи, сражаемся за неё, поскольку альтернатива — это Дуку, заключавший сделки с работорговцами. Чья ученица лишила жизни твоего мастера. Ведь желание мести никуда не делось.

Лу покачал головой, успокаиваясь и немного устало смотря на снова сжавшую зубы фоллинку, готовившуюся было возразить. Вот только по некоторым пунктам возражать было особо нечего.

Особенно насчёт живущих в рабстве клонов…

Даже Зул, не являвшаяся искусным эмпатом, чувствовала их обиду и злость тогда, во время речи, когда генерал назвал их мясными дроидами. Их радость и удивление от его собственного предложения.

Чувства настоящих живых людей, которые не выбирали, идти ли им воевать. Которые не обладали никакими правами граждан. И всё это, мягко говоря, выставляло Орден, а следовательно, и его правила, не в лучшем свете.

Про её собственную месть и говорить не стоило.

— Подумай головой, Зулли. Ответь на вопрос, не мне даже, самой себе. Только честно. Проведи эту грань. Является ли ситхом тот, кто ставит своей целью не личное возвышение, а защиту тех, кто не сможет сделать это сам? Кто ставит справедливость в Галактике выше собственной жизни? Кто хочет воздать мерзавцам то, что они заслуживают? А потом подумай ещё раз. Если всё же является, то все ли ситхи так плохи? А если же нет, то являемся ли мы с тобой ситхами?

Зул очень захотелось врезать своему учителю за эту головоломку. Но она всë-таки удержалась.

— Мне нужно подумать над этим, — наконец произнесла шатенка, поправив упавшую на лоб чёлку. Следовало крепко подумать, да. Имеет ли она право вообще именоваться джедаем.

— Подумай, — кивнул генерал. — А пока — развенчаем твои заблуждения о том, что ты снова проиграла.

— В смысле?

Сказать по правде, от подобного заявления фоллинка слегка опешила, подозрительно посмотрев на наставника. Заблуждения? Он что, опять издевается? Зараза…

— Вернее, заблуждения по поводу отсутствия прогресса, — Рейгос встал рядом с девушкой и, положив ей руку на плечо, указал на тренировочный полигон. — Видишь вон те четыре турели? Это то, с чего ты начинала, когда я только взял тебя в падаваны. Сравни с тем, что происходит на поле боя сейчас. И ответь мне, есть ли прогресс.

Зулли удовлетворённо хмыкнула, соглашаясь с учителем. В душе вновь расцвёл небольшой огонёк гордости. Она действительно училась и становилась сильнее. И это было, хатт задери, приятно.

— А теперь вспомни занятия по шахматам. Хорошо вспомни. Затем представь, что вместе с тобой тренировались ещё двое клонов с их стандартными винтовками, — аметистовые глаза весело сощурились. — Как бы ты поступила, ученица?

— В центр им нельзя, попадут под брусы. Клоны слишком неповоротливые. Скорее всего, приказала бы им стрелять по двум крайним турелям прежде, чем они включатся. Сама взяла бы на себя центральную. А дальше по ситуации, смотря откуда бы пошли дроиды, — практически на автомате, лишь слегка оценив расклад сил, ответила фоллинка, прежде чем до неё начал доходить смысл произошедшего. После чего изумлённо посмотрела на довольно улыбающегося учителя.

По сути, она сейчас прикинула возможную тактику боя, но не как бойца-одиночки, а командира небольшого, но всё же подразделения. Задатки тактика, тщательно взращенные постоянной игрой в шахматы, совместились с постоянными тренировками на полигоне, сложившись в единую картину.

На тонких губах девушки начала появляться улыбка. Сначала неуверенная, слабая, затем — осознанная, торжествующая.

Она смогла достичь этого. Сама, своим собственным трудом и с помощью своего наставника. Смогла думать не только как одиночка, но и как часть единого целого с отрядом, как его командир.

Поддавшись внезапному порыву, Зул крепко обняла учителя за шею, заставив того выдохнуть.

— Вы правы, мастер. Возможно, это была и не победа. Но поражением уж точно назвать нельзя! — сказала она, отпустив брюнета.

— Рад, что ты это поняла, — хмыкнул Рейгос. — Поэтому с завтрашнего дня ты будешь тренироваться в группе с четырьмя бойцами. Соответственно, и масштаб полигона увеличим. А сейчас — в душ и отдыхать. И… если надумаешь что-нибудь интересное — я всегда готов выслушать тебя, падаван.

Последние слова слегка выбили из шатенки торжествующее настроение, заставив улыбнуться с невесёлой иронией.

Подумать действительно было о чём. Например, не пора ли примерить золотистые линзы на глаза. Или всё же нет? Ведь учитель на ситха точно не походил — таких, как тех описывали легенды. Ситх-то уж точно не стал бы провозглашать доктриной своего легиона защиту мирных граждан Республики…

* * *

Глубоко вздохнув, Зеро активировал турели, держа своё оружие наготове. Зулли уже наверняка плескалась в душе и можно было не опасаться того, что его тренировку потревожат. Тренировочные механизмы были заменены и приведены в порядок, доспех, классическая броня для Чёрных Рыцарей — надеты.

Пока что он никак не усложнял себе тренировку дополнительно. Лишь тяжёлые бластеры, настроенные на самый слабый вариант парализации, он сам, облачённый в снаряжение и два клинка, что уже привычно легли в руки.

Звук выстрелов тяжёлых бластеров, в последнее время ставший таким привычным, вновь заполонил тренировочный зал. Лелуш прикрыл глаза, сосредотачиваясь. После чего резко ушёл с траектории выстрелов первой турели, поднимая оружие в традиционной стойке Второй формы. Фиолетовый и синий клинки вспыхнули, вырвавшись из рукоятей световых рапиры и даги с мерным гудением.

— Имя мне — Зеро, — прошептали тонкие губы бывшего принца, прежде чем он начал опасный танец. Имя, по сути, ставшее его второй личностью, его вторым «я». И сейчас напоминающее, кем он являлся и кем должен быть, как бы это не было тяжело.

Легко было поддерживать образ, ставший для Лелуша уже таким родным — в глазах подчинённых ему клонов, в глазах ученицы, что была здесь несколько минут назад. Образ, что давно стал его вторым лицом — даже без знаменитой маски. Облик бесстрашного и решительного лидера, который всегда твёрдо уверен в своих действиях и поступках. Командира, у которого в запасе всегда имеется запасной план, а в рукаве всегда найдётся колода джокеров.

Лу резко выбросил вперёд руку с коротким клинком. Отсеченный обломок дроида, оставшийся после предыдущей тренировки, послушно взлетел, на мгновение прикрыв его от турельной очереди. Сила… Энергия, что окружает любой предмет и любое существо. Пронизывает и связывает Вселенную воедино. И «связывает» здесь было ключевым словом. Вся вселенная связывалась между собой с помощью этого Великого Океана тонкими, незримыми нитями. В задачу одарённого входило ощутить эту связь — между собой и объектом воздействия. После чего — потянуть за нужную «ниточку». Либо наоборот, ощутив по этой связи приближающийся выстрел, избежать его.

По губам генерала пробежала невесёлая улыбка.

И старый Орден его родного мира, и нынешние Чёрные Рыцари видели в нём именно эту сторону личности. Не знавшего поражений Зеро, лидера, наставника и учителя. И это было правильным. Если король не сделает шаг — не сдвинутся и подданные. Его всегда должны видеть в лучшем свете. Сильным и несгибаемым, знающим ответы на все вопросы.

Очень немногие знали, чего Лелушу иногда стоила эта видимость силы. В те моменты, когда, вместо того, чтобы читать пафосные речи и вершить судьбы мира — хотелось взвыть и свернуться клубком, подальше от людских глаз. Например, в день смерти Юфи.

Несколько выстрелов всё же задели плечо Чёрного Принца во время поворота. Тот раздражённо сжал зубы. Увы, но фехтование никогда не было сильной стороной прежнего владельца тела. Старый Лу Рейгос был превосходным эмпатом, тонко чувствовал эмоции окружающих, что и помогало ему стать умелым и искусным дипломатом, предвосхищающим чаянья собеседника. Однако всё, что касалось его навыков упражнения с мечом, приходилось отрабатывать снова и снова, начиная с базиса, сохранившегося в обрывках воспоминаний. И нарабатывать быстро — если, конечно, было желание выжить.

Или в то время, когда сам Зеро банально не знал, какое решение должен принять. Как поступить лучше, как выйти из ситуации с наименьшими потерями. Когда разум шахматиста… терялся, не зная, какой ход может вырвать победу из рук противника — и при этом осознавая ответственность за жизни тех, кто доверился ему.

Так было в тот не самый приятный момент войны, когда в игру в полной мере вступил Шнайзель с его технологическими игрушками, способными разнести половину планеты. Или сейчас, чего греха таить.

Оружие рыцаря продолжало свой танец. Тело медленно, но верно отрабатывало связки и приёмы, двигаясь в такт залпам турелей.

Например, Лулу частенько сомневался по поводу того, правильно ли он поступает с ученицей. Яркой, огненной, сильной. Явно не предназначенной для строгого кодекса джедая, с их отсечением всего лишнего. Как и сам бывший принц. Но и превращать Зулли в безумную машину для убийств, какими описывала большинство падших, поддавшихся «влиянию тёмной стороны» вся имеющаяся на руках информация, или хладнокровную расчётливую тварь вроде Императора «поздней версии» — тоже не было ни малейшего желания. Он не хотел для девочки такой судьбы.

Конечно, информация, почëрпнутая что из Великого Голокрона, что из других источников, касавшихся внутреннего устройства Ордена, обнадëживала. В частности то, что многие джедаи-вольнодумцы вполне себе пренебрегали строгим кодексом Ордена, при этом отнюдь не спеша скатываться к безумию. Начиная с Асоки или бывшего учителя фоллинки и заканчивая, ни много, ни мало, Винду с его крайне интересными возможностями, и некоей Трасией Чо Лим, которая была вообще отдельным разговором — неоднократно выходя замуж и имея пятерых детей. Что характерно — всех одарённых. И что забавно, делала она всё это, явно пользуясь протекцией коруна, будучи его доброй подругой.

И это оставляло надежду на возможность идти собственным путём, сохраняя при этом рассудок. Не стесняясь теми рамками, что ставила верхушка Ордена, показывая, что, зачастую, во многих запретах куда больше политики или философии, чем жизненной необходимости. Именно поэтому он тренировал и наставлял ученицу именно так. Уча стратегии, тактике и всем методам борьбы, которые знал сам. А знал он, как сражаться максимально эффективно, хоть иногда и грязно, используя все имеющиеся на руках карты. Но не забывая заставлять девушку думать и анализировать происходящее. В частности, ставя вот такие не самые удобные для неё как джедая вопросы. Благо изрядную работу до него по прививанию реалистичных взглядов на жизнь уже проделал мастер Глайв, пусть и не до конца.

По сути, Лелуш пытался создать из девушки кого-то, похожего даже не на Карен, а на Зеро, как бы забавно это ни звучало. Настоящего лидера, командира и бойца, не скованного догматами религиозного характера, но чтущего вкладываемые моральные установки. Горячее сердце и холодный разум. Постепенно разрушая религиозный базис учения джедаев в голове Зул — хотя она сама не слишком к нему тяготела — и стараясь построить на его месте свой собственный. Идеи, что когда-то были заложены в фундамент Чёрных Рыцарей.

Лулу оставалось лишь надеяться, что у него получится.

Движения мужчины стали более резкими, уверенными — в Лелуше постепенно начало просыпаться раздражение от невесёлых мыслей. Световые шпага и дага продолжали плести паутину уколов и ударов, то и дело оставляя раскалённые следы на корпусе очередной турели.

Не Джар Кай в своём чистом виде, от которого теперь оставались только навыки владения двумя руками сразу — слишком яростным и энергозатратным он был.

Не Атару с её нелепой позёрской акробатикой — желание прыгать, словно кузнечик, у Лулу прочно ассоциировалось с Судзаку.

Не Соресу, прекрасно защищающий, но, увы, слишком неповоротливый и пассивный — Зеро никогда не полагался целиком и полностью на защиту.

И уж точно не Джем Со. Мощный, рассчитанный на силу удара, но слишком жёсткий для привыкшего полагаться на разум, а не на физические параметры, полководца.

Нет, для дальнейшего изучения и оттачивания бывший принц выбрал Макаши. Никаких лишних движений — лишь точность, экономия. Расчёт и изящество вместо грубой силы, отводы и контратаки вместо глухой защиты — вот что являлось сущностью Второй Формы, пусть и исполняемой двумя руками. Элегантная и смертоносная рапира вместо двуручного цвайхандера.

И, к сожалению, Зулли была лишь небольшой частью тех тревог, что сейчас лежали на сердце некогда изгнанного британца. Куда страшнее — и для него самого, и для тех, кто ему доверился, — Лулу постепенно, по мере того, как у него появлялось больше времени на изучение как истории Галактики, так и нынешней подноготной — у Зеро появились сомнения в правильности первоначальных выводов. В верности выбранного пути и в том, что ему следовало делать дальше.

Ещё несколько зарядов больно чиркнуло по ноге фехтовальщика, заставив ту онеметь — там, где конечность не была защищена. Брюнету оставалось лишь стиснуть зубы и продолжать бой. Проблему с излишней уязвимостью от дальнобойного оружия в скором времени должны были решить изготовленные по взятым у старины Ангнора чертежам доспехи. А пока что, если вдруг будет бой, можно и в броне клонов походить.

Сейчас Лелуш как никогда понимал, насколько легко ему в своё время было выбрать сторону в той, прошлой жизни. С его Империей, не считавшей за людей никого, кроме британцев. С её Императором, что выбросил их с Наннали на свалку истории, как сломанные игрушки. С напыщенными аристократами, что возомнили, будто сильному в этом мире позволено всё. Их было легко ненавидеть — чистой и незамутнённой ненавистью, легко убивать, шаг за шагом приближая рождение нового мира — до самого конца, до последней жертвы, после которой глаза Демона-Императора закрылись навсегда. Здесь же… во многом было куда сложнее.

Например, вечный конфликт ситхов и джедаев, тянувшийся на протяжении многих тысяч лет, в очередной виток которого Лелушу только предстояло ввязаться. Две конфессии, две религиозные организации, два духовных пути — от конфликта которых, к сожалению, невозможно отмахнуться, когда ты пытаешься влиять на дальнейшее развитие дел в галактике. Хотя бы потому, что один из возможных кандидатов в будущие галактические лидеры принадлежит к одному из учений, в то время как ты — к иному.

Световая рапира с гудением рассекла воздух, ударив по смотровым перископам турели, после чего Лу мягко сместился немного влево. Ослеплённый «противник» послал очередь зарядов в то место, где Зеро только что стоял.

Ситхи… Воистину, Лулу стоило узнать о них побольше. Возможно, это уберегло его от колоссальной ошибки.

Даже если принять за аксиому то, что джедаи, мягко говоря, преувеличили отрицательные стороны своих давних оппонентов пропаганды ради (а преувеличили они наверняка. Лелуш хорошо помнил и свои собственные старания в сторону Британии на этот счёт, и ответные вёдра грязи на образ Зеро с позиций Империи. Да и сами джедаи весьма сильно отличились на этом поприще — бывшему принцу пришлось приложить немало усилий, дабы достать из-под моря нечистот объективные факты о некоем Реване, в своё время спасшем Республику во время Мандалорских Войн).

Некоторые факты отрицать было попросту нельзя. Например, работорговлю, процветавшую в Империи Истинных Ситхов. Или постоянную грызню за власть среди правящих Верховных Лордов, Голосов и Гнева Императора. Иначе говоря, аристократии, которая могла позволить себе всё. Собственно, Империю ту сгубили отнюдь не внешние факторы. Ситхи сами каждый раз, с упорством баранов, наступали на одни и те же грабли, вцепляясь друг другу в глотки.

Ну а про их особо «гуманные» способы ведения войны, наверное, стоило бы умолчать — равно как и об отношении к покорённым народам, которых, в большинстве своём, не считали за разумных.

Иными словами, общество ситхов до боли напоминало Зеро ту самую Империю, которую он ненавидел почти всю свою сознательную жизнь.

И Палпатин, как бы прискорбно это не звучало, также являлся ситхом. Наследником тех самых «прогрессивных» традиций, пусть и претерпевших видоизменение после разгрома тысячу лет назад. И, видя его в подобном свете, Чёрный Принц уже не мог с уверенностью сказать, что его поведение после молний было следствием безумия. Несмотря на действительно полезную и правильную политику наведения порядка, проводимую им сейчас — полученная информация о ситхах ещё более усиливала неоднозначность его действий. Что, если полученное в итоге государство будет всего лишь новой реинкарнацией «ситхо-британской» Империи?

Кто поручился бы, что, поддержав канцлера в его борьбе за власть, Зеро не получил бы нового Чарльза зи Британия на троне? Вот только сместить его станет уже куда сложнее…

И в то же время — раз за разом в голове возникал резонный вопрос. Всё это делалось потому, что они были ситхами? Или же по сути своей, Галактика видела лишь результат той вседозволенности, что давала абсолютная власть, подкреплённая возможностями Силы? В конце концов, отец Лелуша без всякого влияния «Тёмной стороны», ровно как и британская аристократия, творили многое из того, что мало отличало их от Императора Вишейта и большинства его слуг. А за тем же Дартом Молом в фильмах не было замечено ровным счётом ничего, кроме каменного спокойствия и высокого профессионализма. Как и за Дуку, впрочем...

Что было первичным в их поступках? Внушаемое извне влияние Тёмной Стороны, или та человеческая гниль, идущая изнутри и появившаяся в результате правильного воспитания, социализации и идеологии? И, самое главное, чего было больше в Палпатине?

Шпага и дага скрестились крест-накрест на середине груди брюнета, отбивая в сторону очередной выстрел. Аметистовые глаза сузились, перебирая в мозгу все различные варианты.

Джедаи. Орден. Что же, полученная информация об их истории проясняла многое — и отчасти Зеро был вынужден признать, что был не совсем справедлив к ним. Отчасти.

Это самое «отчасти» заключалось в одном простом факторе: отнюдь не всегда рыцари были цепными пёсиками прогнившего Сената, молящимися на внутренний покой. И отнюдь не все соглашались с такой политикой сейчас.

Несмотря на догматичность и туманную философию, их отрешение от эмоций и многое другое, что Лелуш не мог, и, честно говоря, не имел сильного желания понимать — тысячу лет назад его выбор, возможно, был бы определён с самого начала. Ведь, несмотря на все эти недостатки, тогдашний Орден занимался именно тем, о чём бывший принц сам твердил своей ученице — защищал тех, кто не мог сделать это сам. Защищал простых граждан от угроз, подобных Империи Ситхов, пиратов и прочей нечисти. Джедаи были именно что не Хранителями мира, но его Стражами, защищавшими галактику с оружием в руках.

Лулу с сожалением покачал головой в такт своим мыслям, не сбавляя темпа. Дыхание Зеро постепенно учащалось, но пока что он держался.

Обладая собственным флотом, армией и влиянием, обладая силой, с которой следовало считаться — Джедаи времён до Руусанской Реформации очень походили по своей сути на совсем другой Орден. Тот, что был по-настоящему близок сердцу Зеро. Тот, что он создал два года назад и возродил заново, уже в этом мире. Не без своих недостатков — и всё же это было так.

А затем… затем была Реформация, когда обескровленный, выпотрошенный после войны Орден лишился по сути всего. Аналог Ордена Чёрных Рыцарей попросту прекратил своё существование, уступив место дипломатам-одиночкам, которые сначала приняли крайне унизительные условия тогдашнего канцлера, а затем всё более и более начавшие прогибаться под Сенат. Тот самый, который, с точки зрения Лелуша, не мешало бы приласкать Фрейей.

Подобный исход объяснял многое. Джедаи-воины, джедаи-полководцы — окончили своё существование вместе с Лордом Хотом. Тысячу лет спустя большинство джедаев представляли собой в лучшем случае первоклассных бойцов, привыкших работать в одиночку. В более распространённом варианте — дипломатов и политиков, не имеющих ни малейшего представления о командовании. Что прекрасно сходилось с произошедшим на Джеонозисе, кстати говоря.

И теперь — Орден лишился зубов настолько, что прозевал ситха в кресле канцлера.

С губ командира Чёрных Рыцарей сорвалось едва слышное рычание.

Однако следовало признать, что сами джедаи внутри своего сообщества отнюдь не были однородны в своих мнениях по множеству вопросов — в том числе и касаемо Реформации. Начиная с отношения к Силе, через разногласий по поводу орденского устава и заканчивая отношениями с Сенатом. По сути, сейчас рыцари были разделены на множество фракций, непрерывно между собой спорящих, несмотря на то, что что война всё же заставила джедаев несколько сплотить свои ряды. То, что в фильмах если и показали, то лишь мельком.

В целом, изучив дело, Лелуш мог бы выделить несколько основных точек преткновения. И разные точки зрения на каждую из них. Что, собственно, и составляло суть местных фракций. Конечно, в полную крайность бросались немногие. Большинство, как тот же Оби-Ван, придерживались довольно умеренных взглядов по тем или иным вопросам. Зачастую, таких можно было бы отнести ко многим течениям сразу. Однако «умеренные» и не стремились особенно влиять на положение дел в Ордене. А вот сил, стремившихся делать это, было пять:

Ортодоксы, желавшие загнать любые попытки изменения статуса кво под ковёр и слышать не хотевшие о большинстве реформ. Хоть и вынужденные отбросить часть запретов сейчас, во время войны. Что характерно, большинство членов Высшего совета во главе с Йодой — из них.

Милитаристы (хотя Лелуш скорее бы назвал их Тамплиерами, Храмовниками), выступавшие за вооружение Ордена, восстановление его во всех утраченных правах как политической силы на арене Галактики, но при этом придерживающиеся строгой армейско-монашеской дисциплины. Ратовавшие за возможное расширение дозволенного джедаям Силового арсенала в сторону «серой» зоны на самой границе, где уже не Свет, но ещё не Тьма. Уже не гнушавшиеся использовать некоторые специфичные техники, как тот же возглавлявший их Винду, для достижения целей в бою, но отрицавшие необходимость изменения в уставах.

Реформаторы. Такие, как не к ночи упомянутая Трасия, своим существованием ставившая проблему Энакина с отношениями и женитьбой совершенно в ином свете, или тот же Кит Фисто. Или храм на Кореллии, который со времён Руусана считался оплотом этой фракции. Их целью было смягчение уставов там, где, по их мнению, это не принесло бы такого вреда, о котором убежденно говорили ортодоксы. Большая открытость джедаев миру, возможность свободно вступать в брак, иметь семьи — при условии сохранения членства и верности Ордену, разумеется.

Учёные, желавшие снять запрет на изучение тех же самых ситхских голокронов при условии соблюдения всех техник безопасности, мечтающие зарыться в исследования и не слишком ратовавшие за войну.

И, конечно же, радикалы всех мастей. Такие, как Глайв, Квай Гон, когда-то Дуку, Толм… и множество имён за ними. Пожалуй, главная головная боль всех остальных. Ещё бы, ведь желали они (если обобщать, ибо мнений у самих радикалов было довольно много), ни много, ни мало, а пересмотра структуры Ордена в принципе. Сохранения его благородных целей, но отрицания необходимости поддержания монашеского образа жизни, отказа от эмоций и так далее. По сути, выражаясь языком философии — смещения границ к Серой зоне. Не вседозволенность ситхов, не упёртость джедаев. Горячее сердце — и холодная голова, его контролирующая. То, что сам Лулу втолковывал Зулли, не особенно успевшей вкусить внутренней политики Ордена.

Среди них, ровно как и среди милитаристов, было особенно много сторонников Ордена как самостоятельной политической и военной единицы. Некоторые, впрочем, заходили ещё дальше, как Дуку — считая, что порядок в Сенате пора уже наводить более решительными методами. Пожалуй, Совет спасало от излишнего усиления Радикалов и их идей лишь сильная разрознëнность в рядах последних. У них не было лидера. Не было того, кто мог бы сплотить довольно разрозненную фракцию, особенно после ухода графа. Однако если бы такой разумный появился, завоевал бы среди вольнодумцев авторитет, дал бы им цель…

Да. Такой человек мог бы, в итоге, сделать их частью возрожденных Чёрных Рыцарей. Да и с некоторыми представителями других фракций общий язык найти можно. Вот только… Всё опять упиралось в конечный выбор. Вопрос, что всë-таки делать с этой треклятой Галактикой, всё ещё оставался до боли актуальным.

Варианты развития событий мелькали в его разуме один за другим. И, откровенно говоря, ни один из них Лелуша не устраивал.

Если следовать первоначальному плану, с выбором стороны в последний момент — перед Зеро вставала классическая шахматная вилка. В случае поддержки Палпатина — кто поручится, что правление ситха не приведёт к тому, из-за чего уже сам Лулу будет вынужден восстать против Империи — если вообще выживет? В конце концов, желание уничтожить своих естественных врагов для ситха логично.

Убрать канцлера, возможно даже прежде, чем он успеет стать Императором? Даже если подобное бы получилось — что в итоге? Все положительные труды канцлера сведутся на нет, и Республика вновь погрузится в своё привычное состояние гнилого болота, по сравнению с которым Китайская Федерация — процветающее государство?

Дождаться момента воцарения Империи и зарождения Альянса, подмяв его под себя, по сути, дав Императору вычистить всю дрянь, которая находилась в Республике, а после, если (или лучше сказать когда?) тот начнёт творить чёрт знает что — поднять против него новое Чёрное Восстание?

Лулу грустно улыбнулся, вспоминая славные деньки, теперь казавшиеся такими простыми.

Этот вариант, по сути, перевёл бы войну в привычное ему русло борьбы империи и революции. И многократно усилило бы позиции Палпатина, сделав того ещё могущественнее, чем он является сейчас. А ещё положив на алтарь этой войны столько жизней, что Реквием по Зеро показался бы просто детским утренником.

Стать третьей силой? Создать новый ОЧР — не как один-единственный легион Великой Армии Республики, а как силу, с которой необходимо будет считаться, а затем, чем чёрт не шутит — подмять их под себя? Начать собственную игру, независимо от джедаев и канцлера?

Зеро хмыкнул, уйдя от очередного выстрела.

Точно так же, как выход Конфедерации из-под незримого контроля Палпатина был крайне сложным делом, ещё больших усилий и огромного количества удачи потребовало бы появление на арене нового самостоятельного игрока. Их просто задавили бы — прежде, чем они начнут представлять серьёзную опасность. Но если бы подобное получилось — это было бы наилучшим вариантом.

Варианты развития игры вертелись так и эдак. Разум шахматиста отбрасывал часть из них, как совершенно непригодные… и, спустя время, вновь возвращался к ним, пытаясь найти зацепку.

Впрочем, в любой из этих стратегий первый его ход был вполне очевидным. Можно сказать — классическим. Создание имени и репутации, отличной от остальных игроков — как внутри Ордена, так и вне его, по Галактике. И доктрина Чёрных Рыцарей в этом отношении была прекрасна. Она выделяла Шестнадцатый Легион и его командира, но не противопоставляла ни канцлеру, ни джедаям настолько, чтобы кто-то из них принял меры. Одним словом, неплохое начало. Очень неплохое…

Звякнувший комлинк, наконец, прервал его мучения.

— Стоп! — Зеро голосовой командой отключил бластеры, после чего ответил на звонок, погасив световые мечи. — Да, Джереми?

— Генерал, у нас просит разрешение на посадку малый истребитель «Дельта 7», — отрапортовал клон. — На борту — генерал-джедай Оби-Ван Кеноби.

Лелуш мысленно кивнул сам себе.

Визит «высокого начальства» следовало ожидать — после того, что случилось на «Серебряном Шпиле». Если не с наказанием — всё же, как ни крути, командир Шестнадцатого легиона спас множество жизней от участи быть рабами, — то с инспекцией уж точно. Впрочем, этот ход совета не предугадал бы и не подготовился к нему разве что круглый идиот.

— Разрешай. И скажи, чтобы нашему гостю подготовили комнату — и трапезу. Я приду, как только приведу себя в порядок.

Зеро отключил комлинк, машинально слегка сжав его в кулаке. Размышление о будущем — это хорошо. Но сейчас необходимо было решить насущные проблемы.

Примечания:

Я сделяль) ожидание было долгим, но и глава вышла огромной.

В тексте три пасхалки. Награда за нахождение — как обычно, по спойлеру в личку за каждую. Благодарю всех читателей за ожидание!

Абд: Господа, важное сообщение и вопрос к вам:

Вы все прекрасно знаете о проблеме редкого выхода глав и не раз за это меня ругали. Связана проблема с большим размером глав и большим объемом работ, что приходится проводить.

Поэтому сейчас я спрашиваю вашего мнения. В качестве эксперимента, я хочу попробовать систему выхода проды, которую использует Леди Даркето, мой соавтор. А именно — выкладку полноценной, большой главы небольшими кусочками на ту же страницу. Кусочки проды будут небольшими, но будут выходить ГОРАЗДО чаще. Уведомления о выходе таких кусочков будет в шапке фанфика, а так же в обсуждении к главе.

Выбор за вами! Жду ваших комментариев.

---

Космическое пространство недалеко от «Серебряного Шпиля»

— У меня нехорошее предчувствие, — пробормотал по своей известной многим джедаям привычке Оби-Ван, смотря на то, как громада «Серебряного Шпиля» постепенно увеличивается, нависая над его маленькой «Дельтой» и словно втягивая истребитель в себя. Проглатывая подобно какому-нибудь морскому чудовищу с Набу, наподобие тех, что едва не съели их с учителем и Джа-Джа десять лет назад, во время путешествия из столицы гунганов к Тиду.

Ощущения и мысли рыцаря, посадившего корабль в одном из ангаров станции были далеки от положительных примерно так же, как ощущения и мысли проглоченной таким подводным гигантом жертвы. И не сказать, чтобы безосновательно, учитывая обстоятельства его прибытия на «Шпиль».

Казалось бы, всё шло относительно неплохо. Идея молодого джедая, пусть и не гениальная, но вполне действенная, сработала. Подконтрольный Оби-Вану корпус постепенно обезвреживал пиратские шайки на протяжении вверенного ему участка торгового пути. Рыцарю Кеноби и его падавану даже удалось выжечь один из перевалочных пунктов грабителей, на котором они хранили топливо, запасные части для ремонта кораблей и, самое главное, держали пленников перед отправкой на главную пиратскую базу — некий «Серебряный Шпиль».

Координаты станции взятые под стражу рейдеры пока что говорить отказывались. Как опытный переговорщик, Оби-Ван подмечал многие детали во время подобных допросов. Мимика, тональность голоса, небольшие оговорки, да и Сила зачастую помогала определить, врёт ли разумный. Некоторые же прямо говорили о том, что никогда не расскажут про координаты. Было очевидно, что пираты боялись возможного наказания в случае разглашения информации — и страшились достаточно сильно, чтобы предпочесть тюремное заключение. Подобное поведение наводило джедая на интересные мысли. Кто-то смог организовать разрозненные и разношерстные пиратские шайки в единое целое, да ещё и внушить им довольно сильную преданность, пусть и с помощью страха наказания. А это, в свою очередь, подтверждало то, что за нападениями на Кореллианский путь стоит тот, кому эти налёты были очень выгодны. Конечно, не следовало исключать того, что это мог быть талантливый пират, своей харизмой собравший сброд в единую армию, но шансы на такое были крайне малы. Скорее уж верится в подрывную деятельность агентов КНС.

Оби не сомневался, что рано или поздно, но им удастся разговорить одного из заключённых, пока корпус продолжает охотиться за рейдерами. А затем… затем можно было бы срубить голову крайт-дракону. Однако ровно на следующий день события смешались, наслаиваясь одно на другое и ускоряясь до такой степени, что он уже не мог реагировать на ежеминутно меняющуюся информацию.

Началось всё с того, что генерал Шестнадцатого Легиона неизвестно каким способом умудрился найти и, что даже более невероятно, захватить флагманскую станцию пиратов своими силами. Главарь группировки был взят под стражу, пленники освобождены. А ещё на терминал Кеноби были сброшены координаты всех вспомогательных перевалочных пунктов, подобных тому, что он и Энакин зачистили совсем недавно.

И хотя Кеноби не мог не порадоваться спасению от рабства стольких жизней, как и уничтожению верхушки этого синдиката, примерно в этот момент чутьё Оби-Вана заговорило о близящихся проблемах. Примерно так же, как когда десятилетний Энакин, опять что-то наделавший, изо всех сил старался сделать вид, что ничего не произошло. Новости были слишком хорошими. Настолько, что возникал, к примеру, невольный вопрос: а что столь умелый полководец забыл в Корпусе Равновесия, среди дипломатов?

И, как показала практика, он в своих предчувствиях не ошибся.

Для начала магистр Винду, сопровождая это весьма нелестными выражениями в адрес Оби-Вана, сводившиеся к «где вы, генерал Кеноби, были в то время, когда ваш подчинённый творил всё это?», переслал ему копию допроса пиратского «барона», прибывшего в тюремный блок Храма джедаев. Прочитав который, Оби-Ван едва не начал потихоньку выщипывать свою бороду от досады, уже предвидя, сколько сложностей принесёт весь этот случай.

И дело тут было даже не в гипотетическом «начале падения» во Тьму и «недопустимых для джедая» методах, о чём наверняка заговорят некоторые излишне приверженные Кодексу магистры. В подобное Кеноби, имевший весьма проблемного ученика (да и сам придерживавшийся более умеренных взглядов, чем большинство членов Высшего Совета), откровенно говоря, не верил. От абсолютно сумасбродных авантюр на Тёмную Сторону не переходят, иначе Энакин уже давно стал бы Владыкой Ситхом (хотя холодная готовность пожертвовать заложниками, пусть это, скорее всего, и было блефом, серьёзно настораживала).

Нет, суть была в куда более тонком и сложном деле, о котором опытный дипломат знал слишком хорошо и поневоле научился в нём разбираться. Политике, чтоб её.

Спасение множества заложников, многие из которых были весьма высокопоставленными особами, а то и вовсе — сенаторами, не могло не создать определённый общественный резонанс. Вот только сработать он мог совершенно в две противоположные стороны. Пользуясь определённой благодарностью спасённых сенаторов и чиновников, Совет (а точнее — Мейс, сейчас более всех ратовавший за репутацию Ордена как военного подразделения) скорее всего попытался бы выставить случившееся как героизм одного из членов Ордена, что, пожалуй, могло бы немного поправить подорванный началом войны престиж.

Заодно и на Дуку ведро грязи стало бы возможно вылить, связав его с пиратами — даром, что помимо пиратского «барона» в плену оказался и личный наблюдатель графа, также подтверждающий догадки Кеноби о причастности бывшего учителя Квай-Гона ко всему этому разгулу рейдеров.

А могло сложиться совершенно иначе. Полученные из допроса факты можно было бы с лёгкостью вывернуть наизнанку — и вот уже джедаев, и так не слишком любимых после Джеонозиса, обвиняют в холодной готовности пожертвовать тысячами жизней ради задержания преступника.

Одним словом, ситуацию генерал Рейгос обеспечил Ордену крайне неоднозначную. И это не говоря уже о том, что председатель Панторанской Ассамблеи внезапно оказался в курсе того, что произошло с его блудным племянником (хотя здесь Кеноби Рейгоса всё же понимал. Отдавать друга под суд не захотел бы никто). Что тоже, Оби-Ван был в этом уверен, доставит Совету ещё множество хлопот. А кому после этого устроит выволочку Совет, как не непосредственному командиру, доставившему столько сложностей и одновременно — показавшему себя с более чем хорошей стороны джедая?

И хотя рыцарь не мог не признать, что действия Рейгоса спасли множество жизней в конечном результате, и это, как джедая и разумного, грело душу Оби-Вана… Как дипломату и члену Ордена, Кеноби очень хотелось сказать своему подчинённому пару ласковых, пока его корпус дочищал пиратские базы. Особенно в тот момент, когда канцлер, судя по словам Винду, проявлял живой интерес к подробностям взятия «Серебряного Шпиля» — и хорошо, что Мейсу удалось это дело замять, по крайней мере на то время, пока определённые подробности относительно всей этой ситуации не выяснят сами джедаи и не выработают единую линию поведения.

И вот теперь, после всего произошедшего, после парочки разносов от Совета (что до боли напоминало процесс обучения Энакина, кстати), после недели со взятия «Шпиля» и примерно трёх суток на ногах, Оби-Ван был отправлен на станцию — для принятия командования над «Шпилем» и беседы с наделавшим столько шума генералом. А по итогам беседы — либо идея Винду поправить престиж Ордена с помощью этого джедая оправдает себя и получит дальнейшее развитие (а самого Рейгоса продолжат прощупывать. Что-то подсказывало Кеноби, что корун не против был бы иметь талантливого командира в рядах собственных сторонников в Ордене), либо у кое-кого начнутся определённые проблемы. Должности генерала, быть может, и не лишат, и в Храме не заключат. Не то сейчас время, когда каждый джедай, мыслящий в тактике, на счету. Но дальнейшего пристального наблюдения и, возможно, лишения падавана, Рейгосу в этом случае не миновать. Радикально настроенных джедаев, в открытую плюющих на мнение Совета, в Ордене не любили.

— Мда. Хотел бы я верить в то, что всё пройдёт хорошо. Что у него действительно был какой-то запасной план, — пробормотал про себя Кеноби, открывая кабину звездолёта. По правде говоря, у него не было ровным счётом никакого желания выступать обвинителем в этом деле. Спокойный, вежливый, наделённый острым умом рыцарь из Дипломатического корпуса располагал к себе. Однако рисковать и так пошатнувшимся положением джедаев Оби-Ван не собирался. И уж тем более, он не собирался потворствовать нахождению в «группе риска», если действительно были бы выявлены признаки начавшегося падения.

Образ обезумевшего окончательно Ксанатоса промелькнул пред глазами, заставив рыцаря отрицательно мотнуть головой самому себе. Нет, подобного второй раз он видеть точно не желал.

Плотнее закутавшись в плащ, рыцарь джедай выбрался из кабины, кивнув уже шедшему ему навстречу клону. Оби-Ван слегка приподнял брови — доспех солдата (или вернее, судя по меткам, полковника) отличался от стандартного иссиня-чёрным цветом с серебристой окантовкой. Полосы, обозначающие звание солдата, были тёмно-фиолетовыми.

— Генерал Кеноби, — полковник слегка ударил себя напротив сердца, обозначая приветствие, после чего снял шлем, открывая коротко стриженную голову и волевое лицо. — Полковник Джереми. Прошу вас, проходите. Ваши апартаменты уже готовы, равно как и обед. Думаю, после дороги вы голодны.

— Хм. Благодарю, — Оби-Ван шагнул вслед за своим сопровождающим, следя за ним краем глаза, пока джедай и полковник не спеша направились по направлению к лифту. — Надеюсь, с генералом Рейгосом всё хорошо?

— Разумеется. Он присоединится к вам, как только приведёт себя в порядок после тренировки.

Кеноби задумчиво кивнул, поправив лежавший на плечах плащ и идя за Джереми.

Обладавший недюжинной внимательностью к мелким деталям, рыцарь всегда старался подмечать их — и умение это лишь отточилось за то время, пока он выполнял дипломатические миссии. А предчувствие грядущих неприятностей это качество превосходно дополняло. Так, к примеру, ещё при первой встрече с Энакином Кеноби догадывался, что у будущего учителя наверняка будут с ним проблемы. И сейчас джедай пытался действовать точно так же.

— Скажи, Джереми, — наконец спросил Оби-Ван, когда по пути им встретилось ещё несколько клонов. И, как смог убедиться рыцарь, изменение цвета брони было отнюдь не исключением из правил. — Зачем вам понадобилось доспехи перекрашивать? Я даже боюсь представить, сколько краски у вас ушло на весь легион.

Клон искоса посмотрел на него немного ироничным взглядом. После чего хмыкнул, весело сощурив глаза.

— Я полагаю, это связано с присвоением Шестнадцатому Легиону собственного названия. Чёрным Рыцарям — доспехи соответствующего цвета.

«Н-да…»

Пока лифт послушно поднимал двух разумных наверх, к жилым помещениям «Шпиля», у Кеноби было время обдумать услышанное только что и сопоставить это с тем, что он уже знал. Картина вырисовывалась весьма противоречивая.

На первый, поспешный взгляд, поступки Рейгоса как две капли воды были похожи на хорошо известный Оби-Вану стиль поведения Скайуокера. Та же импульсивность, присущая действиям Энакина и наблюдавшаяся в плане взятия станции. Та же поспешная импровизация, которой славился и падаван. То же отсутствие мыслей о последствиях своих поступков. Да и о желании выделиться, которое было присуще Скайуокеру в полной мере, не стоит забывать — иначе зачем менять цвет доспехам клонов и придумывать легиону пафосное название?

Вот только кое-что не сходилось. Причём не сходилось совершенно. Подобное поведение было нормальным для его собственного ученика, но совершенно не вязалось как с информацией, которую Кеноби удалось найти по джедаю за это время, так и с тем собранным и сосредоточенным молодым человеком, каким рыцарь запомнил своего подчинённого на брифинге.

И ещё одно обстоятельство, сильно различавшее его падавана и… объект научного исследования. Планы и действия Энакина всегда большей частью строились на импровизации. Полагавшийся на мифическую удачу, Скайуокер действовал с горячей головой и большой долей лихачества. Достаточно было вспомнить то, как он выпрыгнул из кабины спидера, упав прямо на преследуемого ими убийцу. Конечно, Сила благоволила ему, но долго ли это могло продолжаться? Как показывала практика — долго.

На первый взгляд, Лу действовал похоже, если принимать во внимание то, каким образом он оказался на «Серебряном Шпиле», причём именно там, где хотел изначально — возле командной рубки, да ещё не стесняемый наручниками или другими сдерживающими факторами. Для начала, это невозможно было бы сделать, не изучив подробно планы станции и построив основание операции на близости медицинского и командного центров. Но не это было главным. Как дипломат, Оби-Ван по достоинству оценил хорошее знание психологии бывшего друга и умелую игру на ней, пусть ему и не слишком нравился подобный цинизм.

Однако всё это, в целом, говорило о генерале Рейгосе не как о горячем импровизаторе, но как о человеке, который привык просчитывать свои действия на несколько ходов вперёд, что в корне противоречило первому впечатлению. Возможно, Лу и был из радикалов, но уж точно он не был горячим мальчишкой.

Кеноби тихо, незаметно для клона, вздохнул, выходя из лифта. В подобное, конечно, верилось больше, чем в подобие юного Скайуокера, однако это не снимало множества вопросов. Был ли во всей этой операцией запасной план, или расчёт Рейгоса допускал подобные жертвы? И всё же, если это не прихоть, то зачем было перекрашивать клонов, демонстрируя совершенно мальчишеский жест? Равно как и присвоение красивого названия, да ещё такого, которое, по сути, уравнивает Шестнадцатый Легион с Орденом джедаев. Почему подобное было сделано явно неглупым человеком — оставалось пока что для Кеноби загадкой. Впрочем, генерал в любом случае рассчитывал получить на них ответы.

Двери с тихим шипением разошлись, пропуская джедая в богато, но довольно-таки безвкусно украшенные покои. Обитые шёлком стены, дорогая резная мебель, несколько золотых статуэток… Кажется, это явно были бывшие апартаменты «барона» Зура. Оби-Ван слегка фыркнул в усы, оценив иронию коллеги по корпусу Равновесия.

— Ванная справа. Обед принесут через десять минут, — слегка склонив голову, Джереми отступил назад, покидая помещение.

* * *

— Генерал Кеноби? — тихое шипение двери и знакомый голос заставили слегка расслабившегося джедая поднять взгляд. После довольно нервной недели горячая ванна, ароматный травяной чай и вкусный открытый пирог на очень тонком тесте (кажется, Оби-Ван в своё время пробовал похожий на Алдераане), были для рыцаря буквально даром Силы. Проведя большую часть своей юности в весьма отдалённых от хороших условий местах, Кеноби как никто другой умел ценить, нет, даже не роскошь, а именно комфорт и уют. Даже на войне. Если подумать так, то особенно на войне.

И то, что о комфорте гостя задумались, явно прибавляло пару пунктов хозяину станции в глазах джедая. Пусть даже это (возможно) было сделано, чтобы его, Кеноби, задобрить.

Приветственно махнув рукой Рейгосу, Оби-Ван налил вторую чашку, поставив её рядом с севшим напротив генералом. Затем, откинувшись на спинку мягкого кресла, задумчиво посмотрел в аметистовые глаза предводителя Шестнадцатого Легиона.

Лу выглядел примерно так же, как и во время их прошлой встречи. Всё та же спокойная сосредоточенность, плавные движения рук, взявших чашку. Негромкий, но уверенный баритон. И, что характерно, тёмные круги под глазами, словно их обладатель отводил на сон необходимый минимум времени.

И ровным счётом никаких изменений в поведении и эмоциях человека, указывавших на возможную эмоциональную нестабильность. Ту самую, что могла являться признаком возможного начала скатывания к Тёмной стороне. Ничего, хотя бы отдалённо похожего на Ксанатоса. Хотя, с другой стороны... не показатель. В Дуку тоже никто особо не ощущал изменений, до тех пор пока он не начал швыряться молниями.

— Прежде всего, я хотел бы поздравить тебя со взятием станции. Захватив «Серебряный Шпиль», ты разом отсёк голову крайт-дракону, — Кеноби пригубил исходящий паром чай. — Блестяще.

— И при этом наверняка доставил тебе уйму неприятностей со стороны Совета, — Рейгос понимающе, даже слишком, усмехнулся, перечеркнув намеченный Оби-Ваном план разговора. Фиолетовые глаза слегка сощурились. — Ведь твой визит связан именно с этим, верно?

Лу подцепил лопаткой кусочек остро пахнущего специями пирога, положив себе на тарелку.

— С тем, что ситуация вышла неоднозначная. С одной стороны, было спасено множество жизней. С другой, мои действия слегка подставили Орден… если подать случившееся под правильным углом. С третьей, наоборот, это шанс для Магистра Винду хоть немного отмыть репутацию джедаев после фиаско на Джеонозисе, и, быть может, получить сторонников, с помощью которых он потом будет проталкивать идею независимости джедаев от Сената, — джедай невозмутимо отправил кушанье в рот, и, проглотив, поднял брови. — Я ничего не пропустил, рыцарь Кеноби?

— Раз ты сам всё понимаешь, наверняка поймёшь и всю неловкость положения, в которое ты загнал нас обоих, — Оби-Ван фыркнул, покачав головой и добавив немного иронии в голос. — Ах да, ещё ты забыл упомянуть действия, противоречащие кодексу джедаев.

Разговор с самого начала пошёл не по плану, кропотливо построенному Оби-Ваном. Впрочем, если подумать — подобное следовало ожидать. Будучи членом Дипломатического корпуса, Рейгос наверняка просчитал всю сложившуюся ситуацию не хуже самого Кеноби.

А ещё этот ответ напрочь перечёркивал версию об «импульсивном мальчишке». Нет, собеседник Оби-Вана прекрасно осознавал, что и как он творил. Интересно…

В глазах его собеседника что-то блеснуло после последних слов. Что-то, до боли напоминавшее смесь иронии и лёгкого презрения. Не к Кеноби — к словам, которые он произнёс.

— По поводу последнего. Оби-Ван, извини за личный вопрос. Когда ты остался на Мелиде-Даан, наплевав на прямой приказ своего наставника, потому что хотел помочь во что бы то ни стало закончить бушевавшую там гражданскую войну, потому что считал это правильным — ты думал о Кодексе?

Внешне Кеноби остался невозмутимым. Разве что зрачки слегка расширились. Но в душе — дёрнулся, словно от хорошей такой оплеухи, нанесённой лапой ранкора. Меткие слова Рейгоса словно вскрыли старую, зарубцевавшуюся, но так до конца и не зажившую рану.

Он слишком хорошо помнил цену своего тогдашнего проступка, и насколько тяжело было потом вновь завоевать доверие Квай Гона.

— Ну, во-первых, откуда тебе это известно…

— Оттуда же, откуда ты наверняка взял для изучения мою собственную биографию, прежде чем лететь на эти переговоры — личные дела рыцарей и отчёты по миссиям сохраняются в архивах Храма. Прости, но я не поверю, чтобы член корпуса Равновесия не сделал бы подобного, — на губах Лу мелькнула чуть ехидная улыбка.

— Допустим, — Кеноби не стал отпираться, с достоинством принимая удар. Похоже, не только он тщательно подготовился к этому разговору. Однако ответную шпильку ввернул. — Однако, тебе не кажется, что сравнивать себя, такого умного, с четырнадцатилетним мальчишкой, у которого в голове была жажда приключений — несколько некорректно?

— Жажда приключений — или жажда помочь тем, кто хотел прекратить бойню? — брюнет и бровью не повёл. — Вот в чём вопрос. Что до возраста, если этот мальчишка нашёл в себе силы поступить в соответствии со своей совестью, а не убеждениями, что прививали ему с детства — и более того, если он сумел добиться своего, смог помочь, можно ли упрекать его за подобное?

— Необычные суждения для джедая, — мягко заметил Оби-Ван, в задумчивости смотря на собеседника и заметив, как на это замечание пальцы генерала чуть дрогнули. Самую малость, практически незаметно… но такой опытный дипломат, как Кеноби не заметить этого не мог.

— Необычные суждения для джедая, который придерживается тех же взглядов, что и большинство Совета, ты хочешь сказать, — аметистовые глаза сощурились, смотря пытливо, испытующе. — Вот только я к ним не отношусь. Как и ты, кстати. Оби-Ван, послушай. Всё то время, когда «Серебряный Шпиль» находился в руках Зура, все эти проклятые рейдеры свозили сюда пленников. После чего их отправляли работорговцам на Татуин и другие весёлые местечки. И это в лучшем случае, — Рейгос покачал головой. — В худшем — я нашёл в контактах Зура несколько занятных подпольных фирм по торговле детскими органами.

Джедай отпил из чашки, словно обдумывая дальнейшую реплику.

— Речь шла о возможности спасти людей. Много людей. И если ценой за достижение этой цели стал всего лишь мой блеф, который не понравился некоторым магистрам — должен ли я сожалеть об этом?

Кеноби очень хотелось сказать «не должен». Рейгос оказался прав, упомянув про тот случай на Мелиде-Даан. Тогда Оби-Ван, ещё мальчишка, чувствовал себя примерно так же. Желание помочь пошло в разрез с волей мастера, и он выбрал первое.

С тех пор Кеноби, как ему казалось, хоть немного, но поумнел. Однако что-то в его душе всё же отзывалось на слова молодого джедая. Во всяком случае, винить его за конкретно эту причину рыцарь не мог. В конце концов, Рейгос был прав. Отнюдь не все в Ордене строго следовали линии Совета. Да хатт, пока что трактовка Рейгоса в конкретно этом вопросе даже до радикальной группировки, «серых джедаев», не дотягивало!

Однако это не отменяло остального.

— Раз так, то у тебя наверняка имелся запасной план, на тот случай, если твой блеф не сработает. И он состоял не в том, чтобы взорвать «Шпиль» со всеми пленниками. Верно?

От ответа на этот вопрос зависело многое. И то, насколько удастся обезвредить возможный удар по репутации джедаев, и то, насколько Рейгос был искренен в собственных словах. Конечно, учитывая явную подготовку к подобному разговору, он мог что-то придумать, но вряд ли что-то хоть сколько-то правдоподобное, если, конечно, плана не было изначально.

— Разумеется, — отодвинув поднос с остатками пирога, Лу положил на стол голо проектор, после чего активировал его. Перед Кеноби вспыхнуло изображение станции.

— Блок с камерами для рабов располагался вот в этом секторе, — джедай указал пальцем на нижнюю часть «Шпиля». — В то время, как основная часть клонов брала контроль над управлением командной рубкой, несколько бойцов отправились по направлению к нему. В случае, если бы Зур всё же пошёл на штурм, они, воспользовавшись тем, что «барон» стянул бы все силы на штурм захваченного нами уровня, должны были разобраться со всеми охранниками блока. После этого все двери туда оказались бы намертво загерметизированы.

— Это позволило бы избежать использования пиратами заложников, — Кеноби задумчиво начал пощипывать бородку. — Но как это помогло бы справиться с пиратами?

— А вот здесь начинается самое интересное, — брюнет прищёлкнул пальцами. — От зайгерианца я узнал ещё кое-что. Система жизнеобеспечения на каждом блоке в этой станции работает автономно, и, что главное, независимо от общего управления кораблём. Запаса воздуха в блоке хватает, как правило, на несколько дней.

Повинуясь движению Рейгоса, голограмма подсветила сектор станции, находящийся на несколько уровней выше рабских камер.

— Расположенные на астероидах пушки, которыми окружён «Серебряный Шпиль», аккуратно отделили бы сектор со всеми пленниками от остальной станции так, что потом мы пристыковали бы к блоку транспортники и переправили всех пленников. Что касается остальной части этого пиратского гнезда, — губы джедая растянулись в немного хищную улыбку, которая напомнила Оби-Вану выражение лица Воса, когда тот задумывал очередную пакость, — следующий залп турелей подорвал бы двигатели. Весь остальной пиратский флот, как ты знаешь из рапорта, был уничтожен несколько ранее. После чего мы бы эвакуировались с помощью «Духа Мщения», предварительно подорвав рубку управления, и Зур вместе с остальными оказался бы заперт на искалеченной станции до подхода подкреплений. Затем нас ждал бы штурм, и неизвестно, сколько ещё клонов бы погибло. Это к вопросу о том, почему я не использовал данный план в самом начале, предпочтя блефовать перед «бароном», — пожав плечами, рыцарь погасил проектор.

— Хмм… — Поглаживая растительность на лице, Оби-Ван поднял задумчивый взгляд на своего визави.

План звучал как минимум правдоподобно и прекрасно вливался в общую картину событий. Да и, судя по ощущениям, говорил Рейгос правду. А ещё наличие такого, пусть и рискованного, но всё же плана, нивелировало возможность вновь искупать джедаев в грязи.

Казалось бы, Кеноби должен был сейчас испытать облегчение. События явно разворачивались по лучшему варианту. Однако где-то на грани сознания Оби-Ван чувствовал, что Лу как минимум что-то недоговаривает. Это «что-то» не обязательно было связано с конкретно этим случаем, но с самим джедаем всё же что-то было не совсем так.

— Ладно, Лу. Можно сказать, что ты убедил меня, — фыркнул Оби-Ван, поглаживая собственную «чуйку» и заставляя её замолчать. Как говорил Квай-Гон, концентрироваться надо на том, что происходит сейчас и здесь. — Все гипотетические обвинения с тебя сняты. И раз так, поговорим о других делах.

Генерал Кеноби повёл плечами. Магистр Винду желал, «если Рейгос покажет здравомыслие и адекватность», воспользоваться шансом и продолжить с его (и ещё нескольких перспективных личностей) помощью поднимать репутацию Ордена. И делать это необходимо, пока в сознании спасённых чиновников и сенаторов жива память о спасении, а значит молодого и слегка засветившегося джедая необходимо было «засветить» ещё сильнее, отправив того на несколько весьма громких заданий. В случае успеха это можно было бы представить, как победу Ордена. В случае неудачи — будет видно уже из характера неудачи.

Ещё бы задание ему выдали несколько иное… но увы.

Мысленно вздохнув, Кеноби продолжил:

— Нашему корпусу поручено завершить наведение порядка на этом участке пути. В частности, я собираюсь превратить «Серебряный Шпиль» в один из аванпостов для армии Республики, — Оби-Ван скрестил руки на груди. — Однако, тебе Совет поручил несколько иное задание. Ты, пока сидел здесь, новостями большой политики не интересовался?

— За исключением того, что довольно большое число звёздных систем заявили о своём нейтралитете и нежелании участвовать в войне Республики и сепаратистов — ничего.

— Вот именно в этом и суть. Помимо остальных, примерно полторы тысячи звёздных систем не просто заявили о нейтралитете. Они объявили о создании нового союза.

Войдя с помощью лежащего рядом терминала в экстранет, Кеноби, глубоко вдохнув воздух, включил запись выступления герцогини Мандалора Сатин Крайз, возвещавшей на всю Галактику начало существования «Совета нейтральных систем». Краем глаза следя за Рейгосом, джедай отметил, насколько внимательно тот смотрел и слушал, ловя каждое слово женщины.

— Как ты понимаешь, подобная третья сила в войне невыгодна ни нам, ни Конфедерации, — Оби-Ван, слегка мотнув головой и взяв себя в руки, выключил запись.

— Но решить ситуацию военным путём не так-то просто. Даже для Дуку, — кивнул Рейгос, подпирая голову двумя пальцами. — Подобный союз — это уже не отдельная планета, которую можно тихо и незаметно оккупировать. Если Конфедерация попробует ввести туда войска, шум поднимется на всю Галактику. А это подтолкнёт множество систем, держащих сейчас нейтралитет, к Республике.

— Равно как и наоборот, Лу, — Оби-Ван одобрительно посмотрел на рыцаря. — Но это только во-первых. Ты не учитываешь второе. Это — Мандалор. Если попытаться ввести туда войска… Сам понимаешь, если историю учил.

Судя по понимающему фырканью, лиловоглазый учил.

Планета, доставившая Республике немало неприятностей, а в своё время — едва не поставившая всю Галактику на колени. И поставившая бы, если бы не Реван. Планета, чьи жители во все времена были одними из самых искусных бойцов Галактики. И пусть те времена прошли, и сейчас у власти стоят пацифисты, кто поручился бы, что при попытке оккупации военизированные настроения не заиграли бы в народе с новой силой? Ни одной из сторон не хотелось терять войска в бесконечной партизанской войне, которую они могли устроить.

— Поэтому если Республика и сепаратисты и будут пытаться привлечь Совет на свою сторону, то исключительно мирными путями. В частности, представители обеих сторон приглашены на обсуждение признания Совета. В числе делегации от Республики будешь и ты.

— Вот как, — аметистовые глаза вопросительно посмотрели на генерала. — И почему не ты? Насколько я помню из архивной информации, ты год провёл на Мандалоре. И, соответственно, хорошо разбираешься в их культуре, да и с герцогиней Сатин вы знакомы.

— Вот именно поэтому, — Оби-Ван поморщился, скрывая раздражение. — Совет посчитал, что я… могу быть необъективным из-за моего знакомства с герцогиней.

Иными словами, Йода просто опасался риска, что после этой встречи Кеноби останется на Мандалоре. И не сказать даже, что делал он это без основания.

Вспоминая молодую герцогиню воинственной планеты, Оби-Ван по-прежнему чувствовал тоску — пополам с теплом. Попроси Сатин остаться с ней, он бы сделал это. Что тогда, будучи пятнадцатилетним падаваном, что сейчас, став состоявшимся джедаем.

Желание гранд-мастера уберечь его от подобных ошибок было, в общем-то, понятно, но это не отменяло лёгкой горечи. Ему не доверяли до конца. Да и кому вообще могли, учитывая, какие в Ордене разброд и шатания идут едва ли не последнюю тысячу лет, когда Руусанская Реформация обострила все противоречия, дремавшие до этого и укрываемые за борьбой с ситхами?

— Ты отправишься туда без легиона и своего падавана, — сменил тему Кеноби, отгоняя мысли о блондинке прочь. — Согласно рекомендациям принимающей стороны, каждая делегация должна включать не более двух одарённых Силой. Во избежание инцидентов.

А кроме того, это был шанс понаблюдать за ближайшим окружением Рейгоса в его отсутствие… и ненавязчиво пораспрашивать об их лидере. Не говоря о том, что, как минимум, ученице его в это время точно делать на Мандалоре нечего.

— Кто ещё в составе делегации? — Лу коснулся подбородка, обдумывая ситуацию.

— От лица Сената назначена Амидала Наберри. Которая попросила в качестве охранника выделить моего падавана, с которым ты уже знаком, — Оби-Ван едва удержал сарказм в голосе.

Гранд-мастер и Мейс могли посчитать подобное совпадением или просто давним знакомством бывшей королевы и Энакина. Но только не учитель потерявшего голову от гормонов дурня. Он слишком хорошо знал своего ученика. Слишком часто видел, как тот теряет голову в присутствии девушки. Вопрос был лишь в том, отвечает ли Амидала ему взаимностью, или хоть у кого-то в этой паре здравомыслие в голове осталось. Впрочем, судя по тому, что он сопровождает девушку уже в третий подряд раз, причём последние два раза — по её собственной просьбе Совету, всё же нет. И плевать Энакину было на все нотации учителя по поводу чувств… Чувствует ведь, что сам учитель не без греха, а может и просто игнорирует. Или нахватался разных интересных идей от других коллег-джедаев.

Так что, можно сказать, Оби-Ван был доволен, что кто-то поедет вместе с этой парочкой в качестве дуэньи. Пусть он и не собирался сдавать своего ученика Магистрам. Примерно по той же причине, что Лу спас от них своего бывшего друга — это не означало, что Кеноби нравилось, как Энакин привязался к девушке.

— Кроме того, делегация вправе взять с собой личную охрану. Но не более двух десятков человек. Опять-таки, во избежание.

— Тогда сразу встаёт вопрос о главенствующем лице нашей группы, — Лу вновь разлил чай по чашкам. — Не хотелось бы возникновения конфликта в случае разногласий. Кто кому подчиняется?

— Хороший вопрос, — фыркнул Оби-Ван в усы. — Энакин, поскольку является падаваном, подчиняется тебе, как вышестоящему в Ордене и армии Республики. Что же до вас с Амидалой… Она является представителем Сената. Ты будешь представлять джедаев, как дипломат. В теории, ваше положение равно, и вам в любом случае придётся договариваться по спорным вопросам.

В голове джедая возникла мысль, что, возможно, просьба назначить в качестве одного из сопровождающих падавана от Падме была обусловлена не только желанием влюблённой девушки побыть с Энакином, но и тем, что отнюдь не любившая подчиняться чужим рекомендациям девушка не желала появления конкуренции.

— Замечательно, — Рейгос даже не счёл нужным скрывать сарказм по отношению к сложившейся ситуации. Видно было, что перспектива возможных споров с сенатором его не слишком прельщает. — Просто восхитительно. Ладно, тогда к деталям. У нас есть информация о том, кто будет в составе делегации сепаратистов?

— К счастью, графа не предвидится, — понимающе улыбнулся Оби-Ван. — Что до членов делегации… я перешлю всю имеющуюся информацию на твой терминал.

— Я был бы также благодарен, если бы ты переслал всё, что знаешь по герцогине и Мандалору. Обычаи, политическая обстановка… всё, что есть. Это сильно помогло бы мне. И последнее, — пальцы Рейгоса чуть сжались. — Учитывая небольшой размер делегации, я буду настаивать на том, чтобы мы отправились на моём корабле. В качестве охраны мы возьмём клонов.

— Ммм… на счёт информации — конечно, я всё предоставлю, — рыцарь кивнул, наслаждаясь глотком чая. — Но вот по поводу второй просьбы. Сказать честно, не знаю, — Кеноби задумчиво покачал головой. — Не думаю, что сенатор одобрит прибытие дипломатической миссии на военном корабле. Да и по охране могут возникнуть вопросы.

С одной стороны, внимание Рейгоса к деталям операции было приятно. Был виден серьёзный подход к делу. С другой, джедай уже представлял возражения от лица Падме, которая не слишком любила уступать. Рассказ Энакина о том, как она быстро перехватила управление вопросами безопасности на Набу, да и то, как самовольно отправилась на Джеонозис с Татуина, говорил о многом.

— Понимаю, но отправляться на подобную встречу лучше на корабле, который сможет вывезти нас в случае чего. И с охраной, которой можно доверять целиком и полностью, а её подготовка выше всяких похвал, — Лу скрестил руки на груди. — Можешь считать меня параноиком, но я не сунусь на Мандалор на гражданской яхте.

Оби-Ван посмотрел на собеседника несколько другим взглядом. Обычно, когда джедай так упорствовал, это означало, что он что-то чует.

— Ожидаешь проблем? — тихо спросил он.

— Не знаю, — пожал плечами брюнет, смотря не на Кеноби, а куда-то мимо него. Словно пребывая в собственном разуме и что-то обдумывая. — Но, скажем так, мне будет куда спокойнее, если я буду знать, что мой «Дух Мщения» находится совсем рядом, чтобы, в случае чего, вытащить нас оттуда.

Значит, он всё же что-то чуял.

Кеноби молча кивнул, попивая чай и погрузившись в собственные мысли. Да, ожидание проблем от одарённого было весьма весомым аргументом в пользу того, чтобы отправиться на эти переговоры максимально боеспособными. И хотя Оби-Ван не сомневался, что уговаривать Падме ему придётся долго, лучше пойти на это, чем потом получить массу проблем, если предчувствие Рейгоса не обманет.

— Ладно, я поговорю с нашим уважаемым сенатором, — произнёс он наконец. Затем ему на ум пришёл другой вопрос, который джедай тут же озвучил. — Кстати, всё хотел спросить. Что значит «Чёрные Рыцари»?

Чем больше Оби-Ван говорил с Лу, тем больше понимал, что вряд ли бы этот человек назвал так вверенный ему легион из чистого озорства или желания выделиться. Нет, была какая-то неизвестная Кеноби причина. И причина достаточно серьёзная.

Брови рыцаря как будто слегка нахмурились, словно он что-то вспоминал.

— Согласно легенде, которую я когда-то услышал на одной из планет Внешнего Кольца, члены Ордена Чёрных Рыцарей были стражами и защитниками тех, кто не мог сделать этого сам. Сражаясь против тирании, поглотившей их мир, они, тем не менее, не опускались до терроризма, безжалостно уничтожая тех, кто использовал силу не по назначению. Неважно, были ли это такие же как они, повстанцы, перешедшие черту, или очередные лоялисты, готовые вырезать всех непокорных — они не знали пощады к тем, кто поднимал руку на безоружных, — джедай поднял аметистовые глаза, в которых блеснул огонь. — Армия, что не делала разницы между теми, кого должна была защищать, неважно на какой стороне они находились. Символ. Идеал. Легенда, — он чуть усмехнулся. — Именно это я хочу привить подчинённым мне клонам. В этой гражданской войне следует отличать тех, с кем мы сражаемся, от тех, кто поневоле попал под удары молота войны, вне зависимости от того, на подчинённой какой из сторон планете они проживают.

Кеноби промолчал, обдумывая услышанное.

— Ах да, и ещё. Мне и Энакину понадобятся парадные костюмы для выхода в общество. Недорого, неброско, но со вкусом. Учитывая прошлое Мандалора, пусть и изменившегося за века, вряд ли они оценят присутствие на переговорах джедайских роб…

Корусант, космопорт

По посадочной площадке звонко выбивал дробь совсем некстати начавшийся дождь, заставляя Лелуша поплотнее закутаться в длинный плащ с капюшоном. Похоже, солнце в этот день, который, судя по освещению, уже начинал потихоньку клониться к закату, и не думало радовать своим вниманием эту часть Корусанта.

И тем не менее, несмотря на в высшей степени отвратительнейшую погоду, несмотря на потихоньку начинающийся насморк и пристальное наблюдение Оби-Вана всё то время, пока они находились на «Серебряном Шпиле», бывшего Чёрного Принца вполне можно было назвать довольным жизнью.

И дело было не только в том, что Зеро был практически полностью реабилитирован в глазах Совета, закрепив за собой репутацию возможно и не слишком чтущего кодекс, но весьма трезво мыслящего джедая. И хотя Оби-Ван продолжал что-то подозревать — возможно, из-за того небольшого факта, что ему что-то подсказывало джедайское чутьё, — официально все обвинения и подозрения были с рыцаря-джедая Лу Рейгоса полностью сняты, что не могло не радовать. Даже учитывая то, что Кеноби наверняка будет продолжать внимательно следить за клонами и падаваном — после его обещания легионеры, с крайне высокой вероятностью, будут молчать о случившемся. А Зулли… что-то подсказывало главе Чёрных Рыцарей, что девушке явно не захочется возвращаться в золотую клетку. Слишком ей нравилось то своеволие, которое тут позволялось, слишком она привыкла уже не сдерживать свою бьющую ключом натуру, находясь в падаванах у него. Да и от мести отказываться она явно не хотела. Поговорить с девушкой, дав ей инструкции, как себя вести, он успел. Так что всё, что сможет найти Кеноби — это не совсем обычные боевые тренировки и несдержанный характер, проявлявшийся в Зулл и раньше.

Однако даже это не было главным.

Лелуш множество раз перебирал различные варианты того, что ему всё-таки делать дальше. Вновь и вновь просчитывал исходы того или иного действия, решительно отбрасывая одни пути развития событий и подробно ощупывая другие, пытаясь понять, что всё же будет лучше для Галактики. Примкнуть к Палпатину, убить его, когда тот будет более-менее беспомощен, дождаться образования Альянса повстанцев… Каждый из вариантов имел недостатки. Какой-то больше, вынуждая отбросить его до появления новых переменных в уравнении, какой-то меньше. Но…

Как и в прошлом мире, удача, судьба, или, быть может, Сила, если уж говорить местными терминами, была на его стороне. Игральные кости удачи выпали, показав шестёрки, сведя его когда-то с зелёноволосой ведьмой, что подарила Зеро одно из двух его величайших оружий. И вот сейчас — козырной туз судьбы снова лёг на стол, когда Совет Джедаев решил отправить в этой делегации именно его. Пусть Лелушу не были известны их мотивы (хотя определённые догадки всё же были), настоящим сокровищем оказалось само задание.

Совет нейтральных систем. Более полутора тысяч планет, что, не пожелав ввязываться в драку, создали собственный союз, независимый ни от Республики, ни от Конфедерации. И даже Палпатину, при всей своей мощи, не убрать его — по крайней мере пока что. Слишком большой общественный резонанс возник бы для будущего Императора, ещё не вошедшего в свою полную силу.

По сути, перед Лулу представала новообразованная третья сила.

То самое, что недоставало Зеро, чтобы стать полноценным участником этой войны, не играя роль песчинки в механизме, гадая, спятил ли Палпатин от молний, или же просто взяла верх натура ситха. Не дожидаясь образования повстанцев, позволяя Императору делать всё, что он мог сделать.

Тот самый фундамент, каким когда-то была Китайская Федерация, позволившая Чёрным Рыцарям выйти на мировой уровень.

Тот шанс, который он не собирался упускать. И пусть всё могло сложиться совсем не так положительно, в конце концов, до развязки всей этой истории Совет нейтральных систем явно не дожил — отнюдь не значит, что так будет и здесь. Возможно, этот вариант окончится провалом, не успев начаться, но не попытаться использовать предоставленную Силой возможность Зеро попросту не мог.

Но для начала — следовало оценить обстановку. Просчитать возможности, отправившись лично в Японию… то есть, на Мандалор. Вместе с двумя молодыми людьми, что сейчас явно направлялись к трапу корабля, и слишком знаменитым, чтобы не узнать его, бочкообразным дроидом серебристо-синей раскраски, что катился за ними следом.

— Госпожа сенатор, — Лелуш склонился в вежливом, но полном достоинства поклоне. — Рад знакомству. Энакин, — выпрямившись, брюнет улыбнулся и кивнул падавану. — Рад видеть тебя живым. Проходите, погода не располагает к разговорам на улице. Добро пожаловать на борт «Духа Мщения»

— Рада знакомству, — вернула вежливую, чуть натянутую улыбку Падме, после того, как трап закрылся вслед за поднявшимися по нему людьми, и бывшая королева, наконец, смогла скинуть дождевой плащ, оставшись в изящном набуанском платье. Мужчины, тем временем, обменялись рукопожатиями, после того, как Энакин, крякнув, поставил чемоданы на пол. — Хотя, признаюсь, я представляла вас чуть иначе. Мне казалось, человек, сумевший убедить Оби-Вана Кеноби в необходимости лететь на военном корабле в целях безопасности, должен выглядеть куда старше и иметь повязку на глазу. Не сочтите за оскорбление, но своим поведением вы очень напомнили мне капитана моей службы безопасности.

— Что вы, никаких оскорблений, — Лулу предпочёл принять шпильку на каменную маску невозмутимости. Чего-то подобного ожидать следовало сразу после того, как Оби-Ван около часа пытался уговорить её прислушаться к его словам и лететь именно на «Духе Мщения». Впрочем, он не был бы собой, если бы не нанёс лёгкий контрудар. — Но согласитесь, лучше напоминать одноглазого безопасника, чем потом выбираться из места, подобного «Серебряному Шпилю». Уверен, вы слышали, скольких разумных мы освободили примерно неделю назад… успев до того, как их отправят в рабство. Например, к хаттам.

Почувствовав, как эмоции Энакина хлестнули после этих слов, словно бичом, Зеро кивнул падавану. Тот слегка нахмурился. С одной стороны, было видно, что разговор малознакомого джедая с Падме в подобном тоне ему не слишком нравился. С другой же…

— Я думаю, ты согласишься со мной. Я просто не хочу подвергать ни нас, ни сенатора Амидалу излишнему риску.

Кажется, Скайуокера действительно проняло. Если не слова о «Шпиле», то упоминание хаттов уж точно, учитывая, какой взгляд был брошен на Падме. Очень знакомый для самого Лелуша взгляд, полный тщательно скрываемого обожания, тревоги и желания защитить от любой гипотетической угрозы. Примерно таким же взглядом, только без какого-либо сексуального подтекста, когда-то смотрел сам Лулу на маленькую младшую сестрёнку.

— Сейчас я согласен с рыцарем Рейгосом. На Корусанте я видел тех, кого пираты держали в плену на этой станции. Как и ты сама, кстати. А уж если эти... твари, — Скайуокер явно хотел сказать нечто более крепкое, но сдержался, — действительно продавали свох пленников в Пространство Хаттов, то Лу тем более прав. Лучше уж быть свободным параноиком, чем рабом.

— Совершенно верно, — кивнул Лулу, тем временем активируя комлинк. — Блейк, Гилфорд, взлетаем. И кстати, Энакин, госпожа Амидала, можно просто Лу, без звания и выканья.

Брать в качестве командира охраны Джереми было попросту расточительством. На клона, под стать его имени, можно было положиться в самых разных вопросах. Куда большую пользу он принёс бы на станции, являясь, по сути, рукой Лелуша там. Сейчас полковник наверняка помогал Оби-Вану в организации форпоста.

Тодо был воином. Причём воином до мозга костей, прекрасным командиром, которого уважали солдаты. Лучше него для поддержания войск в тонусе в отсутствие генерала было не сыскать. Корнелий был слишком горячим и импульсивным.

Оставался Гилфорд. Спокойный, исполнительный, вежливый, при этом готовый в случае чего прикрыть спину своему командиру, а то и защитить собственными доспехами. Идеальный вариант.

— Ммм… Рыцарь Рейгос? Лу?

— Да, госпожа? — в такт шуму медленно включающихся двигателей, троица людей, сопровождаемые вездесущим Р2-Д2, не спеша шла по коридору.

— Это было неучтиво с моей стороны, — девушка склонила голову, признавая правоту джедая. — Я прошу прощения. Просто со времени первого покушения во время моего возвращения на Корусант меры безопасности ужесточились до невиданной жёсткости. Иногда это…

— Раздражает. Я понимаю, — Лулу провёл двумя пальцами по виску. — Всё хорошо, сенатор. Эта война многое изменила, и я бы не сказал, что в лучшую сторону.

— Рада, что джедаи это понимают, — вежливо улыбнулась набуанка. — Тогда и вы прекратите называть меня «госпожой». Достаточно просто Амидалы или Падме. И да, раз уж такой разговор зашёл, позвольте вопрос. Вы упомянули случившееся на пиратской станции. Это случайно не вы были тем джедаем, что захватил её, освободив всех пленников? Если это так, то от лица Сената я бы хотела выразить благодарность. Республика в долгу перед вами…

— Мне приятно, Падме. Но за подобное не благодарят, — Зеро мягко прервал девушку. — Этих людей были готовы продать в рабство, если не хуже. В подобном состоянии я бы не оставил ни одного разумного. Даже врага. Лучше быстрая смерть, чем подобное.

Лжец вновь вошёл в свой любимый образ защитника справедливости, пусть и лгал он очень не во многом. Искренне ненавидя рабство, трёх людей он всё же там бы оставил — в наказание за собственную разрушенную жизнь. Отца, выбросившего их с сестрой под бомбы, Судзаку, дважды продавшего за повышение, и Шнайзеля, вынудившего надеть маску Демона-Императора.

Однако сейчас эта маленькая ложь была необходима ради создания определённого образа в глазах этой парочки, которой уготовано было сыграть в «каноничной» трагедии главную роль. И чего сам Лелуш допускать не слишком-то хотел, отчасти видя в отчаянном желании Энакина помочь любимому человеку самого себя.

И, судя по реакции обоих, первая удочка клюнула. Выросший в совершенно скотских условиях Энакин просто не мог не отреагировать на слова о рабстве. Тем более, на слова, подкреплённые делами, а речь Лелуша таковой являлась. И сейчас, боковым зрением, бывший ви Британия хорошо видел, что после этих слов падаван посмотрел на него куда более одобрительно, чем во время пикировки с девушкой.

Падме же, как надеялся сам бывший принц, со временем могла бы начать видеть в нём такого же идеалиста, как и она сама (что отчасти, в общем-то, было правдой. Пусть Лулу всё же полагал, что мозгов у него побольше). Пусть и с несколько другими методами осуществления задуманного.

Мысль «ненароком» раскрыть их «маленькую» тайну, впрочем, Лелуш отбросил как особо изощрённый метод если не самоубийства, то утраты какого-либо, даже призрачного, доверия уж точно. Учитывая, насколько боялись они раскрытия своих отношений в «Мести Ситхов», а также определённую долю подозрительности у Скайуокера, падаван легко мог бы прийти к мысли: «Если догадался, но не сдал сейчас, кто поручится, что не сделает это после? Скажем, когда надо будет очернить того же Оби-Вана? А вдруг?!»

Одним словом, как-то показывать что-то о своём знании, было всё равно что уподобиться придворному советнику, раскрывшему неверность королевы и не придумавшего ничего лучше, чем уведомить её об этом. А через несколько дней отправившемуся на плаху, да.

— Прошу, — щелчком по панели открыв дверь в кают-компанию, брюнет шагнул в сторону, пропуская гостей вперёд.

Интерьер был простым, по-военному аскетичным, но, тем не менее, не лишённым некого стиля и уюта, особенно учитывая тот факт, что обставляли его в основном неприхотливые офицеры клонов во главе с четвёркой полковников — в свободное от службы время, конечно. Во всяком случае, весьма комфортабельным был диван с мягкими пуфиками, расположенный посередине комнаты кольцом, вокруг круглого же стола, за которым при желании могло разместиться всё высшее и среднее офицерство Легиона, начиная с майоров⁽¹⁾.

Сейчас, впрочем, здесь было пусто — экипаж корабля выводил «Дух Мщения» из атмосферы, готовясь к гиперпрыжку, немногочисленные солдаты, взятые в качестве охраны, исправно стояли на посту. Присутствовал лишь чайник с сервизом на троих и лёгким перекусом и незаконченная партия в шахматы. Последнее, впрочем, тоже было специально оставлено Лулу, закинувшего очередную «удочку» и сейчас внимательно наблюдавшего за реакцией обоих. Скайуокер лишь в задумчивости посмотрел на шахматную доску. Было видно, что предмет ему знаком, но особого значения он ему не придаёт. Но вот Амидала…

— Вы играете в шахматы, Лу? — спросила Падме, с интересом смотря на фигурки и присаживаясь рядом с Энакином напротив хозяина корабля. Игра явно была ей знакома.

— Да, и очень люблю, — слегка улыбнулся Зеро, разливая чай и, поймав вопросительный взгляд Энакина, явно чувствовавшего небольшую неловкость от непонимания, о чём идёт речь, пояснил. — Эта игра превосходно оттачивает навыки командования, так что я бы советовал тебе научиться и практиковаться. По мере возможности, разумеется. Падме, не желаете ли сыграть?

И, получив утвердительный кивок, развернул доску.

— Не могли бы вы пояснить на счёт навыков командования? — спросил Скайуокер, с интересом наблюдая за расставлением фигур, явно пытаясь запомнить и, что важнее, понять принцип. Разумеется, Лелуш «великодушно» уступил даме право играть белыми. — Я немного знаком с правилами, но всегда считал эти фигурки не более, чем забавой.

— Всё просто. Шахматы во все времена были игрой королей, политиков… полководцев, — бывший принц сделал ответный ход конём на стандартное начало от Амидалы. — Представляя из себя, по сути, сражение двух армий, с войсками разного назначения и разными возможностями, — он провёл рукой над фигурами, стараясь объяснить суть как можно понятнее, — она позволяет научиться мыслить стратегически. Просчитывать последствия собственных действий на несколько ходов вперёд. Учиться добиваться победы на игровом поле боя не с помощью численного превосходства, а умом и хитростью — и со временем все эти навыки будет возможно применять на практике. Так, к примеру, мой собственный падаван уже понемногу овладевает навыками командования небольшим отрядом именно с их помощью.

— Ваши слова очень похожи на речь моего отца, — Амидала задумчиво нахмурила брови, смотря на предводителя Чёрных Рыцарей. — Правда, он говорил об интригах и политике.

— Война и интриги часто, к сожалению, схожи между собой, — аметистовые глаза слегка сощурились. Лелуш разыгрывал партию неспешно, желая не добиться быстрой победы, а скорее посмотреть, на что способна его соперница. И заодно — заинтересовать Энакина. Будет неплохо, если он приобщится… и, быть может, даже извлечёт из этого определённые уроки. И судя по тому, как падаван следил за партией, иногда задавая девушке уточняющие вопросы о возможностях фигур — это получилось. — Оба этих процесса во многом основаны на обмане противника. И, как бы мне не было приятно общение с вами обоими, раз уж мы коснулись этой темы, я перейду к ней. Точнее — к тому, что ждёт нас на Мандалоре.

— Согласна, — Амидала с истинно королевским достоинством пригубила чай. Сейчас она явно входила в собственную стихию. — Как вы должно быть знаете, нашей основной целью является возвращение Совета нейтральных систем в лоно Республики…

— Маловероятно, — чёрный конь, ведомый уверенной рукой, снял с доски белую пешку, создавая угрозу одновременно слону и ферзю. — Насколько я понял из информации, что предоставил мне генерал Кеноби, герцогиня Сатин заявила о своём нейтралитете в том числе из-за своего пацифизма. Она не желает принимать участие в войне ни на одной из сторон, равно как и не желает, чтобы Республика или Конфедерация имели повод вторгнуться на её планету. Впрочем, трудно винить её за желание защитить своих людей.

— К сожалению, но такой исход действительно вероятен, — девушка, на мгновение задумавшись, выбрала спасение ферзя, и белый слон был снят следующим ходом. Впрочем, его убийца отправился вслед за ним же от удара пешки. — Однако не попытаться уговорить её мы не можем. Но даже если герцогиня предпочтёт не воссоединяться с Республикой, мы не должны допустить её союза с сепаратистами.

— Иными словами, если смотреть на вещи реально — нам нужен этот нейтралитет, — Энакин поморщился. Кажется, само это слово вызывало у него лёгкое отвращение. — Но нейтралитет, который будет сохранять дружбу с нами.

— Верно, — Лулу одобрительно кивнул падавану, вновь смотря на доску. Падме сражалась превосходно, играя от обороны, был виден большой опыт баталий. Но опытный глаз уже сейчас видел, где находится слабое место в бастионах её защиты из пешек и младших фигур.

— Однако проблема состоит не только в этом. Амидала, скажите, Оби-Ван уже поделился с Сенатом тем, что удалось узнать Ордену о составе делегации Конфедерации?

— Нет, но, полагаю, это сделаете вы, — сенатора было нелегко смутить.

Разговаривая с ней, Лелуш потихоньку убеждался, что нежной и хрупкой девушкой Амидала могла быть, видимо, разве что в объятиях любимого человека, позволяя себе полностью расслабиться. Примерно как «обними, как на том озере на Набу».

Однако когда речь заходила о деле, в ней просыпалась истинная королева. Возможно, несколько идеалистичная, но невозмутимая, решительная и точно знающая, чего она хочет добиться на самом деле. От нежного ангела не оставалось и следа.

Энакин был сделан совсем из иного теста.

Ни капли притворства, свойственного прожжённым политикам, пусть даже они и были идеалистичны. Никаких масок и двойных лиц, как это было с той же Падме. Нет, Скайуокер являлся бушующими страстью и огнём, человеком, явно искренне выражающим своё мнение и говорившим то, что думает. Это было видно — например, по тому, с какой интонацией падаван произнёс слово «нейтралитет».

— Чтобы прояснить всю ситуацию, мне придётся напомнить вам о некоторых печальных страницах недавней истории Мандалора, — не прекращая играть, Зеро активировал голопроектор, на котором появилось изображение трёх символов. Уже не в первый раз Лулу поблагодарил Оби-Вана за предоставленную информацию.

— Как мы все знаем, примерно сорок лет назад на Мандалоре началась гражданская война, бушевавшая добрых два десятилетия. Общество планеты распалось на три влиятельные группировки. «Новых мандалорцев», ещё около семисот лет назад отрекшихся от воинственного прошлого планеты и исповедовавших доктрину ненасилия. «Истинных мандалорцев», сохранивших верность военным традициям, но пересмотревших их в сторону строгого кодекса чести, желавших, чтобы их планета вновь стала поставщиками лучших наёмников Галактики. И «Дозора Смерти». Мандалорцев, окончательно позабывших уроки четырёхтысячелетней давности и грезивших новыми завоевательными походами, — Лелуш не стал скрывать сарказма. — В итоге «Истинные» и «Дозор» потерпели поражение. Первые были практически уничтожены во время событий на Галидраане. Вторые — рассеялись после смерти их вожака. Официальную власть на Мандалоре получили «Новые», главой которых сейчас и является герцогиня.

Зеро грустно улыбнулся, смотря на символы трёх течений, фактически — трёх вариантов судьбы этой планеты, и понимая, что не так-то давно, в прошлой жизни, он видел подобный расклад сил. Как и сам Мандалор — с его клановой системой, военизированным обществом и главнокомандующим Манд’алором-сёгуном. Различия крылись лишь в мелких деталях — например, в отличие от Японии с их ярко-выраженным неприятием чужаков, мандалорцем, членом клана, мог стать любой, принимающий их культуру и живущий по их традициям.

Схожи были и течения Мандалора с теми, что присутствовали в одном маленьком островном государстве, с которого начался путь бывшего принца, как революционера и борца с Империей.

«Дозор Смерти» — как самураи-традиционалисты. Полностью погрязшие в прошлом, в своём высокомерии не видевшие дальше собственного носа. Проигравшие собственную страну Империи и безуспешно пытавшиеся бороться с ней старыми методами, неуклонно таща японское Сопротивление назад.

«Истинные мандалорцы» были похожи на таких, как полковник Тодо и его свита. Во многом сохранившие традиции своей родины, но, при этом, открытые для чего-то нового. Соблюдавшие чисто японские понятия о чести, но понимавшие, что старые методы бесполезны в борьбе против захватчика — и пошедшие за Зеро.

«Новые»… хотел бы Лулу верить, что они — та «Япония», которую он сам хотел построить. Справедливое государство, стремящееся в будущее, в новый мир, поднявшее планету из руин гражданской войны. И, во многом, судя по предоставленной Кеноби информации, так и было. Но спешить с выводами бывший принц не собирался. По крайней мере, пока не посмотрит на их столицу собственными глазами.

Да и по уже имеющимся фактам не всё так однозначно было с людьми герцогини. В частности, полный отказ от традиций, даже от тех, что были весьма положительными в культуре Мандалора. Или, к примеру, пацифизм. Нет, Лулу не грезил завоевательными походами (хотя само командование на поле боя, чего таить, любил. Это являлось словно частью его личности), но не иметь армии вовсе, даже для защиты?

Как говорил великий победитель Британии Наполеон Бонапарт: «Народ, что не желает кормить свою армию, будет кормить чужую». Что, похоже, со временем и вышло, учитывая тот факт, что до «Мести Ситхов» Совет нейтральных систем явно не дожил.

Впрочем… многое может измениться. Со временем — и его вмешательством.

— Итак, такова история нынешнего положения сил на Мандалоре на данный момент, — Лелуш, глубоко вдохнув воздух, продолжил. — А теперь первый из представителей Конфедерации Сепаратистов. Манд’алор Джанго Фетт.

Когда голограмма показала изображение лица, как две капли воды похожего на лица клонов, только, быть может, чуть старше — Амидала изумлённо подняла брови, а Энакин… кажется, он едва воздержался от крепкого выражения на хаттском, сжав кулаки. На скулах падавана заиграли желваки при виде человека, несколько раз пытавшегося убить его возлюбленную.

— Знакомое лицо, правда? Как выяснилось, он являлся лидером «Истинных Мандалорцев». Единственный выживший на Галидраане, — Зеро задумчиво скрестил руки на груди. Мелькнула мысль, сколько же усилий Оби-Ван потратил, чтобы найти среди отчётов по миссиям Графа Дуку некоторые имена. Хотя, быть может, этим занимался не он? — И сейчас, при поддержке Маркуса Дуку, вновь заявивший о своём праве Манд’алора и бросивший клич по всем кланам, сохранившим верность старым традициям. А ещё тем, кто помнит, кем были «Истинные», или же просто по тем, кого не устраивает герцогиня. Скорее всего, на этой встрече Истинные вновь заявят о себе, как о действующей силе.

Ироничным, на взгляд Лелуша, был тот факт, что именно Дуку уничтожил прежних сподвижников Джанго Фетта — по ложному, как выяснилось позже, обвинению. Теперь же он, словно исправляя эту ошибку, поддерживал Фетта в его начинании. Что это было — политическая ширма, или же граф действительно пытался исправить то, что совершил? Или же и то, и другое вместе?

— Дуку хочет превратить признание нейтралитета в политический конфликт между разными группировками Мандалора, — Падме слегка побледнела, тем не менее, стараясь сохранять спокойствие на прекрасном лице. — По сути, это может разорвать Совет нейтральных систем изнутри, даже не дав ему официально быть созданным.

— И подсылает твоего бывшего убийцу, — процедил Энакин сквозь зубы. — Как-то даже жаль, что его не убили вместе с остальными на Галидраане.

Лелуш молча кивнул паре, подперев голову двумя пальцами, упершись ими в висок.

Ход графа был достойным, и был оценён шахматистом по достоинству. Был бы оценен ещё сильнее, если бы не мешал так планам. Зеро нужен был этот Альянс, несмотря на то, что «Истинные» отчасти вызывали его симпатию.

— Перейдём к двум оставшимся членам делегации. Одарённым. Итак, Сев’ранс Танн, — аметистовые глаза в задумчивости посмотрели на появившееся лицо с синей кожей и алыми, подобно адскому огню, глазами. Вьющиеся волосы отливали иссиня-чёрным. Красивое лицо — хищной, холодной красотой заточённого клинка шпаги. — Чисс, личная ученица графа, а также — один из генералов армии сепаратистов. Уже отличилась тем, что выбила все республиканские силы с Татуина и его системы, заключив союз с одним из хаттов. Насколько известно — крайне опасна и как полководец, и как одарённый. В совершенстве владеет световым мечом. В состав делегации, вероятнее всего, включена как сопровождающий дипломатов боевик. О её прошлом практически ничего неизвестно.

И как подозревал Лулу, на данный момент этот боевик, в случае чего, раскатает их с Энакином вместе взятых тончайшим слоем по всей поверхности Мандалора. Во всяком случае, бывшего мастера его собственного падавана она уничтожила, хотя тот был далеко не последним бойцом. Оставалось лишь порадоваться, что встреча заявлена мирной, и боевые действия начнутся лишь в самом крайнем случае. А также тому, что Зулли осталась на «Серебряном Шпиле». Интересно, просчитывал ли подобный ход Оби-Ван и Совет, когда говорили не брать фоллинку с собой, послав вместо неё Энакина, вняв просьбам королевы? Наверняка.

