Туманный горизонт (джен)

Примечания:

Суть техники была изменена в угоду сюжета.

---

Неглубокую пещеру, находящуюся в скале, охраняло несколько человек в масках с изображёнными на них животными: ястреб, коала, рыба, чайка и сова. Их силуэты были бы совсем незаметными в ночной тьме благодаря чёрным плащам, однако полная луна слишком уж ярко светила, лишь изредка попадая на скрытые капюшоном маски, из-за чего те казались какими-то неправильными белыми точками на фоне серых и чёрных камней.

Один из АНБУ чуть повернул в сторону пещеры голову, внезапно услышав детский плач. Он, как приближённый, знал, что творилось внутри. Намикадзе Кушина, жена Четвёртого Хокаге и джинчуурики Девятихвостого демона, рожала своего первенца. Однако ребёнок, развивающийся в ней на протяжении десяти месяцев, пошатнул печати, из-за чего риск того, что демон вырвется, повышался. А потому следовало охранять госпожу Намикадзе и, если что-то пойдёт не по плану, то ликвидировать угрозу.

Тем временем внутри пещеры Кушина впервые держала своего сына, маленького Наруто Намикадзе, на руках, ослабевшими после сильной нагрузки от родов пальцами гладя его по щеке и улыбаясь стоящему рядом мужу, который не мог поверить, что буквально несколько секунд назад он стал отцом.

— Наруто, наконец-то я тебя встретила, — улыбнулась молодая мама. В уголках её глаз образовались преждевременные морщинки.

— У вас ещё будет время, — фыркнула медсестра, которая принимала роды. Ей куда важнее было восстановить печати на теле Кушины и запеленать ребёнка, нежели слушать всю эту болтовню. А потому она забрала маленького Наруто, дабы положить его в небольшую кроватку.

Минато, наблюдая за тем, как сына уносят, положил руку на плечо жены, мягко сжимая его и осторожно спрашивая:

— Кушина, ты как? В порядке?

— Да. — Несмотря на свой измотанный внешний вид и мешки под глазами, а также слишком бледную кожу, госпожа Намикадзе, несомненно, была счастлива. Она искренне любила своего мужа и также искренне любила их новорождённого сына. И, будь её воля, она бы сейчас закрыла глаза и не просыпалась бы ближайшие три дня, однако оставалось ещё одно незаконченное дело.

— Что же, — Минато ударил кулаком в раскрытую ладонь, — я знаю, что ты без сил, но мы должны до конца запечатать Лиса, — Четвёртый Хокаге положил руки на живот жены, готовясь провести запечатывание. Как вдруг раздался громкий вскрик.

Повернув голову в сторону источника шума, мужчина увидел, как две медсестры упали замертво, словно мешки с камнями. Рядом с их телами стоял странный человек в белой маске с каким-то незатейливым рисунком на ней и в плаще. Он молча взирал на супружескую пару, держа в руке маленького Наруто, который совершенно не понимал, что происходит.

— Четвёртый Хокаге Намикадзе Минато, — начал говорить странный тип, — три шага назад от джинчуурики, иначе твой сын и минуты на этом свете не проживёт.

Угроза была смелой и, что было страшнее всего, выполнимой. Минато чувствовал, что этот человек уж точно не пощадит его сына, убьёт его так же, как и медсестёр. А потому поднял руки вверх, делая небольшой шаг назад и быстро обдумывая план по спасению жены и сына. У него были метки Хирайшина по всей Конохе, но куда бы отнести родных, чтобы до них не добрались? Идеальным выбором было их поместье, окружённое защитными барьерами клана Узумаки. Более того, рядом всегда дежурили АНБУ.

Но внезапно Кушина вскрикнула, хватаясь за живот, на котором вздулся чёрный бугор печатей, а по лицу поползли письмена.

— Кушина! — испугался Минато. Дела начали принимать не самый лучший поворот.

— Отойди от джинчурики, — продолжил угрожать незнакомец. — Или жизнь сына для тебя не важна? — тип приложил кунай к шее ребёнка.

— Стой! — крикнул Намикадзе. — У-у-успокойся.

— Кто бы говорил, Минато, я-то совершенно спокоен, — сказал незнакомец.

Он, видимо поняв, что их разговор ни к чему не приведёт, подкинул плачущего ребёнка в воздух. Парень в маске подпрыгнул в воздух, ловким движением доставая кунай и готовясь убить малыша, как вдруг Четвёртый, оправдывая своё прозвище Молнии, перехватил сына, крепко прижимая его к себе.

— Жёлтая молния в деле, — удовлетворённо сказал незнакомец. — Но дальше-то что?

Только сейчас молодой отец заметил взрывные печати на пелёнке сына. Он мгновенно снял пелёнку с Наруто и выпрыгнул из пещеры, бережно держа сына, и переместился в какой-то заброшенный дом на окраине деревни. Кинув пелёнку в это здание, которое всё равно собирались сносить, Четвёртый Хокаге поспешил отойти. За его спиной прогремел взрыв, повествующий о том, что дома больше нет. Взрывная волна подхватила Минато, и тот, приземлившись на свою пятую точку и проехав на ней пару метров, обеспокоенно посмотрел на ревущего малыша.

— Слава богу, Наруто, ты не ранен, — едва слышно прошептал он и, прикрыв глаза, переместился в свой дом, где уложил плачущего мальчика в кровать и накрыл его одеялом. Оставлять ребёнка одного было не самой лучшей идеей, но ничего лучше придумать Хокаге не мог. А потому, поцеловав ребёнка в лобик, он прошептал, что должен спасти его маму, и исчез.

* * *

Вернулся Минато только спустя пять минут громких криков Наруто. Он всё также лежал на кровати, сжав крошечные ручки в кулачки и требуя к себе внимания. Четвёртый бережно уложил жену на кровать рядом с сыном, и та тут же повернулась на бок и обняла мальчика, даря ему своё тепло. По её переносице текли слёзы, впитываясь в ткань подушки, а на сердце была пустота.

— Оставайся с Наруто, — произнёс Минато, с грустью глядя на жену. Он понимал, что после тяжёлых родов и извлечения Хвостатого человеку долго не протянуть. Но оставалась надежда на то, что кровь Узумаки взбунтуется преждевременной смерти, и Кушина выкарабкается. Более того, бригада медиков уже направлялась к поместью, обещая тут же вколоть госпоже Намикадзе успокоительное и снотворное, а после провести операцию, дабы система циркуляции чакры не отказала в ближайшем будущем.

— Минато, спасибо тебе, — тихо проговорила женщина, уже не видя, как её муж надел на себя плащ Хокаге и растворился в Хирайшине.

* * *

Появился он внезапно, когда Кушина уже практически задремала, а Наруто сладко посапывал. За прошедшее время бригада медиков успела добраться до них и оказать первую помощь, с помощью чакры восстанавливая повреждённые родами и извлечением хвостатого участки тела госпожи Намикадзе, а также проверяя состояние её сына. На данный момент медики были на первом этаже, решив пока оставить жену Четвёртого с сыном, дабы дать им хоть немного отдохнуть, а сами начали подготавливать капельницы и каталки для транспортировки в больницу.

Не вдаваясь в подробности занятости медиков, он просто схватил свою жену с сыном и переместился на поляну около леса, где буйствовал Девятихвостый. Напрягать измотанную жену было не самым лучшим, но единственным вариантом.

— Нужно немедленно возвести барьер, — сказал Хокаге, поджимая губы.

— Я могу. — Кушина кивнула. Сон слетел, словно платок от порыва ветра. Сейчас куда важнее было остановить Лиса. И плевать, если они умрут. Из спины молодой матери вырвались золотые цепи из чакры, которые стремительно ворвались в сухую почву земли и через секунду обхватили рассерженного Девятихвостого.

Кушина закашляла, испугав мужа и ребёнка, который проснулся и начал громко плакать. На его глазах навернулись слёзы, а звонкий голос не мог перекрыть рычание Хвостатого монстра.

— Прости, Наруто, что разбудила, — прошептала женщина, тяжело дыша. — Частью той чакры, которая у меня осталась, я затяну Лиса обратно и умру вместе с ним. Это не даст ему возродиться какое-то время. Только так можно спасти вас обоих. — Кушина посмотрела на своего мужа. — Спасибо тебе за всё, что ты для меня сделал.

— Кушина, благодаря тебе я стал Четвёртым Хокаге, — медленно проговорил мужчина. Он почему-то вспомнил, как в первый раз спас свою жену, когда они были ещё детьми. — Благодаря тебе я стал мужем, и благодаря тебе я стал отцом. Я…

— Минато, ну что за лицо? Прекращай! Благодаря тебе я счастлива. Счастлива, что была любима тобой, счастлива, что у нашего сына сегодня день рождения. Если я представлю, что я выжила, что мы втроём живём целой семьёй, и мысль в голове только одна: как бы я была счастлива.

На глазах Четвёртого выступили слёзы от слов любимой жены, но он поспешил взять себя в руки и, вставая, медленно проговорил, будто немного сомневаясь в своих дальнейших действиях:

— Ты не умрёшь. Мы будем жить счастливо. Все вместе.

Он бережно положил плачущего Наруто на землю и начал складывать печати. Эта техника, которую он хотел сейчас использовать, была придумана самим Четвёртым по наработкам клана Узумаки на тот случай, если Лис вырвется на свободу. Ценой техники являлась половина жизни пользователя, однако оба, что жена, что муж, были готовы пожертвовать своим будущим ради Конохи и сына.

— Печать Бога Смерти, — произнёс он название.

Вокруг него материализовалось полупрозрачное нечто, что внешне мало напоминало человека. У него были белые растрёпанные волосы, на голове с каждой стороны по изогнутому рогу, одеждой служило белое кимоно, посередине которого переливалась голубая душа Минато, выглядевшая так, словно его руки приковали цепями. Лицо Демона Смерти было грозное, в морщинах, но при этом казалось, что он, несмотря на меч в острых зубах, насмехался над всем происходящим. Его левая рука с длинными чёрными ногтями, которыми, кажется, можно было достать до сердца, если проткнуть грудь, сжимала алые бусы.

— Я запечатаю в себя часть чакры Лиса, а часть — в Наруто — объяснил Минато. — Я пожертвую половиной собственной жизни, но так будет лучше для всех. Однако печать недолговечна из-за того, что сыровата, поэтому, думаю, уже года через три-четыре она начнёт ослабевать, и то количество чакры Девятихвотстого, что будет во мне, начнёт переходить к Наруто. Он будет уже почти совершеннолетним к тому моменту, как Лис полностью будет в нём.

— Ты уверен? — с сомнением спросила Кушина.

— Да. Практически никто не пострадает. Это лучшее, что я могу сделать.

Не говоря ничего более, Минато призвал жертвенный алтарь, после чего поднял сына и положил его на него. Бог Смерти, увидев подношение и внемля мысленным приказам Четвёртого, вытянул свою полупрозрачную руку, которая прошла сквозь Минато и в Девятихвостого. Только Хокаге успел прошептать «Печать», как прозрачная рука резко дёрнулась в сторону от Кьюби, отбирая его алую чакру и засасывая его в Минато, чьё тело свело от тяжёлой и холодной чакры Лиса.

Эти простые манипуляции привели к тому, что демон резко уменьшился в размерах, а на животе Четвёртого появилась печать, которая была настолько горячей, что буквально прожгла одежду мужчины и дымилась.

— Проклинаю тебя, Четвёртый Хокаге, — рык Лиса, от которого кровь стынет в жилах, раздался на всю округу.

— Ладно, — спокойно сказал Четвёртый, чувствуя на руках мурашки от слов демона. — Теперь восьмисимвольная печать. Я запечатаю Девятихвостого.

Этим он ещё больше разозлил Кьюби, когда тот понял, что с ним сейчас опять сотворят. Он был в ярости, начал размахивать хвостами, из-за чего хватка цепей Кушины немного ослабла. Однако только появилась надежда на то, что он выберется из плена, как Минато закончил с последней печатью, и Лис исчез, растворяясь в воздухе и перемещаясь в тело младенца, в клетку с красными решётками и печатями на них.

Минато обессиленно упал на землю рядом со своей женой. Бог Смерти исчез, не оставив после себя ни следа, разве что только алтарь. Барьер тоже испарился, больше неподвластный уставшей Кушине. На поляну в мгновение ока вбежал Третий Хокаге вместе с членами АНБУ. Быстро отдав приказ, Сандайме подскочил к телам Четвёртого и его жены. Нащупав у обоих пульс, он спокойно выдохнул.

Они были живы.

Лис злобно цокнул и свернулся в клубочек, ворча что-то про то, что опять находится взаперти. И его единственное развлечение — это наблюдение за своим новым хозяином — мелким человеческим детёнышем дай бог пяти лет, который даже не определился, что он хочет от этой жизни. Это раздражало Лиса, он считал великим позором быть запертым в теле какого-то мальчишки.

А тот тем временем влез в драку с какими-то детьми постарше и, как правило, посильнее.

«Герой недоделанный. Придурок полнейший, — фыркнул мысленно Лис, со злобной усмешкой наблюдая за тем, как те ребята начали избивать его джинчуурики, а девчонка, которую полез защищать Намикадзе-Узумаки, в страхе жалась к деревьям. — Хоть бы за помощью побежала, глупая».

Ещё один точный удар, и в глазах Наруто потемнело. Он упал на землю, окончательно теряя сознание и не слыша больше ничего. Демон-лис, соответственно, тоже: он мог следить за внешним миром только с помощью пяти чувств своего джинчуурики, а если тот находился без сознания или спал, то и Кьюби более не мог наблюдать ни за чем.

— Где это я? — внезапно раздался мальчишеский удивлённый голос. Он был пропитан наивностью и верой во что-то хорошее, от чего Лису захотелось сплюнуть: просто отвратительнейший джинчуурики ему попался. — Ого, а что это? Клетка? А чья она?

Лис повернул к мальчику голову и уже хотел было сказать что-то про печать, которую он должен снять, хотел было рыкнуть и припугнуть, как вдруг паренёк, не ожидая от него никакого ответа, спросил:

— А ты кто?

Наруто очень понравился этот огромный Лис, что был размером почти с гору с лицами Хокаге. Несмотря на то, что большая часть тела Демона была скрыта мглой клетки, мальчишка всё равно заметил девять теней, метавшихся по помещению, и ярко-алые кровожадные глаза с черным вертикальным зрачком.

— Девятихвостый демон Лис, — гордо заявил Курама, прищурившись. — И тебе стоит меня выпустить отсюда. Я могу помочь тебе отомсти-

— А как тебя зовут? — прервал его слова Наруто, трогая дрожащими от возбуждения пальцами огромную клетку. Кажется, его не волновало ни плохое освещение, ни вода на полу, которая ему была по щиколотку.

— Девятихвостый демон Лис, — повторил Кьюби. — И я говорю, что если ты меня выпустишь, то-

— Не, ну это я уже слышал, — недовольно пробурчал паренёк. — Вот меня зовут Намикадзе Наруто, а какое твоё настоящее имя? Только честно говори!

— С чего это я должен называть тебе своё имя, а, мелкий сопляк? — рыкнул Кьюби, хотя и был приятно поражён: он первый, кто попытался узнать, как же его зовут на самом деле, а не убегал в страхе, называя демоном.

— Потому что я хочу с тобой подружиться! У меня есть друзья, но они не такие крутые, как ты. А ты — большой и классный! Так как тебя зовут? Я уже сказал тебе своё имя, так что и ты должен!

— Вали-ка ты отсюда, мелкий, — цыкнул Кьюби.

— Ты не хочешь со мной дружить? — грустно спросил мальчик.

— Нет, — рявкнул Лис.

— И даже имя не назовёшь?

— Ни за что.

— Вот как… — Он расстроенно шмыгнул носом. — Ты прямо как мой отец. Все говорят, что он Четвёртый Хокаге, он очень занят, но я же вижу, что ему на меня наплевать. Даже мама со мной особо общаться не хочет. И я не знаю, почему. Я приношу им столько проблем, да? И тебе тоже?

— Да, — рыкнул демон.

Ему было крайне противно от того, что его сравнили с Четвёртым Хокаге и его женой, которые, между прочим, и запечатали его в этого мелкого пацана. Он считал этих двоих жалкими людишками, а их сына ещё более жалким и мерзким, но сравнение с кем-то из них… Отвратительно.

— Тогда я пойду, — шмыгнул носом Наруто.

Он уже начал растворяться, исчезать из подсознания, как вдруг в спину ему, буквально в последний момент, прилетело тихое, но стальное:

— Курама.

В конце концов всегда можно воспользоваться обрадованным мальчишкой, чтобы заставить его снять эту дурацкую печать с клетки.

* * *

— Наруто! —раздражённо прокричал толстый мужчина вслед убегающему светловолосому мальчику, при этом грозясь кулаком. Утро только началось, но этот мелкий негодник (как выразился этот мужчина, продавец рыбной лавки) уже успел напакостить ему, явно пользуясь тем, что он сын Хокаге и, как на зло, ужасно похож на него своей внешностью.

Мужчина уже было отчаялся, но его по-дружески хлопнул по плечу какой-то шиноби со шрамом на носу с забавной причёской. Продавец смутно припомнил, что он, вроде как, был учителем в Академии Шиноби.

— Я с ним разберусь, а вы пока приберитесь у себя в лавке. — Ниндзя улыбнулся, а после глянул на спину улепётывающего мальчишки и крикнул: — Наруто! А ну стоять, живо!

— Ксо, Ирука-сенсей, как вы узнали теневого клона? — удивлённо спросил мальчик, резко тормозя и удивлённо оглядываясь на раздражённого учителя, который хмурым взглядом осматривал мальчугана и явно думал о том, как бы его наказать за такое поведение: благо, Четвёртый Хокаге лично просил учителей академии относиться к его детям со всей строгостью, особенно к старшему сыну.

— Ты никогда меня на уроках не слушаешь, — ответил тот. — А теперь спускайся и марш за мной!

— Сначала попробуйте меня догнать. — Намикадзе-Узумаки показал язык, совсем не волнуясь о каком-либо уважении к старшим и, следовательно, более опытным шиноби. — Техника массового теневого клонирования! — крикнул паренёк, складывая пальцы крестом и создавая сотню своих копий.

Эту технику он узнал совершенно случайно. Вообще, у Наруто всегда были проблемы с контролем своей чакры: её было настолько много, что он не мог понять, какое точно количество оной надо вливать в клона. Более того, что-то, будто барьер какой-то, мешало ему высвобождать так много чакры, сколько ему хотелось. А потому иллюзионные клоны всегда оставались для парнишки далёкой мечтой.

Пока однажды у себя на кровати он не нашёл маленький свиток, в котором описывались теневые клоны. Кто его там оставил — секрет. Менма, младшая сестра Наруто, отрицала всё, мать лишь загадочно пожимала плечами, а вот отец… Он отводил взгляд, раздражённым голосом прося его не беспокоить. Но Намикадзе-младший точно заметил остатки печати Хокаге на свитке, что было весьма удивительным, учитывая его «общение» с родным отцом — ну не мог же тот, кто постоянно называл его слабаком и даже не смотрел на него, оставить ему свиток с такой сильной и полезной техникой?

— Вперёд! — разом воскликнули все копии Наруто и разбежались.

— Не забывай, ты не один, у кого есть клоны, — ухмыльнулся сенсей и создал водяных клонов, используя воду из канализации неподалёку. Ему и самому нравились такие догонялки: позволяли размяться и отвлечься от нудных уроков.

Жители Конохи с удивлением наблюдали, как сотня сыновей Хокаге, поочерёдно исчезавшие с громкими хлопками, бежали от двадцати его учителей.

* * *

— Ксо, он смог уничтожить всех моих клонов, — проворчал мальчик себе под нос, пиная камушек.

— Наруто! — крикнул кто-то сзади. Повернув голову, мальчишка увидел Ируку-сенсея. — Иди-ка живо сюда!

— Нет! — мальчик замотал головой в ответ и отпрыгнул назад, вновь создавая несколько теневых клонов. Снова устраивать догонялки — не вариант. Но вот есть у него один козырь в рукаве, который просто обязан сбить его учителя с ног. В прямом смысле. И ребёнок, хитро улыбнувшись, повернулся к сенсею лицом и сложил печать: — Техника гарема.

Вместо пятнадцати Наруто стояли пятнадцать красивых обнаженных девушек, которые подмигивали и светили своими прелестями, приглашая нерадивого учителя присоединиться к ним. Не прошло и пяти секунд, как сенсей полетел к мусорным бакам с сильным фонтаном крови из носа. Перевоплотившись, Наруто засмеялся.

— Я так и знал, что вы, Ирука-сенсей, ещё тот извращенец! — громко, совсем по-детски рассмеявшись, паренёк бросился бежать, пока шиноби не оклемался.

Но вскоре он свернул на другую, более людную улицу, и замедлил ход, всё ещё посмеиваясь со своей проказы.

— Я был здоровским, правда, Курама? — мысленно спросил он у Лиса, на что тот хмыкнул.

— Неплохо. Тебе стоит ещё немного попрактиковаться. Хотя мне понравилось, — он широко ухмыльнулся, демонстрируя клыки.

— Ничего! Ещё немного, и свалю даже своего отца.

— Кушина тебе этого не простит. — Лис покачал головой. — Она ужасно ревнивая.

Мальчик так увлёкся планами по «обезвреживанию» Четвёртого Хокаге, что перестал смотреть по сторонам и на повороте нечаянно на кого-то налетел, падая от столкновения на задницу. Пробурчав что-то про свою и чужую невнимательность, Наруто заметил валяющуюся на земле книгу со строгой пометкой возрастного ограничения. Видимо тот, с кем он столкнулся, был слишком увлечён своим чтивом, чтобы замечать что-то помимо сюжета.

Паренёк взглянул на стоящего рядом шиноби, который, однако, устоял на своих двоих, чего нельзя сказать о самом Намикадзе-Узумаки. Мужчина, нижняя часть лица которого была закрыта маской, а левый глаз — банданой с протектором, поспешил поднять книгу и помог подняться мальчику, извиняясь перед ним. Наруто вспомнил, что видел похожего мужчину на фотографиях в гостиной. Видимо, это был тот самый Какаши Хатаке — ученик его отца и частый гость в их доме, с которым маленький Наруто, однако, не пересекался, ибо наотрез отказывался выходить из комнаты, когда к ним в гости кто-то приходил. Да и родители не особо-то и звали его на посиделки со старыми друзьями. Исключением была только семья Учиха, и то потому, что Саске одному было скучно.

— Смотри куда идёшь, — фыркнул мальчик.

— А ты аккуратнее ходи, — в тон ему ответил пепельноволосый.

— Наруто! — послышался сзади голос уже оклемавшегося Ируки-сенсея. Намикадзе живо повернулся и уже хотел было побежать, как вдруг тот самый Какаши схватил за шиворот, крепко удерживая на месте и не позволяя ему скрыться от учителя. Мальчик пытался вырваться, но все его попытки оказались провальными. Чуть не сломав шею, Наруто посмотрел на Хатаке и фыркнул, окрестив его предателем.

— Отпусти, — прошипел мальчик.

— Ну уж нет. Ты — сын Четвёртого Хокаге. Так что будь добр вести себя подобающе.

Тут до них добрался запыхавшийся Ирука.

— Спасибо, Какаши-сан, — поблагодарил сенсей, отдышавшись. И он, перехватив Наруто, повёл его в класс.

Перед дверьми Академии он хорошенько отругал мальчишку за его поведение, сразу же сказав, какое его будет ждать наказание за непослушание. Намикадзе лишь закатил глаза. Ему было откровенно скучно сидеть на уроках. Так что плохого в том, что вместо него это делал клон? Всё равно нужная информация окажется у него.

Они поднялись на второй этаж, который тут же огласился криками — девочки опять ругались. И, как ни странно, главной в этой ругани была дражайшая сестра Наруто, Менма. Она возмущённо пыхтела и что-то кричала своим собеседницам так громко, что её голос раздавался на весь коридор.

— Я не виновата в том, что мама меня вовремя не разбудила! — девчонка была просто вне себя от гнева.

— Но это ещё не значит, что ты можешь сбивать Саске-куна и падать на него! — отозвалась другая, с более глубоким голосом, который, скорее, подошёл бы мужчине, но никак не семилетней девочке.

— Подумаешь упала на него! И что из этого? Любая из вас могла бы сбить его с ног и упасть на него. Такое ощущение, как будто Саске пуп Земли! Надоели уже! Истерички. Я уже устала от ваших криков. «Саске-кун», «Саске-кун». Ведёте себя как стадо овец, у которых один мозг на всех. Раздражает! Подумаешь, споткнулась и сбила с ног этого парня!

Наруто прыснул, глядя на спешащего в класс учителя, который собирался как можно скорее прекратить ругань, ибо другие учителя начали высовываться из кабинетов и неодобрительно смотреть на Ируку, который неосмотрительно оставил класс. Он довольно-таки быстро успокоил разбушевавшихся девчонок, сделав выговор не только Менме, но и её собеседницам, а также Саске, который был причиной этих криков.

— Наруто, садись на своё место, — сказал учитель, когда студенты академии расселись по местам, всё ещё кидая друг на друга злобные взгляды.

Тот медленно прошёл на своё место и сел рядом с сестрой, которая деловито поправляла свои хвостики пшеничного цвета. В её глазах сверкала злоба, а с губ слетали беззвучные оскорбления в сторону одноклассниц. Намикадзе-Узумаки по-доброму усмехнулся: его сестра была ужасно похожа на него внешне, но характером — совсем другая. В ней было больше яда и больше прямолинейности. Она не спешила решать что-либо мирным путём, а даже наоборот, воспринимала всё в штыки, но при этом была покладистой дочерью с невероятной успеваемостью, из-за чего её, кстати, и перевели в класс Наруто, признавая гением.

Она шаркнула своими чёрными кедами, оттянула воротник рыжей футболки и озорно спросила:

— Что, опять тебя поймали, а, братец?

— Что, опять эти курицы достали тебя, а, сестричка? — огрызнулся мальчик и, положив голову на руки, вздохнул, расслабляясь. Его ждал его любимый сон.

«Дома мне небось влетит за то, что я не защитил сестру в этой словесной перепалке», — грустно подумал мальчик.

* * *

На дворе был уже вечер, а Наруто так и не вернулся домой, предпочитая гулять по вечерней Конохе, убрав руки в карманы чёрных шорт. Идти в поместье совершенно не хотелось: там была шумная сестра и уставшая мать, вернувшаяся недавно с задания. Через минут двадцать должен был подойти и безразличный к сыну отец. Такой компании Намикадзе-Узумаки себе не хотел. Уж лучше побыть одному, чем быть среди людей, которые относятся к тебе, как к чужому.

Его живот заурчал, намекая на то, что в последний раз мальчишка ел ещё утром.

— Ну вот, кушать захотелось, — грустно сказал он и ускорил шаг, направляясь в своё любимое заведение, где продавали самую лучшую лапшу, а хозяин закусочной просто души в мальчике не чаял. Ещё минута, и он стоял рядом с «Ичираку рамен». Широко улыбнувшись, паренёк отодвинул брезент с вывеской и шагнул внутрь, вдыхая запах лапши и сочной свинины.

— Теучи-сан, двойную порцию, пожалуйста, — попросил мальчик и сел на высокую табуретку, с маниакальным блеском в глазах наблюдая за тем, как хозяин лавки улыбнулся принялся кидать лапшу в кипящую воду.

Вскоре перед Наруто стояла тарелка его любимого блюда. От рамена шёл такой густой и вкусный запах, что у паренька потекли слюнки. Он уже схватил было палочки и разъединил их, как вдруг в раменную зашёл тот самый Какаши Хатаке, с которым Наруто столкнулся этим днём.

— Привет, Наруто, — сказал он и улыбнулся, что, впрочем, мальчик понял только по тому, как прикрылся его глаз.

— Сперва ты сдал меня Ируке-сенсею, а теперь ждёшь моего дружелюбия? — фыркнул он.

— Тогда давай в честь примирения я заплачу за тебя, — предложил шиноби.

Наруто немного подумал, похмурился, состроил из себя сомневающуюся даму, но всё равно в итоге радостно закивал головой.

Примерно час Наруто и Какаши просидели в раменной. За это время Какаши таки удалось разговорить мальчишку, и тот поведал ему и о противном Ируке-сенсее, и о слишком шумной сестре, и даже о том, что хочет поскорее вырасти. Под конец мальчик настолько умотался, что просто уснул за столом, перед этим, однако, съев три порции рамена. Джонину ничего не оставалось сделать, кроме как оплатить счёт и забрать ребёнка домой.

Решив не беспокоить спящих Кушину, Минато и Менму, Хатаке пробрался в поместье через окно, будучи точно уверенным в том, что барьер вокруг дома его опознал, а Кушина на краю сознания поняла, что Какаши принёс домой её сына, он положил спящего джинчуурики на его кровать.

«Пусть это и приказ, но я думаю, что это было начало хорошей дружбы», — подумал копирующий ниндзя.

— Спокойной ночи, Наруто, — проговорил он и скрылся.

Следующее утро не задалось у Наруто от слова «совсем». Сперва он чуть не проспал, благо, Менма вовремя разбудила, затем оказалось, что мать не заметила его возвращения вчера, а потому приготовила завтрак в школу только для дочери, хотя Наруто прекрасно знал, что женщина, даже будучи спящей, могла почувствовать и узнать, кто переступает барьер, установленный ею собственноручно.

«Я даже не удивлён», — мысленно хмыкнул мальчишка, чуть грустно улыбаясь. Этого и следовало ожидать.

Мать вытолкала обоих детей на улицу, дабы те поспешил в Академию Шиноби на занятия. Менма, почему-то выглядевшая необычайно бодро для столь раннего утра, весело скакала где-то впереди, пока её старший брат лениво пинал камушек, думая о том, что он прекрасно выспится за партой.

— Я успела заглянуть в коробочку с бенто. Мама положила туда гораздо больше, чем я могу съесть. Я поделюсь, — проговорила младшая Намикадзе.

— Спасибо. — Наруто кивнул.

— Знаешь, родители как-то странно к тебе относятся. Они вроде выглядят так, будто ты их не волнуешь, но… Они как-то незаметно пытаются позаботиться о тебе. Например, как с этим обедом.

— Ты считаешь, что что-то мешает им относиться ко мне по-нормальному, и поэтому они делают для меня что-то втихомолку? Бред полнейший, — мальчик фыркнул. — Тебе пора выбираться из своих розовых фантазий о том, что наша семья — идеальная. Это совершенно не так.

— Я знаю, — тихо ответила Менма. — Но, знаешь, будь в этой дурацкой коробочке с бенто больше или меньше еды, я бы всё равно с тобой поделилась. Ты — мой брат. Но я правда до сих пор не понимаю, за что тебя люблю.

Намикадзе-старший громко прыснул, и белозубая совершенно счастливая улыбка озарила его лицо. Да, Менма была младше его всего на год, но уже считалась гением, но при этом не была такой холодной и отстранённой, как Саске, а очень душевной и доброй. Во всяком случае, с Наруто. Мальчик прекрасно знал, что ей было стыдно за такое отношение родителей к нему, но она ничего не могла поделать. Она пыталась вести взрослые разговоры, плакала, устраивала бойкоты, но все её попытки ни к чему не приводили: Кушина и Минато лишь грустно улыбались, качали головами и говорили, что однажды она всё поймёт.

Менма пока ничего не понимала.

Дальше они шли в тишине. На повороте показался двор Академии: с одинокими качелями, привязанными к ветке старого дерева, и кучей ребятни, которая забавлялась на улице, пока было свободное время перед занятиями. Позже этот двор превратится в полигон для спаррингов между учениками.

— Скажи, Курама, а почему ты захотел со мной подружиться? — спросил мысленно Наруто, смотря, как ветер сорвал жёлтый листок с дерева и понёс его куда-то в сторону.

— Ты первый, кто спросил моё имя, — ответил Лис, громко хмыкнув.

Удивительно, что только спустя три года их общения Наруто всё-таки удосужился спросить об истинных мотивах Кьюби, коих тот, однако, не спешил раскрывать. За прошедшее время он как-то прикипел к мальчишке, а насмешка над его жалким положением перешла в откровенную жалость, а позже, когда он узнал Наруто получше, увидев насколько на самом дел тот упорен и терпелив по отношению к родителям, появилось сострадание, ибо, как казалось Лису, его джинчурики такого не заслужил. Он не знал истинной причины такой холодности к родному сыну, но искренне не понимал, почему те, кто ценой своей жизни защищали своего ребёнка, вдруг решили от него практически отказаться.

— Правда? А как же остальные твои джинчурики? Они разве не спрашивали твоё имя? — удивлённо спросил Наруто. — Это же очевидно, что у всех есть имена. Не только у людей, но и у собак с демонами.

— Не спрашивали. Думаю, им было плевать. Но и мне тоже.

— Обещаю, что со мной ты одиноким не будешь!

— Уж лучше тебе давать мне побольше свободного времени, негодник, — фыркнул Кьюби.

Раздался оглушительный звонок, и ученики поспешили подхватить портфели и броситься в здание академии, разве что Ирука-сенсей, вышедший в сопровождении четверых учеников, попросил свой класс остаться на месте, говоря, что сегодня у них будет практический урок по тайдзюцу, который определит уровень каждого, а после все будут отпущены по домам, ибо сам учитель куда-то спешил и уже договорился с администрацией академии обо всём.

— Правила просты: тот, кто зайдёт за черту, проиграет. Если противник обездвижен или не может сражаться дальше, то тот так же проиграл, а бой закончен, — произнёс он, почесав нос. — Первыми пойдут… Ну, пусть Учиха Саске и… О, Намикадзе Наруто. Отлично. Вы оба показываете хорошую физическую подготовку и по прошлым показателям вроде как были наравне. Это будет интересно, — пробормотал под конец он. — Начнёте со свистком.

Мальчики вошли в круг и встали в боевые стойки. Голубые глаза встретились с чёрными, от чего Наруто нахмурился: ему не нравился Саске. Тот постоянно был в центре внимания, за ним увивались девочки, а сам он день ото дня становился всё лучше и лучше, что ужасно раздражало Намикадзе-Узумаки. Учихе с тренировками помогал Итачи, его старший брат. Он давал советы, подбадривал, даже научил паре слабых техник стихии Огня, пока самому Наруто приходилось всё осваивать в одиночку: Курама в таком был не помощник, разве что мог показать, как в его воспоминаниях дрались его прошлые джинчурики. Наруто усердно повторял, создавая таких же неумелых в драках, как и он сам, клонов.

Завидовал ли Наруто Саске? Несомненно. Хотел ли он быть на его месте? Конечно.

Прозвучал оглушительный свисток, и Намикадзе решил начать с такой очевидной, но обманной атаки, как нападение в лобовую. Он занёс кулак для удара, но Саске ловко ускользнул в сторону, разворачиваясь и оказываясь позади мальчика. А тот этого и ждал: он резко крутанулся на правой ноге и больно ударил левой стопой Учиху в живот, заставляя того схватиться за поражённый участок тела и сделать пару мелких шагов назад.

Это был отличный шанс для нападения. Саске стоял совсем рядом с границей круга. Вытолкнуть его — простое дело.