Что же касалось её полководческих навыков… Их было бы интересно проверить. И что-то подсказывало предводителю Чёрных Рыцарей, что такой случай ещё представится.

— И наконец ещё один дипломат, — хищное лицо чисса сменилось совсем другим, человеческим — девушки лет девятнадцати-двадцати. Худое, немного заострённое лицо, волна чёрных волос, спадающих до пояса. Прямой нос и большие тёмно-зелёные глаза. — Эмилия Дуку. Дочь брата знакомого нам всем графа, Януса Дуку, правившего Серенно почти тридцать лет — с тех пор, как умер их отец.

Над этим моментом «канона» Зеро задавался вопросом весьма долго. Если Дуку являлся графом, причём графом наследным, то кто правил подчинённой ему планетой все без малого шестьдесят лет, пока тот был членом Ордена?

Как оказалось, вопрос объяснялся довольно просто. Вполне возможно, что уходу будущего графа из Ордена поспособствовали не только его личностные изменения, но и то, что родная планета к этому времени осталась без правителя. Особенно учитывая тот факт, что на Серенно, по традиции, власть всегда передавалась старшему из прямых наследников, вне зависимости от пола. Власть, таким образом, всегда оставалась в семье, не уходя на сторону, однако графом являлся наиболее опытный из её членов.

— Как и её дядя, девочка оказалась одарённой и проходила обучение в Храме джедаев, готовясь стать падаваном до того момента, пока Маркус не покинул Орден. Эмилия ушла вместе с ним, в дальнейшем воспитывалась и обучалась дядей, но, — Лелуш прищёлкнул пальцами, смотря на в общем-то симпатичное лицо. — Насколько известно, только светлой стороне. Не делая из неё подобие ситха, как из той же Танн. Возможно, граф решил уберечь свою племянницу от этого. Так или иначе, девушка владеет Силой. В Конфедерации выступает скорее как дипломат и переговорщик, нежели как полководец или агент. Учителя и, в частности, госпожа Джокаста Ню отмечали, что у девочки довольно мягкий, но непреклонный в отношении достижения своих целей характер, — щёлкнув по клавише, брюнет выключил голо проектор.

— Моё личное мнение: в делегации она будет играть роль стабилизатора обстановки между двумя сильными, но заносчивыми бойцами, и, возможно, работать посредником в переговорах между Джанго и герцогиней. Опасность она представляет вряд ли. Я скорее опасаюсь того, как бы появление Фетта не вызвало раскол Мандалора напополам. Кстати, — в задумчивости склонив голову, с невозмутимым видом передвинул своего ферзя, взяв белую ладью, после чего положил вражеского короля горизонтально, — вам мат, госпожа Падме.

Энакин тихо фыркнул, стараясь не смеяться. Впрочем, Амидала хоть и попыталась остаться невозмутимой, тоже не удержалась от смешка. Простой и немного глупый жест слегка разрядил напряжённую обстановку.

---

1) напоминаю структуру ВАР. В легионе 4 полка. В полку 4 батальона, которые возглавляют майоры. Следовательно, за главным столом могли поместиться около 20 человек.

Вернуться к тексту

Примечания:

Так же были обновлены иллюстрации к фанфику

---

Мандалор, на подлете к столице, мостик «Духа Мщения»

— Печальное зрелище.

Скрестив руки на груди, Зеро стоял рядом с креслом главного пилота, уверенно ведущего «Дух Мщения» на снижение. Корабль уже вошёл в атмосферу планеты, открывая со своего мостика вид на утренний Мандалор.

Вот только вид этот, вместо того, чтобы внушать надежду гостям воинственной планеты, скорее буквально кричал о пережитом ужасе. Поднимавшийся рассвет освещал не полные опасных хищников леса, которые первые завоеватели из народа таунгов, ещё не звавшиеся мандалорцами, когда-то назвали своим домом. Нет, вместо этого внимательные фиолетовые глаза видели лишь каменистую выжженную пустыню. Шрамы орбитальной бомбардировки спустя семь сотен лет по-прежнему «украшали» поверхность Мандалора. Лесов не было видно до самого горизонта, насколько хватало обзора с мостика корабля, Лелуш видел лишь выжженный дотла мир, чьё однообразие изредка скрашивали гигантские купола городов, с такой высоты казавшиеся небольшими. Лишь по мере снижения кое-где стали видны небольшие поросли кустарников и невысокая, даже отсюда кажущаяся жёсткой, трава.

И хотя Лелуш из отчёта Кеноби знал, что всё же не вся планета представляла собой выжженную пустыню — в некоторых местах, в основном у крупных водоёмов, жизнь с трудом, но смогла восстановиться, — увиденное потрясало, и не в самом хорошем смысле этого слова.

До сих пор, несмотря на фильмы и знание о «Звезде Смерти», которая, быть может, появится в будущем, Лулу, даже учитывая богатый военный опыт и хорошо развитое воображение, не мог до конца представить себе подобных разрушений. Да, глаза бывшего и будущего революционера уже видели циклопические размеры столицы Республики, смотрели в бескрайнюю ширь Галактики. И, теоретически, бывший принц представлял себе, как должна была выглядеть планета, подвергнутая орбитальной бомбардировке.

Однако собственными глазами видеть кратеры и опалённый огнём мир, чьи раны не смогли залечить семь долгих столетий, было уже совершенно иным делом.

Именно сейчас, смотря на гротескное подобие разорённой завоеванием Японии, только размером со всю планету, наконец поняв на практике действительную разрушительную мощь, которую могли выставить различные стороны в вечных галактических конфликтах — Зеро в полной мере осознал одну очень важную во всех смыслах вещь, над которой ранее размышлял лишь отстраненно. Масштабы этой шахматной партии и его прошлых баталий были абсолютно несравнимы. И вся кровь, пролитая ради создания нового мира там, на его родной планете, была лишь малой каплей в сравнении с тем алым океаном, что прольётся здесь. Вопрос лишь в том, сколько конкретно её будет.

Пропахший сакурадайтом и опалённый огнём ночных кошмаров, полководец понял, что право на ошибку в глобальных вопросах теперь у него отсутствует как класс. Многие погибнут — слишком много даже для того, кто всегда был готов пойти на жертвы ради благой цели, — и неважно, собой бы пришлось жертвовать или другими.

И Зеро мог лишь надеяться, что ему хватит хитрости, разума и удачи, чтобы в итоге привести положение дел в Галактике к лучшему, чем двадцать лет диктатуры под властью свихнувшегося ситха.

— К сожалению, вы правы, — почувствовав за спиной знакомое присутствие двух человек, Лелуш слегка повернулся, приветственно кивнув падавану и сенатору. Падме, меж тем, продолжала, с грустью смотря на простирающуюся пред кораблём пустыню. — Прежние варварские традиции Мандалора привели к тому, что сейчас большая часть этого сектора выглядит подобным образом.

Пальцы скрещённых на груди рук чуть сжали предплечья. Возможно, Падме, выросшая в колыбели либеральных ценностей благополучного мира, и была по-своему, со своей стороны, права насчёт «варварских» традиций. Возможно даже, что сам Лулу, находись он тогда во главе командования Республики, сам отдал бы подобный приказ — в конце концов, ему уже приходилось делать действительно ужасные вещи в облике Демона-Императора. Однако кое-что, до тошноты лицемерное, в её словах присутствовало. Вздыхая о «варварских» традициях Мандалора, бывшая королева Набу очень удачно обошла вопрос о том, что «Мандалорское иссечение» провела «мирная и демократическая» Республика.

Словно Священная Британская Империя, заявлявшая, что завоевание других стран и превращение их граждан в, по сути, рабов — являлось благом для этих… «дикарей».

— Возможно. Однако не стоит забывать, что «варварский», — Лелуш добавил в голос нотку сарказма, чувствуя, как стоявший рядом Гилфорд слегка скосил на него глаза. — Мандалор выжгли войска Республики. Более того, сделали это потому, что видели растущую военную мощь отказавшегося входить в состав государства сектора и решили оторвать крайт-дракону голову, пока тот ещё маленький.

— Но…

Судя по изменившемуся выражению лица Амидалы, та уже была готова возразить, но в этот момент в разговор, как и ожидал брюнет, вступил Скайуокер. Голубые глаза падавана слегка сузились — видно было, что Энакин, мягко говоря, недоволен подобными словами постороннего джедая.

— Лу, но вы же не собираетесь оправдывать мандалорцев? Я тоже учил историю, знаете ли. Мандалор не раз становился союзником Империи Ситхов, более того, союзником весьма ценным. Ну и Мандалорские войны нельзя не вспомнить, — Скайуокер, словно забыв, что разговаривает с рыцарем, слегка повысил голос. Было видно, что тема сильно его задела. — Сколько планет эти бравые вояки залили кровью? Республика всего лишь предотвратила повторение подобного. Разве нет?

Лелуш склонил голову, внимательно наблюдая за падаваном… пусть и не своим. Реакция Скайуокера была вполне ожидаема. Боец по своей натуре, которую не смогло вытравить даже обучение в Храме, Энакин не считал зазорным бить врага его же оружием. Весьма хорошее качество, если подумать… и в случае, когда его обладатель также имеет холодную голову на плечах, позволявшую решить, когда бить надо, а когда лучше придержать коней. К сожалению, пока что Скайуокер был слишком горяч для подобного. Да и, к тому же, судя по его эмоциям, в отношении Мандалора парень явно имел личную предвзятость. Впрочем, это, после нескольких покушений Фетта на Падме, было как раз неудивительно.

Лулу уже хотел было ответить, но тут, как ни странно, на помощь пришла госпожа Сенатор.

— Однако, сделав это, Республика погубила множество жизней. Возможно, переговоры и зашли в тупик. Возможно, она и предотвратила подобной акцией кровопролитную войну, но это не отменяет всего ужаса орбитальной бомбардировки. Вы это хотели сказать, Лу?

— Отчасти, — Зеро благодарно кивнул девушке. Похоже, неприятие столь жесткого военного акта в характере Падме всё же перевешивало патриотизм в отношении Республики. — Энакин, если ты не заметил, я никого не оправдывал. Ни мандалорцев, ни Республику. Возможно, — Лелуш сделал интонацию на последнем слове. — Возможно, иного выхода действительно не было, и чисткой тогдашний канцлер спас миллиарды. Более того, возможно, ты прав и мандалорцы действительно заслужили подобное. Однако это не отменяет вот этого, — бывший принц провёл рукой по воздуху, словно демонстрируя выжженную пустыню. — Я просто хочу, чтобы ты понял и запомнил. Подобные меры могут быть эффективны, но героическими это их не делает. Это тяжёлая, грязная, но иногда необходимая работа, потому что иногда кто-то должен её сделать, взять за подобное ответственность. Не героический роман, где благородные рыцари уничтожают «варварские» орды.

Наверное, последнее было всё же излишне жёстким по отношению к девушке, которая, судя по лёгкому смущению, поняла, что её слова действительно прозвучали несколько неправильно, но…

Лелуш действительно хотел, чтобы Энакин, в своё время вырезавший тускенскую деревню с женщинами и детьми «будто животных», понял это. Потому что иначе жизнь может растолковать эту прописную истину куда более серьёзно. И больно. Последнее, к сожалению, проявится не только по отношению к себе, но и в отношении триллионов, что будут под его властью в бытность Вейдером. Если будут.

С самим же Зеро подобное произошло после Нариты. После того, как во время победного боя с британцами погиб отец подруги, совершенно непричастный к той заварушке.

Именно тогда, после похорон и совершенно детской истерики, уже с холодной головой террорист и революционер принял ответственность за каждого непричастного, пострадавшего из-за его действий. Это не остановило его, не заставило свернуть с пути, не помешало его планам исполняться, но избавило от розовых очков. Показало, что он сам — отнюдь не безгрешен. Не рыцарь в сияющей броне.

Подобное осознание хорошо прочищает мозги. Заставляет действовать осторожнее и осмысленнее — хотя бы в тех ситуациях, где это возможно. И Лелуш надеялся, что Энакин поймёт это, хотя бы отчасти. Иначе так недалеко и до финального печального аккорда на Мустафаре.

— Простите, рыцарь Рейгос, — по голосу Энакина было слышно, что он отнюдь не согласен с подобной позицией. Да и вообще слегка возмущён тем, что Рейгос вздумал его воспитывать. Ему и учителя хватало, а тут этот, да ещё и по возрасту отличавшийся совсем ненамного… но его явно сдерживал его статус падавана по отношению к действующему рыцарю. — Я… подумаю над вашими словами.

— Генерал, не хочу прерывать воспитательную беседу, — голос капитана «Духа Мщения» так и сочился ехидством. — Но мы заходим на посадку. Минут через десять уже приземлимся в доках Сандари.

— Спасибо, Блейк, что бы я делал без твоих напоминаний, — в приятном баритоне Лулу тоже послышались нотки сарказма.

Когда трап опустился и Лелуш впервые вдохнул жаркий, пустынный воздух Мандалора, спорщики уже полностью успокоились. Падме поменяла лёгкий белый комбинезон на официальное набуанское платье с традиционной причудливой причёской. Джедаи сменили простые кожаные куртки, что носили вместо роб, на строгие, укороченные камзолы. При покупке Энакин предпочёл тёмно-синюю гамму с золотистым шитьём. Лелуш же в своё время усмехнулся, остановив выбор на привычных цветах — чёрный, тёмно-фиолетовый, немного белого и серебристого.

Их уже встречали: навстречу сошедшим с корабля послам и застывшим по обе стороны от них клонам, уже шла, окружённая личной гвардией, светловолосая женщина — та самая, что в показанном Оби-Ваном видео объявляла о создании Совета нейтральных систем.

Герцогиня была ещё молода — лет двадцати девяти-тридцати на вид. Лицо женщины многие назвали бы красивым — несмотря на выпирающие, как у многих жителей Мандалора, скулы.

— Сенатор Амидала, — улыбнувшись, Сатин кивнула девушке. Холодные голубые глаза слегка потеплели — похоже, дамы были давно знакомы.

Впрочем, учитывая довольно сильный пацифизм обеих, это не было удивительно.

— Сатин, — Падме, вернув улыбку, вложила свои руки в ладони герцогини, затянутые в чёрные, под цвет платью, перчатки. — Рада видеть тебя вновь, подруга. Позволь представить тебе, — сенатор повернулась к сопровождавшим её мужчинам. — Рыцарь-джедай Лу Рейгос, а также падаван Энакин Скайуокер, ученик Оби-Вана Кеноби.

— Рада познакомиться. Рыцарь Рейгос, падаван, — герцогиня дежурно улыбнулась, но ещё мгновение назад светящиеся теплом глаза немного потускнели. — Хотя, по правде говоря, я ожидала увидеть здесь самого Оби-Вана.

— К сожалению, Орден отправил его на несколько иное, но не менее важное задание, — постарался быстро свернуть с неловкой темы Лулу, целуя женщине руку. Что-то всё же было нечисто в отношениях этой дамы с неким бородатым джедаем. — Однако он отзывался о вас с большим теплом, госпожа.

— Вот как? — светлые брови слегка поднялись в явно приятном удивлении. — Поверьте, это приятно слыша… — взгляд женщины упал на невозмутимо стоявшего рядом с Лелушем Гилфорда, —…ть.

Голубые глаза очень опасно сощурились. Впрочем, неудивительно. Не каждый день видишь лицо своего политического оппонента, воплощения всего, что ты порицаешь, который, к тому же, прибыл в твой город очень сильно невовремя, у совершенно иного человека. И осознаёшь, что, похоже, точно такими же лицами обладают все остальные охранники республиканской делегации.

— Это один из ваших уже прославившихся… клонов?

Эмоции, жгучий коктейль которых окатил Зеро, выдавали женщину с головой. Неприятное изумление, недовольство тем, что республика привезла их в Сандари, лёгкое презрение к одной из множества копий мандалорца — традиционалиста. Было видно, что спокойный тон герцогине удаётся с большим трудом, несмотря на всю политическую выдержку.

От Гилфорда, впрочем, подобное тоже не укрылось, несмотря на то, что никакими способностями в Силе он не обладал. Видимо, во время обучения на Камино с подобным отношением сталкиваться ему приходилось не раз.

И, несмотря на то, что внешне полковник остался абсолютно невозмутимым, Лулу хорошо чувствовал, насколько неприятно ему было слышать подобное отношение в голосе. Пора было вмешиваться.

— Это один из моих людей, госпожа, — голос джедая остался деликатно-вежливым, однако выделить необходимое слово интонацией он не забыл. — Я отчасти понимаю ваше удивление, однако, каким бы ни было их происхождение — не стоит видеть в каждом из них копию Джанго Фетта.

От клона пришла волна искренней благодарности напополам с удивлением. От Сатин — лёгкое недовольство. Однако, надо было отдать герцогине должное, нашлась она быстро.

— Возможно, — не стала она эскалировать конфликт дальше. — Полагаю, я могу надеяться, что со стороны ваших… людей не произойдёт ничего предосудительного в отношении граждан Мандалора?

— Я ручаюсь за каждого из них.

— Хорошо. В таком случае, — голос женщины смягчился. — Добро пожаловать в Сандари. Уверена, гостеприимство Нового Мандалора придётся по душе вам, друзья.

Сандари

Аметистовые глаза задумчиво щурились.

Внешне предводитель Чёрных рыцарей мало чем сейчас отличался от Падме или Энакина. Лулу с таким же вежливым любопытством рассматривал столицу «Новых мандалорцев», задавал вежливые уточняющие вопросы, восхищался — в меру, разумеется — пышностью встречи и достижениями жителей города. На деле же…

Подобно тому, как придирчивый литературный критик изучает поэму, обладатель аметистовых глаз сейчас рассматривал встречавший делегацию город, стараясь подмечать различные мелкие детали. От чистоты на улицах и ухоженности прохожих, до эмоционального настроя, о котором заботливо подсказывала Лелушу Сила.

Что можно было сказать… Сандари действительно впечатлял, особенно если сравнивать его с той выжженной пустыней, что расстилалась за пределами био-купола. Вместо жарких сухих ветров, что господствовали за бескаровыми стенами — прохладный свежий воздух, создаваемый реакторами жизнеобеспечения. Он приятно ласкал ноздри и настраивал на более-менее позитивный лад.

Зеро не без удовольствия смотрел на строгие геометрические формы серо-стальных цветов, господствовавшие в архитектуре и расцветке города. На чистые наземные улочки, чередовавшиеся с аэротрассами. На его жителей, несмотря на простую, неброскую одежду, явно знавших, что такое достаток — даже в их эмоциях, витавших в воздухе, не чувствовалось особой тревожности, свойственной бедным людям.

Сандари был прекрасен — по крайней мере на первый, беглый взгляд из аэрокара. В конце концов, столицу наверняка готовили к приезду гостей, убирая всё, что может пошатнуть репутацию «Новых мандалорцев». Вопрос был в другом — в изнанке этого города. В том, какой ценой герцогиня добилась этого благополучия, и не является ли оно внешней оболочкой, прекрасной скорлупой, за которой скрывается насквозь прогнившее нутро. Особенно учитывая, что вся остальная планета, в отличие от метрополии, была явно далека от идеала.

От подобных деталей зависело очень и очень многое. И то, как именно будут строиться отношения с герцогиней Мандалора в будущем (если будут), и то, в каком именно амплуа придётся выступить на местной сцене. Верный союзник герцогини? Искусный реформатор? Или, быть может, придётся поступить так же, как в своё время было сделано в прошлом, создав искру, из которой разгорится пламя революции?

А возможно — если среди простого населения многие будут задумываться о том, что Джанго Фетт, в общем-то, прав, придётся как-то договариваться с ним.

И, обдумывая подобный вариант, представляя все возможные сложности, что возникнут в таком случае, Лелуш уже не в первый раз пожалел о том, что теперь в его глазах уже никогда не появится огня Гиаса. Воистину, жизнь была куда проще, когда имелась возможность отдать человеку любой, даже самый невозможный приказ — пусть и всего лишь один раз… Сколько проблем разом это бы решило!

Одним словом, прогуляться по городу инкогнито, проверить, чем столица дышит на самом деле, точно входило в планы Зеро. В свободное от переговоров время, разумеется. Но пока что Лелуш мог позволить себе насладиться видами прекрасного в своей аскетичности города. Наверное, так могла бы выглядеть Япония — в том будущем, которого он сам для неё желал. Простая и технологичная, неброская и полная неуловимого достоинства.

Разве что сакур не хватало. Да и вообще… зелени. И, быть может, лёгкого разнообразия в цветовой гамме.

— Сандари выглядит словно оазис посреди пустыни, — Лу уважительно склонил голову после того, как пассажиры вышли из припарковавшегося аэрокара. Следовавший за ними транспорт с десятью охранниками-клонами приземлился тем временем рядом. — Вы сумели добиться многого, даже на первый взгляд.

— Мне лестно это слышать, магистр, — как и большинство жителей Галактики, мало разбиравшаяся в иерархии Ордена, польщённая герцогиня слегка повысила Лелуша в должности. — Однако вы зря приписываете все заслуги мне. В этот город, как и в иные города «Новых мандалорцев», вложены семь долгих веков кропотливого труда. Со времён Аннигиляции мои предки трудились над этим в мире. Результат все мы сейчас можем видеть перед глазами.

Лелуш вежливо улыбнулся, кивнув, однако сердце борца за свободу кольнула тоненькая иголочка зависти.

Сатин могла гордиться, видя достижения своих предшественников и приплюсовывая к ним свои собственные. Могла воочию видеть результат своих трудов, смотреть на постепенно строящийся новый мир. В отличие от него самого, практически собственной рукой отправившего себя в Силу — ради того, чтобы этот самый новый мир увидели другие.

— К сожалению, не все могут понять и принять то, чего мы смогли добиться, — правительница Мандалора вздохнула, возглавляя идущую ко дворцу процессию. — Некоторые мои соотечественники продолжают цепляться за морально устаревшие традиции, называя наш путь отступничеством… Хотя сами в лучшем случае продолжают жить в пустынях. В худшем и вовсе являются профессиональными убийцами, не имеющими своего дома, — в голосе Сатин проскользнули отчётливые нотки презрения.

Зеро на мгновение прикрыл глаза.

Герцогиня была категорична. Даже слишком — и в этом, похоже, будет состоять главная проблема общения с ней. Сатин отвергала прошлое Мандалора, строя на этом свою политическую позицию — это было понятно. «Отринем старое, заживём по-новому». В конце концов, Лелуш сам неоднократно играл на подобном контрасте. Проблема состояла в том, что порицала она, похоже, все старые традиции, не разбираясь в том, положительны они были или отрицательны. Излишняя воинственность мандалорцев действительно была спорным моментом, но, с другой стороны, что было плохого в том, что среди традиционалистов практически не было сирот? В усыновлении и приобщении детей к культуре? Или в той же самой воинской чести — вектор которой можно было бы легко повернуть с наёмничества и завоеваний на защиту собственной родины?

Глава Чёрных Рыцарей в своё время был куда более гибок. Однозначно отвергая некоторые японские традиции, например, расизм и недоверие к чужакам, он уважал и превозносил другие, умело вплетая их в идеологию Ордена. И люди верили в это, тянулись к нему, несмотря на то, что сам Зеро их соотечественником не являлся. Сатин же противопоставляла себя всему старому укладу жизни, вместо того, чтобы вобрав положительные моменты, отбросить ненужные. Что неминуемо вело к противодействию.

— Вы говорите о Джанго Фетте, — со стороны Энакина ощутимо повеяло затаённой злостью, граничащей с ненавистью. Лелуш чуть обеспокоенно скосил глаза на падавана, затем переглянувшись с Падме. Чувства Скайуокера ему были более чем понятны. Однако, сейчас оставалось только надеяться, что будущий Избранный удержит себя в руках и не попытается располовинить предводителя делегации сепаратистов — даром, что оружие, похоже, у джедаев и их охранников никто не собирался отбирать.

Самоуверенность, граничащая с халатностью, или же акт доверия?

— О нём и его «Истинных мандалорцах», — Крайз едва заметно поморщилась. — Я надеялась, что их идеи умерли пятнадцать лет назад — вместе с «Дозором Смерти». Их грызня рвала Мандалор на части несколько лет подряд. К сожалению, теперь Фетт не только восстановил своё движение, но и нашёл могущественного покровителя, который наверняка хотел бы втянуть нашу планету в ту войну, что Конфедерация ведёт с Республикой.

Пальцы Лу слегка дрогнули, погладив эфес световой шпаги.

Похоже, что из-за ярого неприятия старых мандалорских традиций, равно как и того, что традиционалисты жили в условиях куда худших, чем отступники (а оговорка Сатин о «живущих в пустыне» на это намекала) — многие на Мандалоре могли бы поддержать идеи Джанго. Просто потому, что хотели лучшей жизни, но не желали отказываться от своей культуры ради того, чтобы их пустили под био-купол.

И, в этом случае, ситуация явно попахивала нарастанием конфликта. В силу своего пацифизма, Сатин не могла решить вопрос радикально, наведя порядок на Мандалоре железной рукой и принудив традиционалистов подчиниться. И точно так же не могла пойти на компромисс — опять-таки, в силу глубокой убеждённости и веры в собственную позицию.

Классическая патовая ситуация, выгодная в первую очередь поддерживающему Истинных мандалорцев любезному графу Серенно. Н-да. С другой стороны, если бы получилось убедить герцогиню в необходимости навести порядок на планете силой, встать за её плечом как полководец и союзник и, при этом, после победы позволить пустынникам сохранить некоторые моменты своей культуры в обмен на интеграцию в новое общество… Это было бы хорошим камнем в укрепление позиций ключевой нейтральной планеты — и в создание третьего полюса силы.

— К сожалению, в данный момент я ничего не могу поделать с его присутствием в Сандари, не пойдя на конфликт с Конфедерацией. И, несмотря на то, что Фетт покушался на твою жизнь, — синие глаза повернулись к Амидале. — Я прошу от вас того же. От этого зависит нейтралитет нашего Совета.

После убеждений в благоразумности республиканской делегации из уст старой подруги, герцогиня благодарно улыбнулась, первой шагнув в плавно разъехавшиеся перед ней двери дворца.

«Когда войдём в главный зал, рассредоточь бойцов по всему периметру. Следите за людьми Фетта и держите винтовки наготове, но без моей команды ничего не предпринимайте. Сам держись рядом со мной», — незаметно для остальных отбил сообщение Лелуш на комлинк Гилфорда. Не то чтобы он предполагал, что придётся пустить в ход оружие на этом приёме, но матёрому параноику однозначно было спокойнее, когда он знал о готовом ко всему прикрытии.

Всё те же идеально правильные геометрические формы, без какого-либо намёка на плавность линий. Мрамор, сочетавшийся с металлом. Серо-стальные оттенки несгибаемой воли, подчёркивавшие монументальность архитектуры дворца. Одежды большинства гостей, заполонивших главный зал, были примерно такими же, идеально гармонируя с обстановкой. Гармонировали настолько, что глаза начинали потихоньку уставать от серости. Нет, Лелушу, безусловно, во многом нравилась простая аскетичность Мандалора. Но всё же, наряду с аскетичностью, он ценил и разнообразие палитры.

Зеро вежливо здоровался и поддерживал непринуждённую беседу с гостями, продолжая изучать их лица. Худощавый, словно высушенный премьер-министр сменил молодого человека в пустынной накидке. А его, в свою очередь, потеснил губернатор луны Мандалора, мужчина в расцвете лет с весьма говорящей клановой фамилией. Визсла.

Член клана, который в своё время стал основоположником Дозора Смерти, сейчас совершенно непринуждённо болтал с герцогиней «Новых мандалорцев», словно родился и вырос среди их идеалов. Превосходно владевший собственными эмоциями — в Силе практически не ощущалось их отголосков. Лишь вежливое спокойствие.

Лелуш в задумчивости коснулся пальцами виска в привычном жесте, тем не менее, с улыбкой отвечая на вполне милые приветствия губернатора Конкордии и его уважительные слова в отношении джедаев. Ни слову не веря, понятное дело.

Друг или враг? Искренний «Новый мандалорец» или змея, затаившаяся на груди Сатин? С одной стороны, чутьё параноика буквально кричало об опасности этого человека, а своему чутью Лу доверял как никому другому. С другой же, герцогиня явно доверяла Визсле. Убеждать её в обратном лишь на основании неясных предчувствий? Зеро был не настолько сумасшедшим, чтобы напрасно ссориться с лидером, с которым в будущем собирался активно сотрудничать.

Однако возможные проблемы с губернатором быстро отошли на второй план, когда ряды гостей расступились, пропуская вперёд трёх разумных очень характерной внешности. Миловидную зеленоглазую шатенку в тёмно-синем платье. Стройную и подтянутую брюнетку в военном мундире Конфедерации, обладавшую синей кожей и ярко-алыми глазами… и человека, лицо которого Лулу видел каждый раз, когда разговаривал с одним из своих нынешних Чёрных Рыцарей.

Человека, после появления которого Лелуш буквально кожей почувствовал, как напрягся Энакин, удерживая себя от того, чтобы стиснуть руку на рукоятке светового меча.

— Герцогиня Сатин, — Джанго Фетт скупо улыбнулся краями губ. Остальные гости, включая Визслу, отхлынули назад, образовывая круг и наблюдая, словно собирались наблюдать поединок между двумя извечными противниками. Да, в каком-то смысле, так оно и было.

— Посол Джанго, — герцогиня слегка склонила голову. Несмотря на маску вежливости на лице, ледяной взгляд голубых глаз, ровно как и её эмоциональный фон, говорили о совершенно ином. Крайз ненавидела Фетта едва ли не сильнее, чем Скайуокер. И, в принципе, Лулу понимал почему. Энакин хотел лишь отомстить Фетту за то, что тот покушался на жизнь его любимой женщины. Для Сатин же наёмник был олицетворением всего, против чего выступали «Новые мандалорцы». Это проявлялось даже во внешности, поскольку на этот приём Фетт пришёл в своих серебристо-синих доспехах, наплевав на принятые в Сандари каноны и отдавая дань традициям старого Мандалора.

— Манд’алор Джанго, — Фетт слегка фыркнул, поправив своего оппонента. — Однако, возможно, мы хотя бы на время отбросим этот вежливо-ледяной тон и представим наших спутников друг другу?

Тёмные глаза наёмника повернулись к республиканской делегации. В них читалось узнавание и даже какое-то лёгкое моральное удовлетворение, словно опытный охотник удостоверился, что добыча всё ещё на своём месте. Джанго, как и его спутники, явно изучали состав группы с противоположной стороны.

— Сколько знакомых лиц. Впрочем, позвольте представить моих прекрасных спутниц. Сев’ранс Танн, генерал армии Конфедерации, а также Эмилия Дуку, племянница графа Серенно.

— Я думаю, наши имена вам более, чем известны, посол Джанго Фетт, — на губах Падме появилась холодная улыбка. Девушка явно намеренно проигнорировала традиционный титул, обратившись к Фетту лишь как к члену делегации сепаратистов. — Однако, мне приятно, что вы помните обо мне, признав моё лицо знакомым. Сенатор Амидала Наберри.

— Не нужно столько холода в голос, — Фетт покачал головой. — В наших с вами, возможно, не самых приятных отношениях, никогда не было ни капли ненависти. Исключительно дело.

— Однако это не помешало вам несколько раз попытаться убить её, — если бы Скайуокер мог бы убивать взглядом — скорее всего мандалорца расщепило бы на молекулы. — Энакин Скайуокер из Ордена Джедаев.

— Как и тебе — пытаться снять голову с моих плеч, джедай, — усмехнулся наёмник. — Думаю, мы в этом отношении более чем квиты. Однако во время наших встреч ты держался неплохо, как и твой учитель. И я рад, что такие искусные воины до сих пор живы.

Джанго повернул голову к Лелушу, во время всего обмена любезностями занимавшегося игрой в гляделки со спутницами предводителя «Истинных». И если алый взгляд чиссы скрывал насмешливый огонёк, то и дело останавливаясь на металлическом оружии на поясе Зеро, то зелёные глаза племянницы графа наоборот, были задумчивы. Девушка скользила глазами по внешности Лулу, его глазам, его одежде — словно сопоставляя его живого с изображением на голограмме в досье. А ещё её не покидало чувство смутной тревоги. Интересно…

Спутницы Фетта были красивы. Весьма и весьма. Вот только сейчас Лулу заботило несколько другое обстоятельство, заставившее послать предупреждающий взгляд главе собственной охраны. А именно то, как девушки ощущались в Силе.

И если Эмилия отдавала спокойным теплом, ощущаясь примерно на одном уровне с Лелушем, то вот Сев’Ранс…

Мощь обволакивала синекожую девушку примерно так же, как это происходило с Энакином. Струилась через неё, словно бушующая река. Однако Сила, текущая через падавана, была немного дикой, вольной, словно её владелец ещё не раскрыл до конца свой потенциал, и тёплой, как у большинства «умеренных» джедаев. Мощь же, струившаяся через Танн, обволакивала её, словно доспехи облегают тело воина. Чисс явно полностью контролировала её. Плотная, почти ощутимая физически, она, по желанию своей владелицы, то обдавала окружающих жаром, то морозила, словно поднявшийся ночью ветер.

Явный боевик. Вымуштрованный, вышколенный, полностью осознающий и контролирующий свои возможности. Ни одного лишнего движения — ни в Силе, ни телом. Подобное Зеро видел в Храме лишь мельком — у Магистра Винду и его приближённых из Корпуса Возмездия. Здесь же представало перед глазами в полной мере — и невольно восхищало. А ещё заставляло продумывать план возможного отступления. Так, на всякий случай. Перед Лелушем стоял мастер, который, даже по приблизительным прикидкам, не оставил бы мокрого места от всей республиканской делегации вместе с охраной. И это не говоря о поддержке Фетта и второй одарённой. К сожалению для Зулли и её вендетты, в открытом бою пытаться справиться с ней нечего и думать было.

И Лулу даже не хотел сейчас думать о том, что Сев’ранс была скорее всего лишь тенью своего учителя, не говоря уже о Сидиусе. Оставалось лишь уважительно поаплодировать Энакину, столкнувшемуся с графом и сумевшему выжить достаточно долго до того момента, как на выручку подоспел Йода. А ещё потихоньку начинать думать, что делать с этими, фигурально выражаясь, найтмерами девятого поколения, имея в собственных руках лишь несколько несчастных «Глазго».

Зато чутьём Силы была замечена другая странность. Ни от чисса, ни от Эмилии даже не пахло ни падением на Тёмную Сторону, ни изначальным на ней пребыванием. И воспоминания Рейгоса, которому едва ли не со времени бытия юнлингом вдалбливали, как чувствуется Падший (ибо ситхи вымершими считались), и собственные изыскания Зеро в библиотеках говорили о весьма конкретной картине. Неконтролируемый огонь эмоций, ярость, гнев, ненависть — так, что у обладателя явно сносит колпак. Даже если внешне он этого не показывает, остаётся спокойным — всё равно чувствуется в Силе, как бурлящий на огне котелок, закрытый крышкой. Это у недавно упавшего или у неопытного ситха. И огонь другого свойства — у опытных. Больше похожий не на лесной пожар, но на медленно стекающую лаву, на раскалённый добела металл. Во много раз более горячий, но неторопливый, знающий себе цену, не бушующий. Самоконтроль хлеще, чем у любого из джедаев, но совсем иного плана. Укрощенный жар преисподней вместо упорядоченного светлого льда, каким были большинство магистров Ордена.

Здесь же — ничего подобного. Даже Сев’ранс, по меркам Ордена, сейчас ощущалась скорее как серая джедайка-радикалка, пусть и близко стоящая к границе между Сторонами Силы. Но при этом — прекрасно контролирующая себя. То самое «горячее сердце и холодная голова». Про племянницу Дуку и говорить нечего! И это при учителе-ситхе.

Либо в Храме что-то не так рассказывали, либо с этой историей явно что-то не так.

— Твоё лицо кажется мне знакомым, джедай, — задумчивый баритон Фетта отвлёк Лелуша от не самых приятных размышлений. — Ты был одним из тех, кто ввязался в ту безнадёжную драку на Джеонозисе, верно?

Удивительно, но конкретно этот вопрос не был фарсом, в отличии от предыдущего представления. Похоже, Джанго (а, следовательно, и тот, кто стоял за ним) не был до конца уверен в третьем члене республиканского посольства.

— Тогда она не казалась безнадёжной, Манд’алор, — Лелуш решил немного подыграть своему сопернику, словно бы в задумчивости склонив голову на бок. Тонкие губы сложились в чуть ироничную улыбку. — А вот я на удивление хорошо помню тебя. Целься ты в тот день чуть точнее, мы бы с тобой не разговаривали сейчас. Однако тот разряд попал лишь в плечо. Позволь представиться, Лу Рейгос.

Джанго чуть фыркнул, кивая и явно вспоминая те события.

— Теперь я вспомнил тебя. Тот молодой парень, что оседлал звуковую пушку. Хороший был ход, признаю это, — взгляд наёмника вновь вернулся к стоявшим рядом сенатору и Сатин.

— И как вам Мандалор, Сенатор? Республике нравятся деяния её рук?

Лелуш украдкой переглянулся с Энакином, послав тому предостерегающий взгляд. Мол, не вмешивайся, будет только хуже. Тот поморщился, но кивнул.

Провокации Фетта можно было назвать детскими — в особенности, для матёрого политика вроде Падме. Но Манд’алор был кем угодно, но не идиотом. Тем более, не был идиотом стоявший за ним Дуку. Довольно грубые подколки явно несли какую-то цель, пока что Рейгосу не слишком понятную. Возможно, за недостатком информации.

Фетт и его команда явно разыгрывали представление. Не перед республиканцами — перед мандалорцами. А ещё — перед членами Совета нейтральных систем. Вопрос был лишь, в чём именно была суть этой пьесы.

— Вы ошибаетесь, Джанго, — бывшая королева отрицательно покачала головой, сохраняя каменное спокойствие. — Я не испытываю ни малейшего удовольствия, смотря на выжженную пустыню, в которую превратилась некогда прекрасная планета. Но я радуюсь тому, что «Новые мандалорцы» смогли навести порядок хотя бы на небольшой её части, основав города под био-куполами. Века упорного труда не прошли даром. Это больше, чем сумели добиться остальные жители планеты, убивая других разумных за деньги.

— Возможно, для вас будет новостью, но многие из тех, кто ныне не является «Новыми мандалорцами», тоже трудились над этими городами. Однако они оказались недостойными наслаждаться здешней прохладой и были вынуждены уйти в пустыню, — тёмные глаза наёмника слегка сощурились.

— Вы обвиняете правительство Мандалора в том, что приверженцы старых традиций не пожелали жить цивилизованно, посол? — светлые брови герцогини взлетели вверх. — В том, что они предпочли жизнь в насилии кропотливому труду сообща? Мне кажется, перекладывать проблему с больной головы на здоровую — не самый удачный ход. Преступников наказывают на любой планете.

Аметистовые глаза на мгновение закрылись. Кажется, он начал догадываться, в какую заботливо расставленную западню сейчас попала Крайз. И следующий ответ герцогине лишь подтвердил его мысли.

— Но так ли одна из голов больна, как вы пытаетесь представить, госпожа? — тихий, даже нежный голос зеленоглазой девушки, тем не менее, был услышан всеми. — Вы называете преступниками тех, кто был изгнан из-под био-куполов, но в чём было их преступление? Можно ли считать достаточным основанием для подобного наказания то, что они хотели говорить на своём языке и придерживаться своей культуры, основанной на шести деяниях? Не говоря уже о том, что это поражение в правах длится, без малого, семь веков. Участвовавших в гражданской войне перед Иссечением давно нет в живых. Но сколько их потомков пустили под купола, даже если они проявляли такое желание?

«Дьявол!»

Пальцы левой руки Зеро сжались на эфесе прикреплённой к поясу рукояти светового оружия. Проклятие… не бей подобная ситуация по планам самого Лелуша, он бы, наверное, поаплодировал достойному ходу сепаратистской партии, с изяществом поставившей герцогине шах.

Было ли подобное заявление правдой — даже не столь важно. В конце концов, найти свидетелей как подтверждающих, так и опровергающих это, не составит труда ни одной из сторон. Важно было само обвинение. Выставление Сатин чуть ли не агентом Сената, непримиримо борящейся с национальной культурой планеты радикальными методами. Держащей Мандалор в покорности Республике. Да ещё и устроившей потомственное поражение в правах для потомков осуждённых (непонятно кем, кстати).

И уже не столь важно, правда ли это. Определённые мысли как среди верхушки Мандалора, так и среди членов Совета, априори возникнут, даже если тот же премьер-министр прекрасно знал правду.

Фетт убивал двух зайцев одним выстрелом. Заявлял о своей позиции, как борца за справедливость, за жизни вынужденных жить в пустыне соотечественников — перед всем обществом, за влияние в котором он боролся. И одновременно подкидывал прекрасную идею тем, кто мог бы, в теории, быть недовольным режимом Сатин. Кто поручится, что такой гипотетический соперник герцогини не попытается сместить её, опираясь как раз на этот аргумент? На непримиримый радикализм Крайз по отношению к носящим оружие мандалорцам? И кто поручится, что, если у подобного разумного всё выйдет, он не будет более склонным к компромиссу, пойдя на союз с Феттом?

Лелуш слишком хорошо знал силу, которую способно дать заявление на всё общество. Особенно, если заявление это будет подкреплено властью.

— «Новые мандалорцы» отвергнули свой язык, свою культуру и свои обычаи, — голос Фетта начал звучать жёстко. — И хотя подобное отступничество для меня немыслимо, я мог бы, в какой-то мере, спокойно отнестись к такому выбору. Но не в том случае, когда в погоне за пацифизмом своего идеального мирка они начинают преследовать тех, кто желает жить по заветам старого Мандалора, не нарушая при этом никаких законов. Или разговор на мандо’а, демонстративное ношение доспехов и иное следование Шести Деяниям — это теперь преступление?

— Подобные обвинения ещё надо доказать, — поджала губы Сатин, которой, похоже, больше всего хотелось расщепить Фетта на атомы за всё это представление. — Потому что, если доказательств нет, то из уст бывшего наёмного убийцы они звучат, мягко говоря, неубедительно.

— Доказательства есть, герцогиня. Я говорил с многими изгнанными из Сандари — ровно как и из иных городов, — наёмник жёстко хмыкнул. — И многие из них ныне присоединились к движению «Истинных мандалорцев». Изгонять своих политических соперников было… мягко говоря, не слишком разумно. Так ли сильно в своём радикализме ты отличаешься от Тора Визслы, грезившего завоеваниями и уничтожением всех не-носителей нашей культуры, если сейчас в своем рвении стремишься полностью искоренить всех её почитателей?

Зеро переглянулся с Падме. Мгновение спустя она утвердительно кивнула, на мгновение сощурив глаза. Похоже, что в этом поединке двух мандалорских лидеров поле боя явно оставалось за традиционалистом. Пора было вмешиваться, иначе ситуация и вовсе могла выйти из-под контроля.

— Интересный вопрос, — брюнет словно бы уважительно развёл руками, переключая внимание на себя. — Однако возникает и другой, манд’алор. Говоришь ли ты всё это от своего имени? Или просто передаёшь речи главы Конфедерации независимых систем, что наверняка был бы только за то, чтобы благодаря тебе втянуть эту планету в войну — на своей стороне, разумеется? В конце концов, сюда ты прибыл в составе его делегации.

Джанго склонил голову на бок, с интересом и какой-то странной задумчивостью рассматривая нового оппонента. Словно прикидывая, в какой лучшей части тела джедая проделать дыру выстрелом из бластера.

— Хороший вопрос, джедай. Я прибыл сюда, как манд’алор и претендент на право управлять этим миром, несогласный с политикой Сатин Крайз. Конфедерация мой союзник, но не более того. И при мне эта планета — также останется нейтральной. Впрочем, — губы наёмника дрогнули в скупой улыбке. — Я не буду возражать, если кто-то из её жителей пожелает присоединиться к одной из сторон. В отличие от любителей изгонять своих соотечественников за их убеждения, я уважаю свободу выбора.

И прежде чем Сатин, слегка раздувая от раздражения ноздри, смогла ответить — в особенности по поводу того, что она думала на счёт традиционного мандалорского титула, — в дело вмешался новый собеседник, до этого молчавший. Точнее, молчавшая.

— И даже если бы это было так, и Джанго Фетт действительно действовал от имени Мастера Дуку, — алые глаза жгли словно угли, однако имя своего наставника чисс произнесла с неподдельным уважением. — Не думаю, рыцарь-джедай Рейгос, что вы вправе обвинять в подобном оппонента. Разве Республика не прислала свою делегацию за тем же самым? Чтобы подмять Мандалор под себя, и, быть может, — Сев’ранс бросила насмешливый взгляд за правое плечо Лелуша, оглядев стоявшего там клона с головы до пят, — превратить его жителей в очередных своих рабов? Хотя рабство, чисто формально, разумеется, в Республике запрещено. Что, впрочем, не мешает вам отправлять на убой толпу рабов-клонов, у которых и имени своего наверняка нет. Один порядковый номер.

Лелуш мысленно цокнул языком, с ледяным спокойствием смотря в огненные глаза той, к кому у его ученицы был весьма ощутимый счёт, по которому чисс ещё будет расплачиваться. От Гилфорда ощутимо запахло в Силе злостью, хоть на его лице это практически не отразилось. Клоны никогда не любили, когда им напоминали об их истинном положении.

Возможно, укол Танн был несколько топорен, но на удивление меток. Нечто подобное вполне можно было ожидать — сепаратисты просто не могли бы не проехаться тяжёлым роликовым шасси найтмера по слабому месту, которое лежало буквально на поверхности.

И Сев’ранс это сделала, сыграв примерно так, как и рассчитывал Зеро. Осталось лишь активировать словесную ловушку, как хороший командир, вступившись за своего подчинённого. Однако в этот момент произошло то, чего не ожидал даже он сам.

Доселе молчавший, каменно-спокойный, полковник поднял свой взгляд, встретившись глазами с ученицей графа и одной репликой заставив скреститься на себе множество взглядов со всего зала.

— Вы ошибаетесь, леди Танн. У меня есть имя. Меня зовут Гилфорд. Полковник Шестнадцатого Легиона. И свой путь я выбрал сам.

Чёрные брови синекожей красавицы чуть насмешливо приподнялись. Глаза племянницы графа в изумлении расширились, словно она не поверила в то, что услышала. Однако взгляд Фетта… изменился. До этого момента уделявший собственному клону внимания не больше, чем пустому месту, наёмник повернул голову в его сторону. В чёрных глазах появился слабый интерес.

Лулу же мысленно скрестил пальцы, тихо радуясь подобному исходу. Нет, подобного он не ожидал. Разумеется, предлагая клонам имена, давая им выбор, пусть и довольно эфемерный, он преследовал определённую цель — помимо того, что просто не хотел командовать рабами. Однако то, что Гилфорд решил взять слово сам, здесь и сейчас, без какого-либо подталкивания к этому… поражало. Похоже, клона, даже столь спокойного, по-настоящему вывело из равновесия нахождение в обществе, где на него постоянно смотрели, как на «мясного дроида».

— Это имя ты выбрал сам? А, Гилфорд? Или это кличка, данная тебе твоим хозяином? — Сев’ранс пошла в контратаку, явно провоцируя как самого клона, так и его командира на несколько необдуманные слова. Или действия, как уж повезёт. — И что значит «сам выбрал свой путь», если это решили задолго до твоего рождения?

Аметистовые глаза сощурились, с вопросом смотря на своего подопечного.

Что именно он скажет на этот раз? Расценит ли предложение определённого имени как кличку, или же вспомнит, что ему предложили?

— Я выбрал его сам, — полковник гордо вскинул голову, с тихим вызовом смотря на чисса и своего прародителя. — И вы вновь ошибаетесь. Возможно, изначально это действительно решили за меня. Однако тот, под чьим началом мне повезло оказаться, дал мне то, чего прежде у меня не было. Свободу выбора. Я, как и все остальные солдаты Легиона, был волен уйти — и был волен остаться, служа под началом Рейгоса. И выбор, сделанный мной, целиком и полностью принадлежит мне самому.

Тонкие пальцы чуть дрогнули.

С одной стороны, это было приятно Лелушу. Просто по-человечески приятно от того, что Гилфорд и его братья оценили то, что Зеро для них сделал — тогда, после взятия «Серебряного Шпиля». С другой, подобное заявление от клона, причём заявление, явно не срежиссированное — дорогого стоило. Лу чувствовал удивление собравшихся вокруг оппонентов гостей, а кое-где и молчаливое одобрение. Например, со стороны молча стоявшего рядом с Амидалой падавана. Подобное отношение к солдатам явно импонировало выросшему в рабстве Скайуокеру. Да и репутацию джедаев (а значит и его собственную) это могло бы поправить.

С третьей — хотелось выругаться. Лелуш точно не собирался раскрывать эту информацию в ближайшее время. Если всё это дойдёт до Совета джедаев, а он почему-то не сомневался, что оно дойдёт, ситх знает, как они отреагируют на подобное самоуправство.

Однако работать приходилось с теми фигурами, что сейчас были на доске. И раз уж Гилфорд вмешался в этот разговор, необходимо было выжать из ситуации максимум. Во-первых, отблагодарить клона за тёплые слова. А во-вторых, закрепить успех, что оказали его собственные реплики, на окружающих.

Лулу, улыбнувшись слегка, сжал закованное в броню предплечье Гилфорда, произнеся одну-единственную короткую фразу.

— Брат… я благодарен тебе, но, право, успокойся. Эта перепалка не стоит того, чтобы в неё влезать. И уж точно она не стоит того, чтобы на неё обижаться.

Тёмные глаза как мандалорца, так и его клона, в изумлении скрестились на Лелуше. Как и огненный взгляд Сев’ранс. Взгляд голубых глаз Энакина и Сатин, карих Падме, зелёных — Эмилии. И ещё сотен глаз различных разумных, от которых фонило удивлением.

Как ни крути, отношение к клонам в Галактике было не самым приличным. Возможно, отнюдь не все считали их «мясными дроидами». Но очень немногие, на самом деле, принимали их за полноценных разумных. Тем более — за равных. Сейчас же человек называл подчинённого ему клона — братом.

Подобное шокировало… мягко говоря. И несколько отвлекало гостей от куда более опасного разговора, что несколько минут назад разгорался между Сатин и Джанго.

— Сэр? — голос Гилфорда, обычно уравновешенный, на этот раз не мог до конца скрыть приятного удивления. Похоже, подобное обращение, признание его равным — и близким, — было ему более чем приятно, но разум клона не мог понять, почему именно его командир сделал это.

— Что? — Лулу чуть иронично обвёл глазами зал, вновь коснувшись двумя пальцами виска. Похоже, пора было немного заявить о себе. — Ты — один из Шестнадцатого Легиона. Один из моих Чёрных Рыцарей. А значит — мой брат по оружию. Ты стал им, когда сделал свой выбор, предпочтя полной и безоговорочной свободе службу под моим началом, как и все твои братья, что выбрали то же самое. И я никому, — взгляд сузившихся аметистовых глаз задержался на чиссе, — не позволю принимать тебя за раба.

— Я… благодарен вам, сэр, — клон, чьё приятное удивление постепенно переросло в полное моральное удовлетворение, точно у кота, которого почесали за ушком, вытянулся в струнку, слегка ударив кулаком у сердца.

— Брось, всё нормально. А сейчас, разумеется, с позволения герцогини, — Лелуш шагнул чуть вперёд и в сторону, оказавшись рядом с обладательницей зелёных глаз. Этот балаган пора было прекращать, пока спорщики вновь не вернулись к прежней теме — и Зеро надеялся, что Падме правильно поймёт его манёвр и так же ретируется вместе с герцогиней. Что же касается стоявшей рядом с ним девушки, к ней у Зеро ещё оставалось несколько вопросов. — Леди Эмилия, как вы отнесётесь к бокалу изысканного напитка? Подобные споры изрядно сушат горло. И в конце концов, сейчас у нас приём, а не политические дебаты.

— С удовольствием, рыцарь… Лу, — отдавая девушке должное, сориентировалась в ситуации она быстро, подхватив Рейгоса под локоть. — Совершенно согласна с вами. Разговор этот был необходимым, но изрядно… утомительным.

* * *

— Отдам вам должное, представление было, мягко говоря, занимательным. Сценарий разработал ваш дядя?

Лелуш пригубил льдисто-голубой напиток, созданный из плодов одного набуанского фрукта. По вкусу он напоминал хорошо выдержанное полусладкое вино. После чего слегка устало вздохнул, переведя взгляд на свою собеседницу, больше поглощённую своими собственными, судя по отголоскам эмоций, не слишком приятными мыслями.

Мнение об этом своём противнике он пока так и не мог составить. Если Джанго, отчасти, вызывал уважение, чисс, по ощущениям в Силе — лёгкую дрожь, то вот Эмилия… с ней было сложно. Пока что она почти не проявила себя — кроме, по сути своей, начала фиаско Сатин. Однако опыт и чутьё подсказывали своему владельцу, что это ничего не значит. В конце концов, ни один стратег не раскрывает своих карт сразу.

— Благодарю, — всё ещё наполовину погружённая в свои мысли, девушка отпила от своего бокала. — Однако ваши выводы несколько ошибочны. Как вы метко выразились, сценарий был моим — с небольшими корректировками Джанго, доставшего необходимые сведения. Однако, должна сказать, вы держались не хуже. А уж выступление… Гилфорда и вовсе было достойно восхищения. Особенно учитывая тот факт, что его слова были искренни. Я не почувствовала в них фальши.

— Её там и не было, леди.

Если задумка с подобной игрой на публику действительно принадлежала Эмилии, это уже было интересным. Зеленоглазая противница, несмотря на то, что не обладала сокрушающей мощью своей напарницы, не была так проста, как казалась на первый взгляд.

— Я знаю, — Дуку подняла глаза. — Однако то, что он сказал — лично меня впечатлило. Вы поступили совершенно правильно, и отчасти я даже восхищена подобным отношением к вверенным вашей ответственности разумным.

Эмилия поболтала напиток в бокале.

— Подобный поступок всё же оставляет мне надежду, что, несмотря на то, что мы сражаемся по разные стороны баррикад, каждый из нас желает для галактики блага. Пусть и в разном понимании.

— Звучит очень идеалистично, — края губ брюнета слегка дрогнули.

— Я думаю, все джедаи немного идеалисты. Даже бывшие. Это хорошо видно по моему дяде, — вернув улыбку, шатенка пожала плечами. — Несмотря на колоссальный опыт политической игры, он до сих пор не потерял веру в свою мечту о справедливой, реформированной Галактике.

— Возможно. Но как соотносится подобный идеализм с тем, что он натравил работорговцев на беззащитных граждан Кореллии и её окрестностей? — чёрные брови слегка иронично приподнялись.

Зеро хорошо помнил свой разговор с Орто Чо — и до захвата «Шпиля», и его продолжения — уже после. Увы, но панторанец оказался не более чем тряпкой. Благородно мечтая о лучшей Галактике, он только и мог, что морщиться при виде пиратов, используемых Дуку. Не имея в себе мужества признать их необходимость и использовать с максимальной пользой, и не имея храбрости сказать своё решительное «нет» методам графа. Нет, Орто предпочитал перекладывать всю ответственность на Дуку, прикрываясь его приказом. Даже не Судзаку, у того хватало силы хотя бы иногда перечить приказам своих командиров, — его бледное подобие.

Вопрос сейчас был в том, из какого теста была слеплена Эмилия. Девушка называла себя идеалисткой, но была ли она ей на самом деле? Готова ли была принять ответственность за собственные поступки и поступки своего дяди — если, конечно, вообще знала о подобном?

Как оказалось, знала. Зелёные глаза девушки зло сощурились, утратив внешнюю мягкость. Тонкие пальцы с силой сжали бокал, едва не раздавив его в изящной руке.

— Полно, рыцарь Рейгос. Это вы сенаторов и чинуш, большинство из которых сами не прочь рабыню попользовать, называете невинными гражданами? — голос Эмилии звучал тихо, с достоинством, чуть иронично по отношению к собеседнику. Милая девушка исчезла. Сейчас перед Лелушем стояла истинная племянница знаменитого графа. — Ведь именно их богатые корабли в основном грабили те пираты. Что же до самого факта работорговли и того, как она соотносится с идеалами…

Бывшая ученица Храма как-то странно и очень горько улыбнулась.

— Я хорошо учила историю, знаете ли. Иногда даже слишком. В истории галактики немало примеров, когда идеалисты всех мастей, которых потом славили, как героев, совершали по-настоящему ужасные вещи. Использовали терроризм, закладывали бомбы, убивали ни в чём не повинных жителей… сотнями тысяч. Некоторые даже опустошали целые планеты. Достаточно вспомнить Ревана, и то, во что его идеализм в итоге вылился. Я напомню вам — в попытку геноцида целого народа боевыми дроидами.

— И вы сравниваете себя с ними?

— Нет. В отличие от них и я, и мой дядя понимаем, что подобные действия приведут только к одному, — просто сказала девушка. — Смене режима. Смене тех, кто правит — и тех групп разумных, в чьих интересах будет вестись политика. И только затем начинается самое интересное и трудное. Годы кропотливого труда, благодаря которому, быть может, миры и становятся лучше, чем они были. И, в отличие от большинства подобных «героев» — мы готовы к этому. Мы готовы не только сражаться за эту идею на войне, но и строить новый мир после её окончания. И если ценой за эту возможность станет рабство нескольких продажных сенаторов, я готова заплатить за неё. Полагаю, я ответила на ваш вопрос?

— Пожалуй… — договорить Лулу не успел, хотя ответить девушке было что. Сила, до этого лениво витавшая вокруг двух одарённых, в одно мгновение взвилась, подобно урагану, крича об опасности. Всё человеческое нутро, всё чутьё параноика и джедая сейчас взвыли и вцепились в грудь Зеро, вопя о том, что ещё пара мгновений — и что-то произойдёт. Прямо здесь, на этом месте.

Что-то крайне неприятное.

Переглянувшись, одарённые резко сорвались с места, отпрыгивая в сторону настолько далеко, насколько позволяли наполненные Силой тела. Чисто инстинктивно, Лулу втолкнул девушку за одну из поддерживающих потолок колонн, заслонив её собственным телом.

И мгновение спустя стена, у которой они стояли, и длинный стол, заполненный напитками и закусками, со страшным грохотом превратились в груду разлетавшихся во все стороны пылающих обломков, буквально изрешетив нескольких гостей, оказавшихся не столь расторопными.

— Что за…

На языке Зеро сейчас вертелись самые отборные ругательства, в своё время почерпнутые из лексикона старины Тамаки. Однако пролетевший совсем близко бластерный разряд расставил всё по своим местам.

Дело было определённо дрянь…

* * *

Сжав зубы, Лелуш постарался сосредоточиться на происходящем. А именно, на такой несомненно важной вещи, как… попросту не умереть. Мир стал до смешного маленьким, сократившись до всего нескольких вещей, имевших значение. Световых рапиры и даги, что сейчас сжимали его руки. Невольной напарницы, с которой они вынужденно прикрывали друг друга, медленно пятясь от пробоины в стене. И девятерых неизвестных, облачённых в полные боевые доспехи — с характерным Т-образным визором на шлемах. Тех самых неизвестных, что сейчас весьма активно пытались изрешетить двух одарённых.

Что происходило сейчас в других концах парадного зала, Лулу просто не знал. Не было возможности не то что активировать комлинк, даже повернуть голову. Слышались крики боли и звуки выстрелов из бластера, взрывы, краем бокового зрения бывший принц заметил мелькание жёлтого светового клинка, принадлежавшего, судя по всему, Сев’ранс… Но в остальном всё внимание было сосредоточенно лишь на выживании в этом смертельно-опасном танце. Даже возможности уйти в укрытие и той не было. Их застали на открытом пространстве.

Случай, столь схожий с тем боем из прошлой жизни над ночной столицей, когда к полководцу подобрались слишком близко, лишив места для манёвра, уничтожив в зародыше возможность оценить ситуацию и принять решение, вынуждая его уйти в глухую защиту, ибо любая брешь могла означать смерть.

Вспышка. Фиолетовый клинок сверкнул, отбивая разряд обратно, в сторону стрелявшего. Воин в мандалорском доспехе шагнул чуть влево, спасая свою жизнь, чтобы второй разряд, отражённый Эмилией, попал точно в сочленение между головой и плечами. Нападающий, в горле которого зияла обожжённая, словно от прикосновения раскалённого железа, дыра, свалился замертво. Мандалорцы рассыпались, беря одарённых в полукруг. Не будь они заняты его убийством, Лелуш бы по достоинству оценил красоту манёвра.

Вспышка. Чутьё швырнуло чёрного рыцаря на пол. И не зря. Отбить этот выстрел он уже явно бы не успел.

Вспышка! Ситуацией попытался воспользоваться ещё один мандалорец, но Лулу уже поднимался на ноги — выстрел, вместо того, чтобы прожечь его насквозь, лишь слегка ожёг правую ногу. Лелуш зашипел от боли и сделал очередной шаг назад, резко взмахивая синим клинком — ещё один разряд едва не задел лицо.

Мандалорцы не давали передышки, не прекращая атаковать, при этом умело пользуясь укрытиями и прикрывая друг друга. Впрочем, у леди Дуку дела шли лучше — девушка, судя по движениям, хорошо владела Соресу. Выбор, быть может, и не самый лучший в иных ситуациях — зато в этой ситуации подобный стиль был лучшим гарантом на выживание. Невольная напарница пыталась прикрыть не только себя, но и Зеро, отражая те разряды, что были направлены в него с её направления.

Вспышка! — на этот раз Лелушу удалось сойти с траектории с большим трудом, хромая — раненая нога давала о себе знать. Правое плечо ожгло огнём, хоть по касательной. Увы, эти убийцы были отнюдь не те дроиды, которых они с Зулли использовали для тренировок.

Вспышка. Вспышка. Вспышка…

Ещё один отражённый выстрел ударил точно в визор воина, похоже, сильно его повредив. С проклятиями на общегалактическом и мандо’а, он сорвал с головы шлем.

Долго так продолжаться не могло. Как не могли когда-то продолжаться его перестрелки с Рыцарями Круга. Вот только в этот раз Карен уже не спасёт, ворвавшись в битву на найтмере нового поколения…

Улучив момент, когда большинство убийц было переключились на Эмилию, брюнет резко взмахнул световой рапирой, указав её остриём на ещё одного из нападавших. Сила, словно гидравлические тиски, покорные его воле, сжала закованные в броню руки одного из нападавших, превращая конечности ниже локтя в набитый осколками металла фарш. На губах Лулу успела было промелькнуть мимолётная улыбка победы, пока он сконцентрировался для нового удара. Кажется, они всё же выберутся из этой ловушки, отбросив нападавших назад, можно было бы отступить…

Искалеченный мандалорец рухнул на колени, сжимая кровавые обрубки. Но его товарищи, мгновенно сориентировавшись в ситуации, ответили бросками трёх осколочных гранат, отправившихся прямо под ноги Зеро.

Время тихо щёлкнуло, останавливаясь. Счёт пошёл на доли секунд, обострив восприятие одарённого до ранее невиданного уровня.

Откинуть гранаты Силой он явно уже не успевал: они разорвались бы раньше, чем были бы отброшены на безопасное расстояние. Пришлось вновь прыгать в сторону, отшатнувшись при этом и укрывшись за спасительной колонной. Ожоги нестерпимо жгли — при приземлении Лелушу показалось, что это его, а не Энакина в возможном будущем, окунули большей частью тела в кипящую лаву. Из глотки брюнета вырвалось тихое шипение, бывший принц глубоко выдохнул, стараясь сосредоточиться и, подобно человеку на берегу реки, зачерпнуть из Силы как можно больше энергии для своего слабеющего тела.

Вот только сделать это ему не дали.

Судя по звуку — это была очередная граната, угодившая прямо в основание мраморной колонны. Вот только эта была явно уже не осколочной. Мгновение спустя, раздавшийся взрыв разнёс одну из опор потолка вдребезги. Лулу швырнуло на пол, похоронив под несколькими крупными обломками, придавившими и так потрёпанного рыцаря.

В какой-то момент отчётливо показалось, что в его теле не осталось ни одной целой кости. Во всяком случае, ни рукой, ни ногой он был пошевелить не в состоянии — уже не известно, от чего именно. От боли, наполнившей каждую клеточку тела, или от кусков мрамора, из-за тяжести которых он не мог пошевелить даже пальцами.

«Нет, демоны побери. Нет, пожалуйста…»

Зеро в отчаянии попытался сдвинуть часть тяжести с себя. Рванулся всем телом, двигая плечами и чудом уцелевшей головой. Тщетно.

Кап.

Капля крови из рассечённой брови медленно скатилась по лицу, упав на пол. Краем правого глаза бывший принц отчётливо видел, как к нему с бластером наперевес подходит один из мандалорцев — тот самый, без шлема. Остальные, похоже, посчитав рыцаря больше не опасным, сосредоточили внимание на племяннице графа.

Аметистовые глаза Лулу зло сощурились, буквально сверля приближавшегося убийцу взглядом. Сдаваться командир Чёрных Рыцарей не собирался. Может быть, руки у него и бесполезны, но ведь Силу можно направлять и без них… В теории, по крайней мере.

— Умри, — отдал он Приказ.

Ощущать Великий Океан. То, что он связывает вселенную воедино. Ощущать связь между ним и этим человеком. Представить, как его отбрасывает в сторону — так, что при ударе о стену он ломает себе позвоночник…

— Умри… — вновь повторил он столь знакомое указание. Теперь в его глазах нет Гиаса, а потому приходилось пользоваться Силой, инструментом, что куда неохотнее подчинялся Императору.

На лбу Лелуша собралась глубокая морщина. От напряжения сил, которые он сейчас вкладывал в этот единственный, отчаянный жест, кровь пошла носом. Однако время неумолимо истекало.

— Умри же! — словно пытаясь настроиться на нужный лад, бывший принц шептал в полузабытьи желанный результат.

Не получалось. Совсем. Сила, столь могучая, сейчас совершенно не могла ему помочь, несмотря на все усилия, что он прикладывал. Сознание медленно, но неумолимо, начало затопляться туманом — последние силы были на исходе. Немигавшие глаза, в бессильной злобе наблюдавшие за тем, как мандалорец направляет бластер в его сторону, начали слезиться. Правый даже болеть начал.

Мгновение, подобное вечности.

Аметистовые глаза встретились с холодными голубыми глазами своего убийцы. Рассмотрели каждую деталь. Каждую чёрточку. Бритая голова, грубое, словно высеченное из камня лицо. Жёсткая презрительная усмешка…

Разум понимал, что это конец. Он исчерпал все ходы. Мат. Но его воля, которой Лелуш когда-то вершил судьбу мира, его наполненная сейчас яростью душа не желала этого принять.

Он не собирался умирать здесь, так и не в силах ничего изменить! Если умирать, то уже в конце, после того, как изменение Галактики начнётся, и Зеро смог бы уйти на покой. Но не сейчас! Нет…

— Прощай, — просто сказал мандалорец, прицеливаясь в голову для контрольного выстрела.

Резь в глазу стала невыносимой. Слишком сильной, даже на фоне остальной боли — почему-то подсказало на мгновение прояснившееся сознание. Слишком знакомой, как будто…

Сердце пропустило удар, когда в правый глаз словно вонзили раскалённую иглу. На мгновение полыхнуло ярко-алым.

Уже не особо веря, что происходящее с ним не является крайне скверным сном, окровавленными губами Зеро прошептал одну-единственную фразу, которую выдвинуло его, на удивление, ещё живое сознание. Последний бросок костей судьбы.

— Убей своих сообщников и умри сам, тварь!

Последним, что помнил Лелуш, прежде чем сознание затопила тьма, было изумление — от того, что голубые радужки взял в кольцо тонкий, ярко-алый ободок.

Мандалор, Сандари, дворец Герцогини

— Жалкое зрелище.

Низкий, грудной голос чисса заставил мандалорца слегка хмыкнуть, одновременно пригнувшись, уклоняясь от очередного выстрела противника.

Как и многие одарённые, Сев’ранс, на взгляд Фетта, страдала высокомерием по отношению к бойцам, не обладавшим чувствительностью к Силе. Джанго относился к подобному недостатку достаточно философски. В конце концов, чем больше джедай или ситх зазнаётся, недооценивая неодарённого, тем больше шансов прикончить его появляется у опытного охотника за головами. Не срабатывало подобное правило лишь с поистине могущественными… личностями. Такими, как Маркус Дуку, например. Галидраан, к сожалению, слишком хорошо это показал.

Впрочем, следовало признать, что ученица графа ненамного уступает своему мастеру. Синекожая воительница двигалась с изяществом, словно танцуя, уклоняясь или отражая направленные на неё выстрелы. А иногда и вовсе принимая их на выставленную вперёд ладонь и гася, словно ребёнок давит в руке светлячка. Чисс приближалась к крысам из Дозора (или тем, кто нацепил на себя их поганую форму) быстро и неотвратимо, подобно самой Смерти.

Вот один из них попытался достать вибро-клинок, понимая, что бластер не остановит приближающуюся гибель. Однако прежде, чем оружие покинуло ножны, около его руки блеснуло, будто солнечный луч, золотистое лезвие светового меча. Из-под шлема дозорного раздался вопль боли, когда его рука ниже сгиба локтя отделилась от тела. Но крик прервался почти мгновенно — Сев’ранс сделала резкий, смазанный для человеческого глаза выпад, пробив мечом горло наёмника.

Ещё двое попытались воспользоваться секундной заминкой. Вместе с проклятиями к алоглазой устремились очередь плазменных разрядов и огнемётная струя. Казалось, ещё мгновение, и они поджарят стройную фигуру, не защищённую бескар’гамом. Не одно — так другое. Но Танн уже не было на том месте, что должно было поразить оружие. И вот, она снова пошла в атаку, прикрывшись от выстрелов росчерком клинка, а от огня — Силой. Меч вновь свирепо загудел, рассекая воздух, чтобы мгновение спустя отделить голову мандалорца от тела. Последний из нападавших принял последующий за этим удар на скрещенные крест-накрест наручи. Похоже, ему повезло иметь часть элементов доспеха из бескара. Увы для бедняги — воспользоваться драгоценной секундой жизни и отступить на реактивном ранце он так и не сумел. Разряд из бластера Фетта вошёл прямо под горло, туда, где мандалорская броня была слабее за счёт соединения двух частей доспеха. И бескара, в отличие от наручей, там уже не было. С лёгким стоном, судорожно пытаясь зажать прожженную дыру в горле руками, Дозорный повалился на усеянный каменной крошкой и обломками закопчённый пол.

— Итого, шесть — четыре в твою пользу, — невозмутимым тоном заметил Манд’Алор, вкладывая пистолет в кобуру на поясе. — Неплохо.

И сейчас Джанго даже не стал добавлять саркастичное «для одарённой», несмотря на привычку женщины высоко задирать нос. В отличие от большинства обладателей Силы, проявлявших неадекватность не в одну, так в другую сторону, синекожая обладала многими качествами, которые опытный наёмник не мог не уважать. Например, хладнокровием, умением сохранять ясную голову в бою, чего так недоставало большинству так называемых «тёмных», встречаемых Феттом. Способностью сосредоточиться на деле, а не закатывать пафосные или морализаторские монологи. Да и мастерством, чего таить, Мандо, или Сила, как называли коллективную душу другие народы, её не обделила.

Сев’ранс, так же, как и Дуку, можно было ненавидеть, но их обоих было за что уважать, вне зависимости от того, на одной или по разные стороны конфликта от тебя они находились.

— Подсчитывать будем, когда последний из твоих старых знакомых будет мёртв, — многозначительно хмыкнула чисс. По тонким чертам её лица невозможно было прочитать, что одарённая думала о словах Фетта. — Выходи на связь со своими. Пусть все, кто ещё жив, тащат задницы сюда. Я хочу ударить по дозорным единым кулаком.

Мгновенно пригнувшись и пропустив над собой разряд бластера, Сев’ранс властно сжала руку в кулак. Стрелявший мандалорец схватился за горло, тщетно пытаясь разжать невидимые пальцы Смерти, сомкнувшиеся на его шее.

— Разумно, — укрывшись за опрокинутым мраморным столом, Джанго активировал комлинк, посылая всем живым своим бойцам сигнал своего местонахождения. По счастью, выведен из строя был лишь один, да и тот по какой-то неведомой причине поймал парализующий выстрел вместо боевого. Странно… — Что с Эмилией?

— Не знаю, — чисс слегка облизала губы, потянувшись к собственному комлинку. — В последний раз я видела её в тот момент, когда девчонка уходила под ручку с Рейгосом.

Фетт слегка сощурился, с лёгкой, понимающей иронией смотря на Сев’ранс. Даже сквозь её обычную маску каменного спокойствия можно было заметить, что воительницу сейчас охватило волнение. Пальцы слегка дрожали, губы были плотно сжаты, глаза неотрывно следили за средством связи, расположенным на руке. И такая реакция была отнюдь не удивительна, учитывая, что ни текстовое, ни голосовое сообщение, отправленные алоглазой, не нашли ответа.

Если с племянницей графа что-то случилось — весьма вероятно, что и чисс, и мандалорец уже покойники. Дуку, сильно привязанный к девочке, не оставит от них и мокрого места.

— Давай же, — процедила сквозь зубы Танн.

И, словно отозвавшись на требование, комлинк пискнул, активируя голографическую связь. Сев’ранс заметно расслабилась, возвращая себе хвалёную невозмутимость. Вот только… вместо Эмилии на голограмме появился уже знакомый им обоим молодой парень лет двадцати пяти. Правда, вид у него в этот раз был, мягко говоря, потрёпанный. Бровь была рассечена, на одежде чётко видны прорехи от выстрелов бластера. Да и весь вид Рейгоса говорил о том, что джедая буквально пару минут назад откопали под завалами — судя по каменной крошке, прилипшей к одежде на многих местах.

— Генерал Сев’ранс Танн, — тонкие губы Рейгоса искривились, складываясь то ли в лёгкую улыбку, то ли в гримасу боли. После чего взгляд обратился к сидящему рядом с чиссом Джанго. — Манд’алор. Доброго дня вам обоим. Снова.

— Где племянница графа? — сквозь зубы процедила ученица главы Конфедерации, начисто проигнорировав вежливость собеседника.

— Она здесь, — джедай на голограмме слегка отшагнул в сторону, открывая вид на склонившуюся над раненым фигуру с весьма приметной гривой волос, свободно распущенных по плечам. — Леди Эмилия весьма учтиво одолжила мне свой комлинк. Кстати говоря, ещё она спасла мне жизнь, вытащив из-под завала, за что я ей искренне благодарен, — Лу слегка хмыкнул. — Однако сейчас не об этом. Будьте добры, примите кое-какую информацию, которую я перешлю.

Мандалорец выразительно приподнял брови, наблюдая за тем, как раненый брюнет щёлкает пальцами по виртуальным клавишам своего коммуникатора. Однако посмотрев на высветившуюся на экране ситха информацию, сменившую собой человеческую фигуру, смог лишь присвистнуть. Сев’ранс же ничем не выдала своего удивления, лишь кроваво-алые зрачки слегка расширились, когда она осознала, что республиканец переслал ей.

— Планы дворца с интерактивной картой, отображающей местонахождение сил обеих сторон, — слегка выдохнул Джанго, следя за перемещением синих, красных и фиолетовых точек. За фиолетовые, по всей видимости, система принимала охрану обеих делегаций. В частности, около того места, где находились они с ученицей графа, постепенно скапливались фиолетовые точки.

Подобное преимущество, обеспечиваемое камерами, расставленными по всему периметру дворца и позволяющее охватить взглядом всё поле боя разом, а не только тот его кусочек, что высветился на тактическом дисплее, дорогого стоило.

— Я снял это с руки убитого охранника герцогини. Ему не повезло, — джедай закашлялся. Кажется, досталось ему всё же изрядно. — Этих бойцов с эмблемами Дозора Смерти на доспехах слишком много, чтобы кто-либо из нас мог управиться в одиночку. Если вы хотите выжить, придётся заключить перемирие.

— Не ожидала от республиканца столь благоразумной гибкости, — усмехнулась Сев’ранс, всматриваясь в голографическую карту. — Так. Судя по всему, прежде чем заглянуть к нам, дозорные отключили стационарные орудийные системы дворца вкупе с силовым полем. Очень интересно…

Наёмник благоразумно промолчал. Вывод, напрашивающийся сам собой, не нуждался в том, чтобы его озвучивали. Проникновение столь большого отряда наёмников на территорию Сандари, да ещё обход систем безопасности дворца… Дозору Смерти явно была оказана помощь изнутри. И Джанго очень сильно пожалел о том, что в эту же секунду не может сомкнуть пальцы на горле этого ублюдка Визслы. Кто ещё, как не он, открыл им двери?

— Именно. И нам очень повезло, что система слежения, что сейчас и обеспечивает нам «боевую карту», работает автономно от рубки управления, — вновь послышался голос… как он себя назвал? Чёрного Рыцаря? Ну и пафос. — Я предлагаю действовать с двух сторон. Одна команда пробьётся к рубке управления дворца и вновь активирует щиты вместе с орудиями. Мы запрëм наших дорогих гостей в ловушке для вомп-крыс. В то время как вторая, вместе со стражами, начнёт потихоньку зачищать здание.

— Вполне разумно, — Танн, словно в задумчивости, коснулась пальцами подбородка. — Мы займёмся рубкой. Это первостепенная задача, а наш отряд сейчас собран в единый кулак. Постарайся не умереть до того, как мы справимся, Рейгос. И ещё. Береги леди Дуку. Если с ней что-то случится, нас троих ожидает весьма мучительная смерть, я гарантирую тебе это.

Разорвав контакт, чисс плавным движением поднялась на ноги.

— За дело, ребята, — губы Джанго под шлемом растянулись в хищной усмешке. Снова, как годы назад, его бойцы сошлись в клинче с визсловскими предателями. — Выбьем пууду из этих тварей!

Меткий выстрел из бластера наёмника заставил очередного дозорного снова спрятаться за укрытием.

* * *

— Мы достигли внутренних покоев. Каковы будут приказания? — голос Энакина, раздававшийся из коммуникатора, выражал явную жажду боя. Лелушу же оставалось лишь рассчитывать, что Скайуокер сумеет правильно расставить приоритеты. Впрочем, то, что от этого во многом ещё зависела и безопасность одной бывшей королевы, внушало определённую надежду.

Если только не повторится ситуация с Джеонозисом, когда слишком много думающая о себе дипломат решит полезть в самое пекло.

— Главная задача сейчас — обеспечить сохранение жизни герцогини Сатин и сенатора Амидалы, — Зеро вновь закашлялся, прижав ладонь к губам. Проклятие. Судя по боли в грудной клетке, рёбра оказались изрядно поломаны. Дышать было тяжело, как будто грудь сжали в тиски. — К ним никто не должен подойти на расстояние бластерного выстрела, понял меня? Убивай любого подозрительного тебе и твоему чутью, кто попытается приблизиться.

— А если они сами решат покинуть укрытие? — кажется, Джеонозис многому научил не одного Лулу. Энакин, зная свою тайную супругу весьма хорошо, догадывался, что такой исход событий вполне имел место быть.

— Как старший по Ордену, разрешаю применять силу. Вплоть до связывания, — Лелушу показалось, или со стороны Скайуокера послышалось возмущённое женское шипение? — Ответственность беру на себя, но они должны быть в безопасности.

Не дожидаясь ответа Энакина, джедай поднялся на ноги, опираясь на обломок колонны.

— Гилфорд, ты как? — Зеро устало посмотрел на сидящего у основания их временного убежища клона.

— Лучше, чем было минуту назад, — хмыкнул полковник, ощупывая бок. Там, где ещё совсем недавно виднелся ожог от разряда бластерной винтовки, сейчас находился едва заметный след. — У леди Дуку хорошо получается не только убивать, но и лечить.

— Не за что, — Эмилия подняла сосредоточенный взгляд на Лелуша. — Лу, теперь вы.

Лелуш отрицательно покачал головой.

— Поберегите силы. Нам предстоит бой, где неизбежно будут раненые. Сломанные рёбра меня не убьют.

— Они — нет. А вот они вкупе с ожогами — вполне, учитывая, что ваши боевые навыки и вовсе упадут до нуля, несмотря на ваши… феноменальные способности к контролю разума, — зелёные глаза девушки властно сузились. В голосе вновь зазвучали стальные нотки. — А если падёт генерал, смогут ли дальше идти воины?

Не слушая более возражений, племянница знаменитого графа коснулась тонкими пальцами обеих рук груди брюнета. Глаза Эмилии закрылись. Тонкие брови сосредоточенно нахмурились. Мгновение же спустя Лулу почувствовал, как боль в груди, что не давала нормально дышать уже довольно продолжительное время, начала потихоньку отступать, уступая место мягкому согревающему теплу. Боль от ожогов, вспыхнувшая было от прикосновения, тоже потихоньку засыпала. Не уходили полностью — Дуку явно берегла силы, — но, по крайней мере, боль уже не туманила так разум. Скорее всего облегчение было временным. Но даже так — это было неплохо.

— Спасибо, — бывший принц устало улыбнулся, вновь открывая боевую карту.

Клонам следовало отдать должное. Рассредоточенные по залу, зажатые в импровизированных укрытиях по одному-два, застигнутые почти что врасплох — большинство из взятого Лулу с собой десятка всё же жило. Несмотря на то, что многие из бойцов Шестнадцатого Легиона были ранены в первые минуты боя, лишь четверо из них были сейчас мертвы. Более того, один из них сумел пробиться к своему практически поверженному командиру, откопав Зеро из-под груды камней на пару с невольной товаркой по несчастью из лагеря сепаратистов.

Ну губах бывшего принца появилась жёсткая улыбка. Его клоны сражались, и сражались более чем доблестно. Пора было показать, что и генерал был их достоин.

Этот бой будет похож на Синдзюку. Даже слишком. Примерно четырёхкратное численное превосходство против воли сопротивляющихся и разума, что будет их вести.

— Сколько времени солдатам с «Духа Мщения» понадобится, чтобы добраться сюда, Гилфорд? — аметистовые глаза Зеро неотрывно следили за происходящем на карте. К примеру, отряд Джанго Фетта тем временем начал потихоньку продвигаться к рубке управления системами безопасности дворца. Из-за чего многие дозорные, кстати говоря, переключились на попытки остановить их, ослабив давление на клонов. Самое время для контратаки.

— Около получаса, сэр.

— Тогда за дело, — глубоко вздохнув, Лулу активировал клинки. — Эмилия, вы с нами?

Девушка молча кивнула.

— Цельтесь в шлемы. Бейте в визоры, чтобы они срывали их с голов, попробуйте снимать Силой. Я постараюсь со своей стороны… помочь.

Голос генерала слегка дрогнул.

То, что произошло тогда, под завалом, когда мандалорец уже готов был отправить его на тот свет, просто не могло случиться. Не в этом мире. Сила, что когда-то до неузнаваемости изменила его жизнь, позволив начать восстание против Британии куда раньше, чем он планировал. Сила, что таилась во взгляде аметистовых глаз, готовая обратить врага в союзника, приказать врагу умереть, дать Зеро неограниченную власть над людскими душами. Сила, что однажды предала его, обратив ангела, которого Лулу когда-то назвал своей первой любовью, в Кровавую Принцессу.

Сила Короля, оставшаяся в том мире вместе с прошлой жизнью. Но, внезапно, в момент первейшей нужды, вновь пробудившаяся в душе бывшего принца. То, что сам Лулу скорее всего посчитал бы бредом, если бы не доказательства — судя по сбивчивому рассказу союзницы и тем волнам изумления и страха, что исходили от неё, тот мандалорец в точности выполнил приказ, отданный угасающим сознанием Зеро. Лелуш не знал, почему Гиас вновь зажёгся в его взгляде, не знал, навсегда ли это, или же сила скоро вновь покинет своего хозяина. Не ведал и пределов её возможностей в новом мире. Всё это ещё придётся обдумать и исследовать, собирая информацию по крупицам, чтобы докопаться до правды — пребывать в неизвестности он точно не собирался.

Однако одно он знал точно. Попробовать стоило. В конце концов, Зеро был тем, кто делал невозможное возможным. Так или иначе.

— Гилфорд, Эмилия. Направо, двадцать шагов. Пятеро вражеских единиц, один наш, — Лелуш сделал шаг вперёд, отбивая направленный на него выстрел обратно световой дагой. В ответ Зеро сжал невидимую хватку на горле мандалорца, телекинезом ломая ему шею. Клон и одарённая устремилась к своей цели.

— B1, в шести метрах от тебя боковой проход. Отступи, я прикрою, — скомандовал Зеро другому клону, обратившись к нему по нумерации, присвоенной на время задания перед отправкой во дворец.

Сорвав с пояса убитого две осколочные гранаты, Лу Силой послал смертоносный заряд в спину атаковавшим его бойца ублюдкам, неся гибель. Клон едва успел отпрыгнуть.

— B3, B5 — слева от вас лестница. Врагов нет. Поднимитесь на второй этаж и стреляйте по наседающим на нашего, они будут к вам спиной.

— Генерал, один снял шлем, — послышалось со стороны Гилфорда. Повернув голову, бывший принц увидел, как широкоплечий наёмник с налысо побритым черепом и характерной для своего народа челюстью пытается отстреливаться от уже троих.

Лулу глубоко вздохнул. Вот он, момент истины. Был ли тот случай прощальным выстрелом Силы Короля, или же былое могущество вновь с ним?

Улучив момент, когда их взгляды пересеклись, губы Зеро произнесли:

— Убей своих союзников!

Правый глаз вновь взорвался болью. На уголках выступили невольные слёзы. Словно древнее чешуйчатое чудовище прорывалось через его плоть наружу, на свободу, разрывая радужку и сминая хрусталик, раздирая череп и вырываясь на волю!

Там, метрах в пятидесяти от него, наёмник резко развернулся, вогнав в ближайшего своего товарища очередь из бластерной винтовки.

Лелуш судорожно схватился рукой за стену, хватая ртом воздух. На мгновение ему показалось, что ещё немного — и рыцарь задохнётся от этого ощущения. Что ещё чуть-чуть — и голова лопнет, подобно перезрелому ореху. Однако миг спустя всё улеглось. Боль ушла, как будто её и не было. Освобождённая мощь вновь успокоилась, тихо заснув в глубине души. Но снова готовая сорваться с поводка по его слову, когда это понадобится.

Плечи бывшего принца слегка задрожали. Рот искривился в беззвучном смехе, словно у безумца.

Он сделал это. Сделал! Гиас, проклятая и благословенная Сила Короля, вновь была с ним — стоило лишь отдать приказ!

Душу затопило чувство немыслимой эйфории. В этот момент Лулу чувствовал себя едва ли не всемогущим. Ещё мгновение — и ни джедай, ни ситх не сможет ему противостоять.

Зеро сжал зубы и, резко тряхнув головой, взял себя в руки. Что-то здесь было не так. Раньше подобное если и ощущалось, то куда в меньшей степени.

Однако с побочными эффектами, проявившимися после использования Гиасса в этом мире, он разберётся после. Его ждал бой.

— Сэр, подкрепление в двадцати минутах.

— Отлично! — Лелуш резко выпрямился и отшагнул в сторону, уклонившись от неминуемой гибели. После чего вновь сверился с боевой картой. — B6, огонь на три часа. В3, B5, отходите по левому коридору, к вам приближается крупный отряд. Гилфорд, В4 — прямо по курсу, пятеро. Задержите гранатами. Эмилия, вы со мной, зайдём с двух флангов.

Аметистовые глаза азартно блеснули, тонкие губы скривились в ироничную усмешку. Фиолетовый и синий клинки хищно загудели в воздухе.

В этот раз их не зажмут в угол.

* * *

— Всё, — коротко взмахнув рукой, Фетт ударил выдвинувшимися из наруча лезвиями по шее своего противника, разрывая соединительный материал скафандра и мягкую плоть шеи. Последний из занимавших рубку дозорных рухнул на пол помещения, орошая его собственной кровью, словно из поливочного шланга. — Сев’ранс, что у тебя?

— Готово, — отозвалась чисс, нажимая последнюю комбинацию клавиш. — Охранные дроиды и стационарные лучевые пушки активны. Силовое поле готово к активации, однако, учитывая то, что со всего города сейчас к нам спешат подкрепления — не имеет смысла.

— А что с нашими невольными союзниками? — наёмник, сделав пару шагов, встал за спиной одарённой, скрестив руки на груди.

— На удивление, неплохо, — Сев’ранс Танн соединила пальцы вместе, и, закинув ногу на ногу, сощурила алые глаза, смотря на план дворца. — Рейгос потерял ещё одного, однако держится весьма уверенно. Много манёвров отдельными бойцами. Хммм…

Брови генерала Конфедерации слегка приподнялись, когда ещё две красные точки разом погасли.

* * *

— Сатин… ты уверена? — бывшая королева Набу скрестила руки на груди, в изумлении переглянувшись с Энакином. Она не питала ни малейших тёплых чувств к мандалорскому наёмнику, бывшему союзником (или же марионеткой. Большой разницы не было) графа. Однако историю Мандалорской гражданской войны Падме помнила более чем хорошо. И тем более странно было то, что говорила герцогиня, сама бывшая участницей тех событий и прекрасно знавшая, какие «тёплые» отношения царили между «Истинными мандалорцами» и Дозором Смерти.

Если бы Падме так хорошо не знала герцогиню «Новых мандалорцев», то, как политик, она бы заподозрила подтасовку фактов с её стороны. Слишком уж всё удобно для неё складывается.

— Я сама своим ушам не поверила, — стройная блондинка посмотрела Амидале в глаза. — Однако перехваченная Королевской Гвардией запись переговоров Дозора говорит весьма ясно. У нас есть текстовые, голосовые и даже голографические дорожки нескольких разговоров лидера террористов и этого, — герцогиня скривилась, точно от зубной боли. — Манд’Алора. И события это только подтверждают. Кто-то явно помог Дозору с этим нападением изнутри дворца. Разве не так? И Фетт находится здесь уже несколько дней. Проклятие, да они даже условились, что в бойцов их делегации будут стрелять лишь в парализующем режиме!

Сатин сделала несколько нервных шагов взад-вперёд, словно пытаясь решиться на что-то. Руки женщины были сцеплены впереди, аккуратные ногти то и дело впивались в ухоженную кожу.

— Ты понимаешь, что если это так, то за этим нападением скорее всего стоит Конфедерация? — сделав порывистый шаг вперёд, Падме положила руки на плечи подруги. — А раз так, это дело значит больше, чем простой налёт бандитов-традиционалистов.

— Нет. В сообщении явно указано, что Фетт действовал втайне от остальной делегации, не доверяя им, — Сатин повернула голову, встретившись взглядом с сенатором. На этот раз синие глаза выражали не сомнения, но абсолютную уверенность в своей правоте. — Но, в любом случае, слежка за ними будет необходима. Что же до Фетта, — пальцы женщины сжались в кулаки. — Как только с этим нападением террористов будет покончено и сюда прибудут подкрепления от полиции Сандари, я прикажу моей гвардии взять его и его людей под арест. Поскольку у нас есть неопровержимые доказательства его вины, сепаратисты вряд ли будут вмешиваться в этот процесс. Подобное бросает тень и на них, а графу это не нужно. Джанго будет подвергнут суду, как военный террорист и преступник, каким он, без сомнения, является.

Сатин выпрямила спину. Гордая и несломленная, какой и следует быть истинной герцогине Мандалора. Вот только Падме почему-то казалось, что возможность избавиться от ненавистного ей Манд’Алора сейчас для её подруги важнее, чем правдивость поступившей от капитана гвардии информации.

Но, как политик, Падме не считала это чем-то по-настоящему плохим. В конце концов, Фетт, так или иначе, был наёмником, и убийств за ним числилось немало. А возможность сближения Мандалора с Республикой на почве очернения второй противоборствующей стороны… не за этим ли они прилетели сюда?

Там же, гостевые покои

— Глупо, — в голосе Энакина, раз за разом пересматривавшего запись, слышалось откровенное сомнение. Голубые глаза Скайуокера, не отрываясь, внимательно следили за переговорами небезызвестного Джанго Фетта и некого мандалорца, носившего знаки отличия Дозора Смерти. Лицо вождя наследников Джастера Мерила не было закрыто шлемом, так что его можно было рассмотреть в мельчайших деталях, вплоть до шрамов, оставленных бластерами и вибро-ножами. Совпадали и голосовые интонации, которыми Фетт говорил, что отключит оборонные системы дворца, дабы Дозор мог расправиться с герцогиней… а также предупреждал, чтобы все нападавшие стреляли в его людей и членов делегации сепаратистов лишь в парализующем режиме.

— Глупо, — повторил падаван, скрещивая руки на груди. Затянутая в чёрную кожаную перчатку механическая рука чуть сжала дюросталевые пальцы на предплечье. — Ну какого хатта Фетту сотрудничать с теми, кого он ненавидел и стремился уничтожить? Зачем так подставляться — надень он шлем во время этого разговора, и никто никогда бы не доказал, что Джанго причастен к нападению.

— Энакин, рассуждая так — с чего бы ему заключать союз с графом Дуку, который вырезал всех его друзей на Галидраане? — Амидала сделала изящный жест ладонью, точно отмахиваясь от доводов падавана и осуждающе покачала головой. Точно разговаривала с неопытным, неразумным ребёнком. — Не стоит забывать, что Фетт — наёмный убийца. Человек с весьма… гибкой моралью и принципами.

Лелуш не вмешивался в маленький спор семейной пары, коротая время за шахматной партией с R2-D2 и обдумывая произошедшее. Несмотря на все старания электронного разума знаменитого астродроида и общую отвлечённость противника от процесса игры, чаши весов неминуемо клонились в сторону человека.

Сделав очередной ход, позволивший ему лишить астромеха королевы, бывший принц свел пальцы перед собой, образуя крышу домика и не обращая внимания на удивлённое бибиканье малыша.

Несмотря на весь шок от внезапного ареста главного конкурента Сатин, молодой Скайуокер был полностью прав — в обоих своих умозаключениях. Фетт не был тем человеком, что забывает и прощает то, что сделали в своё время Дозорные. И пример Падме с графом здесь был так же неуместен, как и её убеждённость в собственной правоте.

Разница между сотрудничеством с Дозором и союзом с Дуку была в том, что первые были ярыми идеологическими противниками друзей Фетта. С ярыми традиционалистами «Истинных мандалорцев» соединяли долгие годы очень горячих и очень "любовных" отношений. Маркус же на Галидраане попросту делал свою работу, для которой его, образно говоря, наняли — не задавая особых вопросов. Этот принцип был понятен каждому наёмнику, и Джанго не был исключением. Да и тот факт, что сейчас Дуку помогал возродить движение «Истинных», тем самым исправляя собственную ошибку, мог многое значить для нынешнего Манд’алора.

И это не говоря о том, что в тот момент, когда на его руках защёлкнулись наручники, от Джанго весьма отчётливо для Лулу фонило изумлением, праведным гневом и ещё целым букетом весьма характерных эманаций. Для Фетта подобное обвинение было ровно такой же неожиданностью, как и для остальных.

— К тому же, — продолжила свой разговор с мужем Наберри, шагнув вперед и слегка сжав плечо падавана, ласково ему улыбаясь. — Фетт мог вполне надеяться на то, что никто не узнает о его тëмных делах с Дозором. В конце концов, кто ожидал, что сеть Дозора Смерти удастся взломать.

По губам Зеро пробежала едва видимая, полная злой иронии, усмешка, когда Скайуокер поневоле согласился с доводами кареокой шатенки.

«Как говорится, попробуй посмотреть в эти глаза и отказать… даже если не согласен. Проклятие».

Разумеется, утверждение Амидалы было той ещё чушью. При всей неоднозначности своей личности, Джанго был профессионалом и весьма неглупым тактиком. И никогда бы не стал так подставляться, если бы существовала хотя бы призрачная возможность того, что голозапись его переговоров окажется в руках герцогини Крайз. Однако, что ещё более важно — у Лулу было весьма стойкое ощущение, что эту запись Сатин очень заботливо подложили (а то и вовсе — всё было сфабриковано самой герцогиней). Слишком уж удобно её гвардейцы получили данные, способные похоронить главного противника «Новых мандалорцев».

Вот только бывшей королеве Набу обладатель аметистовых глаз ничего говорить не стал. В основном потому, что она сама, как неплохой политик, наверняка прекрасно понимала подобные нюансы… вот только, в любом случае, не собиралась ничего делать. Хотя бы потому, что, в любом случае, Джанго для девушки был наёмным убийцей, что едва не отправил её к праотцам. А ещё, потому что чувствовал тщательно скрываемое удовлетворение от сложившейся ситуации.

Бывший принц едва слышно хмыкнул, ставя мат дроиду.

Во многом Падме, всё же, была похожа на него самого. Она сочетала высокие и, быть может, правильные идеалы (и некоторое отсутствие чувства самосохранения, что показал Джеонозис) с хорошо развитым политическим прагматизмом, который помогал эти идеалы воплощать в жизнь. Или, хотя бы, создавать видимость этого. Иначе не продержалась бы столько в змеином клубке Сената.

И вправду, с точки зрения делегации Республики, всё складывалось, в общем-то, удачно. Дозор Смерти оказался разгромлен. Фетт будет казнён, что вызовет недовольство как среди сочувствующих его идеям, так и у Конфедерации, в составе чьей делегации он находится. Что это значило? Да то, что в случае конфронтации с графом Дуку — Сатин, а значит и Альянсу нейтральных систем, поневоле придётся идти на сближение с Республикой.

Вот только самого Лелуша такой расклад не устраивал от слова «совсем». Зеро нужен был этот Альянс во главе с Мандалором, но Мандалором независимым. Единым. Сильным, как военно, так и экономически — если он всё же хотел создать третий полюс в этой войне. Сильным обеими сторонами медали, которые воплощали в себе «Истинные» и «Новые мандалорцы».

И, как бы фантастически это ни звучало, но в этом случае выбирать он не собирался — Зеро нужны были оба движения. Либо как сотрудничающие друг с другом силы, выплавляющие из гармоничного синтеза двух культур полноценное государство... Либо, в случае, если примирить их не получится, как враждующие противники. При таком раскладе пришлось бы помочь одной из сторон навести порядок на планете, полностью подавив сопротивление их врагов, и заставить при этом перенять часть положительных черт поверженной фракции. Либо, в случае победы «Новых мандалорцев»,

милитаризацию и создание полноценной армии от «Истинных», либо, если наоборот, и централизованное государство вкупе с экономическим прагматизмом «Новых». Однако, в любом случае, для достижения этого Лелушу требовались обе фракции, живые и функционирующие. Иначе стимула меняться попросту не будет.

А кроме того, не стоило забывать о ещё одной вещи. Если сейчас Фетта казнят, больше всего выиграет от этого отнюдь не Сатин и не Республика. А находящийся в тени кукловод, заваривший всю эту кашу, и явно рассчитывавший что-то с этого поиметь.

— Суд начнётся завтра. Как свидетели некоторых преступлений Джанго, мы должны будем присутствовать там. И дать соответствующие показания, — промолвила бывшая королева, кивнув обоим мужчинам (и улыбнувшись одному из них), прежде чем выйти из предоставленных делегации покоев.

Лелуш со свистом выдохнул воздух, поднимаясь из кожаного кресла единым, слитным движением. Пальцы его чуть дрогнули, отправляя оружие в письменный стол

Использовать Силу Короля для того, чтобы изменить решение Сатин, Зеро не решался. Пока что, во всяком случае. В столь важном деле глупо использовать свое самое совершенное оружие, когда ещё не досконально изучил, в каком оно состоянии. И вдвойне глупо — учитывая тот факт, что остальные одарённые в Сандари, чисто теоретически, могли это почувствовать. Одно дело — убивать с помощью Гиаса противников во время боя, и совсем другое — пытаться воздействовать «Силовым внушением» на хозяйку целой планеты, водящую знакомства с как минимум одним магистром.

Что же, раз самый простой способ решить нынешнюю проблему применить нельзя — придётся действовать, как обычно. Мозгами.

— Куда ты? — Скайуокер повернул взгляд голубых глаз по направлению к Лулу. — Ты так и не сказал, что думаешь насчёт всего этого.

— Хочу поболтать с нашим главным подозреваемым с глазу на глаз до того, как делать какие-то выводы, — хмыкнул Лелуш, щёлкая пальцем на пульте управления дверью. Его ждало много работы…

Там же. Тюремный блок

Сатин не поскупилась. Прекрасно осознавая, на что способен один конкретный пленник, герцогиня выделила камеру на отдельной от всех остальных платформе, расположенную под самым потолком. Представляя собой короб из зеленоватого статического поля на металлическом каркасе, она была полностью лишена какой-либо приватности и могла просматриваться со всех сторон.

Аметистовые глаза сощурились, в задумчивости смотря на виднеющуюся сквозь силовое поле человеческую фигурку.

К счастью, или наоборот, но Лелушу было необходимо, чтобы этот человек не просто выбрался из передряги, но и чтобы Фетт покинул застенки Сандари с весьма определёнными мыслями и подозрениями. А ещё, чтобы мандалорец был обязан спасением лично ему. Только в этом случае можно будет говорить о каком-то постепенном налаживании отношений и первом, объединительном варианте единого Мандалора.

Так что выбора у Лулу не было.

— Сэр? — охранник, приставленный непосредственно к этому пленнику, слегка вытянулся в струнку, заметив приближающегося джедая.

— Вот пропуск, — Зеро небрежным движением протянул пластиковую карту, полученную от герцогини. Губы искривились в лёгкую усмешку. Было не так уж и легко добиться разрешения на «конфиденциальный допрос» со стороны джедая от герцогини. Дескать, среди обитателей дворца могут быть иные сообщники Дозора Смерти, которые затаились после ареста Манд’алора — и будет неплохо, если джедаи проведут дополнительное, неофициальное расследование, о котором не должны знать другие.

Однако, несмотря на то, что Лелуш не был членом делегации Сепаратистов, которых допускали в камеру Джанго только в сопровождении охраны, это не отменяло того, что Сатин не собиралась давать своему идеологическому противнику никакой потенциальной возможности сбежать.

Как ни странно, в этой ситуации выручил Оби-Ван, с которым бывший принц связался, вкратце рассказав о творящейся на Мандалоре ситуации. Быстро вникнув в дело (за что Лулу поневоле испытал уважение к этому человеку. Всё же он был профессионалом своего дела), Кеноби попросил разрешения на допрос от своего лица. И, судя по всему, какое-то влияние джедай на герцогиню всё же имел, раз после разговора с Оби наедине по голонету, Сатин без колебаний подписала разрешение.

Фетт не шелохнулся, когда одна из стен его узилища на мгновение расступилась, пропуская фигуру в простой чёрной одежде. На лице не дрогнул ни один мускул, не напряглись мышцы под тюремной робой. Лишь карие глаза наёмника с интересом окинули вошедшего гостя.

— Рейгос, — Джанго скорее констатировал факт, чем приветствовал новоприбывшего. — Меня ожидает допрос?

Лулу молча прикрыл глаза, сосредотачиваясь на пространстве внутри камеры. Стараясь, прежде всего, уловить Силой, есть ли здесь какие-либо записывающие устройства? Скрытые внутренние камеры? Однако, похоже, на этот раз ему повезло. Герцогиня хоть и была предусмотрительной, но, в отличие от самого Лелуша, отнюдь не параноидальной, вполне удовлетворившись камерами, что были установлены снаружи. Убедившись, что всё чисто, джедай сел напротив узника, приняв расслабленную позу и скрестив ноги.

После чего достал из внутреннего кармана одежды датапад. В отличие от Сатин, он сам, как раз, был истинным параноиком, который предпочёл бы перестраховаться. Силовое поле, из которого состояло пристанище заключённого, не скрывало звуков, идущих изнутри. Но достаточно затеняло изображение, чтобы Лулу мог пообщаться с наёмником иными способами.

— Именно так. Видишь ли, я сомневаюсь, что ты провернул всё это сам. Поэтому предлагаю поделиться именами твоих сообщников…

Губы Зеро говорили вполне логичные для начала слова. В то время, как руки набирали совершенно иной текст, затем быстро показав его Фетту. Тот слегка приподнял брови, не скрывая удивления.

— Скорее, я предлагаю нам вместе подумать над тем, кто — и, что не менее важно, как — смог так тебя подставить. — Лу набирал сообщение как можно более емко. Всё же, времени у них было не так много.

— А тебе это важно, дже’ти⁽¹⁾? По-моему, для тебя и твоих друзей сейчас всё складывается, как надо. После моего устранения у Сатин не останется конкурентов, — пальцы Джанго забегали по значкам на датападе, при этом не забирая его из рук джедая.

— Кроме того, кто устроил нападение… И того, кто тебя, быть может, подставил, — аметистовые глаза иронично блеснули в полумраке камеры. Для всех вне энергетических стен камеры обладатель этих глаз по-прежнему вёл обыкновенный допрос упирающегося заключённого, изредка фиксируя данные на планшете. На деле же… — А ещё того, кто, весьма вероятно, стоит за первыми двумя.

— О чём это ты?

— Всё просто, — Лулу щёлкнул по датападу, на котором рядом с набранным текстом появились три небольших круга. — В то, что это ты действительно стоял за нападением, я не верю. То, что случилось на Галидраане, когда Дозорные подставили тебя и твоих людей под клинки карательной экспедиции джедаев, — бывший принц невесело усмехнулся. — Такой человек, как ты, простил бы подобное? Простил бы гибель своих братьев, вместо того, чтобы ждать часа возмездия? Уверен, что нет.

Тонкие пальцы быстро метнулись к одному из кружков, перечеркнув его — что тут же отобразилось на рисунке.

— Значит, у нас остаётся два варианта. Первый — Сатин осмелилась решить вопрос с её конкурентом радикально и создала эту подделку…

— Не в её стиле, — уверенный взгляд наёмника прервал «монолог» джедая. Фетт, то ли со скуки, то ли действительно заинтересовавшись рассуждениями, скрестил руки на груди после набора сообщения и внимательно следил за руками брюнета. — Эта… ди’кутла дар’мандо⁽²⁾, — глаза Джанго заледенели, постепенно наливаясь злобой. — Безусловно, не упустит случая отправить меня к предкам. Уж поверь, она вцепится в эту голозапись и будет искренне считать, что вершит правосудие. Но провернуть такую комбинацию самой? Никогда. Слишком, — мандалорец презрительно сморщился, будто съел что-то кислое, — любит быть чистой.

— Ты сам сказал это. Тогда… — ещё один кружок оказался перечёркнут небрежным движением руки. Что-то подобное Лулу предполагал. Слова же Джанго, знавшего Сатин гораздо лучше него, подтвердили его собственные предположения.— Остаётся один вариант. Кому выгодно больше всего то, что «Истинные» и «Новые мандалорцы» вцепятся друг другу в глотки?

— Визсла и его Дозор Смерти, — мрачно усмехнулся Джанго, щёлкая пальцами по значкам. — Больше некому.

— Верно, — Лелуш слегка улыбнулся одними губами, внимательно смотря в карие глаза своего собеседника. Сейчас интриган ступал на тонкий и ломкий лёд предположений и домыслов. Доказать ничего из них, он разумеется, не мог. Но этого и не требовалось. Стратегу нужно было заставить Джанго задуматься, заложить зерно сомнений в его душу. — А теперь — вспомни в мельчайших деталях ту голозапись. Это ведь не цифровая подделка. Значит, тебя играл актёр. Обладающий внешностью, что практически идентична твоей — только и останется, что нанести несколько шрамов. Твоим голосом. И кому проще всего будет скопировать твои движения? Исключая вариант, что Дозорные заказали своему подручному крайне дорогую пластическую операцию, после чего тот долгое время тренировался быть похожим на тебя в манерах и голосе, что навряд ли — и исключая разную экзотику вроде клоудитов-оборотней, которые встречаются крайне редко…

Фетт подобрался, точно зверь, готовящийся к прыжку. Мозолистые пальцы наёмника, привыкшие к спусковому крючку бластера, слегка сжались. Недобрый огонёк подозрения, который раньше то и дело мелькал в карих глазах, разгорелся.

— Клоны, — рука мандалорца сжалась в кулак. — Я тоже думал об этом. Но возможности похитить кого-то из них у Визслы не было. Война только набирает обороты, а клоны не ходят в увольнительные. Как и заказать на Камино — уж это я точно знаю. Можно, конечно, нанять мастера, который организует похищение, но сколько клонов понадобится похищать, чтобы найти того, кто согласится работать на Дозор Смерти?

На мгновение Джанго слегка приблизился к Лелушу, точно намереваясь ударить своего визави.

— Значит, Визсле кто-то помог. Республика, к примеру, которая получает пользы больше всех.

— Только на первый взгляд.

Зеро, чуть сощурившись, откинул голову назад, будто в задумчивости глядя на наёмного убийцу. Подобный вывод был ожидаемым — мандалорец не был глупцом и прекрасно просчитал, кому выгодно и как подобного результата можно было добиться. Правда, кое-чего он не учёл.

— Республике был бы нужен мирный Мандалор. Но получилось бы это, казни Сатин тебя? — Лу невесело усмехнулся, голосом и словами тем временем изображая ледяную настойчивость палача, допрашивающего свою жертву. — Не думаю. Не после того, как ты заявил о возрождении «Истинных мандалорцев», привлекая тем самым на свою сторону не просто идейных последователей, но и тех, кто просто хочет жить в нормальных условиях, не отрекаясь от своих корней. И кому Крайз отказывает в таком праве. Умри ты сейчас от рук герцогини — и вероятно, что твой образ мученика и борца за правое дело наоборот вдохновит их на борьбу. Ты бы стал символом борьбы с режимом Сатин, а символы в умелых руках могут быть опасны для правящего режима. Очень опасны.

Лулу хорошо была известна та истина, о которой он сейчас говорил. Дай людям надежду на лучшее будущее, дай им символ, легенду, что будет вести их вперёд — и они могут свернуть горы. В конце концов, кому как не создателю легенды по имени «Зеро» говорить об этом?

— Зато я могу точно сказать, где Визсла, теоретически, мог получить клонов — причём сломленных заключением, и, быть может, пытками. А следовательно — и готовых сыграть тебя в этой афере. Насколько мне известно, во время битвы на Джеонозисе около семиста бойцов силы Республики потеряли ранеными… и пленными, — на экране, рядом с последним кругом, появился обращённый вершиной вниз треугольник, соединённый со второй геометрической фигурой толстой линией.

— Намекаешь на то, что этот фарс был подстроен Дуку? Тем самым Дуку, который отправил в место нападения свою племянницу и кому я нужен для привлечения мандалорцев на свою сторону? — в тёмных глазах Фетта читалась неприкрытая ирония пополам с брезгливым удивлением. Что-то наподобие: «Уж не думал я, что ты скажешь подобную глупость».

— А ты не заметил, что все нападавшие стреляли по членам вашей делегации, и в том числе — Эмилии — в парализующем режиме? — Лу выдержал этот взгляд, сохраняя крайне спокойное выражение лица и лёгкую насмешку в глазах. — Что же до твоей нужности… Иногда ореол мученика мёртвого героя может быть куда полезнее, чем живой и независимый от кукловода герой. А ещё лучше — марионетка, являющаяся знаменем. За которую будут думать кукловоды. Скажем, спустя некоторое время после твоей казни, когда почувствовавшие было с твоим появлением надежду разозлятся по-настоящему, внезапно объявится «чудом спасшийся» Фетт. Что уже действительно будет не против заключения союза с Дозором Смерти, а заодно — выполнит всё, что скажет ему граф. А с твоим сыном произойдёт несчастный случай. Так же внезапно.

Конечно, бывший принц допускал, что отнюдь не только лидер Конфедерации мог бы осуществить подобный план. С таким же успехом с Пре Визслой мог договориться и сам Сидиус. К примеру, не доверяя до конца своему ученику. Однако иногда подача материала была куда важнее его возможной правдивости.

— Это лишь домыслы, — лицо Фетта осталось невозмутимым. Однако в его эмоциях Лелуш с внутренним торжеством чувствовал тень сомнения, что легла на душу наёмника. Маленькое зёрнышко, что, со временем, может разрастись в нечто большее. — Ведь у тебя нет никаких доказательств подобного.

— Разумеется. Я сейчас не пытаюсь в чëм-то убедить. Это рассуждения о том, где глава Дозора Смерти мог бы достать клона. Однако, — Зеро словно в задумчивости коснулся подбородка. — Вернёмся к сути. Ты спрашивал, с чего мне это? Я ответил на твой вопрос. Я не хочу плясать под дудку кукловода, что стоит за Дозором, потому что твоя смерть повлечёт за собой более неприятные последствия, чем твоя жизнь. Я не желаю быть среди тех, кто казнит тебя, потому что не считаю это справедливым, — аметистовые глаза сощурились, в глубокой задумчивости смотря на Фетта. Разумеется, были и иные причины. Но о них пока что Фетту знать не обязательно. — И, что ещё более важно, я единственный, кто может и хочет помочь тебе сейчас. Сев’ранс и Эмилия? Их не допустят к тебе, даже если я ошибаюсь и Дуку не стоит за этим. Твои собратья? Сидят по камерам, ожидая суда. Как бы это иронично ни было, я — твоя единственная надежда. Но даже я ничего не смогу сделать без наводки.

Лелуш склонил голову на бок, подперев её двумя пальцами в своём привычном жесте и мысленно отсчитывая секунды, пока наёмник взвешивал все «за» и «против». Как ни посмотри, жить Фетту хотелось. И было для чего — и ради надежды на исполнения своих прежних идей, и ради сына. А следовательно…

— Если так, то нам нужен клон, что изображал меня. Живой, здоровый, сидящий в допросном кресле перед Сатин Крайз — и дающий показания против Визслы, — глубоко вдохнув воздух и решившись, мандалорец резко поднял склоненную было голову. — Учитывая, как сильно от меня хотят избавиться, любое иное доказательство будет расценено как «недостаточное» или «подтасовка». Более того, твоих собственных клонов лучше держи живыми. Они должны быть на виду. Иначе с Сатин станется сказать, что, дескать, ты подговорил своего собственного солдата, — губы наёмника искривила усмешка. Такая кислая, словно он съел дюжину лимонов. — Начни с Конкордии, спутника Мандалора. Если Визсла держит этого клона живым для дальнейшего использования, он делает это там, на своей территории. На луне есть несколько заброшенных шахт по добыче нашего железа. Я бы начал с них, — пальцы Фетта слегка сжались, прежде чем напечатать следующую строчку. — Не думал, что в итоге дже’ти будет стараться спасти меня.

Лелуш молча кивнул ему, улыбнувшись одними губами.

— Жаль, что ты отказался проявить благоразумие. Помоги ты следствию — уверен, герцогиня бы, возможно, облегчила твою участь.

— Катись к ситху, — поддержал игру Джанго, усмехнувшись.

Декорации были расставлены, зрители заняли свои места… Осталось лишь уговорить актёров.

Гостевые покои

— Итак, — синевато-прозрачная голограмма Оби-Вана, висевшая в воздухе посреди кают-компании «Духа Мщения», закуталась в плащ поплотнее. Судя по расслабленной позе и более-менее благожелательному выражению лица, Кеноби явно устроился в каком-то мягком кресле. Лелуш вполне не исключал, что кресло это из покоев Зура. — Что мы имеем в итоге? Первое — если доверять твоему чутью, Лу, эмоции Фетта говорят о его полной невиновности. Второе — не исключено, хоть и не доказано, что за всем этим фарсом на самом деле стоит некий граф Серенно… Или же — его племянница. Я бы не стал сбрасывать эту девочку со счетов, знаете ли. Третье, — Оби-Ван недовольно поморщился, с какой-то затаённой обречённостью смотря на Лулу. Пальцы джедая в задумчивости погладили бородку. — Если мы всё же попытаемся вытащить его, то мне на Мандалоре лучше не появляться ещё довольно долгое время. Сатин… никогда не отличалась всепрощением, несмотря на свой пацифизм. И, чувствую, мою помощь ещё долго будет вспоминать… если мы, конечно, в это ввяжемся. Ну и четвёртое. У нас есть небольшая зацепка, где искать. Что ни говори, но Пре Визсла является племянником Тора Визслы, основателя Дозора Смерти. И, в теории, он вполне мог бы оказаться той самой паршивой бантой, что пустила крайт-дракона в стадо.

Слева от привычно подперевшего голову пальцами Зеро раздался молодой голос, прежде чем Кеноби продолжил.

— Учитель, — Энакин упрямо наклонил голову, обращаясь к своему Мастеру. — Есть ещё и пятое. Стоит ли нам в это лезть? Даже в случае, если всё это действительно подстроил Дуку. Что факт недоказанный и, судя по всему, — падаван скосил голубые глаза в сторону Рейгоса. — Их и невозможно предоставить. Зато, в отличие от предположений, мы точно знаем, что ранее Джанго Фетт работал на Дуку и желает, чтобы Мандалор присоединился к Конфедерации. Более того, Фетт уже совершал покушения на сенатора Амидалу, что также косвенно подтверждает его вину. Так стоит ли нам тогда терять хорошие отношения с герцогиней Крайз и возможность уже избавиться от этого убийцы?

Лулу незаметно улыбнулся.

Слова Энакина были, в общем-то, логичны. Действительно, иногда лучше сохранить малый успех, не рискуя им во имя неизвестно чего. Особенно, если учитывать личную вендетту Скайуокера к лидеру «Истинных мандалорцев». И уж тем более, если помнить, что падаван, сознательно или нет, но не желал слишком сильно идти против воли девушки, которую он боготворил. Однако у этой позиции было одно очень слабое место…

— Скажи, — Лелуш говорил спокойно, без издёвки или иронии — как с равным. После лёгкого поворота головы аметистовые глаза упёрлись прямым взглядом в голубые. — Что ты предпочтёшь? Рассориться с герцогиней, в случае, если мы действительно найдём доказательства невиновности Фетта, но при этом обезвредим настоящую угрозу? Ведь Джанго, по крайней мере пока, предпочитал играть по правилам, в отличие от Дозора Смерти.

Рука Зеро поднялась вверх, символизируя одну из чаш весов.

— Или же действительно будет лучше, если пустить всë на самотёк? Разумеется, в таком случае наёмного убийцу ждёт смерть… а ещё, с высокой вероятностью, настоящий пособник Дозора, отключивший защиту дворца и пропустивший этих ублюдков в город, останется нераскрытым. И никто ему не помешает совершить ещё одно покушение на герцогиню. Или же — на сенатора Республики. И отнюдь не факт, что это покушение будет таким же неудачным, как и первое. В конце концов, отнюдь не всем гостям повезло так, как Падме, которую мы защищали вместе с Сатин.

Бывший принц поднял вторую ладонь, слегка покачивая обе чаши весов и чувствуя смущение и потихоньку нарастающий гнев Скайуокера. Гнев не на самого Лелуша, нет. На ситуацию, в которой падавану необходимо было выбрать из двух зол меньшее. И этот выбор сильно раздражал.

— В случае, если мы ничего не найдём, и Фетт окажется виновным — мы ничего не потеряем. Даже отношения с герцогиней не испортятся. Но в случае, если наши подозрения верны, сколько людей может пострадать, если мы будем бездействовать? И что мы за джедаи будем, если оставим это в стороне? — тонкие пальцы Лелуша на обоих руках резко сжались в кулаки.

Энакин глубоко вдохнул воздух, сцепив руки за спиной и явно стараясь успокоиться. Но его эмоции уже выдавали. Всё же беспокойство за любимую значило для него куда больше ненависти к наёмнику.

— Ладно, — юноша резко выдохнул, собираясь с мыслями, сосредотачиваясь. — Согласен, проверить стоит. Правда, я не думаю, что губернатор Конкордии будет рад, если мы заявимся к нему в гости, — добавил он с сарказмом. — Особенно в том случае, если он действительно связан с Дозором.

— Есть одна идея, — Лелуш торжествующе сощурился.

Два джедая, один из которых был представлен голограммой, и падаван, чуть нервно сжимавший пальцы металлической руки, начали обсуждать детали предстоящей авантюры.

Некоторое время спустя, там же, кабинет Герцогини

— Лу Рейгос, прошу вас, проходите, — учтивый голос самозваной герцогини Мандалора резанул по ушам мандалорца, словно звук плазменного резака по листу дюростали. Тем не менее, правитель Конкордии сохранил вежливо-дружелюбное выражение лица, встретившись взглядом с вышеупомянутым джедаем.

— Благодарю, госпожа.

Пре Визсла выжидательно свёл пальцы рук вместе, внимательно наблюдая за тем, как брюнет садится за стол и благодарно принимает чашку с кафом. Смотря на Рейгоса, сложно было подумать, что этот мальчишка, не больше двадцати пяти лет от роду, худощавый, явно привыкший больше к работе с данными, чем на поле боя, может представлять какую-либо опасность. Как и синекожая девчонка из лагеря КНС. Так Визсла думал, когда давал сигнал к атаке на дворец. Увы, к глубокому сожалению главы Дозора смерти, всё пошло отнюдь не так, как он рассчитывал. Проклятие, да эти куски осик⁽³⁾ не только выжили, но и сумели отбить атаку на дворец! Красноглазая тварь резала истинных сынов Мандалора, точно шрик-ястреб гонял крыс. Да и этот… несмотря на хлипкое телосложение, численное превосходство, внезапность нападения — этот сукин сын сумел не только выжить, но и организовать оборону. Продержаться вместе со своими мясными дроидами достаточно, чтобы ученица графа вновь включила все защитные системы дворца!

Даже убийство Сатин, которую должны были прикончить уведшие женщину в «безопасное место» гвардейцы из числа верных Дозору, провалилось — рядом с герцогиней постоянно находилась сенатор со вторым дже’ти.

Подавив вспышку злости, единственный и настоящий Манд’Алор всё же сумел успокоиться. Ведь, несмотря на то, что нападение не достигло своей цели и Сатин, позорящая свой народ, осталась жива, вторая часть плана всё же оправдала себя. Крайз заглотила предложенную ей наживку и накрепко вцепилась в версию о причастности к нападению Фетта и его пародии на истинных воинов под названием «Истинные мандалорцы». Да и республиканцев, судя по всему, эта версия более чем устроила. Точно так же как Дуку на Галидраане, они не стали рассуждать, а приняли ту правду, которая была им наиболее выгодна.

— Итак, — премьер-министр Алмек, являвшийся, как и сам Пре, доверенным лицом герцогини и тоже присутствовавший на этом закрытом совещании, начал разговор. — Вы настаивали на конфиденциальном допросе подсудимого. Вам удалось что-либо узнать?

Визсла мысленно хмыкнул. Разумеется, клятый Фетт не мог сказать ничего дельного, потому что совершенно ничего не знал. Разве что всё отрицать. Бездоказательно. Что явно не прибавит ему невиновности в глазах Сатин с её республиканскими друзьями… А значит, и с «Истинными» скоро будет закончено — на этот раз окончательно, в отличие от Галидраана.

Что до «Новых» и республиканцев — они даже не догадывались, какой революционный взрыв ждёт эту планету в скором будущем. И что совсем скоро о Мандалоре вновь заговорят с уважением и страхом, как четыре тысячи лет назад. Пре ни разу пока что не пожалел о том, что тогда принял предложение ситха, предоставившего всё необходимое для подставы Джанго. Пока что временный союз с ним был более чем успешен. А там… Если ситх попробует предать Дозор Смерти — разделит судьбу собратьев, давно покоившихся в могилах и гробницах.

Однако следующие слова Рейгоса заставили удивлённо моргнуть главу Дозора.

— Большей частью — дерзил и огрызался, — джедай сделал глоток кафа, после чего, удовлетворённо кивнув, поставил чашку обратно. — Однако кое-что, похоже, сумело навести нас на след, что может привести к союзникам Фетта из Дозора. У меня есть определённые подозрения, что они прячутся на Калевале — либо Конкордии.

— Так я и думал, — Пре, хмыкнув, скрестил руки на груди. — Помня о тёмном прошлом моей семьи и моего клана, этот бандит начал швыряться бездоказательными обвинениями, дабы избежать казни? Вы же не думаете поверить ему, магистр?

Почему Конкордия — Визсле было понятно. Джанго не упустил бы возможности потянуть за собой племянника (и истинного наследника) основателя Дозора Смерти. Но причём здесь Калевала? Фетт узнал что-то о связях Тала Меррика с Дозором? Чушь. Об этом союзе знали лишь двое: сам Пре и принц Калевалы. На планете даже не было вооружённой ячейки Дозора!

— Разумеется, нет, — покачал головой брюнет. — Однако кое-что мне удалось прочитать в его сознании. Пусть я, в отличие от магистра Йоды, и не способен читать мысли, но, изрядно попотев, я выудил из его головы несколько образов.

Светловолосые брови губернатора Конкордии слегка приподнялись.

Похоже, Пре сильно повезло, что вместо матёрого магистра Орден послал этого мальчишку. А то сталось бы с него попытаться прочесть мысли самого Визслы… Или докопаться до невиновности Фетта. Конечно, в качестве доказательства это не представишь, но с джедая сталось бы не заморачиваться подобными вещами, попытавшись порубить главу Дозора Смерти в капусту. От этого же, похоже, можно было не ожидать ничего, кроме пары фокусов. Если даже намеренно пытаясь, ему пришлось постараться, чтобы вытащить из Джанго хоть что-то.

И всё же, почему Калевала?

— И наиболее ярким образом в голове заключённого было злорадство, — продолжал тем временем Рейгос, продолжая попивать каф. — Фетт был твёрдо уверен, что долго не пробудет в заключении. Судя по эмоциям и обрывкам образов, у него есть очень серьёзный союзник на родной планете герцогини. Кто-то, очень близкий к вам, Сатин, — аметистовые глаза встретились с голубыми. — И кто-то крайне влиятельный, поскольку Джанго всерьёз рассчитывал на поддержку этой планеты.

— Вы уверены? — глаза Крайз расширились. Тонкие ладони, покоящиеся на коленях женщины, медленно сжались, комкая ткань. Похоже, новость её сильно потрясла — подумала герцогиня явно о ком-то конкретном. — В это очень сложно поверить, магистр.

— В это — абсолютно. Я никого не обвиняю, но куда лучше для всех будет проверить это, дабы навести порядок в секторе, верно?

Пре стиснул зубы, стараясь поддерживать вежливую улыбку и ничем себя не выдать. Близкий к Сатин и обладающий достаточным влиянием, чтобы привести под руку Джанго всю планету? Такое описание могло быть только у одного человека.

Меррик, двуличная тварь! Ещё недавно принц Калевалы клялся в верности делу Дозора Смерти. И что теперь? Фетт рассчитывает на его помощь. Решил переметнуться на сторону более сильного игрока, которого, к тому же, поддерживает КНС? Или… изначально работал на Конфедерацию, водя правителя Конкордии за нос?

Визсла сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Нельзя себя выдать. Особенно рядом с дже’ти, который пусть и плохо, но умеет чувствовать эмоции.

С Талом Мерриком он ещё поговорит на эту тему, когда всё закончится. И лучше для принца Калевалы, если он просто вёл с Феттом двойную игру, оставаясь верным Дозору. Лучше — для его же холёного лица.

— Второй же образ, менее понятный, но не менее чёткий — это заброшенные шахты бескара, расположенные, судя по пейзажу, на Конкордии, — тем временем продолжал чëрноволосый джедай. — Я не уверен насчёт этого, но, похоже, там находится нечто крайне ценное для Джанго.

Это как раз губернатору Конкордии было куда понятнее. Похоже, что его противник в случае своего освобождения собирался наложить свои лапы на бескаровые жилы, что оставались ещё не исчерпанными. Умно, да только до этого момента Фетт не доживёт. Уж Визсла об этом позаботится.

— Если вы планируете обследовать заброшенные шахты Конкордии, я могу предложить вам свои услуги, — тем не менее, учтиво склонил голову Пре. — Насколько я знаю, ваш отряд серьёзно пострадал во время нападения Дозора. Сколько у вас осталось клонов?

— Пятнадцать, если не считать экипаж моего корабля. Пятеро хороших солдат погибли от рук этих убийц, — слегка поморщился Рейгос. — Прибавим к этому то, что пятерых солдат я оставлю для охраны сенатора Амидалы. Однако, я думаю, что справлюсь. В конце концов, я собираюсь пока что просто проверить возможные следы, а не врываться на базу Дозора с мечом наголо, — джедай хмыкнул. — А кроме того, со мной отправится падаван Скайуокер.

— Рада это слышать, — одобрительно улыбнулась Сатин. — Вижу, отнюдь не все джедаи забыли о возможности мирного расследования, взявшись за оружие. Что же до жизни моей подруги, не волнуйтесь. Меры безопасности во время суда над Феттом будут ужесточены. С Амидалой ничего не случится в любом случае, но если вы настаиваете на дополнительной охране — будь по-вашему.

— Но как же ваше присутствие на суде? — подал голос Алмек.

— Сейчас вскрыть возможную ячейку Дозора важнее, — мальчишка сощурился, покачав головой. — Суд начнётся завтра в полдень по времени Мандалора. Я не думаю, что успею закончить до этого времени, а работать в таком деле небрежно… сами понимаете. Я думаю начать с Калевалы, но буду благодарен вам, губернатор, если вы поделитесь со мной имеющимися картами шахт Конкордии. Возможно, мне всё же придётся влезть в них.

— Разумеется, я предоставлю всю необходимую информацию.

Визсла глубоко вздохнул, остальной разговор слушая уже постольку-поскольку. Похоже, удача, явно расплачиваясь за вчерашний провал, теперь повернулась к нему лицом. На Калевале этот молодой дже’ти ничего не найдёт. В тот момент, когда Пре договаривался с Талом, принц не видел лица главы Дозора, так что даже реши Меррик сдать тех, кого он, быть может, предал — у него ничего не выйдет. Тал не знает ни о других базах, ни о том, кто скрывается за Дозором Смерти. Что касалось Конкордии… Что же, заброшенные шахты — это далеко не дворец, откуда дозорным пришлось отступить, когда к Сатин и её компании подошли подкрепления. Если этим двум мальчишкам хватит ума сунуться туда, пусть даже и с клонами — там они и останутся. Вину можно будет свалить на пиратов или всё того же Меррика, будь этот поганец неладен.

А затем, когда Фетт с его отребьем будет казнён, а делегация сепаратистов уберётся восвояси, можно будет подумать о повторном нападении. На этот раз успешном, даром что у Пре уже были свои люди среди так называемой «королевской гвардии» Мандалора.

Боевой Лидер Дозора Смерти с трудом дождался окончания совещания, пожелав удачи отправляющемуся скорее всего на смерть джедаю. После чего — твёрдой, уверенной походкой направился в отведённые ему покои, стараясь не ускорять шаг. В конце концов, мало ли, что взбредёт в голову герцогине. Меньше всего Пре сейчас нужно было разоблачение из-за глупой ошибки.

— Бо-Катан, — едва оказавшись в комнате и проверив отсутствие слежки, Пре включил компьютер. На засветившимся экране тут же появилось изображение статной рыжеволосой женщины в полном бескар’гаме. Черты лица её — острые, вытянутые, с выпирающими скулами — удивительным образом напоминали герцогиню Сатин. В отличие от своей сестры, предавшей свою расу, Бо была истинной дочерью Мандалора и превосходным воином.

— Манд’Алор? — лейтенант Дозора и лидер его гвардии, «Ночных Сов», подняла голову перед голокамерой.

— Возможно, наши гости-фокусники соберутся проверить Конкордию, — Пре презрительно хмыкнул, скрестив руки на груди. К двум недорослям, прибывшим в составе делегации Республики, он не испытывал ни малейшего пиетета. Возможно, один из них и был толковым тактиком… но это ему не сильно поможет. — Когда именно — не могу сказать, но пусть наши люди будут готовы. Мне пришлось дать им планы шахт, дабы не вызвать подозрений. Но иметь карту — ещё не значит выйти из шахты живыми, верно?

Красивые губы воительницы искривились в кровожадную усмешку. Бо-Катан явно не была против пустить джедаям кровь.

— Всё будет сделано, сэр. Когда вы вернётесь на Конкордию, я преподнесу вам их головы! — одетый в металл кулак ударил по броне, что защищала грудь.

— Рад это слышать, — Визсла одобрительно улыбнулся верной соратнице. Если… когда всё пройдёт гладко, планы шахт в руках джедаев уже не будут иметь никакого значения. — Как там наш новый Фетт?

Несмотря на то, что переданный ситхом клон беспрекословно выполнил возложенную на него часть плана, глава Дозора всё же не до конца доверял этому чуду генной инженерии. Это было, по крайней мере, сложно — воин был как две капли похож на давнего врага клана Визсла.

— Он полностью разделяет наши идеи и желает стать одним из настоящих мандалорцев. Он хороший солдат, — сестра Сатин уверенно кивнула. — Республика сделала его рабом. Но этот — хочет стать свободным. Он будет продолжать сотрудничать без всякого принуждения.

— Прекрасно. Но на всякий случай — держи его под своим постоянным наблюдением. Не хочу, чтобы у него в определённый момент что-то щёлкнуло в клонированных мозгах.

В это же время, гостевые покои

— Похоже, ты был прав, — нехотя признал Скайуокер, когда разговор Дозорных подошёл к концу и связь прервалась. Откинув в сторону нелепую косичку, свисавшую с виска, падаван аккуратно, дабы губернатор Конкордии не сумел ничего понять, начал убирать следы дистанционного взлома компьютера. Пальцы Энакина забегали по виртуальным клавишам терминала в такт тому, как подключённый к сети R2 закачивал перехваченные данные. Лулу же улыбнулся, скрестив руки на груди и с удовлетворением смотря на работу астродроида и его хозяина.

Скайуокер отнюдь не выглядел весёлым. Исчезла даже напускная бравада, и его можно было понять. Пока Визсла находился во дворце и на свободе, оставалась и угроза для его жены. С другой стороны, это обстоятельство также говорило о том, что Лулу мог рассчитывать на помощь Энакина в расследовании губернаторских делишек и отправке его в Силу.

— Сумеешь отследить, куда шёл сигнал? — Лелуш мысленно скрестил пальцы. Если да — уже завтра главе Дозора Смерти можно будет объявлять шах и мат. Если нет… в принципе, взять Визслу за горло тоже будет возможно, но вот по Дозору это ударит гораздо меньше.

— Уже, — кисло хмыкнул падаван, нажав пару голоклавиш и выведя на экран терминала координаты места на луне Мандалора. — Судя по картам, рядом с этим местом как раз расположена одна из «заброшенных» шахт.

— Молодчина, — губы Зеро разошлись в искреннюю улыбку.

Бывший принц не ошибся, сделав ход ферзём и положившись на способности прирождённого техника от Силы, в десять лет сумевшего создать едва ли не на коленях полностью функционирующего протокольного дроида с соответствующим программным обеспечением. Энакин был настоящим самородком, даже если не учитывать его уровень мидихлориан и более чем впечатляющие способности джедая. Более того, самородком увлечённым, креативным и способным использовать совершенно нестандартные подходы, а сейчас и невероятно замотивированным на успех всей авантюры. Достаточно было посмотреть на то, как Скайуокер, не имея ничего, кроме доступа к сети дворца и астромеха под боком, сумел обойти все защитные коды Визслы и перехватить транслируемое сообщение.

Впрочем, что ещё ожидалось от человека, создавшего из простого астродроида машину-суперхакера? Которая даже двадцать лет спустя (если верить фильмам) могла взламывать управление отдельными блоками на Звезде Смерти, несмотря на, казалось бы, устаревшую программу и отсутствие кодов доступа?

— Рад, что хоть кто-то оценил, — Скайуокер, чьё настроение после признания его мастерства явно приподнялось, нагло улыбнулся. Так, что Зеро пришлось подавлять мимолётное желание предложить ему трубку — настолько в этот момент Энакин был похож на Ракшату в моменты очередного триумфа одного из её детищ. С тем лишь исключением, что падаван был мужчиной.

— Однако должен сказать, что лезть туда будет равносильно самоубийству, — закончив, падаван обернулся к Лелушу. Голубые глаза выражали определённую долю скепсиса. — Дозорные знают о том, что мы идём, они на своей территории. А мы даже не знаем, сколько их! Стоит нам спуститься в шахту — и всё закончится, не успеем мы сказать: «Да пребудет с нами Сила».

— Согласен, — рука, облачённая в чёрную перчатку, подключила к терминалу инфочип, выводя на экран планы шахт, предоставленные Визслой. Аметистового цвета глаза сощурились, выискивая среди них ту, что соответствовала полученным координатам. Два выхода на поверхность. — Именно поэтому мы не полезем туда. Вместо этого мы совершим правосудие иным путём.

— Правосудие? — бровь Энакина слегка иронично приподнялась вверх. — А мне казалось, мы пытаемся убрать Визслу совершенно по иным причинам. Защитить герцогиню и сенатора, например.

— В данном случае, одно подразумевает второе, — мрачно хмыкнул Зеро. — Правосудие… да. Та самая грязная, неблагодарная, но иногда необходимая работа по уборке галактического мусора, о которой я говорил тебе на подлёте к Сандари. Дозор Смерти известен своими нападениями на мирных граждан и откровенно террористическими методами. Даже если не брать во внимание их прошлые дела — во время их нападения на дворец погибли множество ни в чём не повинных жителей и дипломатов. Едва не погибли Сатин и Амидала, — при упоминании последней Скайуокер сжал зубы. На скулах падавана заиграли желваки. — И, в данном случае, дабы защитить их, нам следует вырвать эту заразу с корнем. И я не собираюсь нянчиться с Дозором. Джедаи — Стражи этой галактики. А стражи защищают тех, кто не может сделать это сам, с оружием в руках. В том числе тех, кто находится непосредственно под нашей защитой, как сейчас — Падме.

Лелуш шагнул вперёд, к креслу, в котором сидел падаван.

— Ты со мной, Энакин? — обтянутые чёрной кожей пальцы вытянулись вперёд, предлагая рукопожатие. — Покажем этим недотеррористам, почему злить одарённых и покушаться на тех, кого они защищают, опасно?

Лулу снова встретился взглядом с голубыми глазами падавана, в которых сейчас плескалась настоящая буря эмоций, отчасти противоречащих друг другу. Боевой азарт, присущий его возрасту, желание защитить близкого человека, злость на мандалорцев — вновь встретились в бою с нежеланием спасать жизнь наёмника и лёгким недоверием по отношению к методам Зеро. Но, похоже, первый спектр всё же брал вверх.

— Я в деле, — на губах будущего Вейдера заиграла усмешка, не предвещавшая ничего хорошего Дозорным. — Глядишь, после раскрытия этого заговора меня и в рыцари произведут… у тебя есть план, как я понимаю?

— Скоро увидишь — по дороге на Конкордию. У нас ещё осталось несколько дел, которые надо сделать. В частности, рассказать Падме о том, куда мы собираемся, и проводить в последний путь солдат, погибших во время нападения.

На пути к Конкордии, «Дух Мщения», мостик

Вытянутый, напоминающий своими формами хищную птицу, звездолёт неспеша вышел из доков Сандари, набирая высоту и стремительно удаляясь от планеты, рассекая яркой звездой кромешную тьму космоса, направляясь к своей новой цели.

— Солдаты Шестнадцатого Легиона! Чёрные Рыцари Республики! Мои братья по оружию, — Зеро стоял на капитанском мостике перед собравшимся на нём отрядом во главе с Гилфордом. Руки молодого полководца были сцеплены за спиной, глаза, почти не моргая, смотрели на выстроившихся перед ним клонов. Столь одинаковые на лицо — и столь разные внутри. Кто-то из них сейчас мысленно прощался с потерянными товарищами, в одном отделении с которыми они росли всю свою недолгую жизнь. В других горела жажда мести. Третьи, подобно Гилфорду, относились к потерям спокойно. В конце концов, клоны были солдатами на войне, они росли для этой войны. А войны без потерь не бывает.

Объединяло клонов сейчас одно. Все собравшиеся на мостике, и все, кто был на других палубах, сейчас внимали своему командиру.

— В этот час мы провожаем в последний путь тех, кто погиб в последнем бою. В схватке с погаными отбросами из Дозора Смерти, что посмели напасть на нас.

Тела четверых клонов уже были сожжены и развеяны в бесконечном пространстве космоса. Лучшее погребение из тех, что Лелуш сейчас мог дать им. В конце концов, не гнить же им в пустынной земле негостеприимного Мандалора…

Лулу слегка вдохнул, готовясь продолжать.

— Когда вы согласились идти за мной, как за своим лидером, я говорил о том, что не могу обещать, что все из нас останутся живы. Мы на войне — и вы знаете это, — рука генерала, сжав пальцы в кулак, прижалась к груди около сердца. — Но я обещал вам другое. Ни один легионер Чёрных Рыцарей не умрёт напрасно. Наши братья сражались и пали, прикрывая нас. Падали, дорого продавая свои жизни. В том числе — благодаря их самоотверженности, мастерству и способности сражаться до конца, мы сумели одержать победу и погнать этих ублюдков назад!

Сжатая в кулак ладонь взметнулась резко в сторону, словно откидывая полу плаща. Со стороны клонов потихоньку нарастало одобрительное ворчание, пусть оно и было мысленным. Лелуш удовлетворённо улыбнулся. В конце концов, этого он и добивался. И в то же время — Зеро искренне верил в то, что говорил. Точно так же, как пожертвовавшие собой Урабе, Роллан, да и сам Лелуш. Все они, как и остальные погибшие члены ОЧР, отдали жизни ради нового мира. Эти жертвы не были напрасны.

— И те, кто сражался с нами. Те, на чьих руках кровь наших братьев — заплатят. Кровью и своими жизнями. Наши павшие друзья не останутся не отомщёнными! Эти ублюдки получат по заслугам, даю вам слово.

— Генерал!

— Рейгос!

— Смерть Дозору! — слышалось со стороны клонов, постепенно входящих в раж.

Лулу отшагнул в сторону, встав к своим солдатам полубоком и открывая им обзор на мемориальную доску, занявшую всю заднюю стену капитанского мостика. Слева были выгравированы первые четыре имени. И пусть сама доска представляла собой лишь толстый лист дюрастали, его бойцам нужен был символ. Символ памяти, символ их жертв — и того, что эти жертвы не забудут. Символ, который скрепит Шестнадцатый Легион, обязав его солдат сражаться не только за себя и Республику, но и за тех, кто погиб до них… и свяжет бойцов со своим командиром, чтущим жертвы Чёрных Рыцарей.

— И я также даю слово, что погибшие бойцы не будут забыты. Не важно, было ли это эпохальное сражение, в котором решалась судьба галактики, или же нападение жалких террористов. Мы будем помнить всех наших братьев! — пальцы генерала сжались на эфесе световой шпаги, активируя её и вскидывая фиолетовое лезвие вверх, в последнем салюте ушедшим. — Рядовые Энай, Брайс, Дирк, капрал Шелб, вечная вам всем память. Пусть настоящие имена вы обрели совсем недавно, мы будем помнить вас. Да станете вы Силой, друзья.

Брюнет повернул голову в сторону живых.

— Слава павшим воинам!

— Слава!!! — в единодушном порыве вскинули винтовки как простые клоны, так и полковник. И Лулу чувствовал — кричали не только те, что находились на мостике. Слышавшие всю речь члены экипажа «Духа Мщения» ответили ему не менее единодушно.

— Слава! — вверх взметнулся небесно-синий клинок светового меча. Энакин, поддавшись общему порыву, помянул павших вместе с остальными. Лулу внутренне улыбнулся, радуясь сбывшимся ожиданиям. Падаван, явно питавший определённую симпатию к подчинённым ему солдатам, не мог отреагировать на подобную речь в отрицательном ключе.

Уже после того, как солдаты разошлись по своим постам, падаван Оби-Вана Кеноби, собравшись с мыслями, резко шагнул к Лелушу.

— Четверо погибших, — голубые глаза Скайуокера не спрашивали — утверждали. — Но Падме и Сатин ты говорил о пятерых.

— Говорил, — Зеро в своей привычной манере подпёр голову двумя пальцами, касаясь ими виска и брови. — И неоднократно, когда они спрашивали. На самом же деле рядовой Айден был лишь тяжело ранен. Увы, парню прострелили бок. Но, думаю, ко времени нашего возвращения на Мандалор он уже сможет стоять на ногах.

Тонкие губы генерала сложились в улыбку.

— Как я уже говорил, лезть в шахту за клоном-предателем было бы самоубийством. Но мы до них доберёмся в любом случае. И тут твои технические таланты пригодятся как никогда, Энакин.

«Дух Мщения» полным ходом летел к Конкордии.

Конкордия, недалеко от входа в шахту, принадлежащую Дозору

Ночь спустилась на луну Мандалора, постепенно вступая в свои права. Удлинялись тени, свет звезды шаг за шагом уходил за горизонт. Лесные хищники, коротавшие днём время в своих берлогах, потихоньку выходили на охоту. Небосвод, прежде бывший небесно-голубым, наливался тьмой. Тишина — лишь негромкий, мерный гул реакторов, гнавших воздух в «заброшенную» шахту.

Бо-Катан напряжённо вслушивалась в наступившую на Конкордию тьму, следя в бинокль за потихоньку приближающейся звездой, чем ближе, тем сильнее приобретающей очертания военного корабля. Звездолёт был по-своему красив. Мощное, опасное оружие, которое, сменив хозяина, ещё прекрасно сможет послужить им самим. Рыжеволосая женщина довольно сощурилась, представляя себя на капитанском мостике этого красавца. Да, этот звездолёт сестра герцогини Крайз однозначно собиралась оставить себе. Право трофеев не может оспорить даже Манд’Алор.

Осталось лишь завоевать его, раз уж джедаи так удачно решили начать своё расследование с Конкордии.

— Боевая готовность — пять минут, — скомандовала она по комлинку своим подчинённым, уже находящимся в шахте. Кулак женщины решительно ударил по кнопке включения турболифта, устремляя кабину вниз. — Наземная группа, приготовиться. Как только джедаи спустятся в шахту — приступайте к захвату. Не дайте корвету взлететь снова!

План, разработанный Бо-Катан был прост, эффективен и смертоносен, точно мандалорский вибро-нож. Отряд джедаев входил в шахту, отойдя от турболифта достаточно далеко — в этот момент мышеловка захлопывалась. Отрезанные от возможных подкреплений, на незнакомой им территории, пусть и немного известной по данной Пре Визслой карте, да ещё и застанные врасплох — долго ли два одарённых и пятнадцать клонов, пусть и принадлежащих Джанго Фетту, смогут сопротивляться? Дозору, который был у себя дома? Тем более, что один из них — всего лишь ученик? Если же у них хватит ума послать разведку…

Рыжеволосая наёмница хмыкнула, проверяя оружие. Ни к чему говорить о том, чего не случится. Сколько за свою жизнь она встречалась с выходцами из Ордена, зачастую — со смертельным исходом для них — слова «разведка» они понимали исключительно как «пойти в потенциально опасное место самим. Чаще всего — с мечом наголо».

В это же время, пока цепных собак Республики будут убивать внизу, отряд, полностью состоящий из «Ночных Сов», ударит по кораблю, вырезав оставшихся там и сохранив судно в целости, благо район вокруг шахты уже успели отрезать от связи. Подмогу вызвать не успеют. Идеальная ловушка.

К тому времени, как Фетт будет казнён, а Манд’Алор вернётся на Конкордию — головы обоих орденцев уже будут лежать у него в кабинете, а звездолёт — спрятан в надёжном месте. И пусть сенатор Республики ждёт своих защитников… или отправляется обратно на гражданском транспорте. Там, глядишь, её и в заложники можно будет взять.

— Что там? — надев шлем, бывшая член клана Крайз вновь активировала связь с наземным отрядом, выходя из кабины лифта.

— Только что приземлились, Бо, — ответил уверенный мужской голос. — Так… судя по всему, в шахту собрались четверо. Джедай и трое мясных дроидов. Разделились на две группы, идут к основному и чёрному входам. Вместе с ними — два контейнера на репульсорах. Довольно объëмные, судя по всему.

— Что за контейнеры? — лейтенант нахмурилась, занимая позицию и скрываясь в темноте подземной крепости, которой шахта стала давным-давно. Товарищи по Дозору заняли позиции рядом, готовые открыть огонь по её приказу.

То, что в шахту войдёт лишь один джедай, было, конечно, неприятным сюрпризом, но это мало что меняло. Ребята наверху были лучшими из лучших. Они должны были справиться. Тем более, если эти шабуир’се⁽⁴⁾ решили раздробить силы. Но что ещё за ящик они с собой тянут? Исследовательское оборудование? Возможно, но зачем? Разведывательные зонды, сложенные в ящики? Неприятно, но погоды не сделает. Бомбы? Вряд ли. Не в стиле Ордена, будь он неладен. Да и неоткуда им знать о том, что (а вернее, кто) находится в шахте.

— Всем ждать. Вэлон, приготовься, — обратилась Бо к старому другу. — Если увидишь, что звездолёт собрался взлетать — нападай сразу. Они не должны покинуть Конкордию.

— Не бойся, Ге’тал⁽⁵⁾, — ласково фыркнул старый напарник рыжеволосой. — Они и пикнуть не успеют.

Бо-Катан тихо вдохнула слегка запылённый воздух шахты, готовясь к бою. На душе от чего-то было неспокойно. Это будет не первая успешная охота — и не первый умерший джедай. Но интуиция, внутреннее чутьё говорило ей, что что-то идёт не так… Но что?

— Ге’тал, что-то не так, — словно дублируя её мысли, раздался взволнованный голос. — Те отряды, что шли к вам, вернулись обратно в быстром темпе! Корабль готовится взлетать!

— Проклятие! Атакуй, они не должны уйти, — бывшая Крайз прорычала сквозь зубы длиннющее ругательство, устремившись к турболифту. — Ребята, на выход! Половина ко мне, остальные — к запасному входу.

То ли джедаи на удивление попались слишком осторожные, решив использовать вместо себя разведзонды, то ли у них сыграло их знаменитое клятое чутьё, но лезть в шахту они не решились. Вот только лейтенант Дозора вовсе не собиралась ни упускать свою добычу, ни давать дже’ти возможность засечь их базу.

— Давай же, — процедила она, смотря, как индикатор грузового турболифта опускается всё ниже, приближаясь к тому месту, где сейчас находились её солдаты. — Быстрее! Вэлон, что там у тебя?!

Рыжеволосая воительница ещё не знала, что вместе с кабиной неумолимо приближается их смерть. Спокойная, холодная, неотвратимая, принявшая вид весьма большой камеры со сжатым газом тибанна, молекулы которого всё больше раздражались короткими вспышками лазерных лучей, установленных внутри камеры. Вот только никаких предохранителей, ровно как и выхода энергии, на этой самодельной бомбе не существовало. Дополнялась конструкция семью термальными детонаторами, готовыми активироваться в тот момент, когда превратившийся в плазму газ ударит по гранатам тепловой волной.

— Вэлон, чтоб тебя! Отвечай! — краем глаза командир «Ночных Сов» заметила, что кабина лифта достигла назначения.

Последним, что увидела Бо-Катан, прежде чем исчезнуть в потоке испепеляющей всё живое плазмы, была ярчайшая вспышка, вырвавшаяся из контейнера, отправленного джедаями в шахту.

* * *

— На три часа, гравициклы. Пытаются уйти, — фиолетовые глаза Зеро сузились, наблюдая на голокарте за тем, как залп из сдвоенного турболазера от «Духа Мщения» превратил отступающих мандалорцев вместе с их машинами в неопрятную кучку сажи.

Ситуация была более чем хороша. Занявшие круговую оборону возле трапа «Мстительного Духа», клоны во главе с Энакином уверенно сдерживали натиск Дозора Смерти. Мандалорцы явно готовились к захвату судна в целости и сохранности, полагаясь на внезапность, так что в их распоряжении явно не наблюдалось сверхтяжёлого оружия, способного пробить броню корабля, в то время, как восемь турболазеров корабля собирали щедрую жатву в рядах напавших — при этом, благодаря дальности орудий, не давая им отступить и привести подмогу.

— Энакин, осторожнее, слева от тебя ещё пятеро, приготовься контратаковать. С4, С7 — помогите Скайуокеру гранатами! С1, противник по курсу за деревом, 10 метров.

— А то я не вижу. Но за гранаты спасибо! — сквозь череду взрывов слегка ехидный голос Скайуокера оповестил о том, что падаван Кеноби всё ещё был жив. В отличие от своих противников. Слыша через комлинк хищное гудение светового меча, явно что-то (или кого-то) прожигающего, Лулу очень отчётливо сейчас представлял себе, как Энакин широким взмахом сносит очередному неудачнику-дозорному голову.

Боем данное действие назвать было сложно. Даже побоищем лишь с натяжкой. Скорее уж это была казнь. Зачистка, несмотря на то, что в шахту на Конкордию можно было не лезть вовсе — всё необходимое для обвинения губернатора уже было в наличии, генерал просто не хотел оставлять за спиной действующую бандитскую ячейку, которая, пусть и в далёком будущем, может ударить в спину. И лейтенанта, которая могла бы взять руководство Дозором на себя. Да и клон, согласившийся служить Визсле добровольно — не тот человек, которого Демон-Император желал бы оставить в живых.

— Ещё один уходит, на 10 часов. Огонь!

У Дозора Смерти было много прекрасных, на взгляд Лелуша, качеств. Храбрость, умение вести партизанскую войну, определённая доля холодного расчёта. Превосходные качества для террористов, уж он сам мог судить об этом в полной мере. Увы, были у них и качества, разом перечеркивающие все достоинства. Абсолютная неразборчивость в методах ради достижения мелких целей, привычка бить по мирным жителям, что лишь настраивало против Дозора гражданских, глупая безжалостность не к месту и не ко времени. Всё то, что присутствовало в японских повстанцах до того, как Зеро изменил их. Заставил пойти по иному пути. Показал, что настоящий враг это не британцы, но Британия.

Но самым главным их недостатком была, пожалуй, предсказуемость. И это было печально… для самого Дозора.

Узнав, что джедаи, возможно, сунутся в шахты, дозорные повели себя точно так, как от них и ожидалось, помня о их тактике террора с вечным «ударил-отступил», которой они пользовались при нападении на дворец. Устроили засаду. Весьма неплохую, следовало признать, исходя из тех данных, что у той ныне покойной женщины имелись. Ведь если бы сюда прилетели действительно джедаи, которые действительно не знали бы наверняка о том, что эта шахта является базой мандолорцев-радикалов — у Дозора всё могло бы получиться.

Вот только предсказуемость, привычка нападать на жертву, которая не может сопротивляться, сыграла с ними злую шутку. Такую же, как с тем зайгерианцем, что стал первым побеждённым Лелушем противником в новом мире. Такую же, как их собратья во дворце Сандари. А оказавшись в ситуации, когда противник не только сопротивляется, но и преподносит сюрпризы в виде самодельных бомб, созданных Энакином — теряются, не в силах приспособиться. Ещё один серьёзный недостаток, если так посудить. Впрочем, это уже не столь важно.

— Всё, — голос Скайуокера, рассёкшего последнего мандалорца из тех, кто попытался сгруппироваться и отступить, лучился едва скрываемым удовольствием. Похоже, на Дозор Смерти со времени их нападения на дворец у него уже успели отрасти немалые зубы. Энакин явно не терзался совестью ни за тех, кто погиб в плазменном огне от его творения, ни за тех, кого придавило после этого обвалом. Об убитых собственной рукой даже речи не шло. — Это был последний, Лу. Живым не ушёл никто.

— Отличная работа, Энакин — Лелуш скрестил руки на груди, удовлетворённо улыбаясь и раскрывая свой разум, стараясь охватить как можно большее пространство. Судя по отголоскам в Силе, вокруг действительно не осталось тех, кто мог рассказать раньше времени Визсле об этом побоище. — Ребята, поднимайтесь на борт. Канониры, огонь по входу в шахту! Блейк, после этого поднимай «Дух Мщения» в воздух. Завалим и запасной вход.

Вряд ли кто-то из мандалорцев, бывших внизу, мог бы выжить после произошедшего, но полагаться на удачу Зеро не собирался. Как не собирался и жалеть этих… бандитов, своими действиями просто позорящих звание террориста.

— Я не боюсь зла, — сами собой прошептали тонкие губы бывшего принца. — Ибо имя мне Зеро. Воплощённый ужас для тех, кто применяет свою силу не по назначению. Что же касается губернатора Конкордии… вам шах, Пре Визсла.

Осталось лишь разобраться с губернатором — и теми из дозорных, кто наверняка ещё оставался в столице нового Мандалора. С оставшимися на Конкордии, что, быть может, скрывались в иных шахтах, воевать не было времени.

Мандалор, Сандари, Дворец Герцогини, Зал Суда

— Итак, — устроившаяся на своём троне герцогиня повернула голову к Алмеку, — мы можем начинать, я полагаю.

— Разумеется, — высушенный, как фрукт под пустынным солнцем, премьер-министр Сандари повелительно хлопнул в ладоши, призывая собравшихся к порядку. Звук, переданный микрофоном на трибуне и многократно усиленный динамиками, разнёсся по залу суда, прерывая любой шум и шепотки. — Господа, я прошу всех замолчать. Суд по делу о преступлениях Джанго Фетта и его «Истинных мандалорцев» объявляется открытым!

Обозначенный преступник с кислой миной занял своё место — рядом с внешне спокойными племянницей графа Дуку и его синекожей ученицей. Друзья Фетта, те, кто пошли за ним и в итоге оказались в такой же ситуации — справа от него.

Один мудрец давно забытой расы как-то сказал, что история имеет крайне дурную привычку повторяться дважды. Один раз — в виде трагедии, второй — в виде фарса. И осик банты, он сейчас, по мнению наёмника, был как никогда прав. Сначала Галидраан… тогда, много лет назад, палачи из Ордена во главе с Дуку не стали разбираться в ситуации и без лишних слов вырезали тех, кто пошёл за Джанго. На радость Тору Визсле и его ручным акк-пёсикам, единственным (помимо продажной шкуры губернатора Галидраана), кто выигрывал в той ситуации.

Наёмник недовольно пошевелил плечами, вспоминая прошлое и оглядел ещё раз всех собравшихся. Сатин, Алмек, Визсла, Амидала, другие члены Совета нейтральных систем, скрытые шлемами лица королевской стражи и полиции… поглазеть на низвержение истинного сына Мандалора пришли многие.

И вот теперь опять. Но на этот раз обвинения были ещё более абсурдными, потому что обвинять «Истинных мандалорцев» в сговоре со своими извечными противниками… Это надо было мозгов не иметь вовсе. Ну или, в случае этой белобрысой дар’мандо, обвинителю должно быть насрать с высокой горы на здравый смысл, ведь появилась гарантированная возможность избавиться от политического противника, путавшего все карты. Не замечая при этом у себя под носом главного виновника произошедшего нападения, который сейчас с одухотворённым выражением суровой справедливости на роже возвышался с правой стороны трона герцогини.

И ничего, кроме железобетонных доказательств невиновности «Истинных» здесь не поможет, к сожалению. Какие бы доводы ни подготовила сторона защиты в лице Эмилии… если она вообще будет защищать его по-настоящему. Нет, Фетт, конечно, не поверил с ходу в рассуждения того мальчишки-джедая по поводу того, что это Дуку всё подстроил. С другой стороны, полного доверия между бывшим джедаем и наёмником никогда не было, так что такой исход исключать было нельзя. Одним словом, помощь от лагеря сепаратистов если и будет, то бесполезная. А того, кто вызвался быть последней надеждой Джанго, что-то не видно было на горизонте.

Переглянувшись с товарищами по несчастью, Манд’Алор едва заметно кивнул своим бойцам. Иногда простой взгляд значил больше целой кучи пустых слов.

В любом случае, умирать как банты на бойне мандалорцы не собирались. Если уж приговор будет смертный, Фетт и его товарищи приняли молчаливое решение попытаться прорваться. Если девушки справа решат помочь Силой (раз уж им, «в целях безопасности», запретили проносить в зал суда световые мечи. В отличие, кстати, от охраны республиканского сенатора — у клонов в чёрном никто оружия не отбирал) — хорошо, будет шанс выжить хотя бы у некоторых. Особенно учитывая способности Сев’ранс. Нет — значит Рейгос всё же был прав насчёт Дуку. «Истинные мандалорцы» продадут свои жизни подороже, а сам Джанго до последнего мгновения будет надеяться и молиться общей душе, чтобы его сын, его наследник, сумел выжить и продолжить дело отца. Послание на случай своей смерти Фетт оставил Бобе уже давно.

Успокоившись и приняв решение, мандалорец уже куда спокойнее посмотрел на своих горе-обвинителей.

— Премьер-министр, прошу вас, зачитайте обвинение, — Крайз величавым движением руки повелела начинать хаттов фарс. Алмек откашлялся, выводя на экран датапада полный список прегрешений Манд’Алора, когда суд довольно неожиданно прервали. Королевский гвардеец (в абсолютно непрактичной, с точки зрения наёмника, броне), стоявший у трона герцогини, резко наклонился к своей госпоже, что-то шепча ей на ухо. Светлые брови Сатин сошлись на переносице.

— Разумеется, впустите, — наконец произнесла она, на мгновение переглянувшись с сенатором Амидалой.

Серые металлические двери зала суда с шипением растворились, пропуская вперёд весьма интересную процессию. Во главе неё шли не к ночи упомянутые джедаи из делегации республики. Что характерно — в доспехах клонов того же цвета, что и легионеры Рейгоса. При этом, осторожно ведя под руки… полную и идентичную копию самого Джанго. Чëрноволосую, смуглую, с характерными шрамами на лице. И явно раненую, судя по тому, что передвигался клон (а кто ещё это мог быть?) с явным трудом. Следом за Рейгосом и Скайуокером ехал приземистый, раскрашенный в бело-синие цвета астродроид. После — шёл десяток клонов, выстроившись в колонну.

Фетт, на мгновение поймав взгляд джедая и уловив в нём что-то вроде «ну я же обещал», хмыкнул. После чего положил скованные руки на колени и принялся наблюдать, как фарс, судя по всему, начинал превращаться в цирк. С его хаттовыми обвинителями в роли главных клоунов.

— Лу Рейгос? — несмотря на явное изумление, читаемое на лице, Крайз всё же выдавила из себя приветственную улыбку. В отличие от Алмека, который своего удивления не скрывал. Что касалось Визслы, Джанго отдавал ему должное. Конкордианец и бровью не повёл, хоть и было от чего. — Мы не ожидали вашего возвращения так скоро. Вы сумели найти что-то важное на Калевале?

— Да, моя госпожа, — рыцарь слегка склонился в вежливом поклоне. — В ходе моего расследования раскрылись обстоятельства, которые могут не только перевернуть наши представления о деле подсудимых. Но и найти подлинного виновника нападения на дворец.

— Это очень серьёзное заявление, — Сатин явно стиснула зубы. Похоже, блондинка начала понимать, куда солнечный ветер дует. — И, я надеюсь, у вас есть сопутствующие доказательства слов, которые вы произнесёте?

— Помимо клона, которого вы сейчас так трогательно поддерживаете, — хмыкнул Алмек, заложив руки за спину. — Я правильно понимаю, что вы собираетесь рассказать историю о том, что именно его использовали для того, чтобы подставить подсудимого? Но кто поручится, что это не один из ваших бойцов?

— Премьер-министр, вы склонны обвинять Орден джедаев в подтасовке фактов? — чёрные брови Рейгоса слегка приподнялись. Наёмник хмыкнул, продолжая наблюдать за спектаклем.

— Нет, однако я подозреваю, что лично вы можете быть заинтересованы в его оправдании, — Алмек коснулся рукой подбородка. — Кто знает…

— Премьер-министр, я протестую, — со своего места поднялась сенатор Республики. Её карие глаза подозрительно щурились на Рейгоса, но, похоже, авторитет республиканской делегации для этой дамы был важнее. — С какой стати джедаю и представителю Республики быть заинтересованным в подобном? Для подобных обвинений тоже нужны весомые доказательства. Тем более, что все живые бойцы Лу Рейгоса сейчас находятся в этом зале.

— Достаточно, — голос Крайз прозвучал неожиданно резко. — Сейчас разбирается дело Джанго Фетта. И если у рыцаря Рейгоса есть какие-либо доказательства по нему, я желаю, чтобы он представил их суду.

Ну а если быть более точным, то, по мнению Фетта, герцогиня явно не хотела терять лицо — на суде присутствовали и другие представители Совета нейтральных систем. К счастью для самого Манд’Алора, надо сказать.

— Лу Рейгос, начните с самого начала.

— Как пожелаете, моя госпожа, — брюнет скрестил руки на груди. — Прежде всего, я настаиваю на взятии показаний у свидетеля, что стоит рядом со мной.

— Свидетеля? Не подозреваемого или виновника?

— Клон RK-3791 был найден на базе Дозора Смерти на Конкордии, в заключении. На его теле были найдены следы пыток — судя по всему, — взгляд Рейгоса скользнул по Сатин, Алмеку и Визсле, — его силой заставили сотрудничать с этой организацией террористов, — последнее слово джедай буквально выплюнул. Интересно, чего это он? Никогда не видел пыток? Или слишком хорошо играет, если клон подставной?

— В таком случае, я настаиваю на подробном медицинском осмотре, — прищурился Визсла, наконец решивший вмешаться в разговор.

— Разумеется, — рыцарь спокойно выдержал его взгляд. — После суда и представления всех найденных мной доказательств.

— И какого хатта этот дже’ти творит? — тихо спросил Джестор, сидевший рядом со своим командиром.

— Судя по всему, сейчас активно вытаскивает из-под расстрела наши задницы. Правда, зачем — я пока не понимаю, — так же шёпотом ответил наёмник, с интересом следя за происходящим. Мотивы Рейгоса ему действительно были пока что непонятны до конца. Да, вероятно, рыцарь хотел избавиться от Визслы с его дозором, но что ещё скрывается за этим? Вряд ли благородство.

— Достаточно, — остановила нарождающуюся пикировку Сатин. С каждым мгновением она мрачнела всё больше. Похоже, не этого она ожидала. И это, ситх Джанго дери, было приятно видеть! — Свидетель… представьтесь, будьте добры.

— RK-3791, — клон закашлялся, сев за трибуну. Кажется, ему было явно хреново. — Рядовой Четвёртого Легиона Великой Армии Республики.

— Заявление о вашем вынужденном сотрудничестве с террористической организацией «Дозор Смерти» правдиво? — Крайз нервно постучала пальцами по подлокотнику своего кресла.

— Так точно, госпожа.

— Каким образом вы встретились с Дозором? — включилась в разговор Амидала.

— После битвы на Джеонозисе я пребывал в качестве военнопленного на Серенно. Однако примерно десять-девять дней назад (по моим личным ощущениям) меня и нескольких моих товарищей освободила банда наёмников. Судя по их внешнему виду, по крайней мере. Они передали меня и моих товарищей людям в доспехах с маркировкой организации, что позже назвалась Дозором Смерти.

— Почему вы думаете, что это было похищение наёмниками, а не передача вас террористам правителем Серенно? — губернатор Конкордии, надо сказать, задал весьма резонный вопрос, потихоньку начинавший мучить и самого Фетта. Подозрения, посеянные Рейгосом, снова дали о себе знать. Слева слегка напряглась племянница бывшего джедая, явно готовясь отрицать возможные обвинения в свой адрес.

— Из тюремного блока напавшие прорывались с боем. Многие из тюремщиков, да и нападавших, были убиты. Если граф Дуку и хотел бы инсценировать подобное — он мог сделать это куда более чисто, — покачал головой бывший солдат республики. — Наёмников, что держали меня с товарищами на своем корабле, возглавлял синекожий дурос. Подчиненные звали его Кэд Бэйн.

По залу разнеслись приглушённые шепотки, позволившие мандалорцу тихо хмыкнуть. Пока что эта история выглядела более, чем правдиво. Второй по мастерству, наглости и удаче (после самого Фетта, конечно) наёмник Галактики вполне сумел бы такое провернуть.

— Вы запомнили кого-то из ваших пленителей?

— Каким образом вас и ваших товарищей склоняли к сотрудничеству с Дозором?

— Что именно вы сделали?

Вопросы сыпались на жертву допроса один за другим, часто повторялись — Крайз и компания явно пытались запутать клона, уловить несостыковки в его рассказе. Но то ли Рейгос очень долго репетировал с одним из своих подчинённых это шоу, то ли парень действительно побывал в застенках у Дозора — но рассказ всё ещё выглядел максимально правдоподобным. RK во многих подробностях, которые мог знать только действительно участвовавший в операции (по крайней мере, на первый взгляд), расписывал то, как он, единственный из своих товарищей выживший и сломавшийся под пытками, прошёл через нанесение необходимых шрамов, делавших его похожим на самого Фетта, после чего сыграл необходимую роль на голокамеру, вместе с ещё одним из Дозорных. Лидером, судя по тому, как почтительно с ним разговаривали остальные. Нет, никаких подробностей зачем, почему — ему не говорили. Нет, лицо и шею не трогали целенаправленно — видимо, для того, чтобы не возникло подозрений на голозаписи.

Зато необходимые подробности и мотивы вполне мог додумать сам Джанго, приблизительно понимавший, как и зачем его самого могли так подставить — и читавший рассуждения одного ушлого джедая в своей тюремной камере.

— Интересный рассказ, — губернатор Конкордии скрестил руки на груди. Похоже, он всё ещё пытался выкрутиться из положения, благо пока что никто не обвинял эту ситхову вомп-крысу в пособничестве Дозору. — Стройный, без логических провалов. Но всё ещё ничем не подтверждённый. Я по-прежнему настаиваю на отправке этого клона в медицинский блок, дабы избежать возможного варианта постановки. После чего, если информация о пытках подтвердится — определить его в тюремный блок.

— Медицинский осмотр — разумеется, — фиолетовые глаза Рейгоса опасно сузились. — Что касается тюремного блока — даже и речи быть не может. Как я уже говорил, солдат Республики был сломлен многочисленными пытками, что устроили ему террористы, и помогал им отнюдь не добровольно. По законам Республики или законам «Новых мандалорцев» — он не может быть обвинён в содействии Дозору Смерти.

— Это правда, — премьер-министр задумчиво кивнул, поглаживая пальцами короткую седую бородку. — Предложение Пре Визслы о заключении под стражу… несколько преждевременно. Однако я также настаиваю на медосмотре. Но, как мы поняли, рассказ клона — это не всё? Вы обещали доклад о том, как он оказался в ваших руках. Вы упомянули, что обнаружили базу Дозора на Конкордии. Однако мне казалось, или во время нашего последнего разговора вы больше говорили о Калевале?

Манд’Алор повернул голову к скрестившему руки на груди джедаю, на губах которого сейчас играла вежливая улыбка.

«Калевала-то тут была при чём? Что он наговорил герцогине?»

— Это действительно так. Однако, до того, как отправиться в путь, благодаря падавану Энакину Скайуокеру, — джедай сделал уважительный кивок в сторону ученика, — была перехвачена голозапись разговора, сильно изменившая наши планы. Отследив адресата, наш отряд прибыл на луну Мандалора. Где и произошла стычка с Дозором Смерти, в одной из заброшенных шахт — там мы и обнаружили пленного солдата Республики.

Визсла остался невозмутим. Лишь глаза злобно блеснули из-под светлых бровей. Джанго довольно усмехнулся. Как интересно... Кажется, ещё немного — и прижмут уже самого конкордианца. Иронично, но сейчас он имел все шансы в скором времени оказаться на месте Фетта и его товарищей.

— Перехвачена? Каким образом? — подняла брови сенатор.

— Могу лишь сказать, что пределы полномочий мы не переступали, — покачал головой Рейгос, кладя на трибуну инфочип. — Я могу рассказать и об этом, но после того, как вы увидите доказательство. Это копия голозаписи со стороны отправителя. Прошу проверить её на подлинность и отсутствие программного синтеза голоса и изображения здесь и сейчас — сразу после просмотра. Мне нет никакого резона врать уважаемому суду.

Лицо Крайз в момент, когда голограмма из инфочипа активировалась, показывая сосредоточенную физиономию Визслы, отдающего приказ некой Бо-Катан, что по совместительству, насколько знал мандалорец, являлась родной сестрой Сатин, было непередаваемым. Узнавание — причём не только конкордианца, но и голоса сестры. Неверие, отчаяние. Понимание, насколько долго её водили за нос. Осознание, что замять это дело и уладить по-тихому, прикопав как Визслу, так и Джанго — уже не выйдет.

Была бы возможность, Манд’Алор полюбовался бы этим коктейлем подольше, а ещё лучше — запечатлел бы на голозапись. Но увы…

— «Всё будет сделано, сэр. Когда вы вернётесь на Конкордию, я преподнесу вам их головы! Во славу Дозора Смерти и возрождения Мандалора», — с последней фразой разговора голограмма погасла.

— Стража, — процедила сквозь зубы герцогиня. — Проверить на подлинность запись. До этого момента — взять губернатора Пре Визслу под стражу до окончания расследования…

— Огонь! — неожиданно рявкнул конкордианец, резко падая в сторону. В этот же момент выстрел из бластера одного из гвардейцев аккуратным красным разрядом прошил красивый светловолосый череп главы «Новых мандалорцев». Ещё пятеро из охранявших зал суда гвардейцев внезапно открыли огонь по остальной страже.

— Хатт, — процедил сквозь зубы Фетт, слыша звуки начавшейся перестрелки и ныряя за стол, где сидели подсудимые. — Эмилия, Сев’Ранс! Снимите с меня уже наручники. Кажется, кое у кого сдали нервы.

Хотя, чего уж там, Визсла сейчас поступил более чем логично. Понимая, что его прижали к стенке и выкрутиться уже не выйдет — запись проверят на подлинность, ещё поищут по шахтам Конкордии, а там и до расстрела недалеко, — он сделал единственную вещь, которая ему оставалась. Ту самую, которую собирался сделать и сам Джанго в случае приговора — попытаться пойти на прорыв. Но легче наёмнику от этого не становилось.

Шатенка резко провела рукой над оковами мандалорца, после чего те бесшумно раскрылись, упав на пол. Перекатившись к месту, где лежал упавший замертво гвардеец и подхватив его винтовку, Манд’Алор выглянул из укрытия, оценивая обстановку.

Если Сатин, ныне уже покойная, хотела усилить меры безопасности на время суда, получилось это у неё из рук вон плохо! Либо губернатор Конкордии очень хорошо умел внедрять собственных людей в ряды королевской стражи и полиции. Потому в зале сейчас кипел самый настоящий бой — примерно такой же, как несколько дней назад в зале дворца.

Фетт не без удовольствия отметил про себя, что его собственные клоны не сплоховали, уже привычно заняв круговую оборону в двух местах: вокруг сенатора, к которому уже пробился Скайуокер, прикрывая девушку, и второго джедая.

Глава Дозора Смерти явно пытался уйти в один из боковых проходов, когда в игру вступила Сев’ранс, резко выбросившая правую руку вперёд. Словно сбитый невидимым снарядом, летящим на большой скорости, Пре впечатался в ближайшую стену, в то время, как чисс уже смыкала невидимые пальцы на горле другой жертвы.

Взяв на прицел светловолосую голову племянника своего давнего врага, Джанго нажал на спусковой курок винтовки. Однако у гада получилось слегка сместиться, так что разряд вместо его головы ударил в плечо, частично рассеявшись.

Мандалорец процедил ругательство. Похоже, одежда конкордианца состояла из тканой брони. Пригнувшись, пропуская выстрел противника над собой и ответив дозорному прямым попаданием в голову, Фетт вновь повернулся к Визсле. Тот уже был на ногах. Вот только на пути у него (и, к сожалению, у прицела Джанго) уже стояло двое. К главе Дозора Смерти одновременно устремился один из королевских стражей и Лу Рейгос, раскручивая световой клинок в каждой руке.

— За Мандалор! — рявкнул Визсла. Пальцы дозорного нырнули во внутренний карман одежды, доставая предмет, который Джанго безошибочно определил, как очень старую рукоять светового меча. Очень памятного меча, если так подумать. Последним, кто пользовался этой штукой, был Тор. Блеснуло чёрное плазменное лезвие, окутанное по краям белыми электрическими разрядами. Пре сделал резкий, рубящий взмах рукой. Страж мёртвой герцогини не успел среагировать — и в тот же момент чёрный световой меч, отличавшийся от своих собратьев как цветом, так и формой, с лёгкостью рассёк того надвое, издавая при этом неприятный высокочастотный звук. На пути Пре к свободе оставался только дже’ти.

Фетт попытался было вновь прицелиться, но в этот момент ему вновь пришлось укрываться за столом, чтобы не разделить судьбу Сатин. Увы, одежда заключённого не обладала прочностью мандалорского доспеха.

* * *

Наличие у Пре Визслы светового меча было, мягко говоря, неожиданным козырем в его руках. И не сказать, что он был приятным для Лелуша и его невольного напарника, в данный момент разделённого мечом на две половинки.

Сжав зубы, Зеро отступил на пару шагов, уклоняясь от широких взмахов мандалорца. Назад, затем в сторону, словно танцуя вокруг противника, отклоняя чёрное лезвие световой дугой. Затем, ещё шаг назад и на этот раз влево, по кругу, изредка контратакуя, жаля, не давая Пре помыслить о побеге: тому всё время приходилось либо защищаться, либо самому атаковать. Всё, как заповедовала форма Макаши, пусть его подготовка и оставляла пока что желать лучшего.

Выпускать бывший принц его не собирался, но попадать под удар плазменного лезвия хотелось ещё меньше. Пусть Пре и не обладал скоростью и реакцией джедая, за его движениями явно чувствовались немалые тренировки, что с лихвой компенсировали боевое предвидение Лу.

И всё же… у Зеро были свои козыри в рукаве.

Взмах. Лулу сделал шаг в сторону, будто танцуя с конкордианцем. Дага слегка уколола дозорного в руку, располосовав одежду.

Ещё взмах. Чёрное лезвие едва не снесло Лелушу голову, проходя в считанных миллиметрах от виска и встречая фиолетовый клинок. Он отступил вправо, снова перекрывая проход мандалорцу. Словно предлагая Визсле атаковать дальше и мешая ему сбежать.

Пре, уже явно злясь, сделал глубокий выпад, стремясь достать вёрткого джедая. Слишком глубокий. Пора!

Зеро отшагнув в сторону, пропуская лезвие слева от себя, после чего резко ударил клинком по руке, что его держала. Фиолетовое лезвие прошло сквозь тканую броню, плоть и кость, как нож сквозь масло у самой рукояти, укоротив его почти полностью, и погашенный сайбер со стуком упал на пол зала, всё ещё сжимаемый мёртвыми пальцами. С воем мандалорец отступил назад, тем не менее увернувшись от следующего удара противника, обрушившегося сверху, и попытавшись перехватить оружие здоровой рукой. Но в этот же момент губы брюнета уже отдавали приказ.

— Замедлись.

В глазу полыхнуло красным, когда Сила Короля устремилась на волю и заставляя Лулу стиснуть зубы. Странно, но в этот раз боль от применения была немного легче, чем в прошлые. Словно Гиас, каждый раз пробивая дорожку сквозь забвение и подгоняя под себя новое тело, теперь шёл по более проторенному пути, причиняя меньше неприятных ощущений. А вот эйфория от использования была прежней… к сожалению. Словно ощущение от контроля чужого разума стало своеобразным наркотиком для Лелуша.

Хлëстким ударом снеся руку мандалорца, вновь держащую меч, но не успевшую им воспользоваться, Зеро вонзил световые клинки крест-накрест в шею противника. После чего резко повёл руки назад, снося голову и оставляя на её месте лишь обугленный обрубок шеи.

Кажется, пронесло… на этот раз, по крайней мере.

Глубоко вздохнув, словно стряхивая налёт адреналина от ближней схватки, Лулу на мгновение нагнулся, подбирая чёрную рукоять, выдрав ту из руки мертвеца. Прикрепив трофейный световой клинок на пояс, брюнет бегло осмотрел очередное побоище, устроенное в мирном Сандари. Несмотря на смерть главаря Дозора Смерти, работы для него и клонов предстояло ещё много. К счастью, Энакину уже удалось вывести из зала Падме, так что внезапно спасать жизнь девушки не требовалось. Уже неплохо.

Мандалор, Сандари, Космопорт

— Вам следовало рассказать всё мне, — холодный, наполненный раздражением голос Амидалы, идущей за левым плечом бывшего принца, нещадно сверлил виски генерала. — Возможно, если бы мы предупредили о Визсле герцогиню раньше, то…

— То всё могло выйти ещё хуже, — тихо произнёс брюнет, касаясь головы пальцами правой руки. После боя и нескольких суток на ногах — от разговора с Феттом в тюрьме, через операцию на Конкордии и до нынешнего момента, после дальнейшего разбирательства и бурных обсуждений произошедшего — как с политиками, так и с сенатором… измученный усталостью и бессонницей разум не могла спасти даже мощь Силы. Пара часов сна, проведённая в перерывах во время полётов «Мстительного Духа» туда и обратно, вряд ли могли помочь.

После произошедших потрясений Сандари гудел, подобно разворошенному осиному гнезду. Для города, что заявлял о себе, как мирный, в нём за последние дни происходило слишком много сражений… и убийств. А уровень безопасности для высокопоставленных гостей оставлял желать лучшего, учитывая, что многие из них погибли во время произошедших событий — так же, как ныне покойная герцогиня Крайз, своей халатностью, а также, как выяснилось, ложными обвинениями, сильно дискредитировавшая партию «Новых мандалорцев». О проверке слов джедая и того, действительно ли клона пытали, уже никто не заикался. После случившегося были проблемы элементарно важнее, чем это.

Всю полицию города так же, как и королевскую стражу, ждали многочисленные проверки на предмет связи с Дозором Смерти и чистки, чистки, чистки.

Обоих джедаев и клонов расспрашивали, задавали уточняющие детали, строили предположения о том, каким образом Дозор Смерти мог так глубоко внедриться в силовые структуры столицы. Изредка их даже благодарили за то, что помогли раскрыть террористическую ячейку во главе с конкордианцем. В основном на благодарности расточался премьер-министр Алмек, временно взявший управление Мандалором в свои руки. И опыт подсказывал Лулу, что этот пожилой человек с хитринкой в глазах постарается не выпустить власть из рук. Впрочем, это не мешало премьер-министру деликатно намекнуть как республиканцам, так и сепаратистам, что им пора на выход. Мол, мандалорцам надо решить внутренние проблемы, прежде чем вновь принимать гостей.

Падме же, потрясённая гибелью подруги, наоборот, винила халатность джедаев в том, что Сатин Крайз слилась с Силой. Мол, пойди Лелуш к ней с перехваченной записью раньше, всё могло пойти иначе.