Наруто опустил ногу на землю и тут же бросился в сторону противника, в последний момент вновь уворачиваясь в сторону и повторяя предыдущий трюк, в этот раз, однако, собираясь ладонью выбить Саске из круга. Однако Учиха к такому был уже готов, а потому блокировал удар, перехватив вытянутую ладонь Намикадзе-Узумаки и, сделав шаг в бок, заломил тому руку. Наруто попытался извернуться и ударить мальчишку ногой, но тот подсёк его раньше, и джинчурики повалился на землю, больно ударяясь спиной. Он тихо зашипел от лёгкой боли в спине.

— Ах ты! — воскликнул мальчик и дёрнул ногой, подсекая Учиху, и тот упал на задницу.

Наруто поднялся на ноги, опираясь при этом на правое колено. Саске так же поспешил встать, тут же проводя свою атаку и ударяя противника по уху, от чего тот сделал несколько неловких шагов в сторону. Учиха тут же оживился и уже ударил замедлившегося Наруто стопой в живот, выталкивая мальчика за пределы круга.

— Победил Саске.

Слова Ируки-сенсея прозвучали для Наруто подобно приговору. Он ошарашенно смотрел то на своего одноклассника, то на белую границу круга, то на учителя, который что-то писал. Держась за живот, мальчик не мог поверить, что это правда, что он проиграл… проиграл Учихе.

Его оглушили радостные крики девочек. Те визжали и поздравляли радостного Саске: ещё бы, победил сына самого Хокаге. А Наруто не мог поверить. Лишь обеспокоенно-сочувствующий взгляд Менмы вернул его обратно. Он резко сорвался с места, не дослушав учителя, который что-то кричал ему в спину.

Лишь выбежав на более-менее оживлённую улицу, Наруто смог отдышаться. Его гордость была сильно задета, а яркое юношеское желание победить, стать самым лучшим из лучших, буквально перекрывало все остальные мысли.

Для Намикадзе не было ничего важнее, чем стать лучше других. Ибо, будь он умнее и сильнее, то родители, а в особенности отец, обязательно бы полюбили его так же сильно, как и Менму. Ирука-сенсей называл его гением, сравнивая с небезызвестным Итачи Учихой, пророчил Наруто великое будущее, но слова учителя были для него пустым звуком. Итачи — истинный самородок, достойный будущий глава клана Учиха, который смог поразить всех так же сильно, как и его кузен Шисуи. Даже Хокаге отдельно похвалил их обоих. Наруто же Минато никогда не хвалил.

От этого слёзы, вызванные своей собственной беспомощностью, наворачивались на глаза.

— Успокойся, Наруто, ты бы его победил, если не этот круг, — сказал мальчику Кьюби.

— Вот именно, круг, Курама, — раздосадованно ответил тот. — А если это был бы настоящий бой? И этот круг единственное место суши, а кругом было бы какое-нибудь ядовитое озеро?

— Что ещё за ядовитое озеро?

— Да что угодно! Быть может, вообще обрыв или чёрт знает что. Если бы это не был спарринг, а драка с врагом, я мог бы умереть. И ты бы погиб вместе со мной, — заявил мальчик. — Но мне нельзя проигрывать. Мне нельзя быть слабым. Я… Я должен стать сильнее. Намного сильнее. Я должен победить его в следующий раз. Доказать, что лучше.

— Ты не должен. Боюсь, твоя погоня за силой плохо кончится.

— Ничего страшного. Признание — главное.

— И что ты будешь делать? — устало спросил Курама, ощущая, как что-то внутри него жалобно скребётся от вида такого злого и подавленного джинчурики.

— Попрошу Какаши меня потренировать.

* * *

Наруто устало прижался спиной к забору. За прошедший час он успел оббегать всю деревню, которая была не маленькая, в поисках Хатаке, но тот, как назло, не хотел находиться. Устало вздохнув, паренёк решил сначала подкрепиться, а потом продолжить поиски. Выбор пал на небольшую закусочную, где продавали лучшие в Конохе данго.

Путь до закусочной был довольно-таки коротким, что не могло не порадовать мальчика. Та была не очень пёстрой, но весьма презентабельной. Название было написано белыми иероглифами в чёрной обводке, а у начала надписи была изображена шпажка с тремя разноцетными данго. Когда Наруто вошёл внутрь, то в нос ему ударил запах соуса для рисовых шариков, а живот призывно заурчал. Сев за столик, так, чтобы видеть входящих и выходящих из закусочной людей, юный Намикадзе сделал заказ и начал ждать когда его принесут.

Но входная дверь вновь отворилась и Наруто увидел того, кого искал всё это время. Какаши Хатаке собственной персоной и в сопровождении какого-то странного мужчины в зелёном трико и чёрными волосами, стриженными под горшок. Мальчик смутно припомнил, что несколько раз видел его вышагивающим на руках по улицам Конохи. Вроде как его звали Гаем.

Встав с места, Наруто наплевал на данго, которые ему ещё не принесли, и подошёл к новоприбывшим.

— О, Наруто, привет, — поздоровался Какаши, подняв ладонь.

— Привет. Я тебя везде искал. У меня есть просьба к тебе… — немного взволнованно начал мальчик.

— Хочешь, чтобы я потренировал тебя? — спросил тот и, заметив как вытянулось в удивлении лицо Намикадзе, пояснил: — У тебя глаза горят идеями о совместных тренировках совсем как у Гая-куна. — Он кивнул на своего друга. — Но я не думаю, что ты нуждаешься в этом: ты и так довольно силён для своего возраста. Я слышал, что ты дрался с Учихой в спарринге и почти его победил, но-

— Я знаю, — железным тоном ответил Наруто. — Но я проиграл. Мне нужен учитель. И я думал, что ты мне, может, поможешь?..

— Но я не преподаю. Попроси отца, — Какаши покачал головой.

Наруто замер. Он сейчас… серьёзно? Попросить отца? Этого невыносимого человека? Который его терпеть не может?

— Это бесполезно, — бесцветным голосом ответил он. И, видимо, было там что-то, что заставило Хатаке неловко отвести взгляд.

— В этом мальчике есть Сила Юности, потренируй его, — замахал рукой Гай.

— Ладно, — согласился Какаши. Майто поднял кверху большой палец, закрыл один глаз и ослепительно улыбнулся. — Через полчаса будь на шестом полигоне. — Мальчик радостно улыбнулся и выбежал из закусочной, забыв про данго.

* * *

— Ты опоздал! — эмоционально возмутился Наруто, когда Какаши появился не спустя полчаса, а час.

— Прости, просто пробежала чёрная кошка и пришлось её обходить, — мужчина виновато улыбнулся. — Ладно, давай начнём тренироваться, — при этих словах у мальчика загорелись глаза. — Ты же уже умеешь выполнять простые техники, которым учат в академии? — Намикадзе-Узумаки кивнул. — Думаю, тогда тебе стоит узнать о том, что чакры предрасположены к разным стихиям. И, раз уж я согласился тебя тренировать, то я сначала должен узнать, к каким элементам у твоей чакры есть склонности.

— Вода и ветер, — ответил мальчик. Курама его уже посвятил во всё это и он даже смог стащить в поместье из подвала, где хранилась различная экипировка шиноби его родителей, несколько специальных бумажек и узнать свои элементы.

— Я сам владею водой, а потому мне будет легче научить тебя сперва ей. С ветром же будет куда сложнее, но, думаю, мы справимся. С чего ты хочешь начать?

— Я уже могу немного контролировать воду, а потому хотел бы попробовать хотя бы взять контроль над ветром, — отозвался Наруто.

— Хорошо. Создай как можно больше клонов. Пусть каждый возьмёт по листочку вон с того дерева, — копирующий ниндзя указал в сторону яблони, — и с помощью чакры попробуй его разрезать.

— Но зачем для этого нужны клоны? — спросил Наруто. — Я и сам могу.

— Всё очень просто. Дело в том, что когда ты тренируешься с теневыми клонами, после рассеивания техники все знания и опыт клонов передаются тебе. Но и их усталость тоже.

* * *

Лёжа вечером на притоптанной траве, Наруто отдыхал и раздумывал над покорением стихии Воздуха. За прошедшие полдня, он смог только надрезать листочек своей чакрой, но не более. Хоть Какаши и предупреждал, что тренировка будет сложной, но мальчик не ожидал, что настолько. Наруто устало закрыл глаза, но тут ему в голову пришла идея.

— Какаши, а ты знаешь ещё кого-нибудь с чакрой ветра? — спросил джинчурики у друга, который сидел рядом с ним и читал книгу.

— Знаю, но он сейчас на задании. Ещё у твоего отца чакра ветра. А зачем тебе?

— Я хотел попросить помощи.

— Попроси её у Четвёртого Хокаге. Слышал, что у вас натянутые отношения, но… вдруг получится? — Наруто покачал головой. — А за чашку рамена?

— Что ж ты сразу про рамен не сказал? Я скоро, — Намикадзе-Узумаки уже было бросился бежать спрашивать, но копирующий ниндзя схватил его за шиворот.

— Завтра я ухожу на миссию, — начал он. — И вернусь только через два дня. Тренируйся, пока меня не будет. Если вдруг у тебя получится разрезать лист, то перейди к камешкам. Они более твёрдые, их разрезать сложнее.

— Понял.

— Тогда я пошёл. Пока. — И он исчез с громким хлопком.

— Пока, — попрощался Намикадзе-Узумаки с пустым местом. Он развернулся и направился в сторону резиденции Хокаге, прыгая по крышам и думая над тем, что скажет отцу.

Он боязливо спустился на землю и переступил порог, входя в здание. Секретарша ему кивнула, узнав в нём сына Хокаге. Поднявшись на дрожащих ногах на несколько этажей, мальчик постучался. С той стороны раздалось приглашение войти, и ребёнок закусил губу. Слухи разошлись по Конохе со скоростью света и, естественно, Хокаге был уже в курсе, что его сын проиграл Учихе.

— Привет, пап, — неловко поздоровался джинчурики.

— Ты что-то хотел? — голос Намикадзе-старшего был холоден, как лёд.

— У тебя же чакра ветра, да? — Наруто решил сразу перейти к делу, ведь его отец не любит, когда сын у него что-то спрашивает. — Можешь мне подсказать, как с помощью чакры разрезать листок?

— Зачем тебе это знать? У тебя же всё-равно не получится, — устало ответил Минато. — Ты даже Учиху Саске не смог победить. Какая чакра ветра? Сперва научись стоять на ногах, чтобы за две минуты не вылетать из круга. А потом поговорим.

Слова Минато резанули Наруто, словно нож. Дышать резко стало тяжелее, а на глазах выступили непрошеные слёзы. Мальчик почувствовал, как у него буквально выбили почву из-под ног. Почему-то на ум пришла картина, которую он видел по пути в резиденцию. Один его одноклассник, Чоджи, тоже проиграл, но его отец сказал не волноваться и вкусно накормил. Отец Наруто лишь смерил его презрительным взглядом и назвал неучем. Что ж, сперва проигрыш Учихе, теперь отец, откровенно называющий его недостойным сыном. Этот день был отвратителен. Наруто сам себе резко стал отвратителен. Его собственная семья стала ему отвратительной.

— Это… Это должно помочь мне стать сильнее, чтобы ты признал меня, — тихо произнёс он, сжимая ладони в кулаки и стараясь сделать так, чтобы его голос не дрожал.

Минато глубоко вздохнул.

— Иди отсюда. Мне надо дождаться команду шесть с важным свитком.

— Какой-то свиток важнее меня?

— Да, — отрезал отец. Наруто стало совсем плохо.

— Понял. Удачи, — он фыркнул и развернулся, дрожащей рукой открывая дверь и шагая за пределы кабинета, уже думая о том, как сорвётся прямо в коридоре и убежит куда-нибудь очень далеко. Ляжет на зелёную траву и заснёт на ней. И плевать на насекомых. Главное — подальше от дома, подальше от этого человека.

Но внезапно замер, услышав спокойный голос отца:

— Представь, что чакра разделяется на две части и эти половины трутся друг о друга. Как только они заточаться, подобно лезвию, соедини их.

Дверь захлопнулась, оставляя ошарашенного Наруто стоять в пустом коридоре. Отец только что дал ему… совет?

Наруто глубоко дышал, лёжа на траве. Было где-то часа четыре, солнце лениво освещало полигон, где и находился Намикадзе, а высокие деревья откидывали пока ещё не длинные тени.

Наруто вымотался, слишком устал и вообще не желал даже пальцем двигать. Пот стекал куда-то в район ушных раковин, но мальчику было плевать. Вокруг него валялось несколько разрезанных напополам зелёных листочков.

Ему потребовалось где-то дня три, чтобы, внемля совету отца, упорно трудиться над достижением цели. Чакра не желала слушаться, выходя из-под контроля и рассеиваясь. Большую часть оной мальчик потратил впустую, но результата наконец-то добился. Он смог выполнить наставление Какаши, что не могло не радовать.

Курама довольно урчал где-то в подсознании, радуясь за своего джинчуурики, но, тем не менее, говоря, что тому потребуется много работать, дабы закрепить результат. Но одно Лису было понятно точно: Наруто был гением. Таким же, как Учиха Итачи, Учиха Шисуи или Менма. Своим складом ума он явно пошёл в отца, а выносливостью и упорством — в мать. Удивительно опасное сочетание, получившееся на выходе, позволило мальчику стать лучше своих одногодок, показать куда более высокий результат. Повелевать стихией в столь раннем возрасте сложно, но Кьюби знал, что такие люди есть. Одним из таких были уже вышеназванные двое Учих и, как ни странно, Сенджу Хаширама.

Курама отчаянно не понимал, почему же Минато и Кушина закрывают на сына глаза, но чувствовал, что там было что-то не чисто: Намикадзе-старший славился нюхом на поистине талантливых людей, и проглядеть такой самородок, как Наруто, он явно не мог.

— Встанешь? — спросил Курама.

— Неа, — ответил ему Наруто. — Я устал. Я хочу просто полежать и ничего не делать. Отстань от меня.

— Тц. Какой ты грубый, — фыркнул Лис.

— Кстати, Курама, как ты думаешь, отец будет гордиться мной? Я ведь смог разрезать лист. А после того, как закреплю результат, перейду к камешкам.

— Он будет обязан признать тебя, — медленно произнёс Девятихвостый, на самом деле понимая, что Минато никак на эту новость не отреагирует, но собственноручно разбивать сердце мальчику не хотелось.

Они замолчали, погрузившись в раздумья. Наруто прикрыл глаза, погружаясь в лёгкую дремоту, из которой его, однако, мог вывести любой посторонний звук. Лис же предпочёл молча уткнуться взглядом в прутья решётки и обдумывать сложившуюся в семье его джинчуурики ситуацию. Но, сколько бы он ни размышлял, ни вспоминал о том, как трепетно Минато и Кушина ждали сына, он не мог найти ответы на свои вопросы.

— Курама, как ты думаешь: почему мой отец меня не замечает и всё время хочет отстранить от себя? — прервал его размышления вышедший из дрёмы спустя полчаса Наруто.

— Не знаю, — честно ответил Лис. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Надо будет присесть и передохнуть. А ещё я очень хочу пить, но тело болит. Наверное, надо будет пойти домой и намазаться какой-нибудь пахучей мазью, чтобы скорее прошло.

Девятихвостый лишь угукнул в ответ, посылая свою чакру по телу мальчика, тем самым разогревая мышцы и облегчая боль.

Наруто, кряхтя, перевернулся на живот и встал на колени, а после на четвереньках дополз до ближайшего дерева, тут же поворачиваясь обратно и облокачиваясь на него спиной. Рядом стоял рюкзак, к которому мальчик потянулся дрожащей рукой. Кое-как открыв замок, он достал бутылку с водой, открутил крышку и жадно припал к горлышку, выпивая буквально пол литра за раз.

Дышать стало куда легче, а ощущения тяжёлого кома в груди пропало. Чуть прикрыв глаза, мальчик засунул бутылку обратно, как вдруг почувствовал что-то странное внутри рюкзака. Распахнув в удивлении глаза, он достал неизвестный предмет, который оказался каким-то свитком. К слову, никакого свитка ранее в его рюкзаке не было.

Он был раскрашен в полосочку: сначала шла полоска с песочно-синим цветом, потом сине-чёрная, затем — красно-серая. Четвёртой была красная с небольшим ярко-бежевым отливом, а пятая с шестой одинаково белыми, разделяемые лишь черной тоненькой полосочкой. Седьмая вообще была трёхцветной: зелёной, синей и оранжевой. Восьмая была светло-коричневой и, наконец, девятая отливала красно-рыжим.

Необычная раскраска свитка заставила мальчика нахмуриться. Обычно на них ничего такого не изображали, старались, наоборот, сделать однотонными. Максимум были какие-нибудь завитушки, но так, чтобы устраивать такой всплеск цветов — ни разу в жизни. Это было очень, очень странно. И, либо внутри была какая-то супер-секретная техника, либо кто-то над ним посмеялся.

Наруто притронулся к свитку, сделав попытку его открыть, как вдруг почувствовал лёгкий укол в том месте, где прикасался к нему. Он отдёрнул руку, но ни царапин, ни крови не было.

— Он просто понял, что ты свой, — объяснил Курама.

— Какой такой «свой»? — не понял Узумаки.

— Сейчас увидишь.

Наруто осторожно раскрыл свиток, вчитываясь в первые иероглифы, что составляли слово «биджу». Хмыкнув, мальчишка принялся читать дальше, постепенно погружаясь в чтения и понимая, что это не просто свиток с какой-то там техникой, а это целый секрет управления силой Хвостатого Демона.

— Откуда… Откуда у меня этот свиток? — спросил Намикадзе.

— Подбросил кто-то очень добрый? — предположил Курама, но ни мальчик, ни Лис не знали ответа на этот вопрос. — У тебя есть тайный добродетель, которому выгодно, чтобы ты научился управлять моей силой.

— Думаешь? Какова вероятность того, что это был Мадара?

— Я не знаю. Но если это он, то я ему собственными лапами оторву его гнусную лживую голову, — аки змей прошипел Девятихвостый, тут же скалясь и недовольно стуча хвостами по полу клетки. — Во всяком случае, тебе это может пригодится. Если что, ты просто должен будешь стать настолько сильным, чтобы победить этого ублюдка.

— Хорошо, Курама. Я обещаю, — Наруто улыбнулся, откидывая назад голову и сворачивая свиток. — Наверное его написал какой-то джинчуурики, что научился подчинять себе силы биджу.

— Я слышал, что в Скрытом Облаке есть те, кто умеют управлять нашей силой. Возможно это был кто-то из них.

— Ох… Тяжело это. Но что мне делать дальше?

— Свиток нельзя никому показывать. Сейчас ты, как ни в чём не бывало, должен продолжить тренировки с чакрой ветра, а уж потом учиться чему-то новому. Моя чакра опасна для тебя, и если ты не будешь готов настолько, чтобы вытерпеть её ядовитость, то лучше вообще не браться за всё это дело, — поучительно сказал Кьюби.

Вздохнув, Наруто убрал находку и прижал к себе рюкзак. Курама был прав как никогда.

* * *

Утро нового дня застало Наруто болью в теле и нежеланием двигаться с постели. Он, широко зевнув, перевернулся на другой бок и прокряхтел: поясница стрельнула болью. Будь его воля, он бы сейчас никуда и не вставал бы, но часы упорно показывали семь утра, а за дверьми слышался топот Менмы, которая бежала его будить.

И, действительно, не прошло и десяти секунд, как дверь в комнату Наруто отворилась, и внутрь уверенным шагом зашла Намикадзе-младшая, тут же подбираясь к кровати Наруто и тряся мальчика, стараясь его разбудить.

— А ну вставай! Нам в академию пора! — говорила она.

— Не хочу. Отстань. Я хочу спать.

— Ты вчера опять вернулся весь помятый и тут же ушёл к себе. Ты где-то тренируешься? Тебя кто-то бьёт? Что с тобой происходит, Наруто?

— Ничего, что могло бы касаться тебя, Менма, — прошипел в ответ мальчик.

— Твоё поведение отвратительно! Я волнуюсь за тебя, а ты мне так отвечаешь!

— Поволнуйся за кого-нибудь другого, ладно? А от меня отстань.

— Вставай и спускайся вниз, — произнесла девушка, глубоко дыша и чуть ли не скрипя зубами: отношение Наруто к ней её удручало.

— Я не пойду сегодня в академию. Не жди меня.

— Но если ты пропустишь, то отец-

— Отцу плевать! А теперь будь добра оставить меня в покое! — огрызнулся мальчик.

Менма обиженно поджала губы и, резко развернувшись, покинула комнату, при этом громко хлопнув дверью. Девочка была крайне расстроена и обижена. Брат ни за что нагрубил ей, и из-за этого её детское сердце разрывалось от несправедливости. В отличие от родителей она старалась помогать брату, но тот ответил ей грубостью на волнения.

Сам же Намикадзе-старший в этот момент лишь тяжело простонал в подушку. Он не хотел грубить Менме, но с языка сорвалось. Сказанного уже не вернуть, и это расстраивало его. Если он сейчас бросится просить прощения, то сестра его даже слушать не станет, показательно дуясь и делая вид, что никакого Наруто в их семье не существует: мальчик слишком хорошо знал характер сестры, чтобы предсказать её дальнейшие действия.

— И что будешь делать? — спросил Курама.

— Потом извинюсь. А пока я хочу поспать, — ответил Наруто, прикрывая глаза.

Чувство вины тяжело расползлось где-то внутри, заставив прикусить губу и ещё больше пожалеть о сказанных словах.

* * *

Проснулся мальчик только через пять часов. Потянувшись, он тут же отправился в ванную, где почистил зубы и кое-как попытался пригладить растрёпанные после сна волосы. Дома, судя по тишине, никого не было, что было Наруто только на руку. Он, спешно переодевшись в уличную одежду, поспешил на первый этаж, на кухню, где насыпал в глубокую тарелку хлопья и залил их молоком. Ни чай, ни кофе себе он делать не стал, так как молока было более чем.

Вскоре насытившись, мальчик сунул тарелки в раковину и принялся их мыть: однажды Кушина отругала его за то, что он оставил грязную посуду, и было так унизительно для него, всё время старавшегося показать себя с лучшей стороны, попасться на таком промахе, как оставленной грязной посуде, что ему в миг стало очень стыдно. С тех пор мальчик старался всегда прибирать за собой, чем восхищал подруг Кушины, мол, такой самостоятельный растёт. Женщина на это лишь криво улыбалась и кивала головой.

Путь Наруто пролегал в общественную библиотеку, что находилась на горе Хокаге.

Сбивая прохожих, что почему-то решили потолпиться в этот день на улице, Наруто добрался до длинной лестницы в горе. Он прошёл мимо кивнувшего в знак приветствия шиноби-охранника и начал подниматься наверх, глубоко дыша и уверяя себя, что все двадцать лестничных пролётов, где по тридцать ступенек в каждом, он преодолеет за раз.

Мальчик любил бросать самому себе вызовы, тем самым пассивно тренируя себя. Забираться на гору по ступенькам — это выносливость и дыхание. Добежать до академии за десять минут вместо двадцати, это скорость и опять выносливость. Подсылать вместо себя на уроки теневых клонов — это практика шпионажа.

Такое времяпрепровождения было для Наруто подобно игре. Он, ввиду отсутствия реальных друзей (не считая Курамы и, быть может, Менмы), развлекал сам себя. Сам Наруто не спешил заводить новых знакомств, ибо не был уверен, что другим он будет интересен как друг, а не как сын Хокаге. Да и друга рано или поздно пришлось бы пригласить к себе, и тогда бы он увидел, что на самом деле творится в семье Намикадзе. И, кто знает, как бы сильно Наруто наказали бы за это.

Оказавшись наконец-то в библиотеке, мальчик нашёл полки с историей Скрытых Деревень и, захватив толстую книгу, прошёл в читальный зал, который был практически пуст. Он занял место в углу и пролистал фолиант, ища место, на котором остановился в прошлый раз. До этого он подробно познакомился с историей Скрытого Камня, теперь же пришла очередь Скрытого Тумана.

Он погрузился в историю Киригакуре глубоко, вчитываясь в строчки. Обычное домашнее задание превратилось для него в увлекательный рассказ. Сперва, конечно же, было скучно: читать о том, как какой-то мужчина взял пример с Первого Хокаге и основал на месте леса деревню шиноби — такое себе развлечение по мнению Наруто. Но чем дальше он читал, тем было интереснее. Особенно его завлекло с того момента, как Четвёртый Мизукаге, Арато Каратачи, отец нынешнего джинчуурики Трёххвостого Ягуры Каратачи, начал своё кровожадное правление: он всё время воевал, жертвуя жизнями солдат и мирных жителей. Так после этого ещё нацелился на детей. Таким образом, последним экзаменом в тамошней Академии Шиноби являлась драка между друзьями и одноклассниками не на жизнь, а на смерть. Собственно, из-за этого деревню прозвали «Кровавым Туманом».

Затем автор книги описывал организацию под названием «Семь мечников Тумана», которая помогала Арато управлять деревней и тихо уничтожала предателей и вражеских шиноби. Более того, он отдельно сказал о каждом и их легендарных мечах. Да так, что Наруто самому захотелось получить один из них.

Далее следовало рассуждение о том, что Четвёртый Мизукаге догадывался, что рано или поздно в стране будет восстание, а потому доверился мечникам Тумана, которые, в свою очередь, тайно примкнули к восставшим и помогали им строить планы захвата столицы. Руководила восстанием некая Мей Теруми, которая благодаря Ягуре, помогавшему им, убила Арато Кимуру и тем самым спасла деревню от лишних жертв. В итоге она стала Пятой Мизукаге — первой женщиной-Каге.

О ней самой, как о личности, говорилось не так много. В основном автор сделал упор на её силы и способности, из-за чего мальчик сделал вывод, что с этой женщиной лучше не связываться, а не то зашибёт и не заметит.

Теруми отменила все кровавые экзамены, упростила обучение, но не опустила планку до академии в Конохе, что очень понравилось мальчику. Читая про то, как новая реформа частично отменила старые порядки, но при этом оставляла тамошних учеников на высоком для будущего генина уровне, Намикадзе начал понимать, что хотел бы обучаться там.

Затем Мей подписала с остальными Скрытыми Деревнями мирные договоры, обеспечив страдающей после гражданской войны стране какую-никакую, но безопасность. При этом у неё в помощниках оставались мечники Тумана.

На часах уже было где-то четыре часа, когда Наруто закончил читать и понял, что проголодался. Он поставил книгу на место и, махнув библиотекарю на прощание, поспешил уйти. Спускаться вниз по лестнице было куда легче, чем подниматься наверх.

На улице количество людей уменьшилось, поэтому мальчик довольно быстро добрался до дома, где Кушина уже накрыла ужин, а Менма и почему-то пребывавший в доме Минато садились за стол. На появление Наруто они никак не отреагировали, лишь сестра мальчика гордо задрала подбородок, а мать положила ещё одни столовые приборы на стол.

Под звенящую тишину Наруто сел рядом с Менмой, прямо напротив отца. Тот спокойно ел суп, о чём-то думая. Кушина начала неторопливый монолог, рассказывая про то, что недавно виделась с главой клана Учиха, Фугаку, и тот радостно намекнул, что у них в семье может быть скорое пополнение. Минато же ответил, что надо будет поздравить их друзей и продолжил есть.

— Эммм… — тихо промычал Наруто, понимая, что сейчас настало его время. — Пап, помнишь, я недавно приходил к тебе за советом.

— Да. И? — ответил Минато, поднимая на сына холодный взгляд.

— Я… У меня получилось разрезать листок с помощью чакры. Я начал овладевать стихией Ветра, — произнёс он, с волнением глядя на отца.

Тот опустил глаза в тарелку, вновь занявшись едой. Менма непонятливо глянула на брата, не понимая, о чём он, а Кушина встала из-за стола, поворачиваясь к столу спиной и наливая воду из графина в стакан.

— А… Пап? Мам? — дрожащим голосом спросил Наруто. — Я правда сделал это, я правда смог.

— Ага. Молодец, — равнодушно хмыкнул Минато. — Что-то ты долго возился.

— Но… отец…

Наруто в шоке посмотрел на сидящего напротив отца, который своим видом не выдавал ни капли интереса. К горлу мальчика подкатил обидный ком, а слова застряли в глотке. Он сморгнул слёзы и, не обращая внимания на взволнованную Менму, посмотрел на спину матери, что так и не повернулась.

— Мам? Хоть ты рада за меня? Я смог освоить начальный этап очень редкой чакры. Я очень старался ради этого.

— Отец прав. Ты долго возился для того, кто является нашим с Минато сыном, — ответила женщина. — Быть может затем у тебя будет лучше получаться. А пока гордиться нечем.

— Но… Но я… — Горло пережало, он не мог сказать ни слова. — Но я хотел, чтобы вы признали меня! В моём классе нет никого, кто бы мог это сделать! Никого! И вы мне говорите… Это? Что я долго возился? — Под конец он повысил тон.

— Не кричи на мать, — произнесла Кушина, резко разворачиваясь. — Нос не дорос, чтобы со старшими так разговаривать.

— Но мама! Вы оба несправедливы ко мне! Я стараюсь больше всех, чтобы быть лучшим, а вам плевать! Вы лишь говорите, что я недостаточно хорош! А когда я буду достаточно хорош? Никогда???

— Марш в свою комнату. Остаёшься без обеда за такое поведение. Быть может это научит тебя разговаривать со старшими.

— Ну и пожалуйста! Вы мне оба отвратительны!

Наруто вскочил с места, из-за чего стул, на котором он сидел, перевернулся и упал на пол. Не обращая на это внимания, он унёсся к себе в комнату, на ходу вытирая ладонями слёзы обиды и стараясь не зареветь в голос от несправедливости.

На душе скреблись кошки, оставляя после себя неприятную пустоту. Сейчас, именно в этот момент, Намикадзе так ненавидел свою семью, что скулы сводило. Он всегда так старался, чтобы его признали родители, но те лишь в очередной раз посмеялись над ним. И как бы он ни хотел убраться отсюда и больше никогда не появляться в этом доме, но он был не в силах исполнить своё заветное желание.

Наруто ворвался в свою комнату и хлопнул дверью, но, вновь подбежав к ней, запер. Мальчик сел на пол, облокотившись о кровать и тихо заплакал. Порой ему хотелось умереть, он даже пробовал пару раз, но Курама постоянно спасал его, говоря, что не хочет терять мальчика. Собственными силами Лис продлевал время своего заточения в джинчуурики и не понимал, почему так делает, если можно было бы так просто избавиться от оков.

Наруто не рыдал в голос, лишь громко всхлипывал, постоянно утирая нос и злые слёзы. Ему надоело всё это, надоела эта жизнь и его родители. Ему хотелось чего-то другого.

Слово «сбежать» стало набатом биться в голове, и мальчик, поднявшись с белого ковра, подошёл к окну.

— Сколько не старайся, а им всё равно плевать на меня. Может, я что-то делаю не так? — спросил он Лиса, смотря на знакомый пейзаж. — Почему им Менма важнее? Ну подумаешь, на целый год младше меня, но учится со мной в классе! Велика заслуга! Ну почему? — по щекам мальчика вновь покатились слёзы, которые тот, однако, не спешил вытирать. — Хочу уйти отсюда. Далеко-далеко, чтобы они меня не достали, но в Стране Огня это не получится.

— Ты уверен? — осторожно спросил Курама.

— Уверен, но вот куда пойти? В Песок? Нет, у них с Листом договор. А может в Облако? Нет, там какой-то странный Райкаге.

— А если Туман? Тебе ведь нравится тамошняя система образования. Да и Теруми вроде как обещает быть хорошей правительницей.

— А что? Вариант. Но как мне сбежать? Меня же никто не пустит. За мной всё время наблюдают. Господи, как же мне это надоело! Надоело, надоело, надоело! Хочу уйти, хочу сбежать в тот же Туман, только подальше отсюда, подальше от этой деревни и семейки!

— Но как ты это сделаешь? Один ты не справишься.

— Мне Какаши поможет. Определённо, он обязан мне помочь.

— А ты не боишься, что он всё расскажет отцу? — спросил Лис. — Он больше верен Хокаге, чем какому-то мальчишке.

— Я заставлю его. Господи, я заставлю его это сделать, лишь бы убраться отсюда.

Какаши, на удивление не погружённый в чтение очередной книги Джирайи, брёл по пустынной дороге в сторону главных ворот Конохи. Он уже заметил наблюдательный пост вечно сидящих на одном месте Изумо и Котетсу, которые опять о чём-то спорили, как вдруг краем глаза уловил какое-то быстрое движение у ворот. Чуть склонив голову вниз, Хатаке прислушался к ощущениям. Понять, что это был Наруто, труда не составило.

Он поприветствовал наблюдателей взмахом руки и, подойдя к ним, поспешил осведомиться, где надо расписаться о прибытии. Взяв в руки ручку, Какаши уже поставил было закорючку, как почувствовал, что из левого кармана у него стянули книгу, которую он очень хотел прочесть: это была новая книга Джирайи, которую он купил только час назад, но всё время по дороге домой сдерживал себя, чтобы не прочесть её.

Мужчина разогнулся и мельком глянул на кусты, за которыми и прятался юный Намикадзе, однако Хатаке ничего делать не стал, лишь развернулся и пошагал к резиденции Хокаге, понимая, что если Наруто стащил у него книгу, то ему что-то необходимо. А если ему что-то необходимо, то догадки Минато-сенсея скорее всего были верными, и вскоре его, Какаши, ожидает новая опасная миссия.

Наруто же, проводив взглядом удалившегося мужчину, поспешил скрыться с места преступления, отправившись к Хатаке домой. О том, где он жил, Наруто узнал после небольшой слежки за другом, за которую парнишке даже не было стыдно

— Ты думаешь, это сработает? — хмыкнул Курама, пока Наруто перепрыгивал с ветки на ветку.

— Это совершенно новая книга. Более того, эксклюзивное издание. Какаши её пока что не открывал, так что я уверен, что он сделает всё, чтобы её получить обратно.

— А я что-то в этом не уверен, — задумчиво проговорил Кьюби. — Он же может тебя просто повалить и отобрать её силой.

— А вот об этом я не подумал…

Наруто неловко улыбнулся, но отступать было поздно: он уже сидел на дереве прямо напротив верхнего окна двухэтажного дома на окраине деревни.

Подняв оконную раму, Намикадзе осторожно пробрался внутрь и огляделся. Он оказался в не очень большой, но просторной комнате. Прямо напротив Наруто был деревянный шкаф и письменный стол, на котором стопками лежали разные бумаги, сам мальчик стоял на кровати, с которой поспешил слезть. У изголовья кровати находилась тумбочка. Просто, но для того, кто мало времени проводит дома, в самый раз.

Узумаки-Намикадзе уселся на стул у стола и принялся ждать возвращения Какаши, заинтересованно поглядывая в сторону бумаг, но не открывая их, будучи уверенным в том, что это вовсе не его дело.

Вскоре Хатаке вернулся, гремя ключами и открывая входную дверь. Он что-то положил в прихожей, разулся и стал подниматься по лестнице. Когда же Наруто услышал глухие шаги рядом с комнатой, он улыбнулся, следя за тем, как дверь, чуть поскрипывая, открывалась.