Вот только тогда отнюдь не факт, что Визслу удалось бы прижать без лишних жертв… например, всё той же Падме. Не говоря уже о том, что без показаний Айдена, старательно подготовленных клоном вместе с Лелушем и данных на виду у инопланетных политиков, Фетт так и остался бы обвиняемым. Слишком уж хотели утопить его обе стороны конфликта, что бывшего принца не устраивало. Во всяком случае, пока. Если примирить стороны в будущем всё же выйдет, пусть и с помощью Гиаса, то Джанго нужен будет живым. А если нет... то побеждать его Лелушу. Побеждать с пользой для авторитета и укрепления Мандалора как главной нейтральной планеты, а не просто так.

— Давайте представим ситуацию, что я действительно обратился к вам, — Лелуш, устало сощурив глаза, повернулся к шедшим следом сенатору и падавану. Объяснения он собирался дать больше для Скайуокера, вновь надавив на его слабое место, чем для самой Падме. Всё же, терять те зачатки сближения, что наметились между ним и Энакином, не хотелось. Избранный был настоящим кладезем различных талантов… и неплохим, в общем-то, человеком. — Итак, перехватив голозапись разговора Визслы со своей подчинённой, мы с Энакином отдали бы её вам. Ваши действия?

— Разумеется, я бы показала это Сатин, — девушка твёрдо выдержала взгляд усталых глаз.

— Предположим, она бы вам поверила изначально, — покачал головой Зеро, допуская такой вариант развития событий. Всё же, женщины были подругами. — Она отдаёт приказ об аресте губернатора. Напомню вам, что, по подсчётам Алмека, около трети королевской гвардии были его агентами. При лучшем раскладе его бы просто предупредили, после чего конкордианец сбежал бы. Или тихо устроили побег — на следующий день. Учитывая возможную истинную поддержку населения и то, что некоторые кланы признали его Манд’алором — судя по оговорке его подчиненной, — скрыться у него получилось бы весьма просто. В худшем случае, помимо побега, он отдал бы приказ об устранении Сатин… и вас. И не факт, что в этот момент мы бы оказались рядом.

— Будь это так, почему Визсла, по-вашему, не сделал подобного раньше? После ареста Фетта, к примеру? — не сдавалась Амидала. Всё же, сейчас в ней говорила не присущая той обычно рациональность и даже некая циничность, а боль от смерти хорошей подруги.

— Потому что устранить вождя «Истинных мандалорцев», который являлся, во-первых, его кровником, а во-вторых, альтернативой среди традиционалистов, причём устранить руками Сатин, разозлив народ — Пре было важнее. Вот после этого он уже вполне мог бы и организовать покушение, — аметистовые глаза устало смотрели в карие. — Но если бы вы добились его ареста раньше, Визсла был бы вынужден действовать быстрее. И не факт, что мы не получили бы ваше безжизненное тело в придачу к трупу герцогини Крайз. Выступив же против него на суде, показав запись там, мы обвинили губернатора прилюдно, и в тот момент, когда вы находились уже под непосредственной защитой клонов и джедаев, а при вооружённом столкновении наша сторона имела бы численный перевес. И хатт… даже при таком раскладе мы не успели. Что уж говорить об обратном варианте. Понимаете, сенатор? — Зеро отвёл взгляд. — Мне жаль герцогиню. Действительно жаль — выстрел того предателя произошёл слишком быстро. Ни я, ни Энакин, ни остальные не успели прикрыть её, и вот это уже действительно моя вина. Но альтернативы были ещё хуже. Эта зараза слишком глубоко пустила корни в Сандари.

Сухо кивнув после этой отповеди сенатору и чуть более тепло — падавану, джедай, развернувшись, взошёл по трапу «Духа Мщения».

Лгал ли он сейчас Амидале о том, что ему было жаль светловолосую герцогиню? На самом деле нет. Смерти Сатин Лулу не планировал и не желал, хоть и допускал её возможность — всё же Визсла, понимая, что его раскрыли, мог воспользоваться своим единственным шансом до того, как сбежать. Потом уже не получилось бы — встревоженная предательством приближённого, Крайз наверняка организовала бы проверки личной охраны. Однако Зеро всё же рассчитывал, что успеет среагировать быстрее мандалорца. Чувствовать ошибку было неприятно.

С другой стороны, смерть герцогини «Новых мандалорцев» была всё же скорее выгодна, чем нет. Несмотря на то, что Альянс нейтральных систем утратил лидера и нескольких представителей, развал его скорее всего не ждал. Нежелание участвовать в войне стольких планет явно шло не от помыслов отдельно взятой группы людей, что погибли во время вышеозначенных событий.

Что же касалось самой Сатин… Лелуш сильно сомневался, что смог бы убедить столь ярую пацифистку не то что хоть как-то сотрудничать с другой фракцией соотечественников, но и принять его, Зеро, помощь в окончательном установлении её собственной власти над Мандалором, с последующим созданием армии. Новый лидер Сандари, тот же Алмек, может быть куда более сговорчив и умерен в своих взглядах. Что, в свою очередь, после окончательной зачистки Дозора, либо поможет двум фракциям пойти на сближение, либо позволит «Новым» принять радикальную помощь джедая по наведению порядка на планете. Лулу же подобное было бы только на руку.

В общем и целом, бывший принц был скорее доволен итогами пребывания на Мандалоре, чем нет. Среди жителей Сандари и членов Совета нейтральных Систем Лу Рейгос пусть немного, но запомнится, как человек, помогший раскрыть заговор террористов. Джанго Фетт, а следовательно и его сторонники — быть может, будут благодарны за спасение. В конце концов, среди традиционалистов Мандалора такое понятие, как «долг жизни», было сильно. А если же нет... из них выйдут достойные противники, победой над которыми можно дальше создавать себе репутацию. Клоны же — в очередной раз увидели в Зеро умелого командира, что заботится о своих бойцах. Как о живых, так и о мёртвых. Удалось и немного наладить отношения с Избранным, пусть это и было лишь началом.

Единственным минусом, пожалуй, была возможная реакция на всю эту эпопею со стороны Совета Джедаев в целом, и Оби-Вана в частности. Последнего в особенности — с покойной герцогиней его явно связывало нечто большее, чем простое знакомство.

Стараясь в данный момент не пересекаться с Амидалой, Лелуш закрыл изнутри дверь собственной каюты. Снял пояс с оружием — трофейным и своим — и, чувствуя, как «Мародёр», оторвавшись от доков, набирает высоту, рухнул на кровать, предвкушая хоть небольшую передышку для измученного разума и только чуть менее усталых мышц. Вот только провалиться в объятия Морфея полководцу, как назло, не дали. Тихий звон датапада, раздавшийся дважды, возвестил о появлении непрочитанных сообщений.

С тихим проклятием, поминая ситхов, Шнайзеля и Императора Чарльза в придачу, Лулу потянулся рукой к инфопланшету.

Первым сообщением, отправленным на номер комлинка, который Зеро дал Джанго Фетту, была благодарность. В письме Манд’Алор официально признавал за ним и его людьми должок, пусть и выражал непонимание до конца мотивов Рейгоса. Ведь, несмотря на необходимость поимки Визслы, шкуры «Истинных мандалорцев» можно было бы и не вытаскивать из-под обвинения. А кроме того — ненавязчиво выражал желание всё прояснить как следует в следующем конфиденциальном разговоре.

Хмыкнув, Лулу щёлкнул по датападу, перелистывая на следующее письмо, которое, судя по первым строкам, было послано Эмилией Дуку.

Вот только дочитав его до конца, фиолетовые глаза Лелуша в изумлении расширились. Сон как рукой сняло. От настроения лёгкой иронии, что сопровождало его на протяжении почти всего чтения письма, не осталось и следа.

— Дьявол… — датапад выпал из ослабевших на мгновение пальцев. — Нет, не верю…

Уверившись, будто усталые глаза обманывали его, Зеро снова подхватил датапад, вновь вчитываясь в строки, раз за разом пробегая по письму глазами.

«Лу Рейгос!

Прежде чем вы прочтёте это сообщение, знайте, что передаётся оно по защищённому каналу. Можете не беспокоиться о конфиденциальности переписки.

Как полномочный посол Конфедерации независимых систем и племянница её лидера, в первую очередь, мне бы хотелось выразить благодарность вам за спасение и оправдание Манд’Алора Джанго Фетта. Я не знаю, какие мотивы вами преследовались (хоть и надеюсь, что они были благородными), однако и я, и моя соратница Сев’ранс Танн по достоинству оценили историю о похищенном военнопленном — и то, как вы вывели на свет преступления Пре Визслы.

Во-вторых. Помня о нашем с вами разговоре — том самом, который прервало нападение Дозора Смерти — и о нашем небольшом споре, возникшем во время него, я хотела бы сделать вам предложение, которое стоит обдумать.

Многие из Ордена джедаев уже сделали правильный выбор, заняв сторону моего дяди, отказавшись защищать прогнивший до основания сенат и агонизирующую Республику, давно растратившую свои собственные идеалы. Под рукой Маркуса Дуку собираются те, кто желает сделать эту Галактику лучше, пусть для этого и придётся действовать жёсткими военными методами. А после победы — работать не покладая рук, ведь, как я уже вам говорила, основная работа по созданию нового мира начинается не во время революции, а после неё.

Вы умны, Лу Рейгос. Вам не занимать храбрости. Как показали события на Мандалоре, вы имеете весьма творческий подход к решению вопросов. В рядах Конфедерации вам всегда найдётся место. И, быть может, куда более лучшее, чем вы могли бы занять, защищая режим, который давно уже должен был пасть. Я верю, что в вас живёт жажда перемен. И вам стоит прислушаться к ней, заняв в войне правильную сторону.

Если вас заинтересовало моё предложение — напишите мне на тот адрес, откуда письмо было отправлено.

Эмилия Дуку. Юфемия ли Британия.

P.S. Лелуш… тебя трудно было не узнать — даже при первой встрече. Вновь, как и тогда, Чёрные Рыцари? Ты не меняешься.

Я хочу сказать, что не виню тебя за случившееся, хоть мне и тяжело было смотреть тебе в глаза при встрече. Как и не жалею ни мгновения о том, что случилось между нами на том острове. Кто знает… быть может, сделай после и ты, и я, иной выбор — того кошмара бы не произошло. Увы, знать этого не дано. Но я прошу тебя, не повторяй этой ошибки снова».

— Дьявол, — процедил сквозь плотно стиснутые зубы Зеро, до побелевших костяшек стискивая инфопланшет дрожащими пальцами.

---

Примечания:

Айл би бек) Было много причин длительного отсутствия. В частности, подготовка к госам и диплому. Да и личные причины, но о них вам знать не обязательно. В общем и целом, наш коллектив возвращается.

Как всегда, кто найдет пасхалку (она одна) — бесплатный спойлер в лс.

Иллюстрации обновлены. Шикарная чисс.

---

1) Джедай.

Вернуться к тексту

2) ди’кутла — дурацкий (ая), глупый (ая)дар’мандо — больше не мандалорец. Мандалорец, утративший своё наследие. Бездушный.

Вернуться к тексту

3) навоз, дерьмо (ругательство).

Вернуться к тексту

4) Придурки (ругательство).

Вернуться к тексту

5) Красный, рыжий. В данном обращении можно перевести как «Рыжик».

Вернуться к тексту

«Серебряный Шпиль», тренировочный зал

— Сэр, — голос полковника, идущий от полупрозрачной голограммы комлинка, отвлёк Кеноби от наблюдения за тем, как краснокожая полуфоллинка мечется по импровизированной арене, словно нетопырь в джунглях Кашиика.

Не сказать, чтобы Оби-Ван был многоопытным наставником — таким, как, к примеру, Магистр Йода, буквально на собственных руках вынянчивший не одно поколение джедаев. Включая таких монстров рукопашного боя, как Винду или Дуку. На счету джедая был лишь один падаван. Да и тот, как говорили многие из Высшего Совета, проблемный. Однако многие (тем более — такие очевидные) вещи мастер возможного Избранного Силой всё же примечал — и делал выводы. И те методы, с помощью которых сейчас тренировалась Зулли, то, как она двигалась, как орудовала синим клинком светового меча, как с ловкостью использовала окружающий её Хаос тренировочной площадки себе на пользу… всё это было весьма показательно.

В основе своей падаван использовала стиль Пятой формы — резкие, широкие взмахи, в которые вкладывала немало силы (и Силы тоже). Но стоило взглянуть лишь мельком на тот рисунок боя, что она плела — и сама собой вылезала определённая «неправильность». Несоответствие тем вылизанным до блеска техникам, что преподавали в Храме юнлингам — и что часто встречались у тех падаванов, что нашли учителя совсем недавно.

Он тихо хмыкнул себе под нос, вспоминая.

«Неправильность» была весьма знакомой — та, что пришла к самому ученику мастера Джинна, а затем и рыцарю — после того, как Оби выбрался живым из десятка-другого различных переделок, где его пытались нашпиговать плазмой или отправить в Силу ещё каким-нибудь способом. После того, как, набив шишек (и выжив при этом), будущий джедай понял, что меч в его руках — лишь один из инструментов. И начал использовать для собственного выживания в бою всё, что можно было использовать. От рельефа поля боя до плохо закреплённых предметов, с лёгкостью швыряемых Силой. От газовых труб, которые можно подорвать, до простого и надёжного мордобоя. Но пришло это к Кеноби далеко не сразу. Его учили по-другому — до тех пор, пока учителем не стала сама жизнь.

Полуфоллинка же, пусть и не в полной мере, но уже осваивала эти важные для выживания навыки, как будто её наставником был не дипломат, а настоящий боевик из подчинённых Винду. Или вовсе из Теней. Причём шло это уж в силу жизненного опыта падавана — девушку явно натаскивали на подобный «неправильный» бой специально, медленно превращая вчерашнего юнлинга в бойца. В будущего члена одного из корпусов Ордена, что давали рыцарское звание. Корпус Возмездия, Исследователи, Стражи…* К окончанию своего обучения Зул, скорее всего, могла бы претендовать на место в любом из них. Разве что в дипломаты и Тени ей путь был бы заказан. Характером не вышла.

Незаметно фыркнув в усы и качнув головой, джедай приветливо кивнул голограмме терпеливо ждавшего клона. В другое время не сказать, что он одобрил бы те методы, к которым Рейгос прибегал в обучении. Всё же заранее настраивать девушку на то, что «враг никогда не будет драться честно — и поэтому не стоит быть честным по отношению к нему»… было, быть может, эффективным, но чересчур жестоким уроком. Но сейчас, во время войны — весьма вероятно, именно такое обучение поможет этой девочке выжить. Да и к тому же — пока что, вопреки ожиданиям некоторых излишне мнительных членов Совета, с обучением наставник Зулли вполне себе справлялся. Девушка, без сомнения, была излишне горячей и вспыльчивой, но на тёмную сторону падать явно не собиралась, вполне оставаясь в рамках разумного, пусть и не консервативного, члена Ордена. Энакин как падаван куда проблемнее будет.

Если бы только помимо этого всё было нормально. Угу, как же, мечтай, Кеноби…

— Слушаю.

— «Дух мщения» только что появился на радарах станции. Генерал Рейгос будет на «Серебряном Шпиле» примерно через две трети часа, — кратко отрапортовал солдат. — Что касается вашего ученика и сенатора Амидалы, по пути сюда они пересели на корабль, идущий в столицу.

Лёгок на помине.

— Ясно, — Оби-Ван глубоко вздохнул. Виновник его головной боли в последние несколько дней, наконец, явился пред светлы очи. И, к сожалению, боль эта была вызвана отнюдь не необычными тренировками падавана. Не после того, что произошло совсем недавно. — Джереми… Когда он будет на станции и приведёт себя в порядок, пусть поднимется ко мне. Стоп! — отключив коммуникатор, джедай резко хлопнул в ладоши, останавливая дроидов с винтовками и машины, что вращали брусья, извергали пламя и иными способами старались испортить жизнь тренирующемуся падавану. — Зул, твой учитель возвращается. У тебя есть время принять душ и переодеться, прежде чем идти его встречать.

Юная кандидатка в будущие рыцари резко взмахнула рукой. Синее лезвие светового меча с хищным гудением описало широкую дугу, начисто снося шасси тренировочному дроиду. На губах у девушки мелькнула улыбка — и в ней читалось чуточку самодовольства от эффектного окончания боя (и результатов самой тренировки) пополам с предвкушением встречи. Кажется, она изрядно соскучилась по своему мастеру.

Хотел бы Оби-Ван, чтобы вместе с отвечавшим за мандалорскую операцию рыцарем на борт «Серебряного Шпиля» сошёл и его собственный ученик. Вот только джедай подозревал, что надежды эти напрасны. Чутьё Силы говорило — не иначе. Скорее всего, Скайуокер сейчас сопровождает на Корусанте некоего обворожительного сенатора. И, хотя на этот раз Энакин не наделал глупостей, на душе всё равно было тревожно. В том числе и за него. Нехорошее предчувствие буквально витало в воздухе, донимая джедая маленькими, но весьма неприятными предзнаменованиями.

Добравшийся до своих покоев Кеноби обмяк в кресле, наконец откинув маску невозмутимого и всегда доброжелательного мастера и члена Совета. Теперь, когда он остался один, без свидетелей, можно было хотя бы ненадолго расслабиться, став тем, кем он и являлся: смертельно уставшим человеком. Человеком, что занимался совершенно не тем делом, для которого был предназначен — этой треклятой войной. И в результате — сейчас потерявшим очередного важного для него разумного.

Джедай чувствовал себя опустошённым, словно на том месте, где было сердце, возникла дыра, прожжённая точным ударом светового меча. Смерть Сатин, да ещё и такая, снова надавила на больную мозоль, по которой, к сожалению, регулярно топтались что враги, что друзья — неспособность защитить тех, кого он любит.

Оби мысленно выругался, подперев голову руками. Хотелось выпить чего-то более крепкого, чем чай, который следовало заварить к приходу гостя. Однако пока что рыцарь держался.

Самое ироничное было в том, что эта больная мозоль происходила из двух недостатков Кеноби, которые он прекрасно знал. Ещё бы не знал, не будь их — и сейчас бы не мучался. Джедай, вопреки всем кодексам и увещеванием ортодоксов из Совета, слишком сильно привязывался к своим близким. И в то же время — отнюдь не всегда умел расставлять приоритеты в правильном порядке. Вечно не мог сделать окончательный выбор, так и ограничиваясь полумерами. Отчего и случалось так, что зачастую Оби-Ван не мог ни защитить их, ни даже сохранить доброе расположение.

Он боготворил Квай-Гона — и в итоге всё, что смог сделать — это отомстить за учителя. Да ещё и перед смертью Джинна они вдрызг поругались из-за отношения к Скайуокеру. Неприятная была ситуация. Мягко говоря.

Искренне привязался к Энакину. Настолько, что, проклятие, покрывал его отношения с Падме, как какой-нибудь заправский реформатор из числа учеников Трасии. Тем не менее, вопреки этому — продолжал исполнять долг джедая-наставника, верного Кодексу. Пытался сделать из Избранного правильного джедая. Продолжал читать ему лекции об отсутствии привязанностей в Ордене, что влюблённый юноша самым естественным образом воспринимал в штыки. В итоге падаван считал его сухарём, плакатным изображением идеального джедая, но не живым человеком, которому он мог бы доверить свою тайну. И хорошо ещё, что Скайуокер не слишком интересовался внутренней кухней Ордена. Иначе бы на всё плюнул и чисто из принципа примкнул бы к радикалам или реформаторам.

И вот она, вершина всего этого безобразия. Годы назад Кеноби влюбился в Сатин — и, несмотря на это, остался в Ордене, предпочтя долг чувствам. Не желая нарушать хаттов Кодекс, за который он цеплялся, как утопающий за соломинку. Однако и выкорчевать их до конца, окончательно переведя отношения в дружеские, так и не сумел. А ведь кто его знает… Быть может, сделай он тогда иной выбор — всё сложилось бы по-другому, и сейчас женщина осталась бы жива.

И вот так — каждый раз. Даже в Ордене репутация у него была неоднозначной. Не настолько, конечно, как у Квай-Гона или Квинлана Воса, но всё же…

— Как мне всё это надоело. Как же я задолбался, — слетела полная раздражения фраза с губ джедая.

На мгновение с наслаждением представив, как он берёт канистру с напалмом, разливает по полу (и ещё немного — на голову Пре Визсле), а потом поджигает, Кеноби глубоко вздохнул, мечтательно улыбнувшись. После чего принялся не спеша готовить трапезу к скорому приходу гостя, пытаясь хоть как-то отвлечься от крутящихся в голове мыслей о гибели Сатин. Не в бою. Не в результате долго готовящегося покушения… Даже не от болезни или старости. А вот так. Внезапно. Почти глупо.

Один выстрел, и неистовая герцогиня, пытающаяся вести свой народ в светлое будущее железной рукой, мертва. Оби-Ван засмотрел запись до дыр, фигурально выражаясь, он запомнил действия всех участников произошедшего. Каждое мгновение, каждую мелочь — выражения лиц, мимолетные движения рук. Всё.

Горячая вода тем временем залила ароматно пахнущие листья, заставляя втянуть воздух носом. Дежурный клон с кухни принес пирог на тонком тесте, которым Рейгос потчевал Кеноби в прошлый раз. Оби-Ван поскрёб пальцами бородку, вновь погружаясь в просмотр. По возможности отбросив сейчас так мешающие эмоции, и попытаться взглянуть на эту ситуацию объективно. И понять, что же именно произошло в зале суда.

План, предложенный Рейгосом на тогдашнем совещании, явно был не доработан до конца. Где-то молодой рыцарь сплоховал, не учтя возможность бунта прямо в зале суда. Лицо Лу на записи выглядело красноречиво: такой вариант событий он не рассматривал. Во всяком случае, на первый взгляд.

Оби-Ван хотел бы поставить случившееся в вину своему коллеге по Корпусу Равновесия, но, к своему огромному сожалению, не мог. И в первую очередь потому, что, в конечном итоге, сам этот план одобрил. Заседание суда было отличным шансом взять главу Дозора Смерти при свидетелях и с поличным — так, чтобы затем у него не было никаких шансов оправдаться. Увы, оба они недооценили до конца Визслу, внедрившего своих людей даже в личную гвардию герцогини. Хотя сам Кеноби, знавший тамошние порядки, должен был убедить джедая перестраховаться! Присутствие мандалорцев — это уже сигнал к возможному насилию, кто бы это ни был. Даже Сатин, стремящаяся к миру, всё равно оставалась истинной дочерью Мандалора, насаждая — и Оби готов это признать — пацифизм довольно жёсткими, а зачастую и жестокими методами, не уступая в своей непримиримости ни лидеру «Истинных мандалорцев», ни главе Дозора Смерти.

И естественным образом, когда все трое собрались в зале — стоило ждать беды…

Побарабанив пальцами по столику, на которой исходила запахом трапеза, Оби-Ван попытался вернуться к обдумываемой проблеме. План Рейгоса… И то, на самом ли деле это было недосмотром?

На первый взгляд — цели операции были вполне обоснованы и логичны. Даже с точки зрения любого из членов Совета, не говоря уже о более умеренных представителях Ордена. Джедай не мог бы сказать, что не поступил бы подобным образом. Даже если не принять во внимание необходимость докопаться до сути и найти настоящего автора нападения… Смерть Фетта ещё сильнее бы разозлила ту половину мандалорцев, что не были довольны режимом герцогини и считали её узурпаторшей. Не говоря уже о том, что больше всех смерти бывшего наемника обрадовался бы граф Серенно, получивший бы карт-бланш на введение на территорию Альянса нейтральных систем войск и развязывания гражданской войны. Разумеется, на стороне, что была против держащей нейтралитет идеалистки.

«Иными словами, желание если не заставить две ветви власти Мандалора, военную и мирную, работать сообща, то хотя бы не вцепиться друг другу в глотки, было вполне адекватным. И даже осуществилось, хоть и с огромной недоработкой», — Оби продолжил размышления.

Вот только… Учитывая остальные странности, связанные с молодым джедаем — так ли прозрачны были его мотивы?

Кеноби щёлкнул по датападу, включая другую запись и стараясь поменьше вдыхать запах пирога. Как его Рейгос назвал? Пицца, кажется. В животе предательски заурчало, но приступать к трапезе до прихода гостя было бы невежливым для опытного дипломата.

На экране вновь появился Рейгос, но уже в совершенно ином амплуа. Не изумлённый внезапным ходом лидера Дозора Смерти рыцарь, но уверенный в себе генерал. Поддержавший клона-полковника за плечо после тяжёлого разговора с алоглазой ученицей Дуку и заявивший при всех, что считает своим братом по оружию любого клона из подчинённого ему легиона — и никому не позволит приравнивать их к рабам.

Когда джедай впервые услышал эти слова на записи, он мог только одобрять подобное отношение. Оби-Вана, откровенно говоря, коробило отношение Республики и её лидеров к клонам: мясные дроиды, которых можно выбросить при желании. Имущество, а не живые и разумные существа. Что самое печальное, в Ордене тоже таким могли «похвастать» что рыцари, что мастера. Он знал примеры. И это при том, что чем больше новоиспечённый генерал находился со своими подчинёнными рядом, тем больше понимал, как подобные индивидуумы ошибаются в их отношении. Насколько непохожи одинаковые лицами солдаты друг на друга. Сколь различны их характеры, привычки, поведение…

Кеноби сам старался не только относиться к клонам как к нормальным людям, но и демонстрировать это отношение: разговаривать с ними не только на рабочие темы, рассказывать интересующие клонов тонкости, делиться мнениями и впечатлениям. Одним словом, увидев подобное публичное заявление, рыцарь тогда был доволен поведением своего коллеги.

Вот только поспрашивав в Шестнадцатом Легионе подробности, Оби-Ван не мог не заметить интересную деталь. Рейгос чуть-чуть, не особенно сильно, но всё же противопоставлял в глазах подчинённых ему солдат себя — и Республику с Орденом. Не определённую партию среди джедаев, нет. Всех целиком. К примеру, в своей знаменитой речи, той самой, после которой он предоставил своим бойцам выбор — свобода или служба под его началом. Ничего, смахивавшего на крамолу или, упаси Сила, призыв к мятежу против государства. Лишь голые факты — те самые, что и Кеноби не слишком нравились. Обещания — вроде того, что Лу постарается решить проблему с быстрым старением. Правильные слова — о том, что они призваны защищать всех, независимо от политики. Но лёгкие акценты расставлены так, словно Рейгос проводил незримую черту между собой и остальными вышестоящими — и, что самое главное, клоны с лёгкостью подобное отношение подхватили. В их словах уже проскальзывали лёгкие нотки уважения к генералу. И что-то подсказывало рыцарю, со временем появятся и оттенки неприязни по отношению к другим. Да и новая общая покраска, присвоение легиону другого названия — всё это выглядело так, словно Рейгос потихоньку пытался сплотить подчинённые ему силы. Сплотить так, чтобы клоны под его началом больше чувствовали себя частью Чёрных Рыцарей, а не армии, подчинённой джедаям.

И это не говоря про то, что Оби-Ван не слишком верил в историю о двух «Мародёрах», что были якобы взяты на станции в качестве трофеев. Нет, опять-таки, официально всё было именно так. Вид у корветов был весьма помятый, да и, судя по бортовым журналам, «Пик Ворона» и «Мираж» действительно ранее принадлежали обитателям «Серебряного Шпиля». Но всё же, всё же…

По отдельности все эти примеры поведения молодого джедая ничего не значили. В конце концов, многие прекратившие быть падаванами первое время вели себя несколько… опрометчиво. Тот же Квинлан. А некоторые и будучи ещё учениками хлопот доставляли немало. На Энакина достаточно посмотреть.

Но все вместе? После того, что случилось на Мандалоре? И учитывая тот факт, что Кеноби ещё при прошлой встрече с Рейгосом понял — парень не из тех, кто будет делать подобное просто так?

«Слишком много странностей», — покачал головой дипломат. Конечно, ничего, за что рыцаря можно было бы обвинить хоть в чём-то. Формально, он абсолютно чист что перед Республикой, что перед Орденом. Но осадочек остаётся.

Джедай помассировал виски, стараясь дышать поглубже, настроившись на нужный лад. Мысли вновь вернулись к событиям смерти светловолосой герцогини.

И всё-таки. Умысел или случайность? Недоработка их плана или осознанный способ устранения Сатин? Пожалуй, только ответив на этот вопрос, Кеноби поймёт, что ему делать дальше и стоит ли делиться о своих подозрениях с магистрами.

Он вновь запустил запись, буквально заставляя себя вслушиваться в Силу, ловя малейшие намеки на ложь или умалчивание, анализируя каждое действие каждого участника этого фарса, превратившегося в трагедию. Такая медитация обычно проводилась коллективно, при разборе самых тяжёлых проблем, но Оби-Ван всегда был упрямой сволочью с непомерной гордыней, хотя в последнем никогда не признавался ни себе, ни тем более окружающим. А значит — не беременный, справится.

В ушах гулко стучало, джедай слышал, как бьётся его сердце и течёт кровь по венам. Сила лилась сквозь него могучим неостановимым потоком, заставляя тело уставать так, будто он провёл несколько часов за тренировками с мечом. Но взамен — даруя знание и понимание. Ибо нет невежества…

Оби-Ван откинулся в кресле, тяжело моргая, пытаясь прийти в себя. Или хотя бы перевести дух. Но дело, кажется, того стоило.

Недоработка. Просто недоработка, без изначального умысла навредить герцогине. Хоть от этого легче…

«Значит — подождём с докладом Совету обо всём этом. Соберём ещё информацию. В конце концов, пока что Лу действительно не сделал ничего, за что должен был бы понести наказание. А дальше… дальше посмотрим».

* * *

Когда его гость вошёл в апартаменты, ранее принадлежавшие местному заправиле, Кеноби уже привёл себя в порядок. Перевёл дух, умылся — и уже разливал ароматно пахнущий травяной чай по пиалам, почувствовав приближение ещё одного одарённого.

— Лу, приветству… — Оби-Ван поднял глаза на джедая и поневоле осёкся. Выглядел Рейгос, прямо скажем, неважно — будто не спал несколько ночей. Да и время бодрствования было весьма нервным. Обычно загорелая кожа побледнела, под фиолетовыми глазами залегли иссиня-чёрные круги. Сами глаза запали глубже.

Одним словом — краше в гроб кладут.

— Ты выглядишь так, будто из тебя какой-нибудь ситх жизнь пил с помощью Силы, — мягко заметил Оби-Ван, с помощью телекинеза отправляя на тарелку генерала дымящийся кусок пирога. Тот благодарно кивнул и протянул руку для рукопожатия. — Или же этот вид означает, что ночи твои были бурными… в хорошем смысле?

Рейгос криво усмехнулся, дёрнув щекой. Но, к его чести, жаловаться на жизнь не стал, предпочтя вернуть шпильку и сразу перевести разговор к делу.

— Скажем так, если в какой-то момент времени в будущем всё, что может полететь к ранкору — полетит туда, я нисколько не удивлюсь. Предвосхищая твой вопрос, генерал, ожидаю ли я проблем? Да, ожидаю, — аметистовые глаза подёрнулись дымкой, словно их обладатель что-то вспоминал. Судя по флеру эмоций, что окутали брюнета будто плащом — что-то предельно неприятное.

— Речь идёт о чутье, или же жизненном опыте? Или же есть что-то конкретное? — поднял брови Кеноби в лёгкой тревоге. В прошлый раз чутьё Рейгоса по поводу Мандалора оправдалось, к сожалению, практически полностью. Самого джедая смутное чувство тревоги на горизонте так же не покидало последние несколько дней. А если уж чуют двое сразу… совпадений не существует, как известно.

Генерал покачал головой, садясь в кресло напротив Оби-Вана и с наслаждением поднося к губам чай.

«Похоже, не у меня одного были весьма нервные дни».

— Скорее первое. Ничего фактического, за исключением ощущения Силы. За исключением того, что, вероятнее всего — это будет связано с Конфедерацией.

— Весьма вероятно, учитывая что у нас с сепаратистами война и возглавляет их ситх, — джедай склонил голову на бок, привычно ответив сарказмом. Однако чутьё Кеноби, сейчас обострённое до предела, пыталось уловить мельчайшие изменения настроения собеседника. Нет, Лу не соврал. Но и не рассказал всего. Было ещё что-то. Что-то, многотонным молотом ударившее по психике рыцаря и выводящее его из равновесия. Что-то, из-за чего уверенное спокойствие, которое раньше окружало его, дало трещину. Впрочем, лезть под кожу Оби-Ван не спешил. Захочет — расскажет.

И всё же определённое чувство тревоги действительно витало в воздухе. Пусть он пока и не мог локализовать её.

— Соболезную тому, что случилось с Сатин, генерал. Мне жаль, — фиолетовые глаза рыцаря смотрели прямо, сочувствующе. Понимающе — Рейгос прямым текстом говорил, что если не в курсе, то догадывается. И тут уже пришло время Кеноби мысленно скрипнуть зубами, внешне оставаясь каменно спокойным.

— Спасибо, — он, тем не менее, кивнул. — Полагаю, мы оба недоработали. Ты — когда разрабатывал свой план. Я — не предупредил. Хотя, учитывая то, что лучше знаю этот народ — должен был. Да упокоится она в Силе.

Слова дались тяжело. Но раскисать Кеноби не имел права. Никогда.

— Каковы итоги… помимо её смерти? Что ты думаешь о ситуации на Мандалоре в частности и этом нейтральном Альянсе в целом?

— Мандалор временно выведен из игры, — прикончив кусок пиццы, Лу с явным удовольствием потянулся за следующим, шевеля пальцами и приподнимая его с помощью телекинеза. Несмотря на нервы, похоже, этот пирог доставлял ему искреннее удовлетворение. — Но гражданскую войну, а соответственно и вторжение со стороны Конфедерации под благовидным поводом, мы предотвратили хотя бы на некоторое время. Посмотрим, какие отношения сложатся между Феттом и преемником Сатин. Пока неизвестно, кто им будет.

Судя по тому, что слышал Оби-Ван — он бы поставил на Тала Меррика, уроженца Калевалы. Либо же на Алмека, премьер-министра. И ещё неизвестно, что было бы лучше. Первый, если верить слухам, являлся идеалистом до мозга костей и продолжил бы дело герцогини. Второй — прагматичен и прижимист. Такой, скорее всего, нашёл бы определённый общий язык с Феттом. И принёс бы определённый мир на Мандалор. Но вот что дальше будет? Не пойдёт ли такой человек на поводу у одного небезызвестного графа?

«Интересно, нельзя ли хоть иногда не выбирать меньшее из двух зол?»

Впрочем, нельзя было исключать и юного племянника покойной герцогини, из которого вполне могли бы попытаться сделать обладающую легитимностью марионетку.

— Что до нейтральных систем, — продолжал меж тем Рейгос, — не могу судить. Распадаться после смерти Сатин они вроде бы не собираются. Скрепляла их не только воля одного человека. Время покажет… Но, по правде говоря, я бы сейчас хотел обсудить иную тему, — аметистовые глаза слегка сощурились, в упор смотря на Оби-Вана. Даже тон джедая слегка изменился, став чуточку более саркастичным.

— Магистр Кеноби, скажите. Когда вы отправляли меня на это задание вместе со своим падаваном и сенатором Амидалой, вы отправляли меня туда в качестве дуэньи? Дабы юный Скайуокер, смотрящий на бывшую королеву Набу, как ребёнок на конфету, которую ему очень хочется попробовать — вёл себя прилично?

— Мне казалось, рыцарь Рейгос, что, во-первых, вы знаете моё звание в Ордене. Я не магистр… пока ещё. А во-вторых, чтобы вы там занимались делом, а не лезли в личную жизнь моего падавана, — не оставшись в долгу, Кеноби слегка оскалился, мысленно пробивая себе лоб ладонью. О, Сила…

Да, это было одной (пусть и не главной) из причин, почему джедая отправили на Мандалор вместе с этой парой. В надежде, что у весьма прагматичной (пусть иногда и излишне идеалистичной) Амидалы хватит осторожности скрывать отношения при посторонних. Но…

Как всегда. Оби-Ван мог предполагать. Но располагал всегда Скайуокер.

— Я бы с радостью, Магистр Кеноби. Однако когда это было заметно настолько невооружённым взглядом — только слепой не обратил бы внимания, — Рейгос посерьёзнел. — Хотя бы потому, что именно намёк на её возможную смерть от рук Визслы оказался финальным аргументом, против которого он уже не стал возражать. Не говоря уже о мимолётных переглядках между ними и том влиянии, что сенатор имеет на мальчишку.

— Ясно. Что же, рыцарь Рейгос, я приму это к сведению, — джедай скрестил руки на груди, сохраняя маску вежливости на лице. Но ситуация ему, мягко говоря, не нравилась. Одно дело — учитель, что покрывает своего падавана, которого явно не погладили бы по головке за эти отношения… если не сказать брак. И совсем другое, когда об этом узнаёт ещё кто-то. Оставалось лишь надеяться на то, что вольнодумец, которым, судя по поступкам, Рейгос пока выходил, не станет… распространяться на эту тему. — Это всё?

— Он знает, что ты знаешь? — в упор спросил Лу, устало смотря на собеседника. Ехидство, ещё мгновение назад так и сквозившее в голосе, улетучилось без следа. — Ты говорил с ним на эту тему прямо? Или же лишь опосредованно?

— Скажем так, лекции о не привязанностях были прочитаны не раз. Но нет, Энакин не знает.

Сам ученик так и не доверил учителю свою тайну. Он, несмотря на почти десять лет ученичества, не слишком доверял мастеру, считая того (иногда — справедливо) придирчивым занудой. Сам же Кеноби… Опять упирался в свою проблему невозможности окончательного выбора. Он цеплялся за правила Ордена, как утопающий за соломинку. Цеплялся, потому что иного не оставалось. Примеры Квай-Гона и его учителя были весьма показательны. Один стал настоящим изгоем в Ордене, даже по меркам радикалов и реваншистов. Второй — и вовсе упал во мрак.

Но и дать падавану крепкий подзатыльник, чтобы заканчивал с этими глупостями он тоже не мог. Сам не без греха. И вообще…

— Плохо, — Рейгос устало коснулся переносицы и глубоко вздохнул. — Жаль. Я думал, ученик весьма вольно трактующего кодекс Мастера Джинна, можно сказать, его «сын», ровно как и «внук» Мастера Дуку… Тот, кто в своё время пошёл напрямую против приказов своего мастера ради того, что считал верным… проявит чуть больше решительности в данном вопросе.

Кеноби слегка сощурился, чувствуя постепенно нарастающее раздражение, поднимающееся из глубины. Рейгос буквально загнал острый кончик светового меча в открытую рану, как следует там повертев. С грацией ранкора влез как в непростые отношения с падаваном, так и в точно такие же трудные — с наследием учителя-радикала.

— Генерал, возможно, я неправильно вас понял, но мне кажется, вы лезете… — начал он было, но был прерван поднятой рукой брюнета. В аметистовых глазах не читалось сейчас насмешки. Лишь вселенская усталость — и, тем не менее, решимость донести то, что он хотел сказать. Та самая, что присутствовала и у самого Кеноби в те моменты, когда он пытался достучаться до кого-то из Совета.

— Оби-Ван, я не хотел влезать в это. Но дело более чем серьёзное. Подумай вот о чём. За подобное Энакина по головке не погладят. Он это знает не хуже тебя. Нервничает, сохраняя эту тайну. А уж как нервничает Амидала… Тем не менее, он всё равно, несмотря на эту опасность, несмотря на необходимость хранить всё в тайне, продолжает. Так не лучше ли тебе сказать ему о том, что ты знаешь? Знаешь — и тем не менее — предпочёл своего ученика порядкам Ордена? Показать, что ты на его стороне — даже если не согласен с ним? Чтобы он почувствовал себя не одиноким, почувствовал, что он может доверять своему наставнику и другу даже в этом?

И прежде, чем Кеноби успел возразить (а возразить было что!), молодой джедай продолжил.

— Потому что в ином случае — кто поручится за то, что в один прекрасный момент тот же… Дуку не сделает ему предложение, от которого Энакин не сможет отказаться? Или кто-то ещё, узнавший их тайну? Ведь Орден — отнюдь не единственная организация одарённых. И если в другой организации его возможный учитель и условные «магистры» не сделают из него изгоя лишь за то, что он посмел полюбить женщину, кто поручится, что Скайуокер не сделает неправильный выбор? Ведь мастера, которому он смог доверить свою тайну, не будет рядом, — пальцы Рейгоса сжались на подлокотниках кресла, в то время как он сам, напряжённый, словно струна, слегка подался вперёд, в упор смотря на визави.

Оби прикрыл глаза, машинально побарабанив пальцами по столику, за которым они сидели. После чего глубоко вздохнул, успокаиваясь и размышляя над словами Лу. Похоже, тот действительно хотел помочь, а не просто лез не в своё дело. И слова эти стоило обдумать. Пусть Кеноби никогда бы не поверил в переход Энакина на сторону врага, но, в конце концов… Не сам ли Оби только недавно корил себя за то, что вечно болтался между двумя возможностями, не в силах сделать выбор, словно пууду в воде? И вот теперь — уже другой говорит ему о том же.

— И ты считаешь?

— Я считаю, что условный ребёнок всё равно будет есть конфету. Особенно если конфета, — брюнет обвёл ладонями воздух, рисуя схематичные очертания женской фигуры, — Падме Амидала. Так пусть лучше он это делает под контролем родителя, чем тайком. Тем более, что не такой уж это и большой проступок. Особенно учитывая многодетных матерей, пользующихся покровительством некоторых Магистров Совета, — в голосе Рейгоса послышался отчётливый сарказм.

Кеноби поневоле фыркнул шутке. Может быть… может быть, он и был прав. И частичное отступление от Кодекса, который и мастера некоторые не слишком соблюдают, действительно стоит возможности наладить отношения с падаваном. Над этим стоило поразмыслить.

— Я подумаю над твоими словами, Лу. Спасибо. Давай теперь обсудим более насущные проблемы. Пока ты был на Мандалоре, произошло несколько вещей. Во-первых, силы нашего корпуса, — джедай коснулся датапада, включая галактическую карту, — продолжают чистку нашего участка торгового гипермаршрута. Помимо «Серебряного Шпиля», у них было около десятка небольших перевалочных пунктов, большинство из которых уже ликвидированы. Далее…

Комлинк звякнул, прерывая Оби-Вана. Переговорщик поднял глаза, смотря на то, как его коллега включает связь с полковником.

— Генералы, — клон ударил себя кулаком под сердцем. В голосе Джереми, несмотря на выучку, слышалось волнение. У бывшего ученика Квай-Гона засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия. — Срочные новости. Флот сепаратистов прорвал фронт — и сейчас движется по торговому гипермаршруту — сначала сюда, на Кореллию, а затем, вероятнее всего, дальше, к Центральным Мирам и Корусанту. Противник многократно превосходит нас числом. Речь идёт о тысячах кораблей!

Пустая пиала выпала из резко разжавшихся пальцев Рейгоса, жалобно звякнув о столешницу.

Неделю назад. «Реваншист», тяжёлый крейсер класса «Покоритель»

— Эмилия! — внезапно раздавшийся голос дяди привёл сидящую за рабочим столом девушку в чувство. Дуку чуть скованно, ещё погружённая в свои мысли, повернулась ко входу в свою каюту. Скромную, без излишеств — как и должно быть на военном корабле, но, тем не менее, обставленную со вкусом и выглядящую настолько уютно, насколько это возможно.

Граф Серенно, тем временем, вошёл в помещение, небрежно закрыв за собой дверь. У них было несколько минут для личной беседы прежде, чем отправиться на капитанский мостик. Туда, где их уже ждала Сев’ранс, туда, куда скоро должны были прийти остальные. Политически — близкий круг, разумеется. Но их ни в коем случае нельзя было назвать личным кругом. Друзьями или тем паче семьей. Кроме, разве что, одного из них. И потому личные беседы на них не распространялись.

— С тобой всё хорошо? После Мандалора ты ведёшь себя ещё тише, чем обычно. У тебя… был сон? — тихо и серьёзно спросил глава Конфедерации, сурово, но с заботой вглядываясь в глаза племянницы. — Это что-то, о чём я должен знать?

Джедай подняла глаза на Маркуса Дуку, чувствуя, как его Сила окутывает её плотным коконом, словно одеялом.

Дядя. Учитель и наставник. Глава семьи. Годы оставили на нём свой отпечаток. Ранее чёрные волосы сейчас были седыми. Кожу испещрили морщины. И всё же лучший мечник и дуэлянт Ордена не утратил былой стати. Спина как всегда безупречно выпрямлена, сильные пальцы слегка сжали плечо девушки. Глаза смотрят цепко, оценивающе — и всё же с затаённым беспокойством, что может заметить только близкий человек.

И плечи, было поникшие, сами собой распрямляются, а голова вновь поднимается высоко.

— Нет, дядя, — Эмилия покачала головой, вежливо улыбнувшись учителю. — Скорее… предчувствие. Пока не могу разобрать, какое.

Дуку проницательно посмотрел ей в глаза, слегка щурясь, словно подозревая её во лжи. Тем не менее, по-аристократически, едва заметно кивнув, отступил, решив оставить свои догадки при себе.

— Тогда пойдём. Нас уже ждут, — граф открыл перед племянницей двери каюты, пропуская её вперёд. Одарённая тихо выдохнула, надевая на себя маску вежливого внимания и скрывая собственные мысли в глубине. Так, как учили.

Ложь, конечно. Но лишь отчасти. Эмилия ничего не могла сказать дяде. Зато Юфемия ли Британия прекрасно знала причину, по которой сейчас девушка нервничала. Что в этом виновато. Точнее, кто.

Родиться в семье графа на Серенно означало получить счастливый билет на всю жизнь, и Эмилия Дуку была счастливицей. С раннего детства девочка была игривой, весёлой, не знавшей ни забот, ни печалей, услужливо обходивших стороной её жизнь. Милый ребёнок, добрый и ласковый, любивший родителей. По достижении четырёх лет — забранный на обучение в Храм Джедаев, после того, как вокруг неё волшебным образом начали летать вещи. Но не утративший связи с семьей, ведь дядя, старший брат графа Серенно, был одним из Магистров Ордена и быстро взял малышку под своё крыло, не давая в обиду ни сверстникам, ни иногда излишне консервативно настроенным мастерам.

Картина была идиллической до наступления шестилетия. Точную дату, когда в жизнь Эмилии начали проникать сны и кошмары, она не могла бы назвать, но помнила, что ей тогда было шесть.

Это нельзя было назвать просто… страшными снами. Сны приходят и уходят, и даже если ты запоминаешь их, они быстро стираются из памяти. Здесь же — девочка словно жила в этих видениях, что насылала Сила, не иначе — словно и не спала вовсе. А всё, что она видела и чувствовала в них — навсегда оставалось в памяти и после пробуждения. Откладываясь в голове и накапливаясь так, что даже если бы захотела забыть — не получилось бы. И она порой не могла бы отсоединить себя от той, другой, что всё это испытывала. Это была она — по обе стороны яви.

Дуку видела лица, которые мелькали в калейдоскопе этих снов. У всех лиц, которые она запоминала, были до умопомрачения красивые глаза. Лиловые, фиолетовые, аметистовые… в зеркале во снах Эмилия и свои видела светло-сиреневыми. Семейная особенность, дивно красивая — что во снах связывала во многом непохожих друг на друга людей. Некоторые из этих образов запомнились ей больше всего, были значимее других, и отношение к ним было особенным. И одни глаза — зелёные. Тоже близкие.

А ещё она помнила и постепенно примеряла в этих снах на себя и имя. Юфемия. Юфемия ли Британия. Принцесса британская, юная роза императорской семьи.

Чтобы не выдать волнения, пальцы наследницы Серенно опустились на эфес светового меча. Холодное прикосновение металла отрезвило разум и взбодрило.

Девушка видела сестру. Старшую, неистовую — и любимую. Она видела, что они были абсолютно разными, совсем непохожими, видела, как они часто не понимали друг друга — и всё же любила её. Яркие волосы сестры чётко врезались в память, как и бешеный характер, как и то, как та заботилась о Юфи. Во снах она чувствовала опасность места, где жила, и понимала, что именно… Корнелия позволяла ей эту опасность не замечать. Именно Корнелия была её каменной стеной, оградившей от всех неприятностей, что были снаружи, позволявшей ей чувствовать так, как она хотела. Старшая позволяла младшей быть сострадательной и милосердной, отказывая в этом себе, муштруя и подчинённых, и себя. Позволяла сестре быть милосердным ангелом в том мире сладких цветов и вежливых поклонов, который сама для неё создала.

Смогла бы Юфемия столкнуться с настоящим миром? Такие мысли со временем начали посещать Эмилию, обучающуюся в Ордене под началом дяди и маленького зелёного гранд-мастера. И такие мысли возвращались ещё не раз — по мере того, как юнлингу прививалась дисциплина и контроль над собственными силами. Однако эмоции Юфемии, которые она испытывала во снах, такие чистые, такие порывистые, словно инородное тело, вживлялись в сердце. Порой это противоречило тому, чему девочку учили, а порой — дополняло её взгляд на мир.

Старший брат со льдисто-холодными глазами. Статный, сильный, холодный — и, тем не менее, близкий. В чём-то похожий на дядю. Ещё одна нерушимая стена, с которой сестра говорила быть осторожной, не доверять до конца. Шнайзель.

Они были с Корнелией разные. Сестра была похожа на огонь, на молнию, на разряд электричества в небе. А принц был каменный, льдисто-спокойный во всём, даже в запахе. Юфемия помнила этот свежий, прохладный запах, который всегда вдыхаешь, если оказаться к брату близко. Ещё одна стена, за которой Юфи могла разбить клумбу с розовыми цветами, и эта клумба вторгалась в разум, как нечто чужеродное.

Следующий после этого сон был особенным…

Пальцы сжались на рукояти оружия. Да, следующий сон Эмилия запомнила очень хорошо. И не зря — ведь потом, как оказалось, именно те события привели к весьма обширным последствиям.

Сестрёнка, маленькая, не видящая сестрёнка, и черноволосый брат с аметистовыми глазами, в которых плескался океан боли, ненависти и злости… эту сцену девушка помнила хорошо. Когда сестрёнку и порывистого брата увезли в неведомые дали, и оставалась лишь грусть по ним, тогда казавшимся мёртвыми.

А сны шли потоком, и маленькая девочка из семьи, что правила Серенно, проживала их, постепенно принимая их главную героиню, как себя, не думая об их различиях. Впитывая розовласую тонкую принцессу в себя, более сильную и статную, более обученную. Лучше понимающую мир и политику в нём — дядя постарался, по многим вопросам, касающимся этой сферы, рассказывая лично. В части решений Дуку была с образом из снов не согласна категорически, в части — поддерживала, а где-то и осуждала. Сказывалась любовь к самодисциплине, привитая Магистром Йодой. И понимание интриг, вертевшихся, как она узнала, вокруг и внутри императорской семьи. За это — стоило сказать спасибо дяде Маркусу.

Были и другие мелочи, приходившие во снах, ярких, словно проживаемая жизнь. Эмилия видела не только важные, психологически тяжёлые моменты той жизни. Мелкие детали тоже впитывались в память, словно вода в губку. Например, она помнила, как тайком на планшете среди ночи смотрела фильмы, которые не одобрила бы сестра. И один из них привлекал взгляд. По сути — политическая агитка против Британской Империи. Но агитка безумно интересная, в новом, необычном фантастическом мире.

А ещё там мелькали до безумия знакомые имена и названия. Граф Дуку, Галактическая Республика, магистры Ордена Джедаев. Затем — война, смерти, Империя и Восстание…

Дуку смотрела на то, что окружало её и испытывала дежа вю, порождённое снами. И чем больше, во многих мелочах, она замечала сходство между событиями произведений и действительностью, тем больше пробивал её холодный пот. В особенности — в тот момент, когда девочка узнала имя одного из учеников своего дяди. Квай-Гон Джинн. Тот самый, что в фильме, подсмотренном во снах — погиб в бою с врагом.

А ведь Маркус Дуку тоже был в числе тех, кто со временем сложил в тех видениях голову…

Тот момент, когда с частью этих кошмаров Эмилия всё же решилась пойти к дяде, девушка запомнила на всю жизнь. Уже эту жизнь. Быть может, то, что она видела, было ошибкой, но стоило ли отмахиваться? Ведь для Силы, как их учили — не было ничего невозможного. Что если те видения были предупреждением? Что, если Сила оставила подсказку? Что, если это было возможным будущим — и её дядю и в самом деле ожидала незавидная судьба: смерть ученика, предательство учителя, которому он доверился, жестокое убийство… И забвение.

Дуку не хотела верить излишне красивым снам, но свою роль сыграло и желание спасти, уберечь свою семью, в чём-то родственное тем ощущениям причастности к семье, что испытывала Юфи, каждый раз волнуясь за Корнелию и Шнайзеля, создавших для неё мир розовых цветов. Но, в отличие от той, другой — у дочери правителя Серенно была возможность помочь. Не допустить такой судьбы. Хотя бы попытаться.

Девушка мысленно улыбнулась, лишь на несколько шагов отставая от графа, видя его широкую спину, укрытую плащом. Внутри потеплело от благодарности, что она испытывала к этому человеку.

Она помнила, как сгорала от неловкости разговора о своих снах. Не всех. Лишь тех, что непосредственно касались джедая. Но, вопреки опасливым ожиданиям, магистр не посмеялся. Лишь нахмурился, что-то обдумывая. После чего посоветовал ей быть осторожной. Никому не рассказывать о том, что видела. А сам пообещал следить за ситуацией и не отмахиваться от тех событий, о которых говорила девочка. Они условились, что впредь Эмилия будет рассказывать дяде всё, что узнает из своих видений.

Когда одно из рассказанных пророчеств всё-таки сбылось, несмотря на попытки дяди предотвратить это, они оба покинули Орден. По многим причинам — и боль Магистра от потери ученика, и невозможность расшевелить то болото, в которое превратился Орден, и собственные планы Дуку… Вернулись на Серенно, но успели лишь на похороны её родителей, убитых заговорщиками. В памяти раскалённым железом выжгло тот момент, когда отчаянно шмыгавшую носом девятилетнюю девочку прижимал к себе бывший магистр, ставший графом. Не давая упасть и расплакаться, всё такой же, каким и был раньше — статный, спокойный и прямой. Несгибаемый. Ничем не выдавший бушующей в нём бури от двух тяжелейших потерь подряд. Не только не сломавшийся, но и поддерживавший маленькую племянницу, не давая ей раскиснуть.

Именно тогда Эмилия поклялась себе, что что бы ни случилось — она станет опорой своего дяди. Поможет ему в любом начинании. И постарается уберечь от смерти.

Полгода спустя граф Дуку, необыкновенно задумчивый — даже для своего обычного состояния — вызвал племянницу, усадил напротив себя и заставил, буквально выкрутив ей руки — рассказать обо всех снах, связанных с ним, заставил в подробностях вспомнить её «видения». От того, кто что говорил, до того, как выглядели актёры в тех фильмах. Было тяжело. Но дядя просил быть прямой и откровенной, и лишь всё более мрачнел, слушая, что его может ждать в будущем. Мрачнел — и кивал самому себе, словно принимая какое-то решение.

Тогда она, правда, не знала, что это решение в будущем изменит очень многое.

* * *

Створки дверей с тихим шипением разошлись, открывая вид на капитанский мостик «Реваншиста» — по сути, прототипа целой серии совершенно новых кораблей Конфедерации, чьи собратья ещё только достраивались в доках. Мерцающие панели, за которыми сидели многочисленные пилоты-дроиды, бескрайняя чернота звёздного неба, вид на которую открывался через гигантские иллюминаторы, готовые в случае опасности спрятаться под пластинами брони. И, конечно — огромный стол с установленными голопроекторами. Как и предсказывал дядя, их уже ждали.

Уже окончательно успокоившись, племянница графа сделала уверенный шаг вперёд, вежливо отвечая на приветствия. По-военному подтянутая, не чуравшаяся собственной хищной красоты Сев’ранс Танн. Щёлкающий огромными жвалами, упитанный, похожий на паука адмирал Тренч, присутствовавший на мостике в виде серебристой голограммы. Оба — настоящие мастера своего дела. Опора главы сепаратистов в армии. Не хватало, правда, ещё одного.

Обоих она знала. С обоими пересекалась по долгу дипломата, а с ученицей дяди — и в тренировочном спарринге. Ведь после ухода из Храма граф продолжал обучение племянницы — всему, что, по его мнению, должен был уметь будущий правитель Серенно, являвшийся к тому же одарённым. Лишь к Тёмной Стороне не подпускал. Напротив — всячески ограждал, как и в Храме, пусть и не пытался привить ей ортодоксальное мышление, свойственное большинству членов Совета, как дядя выразился сам. Уже тогда Маркус Дуку фактически признал её своей наследницей, и девушка старалась не подвести учителя.

И пока её обучали — сны меж тем менялись. Юфемия прибыла в покорённую Империей Японию, в Сектор 11, и Эмилия, смотря на жизнь поставленного на колени народа, соглашалась с розововолосой принцессой почти полностью. В намерениях, в целях, хоть и не в средствах, она была согласна, осознавая, что идеологически поступала бы так же. Она чувствовала небывалое единение с Юфи, общность, родственную связь. С каждым новым сном понимая, что ей всё сложнее как-то разделять себя и её. Странно. Чуждо. Непонятно. Но незаметно случилось так, что Эмилия поймала себя на мысли, что осмысление некоторых порывистых поступков ли Британии в её мыслях звучит не как осуждение другого человека. Но как сожаления — о своих собственных поступках. Она должна была сделать тогда по-другому.

Кто она? Кем была раньше? Были ли эти сны просто игрой Силы, хитрым вывертом подсознания — или за ними скрывалось нечто большее? Граница снов и реальности становилась всё менее ясной, и девушке начало казаться, что она с Юфи связана крепче, чем просто снами. Но то, что видела во снах Эмилия, отражало и то, что видела она вокруг себя, то, о чём думала Юфи в минуты, когда оставалась в ночи с собой наедине — как это было похоже на мысли самой Дуку…

Юфемия защитница. Юфемия спасительница. Юфемия создательница специальной административной зоны. Юфемия, выпустившая в небо первую ласточку возможной единой жизни народов. Юфемия, на которую совершенно влюблённо смотрели одни зелёные глаза.

Это вторило сердцу Эмилии Дуку, воспитанной дядей в убеждении, что происходящее с Республикой сейчас — неправильно. Что это необходимо менять, что Сенат превратился в клоаку, каких мало. Что целые народы, точно так же, как и одиннадцатые-японцы из снов, находятся под гнётом. Она и себя хотела видеть такой, раскинувшей ангельские крылья, защищавшие… кого-то. Планеты, народы, да хоть одного человека — это была потребность, словно эти крылья и в самом деле существовали и угрожали вырваться из её лопаток. Чужая боль отдавалась в девушке довольно остро, а в Галактике, полной планет Среднего и Внешнего колец, в которых часто правил криминал, в которых народы удушались непомерными налогами, идущими в центр, в которых частенько встречалось рабство, в которых нельзя было протянуть другому руку, не рискуя получить плевок в ладонь — этой боли было много. Очень много!

И Эмилия чувствовала потребность это исправить, необходимость, разраставшуюся сильнее по мере того, как вокруг дяди складывался круг тех, кто не был доволен происходящим в Республике. Пусть цели большинства из них и могли быть куда более меркантильными. Возраставшую с каждым новым сном, в которых мелькали глаза: зелёные, лиловые, сиреневые, нежные и стальные, жестокие и любящие. Роза проросла в шторм, распустилась в непогоду, но к тому, что рядом ударит молния — готова не была. И по мере того, как Юфи раскрывала крылья всё шире, прикрыв собой тогда захваченных в заложники учеников Академии, губы Эмилии против её же воли по неизвестной причине кривились от горечи, а в душу к порыву взлететь к небу добавлялось… что-то новое.

Отчаяние? Раскаяние? Оно вкрадывалось по ночам, когда особенно остро звучит в наушниках скрипка, сжимало сердце и заставляло девушку силой воли давить странную волну, сжимавшую горло. Словно предчувствие того, что перья белых крыльев, если подняться слишком высоко — сгорят.

Остров. Воспоминание об острове было драгоценным, бесценным и хранимым. Этот сон раскрывался, как коробочка красного дерева, хранившая бесценный бриллиант. И вот открылась крышка, чтобы позволить душе окунуться в чувство облегчения и безграничной преданности. Семья. Обретение давно потерянного родича, скрывавшего за чёрной маской борца с тиранией Империи и громким прозвищем боль — и желавшего изменить этот мир к лучшему, пусть и другими методами. И клятва, данная там же. Клятва хранить секрет личности за маской Зеро и местонахождения слепой сестренки, что бы ни случилось. Если бы она знала, к чему эта глупая неосторожная клятва, это слепое доверие приведет. Если бы знала!

И ведь сейчас Эмилия, выпестованная и вымуштрованная опытным политиком, понимала, что тогда, в той жизни из снов — её использовали все, кроме, пожалуй, только сестры. Даже Специальная Зона, которая могла бы позволить японцам жить, как люди, а не как рабы — была на руку Шнайзелю, одобрившему её. Прививка от революционности, как же.

А затем скрипка оборвалась, оставив девушку в полном и непроглядном мраке. В тишине. Семья, которую она надеялась склеить, рассыпалась, а аметистовые глаза революционера и террориста, с теплом принявшие обещание, теперь были либо холодны, либо полны плохо скрываемого бешенства. Лишь на мгновение они вновь наполнились теплом — перед тем, как произнести приказ, который перевернул всё. Приказ, которому она не была в состоянии сопротивляться — неведомая сила, так похожая на Силу, что в новом мире управляла действиями одаренных, не оставила ни единого шанса.

Убить всех, кто ей доверился и согласился на Специальную Административную Зону.

Юфемия убийца. Юфемия кровавая. Юфемия падший, вымаранный в крови, ангел.

Эти воспоминания были подёрнуты красной кровавой дымкой, словно видела она их притупленными. Содрогаясь от ночных рыданий, стараясь заглушить их подушкой, Эмилия видела, что делала Кровавая Принцесса. И в этот миг, когда безумие охватило тот небольшой островок надежды, который она пыталась создать, племяннице графа казалось, что на её белые крылья, которые девушка пыталась раскинуть, опустился кнут. Он оставил красную полосу, и вместо того, чтобы сгореть у солнца, её перья были безвозвратно вымараны в крови от этого кнута, а наносил удары, точечные, болезненные — тот, кого Эмилия знала, кого называла братом. Одним из любимых братьев! Он был идеально точен, он был холоден и прям, и бил он так же, как и выстрелил потом. Без жалости.

За что, Лелуш? За что? Неужели — лишь потому, что игра пошла не так, как того хотел он? Или, напротив, потому что видел — ничем хорошим то, что предлагал глупый ангел, не закончилось бы? Или — это было трагической случайностью?

Почему?

Молчаливый крик, полный слёз и раскаяния, сотрясал Эмилию. Именно в тот злополучный момент, в тринадцать лет, она вспомнила все, всю ту жизнь, что была у неё до. Всю ту жизнь, которую слишком наивная прикончила так бездарно, и память о которой сейчас возрождалась.

После того, что произошло, Сила отчего-то расщедрилась на новую жизнь. Просто так ли? Не может быть. Сила не терпит пустоты, она не делает ничего просто так. Так учили в Ордене. Так учил дядя. И она это знала.

Это был шанс. Шанс на искупление, на спасение, на то, чтобы заслужить прощение, отмыться хоть как-то. Закрыть глупые проступки и их жуткие последствия новыми деяниями.

Впрочем, из своих снов она вынесла и очень важные уроки. Никогда нельзя думать, что мир изменится только с помощью дипломатии и красивых слов — и никогда не следует считать, что твои союзники будут настолько же идеалистичны, как ты сама. Эмилия не питала иллюзий относительно большинства лидеров сепаратистов. Каждый из коалиции промышленников преследовал собственные цели в потихоньку готовящейся войне. Настоящих идеалистов, по-настоящему разделявших цели и и мечты правящей четы Серенно о лучшей галактике, было немного.

Преследовал собственные цели и Дарт Сидиус, всё же ставший новым учителем дяди. Вот только в этот раз дядя не доверял ему ни на грош, держа световое шото за спиной и постепенно, шаг за шагом, готовя собственный удар. Да, Дуку шагнул во Тьму. Стал учиться. Получил титул Дарта, надев искусно созданную маску. Но он никогда не забывал, кем является под ней. Пусть это и давалось тяжело, пусть дяде Маркусу требовалась зачастую помощь полностью светлой племянницы, чтобы выкарабкаться в очередной раз — он держался, продолжая строить из себя верного последователя учения Бэйна.

И Эмилия смела надеяться, что в столкновении интересов разных воюющих сторон граф Дуку и его маленькая племянница сумеют выжить и изменить эту Галактику к лучшему.

* * *

Шипение вновь открывшихся дверей заставило Эмилию повернуться навстречу пришедшему. Минуту спустя после того, как на капитанский мостик взошёл глава Конфедерации, двери снова распахнулись, пропуская высокую — более двух метров ростом, — закутанную в пустынного цвета плащ фигуру. Под светлых оттенков одеждами практически не было видно ни брони, ни оружия, ни красно-коричневого цвета кожи, что была свойственна каждому уроженцу суровой планеты Кали, ни двух мощных клыков, растущих изо рта. Во всем облике вошедшего ярко выделялись на фоне костяной маски лишь глаза — жёсткие и хищные, цвета расплавленного золота, со страшноватыми вертикальными зрачками.

— Генерал, — Маркус Дуку обозначил приветственный поклон прославленному калишскому военачальнику. Тому, кто провёл свой народ через огонь и смерть, что сопровождали их освободительную войну против захватчиков, не гнушавшихся работорговлей и поеданием других разумных. Да ещё и имевших такое влияние в Сенате, что на их художества смотрели сквозь пальцы. — С возвращением. Поздравляю с победой.

— Благодарю. Граф, адмирал. Леди Найтхэвен, — Гривус, или, как он больше предпочитал себя не называть, Кимаен джай Шилал, скупо поприветствовал присутствующих, задержавшись взглядом на девушке. Злой взгляд золотых глаз на долю мгновения потеплел.

Уголки губ джедая слегка дрогнули, возвращая улыбку старому знакомому — в конце концов, именно Кали в своё время помогла Эмилии (или Юфи?) вновь почувствовать себя… чистой. В то время дядя, не упускавший возможности привлечь на свою сторону новых союзников, отрастивших зубы на Республику, отправился на родную планету Гривуса — и взял девушку с собой. Учиться и практиковаться.

На планету, которую Орден и Сенат после наконец закончившейся Хакской Войны приговорил к изнурительным репарациям — лишь за то, что в своей борьбе за освобождение они превысили допустимую Республикой черту.

О да. Джедай всё помнила. И то, что сотворил Орден, который позиционировал себя как Защитников справедливости и Хранителей мира. И то, как это переживали их противники.

Планета, разорённая войной, болезнями, неподъёмными репарациями. Планета, весьма отстающая по уровню цивилизации от многих — свою войну с инопланетными работорговцами они в основном вели и выиграли копьями и мечами. Но что поразило Эмилию в ней, в глазах многих из её жителей по-прежнему горел огонь. Яростный, как огонь девушки, что была с Лелушем, Алого Лотоса. Несмотря на все лишения, калишские кланы были несгибаемы, горды и умирать не собирались. И поначалу ещё одного политика, жаждавшего разыграть очередную карту, приняли, несмотря на все заверения в добрых намерениях, очень настороженно. Особенно учитывая тот факт, что оба этих политика являлись бывшими джедаями. Эмилия хорошо запомнила глаза калишского лидера, не особо верившего в обещания графа и его племянницы — присоединение к Конфедерации и служба её главе в обмен на помощь и возможность отомстить. Похожие глаза, полные такой решимости и отчаянной воли, полные боли потери и ответственности на плечах, она уже видела — и они её и погубили.

Дуку остро помнила момент, когда она увидела жителей Кали и то, что творилось на планете. Бывшая Юфи даже не скрывала от себя: она была шокирована. Изнеженная сытой жизнью, в достатке и тепле, в этой жизни и в предыдущей — что ты знала о страдании, девочка? Что знала о том, что чувствует мать, которая не может накормить детей, так как ей просто нечем? Что знала об отчаянии, о настоящих проблемах? Тогда, когда увидела такую жизнь, Эмилия почувствовала, словно ей отвесили пощечину, словно на её спину ещё раз опустился кнут, лежавший в руке Лелуша. Он-то настоящую жизнь знал, наверняка. И, быть может, именно потому — не особо верил ни в то, что Британская Империя может измениться, ни в то, что Специальная Административная Зона сработает. Ни в красивые слова, что Юфемия Британская говорила на публику — точно так же, как Гривус уже не верил джедаям или Республике. Он их ненавидел — лютой, бешеной, искренне-чистой ненавистью.

Тогда глубоко вдохнув, давя эмоции, девушка остервенело принялась за работу.

И многое начало меняться, когда Серенно действительно начала оказывать помощь — во многом работу с населением граф доверил своей племяннице. Когда были развёрнуты кухни, завезены семена, города начали отстраивать, а в больницы и полевые госпитали поступили лекарства. Привозили всё: еду, семена, медикаменты, одежду, даже технологии — калишцев во многом едва ли не заново обучали многим вещам, доступным остальной Галактике. Эмилия старалась контролировать всё, и в эту работу, в это задание, что поручил ей дядя, вцепилась так, как волк вцепляется зубами в глотку напавшего на него зверя. Не разожмёшь руками, не заставишь выпустить.

Наградой стало то, что голод стал уходить, что нуждающиеся знали всегда, куда прийти, чтобы получить еду. И был выращен урожай, который не достался стервятникам, требовавшим платы — тут уже постарался дядя. И на месте разрушенных городов вновь поднялись школы и больницы, заводы и мастерские, лавки и храмы. Даже начала летать первая техника на репульсорах.

И несмотря на то, что Дуку понимала — всё это делается не просто так. Несмотря на то, что дядя, сочетая благородные идеалы с изрядной долей прагматизма, явно рассчитывал получить целый народ воинов — неприхотливых, бесстрашных и искренне ненавидящих Республику. И благодарных графу Серенно, конечно же.

Несмотря на всё это, тот момент, когда Кимаен джай Шилал, герой своего народа, суровый, прямой и не доверявший политикам, терявший на поле боя и во время голода своих людей, коротко поблагодарил её и даже сжал ладонь своей — этот момент девушка хранила в памяти. Как тот, на острове, только этот был наполнен совсем иными эмоциями… осознанием того, что она сделала что-то правильно. Что, несмотря на грядущую войну — у жителей Кали будет будущее. А их лидер не превратится в то жуткое, внушающее неприязнь железное пугало, умеющее лишь убивать, каким Гривус представал в третьей картине. Что его сын, там — умерший от голода, здесь — проявил способности и стал её, Эмилии, братом по ученической линии. Ещё одним учеником графа.

Тогда, после её первой маленькой победы в новом мире, джай Шилал впервые назвал её прозвищем, затем подхваченным калишцами. Ночное Небо — ведь ночь у народа охотников, не любящих жгучие солнечные лучи, издревне считалась благословенным временем, когда они выслеживали добычу под светом звёзд. Ночное Небо — символ победы над голодом, врагами и смертью.

Эмилия Ночное Небо. Эмилия Найтхэвен. Имя, данное другими в благодарность — и принятое ей с радостью и гордостью, как символ новой жизни, символ искупления. Принятое едва ли не как титул.

— Итак, — после прибытия последнего ожидаемого гостя глава Конфедерации чуть повернул голову к алоглазой, после чего вновь бросил короткий взгляд на племянницу. — Начнём.

Плавное, величавое движение рукой — и голопроекторы начали свою работу, представляя взорам собравшихся галактическую карту.

— Несмотря на определённые проблемы, возникшие на Мандалоре, ситуацию я бы назвал скорее взаимовыгодной, чем нет. Герцогиня Сатин мертва. Визсла, со своей непредсказуемостью и излишним экстремизмом — тоже, — Маркус Дуку обошёл стол по кругу. И в такт его словам Мандалорский сектор, а за ним и территории Альянса нейтральных систем подсветились алым.

Тренч в задумчивости погладил одну из своих хелицер, точно заправский военный из числа людей пригладил бы пышные усы.

— В худшем случае наши поборники нейтралитета просто развалятся на части после смерти своего лидера, — харч щёлкнул жвалами. — Сомневаюсь, что они найдут общий язык с Феттом. Или, по крайней мере, улаживание ситуации затянется достаточно надолго — до тех пор, пока это уже не будет иметь никакого значения.

— А в лучшем, если Джанго сможет взять Альянс под свой контроль, хотя я бы не слишком рассчитывала на это, — подхватила мысль адмирала главнокомандующий армией Конфедерации, скрестив руки на груди. Синие губы чисса слегка улыбались. — То мы получим могущественного союзника, что ещё больше усилит наши позиции после блица.

— Я бы больше рассчитывала на первый вариант. Сильный Мандалор, что подомнет под себя все нейтральные системы, нам тоже был бы не слишком полезен, — покачала головой Эмилия. Граф одобрительно кивнул племяннице, соглашаясь. Он явно не ждал от наёмника преданности.

Если бы Мандалор под началом Джанго Фетта усилился слишком сильно — отнюдь не факт, что он по-прежнему считал бы Конфедерацию союзником. А война на два фронта с подобным противником никому была не нужна.

— А тем временем, благодаря усилиям Гривуса, столь нужный нам Кристофсис оказался взят в кратчайшие сроки, — на карте Галактики яркой сверхновой вспыхнула одна точка, подсвечивая планету. — Местное сопротивление подавлено. А отреагировать Республика уже не успеет.

Джедай слышала о той битве. Калишцы, возглавляемые джай Шилалом, легко подавили сопротивление жителей Кристофсиса, не согласных с властью Конфедерации. Впрочем, учитывая многолетний опыт партизанской войны с ям’рии, это было неудивительно. Всё закончилось быстро, тихо — и практически без потерь для мирных жителей планеты.

— Что открывает для нас возможность приступить к следующей части нашего плана.

На лице графа не дрогнул ни один мускул. Правитель Серенно по-прежнему носил маску спокойной невозмутимости. Лишь глаза, тёмно-карие, на миг вспыхнули расплавленным золотом — в предвкушении того, что будет.

Эмилия знала, что последует за этим. Одна из немногих, посвящённая практически во всё, что происходило между главой Конфедерации и его учителем, Сидиусом. И одна из ещё более малого числа людей, кто знал, кому сепаратисты служат на самом деле. Не Сидиусу.

Пальцы девушки чуть сжались за спиной. Страх, опасение, видения того, что происходило в «Мести Ситхов» снова запустили под кожу ледяные когти. Однако вместе со страхом она чувствовала и надежду.

Как и те внушающие трепет ситхи из покрытых мраком легенд, Дарт Сидиус мало кому доверял. Обладая здоровой паранойей и во многом полагаясь на Силу, явно предчувствуя, что Маркус Дуку, как и любой другой ученик ситха, рано или поздно попробует броню своего учителя на прочность, не доверял он и графу. И всё же, не в силах разорваться и контролировать всё сам — полагался на него, доверив создать и возглавить Конфедерацию, что должна была сыграть ключевую роль в спектакле под названием Война Клонов. Да, с оговорками. Да, с множеством агентов, пристально следящих за главой КНС, с многими из которых в последние дни пришлось разбираться — перевербовывать, устранять, лишать их связи с Корусантом… лишь бы выиграть время, как можно дольше сохранить фактор внезапности. Заниматься последовательной чисткой они будут после.

Ведь доверив столь мощную силу в руки того, кого потом собираешься пустить в расход — не стоит удивляться, что он обернет её против тебя.

— Адмирал, — карие глаза с золотистыми искрами повернулись к Тренчу. — Ваши флоты ударят со стороны Неймодии. Ваша цель — Куат.

Эмилия улыбнулась краями губ, наблюдая, как, несмотря на всю маску идеально воспитанного аристократа, в дяде вспыхивает азарт.

В шахматной партии Сидиуса предполагалась долгая и затяжная война, которая позволит Республике перестроить экономику, централизовать власть и нарастить военные силы. Но кто сказал, что Конфедерация, как и задумывалось, будет ждать и распылять собственные — вместо того, чтобы устроить блицкриг?

— Ещё два наших ударных кулака займут Ротану и возьмут в блокаду Камино. После того, как мы закончим — сомневаюсь, что клонеры станут сопротивляться, — седые брови бывшего магистра джедаев слегка нахмурились, словно их обладатель что-то обдумывал.

О том, что произойдёт совсем скоро, пока не было известно никому. Даже Совету сепаратистов, правительству Конфедерации — об изменении военной тактики глава Совета и Главнокомандующий доложат чуть позже, когда уже поздно будет что-то менять. Ищейки и глаза Сидиуса — и те большинство были сбиты с толку, ничего не зная о том, что собирался делать граф Серенно на самом деле.

Чем меньше разумных знало о готовящихся приказах, не ожидая вместо ранее оговоренных планов на начало кампании смертоносного блицкрига, тем больше было шансов, что он станет удачным. Учитывая, какие силы будут наступать на столицу Республики — у них были все шансы. Десять лет готовились, как-никак.

Разве что Банковский Клан вызывал у дяди определённые вопросы. По словам наставника, мууны были связаны с учителем Дарта Сидиуса куда сильнее, чем с сепаратистами. И именно поэтому граф приложил немало усилий, чтобы флоты муунов с их фрегатами «Щедрость» были максимально распылены среди других, не имея возможности нанести сконцентрированный удар.

— В то время, как наши главные силы пойдут на галактический север по Кореллианской трассе, — пальцы дяди простерлись над галактической картой. — На Корусант. Сейчас наших сил более чем хватит, чтобы сломить оборону Центральных миров и обезглавить Республику — до того, как она успеет встать на военные рельсы.

— Наконец-то, — послышалось тихое рычание.

Когтистые пальцы «хана ханов», объединившего калишские кланы, слегка сжались — будто Гривус уже сжимал руку на горле сенатора от хаков. Кимаен был одним из немногих, кто знал о готовящемся блицкриге. Тем, кому чета правителей Серенно, после долгих раздумий, доверилась. После восстановления родной планеты от последствий войны и репараций в преданности калишца сомневаться не приходилось — в отличие от, к примеру, вице-короля Торговой Федерации.

Девушка слегка выдохнула, на мгновение расслабив пальцы и стараясь дышать глубже, ровнее — так, как учили джедаи. Волнение, подавляемое ранее, вновь подступило к горлу.

Если всё сложится так, как надо — то, как минимум, Республика будет обезглавлена и рассечена на несколько частей. Лишена своего центра. И дальше — будет значительно проще. Как максимум — война будет выиграна одним-единственным ударом.

И в галактике многое поменяется. С окончанием войны их всех ждёт долгая и кропотливая работа. В конце концов, революция лишь начинает изменение мира. Разрушает его. А новый — строить им, зачастую, быть может, борясь со вчерашними союзниками, желавшими занять место своих корусантских коллег в деле добычи денег.

Вот только червячок сомнения — гложет.

Хотела бы Дуку верить, что всё пройдёт как надо. Что план, который дядя так давно взращивал, ждет успех. Хотела бы она быть уверена в этом — так же, как была уверена всего неделю назад, обсуждая это с графом. Вот только одна-единственная встреча на Мандалоре сумела вселить в девушку не только неуверенность, но и страх.

Эмилия выросла над Юфи, заматерела. Прошла обучение у одного из лучших политиков галактики. И всё же, когда вновь встретилась с обладателем аметистовых глаз — испугалась.

Испугалась, когда увидела Лу Рейгоса. Лелуша. Лелуша Ламперужа, Лелуша ви Британия. Ей стало страшно, хоть девушка и держала себя в руках, делая свою работу. Не узнать Лелуша было невозможно, он и скрыться не старался, напротив, словно подчёркивал все свои старые привязанности и неприязни. Чёрные Рыцари. Клон Гилфорд… видел бы это преданный рыцарь Корнелии! Дьявол из её кошмаров, нежный и близкий брат из снов, чего ждать от него теперь? К чему быть готовой? Друг или враг? Будущий союзник им с дядей или противник?

И немаловажно — хотел ли он сделать с ней то, что сделал? Этот вопрос проник в мысли, когда Эмилия слушала брата. Он был таким… как раньше. Но всё же изменился. С ним тоже что-то произошло — сама Сила подсказывала. Тоже искупает грехи? Пытается сделать то, чего не смог?

Что он здесь делает?

Тогда Эмилия чуть дернулась, прикрывая глаза, вслушиваясь в свист кнута, что упал на её спину от его рук, а затем резко выдохнула, стараясь не выпадать из колеи, ибо обстановка на Мандалоре не способствовала долгим размышлениям. Лишь оставшись наедине с собой, она смогла расплакаться, смогла думать, смогла преодолеть удушье, что сжимало ей горло с самой встречи, с самого момента осознания. Стоя над раковиной в ванной и смотря на отражённое лицо, она ощупывала его. Лелуш… ведь одному из них снова придётся встать на пути другого. Или этого можно было избежать?

Что же…

Эмилия написала письмо. Он должен знать. В этом письме смешалось многое. Страх того, что полководец, с горсткой людей противостоявший целой Империи, будет сражаться против них — желание уберечь дядю и все то, что они вместе строили. Нежелание вновь быть по разные стороны баррикад с братом. Простое желание поделиться своей маленькой тайной хоть с кем-то. Простая честность… одним словом, целый клубок противоречивых эмоций и мотивов. А вот цель — одна и простая. Попытка если не перетащить Зеро на ту сторону, где он должен был быть с самого начала, то хотя бы убедить его не мешать тем, кто пытается изменить галактику к лучшему.

А сейчас… их ждал Корусант.

«Серебряный Шпиль», бриффинг-зал

Когда тебя обыгрывают, находя брешь в построенной тобой тактике, ловким манёвром, хитрым ходом или принципиально новым оружием выбивая почву из-под ног — это всегда неприятно. Лулу знал это не понаслышке. Сказывались и многочисленные бои с Ланселотом, боевой машиной нового поколения, управляемой некогда дорогим человеком, и финты Шнайзеля, старшего брата — единственного, что был равным Зеро полководцем на поле боя.

Впрочем, противники бывшего принца сталкивались с этим ощущением куда чаще.

Однако, когда иная, куда более могущественная сила, словно забавляясь, играючи сметает все фигуры с шахматной доски и от души прикладывает часть игроков (или вообще — всех) доской по голове — это вызывает эмоции уже совершенно иного порядка и содержания.

Тонкие пальцы сжались так, что кожа чёрных перчаток слегка заскрипела, в то время как глаза неотрывно следили за происходящим на голограммах. А перед мысленным взглядом вновь, как и последние несколько дней, стояли лица двух девушек, зелёноглазой и сиреневоглазой. Образы то и дело плавно перетекали один в другой, пока не слились окончательно.

Эмилия Дуку. Юфемия ли Британия. Юфи. Одна из немногих людей, кто от всего сердца горевал, когда Лелуша с его маленькой ослепшей сестрой отправили в изгнание. Одна из тех, что заставили почти не знавшего поражений Зеро — отступить, отказаться от части его планов, и единственная, кто по-настоящему превзошла его морально, заставив принять свою точку зрения. Человек, что поклялся беречь тайну, кто скрывается за чёрной маской — и, несмотря ни на что, унесший её с собой в могилу.

В могилу, в которую бывший принц её направил собственными руками, после того, как Сила Короля вышла из-под контроля, а он одной неосторожной фразой превратил хрупкого ангела в жаждущую крови всех, кто называл себя японцами, фурию. А учитывая, что эта фурия была имеющей власть принцессой Империи… За один час в землю легло холодными трупами более полусотни тысяч человек.

Зеро на мгновение прикрыл глаза, вспоминая, как керамический пистолет легко отдал в руку, а девушка упала с немым вопросом. «Лелуш. Почему?» Тогда он был в шоке от происходящего. Он стремился прекратить бойню и хоть как-то обернуть её во благо. И боль от потери пронзила лишь потом. Тогда же Лелуш смог даже сказать ей на прощание, что он испытывал по отношению к единокровной сестре. Признаться, в том числе — самому себе.

Юфи была первой, кто смогла его победить — и не пулей, а красивыми словами. Тогда это злило — и восхищало. Как восхищала и её самоотверженность, когда девушка прикрыла собой и своим именем захваченных в заложники школьников. Или готова была отказаться от положения принцессы ради своего утопичного проекта и Наннали. Или та нежность в её голосе — по отношению к слепой единокровной сестре…

Юфемия была нежным цветком, мысли о котором он запирал в глубинах души на замок. Цветком, что распустился на самой сухой почве и цвел. Она была первой любовью, первым проснувшимся чувством, первым влечением и первым сокровищем после Наннали. А ещё — первой по-настоящему большой ошибкой. Осознание того, что Лулу разбил эту нежную статуэтку, изуродовал её, уничтожил её репутацию и жизнь — тогда оно ранило. Но времени на горе у лидера и полководца не было, как не было никогда. И Зеро выбросил это из головы — или, во всяком случае, думал, что выбросил. Зарастил коркой, создал броню, толстую и непробиваемую.

А потом увидел подпись под письмом, что заставила этот доспех треснуть. Потому что неведомая Сила, выдернувшая его из оков смерти, не погнушалась с холодной усмешкой швырнуть ему в лицо и одну из главных ошибок. Словно вновь показывая — в этом мире или в другом, но от прошлого не скрыться.

Почему это произошло, и уже второй человек из их родного мира вновь ожил здесь? Стоило ли ожидать ещё гостей? Когда это случилось? Много ли она помнит из своей прошлой жизни? Что Юфи успела поменять? Такая же идеалистка, как и он сам — точно не могла не вмешаться в происходящее.

Ответов на одни вопросы не было. На другие — пришли сейчас, пока Лелуш смотрел на голографическую карту и то, как два огромных флота заходят на центральные миры с разных сторон.

«Дьявол!»

Юфи… Юфи и тут явно оставалась сама собой. Одним небрежным щелчком пальцев, одним появлением — поменяв весь намечавшийся расклад. Иначе как ещё объяснить то, что Дуку, что должен был тянуть эту Клоническую войну три долгих года — прямо сейчас летел на всех парах к Корусанту? Лелуш откровенно сомневался в том, что это было изначально спланировано Палпатином! Но, похоже, племянница предупредила графа — и тот, не желая к концу войны стать ниже на одну голову, решил нанести превентивный удар.

И ведь, учитывая соотношение сил, у графа были все шансы добиться успеха! Республика на данный момент просто не располагала флотом и армией, способной справиться с этой армадой — даже если собрать у Корусанта все имевшееся в распоряжении республики, на чём можно было летать и стрелять. Конечно, не стоило списывать со счетов самого Сидиуса, являвшегося, без преувеличения, Мастером большой игры. Но… расклад, как минимум, был не в его пользу.

Сцепленные за спиной пальцы вновь сжались.

И если Дуку победит, то все долгоиграющие планы, вроде независимых нейтральных систем, в которые можно было бы вписаться, или прежней стратегии «песчинки в механизме», что могла в решающий момент либо помочь убрать свихнувшегося ситха, либо, наоборот, помочь прийти к власти адекватному Императору — теперь со скоростью света неслись в тартарары. Не говоря уже о том, что со столь весомым преимуществом, как предзнание, можно теперь было попрощаться раз и навсегда — после этого блицкрига события, показанные в фильмах Жоржа Луки, точно пойдут по иному пути.

Подавленность, что преследовала несколько последних дней, потихоньку сменялась злостью. Аметистовые глаза раздражённо сощурились. Хотелось выругаться последними словами. Однако, несмотря ни на что, Зеро всё ещё оставался самим собой. Броня, выкованная из железной воли, вновь сомкнулась, заключая рвущуюся наружу злобу внутри — и обращая её в топливо, в мотивацию, что давала силы быстро работавшему уму. Душа пылала, но разум оставался чистым. Холодным и не затуманенным эмоциями.

— Учитель, — Зулли, явно почувствовавшая, что с наставником что-то не так, обеспокоенно взглянула на Лулу. — Вы в порядке?

На лице полуфоллинки отпечаталось волнение за учителя, сильно перемешанное с мандражом от всей сложившейся ситуации. Всё же, несмотря на бойкий и боевой и чуточку злобный характер, падаван всё ещё оставалась шестнадцатилетней девушкой.

— В полном, Зулли, — на губах Лелуша играла сардоническая усмешка. — Пытаюсь понять, как теперь вытаскивать Галактику из пекла.

Именно так. Вопроса, что именно следовало делать, даже не возникало. Сбежать подальше от грядущей мясорубки? Затаиться? Почему это дерьмо вновь обрушилось на него? Почему он должен всё это разгребать? Никогда. Зеро свой выбор сделал давно — в тот момент, после Нариты, когда принял ответственность за те жизни, что отнимают его действия. И поклялся себе идти дальше, несмотря ни на что.

Был лишь вопрос: «Как именно лучше решить поставленную задачу?»

— Судя по твоему выражению лица, — скепсис в голосе Оби-Вана, стоявшего напротив, можно было есть ложкой, — галактику скорее понадобится спасать от тебя. Про Дуку я даже не заикаюсь — упокой Сила его дух после встречи с тобой.

— Хотелось бы, генерал Кеноби, хотелось бы.

Что же касалось нынешней ситуации…

Зеро, коснувшись рукой подбородка, вновь включил запись, просматривая новости, переданные Магистром Винду. Как и приказ их с Кеноби Корпусу бросать всё и всеми силами идти к Корусанту, куда сейчас в адской спешке стягивались все силы, что могли успеть к тому времени, как туда пребудет господин граф. Да что там, даже Храм на Кореллии, давний оплот партии реформаторов — и тот спешно эвакуировался, вывозя голокроны, учеников, артефакты — и спешно отступая к Столице.

Нельзя сказать, что у Лелуша не было искушения принять предложение Эмилии-Юфемии — даже не принимая в расчёт старую, гхм, симпатию. В конце концов, именно изначальная подконтрольность Конфедерации Палпатину была одним из тех факторов, что делали крайне сложным делом присоединение к сепаратистам и попытки изменить Республику, поднявшись среди них. Да и Дуку, по слухам, имевший весьма идеалистичные цели и идущий к ним не менее прагматичными методами, превосходный политик, мог оказаться куда более приемлемым вариантом для будущего Галактики, чем Палпатин, с которым до сих пор не было понятно, начал ли он постепенно скатываться в безумие от молний — или же был кровожадным чудовищем изначально.

Вот только…

Лулу чуть скосил взгляд на краснокожую ученицу, закусившую губу, на Кеноби, явно думавшего, что в этой ситуации делать, и сейчас отдававшего приказания командирам оставшихся трёх Легионов. На Джереми, что даже в подобной ситуации являл собой образец спокойствия.

Ни клоны, ни тем более его ученица, у которой к ученице графа был должок, за ним к Дуку точно не последуют, перейди Лелуш перед битвой за Корусант в стан врага. То есть он сразу лишался и будущего ферзя, и солдат, преданность которых надеялся завоевать. Более того, весь авторитет, который потихоньку накапливался за прошедшее время — просто-напросто уйдёт в отрицательные значения. И при новой власти его придётся набирать не то что с нуля, а выбираться из самой настоящей ямы. Что бы там ни говорила Юфи, подобного перебежчика основательно возьмут на карандаш и явно лишат свободы манёвра, что была Лелушу необходима как воздух.

Героически держать оборону на Корусанте, после чего сдаться, чтобы сохранить жизни своих солдат, а затем — согласиться на сотрудничество с новой властью? Благо — дел даже в Галактике победившей Конфедерации у новой власти будет немало?

Аметистовые глаза слегка сощурились.

Уже лучше. Подобным образом, пусть это будет и сложно, можно было бы сохранить Джереми с компанией. В конце концов, разве Зеро не внушал им, что главная задача Чёрных Рыцарей — это защита мирных жителей, и не важно, под каким стягом они жили?

Однако Зул удалось бы уговорить на подобное лишь в одном случае — если Сев’ранс будет убита во время штурма столицы. Во всех иных случаях нечего и думать. Да и… не сменит ли в таком случае Лелуш один неоднозначный вариант на другой? Всё же одно дело — политическое лицо графа. И совсем другое — его нутро. Канцлера тоже не заподозришь в ситхизме. И кстати, о Канцлере. О Канцлере Палпатине, будь он проклят…

Зеро подавил тихое хмыкание, скрестив руки на груди и слегка помотав головой. Опять. В любом случае, всё упиралось в Сидиуса.

Даже если закрыть глаза на то, что всё ещё абсолютно не было ясно, кем — гениальным политиком, к концу жизни повредившимся в уме, или маньяком под личиной политика — являлся ситх… сбрасывать его со счетов сейчас было верхом безумия. Даже если штурм столицы не получится отбить. Даже если внезапно не произойдёт успешного покушения на графа или столь же внезапного переворота в правительстве КНС.

Проклятие, даже если Конфедерация победит в этой гражданской войне — на данном этапе. Лелуш сильно сомневался, что Дуку и его ученикам удастся устранить Сидиуса, или, хотя бы, заключить его под стражу. Скорее всего, будущий Император утечёт, словно вода сквозь пальцы. И вот тогда станет по-настоящему опасен. Ведь тьма, тень закулисных интриг, удары со спины — это родной дом для человека, который мог изящной многоходовкой поставить Галактику на колени. Да просто для ситха, учитывая, что они плели свою паутину тысячу лет! А ресурсов у него явно меньше не станет.

И в подобной закулисной войне Лелуш трезво оценивал как свои шансы (по крайней мере, до тех пор, пока он не наберется связей в этом мире и не обзаведётся собственной агентурной сетью), так и шансы Маркуса Дуку. Который без помощи своей племянницы был бы с лёгкостью обведён Сидиусом вокруг пальца. Нет, как бы иронично это ни звучало, но если Зеро хотел сохранить контроль над ситуацией… Палпатин, как противник или как будущий Император, чем более официальным лицом являлся, тем был безопаснее. По крайней мере, он должен был находиться в поле зрения.

Словно в подтверждение этих мыслей, взгляд глаз вновь зацепился за момент из приказа Мейса Винду, где корун приказывал Кеноби вместе с остальными джедаями, что будут на Корусанте, организовать оборону столицы. И эвакуацию главы государства вместе с Сенатом — на крайний случай.

Кажется, ситх уже начал реагировать на происходящее. Или же это просто предосторожность джедаев, понимающих, что с потерей столичного мира война ещё не проиграна. А вот с потерей правительства — вполне.

А меж тем мысли уже шли дальше.

Попытаться устранить Палпатина? Именно в момент эвакуации, когда тот наиболее уязвим? Даже не смешно. После столь внезапного предательства ученика такой человек, как Сидиус, удесятерит паранойю и меры предосторожности. В прямом же бою — Зеро не мог ему противопоставить ровным счётом ни-че-го. Гиас, к сожалению, хотя и сохранил практически все свои свойства по отношению к простым людям — практически не действовал на одарённых. Лелуш уже успел это проверить, пока летел к «Серебряному Шпилю» — на себе с зеркалом. И на Энакине, пригласив того потренировать ментальное воздействие Силой.

Тонкие пальцы в лёгком раздражении забарабанили по гладкой поверхности голопроектора. Варианты отбрасывались один за другим, постепенно подводя к довольно ироничной мысли.

Вместе со своим Легионом, если их удастся уговорить, отправиться в пространство Совета нейтральных систем, форсировав развитие хороших отношений с его лидерами в целом (и Феттом в частности, даром, что за мандалорцем был должок), прибегнув к Силе Короля? Не самое плохое развитие событий. Но! Всегда есть «но». В данном случае, это означало противопоставить себя и держащих нейтралитет и Дуку с его Конфедерацией, и Сидиусу, на легальном или подпольном положении — без разницы. Обоим — разом. До того, как это политическое образование будет готово что-то им противопоставить. Как итог — их, скорее всего, попросту сметут.

А следовательно…

Губы вновь тронула ехидная улыбка.

Всё как обычно. Мессия не будет признан, пока не сотворит чудо. Значит потребуется чудо. В данном случае — «Чудо Корусанта».

Не факт, что там получится победить. Далеко не факт, учитывая численность. Да и о Сев’ранс Танн как о полководце Зеро кое-что слышал. Но зарекомендовать себя перед Канцлером и командованием армией, то бишь — Высшим Советом Ордена… это будет неплохо. А дальше, смотря как будут развиваться события. Вполне возможно, что придётся вспомнить свои навыки главы партизанского движения, временно уйдя в подполье — вместе с Орденом и Палпатином. А может быть, и нет. У Лулу постепенно начали появляться задумки на различные возможные варианты будущего. В любом случае он будет рядом с главным действующим персонажем этой пьесы и сможет всё-таки понять, чего именно ожидать от ситха в будущем. А заодно и сравнить методы, достижения и политику двух возможных лидеров Галактики. Когда же придёт время делать окончательный выбор… вполне вероятно, возможности Лелуша по устранению мешающего фактора будут значительно выше, чем сейчас.

Ну, а параллельно — надо будет налаживать связи с нейтральными системами. А наладив — начать постепенно укреплять это политическое образование так, чтобы в случае чего он мог сыграть роль полноценной третьей стороны конфликта.

Приняв решение, Зеро, усмехнувшись, поднял голову, спокойно встретив изучающий взгляд Кеноби.

— Судя по твоей улыбке, у тебя появились идеи насчёт того, что нам, ситх задери, делать. Не сейчас, я имею в виду. Под столицей.

— Есть несколько. И я буду благодарен, если ты поможешь мне донести их до тех, кто будет командовать обороной столицы, — хмыкнул Лелуш. — Но для начала… я бы предложил увести «Серебряный Шпиль» подальше от Кореллии и Корусанта, благо станция обладает гипердвигателями. В том случае, если под столицей мы потерпим поражение, станция нам ещё понадобится…

Кстати об Оби-Ване и его ученике. Уж кого не следовало сбрасывать со счетов, так это возможного Избранного с учителем. Человек, который находится в любимчиках у Силы настолько, что эта самая Сила способна организовать любому стрелку, напавшему на него, косоглазие, тремор и алкогольную трясучку рук одновременно — мог сам по себе испортить любой, даже самый выверенный план. Не говоря уже о талантах самого Энакина. Как и его учителя, что собаку съел на политических интригах.

Впрочем, первый камешек был заложен уже сегодня, когда Лелуш посоветовал Кеноби показать ученику, что между правилами и Скайуокером он выберет Скайуокера.

Пальцы, облачённые в чёрную кожу, слегка сжались на плече повеселевшей падавана. У учителя был план. Значит, всё не так уж плохо!

Что же касалось Юфи…

Вечером того же дня на датапад Эмилии Дуку пришло сообщение, закодированное паролем, что могла знать только она:

«Я знаю, что виноват перед тобой, и не особо жду, что ты простишь меня. Но просто хочу, чтобы ты знала — тогда, в Японии, я действительно был готов отступить. Ради Наннали и ради тебя. Одна неосторожная, брошенная в шутку фраза — в тот момент, когда моя Сила вышла из-под контроля, перевернула всё кверху дном. И, поверь мне, я действительно сожалею об этом.

Однако на этот раз принять твоё предложение я не могу. У меня иные планы. И я прошу тебя, хоть и не сомневаюсь, что ты меня не послушаешь — не мешать. Или хотя бы не слишком светиться в глазах широкой общественности. Вряд ли учитель, теперь уже бывший, твоего дяди не попытается щёлкнуть его по носу за предательство. Будь осторожна. Я не хочу смотреть на твою смерть второй раз. Ты мне слишком дорога для этого.

Зеро.»

________________

*Предупреждение: Хэдканон вперемешку с каноничной информацией.

Орден разделяется на несколько корпусов. Основные, члены которых имеют рыцарское звание, и вспомогательные (такие, как сельхозкорпус), которые в данный момент являются местом ссылки и объектом страха большинства юнлингов.

Среди «рыцарских» корпусов можно выделить:

1) Корпус Возмездия — боевики. Один из двух самых крупных осколков тех времён, когда джедаи были воинами. Показательно найти и выбить дурь из очередного тёмного джедая — это к ним. Возглавляет Винду лично.

2) Корпус Равновесия (он же Дипломатический). Переговорщики и дипломаты. К этому корпусу принадлежал Квай-Гон, Оби-Ван и Лу Рейгос. Возглавляет Совет Примирения.

3) Исследовательский Корпус. Дальние миры, контакт с новыми расами, поиск ситских и джедайских артефактов — это сюда. Возглавляет Совет Первого Знания.

4) Корпус Теней. Разведка и контрразведка, сохранившиеся ещё с доруусанских времён. Шпионаж. Подчиняются непосредственно гранд-мастеру.

5) Корпус Стражей. Охрана Храма. Подчиняются Цину Драллигу, Мастеру Оружия.

6) Корпус Наставников — джедаи, непосредственно занимавшиеся воспитанием нового поколения до того, как они уходили в падаваны. Возглавляет Совет Распределения (он же Совет Назначения).

---

Примечания:

Господа читатели, что там с новым сезоном войн клонов? есть уже результат?

Как всегда, три пасхалки. За каждую — бесплатный спойлер в лс.

Так же обновлены иллюстрации

Пока что затравка. Дальнейшие кусочки многое пояснят)

Отдельная благодарность леди Даркето за помощь с Оби Ваном, а Соколенку — с Эмилией.

З.Ы. Небольшой омак от Апостола Зерайи, или сказ о том, как Черные Рыцари марш сочиняли)

https://ficbook.net/readfic/9203098

Примечания:

А на улице мороз — проды вам дракон привез)

Как обычно, три пасхалки. За каждую бесплатный спойлер в ЛС.

Я теперь есть на автор тудей, куда хочу продублировать потихоньку свои работы. Вот ссылка на профиль https://author.today/u/dreikord05

Тут же теперь будут храниться иллюстрации к фику. В том числе новые, например — концепт-арт новых доспехов. Вкладка "Дополнительные материалы". Да, иллюстрации обновлены.

https://author.today/work/142555

Буду благодарен за поддержку там)

---

Кореллия, местный анклав Ордена Джедаев

Храм джедайской погани горел.

Надо было признать, пламя долго не хотело брать его. Огнемёты почти не использовали — тут практически нечего было поджигать, кроме гранитных стен. Во время бегства с них успели снять почти всё. Термальные детонаторы — и те оставляли лишь подпалины. Иногда, на какой-то миг, у ветерана Хакской войны и вовсе появлялось ощущение, что жившие здесь до этого вомп-крысята укрепили стены жилища с помощью своих фокусов.

И всё же, чем дольше шёл бой за Храм, тем больше становилось огня и дыма. Вспыхивала немногочисленная мебель, оставленная беженцами, занимались растения в оранжереях, чадили смрадом сантехнические перекрытия. И конечно же, вносили свою нотку останки поверженных врагов, попавших в зону действия детонаторов.

Гривус чувствовал всю эту смесь даже сквозь костяную маску. Чуял, шагая по коридорам, вдыхал, перешагивая когтистыми лапами через трупы клонов и джедаев — тех, кто не успел сбежать, вынужденный остаться и принимать здесь свой последний бой. Чуял, раздувая под маской ноздри, искренне наслаждаясь. Запах горящей на медленном огне святыни врагов всего его народа сейчас будоражил и бодрил сильнее, чем запах поджаренного на костре караббака.

И Джай Шилал был уверен: каждый из калишцев, что сейчас методично зачищали Храм, начиная от совсем ещё юнцов, лишь недавно получивших право носить маску из черепа, и заканчивая его Извошрой, его гвардией — чувствовали ровно то же самое. Хан ханов видел это в пылающих злобным торжеством жёлтых глазах с вертикальными зрачками, в руках, что держали винтовки и лиг-клинки — его собратья сегодня бились так, словно оружие их благословили сами Предки. Что называется, дали выход накопившемуся.

А уж то, что предстояло сделать сейчас…

Гривус хищно улыбнулся под маской, практически бесшумно устраиваясь на позиции. Он это место приметил уже давно, ещё на этапе осмотра планов здания. Во время первичного обстрела Храма один из снарядов прошёл наискось, проплавив навылет дыру в крыше, нескольких этажах — и в итоге иссякнув уже в главном зале. В итоге в одном из коридоров на верхних ярусах образовалась дыра в рост человека, дававшая прекрасный обзор сверху на то, что происходило в зале. Позиция что надо — не столь очевидная, как балкон, да и заметить стрелка из зала, в темноте коридора да в калишском плаще — та ещё задачка.

Кимаен джай Шилал не спеша снял с плеча и расчехлил любимую винтовку, что прошла с ним едва ли не весь путь с тех пор, как воин впервые отправил своего первого хака на мясо. Не раз спасавшую его шкуру, раз десять ремонтированную и модифицированную. Тщательно, едва ли не с нежностью проверил — всё ли хорошо, после, без малого, двух дней непрерывных боев? После чего, удовлетворённо проурчав, зарядил полную батарею.

Внизу суетливо копошились, готовясь к финальному бою. Из обломков камня делали баррикады клоны. Отдавали последние приказы немногочисленные джедаи, что выжили после двух дней осады.

Золотые глаза с вертикальными зрачками довольно сощурились, пока Гривус передёргивал затвор винтовки. Калиш хорошо помнил, как анклав, не успевший до конца эвакуироваться, равно как и расквартированный здесь временно гарнизон клонов, застали буквально со спущенными штанами, сходу перекрыв пути отступления. А чего эти крысы, собственно, ожидали, стягивая все силы к Корусанту? Того, что правитель Серенно не воспользуется ситуацией, быстро найдя общий язык с правителями планеты? А те, одно слово, республиканцы. Шустро договорились и уступили Кореллию практически без боя, оставив не успевших сбежать одарённых в западне. После чего Граф, вместо того чтобы разнести это место орбитальным ударом, преподнёс Кимаену и его сородичам поистине ханский подарок.

Позволил им самим решить судьбу джедаев. Предварительно назвав имя предводителя, возглавившего оборону.

Т’чука Д’ун. Палач Кали. Маленький и весьма упитанный человечек. Явно имеющий хороший аппетит и вряд ли голодавший хоть один день своей жизни, зато устроивший голод на родной планете сородичей Кимаена.

Надо ли говорить, что от подобного предложения калишцы, питавшие нежнейшую любовь к этому плешивому отродью, не отказались? Надо ли говорить, что, по единодушному мнению, пленных они решили не брать?

Кимаен вскинул винтовку к плечу, поймав в прицел тварь, которую он мечтал убить без малого семь долгих лет — с самого окончания Хакской войны.

— Пошли, — коротко отдал он команду по коммуникатору.

С трёх сторон ворота в главный зал сорвало с петель, взрывом отбросив навстречу последним защитникам храма. Разряды винтовок летели уже следом, нет-нет, но находя свои цели.

И в этот момент Гривус нажал на спусковой крючок, на мгновение затаив дыхание. Золотые глаза с вертикальными зрачками, не отрываясь, смотрели за одной-единственной фигурой в зале, облачённой в джедайскую робу.

Он долго готовился к этой встрече. К этому моменту. Кимаен, в отличие от сына, не был одарённым. Зато всю свою жизнь он был охотником. В основном, на разумную дичь. И он прекрасно знал, что повадки и возможности будущей добычи надо изучить. Этим Гривус и занимался в свободное время. Консультировался с Сев’ранс, Найтхевен и Дуку, изучал записи первой битвы на Джеонозисе. Думал. Анализировал. Планировал. Всё ради этого момента.

Что же, труды не были напрасны.

Синее лезвие сверкало. Д’ун рассёк летевшую в его сторону дверь, отшвырнув Силой обломки, ловко отбил первые несколько выстрелов со стороны наступавших калишцев, отдал несколько команд, полностью концентрируясь на обороне врат… и закономерно, отвлёкшись от всего остального, пропустил один-единственный выстрел, ударивший в спину. Пережёгший позвоночник в районе поясницы. Фигура в сером и коричневом со стоном надломилась пополам, медленно заваливаясь на бок.

Чего-чего, а милосердной быстрой смерти Гривус ему давать точно не собирался — в отличие от тех же клонов, которые, как ни крути, храбро бились и заслужили чистую воинскую смерть. Даже другие джедайские отродья её заслужили.

Но не этот. Не после внезапной поддержки почти что задавленных хаков.

Не после украденной победы его народа, за которую калишцы заплатили многими жизнями.

Не после голода, который унёс бы ещё больше, чем война, если бы не помощь Эмилии Найтхэвен и стоявшего за её спиной главы Конфедерации.

Нет. Пухляшу Д’уну, что сейчас валялся фактически парализованным, но ещё вполне себе живым, они заготовили нечто действительно особенное.

Мрачно хохотнув, Гривус, прицелившись, вновь нажал на спуск. Клон, стоявший за рукоятями тяжёлого оружия и препятствовавший его воинам войти, рухнул с прожжённой дырой в голове.

— Термалки! — коротко отдал хан братьям следующую команду, стреляя вновь и с удовлетворением замечая, как через ворота с одной из сторон в направлении клонов и отчаянно пытающихся прикрыть друг друга джедаев полетели новые подарки. Копья. Обычные калишские охотничьи копья, подхваченные и разогнанные Силой… с активированным термальным детонатором, привязанным к каждому из них. Три короткие вспышки вывели из строя оставшиеся тяжёлые орудия.

А вслед за разогнанными копьями, в проёме выбитых ворот стремительно появилась закутанная в традиционный калишский плащ фигура, сжимавшая в руках два сияющих хищным золотым светом световых клинка. Словно танцуя, молодой воин с лёгкостью отбил направленные в его сторону выстрелы, давая возможность прикрывающим его собратьям войти в зал.

— Лиг, возьми вправо, — в голосе ветерана Хакской войны промелькнула толика тепла, прежде чем спустил курок, отправив к предкам одного из джедаев, сцепившегося в поединке с отпрянувшим в сторону мечником. — Хейру, по пулемётчику. Мортере, не рискуй. Сейчас не место для ближнего боя.

— Мелкому своему скажи, — послышался в комлинке ехидный голос соратницы, одной из Извошры. Кимаен улыбнулся под маской, прикончив клона, что пытался выстрелить в сторону сражающемуся двумя световыми клинками калишцу.

Лиг джай Шилал. Первенец Кимаена. Его любимец. Его гордость. Его наследник. Его последняя память о Рондеру, последний подарок возлюбленной. Истинный воин Кали, мастерски владевший двумя традиционными мечами. По праву вошедший в число членов Извошры в свои четырнадцать, пусть и не побивший в этом плане славу своего отца. И — вот ирония-то! — чувствительный к Силе, которого правитель Серенно согласился взять в ученики. Лишь недавно сменил стальные лиг-клинки на световые, обучаясь владению оружием одарённых.

— Отец, по центру, — послышался сосредоточенный голос «мелкого». Гривус мгновенно сориентировался, выцелив рослого рыцаря с мощными плечами, что отдавал короткие и резкие команды, явно пытаясь сплотить колеблющийся строй джедаев и клонов и придать ему какое-то подобие порядка. Защитники храма медленно — члены его гвардии не рисковали, предпочитая, по большей части, давить понемногу издалека — смыкались в кольцо в самом центре.

— Не рискуй. Термалки, — бросил Кимаен, прикрывая сына, прыгнувшего в сторону и вновь взявшегося за копья, снайперским огнем.

Четыре правила охотников Кали, что издревле помогали им выслеживать добычу, проверенные и возведённые Гривусом в абсолют во время Хакской войны, прекрасно действовали и сейчас.

Знай своего врага лучше, чем он сам знает себя. Сражайся там, где тебе выгодно. Бейся с собратьями как одно целое. Рази вожака.

Четыре простых правила, которые хаки, строившие стратегию на технологическом превосходстве и индивидуальности каждой боевой единицы на поле боя, так и не могли понять. Впрочем, в конкретно этом бою джедаи не слишком от них отличились.

Одной Силы явно было мало, чтобы справиться с Джай Шилалом и его элитой.

Что касалось всё ещё живого Пухляша, сейчас валяющегося без сознания…

Гривус хищно оскалился, перезаряжая батарею и стреляя снова.

Для этой мрази, с которой он, после того, как всё закончится, лично скальп снимет, любовно были приготовлена стазисная камера, кандалы, и билет на небольшом корабле до Татуина под присмотром одного из Извошры. Слышал Кимаен, что там недавно обнаружили гнездо сарлакка.

О да. Его ждал весьма сытный обед.

Корусант, Храм Джедаев

— Знаешь, Рейгос, меня так и тянет сказать одну сакраментальную фразу. Да только боюсь, что в данном случае «нехорошими предчувствиями» здесь и не пахнет. Скорее уж уверенностью в том, что совсем скоро произойдёт нечто донельзя поганое, — сарказмом принёсшего новости Кеноби, вошедшего в зал со стремительностью пикирующего серен-ястреба, можно было бескар резать.

Вот только сейчас Лелуш был склонен с ним согласиться. По большей части. Во всяком случае, смотря на то, сколько беженцев, ещё недавно являвшихся кореллианскими джедаями, сейчас наводнило Храм, занимая пустующие комнаты, готовясь к битве и то и дело встречаясь в коридорах — ощущение стремительно приближающейся беды было как никогда сильно.

Храм джедаев в данный момент больше всего напоминал собой пчелиное гнездо, где были вынуждены соседствовать и сотрудничать между собой две части улья, что довольно долгое время были обособлены друг от друга. Причём одна часть считает другую трутнями и вообще тунеядцами. По-другому не скажешь.

Конечно, вопреки всем досужим слухам, царящим среди простых людей (что-то подсказывало Зеро, что сами «зелёные» эти слухи и распускали, дабы преувеличить свою значимость), кореллианские джедаи не были каким-то отдельным Орденом. Не были они даже автономной частью рыцарей, действующей отдельно от основной, всё так же, как и главный анклав, полноценно подчиняясь распоряжениям Высшего Совета. И, что было ключевым, получая финансирование из тех же самых источников, что и жители Храма на Корусанте.

Но фракции — да. Эти «клубы по интересам» решали многое. Именно в кореллианском анклаве собиралась партия реформаторов, по сути, сделав тамошний Храм собственным маленьким гнездом. И пусть иные оппозиционные фракции там не слишком жаловали, именно наличие собственного центра приподнимало реформаторов по влиянию над другими не-ортодоксами. Делая их едва ли не второй по уровню силы партией в Ордене, сразу после консерваторов.

И вот теперь — эта вольница лишилась своего дома, утратив Храм. И царившие на Корусанте ортодоксы будут последними идиотами, если не воспользуются ситуацией и не прижмут слегка конкурентов по влиянию, из-под которых выбили табурет.

А сидящие в Совете, по мнению самого Лулу, были много кем, но не идиотами. Иногда слепыми — да. Но не идиотами. Иное дело для того, чтобы сделать такой ход, им сначала надо выжить в грядущей мясорубке.

Однако всё это — дело будущего, уже после того, как отгремит битва за столицу.

Лелуш, привычным усилием воли отогнав от себя мысли о том, что будет играть роль лишь погодя, вновь склонился над голокартой системы Корусанта, ещё раз придирчиво оглядывая те места, где джедаи поставили навигационные маяки — и где их ещё предстояло поставить. Несмотря на то, что сделано было уже многое — подготовка к, вне сомнения, героической битве за столицу сама себя бы не завершила. А времени оставалось мало… Слишком мало, несмотря на все усилия джедаев и юстициаров подготовиться к бою, заготовив все возможные козыри.

— Сколько времени у нас осталось и сколько маяков мы еще успеем установить, до появления наших дорогих гостей? — аметистовые глаза поднялись, смотря на Оби-Вана.

— У нас три дня. Не больше — и это при условии, что наши на Кореллианской Трассе в достаточной мере будут покусывать флот сепаратистов за подбрюшье, — джедай, на мгновение нахмурившись, повёл плечами. По сошедшимся на переносице рыжеватым бровям Кеноби было очевидно, что ситуация ему нравится не больше, чем Лелушу. — Учитывая оставшиеся работы, а также то, что установку оставшихся нужно будет согласовать с Советом и бюрократами… Один. Может быть, два. Но не более того.

— Понятно, — Лелуш сощурил глаза, возвращаясь к работе. После чего, ещё раз придирчиво осмотрев карту, убрал все черновые варианты возможных мест установок. Все, кроме одного. Проверив всё ещё раз, Зеро недрогнувшей рукой отправил подтверждённый вариант на рассмотрение Совета. — Тогда это всё. Дальше только драться. И удивлять.

В конце концов, всё было не так уж плохо. Даже учитывая ограниченное время, сепаратистов ждало несколько крайне неприятных сюрпризов. Да и в отношении будущих планов, не связанных с грядущей битвой за Корусант, Зеро успел сделать весьма многое. Начиная с осторожного наведения мостов с некоторыми из политиков, на чью помощь он хотел бы рассчитывать в будущем. К примеру, начал неспешное общение с премьер-министром «Новых мандалорцев» — когда он вернётся на выжженную планету, чтобы навести на ней порядок окончательно, лучше бы иметь знакомства в обеих враждующих фракциях. Кроме того, бывший принц смог уговорить Совет вернуть идеалиста Орто Чо, которому не повезло столкнуться с Лелушем на «Серебряном Шпиле», его дяде, председателю Панторанской Ассамблеи. Аргументируя это тем, что в условиях, когда враг прямым курсом идёт к столице — не нужно лишний раз настраивать против себя политиков, которые и так не отличаются устойчивостью лояльности к Республике. Результат был ожидаем: суровый и немногословный Чи Чо, явно недолюбливавший Орден, в личной беседе признал за собой долг — лично перед Рейгосом. Хорошее начало.

Было и ещё одно знакомство — и даже некоторые договорённости на будущее. В Великой Армии Республики существовало специальное подразделение, пользовавшееся крайне широкой автономией и отличавшееся непревзойдёнными боевыми навыками. А ещё весьма и весьма вольнодумное — и это среди клонов! Впрочем, учитывая историю его создания, которую Чёрный Принц прочитал с большим интересом, это не удивительно.

Идеальный прототип для будущей личной гвардии, вроде «Мечей» Тодо или его собственного личного отряда, возглавляемого Карен — если завоевать их преданность. А Зеро знал, как он мог сделать это.

Однако продолжение дипломатии было делом будущего. Сначала надо было, желательно, выжить в небесах над Корусантом.

Откровенно говоря, тогда, в башне Высшего Совета, выступая перед Магистрами и представляя им свой план, Лелуш готовился ко многому. К жаркой дискуссии, с аргументами и убеждениями — как минимум. Сказывался явно опыт прошлой жизни, когда многие планы Зеро его Чёрные Рыцари воспринимали как чистое безумство. Особенно поначалу, ещё до создания репутации чудотворца и «вершителя невозможного». Однако то ли Магистр Йода, Канцлер и адмиралы куда лучше понимали положение, в котором совсем скоро окажется Корусант, чем Тамаки под Наритой (что, учитывая характер последнего, было справедливо), то ли члены Совета уже привыкли к различного рода авантюрам и интересным планам от вездесущей парочки Кеноби-Скайуокер, то ли просто иных, более хороших идей, как если не отразить, то хотя бы сдержать надвигающуюся армаду, не было… но всё прошло довольно гладко.

Да, вопросы задавали, и много. Да, некоторые моменты были приняты явно не в том виде, в каком хотелось бы видеть их изначально.

В частности, от идеи отправить до трети имеющихся в их распоряжении боевых кораблей изнурять флот сепаратистов по пути к Корусанту отказались, ограничившись лишь небольшим контингентом. А жаль, начав трепать врага как следует ещё на Кореллианской Трассе, можно было бы в немалой степени ослабить его к тому времени, как он окажется у столицы. Но свой резон у высших генералов был. Они и так, фактически, стягивали к Корусанту все боевые корабли, которые могли успеть, максимально оттянув силы со всех фронтов.

Не согласились Магистры и на эвакуацию Храма, по крайней мере пока что. То ли надеялись на неприступность крепости, снабжённой собственным планетарным щитом, способным выдержать длительную бомбардировку, то ли в принципе надеялись удержать столицу, то ли не хотели раньше времени поднимать панику и плодить слухи о «бегущих от боя рыцарях».

Но в целом — идею, за несколькими поправками, быстро приняли на вооружение. Даже допустили до обсуждения деталей, последовав вечному правилу об инициативе и инициаторе. Особенно тепло поддержали план милитаристы во главе с Винду. Куда прохладнее (и куда больше нервов попортили, следовало признать) отнеслись к этой затее все те, у кого было решено реквизировать корабли на нужды обороны планеты. Начиная с мелких торговых и контрабандных лоханок и заканчивая яхтами и лайнерами сенаторов. За последнее большинство подняли вой, сравнимый разве что с воем британских аристократов, когда один дотошный блондин, бывший старшим братом Лелуша, устраивал очередную внеплановую инспекцию на военном предприятии.

Однако здесь уже был непреклонен ситх в кресле канцлера. Равно как и те из сенаторов, кто понимал, что сейчас не время говорить о неприкосновенности частной собственности. К примеру, Бейл Органа. И, на удивление, Падме. В итоге — корабли Орден получил.

Одни пошли в эвакуационный резерв, что сейчас в жёстком плановом порядке сновал между планетами, вывозя на Алдераан и другие планеты столько людей, сколько успеют до начала осады. Пусть, учитывая размеры населения Корусанта, это по большей части было бесполезно с точки зрения стратегии, но зато было хорошим ходом с точки зрения пиара. Даже если бой будет проигран, люди могли запомнить, что джедаи готовы были эвакуировать всех, кого успели.

Другие сейчас занимались установкой и отладкой навигационных маяков по всей системе. Тех, что должны были обеспечить максимальную подвижность флота Республики, позволяя быстро делать гиперпрыжки от одного маяка к другому. Куда быстрее, чем без них. Кружить вокруг гигантского флота сепаратистов, не сталкиваясь с ними в линейном бою.

Третьи же пошли на подготовку сюрприза. Весьма неприятного, как Лелуш надеялся, сюрприза.

Однако нервы недовольные национализацией кораблей собственники попортили изрядно. Кстати о них…

— Какие там новости из мира политики? Сенат уже готов сдать планету без боя на милость победителя? — обладатель аметистовых глаз встретился взглядом с Кеноби. Оба абсолютно симметрично ухмыльнулись. Сенаторов они недолюбливали с одинаковым рвением, пусть и по совершенно разным, едва ли не противоположным причинам.

— Сейчас, примерно через полчаса должно начаться слушание, — Оби-Ван, нажав открывающую дверь кнопку, вышел из залы. Лелуш прошёл следом. Беседа в коридорах Храма текла неспешно, даже расслабленно, несмотря на то, что говорили о важных вещах. — Уже третьи прения за эту неделю. Мне остается лишь пожалеть Канцлера и тех из них, кто ещё сохранил остатки разума и не собирается сдавать ситху Республику. Большинство пока что просто паникует, настаивая на проведении переговоров. Но… После того, что случилось на Кореллии, — лицо Оби-Вана стало ещё более мрачным, чем в последние дни. — Я не удивлюсь, если на этом голосовании будет уже куда больше желающих заявить, что выбор между Республикой и Сепаратистами явно не в пользу первых. Глядишь, к тому моменту, как Дуку прибудет сюда, все СМИ уже будут трубить по всей планете «Корусант приветствует Императора»! Те самые, что ещё совсем недавно называли его «сепаратистским чудовищем».

Зеро тихо хмыкнул на последние слова Кеноби, вспоминая похожую ситуацию из истории своего родного мира. Там тоже газеты показывали удивительную политическую гибкость.

— Кое-что мне это напоминает… Да, точно. События четырёхтысячелетней истории. Корусантское соглашение, во всей своей красе, — брюнет откинул со лба непослушную чёлку, просчитывая возможные варианты, если сенаторы действительно проголосуют большинством за почётную сдачу Сепаратистам. Если страх перед силой флота дроидов окончательно перевесит финансовые потери, и высшие слои Республики предпочтут откупиться от промышленников. И самое главное, что в таком случае будет делать Палпатин, которого точно рано было списывать со счетов.

— Да. И к сожалению, мы, как Орден джедаев и как Великая Армия Республики, лишь поспособствовали этому, — в голосе Оби-Вана послышался отголосок хорошо скрываемой горечи. Остановившись на одном из многочисленных балконов Храма, Кеноби устало опëрся на перила. — Мы даже не попытались удержать один из промышленных и финансовых центров Внутреннего Кольца. Ничего удивительного в том, что те быстро договорились с милостивым главой Конфедерации.

«И нет ничего удивительного в том, что именно сейчас нам это припоминают», — говорили уже голубые глаза джедая.

Лулу последовал примеру собеседника, опёршись на бортик и чуть лениво наблюдая за движением спидеров, что не прекращалось на Корусанте ни на мгновение, несмотря на то, что совсем скоро в его небесах будет идти бой не на жизнь, а насмерть.

Что касалось Кореллии — в чём-то Оби-Ван был прав. Решение оставить один из ключевых миров без боя было крайне неоднозначным, пусть необходимым с точки зрения Лелуша. И оно имело свои альтернативные издержки. Например, то, что следовало ожидать — кореллианские Дома и не думали сопротивляться, сдав планету ещё быстрее, чем даже предполагал Зеро. В общем-то, ставивший на договор между ними и Дуку. Настолько быстро, что джедаи даже не успели до конца эвакуироваться из местного анклава. Как он слышал, граф, не будь дураком, отдал Храм на штурм калишцам во главе с их легендарным генералом. Кимаен джай Шилал, герой войны с богомолами. Тот самый, о ком Лулу читал в архивах Храма. Он же, как выяснилось, Гривус. Да, тоже тот самый, пусть здесь и не превращённый в ходячую мясорубку.

Надо ли говорить, что пленных калишцы, любившие джедаев и Республику с той же силой, что одиннадцатые британцев, не брали?

И всё же оставить планету было единственно возможным вариантом.

— Мы не могли удержать Кореллию. Даже учитывая её собственный планетарный флот, — Лелуш повёл плечами. — А если бы всё же попытались и встали намертво, ударный кулак Тренча, сейчас рвущийся к Куату, запросто мог бы сменить курс и взять штурмом Корусант. Чистой воды, — Рейгос сжал пальцы на перилах, — шахматная вилка.

Хорошо расставленная, следовало признать. Так, что джедаи, как и Канцлер, были вынуждены отводить войска. И если магнаты Куата, не желавшие терпеть конкурентов на своих верфях, сдаваться при виде вражеского флота не собирались, во всяком случае пока, то торгаши кореллианцы быстро почуяли, куда ветер дует. Уж не знал Лулу, что Дуку и его прекрасная во всех отношениях племянница им предложили, но сторговались они быстро.

— Я знаю, — Кеноби недовольно повел рукой. — Однако это не отменяет того факта, что Сенат теперь вполне может и попытаться закончить эту войну подписанием капитуляции. Перед ситхом, будь он неладен. Вопрос теперь лишь в том, в каком из вариантов они понесут больше убытков.

Рыжеватые волосы джедая всколыхнул ветер. А меж тем он продолжал:

— И это не говоря уже про то, что лояльность тех кореллианцев, что сейчас служат под нашим командованием, вызывает некоторые вопросы. Кстати об этом. Капитан твоего корабля, Блейк Соло. Из семьи тех самых Соло, что были в числе подписавших мирный договор с сепаратистами. Как он?

Лелуш тихо хмыкнул, сощурив аметистовые глаза. Хороший вопрос задал Оби-Ван, не праздный. В конце концов, получить выстрел из бластера в спину от того, кто фактически управлял в бою «Духом Мщения», не хотелось категорически. К счастью, он успел об этом позаботиться.

— Если коротко судить по эмоциям, то в смятении. Как ты правильно заметил, ему не очень нравилась идея оставлять родную планету на растерзание сепаратистам. Особенно учитывая тот факт, что там осталась его семья, а старший брат так вообще должен скоро обзавестись сыном. Отчётливых эмоций или предчувствий, указывающих на скорое предательство, пока нет, но я решил перестраховаться.

Пальцы, облачённые в чёрную кожу, слегка прищелкнули.

— Это, конечно, не по Уставу… но я предоставил ему выбор. Благо в обсуждениях наших планов он не участвовал и ничего про них не знает. У Блейка есть срок до завтрашнего дня. До того времени, когда мы будем объяснять нашим войскам, что от них требуется, — Лу покачал головой. — Если он выберет дом — никаких претензий. Небольшой одноместный корабль ему в руки, и пусть летит на Кореллию. Заменить есть кем. Если же нет, значит он дерётся, и дерётся насмерть. А клоны проконтролируют, чтобы он не наделал глупостей. На всякий случай.

Откровенно говоря, Лелушу действительно было интересно, что в итоге выберет будущий дядя удалого контрабандиста, который скоро должен был появиться на свет. Однако его устроил бы любой расклад. Всегда лучше иметь преданных и готовых идти в бой людей, пусть и немного, чем множество тех, кто сомневается. На примере дебюта его альтер-эго в маске было доказано.

— Если бы проблему с сенаторами можно было бы решить так же просто, — усмехнулся Оби-Ван. — Однако я надеюсь, что ты всё же не собираешься проводить подобный эксперимент на каждом кореллианце во флоте или корпусе Юстиции. Примеры разрешённого дезертирства нам точно не нужны. Не все воспитаны так, как клоны или джедаи, в преданности своему делу. Могут неправильно понять.

— Я что, похож на идиота? — чёрные брови Зеро насмешливо приподнялись вверх. Лулу пропустил мимо ушей намёк о его речи перед будущими Чёрными Рыцарями. Что до сенаторов — о да. Иногда руки чесались как следует поговорить с большинством из них с помощью Гиаса. Да только вряд ли это было возможным.

— Нет, но откровенно авантюрные идеи у тебя иногда получается генерировать не хуже, чем у Энакина. К примеру, план нынешней обороны столицы, — Кеноби посерьёзнел. Голубые глаза похолодели, цепко смотря на Лелуша, так что ему стало даже несколько неуютно. Впрочем, вида брюнет не подал. — Я не спрашивал тебя об этом тогда, на Совете. Наоборот, поддержал. Всё равно иных приличных идей, учитывая перевес в силах, не было. Но как ты сам оцениваешь наши шансы на победу?

Лелуш на минуту прикрыл глаза, собираясь с ответом.

Говорить правду о том, что, по сути, программа-максимум скорее состоит в нанесении врагу максимального урона и завоеванию должной репутации, после чего отойти, оставив Дуку с пирровой победой, не стоило. Хотя бы потому, что говорить это в лицо своему непосредственному командиру означало прослыть пораженцем. Да и Сидиус ещё своего ответного хода не сделал, и списывать со счетов уязвлённого в лучших чувствах ситха было бы идиотизмом.

Но откровенно врать или сотрясать воздух пустой бравадой тоже не хотелось. Не таким человеком был Кеноби. Шансы он умел оценивать сам, и весьма недурно.

— Мы выжмем из сложившейся ситуации всё, что сможем, — наконец произнёс он, открыв аметистовые глаза и мрачно усмехнувшись. Решил остановиться на золотой середине: не говорить правду до конца, но и без прямой лжи. Морально подготовил собеседника к возможному отступлению. Кулак в чёрной перчатке медленно сжался. — Мы заставим сепаратистов если не отступить, то хотя бы бросить в бой все имеющиеся у них силы. Так, чтобы у них начали заканчиваться их «понял, понял» дроиды. А если и этого будет мало… С потерей Корусанта не потеряна Галактика. В конце концов, за её историю столицу уже не один раз брали. И где все эти бравшие теперь? Надо только будет убедить сенаторов всё же организованно эвакуироваться. На Алдераан или Набу. И желательно — сразу после нынешнего заседания, раз уж они раньше во всех этих прениях так и не сделали этого…

Комлинк джедая звякнул, прерывая Лулу, и разом добавляя ему тех самых нехороших предчувствий, о которых столь часто упоминал Оби. Впрочем, судя по изменившемуся выражению лица, светловолосый джедай также это почувствовал.

— Энакин? В чём дело? — при виде ученика брови Кеноби сошлись на переносице. А посмотреть было на что. Таким взволнованным Скайуокера Лелуш видел разве что в фильмах, во время кошмаров о матери и жене. Парень тяжело дышал, короткая причёска растрепалась, а в глазах царила растерянность — пополам с мрачной решимостью вот прям сейчас куда-то срываться с места и размахивать световым мечом.

— Учитель, рыцарь Рейгос, некогда объяснять! — Энакин, натянутый, как тетива лука, резко прервал поток вопросов, взмахнув рукой. Что само по себе говорило о чём-то крайне серьёзном положении вещей, ибо Скайуокер, хоть и частенько перечил своему Мастеру иногда даже при посторонних, никогда не позволял себе его прерывать. — Бегите к главному ангару, мы вас подхватим. Уже готовим спидер. Многие магистры уже там. Я всё объясню по дороге!

Падаван ещё раз резко махнул рукой, явно подгоняя учителя.

Ту пробежку до ангара, сбивчивые объяснения Энакина и Зулли, гонку на спидере, что вёл лихач Соло, Лелуш запомнил плохо. Всё его внимание было поглощено куда более важным событием, сейчас передававшимся с коммуникатора Скайуокера.

Прямая трансляция из здания Сената до её прерывания. Трансляция, что уже начала разлетаться по всему Голонету со скоростью «Тысячелетнего Сокола».

Аметистовые глаза раз за разом, раздражённо щурясь, пересматривали запись событий, что, похоже, окончательно ставили крест на всём послезнании от фильмов. Как будто ему одной Эмилии с её дядюшкой мало было.

Республиканские шаттлы, что садились у здания Сената. Разве что ворота на таран не брали. Зато, судя по тому, что они беспрепятственно прошли через атмосферу, миновав все кордоны — у пилотов были все необходимые коды доступа. Занятно.

Всполохи алых клинков. Один за другим они зажигались буквально в сердце государства. Фигуры в чёрном появлялись в поле зрения, ведя за собой отряды явно профессиональных наёмников, судя по их выучке. Обладатели мечей явно были одарёнными — об этом говорила вся их манера двигаться, само оружие. Ну а отлетевший в сторону охранник от взмаха руки окончательно это подтвердил.

Сенатская гвардия, безвольно падающая сломанными куклами и безуспешно пытавшаяся сдержать нападавших, рвущихся в зал заседаний.

Алый ситхский меч, пронзивший сенатора с платформы, расположенной наиболее близко ко входу в залу. Кем бы ни были люди в чёрном, церемониться они явно не собирались, прорываясь к своей главной цели — ложе Канцлера.

Немногочисленные джедаи во главе с Винду, присутствовавшие на переговорах, что сейчас пытались эвакуировать сенаторов. И Канцлера — в первую очередь. К их чести, рыцари быстро сориентировались, заняв круговую оборону, взяв главу государства в кольцо и начав медленно пятиться в направлении одного из выходов. Быстрые, как молния, движения Магистра были размыты для человеческого глаза. Хищно гудящее лезвие светового меча пронзило нападавшего, прежде чем корун неуловимым движением отступил назад, позволяя Палпатину продолжать уходить подальше от нападавших.

Платформы некоторых сенаторов взмыли в воздух, вопреки полным ужаса воплям своих хозяев, и, разогнавшись, были использованы как снаряды. Быстро вращающийся диск понёсся в сторону группы рыцарей, прежде чем упасть, будучи рассечённым пополам фиолетовым клинком Магистра.

И тишина. Похоже, что с трансляцией наконец справились. Отключили, явно не желая, чтобы этот инцидент стал достоянием общественности. Вот только что-то подсказывало Лелушу, что общественность уже увидела достаточно. Она увидела то, что ей хотели показать. Ей в целом — и сенаторам в частности.

И пока было время подумать во время полёта, догадка только крепла. Похоже, кое-кто начал делать ответные ходы.

На Энакина было страшно смотреть всю дорогу до Сенатской площади. Бледный как смерть, падаван кусал губы, то и дело мониторя новостные сводки — вдруг стало известно что-то ещё? Есть ли выжившие, спасшиеся? И брюнет понимал, почему. Некая сенатор от Набу также должна была находиться на этом треклятом заседании, превратившемся в самую настоящую резню.

Едва спидер успел приземлиться, Скайуокер бластерным разрядом вылетел из машины, расталкивая постепенно накапливающихся на площади джедаев, клонов и членов корпуса Юстиции. Многозначительно переглянувшись, Кеноби и Рейгос последовали за ним.

Если во всей этой кутерьме что-то случилось с Падме, все надежды на более-менее стабильного Избранного во время битвы за столицу падут прахом. А если, вдобавок к этому, ещё и не станет Канцлера… Впрочем, это было маловероятно, если брать во внимание догадку Лелуша. Или же он просто пытался убедить себя в правдивости подобного?

И Силой не почувствовать. В такой суматохе трудно вычленить одну конкретную душу. Проклятие!

— Кеноби! Рейгос!

— Энакин!

Перекрывая шум толпы, два возгласа заставили всю компанию повернуть в сторону. Туда, где несокрушимым бастионом над толпой возвышалась фигура коруна. И рядом, среди уцелевших в мясорубке джедаев, мелькало бледное, встревоженное лицо Падме. И не менее встревоженное, хотя и далеко не столь бледное — Палпатина.

Жив, однако.

Аметистовые глаза Лелуша незаметно скользнули по невысокой фигуре, сейчас якобы в волнении озирающейся по сторонам. А из головы не выходила одна маленькая деталь. Зеро продолжил подмечать остальных выживших, что, пошатываясь, бурно обсуждали произошедшее.

— Магистр Винду! Ваше превосходительство. Сенатор Амидала, — Кеноби, незаметно придерживая уже готового броситься навстречу любимой Энакина, мягко оттёр падавана плечом, концентрируя внимание джедаев и политиков на себе. — Что там произошло? Мы видели запись, но она быстро оборвалась.

— Ох, Магистр Кеноби, — Падме, всё ещё бледная, зябко обняла себя руками. И это та самая Амидала, что бровью не повела во время сражения на арене Джеонозиса! — Это было… не сражение даже. Самая настоящая резня. Столько погибших.

Покрытая морщинами, но сильная ладонь главы государства легла на плечо девушки, ободряюще сжав его.

— Моя дорогая, возьмите себя в руки! — голос Канцлера был полон твёрдости и железной воли. Той самой, что и положена человеку его статуса, звуча абсолютно непоколебимо. Если только не думать о том, что он, весьма вероятно, это самое покушение и затеял. — Именно этого добивается наш враг. То, что сегодня произошло, нельзя назвать никак, кроме как акцией устрашения, направленной против Республики. Направленной накануне вероломного нападения на её столицу. Если бы не самоотверженные действия Магистра с его рыцарями, — взгляд голубых глаз Шива обратился к Винду, выражая глубокую признательность, — им удалось бы это в полной мере.

— Да, вы правы, — явно после такого ободрения ставшая мыслить несколько более здраво, Амидала подняла глаза на бывшего наставника. В карих глазах зажёгся огонёк понимания. — А ведь главной целью нападения были вы, Ваше Превосходительство. Убийцы рвались именно к вам!

— Боюсь, что Сенатор права, — Винду, стирая кровь, текущую из рассечённой брови — удар, явно оставленный каким-то тяжёлым предметом, брошенным на хорошей скорости, поморщился. — Руководят этим налётом ситхи. Такой стиль боя мало с чем можно спутать, пусть мне и не верилось до конца, что Дуку решится на настолько грязный ход. А лишить Республику главы государства и множества сенаторов накануне сражения, взяв того живым или мертвым… ниточка явно тянется к нему.

Самое ироничное — это действительно было бы так. Даже для Лелуша. Не знай он, кто скрывается за маской доброго дедушки Палпатина. И не получи Зеро то письмо от Юфи, ознаменовавшее конец игры её дяди по правилам Сидиуса. И если бы не было столь быстрого договора с Кореллией — тоже, кстати говоря.

Пальцы в чёрных перчатках незаметно собрались в замок за спиной рыцаря, в то время, как взгляд глаз цепко скользил по выжившим, пока Винду прояснял детали нападения.

Не выгодно сейчас было Дуку устраивать бойню! Не выгодно, хоть глаз с Гиасом выколи. Не после того, как многие сенаторы уже стали всерьёз задумываться, «а не заключить ли нам с Конфедерацией мир? Ведь граф Серенно показал на примере Кореллии, что с ним можно вести дела».

Зато было выгодно кое-кому другому. Тому, с кем в безвинно и окончательно почившем каноне джедаи до последнего не связывали все ниточки. Разумеется, не свяжут и здесь, тем более, что на горизонте виднеется куда более очевидный кандидат.

Тем более, что не зная о «златоглазой стороне» личности Палпатина, связать с ним действительно не вышло бы! Нападавшие атаковали в первую очередь самого Шива, а во вторую — убивали или брали в заложники всех сенаторов, не успевших покинуть Великую Палату Созыва. Не делая различий между Комитетом Лоялистов, поддерживающих Палпатина, и его противниками.

Идеально. А копать, учитывая то, что должно было произойти совсем скоро, никому потом и в голову особо не придёт. Да, вероятнее всего, потом Палпатину это припомнят, ещё как. При его правлении произошло нападение на сенат, да ещё и враги прорвались к столице Республики! А то и вовсе её захватили, если так повернётся бой. Немыслимо.

Но, похоже, он счёл это приемлемой ценой. Зато теперь не то что сенаторы, на которых охотились, словно на вомп-крыс, но многие правители планет трижды подумают прежде, чем вести переговоры с Дуку, чья репутация после такого будет изрядно вываляна в грязи.

Его же, Лулу, собственный трюк с Юфемией Кровавой. Только в отличие от него самого, пошедшего тогда на попятную и в итоге павшего жертвой роковой случайности — специально и намеренно. Лелуш поаплодировал бы такой беспринципности, с которой один ушлый ситх использовал его же собственные приемы, только в куда больших и кровавых масштабах. И самое главное — совершенно не колеблясь.

Было о чём подумать в отношении этого Шнайзеля галактических размеров.

Между тем, Магистры Ордена джедаев и вышеупомянутый ушлый ситх обсуждали штурм здания Сената.

— Клоны уже оцепили площадь, — Винду скрестил руки на груди, недобро посматривая в сторону огромного грибовидного строения. — Если они попытаются уйти на имеющихся в здании звездолетах, их собьют раньше, чем они успеют покинуть орбиту планеты.

— Это в том случае, если они не попытаются прихватить с собой заложников, — лицо Кеноби излучало скорее беспокойство. — Когда вы покидали Палату, там оставались ещё многие?

— Нет, большинство не попавших под удар, пока убийцы прорывались к моей ложе, разбежались, — Палпатин покачал головой. Словно и не был причастен ко всей этой резне с крайне высокой вероятностью. — Многие, как видите, успели добраться до выходов. Другие наверняка могли попрятаться, учитывая множество кабинетов, и выжидать момент. Кроме того, множество отрядов Сенатской Гвардии наверняка ещё оказывает сопротивление. В конце концов, нападавших не более трёх сотен, не считая примерно двадцати одарённых. По крайней мере, стольких я успел насчитать.

Лицо канцлера выражало абсолютную уверенность в своей правоте. А у Лулу снова начали ворочаться внутри нехорошие предчувствия.

Что-то в этой ситуации было не так. Не в стиле ситха. Чего-то не хватало — хотя бы потому, что Сидиусу ещё необходимо было замести следы. Не допустить, чтобы кто-то из этих убийц (знать бы ещё, откуда он столько ситхов понабрал) попал в плен к джедаям живым.

— Я уверен, что мы сможем большинство уважаемых сенаторов, что ещё остаются внутри…

Договорить канцлер не успел, когда площадь под ногами джедаев, клонов и политиков слегка задрожала. Словно принимая на себя часть той взрывной волны, что была готова выплеснуться наружу. Где-то впереди, где-то…

Чёрные брови бывшего принца слегка приподнялись, когда со стороны Сената весьма отчётливо потянуло множеством смертей разумных. Он надеялся сейчас ошибаться, но если догадка верна, то… Лулу явно недооценил размах ситха.

Дрожь земли продолжилась. А затем, не спеша, словно в замедленной съёмке, крыша здания стала оседать внутрь. Сначала в центре, а затем всё дальше, дальше — пока наружу не вырвалось бушующее пламя взрыва, раскинувшего обломки шрапнели по площади во все стороны. Ещё несколько мгновений, и вот уже стены, бывшие добрые три тысячи лет негласным символом Республики, также провалились внутрь под собственным весом, оставляя на месте бывшего величия лишь груду горящих обломков.

Кто бы ни закладывал взрывчатку, на барадий он явно не скупился. Террористы, проклятые наймиты Дуку, понимая, что выхода у них нет, решили уйти вместе с несколькими сотнями сенаторов и всем зданием. Так — Лелуш был уверен — будут трещать СМИ.

Что там он думал про то, чтобы погладить здание Сената Фрейей? Кажется, революционера опередили. Вот только не был Зеро на этот раз уверен, что такое действие было оправдано.

— Кхе, кхе! — Палпатин, в откровенно не аристократической манере пытаясь дышать через рукав своего одеяния, абсолютно неверящим взором смотрел туда, где ещё совсем недавно стоял дворец Сената. Старческие губы прошептали тихо, но весьма отчётливо для каждого из присутствующих:

— Немыслимо…

А у Лелуша в голове прозвучала совсем иная фраза. Произнесённая тем же отлично поставленным голосом, но на этот раз — проникновенным, чуть виноватым и словно извиняющимся за содеянное.

«Я люблю демократию!»

Храм Джедаев, некоторое время спустя

— Сэр!

— Капитан, — Лелуш остановился, сбавив шаг и поставив свою ношу — два металлических кейса — на пол. После чего повернул голову в сторону Блейка, хмурое лицо которого сейчас отлично вписывалось в антураж как Храма, так и всего Корусанта в целом. Многие, в том числе и джедаи, не находили себе места после случившегося. Одни в смятении. Другие наоборот, в гневе, желая рассчитаться за случившееся с мнимым «Чудовищем Серенно» и «Кровавым Графом», как Дуку уже успели за глаза окрестить. Не говоря уже о раздрае — символ Республики, её сердце, был уничтожен посреди бела дня. А на расследование, кроме самого поверхностного — разумеется, уже ни у кого не было особого времени. Удостоверились, что засланных агентов нет — и этим, пока что, ограничились.

Спокойствие в данной ситуации было уделом лишь немногих.

Но разлад в среде джедаев, разумеется, мерк на фоне возмущения большинства выживших сенаторов. Что было, на взгляд самого Лулу, донельзя иронично, учитывая, что весь вой, по сути, был поднят исключительно по одной причине. Покусились на их, неприкосновенных и непорочных, жизни, в их вотчине посреди столицы. Что-то бывший принц сомневался в том, что большинство из них горели бы таким же праведным гневом, когда то же самое происходило в сотнях других мест посреди Галактики. Татуин с его хаттами, Кали, да тот же кризис на Набу достаточно было вспомнить.

Что же касалось самого Лелуша, его отношение ко всему происходящему было двойственным. С одной стороны, не сказать, что ему было особо жаль погибших. Не раз и не два, читая отчёты рыцарей в архивах Храма, бывшему принцу самому хотелось сделать нечто подобное. Очень хотелось.

С другой, Палпатин в очередной раз доказал, что если глава сепаратистов списал бывшего учителя со счетов, то сделал он подобное откровенно рано. При этом в очередной раз показав изобретательность, великолепную актёрскую игру и абсолютнейший цинизм вкупе с готовностью пойти по трупам, но, как ни прискорбно, не показав своих истинных намерений, что скрывались за средствами. Не дав Лелушу зацепку, позволившую бы ему сделать окончательный выбор. А ещё где-то достал целую маленькую армию ситхов.

Впрочем, и то, и другое было делом будущего. Тем более, что остатки Сената, после всего случившегося, были оперативно посажены на пассажирские лайнеры и вывезены подальше от Корусанта на Набу. Кроме непосредственно Палпатина, как главы тонущего корабля и ещё нескольких энтузиастов, отказавшихся покидать планету — по крайней мере до тех пор, пока поражение не станет очевидным.

Одним словом, пока что куда больше, чем Сидиус с его кликой, Зеро интересовал предстоящий бой. И возможный участник этого боя сейчас стоял перед ним, хмурясь и скрестив руки на груди.

— Я слушаю тебя, Блейк.

— Я принял решение, — в обычной ситуации балагур и циник, обладавший изрядной долей чёрного юмора, сейчас Соло был хмур, сдержан и явно настроен на серьёзный разговор. — Я с вами, генерал.

— Без сомнений и колебаний?

— Без сомнений и колебаний, — Блейк слегка приподнял вверх подбородок, отдав честь.

Лулу решил не прерывать искренний порыв бойца ехидным комментарием в стиле: «В самом деле? Хоть одна приятная новость». В конце концов, Сила чётко говорила — сейчас Соло говорил искренне. Вместо этого он скупо улыбнулся и слегка хлопнул капитана «Мстительного Духа» по плечу.

— Рад слышать это. Тогда собираемся на брифинге через полтора часа. Передай то же самое Джереми и остальным полковникам. Обсудим план действий. А мне ещё нужно найти кое-кого.

После чего, подхватив кейсы, Рейгос отправился дальше, по направлению к небольшой двухкомнатной квартирке с видом на Храмовую площадь, что они занимали с ученицей.

По дороге то и дело попадались джедаи крайне непривычного для них вида — в доспехах. Тех самых, века битвы при Руусане и ещё дальше, времён Второй, Третьей и Четвёртой войн с Империей ситхов. Видно было, что многим они были крайне непривычны. Другие явно носили следы того, что в древнюю броню оперативно встраивали современную техническую начинку, начиная с систем жизнеобеспечения и заканчивая микрокомпьютерами.

И всё же это были доспехи, многие из которых могли хотя бы частично защитить не только от бластера, но и от светового меча. Похоже, Йода всё-таки согласился с предложениями Мейса Винду, впервые за тысячу лет приказав открыть арсеналы и музеи Храма нараспашку.

Однако к счастью для Лелуша и его ученицы — эту проблему он начал решать уже давно. Самостоятельно, ещё тогда, на «Серебряном Шпиле», сейчас надёжно спрятанном подальше от пути, по которому должен был пройти Дуку, сделав два индивидуальных заказа по старым храмовым чертежам. И вдвойне к счастью, что заказ успели сделать до того, как всё начнется.

— Зулли? — окликнул Лу вопросительно, проходя в вестибюль квартирки. Из соседней комнаты послышалась возня, прежде чем оттуда показалась краснокожая голова.

Судя по всё тому же хмурому выражению лица и явно нестабильному эмоциональному фону, по ней произошедшее ударило не меньше, чем по остальным. Несмотря на уже пережитое. А возможно — и благодаря этому.

Следовало обсудить это. После того, как они закончат дела.

— Что это? — брови фоллинки слегка приподнялись, когда она кивнула на кейсы в руках наставника.

— То, что поможет нам обоим выжить, если дойдёт уже не до драки в космосе, а до рукопашной, — положив на верстак оба чемодана, Лелуш вскрыл меньший из них. — Наши с тобой доспехи. Восьмидесятипроцентный сплав фрика и дюрастали, тканая броня на подкладке и плащах, самая современная внутренняя начинка. С встроенным офицерским интерфейсом в шлеме.

Лелуш, усмехнувшись, достал один из модулей будущей брони ученицы, бросив его фоллинке. Все элементы защиты были выполнены в цветах Чёрных Рыцарей. Чёрном, тёмно-синем, серебряном и золотом.

— За каждый пришлось отдать миллион кредитов с лишним. Но мне кажется, это того стоило. Примерь-ка.

— Что? Но откуда… — зелёные глаза ученицы подозрительно сощурились. — Те восемь миллионов, часть из которых пошли на новые «Мародёры», а часть — на нужды легиона?

— Именно. И последняя часть — на этот заказ. Я не собираюсь экономить на выживании, в том числе — на выживании своей ученицы, — отрезал бывший принц, помогая девушке облачиться в броню и ласково накидывая на её плечи плащ из тканой брони. — Тебе я брал немного на вырост, чтобы полностью впору было, когда ещё подрастёшь. Но ремни можно подтянуть так, чтобы сидели правильно. Повернись. Наклонись. Подвигайся. Привыкни к его весу — это, конечно, не доспех республиканского коммандос, но всё же.

Закончив с ученицей, передав ей шлем, являющийся более изящной версией классического мандалорского, и попросив её отвернуться, Зеро не спеша, с осторожностью шагнул к собственному кейсу, слегка выдохнув, прежде чем его открыть. И, несмотря на это, несмотря на то, что был готов к тому, что увидит — невольно замер, смотря на маленькое произведение искусства, выполненное умелым мастером.

Пальцы сами собой провели по чёрной ткани плаща, фриковым пластинам доспеха. Острым граням рогатой безликой маски, что давно уже была его вторым ликом.

Лелуш на мгновение прикрыл глаза, прежде чем пересилить минутную оторопь и начать облачение. Броня, состоявшая из множества подвижных пластин, легла на его тело, словно вторая кожа.

Эта новая версия костюма отличалась от той, прошлой, из его родного мира. Металл и тканая броня вместо эластичной ткани. Золотую окантовку сменила серебряная. Раздвоенный снизу плащ изменился больше всех, избавившись от стоячего воротника и приобретя глубокий капюшон, на манер джедайских мантий. Но маска… она осталась прежней. Всё те же пять идущих назад выступов, гладкая поверхность лицевой пластины с тёмно-синим кругом на том месте, где было непосредственно лицо, символ Гиаса по краям.

Мы — Орден Чёрных Рыцарей!

Плащ лёг на плечи, укутав фигуру воина практически полностью, как в старые добрые времена.

Ибо я — тот самый Зеро! Тот, кто разрушит старый, и построит новый мир!

Пальцы, облачённые в перчатки доспеха, едва ли не с нежностью взяли шлем. Лелуш держал его одной рукой, за выпуклую часть — так, как делал всегда до того, как надеть его.

У Ордена Чёрных Рыцарей ещё остается легенда по имени «Зеро».

Да, Битва за Корусант должна была начаться уже совсем скоро. Всего лишь через несколько суток. И в этой битве будет вновь вызван из небытия образ, что на своей родине стал символом освобождения от тирании Британии. Тот, кто был неотъемлемой частью самого Лелуша. Тот, кто побеждал там, где победить было невозможно.

Мессия не будет признан, пока не свершит чудо. Значит, потребуется чудо. И так же, как на Земле маска Зеро стала символом защиты, символом борьбы за тех, кто не мог защитить себя от мира сам, так и в этой Галактике ей предстояло стать символом стражей, что сделают всё ради наведения в ней мира и порядка.

— Учитель…

Лелуш мягко повернулся к ученице, положа шлем на сгиб локтя. Та, развернувшись в свою очередь, слегка сощурилась, оглядывая наставника с ног до головы.

— Красиво. И отличается как от моего, так и от стандартного доспеха джедая. Отчасти напоминает Дарта Ревана, — она слегка хмыкнула, уже не сильно удивляясь причуде своего наставника. После чего, нахмурившись, продолжила уже серьёзно. — Мастер, скажите честно… Какие у нас шансы? И есть ли они у нас вообще? Вы были там, когда всё произошло. Как и я, впрочем. Вы полагаете, мы сможем победить? Только, пожалуйста, не отговаривайтесь тем, что «выжмем из этой ситуации всё, что можно»! — она мотнула головой, пройдясь по комнате взад-вперёд, явно привыкая к весу новой «одежды». — Что нас ждёт? Что мы будем делать, если проиграем? Что мы будем делать, если враг подступит уже к Храму? А? Скажите мне.

— Зулли.

— Да? — фоллинка подняла на мастера зелёные глаза, в которых сейчас плескалась целая буря эмоций. Смятение, негодование, злость по отношению к врагам, непонимание, что будет дальше…

Лулу мягко шагнул вперёд, ободряюще сжав плечо девушки закованными во фрик пальцами.

— Ты во многом права, ученица. Да, шансы не в нашу пользу. Да, возможно, нам придётся держать оборону на ступенях Храма. А быть может — и вовсе отступить за его пределы, на прощание обрушив его своды на головы врагов. Но! — бывший принц выделил последнее слово интонацией. — По своему собственному опыту я могу сказать одно. Даже в безвыходной ситуации, когда тебя загнали в угол, всегда остается одно, последнее средство.

— Какое? Обратиться к Тёмной Стороне? — мрачно пошутила фоллинка.

— Нет. Свершить чудо и победить. Так, как мы сделали это на «Серебряном Шпиле». Так, как тот же самый Реван, с которым ты меня сравнила, сделал это, сражаясь с Мандалором. Или, если это не получится — сделать так, чтобы победа для врага была горше поражения.

Зеро поднёс маску к лицу, дождавшись, пока её задняя стенка с тихим шипением опустится, зафиксировав шлем на голове. После чего посмотрел на ученицу уже сквозь включившийся дисплей. Всё работало прекрасно. Довольный, он накинул капюшон плаща поверх маски.

— Мы с тобой — рыцари-джедаи. Чёрные Рыцари. Стражи, что защищают эту галактику с оружием в руках. И кому, как не нам, делать невозможное возможным! Ты со мной?

Лелуш в привычной манере откинул полу плаща в сторону, прежде чем протянуть руку фоллинке. Та задумалась лишь на мгновение, после чего вместо ответа решительно поднесла собственный шлем к лицу. Слегка приподняв брови, поняв, что повторить изящное движение наставника не выйдет, она одним движением надела его на голову через верх.

— Я с вами, Мастер, — донеслось из-под шлема прежде, чем алокожая сжала руку революционера своей.

Примечания:

Тыц)

Как обычно, 5 пасхалок. За каждую, можно попросить любой спойлерный вопрос по сюжету в ЛС.

---

«Реваншист», тяжёлый крейсер класса «Покоритель», флагман флота КНС

Когда Сев’ранс почувствовала характерный рывок под ложечкой, возвещающий о выходе корабля из гиперпространства, пылающие багровым огнём глаза приоткрылись, точно нехотя. Чисс резко мотнула головой, прогоняя последние остатки медитационной дремы. В трансе она пребывала во время последних нескольких часов полёта, настраиваясь на битву, что должна была начаться совсем скоро. Очищая разум от всего лишнего и полируя его, словно мастер — металлический клинок. Ничего постороннего, ничего, что могло отвлечь. Лишь боевая злость и жажда сражения, приправленная изрядной долей азарта по отношению к будущим противникам. И всё это в оковах холодного рассудка и воли, что укрощают внутреннего зверя. Позволяют ему своим жаром подпитывать владелицу, но не дадут чудовищу сорваться с цепи, заставив потерять контроль.

Синекожая красавица глубоко вздохнула, откинув голову назад, к спинке капитанского кресла, после чего уверенно усмехнулась. Возможные сомнения по поводу обсуждений тактики, что были накануне, подозрения и мысли: кто из лидеров сепаратистов начнёт проявлять недовольство первым, когда всё кончится, размышления и расчёты о перспективах — не каждый день тебе поручают брать столицу Галактической Республики… Всё ушло, как будто и не было, загнано далеко на край сознания, туда, где не будет мешать. Она была Главнокомандующим силами Конфедерации. Лучшей. Задача более чем ясна, и Танн её выполнит, получив массу удовольствия в процессе.

— Приготовиться, — небрежным движением девушка активировала дисплеи голографических карт, критически оценивая обстановку в системе и пальцами отмечая точки, в которые должны были направиться корабли. После чего обратилась по связи к вице-адмиралам. — Всем занять места согласно боевому расписанию, щиты поднять. Все вы знаете, что от вас требуется, однако, во избежание проколов и последующих эксцессов, — Сев’ранс жёстко хмыкнула, кладя руки на подлокотники кресла. — Напомню. Разворачиваем флот, после чего неспеша двигаемся к столичной планете, зачищая пространство. Спешить не нужно. Согласно донесениям наших союзников на планете, у республиканцев сейчас нет сил, чтобы сдержать наш флот, несмотря на все их попытки поставить в строй гражданские суда.

Калишцы, наëмники-трандошане, госсамские коммандос — всех этих солдат на службе Конфедерации объединяли два важных качества. Во-первых, они были мастерами городских и партизанских боев. А во-вторых, были живыми. Куда менее заметными для Республики, чем дроиды той же Торговой Федерации. И именно поэтому ещё до начала истории на Джеонозисе, они начали тонким, но неостановимым ручейком наполнять нижние уровни Корусанта. Нелегально, незаметно для высоких престолов, республиканских служб безопасности и джедаев проникая на планету, выживая на её дне. Наблюдая, наблюдая и ещё раз наблюдая, потихоньку готовясь нанести удар в тот момент, когда это будет необходимо. Именно они сообщили, как джедаи, вставшие во главе сил, что собирались защищать столицу, начали реквизировать гражданские корабли. Все подчистую, не минуя даже суда высокопоставленных сенаторов, явно надеясь хоть как-то сравнять силы с вражеской армадой. Сейчас эта информация прямо подтверждалась — сенсоры «Реваншиста» засекли сигнатуры множества судов, словно щитом укрывших планету. Хлипким, конечно, но всё же щитом.

Решение, на взгляд самой одарённой, разумное, но совершенно бесполезное. Будь у республиканцев хотя бы полгода — да, подобный манёвр мог бы дать результат. Да, боеспособность таких лоханок по-прежнему оставляла бы желать лучшего, но их количество хоть как-то нивелировало бы это. Но за тот месяц, что у них был, такое количество кораблей перестроить на военный лад просто невозможно. А в этом случае… всё довольно печально для защитников столицы.

Не с их сотней «Аккламаторов», которые успели привести к Корусанту, тысячей набранных по всем ближайшим планетам кораблей, что хоть как-то пригодны стоять в линии, и огромной грудой гражданского и юстициарского хлама, долго сопротивляться армаде из девяти целевых корпусов⁽¹⁾.

— Каждый из вас, я не сомневаюсь в этом, знает важность возложенной на нас всех задачи, — Сев’Ранс между тем продолжала, включив вещание не только для командиров высшего звена, но и для остальных экипажей. Даже не видя своих подчинённых, общаясь исключительно по звуковой связи, ученица графа прекрасно чувствовала эмоции вице-адмиралов сквозь пространство. Кто-то уже мысленно лелеял амбиции, что должны были начать исполняться после победы. Кто-то спокойно и чётко отдавал приказы. Были даже несколько идеалистов, искренне веривших в дело сепаратистов. Волнующихся среди командующих не было — такие встречались лишь рангами ниже. И это было прекрасно. — Победим на Корусанте, возьмём Канцлера и остатки Сената — мы закончим войну. Здесь и сейчас. Да, инцидент на Проспекте Основателей попортил нам крови, но это ничего не меняет. Не имея единого командования, отрезанные друг от друга, разрознëнные миры примут новый статус-кво. Сами, проявив благоразумие — или став лёгкой добычей для нашего флота!

Чисс слегка поморщилась, прекрасно понимая, что теперь, после максимально циничного ответа от бывшего учителя Графа (а у кого ещё хватило бы сил, ресурсов и беспощадности провернуть такое? Хотя… по мнению Эмилии, был как минимум ещё один кандидат. В этом они с Сев’ранс во мнениях явно не совпадали), всё будет отнюдь не так радужно, как сейчас звучало в ободряющей солдат речи. Планеты, которые всего несколько дней назад вполне были готовы пойти если не на сотрудничество, то хотя бы на благожелательный нейтралитет, теперь на дистанцию выстрела «Покорителя» не подойдут с миром к сепаратистам, если силу не применить. И это не говоря уже про разброд и шатание, что неизбежно возникнут внутри самой Конфедерации. А среди других глав альянса и так неспокойно…

Одним словом, Сев’ранс отлично понимала полные холодного гнева глаза своего Мастера и обречённого предчувствия долгих, изматывающих дебатов — у его племянницы. Однако обрисовывать подобную неприглядную картину своим подчиненным адмирал не собиралась. Во-первых, не их ситхово дело, а во-вторых, нечего панику раньше времени разводить.

— Работаем спокойно, чётко и слаженно. За геройство там, где это не нужно — лично буду отрывать головы, — багровые глаза блеснули отнюдь не доброй улыбкой. — А после того, как всё закончится, непременно отметим это в узком кругу. Выполнять!

— Да, адмирал! — стройный хор голосов был ответом Главнокомандующей, прежде чем связь оборвалась.

Корабли на голокарте потихоньку занимали свои места — вытянутые, похожие на хищных рыб, «Предусмотрительные», тяжёлые, ощетинившиеся множеством пушек «Оплоты» образовывали широкие клинья первых линий, в то время как похожие на планетоиды, окружённые кольцами «Лукрехалки», бывшие в куда большей степени мобильными базами и транспортами, чем боевыми кораблями, вытягивались вдоль тылов. Их черёд придёт позже — в тот момент, когда начнётся штурм сердца Республики.

— Леди, входящий вызов, — подошедший адъютант, молодой парень из числа людей (чисс предпочитала держать в личных помощниках разумного вместо очередной груды металлолома) слегка поклонился, прежде чем обратиться.

— Приветствую всех, — ответить Сев’ранс не успела. На мостике раздался ещё один девичий голос.

Танн повернула голову, встретившись взглядом с зелёными глазами племянницы Графа и едва заметно кивнув, приветствуя.

Отношение к Эмилии у Главнокомандующей всегда было… сложное. Нет, девчонку было за что уважать — весьма острый ум, отсутствие наивности, что была выведена без остатка учебой у её дяди. Недюжинная сила воли, огромное желание впахивать на общее дело, не давая себе поблажек. Этого не отнять. Но всё вышеперечисленное не отменяло банальной конкуренции. Нет, Дуку ситховского Правила Двух не придерживался и учеников своих не стравливал, предпочитая распределять привилегии и обязанности в соответствии со способностями, дабы все работали в единой обойме. Вот только кровно-родственного статуса это не опровергало. Танн была воином. Да, пользующимся большим уважением за свои способности, да, выше неё в армии сепаратистов сейчас стоял только сам бывший джедай. Найтхевен же, как девочку прозвали благодарные калишцы, являлась наследницей — как минимум Серенно и места Маркуса Дуку в совете сепаратистов. Ну а если Сила будет к графу и его ученицам благосклонна и честолюбивые мечты об Империи осуществятся — то и трона. Высокопоставленная, но всё же служанка — против будущей Госпожи.

И этого не поменять. Никакими средствами, даже если бы амбиции синекожей воительницы были настолько огромны, а характер настолько лишён принципов и чисских понятий о дисциплине, что она решилась бы на радикальные меры. Наследницей её от этого не сделают. Да и Мастер весьма недвусмысленно намекнул, что за племянницу Сев’ранс отвечает головой, поставив ту, помимо всего прочего, отвечать за безопасность Эмилии.

Вот и получалось, что несмотря на взаимное уважение и готовность работать вместе, особой дружбы между девушками не было. Чисто деловые отношения и иногда — обоюдные подколки, не более того.

— Мастер прибудет несколько позже. Сейчас он беседует с вице-королем Ганреем и остальными лидерами альянса, — Эмилия явно подавила желание вздохнуть, и чисс её прекрасно понимала. Не будь они нужны… пока что — познакомила бы того же неймодианца с Силовым удушением. С огромным удовольствием. — Откуда пытаются связаться?

— Канал связи республиканский.

— Соединяй, — на тëмно-синих губах адмирала заиграла усмешка. Противник ещё до начала боя решил пойти на переговоры? Крайне интересное начало.

Несколько мгновений спустя замерцала голограмма, показавшая обеим ученицам гуманоидную фигуру… ну, судя по двум эфесам сейберов, украшавших пояс, джедая. Весьма характерной формы, кстати говоря — совсем недавно она видела подобные. Однако от его внешнего вида Танн слегка приподняла брови. Эмилия же, к удивлению Главнокомандующей, весьма ощутимо напряглась, едва увидев изображение.

Соединённый цепочкой плащ с капюшоном, что раздваивался ближе к низу, наполовину скрывавший фигуру. Причудливого вида безликая маска вытянутая книзу в острый клюв, с овальным визором на половину лицевой пластины. Она была наполовину скрыта капюшоном, но, судя по его форме, конструкция была несколько вытянута назад. Отчётливо видневшиеся под плащом доспехи, что поблескивали металлом. Судя по конструкции — явно для одарённого сделанные, по виду напоминавшие доспехи то ли ситхов времён Империи Вишейта, то ли самого Ревана.

Эффектно, следовало признать.

— Леди Сев’ранс. Леди Эмилия, — джедай сделал лёгкий поклон, коснувшись рукой в металлической перчатке груди. — Вы ещё живы. Я знал, что рано или поздно увижу вас вновь. Со времени Мандалора вы стали лишь краше.

— Рейгос, — снова бросив взгляд на необычного вида эфесы клинков, Сев’ранс хмыкнула, откинувшись на спинку командирского кресла. — Я вижу, и ты ещё жив. Пока что. Да ещё и послушался голоса рассудка, надев броню… видимо, времён Мандалорских Войн, судя по внешнему виду этого антиквариата. С чем пожаловал? Если Орден уже готов капитулировать, то я вполне согласна на вашу почётную сдачу. Если же нет… потом условия будут гораздо жёстче. Даже у милосердия и уважения к противникам есть предел.

Смутное ощущение тревоги постепенно просачивалось в разум. Что-то было не так. Опасность кружила вокруг ленивым призраком, явно готовая к прыжку. Но, при этом, сенсоры не улавливали ни одного корабля в пределах стрельбы. Корабль-невидимка, с которыми раньше имел дело Тренч? Ещё какая-то уловка? Крайне интересно…

— Это после взрыва здания Сената? — чиссу отчётливо показалось, что под маской командир Чёрных Рыцарей ехидно усмехается. — Орден видел предел вашего милосердия. Не впечатляет.

— Если джедаи настолько глупы, что повелись на этот фарс, то у меня для вас плохие новости. Однако полно. Повторю вопрос — чего ты хочешь?

— О, — облачённые в металл пальцы левой руки коснулись лицевой пластины маски, то ли в задумчивости, то ли собираясь её снять. — Всего лишь хотел дать дамам последнюю возможность отступить. Выведите флот из пространства Республики за прежнюю территорию разграничения. До Джеонозиса. Альтернативный вариант — отключите оружие и пустите на борт республиканские команды. Обещаю, с вами будут обращаться как с почетными гостями.

— А в противном случае? — Главнокомандующая иронично приподняла бровь, смотря на этого шута в маске. Он что, серьёзно?

Тем временем, флот Конфедерации выстроился в боевой порядок, готовый наступать. Осталось лишь отдать приказ, когда эта комедия закончится.

— Орден даст вам бой. И несмотря на все тёплые чувства, которые я питаю к вам, дорогие леди, его результаты вам не понравятся. Возможно, победу вы и одержите. Возможно. Лишь Сила знает. Но будет ли она хоть немного сладка? — облачённый в чëрно-синий с серебром доспех джедай явно усмехнулся под маской. — История знает неоднократные примеры того, как менялись джедаи, загнанные в угол. Сейчас у вас ещё есть возможность не узнать этого на собственном примере. Пока что. Ваш ответ? Что ты выберешь, адмирал? Войну или мир?

Что-то здесь было не так. Явно. Рейгос при встрече на Мандалоре произвёл впечатление весьма умного человека. Тянет время? Но ради чего? На горизонте пушек по-прежнему ни одного судна. Мысли адмирала спешно просчитывали варианты.

— Тебе не кажется, что поздновато для подобных речей? — синекожая насмешливо приподняла брови. — А уж угрожать в вашем нынешнем положении — и вовсе не самое лучшее решение.

— Понимать ли это как отказ от того, чтобы прислушаться к доброму совету?

— Поведение клоуна не идёт к твоему новому доспеху, Рейгос…

— Он играет с тобой, — тонкие пальцы впились в плечо адмирала, резко прервав полемику. Подняв взгляд, Танн увидела Эмилию. Бледную как смерть, с лихорадочно горящими глазами. И это было крайне неожиданным и крайне… тревожным зрелищем. На памяти Сев’ранс, девушка никогда не теряла самообладание на людях. Если же это случилось… сейчас происходило что-то крайне серьёзное. — Всю мощность корабля на щиты! Скорее!

— Выполнять, — резко скомандовала чисс. Доверять словам штатной пророчицы семьи Дуку адмирал научилась уже давно. Но, кажется, было поздно. Тревога резанула по чувствам световым клинком. Проклятие, сейчас синекожая крайне остро жалела, что Объединяющая сила и предчувствие событий это не ее конек.

— Вы выбрали свою судьбу, — рука человека в маске резко метнулась в сторону, так что пола плаща взлетела, точно крыло птицы, в такт зловещему голосу, возвещавшему, самое малое, о третьем пришествии Вишейта. — Узрите же!

В этот момент «Реваншист» содрогнулся от носа до кормы, так, многие разумные попадали со своих мест. И ещё раз. И ещё…

«Дух Мщения», корвет класса «Мародëр»

— Е7-Е5, — Зеро единым движением опустился в кресло, глубоко вдыхая воздух капитанского мостика и обращаясь по связи к командирам остальных группировок. Пальцы на автомате сняли маску, положив шлем на подлокотник. — Господа, начинаем. Не подставляемся, после нескольких залпов сразу готовьтесь к новому гиперпрыжку. Вдохновляющей речи читать не буду, вы и без меня все прекрасно знаете, что на кону стоит, — бледные тонкие губы брюнета растянулись в лёгкой улыбке.

Сейчас ему приходилось действовать по-другому. Не так, как было привычно, не так, как подсказывал весь опыт Чёрного Восстания. Как бы ни хотелось, от его нынешних коллег не отгородишься маской, изображая неприступного загадочного воителя. Не встанешь над ними, подбадривая и заставляя поверить, что рыцари могут это сделать, как зачастую приходилось делать с повстанцами или даже клонами — по крайней мере пока что, до момента, как джедаи не окажутся под его началом. Равно как и не получилось бы держать весь план в голове до самого конца, сосредоточив все ниточки контроля в своих руках, пока остальные бы беспрекословно подчинялись. Увы, но здесь, в этой операции принц был лишь одним из командиров, пусть и обладающий большими полномочиями за счёт того, что был инициатором и главным разработчиком идеи.

А значит, приходилось действовать более прямо, с открытым забралом. На равных, полностью посвятив напарников в суть плана и почти упустив из рук контроль, полагаясь на то, что они исполнят свою часть — и это при том, что доверия к тактическим способностям джедаев, в отличие от того же Тодо, было немного! Непривычно. Немыслимо для прошлого Лелуша, того, что устроил Реквием. Но… необходимо. Пришлось приспосабливаться на ходу. Через несколько часов станет понятно, насколько будет удачно его доверие способностям джедаев вести бой на местах.

— Я думаю, за мотивационную речь вполне себе сойдёт то представление, что ты организовал перед нашими дорогими гостями, — по голосвязи послышался мрачный хмык коруна. — Капитан, полный вперёд. Да пребудет с нами Сила.

Вечная присказка джедаев была Мейсу ответом.

Чёрный Принц лёгким нажатием отключил голограммы, оставляя лишь звуковое сообщение и вглядываясь в разворачивающуюся картину начавшегося боя. Ещё три точки, мгновение назад находившиеся рядом с Корусантом, исчезли с экрана, чтобы несколько секунд спустя появиться буквально вплотную с одним из вражеских «Предусмотрительных». Короткая вспышка — и условные обозначения всех четырёх кораблей погасли навсегда. И таких с каждым мгновением становилось всё больше.

Аметистового цвета глаза сверкнули мрачным торжеством. То, что показалось форменного рода безумием, используемым от безысходности, в которое многие так и не поверили до самого конца, потихоньку начало давать плоды.

Использование брандеров в космических баталиях? Слишком большие расстояния, слишком высокая огневая мощь кораблей. В небольшой схватке, какой была поимка Элока, ещё возможно. Возможно и при осаде планеты — с обоих сторон, когда несущий смерть подарок смог бы прорваться сквозь ПВО. Но здесь… Даже идущий на большой скорости таран расстреляли бы ещё на подлете. Попытаться активировать гипердвигатель по направлению к вражескому флоту? Бесполезно, корабль просто перейдёт на другой слой пространства, никак не задев объекты на своём пути.

Но это и не нужно было. Достаточно было с помощью короткого гиперпрыжка доставить управляемое дроидом и наводимое с планеты судно-самоубийцу вплотную к жертве. После чего начиненный под завязку ионными, сейсмическими и барадиевыми бомбами брандер на полной до-световой скорости врезался в корабль противника, снося к ситхам щиты, уничтожая тонкую электронику и боевых дроидов, а также сжигая в цепной реакции всё, до чего взрывная сфера успевала дотянуться. А уж если удар приходился по капитанскому мостику, то на ум сразу начинали приходить кадры того, как в каноничных фильмах пришёл конец любимому кораблю Вейдера.

Да, как показала нынешняя практика, за один сепаратистский корабль линии приходилось платить тремя-четырьмя лоханками из корусантского щита, а точное наведение такого «снаряда» требовало времени на расчёт гиперпрыжка — во многом для этого Лелуш и ломал комедию перед дамами. Но учитывая количество сосредоточенных у столичной планеты судов и их начинку…

Это давало шанс если не победить, то продержаться до того времени, пока урон вражескому флоту не станет слишком весомым для сепаратистов. Пришлось, правда, долго отговаривать «коллег» от предложений в стиле «отправим гиперпрыжком на «Реваншист» и другие адмиральские корабли десантные группы из джедаев». И припомнить кое-кому Арену Петранаки, а также то, чем в прошлый раз закончилась недооценка противника. Благо здесь рыцаря поддержал Магистр Винду, явно не желавший повторять печальный опыт на Джеонозисе.

— Как говорила один мой знакомый техник, если проблему нельзя решить взрывчаткой — у тебя мало взрывчатки, — хмыкнул генерал, вспоминая вечно курящую Ракшату и наблюдая за тем, как один за другим гаснут метки кораблей.

Между тем, вражеский флагман, получив не меньше пяти попаданий брандерами, всё же остался в строю. Сбив ещё один корабль-смертник на подлёте выстрелом из гигантской ионной пушки, расположенной на боку и добив малыми орудиями, тяжёлый крейсер отступил вглубь вражеского строя — точно раненый крайт-дракон в нору уполз. Капитанский мостик «Реваншиста» так и остался цел.

Зеро слегка сжал зубы, следя за состоянием вражеского корабля.

«Дьявол, — мысль хлестнула раздражением, впрочем, тут же сменившись лёгкой миндальной горечью, растекшейся по разуму. — Ну здравствуй, Госпожа Ирония. Снова война требует от меня покончить с членом семьи ради победы одним ударом».

Все правила военной науки, не говоря уже о внимании наблюдавших за действом зрителей, сейчас требовали от него бить именно по капитанским мостикам. А уж в случае флагмана так вдвойне — смерть командного состава бы позволила если не нанести поражение обезглавленному флоту, то хотя бы внести изрядную сумятицу в его управление. Ситуация, долг, дальнейшие планы… этого требовало всё. Но после получения треклятого письма Лелуш понимал, что если Сила и вернула его к жизни, то явно не для того, чтобы повторять прошлую роковую ошибку раз за разом. Тем более, что он и так вряд ли хоть когда-нибудь сможет прошлую вину искупить.

Так что, несмотря на то, что это весьма вероятно будет стоить лично принцу победы, пришлось подстраховаться ещё на стадии подготовки к битве. Узнать имена будущих наводчиков, что будут отвечать на Корусанте за расчёт координат гиперпрыжков брандеров, и Гиасом вшить им необходимую директиву. Абсолютной страховки это, конечно, не дало, учитывая управлявших кораблями дроидов, но риск снижало до минимума.

— Генерал, эскадра выходит на линию атаки, — Блейк прервал размышления рыцаря.

— Открываем огонь по готовности. Сосредоточьте залпы на этих кораблях, — Лелуш лёгкими щелчками подсветил цели на голокарте. — И сразу готовьте прыжок на седьмой маяк.

— Есть, сэр, — глаза Соло блеснули мрачным торжеством.

Забавно… после «Серебряного Шпиля» у капитана «Мстительного Духа» прибавилось доверия к методам командовавшего им джедая. После того, что произошло на Проспекте Основателей — стало куда меньше спеси… и в значительной степени больше энтузиазма по отношению к этой войне. Впрочем, неудивительно, в здании Сената погибло множество его соотечественников. Оставалось лишь догадываться, какие изменения последуют за этим боем.

— Огонь!

Едва ощутимая вибрация донеслась до подошв сапог Лелуша, и алые молнии выстрелов из турболазеров «Мстительного Духа» рассекли тьму космоса, перемежаясь с синими разрядами ионных пушек, на которые были заменены два из восьми изначальных орудий корабля. Мгновения спустя вслед за ними устремились вдаль выстрелы остальной эскадры. Купленные для нужд Чёрных Рыцарей «Мародёры» ударили сдвоенными турболазерами и ионными пушками, отданные под командование перед битвой «Аккламаторы» привосокупили залпы ионных и протонных торпед, единственный дредноут разразился огнём из лазерных пушек и масс-драйверов. От фокусированного огня щиты четырёх линейных крейсеров сепаратистов затрещали, стремительно просаживаясь. Уже полминуты спустя разряды республиканских орудий вгрызались в неподатливую металлическую плоть врага, постепенно разнося корабли в клочья.

Впрочем, безответными эти залпы не остались, и вот уже корвет начал содрогаться от обрушившихся на него ударов.

— Щиты семьдесят процентов, сэр. У крупных кораблей скорее всего лучше, но, если нас начнут фокусить, «Дух» долго не продержится, — буднично произнёс Соло, скрестив руки на груди. После чего рявкнул уже пилотам. — Право руля! Манёвр уклонения. Давайте, парни, живее. Угробите мне корабль — перед смертью я лично ваши чëрношлемные головы поотрываю!

— Спокойно, Блейк, мы выдержим, — аметистовые глаза Лелуша сощурились, пока мозг считал минуты. Чёрный Принц знал, что остальным эскадрам и боевым группам джедаев сейчас приходится не легче. Исходя из замысла, сейчас немногочисленным боевым кораблям Республики, что не имели шансов победить флот Конфедерации в открытом бою, приходилось играть роль отвлекающего маневра. Связывать вражеские суда боем, пока их главное оружие — расположившиеся у Корусанта брандеры — рассчитывали параметры гиперпрыжков для нового удара.

Естественно, оправившись от первого неожиданного удара, сепаратисты начали отвечать окружающим их со всех сторон редкой цепью противникам. Без этого и быть не могло. Однако у защитников столицы было немаловажное преимущество: возможность быстрого отступления на безопасные позиции.

— Отходим, — скомандовал Зеро, как только перед его глазами промелькнула информация о том, что прыжки для новых брандеров рассчитаны. После чего обратился уже к командирам остальных подразделений, некоторые из которых явно были готовы увязнуть в уже полноценном космическом бою. — Господа, не задерживаемся! Прыгаем на маяки, живее!

— Самое время. Кое-кто из Торговой Федерации явно не против сделать из нашего корабля сито… — послышался ворчливый голос Кеноби по голосвязи.

Короткие два рывка в районе солнечного сплетения возвестил о том, что «Дух Мщения» ушёл в гипер и практически мгновенно вышел из него. Прямо в астероидном поле, в центре которого заботливо расчистили место для кораблей, после чего установили маяк.

А тем временем экран вновь замерцал короткими вспышками, сигнализирующими о столкновениях брандеров со своими жертвами…

— Отлично, капитан. Давайте на следующий заход. И да, господа, не забудьте. Следующий прыжок делаем на другие маяки. Не нужно раньше времени выдавать местонахождение наших козырей или помогать им в нас целиться.