— Наруто? — спросил Какаши, заметив в своей комнате юного джинчуурики, — что тут делаешь?

— Я пришёл поговорить с тобой.

— И о чём же?

— Я собираюсь уйти из деревни, а ты мне в этом поможешь, — перешёл к делу Намикадзе.

— Прости, что? — Какаши удивлённо моргнул. — Тебе запрещено покидать деревню. Более того, если ты это сделаешь, то будешь считаться нукенином, а я стану твоим сообщником. Наши с тобой имена попадут в книгу Бинго.

— Я знаю, но я правда не могу здесь больше оставаться. Я хочу отправиться в Киригакуре, там меня точно искать не будут, а ты можешь уйти из деревни под предлогом миссии, хотя на самом деле будешь помогать мне сбежать.

— Это неправильно, Наруто, пойми. Ты просто сбегаешь от проблем.

— Именно. И мне плевать на правильность и неправильность. Я просто хочу уйти отсюда. Эта деревня… Душит меня. — Намикадзе отвёл взгляд, вздохнув.

— Твои родители будут волноваться. — Какаши покачал головой.

— Напоминаю: им плевать на меня. — От такого заявления мужчина прикусил язык, ведь мальчик был прав.

— Но меня помогать тебе ты не уговоришь.

— Я в этом сомневаюсь, — Наруто в миг как-то оживился, а затем хитро прищурился. — Предлагаю сделку: ты помогаешь мне сбежать, а взамен я возвращаю тебе твою книгу, — джинчуурики Кьюби достал из-за спины книгу и повертел её в руках. Мужчина чуть наклонил голову к левому плечу. Так вот, зачем она ему понадобилась.

— И в чём я должен тебе помочь? — осведомился ниндзя.

— Во-первых, вырубить АНБУ, которые следят за мной, — начал перечислять Намикадзе, загибая пальцы на руках. — Во-вторых, помочь мне незаметно сбежать из Конохи, в-третьих, отправиться со мной на остров-черепаху, а уже оттуда в Кири. Видишь, всё просто.

— Зачем тебе на остров-черепаху надо? — задал интересующий его вопрос Хатаке.

— Чтобы научиться контролировать силу Девятихвостого.

— Так ты знаешь… — Какаши тяжко вздохнул.

— О том, что Лис на самом деле запечатан во мне, а не в моей матери? Да, знаю. — Наруто кивнул. — Скажи, а мои родители ненавидят меня именно по этой причине? Именно потому, что я джинчуурики?

Какаши отвёл взгляд, неловко кашлянув.

— Я не знаю, прости.

* * *

Два дня спустя план побега был готов.

Всё было просто. Какаши должен «уйти» на сложную миссию, которую он взял у Хокаге, а пока его официально не будет в деревне, тайно нанятые Хатаке нукенины должны напасть на Коноху и привлечь к себе всё внимание примерно на полчаса. Таким образом, вся Коноха и большинство ниндзя направятся к очагу вторжения — к главным воротам, чтобы остановить врага, а один из нукенинов тем временем вырубит всех АНБУ, шпионящих за Наруто, и они вдвоём сбегут через задние ворота. Уже потом этот нукенин приведёт Намикадзе-Узумаки к месту встречи с Какаши.

А чтобы Хокаге не примчался сразу же, они выбрали тот день, когда Минато направился за пределы деревни для встречи с Даймё. Пока до Четвёртого дойдёт весть о нападении и пока он будет разбираться с нукенинами, Какаши и Наруто уже будут в порту под прикрытием.

Намикадзе-Узумаки по-быстрому свалил в небольшой рюкзак несколько вещей, среди которых было сменное бельё, украденные из тайника родителей деньги (за что мальчику было немного стыдно) и свитки. Дождавшись шести вечера, когда на деревню только-только опустились первые сумерки, Наруто вышел из дома, крикнув, что идёт тренироваться.

Ответом ему была тишина, к которой паренёк уже привык.

Он действительно отправился на полигон, но не на тот, где обычно занимался, а на тот, который был ближе всего к задним воротам. Он, в принципе, ничем не отличался от других тренировочных полигонов: те же деревья, та же трава, те же пни.

Внезапно где-то вдалеке раздался мощный взрыв, пламя рыжими языками осветило большую часть деревни, а чёрные клубы дыма тут же устремились вверх. Только АНБУ Хокаге и АНБУ Корня отвлеклись на это, как тут же оказались одновременно убиты клонами мужчины, что спрыгнул на землю и посмотрел на Наруто.

— Я от нашего общего знакомого. Идём.

Этот мужчина был тем, за кого в книге Бинго обещали небольшую сумму. Его звали Кудо и он не был особо сильным или умным ниндзя, но идеально подходил для их плана. Наруто не знал, как Какаши вышел с ним на контакт и заставил помочь им, но был благодарен. Конечно, с одной стороны было бы неплохо, чтобы Хатаке сам забрал парнишку, но тогда барьер, окружающий Коноху, распознал бы его, и по возвращении мужчину бы пытали в попытках узнать, куда делся джинчуурики.

— Да. — Намикадзе кивнул, складывая печати и превращаясь в сероглазого брюнета с длинным шрамом на щеке. Он размял плечи и побежал вслед за нукенином, позволяя ему убить ниндзя на охране задних ворот и впервые за всю свою жизнь выбираясь за пределы Конохи.

По плану встретиться с Какаши они должны были в пещере, где беглый ниндзя получил бы своё вознаграждение за «похищение», а затем Наруто и Хатаке отправились бы к причалу. Кудо вёл мальчика верной дорогой. Он особо рта не раскрывал, но спросил имя и возраст. Естественно, Намикадзе ему солгал. Если бы Кудо узнал о том, что причастен к похищению сына Хокаге, то он мог бы струсить, а это было бы очень нежелательно.

Прошло не более пятнадцати минут после нападения на Коноху, а оба ниндзя прибежали к месту встречи. Нукенин откинул капюшон и огляделся в поисках Какаши. Тот, поменяв внешний облик, сидел у входа в пещеру, скрестив руки на груди.

— Всё прошло хорошо? — не своим голосом осведомился мужчина.

— Да. Мальчишка здесь. Теперь деньги.

Какаши глубоко вздохнул и поднялся с места, роясь в сумке на бедре и доставая мешочек с монетками. Он кинул его Кудо, и тот сразу же раскрыл его, подсчитывая количество золотых и удовлетворённо улыбаясь.

— Да, вроде всё вер-

Последнее слово потонуло в бульканье крови. Наруто поспешил отвести взгляд, чтобы не видеть, как мёртвое тело с дырой в груди, проделанной каменным штыком, выросшим из земли в мгновение ока, падает на землю, истекая кровью.

Они сразу договорились, что никто не должен знать о том, что произошло на самом деле. Никаких свидетелей. Все те, кто помогали Наруто скрыться, должны были быть убиты. Мальчику было неприятно от этих мыслей, но он понимал, что только так он может сбежать. Если же кто-то из нанятых ниндзя останется жив, то Хокаге и Корень сразу поймут, что произошло. Более того, они смогут выпытать, кто именно заказал похищение.

— Вот и… всё? — спросил Наруто.

— Да. Нам надо бежать, пока остальных не поймали, — Какаши кивнул, поворачивая голову к мальчику.

У него в глазах горел красный шаринган, который Намикадзе-Узумаки не раз видел у представителей клана Учиха. Да и слухов о Копирующем ниндзя ходило достаточно много, но мало кто знал, как ему достался этот глаз.

— Когда те нукенины умрут?

— Как только окажутся пойманы. Я поставил на их тела печати. Как только их окружат АНБУ или джоунины, они активируют эти печати, думая, что это техника перемещения, но на самом деле их… разорвёт.

— А если они не активируют?

Какаши тяжело взглянул на мальчика, и тот понял всё сам. Они их активируют, хотят или нет. Не нашлось ещё человека, который смог бы противостоять шарингану.

— Тогда пойдём, — отозвался мальчик.

Какаши кивнул и запрыгнул на ветку дерева, тут же срываясь с места. Наруто последовал за ним, перемещаясь не так быстро, как его старший товарищ, но весьма ловко и аккуратно, не натыкаясь на сучки или листочки. Тело убитого Кудо осталось валяться на земле, как приманка для АНБУ, которые обязательно будут прочёсывать окрестности в поисках пропавшего сына Хокаге, если не уже. Увидев тело Кудо, они обязательно обыщут место убийства и найдут улики, оставленные клоном Какаши и пойдут по ложному следу.

Они в тишине передвигались ещё какое-то время, перепрыгивая с ветки на ветку. Они двигались в сторону Страны Горячих Источников, где оттуда на корабле должны были поплыть в сторону восточного берега Страны Молний, где и обитала Черепаха. До границы они должны были добраться за полтора дня.

Первый привал они устроили четыре часа спустя в небольшой деревушке, которая всегда была открыта для гостей: в ней часто останавливались на ночлег шиноби, торговцы и простые путешественники. Первым делом Наруто и Какаши сняли трёхместный номер в отеле: взрослый мужчина и мальчик, как ни крути, выглядят подозрительно, поэтому Какаши на подходе к деревне создал клона, перевоплотившегося в женщину лет тридцати пяти. Таким образом, они стали семьёй, которая направляется на восьмидесятилетие к бабушке, живущей довольно далеко.

— Охохо, бабушка — это святое. Передавайте мои поздравления ей, — посмеялся хозяин отеля и отдал им ключи. Наруто радостно кивнул ему в ответ и пообещал обязательно поздравить вымышленную бабулю.

Они сходили на первый этаж и поели водорослевый суп с рисом и говядиной, старательно отыгрывая роль семьи. Для Намикадзе-Узумаки это было весьма… непривычно. Он никогда не выбирался с родителями вместе за пределы дома, это обычно делала Менма, из-за чего мальчик в тайне завидовал ей. Поэтому сейчас, сидя между ненастоящими родителями, он позволил себе расслабиться и на секунду представить, что они правда странствующая семья, а не беглецы из деревни.

— Мам, а можно мне мороженое? — спросил он с искренней детской улыбкой и, поймав на себе чуть удивлённый взгляд Какаши, чуть прищурился, мол, попробуй отказать любимому сыночку. Мужчине ничего не оставалось делать кроме как заказать порцию мороженого и с грустью наблюдать за тем, как в его кошельке стало меньше монеток.

Покончив с трапезой, Наруто и Какаши поднялись обратно наверх и разместились для сна. Всего у них было восемь часов на сон, после чего они продолжат своё путешествие, но в этот раз бежать они будут весь день.

Уже лёжа на кровати и смотря в деревянный потолок, Наруто повернулся к Хатаке, лежащему недалеко и читающему книгу. Он, казалось бы, был слишком увлечён сюжетом, чтобы замечать что-то вокруг, но Намикадзе это особо не волновало. Он глубоко вздохнул и спросил:

— Это нормально, что мы останавливаемся на ночёвку, когда за нами гонятся АНБУ? Разве они за ночь не нагонят нас?

— Нет, у них уйдёт чуть больше пятнадцати часов, чтобы понять, что след ложный. — Какаши перевернул страницу. — Тебе не о чем беспокоиться.

— Но разве Хокаге не должен будет приказать хоть паре отрядов прочесать всю страну вне зависимости от того, куда ведут следы?

— Да, но на нашей стороне есть кое-кто, кто не позволит этого сделать, — пространственно ответил Хатаке.

— О чём ты? Кто это?! — Наруто подорвался с места.

— Я не могу этого сказать, прости. Однажды ты сам узнаешь.

— Тц, — цокнул мальчик.

Он лёг обратно на кровать, тяжко вздыхая. Кто бы ни помогал им, он точно был не последним человеком в деревне, ибо кто ещё, если не могущественный человек, может убедить Хокаге не создавать дополнительные отряды?

— Откуда тогда у тебя шаринган?

— Долгая история, — монотонно произнёс мужчина.

— А если по-честному? Какаши, ну расскажи! — возмутился мальчик.

Тут же с соседней кровати раздался глубокий вздох, а книжка громко захлопнулась. Копирующий ниндзя молчал какое-то время, и Наруто уже хотел было возмутиться, почему это они называют друг друга друзьями, если старший ему не доверяет, как он заговорил:

— Это… Это был прощальный подарок от моего близкого друга. Мы были с ним в одной команде, но так уж получилось, что я слишком переоценил свои навыки лидера. Моя команда меня не слушалась, так как я был слишком зациклен на правилах, а не на друзьях. Знаешь, это хорошо — следовать правилам, но иногда в жизни бывают моменты, когда правила надо нарушить, если ты хочешь спасти дорогого человека. Я понял это слишком поздно. Мой друг умер у меня на глазах, и это была полностью моя вина. Он отдал мне свой глаз, чтобы я смог защитить нашу общую подругу, но… — Какаши замолчал.

— Но не вышло, да? — тихо спросил Намикадзе-Узумаки.

— К сожалению.

Они лежали в тишине. Наруто переваривал слова Хатаке, а сам мужчина даже не шевелился, видно, вспоминая те события. От этой мысли у мальчика прошлись мурашки по всему телу, а живот скрутило. Он неловко посмотрел в окно.

— Прости, — наконец произнёс он.

— Ты ни в чём не виноват.

— Мне не следовало спрашивать.

— Нет. Всё в порядке, — спустя пару секунд ответил Какаши. — Во всяком случае давай лучше подумаем о чём-нибудь другом.

— Например ещё раз обсудим вопрос того, какую лодку брать? Моторную, обычную или вообще корабль? — с улыбкой спросил Намикадзе.

— Да. На мой взгляд, корабль — это лучшее решение.

— Конечно же. Моторная лодка может не пережить бурю.

Они обсуждали то, каким должен быть идеальный корабль, ещё минут пять, пока комната не погрузилась в тишину, нарушаемую стрекотом сверчков на улице и сопением Наруто во сне.

Наруто с восторгом наблюдал за разноцветными рыбками, которые плавали в прозрачной морской воде и изредка выпрыгивали из неё, из-за чего их чешуйки переливались на солнце. Намикадзе никогда прежде не видел таких рыб: были огромные серые, которых Кушина готовила на обед, были маленькие золотые в маленьких аквариумах на фестивалях, но такого разнообразия красных, оранжевых, фиолетовых, жёлтых, коричневых, серых, бежевых и салатовых рыб он ещё никогда не встречал.

Какаши, стоящий чуть поодаль и читавший книгу, время от времени поглядывал на перевоплощённого в другого человека Наруто и чуть улыбался, вспоминая, что когда-то давно у Обито была такая же реакция при виде такого количества разнообразной рыбёшки.

Внезапно с марс-площадки послышался крик «Земля!», и оба ниндзя подняли головы, отрываясь от своих дел. Действительно: впереди виднелся клочок земли, который скорее напоминал множество острых каменных игл.

— Ну вот мы и на месте. Осталось только подплыть, и я тебе скажу куда надо идти, — прорычал Курама. — Я чувствую Генбу и силу дедули Рикудо.

— Ты здесь уже был? — мысленно спросил Наруто с явным сомнением в голосе. Этот остров ну никак не напоминал место, где можно было бы жить.

— Бывал один раз, когда путешествовал по миру после смерти дедули. То ещё местечко, скучное. Никого, кроме животных, там тогда не было. Вообще, это хорошее место для джинчуурики. Если тебе надо спрятаться, то Генбу сделает всё, чтобы тебя не обнаружили не только за пределами острова, но и на нём.

— Ну, если у меня не получится пристроиться в Кири, то я теперь знаю, где смогу спрятаться, — хихикнул Наруто.

— Да, но не забывай, что на этом острове, скорее всего, нередко бывают джинчуурики Облака, а вот от них Генбу спрятать тебя не сможет, потому что их биджу будут чувствовать меня, — рыкнул Лис.

— Всю малину портишь.

Только корабль пришвартовался у острова, как тот будто ожил: огромные иглы сдвинулись с места, поднимая судно и вынося его на расчищенный берег, а затем пряча от посторонних глаз.

Довольный Наруто спрыгнул с корабля на берег, оглядываясь. Со всех сторон их окружали стены из каменных игл, но Намикадзе знал, что, когда он захочет выйти из этого укрепления, дорога к храму появится сама собой. Мальчик потянулся и зевнул, оборачиваясь в ожидании друга. Вскоре Какаши, довольно быстро успокоив команду корабля и объяснив, что так и должно быть, спрыгнул к джинчуурики.

— Ну, веди, — произнёс он.

Наруто кивнул и сосредоточился на желании выйти из западни. Остров мелко задрожал, и пара игл отодвинулась в сторону, открывая тропинку в лес. Намикадзе, кивнув Какаши, пошёл вперёд, слыша в голове короткое наставление Курамы о том, чтобы они не сворачивали, мол, на острове есть шиноби Облака, и пока они идут по этой дороге, те их не почувствуют, но стоит сбиться с пути, и все старания Черепахи пойдёт коту под хвост.

Вскоре они вышли к огромному шумному водопаду, падающему с уступа на высоком каменистом холме. Он не был особенно большим для Какаши, однако Наруто, видящий такое впервые, очень воодушевился, изъявив желание поскорее окунуться в холодную водичку.

— Да что ж тебе неймётся так, — проворчал Лис. — Хотя нам лучше поторопиться.

Наруто кивнул, тут же успокаиваясь и перепрыгивая на небольшой зелёный островок перед водопадом. Он сел в позу лотоса и сказал Какаши ждать. Тот кивнул и, облокотившись о камень, достал книгу, но не начал её читать. Вместо этого он принялся наблюдать за дальнейшими действиями мальчика. Но, вскоре поняв, что ему ничего не суждено увидеть, ибо Наруто, судя по всему, погрузился в подсознание, Хатаке призвал нескольких собак и отправил их охранять территорию от внезапных гостей.

Наруто же тем временем закрыл глаза, всеми силами концентрируясь на том, чтобы погрузиться в подсознание. Но, сколько бы он ни старался, у него никак не получалось. Он чувствовал ветерок, обдувавший его тело, слышал шум водопада позади себя, ощущал капельки воды на шее, и это не давало ему никак абстрагироваться от реального мира. Обычно погружение в подсознание происходило быстро и невесомо, однако сейчас Намикадзе-Узумаки казалось, что будто весь мир восстал против него, не давая стать сильнее.

— Да ну, ерунда какая-то, — прошипел он, открывая глаза и взглядом ища Какаши.

Мужчины не оказалось там, где он должен быть, и это в первую секунду напугало мальчика, но затем он услышал тихое покашливание со стороны водопада и резко обернулся, чтобы увидеть…

Себя. Это был он же: с такими же светлыми короткими волосами, в той же одежде и обуви, с теми же шестью полосочками на щеках, того же роста и веса. Вот только было в этой копии мальчика что-то не то. У другого Наруто, который вышел из водопада был чёрный белок и красный зрачок, на губах играла кривая злая усмешка, и от самого паренька разило злобой, обидой и одиночеством. Наруто дёрнулся, но взгляда не отвёл. Он чувствовал, что, хоть они и были в какой-то степени разными, было в них что-то единое, и эта злость, поднимающаяся из недр мыслей настоящего Намикадзе-Узумаки, была тому доказательством.

Мальчик сглотнул, ещё раз огляделся в поисках Какаши и тихо, но твёрдо спросил:

— Кто ты?

— Разве ты не видишь? Я — это ты, — ответил его собеседник и криво ухмыльнулся.

— Нет. Кто ты? — повторил свой вопрос Наруто, хмурясь.

— Я — это настоящий ты. Я — это твоя истинная сторона. Я нахожусь глубоко в твоём сердце, и если ты сейчас прислушаешься к себе, то отыщешь меня.

— Не буду я никого искать! Настоящий я — это я. — Намикадзе показал на себя, вскакивая с места. — А ты самозванец какой-то! Так что прекращай чушь нести!

Мальчик почувствовал, что ярость буквально кипела в нём, заставляя с каждым разом всё больше и больше повышать на незнакомца голос. Желание грубить возросло в троекратном размере, и Наруто с большим трудом сдерживал себя, чтобы не начать.

— Нет, ты сам чувствуешь, что ошибаешься, ведь так? — красноглазый усмехнулся. — Это же водопад истины, если верить твоему дружку Девятихвостому, так что ты должен понимать, что встретился со своим настоящим «я» — той ненавистью, что жила в тебе всё это время. Я чувствовал всё тоже самое, что и ты: боль, одиночество, страх, ненависть, предательство. Ты всё время откладывал эти чувства в тёмный уголок своего сознания, тем самым создавая меня. Со временем в моём уголочке скапливалось всё больше негативных чувств. Иногда я пытался вырваться на свободу, но не мог, а сейчас ты сам любезно позволил мне это сделать. За это я милосердно предлагаю тебе объединиться и наказать всех тех, кто заставлял нас страдать.

Мальчик прерывисто вздохнул. Объединиться с кем-то сильным и отомстить родителям за всё то, что они натворили ним, было заманчивым предложением. Наруто порой думал о том, чтобы отплатить тем, кто заставлял его страдать, но всегда сдерживал себя и прогонял эту мысль прочь, как и в этот раз.

— Почему я должен с тобой объединяться? — спросил он.

— Да потому, что ты сам мечтаешь о мести. Разве тебе не хочется отомстить отцу за то, что он всё время презирал тебя? Матери за то, что ей важнее была Менма, а ты всегда оставался для неё пустым местом? Детям, которые были готовы дружить с тобой только из-за того, что ты сын Четвёртого, а когда узнавали о том, что творится в твоей семье, сбегали? Отдайся чувствам и отомсти им всем!

Намикадзе зажмурился. Слова его тёмной стороны имели своё резон, были правдивы. Наруто в какой-то момент действительно захотелось поддаться, ведь воспоминания и вправду были болезненными для него, но потом он вспомнил улыбающуюся Менму, которая пусть порой и раздражала, но всегда заботилась о нём, делила свои удивительно большие порции обедов, рассчитанные не на одного человека, волновалась за него, ругала, что поздно возвращался с тренировки.

Затем он вспомнил мать, которая никогда о нём напоказ не заботилась, но его одежда всегда была чистой и выглаженной, в холодильнике всегда стояла приготовленная еда, которую нужно было лишь разогреть, те же порции Менмы, в которых присутствовали листья нори, так любимые мальчиком.

В голову пришёл образ отца, который всегда раздражался, когда Наруто у него что-то просил, но ответы на все его вопросы рано или поздно появлялись в его комнате в виде свитков, как, например, было с теневыми клонами.

Затем на ум пришёл Курама, его первый настоящий друг, который был также одинок, как и он. Они поддерживали друг друга на протяжении долгих лет, и разве не это ли было доказательством их дружбы, привязанности?

Наруто представил повара из Ичираку, Теучи, который всегда ему улыбался и готовил самый вкусный во всей деревне рамен и который всегда рассказывал о том, как Кушина часы проводила в его ресторане.

И, конечно же, он подумал о Какаши, который помог Наруто найти свою стихию и обучил пару трюков, искренне называя мальчика гением и сравнивая его с Итачи и Шисуи Учиха. Хатаке был его первым другом, который даже согласился помочь ему, сыну Хокаге, сбежать из деревни, и Наруто это ценил.

— Нет, — наконец сказал он, — ты — не я. Ты прав: мне всегда было больно, и сейчас больно, но месть — это не выход. Месть приводит только к одиночеству и тоске. Я не собираюсь идти на поводу у чувств, что и тебе не советую. Я поклялся себе, что однажды обязательно стану сильнее всех и докажу отцу, матери, Конохе и всему миру, что я сильный настолько, что могу не только преодолеть всю эту ненависть, но и стать Каге. Я поклялся себе, а клятвы я сдерживаю. Если я сейчас пойду с тобой, то будет только хуже, ведь тогда я не сдержу обещание, которое дал Кураме. Я должен добиться справедливости, должен открыть людям глаза на то, что биджу — не монстры, а джинчуурики — не сосуды для монстров, что у всех есть чувство и всем бывает грустно. Пойми это. Я предлагаю тебе объединиться, но не ради зла, а во имя добра, чтобы доказать им всем на что мы способны, чтобы всем тем, кто презирал и ненавидел нас, пришлось взять свои слова обратно, а те, кто верил в нас, — гордились. Это выход, но не месть.

— Да что ты понимаешь? — по лицу тёмного Наруто пробежала странная рябь.

Слова оригинала, того, в ком красноглазый жил всё это время, заставили мальчишку содрогнуться и допустить мысль о том, что всё это время его мышление было неверным. Но он лишь цыкнул, отгоняя от себя лишние мысли, и напал на Намикадзе-Узумаки, надеясь разрулить сложившуюся ситуацию дракой, забыть все сказанные слова, но оригинал, к большому удивлению тёмного Наруто, остался стоять на месте.

Тёмный Наруто ощутил крепкие объятия и тепло чужого тела. Ни сам Наруто, ни его копия не помнили, когда их в последний раз нормально по-человечески обнимали, но от этого действия что-то дрогнуло в сердце парня.

— Ты мне помог понять, насколько я сильный, раз не поддался твоим уговорам. Спасибо тебе. Но, знаешь, вдвоём мы сильнее. Тебе совсем не обязательно хотеть мстить кому-то, ведь от этого никому не будет легче. Лучше давай покажем всем какие мы на самом деле, заставим их пожалеть о своих словах и действиях, — произнёс Намикадзе-Узумаки. — Теперь всё будет в порядке, я обещаю. Ты можешь наконец-то отдохнуть.

Мальчик почувствовал, как его копия дрогнула в его руках, расслабилась и спустя пару томительных секунд чуть приобняла в ответ, прикрывая глаза. Наруто уже раскрыл было рот, чтобы сказать ещё хоть что-нибудь, как мальчик в его объятиях начал рассыпаться, растворяясь в воздухе. Намикадзе чуть улыбнулся, пальцы ещё грело чужое тепло. Он закрыл глаза и вновь открыл их, обнаружив себя не стоящим, а до сих пор сидящим в позе лотоса и слушающим бормотание Какаши.

Он медленно встал и улыбнулся Хатаке, и тот кивнул в ответ, видя, как расслабляется лицо мальчика.

— Ну как? — спросил мужчина.

— Всё хорошо. Идём. — И направился в сторону водопада, смело ступая под тяжёлые ледяные струи.

Мужчина пошёл по воде вслед за ним, проходя под водопадом и ёжась от неприятных ощущений. Но, выйдя с другой стороны, Какаши в миг позабыл о неудобствах: за водопадом была пещера, стены которой были похожи на стены старого храма. В две линии выстроились огромные безголовые статуи, на стенах были рисунки хвостатых демонов, из хвостов которых вытекали струйки воды. Зал был огромен. Это храм явно был построен давным-давно, если судить по затхлому запаху и разрушенным статуям.

Пройдя через арку, шиноби увидели каменную морду медведя, торчащую из стены, вокруг которой были нарисованы красные чуть выцветшие спирали. Наруто, ведомый наставлениями Курамы, подошел к этой голове и просунул руку в её пасть в поисках какого-нибудь рычага или кнопки — чего-нибудь, что могло бы открыть спрятанную дверь. Вскоре оный нашёлся, и мальчик, обхватив его рукой, дёрнул вниз. Ту же послышался грохот, с которым спрятанная дверь открылась.

Внутри была необычная комната без стен, потолка, полов и углов. Она была сделана из странной материи, которая ненавязчиво переливалась различными светлыми цветами: голубым, красным, жёлтым, розовым, синим и зелёным. Наруто осторожно ступил внутрь, подсознательно боясь наступить в пустоту и упасть, однако этого не произошло: материя оказалась плотной.

Мальчик прошёл вглубь комнаты и сел в позу лотоса, кивнув Какаши, чтобы тот присоединился к нему. Мужчина кивнул и опустился напротив мальчика, оглядываясь по сторонам.

— Что дальше? — спросил он.

— Ну, я зайду в своё подсознание, сниму печать с клетки, тем самым открыв её. После выпущу Кураму и заберу его чакру с помощью своей. Всё просто.

— На деле это куда сложнее, ведь так?

— Да, но не намного. Если бы мы с Курамой были бы в плохих отношениях, то мне понадобился кто-нибудь извне, чтобы помогать его удерживать. Но, слава богу, мы дружим. Можно сказать, что Курама просто добровольно отдаст мне свою чакру.

— И ты веришь в это? — Какаши хмыкнул. — Он может врать, использовать тебя, чтобы ослабить твою бдительность и вырваться на свободу.

— Да, но… Я верю Кураме.

Наруто чуть улыбнулся, и Хатаке оставалось лишь грустно вздохнуть. Вероятность того, что Лис предаст их, имела место быть, а Намикадзе-Узумаки слишком доверял Кьюби, что в какой-то степени не нравилось мужчине. Он вздохнул и на всякий случай поднял повязку с левого глаза, в котором был активирован шаринган.

— Следи, чтобы я не взбесился. Если вдруг что-то пойдёт не так, то в кармане куртки есть печати, поглощающие чакру биджу, — мальчик стянул с себя куртку и отдал её Хатаке. Эти печати были вложены в подброшенный ему в рюкзак свиток, в котором рассказывалось, как управлять силой биджу.

Наруто прикрыл глаза и погрузился в своё подсознание, но оказался не перед большой золото-рыжей клеткой, как он привык, а в коридоре со множеством дверей и проходов. Мальчик уверенно пошёл вперёд, пока не свернул в небольшой проход. Немного постояв, Наруто всё же прошёл вперёд, и его взору предстала родная огромная клетка с Курамой внутри, за спиной которого нетерпеливо метались все девять хвостов.

— Начнём? — задал мальчик риторический вопрос.

Лис протянул лапу за пределы клетки, и мальчик взобрался на неё. Затем, оказавшись на одном уровне с печатью, Намикадзе сорвал её, открывая заслонку, и задрал майку. Он коснулся пальцами голого живота, на котором проступили чёрные письмена, и активировал печать. Заслонка начала медленно сворачиваться, и вскоре золотые ворота клетки распахнулись с такой силой, что Наруто отлетел назад, больно ударяясь копчиком о мокрый пол.

— Теперь забери мою чакру с помощью своей, — рыкнул Курама, выходя из своей личной темницы.

Мальчик кивнул. От его тела отсоединились голубые сгустки чакры, которые вскоре приняли его очертания. Полупрозрачная копия Наруто ухватилась за один из рыжих хвостов Лиса, и шиноби начал отходить назад, буквально вытаскивая из Кьюби его чакру. Курама в то же время сделал несколько шагов обратно в клетку, дабы ускорить процесс.

Вскоре дело было сделано, и часть чакры, вытащенная из Кьюби, золотом окутала Наруто, придавая ему сил и энергии. Мальчик приоткрыл рот, оглядывая в удивлении свою руку и мысленно восхищаясь. Он чувствовал защиту. Опустив голову, Наруто посмотрел на своё отражение в воде, повернувшись боком. На его животе находилась чёрная спираль печати, от которой по всему телу расходились линии.

— Ну, поздравляю, — произнёс Лис. — Резвись, а мне надо отдохнуть, а то ты вытянул слишком много. Дальнейшее наше сотрудничество будет происходить легче, я надеюсь.

И, чуть прихрамывая, Лис вернулся обратно в клетку, но её ворота больше не закрывались.

Намикадзе-Узумаки открыл глаза, посмотрел на Хатаке и чуть улыбнулся ему.

— Всё прошло хорошо, как видишь, — тихо произнёс он, демонстрируя золотой покров. — Теперь я полноценный джинчуурики, можешь поздравить меня.

— Ты молодец, — кивнул Хатаке. — Но нам пора идти. Нельзя больше задерживаться на острове, где полно шиноби Облака.

Наруто кивнул, убирая покров чакры и поднимаясь.

Теперь им предстояло ещё примерно три недели ехать до Киригакуре, но юный Намикадзе был невероятно счастлив. Теперь ему казалось, что он может свернуть горы.

Прошло где-то три недели с их отбытия из Конохи.

За это время Наруто повидал много интересного на островах, где они останавливались. Для мальчика, который никогда не выходил за пределы Конохи, большинство вещей было в новинку. Например, он никогда не знал, насколько громадные рыбы могут обитать в море, что на многих островах полно опасных хищников, и они куда страшнее, чем показывают по телевизору. Ещё он чуть не отравился ягодами в лесу, когда они остановились на одном из островов. Благо, Хатаке вовремя остановил нерадивого парнишку, но это только подстегнуло парня изучать травы, в особенности ядовитые, чтобы больше никогда не попадать в такие ситуации.

Также он узнал о существовании огромных гиен, которых они встретили на пиратском острове. Там же Наруто повидал и маленькую миленькую птичку, которая, несмотря на свою кажущуюся безобидность, убивала и поедала других животных.

Мальчик походил по разным островам и пообщался с иностранцами. Из-за одного такого иностранца, который впоследствии оказался одним из подчинённых Орочимару, их корабль чуть не потерпел крушение, но Хатаке успел вовремя убить предателя.

При этом Намикадзе не забывал тренировать покров биджу. Его тело было слабо для принятия всей мощи, что давал ему Курама, и в этом-то и была главная проблема. Будь Наруто постарше и будь у него тело шестнадцатилетнего парня, было бы намного проще. Но пока что он был недостаточно развит.

Одной из форм его недоразвитости являлись тонкие каналы чакры.

Каждый день перед сном Наруто всегда быстро расправлялся с ужином и отправлялся в свою каюту. Каюты у них были самые обыкновенные. В каюту Наруто вела простая деревянная дверь. Внутри был небольшой столик и несколько иллюминаторов. Справа стояла одна одноместная небольшая кровать, и слева такая же. Наруто спал на той кровати, что слева, а на той, что справа, лежали его вещи.

Намикадзе-Узумаки ложился на свой футон и закрывал глаза, и уже через несколько секунд по его каналам чакры текла чакра Кьюби. Расширение каналов чакры — это очень больно, особенно для мальчика одиннадцати лет. Он молча терпел всю боль, сцепив зубы и не давая лишнему стону боли вырваться изо рта. Он знал, что когда-то давно, ещё во времена детства Первого Хокаге, все дети его возраста, будущие шиноби, проходили через подобное. А если они смогли, то и он сможет.

Как бы того не хотелось признавать, но от отца ему достались терпение и ум, а от матери — большой запас чакры и просто нечеловеческая выносливость, какая бывает у клана Узумаки. Так что Наруто ещё имел некую фору по сравнению с детьми из прошлого, которые не всегда выживали при подобных процедурах. Конечно, Курама не раз предлагал Намикадзе прекратить эти издевательства над своим телом, говорил, что каналы чакры расширятся естественным путём к шестнадцати годам, но Наруто его не слушал, будучи ужасно упрямым мальчишкой.

Днём Наруто занимался тем, что ломал камни с помощью чакры. Во время редких остановок на разных островах он шёл в лес на пару часов и, активируя режим Кьюби, ломал выстроенные в башенку камни, кроша их в пыль.

Конечно, после использования чакры Кьюби у Наруто болело всё тело, так как он не был хорошо натренирован для постоянного поддержания покрова биджу. После этой техники у Намикадзе ужасно болело всё тело, мальчик даже не мог пошевелиться толком долгое время, но Наруто был бы не Наруто, если бы сдавался. Несмотря на боль, Узумаки-Намикадзе упорно продолжал свои тренировки, которые привели к тому, что вскоре он потихоньку начал привыкать к покрову, что мальчика несказанно радовало.