«Реваншист»

«Медленно, — Сев’ранс, стиснув зубы и зло щуря огненные глаза, спешно просматривала отчёты по состоянию корабля. Сдерживаемая в тисках воли ярость отчётливо урчала, требуя возмездия. — Очень. Очень медленно. А плащ себе оставлю. Буду им сапоги чистить…»

Спасло их сейчас, не иначе как по воле Силы, лишь три вещи. Во-первых, изначально «Покоритель» находился в крайне выгодном положении, так что клятые корабли-смертники сталкивались с ним нос к носу, а не, скажем, били в борт. Нет, это тоже пытались сделать, как произошло с последним брандером, но было таких значительно меньше и сбить их до столкновения — проще. Во-вторых же, ни одно судно противника не вышло рядом с капитанским мостиком, что возвышался на мощном плавнике над телом остального корабля. И слава Силе. Ученица Дуку видела, что происходило с другими крейсерами, которым повезло не так сильно. Лишённые управления, каждый из них стал лёгкой добычей для ударивших с флангов кораблей Республики. И это не говоря о том, что от крайне удачных ударов смертников флот уже лишился двух вице-адмиралов!

Ну а в-третьих, создатели «Реваншиста» не зря получали кредиты все эти годы. Пятикилометровый флагман оказался на удивление живучим левиафаном. Да, в его передней части зияли огромные пробоины. Многие батареи турболазеров снесены, точно крайт-дракон языком слизнул. Острый нос корабля и тамошние отсеки оторвало напрочь. Но главный калибр функционировал, двигатель и не думал глохнуть.

В целом, несмотря на повреждения, «Покоритель» всё ещё оставался в строю и был готов дать отпор. Но это не отменяло всю неприязнь к случившейся ситуации.

«Медленно».

Оставив сладкие, но преждевременные мечтания о том, как она будет разделываться с Рейгосом, чисс вновь подняла глаза на экран с голокартой, оценивая обстановку на поле боя.

Ситуация, что, казалось бы, не могла сложиться плохо чисто физически, учитывая разницу в силах, именно так сейчас и оборачивалась. Множество кораблей первой линии уже либо дрейфовало в пространстве сломанными игрушками, лишившись капитанских мостиков, либо вовсе были разнесены на куски. В то время как противник, судя по входящим данным, потери пока что понёс абсолютно минимальные для такого боя.

Синие пальцы девушки впились в подлокотники кресла, пока разум просчитывал ситуацию.

Кто бы ни подсказывал командующему обороной Корусанта Мейсу Винду (а у Сев’ранс были отчётливые подозрения, особенно учитывая реакцию Эмилии), он реализовывал те карты для саббака, что у него были, на полную. Джедаи хорошо подготовились к встрече незваных гостей. Даже гражданские суда, которые в открытом бою не сделали бы флоту сепаратистов ровным счётом ничего, в качестве гигантских торпед оказались весьма эффективны, одним своим присутствием поставив крест на быстром штурме планеты. Придётся основательно и методично прогрызать их оборону с относительно безопасного расстояния.

Что же касалось немногочисленного боевого флота, следовало признать, они тоже действовали с максимальной эффективностью, чередуя быстрые атаки с запусками брандеров с Корусанта. Впрочем… она тоже не лыком шита.

— Слушайте все, — холодно бросила чисс после того, как ещё один корабль вице-адмирала лишился управления после уничтожения капитанского мостика. — Третий, четвёртый, седьмой и девятый целевые корпуса. Назначение временного командования…

Разобравшись с первоочередной необходимостью, девушка приступила к решению проблем:

— Перестраиваемся. Смыкаем строй, отходим от планеты, за обломки погибших кораблей. Выпустить «Стервятников». Пусть как можно плотнее заполнят пространство вокруг кораблей. Любой объект, что прилетит со стороны противника — обратить в мусор или в пепел. «Лукрехалки» в первую линию, «Предусмотрительным» и «Оплотам», бить из-под их прикрытия. «Реваншист», занимаем позицию во второй линии. Готовьте главный калибр. Я скажу, когда давать залп.

Если у подчинённых и были какие-то возражения по поводу нестандартного решения выдвинуть вперед материнские корабли, то вслух они подобного не сказали. Однако логика была более чем простой. Да, она, по сути, осознанно жертвовала частью будущего десантного состава. Однако «Лукрехалки», с их размерами, многометровой бронёй и мощными щитами, явно продержатся против брандеров несколько дольше своих собратьев. Да и в принципе, при выборе между десантным и боевым судном, однозначно стоило выбирать второе.

Не говоря уже о том, что в интересах самой Сев’ранс и её наставника было подставить под удар неймодианцев. Нести потери в этой войне придётся в любом случае. Но пусть лучше их несут войска союзников, чем те, что были привязаны непосредственно к правителю Серенно. Более сговорчивыми будут после. А сейчас они возразить не посмеют. Не в условиях военного времени и непосредственного боя.

Оторвав взгляд от медленно перестраивающихся судов, Главнокомандующая в задумчивости положила подбородок на переплетённые пальцы, когда в пределах сканеров «Покорителя» вновь засветились корабли противника. И снова — по совершенно новым координатам.

Алые глаза мрачно сверкнули. Если бы флот противника состоял исключительно из малых кораблей, подобные манёвры можно было бы объяснить хорошими навыками пилотов и качествами их машин, прекрасно реализовавших тактику «ударил, отступил, ударил в новом месте». Но учитывая относительную неповоротливость «Аккламаторов» на до-световых скоростях… нет. Похоже, враг во время каждого отхода совершал короткие гиперпрыжки на новое место, уходя от фокусированного огня до того, как иссякнут корабельные щиты, и давая возможность кораблям-самоубийцам продемонстрировать себя во всей красе.

При этом, учитывая быстроту, с которой прыжки подготавливались, у республиканцев явно были стационарные точки выхода из гипера — ни один навигационный компьютер не сможет рассчитать путь с такой скоростью. Скорее всего неприметные места в системе. Например, в астероидных полях, установив на расчищенных участках навигационные маяки, работающие на закрытой частоте…

Изящное решение. Превосходное. Была бы её воля — убила бы того, кто это придумал.

И всё же, всё же, система не была идеальной.

Тонкие губы адмирала сложились в торжествующую улыбку, когда из, казалось бы, хаотичных и непредсказуемых ударов республиканских групп медленно начала складываться система. Отнюдь не везде. В частности, передвижение многих из эскадр, которые Сев’ранс уже потихоньку начала узнавать, когда те появлялись на голокарте, по-прежнему расчету не поддались. Особенно это касалось более мелких формирований.

Но вот некоторые другие, отличавшиеся куда меньшей хаотичностью заходов…

— Флот, приготовиться. С высокой вероятностью, боевая группа противника скоро появится в этом секторе, — Сев’ранс подсветила для остальных командиров участок карты. — Главный калибр, залп по моей команде.

Взгляд алых глаз удовлетворённо потеплел, когда джедаи не разочаровали. Группа из полусотни кораблей, в том числе — не менее десятка «Аккламаторов», вновь появилась на радарах на своём участке. Не совсем в том же месте, что и три захода назад, конечно. Но приблизительное направление явно было верным.

— Главный калибр огонь! Фокус! — отдала приказ чисс, спуская всю мощь «Реваншиста» с поводка.

Импульс гигантской ионной пушки рванул вперёд, грозя отключить все системы республиканцев. А вслед за ним уже неслись залпы турболазеров как с флагмана, так и с множества других кораблей.

У попавшей под прямое попадание главного оружия «Покорителя» боевой группы не было ни шанса. Энергетические разряды впились в обшивку ставших абсолютно беззащитными «Аккламаторов», выстрелы масс-драйверных пушек насквозь прошивали броню ставших уязвимыми кораблей. Удачный торпедный залп, точно удар милосердия, положил конец избиению.

— Славно, — сложив пальцы домиком, Сев’ранс откинулась на спинку кресла. Но останавливаться на достигнутом явно было рано. По-хорошему, нужно было разнести в пыль маяки, от которых, во многом, зависела вся вражеская тактика. Но посылать крупные корабли на разведку, учитывая явно неглупого противника, не хотелось явно. Мелкие же просто не долетят.

Однако был один неплохой вариант.

— Эмилия, сможешь Предвидением определить местонахождение навигационных маяков? Хотя бы приблизительно.

— Мы с племянницей займёмся этим, — прежде чем девушка успела ответить, по капитанскому мостику разнесся холодный, властный баритон графа. Ощущение Силы, что этот хищник сейчас не считал нужным сдерживать, затопило пространство, в первые мгновения слегка придавив разумных. Впрочем, чувство пресса быстро прошло, сменившись приливом сил и уверенности. Глава Конфедерации сейчас явно был настроен вдохновлять своих подчинённых, а не подавлять их.

— Мастер?

— Сосредоточься на бое, Сев’ранс, — Маркус Дуку уверенно шагнул вперёд, сверкнув застëжкой плаща в виде герба своей семьи — двуглавого сереннского орла, окружённого молниями. — Я и Эмилия найдём маяки. Действуй.

«Дух Мщения»

— Мастер… — за левым плечом раздался голос Зулли. Совершенно потерянный, пустой, но постепенно, мгновение за мгновением, всё более наливающийся сдерживаемой, но рвущейся наружу злобой, направленной сейчас в одну конкретную точку — на мостик далёкой звездой мерцающего во мгле космоса «Реваншиста».

— Я здесь, ученица. Спокойно, — рука, облачëнная в тëмно-синюю латную перчатку, ласково провела по тонким пальцам фоллинки, успокаивая девушку.

Однако и сам Зеро на мгновение прикрыл глаза, глубоко дыша грудью встречая несущуюся сквозь пространства волну Силы. Ту, что была наполнена болью умирающих, оказавшихся в ловушке на борту потерявших управление кораблей, эхом их предсмертных криков и последними отголосками жизней. Как метко выразился когда-то актёр, игравший в его родном мире постаревшего Оби-Вана, «словно множество голосов возопили, а затем разом умолкли». Только здесь многие голоса звучали куда громче остальных — они явно принадлежали чувствительным к силе. Джедаям. Никакие редкие смерти не механических членов экипажей кораблей Конфедерации не могли с этим сравниться.

Нечто похожее наблюдалось на Джеонозисе. Но там большую часть боя бывший принц лежал без сознания. Отголоски чужих смертей прошли мимо. Хотя Зул, судя по эмоциям, эти ощущения явно были знакомы.

И оставалось лишь догадываться, что могли бы испытывать выжившие джедаи во время исполнения приказа шестьдесят шесть.

Кажется, теперь Лулу понимал, что чувствует одарённый во время массовой смерти. В особенности — себе подобных. Ощущение столь же жуткое, сводящее с ума, сколь и будоражащее кровь. На такое и подсесть недолго, если обладаешь слабым разумом. Н-да. Это, вне всякого сомнения, могло объяснить проблемы с головой у некоторых излишне любящих бойню ситхов…

Тряхнув головой, отгоняя от себя отблески чужих эмоций, Лелуш, угрюмо сощурившись, вновь глянул на голокарту. Изображения возглавлявших эскадры джедаев уже обсуждали произошедшее.

— Эскадра Мастера Колара уничтожена. Судя по моим ощущениям, Аген мёртв, — мрачный, словно у могильщика, голос Винду резал воздух. — Кроме того, брандеры начали наносить куда меньше урона, чем до этого. Рассеянные в пространстве «Стервятники» мешают наведению корабля-убийцы на противника. Не говоря уже о прочности «Лукрехалков».

Чёрный Принц молча кивнул на слова коруна, просчитывая различные варианты и следя, как флот противника медленно, но верно, выгибается в тугую дугу, занимая круговую оборону и постепенно замыкая строй. Следовало отдать Сев’ранс должное, сориентировалась она быстро. Увидев, что блицкриг провалился, чисс решила на полную использовать своё численное преимущество и мощность щитов грузовиков Торговой Федерации, явно решив превратить быстрый штурм в медленное перемалывание противника.

Впрочем, иного от Главнокомандующей и не ожидалось. Даже сумела подловить одну из боевых групп, действовавшую излишне шаблонно. Крайне неприятно, хоть и не смертельно. Однако следовало продолжать бой.

Изображение «Реваншиста» сделало резкий поворот на карте, поворачиваясь главным калибром прямо по направлению движения ещё одной республиканской флотилии. Аметистовые глаза слегка расширились. Разум за несколько мгновений понял, куда идёт дело. И что повернуть они уже не успеют.

— Третья группа, стоп! Мастер Ундули, смените курс, скорее! — отчаянные слова, призванные хоть на мгновение предупредить, избежать ещё одной волны смертей, пропали втуне. Ионный импульс уже отправился в полёт.

Пальцы в когтистых перчатках царапнули подлокотники кресла, оставляя глубокие борозды, когда ещё одно скопление огней в Силе, на мгновение вспыхнув сверхновой, погасли навсегда, а «Дух Мщения» вновь захлестнула волна боли. Зубы рыцаря отчетливо скрипнули под маской.

Почти сотня кораблей за несколько минут. Десятая часть. Да, потери Сепаратистов по-прежнему были в разы больше, но они, в отличие от защитников Корусанта, обладавших мизерными силами, могли себе это позволить! И всё из-за того, что двум излишне самоуверенным джедаям не хватило сообразительности почаще менять маяки и углы направления атаки.

«Идиоты…»

— Луминара, — голос Мейса стал совсем тихим. И холодным словно корка льда. — Кто-то за это заплатит.

Весьма отчётливо выругался на хаттском Энакин, пусть слышно было лишь его голос. Что же, парня можно было понять.

— Похоже, они просчитали траекторию движения кораблей. Генералы Калар и Ундули пользовались небольшим количеством маяков, чередуя их, — недобро дёрнул усами Юларен. Единственный из не-джедаев, кто возглавил боевую группу кораблей, молодой адмирал видимо напрягся. Явно мысленно кляня джедаев за излишнюю предсказуемость. И ситх побери, сейчас Зеро как никогда был склонен с ним согласиться!

— Или наш противник использует Предвидение Силы, чтобы понять, с какой стороны мы будем атаковать, — слегка поправил Вульфа Кеноби.

— Значит нужно действовать более хаотично. Атаки не должны повторять свои траектории чаще, чем один раз в тридцать. Более того, порядок перебора маяков на каждом перечислении не должен совпадать с другим, — процедил Лелуш, быстро щёлкая по изображениям флотилий и секторам. Похоже, придётся всё же ему командовать эскадрами в ручном режиме, как Чёрный Принц делал это раньше. Если, конечно, ему позволят. Впрочем, теперь, после того как кое-кто получил по носу, может быть, джедаи не будут возражать… — Магистр Винду, нам нужна максимальная непредсказуемость. Разрешите временно взять общее руководство на себя.

На тëмнокожем лице коруна промелькнуло сомнение. С одной стороны, он не мог отрицать, что именно Рейгос подал ключевую идею обороны и разрабатывал планы боя. Но доверять вчерашнему дипломату полное командование…

— Уверен, что справишься с таким количеством подразделений?

— А у нас есть выбор?

— Ладно, действуй, — невесело хмыкнул Командующий обороной.

— Благодарю. Тогда следующее, — пальцы рыцаря замелькали по панелям. — Винду, я, Кеноби, Юларен — на девятый маяк. Зайдëм им в тыл, пока они кольцо не сомкнули. Пло — тринадцатый, на сорок пять градусов от прежнего курса. Мунди — двадцать пятый…

Аметистовые глаза слегка засияли, наблюдая, как вокруг вражеского флота начинает сплетаться паутина. Флоты джедаев сходились и расходились, то нападая вместе, на одном направлении, то наоборот, рассыпаясь на несколько независимых подразделений.

Да. Так было гораздо лучше. Конечно, фактор разумных существ, что сейчас ему подчинялись, ровно как и вражеские тактические навыки, играли свою роль. Но теперь, по крайней мере, Зеро мог сказать, что контролирует ситуацию. Контроль, при котором корабли республиканцев были уже не самостоятельными боевыми единицами, но продолжениями его рук и разума. Да, пока что это достигается отнюдь не доверием подчинённых своему лидеру, а приказом вышестоящего начальства. Но то было лишь началом. То, чего рыцарю так недоставало на протяжении всего сражения. Контроль. Точность. Эффективность. Теперь они были.

«Реваншист»

— Замыкайте кольцо. Живее, живее! — багровые глаза чисса метали молнии, смотря на то, как флот Конфедерации, отсекая поползновения врага в свою сторону стеной заградительного огня, медленно сжимает плотный круговой строй. Одновременно постепенно отходя назад, за одну из планет, явно мешая навигационным компьютерам на Корусанте и брандерах наводиться на цель.

И уже одно то, что армаде Конфедерации приходилось слегка отступить, выводя флот из-под постоянных прилётов кораблей-самоубийц, заставляло Сев’ранс невольно, но признавать умение командира, что стоял сейчас во главе обороны планеты.

Что-то изменилось в поведении немногочисленного флота джедаев. После того, как схлынул элемент неожиданности, вызвавший первые потери среди кораблей сепаратистов, Танн, в конце концов, начала вычислять траектории движения. Без малого сотню кораблей уже удалось подловить и уничтожить. Но вот дальше… До того момента в общем-то предсказуемые, эскадры и боевые группы защитников планеты словно пробудились ото сна. Начали действовать как части одного и того же существа. Как щупальца сарлакка, хатт его побери. Совершенно непредсказуемо, и каждый раз — в абсолютно разных пропорциях, так что вновь подловить крупное скопление кораблей откровенно не получалось. Приходилось довольствоваться единичными судами, попавшими под выстрел ионных орудий или шквальный огонь остального флота.

А между тем запуски ситховых брандеров не прекращались, заставляя терять, терять, терять корабли…

Патовая ситуация. Удивительно, но обладая в разы меньшим флотом, неведомый командующий сумел временно свести ситуацию в ничью. Благодаря как весьма неплохой подготовке к встрече на своём поле, так и крайне эффективному командованию. А ещё — этот «кто-то» был кто угодно, но только не Мейс Винду. Она отлично помнила уровень командования главы Корпуса Возмездия — отменный воин, но никакой полководец. Джеонозис показал наглядно. А опыта набраться корун явно не успел бы.

И Сев’ранс отдала приказ укрываться за планетой. Разорвать дистанцию с Корусантом. По крайней мере, на время.

— Отступление? На тебя не похоже, — в голосе Мастера, что вновь раздался по капитанскому мостику, зазвучали металлические нотки. Граф, не являющийся ситхом, но полностью оправдывающий своё ситховское имя, явно был недоволен приказом адмирала отступать.

— Мы можем продолжать бой. В конце концов, даже исходя из анализа потерь, рано или поздно, но у джедаев не останется сил на их рейды, — главнокомандующая небрежно вывела на голограммы график и прогноз дальнейшей ситуации от дроида-аналитика. Она была готова отвечать за свои решения и подготовила аргументы. — Однако не будем забывать, что нам ещё нужно будет уничтожить вражеские брандеры и брать штурмом планету. А потом, быть может, и удерживать её, если республиканцы решат во что бы то ни стало отбить столицу и стянут к Корусанту силы со всех фронтов. Не знаю пока что, как там на Куате справляется Тренч, но я предпочту сохранить максимум из возможного — по крайней мере, до подхода подкреплений.

Дуку смерил подчинённую прохладным задумчивым взглядом.

— Что ты предлагаешь? — произнёс он после небольшой паузы.

— Благодаря вам и Эмилии я приблизительно знаю, где находятся ближайшие к нам маяки, — Сев’ранс отметила сектора, что почувствовали одарённые, на голокарте. — Чем меньше их останется, тем больше замедлится их флот. Придётся переходить на навигационные компьютеры, что увеличит время расчёта гиперпрыжка. Рано или поздно, но им придётся отступить к планете. Или покинуть систему. И тогда, — синекожая плотоядно хмыкнула, предвкушая расплату за устроенные сегодня нервы, — мы либо прижмём их к Корусанту, уничтожив либо добив брандеры, сможем сразу приступить к штурму. Вам нужно лишь найти, где спрятаны остальные. Доверьтесь мне, Мастер.

— Если бы я тебе не доверял, я бы не поставил тебя во главе моей армии, Сев’ранс, — не видя лица графа, у девушки сложилась отчётливое ощущение, что тот улыбается. Как обычно, краями губ. — Не подведи.

— Никогда, — алые глаза победно сверкнули. После чего их обладательница обратилась к вице-адмиралам, отдавая резкие команды. — Господа, медленно огибаем планету по следующей трактории. Начинаем атаку на западное скопление астероидов. Не разрываем строй. Когда достигнем края поля, пускайте на разведку «Стервятников» и «Гиен». Я не удивлюсь, если наш противник начинил астероиды сейсмобомбами.

Вновь изогнувшись полумесяцем, армада начала вытягивать один из его рогов в сторону предполагаемого места расположения одного из маяков.

«Дух Мщения»

— Всë-таки додумалась, — Зеро криво усмехнулся, смотря на то, как флот неприятеля, укрывшийся было за одной из планет, медленно перемещается в сторону ближайшего к ним скопления астероидов. — Кеноби, Вос. Мы с вами прыгаем на шестнадцатый маяк. Будем удерживать его столько, сколько сможем. Но нужно быть готовыми мгновенно уйти оттуда — в определённый момент я подорву астероидное поле. Остальные…

— Похоже, наконец придёт время для истребителей, — послышался тихий хмык Оби-Вана. — Энакин заждался.

— Не рискуем, — вновь напомнил Лулу, чувствуя рывок от гиперпрыжка.

Увы, но рано или поздно это должно было случиться. Уж не знал рыцарь, успела ли Сев’ранс отправить разведку по системе, или же дело было в Силе, подсказавшей, где искать, но сейчас сепаратисты продвигались довольно точно в направлении одного из его маленьких якорей, что позволяли прыгать вокруг вражеского флота, как блоха. Лелуш надеялся, что это произойдёт несколько позже, но никакой план в своем первоначальном виде не живёт дальше первого боя. Жизнь это доказывала неоднократно. Придётся работать с тем, что есть.

А значит, пора было переводить план во вторую фазу. Постоянные укусы джедаев со всех сторон сделали достаточно, чтобы адмиралы Конфедерации желали уничтожить навигационные маяки любыми средствами. Сепаратисты вцепятся в них, как британский бульдог в икру жертвы. А это, во-первых и главных, время, что защитники Корусанта удерживают систему. А во-вторых, потери противника, который, так или иначе, подставится под удар.

— Мастер?

— Да? — брюнет повернул голову к стоявшей рядом полуфоллинке.

— Если нам нужно удержать маяк максимально долго, — Зулли скрестила руки на груди, рассуждая. — Не лучше ли переместить внутрь астероидного поля больше сил? Так мы могли бы удерживать его куда дольше. Сепаратисты будут вынуждены втянуть больше кораблей внутрь скопления, после чего мы бы ушли на другой маяк, подорвав их к хаттам.

— Мы и так довольно сильно теряем в манёвре, защищая этот маяк, ученица, — Лелуш, сощурившись, вновь вернулся к картам. Их эскадра как раз вышла из гиперпространства. — Расчищенного от астероидов места вокруг него не так много. Это во-первых.

— А во-вторых?

— Сев’ранс далеко не дура. Сегодняшний бой показывает это в полной мере, — фриковые когти перчаток опять царапнули подлокотники. — Если она не знает наверняка, что я заминировал скопление астероидов, то наверняка догадывается. Отправив к маяку больше кораблей, чем я уже это сделал, мы бы рисковали, что она подорвёт сейсмобомбы на своих условиях. И тогда слишком много защитников Корусанта отправится в Силу раньше срока. У небольшой флотилии больше шансов уйти вовремя.

* * *

— Итак, — огромные глаза Йоды обвели взглядом всех присутствующих. И тех, кто готовил оборону внизу, на Корусанте и в храме, и тех выживших, кто смог уцелеть в сегодняшних боях. Магистры и мастера ордена джедаев, высокопоставленные командиры из числа клонов, Юларен как представитель офицеров Юстиции. Венчал всё это собрание его сиятельство канцлер Шив Палпатин собственной персоной, чья голограмма стояла рядом с гранд-мастером. — День прошёл, к закату светило клонится. Но цел наш флот ещё, и враг так и не смог к планете подступиться. Сказать спасибо тем следует, кто под началом Мейса Винду сражался.

— Это правда. Когда осада нашей столицы закончится, в ту или иную сторону, я лично прослежу, чтобы каждого из участвовавших в боях офицера или джедая наградили, — величественно кивнул глава Республики. В голосе канцлера чувствовалась едва ли не отеческая забота пополам с искренней благодарностью. Лелуш мысленно поаплодировал актёрской игре. — Однако, боюсь, говорить о заслугах, мягко говоря, преждевременно. Армада сепаратистов во главе с самим Дуку всё ещё у наших границ. И сможем ли мы её отбить, неизвестно. Магистр Винду, какова ситуация?

Корун молча сделал шаг вперёд, начав доклад.

— Мы потеряли сто двадцать три корабля линии и три навигационных маяка. Большинство из них — безвозвратные потери. Орден лишился Мастеров Агена Колара, Луминары Ундули с её ученицей и ещё более чем шести десятков простых рыцарей, мастеров и падаванов, — в голосе тëмнокожего джедая промелькнула горечь. Впрочем, лишь на мгновение. — Флот противника, в свою очередь, стал меньше на четыреста пятьдесят один крупный корабль. В том числе были уничтожены несколько вице-адмиралов. В целом, на данный момент в системе паритет. В данный момент флот Сепаратистов отступил к краю системы для отдыха и перегруппировки…

Чёрный Принц мысленно кивнул, в общем-то соглашаясь с оценкой непосредственного начальства.

Несмотря на потерю двух боевых групп, им удалось свести этот раунд к ничьей. Потерянные три маяка окупили себя многократно, начиная с общей пользы, которую они принесли, и заканчивая целой тучей истребителей, бомбардировщиков и иных малых кораблей, что погибли от каменной шрапнели в астероидном поле, когда рыцарь подорвал сейсмобомбы.

Битва за Корусант постепенно вошла во вторую фазу, которая, учитывая нынешние темпы, могла продолжаться ещё весьма долго. Пока Сев’ранс доберётся до большинства маяков, пока сумеет в достаточной степени прогрызть щит из брандеров, что окружил планету, пока выбьет планетарное ПВО… Многое может измениться. Да, это вряд ли скажется на конечном результате — столица, Лулу отдавал себе отчёт, с огромной вероятностью всë-таки будет взята. Но каждый лишний день сражения, каждый сбитый корабль врага — это, в первую очередь, выигрыш в будущей войне. А во вторую — дополнительный камень в основание репутации того, кто приложил руки к большей части оборонных планов.

— Что скажешь ты о будущем дне, мой бывший ученик? — Йода меж тем продолжал расспрашивать коруна.

— В этом отношении я бы хотел предоставить слово тому, кто, во многом, разработал план обороны и во время сегодняшнего боя взял командование на себя, — Мейс повернулся, встретившись глазами с Лелушем и приглашающе поманив рукой. Зеро вопросительно поднял бровь, и, после утвердительного кивка, шагнул вперёд, кланяясь высокому собранию.

Забавно, но, похоже, Винду в своём руководстве часто следовал правилу «бремя инициативы лежит на инициаторе». Впрочем, сейчас бывшему предводителю Чёрного Восстания это было лишь на руку. Начиная с дополнительной возможности показать себя и заканчивая попыткой достучаться до Совета. Были, однако, и минусы, что неизбежно следовали за подобными плюсами. Возможная неприязнь со стороны офицеров Юстиции, к примеру. Но, насколько за это короткое время рыцарь успел узнать Юларена, тот являлся в первую очередь человеком дела, а не карьеристом.

А ещё, что являлось и плюсом, и минусом, после нынешних сражений с весьма высокой вероятностью им заинтересуется один ушлый ситх. Но конкретно этот момент Лелуш был всё же склонен расценивать как плюс. Определённая благосклонность канцлера будет полезна после Корусанта. А устраивать излишне везучему и инициативному (достаточно Мандалор вспомнить) джедаю несчастный случай Шиву явно не с руки — война перестала быть игрой, а дельных полководцев у него и так можно пересчитать по пальцам.

— Значит, друг мой, вы и есть рыцарь-джедай Лу Рейгос, о котором я в последнее время слышал столь много хорошего. Рад нашему знакомству, — ободряюще улыбнулся Палпатин, слегка кивнув в знак приветствия и с явным интересом разглядывая джедая. — Что вы скажете о текущей ситуации?

— Боюсь, милорд канцлер, не так много хорошего, как хотелось бы, — без обиняков начал Зеро, выводя на общий голоэкран данные. Соотношение потерь, время, которое сепаратисты тратили на перестройку и уничтожение каждого из маяков, время, что им понадобилось на то, чтобы прийти в себя после первого удара брандеров и так далее. Аметистовые глаза выражали спокойствие и уверенность. — Несмотря на локальные успехи и паритет в позиционном бою, наш противник всё ещё обладает слишком большим флотом. Да, они потеряли вчетверо больше судов, чем мы, это правда. Но, — Лелуш щелчком пальцев вывел новый график на экран. — Даже если тенденция не изменится и четырёхкратный перевес в уничтоженных судах сохранится, в конечном итоге Конфедерация потеряет четыре тысячи кораблей. Они всё ещё сохранят большую часть флота — в то время, как у нас уже не останется ни одного боевого звездолёта.

Чёрный Принц, конечно, отдавал себе отчёт, что несколько сгущал краски. В конце концов, основные потери у республиканцев были в тот момент, когда Сев’ранс подловила группы Колара и Луминары. Но общей тенденции это не меняло. Правда оставалась правдой — с определённой точки зрения.

— Сколько мы продержимся, по вашему прогнозу? — устало и с какой-то долей обречённости, но не теряя достоинства, вздохнул Шив.

— Учитывая все наши линии планетарной обороны… дней пять-шесть. Это то, что я могу гарантировать, — Зеро, конечно, цинично брал с запасом. Ведь каждый день сверх установленного срока будет расцениваться как, вне всякого сомнения, героизм обороняющихся. — Возможно дольше, но это зависит от многих обстоятельств. Потом дроиды ступят на поверхность Корусанта.

— И тем не менее, потрудиться Дуку придётся, чтобы планету полностью под контроль взять, — снова вмешался маленький глава Ордена. — Тем временем, силы наши смогут подойти.

— Им придётся прорываться через планеты, уже оккупированные сепаратистами. Например, Кореллию, которую не так давно было принято решение сдать без боя, — Квинлан Вос не скрывал саркастического тона. Впрочем, что-то подсказывало Лелушу, что вежливо молчавший рядом Оби-Ван полностью разделял мнение приятеля. — И это не говоря о том, что ударный кулак обрушился не только на Корусант. Куат, Ротана, блокада Камино. И это не говоря про основной фронт! — киффар поморщился, показывая всем видом, что он думает об идее гранд-мастера. — Если мы сейчас бросим все силы на то, чтобы попытаться отстоять столицу — останемся без флота, без армии и без штанов, простите мне мои слова, уважаемый Совет.

— Квинлан, мне кажется, ты просто не понимаешь, насколько оккупация Корусанта ударит по Республике, — кутающаяся в мантию джедая тогрута укоризненно посмотрела на смуглокожего носителя дредов. — Те, кто сейчас сомневается, те, кто смотрит с интересом за тем, кто одержит победу в битве за столицу, после отступления армии с планеты склонятся к тому, чтобы поддержать Дуку. И это несмотря на взрыв Сената. Не говоря уже про такой удар, как потеря Храма. Мы с треском проиграем информационную войну.

— Если мы ради победы в информационной войне и героической обороны не спасём Камино, мы похерим армию. А это — уже проигрыш в войне реальной, Магистр Ти.

— Поддержка планет может оказаться важнее, чем фабрика клонов. В конце концов, войны зачастую выигрывает экономика. Есть наёмники, планетарные армии. Призыв, в конце концов. И вопрос Храма всё ещё остаётся открытым. Мы не можем его бросить…

— Не нужно ссориться, господа, — мягко повёл рукой Палпатин, успокаивая спорщиков. И почему Лулу казалось, что про себя ситх искренне забавляется происходящим, несмотря на всю отчаянность ситуации? — Ваши точки зрения понятны и по-своему правдивы. Однако вопрос остаётся открытым. По словам сражавшихся сегодня, у нас есть пять дней — до тех пор, пока Конфедерация не возьмёт планету в блокаду. Нам необходимо решить, как мы будем действовать. Генерал Рейгос, что вы думаете? Пока что ваши расчёты кажутся весьма трезвыми…

— Эвакуация необходима, — Зеро скрестил руки на груди, обводя взглядом высокое собрание. И та, и другая стороны были правы. Однако… вполне был план, что мог удовлетворить обе стороны. Пусть и частично. — По крайней мере — вас, милорд канцлер, и юнлингов. А также всего, что мы сможем унести и что представляет ценность для Дуку. Артефакты, голокроны… население, сколько мы ещё успеем эвакуировать. После чего, сделаем красивую картинку, — Лелуш резко разрубил воздух рукой. — Такую, что даже фактическое поражение обратит в медийную победу. Героическая оборона планеты, что окончится штурмом Храма Джедаев. Который мы заминируем. И подорвём в самом конце, похоронив нападающих под обломками. Нанесëм врагу максимальный ущерб, — кулак в металлической перчатке сжался. — Так, чтобы для врага эта победа стала костью поперек горла. В то время, как наши основные силы, собравшись в единый кулак, нанесут удар и снимут блокаду с Камино и Ротаны… Или, по крайней мере, эвакуируют производства клонов, насколько это было возможно. Готов быть тем, кто будет держать оборону планеты до последнего.

Аметистовые глаза удовлетворённо сощурились.

Шаак Ти была права. Информационную битву проигрывать было нельзя — особенно в ситуации, когда сил куда меньше, чем у противника, и будут ли ещё силы, во многом зависит от того, как ты себя подаёшь. Война только начиналась, и им после Корусанта будет необходима как воздух поддержка планет. Однако вовсе необязательно было гробить армию, чтобы подать себя в выгодном свете. И героическая оборона сердца Республики, сердца Ордена с последующим «не доставайся же ты никому» подходила для этого идеально.

Палпатин не ответил, в задумчивости коснувшись рукой подбородка и по-новому смотря на рыцаря. Мрачно молчал Винду, явно задумавшись и прикидывая так и эдак предложение Лелуша. Сощурился Юларен, просчитывая варианты.

Но чего Лу точно не просчитал до конца, так это той бури, что поднимется после предложения похоронить дроидов под обломками Храма. Возражения, аргументированные и нет, посыпались одно за другим… До тех пор, пока громкий возглас весьма знакомого рыцарю голоса не перекрыл спорщиков, заставив обратить внимание на себя.

— О чëм вы спорите? — голубые глаза Скайуокера сузились в злости. Тонкие пальцы живой и искусственной рук сжались в кулаки. Идеально выпрямленная спина.

Падаван, бледный, натянутый словно струна, резко шагнул вперёд, полностью проигнорировав попытку Кеноби остановить его.

— Вы обсуждаете, эвакуировать или нет Храм? Вы ещё думаете на тему, как это кто-либо воспримет? О чëм вы, Совет? Вы видели, что творилось сегодня там? Или мне вам записи предоставить? — Энакин резко махнул рукой в сторону, где, предположительно, велась битва в космосе. — Шестьдесят джедаев сегодня погибло. Шестьдесят! Больше в последнее время умирало лишь на Джеонозисе. И совсем скоро те, кто сделал это, будут здесь. Магистр Ти, загляните в ясли, ситх вас возьми. Малолетки же. Вы действительно хотите ждать, пока Храм окружат, а затем смотреть, как их убивают при штурме? Вы сможете смотреть на их трупы? На падаванов, убитых дроидами, сражëнных световым мечом той же Сев’ранс Танн?

— Следи за языком, падаван Скайуокер, — попытался осадить Энакина Ки-Ади-Мунди. — Храм неприступен. Крайне мала вероятность, что дроиды сумеют взять его до подхода подкреплений.

— И тем не менее, неоднократно его разрушали, если мне память не изменяет. В последний раз — во время штурма Корусанта ситхами Империи Вишейта. И насколько я помню, тогда большинство юнлингов погибло. Ничего не напоминает? — Энакина было уже не остановить. Парень явно решил высказать всё, что думает об этой ситуации. Напряжение последних дней, память о катастрофе на Джеонозисе, страх, совсем недавно испытанный за любимую женщину во время событий на Проспекте Основателей, свежая боль потери сородичей… Всё это сейчас сжало сердце Избранного длинными холодными пальцами, натянуло нервы. Он явно не собирался молчать, пока не добьется своего. — Я готов понести наказание за свою дерзость, магистры. Наказывайте. Если хотите — я останусь вместе с генералом Рейгосом давать последний бой в небе над Корусантом. Всё лучше, чем потом смотреть на детские трупы!

— Успокойся. И помолчи! — железные пальцы коруна сомкнулись на плече Энакина, отодвигая падавана назад. Брови Винду сошлись на переносице, когда он фактически задвинул падавана за себя. — Кеноби, вправь ему мозги уже… Скайуокер сейчас наговорил много дерзостей. Однако по сути, — Мейс нахмурился ещё сильнее, вспоминая что-то. Явно неприятное для себя. — Он прав.

Лелуш слегка приподнял брови, с интересом наблюдая. Винду признаёт правоту Энакина? Что-то в космосе сдохло. Что-то размером с ранкора.

— Один раз, по моей вине, мы недооценили врага — и это закончилось едва ли не провалом, сопряжённым с множеством смертей. Нерасторопность Луминары и Агена сегодня стоила жизней десяткам наших собратьев, не говоря о клонах… Хватит. Я не собираюсь попадаться на тот же самый крючок в третий раз за эту проклятую войну. Рейгос! — тёмно-карие глаза повернулись к рыцарю. — Сегодня ты показал себя более чем хорошо. Сумеешь удерживать космос до момента, пока мы не вытащим из него всё, что сможем вытащить?

— Я справлюсь, — Зеро твёрдо встретил взгляд Магистра. В груди тёплым комком ворочалось удовлетворение. Судя по эмоциям Винду… кажется, он всë-таки добился своего. Как ни посмотри, но к голосу второго джедая после Йоды не смогут не прислушиваться остальные.

— Тогда я за. Как справедливо заметил один не в меру говорливый падаван, Храм уже уничтожали. Когда мы вернёмся на Корусант, мы отстроим его заново. Больше и лучше прежнего. А пока что — пусть он превратится в ловушку. Желательно для Дуку и его алоглазой ученицы!

---

Примечания:

ВАЖНАЯ ИНФОРМАЦИЯ.

В качестве эксперимента. Если мне понравится идея потом введу на постоянной основе.

Итак, сейчас у уважаемых читателей есть возможность повлиять на то, за главу какого произведения авторский коллектив возьмётся теперь. Голосовать в комментариях.

Важное уточнение. За "Рыцаря" голосовать нельзя, к нему глава только что вышла)

Варианты:

1)отражение в зеркале

2) тень и пламя

3)реванш чёрного короля.

Если проголосовавших будет мало или не будет — ну ок, буду самодурствовать и самодержавить.

По просьбам некоторых читателей, выкладываю аккаунт на бусти. Если кто то решит поощрить творчество рублем — буду благодарен) Если же наберется 300 подписчиков — то глава одного из произведений будет гарантировано выходить раз в месяц.

https://boosty.to/anordreik

---

1) Целевой корпус — подразделение флота Сепаратистов до 1280 кораблей в составе. Иными словами, Дуку пригнал к Корусанту без малого двенадцать тысяч кораблей линии.

Вернуться к тексту

Корусант, «Дух Мщения», капитанский мостик

Звук активировавшейся голограммы заставил Мейса Винду поднять голову, отвлёкшись от мелькавших на дисплеях отчётов и сфокусировав зрение на том, кто вышел на связь. И, откровенно говоря, вид у обладателя фиолетового клинка был преотвратный — передать это было способно даже изображение. Обычно тёмно-коричневая кожа коруна посерела, под глазами залегли широкие, иссиня-чёрные круги. Глаза, покрытые сеточкой сосудов, выражали всю усталость мира.

Иными словами, выглядел глава Корпуса Возмездия примерно в той же степени плохо, что и сам Лелуш, разве что под маской своё состояние не скрывал. И причина была, бывший принц готов был поспорить, поставив «Дух Мщения» против одного из тех корыт, что использовались как брандеры — ровно та же, что и у самого Зеро. И нет, ранение здесь было не при чём. Ровно как и влияние Тёмной Стороны Силы (хотя с таким внешним видом только на легендарный Дромунд Каас и лететь). Практически полное отсутствие сна и еды в последние недели замечательно справлялось само.

Откинув капюшон плаща и потянувшись рукой к маске, рыцарь избавился от вновь ставшего привычным шлема, что был на нём все последние сутки, во время боя, в котором его флагману слегка потрепали обшивку. После чего, коротко, по-военному поклонившись, откинулся обратно в своё кресло на капитанском мостике, устроившись с удобством.

— Ваше превосходительство. Магистры. Генералы, — дождавшись дружелюбно-пригласительного кивка от Палпатина, Лелуш позволил себе наполнить чашку, стоявшую рядом, свежим кафом из расположенного рядом термоса.

В зале присутствовали немногие: канцлер, Мейс Винду, Мастер Толм с учеником, да Оби-Ван. Большинство членов Высшего Совета уже были эвакуированы. Туда, куда немногим временем до этого отправили и выжившие остатки Сената. Из тех обрывков информации, что Зеро по этому поводу имел, Магистр Йода уже занимался обустройством временного Храма.

— Генерал Рейгос, — Мейс чуть нетерпеливо кивнул уроженцу Алдераана в ответ. — Статус. Мы ещё держимся?

— Так точно, — Лелуш вставил в голопроектор, расположенный рядом с креслом, инфочип. После чего, осушив чашку с кафом в мгновение ока, рыцарь тут же потянулся за следующей. Измученный постоянным бодрствованием, организм слегка встряхнулся, заставляя навалившуюся усталость разнять когти. После чего Зеро обвёл присутствовавших взглядом, выпрямившись в кресле. — В данный момент конфедераты отошли к краю системы для перегруппировки, — несколькими щелчками по голограмме лиловоглазый подсветил участок на карте системы. — Потери противника на данный момент — приблизительно две тысячи кораблей, не считая мелочи. Большинство из них — «Лукрехалки», которые наш противник пытался использовать в качестве живых щитов, однако есть множественные жертвы и среди кораблей линии…

Лелуш рапортовал сухо и чётко. Разум же получил возможность расслабиться, обдумывая произошедшее за последнее время.

Тринадцать дней. Вдвое больше, чем Зеро гарантировал на прошлом совете. Откровенно говоря, порой ему самому не верилось, что вышло продержаться так долго.

Сев’ранс оказалась редкой крепости орешком, вполне заслуживая встать на почётное второе место в списке сильнейших противников Зеро — после горячо «любимого» брата, разумеется. Чисс в равной степени хорошо использовала как численное и огневое превосходство, так и мастерство в Силе, неважно, своё или чужое. Да и некоторые подсказки, переданные Юфи, наверняка сыграли свою роль. Не могли не сыграть. Нельзя было ей отказать и в тактических умениях — достаточно лишь сказать, что потери во флоте Дуку, весьма серьёзные в начале, резко уменьшились после первых дней боя. Флот и «живую» силу берегли оба противника, схлестнувшихся над Корусантом.

Бывшему принцу приходилось постоянно предугадывать ходы своего противника, предотвращая возможный разгром флота и прорыв к столичной планете. А учитывая тот факт, что от генералов-джедаев, которым только предстояло набраться опыта в космических баталиях подобного масштаба, толку было чуть больше, чем никакого — Зеро нужно было буквально замыкать всё управление флотом на себе, контролируя его действия едва ли не вручную всё это время. Ровно так же, как в первые дни Чёрных Рыцарей до того, как появились грамотные командиры среднего звена, вроде Тодо.

Вот только масштабы здесь были несоизмеримо больше, и максимум, что он позволял себе из отдыха — пара часов сна в командирском кресле и кусок холодной пиццы — там же, не сходя с места. И если остальные солдаты и офицеры могли хотя бы позволить себе смену, то самого шахматиста спасала только прямая напитка измученного организма Силой. И заливаемый ранкоровыми дозами адреналин, куда без него.

Тринадцать дней на Силе, кофе и стимуляторах. Почти две недели непрекращающихся кошек-мышек с Сев’ранс. Тринадцать суток баланса на лезвии кинжала и постепенного, контролируемого поражения — как и было задумано изначально. Но к концу этого времени у Зеро всё чаще начало появляться почти непреодолимое желание использовать Силовое удушение на каждом джедае, что в своём отсутствии командирского опыта обрекал его на невозможность сомкнуть глаза.

Однако несмотря ни на что, Чёрный Принц делал своё дело. Тянул время, давая возможность эвакуироваться остальным — и зачастую эту самую эвакуацию прикрывая, связывая боем флот чисса и блокируя брандерами, когда она пыталась прорваться к транспортникам. Постепенно, с боем отступая от одного навигационного маяка к другому, стараясь продать их подороже, огрызаясь, проводя контратаки — и снова ускользая от выстрелов турболазеров.

Да, с каждым потерянным маяком делать это становилось всё труднее. Но бывший принц делал главное: кусал и изматывал врага, повиснув на нём, как гончая на медведе. Заставлял конфедератов терять корабли и дроидов (пусть и меньше, чем хотелось бы), сохраняя при этом республиканский флот в относительной боеспособности — потери среди боевых кораблей были сравнительно небольшими. Сепаратисты сокрушили четыре сотни из тысячи, но практически полностью удалось сохранить «Аккламаторы» — после первого дня боя, после того, как командование оборонным флотом перешло непосредственно к Лелушу, он потерял лишь шесть предков знаменитых Звёздных Разрушителей.

А самое главное, он давал больше времени для тех, кто делал своё дело внизу.

Вот только щит из начиненных взрывчаткой кораблей, что и составляли главную ударную силу, позволявшую на равных противостоять с армадой сепаратистов, с каждым днём становился всё тоньше.

— Если подытожить и ответить на ваш вопрос, Магистр, да, мы держимся. Но это ненадолго, — рыцарь устало сощурил аметистовые глаза. — Брандеры практически уничтожены — хватит на несколько часов боя, не более того. Большинство наших навигационных маяков, обеспечивавших быстрые прыжки по системе — тоже. Из первоначального состава уцелело лишь семь, и все они, по большей части, находятся не между Корусантом и флотом Конфедерации, а за ним. По крайней мере, в это время года. Иными словами, ни прикрытия, ни сверхманёвренности у нашего флота больше нет — или не будет в ближайшем времени.

— А давать генеральное сражение в лоб — безумие, — закончил за него Винду, глубоко и размеренно вздохнув. Однако Зеро это не обмануло. Да, джедай практически идеально контролировал свои эмоции, но кое-что наружу всё же вышло. Взгляд на долю секунды потупился, словно наткнувшись на незримую преграду. Глаза чуть потускнели. Для такого человека, как Мейс Винду — уже небывалое внешнее проявление чувств.

Несмотря на с хладнокровием принятый план, Магистр явно не горел желанием оставлять Корусант на поживу врагу. И уж тем более он не желал (хоть и был готов) обращать место, в котором родился и вырос, в груду пылающих обломков.

Что же… возможно, он чувствовал то же самое, что и Лелуш, когда во время Первого Чёрного Восстания бой и звон стали вошёл в Академию Эшфорд, бывшую ему и Наннали домом в течение семи долгих лет.

— Значит, пора переходить к финальной части операции. Как мы и предполагали с самого начала. Рейгос, сколько времени у нас в запасе?

— Сев’ранс прекратила распылять силы, — Зеро нажал на несколько сенсоров, увеличив масштаб карты и позволяя рассмотреть расположение вражеского флота. — Отозвала всех разведчиков и истребители, собрала флот в единый кулак. Она чувствует своё преимущество не хуже, чем мы сами чувствуем свою слабость. Явно готовится к атаке. Но, с другой стороны, начинать штурм планеты после тринадцати дней непрерывного боя… — Лелуш позволил себе злорадную усмешку одними уголками губ. Уж в чëм бывший принц мог быть уверен точно, так это в том, что командующая вражеским флотом сейчас находится не в лучшем состоянии, чем он сам.

Однако полностью полагаться на подобное было бы глупостью. Тем более, что на душе было, мягко говоря, тревожно. Чувствовал Зеро, что что-то с этим последним этапом битвы за Корусант может пойти не так. Уж не знал бывший принц, было ли это предупреждением от Силы, или его собственной интуицией, но ощущение опасности не проходило — и это несмотря на притупляющую эмоции усталость.

— Я смею выразить надежду, что несколько часов в запасе у нас есть. Даже если она выступит сейчас, ударив всеми силами, я смогу продержаться некоторое время, маневрируя вокруг планеты и позволив вам закончить эвакуацию, — тем не менее, произнёс он. Что бы Лелуш ни ощущал, никто за него его работу не выполнит. Сам же он точно будет держать ухо востро.

— В таком случае, пора приступать к её завершающей стадии. Орден Джедаев и войска Республики покидают планету, — упëршись широкими ладонями в стол, корун поднялся на ноги. — Мастер Джокаста Ню закончила с вывозом архивов. Все возможные данные скопированы, а оригиналы стёрты с серверов Храма. Когда Дуку придёт сюда, он не получит ничего. Толм, что по голокронам и артефактам?

— Последние посылки из Чёрного хранилища отправлены вчера ночью, — слегка поклонившись, худощавый джедай с простым имплантом вместо левого глаза сухо отрапортовал. — Золотое — будет отправлено сегодня, вместе с нами.

— С моей стороны, могу сказать, что мы постарались вывезти с Корусанта столько жителей, сколько успели за столь короткий срок. В первую очередь, разумеется, женщин и детей, — Палпатин учтиво склонил голову, чуть устало смежив веки. Ни дать, ни взять — умудрённый старец, с достоинством влекущий ношу высшей государственной власти и искренне заботящийся о народе. — Благодаря конфискации всего гражданского флота планеты и централизованной перевозке, практически удалось избежать жертв во время периодических атак Конфедерации. Да и количество эвакуированных радует. Разумеется, эвакуировать всю планету возможности нет. Но тем не менее, это значительно больше, чем мы рассчитывали. Разумеется, генерал Рейгос, в этом есть и ваша заслуга.

Палпатин с достоинством сложил руки на животе.

— Что касается меня, то я полечу вместе с вами, Магистр Винду. На одном из последних кораблей.

Лелуш же взглянул на ситха под прикрытием с некоторой долей уважения. О Канцлере можно было сказать многое, но он не был трусом, оставшись на планете до самого конца эвакуации. Практически — «капитан покидает корабль последним».

Вот только эту «эвакуацию гражданских», организованную Палпатином, можно было назвать лишь одним словом. Пиар акция, направленная на сохранение Республикой лица. Нет, разумеется, тоже важное и нужное дело. Просто следовало помнить, что, учитывая размеры населения Корусанта, сделанное ситхом — капля в море, пусть и крайне «громкая» капля.

— Отлично, Ваше Превосходительство. Чем меньше гражданских останется на планете, когда сюда придут дроиды, тем меньше будет жертв, — Магистр отметил несколько пунктов на датападе. — Однако то время, что мы ещё будем на планете, важно не допустить паники среди остающегося здесь населения. Я отправил отряды клонов патрулировать верхние и средние ярусы. Кеноби?

— Последние корабли с юнлингами и оставшимися ещё джедаями поднимутся с планеты через несколько часов, — джедай с рыжеватого цвета волосами по привычке скрестил руки на груди и пощипал бородку. — Но меня не покидает не слишком хорошее предчувствие. Мне кажется, мы что-то упустили из виду за планами обороны.

— Что-то конкретное?

— Увы, нет.

— Тогда доверимся Силе и положимся на интуицию… и, в некоторых случаях, импровизацию. Только держи ученика на поводке, чтобы не вытворил чего, если что-то пойдёт не так, — Винду перевёл взгляд на развалившегося в своем кресле Квинлана. В глазах коруна мелькнула тень сомнения, словно в последний момент он захотел изменить планы.

— Вос. Как у тебя?

— В норме, — коротко ответил киффар, слегка блеснув белоснежными зубами. На хмуром смуглом лице появилась хищная усмешка. — Я, Скайуокер и Драллиг следим за этим делом. Взрывчатка оперативно закладывается в стены и основание Храма и вяжется в единую систему с сенсорами. Когда мы покинем это место, любой, кто войдёт сюда — не важно, через парадный вход или какой-то другой — запустит часовой механизм. Ровно через час весь Храм взлетит на воздух. У ученика твоего, Кеноби, просто золотые руки. Техник от Силы.

— Этого-то я и боюсь. Хорошо, — Винду отрывисто кивнул. Словно раздражённо, не желая до конца соглашаться с безумным, как ему казалось, планом. Одно дело — тянуть время до эвакуации, в чëм он не так давно поддержал Лелуша. И совсем иное — осознание, что родной дом вот-вот рухнет на головы врагам. — Милорд канцлер, пройдёмте. Скоро оставшиеся корабли будут стартовать. Мы с вами полетим в середине. До вернувшихся из патрулей клонов, но после юнлингов.

— Понимаю, — Палпатин величаво поднялся со своего места. Лицо Канцлера выражало лёгкую печаль, которая, впрочем, в мгновение ока сменилась железной решимостью. — Что же… мы знали, что этот день настанет. Республика покидает свою столицу. Но я уверен, мы ещё вернемся. Сюда — в том числе.

— Учитывая, сколько барадия мы сейчас закладываем, насчёт «сюда» — я бы поспорил…

— Вос, — укоризненно посмотрел на ученика мастер.

Пальцы в когтистых металлических перчатках слегка забарабанили по подлокотнику кресла, чертя пластик новыми царапинами. Несмотря на явную попытку киффара разрядить обстановку, на душе у Зеро было мрачно. Слова о возможных упущенных деталях, сказанные Кеноби, тоже почувствовавшим неладное, не выходили из головы. Лелуш пытался понять, что он ещё мог упустить, постоянно играя в кошки-мышки с вражеским флотом. А если не он сам, то кто просмотрел на поверхности планеты что-либо?

— Достаточно, господа. Ваше Превосходительство, прошу вас…

Ответ на вопрос Зеро пришёл множеством сообщений на комлинк Винду в брифинг зале.

«— Сэр, нижние уровни Корусанта! Банды рвутся наверх!

— У них тяжёлое вооружение…

— Прекрасно скоординированные отряды… Ими явно управляет профи!

— Множество отрядов противника прорвали периметр...

— Нас окружили! Повторяю. Мы в окружении!

— АААА!»

Последний, буквально животный крик заживо сгоревшего во взрыве термального детонатора полицейского из числа местных сменился по щелчку Мейса на голоизображение занявших круговую оборону клонов. Судя по их коротким возгласам и отрывистым командам, видимого контакта с противником ещё не произошло. Враг атаковал внезапно, во тьме корусантских коридоров с очень вовремя погасшим светом, застав солдат Республики врасплох. Атаковал, и Лелуш готов был это признать, с элегантной и безжалостной эффективностью, истребляя клонов, как слепых котят.

— Твою мать… — Вос не стал сдерживаться, впрочем, полностью повторяя неозвученную мысль Зеро.

А над каждым из полей боя, которые они видели, словно стараясь дополнительно усилить психологический эффект на противников, нёсся вопль, усиленный техникой, явно передававшийся с расстояния, наполненный ледяным, мстительным удовольствием вопль.

«МЫ ПРИШЛИ ЗА ВАМИ!»

Средний Корусант, недалеко от начала Нижних районов

— Лейтенант, ещё наши, в сорока метрах. Судя по датчикам их брони, есть живые. Трое. Присутствия противника не обнаружено.

— Понял, — возглавлявший разведывательный отряд клон резким движением закончил перезаряжать винтовку. После чего жестом поднял собратьев. Короткий отдых закончился, солдаты Армии Республики мгновенно выстроились в боевой порядок. — Выдвигаемся.

РК1319719 потянулся рукой к комлинку, желая доложить на пост капитану, что нашли «тёплых». Да и с сержантами остальных отделений связаться стоило. Недовольно постучал закованными в доспех пальцами по устройству. Связь всё ещё работала нестабильно. А сейчас — вообще не работала, опять уступив место грёбаному вражескому посланию.

Лейтенант тихо, чуть раздражённо рыкнул под шлемом, прежде чем повторил команду выдвигаться.

Когда всё началось, клоны, в последнее время вынужденные частично замещать органы правопорядка на планете, отнюдь не сразу сумели занять надёжную оборону. А если уж совсем откровенно, то многие из патрулировавших Корусант солдат оказались в полнейшей заднице. Отряды патрулей подверглись внезапному и, что куда важнее в полумраке бесконечных улочек и коридоров Нижнего и Среднего Корусанта, массированному нападению. Дно гигантского города, куда даже служители порядка предпочитали не спускаться, ограничиваясь обходом более адекватных с точки зрения безопасности районов, от всей широты души извергло собственных обитателей наверх, в Нижний Корусант. Многих патрульных просто сбивали в их же собственных машинах, отправляя в последний полёт. Другие оказывались зажаты в самых настоящих котлах, где в носителя белого доспеха могли начать стрелять каждое окно и каждая дверь кантины.

Самого Девятого вместе с его взводом едва не зажали на перекрёстке. Лейтенант насилу сумел вырваться сам и, что важнее, вывести братьев. Пусть не всех, но большинство. И соединиться с прибывшими на подмогу свежими подкреплениями с тяжёлым вооружением. Здесь — уже чин по чину. Организовали мощные блокпосты на главных магистралях, через которые банды пытались рваться наверх.

Вот только Девятый скорее сарлакка бы в щупальце чмокнул, чем назвал то, что сейчас лезло со Дна, обычными бандитами. Бандиты скорее всего полезли бы позже. Когда с Корусанта окончательна ушла бы старая власть, нëсшая хоть какое-то подобие порядка, но новой ещё не появилось. Самое время для подобной грязи помародëрить на верхних уровнях и покошмарить тамошних жителей.

А ещё у простых бандитов нет тяжёлого и специализированного вооружения в таком количестве. Да и обучены они куда хуже.

Этим выучки, конечно, не доставало. Но и обычными грабителями их язык не поворачивался назвать. А вот «партизанским ополчением», которое натаскивали и вели в бой профессионалы — в самый раз. Всё как показывали в обучающем курсе на Камино. Сценарий «Превосходящие по силам коренные жители планеты, поднявшие восстание и снабжаемые извне», чтоб его. Внезапные атаки, активное использование подручных средств, стремление к атаке со всех направлений сразу, активное желание вообще не давать противнику отдыха, постоянно держа его в напряжении. Классика.

Профессионалов лейтенант увидел уже позже. Явно разбойного вида ящеры с чувствительными к свету глазами.

Трандошанские наёмники. И с этими приходилось повозиться — своими навыками солдатам ВАР они уступали не так сильно. И блокпосты атаковали по всем правилам военного искусства, при этом активно прикрываясь отрядами вчерашних бандитов.

А в довершение всего, ещё и со связью периодически возникали проблемы, точно глушили её. Вместо нормального звука, по всем частотам то и дело звучали клятое во всех отношениях послание, не сулившее ни клонам, ни джедаям ничего хорошего

«Мы пришли за вами».

«Мы пришли за вами!»

«МЫ ПРИШЛИ ЗА ВСЕМИ ВАМИ!!!»

Вкупе со злобным смехом маньяка, явно дорвавшегося до своей жертвы, в роли которой этот самый маньяк явно видел республиканцев.

И под этот, мягко говоря, не прибавлявший хорошего настроения аккомпанемент, клоны старались удерживать позиции. Затем — медленно отступать, когда противник, словно вомп-крыса, просачивался мимо блокпостов через щели, что не успевали перекрыть, грозясь поймать солдат Республики в мешок. В лучшем случае. А в худшем — некоторые блокпосты просто падали под натиском врага.

— Живее, живее, мухи беременные, — слегка зашипел на подчинённых лейтенант. — Седьмой, раненые.

Отделение, возглавляемое Девятым, оперативно заняло круговую оборону вокруг четверых раненых, взяв на мушку все потенциальные места, из которых мог появиться вероятный противник. Место для засады было неплохое — на месте одного из бывших блокпостов, щедро украшенного телами клонов и их противников, на перекрёстке служебных коридоров. Спасало и утешало лишь то, что на десятки метров вокруг ни один из встроенных в шлемы солдат приборов не замечал присутствия хоть кого-то живого. Или синтетического. Врагов не наблюдалось, а гражданские разбежались в панике.

Превосходящие силы противника — не повод не пытаться спасти боевых братьев. Клоны своих не бросают, что бы там гражданские и иже с ними ни болтали про «мясных дроидов». И солдаты честно пытались это сделать, выпуская разведывательные отряды, когда противник давал им перерыв между штурмами позиций, или используя обходные пути, когда «окна» не наблюдалось. Его взвод, к примеру, так и вышел, уже на территории противника разбившись на отделения.

Большей частью, правда, пока что находили только трупы. Но, кажется, в этот раз джедайская Сила над ними смилостивилась.

Раненый клон слегка застонал, когда медик с осторожностью начал переворачивать его, осматривая. У солдата с отметками сержанта был обожжëн весь бок, в некоторых местах откровенно сплавившись с доспехом. Но жизненные показатели, пусть и крайне слабые, присутствовали.

— Тише, тише, брат, — успокаивающе произнёс Седьмой, снимая перчатку с раненого и вгоняя ему одну за другой иньекции стимулятора, кроветворного и болеутоляющего, фактически заново запуская ему сердце. — Клоны своих не бросаю…

Взводный медик аккуратно снял с солдата шлем… чтобы обнаружить забитую в рот солдата термальную гранату, активировавшуюся явно от того, что с тела стащили шлем. Шнурок, активировавший взрыватель, был аккуратно привязан с внутренней стороны.

Вспышка!

Медика и ещё нескольких испепелило на месте. Ко взрыву присоединилось ещё две вспышки, одну за другой забирая жизни. Тела других раненых явно тоже были заминированы.

Занимавшего угловую позицию дальше Девятого, державшего под контролем периметр, отбросило взрывной волной на несколько метров, впечатав в стену. Отчётливо хрустнуло несколько костей. Шлем слетел с головы, покатившись по мостовой.

Обожжённый до кости, изломанный, с застывшей в неестественно вывернутой позе рукой, лейтенант слабо застонал, открыв слезящиеся глаза. Боль накатила нестерпимой волной, перемалывая нервы.

Глубоко вздохнув и сжав зубы, клон потянулся уцелевшей рукой к комлинку.

— Давай же…

— На связи. Девятый? Какого ранкора! Доклад! — голограмма капитана появилась резко. Внезапно, словно ответив на мольбу раненого солдата.

— Капитан, важно. Враг минирует… — Девятый закашлялся кровью, прежде чем продолжить. Боль была адской.

— Враг минирует тела раненых. Повторяю. Враг минирует тела раненых! — отрапортовал клон уже в пустоту. Губы лейтенанта скривились в ярости.

— Нет, только не сейчас! Мразотная связь, работай!

Однако в ответ клон услышал только одну единственную фразу, появившуюся вместе с помехами, заменившими голограмму. Ту, что резала слух злобным, полным радости, словно получившим оружие для давно задуманного мщения, голосом.

«МЫ ПРИШЛИ ЗА ВСЕМИ ВАМИ!»

Корусант, Верхние уровни, центр управления противокосмической обороной, узел силовых коммуникаций

Знай своего врага лучше, чем он сам. Сражайся там, где тебе выгодно. Бейся с братьями, как одно целое. Рази вожака. Такими были правила калишских охотников, что всегда помогали им.

Сам же лидер непокорëнного и несломленного народа, исходя из своего опыта войны с излишне наглыми насекомыми, возомнившими себя хозяевами звёзд, мог бы вывести ещё одно правило.

Хочешь победить врага — дави ему на мозги.

Сделай его жизнь максимально некомфортной. Заставь его бояться. Внуши ему опасность, таящуюся в каждой тени. Изведи бессонницей от бесконечных ночных тревог. Заставь не пытаться оказать помощь своим раненым, а, наоборот, добивать их с дальней дистанции. «Убеди» не высовываться за пределы своих крепостей и городов на оккупированной территории.

Всё, что противнику отравляет существование, снижает его боеспособность и забирает вражеские жизни — может и должно идти в дело. И оно будет идти в дело. Различия между военными и «гражданскими»? Нет там никакой разницы. Каждый мужчина или женщина — воин. Он может взять в руки оружие и сражаться. А если это вражеский воин, то его надо уничтожать.

Хаки познали это на своих шкурах в полной мере, дойдя до того, что выезжали за пределы населённых пунктов богомолы только в тяжёлых транспортниках. И то — помогало это слабо.

Сполна получили и джедайские отродья — на Кристофсисе и Кореллии.

Гривус беззвучно усмехнулся под костяной маской, повернув голову к колдовавшему над силовым терминалом Хейру. Ждал калишец молча, не произнося ни звука и не торопя — как и подобает истинному воину.

Сегодня Корусант падёт. И Храм Джедаев тоже, пусть многие из них уже успели сбежать. Непреклонная, не согнувшаяся и не сдавшаяся Кали пришла спросить их всех за старые долги.

— Готово, — наконец произнёс старый друг, скрестив руки на груди. — По команде отключаю часть систем. Помимо того, что в ближайших нескольких кварталах мигом почувствуют, что бывает, когда на них гневаются Духи Молний, — Калишец тихо, но весьма кровожадно хмыкнул. — В центре полностью отключится энергия. Так что за периметр проникнем незамеченными. Связь мы и так глушим. Мы сможем проникнуть за периметр и сделать необходимое.

— Сколько у нас времени до того, как республиканцы поймут, что мы лишаем их планетарной обороны? — тихо спросил джай Шилал.

— Силовые линии перезагрузятся через двадцать минут. Что касается возможного подкрепления… час, думаю, будет. За это время мы успеем сделать всё необходимое.

— Хорошо. Беркант, сообщи Лигу и отрядам у остальных центров. Отключаем энергию и выступаем по моей команде, — отдал приказ калишец одному из Извошры.

— Да, мой Хан!

Будь у Гривуса больше времени на подготовку, как было на Кристофсисе, где калишцы готовились несколько месяцев — Хан ханов устроил бы на этой паршивой планетке настоящую партизанскую войну. С массовым подрывом силовых коммуникаций, не менее массовыми терактами, захватом продовольствия, поднятием против правительства всех недовольных… и так далее. Список действий, призванных превратить жизнь противников, находящихся на планете, в самый настоящий ад, был практически неисчерпаем. Увы, со времени зачистки Кореллианского Храма Джедаев времени до штурма Корусанта у калишца оставалось не так много — если сепаратисты, конечно, не хотели дождаться, пока загнанная в угол добыча в виде Палпатина и джедаев не ускользнет от них окончательно.

Пришлось работать с тем, что есть, чтобы обеспечить то, что было необходимо армии Графа Дуку — отсутствие планетарных бластеров, платформ космической обороны и прочей дряни во время высадки десанта. Тем, кто находился сейчас наверху, с лихвой хватало и кораблей-таранов, начиненных взрывчаткой. Хотя следовало отдать должное, джедай, возглавлявший оборону в космосе, явно знал толк в отравлении жизни своему противнику любыми средствами.

Гривусу нужно было добраться до нескольких планетарных центров ПКО, располагавшихся в разных районах планеты, и покончить с ними. Совсем. Тем самым обеспечив сепаратистам плацдарм для высадки. Да, конечно, в этом случае оставался флот Республики, всё ещё кружащий над планетой, и остатки брандеров. Но уж с этим Сев’ранс должна была справиться. Что и успешно делала прямо сейчас, перейдя в наступление на планету.

Калишец воспользовался старым добрым методом — устроил на планете самый настоящий хаос в той мере, в какой мог устроить его за отведённое короткое время.

Местное отребье со Дна Корусанта, уже давно забывшее, что такое естественный солнечный свет, с радостью согласилось на простой бартер. Оружие, обучение азам настоящей войны и возможность добраться до квартир и обитателей верхних уровней в обмен на поддержку Конфедерации и помощь в захвате Планеты.

Естественно, ничем, кроме как на смазку для джедайских мечей, эти вояки не годились. Да и жители верхних уровней скорее всего будут давать отпор. Кровавой бани не избежать.

Но, с другой стороны, многого от этих отбросов и не требовалось. Если поставить им в руководство опытных наёмников, шуму наделать смогут. Особенно тогда, когда разбегутся по Среднему и Верхнему Корусанту, грабя, насилуя и мстя за скотские условия жизни на Дне. Джедаям, которым теперь необходимо повременить с эвакуацией, придётся изрядно повозиться. А кто в итоге в живых останется, тех либо защитники своего добра сами прикончат, либо зачистят победоносные войска нового правителя планеты.

Второй сюрприз и этап отвлечения внимания — взятие в осаду местного Храма и оставшихся после фееричного подрыва Сената правительственных зданий. Этим занялись уже Госсамские Коммандос, знавшие толк в штурмах и городских боях. Их задача состояла в выманивании джедайской погани на себя, но без вступления в открытый бой. Разумеется, с отребьем с нижних уровней или наёмниками-ящерами они не имели ничего общего.

А элита калишских воинов, обходными дорогами добравшись до центров ПКО, сделает своё дело.

На джедаев они поохотятся уже позже. В более благоприятных для этого обстоятельствах.

— Начинаем!

Хейру резко нажал несколько рубильников на терминале, перегружая силовые линии. Где-то вдалеке раздалась серия взрывов — похоже, многие системы явно не были рассчитаны на подобное обращение.

— Пора на охоту, братья! — золотые глаза с вертикальными зрачками предвкушающе сверкнули. Быстро погрузившись в машину, отряд поднялся в воздух.

Разумеется, центр наверняка охраняют клоны. Ну что же, у воинов Республики будет шанс показать, чего они стоят в бою. Пока что Гривуса они не впечатляли.

Любимая винтовка на этот раз была оставлена в убежище. Место её занял удобный в ближнем бою бластер в одной руке. В другой — традиционный калишский меч-лиг, что режет местную броню, как бумагу. Оружие штурмующего, а не выслеживающего добычу.

Первая линия обороны пала быстро — спидеры калишцев протаранили панорамные окна на одном из верхних этажей башни — лишь на пару уровней ниже рубки управления. Несмотря на тревогу, объявленную после того, как свет погас во всем здании, клоны не успели занять удобные для продолжительного боя позиции. Они явно не ожидали, что нападать на них будут прямо сейчас. Калишцы же атаковали — быстро, точно и безжалостно. К ожогам от выстрелов бластеров прибавились кровоточащие раны от мечей.

Кимаен ударил наотмашь, прорубая клинком доспех, рассчитанный на заряды плазмы. Переступил сквозь тело упавшего защитника Корусанта, тут же устремившись дальше, вперёд, отвлекая внимание противника на себя. Скрывшись от ответных выстрелов клонов за декоративным фонтаном, украшавшим просторный холл Центра, калишец выждал удар сердца, прежде чем подняться из-за укрытия и метким выстрелом из бластера ударить в сочленение доспеха, прожигая противнику дыру в шее. После чего вновь ринулся в бой, сокращая дистанцию с противником и отстреливаясь беглым огнём.

Отряд мгновенно разделился. Одна часть начала зачистку. Вторая, во главе с Хейру, начала устанавливать подрывные заряды.

Стоило отдать солдатам Республики должное. Быть может, воинами они были не самыми умелыми. И откровенно плохо учившиеся приёмам рукопашного боя. По сравнению с калишцами, по крайней мере. Когда часть нападавших во главе с Гривусом сумела навязать клонам ближний бой, они мало что могли там сделать. И всё же, всё же… Не дрогнули, не побежали. Отбивались до последнего, сумев ранить нескольких из Извошры. Они приняли смерть воинов. Хорошую, достойную смерть, которую рано или поздно рассчитывал получить и сам джай Шилал.

Чего нельзя сказать о «гражданских» служащих, моливших о пощаде. Некоторые и вовсе опустились до того, что пытались откупиться деньгами.

Надо ли говорить, что подобное предложение калишцы могли принять лишь за оскорбление?

Когда всё было закончено, оборона этого сектора планеты отключена, а заряды уже практически установлены, Гривус первым делом удостоверился, что остальные отряды сумели справиться с задачей. Затем — активировал комлинк, мгновение спустя показавший изображение стройной девушки с убранными в практичный хвост волосами. Синее платье тоже уступило место простой военной форме.

— Эмилия Найтхевен, — калишец почтительно коснулся рукой сердца, склонив скрытую маской голову в поклоне — как равный равному. — Всё готово.

— Рада это слышать, Хан ханов, — девушка повторила жест воина. — Как раз вовремя.

Джай Шилал мог что угодно думать про джедаев. Но Ночное Небо джедаем не являлась. Как и её дядя. Как бы они ни утверждали обратное. Кимаен умел видеть разницу между членом Ордена, с абсолютнейшим равнодушием обрëкшим его народ на гибель, и женщиной, что положила немало своих сил на его спасение. Единственное, что между ними было общего — способность черпать силы из Мира Духов. Или чувствительность к Силе, как они сами это называли.

Правда, методы ведения войны калишцами девочке лучше всë-таки не видеть. Сердце у неё доброе. Шок будет.

Однако пора было отступать. Даром, что камеры засекли приближение транспорта — с джедаями на борту. Весьма сурового вида смуглокожим киффаром и мелкой девкой лет четырнадцати от роду из народа тогрут. И новым отрядом клонов, куда же без этого.

— Хейру, запускай таймер. Отходим.

Уходя, последним, что Кимаен видел через окно захваченного и обречённого на огненное погребение центра, были десантные капсулы Конфедерации, что дождём обрушивались на планету, уже не прикрытую ни планетарным щитом, ни мониторами и вышками.

Сердце калишца было наполнено мрачной, мстительной радостью. Корусант ставили на колени.

Корусант. Верхние уровни

Квинлан понял, что они опоздали, ещё на подлёте к башне центра управления ПКО — в тот момент, когда с неба, как яблоки с ветки, посыпались десантные капсулы дроидов, уже не сдерживаемые куполом планетарного щита. А кое-где, у посадочных мест, уже активно приземлялись и челноки.

Ни одна из ближайших защитных башен не соизволила даже орудия в сторону жестянок повернуть. Ну, кроме Храмовых, понятное дело — там уже давно был активирован купол. А если всё же пробьются через него, вовсю заработают ионные пушки с турболазерами.

Киффар не знал, что творилось в этот момент в космосе, но, похоже, дела у Рейгоса шли не очень — судя по нежданным гостям с орбиты.

— Дерьмо. Дерьмо. Полное дерьмо! — рыкнул Вос, быстро соображая и прикидывая, можно ли ещё было хоть как-то исправить ситуацию, пахшую уже откровенной тухлятиной. В очередной раз он пожалел, что не отправился на дело в одиночку и тайком, как диверсант и хотел изначально, а с отрядом клонов за плечами

Кто бы ни орудовал в башне, по рубке управления он наверняка прошёлся бластерным огнём. Попробовать починить в полевых условиях, да под огнём возможного противника, пока дроидов нападало ещё не слишком много? Или, всë-таки, отступать под защиту Храмовых стен, пока ещё есть возможность, и надеяться, что получится расчистить небо для последней эвакуации? Планету так и так сдавать…

— Лети к верхнему этажу, — несколько секунд спустя бросил мастер-джедай подчинённому клону, тряхнув гривой чёрных волос, подвязанных кожаной лентой. Десант, не десант — надо было хотя бы попытаться выгрызть у противника преимущество, что поможет продержаться до конца эвакуации. — Это рубка управления, нам туда.

Судя по выбитым окнам несколькими этажами ниже — диверсанты КНС думали точно так же, когда заваривали эту кашу.

Пилот LAAT, до этого направлявшийся к посадочной площадке, коротко кивнул, после чего заложил лёгкий вираж, поднимая машину от подножия башни к верхним этажам.

Киффар перехватил световой меч обратным хватом, разминая шею. После чего бросил взгляд на подопечную. Краснокожая девчонка явно волновалась, нервно покусывая губы.

— Тано. Ты помнишь, что я тебе сказал, когда мы вылетали? — жëстко спросил джедай, сощурившись и смотря в голубые глаза тогруты.

Дожили. Орден застали на родной планете со спущенными штанами настолько, что для защиты Храма, пока эвакуацию не проведут, экстренным решением поставили под ружьё не то, что падаванов — даже юнлингов. Не всех, понятное дело, только самых старших, тех, кому уже давно в учениках пора ходить. С обещанием, что всех, участвовавших в боевых действиях, после битвы на Корусанте распределят по учителям вне зависимости от прежних заслуг. Если выживут, конечно. Желающих из ещё остававшихся в Храме нашлось много. У перезрелых юнлингов страх перед вспомогательными корпусами даже в экстремальной ситуации начисто отрезал инстинкт самосохранения. Овощи не желал растить никто — или почти никто.

Вос с такой обузой связываться откровенно не хотел. Особенно в откровенно попахивающей берлогой ранкора ситуации, когда на голову уже сыплются дроиды. Но лучше недоучка, прикрывающая спину световым мечом, чем отсутствие этого прикрытия — раз уж он вынужден тащить с собой отряд. Особенно сейчас. Большинство оставшихся джедаев же, например его собственный учитель, сейчас заканчивают готовить храм к обороне.

Поэтому пришлось инструктировать по-простому.

— Я помню, — девчонка вытянулась в струнку, нервно сцепив пальцы за спиной. — Говорите бежать — бегу. Стоять — стою. Раздеться и изобразить танцовщицу-тви’лечку — делаю. Без разговоров и вопросов.

— Отлично, — когда корабль завис перед окном рубки управления, Квинлан, оттолкнувшись от палубы, первым прыгнул, проломив плечом окно и перекатившись, оказавшись около развороченного огнём пульта. В руке киффара зажёгся зелёный световой клинок, поднятый своим хозяином в защитную позицию, готовый, в случае чего, отражать выстрелы. Но пока что — всё было тихо. — Ходу! Занять позиции.

Клоны и юнлинг последовали за джедаем, рассредоточиваясь по зале, заваленной трупами. Крайне характерными, надо сказать — гражданские специалисты со своими защитниками практически не пересекались. Клоны в большинстве своём полегли около занятых позиций, явно отстреливаясь перед тем, как умереть. Кого выбили бластерным огнём или гранатой, кого — явно посекли холодным оружием. А вот с обычными людьми дело обстояло совершенно по-другому. Часть убита на своих местах. Кое-кто — явно при попытке бегства — у задних дверей, ведущих к пожарной лестнице. А кто-то, судя по позе и раскинутым вверх рукам, в момент смерти — явно пытался сдаться, прежде чем был убит. Неведомый противник явно был не из тех, кто собирался соблюдать какие-то правила на войне…

— Вот уроды.

Киффар сощурился, осматриваясь и вслушиваясь в Силу. Ни малейшего присутствия врага — ни в видимом спектре, ни по ощущениям. Кто бы это ни устроил, он уже успел уйти — причём явно не тем путём, что пришёл сюда. Их отряд увидел удаляющийся транспорт.

И всё же чувство тревоги не покидало, поселившись в тот момент, когда мастер влетел в здание.

Джедай бросил взгляд на многочисленные панели управления, выстроенные вдоль окна. Большинство из них было отключено или уничтожено выстрелами. Вот только одно «но». Делал это враг явно в спешке. Небрежно, не до конца — явно торопясь уйти до того, как сюда придёт помощь. Это и настораживало — панели явно были повреждены не настолько сильно, чтобы их нельзя было, в теории, привести в нормальный вид, а нападавшие на них даже гранаты пожалели. Какой смысл тогда в этой диверсии? Не сходилось… Диверсанты явно рассчитывали на что-то ещё.

— Так, — Квинлан подошёл к трупу одного из операторов, склонившись над ним. В отличие от многих других, этот явно умирал не быстро — металлический клинок противника вспорол ему живот и грудь, оставив истекать кровью. — Трое — на разведку, на нижний уровень. Ещё четверо пусть прикрывают их с лестницы. Тридцать Пятый, посмотрите, что с панелями управления, и постарайтесь их реанимировать. Нам нужно включить защиту Корусанта. Остальные — занять оборону по периметру и у корабля. Если кто-то снаружи начнёт движение в нашу сторону, трясите меня за плечи и орите что есть мочи — я сейчас могу не сразу среагировать. Тано, прикрой меня. Если что-то случится, твоя задача — вывести из транса.

— Есть, сэр.

— Славно, — увидев, что отрядный техник шагнул к пультам, Вос устроился возле тела, сняв перчатки своего доспеха. Он положил обнажённые ладони на голову и рану трупа, после чего прикрыл глаза.

Если умер не сразу, значит, возможно, успел что-то увидеть. Конечно, считывать последние мгновения жизни трупа более сложно, чем получать информацию, беря в руки личную вещь или прикасаясь к поверхностям. И гораздо мерзотнее. Но попытаться стоило — киффару нужно было понять, что происходит в этой треклятой башне. И не пора ли из неё убираться. Если уж чутьё джедая выдаёт лишь смутную тревогу, то психометрия может дать ответы на многие вопросы.

Мгновение сосредоточения — и разум провалился в последние минуты жизни оператора.

Джедай зарычал, на себе чувствуя, как из безвольного тела, что не может не только подняться — просто отползти с места казни — вываливаются внутренности и тихо сочится кровь. Постепенно холодели ноги, а жжение в животе могло казаться нестерпимым.

И, разумеется, страх. Страх, что накатывал на постепенно угасающее сознание холодной волной. Человек не хотел умирать. Человек боялся смерти, последними гаснущими силами хватаясь сознанием за жизнь — и от этого изо всех сил сосредотачиваясь на происходящем, цепляясь на окружавших его предметах и событиях, словно якорями.

Напротив умирающего вполоборота стояла высокая, завëрнутая в плащ фигура. Судя по пустынного цвета плащу, характерной маске и выступающим из-под неё клыкам — калиш, с кем-то разговаривающий по голосвязи. И именно он был тем, кто рассёк оператору живот.

— …Всё готово.

— Рада слышать это, Хан ханов. Как раз вовремя.

После чего воин, бросив взгляд на монитор, развернулся, явно обращаясь к ещё кому-то. Затухающее сознание уже не видело к кому — темнота постепенно заполоняла взгляд. Умирающий уловил лишь фразу.

— Хейру, запускай таймер. Уходим.

И — тьма, сопровождаемая жуткого рода холодом, объявшим сознание.

Воса пробкой из бутылки выбросило обратно. Мастер тяжело опëрся на руки, с лёгким хрипом хватая воздух ртом и стараясь одновременно прийти в себя, сдержать рвотный позыв и осмыслить увиденное. Получалось слабо, как и всегда после подобного проникновения в труп. Конечности слегка подгибались, а лёгкие судорожно перегоняли воздух — организм киффара словно не верил ещё, что он живой.

Однако это не помешало разуму джедая вычленить из увиденного главное. И это главное было откровенно поганым!

Ставь таймер.

Означать такая фраза могла только одно. Бомба! Такая, что нападавшие успели бы убежать, а вот прибывшая помощь — угодила бы прямиком в ловушку.

И заряды явно не на верхнем этаже — они не должны были найтись слишком быстро.

— УХОДИМ, ЖИВО! — изо всех сил ударив себя ладонью по лицу, чтобы прийти в чувство, Квинлан, крякнув, из положения на четвереньках почти мгновенно оказался на ногах. Клоны и Асока в изумлении воззрились на командира, минуту назад практически не подававшего признаков жизни в трансе, а сейчас оравшего по комлинку. — В здании бомба! В канонерку, идиоты! Скорее!

К чести Тано, наставления своего непосредственного командира она помнила. Тогрута рванула вдоль панелей управления к выбитому окну, за которым маячило спасение. Вос не отставал, на полпути сгребая девчонку в охапку и, за несколько секунд преодолев расстояние до окна, прыгнув на палубу корабля. Тридцать Пятый и ещё несколько клонов из тех, что караулили средство передвижения или были наиболее расторопными, прыгнули вместе с ними.

А затем с башней управления ПКО начало происходить то же самое, что пару недель назад происходило со зданием сената. Сквозь силу повеяло смертями тех из бойцов, кто ещё оставался в живых. После чего верхние шесть этажей начали проваливаться внутрь себя. Из разбитых окон вырвалось пламя, заплясав на руинах адским огнём.

LAAT едва не сбило взрывной волной. Пилот зашипел, выворачивая рукояти управления, но титаническим усилием выравнивая машину и не позволяя ей уйти в пике.

— К Храму, — мрачно произнёс поднявшийся на ноги киффар, после чего активировал комлинк, чувствуя, как их посудина постепенно начинает набирать скорость. Под ними всё больше чадил дымом постепенно загорающийся Корусант. О погибших клонах сейчас думать было некогда. — Всем отрядам, направленным к башням — отбой. Рубки заминированы. Повторяю, всем отойти назад, стягивайтесь к Храму Джедаев! В башнях бомбы с таймером.

* * *

Новые неприятности Квинлан почуял в тот момент, когда скрытая защитным куполом громада Храма Джедаев сияла уже совсем близко — только руку протяни.

— Заходи осторожно. Наверняка нас уже пытаются взять в осаду… хатт! — Вос рыкнул, не закончив фразу, когда корабль ощутимо тряхнуло. Левый двигатель канонерки взвыл, не справляясь с нагрузкой, в то время, когда его напарник взорвался ярко-жëлтым цветком в небе. Водитель канонерки задрал штурвал вниз, уводя корабль с траектории — две последующие ракеты прошли над канонеркой.

— Юнлинг, держись крепче, — киффар сам вцепился в поручни пассажирской палубы, буравя взглядом окрестности. Источник подрыва удалось обнаружить до того, как они улетели прочь — небоскрёб справа от них уже занял противник. Не дроид, приземистый экзот в тяжёлой броне, с несколькими напарниками. Квинлан, не колеблясь, Силовым захватом выдернул ракетчиков из уютного гнезда, отправив их полетать. Увы, чувство опасности, кружившее вокруг канонерки, не уменьшилось. — Шестой, дотянем до Храма?

— Боюсь, что нет, сэр. Особенно учитывая, что рядом с крепостью уже идёт бой, — пилот, не отрываясь от непосредственного занятия, указал на творящееся буквально рядом с Храмовой Площадью. Вос скрипнул зубами — недалеко от купола, до поры до времени защищавшего Храм, уже собирались войска для штурма. Даже тяжёлые орудия потихоньку подкатывались.

— Тогда посади как можно ближе к Храму, но подальше от дроидов. К счастью для нас, в нашем доме есть не только парадный вход.

Увы, но, похоже, якобы несуществующая удача была сегодня явно не на стороне киффара. Прогремел ещё один взрыв, разнëсший к ситхам всю заднюю половину корабля. LAAT ушёл в крутое пике, несясь вниз и разгоняясь. Мёртвой хваткой вцепившись в поручень, Квинлан заметил нескольких несущихся за ними дроидов-стервятников, вошедших в атмосферу. Ситх, что там творится на орбите?

К чести Шестого, он сделал всё, чтобы пассажиры имели шанс выжить, направив падение к одной из платформ практически горизонтально. Практически. Квинлан мгновенно понял, что нужно сделать.

— Прыгайте!!!

Дюрасталевая платформа встретила недружелюбно, столкнувшись с джедаем на страшной скорости — несмотря на то, что падение было смягчено Силой. Киффара протащило по настилу, высекая искры из недавно надетого доспеха и изрядно стëсывая металлическую часть. Из лёгких вышибло воздух. А в сотне метров от них в башню врезалась канонерка, на мгновение расцветя жёлтым и алым, забрав с собой и своих преследователей — те не успели сманеврировать.

Вос зашипел, поднимаясь. Перед глазами всё плыло, одна из ног слушалась плохо, но, слава Силе, по крайней мере был живой. До Храма на силе воли и Силе доковыляет. А где…

Тонкая алокожая фигурка возникла перед джедаем, ловко отбив направленный явно в Квинлана выстрел. А потом ещё несколько, держа световой клинок обратным хватом — в точности, как делал он тогда, в башне. И довольно умело, явно тренировалась ещё до их знакомства.

Ещё один отражённый выстрел начисто снёс голову показавшемуся в поле зрения дроиду.

«Лихая же мне недоучка попалась, как ни крути».

— Мастер Вос! Вы целы?

Джедай рывком поднялся. Зелёное лезвие вспыхнуло, отбив ещё один разряд.

— Асока, посмотри, что с клонами — выжил ли ещё кто-то. Я прикрою. И давай уже убираться отсюда!

Похоже, дорога до дома, который совсем скоро должен будет взлететь на воздух, будет всë-таки весьма жаркой. Но, если посмотреть с другой стороны, когда он отказывался от хорошей драки, если это не вредило обязанностям диверсанта?

Корусант, Храм джедаев

Корусант горел.

Панораму происходящего отлично было видно из окна зала, в котором находились Мейс и Палпатин.

Пылали средние и нижние уровни — там вовсю шла битва между почуявшими кровь бандами со Дна, желавшими побыстрее свести счёты за несправедливую жизнь, или просто пограбить, и теми, у кого хватило духу и оружия, чтобы защищаться. Да и местные заправилы не горели желанием уступать насиженные места. Средние уровни быстро превратились в место войны всех со всеми.

Горели и дымились верхние. Когда с небес обрушился десант сепаратистов, множество отрядов ещё находились в городе. Одни пытались сдержать натиск снизу, другие были отправлены в башни ПКО, третьи эвакуировали тех гражданских, что ещё могли бежать вместе с джедаями. Кому-то удавалось пробиться к Храму, но большинство оставались в котлах, дорого продавая свои жизни. Да и многие из местных жителей, даже на верхних уровнях, знали, с какого конца браться за бластер. А учитывая размер населения планеты, нельзя было сказать, что дроиды шли к Храму, словно по ковровой дорожке. Но это лишь увеличивало количество жертв. Учитывая уже рассекающих воздух «Стервятников» и «Гиен», начавших появляться в атмосфере — сегодня местное сопротивление вряд ли сумеет что-то сделать.

А у самого Храма, за его куполом, уже готовились к последнему, решающему штурму, медленно собирая ударный кулак к моменту, когда купол, окружавший обитель джедаев, исчезнет, открывая дорогу вглубь сердца Ордена.

Корусант пылал, знаменуя падение столицы Республики — подобно тому, как он пылал четыре тысячи лет назад, во время пришествия Империи Вишейта.

Винду мрачно оглядел панораму, прежде чем вернуться к делам.

Не так корун хотел бы запомнить свой последний день на планете, где жил, работал и постигал тайны Силы столько лет. Не так. И мысли, что когда-нибудь они вернутся, и вернутся с победой, отнюдь не утешали. Во многом потому, что всё, происходящее ныне — было, отчасти, их, Ордена, виной. Их — и прежнего руководства Республики в течение последней тысячи лет.

Прошёл бы Дуку вот так, как нож сквозь масло, к столице, взяв её штурмом, обладай государство настоящими армией и флотом? Обладай Орден армией и флотом — как это было до Руусана? Да Дуку сам бы вряд ли из джедаев ушёл в этом случае.

Да, война могла быть. И да, кровь бы лилась. Но, Сила — не так. Не так, словно джедаев от души макнули в собственную беспомощность, оставив наблюдать за тем, как их дом пылает, а они сами — готовятся подорвать свой же Храм, чтобы он врагу не достался.

Брови Магистра сошлись на переносице. Глубоко вздохнув, он бросил взгляд на бледного, как смерть, Палпатина, смотрящего на всю ту же панораму, прежде чем активировать голосвязь.

Вот почему Мейс, с тех пор, как получил рыцарское звание, состоял, а позже — и возглавил фракцию милитаристов, мечтавших вернуть славное воинское прошлое джедаев. Вот почему он искренне поддерживал реформы Канцлера, касающиеся создания регулярной армии. Вот почему в этом вопросе соглашался даже со своим непримиримым в других вещах противником — Маркусом Дуку, когда тот ещё жил в Храме — тот был лидером радикалов, желавших сделать из рыцарей ситх знает что. Чтобы вот этого — не происходило. Но, похоже, и Республика, и Орден изрядно подзабыли урок четырёхтысячелетней давности. И теперь умылись кровью.