Какаши также вручил Наруто несколько книг и сказал прочесть все их до момента приезда в Кири. Это были книги о тактике ведения боя, предназначении шиноби и история возникновения чакры. Конечно, для ребёнка чтиво было скучным, но Хатаке знал, что оно необходимо.

У него был друг, который являлся учителем в академии в Киригакуре. Они познакомились несколько лет назад, когда Какаши впервые был в Скрытом Тумане с дипломатической миссией от Хокаге. Именно тогда Пятая Мизукаге приставила к ниндзя Рузена, который показал ему весь город и рассказал о новых методах обучения шиноби в Кири.

Наруто прочёл все книги за неделю, поразив тем самым Хатаке. Всё же этом возрасте Какаши не был так увлечён чтением, как Наруто.

К вечеру двадцатого дня корабль прибыл в порт.

— Значит так, Наруто, — начал говорить Какаши, когда они спустились на сушу, — нам придётся полдня бежать по лесу, поэтому сейчас очень важно купить хоть немного еды. В Кири я честно постараюсь сделать так, чтобы тебя приняли, но ничего заранее не обещаю. В деревне нас может ждать что угодно, поэтому, прошу тебя, будь аккуратней и ничего лишнего не говори.

— Что, если меня не примут? — спросил Намикадзе, облизав губы.

— Мы отправимся на другой остров. Обратно в Коноху тебе путь закрыт.

— А если примут?

— А если примут, то ты пойдёшь в академию, а я отправлюсь обратно.

— Мне нравится твой план, — чуть посмеялся мальчик, стараясь за улыбкой скрыть волнение и нервозность. Через несколько часов решится его судьба.

* * *

— Добро пожаловать в Киригакуре, хех, — вздохнул Какаши и подошёл к сидящим на главных воротах шиноби. Он показал свиток с заданием и попросил проводить его и Наруто до резиденции. Один из охранников кивнул, тут же послав ястреба Мизукаге.

Вскоре к ним подошёл ниндзя. Он был невысокого роста, с длинными бровями, между которыми пролегла глубокая складка от того, что он постоянно хмурился. Охранники встали и поклонились ему, Какаши поздоровался с явным уважением в голосе, из-за чего Наруто пришёл к выводу, что этот человек являлся не последним лицом в Кири.

— Пройдёмте за мной, — произнёс мужчина хриплым голосом.

Он развернулся на пятках и зашагал вперёд. Хатаке и Намикадзе поспешили за ним, зная, что между домами и на крышах есть как минимум пять АНБУ, что следят за каждым их шагом.

Вокруг был сплошной туман. Не очень сильный, но достаточный, чтобы Хатаке было сложно дышать. Какаши скосил не скрытый повязкой глаз на Намикадзе и по одному только виду мальчика понял, что тот чувствовал себя в своей стихии.

Наруто и вправду было по-странному уютно в чужой деревни: в воздухе вокруг него витала знакомая ему и столь любимая стихия. Солнце не светило так ярко, как в Конохе, лужи на дороге не блестели. Улицы, по которым они шли, состояли из длинных серых зданий со множеством окон. Кири казалась какой-то тусклой и невзрачной по сравнению с Конохой из-за тумана, но мальчику это даже нравилось. Намикадзе-Узумаки чувствовал непринуждённость и некую легкость, которую он ещё ни разу не испытывал, даже в родной ему деревне. Радость накатила на мальчика волной. Он закусил губу, чтобы широкая улыбка не расползлась по лицу.

Вскоре они дошли до резиденции Мизукаге. Она отличалась от резиденции Хокаге, но принцип постройки был тот же: резиденция являлась самым большим зданием, с крыши которого была видна вся деревня. К этому зданию примыкалось несколько стен, которые также были серыми.

Внутри резиденции было довольно просторно. По коридорам бегало несколько человек, которые в большинстве своём представляли из себя кого-то вроде офисных клерков, ходили ниндзя в повязках Кири. Жизнь кипела здесь так же, как и в резиденции Хокаге.

Пройдя длинный, но шумный коридор и поднявшись по лестнице, шиноби оказались на втором этаже. Здесь было гораздо тише. Здесь никто не толпился, на стенах висели картины с изображениями природы или же каких-то людей. Вдоль коридора лежал ковёр с незатейливым рисунком спиралей на нём. Где-то через метр друг от друга стояли фикусы. Вдоль коридора в стенах были двери, ведущие в комнаты, где, судя по всему, временно проживали важные послы.

Самая большая и красивая дверь вела в кабинет Мизукаге. Глянув на Наруто и Какаши, сопровождавший их ниндзя постучался. С другой стороны раздалось «войдите», и шиноби открыл дверь, оставаясь дожидаться возвращения гостей снаружи.

Мизукаге оказалась не такой, какой её представлял Наруто. Намикадзе-Узумаки почему-то думал, что Мей будет где-то лет пятьдесят, у неё будет суровый взгляд, волосы, забранные в пучок, и обязательно вокруг неё будет летать убийственная аура. Но женщина (которой было даже трудно назвать женщиной. Скорее, девушкой), сидящая за столом, казалась очень милой. Её медные волосы находились в каком-то беспорядке, густая чёлка закрывала правый глаз, а синее платье с длинными рукавами было чуть помятым. Под её малахитовыми глазами залегли тени, из-за чего Наруто сделал вывод, что она проснулась совсем недавно. Вернее было бы даже сказать, что её насильно разбудили, если судить по тому, какие гневные взгляды она кидала на своего помощника, мужчину с повязкой на правом глазу.

— Я думаю, что он у кого-то из клана Хьюга украл бьякуган, — в подсознании мальчика загремел голос Курамы.

— Да, я тоже чувствую знакомую чакру, — мысленно ответил Наруто. — Вроде как в своё время Облако пыталось похитить химе клана Хьюга. А этому либо удалось, либо он добыл его в бою.

— Скорее всего на войне.

Какаши вышел вперёд и отдал Мизукаге свиток, что принёс с собой. Женщина кокетливо забрала его и принялась вчитываться в текст, чуть хмурясь. А затем она подняла в удивлении брови и посмотрела на Наруто, а затем вновь в текст свитка. Чем дальше она читала, тем больше волновался мальчик. Он не знал, что там было написано, и это настораживало его.

Наконец она отложила свиток я тяжело вздохнула, переводя взгляд с Наруто на Какаши.

— Боюсь это невозможно.

— Но Мизукаге-сама! Пожалуйста, — произнёс Хатаке, и Наруто испугался: его не примут в деревню? Мей Теруми отказывается? Что происходит?

Мальчик прерывисто вздохнул, думая, что всё, сейчас эта женщина запретит ему находиться в Кири, и он поплывёт вместе с Какаши на неведомый ему остров, где останется на долгие годы. Возможно, он будет один, а может, вокруг него будут и другие люди, но факт оставался фактом: его мечта могла разрушиться от одного только «нет», произнесённого Теруми, и Намикадзе-Узумаки было очень страшно. Больше всего он ненавидел одиночество.

— Я не могу, и вы это прекрасно знаете. Мне не нужна война между Скрытыми Деревнями.

— В прошлом Коноха очень помогла вам, время и вам помочь Конохе. Никакой войной это грозить не будет.

Мизукаге поджала губы и резко встала со своего места, повернувшись лицом к окну и спиной к гостям. Она молчала какое-то время, а затем тихо заговорила:

— Где гарантии? В Киригакуре только недавно закончилась кровавая война, во время которой погибло огромное количество хороших и смелых шиноби. Мы не готовы разжигать новую войну, особенно с Конохой, нам нужно время, чтобы восстановиться. Мой ответ — нет. — Она обернулась к гостям и сощурила глаза: — Более того, как я могу быть уверена, что вы это делаете не специально, чтобы развязать войну? Возможно, я бы ещё наплевала на то, что он сын Хокаге, но он джинчуурики!

Хатаке опустил голову и достал другой свиток из рюкзака. Повертев его в руках, он положил его на стол к Мей.

— Тогда прошу вас прочесть это. Я уверен, что хотя бы это вас переубедит.

Теруми взяла в руки свиток и раскрыла его. Она пробежалась глазами по первой строчке и опустила письмо, с недоумением глядя на Какаши.

— Это личное письмо от-

— Читайте, — прервал её Хатаке, едва заметно мотнув головой.

— Я бы мог тебя убить за твою дерзость, — прошипел помощник Мизукаге, с гневом смотря на Копирующего ниндзя.

— Прошу прощения. — Тот чуть склонил голову в знак сожаления.

Наруто непонимающе глянул на друга. Тот намеренно не позволил Мей сказать, от кого же письмо, и это не нравилось мальчику. Это значило, что Хатаке от него что-то скрывает. Возможно, это как-то связано с Хокаге или Кушиной — Наруто не знал, но ему становилось не по себе от мысли, что Какаши что-то хранит в секрете от него. Что-то, что касается самого Наруто.

Мей принялась читать, и чем дальше она читала, тем бледнее становилось её лицо. В какой-то момент во взгляде Теруми промелькнула жалость и нервозность, но они быстро пропали. Наконец, она отложила свиток, свернув его так, чтобы Наруто не мог и одним глазком подглядеть, что же там было написано.

— Ладно, он может остаться здесь, — произнесла она. Её голос чуть дрогнул, но внешне она оставалась спокойной. Кашлянув, Мей глянула на Намикадзе-Узумаки. — Первое время ты, Наруто, поживёшь в резиденции, а потом мы отправим тебя в твой новый дом. Ао, — обратилась она к своему помощнику, вставая и выходя из-за стола, — побудь тут немного с Какаши-саном, а я сопровожу мальчика до восемнадцатой комнаты.

— Есть! — отозвался мужчина.

Мей вышла из кабинета и махнула Наруто идти за ней. Какое-то время они в полной тишине шагали по коридору. Мальчик многое хотел бы спросить у женщины, но не решался, подумав, что она и так слишком много для него сделала: приняла джинчуурики и сына Четвёртого Хокаге в свою деревню.

Наконец, они дошли до восемнадцатой комнаты, и Теруми, достав из рукава связку ключей, выбрала один и воткнула его в замочную скважину. Раздался щелчок, и дверь открылась. Перед Наруто предстала небольшая комнатка: одноместная кровать, стол, холодильник, пара кресел и ковры.

Мизукаге присела в одно из кресел, мальчик разместился в другом, внимательно выслушивая наставления Теруми. Затем, кратко рассказав правила поведения, Мей выдала Наруто ключ, карту и объяснила где что находится. Если вдруг у Намикадзе-Узумаки возникнут какие-то вопросы, то она разрешила обращаться с ними к ней или к Ао.

— Можно спросить?

— Да, — Теруми, собиравшаяся выйти из комнаты, замерла.

— Что было в письме? Которое второе? — тихо спросил Наруто. — Оно ведь от Четвёртого, верно?

Женщина прерывисто вздохнула.

— Не важно. Тебя это не касается, — она покачала головой. — Сейчас придёт человек, который будет кем-то вроде твоего наставника. Пожалуйста, не подерись с ним, а то он иногда бывает до скрипа зубов раздражающим. Увидимся позже.

И она вышла, хлопнув дверью. Наруто тяжко вздохнул. Похоже, ему никогда не расскажут, что же такое написал Четвёртый Хокаге, что заставило Мей поменять решение и принять мальчика в Кири. Но он, однозначно, был счастлив.

Вскоре он услышал стук в дверь и подорвался на месте, приглашая гостя войти: Мизукаге не стала запирать за собой.

— Привет, Наруто. У меня приказ от Мизукаге следить за тобой и по возможности помогать, — произнёс парень, входя в комнату.

Он выглядел довольно молодо, даже как-то по-детски. У незнакомца были светлые короткие волосы и тёмно-розовые глаза без зрачков, что было странным: раньше Намикадзе считал, что только у клана Хьюга отсутствовали зрачки из-за бьякугана. Под левым глазом у парня был шрам. В первую очередь, помимо невысокого роста и детского личика, Наруто приметил странное оружие за спиной у незнакомца: оно было похоже на посох с крюком и зелёной камелией на вершине.

Внезапно мальчик едва заметно вздрогнул, почувствовав тяжёлую ядовитую чакру, исходящую от парня. Такая была у Курамы, что значило только одно: этот парень тоже был джинчуурики.

— Меня зовут Ягура Каратачи, — произнёс парень.

— Ты джинчуурики Трёххвостого, — вместо приветствия сказал Наруто.

— Верно. А в тебе сидит Девятихвостый. Ну как, вы уже дрались за чакру? Или вы просто ненавидите друг друга?

Намикадзе понял, о чём шла речь, но всё равно оскорбился.

— Курама — мой друг, — хмыкнул мальчик.

— Надеюсь вы оба так считаете, а то тебе потом будет очень грустно.

И тут Наруто понял, почему Мей говорила, что они могут подраться. Ягура выглядел и вёл себя весьма высокомерно, за что Намикадзе резко захотелось ударить его или даже размазать по стене, лишь бы эта самодовольная ухмылочка сошла с детского личика.

— Не будем ссориться раньше времени. Не понимаю, почему Мей-сан вообще решила принять тебя, но раз уж ты здесь, то тебе придётся через многое пройти, и я буду тем, кто первый кинет тебя навстречу всем трудностям и опасностям.

— Жду с нетерпением. Смотри, не запнись там, пока будешь искать опасности для меня, — дерзко кинул Наруто, на что Каратачи даже искренне улыбнулся. Ему явно пришёлся по душе ответ Наруто, а самому Наруто пришлась по душе Кири.

Теперь точно началась новая глава в его жизни, которая обязательно будет светлее, чем раньше.

На следующее утро Ягура пришёл к Наруто и объявил, что Мизукаге приказала сопроводить мальчика в Академию. Выглядел он при этом так, словно его заставили съесть лимон целиком, и Намикадзе на это лишь хмыкнул, сжав зубы.

Высокомерие Ягуры его раздражало, да и самому Ягуре хотелось начистить морду. Но Наруто понимал, что этот пацан явно сильнее его, и по шапке в случае драки получит только он.

«Однажды я стану настолько сильным, что ему придётся признать это и склонить передо мной голову», — подумал Наруто, и эта мысль приободрила его.

Он отряхнул невидимую пыль со штанов и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Затем мальчик замотал головой в разные стороны, надеюсь увидеть Какаши, но того в коридоре не наблюдалось, из-за чего юный джинчуурики закусил губу. Нервозность засела где-то в желудке, постепенно поднимаясь вверх, к горлу.

Они молча вышли из резиденции Мизукаге и пошли по улице. Туман здесь не был особо густым, но Наруто, не привыкшего к такой погоде, стало немного не по себе. Какаши рассказывал, что этот туман призван отслеживать местоположение и передвижение шиноби, а также вторжение врагов, но сейчас мальчику казалось, что за ним следят сотни тысяч глаз.

— Ягура, рада тебя видеть! Как твои дела? — милая старушка, мимо которой они проходили, приветливо улыбнулась и замахала рукой. Каратачи остановился, Наруто тоже.

— Всё хорошо, бабушка Ли. А вы как? Как внуки?

— Да всё так же, о чём тут говорить? — она махнула рукой. — А кто это рядом с тобой? Твой друг?

Ягура на этих словах скривился, всем своим видом показывая, что никакой ему Наруто не друг, а так, знакомый. Балласт на шее, за которым он обязан приглядывать просто потому, что не смел пойти против воли Мизукаге.

— Да так, знакомый, — он дёрнул плечами.

— Меня зовут Наруто, я иду сдавать экзамен в академию шиноби, — ответил джинчуурики Девятихвостого, с неким злорадством наблюдая за тем, как Ягура недовольно поджал губы, буравя его взглядом. — Приятно познакомиться.

— Ох, экзамены… Волнуешься? На, держи конфетки, чтобы не волноваться. А ты, Ягура, пригляди за ним! — произнесла бабушка Ли, отсыпая растерявшемуся Наруто горсть конфет. Намикадзе-Узумаки скомкано поблагодарил бабулю, не зная, куда деть сладости.

— Обязательно, — пообещал Каратачи, и его голос так и сочился недовольством.

Удивительно, но, несмотря на своё поведение, Ягура не вызывал у Наруто ненависти. Некоторое раздражение и желание подраться — да, но оно было каким-то скорее дружелюбным, нежели из неприязни. Мальчик был уверен, что джинчуурики на самом деле хороший парень, просто возвёл вокруг себя ледяные стены и не подпускает никого. Ну, и язык у него слишком длинный.

Они распрощались с бабушкой Ли и пошли дальше, пока на горизонте не показалось небольшое здание. Внешне оно было похоже на резиденцию Мизукаге, но оно гораздо меньшего размера и вместо надписи «Вода» была надпись «Академия». Вокруг здания бегало много детей: они явно играли в что-то по типу салочек. Здесь были и ровесники Наруто, которые с неким интересом поглядывали на него, и более старшие ребята, которым было всё равно.

Самому Намикадзе-Узумаки они были также интересны, как тигру — трава. Для мальчика сейчас было куда важнее поступить в академию, а потом уже можно будет и об одноклассниках подумать.

Они открыли главную дверь, и Наруто приоткрыл рот: перед ними предстал длинный коридор, справа от которого была лестница, ведущая на верхние этажи.

На каждом этаже обучались дети определённых лет. На первом учились начальные классы. После третьего года начиналось специализированное обучение, где дети узнавали их тип чакры и работали над её контролем.

Начиная со второго этажа также менялось и предназначение классов. Если на первом все десять были для студентов (по два потока на каждый год и одна учительская), то со второго теперь были пять стихийных, два классных (где преподавали язык, историю, математику и так далее), один для сенсоров, один для ирьенинов и один для обучения основам фуиндзюцу. Только на третьем этаже была ещё одна дверь, за которой скрывался кабинет директора.

На двери каждого класса висели разноцветные таблички с названиями классов. Также было много окон, через которые просачивался солнечный свет. Вообще Наруто нравился дизайн. Двери классов, как и таблички, не были раскрашены в какие-то кричащие цвета. Они не выглядели убито строгими как в Конохе, но при этом придерживались официальности и аккуратности.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, Ягура провёл его по коридору и затем постучал в кабинет директора. По ту сторону послышалось какое-то покашливание, а затем их пригласили внутрь.

Ягура распахнул перед Наруто дверь, кивком головы говоря ему не медлить и проходить. Что, собственно, мальчик и сделал.

Кабинет директора выглядел по-обычному, так же, как и в Конохе: деревянные стены, на которых висели все возможные грамоты, полупустой стол, две пачки бумаг, печать, ручка, шкафы с книгами и учебниками по бокам и какие-то цветы в углу.

За столом сидел не очень высокий мужчина средних лет. У него были болотно-зелёного цвета глаза, чёрные усы. Его большой лоб был рассечён некрасивым шрамом, и Наруто подумал, что, возможно, директор его получил в бою во время войны.

По нахмуренным тонким бровям и сжатым в полоску губам было видно, что мужчина был несколько напряжён. А может, и недоволен.

— Рад вас видеть, — произнёс он глубоким голосом, поправив бандану с протектором Кири на шее. — Наруто, я так понимаю? Мизукаге-сама мне о вас рассказала. Конечно, будет немного муторно с вашим поступлением.

— Здравствуйте, — неуверенно поздоровался Наруто, кивнув.

— Судя по всему, он не очень-то и рад дополнительной бумажной волоките, связанной с твоим поступлением, — фыркнул Курама в подсознании, и Наруто закатил глаза. Ну да, конечно, что ещё мог сказать этот комок шерсти?

— Меня зовут Горо. Если пройдёшь тест, то будешь называть меня Горо-сенсей. Наверное ты уже хочешь приступить к экзамену. Что ж, вот, держи эти листочки и можешь сесть за стол. Ягура за тобой понаблюдает, чтобы ты не списывал. — Он протянул Наруто бумаги, кивая на небольшой столик в углу кабинета, который мальчик не сразу заметил. Кивнув, он взял лист вопросов. — Когда закончишь, отдай мне листочки с ответами. Потом тебе придётся посидеть и подождать результатов. Всего вопросов двадцать. За правильный ответ на один вопрос получаешь пять баллов. Всего ты можешь получить сто баллов. После мы пойдём на полигон во дворе школы. Там ты бросишь десять кунаев и десять сюрикенов. За одно попадание — пять баллов. Всего — сто. После, там же ты мне покажешь пять базовых техник и сколько знаешь — стихийных. За базовые получишь пятьдесят баллов максимум. Что касается стихийных, то там плюс десять баллов за каждую технику. Если в общем счёте у тебя будет сто восемьдесят баллов и более, ты проходишь и поступаешь в академию, но если меньше, то тебе придётся вернуться в Коноху, — объяснил он.

Подойдя к столу, Наруто положил тест и ручку на стол, а после сел на стул. Ягура подошёл к нему, подозрительно прищурившись, и Намикадзе не смог сдержаться и не закатить глаза. Ему даже интересно стало, а не попытается ли Каратачи его подставить? Хотя мальчик всё же отбросил эту мысль. Несмотря на поганый характер, джинчуурики Трёххвостого был честным человеком. Наверное.

Первые пять вопросов оказались лёгкими, даже чересчур. Это была математика, с которой Наруто всегда хорошо ладил и был на «ты». Следующие пять были потруднее, потому что на литературе Наруто спал, поэтому тут он скорее наугад писал ответы. На следующих пяти мальчику пришлось пораскинуть мозгами, которые достались ему от отца. Язык тоже не был сильной стороной мальчика, из-за чего порой он делал глупые ошибки, но сейчас он вчитывался в текст, максимально сконцентрировавшись на написанном и перепроверяя себя по десять раз. Последние пять вопросов оказались самыми трудными. То была история. Наруто, конечно, зубрил историю Пяти Великих Стран, но выучить всё за три недели оказалось для него нереальным. Пареньку пришлось сильно напрячь мозги, а также воззвать к Кураме. И если на четыре первых вопроса Наруто кое-как, но ответил, то последний оказался подставой.

«Какими техниками пользовался Четвёртый Мизукаге? Какая техника была его самая любимая, и как она действовала?».

И Намикадзе-Узумаки даже не знал, что писать. Он знал его имя, знал его вклад в историю Кири, последствия его правления, но техники… Техники он совершенно не знал.

— Курама? — позвал его Наруто, бросив осторожный взгляд на Ягуру. Тот никак не отреагировал, лишь широко зевнул.

— Техниками Суйтона и Дотона, — ответил Курама. — Не знаю насчёт любимой, но во время войны он несколько раз он использовал Водяное зеркало. С помощью своего посоха, который сейчас у Ягуры, Арато создавал зеркало из воды, и из него появлялись клоны тех, против кого была направлена техника.

— А теперь то же самое, но помедленнее, чтобы я смог записать, — попросил Намикадзе.

Лис лишь обречённо вздохнул и повторил всё ещё раз.

Наруто же, закончив писать и поблагодарив хвостатого, вновь глянул на Ягуру. Тот невозмутимо перекатывал посох в своих ладонях, и мальчику стало интересно, какая у него любимая техника. Может ли это быть Водяное зеркало, как у его отца? А может, что-то другое?

Наруто вздохнул и встал со стула. Горо поднял на него глаза, отрываясь от своих дел, и забрал бумаги, жестом показывая мальчику ждать.

Ему не пришлось долго ждать, всего десять минут, но и этого времени хватило, чтобы как следует осмотреть кабинет и заскучать. Курама лениво отвечал на различные фразы Наруто, который пытался построить диалог с Лисом. Но тому, казалось бы, было всё равно. Мальчик даже попытался расспросить его о том, что имел ввиду Ягура, когда день назад говорил про драку за чакру, но Девятихвостый ответил, что не знает.

Наконец, Горо подал голос:

— Ты молодец. Сейчас пойдём на полигон. Там ты метнёшь сюрикены и кунаи, после чего я подсчитаю общее количество баллов. — Наруто кивнул, встал и пошёл к двери, открывая её.

Сенсей вывел его через другую дверь, не парадную, к полигонам. Он был чуть больше, чем тот, что в Конохе, но также был огорожен сеткой, чтобы никто из детей не сбежал в лесок за ней. На другом конце стояло десять столбов с мишенями на них, которые хранили на себе зарубки от тренировок других детей.

Наруто и директор подошли к деревянному столбу, где надо было метать кунаи и сюрикены.

— Думаю, что ты знаешь, что делать, — подмигнул Горо пареньку, — вот, держи.

Он потянул Наруто кунаи. Мальчик послушно взял их и начал по одному метать в столб. Он попал восемь раз из десяти. Некоторые били не точно в середину, но и это устроило Горо-сенсея. Затем мужчина дал мальчику десять сюрикенов. Наруто бросал их по два и девять раз попал в цель.

Далее джинчуурики и Горо отошли от деревянных столбов и прошли ближе к центру полигона. Мужчина размял шею и достал из кармана штанов блокнот. Там он что-то записал и перевернул листок.

— Ты молодец. Теперь пройдёмся по базовым техникам. Я тебе называю технику — ты мне её показываешь. Понятно? — Наруто кивнул. — Тогда Техника замещения.

Мальчик сложил печать, сконцентрировавшись. Вскоре появился небольшой дымок, и на том месте, где стоял джинчуурики, упала деревяшка. Директор кивнул, оборачиваясь: настоящий Наруто сидел на столбе.

— Теперь клонирование.

Наруто закусил губу. Стандартное клонирование, которое проходили в академии, у него получалось из рук вон плохо, о чём он поспешил предупредить директора. Тот, подумав пару секунд, разрешил мальчику использовать технику теневого клонирования. Стоило Наруто сложить печати и приложить немного чакры, как вокруг показалось штук двадцать копий. Горо внимательно осмотрел всех, но, не найдя каких-либо изъянов, поставил десять баллов.

— Превращение.

Наруто сложил печать общей концентрации и превратился в Ягуру. Каратачи, заметив это, скривился, и Наруто скривился в ответ, показывая тому язык. Лицо джинчуурики Трёххвостого вытянулось от удивления, а Намикадзе-Узумаки гаденько посмеялся, оставляя этот раунд за собой.

Когда директор оказался доволен копией, он бросил мальчику свиток и приказал призвать из него сюрикен. Наруто кивнул и принялся складывать печати: Свинья, Собака, Птица, Обезьяна, Овца. Затем он приложил ладонь к раскрытому свитку. По нему пробежалась рябь письмён, раздался хлопок, поднялся небольшой дым, и вот уже на бумаге лежал небольшой сюрикен.

— Отлично. Осталось хождение по поверхности. Но так как воды у нас тут нет, то заберись-ка на стену.

Наруто кивнул. Он отлично ходил по деревьям, и подобное не было для него каким-либо испытанием. Скорее, просто повторение любимой техники, без которой не может жить ни один шиноби.

Вообще, мальчику нравились требования, которые к нему предъявляли в Кири. Пока в Конохе непонятно чему обучали в академии, здесь была точная программа, и к четвёртому году обучения (всего их было шесть) Наруто уже должен был уметь делать то, что не каждый выпускник академии шиноби в Конохе может.

— К какой стихии у тебя склонность чакры? — задал свой следующий вопрос Горо, когда остался доволен хождением Наруто.

— Вода, воздух и немного огонь, — ответил мальчик.

— Что ж, отлично, что у тебя стихия Воды. Покажи мне хотя бы по одной техники каждой стихии. Если не сможешь показать технику стихии Огня, то это не страшно.

— Хорошо, — кивнул мальчик. — Суйтон: бушующие волны, — произнёс он, в то же время складывая четыре печати. Поднеся руку ко рту, он высвободил довольно сильный поток воды, направив его в сетку, огораживающую полигон.

Затем директор сказал показать технику Воздуха, и Намикадзе-Узумаки поднял с земли листик с дерева. Положив его между ладоней, мальчик немного напрягся, пустив чакру в руки, высвобождая немного. Он представил себе, как чакра разделяется на две половины и трутся друг о друга, затачивая друг друга. Когда они в его мыслях заточились, Наруто соединил их, и в следующую секунду листик в его руках разрезался.

— Хммм… Неплохо, но я же просил какую-нибудь технику, а ты мне показал контроль над чакрой Ветра.

— Я знаю, — мальчишка почесал себя по носу, — просто дело в том, что я пока не выучил до конца одну технику и не знаю больше никаких.

— Печально. Ну что ж, покажи мне технику Огня, если знаешь.

— Конечно! — Наруто приободрился и сложил девять печатей. — Огненный шар! — произнёс мальчик и выдохнул шар огня.

Как только техника прервалась, Наруто чуть покачнулся, но, сделав небольшой шажок назад, устоял на ногах. Стихийные техники забирали больше сил и энергии, чем ему хотелось бы. Это было серьёзной проблемой, но мальчик верил, что здесь его научат расходовать как можно меньше чакры.

— Опять переборщил с количеством чакры, — фыркнул Кьюби.

— Знаю, — мысленно согласился Наруто.

— Идём в мой кабинет. Там ты узнаешь свой результат, — произнёс сенсей.

Мальчик кивнул мужчине и проследовал за ним. Они вернулись в здание академии, поднимаясь по лестнице на третий этаж. Проходя мимо Ягуры, Наруто словил на себе его заинтересованный взгляд и почувствовал, как гордость растёт в его груди: даже такой человек, как Каратачи, явно оценил его навыки.

Войдя в кабинет, Горо прошёл за свой стол, указывая Наруто сесть напротив. Затем, достав тот самый блокнот, он принялся подсчитывать общее количество баллов, что-то едва слышно бормоча под нос. Наруто особо не вслушивался, но по сжатым кулакам можно было очень просто понять, что он волнуется.

— Что ж, Наруто. Исходя из того, что ты написал и что я видел, могу сказать, что ты отлично прошёл испытание. У тебя двести тридцать пять баллов, так что я тебя поздравляю. Отныне ты можешь с гордостью называть себя учеником академии шиноби.

Наруто на радостях подскочил на месте и хотел было броситься обниматься, но быстро вспомнил, что это немного не принято. Так что, вместо этого он начал горячо благодарить директора, а после обернулся к Ягуре. Тот поспешил стереть лёгкую улыбку как только Намикадзе-Узумаки обернулся, сменяя её гримасой безразличия, и мальчик решил ему подыграть, мол, да, он ничего не видел.

Далее они выбрали классы. Приоритетными у Наруто были стихийные занятия: воздух, вода и огонь. Затем он захотел ходить на занятия в класс ирьенинов и сенсоров, но директор предупредил, что это будет довольно изматывающе, так как обязательными для всех были классы общего развития, где техники медиков и сенсоров также изучались, но на базовом уровне, а не на углублённом. В итоге Наруто решил отказаться от медицины и пообещал попробовать с сенсорами, а если поймёт, что больше так не может — скажет директору или классному руководителю.

В конце концов они покончили со всей этой бумажной волокитой, и директор встал, говоря, что готов проводить Наруто в его новый класс, а также что отпускает Ягуру до трёх часов. Каратачи благодарно кивнул и, попрощавшись, поспешил уйти по своим делам.

Горо-сенсей же повёл Намикадзе-Узумаки на второй этаж, где, подойдя к классу общего развития, постучался в дверь, раскрыл её и позвал к себе преподавателя. Тот был вынужден прервать урок и вышел в коридор, здороваясь с директором и Наруто.

— Это твой новый классный руководитель, Каэдо-сенсей. А это Узумаки Наруто, я вам о нём говорил.

Мальчик поздоровался. Ещё у Мей в кабинете было решено использовать фамилию Узумаки, а не Намикадзе, чтобы не нарваться на лишние вопросы.

Каэдо-сенсей спросил у Наруто о его возрасте и сказал следовать за ним в класс. Мальчик послушался и прошёл вслед за ним, оглядывая нового учителя. Тот был молодым, но, судя по одежде, джонином. Собственно, Каэдо-сенсей не был чем-то особо примечательным: обычная одежда шиноби, обычное лицо, обычная короткая причёска. Он был весьма… Обычным.

— Поприветствуйте вашего нового одноклассника. Его зовут Узумаки Наруто. Хочешь сказать что-нибудь своим новым одноклассникам? — спросил учитель, чуть улыбнувшись, и Наруто заметил, что у него были небольшие зубы.

— Да. Всем привет. Надеюсь, что мы подружимся, — джинчуурики чуть улыбнулся, помахав рукой. По классу пробежались шепотки.

— Тогда садись с Хаку. Хаку, подними, пожалуйста, руку.

Наруто оглядел аудиторию и заметил, что какая-то миловидная девочка в зелёном халате подняла руку, обнажая хрупкие бледные запястья. Наруто подошёл к ней и сел рядом, отмечая, что у соседки по парте красивые длинные волосы.

— Странно. Она же вроде девочка, а одета как мальчик какой-то! — подумал Наруто.

— Привет! Меня зовут Наруто, а ты Хаку, верно? — поздоровался он, протягивая руку.

— Да, всё верно. Не против, если я сейчас послушаю учителя, а познакомимся потом? Я вчера пропустил уроки, надо наверстать.

— Пропустил? — сделав особый акцент на букве «л», переспросил Наруто.

— Да, пропустил, — раздражённо ответил Хаку, сделав точно такой же акцент. — Я мальчик, пусть и выгляжу женственно.

— Ого…

Когда наступила перемена, мальчик познакомился со многими ребятами, которым было интересно узнать новичка. И пусть он пока никого, кроме Хаку не запомнил, зато был крайне рад новым лицам.

Весь оставшийся день не принёс ничего особенного. Он побывал в классах воды и воздуха, где встретился с Хаку, который рассказал, что у него есть улучшенный геном льда, да и вообще, он принадлежит клану Юки. Наруто покивал, считая, что улучшенный геном — это круто, и предложил Хаку дружить. Тот, как ни странно, сразу же согласился, но предупредил, что за шуточки по поводу пола будет бить.

После трёх к резиденции Мизукаге его проводил Ягура, выглядевший недовольным. Впрочем, как и всегда. Он скудно поздравил Наруто и сказал, что о его успехах уже известно Мей.

В резиденции же Наруто было суждено узнать, что Ао подыскал ему квартиру, а Какаши завтра утром отправляется обратно в Коноху.

Прошло уже несколько лет с тех пор, как Наруто стал жить в Киригакуре. Поначалу было сложно и непривычно: новый климат и новая обстановка навевали тоску по родине, и несколько раз мальчик даже плакал в подушку. Но, несмотря на всё это, он понимал, что не может вернуться назад. Отступать было некуда.

Квартирка Наруто, в которой он жил, была небольшой, но уютной. Мальчик, который в начале не умел справляться с хозяйством самостоятельно, сперва много чего ломал, голодал, не убирался неделями и иногда питался лапшой быстрого приготовления.

Довольно скоро пол, как и всякие горизонтальные поверхности в квартире, покрылся сантиметрами пыли, то тут то там валялись контейнеры из-под лапши (на некоторых из них даже появилась плесень), а прокисшее молоко, пачку которого никто со стола долгое время не убирал, воняло. Даже чистой одежды практически не было: грязная валялась огромной кучей в углу квартиры.

— Фу, свинья, — фыркал Курама.

И Наруто, наверное, продолжил бы так жить, если однажды к нему чуть не завалился Хаку, с которым они крепко подружились. Чуть — потому что Намикадзе-Узумаки всё же не пустил друга в гости, придумывая тысячу и одну отговорку и уводя друга куда подальше в город. Вернувшись домой к вечеру, Наруто вооружился мусорными пакетами, тряпками, тазом с водой, и принялся убираться.

Уборка много времени не заняла, так как мальчик использовал клонов, но после того, как он их развеял, на него навалилась дикая усталость. Зато квартира теперь сияла чистотой, которую Наруто сам себе пообещал поддерживать.

Ему пришлось закупить несколько книг, обучающих вести хозяйство, среди которых были поваренные книги. С тех пор Намикадзе-Узумаки начал сам себе готовить. Пусть это и занимало какое-то время, но так и мальчик, и Курама были уверены, что никто не заработает себе язву желудка или чего похуже.

Что касается учёбы, то дела в академии шли хорошо. Наруто быстро привык к новому темпу жизни. Конечно, его изматывала необходимость сразу изучать кучу всего, однако, с другой стороны, он становился сильнее день ото дня и, в отличие от тех же генинов в Конохе, на момент выпуска мог состязаться с чуунином.

За это время Намикадзе-Узумаки сумел подчинить себе стихию Воздуха и изучил много техник с ней. Он был в восторге.

Огонь был всё также плох. Курама частенько попрекал мальчика за это, но, конечно, в шутку. Но ничего удивительного в таком плохом контроле огня не было: огонь у Наруто выражался слабее всех. Он был скорее приобретённой стихией от чакры Кьюби, а не родной, как вода или воздух.

Но вот техники стихии Воды у мальчика выходили просто блестящие. Наруто без всяких проблем научился контролировать воду. Он не мог создавать такие сложные техники, как, например, техника удушения сгустком воды или техника сокрушающего ливня — для этого мальчику не хватало чакры, да и тело было пока слабоватым. Зато он отлично делал технику водяной тюрьмы, технику водного клона, технику дождевой пасти и ещё несколько других.

Что касалось способностей сенсора, так Наруто пришлось отказаться от посещения этого класса: он банально не успевал. Благо, что во время уроков общего развития преподаватели не раз и не два поднимали тему медицинских дзюцу и способностей сенсора, уча детей управлять чакрой. Не у всех это получалось, но Намикадзе-Узумаки удалось попасть в число тех счастливчиков, которые умели исцелять небольшие раны.

Удивительным фактом было то, что отношения с Ягурой как-то сами по себе наладились. В какой-то момент джинчуурики Трёххвостого просто перестал язвить направо и налево, а стал относиться к Наруто с какой-то братской любовью.

— Ты точно не ударился головой? — спросил Намикадзе-Узумаки, когда Ягура впервые в жизни похвалил его.

— Я тебя сейчас ударю, — сделав акцент на «тебя», прошипел сквозь зубы Каратачи, и в тот момент Наруто понял, что тот остался тем же самым противным Ягурой с противным голосом, противных характером и противными привычками.

В общем, всё было по-старому.

Приближался конец учебного года, а это значило, что совсем скоро будет экзамен на генина. После него Наруто наконец-то ждёт бандана со знаком Кири и интересное будущее ниндзя. Мальчик ждал этого момента с нетерпением.

А затем Наруто вспомнил про то, что в этом году не один он выпустится. В голове всплыл образ Менмы, которую он не видел вот уже несколько лет, и мальчику стало грустно. Менма была одной из немногих, кто поддерживал его и заботился о нём. Она действительно была ему сестрой, и зачастую мальчик по ней скучал.

— Интересно, как она там? И остальные, — спросил Наруто, закрывая глаза и попадая в своё подсознание.

Оно было всё таким же, как и раньше: ничего не изменилось. Курама лежал, подложив под голову лапы, и Наруто улёгся ему на один из огромных пушистых хвостов. Друг попытался в шутку скинуть его, но мальчишка слишком крепко прицепился к нему.

— Не знаю, — в ответ пожал плечами Лис, — меня это мало интересует. А ты скучаешь по ним?

— Есть немного, но здесь мне лучше, — устало улыбнулся Наруто. — Кстати, ты в курсе, что вчера ночью в Кири приехал Джирайя?

— Твой крёстный?

— Да. Как ты думаешь, может, стоит к нему наведаться? — задумался мальчик, перевернувшись на другой бок.

— Как хочешь. Думаю, он сможет обучить тебя какой-нибудь полезной технике. Только будь осторожнее: может он и твой крёстный, но он не перестаёт быть учителем твоего отца. Он может передать Минато информацию о том, где ты находишься.

Наруто замолчал, глядя в потолок. Конечно, Кьюби был прав, но было одно «но»: если бы Хокаге реально хотел бы знать, где его сын, то давно уже разыскал его. Значило ли это, что ему всё равно?

Но думы мальчика прервал стук в дверь. Он подскочил на месте, выйдя из подсознания, поправил задравшуюся майку и босиком пошлёпал к входной двери, раскрывая её настежь.

На пороге стоял почтальон: милая женщина, с которой Наруто хорошо общался.

— Здравствуйте, Рей-сан, — поздоровался с ней мальчик, забирая протянутое письмо.

— Привет, Наруто, как дела? — задала вопрос Рей.

Она была очень красивой женщиной с карими глазами и длинными синими волосами. На голове у неё была надета красно-синяя фуражка с рисунком письма на ней, а через плечо висела коричневая кожаная сумка.

Рей была очень добрым и приветливым человеком. Раньше она была шиноби, но после травмы, полученной в бою, медики выдали вердикт, что ей придётся забыть о жизни шиноби. Сначала Рей сопротивлялась своей новой судьбе, но потом нашла работу в качестве почтальона.

— Всё супер. Совсем скоро я сдам экзамены на генина и стану шиноби, — радостно произнёс мальчик. — Не хотите чая, Рей-сан?

— Нет, спасибо, Наруто. У меня ещё много работы. — С этими словами женщина испарилась в воздухе, улыбнувшись мальчику напоследок.

Мальчик лишь пожал плечами и закрыл дверь.

В руках у него было письмо от некого Муши, проживающего в Стране Рисовых Полей.

Конечно же, это всё было одной большой ложью. Никакого Муши не существовало, это был Какаши, который ради сохранения своей конфиденциальности, притворялся другим человеком и посылал Наруто письма через десятерых людей.

Распаковав конверт, мальчик достал оттуда листок. В нём говорилось что-то о специальном предложении, сезонных скидок на рис и прочем — это всё ещё был отвлекающий манёвр для тех, кто мог бы перехватить письмо.

Намикадзе-Узумаки сложил печати и коснулся руками листочка бумаги, вливая в него свою чакру. Буквы тут же расползлись чёрными кляксами, а после вновь соединились, но уже в совершенно иной текст: они с Какаши решили использовать специальную бумагу, которая реагирует на чакру только одного определённого человека.

Дождавшись, когда техника закончит своё действие, Наруто взял в руки листок бумаги, сел на диван и принялся читать.

«Дорогой Наруто!

Я очень рад, что твоё письмо наконец-то пришло. Я также рад за тебя и за твои успехи: ты обязательно станешь сильным шиноби.

Что касается меня, то недавно Четвёртый вновь попросил меня вступить в ряды АНБУ, но я отказался: не хочу снова находиться в этой молчаливой компании. Поэтому теперь я буду наставником для седьмой команды, в которую войдут Учиха Саске, Сакура Харуно и Намикадзе Менма. Не хочу учить генинов, хочу отпуск.

Удачи тебе на экзамене на генина, хотя вряд ли она тебе понадобится. Надеюсь, у тебя будет хорошая команда и хороший сенсей.

Думаю, мы совсем скоро встретимся вновь.

Какаши».

Наруто сложил листок бумаги обратно в конверт и вздохнул.

Жизнь текла своим чередом, так что не было ничего удивительного в том, что Какаши теперь должен был следить за генинами, но Намикадзе-Узумаки достаточно хорошо знал своего друга, чтобы говорить, что так просто эти трое не получат звание генинов.

— Сочувствую ему, — тихо сказал Курама. — Саске, Сакура и Менма в одной команде — это сущий ужас. Саске и Менма довольно сильные и надёжные ребята, но вот Сакура… Не помню, чтобы у неё были другие интересы помимо Саске.

Наруто не мог не согласиться с Лисом.

Отложив конверт на стол, мальчик поднялся с дивана, потянулся всем телом и направился в сторону кухни. Ему жутко хотелось есть, а в холодильнике как раз было припасено карри, приготовленное только вчера.

После сытного перекуса Наруто принялся мыть посуду, как вдруг услышал звонок в дверь. Думая над тем, кого там могло принести, мальчик вытер руки и подошёл к двери, распахивая её.

На пороге стоял мужчина с длинными белыми волосами, которые топорщились во все стороны, даже налобный протектор с двумя рожками и иероглифом «масло» на нём не мог удежать непослушные пряди. В глаза тут же бросались две красные полоски, идущие у мужчины от глаз до подбородка, и бородавка на левой стороне носа.

— Привет, Наруто, — озорно произнёс мужчина.

Намикадзе-Узумаки вздохнул: это был Джирайя, о котором он совсем недавно говорил с Курамой. Его внешность была вполне известна Наруто по многим фотографиям Саннина, стоящим в их доме. Другой вопрос заключался в том, как Отшельник умудрился найти его в чужой стране.

— Здравствуйте, — неуверенно ответил мальчик, не зная, как реагировать. Только он захотел пойти на поиски Саннина, как тот сам пришёл. — Джирайя?

— А кто ж ещё? — хмыкнул мужчина. — А ты вырос. Похож на Минато в детстве.

От этой фразы лицо Наруто перекосило, и он крепко стиснул в руке ручку двери. Саннин, поняв, что сказал что-то не так, поднял руки и замахал ими, мол, извини. Мальчик на это лишь тяжко вздохнул и отошёл чуть в сторону, пропуская крёстного.

— Хотите чаю? Есть карри, — предложил он.

— Не откажусь, пожалуй.

Джирайя прошёл внутрь скромной квартирки Наруто и оглянулся по сторонам, а после вслед за мальчиком дошёл до кухни, где его усадили за стол и наложили в тарелку карри.

Что Наруто, что Джирайя чувствовали себя не в своей тарелке. Когда-то давно Саннин видел мальчика, но тому был всего от силы год. Наруто же не помнил об этой встрече в силу того, что был тогда совсем малышом.

— И как вы нашли меня? — как бы между делом спросил Намикадзе-Узумаки.

— Просто путешествовал, собирал, кхем, информацию для своей книги, скажем так. — Наруто сразу вспомнил о тех похабных книженциях, которые читал Какаши. — Приехал в Кири, повидался с Мизукаге, а та сказала, что ты здесь и дала твой адрес, вот я и пришёл. Кстати, можно на «ты».

— Что ж это за информация такая, если всё, что ты пишешь — это извращённые романы? — фыркнул Наруто себе под нос, но Джирайя его услышал, тут же давясь рисом. — Всё в порядке?

— Да, да, всё хорошо, — ответил Саннин. — И как тебе здесь живётся?

— Да вроде нормально. — Мальчик пожал плечами.

— Знаешь, когда Минато написал мне о том, что ты сбежал из дома, я подумал, что ты просто убежал из дома, а не из страны. Кто ж мог подумать, что ты переберёшься в другую Скрытую Деревню? Как Минато это допустил?

— Ну, как-то допустил. Меня не особо искали, если честно.

Конечно, именно это и настораживало Наруто. Он был уверен, что Джирайя что-то знает, но не говорит ему в силу каких-то своих причин. Наруто в первую очередь был джинчуурики, а потому его бы обязательно разыскивали, разослали бы шпионов по всему миру и притащили бы обратно с мешком на голове.

Однако этого не происходило, никто в Кири не наведывался за Наруто, а Джирайя не выглядел особо поражённым тем фактом, что мальчик сбежал из Конохи.

Это наводило на определённые мысли, но доказательство им Намикадзе-Узумаки найти не мог, а потому они оставались просто мыслями и ничем более.

— Скажи, а это правда, что ты знаешь много классных техник? — попытался перевести тему разговора Наруто, и у него это получилось.

— Конечно! Я же великий Жабий Мудрец! — возгордился мужчина, сияя, как медный таз: сразу стало видно, как ему полегчало от смены темы разговора.

— Отлично! Обучишь меня какой-нибудь сильной технике?

Джирайя удивлённо уставился на мальчика, явно не ожидая подобной наглости, но Наруто не был бы Наруто, если бы не воспользовался шансом уломать кого-нибудь посильнее научить его чему-нибудь новенькому.

— А с чего это я должен тебя чему-то обучать? — медленно спросил Джирайя.

— Потому что я — твой любимый крестник, это же очевидно. Ты меня любишь и хочешь помочь мне стать сильнее.

Мужчина тяжко вздохнул, вспоминая Кушину, которая в детстве была такой же настырной и наглой, как её сын. Всё же яблоко от яблони недалеко падает.

— Сначала я доем, — махнул рукой Саннин. — А ты пока, чтобы не терять времени, сходи на рынок и купи небольшие мячики с водой.

— Мячики с водой? — удивился Наруто.

— Да, мячики с водой. Они должны быть примерно с твою ладонь, может, чуть меньше. Они понадобятся для того, чтобы ты научился контролировать чакру так, как необходимо для этой техники. Она довольно сложная, и без предварительной тренировки у тебя ничего не выйдет.

Мальчик кивнул, осмысливая сказанное, а после создал клона, которого послал за мячиками. Оставлять Джирайю одного в своей квартире он не хотел: они не были друзьями, чтобы он мог ему доверять, а потому предпочитал самостоятельно следить за тем, что делает Саннин.

Тот, однако, никак не отреагировал на клона, лишь продолжил есть с невозмутимым видом, а Наруто принялся ждать, когда он закончит. Он, если честно, не знал, чему его научит Джирайя, но надеялся, что это будет какая-нибудь очень сильная и классная техника, которой можно будет побеждать врагов.

Пожалуй, это были одни из самых долгих десяти минут в его жизни. Когда же мужчина покончил с карри и запил его чаем, Намикадзе-Узумаки чуть ли не вытолкал его наружу, отводя на ближайший к дому полигон, который так удачно пустовал, и требуя научить его этой технике.

Джирайя вытянул вперёд правую руку, на которой начал формироваться небольшой голубой шарик, как бы состоящий из сотни тоненьких ниточек, которые находились в постоянном движении.

Наруто поражённо выдохнул. Он знал, что это был расенган и что эта техника была придумана Минато, но он не ожидал, что Саннин будет уметь её использовать. Это оказался весьма приятный сюрприз.

Не то, чтобы Наруто прельщало использовать технику, придуманную его отцом, но он не мог не признать, что подобный козырь всегда был очень кстати в кармане.

Теневой клон наконец-то принёс с собой пакет с шариками с водой, после чего развеялся. Джирайя взял один из шариков в руку и принялся объяснять:

— Твоя задача заставить его лопнуть только с помощью своей чакры. Вот так.

Сначала с шариком на руке мужчины ничего не происходило, а потом он начал внезапно растягиваться в разные стороны, будто несколько небольших иголок одновременно пытаются проткнуть шарик изнутри. В следующее мгновение шарик лопнул, обрызгав Джирайю водой. Тот поморщился.

Наруто взял в руку другой шарик и закрыл глаза, вытянув руку вперёд. Он сосредоточился. В следующее мгновение шарик начал растягиваться, как у Жабьего Санина, но ничего более не произошло. Вода внутри шарика резко успокоилась и более не колыхнулась.

— Ну, ты тут пока тренируйся, а я пойду соберу информацию, — лениво произнёс Джирайя.

— А как же я? — удивился мальчик

— Что ты? До тех пор, пока ты не сможешь лопнуть этот шарик, никакого смысла в моём присутствии нет. Так что бывай. — Он махнул рукой, разворачиваясь в сторону выхода с полигона.

Наруто, вспыхнув от возмущения, показал уходящему Саннину язык.

Вытянув руку вперёд, он вновь сконцентрировался на течении чакры, и шарик начал растягиваться. Однако секунду спустя он опять успокоился. Намикадзе-Узумаки прошипел сквозь зубы, никак не понимая, что он делает не так.

Так Наруто тренировался до самого вечера: он и не заметил, как солнце начало клониться к закату, слишком сконцентрированный на том, чтобы управлять чакрой в шарике. И вроде бы у него это получалось, но ненадолго.

Мальчик присел на влажную траву и прикрыл глаза, пытаясь вспомнить образ расенгана. Небольшой голубой шарик, состоящий из нитей чакры, которая вертится в разные стороны с разной скоростью.

Наруто резко открыл глаза: до него дошло, в чём секрет фокуса: ему просто-напросто надо было вращать воду внутри не только в разные стороны, но и придавать ей разную скорость. Это было куда сложнее, чем-то, что он делал до этого, техника требовала отличного владения чакрой.

Намикадзе-Узумаки вновь вытянул руку вперёд и, закусив губу, попытался воплотить в жизнь то, о чём думал. Сначала ничего не происходило, а после шарик вновь начал растягиваться в разные стороны, и он растягивался всё быстрее и быстрее, пока… Пока не успокоился.

Наруто устало упал на землю, чувствуя, что от напряжения у него дрожат не только руки, но и ноги.

— Сегодня восстановись, а завтра попробуй снова, — произнёс Курама в подсознании.

— Угу, — кивнул мальчик, прикрывая глаза. Он и не заметил, как уснул.

* * *

Следующие два дня Наруто только и делал, что лопал шарики: Джирайя затерялся где-то в Кири, собирая свою информацию, и в ближайшее время выходить на связь явно не собирался. Мальчик сначала распереживался за крёстного, а потом до него дошёл слух, что какой-то пьяный извращенец с длинными белыми космами вот уже несколько дней не вылезает из борделя, и Намикадзе-Узумаки успокоился.

Куда важнее для него был экзамен на генина, который он, к слову, прошёл с блеском: и письменную часть, и практику он сдал на максимальный балл, гордясь собой. Хаку, который отличился так же, как и Наруто, заявил, что если сенсей не поставит их в одну команду, то смысл вообще быть генином.

Наруто, конечно, посмеялся, но с другом был полностью согласен. Но зато он теперь с гордостью мог носить протектор Кири на лбу.

После успешно сданных экзаменов было решено сходить в забегаловку, где подавали вкуснейшее мясо на гриле, и отпраздновать завершение академии. Сенсей, расчувствовавшись, пошёл с ребятами и даже пообещал, что сам за всё заплатит (об этом он, кстати, потом пожалел).

Так что Наруто вернулся домой только к восьми вечера, и каково же было его удивление, когда он обнаружил, что дверь не заперта. Мальчик напрягся, думая, что в квартиру пробрались воры, но стоило ему только чуть-чуть приоткрыть дверь, как на него посылпался целый дождь из конфетти.

— Поздравляю тебя, — радостно пропел просто отвратительным голосом Джирайя, и Наруто не мог понять: то ли после похмелья у него такой голос, то ли Саннин петь не умеет.

— Джирайя? — удивлённо спросил Намикадзе-Узумаки.

— Ну, а кто ещё? — засмеялся крёстный. Его смех был настолько заразительным, что Наруто не сдержался и хихикнул в ответ. — Ты же сегодня проходил экзамен на генина и, на сколько я вижу, ты его сдал. Так что получай мои поздравления и пошли есть торт: бабушка, что продала его мне, обещала, что он самый вкусный из всех, что только существуют в этом мире.

Мальчик улыбнулся: он понял, о ком говорил Саннин, и не мог не согласиться. У бабушки Ли всегда была самая вкусная выпечка.

— Я думал, ты в борделе. Слухи разные ходили, — произнёс мальчик, направляясь на кухню, где горел свет и кипел чайник.

— А это уже не твоего ума дело. Рано тебе ещё знать об этом, — фыркнул в ответ Джирайя.

Намикадзе-Узумаки пожал плечами, садясь за стол.

Отшельник поставил перед ним какую-то упакованную коробку с шикарным бантиком. Удивившись, Наруто поспешил развязать его и открыть коробку. Внутри оказалось две книги. Одна из них была из довольно знаменитой серии «Приди, приди, Рай», а другая — «Сказания о бесстрашном шиноби».

Зачем Наруто первая книга — он не знал, но Отшельник заговорщически пообещал, что в будущем ею всегда можно будет кого-нибудь подкупить.

О второй же мальчик никогда не слышал. Открыв её (она была более безопасна в открывании, так как, в отличии от первой, не несла у себя на обложке пометку «18+»), мальчик пролистнул несколько страниц, цепляясь взглядом за отдельные строчки.

— Главного героя зовут Наруто? — удивился он.

— Да. Тебя назвали в честь него.

Наруто приоткрыл рот и отложил книгу. Ему было приятно.

— Ну, давай уже отпразднуем, иначе зачем ты приносил торт? — спросил мальчик.

Джирайя весело улыбнулся и открыл крышку коробки от торта. Взяв в руки нож, он дал его мальчику. Тот согласно кивнул и разрезал торт сначала пополам, потом на четверти, а после и на восьмые. Закончив нарезку, Наруто достал чашки с тарелками и расставил их на стол. Положив на каждую тарелку по куску торта, Намикадзе-Узумаки налил чай.

— Приятного аппетита! — произнёс он, отщипывая кусочек коржа.

— Приятного, — эхом отозвался Саннин.

Торт действительно был самым вкусным во всём мире.

— Команда номер четыре: Хаку Юки, Узумаки Наруто и Хикари Сёдзё. Их сенсей: Момочи Забуза, — объявил Каэдо-сенсей. — Команда номер пять…

Дальше Наруто уже не слушал. Он перевёл взгляд сперва на Хаку, который задумчиво постукивал пальцами по столу, а затем на Хикари. Если с Юки Наруто много и хорошо общался, то с девочкой был практически незнаком.

Он знал, что она — выходец из клана Сёдзё, а потому ей были присущи такие отличительные черты, как зелёные волосы и зелёные глаза. Как и все в этом клане, Хикари сражалась с помощью особых кунаев: у них было два лезвия, одно из которых длиннее другого. Она проводила чакру по этим кунаем, из-за чего её техники стихии Земли усиливались: Намикадзе-Узумаки сам видел её навыки, которые были на высоте.

Но, помимо этого, клан Сёдзё был знаменит не только своими цветом волос, глаз и техниками со специальными кунаями, но и способностью передавать свои и чужие мысли другим людям. Эта способность чем-то напоминала умение клана Яманака, только клан Сёдзё тратил в разы меньше чакры. Однако, с другой стороны, для применения этой техники им нужны были специальные печати на самом человеке, что являлось огромным минусом.

В общем, Хикари была интересным человеком, и Наруто был рад, что оказался в команде с ней.

Когда Каэдо-сенсей закончил объявлять команды, он подошёл к двери и пригласил в класс новых учителей. Из них трое были женщинами, а семеро — мужчинами. Наруто мгновенно признал Забузу, так как тот был единственным, кто выглядел недовольным и таскал на спине огромный меч.

— Прошу команду один подойти ко мне, — произнесла одна из пришедших.

Трое генинов встали со своих мест и спустились к джонину. Та, кивнув Каэдо на прощание, вывела их из класса для дальнейшего знакомства. Когда наступила очередь четвёртой команды, Наруто был уже готов. Он буквально подорвался с места, когда услышал голос Забузы.

Мечник, тяжело вздохнув, махнул ребятам, чтобы те следовали за ним на полигон.

Впереди шёл Хаку. За те два года, что Наруто прожил в Кири, он немного изменился. Одежду он, конечно, носил старую, но вот волосы парень отрастил, что делало его ещё больше похожим на девчонку. Намикадзе-Узумаки изредка посмеивался над своим другом, за что получал от него болезненные тычки под рёбра.

Как шиноби, Хаку был очень силён для своих лет. Он был из клана с улучшенным геномом, плюс ко всему гений, коих в классе было не так много. Кроме того, Юки уделял много времени не только тренировкам, но и чтению свитков и книг, из-за чего был достаточно умён и знал много интересных фактов.

Следом шла Хикари, чуть позёвывая. По небольшим мешкам под глазами девочки Наруто сразу понял, что та не спала всю ночь, но причину этого он не знал. Возможно, она была обязана всю ночь выполнять какие-нибудь клановые обязанности, а, быть может, просто читала до самого рассвета.

Наруто уткнулся взглядом в герб её клана, изображённый на спине девочки. Это был ромб, разделённый на две части. Одна половина ромба была оранжевой, а другая — коричневой. Мальчик не знал, что собой олицетворяет этот герб, но догадывался, что это как-то связано с клановыми техниками.

Придя на полигон, ребята расселись на немного влажной траве, а Забуза облокотился о дерево, сложив руки на груди. Он выглядел несколько уставшим, и Наруто резко стало интересно, а хотел ли сам Момочи быть сенсеем для генинов, или же его заставила Мизукаге?

Судя по всему, верным был второй вариант.

— Меня зовут Момочи Забуза, — представился Забуза. — Я джонин. Вхожу в организацию «Семь мечников Киригакуре». Мой меч — Обезглавливатель. Что люблю, не люблю вам знать не важно. Мою мечту тоже. Теперь ваша очередь.

— Меня зовут Хаку Юки, — начал представляться Хаку, — У меня есть кеккей генкай — это стихия Льда. В основном я сражаюсь сенбонами. Я очень люблю животных, особенно кроликов. А не люблю много чего. Хочу стать сильным шиноби.

— Я Хикари Сёдзё, — представилась девочка. — Я из клана Сёдзё. Как и все в моём клане, я сражаюсь с помощью особых кунаев. Хорошо владею гендзюцу. Люблю поспать и своих друзей. Ненавижу заносчивых людей. Моя мечта — стать хорошим ирьенином.

— Ну, и я представлюсь, — улыбнулся Наруто. — Меня зовут Намикадзе Наруто. Моя мать была из клана Узумаки, поэтому однажды я хочу овладеть фуиндзюцу, но не знаю, получится ли у меня. Люблю своих друзей и рамен.

— Отлично. Вот мы и познакомились. Теперь я ваш наставник и учитель. Я буду обучать вас различным техникам, которые вам не преподавали в академии. Со мной вы будете выполнять миссии от ранга D до ранга S. Сейчас мы пойдём к Госпоже Мизукаге и возьмём первую миссию. Есть вопросы?

— Да, — подняла руку Хикари. Момочи кивнул ей. — А это правда, что у вас роман с Мизукаге? — лукаво спросила она.

— Что? Откуда?.. — удивился Забуза, резко растеряв всю свою отстранённость и холодность.

Генины засмеялись: слухи по Кири ходили разные, но, видимо, ни Мизукаге, ни Момочи не знали, что их тайные отношения перестали быть таковыми.

— Просто пойдёмте уже за первой миссией, — вздохнул он, покачав головой.

Наруто скрыл улыбку. Всё же их новый сенсей не был таким холодным, каким хотел показаться сначала.

С этого дня начались их миссии. Основная проблема заключалась в том, что они были очень, очень скучными. Прополоть грядки, убрать траву, покрасить забор, приглядеть за котами, помыть окна, прочистить трубу и многое-многое другое. Это были обычные миссии ранга D, приходящие от жителей Кири, которым нужна была помощь молодых генинов в каких-то домашних делах.

Несмотря на то, что сами задания были довольно простыми, они отлично сплочали команду. Прошло всего полтора месяца, но взаимопонимание возросло. Теперь Наруто легко мог определить, в каком настроении его сокомандники или когда им нужна была помощь.

Но, конечно же, это не меняло того факта, что всем четверым хотелось миссию посерьёзнее.

Наверное Забуза лично переговорил об этом желании с Мизукаге, потому как когда они наведались к ней спустя полтора месяца после становления генинами, она дала им миссию ранга С. Та уже была повеселее и могла помочь развивать им навыки ниндзя. Забуза наконец-то увидел, как вся команда взаимодействует друг с другом в реальном бою, и был доволен. Конечно, ещё оставались моменты, над которыми стоило поработать, но, в принципе, всё шло довольно гладко, и на тренировках Момочи следил, чтобы генины как можно чаще взаимодействовали друг с другом.

Спустя ещё два месяца Мизукаге доверила им ранг В.

— Вы должны передать свиток одному крупному феодалу. Свиток, конечно, важный, но до ранга А ему далеко, — объяснила Мей. — Открывать его запрещено.

Генины кивнули, а Забуза забрал свиток, убирая его в подсумок.

— А теперь марш на миссию, и чтобы я вас тут не видела.

Все четверо поклонились и выскользнули за дверь. Характер у Мизукаге был тяжёлый, поэтому никто не спешил злить её лишний раз, а то и по голове можно было получить.

Наруто не впервые выбирался за пределы Кири, но каждый раз отмечал, что за воротами деревни туман не такой густой, как внутри. Вообще, мальчику нравилась его новая жизнь, и он был рад, что сбежал сюда из Конохи.

Передвигалась четвёртая команда довольно быстро: всего за час они прошли половину пути до поместья феодала. Первым, как и всегда, шёл Забуза, который хранил свиток. Вслед за ним — Хикари. Затем Наруто, и цепочку завершал Хаку.

Внезапно Момочи остановился, и генины затормозили вслед за ним. Намикадзе-Узумаки удивился такому резкому торможению, но в следующий момент ощутил чью-то мощную чакру. Мальчик нахмурился, доставая кунай. Они спрыгнули на землю.

Учитывая тот факт, что они несли свиток для феодала, было разумно предполагать, что кто-нибудь да позарится на него.

Перед командой возникла туча пыли, из которой вылетели какие-то светлые кубы. Наруто на рефлексах увернулся от них, ловя взглядом то, как эти кубы влетают в дерево и поглощают его, уничтожая неизвестным для мальчика способом.

— Неплохо, — произнёс чужой голос.

Намикадзе-Узумаки перевёл взгляд туда, откуда вылетели эти кубы. Из пыли появился высокий мужчина с сальными русыми волосами. Одет он был в стандартную униформу Ивагакуре коричневого цвета, а на его талии висел протектор с перечёркнутым знаком Скрытого Камня. То, что этот человек — отступник, сомнений не было.

— Отдайте мне свиток, и я вас оставлю в живых, — гадко ухмыльнулся он.

— А что, если я отвечу «нет»? — спросил Момочи.

— Тогда я вас убью, — ухмыльнулся мужчина, складывая несколько печатей, и в следующую секунду из его рукава появились три водяных змеи, которые обхватили своими телами генинов, принимаясь душить их. Наруто попытался было выбраться, но чем больше он сопротивлялся, тем сильнее становился натиск водяных животных. — Свиток или их жизни, — протянул отступник.

Забуза сложил несколько печатей, и каменные иглы, появившиеся на поверхности земли, проткнули змей насквозь. Те прекратились в обычную воду, упав на землю, а генины схватились за горло, откашливаясь.

— Это Окума Марушо, — произнес Забуза, узнавая противника. — Он владеет расширенным геномом — использует стихию Пыли, как у Цучикаге Му и Ооноки. Держитесь за мной и ни за что не вступайте с ним в схватку. Ему нужен лишь свиток, который у меня, — объяснил Забуза, доставая Обезглавливатель.

— Я рад, что столь широко известен. Так ты мне не отдашь свиток?

— Ни за что, — ответил Момочи, перекидывая свиток Наруто, который мгновенно запечатал его, спрятав подальше от чужих глаз.

Оба шиноби вступили в схватку. Ни один из них не уступал другому ни силой, ни ловкостью. Генины неверяще смотрели на то, как огромные волны воды сменялись огненными шарами, порывами ветра и огромными кусками земли. Наруто сглотнул вязкую слюну, понимая, насколько на самом деле сильны эти двое шиноби, и что они, простые генины, им даже в подмётки не годятся.

Мальчик захотел стать таким же сильным. Даже не так: он захотел стать ещё сильнее.

Внезапно туман, затянувший кратер, рассеялся, становясь той же плотности, что прежде, что могло означать только одно: Забуза перестал использовать свою технику. Либо он победил, либо попал в ловушку, и второе было вероятнее, потому как чакра Окумы не пропала.

Поднятая пыль осела, и ребята с ужасом увидели своего сильно израненного сенсея, заточённого в какой-то куб, который потихоньку сжимался. Момочи что-то шипел, пытаясь замедлить сужение и выбраться, но куб от этого его манипуляций лишь быстрее уменьшался.

Реакция у всех троих генинов сработала одновременно: хорошо натренированные в академии, они спрыгнули вниз, прямо перед нукенином, защищая сенсея.

— И вы думаете, что сможете меня победить? — ехидно спросил он. — Раз уж один из мечников тумана не справился, то вы и подавно меня не одолеете. Отдай свиток, блондинчик, и я сохраню ваши жизни.

— Разбежался, — отозвался мальчик.

Хикари выставила перед собой свои особые кунаи, скрещивая их. Внезапно земля под ногами задрожала, и мощная земляная лавина отбросила Окуму на несколько метров, выигрывая генинам время. Хаку достал сенбоны, чуть хмурясь. Наруто приготовился использовать техники, которым его обучил Джирайя.

— План такой, — раздался в головах мальчиков голос Хикари. Она давно поставила на них печати своего клана, из-за чего могла спокойно и безнаказанно проникать в их головы. — Хаку, заведи его в ловушку. Пока он будет пытаться выбраться, мы с Наруто попробуем разбить куб вокруг Забузы-сенсея.

— Договорились, — одновременно кивнули мальчики.

Наруто создал парочку клонов, которые, достав сюрикены, метнули их в отступника. Пока тот уворачивался, Намикадзе превратил двух клонов в оружие, которое, пролетев мимо Марушо, с негромким хлопком вновь стали людьми. И, если удар первой копии Окума отразил, то появление второй из-за её спины стал для него неожиданностью.

Он проскользил чуть в сторону, вставая ровно в то место, где стоял Хаку. Юки, закончивший складывать печати одной рукой, создал ледяные зеркала, заточая противника в ловушке. Хаку вошёл в зеркало, замахиваясь для атаки сенбонами.

— Катон: огненный поток! — крикнул отступник, выпуская огромный огненный шар прямо в одно из отражений Хаку.

— Этот лёд невозможно растопить, — произнёс Юки, атакуя.

— Катон: массовое огненное уничтожение. — Изо рта Окумы вырвался огромный сгусток пламени, который немного подтопил лёд. Генин нахмурился: этот человек оказался достаточно силён, чтобы одолеть его лёд.

— Быстрее, — крикнул он сокомандникам, и те понеслись к Момочи.

Хикари, направив чакру Дотона в кунаи, атаковала одним из них куб, в котором Забуза уже сложился в три погибели. Эффекта удар не принёс никакого, только сама Сёдзё отлетела в сторону.

Наруто чертыхнулся. Нужно было приложить больше сил. Он, используя Футон, попытался было разрезать куб, но и его отбросила назад. Намикадзе-Узумаки, поднявшись на дрожащих ногах, вновь нанёс удар по кубу, но как и в прошлый раз его отбросило в стороны.

— Давай попробуем вместе, — предложила Хикари. Мальчик, коротко взглянув, кивнул. — На счёт три. Раз. Два. Три-и-и!

Они одновременно ударили куб своими кунаями, прикладывая как можно больше сил и чакры. Оружие со звоном рассыпалась прямо в руках, а мощный поток энергии отбросил их в сторону. Сёдзё стиснула зубы, проклиная свою беспомощность, как вдруг заметила, что по технике отступника прошлась трещина.

Она прокричала Наруто, чтобы они попробовали ещё раз, и мальчик кивнул, доставая новый кунай и пропитывая его чакрой. Им понадобилось пять атак, чтобы куб, треснув окончательно и распавшись на осколки, выпустил задыхающегося Забузу.