— Рейгос, что у нас? — глаза коруна повернулись к фигуре в маске, что отражалась в глазах джедая, как маленькая сияющая точка. Победная точка.

Если заложить взрывчатку в одну-единственную точку в здании, оно рухнет. Если ударить в одно конкретное место человека, он умрёт. С вероятностями, во многом, было так же — зачастую все нити, ведущие к победе или к поражению, могли сходиться на одном или нескольких ключевых людях. Тех, в чьих руках по стечению обстоятельств и велению Силы оказывались на руках все козыри.

Корун мог видеть подобное. Чаще всего, в отношении людей. В бою. Но иногда — получалось и с вероятностями. Это было основной причиной, почему именно Винду доверил флот молодому джедаю. Помимо того, что он блестяще показал себя в космическом бою, разумеется. Несмотря на застилающую зрение тьму, Магистр видел максимально чётко — либо в небе над Корусантом справится Лу Рейгос, либо не справится никто.

— Я так понимаю, враг лишил нас ПКО. Все защитные мониторы, бывшие на орбите, заглохли, — без прелюдий начал рыцарь. — И щит тоже опустился.

— Хорошо спланированная диверсия, — Мейс вгляделся в карту космического пространства. Сепаратисты прижали флот Республики к планете, ещё держась на почтительном расстоянии, но явно готовя силы до последнего удара. Что же касалось мелких красных точек у планеты, то их было просто не сосчитать. — Их истребители уже в нашей атмосфере!

— Пока держимся, — Лу покачал головой, впиваясь пальцами в подлокотники кресла. — Сев’ранс всё ещё не желает бросать крупные корабли под удар брандеров и разменивать часть своего флота на наш. Бережёт корабли линии. Что позволяет держать её армаду на некотором расстоянии. Но это не мешает им высылать десант на челноках и капсулах — к планете они подобрались достаточно близко. Ровно как и «Стервятников». Часть мы сбиваем, но учитывая количество и численный перевес…

— Договаривай, — Винду нахмурился ещё сильнее.

— Магистр, если вы ещё хотите эвакуировать из Храма оставшихся — это нужно сделать в ближайший час, — устало сказал Рейгос. — Я смогу оттеснить их флот с помощью брандеров, пойдя в контратаку и расчистив воздух звеньями истребителей. Но. У вас будет лишь необходимый минимум времени, чтобы убраться с планеты. Как только у меня закончатся брандеры — нас сметут. И думать нужно быстрее, время не на нашей стороне.

Чёрные пальцы джедая угрюмо сжались в кулаки.

По последним донесениям, большинство джедаев, отправленных к центрам управления ПКО, пока что так и не вернулось. Повезло только Восу и его напарнице из числа юнлингов. Парочка буквально пробилась к Храму, героически упав в заботливые руки Оби-Вана. Остальные же… Кто-то погиб от взрыва в заминированных зданиях. Кого-то подстрелили по дороге. Но некоторые были вполне ещё живы. Да и о клонах, постепенно прорывавшихся к зданию, забывать не стоило.

Ждать ещё несколько часов, в надежде, что выжившие успеют добраться? Как на Джеонозисе — снова рисковать большинством оставшихся во имя спасения единиц? Или…

— Сколько у нас времени до момента, когда нужно будет выступать? — медленно спросил Винду.

— Как я уже сказал — час. Потом брандеров на контратаку не останется.

«Проклятие».

Время тянулось тягучими секундами, пока Магистр Ордена тяжело обдумывал варианты.

— Жди моего сигнала, — наконец вздохнул корун. Он принял решение. Второго Джеонозиса не будет.

Мейс подключил голограммы Кеноби и Энакина. Один готовился командовать обороной, другой сейчас был в ангаре, у кораблей.

— Всем внимание, — Магистр слегка хлопнул ладонями по столу, кратко пересказав слова командира флота. — В связи с нынешним раскладом сил, прошу приготовиться к началу нашего отступления.

Винду переводил взгляд с лица на лицо, затем на маску, и снова — на лица.

— Учитывая, что для эвакуации придётся снять щит с Храма, — нужно быть готовыми к тому, что уходить будем в две смены. Часть джедаев и клонов останется сдерживать противника, пока не будут отправлены юнлинги и артефакты. Оби-Ван, последним рубежом займёмся мы, скоро прибуду. Затем — защитники. Они отступят, взрывая за собой часть мин в качестве заградительного огня. Энакин, поручаю тебе сопровождение канцлера и ясельной группы.

— Но…

— Что? — нахмурился джедай с тщательно скрываемым раздражением. Срываться он не имел права. Даже на мальчишку, которому хочется мечом помахать.

— Магистр, а как же остальные? — падаван Кеноби вновь за последнее время сумел удивить коруна. — Мы…

Мейс глубоко вздохнул, прикрыв глаза. Знал бы Скауокер, как он сам себе задавал этот вопрос несколько мгновений назад.

— Мы не можем рисковать многими ради спасения нескольких, падаван. Тем более — частью будущего Ордена. Что касается оставшихся… Это на моей совести.

Винду тряхнул обритой головой, вновь посмотрев на подчиненных сурово и спокойно.

Ещё некоторое время обсуждали подробности плана эвакуации.

— Рейгос, начинай через пятнадцать минут, — скомандовал корун. — Остальным приготовиться! Да пребудет с нами Сила.

Магистр отключил связь, поправил меч на поясе и слегка поклонился Палпатину.

— Вам пора, Ваше Превосходительство. Энакин сделает всё ради вашей безопасности.

— В этом я не сомневаюсь, — канцлер, в свою очередь, с достоинством вернул поклон. — Магистр… да пребудет с вами Сила. Постарайтесь выжить. Вы и другие джедаи нужны Республике.

Корусант, Храм Джедаев, главный ангар

— Так, малышня, — Энакин повернулся к последней стоявшей перед ним толпе юнлингов.

«Ясельники» замерли, со странной смесью чувств смотря на столь сурового, с их точки зрения, предводителя. Они не были самыми младшими из юнлингов — самые младшие ясельные группы отправляли с Корусанта в первую очередь, в самом начале эвакуации. Но и старшими, готовящимся стать падаванами, их было не назвать. Лет шесть-восемь, не больше. Сейчас они вели себя тише воды ниже травы, в общих чертах понимая, что происходит, и что совсем скоро они покинут Храм, что их недолгую жизнь был домом. Но вряд ли до конца осознавая, что это значит. Да что там, Энакину самому до сих пор слабо верилось, что до этого дошло.

Другое дело — несколько десятков старших учеников. Тех, кто вызвались и были отобраны для того, чтобы помогать подготавливать Храм к обороне и подрыву. Будущие личные ученики рыцарей. Эти уже вполне осознавали, что происходит, мрачно переглядываясь и перешëптываясь между собой. Некоторые даже в бою успели побывать — к примеру, тогрута четырнадцати лет. Скайуокер слышал краем уха, пока возился со звездолëтами, что она вместе с приятелем его собственного наставника Квинланом Восом сумела пробиться к Храму через дроидов и пробраться к нему снизу.

— Слушай мою команду, — падаван оглядел своё маленькое воинство. Как и планировалось, он собирался привлечь к работе уже «понюхавших бластера». — Каждый из старших возьмёт на себя по десятку малышей. Сначала — перекличка. Списки я вам сейчас пришлю. Затем — грузитесь на корабли. Наши с вами — эти четыре транспортника, — Энакин указал на стоящие перед ними посудины, готовые к взлёту. Пилоты из числа клонов уже прогревали двигатели. — Затем, снова перекличка. Кто-то потерялся — комлинк есть у каждого. Ищем. И быстро, — Энакин постарался добавить в голос жёсткости. Пока получалось откровенно не очень — с Кеноби или Рейгосом не сравнить. Но юнлингам хватило — разбиваться по группкам они начали довольно быстро.

Впрочем, без галдежа, конечно, не обошлось.

— Джей? Джей!

— Ты мне ногу отдавила!

— Лучше бы я остался прикрывать отход, чем этот балаган…

— Так нам и позволили, как же.

Разумеется, Энакину пришлось решать многие ситуации прямо на месте. Не раз успел пожалеть, что ему не позволили остаться вместе с учителем. Но… среди пилотов он был лучшим. Это даже Винду признавал. Кому, как не Скайуокеру, доверять полёт, от которого будет зависеть жизнь самого дорогого?

— Мастер Скайуокер! Мастер! — за куртку Энакина уцепилась, дëргая, девчушка лет шести. Худенькая, каштановолосая, с тëмно-синими глазами. — Не могу найти свой десяток…

— Сейчас, — не долго думая, падаван подхватил восхищённо пискнувшую мелкую на руки, сверяясь со своим списком. — Только я не мастер. И даже не рыцарь.

— Ну как так? А кто сейчас командует? Кто повезёт, защищать будет? Вы, — девочка явно недавно была в Храме. — Вы, как Магистр!

Скайуокер невольно улыбнулся детской непосредственности.

Пока всё проверили, распределили детей по кораблям, проверили ещё раз, уже успел подойти Его Превосходительство. Коротко поклонившись, Энакин приглашающе поманил его рукой. Скайуокеру предстояло вести флагман этой небольшой процессии. Размером поменьше… Зато с Золотым Хранилищем на борту. И конечно же, сопровождать канцлера — а в случае чего, и защищать, хотя всё же Энакин смел надеяться, что всё пройдёт относительно гладко.

Оказавшись в кресле пилота и кивнув напарнику-клону, Скайуокер глубоко вздохнул, стараясь успокоиться и кладя руки на рукояти и панели управления.

Даже не верилось, что это место, которое он успел и полюбить, и возненавидеть — в равной степени, совсем скоро перестанет существовать. Забавно, но… Даже сейчас, Энакин слабо мог представить это. Сколько бы он ни ругался с Учителем или другими наставниками, сколько бы ни ворчал на строгие храмовые порядки, у Скайуокера никогда не возникало мысли о том, что он никогда не сможет сюда вернуться. И дело тут не в том даже, что падаван мечтал стать настоящим рыцарем, однажды поднявшись вровень с учителями. Нет, просто обитель Ордена всегда казалась столь же естественным элементом пейзажа, как и здание Сената. Оба символа Корусанта простояли тысячи лет, и Энакину всегда казалось, что они, возвышавшиеся над остальной планетой задолго до его рождения, незыблемо будут стоять на своём месте и тогда, когда он, уже будучи умудрённым Магистром (не меньше!) уйдёт в силу.

А вышло… то, что вышло. Здания Сената уже нет. Осело тяжёлой пылью на Проспекте Основателей, опало чадным пламенем. А сейчас — может, через час, может, чуть больше, в историю отойдёт и крепость, помнившая целые эпохи.

Это не укладывалось в голове. Совершенно. И, как ни странно, от этого становилось немного больно на душе.

— Мы вернёмся, — раздался спокойный и уверенный голос позади. Обернувшись, падаван встретился со спокойным, словно океан в штиль, и абсолютно уверенным в своей правоте взглядом Палпатина. Тот, казалось, понимает всё, что чувствовал сейчас Скайуокер. Понимает лучше, чем кто-либо ещё — ведь оставляет не просто дом. Он оставляет столицу государства, что давно стало его детищем и делом всей жизни. — Не сомневайся в этом, Энакин. Мы вернёмся сюда. С победой. И поверь мне, Купол Сената вновь вознесется над нашей столицей. Как и белые башни Храма.

На лицо Скайуокера сама собой наползла уверенная улыбка. Он кивнул, благодаря за поддержку, после чего вновь вернулся к приборам. На душе стало гораздо легче.

— Вы правы, Ваше Превосходительство. Мы вернёмся!

Корусант, Орбита, «Дух Мщения», капитанский мостик

— Рейгос, начинай через пятнадцать минут. Остальным приготовиться! Да пребудет с нами Сила.

Сияющее неоном изображение Винду и остальной компании джедаев погасло, оставив бывшего принца на капитанском мостике в одиночестве. Ну, не считая команды усталых, измученных практически непрерывными боями и злых как черти людей, понимающих, что помощи им ждать неоткуда, и рассчитывать они могут только на себя. В последний раз подобная ситуация с Лелушем была, наверное, на той памятной арене на Джеонозисе. Горстка храбрецов — и толпы дроидов перед глазами. Как же знакомо.

Зеро слегка слезящимися от долгого и изнурительного бодрствования глазами, к счастью, не видными под маской, обвёл взглядом капитанский мостик. Клоны и пилоты из числа обычных людей выжидательно смотрели на своего командира. Эмоции экипажа «Духа Мщения» окутывали джедая плотным саваном.

Неверие, несмотря на то, что флот Республики всё ещё держался, держался вопреки ситуации и численному превосходству врага — многие, особенно люди, уже утратили надежду на счастливый исход этого сражения. Это ощущение обречённости было душным, словно вдыхаешь затхлый болотный воздух.

Почти в равных пропорциях с этой топью смешивался расплавленный металл, то и дело обжигавший искрами — злоба. Она не была бушующим пожаром, что готов был смести всё на своем пути. Для подобных проявлений чувств на тринадцатый день боя мало у кого уже оставались силы. И тем не менее, мрачная, тягучая решимость драться до конца, перед вероятной гибелью забрав с собой как можно больше врагов — бодрила. Отнюдь не все солдаты на своих постах предались апатии.

Тонкие, тёплые, почти не смеющие коснуться напрямую, ограничивающиеся лишь лёгкими прикосновениями лучики надежды — в основном от тех, кто уже участвовал в миссиях на «Серебряном Шпиле» и Мандалоре. Надежды на человека, что сейчас сидел перед ними, словно король перед взиравшими на него подданными. Тактика, уже выводившего своих людей из отнюдь не выгодных ситуаций — победителями.

Командира, что вёл их в битву за Корусант все эти долгие две недели — и, вопреки всему, сумел сохранить большую часть флота. Эти люди, несмотря на сложившуюся ситуацию, начали верить в Зеро. В Лу Рейгоса. Верить, что тот совершит чудо и позволит если не победить, то хотя бы не проиграть. И это сейчас, когда из космоса на Корусант пер флот Конфедерации, а изнутри — уже подрывали оборону диверсанты!

Чёрный Принц порадовался бы сейчас начавшемуся исполнению своих планов — первые камни в фундамент репутации легли прочно, и со временем на них воздвигнется крепость его авторитета, если бы ситуация не была настолько напряжённой. Даже по его собственным меркам — а у Лелуша были крайне специфичные рамки термина «ситуация, из которой невозможно выбраться». Куда там Нарите, где он полностью держал всю битву в своих ладонях! Или даже финальному бою со Шнайзелем.

Удар изнутри Корусанта и лишение планеты орбитальных защитных мониторов стало настоящим кинжалом в спину. Не говоря уже про исчезновение планетарного щита. Несмотря на то, что Лулу вполне себе допускал наличие диверсантов со стороны сепаратистов на столичной планете — было бы глупо рассчитывать, что их нет — подобная прыть со стороны противника всё же не входила в его планы. Кто бы ни действовал там, внизу — спланировал он это мастерски. Мало того, что флот Республики лишился части сил на орбите, теперь и надёжного тыла, из которого могли бить башни ПКО и спокойно взлететь последние транспортники джедаев, не было. Только вездесущие «стервятники», верхние уровни в огне и наземные отряды дроидов, что уже подбирались к Храму Джедаев.

Иными словами, эвакуация обещала быть очень жаркой, вопреки всем планам и расчётам Лелуша. И видит Сила, в этот момент Рейгос с большим наслаждением бы сначала посмотрел в глаза, а затем пожал бы шею человеку, что допустил подобную ситуацию. Там, внизу, на планете. А заодно неведомому подрывнику, что сумел провернуть эту операцию. Винду, что затянул с последней волной эвакуации… Палпатину, что не смог почуять неладное своей Силой. В этот момент генерал тихо и устало ненавидел всех.

С другой же стороны… нынешняя ситуация всё ещё не была подобна попытке убийства своего командира перевербованными «любимым» братом Чёрными Рыцарями. И Лелуш не был бы собой, если бы не использовал на полную все имеющиеся на руках козыри, стараясь выкрутиться.

Сбросив минутное оцепенение, вызванное осознанием глубины проблем, Зеро глубоко вдохнул воздух палубы, прежде чем активировать связь на общефлотской частоте.

— Господа. Солдаты и офицеры. Мои братья по Чёрным Рыцарям и Ордену, — бывший принц постарался обратиться к каждому из разумных, находившихся под его началом. — Есть хорошая новость. Заключается она в том, что нам остался один-единственный, самый важный бой над Корусантом, после которого мы сможем отойти от этой планеты, с честью выполнив наш долг.

Плохой новостью было то, что мало им было отключившихся мониторов — придётся ещё и джедаев с планеты вытаскивать.

— Я знаю, каждый из нас за эти тринадцать дней вымотался, не раз и не два превзойдя предел своих возможностей, — Лелуш говорил проникновенно, вкладывая в голос и слова оставшиеся моральные силы. — Знаю, что многие из вас уже находятся на грани. И, быть может, готовы уже сдаться. Не столько сепаратистам, сколько смерти — лишь бы всё это уже закончилось. Но, — тон Рейгоса изменился, налившись силой. Голос затвердел, проникновенность сменилась сталью. — Я запрещаю вам делать это. Слышите? Я запрещаю вам умирать. Я не дам вам сдаться просто так, в шаге от того, чтобы утереть конфедератам нос!

Чёрный Принц властно оглядел слушавших его разумных, находившихся на мостике. Точно император готовился отдать приказ гвардии.

— Мы держали этих ублюдков на себе две недели, хотя они имели почти десятикратный перевес в силах! Брандеры не в счёт, — губы под маской усмехнулись. — И нам осталось продержаться всего час. Один-единственный час, который будет стоить Дуку выигранной войны! Слышите? Мы уведём из рук сиятельного графа канцлера — буквально в тот момент, когда он уже считал его схваченным, — Зеро резко разрубил ладонью воздух, во мгновение ока встав со своего места. Чёрный плащ взметнулся, затем вновь окутывая фигуру.

Он видел — солдат удалось зажечь. Огонёк, искра решимости, что нет-нет, да пробивалась через усталость и апатию, возник — и не угасал, постепенно разгораясь. Отлично. Значит, по крайней мере, их в строй вернуть удалось.

— Республика сохранит главу государства и сможет продолжить борьбу — благодаря нам. Так что давайте сожмём зубы и уберём уже этот космический мусор в виде вражеского флота. Всё равно никто, кроме нас, эту работу выполнить не сможет, — напоследок Лелуш позволил себе лёгкую шутку, возвращаясь на свой импровизированный «трон» и слушая — как в слуховом диапазоне, так и в эмоциональном, — как подчинённые постепенно выкарабкиваются из цепких объятий обречённости. Как настроения и мысли постепенно меняется с «скорее бы уже это закончилось» и «помирать, так с музыкой» на «а почему бы и не попытаться победить» и «Рейгос с нами. Значит есть шансы».

Эта уверенность, пусть слабая, обнадёживала. Зеро отлично знал, на что может быть способен правильно замотивированный солдат. Джереми и Судзаку достаточно вспомнить.

— Господа, к делу, — щёлкнув на терминале, Лулу вывел на экраны нужных людей построенные им за последние минуты тактические схемы. — Выстроиться в следующие формации под прикрытием наших брандеров. Юларен, на вас центр. Джереми, Гилфорд, по флангам.

Учитывая постепенное выбывание из числа командиров джедаев, слабо справлявшихся с командованием флотом, пришлось, в том числе, разделить и своих полковников, поставив их во главе боевых групп — при брюнете остался лишь Корнелий. Между ними и Юлареном на три ударных кулака были разделены оставшиеся крупные корабли, вроде «Дредноутов» и «Аккламаторов». Учитывая, что теперь прыжки по маякам доступны не были — их боевые группы должны были стать опорными бастионами, что на некоторое время смогут сдержать натиск Сев’Ранс. Управление брандерами Зеро полностью переключил на себя. Оставшиеся же малые корабли во главе с «Духом Мщения» должны были, прикрываясь «кораблями-бомбами» и линейными судами, совершать короткие гиперпрыжки в тыл врага, не давая тем расслабляться и полностью воспользоваться численным преимуществом.

План был, в общем-то, прост. Цепляться за орбиту Корусанта зубами и когтями, дополнительно организовав огненную стену из брандеров — один-единственный час, за который Винду, Энакин и Оби-Ван должны были вытащить из Храма учеников и Сидиуса.

Осложнялся он, пожалуй, единственной вещью — как только Дуку и Сев’ранс поймут, что республиканцы пытаются сделать, они костьми лягут, но постараются прорваться к Храму и транспортникам раньше, чем те сумеют уйти. И здесь уже самому Лелушу и его маленькому флоту предстояло стать одновременно несокрушимой стеной и самой раздражающей занозой в мягких тканях.

Впрочем, не только им.

— Мастер Фисто. Мастер Секура. Зул, — пальцы в когтистой перчатке чуть дрогнули, снова царапнув многострадальный подлокотник. — Ведите вниз эскадрильи истребителей. Ваша задача — расчистить небо над Храмом. На помощь обороняющимся не лезьте. Храм в любом случае будет сдан и подорван в последний момент. Когда купол будет снят, сначала заработают Храмовые ионные пушки и турболазеры. Затем, в дело вступаете вы. Расчистив воздух, сопровождайте гражданские корабли по примерно этим маршрутам, с небольшими возможными отклонениями, — Лелуш подсветил цветом линии на голокарте. — Ваша задача — прикрывать транспортники до выхода на орбиту, с которой они уже смогут совершить гиперпрыжок. Затем, пойдёт вторая партия, их ведите уже по другому комплексу маршрутов, — на голокарте вспыхнули зелёные линии вместо красных. — После этого возвращайтесь на ближайший корабль-носитель, и флот уходит.

Наутоланин молча кивнул. Эйла шутливо отдала честь рукоятью светового меча. Зулли же… полуфоллинка слегка облизала губы, прежде чем надеть подаренный наставником шлем. Даже через голопередачу Лулу мог видеть её нервозность. Девчонка волновалась перед своим первым ближним космическим боем.

— Я не подведу, Мастер.

— Я знаю. Главное — не теряй голову, и помни то, что я тебе говорил, — постарался подбодрить ученицу Рейгос.

Лелуш не хотел отпускать её в настоящий бой. Пока что, по крайней мере. Однако… у звеньев под командованием джедаев с их сверхреакцией на происходящее всегда было больше шансов на успех, чем у простых клонов.

Что же. Зулли шестнадцать. Почти их с Карен ровесница, когда они начали Чёрное Восстание. Ученица Чёрного Принца шла точно по стопам своего наставника. Оставалось лишь надеяться, что её весьма неплохих навыков пилота хватит, чтобы не дать их обладательнице погибнуть. Брюнет к фоллинке откровенно привязался, глупо было это отрицать.

Джедай на мгновение прикрыл глаза, сосредотачиваясь и аккуратно расставляя в памяти события, проверяя, не забыл ли чего-то важного. Но нет. Даже Чёрный Меч, снятый с трупа неудачливого губернатора Конкордии, был, на всякий случай, передан на время специально проверенному и подготовленному клону из числа Чёрных Рыцарей, ждавшему остальной флот на одиноком истребителе со сверхсветовым кольцом — на краю системы, куда Сев’ранс не могла дотянуться. Если вдруг что-то пойдёт не так и придётся спешно покидать корабль, бывший принц не собирался терять весьма весомый аргумент в возможных будущих переговорах с Мандалором.

— Будьте наготове. Мы начнём, как только Магистр Винду даст команду снимать купол. И да простит Сила наших противников, потому что от нас они ни прощения, ни милосердия не дождутся! — Зеро предвкушающе усмехнулся под маской. Усталость отступила на второй план, уступив сосредоточенности и знакомым, постепенно разгорающимся азарту и радости схватки.

«Ну что же, Сев’ранс. Хочешь поиграть в кораблики? Поиграем».

Корусант. Храм Джедаев

— Оби-Ван, — Винду кивнул, размашистым шагом подходя к джедаю. — Всё готово?

— Часть минных поясов переведена на ручной режим взрывателя. Баррикады мы сделали, тяжёлые орудия в крайне неудобных для тех, кто будет атаковать, местах — стоят, — Кеноби рапортавал бодро, спокойно. Точно о погоде говорил. Только вот от Мейса правду было скрыть трудно. — Клоны и все наши на местах. Также пришли сообщения от Энакина и Рейгоса. Они готовы, ждут только нашего сигнала.

Винду замер, на мгновение закрыв глаза и словно вслушиваясь в стук собственного сердца.

Всё было готово. Осталось последнее — отключить защищавший храм купол, чтобы у орудий была возможность расчистить небо, а у кораблей пройти по маршруту отступления. Стоит это сделать — и обратной дороги уже не будет. Щит будет перезагружаться длительное время — повторно они его поднять уже не успеют.

Одна команда — и враги устремятся на штурм крепости их Ордена.

Что же было дальше по плану… об этом Магистр, откровенно говоря, старался не думать.

Однако тянуть дальше было нельзя.

— Снять купол! — отрывисто бросил приказ Винду. Стоявший у раскрытого пада Квинлан криво усмехнулся, нажав на дисплее комбинацию виртуальных клавиш.

Конец эпохи, что длилась последние четыре тысячи лет, начался.

* * *

— Всем приготовиться! — когда небесная синева защитного купола начала исчезать, Энакин быстро защёлкал по клавишам управления кораблём. Заранее прогретые двигатели грузовика взревели, готовясь поднять машину набуанского производства в воздух, как только пилот отдаст команду. А Скайуокер тем временем уже отдавал приказы остальным экипажам транспортников. — Ждём две минуты, пока орудия Храма расчистят нам дорогу. После чего — взлетаем по моей команде. Стрелкам — занять позиции у защитных турелей. Полёт обещает быть жарким.

Коротко отдав честь, второй находившийся на корабле клон полез наверх, к креслу оператора зенитной лазерной пушки. Сам же падаван коротко выдохнул, закрывая глаза и сосредотачиваясь на собственных ощущениях. Что там, в своё время, говорил первый джедай, которого он увидел? Сосредоточиться на происходящем и положиться на интуицию. Вот это Энакин и сделает. В конце концов, гонки на карах он тогда выиграл, доверившись этому совету. А потом и вовсе подорвал управляющий «Лукрехалк». Изнутри. Здесь же от, ситх побери, лучшего пилота среди учеников Храма не требовалось ничего невозможного. Всего лишь довести корабли из одной точки в другую, избегая вражеского огня.

Плевое задание тренажера, на которых обучали будущих членов Звёздного корпуса. Не более того.

— Вперёд! Поднять щиты, все за мной! И не отставать!

Четыре небольших пассажирских корабля, ведомые изящного вида набуанским звездолётом, покинули своды Храма, чтобы очутиться прямо в раскрывшем свои объятия огненном аду. Многие небоскрёбы уже горели. Другие, там где явно были повреждены несущие конструкции, начали медленно обваливаться под собственным весом.

Но Энакина сейчас волновало не это. А то, что едва вылетев, их звездолёт едва не получил термальной ракетой в двигатель откуда-то снизу, и только реакция чувствительного к силе спасла Его Превосходительство вкупе с хранилищем знаний Джедаев.

Впрочем, второй выстрел никто сделать не успел. Ало-белый истребитель «Дельта-7», молнией пронесясь буквально над крышами домов, превратил огневую точку в расцветший пламенем цветок.

— Будешь должен, — раздался в комлинке знакомый голос ученицы Рейгоса. Полуфоллинка не упустила случая появиться с помпой. Впрочем, когда он сам подобный случай упускал?

— Очень вовремя! — Скайуокер выдохнул, уводя корабль с траектории и мешая ему столкнуться с очередным небоскрёбом.

— Энакин, это Кит Фисто, — вслед за Зул на их храмовой частоте зазвучал полный спокойного оптимизма голос наутоланина. Мастер явно был настроен с полной отдачей выполнить порученную задачу. — Действуй на своё усмотрение. Веди корабли к этим координатам, там вас подберёт дредноут, — на дисплее вспыхнул ряд данных. — Мы вас прикроем.

— Понял, — коротко ответил молодой джедай, бросая короткий взгляд на координаты, а затем на карту с отметками флотов.

Увы, но подняться в космос или просто выше небоскрёбов, сейчас означало оказаться буквально в гуще боя. Вот Сев’ранс-то обрадовалась бы, доставь падаван ей канцлера на блюдечке. Не говоря уже о том, что на открытом пространстве транспортники стали бы ещё более легкой добычей для сновавших в воздухе «Стервятников» и «Гиен», с которыми подоспевшие истребители Республики сейчас завязали бой.

А значит… значит придётся играть в пятнашки с воздушным и наземным противником до тех пор, пока они не окажутся на оборотной стороне планеты, откуда можно было бы уже не опасаясь подняться в небо и долететь до дредноута.

И всё это — в черте экуменополиса. Угу. Как говорит в таких случаях учитель, отчаянно пытаясь скрыть беспокойство за сарказмом, «простенькая задачка».

— Не отстаём! — скомандовал Скайуокер, корректируя собственный курс. Там и на такой скорости, где джедай сможет провести малый грузовой корабль, отнюдь не факт, что клоны смогут провести более неповоротливые пассажирские корабли. А терять маленьких пассажиров каравана падаван не собирался.

Сосредоточившись на полёте, он заметил лишь краем глаза, как очереди из двух корабельных башен скашивают несколько идущих на перехват «Стервятников».

* * *

Зулли облизнула сухие губы, тихо шипя ругательства и с лёгким трудом удерживая рукояти собственной машины. Гонка на бешеной скорости посреди медленно превращающихся в тлеющие руины верхних уровней Корусанта изрядно выматывала, не говоря уже о том, что контролировать собственные эмоции становилось труднее, чем обычно.

Поймав на прицел очередную «Гиену», что пыталась прорваться к каравану транспортников, полуфоллинка с выдохом нажала на гашетку, превратив противника в груду тлеющих обломков. Следовавшие на более низкой высоте звенья мастеров Фисто и Секуры прикрывали корабли от выстрелов снизу.

Пожалуй, сейчас краснокожий падаван могла себе с чистой совестью сказать. Она боялась. Боялась вопреки Кодексу, храмовым поучениям и прочим теоретизированиям.

Несмотря на то, что Зул была способной ученицей ещё в обители Ордена, несмотря на пережитое на Джеонозисе, когда рядом падали тела мёртвых собратьев… вопреки всему, что она пережила до этого, наивно полагая себя уже повидавшим виды падаваном, успевшим осиротеть и вновь обрести ученическую семью — Ксисс не была готова к тому, что её ждало здесь, посреди бушующей на огромной территории бывшей столицы Республики битвы. Да ещё и в роли командира звена, когда думать приказано было не только за себя, но и за подчинённых тебе клонов.

Алые пальцы намертво впились в рычаги управления, словно в единственную соломинку, что связывала молодую джедайку с реальным миром. Зелёные глаза зло сощурились. Зулли стиснула зубы, изо всех сил стараясь унять бешено бьющееся сердце, не подпустить рвущиеся к горлу всхлипы.

Слишком много смертей. Слишком. И это было хуже, намного хуже, чем то, что она чувствовала раньше. Что там Джеонозис, который раньше, в понимании девушки, представал истинным побоищем, где сложил голову её наставник. Хотя фактически, даже учитывая потери обеих сторон — там погибло не так много разумных. Даже космический бой, длившийся тринадцать дней, сейчас отступал на второй план. Там был Мастер, который, как она понимала сейчас, словно щитом прикрывал её от криков, уходящих в Силу, позволяя ей остаться в относительном спокойствии за краем чёрного плаща.

Здесь же… только она, дроиды и разворачивающаяся внизу бойня, в которой каждое треклятое мгновение гасли сотни чьих-то жизней. И предсмертная боль этих несчастных впивалась в полуфоллинку, забиралась когтями под кожу, добиралась до сердца, сдавливая его. Будя страх и злость одновременно, оседая в глубинах души и начиная жечь там изнутри.

«Эфирная фея» дала ещё несколько залпов. Дроид-истребитель сделал манёвр уклонения, только чтобы попасть под обстрел защитной башни замыкающего корабля.

Легко быть спокойной и вести бой с холодной головой, когда тебе прикрывают спину. Теперь девушка понимала это слишком хорошо. Легко следовать Кодексу с его «нет эмоций», когда все твои бои ты стояла спиной к спине с Учителем. Сначала одним, потом вторым. Их Сила была словно фильтром. А как справлялись они оба? Особенно Рейгос, который сейчас, не щадя ни себя, ни противника, все эти тринадцать дней устраивал настоящее побоище на орбите планеты? Как они это выдерживают? Как?!

А с небес и на Корусант, и на их маленькую группу продолжали сыпаться противники. Словно почуяв, что добыча начинает уходить из рук, воспользовавшись чёрным ходом в норе, Дуку спустил на них весь свой арсенал дроидов, с приказом «Уничтожить канцлера любой ценой». «Стервятники» и «Гиены» рвались к головному кораблю как бешеные. Зулли не удивилась бы, примени противник даже орбитальную бомбардировку, если бы цель не была подвижной.

Смерти продолжались. И мерзкое ощущение неправильности происходящего всё лезло, и лезло, и лезло в душу. К смертям жителей Корусанта постепенно начали прибавляться ещё более мрачные чувства. Постепенно не справляясь с напором противника, один за другим начали погибать и клоны. Здесь было хуже. Полуфоллинка не могла похвастаться тем, что знала каждого из летевших за ней в лицо. Но некоторых — знала. Они вместе служили под началом мастера. Вместе носили чёрную броню. И сейчас — вместе шли в бой.

А сейчас они умирали. И быстро — из почти трёх сотен истребителей под командованием трёх джедаев, посланных на помощь в эвакуации, в живых осталось от силы семьдесят.

И словно тихий голос в голове начал нашёптывать. Поддайся страху. Уходи. Прочь от этого сонма затухающих огней, прочь из этого ада. Это разумное решение. Здесь — верная смерть.

А ей нельзя было умирать. Никак. Она ещё не отомстила красноглазой суке…

Зулли яростно замотала головой, пытаясь унять треклятые навязчивые мысли. Не сейчас!

Вспышка. Не так уж далеко внизу, там, где должен был находиться…

— КИТ! — в комлинке раздался полный агонизирующей боли вопль мастера Секуры, когда выкрашенный в зелёное «Дельта-7» исчез во взрыве. Даже первоклассная реакция джедая не спасла в тот момент, когда с одной стороны в истребитель неслась самонаводящаяся ракета от «Стервятника», а с другой — они летели через простреливаемую врагом зону. На Зул вновь дохнуло смертью, но в этот раз ещё более отчётливо. В Силу ушёл сильный одарённый. — Нет, нет!

Голос тви’лечки звучал отчаянно, надрывно. Никогда так спокойная и умеющая пошутить мастер не звучала, на мгновение — разом потеряв весь хвалёный самоконтроль.

— Внимание! — неожиданно рявкнул по связи Энакин. — Впереди большие силы противника, и они идут прямо на нас! Зул! Зулли, помощь нужна!

Словно в доказательство её слов, полуфоллинка сама увидела, по меньшей мере, три десятка дроидов, заходящих прямо на «флагманский» грузовик.

Уж не знала Ксисс, в чём именно было дело — в смерти старшего по команде джедая, отчаянном, призывающем к порядку вопле Скайуокера, или всем вместе — но на неё словно таз холодной воды вылили. А на место шёпота, что говорил о разумности и необходимости выживания для мести, пришёл другой голос.

«Мы не хранители. Мы — стражи, что защищают с оружием в руках тех, кто не может сделать это сам. И пока ты помнишь это, пока твёрдо осознаешь, в чём твоя главная задача — никакие эмоции тебя не превратят ни в какого ситха».

Зелёные глаза сузились.

— Да, учитель, — шепнула она. После чего резко скомандовала своим. — В клин, живо! Четвёртое, пятое, второе, шестое звено — за мной, прикрываем. Остальные — держите тыл. Мастер Эйла? Мастер?

— Я займусь тылом, Зул. Действуй, — голос Секуры предательски дрогнул, но кажется, джедай пришла в себя.

Полуфоллинка нажала на рычаги, ускоряясь и не сводя глаз с цели. Даже эхо смертей, пусть и немного, но отступило на второй план.

Она — Джедай. Чёрный рыцарь. И она — страж. Вот конкретно сейчас — этих пяти кораблей, на которых находятся юнлинги.

* * *

— Ситх Силой трижды поиметый в зад и в глотку, — не стесняясь даже присутствия на корабле Палпатина, Энакин фактически сбогохульствовал, отчаянно щёлкая по тумблерам и уходя с линии огня нескольких орудийных гнёзд.

Разверзнувшаяся огненная преисподняя, через которую лежал их путь, и не думала отпускать безрассудных путешественников. Словно сарлакк, желающий всё-таки сожрать свою добычу.

Казалось, они миновали основную зону битвы в космосе. Можно было, прикрывшись планетой, подниматься к звёздам, оставив горевший Корусант позади. Вот только у преследовавших их дроидов было несколько иное мнение по этому вопросу. Поток готовых вцепиться в корабли с изрядно просевшими щитами «Гиен» и не думал ослабевать.

И всё же, всё же… нужно было подниматься. Заходить на второй круг этой бесконечной гонки Скайуокеру не улыбалось откровенно!

— Всем кораблям, начинаем набирать высоту. Зул, мастер Секура — держитесь! Сейчас начнётся…

Падаван жестом приказал второму пилоту. Клон, кивнув, одновременно с джедаем нажал необходимые клавиши, после чего потянул рукояти на себя. Вытянутый набуанский грузовик начал постепенно набирать высоту, выходя из-под защиты небоскрёбов на открытое место.

И, словно щелчок по носу излишне храбрым, несколько «Стервятников» прорвались через не до конца успевшие перестроиться истребители прикрытия. Сработав на манер пресловутых брандеров, использовавшихся доселе республиканцами. То есть, на полной скорости врезавшись в головной корабль, прибавив к кинетической силе силу взрыва боезапаса.

Корабль тряхнуло так, что Энакин пошатнулся в кресле. Щит, прощально мигнув, погас. Двигатели жалобно заревели, справляясь с перегрузкой и выравнивая полёт.

И, как будто этого было мало, из зенитного гнезда выпал стрелок. Мёртвый — щит сумел предотвратить выход из строя защитной турели корабля, но в момент взрыва клона буквально замкнуло, убив перепадом напряжения.

— Статус щитов?! — Скайуокер уже не сдерживался — орал.

— Без них, — процедил второй пилот, отчаянно щёлкая переключателями. — На перезагрузку системы понадобится две минуты.

— Ситх! Ладно. Займись щитами. На мне манёвр, — юноша отчаянно повёл корабль в штопор, уклоняясь от возомнивших, что они уже почти победили, дроидов. Ещё один такой взрыв — и всё, финиш.

Они лишились одного из зенитчиков… плохо. Очень плохо. Как назло, на грузовик он взял с собой минимум экипажа, уделив главное внимание охране юнлингов. Заменить некем было. Проклятие!

Краем глаза заметив движение за своей спиной, джедай лишь на мгновение позволил себе отвлечь внимание. И едва не пропустил очередную атаку. Облачённый в своё простое, но традиционное церемониальное одеяние, Шив Палпатин уверенно забирался на место выпавшего стрелка, устраиваясь в кресле за зенитной турелью корабля.

— Ваше Превосходительство! Слезьте оттуда! Если в нас снова врежутся, вы первыми погибнете.

— Я в любом случае погибну, если мы не выберемся из этого ада, Энакин, — очень серьёзно ответил седой правитель Республики, сжимая пожилые, но крепкие руки на гашетке. — И отсутствие второго стрелка только повышает шансы подобного исхода. А чтобы в нас не врезались, сосредоточься на полёте.

— Не хочу вас оскорбить, но вы хоть понимаете, как этим пользоваться? — ругаясь, как завсегдатай кантины на Татуине, падаван в последнее мгновение уклонился от очередных любителей близкого контакта. Вторую партию обратила в пылающие обломки Зулли.

— После начала войны я, как и многие сенаторы, прошёл краткий курс теоретической подготовки.

— О да, это очень обнадёживает.

— Ты предпочёл бы, чтобы у тебя в принципе не было человека, который может сесть за орудие? — всё с той же абсолютной невозмутимостью парировал канцлер.

— Нет…

— Тогда, сынок, будь добр, помолчи — и знай рули, — первым же выстрелом Его Превосходительство отправил в небытие ещё один брандер. — Хм. Новичкам везёт…

Энакин не знал, сколько продолжался этот танец со смертью. Не заметил, как вокруг их несчастного грузовика вновь замерцал щит. Не был уверен, что помнил, когда именно от них всё же отстали «Стервятники» — до того, как громада дредноута оказалась перед самым носом, или после.

Окончательно в себя он пришёл только в тот момент, когда транспортники и грузовики полностью пристыковались к ожидавшему их в тылу военному кораблю.

— Всё, Энакин. Уже всё, — спустившийся из «гнезда» Палпатин успокаивающе, мягко, но удивительно непреклонно всё же оторвал руки юноши от панели управления. — Всё хорошо, выдохни. Ты справился. Все корабли добрались не совсем невредимыми, но целыми. Жертв среди вашей молодёжи нет.

— Спасибо, — Скайуокер блаженно выдохнул, откидываясь в кресле. — Прошу прощения. Благодарю, Ваше Превосходительство. Вы тоже отлично справились — особенно для гражданского лица. Судя по результату, — Энакин с удивлением бросил взгляд на запись бортового компьютера. — Из вас вышел бы отличный военный.

— Ну спасибо, — хмыкнул Шив, вновь принимая свою обычную степенность. — Из уст молодого джедая, полагаю, это стоит считать комплиментом.

Корусант, Храм Джедаев

Когда врата Храма пали под ударом пушек дроидов, Кеноби глубоко вздохнул, сосредотачиваясь и активируя световой меч. Синее лезвие клинка вырвалось с тихим гудением, что быстро стало практически неслышным — в поднявшемся грохоте от постоянных взрывов даже собственный голос ощущался ушами, только если орать во всю глотку.

— Товсь! — рявкнул Винду, занявший позицию на центральной баррикаде. Сам Оби-Ван вместе с Восом командовали правым флангом. Толм и Цин Драллиг были слева.

Сепаратисты не скупились. Никаких тупоголовых и легко вооружённых В-1, что служили обычным пушечным мясом и представляли опасность только в случае стократного численного превосходства. Этих жестянок Оби повидал ещё во время Набуанского кризиса. Нет, в бой шли тяжёлые боевые машины новых моделей — из тех, что совсем недавно устроили резню среди джедаев, участвовавших в операции на Джеонозисе. Воздух разом наполнился вспышками тяжёлых бластеров, что волной пронеслись по импровизированным, наспех созданным укреплениям.

Вот на узорчатый пол упал первый, второй, третий клон. Затем к ним присоединился один из оставшихся в Храме до конца рыцарей — залпы дроидов нашли брешь в его защите…

Клоны открыли ответный огонь, сметя передние ряды штурмовавших последнюю республиканскую твердыню. Кеноби же как мог прикрывал «своих» бойцов, стараясь отражать направленные в них выстрелы. Желательно — обратно. Так сказать, со всей джедайской любовью и всепрощением.

Пока дело не дошло до ближнего боя — стрелки были куда более ценными, чем сам рыцарь. А учитывая, что им нужно было продержаться целый ситхов час — чем позже пойдёт рукопашная, тем лучше.

— Орудия — залп! — послышалось по комлинку со стороны Мейса. Занятый боем Кеноби лишь краем глаза мог посмотреть, что там творится. Магистр стоял непоколебимо, словно скала. Не только не кланяясь вражескому огню, но и то и дело Силой выдёргивая из строя дроидов очередную жертву. После чего, словно в игре в кегли, что бытует на некоторых отсталых планетах, отправляя В-2 обратно, так что металлическая туша сбивала нескольких собратьев.

Повинуясь приказу, пришли в движение установленные на баррикадах Z-6. Сшестеренные лучемёты начали неистово вращаться вокруг орудийных осей, проходясь смертоносным шквалом по авангарду нападавших. С широких балконов, на которых открывался отличный вид на вестибюль Храма, ударили тяжёлые лазерные пушки, оставив в рядах жестянок настоящие прорехи.

— Неплохо начали, — справа послышался голос Квинлана. Кеноби чуть повернул голову, с лёгким неодобрением смотря на друга. Даже сейчас, в тот момент, когда Храм доживал свой последний день, киффару словно всё было нипочём. Всё такой же обманчиво-расслабленный, Вос, держа клинок обратным хватом, небрежно отражал выстрелы дроидов. — Если они так и продолжат ломиться через парадный вход, может, мы ещё и Корусант таким манером удержим.

— Вос, — Оби-Ван недовольно дёрнул щекой, вслед за Винду Силой сминая очередного В-2 в большой дюрасталевый шар. После чего сбивая нескольких его товарищей. — Иногда ты положительно невыносим, хуже моего падавана.

— А мне что, нужно сейчас обрить мои шикарные дреды наголо и посыпать голову пеплом? — беззлобно огрызнулся киффар.

Кеноби не счёл нужным отвечать. В другой момент он, быть может, и не против был бы перекинуться парой саркастичных слов с приятелем во время боя. Но не сейчас. Хотя бы из уважения к этим стенам, что были домом для многих поколений членов Ордена…

Нет. Не то. Были домом для него. Лично. Бена Кеноби. Юнлинга, падавана, а затем и рыцаря. Несмотря на строгость наставников, проблемы падаванства, непростые отношения с Мастером — этот Храм был домом. В куда большей степени, чем для того же Энакина, попавшего сюда уже подросшим — и сразу в статусе падавана. Ученик не жил здесь с малых лет. Не впитывал дух этих залов с младенчества, не заводил себе друзей среди согрупников по яслям. Но — Кеноби знал, находясь с учеником последние несколько дней — даже для Скайуокера необходимость обрушить Храм на головы торжествующих противников казалась чем-то из ряда вон выходящим.

Для Оби-Вана же… Осознание подобного было словно световым мечом по нежным местам, выражаясь языком Воса. Или раной, глубокой и незаживающей — если говорить ощущениями самого джедая. А ещё осознанием, что старый мир, мир, где рыцарь родился, вырос и надеялся умереть — окончательно пошёл пеплом войны. И чтобы вернуть его — придётся пролить немало крови.

Дурное предчувствие выдернуло Кеноби из боевого транса. Не глобальное, нет. Что-то, что должно было произойти здесь и сейчас, на этом поле боя.

— Не высовывайтесь лишний раз, — скомандовал он подчинённым. — Что-то сейчас будет.

По рядам наступавших дроидов прошла рябь. Авангард, состоявший из В-2, разошёлся в стороны, разом уступая место новым гостям, но продолжая азартно палить из-за их спин. Джедай едва сдержал ругательство — теперь на позиции защитников Республики стройными рядами наступали пользовавшиеся дурной славой ещё со времён битвы за Набу дроидеки. Уже успевшие разложиться за спинами первых рядов нападавших и включить свои треклятые щиты, делавшие их неприятной целью для большинства видов ручного оружия.

И, что было ещё более отвратительно, поле затрудняло манипуляции Силой. «Схватить» окружённого энергетическим шаром техножука было многократно сложнее, чем обычного дроида. Особенно в бою. Вдвойне особенно, когда этот самый «жук» поливает тебя огнём из спаренных бластеров быстрее, чем три обычных дроида.

А техножуков этих сейчас шли сотни!

Кеноби всё же не удержался, процедил сквозь зубы длиннющее проклятие, прикрывая ещё одного клона и заставляя того пригнуться. Под огнём дроидек пало ещё несколько стражей Храма, присоединившись к уже лежавшим джедаям и клонам. В ответ вновь ударили лазерные пушки. Щиты шаров смерти с треском перегорали, лопаясь. Но на место каждой убитой дроидеки уже вставало две новых.

— Мейс? — по комлинку послышался вопрос Толма.

— Ждём, — последовал невозмутимый ответ. После чего, словно демонстрируя разницу между уровнем силы Магистра и обычных рыцарей, сразу десяток шаров смерти взмыл в воздух. Затем, живыми бомбами обрушился на своих бывших товарищей. Силовые поля сталкивались друг с другом, трещали и искрили, перегорая — сила удара, похоже, была поистине страшной.

— Я всегда знал, что Винду — страшный человек. Ещё тогда, когда он читал нотации провинившимся в яслях, — пробормотал под нос Оби-Ван, делая глубокий вдох и расслабляясь. Пушки и удары члена Совета позволяли остальным защитникам хоть немного переводить дух.

— Это он ещё не добрался до рукопашной, — тихо хмыкнул Квинлан. — Надо было поставить Магистра прямо в воротах, вместе с Троллем. Вдвоём бы всех положили.

— Я всё слышу…

Мимолетная шутка на мгновение разрядила обстановку. Однако расслабляться было рано.

— Магистр Винду, — по общему каналу связи один за другим начали раздаваться голоса командиров других подразделений, расставленных по всем рубежам Храма. — У ангаров замечен противник. Рвутся к кораблям!

— То же самое. Атаковано машинное отделение.

— Противник на верхних этажах! Прошёл мимо датчиков движения и камер.

— Кто? Калишцы? — резко спросил киффар, потеряв разом всё веселье. Уже напрямую столкнувшийся (и едва не поджарившийся при этом) с результатами деятельности сепаратистских диверсантов, Квинлан по достоинству оценил мастерство врага.

— Никак нет. Что-то новенькое. По виду дроиды, но двигаются так, словно проходили боевую подготовку и командное спаивание. Но это не серия IG, больше похожи на жестянки Конфедерации.

Звуки выстрелов пополам с проклятиями заставили Кеноби на мгновение повернуть голову, не забывая, впрочем, парировать направленные на него разряды бластеров. На балконах уже кипело сражение — похоже, противник пробрался по вентиляционным шахтам. Лазерные пушки молчали, их операторам было сейчас явно не до того.

— Всем внимание, — Винду вновь резко взмахнул рукой в сторону перших напролом жестянок, давя и сминая волну нападавших. — Отходим. Кеноби, веди свой отряд к ангарам. Делай что хочешь, но корабли должны быть готовыми к запуску. Вос — помоги на балконах. Уводи клонов оттуда. Толм, Драллиг, прикрываем отступление. И приготовьтесь — задействуем вторую схему.

Оби-Ван глубоко вздохнул, отдавая команду своим солдатам и отступая вместе с ними. Отход отряда замыкали стрелки с Z-6, что успели поднять свои лучеметы с импровизированных лафетов, и несколько джедаев во главе с Кеноби.

«Вторая схема» означала, что враг, как и в случае с башнями ПКО, задействовал диверсантов, и удержать главный вход уже не представлялось возможным. Значит, пришло время подорвать часть заложенных зарядов, обрушив вестибюль за отступающими — и, тем самым, завалить Врата, позволив джедаям продержаться дольше.

Рыцарю оставалось лишь надеяться, что до «третьей схемы» не дойдёт. Смерти он не боялся, но обрушать уже весь Храм до того, как они сумеют выбраться, чтобы похоронить под его обломками и себя, и врага, всё-таки не улыбалось.

Корусант, Верхние уровни

— Вот как, значит.

Золотые глаза Гривуса пристально сощурились, смотря на то, как последняя крепость его врагов содрогнулась до самого своего основания.

С наблюдательного пункта генерала не было видно, что происходило сейчас внутри. А вот камеры дроидов изображение передавали отлично.

Изначально всё шло по плану. Едва джедайская погань поняла, что ещё немного — и им отрежут все выходы для отступления, они начали отступать. Дроидеки, поддерживаемые огнём супердроидов, устремились было вперёд. Один за другим через разрушенные ворота в цитадель начали проникать уже дроиды с тяжёлым вооружением. И вдруг…

Колонны, поддерживавшие потолок просторного зала, вид на который открывался с парадного входа Храма, с грохотом обратились в кучу щебня, осыпав наступавших дроидов мраморной крошкой. Мгновение спустя — та же судьба постигла верхние опоры. Раздавались взрывы и в стенах…

Медленно, словно нехотя, выложенный мозаикой из полированного камня потолок начал проседать, змеясь трещинами. На мгновение он застыл, словно собираясь с мыслями, размышляя — стоит ли падать? После чего свод рухнул разом, мгновенно и неотвратимо, погребая под собой отчаянно верещавших дроидов. Ворота тоже не устояли — на их месте сейчас, покрываясь оседающей пылью, была лишь груда расплавленного камня.

— Мой Хан? — подал голос Хейру. — Какие будут приказания?

Кимаен тихо хмыкнул, скрестив когтистые руки на груди.

— Следует отдать должное. У них всё же проявились зачатки смелости и готовности драться до конца, — с лёгким смешком произнёс правитель Кали.

Он не ошибся, изначально послав на разведку дроидов-коммандос, вместо первоначального плана устроить диверсии самому. Спасибо предупреждению и способностям Лига. Сын почуял неладное загодя. И не ошибся — в отличие от кореллианских крыс, местные джедаи извлекли уроки из собственных поражений.

«Минирование входа, значит? Интересно… в первую очередь то, насколько велико их отчаяние? Готовы ли они обрушить свою крепость полностью, лишь бы она не досталась нам?»

— Скажи госсамцам и наёмникам, пусть не лезут, — небрежно бросил Гривус. — Я не собираюсь терять живых, если джедаи решат подорвать весь Храм разом. Завалы в парадном входе сейчас разбирать долго… и бесполезно. Пусть вперёд идут дроиды-коммандос. За ними — дроиды-пауки и десант из В-2. Обстрел здания не прекращать, особо следить за выходами из ангаров — поставить около них дополнительные батареи. Первую партию «Стервятники» ещё гонят. Но больше ни один корабль не должен покинуть эту общую могилу целым.

Корусант, орбита, «Дух Мщения»

Время тянулось просто убийственно медленно. И когда Зеро говорил убийственно — имелось в виду в самом буквальном смысле.

Едва поняв, к чему дело идёт, что ещё немного и вожделенная добыча в виде канцлера ускользнёт из рук в последний момент — адмирал флота Конфедерации бросила в бой всё, что у неё было. И если оставшиеся брандеры, что запускались в сторону противника волна за волной, ещё удерживали на расстоянии корабли линии, то «Стервятники», «Гиены» и прочий москитный флот пошли сплошным потоком, как на до сих пор сопротивлявшийся республиканский флот, так и к планете, явно желая не дать оставшимся на Корусанте джедаям отступить. Прекрасно понимая, что сейчас творилось там внизу, Лелуш мог только пожелать удачи собственной ученице и молить Силу, чтобы Зулли, Энакин, и остальные всё-таки выжили.

За себя Чёрному Принцу молиться было некогда: всё внимание командира было поглощено буквально ручным управлением медленно таявшим флотом.

— Брандеры на центре — залп по этим координатам, — пальцы командира со скоростью, едва различимой человеческому глазу, мелькали по голокарте сражения. — Блейк, наша эскадра прыгает сюда. Сосредоточить огонь на этих трёх судах. Пятая — сюда…

Чувствуя очередной лёгкий рывок под ложечкой, Лелуш позволил себе на мгновение устало прикрыть аметистовые глаза, прежде чем качнуть головой в защитной маске и вернуться к делам.

Они держались. Медленно пятились по орбите планеты, теряли корабли, оставляя их искрящиеся остовы дрейфовать в пустоте космоса — всё же для открытого сражения их было слишком мало. Но держались.

Разделив корабли линии на центр, левый и правый фланги, Лелуш постарался сделать так, чтобы между ними и противником было как можно больше… посторонних предметов. Благо на орбите дрейфовало уже достаточно мусора. В ход сейчас шло всё.

От сейсмобомб, приберегаемых как раз для случая, когда начнутся сражения на относительно близких дистанциях — благо они прекрасно выкашивали истребители и малые корабли. До заведения кораблей противника ложным отступлением прямо под ионные и турболазерные пушки Храма, что продолжал огрызаться с поверхности планеты. Удалось даже перенаправить на корабли управление орбитальными защитными мониторами, что, следовало отдать должное, неплохо держали удар сепаратистского флота.

Про фланговые удары и говорить было нечего — за всю Битву за Корусант они зарекомендовали себя прекрасно. Правда, чем дальше, тем меньше прибегал к ним Лелуш. Теперь, когда маяков не было, постоянные гиперпрыжки внутри системы занимали куда больше времени. Не говоря уже о том, что, перегруженные тринадцатью днями боя и постоянных скачков, гипердвигатели зачастую отказывались работать. В лучшем случае, просто перегорали. В худшем — взрывались, иногда забирая с собой весь корабль. После нескольких таких случаев Зеро пришлось перераспределять силы на ходу, отбирая корабли для ударов в тыл из тех, у кого двигатели пока что ещё работали стабильно.

Совершив ещё один быстрый рейд в тыл противника и подорвав очередной «Лукрехалк», эскадра, возглавляемая «Духом Мщения», вернулась под прикрытие центрального ударного кулака, возглавляемого Джереми. После чего с места сорвался ещё десяток брандеров, отгоняя постепенно всё больше наглеющие крейсера Сев’ранс. Словно в ответ — ещё два защитных монитора Корусанта, на левом фланге — исчезли во вспышке взрыва, заставляя корабли сместиться.

Этот последний час тянулся мучительно медленно.

— Генерал Рейгос, — на голопроекторе вспыхнуло изображение Скайуокера. Аметистовые глаза удовлетворённо сощурились. Энакин предстал взъерошенным, вспотевшим, с лёгкой безуминкой в глазах, но точно живым и даже лучащимся довольством. — У нас всё получилось. Юнлинги, канцлер и содержимое Золотого Хранилища доставлены на «Аккламатор» «Тень». Ваша ученица и оставшиеся целыми истребители направляются обратно.

Лелуш слегка откинулся на спинку стула, удовлетворённо вздохнув. Получилось! Они всё-таки сделали это!

И, что не менее важно, его ученица выжила и справилась.

— Уходите оттуда к месту встречи, пока Сев’ранс не попыталась перехватить. Между вами, конечно, планета, но тем не менее. Живо!

Отпустив юную надежду джедаев, Зеро открыл канал связи со своим заместителем со стороны клонов.

— Джереми, свяжись с Зулли, а также мастерами Секурой и Фисто. Пусть истребители направляются к линейным кораблям и готовятся ко второму заходу. Нам ещё вторую партию вытаскивать.

Мгновение спустя к фигуре отдавшего честь полковника прибавилась голограмма Магистра Винду. Выглядел корун неважно. Одежда и доспех явно подпалены взрывом, а кое-где — и потрёпаны бластерным огнём. Щёку расчертил свежий ожог, явно оставленный выстрелом.

— Что у нас плохого? — поинтересовался бывший принц, попутно отдавая приказы кораблям.

Что характерно, он оказался прав.

— Очень смешно, — мрачно усмехнулся Мейс. — Если коротко, нас заперли в Храме. Учитывая количество «Стервятников» и орудийных расчётов вокруг, стоит нам вылететь — и наши звездолёты просто превратят в решето. Взорвали несколько залов. Атаки дроидов пока что отбиваем, но такими темпами — не знаю, сколько мы продержимся.

— Уж точно больше нашего, — вернул мрачную усмешку Лелуш. Впрочем, незаметно под маской. — Я понял вас, Магистр. Держитесь, помощь идёт.

Учитывая, сколько дроидов-истребителей сейчас наводнило небеса Корусанта, вновь посылать туда звенья истребителей означало лишь даром положить солдат. Один раз сепаратисты упустили прошмыгнувшую между пальцами добычу. Второй раз такой трюк не удастся.

Зачистить территорию с орбиты? Поможет против наземных войск, но не против «Стервятников». Малые корабли? Слишком долго, и опять же — потери…

Пальцы в когтистых перчатках царапнули подлокотники кресла.

— Всем кораблям, приготовиться к отступлению по моей команде. Как только заберём джедаев из Храма…

Снимать с обороны крупные корабли не хотелось. Но теперь, когда до момента ухода осталось совсем немного, а главная добыча Дуку уже бежала… можно было рискнуть.

Корусант, Храм Джедаев

— Расчётное время прибытия… прибыли, — Кеноби облегчённо выдохнул, вместе с Винду Силой баррикадируя пролом в стене камнями и обломками дроидов, что накопилось здесь уже немало, после чего вбегая по трапу корабля. — Три минуты на зачистку периметра, после чего взлетаем. Двигатели на старт!

Сквозь раскрывающиеся врата ангара Оби-Ван, быстро переместившийся в рубку управления, отлично мог наблюдать разворачивающиеся зрелище.

Три «Аккламатора» астероидами рухнули в воздушное пространство над Храмом Джедаев. Счетверенные турболазеры крейсеров мгновенно испепелили самые крупные орудийные расчёты, что блокировали вылет из Храма. Лазерные пушки крошили в металлические осколки летавших мимо «Стервятников».

Помощь подоспела, словно гигантские орлы из древней легенды.

— Кто бы мне сказал несколько месяцев назад, что я, как ребёнок, буду радоваться военным кораблям, зависшим около Храма и превращающим его окрестности в спёкшийся шлак — не поверил бы, — пробормотал под нос киффар. Оби-Ван поневоле усмехнулся шутке.

— Взлетаем, — устало произнёс корун, проходя к панели управления кораблем, и дистанционно отдавая самую страшную за последние дни команду.

Корабли с оставшимися в живых защитниками Храма, джедаями и клонами, что сражались плечом к плечу, наконец, вырвались на свободу, устремляясь к подоспевшим звездолётам помощи, что продолжали активно зачищать пространство вокруг них.

— Десять секунд. Девять… — голос Винду звучал глухо.

В тот момент, когда транспортники уже стыковались с центральным «Аккломатором», цитадель, помнившая целые эпохи, содрогнулась, начав проседать внутрь себя — как раз под центральной башней. Обитель Джедаев рушилась, погребая под своими руинами тех, кому не было суждено отпраздновать победу.

Корусант, Орбита, «Дух Мщения»

— Всем кораблям. Уходим!

Зеро облегчённо откинулся на спинку кресла, довольно дыша и смотря на то, как на голокарте три корабля, что должны были забрать оставшихся, возвращаются на орбиту.

Они сделали это. Вопреки тому, что противник не был грушей для битья и отвечал силой на силу, а хитростью на хитрость. Они не проиграли — там, где всё было против, где просто не проиграть было невозможно. И сейчас они отступали организованным порядком, сохранив флот, армию и готовность драться дальше.

Человек в маске вновь сотворил чудо, сделав невозможное возможным — а как ещё это было назвать?

Флот Республики отходил от планеты. «Дух Мщения» уже готовился к последнему за этот день, как надеялся Лелуш, гиперпрыжку. Три. Два. Один…

Лёгкая дрожь сотрясла капитанский мостик.

— Проклятье, нет! Только не это! — не рявкнул, по-настоящему взвыл Соло, отчаянно просматривая информацию, поступившую на датапад.

— В чём дело? — сощурился бывший принц, подозревая худшее. Всё же «Дух» совершал в эти тринадцать дней слишком много гиперпрыжков за раз…

— Гипердвигатель! Нам повезло, взрыва не произошло, но он накрылся!

— Ситх, — процедил Зеро сквозь зубы, анализируя ситуацию и просчитывая варианты. Пальцы уже активировали голопроектор связи. — Идём из системы своим ходом, пока не оторвёмся от преследователей. Ещё не все «Аккламаторы» покинули систему. Состыкуемся с одним из них, — его полковник наконец принял входящее сообщение. — Джереми, у нас проблема. Попробуй…

Ситуация была неприятной. Но всё же не настолько, чтобы паниковать.

Выстрел из гигантской ионной пушки «Реваншиста», вырубивший все системы корабля, начиная двигателями и заканчивая связью, оборвал возглас Лелуша. «Дух Мщения» тряхнуло, на этот раз — уже намного сильнее, чем при отключении гипердвигателя.

Кажется, совершенное чудо всё же взимало свою цену…

Корусант, орбита

Корун прикрыл глаза, приложив кулак к груди, там, где мерно стучало сердце. Облачённые в металл сомкнутые пальцы ударили о дюрасталь доспеха. Кеноби в прощальном жесте родной планеты коснулся пальцами лба, затем губ. Вос пробормотал едва слышное ругательство.

Флот Республики, прикрываясь защитными мониторами Корусанта, спешно отступал от павшей столицы. Где-то там, внизу, оседала пыль от руин разрушенного Храма. Дроиды начинали полномасштабную оккупацию планеты. Наверху же армада сепаратистов методично избавлялась от оборонительных платформ. Частью, уничтожая издалека, частью, отключая базз-дроидами, что теперь могли работать, не опасаясь огня вражеских истребителей. Явно рассчитывали со временем использовать уже для своих нужд.

Впрочем, не это сейчас привлекало внимание уцелевших защитников Республики. Взгляды всех присутствовавших были прикованы к другому месту голокарты.

В образовавшуюся после залпа ионных пушек брешь в стремительно распадавшейся защите не спеша вплыл флагман Конфедерации, испещрённый пробоинами после тринадцати дней боёв, с почти начисто оторванным носом — но всё ещё представляющий грозную силу. Подобно ленивому хищнику, что идёт к уже поверженной добыче, «Реваншист» с достоинством приблизился к попавшим под удар кораблям, плававшим в космической пустоте сломанными игрушками. После трёх залпов этого монстра не успевший восстановить все системы «Аккламатор» превратился в космическую пыль. Дрейфующий же без управления «Мародёр» явно попал под притягивающий луч, быстро исчезнув в брюхе крейсера.

От корвета отстрелились было спасательные капсулы. Однако, прежде чем джедаи успели что-то предпринять, их также весьма быстро собрали притягивающим лучом.

Магистр слегка вздохнул, чуть склоняя голову и отдавая дань уважения рыцарю, что с честью исполнил свой долг до самого конца.

— Генерал Рейгос. Да пребудет с тобой Сила.

Корун резко развернулся, уже собранным и спокойным взглядом смотря на голограммы уцелевших джедаев.

— Уходим к месту встречи. Зул, — глаза Винду задержались на застывшей каменным изваянием полуфоллинке.

Сердце кольнуло сочувствие. Разменять второго Мастера за несколько месяцев, с которым у девочки уже потихоньку начали завязываться Узы Силы… не всякий падаван сможет перенести это. Когда отступление и переброска войск завершится, девочку будут ждать целители. Но пока что у них был каждый световой меч на счету.

— Принимай командование Шестнадцатым Легионом. Пока что временно, пока не соберёмся на месте встречи. Затем решим, кто возглавит клонов. Возможно, это ещё предстоит обсудить — все выжившие в этой битве падаваны будут удостоены внеурочного рыцарского звания. Проявленный героизм зачтётся за выпускные испытания.

— Мы не… — голос алокожей слегка, самую малость, дрогнул. Кажется, девчонка прилагала неимоверные усилия, чтобы скрыть своё состояние. Слова о возможном рыцарстве как будто и не были услышаны. Впрочем… неудивительно.

— Зул, — из голоса коруна исчезли любые намёки на мягкость. Остался лишь командующий армией. Волевой, жёсткий и требующий исполнения приказов. — Я понимаю твой незаданный вопрос, и соболезную твоей потере. Но — нет. Мы не будем рисковать всем оставшимся флотом ради призрачной надежды вытащить одного-единственного джедая.

Винду отдавал себе отчёт — там, над Корусантом, во многом Рейгос спас их жизни, вытащив с осаждённой планеты. Не говоря уже о его полководческих талантах, потеря которых была утратой не только для Ордена, но и для Республики в этой войне. Однако один не мог быть важнее всех. Особенно сейчас.

— Ты была на Джеонозисе и знаешь, чем закончилась открытая атака и попытка вытащить трёх человек. Кеноби, без обид. Мы не можем позволить себе ещё одной такой вылазки. Ты ничем не сможешь ему помочь, если сейчас пошлёшь флот в атаку. Если твой наставник останется в живых, в чём я, к сожалению, сомневаюсь, со временем мы сможем отправить Теней для его освобождения. Но не раньше, чем обоснуемся на новом месте и восстановим хоть какую-то инфраструктуру, — Магистр явно дал понять, что разговор окончен. Мысли уже были заняты дальнейшими планами.

— Уходим в гипер к месту встречи для перегруппировки флота. Затем, нас ждёт марш-бросок к Камино. Мы не можем позволить себе потерять в придачу к столице ещё и поставки новых бойцов. Да пребудет с нами Сила.

* * *

Как только голопроектор погас, полуфоллинка позволила себе тяжело опереться на приборную панель, слегка судорожно дыша и сжимая край проектора облачёнными в перчатки пальцами. Стоявший рядом Джереми аккуратно поддержал за локоть, дабы в случае чего предотвратить падение.

Зулли уперлась невидящим взглядом в дюрасталь. В голове было абсолютно пусто, точно корабельный дроид уборщик пылесосом вобрал в себя всё, что только мог. Эмоции — которых сейчас не было абсолютно. Только звенящая, отдающая болью в ушах пустота на их месте. Не было и мыслей — ни о свалившемся на неё временном командовании, которое сейчас ложилось на плечи грузом. Ни о замаячившем впереди рыцарстве, хотя в любой другой момент эта новость вызвала бы радость и гордость — полуфоллинка и не думала, что может получить заветное звание, стать полноценным джедаем так скоро. Но сейчас и эта новость не вызвала абсолютным счётом ни-че-го. Усталость последних дней вкупе с этим, совершенно чудовищным финалом, окутали девушку со всех сторон, затягивая незримую удавку на горле.

Остаться без Мастера. Снова…

И снова — она ровным счётом ничем не могла помочь. Как в случае с Глайвом, фоллинка была не более чем куском бесполезного пууду, что могла только стоять и смотреть на то, как красноглазая сука делает своё чёрное дело.

Снова. Забирает. Жизнь. Уже. Второго. Её. Мастера!

В тихом, бессильном бешенстве Ксисс ударила кулаками в латных перчатках по металлическому краю стола для брифингов, оставляя вмятины. Однако гнев ушёл так же быстро, как и появился, уступив апатии и пустоте, которая пожирала девушку со всеми потрохами.

Она ничего не могла сделать. Ни-че-го. Кроме разве что сейчас броситься в самоубийственную атаку, послав «Аккламатор», на котором она находилась, на сверхсвете — подобно брандерам, что использовались во время битвы за Корусант — в сторону вражеского флагмана. Если уж она не могла спасти Мастера, то хотя бы отомстит за него, разом обезглавив и синекожую тварь, и всю Конфедерацию разом.

Не такая уж плохая мысль, на самом деле…

От суицидально-героических мыслей фоллинку отвлекли. Не клоны, нет — они сейчас пребывали в довольно подавленном состоянии, пусть и меньше, чем сама Зулли.

Только едва заметный для сознания тихий стук. Почти неслышный, едва уловимый — в глубине её разума. Медленный, точно биение сердца находящегося без сознания человека.

Подобное девушка уже чувствовала, когда ещё был жив Мастер Глайв. После нескольких лет учёбы под его началом по этому мерному или, наоборот, учащённому стуку, падаван могла понимать, в каком мастер состоянии, а со временем — постепенно научилась даже считывать его поверхностные эмоции. И этот же стук прекратился — когда его голова отделилась от плеч.

Узы Силы. Незримая нить, что зачастую возникала между учителем и учеником. Такая у Ксисс была с прежним наставником. Но если так, то…

Зелёные глаза расширились. Зул, стараясь не дышать, прислушалась к себе, проверяя, не почудилось ли, и не оборвётся ли эта ниточка прямо сейчас. Или через минуту. Или через две.

Нет, ничего. Вопреки прогнозам Магистра, кажется, Мастер всё ещё дышал! Да, судя по медленному сердцебиению, он был без сознания. Но он был жив!

Зулли облизала пересохшие губы, переводя взгляд то на шлем от доспеха, подаренного Учителем, то на собранный ей световой меч. По сути — символ Ордена.

Рейгос был жив. Неизвестно, надолго ли, но тем не менее.

Но Магистр Винду приказал отходить. И в открытом бою они точно не смогут его отбить. Мастер ей голову оторвёт, если она положит всех Чёрных Рыцарей в бесплодной попытке его спасти.

Но бросить Учителя… Или ждать, пока Тени смогут проникнуть на Корусант…

— К ситху, — пальцы Зулли сжались в кулак. — Джереми. Две новости. Первая. Мастер жив, я ощущаю это Силой. Второе. Нам с тобой нужно придумать, как вытащить его — но при этом не угробив в открытой атаке Легион.

Стоявший рядом клон чуть приподнял брови.

— Генерал, — полковник не стал добавлять к званию, которого полуфоллинка пока не заслуживала, слово «временный». — Учитывая поступивший от Магистра приказ… вы понимаете, что будет означать ваше неповиновение?

— Понимаю, — полуфоллинка выдохнула сквозь стиснутые зубы. — Дезертирство. Беру ответственность на себя. Кроме того, основные силы легиона отправятся, как им и полагается, к месту встречи. Со мной пойдут только добровольцы. Всё равно действовать придётся малой группой — большой отряд слишком заметен. Он ничего не сможет сделать. И да, Джереми, без чинов. В конце концов, я минут десять назад была твоим заместителем, а не наоборот.

От Джереми «пахнуло» одобрением. Кажется, дальновидность девушки пришлась ему по душе. Ровно как и нежелание отправлять братьев-клонов на гибель понапрасну.

— В таком случае, я с тобой. И у меня есть парочка идей. В копии блока данных генерала Рейгоса, что была передана мне на хранение, был один крайне любопытный контакт…

* * *

Если Винду не был идиотом — а он им не был, — флот Республики сейчас спешно переходил в гипер, и попыток спасти «Дух Мщения», так неудачно попавший под залп главного ионного калибра вражеского флагмана, можно было не ждать. Даже от Чёрных Рыцарей или Зулли — если подобные поползновения и были (а они вполне могли бы быть), корун их пресёк бы в самом зародыше.

Абсолютно верное решение. Сам Лелуш сделал бы ровно точно так же на его месте. За свою карьеру военного — людьми жертвовать приходилось.

Оставалось только понять, как лучше им самим поступить в ситуации, когда их спасательную капсулу, одну из тех, в которой экипаж попытался спастись, постепенно притягивали всё ближе к исполинской громаде «Покорителя», которую уже можно было рассмотреть в иллюминатор невооруженным глазом, без всякого миллионократного приближения. Их попытка сбежать и затеряться, хотя бы на время, в системе, полностью провалилась.

Что было с остальными капсулами, покинувшими «Дух Мщения», бывший принц понятия не имел. Впрочем, судя по тому, что Сев’ранс не пожалела сканеров и генератора притягивающего луча, чтобы заполучить не только корабль, но и спасательные капсулы — вместо того, чтобы превратить и то, и другое в космическую пыль, как она это делала с остальными судами, адмирал сепаратистов очень хотела побеседовать с Зеро лично.

Проклятие!

Не в первый раз Лелуш оказывался абсолютно беспомощным перед своим противником. Достаточно было вспомнить его пленение одним предателем. Крайне неприятные ощущения. В первую очередь, собственной беспомощности, когда ты ничего не можешь сделать. Стоя на коленях перед своим проклятым отцом и ощущая, как из его головы против воли выжигаются воспоминания, заменяясь нужной Императору картинкой, он в своё время ощутил это в полной мере.

Аметистовые глаза сощурились. Рыцарь глубоко дышал, стараясь привести себя в норму.

Спокойно. И не из таких передряг он, в конечном итоге, выходил победителем. Главное над Корусантом — он сделал. Заработал уважение высшего командного состава, привлёк внимание канцлера. Всё это ещё пригодится, когда Зеро освободится из плена.

А он освободится. Рано или поздно.

Чёрный Принц заложил руки за спину, когда шлюзовую дверь начали резать. В пальцах замелькали рукояти световых мечей. Судя по видному в иллюминатор — они, наконец, оказались на палубе ангара.

— Сэр? — подал голос Блейк. Капитан корабля был непривычно бледен. Но паниковать, вроде, не собирался. Остатки экипажа из числа людей и Чёрных Рыцарей во главе с Корнелием, что сейчас толпились позади своего командира, чуть нервно сжимая оружие.

— Не стрелять без команды, — глухо произнёс Лелуш, прикидывая варианты действий. Пока что выходило так себе: сказывалась и окончательно ухнувшая в тартарары ситуация, и тринадцать суток без нормального сна. — Я постараюсь сохранить вам всем жизнь. Не делайте глупостей. Вдевятером мы эту махину не захватим, а бессмысленно вами жертвовать я не собираюсь.

Ну как… можно было бы попытаться, и имелись бы даже неплохие шансы. Будь экипаж и десант вражеского судна живыми существами, из плоти и крови. А не дроидами, против которых его самое главное оружие было абсолютно бесполезно!

Значит, скорее всего — плен. Вряд ли убийство. Разве что кое-кому делать нечего — отлавливать спасательные капсулы по системе, только для того, чтобы лично снести голову каждому световым мечом.

Плохо. Но лучше, чем смерть. Есть перспективы на побег, или, если повезёт, на обмен пленными.

Лелуш чуть повёл плечами, на которых покоился плащ, когда шлюз пал. Хоронить себя он точно не спешил.

— Выходить по одному, с поднятыми руками. Оружие на пол, — произнёс женский голос. Слишком знакомый женский голос.

Мысленно вздохнув и коротко кивнув подчинённым, полководец первым вышел из капсулы. Встроенная в маску оптика отрегулировала перепад света.

— Лу Рейгос… — пылавшие огнём глаза чисса, казалось, прожигали в Зеро дыру. Ученица графа чуть склонила голову на бок, рассматривая его, точно причудливое насекомое, пока остальные обитатели спасательного бота вылезали, настороженно озираясь на вставших строем В-2 и передавая им своё оружие. — Человек, из-за которого я провела тринадцать суток, не сомкнув глаз, упустила канцлера и полную победу в этой войне…

К лёгкому довольству Лелуша, выглядела адмирал действительно потрёпанной. Под багровыми глазами залегли казавшиеся на синей коже почти чёрными круги. Веки опухли. Рот был плотно сжат.

Впрочем, он сомневался, что сам сейчас под маской выглядит лучше.

Во всей этой ситуации хоть немного радовало лишь одно: судя по прозвучавшим обвинениям, он сумел задеть гордость адмирала за живое.

— Сев’ранс, эта претензия взаимна, — слегка фыркнул джедай, сдавая клинки своей противнице. Та, осмотрев необычную форму и тихо хмыкнув, повесила их на собственный пояс.

— Последнее желание перед сдачей?

— Отныне ты будешь считать меня своим Мастером и повелителем, графом Дуку, — в безликой маске на мгновение раскрылась небольшая щель. Правый глаз отдался уже привычной лёгкой болью с алой вспышкой.

Воздействовать на эту тварь Силой можно было не пытаться. Мечи — даже не смешно. Не важно, будь у Рейгоса один меч, два, или сто два — Танн нарезала бы его тонкими ломтиками, глазом не моргнув. Потенциал этой женщины он мог оценить ещё на Мандалоре. Оставался Гиас. Крайне плохо действовавший на одарённых. Но всё-таки действовавший! А утопающий, как известно, хватается за соломинку.

И на какой-то миг ему показалось, что чудо всё-таки произошло. Сработало! Во всяком случае, Сев’ранс недоумённо моргнула, пошатнувшись.

Но затем… адмирал громко и с явным наслаждением фыркнула, помотав головой и взглянув на своего визави с явной насмешкой.

— Рейгос, — чисс вскинула руку, сжав пальцы, так что Лелуша приподняло в воздух. Чёрный Рыцарь захрипел, пытаясь разжать незримую удавку на горле. Сердце бешено стучало, глаза — он чувствовал — начали выходить из орбит. — Отдаю тебе должное, как полководец ты не уступаешь лучшим представителям моего народа. Но вот в том, что касается Силы… тебе ещё учиться и учиться.

Трое клонов во главе с Корнелием, ещё не сдавшие оружие, открыли было огонь в сторону адмирала. Похоже, они решили, что Танн всё же решила казнить всех прямо здесь, и отказались умирать просто так. Но куда там! Сев’ранс и бровью не повела, выставив вперед вторую ладонь, так что выстрелы из бластеров с лёгкостью отразились от незримого щита. В ответ — хруст шеи, и один из полковников Лелуша рухнул мёртвой грудой. Оставшихся двоих изрешетили дроиды.

— Этого, — джедая с ощутимой силой приложило о стенку спасательного бота. Воздуха по-прежнему практически не было. — В гравикамеру для одарённых. Его капитана, — повинуясь движению руки, Лелуш впечатался в стену ангара, — на гауптвахту. Остальных — в расход, за попытку стрельбы при сдаче.

Судорожно хватавшего воздух рыцаря, точно куль с мукой, бросило на пол — прямо перед ногами Сев’ранс, в такт тому, как дроиды казнили проштрафившихся пленных. Джедай попытался разорвать силовой захват, напрягая как волю, так и тело — но тщетно. Как в тисках держала.

Дьявол…

— Хоть выспишься, — последним, что видел Зеро, был сапог адмирала, впечатавшийся в его маску.

Конец второго тома

Бисс

Многие разумные назвали бы эту планету раем. Разве что кроме тех, кто был привычен к климату пустынных планет, и жить не мог без палящего солнца, песчаных дюн и влаговыпарителей. Бескрайний голубой океан, множество рек и водоёмов, что вполне составили бы конкуренцию Озёрному Краю Набу. Мягкое сине-зелёное свечение, что ночью ровным слоем поднималось как от воды, так и от суши — то бесчисленное множество безвредных микроорганизмов поднимались в воздух, делая местные ночи невиданным, но прекрасным и завораживающим зрелищем.

Однако если бы сейчас кто-то посторонний вошёл в просторный, выложенный чёрным мрамором подземный зал с высоким потолком и мощными колоннами, он бы не испытал ничего, кроме отчаянного, первобытного, животного ужаса. Настолько воздух здесь, в абсолютно экранированном от внешнего сканирования, как технологического, так и Силового, укрытии, был наполнен ненавистью. Чистой, голодной, всесжигающей и неотвратимой — так выглядит поток раскалённой магмы, что ползёт со склона вулкана, готовый в любой момент начисто, без следа слизнуть неосторожного путника.

Нечувствительный к Силе человек просто ощутил бы непреодолимое желание бежать без оглядки как можно дальше от средоточия этой ненависти — худой фигуры в чёрном, что одну за другой исполняла фигуры Седьмой формы фехтования световым мечом. Необученный одарённый рухнул бы в корчах, не в силах справиться со столь сильным напором Тёмной Стороны. Даже матёрому джедаю могло бы поплохеть, настолько душным от злобы был воздух в подземном комплексе. Настолько его хозяин сейчас выплескивал наружу всё то, что накопилось у ситха за последние полтора месяца, прошедшие от совершенно внезапного перехода Конфедерации в наступление — до того дня, когда ему, словно крысе, пришлось бежать из собственной столицы, лично отстреливаясь от дроидов.

А между тем Сидиус не орал. Не сквернословил, не изрыгал проклятия, не казнил рабов, чтобы выпустить пар. И даже не рубил в хлам панель управления или какой-нибудь дорогостоящий прибор. Нет, будущий повелитель Галактики просто позволил себе отпустить Силу, которую он годы скрывал, прячась под самым носом у Ордена. Позволил себе на короткий миг не контролировать собственные эмоции и стать тем, кем он был на самом деле. Тёмным вихрем ненависти, что сейчас освещался изнутри только алыми всполохами светового меча.

И лишь одна-единственная фраза вертелась сейчас в разуме бесконечным циклом.

«Ты за это ответишь».

Алый клинок слился в единое колесо, когда его хозяин взвился в воздух, вертясь вокруг своей оси.

«Ты за это ответишь».

Сидиус камнем обрушился вниз, рассекая незримого противника пополам. И если на этом месте действительно оказался бы Дуку, его любимая Вторая форма бывшего джедая бы не спасла.

«Ты за это ответишь!»

О стены зала, предназначенного именно для того, чтобы сдерживать и прятать ото всех ситха в полной силе, вновь ударилась волна концентрированной ненависти, обращённой к тому, кто одной проклятой выходкой разрушил весь тончайший, любовно сделанный механизм, что был призван провести войну максимально аккуратно, возведя Палпатина на трон. Из-за чьего одного-единственного действия все уже давно расписанные, как по нотам, планы — просто пошли прахом на ветру.

Уже много после, когда бывший правитель Корусанта вновь взял себя в руки, его лицо перестало напоминать собой ожившего мертвеца, а глаза вернули прежний, естественный оттенок, Палпатин вернулся к делам. Предварительно, разумеется, выпроводив из своих покоев весьма очаровательную юную особу, что была всячески удовлетворена как плотски, так и материально.

После выпуска пара у ситха всегда разыгрывался аппетит. Во всех смыслах.

Палпатин налил себе виренского выдержанного и залпом осушил стакан, выдыхая и наслаждаясь тем, как огненный поток проносится по пищеводу. После чего, подцепив вилкой кусок местной чуть подкопчённой рыбы и с удовольствием закусив, с лёгкой ленцой облокотился на перила балкона, наблюдая за искрящимся внизу морем и размышляя. После того, как он выжал из собственных возможностей максимум, отпустив Силу, после холодного душа, первоклассного ужина и горячего секса, разум, пребывавший в состоянии перманентной ярости начиная с побега с Корусанта на грузовике, наконец начал работать так, как надо. На полную силу.

Глаза ситха, сейчас голубые, в задумчивости наблюдали за тем, как в воде мелькнул гигантский хвост представителя местной фауны. Травоядной — крупных хищников на Биссе практически не водилось, в отличие от той же Набу.

Планета-сад, что была открыта вновь не так уж и давно. Планета, что могла бы со временем стать восхитительным курортом — но стала крепостью, на которой замыкались два пути, что вместе пронизывали непроходимое Ядро Галактики насквозь — Бисская Дуга и Путь Глубокого Ядра. По сути, чёрный ход к Корусанту. И, что не менее важно, Бисс был местом одного из схронов Сидиуса — с лабораториями, занимавшимися изучением вопроса долголетия и потенциального бессмертия. Фактически — наследство Плэгаса, пусть и не прямое — он сам на Биссе никогда не был.

Новая столица Галактической Республики. Место заседания Сената (вернее сказать того, что от него осталось), ставка командования, временная штаб-квартира Ордена Джедаев.

Сидиус небрежно потянулся за ещё одним куском рыбки и бутылкой виски, вспоминая и смотря на звёзды — там, где сейчас постепенно начали создаваться новые оборонительные бастионы, призванные защитить столицу от возможного нападения. После чего мужчина отошёл к столу, щёлкнув по панели и открывая голографическую карту Галактики, что сейчас была раскрашена в разные цвета.

Забавно. Когда канцлер вместе с джедаями прорабатывали план эвакуации и искали место для новой столицы, Бисс оказался именно тем вариантом, что устроил каждую из сторон, военную и гражданскую, по всем критериям.

Первым моментом, понятное дело, была безопасность — в условиях ограниченности республиканского флота и наземных сил. Именно по причине безопасности, к примеру, был отброшен вариант Эриаду — и это несмотря на крайне выгодное расположение планеты на пересечении гипермаршрутов. Слишком далеко — на Внешнем Кольце, где сепаратисты чувствовали себя куда вольготнее, чем республиканцы. Нет, новая столица должна быть защищена максимальным образом, начиная от своего расположения и заканчивая планетарными и орбитальными укреплениями.

Вторым критерием являлась логистика — и здесь, к сожалению, были отброшены многие Центральные миры, находящиеся к Галактическому Востоку от Кореллианской трассы. Например, Алдераан. К сожалению, манёвр излишне много возомнившего о себе падшего джедая, к тому же, быстро переманившего на свою сторону Кореллию, что контролировала изрядный участок гиперпути, отрезал Палпатина от многих союзных миров.

И третий, весьма важный пункт. Возможность контролировать пути сквозь Глубокое Ядро. Слишком много было спрятано там, где корабли не рисковали летать, если не знали маршрута. Начиная с тайников самого Сидиуса, что ещё со времён своего становления канцлером изучал эту практически закрытую территорию, и заканчивая легендарным Тайтоном, Родиной Джедаев, секрет пути к которому Орден хранил едва ли не ревностнее, чем своё Золотое Хранилище.

Фондор, где располагались четвёртые по размеру и мощностям — после Фоэроста, Куата и Кореллии, конечно — космические верфи, к сожалению, отпадал. Правительство планеты поддержало сепаратистов. Впрочем, насколько знал Сидиус, среди фондорцев это решение не пользовалось популярностью. Это можно было использовать в своих целях.

Фоэрост? Увы, поддержал КНС, предвидя возможность, наконец, затмить собой Куат. А то и поживиться. Со временем, его придётся отбивать силой. Мимо этой планеты отступающим силам Республики и так пришлось пробираться окольным гиперпутём. Не говоря уже о том, что он находился слишком близко к Корусанту.

Императрица Тета, казалось бы, прекрасно подходила по всем трём критериям. К тому же, в отличие от малозаселенного Бисса, что представлял собой скорее крепость и уголок дикой природы, чем центр торговли, Тета была экуменополисом. Вот только было одно «но». Путь от Корусанта до Большого Коросса был общеизвестным. Магистральным. Если Дуку был бы достаточно безрассудным, он вполне мог бы попытаться устроить ещё один таранный рейд на уже новую столицу. Повторения Корусанта не хотелось никому.

Однако использовать Императрицу как надёжный бастион на пути к столице — вполне себе можно было.

Бисс же… Находящийся буквально на сквозном пути сквозь Ядро — буквально на пересечении северного и южного путей. Укреплённый. Расположенный едва ли не в центре Ядра, что само по себе давало дополнительный слой естественной, природной защиты. Никто из сепаратистов не знал местных маршрутов, не имел представления о координатах Бисской Дуги и Пути Ядра. В отличие от джедаев, хранивших свои тайны, и Сидиуса, чья служба безопасности засекретила информацию. В ядре — богатые ресурсами планеты…

Если дойдёт до самого тяжёлого и крайнего случая — в конце концов, Ядро представляло и ещё одну возможность. Закрыть двери, уничтожить часть гипермаршрута, разрушив S-потоковые усилители и отрезав тем самым всю границу Глубокого Ядра от посягательств извне.

Чтобы со временем, укрепившись в Центре Галактики и восстановив силы, вернуться и потребовать реванша. В конце концов, погибшая было Империя Истинных Ситхов возрождалась под руководством Вишейта из одной-единственной планеты — Дромунд Кааса, прежде чем вернуть себе былую славу.

Главное в таком случае: решить вопрос почтенного возраста и долголетия, чтобы этот самый реванш увидеть. Впрочем, Палпатин не собирался доводить до подобного, и намерен был приложить все силы, чтобы выиграть эту войну, вышедшую из-под его контроля.

Отойдя от балкона к рабочему столу, Шив холодно взглянул на карту, отдав несколько команд. Куат, Корусант и Фоэрост подсветились синим — в цвета Конфедерации независимых систем. Две крупнейшие верфи и столица Республики.

«Ты ответишь за это, мой бывший ученик», — голубые глаза на мгновение вновь полыхнули расплавленным золотом. Впрочем, лишь на мгновение.

Ситх сильно недооценил бывшего любимого падавана Йоды, хотя полагал, что знает его, словно свои пять пальцев. Амбициозный идеалист, разочаровавшийся во всём и готовый использовать любые средства для того, чтобы изменить галактику к лучшему. Харизматичный, могущественный одарённый, способный не только махать световым мечом, но и очаровывать, вести за собой разумных. Принявший идею создания Империи с жёсткой вертикалью власти с большим энтузиазмом. Ещё покойный Плэгас отзывался о Маркусе Дуку с большим интересом, явно предпочитая его кандидатуру на роль главы будущих Сепаратистов — в отличие от самого Сидиуса, видевшего на этом посту безгранично преданного ему Дарта Мола.