Хикари, тяжело дыша, присела рядом с сенсеем и направила целебную чакру себе в руки, начиная залечивать его раны. Момочи выглядел так себе: весь в ранах, пол лица залито подсыхающей кровью, одежда местами сильно порвана.

Как только все серьёзные раны были вылечены, мечник поблагодарил девочку и встал с земли, поднимая валяющийся рядом Обезглавливатель.

Кинув взгляд на ледяную ловушку Хаку, мечник довольно улыбнулся. Прошедшие миссии ранга C и D научили ребят работать в команде и понимать друг друга с полуслова, что позволило им сейчас выбраться из западни и изменить ход битвы в свою сторону.

Зеркала Юки уже почти полностью расплавились: с них натекла целая лужа воды. Совсем скоро техника Хаку перестанет поддерживаться, а это значит, что надо атаковать, пока есть возможность. Забуза кивнул Наруто и принялся складывать печати Водяного дракона. Мальчик мгновенно последовал его примеру.

Два водных потока переплелись высоко в воздухе, сливаясь воедино, образуя одного огромного водяного монстра. И в тот момент, когда Окума растопил последнее зеркало, объединенная техника Наруто и Забузы обрушилась на него, поднимая высоко в воздух и резко опуская на землю. Нукенин больно ударился спиной и попытался было вздохнуть, но только глотнул воды, которая окружала его со всех сторон. Он сложил печати, и из земли выросли каменные копья, пробивая тело водяного дракона.

Окума упал на землю, пытаясь откашлять лишнюю воду, но у него ничего не получалось. Он, терпя боль в горле, поднялся на ноги, обводя взглядом команду из Кири, чуть хмурясь: он слишком недооценил противников и позволил себе расходовать чакру на сложные техники, из-за чего сейчас её осталось очень мало.

Внезапно тело Окумы оказалось заковано в лёд, и он понял, что не может пошевелиться. И причина его состояния была не только в том, что лёд был очень крепким, а сам он измотался, но и в том, что Хаку кидал сенбоны в определённые точки на теле, лишая противника на какое-то время контроля над мышцами.

— Зачем тебе понадобился этот свиток? — спросил Забуза, подходя к Омуре.

Проблема заключалась в том, что это был свиток с информацией о доходах и расходах Кири. В ней не было чего-то слишком важного или секретного, чем мог бы воспользоваться враг в борьбе со Скрытой Деревней, а потому Момочи было неясно, почему нукенин ранга S нападал на них ради чего-то подобного.

Да и логичнее было бы выкрасть этот свиток у самого феодала, а не у шиноби, что могут дать отпор.

— Это был приказ, — ответил Марушо.

— Чей?

— Так я тебе и сказал, — усмехнулся нукенин.

Момочи прислонил к его шее, торчащей надо льдом, Обезглавливатель, широко усмехаясь и демонстрируя острые акульи зубы. Забуза в этот момент выглядел настолько устрашающе, что Наруто поблагодарил всех известных ему богов за то, что тот не был их врагом.

— Голову снесу, — предупредил мужчина.

— Да пожалуйста, — усмехнулся Окума. — Я — шиноби, и я всегда готов умереть за своё дело.

Момочи прищурился.

— Но могу сказать кое-что. Надеюсь, вы хорошо спрятали своих джинчуурики, ведь отлов уже начался. — На оголённой груди нукенина стали появляться чёрные прямоугольники.

Мечник Тумана отскочил. — Обратная печать четырёх знаков!

— Все, быстро назад! — крикнул Забуза.

Генины повиновались приказу командира, отскакивая в стороны. Только они отдалились от Окумы, как из его тела вырвался фонтан чёрных чернил, брызгающий во все стороны и окрашивающий землю под ногами Марушо. В следующий миг чернила образовали небольшой чёрный шар вокруг отступника, который резко увеличился в размерах и взорвался, ослепляя белой вспышкой света.

На том месте, где стоял нукенин, остался лишь огромный кратер.

— Чёрт, — ругнулся Момочи, недовольный тем, что пленник пожелал умереть, а не быть допрашиваемым.

Он достал из подсумка какую-то бумажку и пропитал её своей чакрой. Та покраснела и распалась на мелкие кусочки. Генины непонимающе воззрились на учителя, а тот, вздохнув, поспешил объяснить, что только что вызвал АНБУ.

И правда: те появились спустя пять минут, и Момочи принялся объяснять им произошедшее, с особой настороженностью говоря о том, что кто-то решил начать охоту за джинчуурики.

Пока он давал показания и разъяснял ситуацию, остальные АНБУ исследовали место нападения и дали генинам восстанавливающие пилюли: те были довольно измотаны, особенно Хаку.

Свиток был передан в руки тайному подразделению, как и миссия. Забуза ровным тоном объявил, что они отправляются обратно в Кири. Его ученики, особенно Наруто, не были довольны подобным поворотом событий, однако перечить не стали: если на них нападёт ещё кто-нибудь по типу Окумы, то в этот раз им не выстоять.

— Вы победили потому, что противник недооценил вас. В следующий раз на вас может напасть тот, кто будет осведомлён о ваших способностях и не будет смотреть на вас свысока, — пояснил Забуза, когда они шли домой. — Но я доволен вашей командной работой и вашей подготовкой. Думаю, что порекомендую вас на экзамен на чуунина.

— Экзамен на чуунина? — мгновенно приободрилась Хикари.

— Да. Он будет проходить через месяц в Конохе.

На этих словах Наруто почувствовал какое-то лёгкое отчаяние: он не хотел возвращаться в эту проклятую деревню.

Месяц пролетел быстро, очень быстро. Занятый выполнением миссий рангов D и C, Наруто совсем не заметил, как наступил день, который он заранее проклинал: день отплытия в Коноху.

Всего на экзамен ехало пять команд. В общей сложности в Коноху был направлен двадцать один шиноби, пятнадцать из которых являлись генинами, ещё пятеро — их джонинами-наставниками, и одним был Ягура. Последнего Мей отправила под маскировкой для защиты Наруто.

Во-первых, она была не уверена в том, что Конохе можно доверять. В этой деревне было достаточно желающих вернуть себе Девятихвостого. И пусть по официальной версии Лис был запечатан в теле Кушины, Мей знала, что верхушке власти была известна правда.

Во-вторых, её волновали последние слова Окуды. Тот прямым текстом заявил, что за джинчуурики началась охота. И пусть решение отослать Ягуру подальше в чьих-то глазах выглядела глупо, но Мей рассчитывала на то, что в другой деревне он будет в относительной безопасности. Тем более, когда его настоящая личность скрыта за умелой маскировкой. Если за Каратачи придут, то в первую очередь в Кири, и тогда Мизукаге лично встретит того, кто захотел прикарманить себе всех биджу.

Плыли они долго, и всё время Хикари страшно мутило. Поначалу таблетки едва помогали девушке, а затем они и вовсе перестали работать. Наруто оставалось только жалеть сокомандницу.

Дорога от порта до деревни так же заняла несколько дней, и, чем ближе Наруто приближался к своей родине, тем хуже ему становилось. Хаку молча поддерживал друга.

У ворот они отдали свои пропуска охранникам, в лице которых выступали Изумо и Котетсу. Те зарегистрировали каждого приехавшего шиноби, уделив особое внимание Наруто.

— А ты подрос! Помню, когда ты был совсем маленьким, ты постоянно бегал по деревне туда-сюда.

— Извините, но я вас не знаю, — ответил Наруто. — Разве я когда-то бывал в Конохе?

Чуунины удивлённо переглянулись между собой.

— Видите ли, я потерял память несколько лет назад. Я знаю, что когда-то жил в Стране Огня, но не думал, что прямо в Конохе.

Изумо серьёзно кивнул на его речь и, вернув пропуск, позвал другого генина на регистрацию.

План команды Наруто был просто: они разыгрывали представление. История была такова, что в день, когда Наруто «похитили» из Конохи, он слишком сильно ударился головой, из-за чего потерял память. Пришёл в себя мальчик в порту, а там, убегая от каких-то бандитов, по чистой случайности попал на корабль, плывущий в Страну Воды. На корабле он познакомился с одной из команд шиноби, и те решили приютить паренька. Так, он попал в Кири, где поступил в Академию шиноби и показал весьма неплохие навыки. Теперь же он официально был генином Киригакуре. Естественно, ни Мизукаге, ни её правая рука даже не догадываются о наследии Наруто.

Когда с регистрацией было покончено, все команды отправились в отель «Вишня», где должны были прожить ближайшие полтора месяца.

Уже отойдя подальше от ворот, Наруто решил обернуться. То, что он увидел, ему не понравилось: Котетсу дописал что-то на листе бумаги и, свернув его в трубочку, открыл клетку с ястребом. Он достал птицу и положил в кармашек на её спине письмо. Затем птица взмыла вверх.

Гостиничный номер четвёртой команды оказался вполне уютным: две ванны, кухня, столовая, гостиная, небольшой коридорчик и три комнаты. Одна для Забузы-сенсея и Ягуры, другая для Хаку и Наруто, ну, а третья для Хикари.

До экзамена на чунина оставался всего один день, который Наруто собирался посвятить сну. Он не горел желанием выходить на улицу и глазеть на отвратительнейшие улочки деревни, которую ненавидел всем сердцем. И, как бы Хикари с Хаку не пытались вытащить его погулять, Наруто наотрез отказывался.

Вышел из номера он только в день экзамена. Правда, перед этим пришлось пережить сборы. Как по закону подлости, каждый раз, когда Наруто куда-то спешил, он начинал терять какие-либо вещи. Это, похоже, передалось его сокомандникам.

— Где кунаи моего клана? — спросила Хикари, мечась по комнате.

— У тебя в комнате. Где моя расчёска? Я должен собрать волосы в пучок! — воскликнул Хаку.

— На серванте. Никто не видел мою книгу? — задал вопрос Наруто, рыща в портфеле.

— Она вроде бы под подушкой, на диване, — ответил Ягура, расчёсываясь.

— Спасибо, кстати, твоя бандана почему-то под кроватью валяется. — Намикадзе-Узумаки тут же принялся поднимать все подушки.

— Где мой портфель? — закричала из своей комнаты Сёдзё.

— Его Забуза-сенсей забрал. А где мой-, — и так ещё в течении десяти минут.

Когда, наконец, всё было найдено и все были собраны, трое генинов вышли из гостиницы и отправились в академию шиноби, где Наруто обучался когда-то давно, ещё до того, как сбежал.

Им надо было на третий этаж, и Наруто повёл их туда по самому короткому пути, минуя столпотворение на главной лестнице. Как только они поднялись, перед ними предстал длинный коридор с большой дверью в конце. Недалеко от этой двери стояла деревянная скамейка, на которой сидел Забуза-сенсей. Завидев учеников, он тут же поднялся.

— Ну наконец-то! Я думал, что умру здесь от старости, пока вы дойдёте. Учтите: за всё то, что вы разбили в номере, вы будете сами платить или восстанавливать. Ну, а теперь к делу. За этой дверью находится класс, в котором будет проходить первый этап экзамена на чуунина. Желаю вам удачи.

— Мы не подведём, — пообещал Хаку. Забуза потрепал каждого из учеников по голове, улыбнулся как можно более доброжелательнее, хотя это всё ещё походило на кровожадную усмешку, и поспешил ретироваться.

Когда сенсей ушёл, ребята переглянулись и вошли внутрь.

Класс выглядел как и все обычные классы, только был куда просторнее, да и парт там стояло больше, чем обычно. В самом классе уже собралось довольно много народу. Четвёртая команда с трудом протиснулась к свободной парте.

Народу становилось всё больше и больше. И вот когда до начала экзамена оставалось пять минут, у дверей послышались какие-то крики. Наруто тут же дёрнулся от неожиданности. Он резко обернулся к источнику шума, видя перед собой двух девочек. Обе они показались ему знакомыми. Намикадзе-Узумаки поднапряг память и вспомнил, что раньше учился с ними. Ту, что с розовыми волосами, звали Харуно Сакура, а ту, которая была блондинкой — Ино Яманака. Обе девочки обладали не самыми приятными характерами, и всегда дрались и спорили из-за одного человека. Наруто чуть скосил взгляд, узнавая Учиху Саске. Тот, как и несколько лет назад, выглядел всё таким же надменным и самодовольным.

Внезапно Наруто застыл. Он увидел стоящую неподалёку Менму, которая пыталась вжаться в стену и сделать вид, что её тут нет. Мальчик не сдержал улыбки. Всё же Менма оставалась единственным светлым лучиком в его прошлом.

Тут парень почувствовал толчок сбоку и обернулся. Хаку смотрел на него с крайне серьёзным выражением лица.

— Всё в порядке, — кивнул Наруто, понимая, что вот-вот мог выдать себя своей реакцией. Согласно их маленькой игре, он не должен был помнить Менму от слова «совсем».

Но всё же сестру он был рад видеть.

Все эти крики прекратились с приходом высокого мужчины крепкого телосложения. Его лицо пересекали два шрама: один начинался под правым глазом и шёл до челюсти, а второй — на левой стороне, от виска и до самого подбородка, пересекая губы. На его голове была бандана с протектором Конохи.

— Всем успокоиться! Я — ваш первый экзаменатор. Меня зовут Морино Ибики. Сейчас вы возьмёте листочки из этой коробки и рассядетесь по местам согласно номерам на этих самых листочках. Первый экзамен будет письменным. Всем всё понятно?

— Да, — неровным хором ответили дети.

— Тогда начинаем.

Голос Морино Ибики был грубоватым и с хрипотцой, подстать его внешнему виду, но от него самого так и веяло силой и боевым опытом. Наруто не сомневался, что в этом кабинете он — сильнейший.

Генины по-очереди подходили к столу и доставали из коробки бумажки с номерами. Наруто достался тридцать шестой, Хаку сорок первый, а Хикари девятый. Они оказались в совершенно разных углах класса.

Сев на своё место, Намикадзе-Узумаки обнаружил рядом с собой какого-то генина из Ото. Когда на стул по правую руку от Наруто кто-то сел, он повернул голову в ту сторону и встретился взглядом с милой и явно застенчивой девочкой. Мальчик чуть нахмурился, вспоминая, как же её звали. Он помнил, что она была лучшей подругой его сестры, и они часто запирались у Менмы в комнате, но вот имени девочки совсем вылетело у него из головы.

Наконец, он вспомнил, что её звали Хинатой Хьюгой. Чуть улыбнувшись ей, Наруто повернулся к экзаменатору. Тот объяснял правила, которые были весьма просты: поймают на списывании — тебя и всю твою команду выгоняют из класса. Вопросов десять, но письменно надо отвечать только на девять из них. Десятый будет задан в конце и будет самым важным, принеся максимальное количество баллов. Легко и просто.

Им раздали бланки с вопросами. Пробежавшись по ним глазами, Наруто понял, что сможет ответить на пять-шесть. остальные были слишком сложными для него.

Наруто поднял глаза и оглядел аудиторию. Несколько людей увлечённо что-то писали, некоторые старались как можно незаметнее списать у них ответы. В воздухе повисла тишина, и Намикадзе-Узумаки, тяжело вздохнув, принялся записывать всё, что знал. Иногда воздух разрезал свист брошенных кунаев: экзаменаторы ловили генинов на списывании и выгоняли прочь, что, конечно же, сказывалось на общей атмосфере.

Как Наруто и ожидал, он смог ответить лишь на семь вопросов, и то, с седьмым ему помог Курама. Впрочем, уже неплохо.

Вопросы сами по себе были трудными, и на все из них могли ответить только такие зубрилы, как Хаку. Остальные же генины списывали всеми доступными им способами. Наруто заметил глаз из песка и зеркала на потолке. Вряд ли экзаменаторы проглядели это. Скорее всего, они специально игнорировали. Тогда Наруто задумался.

«Они убирают только тех, кто слишком заметно списывает. Получается, это всё проверка не на знания, полученные в академии, а на умение незаметно добывать информацию».

Он поделился своими мыслями с Курамой, и тот согласился с ним.

— Иначе бы они давно выставили за дверь джинчуурики Шукаку, который использует песчаный глаз, — поделился он.

Наруто кивнул, кидая на красноволосого паренька быстрый взгляд. Ему не верилось, что ещё один такой же джинчуурики, как и он, находится так близко. Мальчику захотелось подойти к нему и поздороваться. Но, конечно, только после экзамена.

— Пришло время для решающего десятого вопроса, — прервал мысли Наруто громкий голос Ибики. — Говорю сразу: кто боится или не уверен в себе, поднимите руку, и вас дисквалифицируют. Если тот, кто останется здесь, неправильно ответит на последний вопрос, то он вместе со своей командой навсегда останется генином. Решение за вами.

Наруто поджал губы. А вот это уже было неожиданно. Он напрягся и посмотрел на Хикари. Та уверенно кивнула головой. Затем Намикадзе-Узумаки перевёл взгляд на Хаку. Тот крепко сжал челюсть и держал спину ровно, что говорило о том, что он сдаваться не собирается.

Наруто чуть улыбнулся и расслабился. Каким бы ни был вопрос, он на него ответит.

Хината рядом с ним дрожала, как осиновый лист, но уходить явно не собиралась. Как и парень из Ото.

Когда спустя десять минут из восьмидесяти трёх команд осталось двадцать шесть, экзаменатор объявил, что оставшиеся сдали экзамен.

— Шиноби не может быть слабаком. Он должен быть уверен в себе и своих товарищах, — объяснил он. — Все те, кто ушли — просто трусы. Но в вас я вижу стержень. Вы молодцы.

В этот самый момент стекло разбилось, и в кабинет ввалилась пышногрудая женщина с озорной улыбкой на лице. Оценив количество оставшихся генинов, она важно кивнула и, поправив жёлтый плащ, упёрла руки в бока.

— Меня зовут Митараши Анко, и я — ваш второй экзаменатор, — весёлым тоном произнесла она. Завтра жду вас в десять утра на сорок четвёртом полигоне, где будет происходить ваш второй этап экзамена! Всем удачи! — И с этими словами она испарилась. Морино Ибики лишь устало покачал головой.

— Вы свободны, — просто сказал он.

Генины тут же повставали со своих мест и начали медленно выходить из аудитории. Наруто дожидался Хикари и Хаку на улице у дверей, как вдруг на него кто-то налетел, чуть не повалив на землю. Его зажали в крепких объятиях, совсем не давая дышать. Он захрипел.

— Наруто! Наруто, я так рада! Я так по тебе скучала! Где же ты пропадал столько лет? — Намикадзе-Узумаки тут же узнал голос Менмы. Его сердце болезненно кольнуло. Он поджал губы, ощущая, как майка становится влажной от слёз сестры. Дальнейшие слова он буквально выдавил из себя:

— Прости, но ты кто? Мы разве знакомы?

Менма отшатнулась от него, как громом поражённая.

— Что? Наруто, это же я, Менма! Твоя любимая младшая сестра!

— Правда? Я… — Мальчик запнулся, не зная, что сказать. — Это… Это неожиданно. Прости, я тебя совсем не помню. Я потерял память, так что сейчас ты для меня словно незнакомка.

На глазах его сестры заблестели слёзы, и Наруто стало стыдно за свою ложь.

К счастью, его спасла вовремя подоспевшая Хикари. Она взяла мальчика за предплечье и повела к Хаку, говоря, что их ждёт Забуза-сенсей. Наруто бросил последний взгляд на разбитую и шокированную Менму, и отвернулся.

Он говорил себе, что это место давно перестало быть его домом, пытался заставить себя забыть всё то, что произошло много лет назад, но это было невозможно. Причинять боль сестре оказалось невыносимо.

Сокомандники решили устроить праздник в честь прохождения первого этапа и все вместе направились в лапшичную. Наруто же, бросив, что у него нет настроение, поспешил обратно в гостиницу, где пребывал Ягура.

Намикадзе-Узумаки тяжело опустился на собственную кровать и закрыл лицо руками.

— Всё так плохо? — поинтересовался Каратачи.

— Я встретил сестру. Это оказалось хуже, чем я ожидал.

— «Хуже» в смысле, что она пыталась унизить тебя?

— «Хуже» в смысле, что все эти годы она переживала за меня, а, когда увидела вновь, не смогла сдержать слёз. Она не плакала с тех пор, как ей исполнилось пять лет, понимаешь? Мне больно от того, что я заставил её так страдать.

— Так надо, Наруто. Так надо.

— Да. Я знаю.

Всё оставшееся время они просидели в тишине. Намикадзе-Узумаки было приятно, что Ягура не лез к нему в душу, а просто молча поддерживал.

В конце концов Наруто лёг спать, не дожидаясь возвращения сокомандников. В ту ночь ему ничего не снилось, но на утро он проснулся вымотанным и разбитым. Сборы проходили с ленцой, как и дорога до сорок четвёртого полигона.

Лишь оказавшись на месте, он приободрился. Лес смерти не просто так получил своё название. Он был полон ловушек и смертельных опасностей, оставшихся после нескольких войн шиноби. Это знали как в Конохе, так и за её пределами. Ходили слухи, что этот лес посадил сам Первый Хокаге. Но правда это была или ложь — кто знает?

Наконец, вперёд выступила Митараши Анко. Она выглядела так же бодро, как и прошлым вечером.

— Итак. Вы все прошли первый этап экзамена на чуунина. Теперь вас ждёт второй — Лес смерти, с чем я вас и поздравлю! — На этом моменте она хохотнула. — Касательно правил: в палатку рядом со мной подходите по очереди. Экзаменаторы выдадут каждой команде по свитку. Всего свитка два: «Земли» и «Неба». Только та команда, которая за пять дней завладеет этими двумя свитками и благополучно доберётся до башни в центре леса, пройдёт на следующий этап. На всё про всё у вас пять дней. И я не советую вам открывать хотя бы один из этих свитков вне здания, иначе тут же будете дисквалифицированы. Также предупреждаю, что в лесу много ядовитых растений, голодных хищных животных и ловушек, сделанных многие годы назад. Вы можете просто не выжить. Поэтому я раздам вам согласия, которые вы все должны прочесть и, если согласны, подписать. Это просто обычные уведомления о том, что инструктаж вы прослушали, все правила поняли, об опасностях предупреждены, и, если вы умрёте, то Коноха за это ответсвенности не несёт. Те, кто боится, можете сдать мне согласия обратно и уйти. Как только вся команда подпишет, вы идёте в палатку и сдаёте три листа с подписями в обмен на свиток. Всё ясно? — Все кивнули. — Тогда подходите ко мне.

— «Зона тренировок сорок четыре окружена сорока четырьмя воротами. Арена покрыта лесом, в котором находятся много ядовитых растений, насекомых и хищных животных. В зоне протекает река, а в центре стоит башня, до которой вам нужно добраться. Расстояние от ворот до башни примерно десять километров. Используя любые методы, вы должны будете не просто выжить, но и выполнить задание: достать свитки «Неба» и «Земли». В случае смертельной опасности… бла-бла-бла… Не несём ответственность, бла-бла-бла, инструктаж прослушали, со всем согласны, — негромко прочитал Намикадзе-Узумаки и, схватив одолженную у Хикари ручку, размашисто подписал согласие. Хаку и Сёдзё тоже поставили свои подписи.

Они встали в очередь к палаткам, которая состояла всего из двух команд. Очередь эта двигалась быстро, и уже через пару минут ребята прошли внутрь. В центре палатки стоял стол, за которым сидели Изумо и Котетсу. Перед первым лежала тоненькая стопка с подписанными согласиями, перед вторым — свитки.

Хаку протянул Изумо согласия, а Наруто забрал у Котетсу свиток «Неба». Хорошенько спрятав его под одеждой, генины вышли наружу.

Проходя мимо команды из Суны, Намикадзе-Узумаки бросил мимолётный взгляд на красноволосого паренька с большими светло-зелеными глазами и с кандзи «Любовь» на лбу. От него исходила сильная жажда крови.

— В последнее время Шукаку вообще слетел с катушек, — прошипел в его голове Курама.

— О чём ты? — спросил Наруто.

— У его джинчуурики мешки под глазами, видишь? Это Шукаку так не даёт своим джинчуурики спать. Как только этот пацан заснёт, Однохвостый вырвется на свободу и разгромит здесь всё.

— Отвратительно. Как хорошо, что мне достался ты.

Курама на такое заявление усмехнулся.

Команда номер четыре отправилась к сорок первому входу в лес, куда их отправила Митараши Анко, и принялась ожидать сигнал к началу второго этапа. Как только прозвучал громкий свист, экзаменатор, стоявший перед воротами, сложил серию печатей, и те открылись. Он кивнул генинам, и они вошли в лес.

Атмосфера мгновенно изменилась. Воздух в лесу спёртый, чувствовался запах гнили. Сам лес напоминал дикое животное на охоте. Он был недвижим и глух, насторожен и готов ко всему. Он не рычал, но уже готов был броситься на жертву в виде семидесяти восьми генинов.

Второй этап экзамена на чуунина начался.

Продвинувшись на восемьсот метров от ворот, ребята остановились. Каждому из них было неуютно в этом лесу, и каждый из них хотел поскорее покончить с этим этапом и начать следующий.

— Наруто, — обратилась к нему Хикари, — рядом с нами есть какая-нибудь команда?

— Да. — Он прикрыл глаза, концентрируясь и стараясь выяснить, где именно они находятся. — В тридцати метрах от нас, справа. Судя по чакре, у одного стихия Лавы, а у остальных — Земли.

— Тогда вперёд, — скомандовал Юки.

Хаку, Хикари и Наруто резко сорвались с места, быстро преодолевая столь ничтожное расстояние и появляясь прямо перед обнаруженной Наруто командой. Те растерялись.

Первым очнулся паренёк с узкими карими глазами и русыми волосами, заплетёнными в небрежный хвост. Он был весьма худощав и выглядел как-то болезненно. Второй среагировала девочка с двумя косичками. Последним был мальчишка с жёлтыми глазами и с клинком за спиной. Они были из Камня.

— Какой у вас свиток? — без предисловий спросил Хаку.

— А тебе-то какое дело? — спросил самый болезненный на вид.

— Хочу поскорее покончить с этим, — отозвался Юки.

— Сначала попробуй одолеть нас! — ответила ему девчонка, складывая печати. По земле прошла сильная дрожь, чуть не сбившая Хикари с ног.

— Наруто, у кого из них стихия Лавы, а у кого — Земли? — спросила Сёдзё, устанавливая мысленную связь между ними.

— У рыжего. У девчонки и худощавого — Земля. Кстати, пусть худощавый и выглядит слабым, но у него явно много чакры, — предупредил Намикадзе-Узумаки.

— Понял, — отозвался Хаку.

Первой напала Хикари. Она кинула в девчонку с косичками несколько сюрикенов, но та легко их отбила. Это послужило началом боя.

Хаку тут же использовал одну из своих техник, покрывая местность вокруг снегом, из которого то и дело возникали острые ледяные шипы. Они не мешали четвёртой команде, поскольку они через связь, установленную Хикари, чувствовали, где те должны появиться, а вот их соперникам пришлось непросто.

Тогда рыжеволосый использовал стихию Лавы, пытаясь расплавить лёд. Но тут против него выступил Наруто, создавая водяного дракона. Вода столкнулась с раскалённой лавой, шипя и поднимаясь в воздух горячим паром. Атака была остановлена.

— Хьётон: метель ласточек! — Хаку резко бросил руку вперёд, и из-под снега вылетело несколько десятков ледяных птичек. Они полетели прямо на парня с хвостом. Тот едва уклонился, как ласточки резко поменяли своё направление и врезались в него со спины. Парень вскрикнул от боли и повалился на землю. Рыжеволосый было бросился к нему, но пусть ему преградил Наруто, создав стену огня.

Тем временем Хикари разбросала кунаи своего клана по земле, тем самым создавая вокруг себя и противницы мощный барьер и усиливая свой контроль над чакрой. Девочка пыталась было использовать стихию Земли, но проигрывала Хикари, которая перенаправляла все атаки обратно на противницу, буквально вырывая контроль у неё из-под носа.

Тогда Наруто решил, что и ему надо поскорее кончать со своим противником. Он создал несколько ветряных лезвий, замаскировав их под обычный ветер. Конечно же, рыжеволосый посчитал ниже своего достоинства уворачиваться от такой простой техники и лишь прикрыл лицо руками, что оказалось его главной ошибкой. Лезвия мгновенно настигли его, оставляя множество глубоких ран. Тогда Наруто бросился вперёд и, создав в руке расенган, добил противника. Тот без чувств свалился на землю.

Намикадзе-Узумаки перевёл взгляд на Хаку. Его противник был весь в сенбонах и истекал кровью. Его руки безвольно болтались вдоль тела: видимо, Юки угодил в какие-то особые точки, и враг потерял возможность контролировать свои мышцы. Затем Хаку бросил ещё пару сенбонов, от одного из которых генин Камня не смог увернуться, и его нога ослабла, подгибаясь. Он был повержен.

— Мы победили. Какой у вас свиток? — спросил Наруто.

— Н-неба, — сквозь зубы ответил парень с хвостиком.

— Не подходит, — цыкнула Хикари. — Значит, идём дальше.

Юки на секунду задумался, а потом, подойдя к бессознательному рыжеволосому со стихией Лавы, всё же забрал свиток, который он прятал во внутреннем кармане куртки.

— На всякий случай, — пояснил он.

Остальные понимающе кивнули, и четвёртая команда удалилась, оставляя поверженных противников валяться на земле. Свиток «Земли» не ждал.

Они продвигались вперёд ещё несколько часов, пока, наконец, не решили передохнуть. Не то, чтобы ребята сильно устали, но им надо было собраться и решить, куда двигаться дальше. А ещё, желательно, узнать месторасположение других команд.

Заморосил холодный дождь, и Наруто поёжился: его одежда промокла насквозь и теперь неприятно липла к телу. Но вместе с тем он ощутил чужую чакру неподалёку, о чём поспешил сообщить сокомандникам.

Хаку кивнул, жестами сказав мальчику вести их к новым противникам.

За три минуты они достигли вражеской команды, которая, судя по одежде и маскам, была из Деревни Скрытого Дождя. Спрятавшись в тени деревьев и подавив чакру, Юки совершенно беззвучно резко метнул в противников сенбоны. Он угодил прямо в цель, как вдруг команда из Дождя превратилась в три небольших лужицы. Это была ловушка.

В следующую секунду перед четвёртой командой предстали трое парней пятнадцати лет. У двоих из них маска закрывала нижнюю часть лица, а у третьего — вообще всё лицо, лишь карие глаза светились в прорезях.

Он и напал первым, складывая печати. Рядом с ним и его сокомандниками появилось несколько клонов. Наруто тут же атаковал их вакуумными пулями, которые оторвали одним противникам руки, вторым — ноги, а третьих вообще проткнули насквозь. Однако в следующий момент все их раны затянулись, срастаясь, как ни в чём не бывало. Наруто удивлённо вскинул бровь.

Хаку хотел было что-то сказать, как на него напал один из противников. Юки отбивался, нанося чёткие удары в жизненно важные органы, однако, как и в случае с Наруто, все вывихи легко лечились, а раны быстро срастались. Враги не испарялись после полученных повреждений, что делало их очень странными клонами.

— Отдайте свиток! Отдайте свиток! — одновременно заговорили они, окружая четвёртую команду со всех сторон.

Внезапно несколько из них сорвались со своего места, нападая на генинов. Те отразили первые атаки, раня противников. Хикари попробовала было применить технику Потока грязи, но это не помогло: клоны лишь застряли в грязи, не более того. Тогда Хаку попытался применить гендзюцу, но и его ждал провал. Оставалось только сражаться с ними в рукопашную, хотя даже так преимущество было вовсе не на стороне четвёртой команды.

Наруто поджал губы, понимая, что их теснят. Его сенсорные способности были абсолютно бесполезны, потому как сам воздух был пропитан чакрой. Найти её источник было нереально.

— Используй нюх, — посоветовал Курама.

Тогда мальчик так и поступил. Он скопил чакру Кьюби в своём носу и принюхался. Противники ничем не пахли, однако яркий запах пота доносился из-за деревьев.

— Это фантомы! — Наруто тут же мысленно оповестил сокомандников о своём открытии.

— Где оригиналы? — поинтересовался Хаку.

— Прячутся за деревом слева от тебя. Атакуй внезапно.

— Понял. Хикари, помогай.

— Хорошо!

Сёдзё устроила небольшое землетрясение и, когда из почвы появились каменные иглы, нанизавшие на себя фатомов, Хаку в общей суматохе создал ледяного клона. Тот в мгновение ока переместился за спины к генинам из Амэ и вырубил их тремя быстрыми ударами. Фантомы тут же пропали, а дождь начал утихать.

Хаку присел рядом с бессознательными генинами и принялся рыться в их одежде, доставая на свет свиток «Земли». Обернувшись к сокомандникам, он бросил Наруто свою находку. Тот, поймав свиток, тут же спрятал его к остальным двум.

— Ну что, в башню? — спросил он.

Хаку и Хикари кивнули, отправляясь в путь.

По пути они старались обходить стороной вражеские команды. Оба свитка были у них в руках, так что вступать в бой смысла не было.

Через три часа на горизонте замаячила высокая башня. Четвёртая команда тут же направилась ко входу в неё. Наруто заранее достал свитки.

Хаку толкнул дверь, и перед ними предстала пустая комната, где на стене висела каменная плита с текстом на ней. Ребята прочитали её. То была загадка, разгадав которую, можно было пройти на третий этап.

— Давайте просто откроем оба свитка и посмотрим, что случится, — предложила Сёдзё. Так они и поступили. Раздался хлопок и появилась дымовая завеса, из которой вышел довольный Забуза.

— Отлично поработали, ребята. Вы трое прошли этот экзамен за одиннадцать часов. Конечно, рекорд вы не побили, однако всё равно очень даже неплохо. На данный момент всего три команды, включая вашу. Так… До конца второго этапа осталось четыре дня, тринадцать часов и тридцать две минуты, так что в течении этого времени вам придётся пожить тут.

— Спасибо большое, Забуза-сенсей, — улыбнулась Хикари.

— Да не за что. Дальше пройдите вон в ту дверь, и вас проводят в комнаты. А мне уже пора. А, кстати, чуть не забыл. Я горжусь вами.

С этими словами он исчез, а четвёртая команда осталась стоять в комнате, как громом поражённая. Раньше Момочи подобных слов им не говорил.

— Это… Пойдём, что ли? Надо залечить наши раны и отдохнуть как следует, — медленно произнесла Хикари. Остальные кивнули, соглашаясь с ней.

Им предстояло целых четыре дня долгого ожидания.

Наконец, четыре с половиной дня, остававшиеся до конца второго этапа, прошли. Каждый день Хикари, Наруто и Хаку обходили башню, в которой они находились. В ней уже, наверное, не осталось такого коридора или угла, в котором эта троица не побывала.

Кроме прогулок, ребята развлекали себя чтением, знакомством с другими прошедшими второй этап командами, играми в карты и бездельем.

Наруто всё же встретился с тем красноволосым джинчуурики, которого, как оказалось, звали Собаку но Гаарой. Он был возраста Намикадзе-Узумаки и имел явные проблемы со своим хвостатым. Курама ворчал, что мальчишка слишком сильно подвержен влиянию Шукаку, чтобы так просто привести его в себя.

— Какое тебе до меня дело? — строго спросил Гаара, и его бирюзовые глаза опасно сверкнули.

— Ну, оно есть, поверь, — ответил ему Наруто. — Дам тебе один совет: возьми своего демона под контроль, пока он не отобрал твоё тело.

— Да что ты вообще понимаешь. — От того, каким тоном это было произнесено, Наруто чуть поёжился.

— Я понимаю больше твоего. Я такой же, как и ты, а потому знаю, что говорю. Постарайся держать себя в руках и не дай свихнувшемуся Шукаку победить.

С этими словами Наруто развернулся и ушёл прочь, ощущая, что Гаара провожает его пристальным взглядом. Больше они в коридорах не пересекались.

Но вот настал долгожданный четвёртый день, когда второй этап экзамена на чуунина официально закончился. Это утро было полно волнения и предвкушения. Их позвали за десять минут до окончания экзамена на первый этаж, где уже собрались многие команды.

Когда время вышло, всех генинов, прошедших второй этап, выстроили в несколько рядов. Затем перед ними предстал сам Четвёртый Хокаге. Наруто буквально впился глазами в фигуру отца. Тот ни капельки не изменился с момента их последней встречи. Тот же костюм, те же золотистые волосы, те же голубые глаза и тот же взгляд. Вот только теперь под глазами у него появились незаметные мешки, а в уголках губ начали складываться небольшие морщинки.

Минато не обращал на него никакого внимания.

Это обидело Наруто. Слушая речь отца в пол уха, мальчик огляделся по сторонам. Среди прошедших команд он заметил пять из Конохи, одну из Суны и две из Ото. Его расстроил тот факт, что из Кири прошла только одна команда, их. Среди генинов из Конохи были Саске, Неджи и Ли, с которыми Наруто было интересно сразиться. Перед первым у него оставался неоплаченный должок — Намикадзе-Узумаки ещё помнил то поражение в тренировочном бою в академии. Второй, судя по слухам, был лучшим выпускником академии в прошлом году, пусть и являлся представителем побочной ветви клана Хьюга, а не основной. Третий же успел прославиться своими поразительными навыками тайдзюцу, и это при том, что во всём остальном он был очень плох.

Хокаге окончил свою речь, которая сводилась к тому, что все они молодцы, но так как прошло слишком много человек, им предстоит сперва отборочный этап экзамена, а уж потом — третий. Это расстроило Наруто, но чего-то такого он и ожидал.

Также от участия в экзамене отказался один из генинов.

Вперёд вышел молодой экзаменатор с катаной за спиной. Он прокашлялся и заговорил:

— Меня зовут Хаяте Гекко. Я — ваш экзаменатор на отборочном этапе. Правила просты. На экране будут рандомно появляться ваши имена и фамилии. Вы выйдете на арену и начнёте сражаться. Победа будет засчитана, если противник не сможет двигаться или сам сдастся. Пока идёт сражение, все остальные должны будут стоять на балконе и ждать своей очереди.

— Есть! — отозвались генины.

На стене появилось чёрное табло. В нем было две полосы, на которых одно имя сменяло следующее. Иероглифы горели ядовито-зелёным светом.

— Отлично. Итак, первый бой. Акадо Йорои против Шино Абураме. Вы останьтесь, а остальные поднимитесь наверх. — И вновь закашлял.

Генины поднялись, оставляя внизу только экзаменатора, Шино и Акадо. Наруто облокотился о перила. Рядом с ним встали Хикари с Хаку. Позади, оперевшись о стену, ухмылялся Забуза, чего не было видно из-за бинтов на лице.

Наруто уставился на арену.

Акадо умел делать свои кости гибкими и пластичными, а Шино управлял жуками. Первый был хорош в ближнем бою, а потому старался навязать его, а вот второй специализировался на дальних атаках. За их сражением было интересно смотреть, но, в конце концов, у Шино было преимущество: его жуки. Они были маленькими и незаметными. Один из таких жуков прокрался за шиворот к Акадо и укусил его. Второй куснул за руку, а третий — за ногу. Противники играли в догонялки, наверное, минуты две, пока яд не подействовал, и Акадо не оказался парализован.

— Победил Абураме Шино. Следующий бой: Хикари Сёдзё против Ватани Кумико.

Кумико была единственной девушкой в команде номер девять из Конохи, куда входили Учиха Мамору и Абураме Рёта. Наруто учился вместе с ней в одном классе академии, но ничего стоящего сказать не мог. Эта девушка бегала за Саске и была довольно слаба. Во всяком случае, раньше.

— Удачи тебе, — улыбнулся Наруто. Хикари в ответ повела плечом и спрыгнула вниз.

Девушки встали напротив друг друга, ожидая команды начинать. Когда Хаяте взмахнул рукой, те одновременно отскочили в сторону, начиная складывать печати. Над ареной появились два грязевых столба и несколько копий Ватани. Столбы грязи набросились на её клонов и облепили их грязью. Те распались, превратившись в лужицы воды.

Однако настоящая Кумико уклонилась. Она ловко развернулась в воздухе и бросила в Хикари несколько кунаев. Девушка защитилась барьером из твёрдой земли, а после начала пускать с его поверхности острые каменные иглы. Ни одна игла не попала по Ватани, хотя некоторые из них были близки к этому.

Куноичи создала троих клонов, которые бросились на Сёздё и разрушили каменную стену. Хикари вовремя успела отпрыгнуть в сторону и достала кунаи своего клана. Надписи на них засветились, и один кунай превратился в длинную палку. Наруто присвистнул: раньше подобного оружия в арсенале подруги не было.

Сёдзё резко подняла железную палку и со всей силой ударила ей по земле. От кончика палки по земле пошла глубокая трещина, из которой в воздух взмыли столбы грязи. Та попала на Ватани. Девушка попыталась было отбежать в сторону, но только она дёрнулась, как вся грязь на ней застыла каменной скорлупой.

— Победитель: Сёдзё Хикари, — объявил Хаяте Гекко, откашлявшись. Девушка радостно улыбнулась и мгновенно убрала трещину и грязь. Кумико наконец-то смогла двигаться. — Следующий бой: Нара Шикамару против Инудзуки Кибы.

Хикари поднялась на балкон, уступая место следующим участникам. Она тут же принялась получать поздравления от Хаку, Наруто и Забузы.

— Вы тоже не оплошайте! — ответила довольная девушка.

Насколько Наруто помнил, Шикамару и Киба были двумя противоположностями. Шикамару был спокойным и ленивым, он предпочитал сперва думать, а потом делать. Киба же представлял из себя импульсивного и активного парня, который сначала делал, а потом думал. Его было легко вывести из себя, и Намикадзе-Узумаки был уверен, что именно так Шикамару и поступит.

Как он и предсказывал, Нара бросил в сторону Кибы пару едких, но очень метких фразочек. Они, конечно же, в мгновение ока взбесили собачника, и тот принялся необдуманно нападать на Шикамару. Генин уклонялся от этих атак, всем своим видом демонстрируя, насколько ему скучно, что ещё больше злило Инудзуку.

Наконец, спустя минут восемь беспорядочных атак Кибы и Акамару, эта парочка начала выдыхаться, чем и воспользовался Шикамару. Он с помощью тени опутал противников, лишая их возможности двигаться. Те были вынуждены сдаться.

— Победитель: Шикамару Нара. Следующий бой: Собаку но Темари против Абураме Рёты, — продолжал экзаменатор.

Собаку но Темари была старшей сестрой Гаары, а Абураме Рёта — младшим братом Шино. Он, как и весь клан Абураме, специализировался на жуках. Они были незаменимы в шпионаже, в бою на дальних дистанциях у них также было большое преимущество, так как противник мог просто-напросто не заметить маленького жучка.

Вот только против веера Темари жуки не шли ни в какое сравнение. Девушка могла создавать такие мощные ветряные потоки вокруг себя, что ни один жучок не мог подобраться к ней: их всех сдувало.

Этот бой был очень быстрым: Темари сразу же использовала свои сильнейшие техники, сперва сдувая насекомых, а затем используя технику Режущего ветра и сильно раня Рёту. В конце концов, Девушка просто выбила почву из-под ног у парня и со всей силы впечатала его в землю.

— Победитель: Собаку но Темари. Следующий бой: Харуно Сакура против Яманака Ино.

Сакура и Ино как по команде спрыгнули на арену и вскинули руки, показывая, что готовы драться. Наруто даже заинтересовался: между этими двумя всегда были неразрешённые споры за сердце Саске, но никогда прежде они не решали их на кулаках. Теперь же, по идее, они должны были вымести друг на друге накопившуюся за долгие годы злость.

Наруто ожидал, что их драка будет жестокой, но просчитался. Сначала куноичи долго кружили по кругу, о чём-то болтая, и лишь через десять минут они сошлись в рукопашной. Тут-то зрители и оживились, но слишком рано. Обменявшись парой слабых ударов, Ино отрезала Сакуре волосы, а затем переселилась в её тело, собираясь сдаться от имени Харуно. Но что-то пошло не так, и они вновь сошлись в ближнем бою.

В конечном итоге обе измотались до такой степени, что не смогли даже пальцем пошевелить. Хаяте, тяжело вздохнув, объявил ничью и позволил медикам забрать девочек.

— Следующий бой: Хината Хьюга против Тсучи Кин, — объявил он, и его речь вновь прервалась кашлем. Наруто подумал, что Хаяте стоит лучше заботиться о себе, когда он болен, а не проводить экзамен на чуунина.

Этот бой вышел куда интереснее предыдущего. Хината была из клана Хьюга и обладала бьякуганом, который тут же поспешила активировать. Кин же с помощью звука своих колокольчиков вгоняла противников в гендзюцу.

У Хьюги был довольно хороший контроль чакры, так что простенькие гендзюцу на ней не сработали: девушка довольно быстро распознала их и сумела выбраться из ловушки. А затем она, используя клановые техники, завертелась в вихре, поражая тенкецу противницы. Та не могла увернуться от ударов противницы — настолько они были быстрыми.

В конце концов, Кин повалилась на землю без единой возможности пошевелиться. А Хината, тяжело дыша, не могла поверить своим глазам.

— Победила Хьюга Хината. Следующий бой: Намикадзе Менма против Акимичи Чоджи.

Наруто проследил за тем, как его сестра спрыгнула на арену, с которой только-только унесли Кин. Мальчик сжал руки в кулаки и перевёл внимательный взгляд на отца. Тот не выглядел напряжённым. Весь его вид кричал о том, как он верит в свою дочь и гордится ею. Сердце неприятно кольнуло.

Бой начался, и Менма сложила несколько печатей. Вокруг неё образовались режущие потоки ветра, чем-то похожие на те, которые использовала Темари. Они устремились на Чоджи. И тут произошло то, чего Наруто никак не ожидал: Акимичи резко увеличился в размерах и буквально покатился на Менму. Та поспешила удрать в сторону, однако Чоджи лишь развернулся и снова покатился на девушку.

Тогда Намикадзе сложила печати ещё раз и выдохнула вакуумную пулю. Та попала Акимичи прямо в живот, и тот начал спускаться, как шарик. Пока тело Чоджи стремительно уменьшалось в размерах, Менма напала на парня, заставая его врасплох. Рядом с ним взорвалась печать, а, когда дым от неё осел, Наруто увидел, что Акимичи был крепко связан какими-то иероглифами. Мальчик тут же признал фуиндзюцу.

— А она многому научилась за эти несколько лет, — оценил Курама.

— Небось мама лично с ней занималась, — мысленно ответил ему Наруто. И вновь мальчику стало неприятно. А от гордого вида Минато поплохело ещё больше.

— Победила Намикадзе Менма, — монотонно произнёс Хаяте. — Следующий бой: Тсуруга Мисуми против Собаку но Канкуро.

Их бой был коротким.

Первым напал Мисуми, овивая Канкуро всем телом и тем самым лишая его возможности двигаться. Он что-то говорил парню на ухо, при этом мерзко усмехаясь. Собаку но, что удивительно, держался уверенно и спокойно, даже несмотря на то, что его кости вот-вот грозили переломать.

И только экзаменатор захотел прервать бой, отдав победу Мисуми, как вдруг на месте Собаку но оказалось деревянная марионетка, а сам Канкуро вылез из бинтов на спине куклы. Он зашевелил пальцами, и теперь уже марионетка обвила тело Мисуми. Попадающий через ранки яд парализовал Тсуругу, и тот был объявлен проигравшим.

— Победитель: Собаку но Канкуро. Следующий бой: Хаку Юки против Такахаши Тен-Тен, — объявил Хаяте, когда Канкуро вернулся на балкон, а Мисуми унесли медики.

— Не продуй там! — прокричала Хикари Хаку, и тот кивнул.

Тен-Тен специализировалась на метательном оружии. У неё было несколько огромных свитков, в котором были запечатаны различные сюрикены, кунаи, палицы, цепы, кама и многое-многое другое. Она распечатывала оружие, не жалея его. Однако это было бесполезно. Хаку обладал стихией Льда, а потому мог как и заморозить атаку, так и защититься ледяной стеной.

Он использовал технику Снежных волков, которым были нипочём атаки простым оружием. С них лишь снег осыпался, а после возвращался на место. Тен-Тен пришлось сперва уклоняться от ледяных зубастых пастей, а затем и от сенбонов, которые Хаку бросил совсем незаметно. В конце концов он возвёл вокруг девушки ледяную тюрьму, из которой она не могла выбраться.

Такахаши оказалась в невыгодном положении. Из тюрьмы исходил звон оружия, но ничто не помогало Тен-Тен освободиться. Тогда Хаку вошёл в лёд, точным и быстрым ударом вырубая противницу. Вышел он уже с ней на руках.

— Победитель: Хаку Юки, — объявил экзаменатор, ожидая, когда Хаку уберёт свою ледяную тюрьму, а помощники соберут всё оружие Тен-Тен. — Следующий бой: Кинута Досу против Учихи Мамору.

Досу, сгорбившись под весом собственной одеждой, спрыгнул вниз. Он был на голову ниже Мамору, который последовал за ним. Сам Учиха выглядел очень самоуверенно. Его чёрные волосы торчали во все стороны, подбородок был высоко вздёрнут, а осанка была прямой, как палка.

Наруто помнил Мамору со времён совместного обучения. Тот всегда казался мальчику завистливым и противным парнем. В прошлом Саске всегда скрипел зубами при виде соклановца. Намикадзе-Узумаки кинул на Учиху быстрый взгляд: тот даже сейчас выглядел недовольным.

Причина их размолвки была довольна проста: родительское признание.

Наруто ещё до своего побега случайно подслушал разговор Саске и Итачи. Как оказалось, Учиха-младший мечтал, чтобы отец похвалил его, хотел его удивить и однажды услышать из его уст фразу «Я горжусь таким сыном, как ты». Но её всё не было. Отец долгое время не замечал сына, и Саске со страхом в голосе подклился с итачи, что порой ловил себя на мысли, что он для Фугаку никто и что глава семейства и не знает о его существовании Саске.

Но всё изменилось в тот момент, когда Фугаку привёл в дом Мамору и сказал, что усыновляет его. Вначале Саске обрадовался — братик его возраста! Теперь они смогут вместе тренироваться и без всякого Итачи, вместе делать уроки, вместе изучать новые техники. Они бы защищали друг друга и стали бы как Шисуи и Итачи — друзья, которые друг другу, как братья.

Но идиллия закончилась, так и не начавшись. На следующий день Саске тайно понаблюдал за тренировкой Мамору. Мамору был сильнее и умнее самого Саске, чего оный не ожидал. Вначале Учиха порадовался за новоявленного брата, а потом мир вдруг рухнул, как карточный домик. Фугаку сказал те заветные шесть слов. Но не ему, не Саске, а Мамору. Именно Учиха Мамору удосужился получить такую честь — в первый же день своего пребывания в особняке узнать, что им гордится глава клана, тогда когда Саске на это понадобилось много-много лет, и то он не добился желаемого.

История была грустной и чем-то похожей на ту, что была у Наруто с Минато. Так что Намикадзе-Узумаки было действительно в какой-то мере жаль бывшего одноклассника.

Тем временем Хаяте дал команду, и бой начался. Досу кинулся на Учиху, стуча по своей металлической броне на руке. Мамору закрыл уши руками и зажмурился, отпрыгивая назад. Наруто понимал его: звук, который издавала броня Кинуты, был резким и неприятным.

В глазах Учихи засверкал шаринган, и они с Досу сошлись в ближнем бою, обмениваясь ударами. В какой-то момент Мамору начал одерживать верх и, насильно задрав голову противника, посмотрел ему прямо в глаза. Тот мгновенно обмяк, будучи втянутым в иллюзию.

— Победитель: Учиха Мамору. Следующий бой: Учиха Саске против Абуми Заку.

Наруто присвистнул: два Учихи подряд! Вот это да!

Пока противники готовились, мальчик осмотрел оставшихся противников. Это были Неджи, Гаара и Ли. Наруто хотел бы сразиться со всеми тремя, но отчего-то был уверен, что его драка с Собаку но разрушила бы тут всё.

Заку размял запястья, а Саске активировал шаринган. Учиха напал первым, достав кунай, но Абуми вскинул руки, выпуская из них сильный поток воздуха. Он отбросил Саске назад, но тот ловко перевернулся в полёте и приземлился на ноги. Тогда Учиха метнул пару сюрикенов, но те оказались отбиты воздушными атаками.

Учиха предстояло как-нибудь приблизиться к Заку, и Наруто было любопытно увидеть, как именно он это сделает.

Саске создал шар огня, но стихия Воздуха Абуми оказалась сильнее, и пламя просто-напросто сдуло. Тогда Учиха попробовал другую огненную технику, но и тут потерпел поражение.

— Я ожидала большего от Учихи, — честно призналась Хикари.

Наруто лишь неопределённо пожал плечами. Он тоже.

Тут Заку надоело постоянно пребывать в обороне, и он напал. Это стало его ошибкой. Во время движения Абуми не так хорошо контролировал звук, как если бы он это делал, стоя на месте. Саске воспользовался этим и, сойдясь с противником в ближнем бою, всадил ему в руку кунай. Кровь закапала на пол, Заку закричал. Тогда-то Саске и принялся атаковать активнее. Он не позволял противнику увеличить дистанцию, постоянно нападая.

В конце концов Абуми не успел поставить блок и получил кулаком по подбородку. Заку подлетел в воздух, и там Саске перехватил его, падая на пол вместе с ним и на него. Он схватил противника за здоровую руку, когда они оказались на полу арены, и резко сломал. Заку закричал вновь. Больше он не мог использовать свои техники.

— Сдаюсь, — прохрипел парень, и Учиха отпустил его.

— Отлично, — безразличным тоном произнёс Хаяте. — Победитель: Учиха Саске. Следующий бой: Хьюга Неджи против Узумаки Наруто.

— Ну наконец-то ты! — произнёс Забуза несколько уставшим голосом. — Покажи своему отцу, чему ты научился в Тумане.

— Обязательно, — пообещал Наруто.

Он спрыгнул с балкона и с вызовом взглянул на Неджи. Внешне он был похож на Хинату, но оно и неудивительно: всё же они были родственниками. Оба генина ожидали команды от экзаменатора.

А тем временем к трибуне, где стояла четвёртая команда, подошёл Рок Ли.

— Ваш друг проиграет. Мне очень жаль.

— С чего бы это? — вскинула брови Сёдзё, оборачиваясь к нему.

— Неджи-кун — лучший выпускник академии прошлого года, и он очень силён. Боюсь, ваш друг с ним не сравнится.

— Наруто — один из лучших выпускников нашей академии, — холодно произнёс Хаку. — В Скрытом Тумане образование получше будет.

— Неджи-кун всё равно сильнее и победит, — покачал головой Ли, не отступая.

— Тогда спорим? — внезапно ухмыльнулась Хикари, выставляя руку для рукопожатия.

— Спорим. Только на что? — Ли пожал руку девочки.

— На порцию самой вкусной лапши в Конохе.

— Идёт. Разобьёшь? — Парень глянул на Хаку, и тот кивнул, разбивая.

На арене Хаяте уже объявил начало боя, и Неджи активировал бьякуган, стараясь сократить расстояние между ним и противником до минимума, вот только Наруто, понимая, что Хьюга — боец ближнего боя, отскакивал всё дальше и дальше, стараясь избегать навязывание тайдзюцу. Он сложил несколько печатей, выпуская в Неджи вакуумные пули, но тот уворачивался, так что атаки пролетали мимо и оставляли глубокие дыры в стенах арены после себя.

— Сдавайся, — заговорил Неджи, кружа по полю. Наруто приподнял бровь: чего это его на разговоры потянуло? — Ты слишком слаб и ты не сможешь победить меня.

— Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, — посоветовал ему Наруто.

Он вытянул руки в разные стороны, создавая на них ветряные сюрикены и кидая их в Хьюгу. Тот увернулся и вновь презрительно хмыкнул. Тогда Намикадзе-Узумаки, сложив шесть печатей, образовал вокруг себя десять огненных шаров. Трое из них он сразу же отправил в полёт. Неджи отскочил в сторону: как раз туда, куда рассчитывал Наруто. Хьюгу тут же накрыло ещё двумя шарами, от которых он не успел увернуться.

Огонь обжёг его левую руку и подпалил бинты на правой.

Сильной стороной Неджи являлось то, что благодаря бьякугану он мог видеть систему циркуляции чакры в человеке. Однако, если перекрыть ему обзор, сделав бьякуган абсолютно бесполезным, можно было победить.

Наруто вновь сложил печати:

— Суйтон: багряный туман!

Арену заволокло плотным туманом, буквально пропитанным чакрой: Намикадзе-Узумаки вложился, как только мог. Максимально скрыв чакру в теле, он принялся бесшумно перемещаться в тумане.

Для Неджи он представлял собой преграду. Мальчик ничего не видел и не смог бы вовремя среагировать, если бы Наруто резко напал на него. Бьякуган оказался бесполезен в подобной ситуации, как и техники сенсора. Хьюга оказался в белом пространстве, кроме которого ничего не видел.

Тут сбоку просвистел кунай, и Неджи резко бросился к тому месту, откуда кидали, однако там уже было пусто. Тогда новый кунай пролетел мимо, брошенный с другой стороны, и Хьюга направился туда.

Наруто игрался, стараясь разозлить противника как можно больше, чтобы вывести его из себя, и это у него получалось. Наконец, Неджи разозлился, на мгновение теряя хладнокровие, и Намикадзе-Узумаки воспользовался этим, чтобы приблизиться к нему.

Он создал нескольких клонов, одного из которых превратил в кунай. Затем одна из копий приблизилась к Хьюге, навязывая ему ближний бой. Конечно же, Неджи увидел в этом идеальную возможность для использования клановой техники. И, пока он был занят перекрытием тенкецу у двойника, настоящий Наруто появился у него за спиной и со всей силы ударил парня расенганом. Тот вскрикнул, дёрнулся, прогнувшись в спине, и повалился на землю. Наруто лишь крепче прижал его техникой, убирая туман.

Изо рта Неджи пошла кровь, и Намикадзе-Узумаки убрал расенган, выпрямляясь.

— Вот и всё, — произнёс он, глядя на бессознательного Неджи.

— Победитель: Узумаки Наруто, — объявил экзаменатор, под конец зайдясь кашлем. — Следующий бой будет последним. Собаку но Гаара против Рока Ли.

Ли, поражённо смотрящий на то, как его непобедимого сокомандника уносят медики, очухался лишь после того, как его в который раз пихнула подтрунивающая Хикари.

— Иди дерись, а потом ты мне лапшу должен.

Однако, вопреки её ожиданиям, парень не бросился на арену. Он сперва обернулся к Наруто, широко улыбаясь.

— Хэй, Наруто-кун, давай как-нибудь сразимся!

— Хорошо, — согласился мальчик. — Тебе уже пора. Не заставляй Гаару ждать.

Рок Ли кивнул и спрыгнул с арены. Экзаменатор оглядел последних участников предварительного этапа и махнул рукой, объявляя, что сражение началось.

Первым атаковал Ли. Он безостановочно кидался на песчаную защиту Гаары, стремясь пробить ту. Наруто было очень интересно, как этот парень собирается действовать. Ли был известен тем, что не владел чакрой, но при этом мечтал стать выдающимся шиноби, сражаясь с помощью одного лишь тайдзюцу.

Поначалу Намикадзе-Узумаки отнёсся к этому скептически, потому как сам был из тех людей, которые слишком сильно полагались на чакру, порой забывая о ближнем бое. Но теперь, глядя на то, как сражается Ли, и как он постепенно подбирается ближе и ближе к Гааре, мальчик начал уважать его.

Стараясь ещё больше приблизиться к Собаку но, нанести ему такой удар, чтобы тот воспринял его всерьёз, Рок Ли принялся открывать Врата жизни. Наруто никогда прежде не слышал о такой технике, но из разговоров неподалёку узнал, что техника эта очень и очень опасная, так как после её использования идёт большая нагрузка на тело.

И вроде бы Ли уже начал побеждать, очевидно тесня Гаару, как Курама внезапно заявил:

— Этот пацан проиграет.

— Что? — не понял Наруто.

— Глупо идти с одним лишь тайдзюцу против джинчуурики Однохвостого. Шукаку взбешён. Пощады не будет.

Слова Курамы напугали Намикадзе-Узумаки, и он с ужасом принялся наблюдать за тем, как на губах Гаары расползлась дикая улыбочка. Он вскинул руку, и песок, повинуясь его воли, попытался было схватить Ли, но тот увернулся, нанося удар прямо по песочной защите. Это-то и стало его ошибкой. Песок в миг стал мягким и зыбучим, затягивая генина и обездвиживая его.

Затем Гаара взял мальчика в песочную руку и принялся сдавливать, и чем сильнее он надавливал, тем громче кричал Ли. По его подбородку потекла струйка крови. Затем Собаку но бросил противника на пол, тут же накрывая лавиной из песка, которая понесла его к стене, прижимая к ней и давя ещё сильнее, выкручивая мальчику руки и ноги.

Послышалось несколько отвратительных хрустов, ухмылка на лице Гаары стала ещё больше, как вдруг всё прекратилось: в бой вмешались Хокаге, экзаменатор и учитель Ли.

— Прекратить! Бой окончен, победил Собаку но Гаару. Отпусти Рока Ли! — приказал джинчуурики Хаяте Гекко, но тот пропустил приказ мимо ушей, продолжая давить. Тогда-то к нему подошёл Хокаге и тряхнул как следует, видимо, вливая чакру.

Взгляд Гаары стал более осмысленным, и он замер, а после убрал весь песок обратно в бочонок за спиной. На арену тут же вбежали медики, осторожно перекладывая Ли на носилки и унося его в больницу. Майто Гай сопровождал его.

— Что ж, все победители выявлены. Прошу спуститься на арену Абураме Шино, Хикари Сёдзё, Шикамару Нару, Собаку но Темари, Хинату Хьюгу, Собаку но Канкуро, Намикадзе Менму, Хаку Юки, Учиху Мамору, Учиху Саске, Узумаки Наруто и Собаку но Гаару.

Все названные генины, кроме Гаары, который уже стоял внизу, спустились на арену и выстроились в линеечку.

— Сперва хочу поздравить вас с прохождением отборочного этапа. Вы отлично справились. Официальный третий этап пройдёт через месяц. На него съедутся гости из различных стран, поэтому Конохе надо как следует подготовиться. Этот месяц вы можете посвятить тренировкам и шлифованию собственных навыков.

Генины закивали. Тогда Хаяте махнул рукой, и к нему подошёл какой-то чуунин с мешочком.

— В этом мешке находятся порядковые номера, с помощью которых мы определим, кто с кем будет драться. А теперь вытягивайте.

Первым тянул Шино, за ним — Темари, Канкуро и Гаара. После — Менма и Хаку. Когда очередь дошла до Наруто, он вытянул бумажку с цифрой один. После мешочек переместился к Хикари, а затем и к Хинате с Шикамару, Мамору и Саске.

Когда все достали листочки, Хаяте попросил генинов огласить свои номера. Как только Намикадзе-Узумаки произнёс свой, он заметил, как стоящий неподалёку Саске напрягся. В следующую секунду же секунду этому нашлось объяснение. Оказалось, что Учихе выпал второй номер, и Наруто будет сражаться именно против него.

— Отлично! — закашлял Гекко, — пришло время объявить первые финальные бои. Первый бой: Узумаки Наруто против Учихи Саске. Второй бой: Намикадзе Менма против Собаку но Канкуро. Третий бой: Нара Шикамару против Хьюги Хинаты. Четвёртый бой: Абураме Шино против Учихи Мамору. Пятый бой: Сёдзё Хикари против Собаку но Темари. И, наконец, шестой бой: Собаку но Гаара против Юки Хаку. Всё понятно?

— Да! — отозвались генины хором.

— Отлично. Тогда встретимся через месяц, а пока вы все свободны.

Наруто вздохнул. Ещё месяц ему придётся томиться в этой отвратительной деревне.

Месяц, данный для восстановления и увеличения сил, протекал довольно медленно и уныло. Забуза тренировал со своей командой скорость реакции, постоянно сражаясь с ними. Несмотря на то, что троица из Тумана была довольно сильной командой, им не хватало боевого опыта, который можно было получить только в сражениях.

Они дрались друг с другом и против сенсея до тех пор, пока по паре движений не смогли предугадывать следующую атаку противника. Но этого было мало, им нужны были новые соперники.

И таковых Наруто нашёл. Он попросил о помощи Какаши и внезапно вернувшегося в деревню Джирайю. Стараясь действовать так, будто не помнил их обоих, Наруто передал им записки, в которых разъяснял ситуацию и просил о помощи.

— Так-то я тренирую твоего соперника и своего ученика, — медленно заговорил Какаши, — я не должен давать тебе уроков, как и твоей команды, но в честь нашей дружбы, так сказать.

Наруто благодарно улыбнулся.

— Ну, а у меня в ученицах Менма, — заявил Джирайя. — Я учу её расенгану. Думаю, он ей понадобится в сражении с тем кукловодом.

— Если ты учишь её так же, как и меня когда-то, то я ей сочувствую, — хмыкнул Наруто и получил подзатыльник от крёстного.

В конечном итоге Джирайя согласился обучить Хикари паре новых техник стихии Земли, а Наруто — техникой призыва. Хаку же он не мог передать никаких новых знаний, лишь посоветовал наведаться в библиотеку Конохи и поискать что-нибудь, связанное с ядами. А также, подмигнув, достал откуда-то маленький свиток и передал его парню. Как позже оказалось, там был рецепт одного парализующего яда, выведенного лично Орочимару.

Вне тренировок Наруто пребывал практически под постоянным наблюдением кого-нибудь из АНБУ и периодически избегал Менму, которая горела желанием встретиться с ним и попытаться помочь вспомнить прошлое.

Итак, месяц подошёл к своему логичному завершению, и Наруто очутился на арене вместе с остальными участниками экзамене и Хаяте Гекко. Толпа зрителей смотрела на них со своих мест.

Однако во всём этом балагане не хватало Учиха Саске — противника Наруто в первом бою. Он не явился, из-за чего начало экзамена задерживали. Менма на все вопросы пожимала плечами, говоря, что также не хватает и Какаши-сенсея.

— Кхм, — прокашлялся Хаяте, — так как Учиха Саске опаздывает, его бой с Узумаки Наруто будет перенесён. Если до конца первого этапа он не придёт, то победа будет засчитана за Узумаки Наруто. А пока я объявляю первый бой. Намикадзе Менма против Собаку но Канкуро. Остальных прошу подняться на трибуны и ждать своей очереди.

Канкуро нахмурился и кивнул. Менма широко улыбнулась, готовая напасть в любой момент.

Когда все остальные участники поднялись на трибуны, Хаяте Гекко объявил начало экзамена.

Менма напала первой, не давая Канкуро возможности напасть. Видимо, она хорошо запомнила трюк с куклой на отборочных, а потому в первую очередь атаковала её, создавая в руке расенган. Кукла действительно оказалась куклой и разлетелась в щепки. Канкуро выругался и отскочил на несколько метров, поднимая руки. Несмотря на то, что марионетка пришла в негодность, он всё ещё мог управлять её отдельными частями. Видимо, Менма тоже поняла это, а потому старалась быть как можно более осторожной.

Вот только толку от этого было маловато: Канкуро взмахом руки разнёс щепки по всему полю боя, и куда бы ни ступила Намикадзе, её тут же поджидала атака снизу, сверху или со спины.

Наруто приоткрыл рот от удивления, когда его сестра, прокусив палец, кровью нарисовала на своём предплечье защитный барьер. Теперь ни одна физическая атака не могла навредить ей, чем девочка и воспользовалась, нападая на Канкуро и переходя с ним в ближний бой.

Собаку но управлял марионетками, поэтому вполне ожидаемым оказалось то, что он оказался довольно плох в ближнем бою. В конце концов всё закончилось тем, что Менма заломила ему руку за спину и таки воспользовалась расенганом на деле.

— Победитель первого боя: Намикадзе Менма! — объявил Хаяте Гекко, и девочка ловко поднялась со своего противника.

— Весьма недурно, — заметил Курама.

— Она определённо стала сильнее, — согласился Наруто. — Не думал, что она решит изучать фуиндзюцу.

— Она — наследница Кушины и всего клана Узумаки, так что это не удивительно.

С трибун тут же раздались бурные аплодисменты — все зрители были в восторге, пусть бой и закончился столь быстро.

— Следующий бой: Хината Хьюга против Шикамару Нары.

Этот поединок тоже оказался весьма интересным. На вид робкая и застенчивая девочка не щадила ни себя, ни противника. Она выкладывалась, как только могла, и невооружённым глазом было заметно, что за прошедший месяц она стала сильнее и выносливей. Но и Шикамару не отставал: его тени стали длиннее, а запас чакры заметно увеличился.

— Оказывается, никто не пинал балду в этот месяц, — задумчиво произнёс Хаку. Наруто пожал плечами и кинул взгляд на команду из Суны. Судя по навыкам Канкуро, которые не отличались от тех, что были на отборочных, он не особо тренировался.

Тем временем Хината ловко увернулась от движущейся к ней тени, встав прямо под лучами солнца — явно анализировала соперника весь этот месяц, чтобы уметь противостоять ему. Единственная проблема заключалась в том, что Хината была бойцом ближнего боя, а сам Шикамару постоянно прятался в тени дерева. Нападение на него для Хинаты представляло из себя слишком большой риск попасть под чужую технику.

Внезапно Шикамару удлинил свою тень, и та неподвижно застыла, так и не достигнув Хьюги. Девочка нахмурилась, а в следующий момент на конец тени упала другая. Со стороны Наруто видел куртку, привязанную к кунаю, и леску, которую держал Нара. Тактика у парня была хорошей, и Наруто нахмурился: если бы они сражались, то он, Наруто, однозначно был бы сильнее, вот только Шикамару побеждал не за счёт силы, а за счёт ума.

Тень удлинилась, и Хьюга отскочила в сторону, а затем сделала то, чего никто не ожидал: со скорости бросилась к Шикамару, используя технику Касания небес. Наруто вздрогнул, вспоминая, как Неджи применил эту же технику на его клоне.