Дуку. Полностью лояльный. Так сообщали все информаторы канцлера из ближайшего окружения правителя Серенно. Правда, в один прекрасный день половина из них разорвала все контакты со своим бывшим хозяином, а вторая половина — просто была уничтожена. По щелчку незримых пальцев та часть агентурной сети Сидиуса среди Сепаратистов, что была к их лидеру ближе всех, просто разом перестала существовать.

Вопрос был лишь один. Помимо совершенно естественных «Какого хатта?!» и «Что делать?». Дуку с самого начала лишь умело играл роль послушного ученика и последователя, подготавливая переворот, или же эта авантюра была внезапной?

Проклятие! Как оказалось, не зря ситх отдавал предпочтение так не вовремя канувшему во тьму забраку. Мола он вырастил сам, Мол ему был верен абсолютно, даже не помышляя о бейнитском способе становления истинным Мастером. С ним Война Клонов пошла бы так, как планировалась!

Как же не вовремя его убили. Хаттов Кеноби.

Пальцы Сидиуса сложились домиком, и Шив положил на них подбородок, устало щурясь на голокарту.

«Ты за это ответишь…»

Впрочем, была во всей этой ситуации и обратная сторона, и ситх намётанным глазом уже видел, как её можно обернуть в свою пользу хотя бы частично.

Во-первых, ни одного корабля «Щедрый» под Корусант не пришло. И Палпатин уже выяснил, почему, связавшись с Сэном Хиллом на Муунилинсте. Дуку не доверял банкирам, что не было удивительным — из всей Конфедерации именно они были связаны с Шивом больше всех — ещё одно наследство покойного учителя. Маркус даже не попытался взять их под свой контроль, очевидно, понимая бесполезность этого — и отослав флот Банковского Клана в другую сторону, прежде чем совершать свой бросок на столицу.

Замечательно. Значит, если напрячь связи, можно добиться быстрого выхода Клана из Конфедерации. В худшем случае нейтралитет. В лучшем — армия банкиров с их инкассаторскими фрегатами, что размерами своими скорее напоминали хороший крейсер, вполне могла бы перейти на сторону Республики, предоставив и надёжные верфи, и армии дроидов под их началом.

Этими переговорами Сидиус собирался заняться лично.

Вторым интересным моментом было то, что ни один шпион из окружения других членов Совета Сепаратистов (то бишь Ганрея, Поггля Младшего и остальных) так и не подняли тревогу, пока не стало слишком поздно. Зато потом — все, как один, начали сообщать о глубочайшем изумлении и даже возмущении среди Совета. Ни один из корпоратов не был поставлен в известность о готовящемся броске. Никто из них не знал о том, как на самом деле граф собирался распорядиться вверенными ему армиями.

Иными словами, похоже, что о готовящемся наступлении до самого конца знали лишь ближайшие соратники Маркуса из числа военных. Вроде Тренча, этого террориста Гривуса или его учениц.

Губы Палпатина исказила злорадная усмешка.

Разумеется, победителей не судят. И действительно победи Дуку под Корусантом, захвати в плен Сенат и канцлера — и бывшему джедаю с лёгкостью спустили бы то, что он никого не поставил в известность. Победа в войне есть победа в войне.

Вот только взятие Корусанта, хоть и имело стратегическое значение, главных целей не достигло. Глава государства пойман не был, армия Республики разгромлена не была.

Не далёк тот час, когда финансировавшие всё веселье корпорации начнут задавать закономерные вопросы — и одновременно с этим делить награбленное. Стоит лишь подтолкнуть этот процесс, и альянс начнёт трещать по швам. А то и вовсе раскалываться на множество независимых игроков.

Палпатин позволил себе ещё одну злорадную улыбку, после чего устало прикрыл глаза.

Следовало быть честным самим с собой. Точно такая же проблема ожидала и ситха. Канцлеру пришлось заплатить немалую цену, чтобы не дать графу возможности вести переговоры с Сенатом напрямую. Иначе всё могло закончиться так же, как закончилось с Кореллией. Подорвав здание Сената силами своих «пророчествующих друзей» и свалив всю вину понятно на кого, эта проблема решилась. Однако… авторитет канцлера пошатнулся изрядно. Шутка ли. Наделённый особыми полномочиями для разрешения кризиса и победы в Войне, канцлер допустил теракт в самом Сердце Республики, не предотвратил гибель тысяч и тысяч сенаторов, многие из которых принадлежали к влиятельнейшим семьям своих планет. Фактически ведь, центральный орган республиканской власти оказался уничтожен!

В конце концов, Шив потерял Корусант.

Будет стоить огромнейших усилий не допустить в таких условиях развала государства на тысячи крохотных осколков, что начнут грызню друг с другом.

«С другой стороны, если подобный развал будет обоюдным… это всё ещё лучше, чем успешный блиц Дуку. Слава Силе, предотвращённый»

Заглушив нарастающую головную боль лекарством, канцлер помассировал виски, прежде чем вернуться к голокарте.

Переговоры с аристократией планет — дело будущего. Как и поднятие боевого духа — Республике нужны свои герои, и со временем уцелевшим защитникам столицы предстоит погреться в лучах славы и поиграть героев с рекламных вывесок. Но пока что его интересовали более насущные проблемы.

Императрица Тета. Фондор. Камино. Кадры.

С Большим Коросом всё понятно. Максимально укреплять. Готовить к обороне — благо ресурсы в Ядре есть, хоть они и труднодоступны.

«И начать подготовку брандеров. Возможно, даже стоит заказать строительство специально приспособленных для подобного кораблей… Или управляемых ракет с встроенным гипердвигателем, — Палпатин в задумчивости покивал. — Как показала битва за Корусант, в умелых руках подобный «живой» щит может сдержать немало вражеских судов».

Фондор тоже не терпел отлагательств. Канцлер сейчас был не настолько богат, чтобы разбрасываться, во-первых, крепостью, способной защитить Ядро с юга — там, где Путь Глубинного Ядра тайком вливался в Римманский Торговый Маршрут. А во-вторых, одними из четырёх главных верфей Галактики.

Пока население не было довольно поддержкой сепаратистов, пока Дуку не предпринял ответные меры — этой задержкой следовало воспользоваться. И послать опытных переговорщиков. Что либо убедят правительство занять правильную сторону в этой битве… либо же помочь несчастному угнетённому населению, лишённому возможности справедливого демократического выбора, свергнуть тирана. Так или иначе, Фондор должен стать республиканским. А там можно уже выйти и к Эриаду с его удобным положением и богатыми ресурсами соседними планетами.

Голубые глаза довольно сощурились, прежде чем повернуть взгляд на третью точку пространства. Сидиус знал, кого он может послать туда.

И, наконец, Камино…

Ситх досадливо поморщился, размышляя.

Судя по докладу занявшего оборону гарнизона, республиканскую фабрику клонов взяли в блокаду — армада, не уступавшая той, что брала штурмом Корусант. При этом не пыталась, по крайней мере пока что, взять его штурмом.

Подобное означало два возможных и не взаимоисключающих друг друга варианта. Первый: граф явно не желал во время штурма повредить фабрики по производству мясных дроидов. Второе: Маркус ведёт переговоры с Камино. И, учитывая любовь жителей планеты штормов к деньгам, конфиденциальности и безопасности… весьма вероятно эти переговоры могут увенчаться успехом.

И вот этого уже допускать было нельзя точно. Даже если не брать в расчёт усиление Конфедерации клонами. Многие планеты Республики поддержали Палпатина и его проект создания армии — именно потому, что, вместо воинского призыва, изначально в бой пошли солдаты, до которых мало кому было дело. Если этот ресурс будет потерян, да ещё в такой момент…

Республика точно расколется на части.

«И в этом случае — действительно останется только закрываться в Ядре до лучших времён. Или же уходить в подполье и организовывать партизанское движение по всей Галактике», — вызывающая раздражение мысль пронеслась в разуме выстрелом из турболазера.

Нужно было что-то делать. И при этом — никакого открытого боя. Ситх прекрасно понимал, что ещё одну битву за Корусант поредевшему республиканскому флоту, даже учитывая подход подкреплений, не выдержать. Не говоря уже о том, что в этот раз у них нет ни такого количества брандеров, ни командира, что сумел совершить невозможное и свести заведомо проигранный бой к ничьей.

«Значит надо каким-то образом ненадолго прорвать блокаду и эвакуировать главное, — мужчина чуть лихорадочно закусил губу. — Данные, генный материал. А главное — учёных. Придётся разворачивать создание клонов внутри ядра. И быстро. Хатт. Остаётся только надеяться, что Джеонозис и Корусант научили Винду вести масштабные сражения…»

Палпатин устало опёрся лбом на сцепленные в замок пальцы и позволил себе минутную передышку. Только здесь, на Биссе, уже после того, как адреналин и вспышка концентрированной ненависти прошли, канцлер ощутил, насколько он устал.

А главное — тех, на кого ситх сейчас мог бы положиться — исполнительных, умных, способных решать любые поставленные задачи, а главное — верных — поблизости практически не было!

Корпус Юстиции? Тех, кто действительно способен воевать, подобно Юларену — единицы.

Джедаи? Им ещё долго набираться опыта и стряхивать с себя накопившуюся за тысячу лет мира пыль. А самый настоящий, как показала осада столицы, самородок из их числа, умеющий и могущий выигрывать сражения, потерян. Хатт…

Раздражённо тряхнув головой, ситх устало подпёр рукой подбородок и открыл собранные Айсардом досье тех, кто, быть может, мог бы, помимо джедаев, занять должности командного состава различных уровней.

Безусловно, перспективные кадры были. Например, капитан Гилад Пеллеон, блестяще проявивший себя как командир «Аккламатора» во время тринадцати дней боев за Корусант. Однако ни одного, кто, по крайней мере, в ближайшей перспективе, мог бы творить то, что сотворил под Корусантом тот молодой джедай. Уж не знал Шив, где хозяин «Серебряного Шпиля» получил такие навыки — стоило уже покопаться в его досье, да всё не находилось времени, — но дела говорили сами за себя. Самородок. Полководец от Силы. Если, конечно, воюет в правильную сторону, а не как на Мандалоре, где по его вине были уничтожены марионетки ситха.

Столь необходимый сейчас, по крайней мере — до конца этой ставшей такой нелепой войны.

Который сейчас, в лучшем случае, находился в плену, из которого его необходимо было вытаскивать. А в худшем — был убит старшей ученицей Дуку. Его главнокомандующей.

Проклятая чисс.

Чисс.

«Стоп», — голубые глаза недоумённо моргнули, после чего загорелись холодным расчётливым огнем. Пальцы канцлера замелькали над панелью управления голограммами, доставая из небытия отчёт семилетней давности. Разум услужливо воскрешал в памяти состоявшийся тогда разговор с обладателем алых глаз, синей кожи и абсолютно ровного, спокойного баритона. Его обладателю на тот момент было не больше семнадцати.

Старческие губы исказила змеиная усмешка. Глаза вновь чуть налились золотом.

— Я же говорил, Маркус Дуку. Ты ответишь — за своё предательство, за разрушенные в прах планы, за Корусант… и за мои нервы! Ты ответишь.

Сидиус с полным удовлетворением смотрел на того, кто, судя по показанному семь лет назад, вполне мог составить хорошую компанию Рейгосу, если его удастся вытащить из плена. Или заменить его — в том случае, если не удастся.

Корусант

Одетая в тёмно-синее девушка в изнеможении рухнула в кресло, закрыв глаза и уронив тонкие, изящные руки на подлокотники. Зелёные глаза закрылись, словно не в силах больше смотреть на мелькавшие на голографическом экране отчёты. Обычно спокойное дыхание сбилось, племянница графа судорожно пыталась вздохнуть, словно на горло набросили калишскую удавку. Сила ударила в виски двумя гидравлическими молотами, заставляя голову раскалываться.

И, наверное, впервые с момента, когда Эмилия полностью осознала свою прошлую жизнь, когда поняла, кем на самом деле является, она усомнилась в изначально выбранном в этой галактике пути. Червячок сомнения и сожаления, что предвещал падение, тот самый, что грыз юную Одарённую, когда в своих снах она вспоминала жизнь британской принцессы, снова начал точить душу.

Зелёные глаза нехотя открылись. Джедай, глубоко вздохнув и стараясь привести сердцебиение в порядок, волевым усилием заставила себя вновь придвинуться к рабочему столу.

Она не имела права отворачиваться от того, к чему сама отчасти приложила руку. Это была её ответственность. Её новая «специальная административная зона». Только теперь никто ангельские перья в крови не марал. Тот, кто сделал это в прошлый раз — с честью и до самого конца защищал гражданских, позволяя многим жителям обречённой столицы эвакуироваться за эти тринадцать дней. И дорого заплатил за эту возможность, оказавшись под арестом, в кандалах, подавляющих силу.

Зелёные глаза, превозмогая желание отвернуться, вновь забегали по строкам отчёта.

Миллионы погибших в тот самый страшный, первый день, когда армия Конфедерации полноценно вступила на планету, давя сопротивление. И большинство из них было обязано своей гибелью действиям того, кого Дуку, в какой-то мере, считала своим другом, кого уважала! Того, на чьей планете девушка впервые смогла почувствовать себя… чистой от прошлой крови. Где ей дали имя, что Эмилия носила с гордостью — как символ искупления.

Словно всё пошло по канве фильмов, и благородный воин, сражавшийся за право своего народа жить, всё же обернулся чудовищем, в котором из живого, не металлического, только глаза и остались.

А теперь — с его помощью вновь сама же и вымаралась в крови. Сама. Девушка прекрасно себе отдавала отчёт, на ком лежит ответственность за произошедшее. Безусловно, кровь гражданских лил Гривус, спустив банды Дна и Нижних уровней на более благополучные районы планеты. Но делал он это, получив полный карт-бланш с дядиной — и её! — стороны.

Как же проще, чище было на Кристофсисе, Кореллии, Фоэросте! Как же легче. Последняя планета и вовсе вошла в Конфедерацию посредством чистой дипломатии. На Кореллии всё прошло максимально мирно — Эмилия лично вела переговоры с Джонашем Соло от лица дяди, поспособствовав тому, чтобы династия смогла одним ударом свергнуть власть Корпоративного Диктата, вернув контроль над планетой. Кристофсис… там Гривус действовал иначе. Никакой резни. Лишь точные, утончённые, выполненные с холодной головой удары. Точечные захваты космопортов, межпланетарных систем коммуникаций, и, наконец, зданий правительства. Минимальные потери среди гражданских, среди которых боевая разведка Конфедерации пользовалась определённой поддержкой. Здесь же… Калишец словно сорвался с цепи, подобно ситху разбил оковы всех ограничений, и, пользуясь недостатком отведённого ему времени, сделал всё максимально кроваво.

И что самое ужасное, это было лишь первым актом! Полная оккупация планеты стоила её населению ещё больших потерь. Ни бандиты, что для своих целей использовал Кимаен, ни те гражданские, что набрались смелости поднять оружие для защиты, отнюдь не горели желанием сидеть мирно. Начиная с прямого вооружённого сопротивления и заканчивая терактами, подрывами коммуникационных линий и энергогенераторов. И, разумеется, армии дроидов приходилось зачищать подобные искры мятежа. Зачастую — методами ситхской оккупации, как бы это ни звучало.

Да, если смотреть в относительных цифрах, в сравнении с триллионным населением Корусанта это было каплей в море. И всё же цифры были огромными. Куда большими, чем то, что когда-то случилось на территории Одиннадцатого Сектора, где маленькая идеалистка сначала попыталась вернуть японцам их родину, а затем, не контролируя себя, отдала приказ об их уничтожении.

Эмилия Найтхэвен упрямо стиснула зубы, слегка разозлившись на собственную слабость. Не думать. Не думать об этом. Она себе запрещает. Если уж вновь так вышло, что на её руках и крыльях оказалась кровь, то вперёд. Закатать рукава и пытаться исправить, наладить жизнь простых людей на покорённой планете. Без сна, отдыха, жалости к себе.

И всё время, прошедшее с момента, когда флот Республики отошёл от планеты, девушка именно это и делала. Пока Сев'ранс занималась армией и флотом, а Маркус Дуку был полностью погружён во внешнюю политику и переговоры с главами корпораций, что, мягко говоря, не были довольны результатами броска к Корусанту, его племянница старалась привести жизнь бывшей Республиканской столицы в относительно адекватное состояние. Проблем было по горло. Начиная с банального обеспечения населения продовольствием — экуменополис уже тысячи лет не обеспечивал себя едой самостоятельно, завозя провизию с множества других планет, и заканчивая пострадавшей во время штурма и последующих за ним терактов инфраструктурой. Да и въезд и выезд с планеты сейчас строго регламентировался. Не говоря уже о продолжающихся грабежах и сведении счётов между населением разных уровней — времени для наведения порядка с таким большим населением требовалось немало.

И, увы, в этом вопросе девушке вновь приходилось прибегать к помощи Гривуса, бравшего на себя всю полевую работу. Его калишцы успели изучить бесконечные городские джунгли как свои четыре пальца, и были куда больше дроидов приспособлены для боёв в черте экуменополиса. Зачастую возглавляя отряды В-2 во время стычек и зачисток.

Вот только жёсткость (или правильнее будет сказать жестокость?) Кимаен и не думал убавлять, по-прежнему безжалостно давя любые попытки сопротивления. Холодно и безжалостно, словно удар лиг-клинка. И, казалось, ловя истинное удовольствие от подобного.

Именно об этом девушка и собиралась поговорить с ним. Как и о том, что случилось во время штурма Корусанта. Она должна была приструнить того, за кого в полной мере несла ответственность.

Мягкий звуковой сигнал на экране возвестил о приближении гостя. Дуку глубоко вдохнула прохладный воздух своего просторного кабинета, собираясь с силами — прежде, чем двери разъехались в стороны, пропуская закутанного в ткань воина внутрь.

Зелёные глаза спокойно и с легкой прохладцей посмотрели в золотые с вертикальными зрачками, видные сквозь прорези боевой маски. Даже безоружная, двухметровая фигура Гривуса внушала чувство опасности. При всех её возможностях, даруемых Силой, джедай не поставила бы на себя, случись им сойтись в смертельном поединке.

Забавно. Раньше, несмотря на исходившую от него смертоносность, эта фигура не внушала страх. После того, как они вместе вытащили из голода его родную планету, после того, как Гривус подарил ей возможность искупления прошлой ошибки, девушка могла доверить калишцу даже жизнь, и стоя рядом с ним, джедай чувствовала себя раскинувшим крылья ангелом. Сейчас же она сомневалась в том, кого укрыла крыльями.

— Госпожа, — Кимаен джай Шилал слегка склонил голову в поклоне. Светлые тканевые одеяния чуть колыхнулись.

— Генерал. Спасибо, что зашли, — Эмилия поднялась со своего места, прямо смотря на подчинённого. — Я хочу поговорить. У нас не было возможности сделать это после штурма.

Калишец молча последовал за Найтхэвен к занимавшему всю стену окну, что открывало вид на верхние уровни планеты.

Ещё недавно дымящиеся, некоторые высотки уже перестали чадить. Развалины видневшегося вдалеке Храма Джедаев потихоньку разбирали, подорванные небоскрёбы постепенно начали восстанавливать. Казалось, в столицу потихоньку начинала возвращаться обыденная жизнь. Но объявленное военное положение всё же чувствовалось. К примеру, спидеров, несущихся по воздушным трассам, было куда меньше, чем до битвы, почти исчезли все частные машины. Сейчас небо, в основном, бороздили грузовые, военные или большие пассажирские транспорты.

Пальцы джедая сжались за спиной.

— Тринадцать миллионов трупов. Столько унёс день нашей победы, когда Конфедерация официально заняла Корусант. Большинство из них убито в результате действий ваших отрядов, или подконтрольных им банд, — голос девушки звучал жёстко. В нём не было мягкого вежливого тепла, с которым его обладательница обычно обращалась к генералу. Лишь холод весеннего ручья. — Ещё более двадцати пяти миллионов — за то время, что мы держим планету. А ведь не прошло и месяца. Любые ваши действия по наведению порядка заканчиваются показательными казнями или, того хуже, децимацией.

— Мои действия неэффективны? — голос Гривуса звучал ровно. — Насколько я знаю, за этот месяц количество случаев разбоя или попыток нападения на войска Конфедерации уменьшились больше чем в полтора раза.

— Подобные действия с населением столицы не прибавят нам симпатии в глазах её жителей, — девушка стиснула зубы. — Не говоря уже о том, что если подобные потери начнутся на каждой занимаемой нами планете, никакой армии дроидов не хватит, чтобы навести порядок на территориях нового государства. Во время наведения порядка на Кристофсисе и Кореллии вы действовали куда более аккуратно!

Голос Дуку чуть дрогнул во время последней фразы. Генерал же резко втянул сквозь маску воздух — словно хищник почуял добычу.

Некоторое время джай Шилал стоял молча, смотря на ненавидимый им, как знала наследница графа, город.

— Дело ведь не только в этом, госпожа? — наконец спросил он. Голос воина звучал неожиданно мягко. Словно сейчас он обращался не к своему нынешнему непосредственному начальству, а к той девушке, что с горящими глазами явилась на Кали защищать и помогать, укрывая планету своими крыльями. Той, что он сам назвал Ночным Небом. — Ваш голос выдал вас, когда вы упомянули планеты, где всё обошлось мирно. А учитывая ваш опыт ведения переговоров, такое проявление эмоций говорит о том, что внутри вас настоящий вулкан бушует. Сейчас дело не только в политике.

Эмилия прикусила язык, коря себя за несдержанность. Слишком больно отдавалась эта тема, что даже идеально выстроенная маска дала трещину.

Кимаен хорошо успел её изучить — как хороший фехтовальщик успел изучить своего противника. И сейчас подобное проявление эмоций было недопустимо. Недопустимо для племянницы Мастера — джедая. Недопустимо для ангела.

Ещё с того момента, когда она впервые посетила Кали, Юфи приложила все усилия, чтобы спасти её жителей, не жалея ни времени, ни собственных сил. Девушка действовала так же, как действовала с того самого дня, как полностью себя осознала — преследуя главную цель. Сделать жизнь Галактики лучше. Спасать жизни. Избавить детей от голода — подобно тому, как постаралась избавить от него маленьких калишцев. Защитить и преумножить, а не уничтожать.

«Искупить, а не пятнать себя ещё больше».

Сейчас же она чувствовала, словно цепкие калишские когти ухватили её за перья и тянут обратно в темноту. Кинжал в спину от того, кого она считала почти другом!

Найтхэвен вновь заложила руки за спину, подавляя желание совершенно по-детски обнять себя руками.

— Ваше поведение отличается от того, как вы действовали на Кристофсисе. Я видела, с какой эффективностью ваши войска работали и наводили там порядок. Минимум разрушений и жертв среди гражданского населения, максимум результата. Так что произошло здесь? Неужели ненависть к Республике взяла верх?

— Госпожа… это ваша первая война, верно?

Гривус тихо хмыкнул, скрестив руки на груди и слегка щуря золотые глаза. В них сейчас не было злобы и презрения, как она могла бы ожидать. Лёгкое сочувствие и изучение, словно воин пытался понять причину вопроса.

— И Граф воспитывал и обучал вас скорее как дипломата, чем как воина.

— Вы клоните к тому, что я не знаю, что войны не бывает без жертв, а мир не изменить красивыми словами? — губы девушки тронула горькая улыбка. А Эмилия-то думала, когда уже появится в разговоре эта тема? Воистину, у революционеров подвида «разрушитель» слишком общие паттерны. В том числе — любовь к маскам. — Знаю. Знаю. Но, всё же, я предпочла бы минимизировать жертвы там, где это возможно.

— Нет, клоню не к этому, — скрывающая лицо маска отрицательно качнулась из стороны в сторону. — А к тому, что, не будучи опытным военным, вам иногда сложно оценить альтернативные издержки. Не говоря уже о том, что жалость к «мирным жителям», — в голосе Хана Ханов засквозило откровенное презрение к этому термину, — застилает вам глаза.

— Так же, как вам застилает ненависть к обитателям Центральных Миров?

— Ну, заметьте, я всё же стараюсь время от времени держать себя в узде.

— Кимаен…

— Вы считаете, что я действовал чересчур грубо во время Битвы за Корусант, — Гривус прошёлся вдоль окна. — Однако в условиях ограниченного времени и — после той провокации с Сенатом — откровенно враждебно настроенной большей части населения планеты — это был максимум того, что мы могли сделать. На том же Кристофсисе времени на подготовку было куда больше, а население было к нам, как минимум, нейтрально, — послышался тихий хмык. — Но вы и так это знаете. Впрочем, была альтернатива тому хаосу, что устроили мои воины, натравив местные отбросы на Верхние уровни. Орбитальная бомбардировка. Не База Дельта Ноль, конечно, но тем не менее. Этот вариант напрямую обсуждался между мной и Графом, как запасной — в том случае, если мы не сумеем занять наземные войска противника до высадки основных сил. И поверьте мне. Жертв в этом случае было намного больше.

— Ясно.

Эмилия прикрыла глаза, отвернувшись и вновь смотря на дело своих рук. Трижды проклятый Палпатин. Если бы только не случился тот взрыв Сената, то у планеты были бы шансы избежать того штурма. Не говоря уже о том, что война могла быть уже окончена! Даже с разрушенными первоначальными планами ситх умудрялся «любить демократию».

— А ваши расправы над гражданскими? Как их собираетесь оправдывать? — глухо спросила она.

— Я не расправляюсь с гражданскими, — в голосе за спиной послышалась ирония. — Гражданских — я и когтём не трогаю. Но когда они берут в руки оружие и направляют его на солдат Конфедерации — гражданскими они быть перестают. Ровно как и их родственники, что, возможно, знали о подобном, но никак не помешали родным сделать глупость. Ещё под подозрение могут попасть их знакомые.

— Гривус, не играйте словами, — зелёные глаза Найтхэвен в гневе сузились. — Вы…

— Не даю этой паршивой планетке скатиться в резню всех против всех, — спокойно парировал калишец. В голосе лязгнул бескар. — Хоть, признаюсь, с удовольствием посмотрел бы на то, как Корусант превращается в большую гладиаторскую арену. Возможно, даже сделал бы пару ставок. В конце концов, мне есть, что им припомнить. И уж поверьте, я не один такой. Ещё добрая половина галактики рукоплескала бы подобному исходу!

Краем глаза девушка увидела, как, отвернувшись к рабочему столу, генерал парой щелчков вывел на голоэкран выделенные им данные из отчета.

— К сожалению, мне приходится приподзакрыть глаза на собственную ненависть и наводить на этой планете порядок — силами моих воинов, — золотые глаза с вертикальными зрачками смотрели на неё, не мигая. — Вы, конечно же, прочитали отчёт. Не могли не прочитать. Однако госпожа. Были ли вы там, внизу? Я-то был. И что там творится — видел.

Пальцы за спиной захрустели от напряжения. Она не видела, но знала — из его собственных отчётов и отчётов спасательных команд.

Те, кто погибал от казней — были лишь малой частью того, что происходило сейчас. Более того, именно благодаря их действиям число таких случаев уменьшилось. Стоило постоянной власти с Корусанта уйти — очень многие его жители решили свести друг с другом счёты. Жители Дна очень не любили тех, кто жил наверху, мог видеть солнце каждый день и есть не синтезированную пищу. Да и среди обитателей более верхних уровней единства не было. Многие вполне не против были помародёрить.

— Уж поверьте, госпожа. Те, кого мы казнили, вполне себе наработали на пару высших мер. Особенно учитывая военное время. Не говоря уже о том, что я выполнял ваш приказ — навести порядок.

«Мой приказ. Сила, как будто я сама этого не знаю. Вопрос в другом: что мне с этим делать?»

Голос Гривуса, обычно приятный для неё, сейчас пыткой ввинчивался в уши. Хотела бы Найтхэвен зажать их… но нет. Ни за что. Это её ответственность. Титаническим усилием Юфемия Кровавая заставила себя развернуться и относительно спокойным взглядом посмотреть на собеседника.

— Госпожа, — тихий голос Хана Ханов сейчас звучал неожиданно мягко. — Приказ остаётся в силе?

Бывшая британская принцесса выдохнула, стараясь успокоиться и взять себя в руки.

Её ответственность. Её рука, держащая клинок — пусть и своевольный. И её решение. Только её, Эмилии Найтхэвен. Юфемии ли Британия.

Отменить? Сказать Гривусу «прекратить расправы»? И что дальше? Увы, но статистика говорила сама за себя. Прекратишь держать экуменополис за шкирку, и он утонет в собственной крови, пожрав сам себя.

А значит… у неё оставалось лишь одно решение. Запятнать крылья. По собственной воле. Пойти по пути Корнелии. Шнайзеля. Дяди. Гривуса.

Лелуша.

— Приказ остаётся в силе, — произнесла она, спокойно смотря в золотые глаза.

— Слушаюсь.

Поклонившись наследнице Маркуса Дуку, Хан Ханов направился было к выходу. Но на полпути был остановлен всё тем же спокойным и чуть прохладным голосом:

— Но, Кимаен. Если я узнаю, что в своей ненависти вы переходите допустимые границы… Несмотря на всё моё тёплое к вам отношение, у нас будет другой разговор.

Гривус медленно развернулся, смотря сквозь прорези маски.

— Не перейду. Я не перейду дорогу Ночному Небу. Хотя бы из преданности вашей семье, что подарила моему народу надежду.

Калишец выдержал паузу, словно обдумывая следующую реплику.

— Я постараюсь сделать всё, чтобы не повредить вашему долгу, госпожа. Вы — светлый луч надежды, что, быть может, когда-нибудь изменит эту треклятую Галактику к лучшему. Но прошу. Поймите, кем являюсь я. И позвольте мне выполнить ту грязную работу, что отведена чудовищу из хакских баек.

Муунлинст

— Отчёты свежи?

— Трехдневной давности. Подумать только, — худощавый, подобно типичному представителю своего народа, гуманоид с полностью лысой вытянутой головой и скорбным лицом, разлил ароматно пахнущий чай по пиалам. Ноздри чуть плоского носа в раздражении расширились. Одежды из дорогих тканей, отмеченные регалиями главы Межгалактического Банковского Клана, чуть колыхнулись в такт движениям мууна. — Всего полтора месяца… Полтора проклятых месяца этим двум глупцам хватило на то, чтобы Галактика начала лететь в Бездну! Просто посмотрите на эти убытки, — банкир чуть нервно кивнул на мелькавшие на голографическом экране, что располагался между собеседниками, цифры. А цифры были во многом удручающими. — Сотни перспективных инвестиционных проектов прогорели в считанные дни! Другие находятся на грани банкротства. Многие планеты, с которыми мы прежде вели дела, отказываются от сотрудничества, просто потому что считают наш клан причастными к тому, что случилось на Корусанте. Могли ли вы представить подобное, наставник? Могли ли вообразить, что мы докатимся до такого?

Названный главой банкиров наставником, собеседник Сэна Хилла, тем не менее, выглядел куда моложе него — не меньше, чем на несколько десятков лет. Не говоря уже о том, что отличался от своего собеседника так же, как безлунная ночь непохожа на робкое утро. Плавные, отточенные движения бойца, так несвойственные большинству муунов, абсолютное спокойствие высокой фигуры, неприхотливость в одежде — тело его окутывала простая чёрная мантия, скрывавшая под капюшоном даже большую часть лица.

И, что особенно контрастировало с находящимся в лёгком раздрае Хиллом, полное отсутствие какого-либо страха в карих глазах, что иногда чуть сверкали золотом.

— Полностью согласен, дорогой коллега, — экзот чуть вдохнул аромат чая, прежде чем пригубить его. Но делал это скорее машинально, из вежливости по отношению к хозяину дома, чем от наслаждения напитком. Удовольствия чревоугодия привлекали его не больше, чем удовольствия плоти. — Стоило мне раз умереть, и всё, что было создано долгими годами упорного труда, погибло. Какая неприятность.

Хего Дамаск, для узкого круга лиц известный как Дарт Плэгас, мысленно усмехнулся, смерив взглядом явно нервничающего в его присутствии Хилла. Несмотря на то, что о возвращении бывшего наставника муун узнал уже две недели назад, в себя он ещё не пришёл до сих пор. Хилл и не поверил поначалу, когда обнаружил незваного гостя в своих покоях. Даже пытался охрану вызвать. Однако, после легчайшего пожатия шеи, а также нескольких цитат, которые не мог слышать никто, кроме них двоих, проникся.

Ситх и сам, пожалуй, до конца ещё не осознал то, что с ним произошло в тот момент, когда бессильный дух его, пребывавший словно в темном сне, будто нашкодившего детёныша нексу схватили за шкирку незримой рукой и потащили прочь. В себя Плэгас пришёл уже на алтаре, в окружении целой плеяды чувствительных к Силе, но совершенно незнакомых ему личностей. Оглушающее, наполненное мощью Тёмной Стороны пение незримыми, но прочными цепями подсоединяло душу Дарта к телу молодого Одаренного мууна, из которого совсем недавно вырвали жизнь. Заставляло сердце биться чаще, вновь гоня кровь по венам, а лёгкие — вновь заработать. Более того, воздействуя — Дамаск чувствовал это — на сами мидихлорианы внутри тела. Изменяя, подстраивая тело под нового владельца, начиная от постепенного изменения внешности, что становилась приближенной к той, что была у Хего в расцвете лет, и заканчивая укреплением связи с Силой так, чтобы вместилище было способно долговременно выдержать дух ситха.

Когда, очнувшийся и осознавший то, что вновь жив, муун получил объяснения от главы неизвестной секты, он очень долго не знал, что делать: смеяться ли ему или проклинать бессилие себя прошлого.

Подумать только. Его, блестящего учёного, всегда постигавшего природу Силы и манипуляции ей как науку, годами изучавшего природу мидихлорианов и способы воздействия на них, вернули к жизни едва ли не религиозным ритуалом! А как ещё было назвать песнопения сборища фанатиков, взывавших к Тёмной Стороне и называвших себя её Пророками?

И это не говоря уже о том месте, где Дамаск пришёл в себя!

Храм, наполненный мощью Тёмной Стороны — столь густой и плотной, что даже ситх с непривычки ощутил её давление. Что удивительно, Храм был цел, пусть и изрядно попорчен всемогущим временем. Мрачный небосвод, часто затянутый облаками, что то и дело извергали дождь и молнии. Полные опасных хищников джунгли, тысячи лет назад поглотившие руины мегаполисов. Лишь иногда, далеко вдали, можно было увидеть серо-стальные шпили некогда великого города. Не иначе как волей Силы уцелевшие.

Легендарное место, даже для ситхов линии Дарта Бэйна, отрицавших старые подходы. Давно утерянное для всей Галактики, подобно тому, как был утерян Тайтон, родина Джедаев. Дромунд Каас. Сердце последней из великих держав ситхов, оплот Императора Вишейта.

Планета в самый раз, чтобы проводить на ней оккультные собрания очередной тёмной секты.

Там, где научный подход оказался бессильным, так и не сумев подарить своему приверженцу истинного бессмертия тела и духа, древние религиозные практики ситхов прошлого, как это ни удивительно, оказались куда эффективнее, щелчком пальцев вырвав из силы душу и погрузив обратно в тело.

Не то, чтобы Плэгас жаловался на собственное возрождение. Отнюдь нет. В какой-то мере он был благодарен Лорду Каданну, как называл себя глава воскресивших ситха… жрецов, признав за собой долг. Но учёный не собирался отдавать пальму первенства в вопросах сохранения жизни религии и древним практикам, со временем намереваясь вернуться к собственным исследованиям.

Да и сами Пророки доверия не внушали ни капли. Воскрешение, предоставление информации о происходящем в галактике, корабль, что доставит его на любую обитаемую планету? Ради чего? Каданн ограничился лишь туманными пророчествами о восхождении «истинного» Владыки Тьмы и низвержении «самозванца». Но Дамаск сильно сомневался, что Пророк говорит о нём. Тысячу лет скрывавшиеся от всей Галактики, Пророки, подобно самим ситхам линии Бэйна, играли в свою собственную игру с непонятными ставками и ещё более непонятными правилами.

К тому же, после предательства того, кто являлся ближайшим партнёром и учеником, нарушившим все договорённости о преображении Правила Двух в Правление Двух, у Плэгаса изрядно поубавилось доверия к живым существам.

Именно поэтому, едва корабль, ведомый пилотами секты, оторвался от поверхности древней столицы, первое, что сделал муун — начал проверять новое тело, ища любые странности. От вшитой в тело бомбы, подобно тем, что держали в узде рабов на Татуине, до странного поведения мидихлориан, которое могло бы свидетельствовать, скажем, о внедрённом в организм вирусе.

Но нет! За исключением того, что тело, хоть и обладало высоким количеством мидихлориан, было совершенно не развито с точки зрения умений манипулирования Силой, и без должных медитаций и тренировок сейчас было способно лишь на простейшие приёмы, вроде сокрытия себя, никаких «сюрпризов» обнаружено так и не было.

Однако… загадка, связанная с собственным возрождением и загадочными благодетелями с овеянной мифами планеты могли подождать. Даром, что координат Дромунд Кааса ему открыто так и не было, а нападать на перевозивших его Пророков муун не рискнул. Не в той он сейчас форме.

Пророки могли подождать. В отличие от того, что творилось в Галактике буквально сейчас.

Признаться честно, с одной стороны, Плэгас разделял точку зрения причитавшего Хилла по поводу творящегося, выражаясь максимально мягко и культурно, бардака. То, что изначально кропотливо подготавливалось как тщательно спланированный спектакль, призванный аккуратно и нежно, не создавая излишних проблем для экономики Галактики, централизовать её, поставив на службу двум ситхам-соправителям, превратилось в кровавую бойню с десятками фронтов. Один идеалист, нарушив все наверняка оговорённые планы, устроил блицкриг до вражеской столицы, решив закончить войну одним-единственным ударом. В целом, могло бы сработать. Но только в случае успеха. Второй не придумал ничего лучше, чем буквально зачистить Сенат, оборвав множество экономических связей — лишь бы не допустить политиков до переговоров со своим противником.

Кстати, следовало ещё выяснить, где младший из ситхов собрал столько обученных тёмных одарённых для этого нападения. Чутьё подсказывало Дамаску, что в этой истории всё не так просто. И он совсем не поручился бы, что в этом снова не замешаны Пророки.

Выбора у Сидиуса, конечно, было не так много. Но совершив подобное, младший из ситхов настроил против себя и тех из правителей планет, кто не поверил официальной версии о нападении.

Как итог, по одной, по две, но планеты начали просто выходить из Республики. Да и Конфедерация недосчиталась кое-кого. Рвались контракты, рушились логистические цепочки, некоторые миры вообще отказывались от использования валюты, предоставляемой Межгалактическим Кланом. Преступные синдикаты, с таким трудом в своё время разведённые мууном по разным углам и сферам влияния, уже потирали руки, готовясь вцепиться друг другу в глотки, а под президентом Клана уже шаталось кресло.

Хаос, одним словом. Причём хаос не контролируемый, внешний, а подлинный. Рушащий самые важные связи, что сковывали Республику воедино. И виной всему — действия двух предателей.

С другой же стороны…

Воистину, тонкая ирония судьбы. Сидиус, укусивший руку, с которой кормился, отринувший равноправное партнёрство учителя и ученика, что упразднило бы отжившую своё систему Правила Двух, предал и убил своего наставника. Решил властвовать в одиночку. И что в итоге? Сам получил кинжал в спину. В полном соответствии с правилами Линии Бэйна, пресечению которой он помешал.

Гениальный глупец. И будущий мертвец. Конечно, муун мог считать себя частично отомщённым (спасибо Дуку), но лишь частично. Спускать свою смерть не оценившему почти что семейного отношения ученику, Плэгас не собирался.

Пора было возвращаться в игру. Увы, но лаборатории и дальнейшие поиски истинного бессмертия должны были подождать. По крайней мере до того момента, как Дамаск решит первоочерёдные, накопившиеся за десять лет и одно начало полноценной войны, дела. Пока два излишне ярых почитателя грубой силы в угаре не устроили резню по всей Галактике.

— Канцлер уже пытался сделать Клану «весьма выгодное» предложение? — мягко поинтересовался муун у сидевшего напротив Хилла. Тонкие худощавые пальцы ситха соединились домиком, в то время как цепкие глаза внимательно следили за реакцией соотечественника.

Судя по тому, насколько нервно Сэн взял свою чашку, Плэгас попал в самую точку. Глава Банковского Клана был одним из немногих в Совете Сепаратистов, кто знал о тайне личности Сидиуса и прекрасно осознавал, какую потенциальную опасность подобное предложение может нести.

— Пока что лишь со мной. И весьма настойчиво предложил вернуться в лоно Республики на полноценной основе, отправив наш флот «Щедрых» на помощь, а также предоставив новые средства для войны и расположенные на нашей территории заводы по производству дроидов, — муун чуть скривился, будто съел что-то кислое. — Однако предложение это куда больше походило на требование. В противном случае… Канцлер явно намекал на смещение меня Советом Директоров. Те и так недовольны моей ролью во вступлении Муунлинста в Конфедерацию. Боюсь, многие из которых, если предложение придёт уже по официальному каналу, могут поддержать его.

Ну что же. Пока всё было логично. Получивший в наследство от учителя рычаги влияния на многих из высокопоставленных членов Банковского Клана, Сидиус пытался притянуть столь могучего союзника на свою сторону.

Однако… этот вопрос был решаем. Как и вопрос того, что Хилл останется на своём месте.

По бледным губам мууна, едва видным в тени капюшона, пробежала лёгкая тень усмешки.

При обоюдном, хорошо развитом умении вести интриги, Плэгас и Сидиус по-разному смотрели на подход к политике. Для Палпатина интриги всегда являлись главным оружием. Сутью политического действа. Умение докопаться до слабых мест разумного, выявить их, понять, чего тот желает или боится. После чего, играя на чувствах разумного кнутом и пряником, как на изысканном музыкальном инструменте, заставить его подчиниться, исполняя свою волю и тем самым добиваясь своей цели. В этом был весь Шив, сливавший конфиденциальную информацию из окружения своего отца лагерю противников ещё в семнадцать лет. В этом море младший из ситхов плавал, словно рыба в водах Манаана. Поэтому его и начали продвигать на пост Канцлера.

Для мууна же, выросшего в семье и мире финансистов, политика всегда была скорее сетью бесчисленных торговых связей, договоров и конфликтующих экономических интересов. И это — было уже его полем. Как говорила древняя поговорка его народа: «То, что в других мирах называют ростовщичеством и грабежом, мы называем процентом».

Сидиус же пытался играть на поле муунов теми методами, которыми привык действовать. Всё же, хоть ситх и был умён… он всё ещё оставался представителем незрелой расы.

— Однако это не единственное предложение, что поступило в последние дни, — председатель Клана, между тем, продолжал. — Но здесь, по крайней мере, обошлось без угроз, тайных или явных.

— Дуку? Следовало ожидать. И чего же хочет граф Серенно?

— Ничего.

Дамаск чуть приподнял нависающие над глазами брови. После чего, несколько мгновений спустя, едва слышно хмыкнул.

— Позволь тебя спросить. Граф ничего не хотел? Или же он хотел, чтобы Клан ничего не делал?

— Второе, — Хилл вернул усмешку. Правда, получилась она отнюдь не столь уверенной. — После нашего официального выхода из Конфедерации и объявлении нейтралитета, Дуку желает, чтобы этот нейтралитет продолжался и дальше. По крайней мере, до тех пор, пока Галактика вновь не объединится под единым руководством. Речь, разумеется, идёт о военных действиях. Дуку не против нашего финансового сотрудничества по обе стороны баррикад.

— Иными словами, он желает, чтобы, пока они с Палпатином рвут галактику на части, дроиды маршировали по планетам, и мы не делали…

— Именно. Ничего.

Плэгас осушил пиалу, размышляя.

— Это совершенно иное ничего, мой ученик, — наконец произнёс он. — Особенно учитывая то, сколько Клан теряет в ходе неконтролируемых с двух сторон военных действий. Однако предложение интересное. Следует выяснить, сколько глава сепаратистов готов за него заплатить.

— Для этого мне, для начала, необходимо удержаться на посту главы Клана.

— Удержишься, — ровным голосом, впрочем, не терпящим возражений, произнёс Плэгас. — Всё, что знает о членах Совета Палпатин, он знает от меня. Мы сможем перекрыть возможное влияние Республики на дела Клана. После чего ты предложишь несколько выгодных проектов, которые, в перспективе, смогут частично возместить наши убытки.

Ситх вновь вернулся к отчёту на голоэкране.

— Кроме того, мне необходимо легализоваться. Правильно ли я понял, что голос моей семьи в Совете сейчас представляешь ты? — получив утвердительный ответ, муун одобрительно кивнул. — Замечательно. В таком случае, на следующем собрании, помимо всего прочего, ты представишь меня как своего воспитанника, а также сына Хего Дамаска — Нико Дамаска. Следует подготовить все необходимые данные. В том числе по средне-низкому содержанию в крови мидихлориан, чтобы у Канцлера не возникло подозрений раньше времени. После чего мы начнём поднимать старые связи, оставшиеся со времён «Капиталов».

Кто-то успел умереть, кого-то прибрал к рукам Сидиус, однако судя по информации, что за время своего воскрешения мельком успел собрать и оценить Дамаск, многие из его бывших партнёров по теневому бизнесу всё ещё жили, здравствовали, и были вполне договороспособны. Начинать придётся не с нуля. Уже хорошо.

Впрочем, вопросы финансов не были единственными, что следовало решить в ближайшее время.

— И ещё кое-что. Я хочу, чтобы была собрана информация по всем чувствительным к силе, что успели отметиться как за начало войны, так и за прошедшие десять лет, — муун чуть нахмурил брови, вспоминая.

Плэгас ни на мгновение не забывал о десятилетнем мальчишке, которого случайно встретил на Корусанте. Сияющий в Силе, как маленькая сверхновая. Судя по рассказу Квай Гона Джинна, чей отчёт удалось добыть тогда Палпатину, — появившийся в результате самопроизвольного зачатия, предположительно — мидихлорианами. С уровнем чувствительности к Силе выше, чем у любого другого разумного.

Опасное сочетание. Особенно учитывая время его появления на свет. И слишком сильно смахивающее на… «иммунную реакцию» нематериального мира. Ответ на действия ситхов, что погружали Галактику во Тьму.

Подобные «иммунные реакции» случались и раньше, когда баланс смещался в одну из сторон, каждый раз приводя к появлению Одарённого невероятной мощи. Так было, когда родился Марка Рагнос, приведший Империю Ситхов к Золотому Веку. Таким был, по некоторым предположениям, Император Вишейт — и, в то же время, отправивший его в Силу джедай. Таким, судя по всему, являлся и Лорд Хот, последний джедай, которого можно было назвать воином.

Сбрасывать такого Избранного со счетов, особенно когда известно о том, на что подобные разумные способны, — верх идиотизма. Необходимо было выяснить, где этот мальчишка сейчас, чем живёт и что делает. Если стал джедаем — есть ли возможные подвижки для наведения мостов.

И совершенно точно нельзя было отдавать его в руки Сидиуса. Во-первых, обойдётся, а во-вторых, с таким живым оружием от нынешнего Плэгаса он и мокрого места не оставит.

«Впрочем… посмотрим. В конце концов, мне есть, что возможному Одарённому предложить. А ему — мне. Как говорится, кто сам хороший друг, тот имеет и хороших друзей».

Дарт Плэгас с благодарностью кивнул, приняв от хозяина кабинета ещё одну пиалу.

Биологический отец ситха, Каар Дамаск, когда-то сказал: «Всего три вещи необходимы, чтобы достичь успеха практически в любом деле — уверенность, ум и внутренний стержень». Сам Плэгас добавил к бы этому ещё одну вещь. Не необходимую, но крайне желательную. Силу. И все четыре у него были. А значит можно было не сомневаться: Муун сумеет и вернуть долг не в меру амбициозному бейниту, и навести порядок после двух расшалившихся детей, и, наконец, поставить во главу Галактики ситха. Сделав это грамотно, а не так, чтобы его сбросили с трона спустя двадцать лет правления.

А затем… затем он вернётся к своим финансам и экспериментам. В конце концов, спешить Дамаску было некуда. А ждать он умел.

На пути к Фондору

— Входите, учитель, — донеслось из каюты через пару мгновений после того, как Оби-Ван вежливо постучал в дверь. Можно было, конечно, войти без стука — падаван и наставник и без подобного уведомления прекрасно чувствовали приближение и даже настроение друг друга. Но сейчас Кеноби ощущал не желание даже, а полноценную потребность в том, чтобы соблюсти подобные формальности. Хотя бы по той причине, что джедай слишком отчётливо сейчас понимал, что творится со Скайуокером. И в данном случае лучше было обойтись без излишних покушений на личное пространство молодого человека, бесцеремонно врываясь к нему без стука.

Чего там. Кеноби и сам был далеко в не самом лучшем состоянии, если говорить дипломатично. А если откровенно, то настолько погано в последний раз рыцарь чувствовал себя в тот момент, когда хоронили Квай Гона. С той лишь разницей, что в этот раз он хоронил не отца по Ордену, а дом, в котором рос с самого младенчества. Дом, что после долгого отсутствия всегда встречал своего воспитанника теплом, куда всегда можно было вернуться — вне зависимости от того, куда и как надолго заносила джедая Сила. Храм, словно живое многорукое существо, всегда приветливо обнимал и словно укутывал ватным одеялом, стоило переступить его порог.

Что говорить, даже Энакин, при всей своей горячности и частом несогласии с установленными порядками, по возвращении с очередного задания был рад вновь очутиться дома.

А теперь — на месте его башен осталась лишь груда обломков весом во много тысяч тонн.

Да, это случилось не в первый раз за историю Ордена. В конце концов, Храм уже обрушали — хотя бы во времена штурма столицы Империей Ситхов. Однако это не отменяло того щемящего, слегка сжавшего сердце бескаровыми когтями чувства потери, что сопровождало каждого выжившего джедая. Да, несмотря на неодобрение привязанности к материальному. Не говоря уже о том, сколько славных джедаев погибло за эти тринадцать дней. А скольким погибнуть предстояло, учитывая, что война длилась всего ничего?

Как говорится, легко читать о событиях, определивших судьбу Галактики. Но не дай Сила во время тех событий жить!

Дверь плавно отъехала в сторону, открывая вид на просторную каюту ученика и пропуская рыцаря внутрь. Как всегда, помещение содержалось в идеальном порядке. Инструменты, оружие, одежда, детали от механизмов — во время полётов Скайуокер часто что-то мастерил — всё разложено по полочкам и выдвижным ящикам, всё на своих местах и едва ли не подписано, что и где. Подобное обстоятельство всегда забавляло Кеноби. Энакин мог тысячу раз быть горячим на голову, не в меру остроязыким, или фривольно относиться к приказам и наставлениям. Одна его любовь к лихачеству в кресле пилота чего стоила. Будучи ещё ребёнком, падаван частенько возвращался из мастерской Храма чумазым или перемазанным в саже и машинных жидкостях. Но вот в том, что касалось своего домашнего и рабочего места, уроженца Татуина без преувеличений можно было бы назвать приверженцем абсолютного порядка. Ещё и склонным к перфекционизму. Всё должно быть в точности на своих местах, в шаговой доступности и в любой момент готовое к использованию. И прокляни Тёмная Сторона тех, кто этот порядок нарушит без спроса!

Воспитывавший мальчишку Кеноби долго пытался понять, в чём причина такой контрастности. В итоге пришёл к двум более-менее правдоподобным версиям. Во-первых, любовь падавана к технике. Для любого механика важна точность. Тем более для того, кто в свои десять лет собрал полностью функционирующего дроида и выигравший гонку болид. А во-вторых, как это не прискорбно, работа в мастерской в качестве раба. Тоже понятно. Вряд ли хозяин спустил бы бардак на рабочем месте.

Именно поэтому то, что джедай увидел сейчас — в корне не укладывалось в привычную картину и говорило, как минимум, о сильнейшем раздрае воспитанника. Металлические детали разбросаны в беспорядке на небольшом столике перед Скайуокером. Плащ джедая и кожаная куртка небрежно брошены на кровати. Сапоги вообще закинуты в угол.

Сам же Энакин при виде вошедшего учителя явно постарался придать себе как можно более спокойный и невозмутимый вид. Вот только получалось это у него из рук вон плохо. Слегка обгрызенный ноготь и залёгшие под глазами круги выдавали.

— Учитель?

Сердце кольнуло сочувствием. Кеноби молча прошёл навстречу падавану, пододвинув кресло к столику и садясь напротив ученика. Энакину явно требовалась помощь. Не наставника. Просто человека, который его выслушает.

— Поделишься? — постарался произнести джедай как можно мягче.

— Что?

— Даже если не принимать во внимание то, что я чувствую твои эмоции, ты никогда бы не допустил подобного бардака, если бы чувствовал себя в порядке, — тихо фыркнул ученик Джинна. После чего произнёс уже более серьёзно. — Но тем не менее. Если ты захочешь выговориться, я здесь. Я тоже был там, в конце концов. Говорят, ветеран ветерана поймёт с полуслова.

— Скажете тоже, ветеран, — Энакин невесело усмехнулся. Тем не менее в голубых глазах сейчас читалась совершенно нескрываемая благодарность к учителю. — Да что тут говорить… Сначала тот подрыв Сената. Па… — Скайуокер прикусил язык. — Канцлер едва не погиб. А тысячи сенаторов как раз таки там и остались. А главное, я не понимаю, кто это на самом деле сделал. Дуку не мог. Это просто глупо с его стороны! Примерно так же, как когда Фетта на Мандалоре обвинить пытались. Не выгодно сепаратистам это было делать.

Кеноби понимающе кивнул. Мол, продолжай. В чём в чём, а в том, что за резнёй явно стоял не граф, джедай был полностью согласен. Правда, других кандидатов, что обладали возможностью отправить по душу канцлера несколько десятков обученных бою Одарённых, на горизонте пока видно не было.

А вот оговорку Энакин сделал весьма характерную. И под «Па…», судя по эмоциям ученика, явно имелся в виду не Палпатин.

— Затем последние две недели, — молодой джедай глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Сами помните. Мы тогда почти всё время были на ногах. И постоянно мотались с орбиты в Храм и обратно, то помогая Рейгосу и остальным, то готовя Храм к последнему бою. А каждый день — кто-то из джедаев умирал.

Скайуокер подпёр голову рукой.

— Знаете, учитель… Тогда, на арене Петранаки, я думал, что вот сейчас — было самое страшное. Больше сотни наших погибло почти разом в один день. Не говоря уже о том, сколько клонов полегло. Жутко. Дуку хотелось убить голыми руками. Просто добраться до его горла под холёной бородёнкой и задушить. А сейчас, после Корусанта, стала понятная жуткая вещь. Есть вещи и похуже, — глаза Энакина болезненно блеснули. — Когда эти смерти происходят постоянно. Да, разумеется, куда меньше. Но постоянно. Всегда. День за днём. А вдобавок к остальному — ещё и Храм. Забавно. Раньше мне частенько казалось, что это место тусклое. Унылое до невозможности — ну, за исключением моментов, когда интересно и учат чему-нибудь. А теперь… Да что там говорить. В груди словно дыру пробили. И осознание, что теперь возвращаться некуда. Нет больше места, которое можно было бы назвать своим домом.

Падаван зарылся пальцами в короткий ёжик причёски.

— А главное, ты ничего не можешь сделать. Ни со смертями, ни с потерей дома. Ты никак не можешь предотвратить случившееся. Точно также, как я не смог спасти маму. Ты никого не можешь спасти. Хотя должен. Джедай же, в конце концов!

Кеноби молча протянул руку через стол, сжав плечо ученика.

— Ты не прав, — мягко начал он.

— Знаю. Знаю. Джедай не должен привязываться, а должен отпустить потери…

— Я не о том, падаван, — покачал головой Оби. — Ты не прав в том, что считаешь, что никого не можешь спасти. А как же юнлинги? Кто их из Храма вытащил? Кто рисковал головой, летя через горящий и рушащийся Корусант, чтобы спасти будущее Ордена? Я вот знаю одного такого будущего рыцаря.

Скайуокер чуть смутился, но всё ещё отрицательно мотнул головой.

— Там был не только я. Те джедаи и клоны, что нас прикрывали, сделали не меньше. А некоторые там и остались. Например, Магистр Фисто. Даже Его Превосходительство за турелью сидел!

— А что, генерал Рейгос в одиночку держал на себе флот сепаратистов? — ехидно поднял брови джедай. — Нет. Как и ты, он вносил вклад в общее дело — через усталость и кровь, на пределе своих возможностей. Но это не умаляет ни его заслуг, ни твоих. Ты молодчина, падаван. И во время самого страшного часа показал себя с лучшей стороны. Я тобой горжусь.

— Вы серьёзно, мастер?

— Абсолютно. Что же касается погибших… Подожди меня здесь.

Джедай поднялся со своего места и покинул каюту, вернувшись через некоторое время с низкой и пузатой бутылью из глазурированной глины и двумя глиняными стопками. В другой руке мужчина нёс длинный брусок вяленого мяса — прямо с камбуза «Аккламатора»

Если брать воззрения ортодоксальной фракции Храма, сейчас Оби-Ван совершал если не должностное преступление, то уж точно гигантскую халатность в отношении воспитания ученика. Вместо того, чтобы прочесть падавану лекцию о том, что не стоит горевать о погибших, он собрался с учеником пьянствовать. Но ситх! Во-первых, ортодоксы были не единственной фракцией в Ордене, а если брать Кеноби, то он в принципе не относил себя ни к одной из противостоящих сторон. А во-вторых, пропавший Рейгос был, как ни крути, прав. Учитывая тот хаос, с которым они столкнулись и то, с чем ещё столкнуться предстояло — им с падаваном пора восстанавливать пошатнувшееся доверие. Иначе не ровен час — действительно кто-то может запудрить Скайуокеру мозги и перетащить к себе, пока Оби-Ван будет ушами хлопать.

Ну а в-третьих, это был его ученик. Фактически — его приёмный сын. И ему нужна была помощь.

— Нам до Фондора лететь ещё долго, — Оби разлил терпко пахнущую зрелыми фруктами прозрачную жидкость по стопкам. — И, тем более, на нас оно всё равно подействует слабее. Это мандалорский тихаар. Самое то, чтобы помянуть павших.

Светлые брови Энакина взлетели вверх. Было отчётливо видно, что это последнее, чего он ожидал от наставника.

— Откуда? — наконец произнёс он, с осторожностью беря стопку.

— Разжился у клонов. Иногда даже они нарушают правила и хранят алкоголь вне увольнительных. В отношении нарушения некоторых правил солдатами иногда стоит идти на компромисс, полагаю.

Вопрос только в том, стоило ли продолжать идти на компромисс в отношении одного любителя запретных конфет?

Впрочем, об этом Кеноби явно будет думать позже.

— Кит Фисто, — начал джедай, поднимая импровизированный кубок вверх. — Да станешь ты Силой, брат.

— Луминара Ундули, — подхватил Энакин, дыша чуть ровнее и смотря в глаза учителя. — Да станешь ты силой, сестра.

Имена погибших во время битвы за столицу родичей по Ордену произносились одно за другим. Пока джедаи не дошли до самого спорного.

— Лу Рейгос… — Скайуокер запнулся, замолчав и вопросительно смотря на наставника.

Кеноби на несколько мгновений закрыл глаза, обдумывая.

— Подождём, падаван. В конце концов, смерти его перед гиперпрыжком мы ощутить так и не успели. Не говоря уже о его ученице.

Не чокаясь, учитель и ученик осушили стопки, синхронно поморщившись, когда тихаар огненной волной прошёлся по горлу и пищеводу, оставляя после себя приятное тепло и фруктовое послевкусие. После чего Кеноби молча налил обоим по второй и отрезал ломоть мяса.

— Как думаете мастер, — Энакин оторвал крепкими зубами кусок, активно пережёвывая. — Зулли поступила правильно, когда ослушалась приказа Магистра Винду? Или всё-таки нет?

Кеноби, крякнув, прорычал про себя длиннющее проклятие.

Вопрос был, мягко скажем, сложным. И не только (и не столько) в контексте своего частного примера с молодой полуфоллинкой, что сложила с себя полномочия генерала, после чего с горсткой добровольцев отправилась освобождать учителя. Но и в целом. «Позволительно ли нарушать правила, делая то, что ты считаешь верным?» Вечный вопрос, над которым сам Оби-Ван бился ещё с молодости, будь он проклят.

И не один прямой ответ ведь не будет полностью честным. Осудишь подобное — и уже сам будешь неискренним с собой. В конце концов, когда припекло на Мелиде-Даан, Кеноби сам временно покинул Орден, потому что считал правильным помочь группе подростков, мечтавших остановить войну. Скажешь, что это возможно — и Энакин может воспринять подобный ответ как руководство к действию, полностью доверившись собственным убеждениям о правильном и неправильном. Того и гляди, подставив не только себя, но и других.

А истина, как часто бывает, на медиане. Во всяком случае, с определённой точки зрения.

— Если мы берём исключительно Зулли и её ситуацию, падаван, — наконец произнёс джедай, опрокинув в себя вторую стопку. — Полагаю, она в этой ситуации поступила скорее правильно, чем нет. Но если брать твой вопрос шире, всё зависит от конкретных обстоятельств. И главное из этих обстоятельств — как отразится решение на тех, за кого ты несёшь ответственность.

— Что вы имеете в виду?

— Возьмём ситуацию с Ксисс. Ослушавшись приказа Магистра не пытаться сейчас вытащить предположительно живого учителя из плена, наша полуфоллинка отправилась за ним, — рыцарь прищурился, вспоминая оставленное голосообщение. — Но как она это сделала? Максимально таким образом, чтобы не подставить под удар клонов легиона, временным командиром которого она являлась. Не полетела, сломя голову и забыв о долге, всем легионом обратно на Корусант. Клоны и корабли прибыли на место встречи в полном составе. А она сама взяла лишь небольшой отряд.

Оби-Ван в задумчивости пригладил бородку.

— При этом, опять-таки, легион с её уходом ничего не потерял. Зул была лишь временным командиром. И не опытным. От того, что она ушла, армия не лишилась ценного полководца. Поэтому фоллинка могла себе позволить подобное, и я не буду её за это осуждать. А вот если бы на ней лежала большая ответственность, и от её побега пострадали бы её подчинённые — здесь суждение было бы иным.

Кеноби вздохнул, вновь посмотрев на ученика.

— Всегда взвешивай, падаван, что стоит на кону при принятии подобного решения. И самое главное, как это решение отразится на тех, кто доверился тебе. Тогда не ошибёшься. Даже если отчасти нарушишь предписанные правила. А ещё — ты всегда можешь спросить меня. Твой мастер не самый глупый из учителей, знаешь ли.

Учитель и ученик усмехнулись шутке, прежде чем продолжить распитие напитка.

Кеноби болтал, разряжая обстановку. Скайуокер постепенно успокаивался, шаг за шагом отходя от грани срыва, к которой он медленно, но верно приближался последнее время. Оби-Ван же, ответив на вопрос ученика, получил ответ и для себя самого — в отношении того, что ему делать с одной маленькой тайной своего подопечного.

То, что он покрывает падавана, никак не отражается плохо ни на общем деле, ни на тех, кто находился под непосредственным командованием их обоих. А вот доверие завоевать можно. Не говоря уже о том, что Энакин не делал ничего, чего не сделала бы одна давняя подруга Мейса Винду, чьи шашни корун постоянно покрывал.

«Как ты там говорил, Лу? Он всё равно будет есть конфету, так лучше пусть ест под присмотром наставника? Ладно, попробуем…»

— Падаван?

— Да, учитель?

Джедай выпрямился, вдыхая воздух. Разговор будет непростым.

— Ты и Падме, Энакин. Я знаю, что вы вместе… если не нечто большее. И прежде, чем ты начнёшь нервничать и злиться, я никому и ничего не сказал, ученик. Мне может не нравиться то, что ты делаешь. Мне часто не нравится подобное. Но твоя тайна — это моя тайна. Я никому не собираюсь тебя сдавать. Тем более, что сам в этом плане не без греха. Трижды, если так подумать.

Пальцы молодого человека слегка разжались, и только молниеносная реакция джедая спасла рабочий стол Скайуокера от заливания его продуктом мандалорского алкопрома.

Корусант

— Признаюсь, вы умеете убеждать. И куда лучше, чем ваши бывшие собратья по Ордену. Наш полномочный представитель скоро явится на планету, чтобы подписать все необходимые документы. Полагаю, вы знакомы с моим племянником. Он имел честь состоять в числе ваших учеников, — острые черты затянутого в мундир военного тронула лёгкая усмешка. — Рад был вас видеть, господин граф. Или лучше сказать… Ваше Величество?

Статный, широкоплечий мужчина, в чьих коротко отстриженных волосах и острой бородке уже давно было куда больше серебристого, чем чёрного, и бровью не повёл на подобную подколку. Крутой нрав его собеседника был былому падавану Йоды давно известен. Ровно как и то, что председатель Панторанской ассамблеи не только высокомерен, но и умён. И, если речь не шла об ущемлении интересов его планеты, за которые он готов был драться похлеще, чем ранкор за кусок мяса, Чи Чо никогда не переходил черту, которая отделяла лёгкое насмешливое прощупывание от прямого оскорбления. А сейчас речь об ущемлении интересов не шла.

— Я буду рад вновь увидеть Орто Чо, ровно как и тому, что мы с вами пришли к мирному соглашению. Всего хорошего, Председатель, — Дуку протянул руку, отключив связь.

Дело было сделано. Председатель Панторанской Ассамблеи не слишком жаловал корпоратов Конфедерации. Даже запер неудачливого племянника, провалившего задание на «Серебряном Шпиле», под домашним арестом, чтобы тот не вернулся к наставнику. Тем не менее Чи Чо в первую очередь был патриотом собственной планеты и блюстителем её интересов — в отличие, к примеру, от погибшей после диверсии Сидиуса сенатора, яро стоявшей за Республику. Прекрасно понимая, что нахождение его родины между двумя территориями сепаратистов и хаттами в придачу не сулит спокойной жизни, панторанец принял приглашение к переговорам. А после предоставления весьма убедительных доказательств, что Конфедерация не имела отношение к взрыву здания Сената, и последовавшего за этим долгого торга, стороны сумели прийти к соглашению, что устраивало всех. Военные гарнизоны сепаратистов на Панторе и Орто-Плутонии, а также статус полноправного члена Конфедерации, с местом в Конгрессе — в обмен на свободный проход флотов через местный гипермаршрут. В итоге в выигрыше оказались все. Чо получил гарантии безопасности и неприкосновенности власти Панторы над планетой, вокруг которой вращалась родина синекожих гуманоидов. То есть именно то, чего так долго добивался от Республики. В то время как Дуку получал свободную артерию, через которую можно было перебрасывать войска от одной территории сепаратистов к другой — заснеженная Пантора была последней планетой на пути, которую нужно было склонить к сотрудничеству в этом вопросе.

И хотя оба переговорщика прекрасно понимали, что, если вдруг Республика почувствует себя лучше и вернёт контроль над территориями около владений Ассамблеи, Чи Чо вряд ли будет хранить верность своим нынешним покровителям, сейчас договор, который предстояло подписать в скором времени, устраивал их обоих.

Устало вздохнув, граф потёр пальцами переносицу, стараясь дышать как можно глубже. Изнеможение последних дней, с одной стороны, мешало мыслить ясно. С другой же — подтачивало оковы воли, обуздывающие дремавшую в Маркусе мощь Тёмной Стороны. Не настолько, чтобы тот превратился в обезумевшее от гнева животное, но достаточно, чтобы находиться рядом с графом сейчас было несколько… неуютно.

Пока что Дуку справлялся и с тем, и с другим, однако в ближайшее время точно стоило выпустить пар на манекенах, после чего как следует помедитировать, насыщая тело Силой и успокаивая разум. А ещё лучше — выспаться. К сожалению, последняя роскошь теперь была доступна бывшему джедаю лишь изредка.

Впрочем, если бы кто-то спросил мастера Макаши о том, стоили ли полученные результаты тех усилий, что он сейчас прикладывал — ответ был бы однозначным. Да, стоили.

Несмотря на то, что главной заявленной цели блицкриг до Корусанта так и не добился, и война не была завершена одним ударом — всё было отнюдь не настолько плохо, как сейчас возмущался Ганрей. Как сказал бы «внук» владыки Серенно по ученической линии: «Всё зависит от определённой точки зрения».

В руках сами собой оказались деревянные шахматы — та ещё редкость на Корусанте, где даже высокопоставленные особы предпочитали вульгарную голографическую версию. Конкретно эти оказались у Маркуса случайно. Их преподнесла в подарок Сев’ранс — в качестве военного трофея, вместе с почти новеньким корветом и пленным генералом джедаем. Однако сейчас лидер Независимых систем не собирался играть, пусть даже сам с собой. Вместо этого, перемешав фигурки меж собой и тихо хмыкнув, бывший джедай, забавляясь Силой, начал расставлять их по нескольким группам. И большая часть из этих группировок была далеко не однородна по своему цвету, словно олицетворяя текущее состояние политических сил в Галактике.

На первый взгляд, взгляд внешний, со стороны — изначальная Конфедерация Независимых Систем представляла собой куда более монолитное образование, чем Галактическая Республика. Хотя бы потому, что, несмотря на наличие своего аналога Сената, все основные решения, касающиеся войны, с самого начала принимали в узком кругу Совета Сепаратистов, большая часть членов которого были объединены одной целью. Однако на деле, к сожалению, новое образование несло всё те же родовые болячки, что и Республика, с которой произошёл раскол.

В отношениях некоторых вещей, например, коррупции, по крайней мере, в части бесперебойности необходимых военных поставок за десять лет удалось навести порядок — в конце концов, ни одна корпорация не любит крыс в своих же рядах, из-за которых может просесть прибыль. Однако главная проблема была даже не в этом. А в первопричине всего. Конфедерация, ровно как и её прародительница, напоминала хрупкую амальгаму из группировок, союзов и интересов. Начиная с Конгресса, где вполне себе существовала фракция желавших решить разногласия с Республикой дипломатически, и заканчивая Советом, в котором ещё до начала войны начали делить шкуру пока ещё живого крайт-дракона.

Впрочем, чего ещё ожидать, если Конфедерация изначально создавалась для того, чтобы проиграть Республике, что по плану ушлого ситха должна была за годы войны переродиться в единое, монолитное государство?

Не говоря уже о том, что и Конгресс, и компании, являвшиеся основным костяком сепаратистов, с самого начала кризиса были пронизаны агентурной сетью главного кукловода всей войны. Тонкой, цепкой, прочной сетью, служащей множеству разных целей. Позволяя Сидиусу держать руку на пульсе, или, скажем, быстро заменить строптивого лидера, если что-то пойдёт не так, и кому-то из Совета приспичит поиграть сольную партию.

Дуку десять лет потратил на то, чтобы хотя бы частично перехватить контроль за этой паутиной. Частью — перенаправив нити на себя, где-то соблазнив ставленников Палпатина щедрыми посулами, где-то — заменив на собственных. А кое-где и вовсе обрубив излишне наглые нити.

Но даже сейчас, годы спустя, далеко не везде концы удалось зачистить. Достаточно того, что Маркус уже успел пережить три покушения на свою скромную персону, начиная со взятия Корусанта. А один раз — пришлось спасать от отравленной иглы уже эрцгерцога Джеонозиса.

Разумеется, если бы Сидиуса удалось взять ещё на Корусанте, всё это уже не имело бы никакого значения. Разумеется, этого не произошло. Ведь, как гласит известная мудрость, «если хоть что-то по воле Силы может пойти не так — это что-то обязательно пойдёт не так». Блиц, несмотря на взятие столицы, можно было бы считать проваленным. Да большая часть Совета так и думала.

Одно «но». Всё случившееся наносило удар не только по позициям главы сепаратистов, но и по позициям его противника — в том числе внутри Конфедерации. Позволило вскрыть гнойники внутренних проблем подчинённого графу политического образования, не говоря уже о том, что удалось перехватить множество засуетившихся агентов Сидиуса.

И запустить когти собственных дипломатов и шпионов уже в те части Республики, что изначально полностью были на стороне официальной власти. Кто-то утратил веру в нынешнее правительство после падения столицы, кто-то — ни в грош не поверил официальной версии о том, что теракт в здании Сената устроил граф. А кто-то, почуяв передел мира, будет на стороне того, кто покажет себя более сильным в этой войне.

Безусловно, вероятнее всего, альянс сепаратистов ждал раскол и дробление. Отнюдь не все его нынешние лидеры будут готовы продолжать войну — особенно после того, как в силу вступят подготовленные реформы. Однако и Республика, в свою очередь, после случившегося — уже не останется целой.

Что это означало для бывшего ученика Йоды и вечного соперника Винду? Возможность, заплатив эту кровавую цену и слегка просев в военной мощи, пересобрать подчинённое ему образование. Превратить Конфедерацию из рыхлого полусгнившего пирога, наполовину подчинённого непосредственному врагу, в силу, что действительно будет рассчитана на наведение порядка в Галактике. На создание новой государственной системы, а не на то, чтобы служить тренировочным манекеном для рождения Империи Палпатина.

По сути — возможность сыграть на равных. Оба противника сбросили карты и начинают заново.

Конечно, не победа в войне одним ударом… но лучше, чем если бы правитель Серенно был послушной марионеткой бейнита. Участь закончить свою жизнь после предательства наставника, на коленях перед тем, для кого, как оказалось, Дуку расчищал дорогу, ему более не грозила. Спасибо маленькому лучику света во тьме этой Галактики.

Перед глазами бывшего джедая в воздухе зависли, слегка вращаясь вокруг своих осей, фигурки чёрных офицеров. После чего оба оказались поставлены рядом с королём соответствующего цвета.

Поггль Младший и Уот Тамбор. Оба — торговцы оружием. Оба, в отличие от других членов Совета, больше сосредоточенных на финансовом секторе, имели дело непосредственно с промышленностью и знали, что такое война. И оба они однозначно не собирались идти с Республикой на мир по целому ряду причин. Глава Техносоюза явно рассчитывал занять в новом государстве место главного кузнеца войны, поставляющего либо оружие для армии, либо саму армию — в том случае, если манера воевать ходячим металлом сохранится. Вон, уже осваивается на верфях Куата. Джеонозианец изначально был посвящён во многие детали Войны Клонов. Нужно было лишь преподать оставшуюся информацию в правильном цвете, чтобы отбить у него всякую охоту идти на поклон к Его Превосходительству.

Пусть Маркус никогда не доверял экзотам до конца, но, по крайней мере, он был уверен в том, что эти двое — на его стороне. И что немаловажно — именно в руках Техносоюза и «Индустрии Джеонозиса» была сосредоточена большая часть заводов по производству дроидов. Пусть так и остаётся. Пока что.

Чёрная ладья, подскочив, прыгнула в руку фехтовальщика. Дуку посмотрел на неё с сомнением, покачав головой. После чего фигурка прямо в воздухе разделилась на две половины.

Коммерческая гильдия. Шу Май. Госсамка, уже не стесняясь, откровенно критиковала действия главы Конфедерации. И тайком готовила переворот в правительстве, мечтая поставить во главе армии более покладистого военачальника, куда же без этого. Однако позиции её на вершине корпорации не были надёжными. Слишком многим заботящаяся лишь о собственном кошельке дама успела отдавить мозоли, потакая своим амбициям и взбираясь как можно выше. Слишком многие мечтают увидеть её голову на золотом блюде.

Это можно устроить. В худшем для графа случае — после этого Гильдию ждёт раскол и долгая внутренняя грызня. А следовательно ненадёжный элемент будет на долгое время исключён из уравнения войны. Возможно, от корпорации даже удастся откусить кусок. В лучшем же — во главе может встать ставленник самого Дуку.

Два чёрных всадника, словно закружившись в стремительной атаке, отлетели по разные стороны. Один — в сторону, не к белому королю и не к чёрному. Второй занял свою позицию у ног эбонитового монарха.

Нут Ганрей и Пассел Ардженте. Торговая Федерация и Корпоративный Альянс. Первых, к сожалению, расколоть не выйдет. По крайней мере — по инициативе Маркуса. Впрочем, и в Республику они не вернутся. Ганрея после Набу там никто с распростёртыми объятиями не ждёт, и даже авторитета Сидиуса (который и так пошатнулся) не хватит, чтобы обелить Торговую Федерацию в глазах общественности.

Разумеется, Палпатин мог попытаться устранить вице-короля, после чего попытаться принять Федерацию обратно, под соусом «Ганрей экстремист, а мы не поддерживаем мятеж!» Вот только не станет ушлого неймодианца, в отличие от своей товарки, крайне прочно сидящего на троне — и вот тогда лояльные графу торгаши вполне уже могут и побороться за его место. Станет ли Сидиус рисковать или предоставит Федерацию, до поры до времени, самой себе? Крайне интересный вопрос. Ученик Йоды не исключал обоих вариантов. Но оба его устраивали. В одном случае можно постараться расколоть корпорацию или даже прибрать её к рукам обратно. В другом — Ганрей постарается установить собственную власть на интересующих его планетах. Попьёт изрядно крови и Дуку, и Сидиусу.

Что же касалось Альянса, то положение его Магистрата, как и у Шу Май, не было прочным. Не говоря уже о том, что именно его войска, по большей части, изрядно поистрепались, штурмуя верфи Куата и Ротаны, а его лучший полководец, адмирал Тренч, в итоге был сманён графом. После трагической, но неизбежной гибели Ардженте при блокаде Камино его преемник будет сидеть тихо.

Вторая чёрная ладья замерла посередине, с превосходством взирая на все группировки разом. Граф Серенно усмехнулся, щуря карие глаза.

Банковский Клан. Неожиданный, но приятный сюрприз, что оказался не так прост, как казалось изначально. Откровенно говоря, Маркус был готов, что эта часть Конфедерации, из всех корпораций наиболее контролируемая изне канцлером, не просто отколется, но вернётся в родную гавань. Поэтому и отвёл флот Клана в сторону во время штурма Корусанта — чтобы в спину не ударили.

Однако… что-то пошло не так. Что-то, чего не смогли предвидеть ни сам бывший джедай, ни ситх. Мууны публично заявили о своём нейтралитете. Более того, предложение от главы сепаратистов ничего не делать, в смысле не оказывать никому военной помощи, было воспринято с энтузиазмом. И это учитывая Хилла, прекрасно осведомлённого, кем на самом деле является Палпатин!

С чем было связано подобная экстраординарная храбрость банкира, ещё предстояло выяснить.

От белых фигур, в свою очередь, отделились алебастровые ладья, офицер и всадник, присоединившись к чёрному королю.

Куат. Ротана. Кореллия. Первые две планеты — опора пока что так толком и не родившегося республиканского флота. Вторая — имеет собственный флот. Один из крупнейших в Галактике. Ценные приобретения, что выровняют чашу весов даже в случае, если Гильдия, Федерация и Альянс отколются окончательно.

Пешки обоих цветов, перемешавшись встали посередине доски, словно размышляя к какому лагерю присоединиться. Граф в задумчивости свёл пальцы домиком, смотря на поле битвы поверх них.

И, наконец, свободные звёздные системы. Некоторые из которых пришли в Конфедерацию именно благодаря Дуку и его связям — бывшего джедая и видного политика уважали на многих планетах. Другие присоединились из недовольства политикой Республики. Третьи — как, например, Кали во главе с Гривусом — сочетали несколько причин, замешивая ненависть к обитателям Корусанта с чувством долга перед правителем Серенно, пришедшим на помощь в трудный час.

Именно опираясь на их поддержку, Дуку и собирался создать противовес власти корпораций, которых, рано или поздно, придётся укорачивать, не давая взять слишком большой кусок. Подобно тому, как в дни древности будущие планетарные императоры в своей борьбе с магнатами опирались на поддержку народа. И на верные им легионы, разумеется.

За эти тысячи звёздных систем сейчас и начнётся острая политическая борьба. Как, впрочем, и за многие республиканские планеты вроде Панторы, что почуяли слабину после падения столицы. Часть отколется от Республики, часть — от сепаратистов, решив вернуться под сень канцлера и Сената. Каждый будет переманивать системы под свою руку. Как и в любой, уже полноценной и затяжной, гражданской войне.

А ещё не стоило забывать про хаттов и прочее пиратское отребье, что в огне смуты точно поднимет голову.

Погружённый в свои мысли, граф скорее ощутил присутствие вошедшей, чем услышал звук раскрывшейся двери. Ровное и мягкое тепло, окутавшее с головой. Заставившее усталость отступить, а Тёмную сторону — приразнять когти. Голова, укутанная покрывалом чёрных волос, чуть уткнулась сзади в плечо — подобное племянница позволяла себе лишь иногда, наедине.

Граф глубоко вздохнул, прикрыв глаза и наслаждаясь ощущением спокойного, мягкого тепла, так непохожего ни на раскалённую лаву ситхов, ни на блестящий на солнце лед Совета Джедаев.

Ученица. Последняя в его линии на сегодняшний день, наравне с Сев’ранс. Остальных ещё годы гонять и гонять. Комари пала, Квай Гон погиб. Но этими двумя дочерьми по Линии, своими маленькими бриллиантами — он гордился.

Племянница. Дочь брата. Родная кровь, разделившая с ним утрату тогда, когда Маркус принял титул графа. Наследница всех его трудов — и, если Сила будет ему благоволить, будущей Империи.

Пророчица — ведь именно благодаря её предупреждению, а затем и подробному рассказу, Дуку сумел начать собственную игру, переломив судьбу, уготованную ему Сидиусом.

Луч света. Тёплый и ровный. Немалых трудов стоило уберечь её от цепкого взгляда Палпатина, убедив, что девчонка не представляет никакой угрозы. По крайней мере пока. А потом — старшему из ситхов резко стало не до того.

Когда-то бывший ученик гранд-мастера шагнул во тьму ради своих целей. Начиная с желания изменить Республику так, как не был способен Орден, и заканчивая собственной жаждой знаний. Позволил себя обточить так, как хотелось его новому учителю. Пожертвовал многим — в том числе лучшим другом, принеся его голову в качестве подношения, перед тем как принять титул Дарт Тиранус.

Упасть было легко. Куда тяжелее было под пристальным вниманием наставника не потерять себя. Став ситхом по умениям и возможности манипуляций Тёмной Стороной — не стать им по убеждениям. Не дать себя переделать по-настоящему, превратившись из того, кто хотел уничтожить заразу в Галактике, в её рассадник.

Откровенно говоря, далось это тяжело. Даже сейчас, после того, как ему уже не нужно было выглядеть достаточно прилежно перед бывшим Учителем — издержки воспитания нет-нет, но сказывались. Так, что после очередного выпускания пара приходилось чинить тренировочные залы.

Но… племянница грела, пронзая мрак лучом света. Напоминала своим присутствием, за что именно он сражался и зачем шёл в ученики к Сидиусу. Тащила обратно, шаг за шагом выводя в ту серую, сумеречную зону на границе тьмы и света, в которой находились, к примеру, Танн или всё тот же Винду. И не сразу, цепляясь зубами и когтями, но Тёмная Сторона отступала, смешиваясь со светом и сменяясь тенью. Хотя некоторым расплачиваться приходилось. Золотыми глазами теперь граф блистал редко.

Подавив желание крепко обнять девушку, правитель Серенно лишь чуть провёл пальцами по пышной гриве волос, вставая и оборачиваясь.

— Я прочитал твой отчёт. Хорошо, однако всё же старайся держать порывы Гривуса в узде. Он поступает правильно, наводя порядок и расстреливая мародёров, но не стоит давать верному стражу превращаться в бешеного зверя.

— Я так ему и сказала.

Дуку чуть сощурился, склонив голову набок и смотря на Эмилию. Та вроде и выглядела как обычно, вот только уже какую неделю ходила, словно опущенная в воду. Если быть совсем точным, то с возвращения с Мандалора. И если поначалу это можно было списать на усталость, связанную с походом, то чем дальше, тем больше в Маркусе крепло подозрение, озвученное им ещё на «Реваншисте».

И раз уж у него появилась свободная минутка, он собирался эту версию проверить.

— Раз уж ты зашла меня проведать. Может, одну партию? — чуть улыбнулся правитель Конфедерации, кивнув на шахматную доску. Распавшиеся пополам фигуры под взглядом одарённого вновь соединились воедино.

— А можно я просто сдамся? — попыталась отшутиться девушка. — Всё равно проиграю.

— Эмилия, — тон Дуку чуть посерьёзнел. Впрочем, скорее в шутку. — Истинный джедай не бежит от трудностей. В любом деле, каким бы он ни занимался, он должен добиваться подлинного мастерства. Начиная с владения световым мечом и заканчивая полётами.

Ученица чуть фыркнула. Она прекрасно знала его натуру перфекциониста, не успокоившегося, пока у его подопечных не будет получаться на ура тот или иной приём.

— Ладно, тогда готовлюсь позориться и превозмогать…

Вытащив из руки белую пешку (детское упражнение, ещё с Храма. Угадать, в какой руке нужная тебе), племянница сделала первый ход.

— Так что ты видела на этот раз? — невозмутимо произнёс граф, отвечая. Карие глаза внимательно смотрели за реакцией Эмилии. И не зря. Под пристальным взглядом дяди наследница Серенно едва заметно вздрогнула, тем не менее подняв на него недоумённые глаза.

Хорошо выучилась.

— О чём ты?

— У тебя всегда такое состояние в тот момент, когда ты видишь очередной сон, — Дуку выделил интонацией последнее слово, вновь сведя пальцы домиком. — Тогда, на «Реваншисте», ты сказала, что видений больше не было. Лишь смутное предчувствие. Однако… от смутного предчувствия не ходят мрачной несколько недель. Это предчувствие явно переросло в нечто больше. Итак?

Девушка глубоко вздохнула, на мгновение спрятав лицо в ладонях и явно обдумывая слова. Тёмные волосы, сейчас распущенные по плечам волнами, чуть упали на точёное лицо.

— Наш пленник. Лу Рейгос, дядя, — наконец произнесла она.

— Хм. И? — граф заинтересованно положил подбородок на переплетённые пальцы.

Находившийся под домашним арестом генерал, доставивший Сев’ранс столько хлопот на орбите Корусанта, уже вторую неделю пребывал под домашним арестом. Пока что весьма комфортным. На штатных допросах молчал, пытать джедая Маркус пока не давал санкций, несмотря на ненавязчивые намёки Танн «поближе познакомиться» с пленником. А заняться им самостоятельно пока не доходили руки, несмотря на то, что, по-хорошему, следовало это сделать. Подобные таланты выкидывать на свалку истории настоящее преступление.

— У меня действительно было тревожное предчувствие касательно него, — начала Эмилия. — Настолько, что я изначально, ещё после Мандалора, предложила ему перейти на нашу сторону. Но лишь с началом боёв над планетой оно оформилось во что-то осязаемое.

— И во что же?

— Он может сыграть одну из ключевых ролей в этой войне, дядя. Он нужен нам. На нашей стороне. А ещё — вполне вероятно, что он видел те же сны, что и я.

Седые брови графа чуть приподнялись. Он ожидал многого. От одержимости тела молодого одарённого ситхом или джедаем древности до ещё более экзотических вариантов. Но вот так? Ключевая роль в войне? Ещё один пророк? Причём не абы какой, а видевший те же сны? И это не оборот речи, Эмилия всегда была точна в формулировках, когда дело касалось видений и пророчеств.

С другой стороны, учитывая таланты молодого джедая, про ключевую роль в войне верилось. Крайне интересные новости.

— Что ты ещё можешь сказать, племянница? Похоже, мне всё-таки придётся в ближайшее время поговорить с нашим гостем.

— Из обслуги у него только дроиды… хорошо. Но есть одно «но», — Эмилия подалась вперёд. — Я распорядилась, чтобы его допрашивали дроиды, в своё время. Не подпускай к нему разумных. Никаких. Даже одарённых. И самое главное. Заклинаю Силой. Никогда не смотри ему в глаза прямым взглядом. Очки или шлем, впрочем, должны помочь.

— Ты говоришь о его попытках контроля разума, — Маркус кивнул, вспоминая доклад второй ученицы. — Но в чём дело? Он попытался воздействовать на Сев’ранс. Получилось откровенно слабо.

— Я видела на Мандалоре, как человек, лишь мгновение посмотревший ему в глаза незащищённым взглядом, поворачивал винтовку против своих товарищей, — просто ответила племянница. — А в своих снах я видела, что эта способность Силы будет лишь расти. Сейчас не подействовало. Но что будет потом? Лучше перестрахуйся. Не знаю, что это за техника. Но… она не действует сквозь визор шлема или тёмные очки.

Дромунд Каас

Лорд Каданн искривил губы в полной спокойного, уверенного в себе торжества улыбке, слушая, как гром вновь терзает небеса планеты, служившей домом многим поколениям Пророков Тёмной Стороны.

Планета эта знала куда лучшие времена. В дни славы Дромунд Кааса миллионы рабов свозили сюда со всей галактики, Каас Сити был пристанищем влиятельнейших Лордов, а Цитадель, как и Храм, в котором сейчас жили Пророки, являлись настоящими сердцами Тёмной Стороны.

Однако дни древней славы остались далеко позади. Империя Ситхов пала, оставшись без своего Императора, преданного кучкой заговорщиков из Совета. Город обветшал. Шпиль Цитадели пусть и остался целым, но был покинут всеми — даже Пророки не решались входить туда. И лишь Тёмный Храм всё ещё напоминал своим обитателям о былом величии этой планеты.

Но Дромунд Каас умел ждать.

Перед закрытыми глазами Каданна одна за другой разворачивались вероятности, варианты развития событий, развилки. Путь, что вёл к исполнению Тысячелетнего Плана, был извилист.

И всё же он близился к завершению.

Четыре кандидата. Две неучтённые переменные.

Пророк глубоко вдохнул сырой, наполненный озоном от идущей грозы воздух.

Дарт Бэйн, уничтоживший старые порядки и похоронивший Братство Тьмы, положил начало Тысячелетнему Плану, что должен был привести изменившихся ситхов к власти и мести джедаям. Но лишь его «внуку» по линии, Дарту Миллениалу, открылось подлинное значение Плана.

Разумеется, за его воззрения его заклеймили еретиком, вынудив бежать. Но Тьма привела своего верного слугу туда, где он смог осесть и собрать последователей.

Пока Линия Бэйна интриговала, расшатывая основы Республики и Ордена, скрывалась и убивала друг друга в поединках, с каждым поколениям становясь лишь сильнее, Пророки ждали. Они знали, что время ещё не пришло.

Когда Орден из Двух едва не прервался по вине безумца, пришлось вмешиваться и едва ли не начинать всё заново. Но служители Тьмы справились.

Когда Палпатин взошёл на вершину Галактической Республики — обитатели Храма поняли. Пришло время воплотить то, что увидел их основатель, в жизнь.

Четыре кандидата, что будут рвать Галактику на части. Четыре сильнейших одарённых за последнюю тысячу лет, способные выдержать то, для чего План и был предназначен. Пусть один из них ещё совсем юн и не познал сладкий вкус Тьмы.

И две неучтенные переменные, которые придётся учесть и просчитать.

Пока четверо будут драться, Пророки будут подталкивать их к эскалации конфликта, подбрасывая дров в бушующий пожар. До тех пор, пока один из четверых не будет готов переступить черту. Заплатить любую цену в безвыходной ситуации. Даже пойти на…

Каданн улыбнулся, смотря на то, как небеса пылают молниями.

А Дромунд Каас ждал.

Дромунд Каас помнил.

Дромунд Каас приветствовал скорое возвращение хозяина.