Шикамару кое-как уворачивался от ударов, пропуская половину. Явно из последних сил он ухватился своей тенью за тень Хьюги, и та резко замерла, не в силах пошевелиться. Уверенность в её глазах растаяла вместе с бьякуганом.

Шикамару встал и потянулся. Хината проделала тоже самое. Пройдя на середину арены, он поднял руку, и испуганная Хьюга повторила его движение.

— Что ты делаешь? — тихо и робко спросила она.

— Я сдаюсь, — зевнул парень и в момент его тень отделилась от тени девочки и та резко упала на колени. Её руки едва заметно дрожали.

— Ты уверен? — уточнил Хаяте Гекко.

— У меня совершенно не осталось чакры, да и продолжать бой геморно, — пожал плечами Шикамару. — Хината сильная противница. Она достойна идти дальше, тем более она…

— Не надо меня жалеть, — внезапно прервал его тихий голос куноичи. Хината встала и выпрямилась. Её колени дрожали, что говорило о сильной усталости и слишком большой потери чакры.

— А я тебя и не жалею. Это слишком проблематично, — хмыкнул Нара. — Просто мне лень дальше сражаться.

— Тогда во втором бою победила Хьюга Хината, — громко объявил экзаменатор.

Хината и Шикамару вместе прошли к трибунам, пока зрители громко аплодировали им. Но, несмотря на победу, девочка оставалась грустной.

— Третий бой: Абураме Шино против Учихи Мамору, — тем временем продолжил Хаяте. Пока оба спускались на арену, Менма встала рядом с Наруто и произнесла:

— Мамору победит.

— Ты так считаешь? — спросил он.

— Я это знаю. Шино силён, но не сможет противостоять Мамору. Мамору считается гением клана, после Итачи-сана и Шисуи-сана. Кстати, Учиха Шисуи-сан — его старший брат, который обучал его техникам шарингана. Так что гендзюцу у него очень сильное, пусть и намного уступает гендзюцу Шисуи-сана. Тем более, Мамору не ходил в академию, а обучался в клане, а в клане узнаешь больше техник и научишься гораздо большему, чем в академии.

— Интересно, — вмешалась в разговор Хикари. — Кстати, если Учиха Саске всё же не явится, то, получается, вы будете сражаться друг с другом?

— Даже если он явится, мы всё равно будем сражаться друг с другом, — усмехнулся в ответ Наруто. — Я ему больше не проиграю.

Менма чуть нахмурилась на оговорку Наруто, но кивнула.

Бой начался, и Абураме послал своих насекомых в битву, однако огненные шары Учихи довольно быстро уничтожили их. Вскоре вся арена была засыпана пеплом — остатками от насекомых. Сам Шино старался не смотреть в глаза противнику и, видимо, это у него получалось, так как он ещё не попал в иллюзию и продолжал сражение, хотя с каждой секундой его проигрыш становился всё очевиднее и очевиднее. Успешно увернувшись от огненного шара, запущенного в него, Абураме вскинул руки и повернулся лицом к противнику.

Секунда — и Шино замер на месте. В его тёмных очках отразились два алых шарингана с тремя чёрными томоэ. Он остановил технику, отгоняя насекомых, и поднял руку, объявляя, что сдаётся.

Трибуны возмущённо заныли — зрители явно желали увидеть более динамичный бой.

После того, как Хаяте Гекко принял его решение, Мамору убрал шаринган, а Шино дёрнулся, приходя в себя и оглядываясь по сторонам, явно ничего не понимая. Тогда Мамору, ядовито улыбнувшись, объяснил противнику, что тот сдался.

— Решение это я, видимо, принял из-за шарингана твоего и воли твоей, которая мною управляла, — в своей манере медленно произнёс он. — И победу твою я принимаю, ибо гендзюцу правилами не запрещено.

Шино, деловито кивнув Мамору и экзаменатору, отправился на трибуны к Хинате, которая ободряюще улыбнулась ему.

Наруто был вынужден признать, что Менма оказалась права.

— Следующий бой: Сёдзё Хикари против Собаку но Темари, — громко объявил Хаяте, закашлявшись. Наруто покачал головой: экзаменатор так и не поправился.

Обе куноичи вышли на арену. Темари достала веер, а Хикари — кунаи своего клана. Как только было дано разрешение начать бой, Собаку но создала порыв ветра, который мгновенно настиг Сёдзё. Девушка прикрылась руками и чакрой зацепилась за землю, однако это не спасло её от острых ветряных лезвий.

Тогда Хикари сделала то, чему её научил Джирайя: создала вокруг себя земляной щит, а сама, превратив почву под собой в грязевое болото, скрылась в нём, внезапно выныривая прямо под ногами Темари. Та вскрикнула и попыталась было отпрыгнуть, но в следующий момент её приковало ногами к земле, и грязь начала подниматься по её телу, заковывая в крепкий плен.

Тогда Собаку но создала мощный поток ветра, но он сдул лишь жидкую грязь, а та, что успела затвердеть, осталась на теле девушки. В конце концов она полностью оказалась обездвижена, и Хаяте Гекко признал победу Хикари.

— Это было отвратительно, — поделилась Темари, когда Сёдзё убрала грязевые путы.

— Прости, но у меня не было выбора, — неловко улыбнулась Хикари.

Обе куноичи вернулись на трибуны.

— Следующий бой: Узумаки Наруто против Учихи Саске, кха, — объявил эказменатор.

Наруто спустился на арену и встал рядом с ним. Его противника нигде не было, и мальчик уже собирался было возмутиться, как заметил идущего к нему с другой стороны поля Саске.

— Всё-таки явился, — хмыкнул Курама. Наруто не стал ему ничего отвечать.

Этого боя ждали, пожалуй, так же сильно, как и сражения Гаары с Хаку и Менмы с Канкуро. Сын Четвёртого, победивший гения клана Хьюга, должен был сражаться против гения клана Учиха, сына и наследника главной ветви. Общая сумма ставок была огромна и составляла примерно тридцать тысяч рё за Саске и ровно столько же за Наруто.

Хаяте дал знак к началу, и Наруто отпрыгнул от активировавшего шаринган Саске. Учиха создал в своей правой руке тысячу молний, от которых исходил чирикающий звук, и бросился на Наруто. Не растерявшись, тот создал расенган и понёсся на Саске. Момент! — и обе техники столкнулись. Сперва от места их соприкосновения начал исходить яркий свет, а затем образовалась чёрная сфера, которая поглотила собой обоих мальчиков.

Они оказались в белом пространстве без стен и потолков. Наруто кашлянул, ощущая наплыв непонятного спокойствия. Саске рядом с ним также вздрогнул.

— Где мы? — спросил он.

— Похоже, мы в подсознании или какой-то абстракции. Я не знаю, — пожал плечами Наруто. — Это странно, но я не чувствую никакой чакры.

Они замолчали. Наруто глубоко вздохнул, прикрывая глаза, а затем сел прямо на пол. Курамы он тоже не ощущал.

— Предлагаю просто подождать, — произнёс он. Саске согласился с ним, садясь напротив. Между ними повисла тишина.

— Так почему, говоришь, ты ушёл из деревни? — первым спросил Учиха.

— Не нравится она мне, вот и всё, — легкомысленно ответил Наруто. — А что, без меня и достойных соперников для спарринга в Академии не найти?

Удивительно, но Саске кивнул. Намикадзе-Узумаки чуть улыбнулся.

— Мне нравится там, где я сейчас, и возвращаться не хочу.

Они вновь замолчали.

— Слышал, Учиха Мамору пытается забрать твоё место наследника? — внезапно спросил Наруто.

— Что-то вроде того. Отец доволен им больше, чем мной. Он в принципе доволен всеми больше, чем мной.

— Понимаю, — тяжело вздохнул Наруто: у самого была такая же ситуация.

В следующее мгновение оба почувствовали, что их тянет вниз, вырывая из непонятного пространства. Для разговоров больше не было времени. Бой продолжался.

Их обоих с силой отбросило в разные стороны арены. Перекувыркнувшись в воздухе, оба противника приземлились на ноги. В глазах Учихи горел шаринган, а Наруто вновь слышал голос Курамы и ощущал чужую и собственную чакру.

— Катон: цветы феникса! — донёсся до Наруто голос Саске.

Взглянув вперёд, мальчик увидел как на него несутся семь огненных шаров. Решение пришло само. Быстро сложив три печати, Наруто выкрикнул название техники:

— Суйтон: стена воды!

Огромная стена воды встала перед Намикадзе, и огненные шары врезались в неё. В воздух поднялся столб пара. Не медля ни секунды, Наруто вынул кунай и бросился на Учиху. Он хорошо ориентировался в пространстве, чувствуя какое-то единение с паром на уровне чакры. Он был практически как в тумане.

Приблизившись к противнику, Наруто навязал ему ближний бой. Конечно, с обладателем шарингана было глупо сражаться с помощью тайдзюцу, однако мальчика это не останавливало. Ловко увернувшись от удара, Наруто перехватил руку Учихи и, сдерживая её, коленом нанёс удар в живот. Саске резко выдохнул, однако быстро сориентировался и, вывернув руку из хватки Наруто, отскочил, разрывая дистанцию и складывая печати, дабы вновь применить цветы феникса, однако Наруто его опередил:

— Катон: взрыв танцующего пламени!

Изо рта мальчика вырвалась струя огня, которая приняла форму спирали и направилась своим концом на Учиху. Раздался взрыв, а в воздух поднялся столб пыли, приняв форму гриба с кольцом вокруг ножки. Наруто усмехнулся. Эту технику он выучил только неделю назад и ни разу не пробовал использовать её, однако всё произошло именно так, как описывалось в свитке.

Как только пыль осела, Намикадзе-Узумаки увидел Саске, спрятавшегося за практически поломанным деревом. На теле Учихи было пару ожогов и ссадин — а так он выглядел вполне здоровым.

— И это всё? Тогда пришла моя очередь! Чидори! — Саске начал с чудовищной скоростью складывать печати: Наруто даже не поспевал за ним глазами.

— Хм, молния? Глупое решение, — покачал головой Намикадзе-Узумаки. Он быстро сел на корточки и дотронулся ладонями до земли, концентрируя в них чакру. — Суйтон: заграждающий шторм.

Прямо с неба из ниоткуда появилась спадающая вниз стена воды. Струи резко ударились о землю, и потоки воды потекли прямо к Учихе, несущемуся на Наруто. Вскоре его щиколотки были вымочены в воде, и он просто побежал по ней. Намикадзе сложил новые печати. С поверхности появились щупальца, которые попытались ухватить Саске за руку или за ногу, но тот удачно увернулся, предвидя атаки шаринганом.

В конце концов Наруто, понимая, что удар чидори в любом случае придётся по нему, создал водяного клона и заменил себя им, прячась за обломанным деревом.

Правая рука Саске пронзила живот водяного клона, и отдача от техники ударила по самому Учихе, заставив его вздрогнуть от боли, что нанесли молнии.

Тем временем Наруто сложил три печати и применил свою любимую технику — технику вакуумных пуль. В Учиху тут же устремилось множество снарядов из сжатого воздуха. Саске, уже находясь на пределах своих возможностей — как-никак он был ещё юн, и чакры, часть которой ушла на техники стихии огня, а другая — на создание чидори, осталось маловато, — уже медленнее уворачивался от атак, и несколько задело его, оставляя после себя синяки по всему телу.

Наруто было жаль Учиху, он понимал, как противнику была важна победа. Собственный отец заменил Саске на Мамору, предпочёв сыну более талантливого мальчика. Однако Наруто не мог сдаться и проиграть, позволив тому кому-то что-то доказать: Намикадзе-Узумаки был в таком же положении, и за свою победу он был готов бороться до конца. Как и Саске.

Они сошлись в ближнем бою, и Наруто атаковал стихией огня и воды, а после вновь создал ветряные лезвия. В конце концов Саске был ослаблен настолько, что едва мог двигаться. Однако Учиха не собирался прекращать сражение, из-за чего в конце концов рухнул на землю, обессиленный.

— Победитель: Узумаки Наруто, — объявил Хаяте Гекко, наблюдая за тем, как Саске уносят санитары.

Зрители, до этого сидящие в полной тишине, зааплодировали, а Намикадзе-Узумаки бросил короткий взгляд на отца. Тот пару раз хлопнул в ладоши, однако мальчику показалось, что он заметил ускользающую тень улыбки.

Вскоре Наруто вернулся на трибуны и принял помощь от медиков, которые поспешили залечить все его раны и подготовить мальчика к следующему этапу.

— Последний бой первого этапа: Собаку но Гаара против Юки Хаку, — произнёс экзаменатор, когда чуунины вернули арену в изначальное состояние, убирая все последствия битвы Саске и Наруто.

Хаку встал со своего места и благодарно кивнул на пожелания удачи от сокомандников, а после отправился на арену. Гаара проследовал за ним.

— Начали! — приказал Хаяте и отпрыгнул.

В одно мгновение поднялся песок, образовав высокую стену, похожую на цунами, ринулся на Хаку, который в свою очередь отступал назад, складывая печати одной рукой.

— Хьётон: снежные волки! — произнёс он.

В следующий момент на горе песка появилась белая точка, которая тут же принялась разрастаться, покрывая всю поверхность толстым слоем снега. А затем этот самый снег начал скатываться на землю, принимая форму волков, которые сразу же кинулись на Собаку но, стараясь атаковать его. Однако песчаный щит сделал своё дело, и все атаки снежных волков были безуспешными. Но, несмотря на это, план Юки сработал, и Гаара отвлёкся на волков, забыв про технику Лавины песка, которая обрушилась на поле боя бесформенной кучей.

Собаку но резко вскинул руку, и снежных животных проткнули десятки песочных шипов. Волки вновь стали снегом, который упал на землю под Гаарой, начав таять. Хаку, увидев это, тут сложил пару печатей.

— Суйтон: бушующие волны! — и выдохнул изо рта огромную струю воды, которая пронеслась на Собаку но. Песчаный щит загородил собой генина, приняв весь удар на себя.

Тогда Гаара явно решил, что хватит с него этих игр, и вытянул правую руку. Мокрый песок едва сдвинулся с места. Мальчик нахмурился. По идее, его песок сейчас должен был захватить противника в песчаную ловушку и раздавить, однако ничего такого не произошло. Песок был словно… тяжёлый.

— Что, сложно атаковать, когда песок мокрый? — спросил Хаку, доставая несколько сенбонов и бросая их в противника. Те попали в плечо, предплечье и бедро Гаары, который поражённо замер на месте.

— Плохо дело, — тут же произнёс Курама в подсознании Наруто. — Этот енот сейчас окончательно свихнётся.

Наруто непонимающе моргнул, однако в следующий момент он увидел, что лицо Гаары покрывала песочная оболочка, которая лопнула. Там, в темноте, двигалось что-то странное и страшное.

Намикадзе-Узумаки нахмурился, когда услышал, как сглотнули Канкуро и Темари. Хаку же мгновенно отпрыгнул от противника.

Все взволновались.

Паника медленно, но верно нарастала на всей арене. Зрители начали шептаться, не понимая, что происходит. Чакра, исходящая от Гаары, становилась всё темнее и темнее. Наруто колебался, не зная, как ему лучше поступить, Хикари напряжённо грызла заусенец на пальце, Темари и Канкуро оглядывались по сторонам, будто в поисках пути для отступления.

— Всё в порядке, — внезапно раздался громкий голос Хокаге, и Наруто как никогда был рад увидеть своего отца.

Тот со своего места бросил кунай прямо под ноги Хаку, после чего мгновенно перенёсся к нему. Одним уверенным движением он завёл генина к себе за спину, а второй рукой достал ещё один кунай.

— Собаку но Гаара, ты меня слышишь? — спросил он. Ответом ему было грозное рычание, прямо как у животного.

Минато цыкнул и бросил кунай за спину Гааре, затем достал новый и кинул его подальше в сторону. Затем Хокаге сложил несколько печатей, и на кончиках его пальцев зажглась чакра. Наруто сразу же признал технику и расслабленно выдохнул. Несмотря на всю свою нелюбовь к отцу, Намикадзе-Узумаки не мог не согласиться, что Минато был великим человеком, обладающим огромной силой и не менее огромным потенциалом.

Хокаге резко дёрнулся к Гааре, сокращая между ними расстояние. Тот зарычал, песок, подчиняясь приказу, атаковал Минато, но тот уже переместился Гааре за спину, хватая того за плечо, разворачивая к себе полубоком и прислоняя пальцы к животу мальчика. Тот закричал, тёмная чакра взвилась в небо неконтролируемым потоком, и там же и растворилась. Песок, более не подчиняясь ничьей воле, опал на землю неровными горстями, а сам Гаара потерял сознание.

Минато подхватил его на руки и передал выбежавшим на поле медикам, что-то тихо, но твёрдо говоря.

Наруто спокойно выдохнул, глядя на то, как Гаару увозят на каталке, и переводя взгляд на отца. Он стоял посреди арены рядом с Хаку и экзаменаторам, что-то втолковывая им. На то, чтобы успокоить Шукаку, у Минато ушло не более минуты, и Наруто не мог не почувствовать нотку зависти. Сегодня его отец в очередной раз доказал, что не просто так занимает пост Хокаге.

Наконец, Хаяте Гекко кивнул и, прокашлявшись, сделал объявление:

— По техническим причинам Собаку но Гаара выбывает. Победитель — Хаку Юки.

И тут же со всех сторон его принялись освистывать недовольные зрители. Мало кто из них понял, что произошло, большинство же ждало шоу, делая ставки на большие суммы. В итоге из-за вмешательства Хокаге ни шоу не получилось, ни деньгами разжиться не удалось.

Экзаменатор вновь прокашлялся и кивнул Хокаге. Минато чуть улыбнулся, собрал кунаи и исчез, возвращаясь обратно на своё место.

— В полуфинал третьего этапа прошли шестеро кандидатов: Хьюга Хината, Намикадзе Менма, Учиха Мамору, Хикари Сёдзё, Узумаки Наруто и Хаку Юки. Список боёв такой: Узумаки Наруто против Намикадзе Менмы, Учиха Мамору против Хинаты Хьюга, Хаку Юки против Хикари Сёдзё. Сейчас нас ожидает часовой перерыв, после которого начнётся полуфинал, в ходе которого только трое экзаменуемых попадут в финал. В финале все трое будут сражаться друг против друга, пока не определится победитель. А пока перерыв.

От такой новости угрюмое настроение зрителей тут же сменилось на радостное. Зрители принялись постепенно подниматься со своих мест и отправились делать новые ставки или перекусить.

Экзаменуемым же предоставили целый час отдыха, в ходе которого они могли размяться, поесть, поболтать, навестить товарищей, встретиться с родителями и всё в таком духе.

Наруто и Хикари сразу же направились к Хаку, который стоял и недовольно хмурился.

— Хокаге-сама не позволил мне окончить бой. Я нечестно прошёл в следующий этап, — произнёс он.

— И это то, что тебя беспокоит? — удивился Наруто. — Гаара — джинчуурики Однохвостого. Во время вашего боя ты оказал на него настолько сильное давление, что Шукаку начал пробуждаться. Гаара понял, что ему не одолеть тебя своими силами, а потому решил положиться на биджу внутри себя. Что это, если не победа?

Хаку лишь поджал губы.

— Ладно, давайте пойдём поедим, — хлопнула в ладоши Хикари.

Для экзаменуемых накрыли большой стол в пристройке рядом с ареной. Наруто приветственно махнул Хинате, и та робко отвела взгляд. На это мальчик лишь пожал плечами и сел за стол, хватая пирожок с мясом, что лежал совсем рядом, и надкусывая его.

— Много есть не советую. Если во время боя тебе прилетит по животу — тошнить тебя будет сильно и долго, — мрачно произнёс Хаку.

— Да знаю я. Не боись, я съем немного, оно успеет перевариться к следующему этапу.

— Как знаешь, — пожал плечами Юки и налил себе и Хикари по стакану сока.

Они какое-то время просидели за столом, принимая поздравления от генинов и чуунинов, что проходили мимо. К ним также подошёл Хатаке Какаши и Джирайя, приободрив на победу. В конце концов явился и Забуза.

— Что я могу сказать? — задал он скорее риторический вопрос. — То, что вся команда смогла пройти на третий этап экзамена — это большая удача, но то, что она прошла и в полуфинал третьего этапа — ещё большее чудо. К сожалению, вы все втроём не сможете попасть в финал, но так, наверное, даже и лучше. Наруто, тебе предстоит сражаться с собственной сестрой. Она — неслабый противник, будь готов к тому, что она будет использовать техники своих родителей. Не смей жалеть её, истинному ниндзя жалость ни к чему. — Наруто кивнул. — Хикари, Хаку, если честно, я не знаю, что посоветовать вам. Если бы вы дрались с кеми-то другими, а не друг с другом, я бы обязательно что-нибудь сказал, а так — мне нечего. Единственное что выложитесь на полную и не бойтесь бить в слабые или уязвимые места противника. Через сорок минут вы больше не будете сокомандниками, вы станете соперниками.

На лицах троих генинов расползлись улыбки. Забуза был довольно молчаливым человеком, скупым на доброе слово и похвалу, но успехи его команды не могли не радовать его, из-за чего в последние дни он говорил всё больше и больше приятных вещей. В какой-то момент Наруто даже показалось, что их учителя подменили. А потом Момочи вновь рявкнул на них, и мальчик понял, что всё в порядке.

— Спасибо вам, Забуза-сенсей! — искренне поблагодарила его Хикари. — Мы обязательно сделаем всё, что в наших силах.

— Рассчитываю на вас, — кивнул он. — Ладно, пожалуй, не буду вас больше задерживать.

Он развернулся на пятках, собираясь уйти, как вдруг Наруто окликнул его:

— Забуза-сенсей, а куда отвезли раненых?

Момочи поднял бровь.

— Хочешь повидаться с Саске?

— Нет, с Гаарой.

Теперь Момочи поднял и вторую бровь.

— Ну, раз так, то пойдём провожу.

Наруто тут же вылез из-за стола, махнул сокомандникам на прощание и отправился с сенсеем. Тот вывел его обратно к арене, а потом, у самого входа на трибуны, резко повернул вправо. Намикадзе-Узумаки последовал за ним.

Палата, к которой привёл его Забуза, выглядела совершенно по-обычному: белый потолок, белые стены, белые занавески и белая кровать. Только Гаара ярким пятном выделялся в этом царстве белого цвета.

Оставив сенсея по ту сторону дверей в коридоре, Наруто вошёл внутрь. В палате никого, кроме уже очнувшегося Гаары, не было. Собаку но бесцельно смотрел в потолок, а из его руки торчала трубка, ведущая к капельнице.

— Ты как себя чувствуешь? — осторожно спросил Наруто. Гаара лениво мазнул по нему взглядом.

— Лучше, чем когда-либо до этого. Я не ощущаю присутствия Шукаку, а эти врачи вкололи мне что-то, и теперь мне даже двигаться лень.

— Ага, успокоительное для тебя и твоего питомца, — насмешливо фыркнул Курама в подсознании Наруто. Мальчик мысленно шикнул на него, призывая заткнуться.

— Слушай, Гаара, мы не очень хорошо начали наше знакомство. Давай попробуем ещё раз? Меня зовут Узумаки Наруто, приятно познакомиться! — Мальчик протянул Гааре руку, но тот не спешил реагировать.

— Зачем? — наконец спросил он.

— Что «зачем»?

— Зачем ты разговариваешь со мной? Зачем хочешь подружиться? Я монстр, и ты такой же.

— Но разве это не та причина, по которой мы должны держаться вместе? — искренне спросил Наруто. — Между нами гораздо больше общего, чем ты думаешь. Сам посуди. Мы с тобой — нелюбимые сыновья правителей деревни, в детстве мы оба были невероятно одиноки. Более того, в нас обоих запечатаны биджу.

— Но ты не стал таким, как я, — мотнул головой Гаара. — Твой отец не пытался тебя убить, а твоя сестра не боится тебя до дрожи в коленях. Я очнулся ещё пятнадцать минут назад, но ты первый, кто пришёл навестить меня.

Наруто прикусил язык, рассеянно почесав макушку. В миг ему стало как-то неловко.

— Думаю, да, мы всё же несколько различаемся, но разве это не к лучшему? Мы похожи, но вместе с тем мы разные. Боюсь, будь мы с тобой абсолютно одинаковыми, мы бы возненавидели друг друга с первого взгляда, — посмеялся он. А затем его голос резко стал грустным: — Знаешь, какое-то время я тоже ненавидел всех, кто меня окружает. Меня бесили их взгляды, их манера общения, сам их вид. Я проклинал отца каждый день, ненавидел мать и презирал сестру. Не сказать, что теперь я воспылал к ним особой любовью, но всё же стал относиться несколько прохладнее. Я просто перестал считать их своими близкими людьми. Возможно, такая тактика поможет и тебе.

— А что было потом? — внезапно спросил Гаара. Наруто недоумевающе взглянул на него. — Ты сказал «какое-то время». А что было потом?

— А, ну… Потом я познакомился с Курамой — так зовут биджу, запечатанного во мне. Мы стали неплохими друзьями. Он — мой первый друг, тот, благодаря кому я не впал в ненависть и отчаяние. Когда-то Курама пришёл ко мне на помощь, и сейчас я тоже хочу помочь кому-нибудь, кто страдал так же, как и я.

— И ты выбрал меня, — подвёл итог Гаара.

— Именно. Ты потерялся, как и я когда-то. Ты до сих пор не нашёл своего места в мире. Тебе нужна помощь людей, которые будут о тебе беспокоиться. Тебе нужны друзья, и я готов стать твоим первым другом.

Гаара замолчал, обдумывая слова Наруто. По одному его виду было понятно, что в нём сейчас борется желание найти свой путь с рассудком, твердящем о безопасности давно протоптанной дорожки одиночества.

Намикадзе-Узумаки тяжело вздохнул и поднялся со стула, на котором сидел всё это время.

— Я не требую ответа прямо сейчас. Подумай как следует над моими словами, но не спеши сразу отказываться от них, ладно?

Гаара заторможено кивнул, но взгляд его стал яснее, чем раньше.

— Что ж, тогда я, пожалуй, пойду, а то скоро полуфинал. Поболей за меня! — И с этими словами он вышел из палаты.

Решив, что, раз уж он оказался в больничном отделении, мальчик отправился навестить Саске. Он не знал, что хочет сказать Учихе, но просто хотел хотя бы удостовериться, что с ним всё в порядке — во время экзамена Саске бился так отчаянно, что у любого, кто знал причину его поступков, сердце обливалось кровью.

Наруто подошёл к палате Саске, но там его встретил Учиха Итачи и пара снующих туда-сюда медсестёр. Намикадзе-Узумаки нахмурился и подошёл к Итачи. Забуза следовал за ним тенью.

— Что случилось? Почему такой переполох? — спросил мальчик. Итачи опустил на него взгляд и чуть улыбнулся, но улыбка эта была вымученной.

— Ничего такого, просто Саске немного поплохело. Тебе лучше уйти отсюда, скоро уже полуфинал начнётся.

Наруто нахмурился, но кивнул и послушался Итачи — уж больно нервным и бледным тот выглядел. Это мальчику не понравилось. Он отошёл на пару шагов от Учихи и направился вдоль по коридору. В тот самый момент, когда он проходил мимо двери в комнату Саске, Наруто использовал все свои способности сенсора.

Его кровь будто бы застыла в жилах. Мальчик едва заметно вздрогнул, но заставил себя идти дальше. Из палаты Саске исходила отвратительная чакра, чем-то похожая на ту, что принадлежала биджу. От неё так и веяло опасностью и чем-то отвратительно склизким.

Наруто тяжело сглотнул, и это не осталось незамеченным Забузой.

— Чья это чакра? — мысленно спросил Намикадзе-Узумаки.

— Точно сказать не могу, — начал Курама, — но в прошлом, когда я ещё был запечатан в Кушине, я встречал человека с похожей чакрой. Его звали Орочимару.

— Один из трёх Саннинов? Но почему его чакра исходит из палаты Саске?

— Не знаю, но вряд ли он сделал что-то хорошее. Просто держись от Орочимару подальше, — посоветовал Лис, и Наруто мысленно кивнул ему.

Они вышли обратно к арене, и Забуза покинул Наруто, оставляя его одного. Мальчик же, пожав плечами, направился к комнате отдыха, где оставил своих сокомандников. По пути ему встретились Темари и Канкуро, которые о чём-то переговаривались. Наруто остановился прямо напротив них, перегораживая им проход.

— Что-то случилось? — спросила Темари.

— Ничего особенного, просто навестите Гаару. Ему там довольно одиноко, — ответил Наруто и прежде, чем брат с сестрой успели что-то спросить у него, поспешил скрыться за поворотом. Однако и там его поджидал сюрприз в виде Менмы, чьи глаза горели огнём предвкушения.

— Хэй, Наруто, давай выясним, кто сильнее! — с запалом произнесла она. Мальчик кивнул ей.

— Мы сражаемся первыми, так что постарайся не опаздывать, как твой товарищ.

Менма тут же задохнулась от возмущения, что не могло не рассмешить Наруто. Подавив смешок, он всё-таки вышел к своим сокомандникам, которые немного лениво обсуждали, чем займутся по возвращению в деревню.

Наруто приземлился рядом с Хаку, локтём опираясь на его плечо и широко улыбаясь. После встречи с Менмой его настроение отчего-то поднялось, и мальчик всеми правдами и неправдами подавлял мысль о том, что причиной этому была именно сестра.

Он не хотел её видеть и не хотел с ней общаться. Может быть в их отношениях Менма и была жертвой обстоятельств, находясь под неустанным присмотром родителей, и Наруто, по-хорошему, следовало бы простить её за всё, что случилось в прошлом, но он не хотел. Ещё давным-давно Намикадзе-Узумаки решил оставить все отношения с родственниками в прошлом, так к чему возобновлять их вновь?

«Нельзя позволять чувствам взять верх над разумом, нельзя их прощать. Прошлое должно остаться в прошлом. Мне всё это не нужно», — мысленно уверял себя он.

Стараясь отвлечься, Наруто рассказал сокомандникам о своей встрече с Гаарой. Хикари поддержала его решение подружиться с Собаку но; Хаку же, который до сих пор ощущал лёгкое недовольство из-за своей победы, просто пожал плечами.

— Дело твоё, — просто сказал он.

Наконец, время, выделенное на отдых, подошло к концу. Прозвучал первый сигнал, говорящий о том, что экзаменуемым и зрителям пора вернуться на свои места.

Наруто ощущал лёгкий мандраж. С самой академии он соперничал с Саске, и сегодня смог доказать, что он сильнее Учихи. От одной мысли об этом кружилась голова. Однако было у Наруто ещё одно соперничество, более суровое и неприятное — соперничество с Менмой. Вряд ли сама Менма воспринимала их отношения в подобном ключе, но сам Наруто всегда боролся с ней за всё, что только мог: за внимание родителей, за хорошие оценки, за похвалу. Он тренировался как проклятый, чтобы отец признал его успехи, чтобы его признали достойным сыном, но этого никогда не происходило. Однако сегодня он наконец-то сможет показать Минато и всей своей семье, что он силён и что от него зря отреклись. Одна мысль об этом будоражила.

Прозвучал второй сигнал, повествующий, что до начала осталось всего пять минут. Наруто принялся потихоньку разминать мышцы, потягиваясь и делая наклоны.

Наконец, прозвучал третий сигнал, и Хаяте Гекко напомнил зрителям и экзаменующимся, что их ждёт в полуфинале, а затем вызвал Наруто и Менму на арену.

— Удачи тебе, — шепнул Хаку.

— Ты справишься, — подбодрила Хикари.

Наруто благодарно кивнул друзьям и спустился вниз. Вскоре к нему присоединилась Менма, и они встали друг напротив друга. Девочка чуть ли не испепеляла Наруто глазами, мальчик же слегка улыбнулся и кинул быстрый взгляд на Минато. Жёлтая Молния сидел на своём месте, подперев голову руками и чуть нахмурившись. Что удивительно — так это то, что Наруто не слышал подбадривающие крики Кушины, хотя заметил её в толпе зрителей.

— Вы готовы? — спросил Хаяте. Оба генина кивнули. — Тогда начинаем! — И отпрыгнул в сторону. Наруто и Менма последовали его примеру, увеличивая расстояние между собой, но не делая первый шаг, чтобы напасть.

Наруто знал — у сестры припасены какие-то тузы в рукаве. Как минимум, она может создать вокруг себя барьер, защищающий от физических атак, как делала это во время боя с Канкуро. Подобное развитие событий было бы нежелательным, хотя Наруто догадывался, что против атак, основанных на чакре, этот барьер бесполезен.

И всё же первой начала Менма, достав кунай и порезав им палец. В пару секунд она кровью нарисовала на своей кофте барьер, — как и предсказывал Наруто — а затем сорвалась с места, нападая. Мальчик уклонился от первой атаки и поставил подножку. Менма споткнулась, но не упала, ловко разворачиваясь в воздухе и нанося удар ногой, который Наруто сумел заблокировать. Он перехватил сестру за щиколотку, сжимая её настолько сильно, что мог бы сломать её, и отбросил в сторону. Как Наруто и ожидал, Менма даже не поранилась — барьер защитил её от травм. Тогда генин сложил несколько печатей, создавая вокруг себя воздушные острия и направляя их в Менму. Их было так много, что она просто не могла увернуться от всего сразу, и пара атак всё же попала ей по рукам, боку и ноге. Наруто довольно усмехнулся, подмечая, что его теория была права и барьер не спасает от атак чакрой. Впрочем, именно они и были у него развиты лучше всего. Таким образом, для Наруто барьер не представлял особой трудности или непреодолимого препятствия.

Кажется, Менма тоже это поняла, а потому начала действовать обдуманнее. Сперва она кинула в Наруто несколько кунаев, явно прощупывая почву. Мальчик отбил их все и даже вернул Менме парочку. Тогда девочка начала складывать печати. Наруто не узнавал последовательность, но был готов ко всему, начиная с того, что на него обрушится целый воздушный поток, и заканчивая тем, что Менма воздвигнет новый барьер.

Вместо этого она достала из нагрудного кармана небольшой свиток и приложила к нему ладонь, распечатывая содержимое. Тут же на Наруто понеслось несколько молний, от одной из которых он не успел увернуться. А затем, ни секунды не медля, Менма распечатала новый свиток, и из него на землю потекла грязь, засасывающая всё вокруг в себя. Намикадзе-Узумаки пришлось срочно перемещаться на другую часть поля боя, но грязь стремительно продвигалась и к нему.

— Если так пойдёт и дальше, то вся земля покроется этой грязью, — заметил в подсознании Курамы.

— Чёрт, а если раскидать её ветром? — предложил Наруто, тут же складывая печати: — Футон: вихревой шторм!

Вокруг мальчика засвистели потоки ветра, создавая небольшой вихрь, который вонзился в небо, раскидывая куски грязи во все стороны. Это помогло очистить небольшую территорию, но всё равно оставалось бесполезным занятием: пока Менма стояла на свитке, новая грязь всё прибывала и прибывала. А это значило, что надо убрать Менму с этого свитка.

Наруто создал ещё один воздушный вихрь, и пока его потоки и разлетающаяся во все стороны грязь скрывала мальчика от глаз Менмы, он создал клона и превратил его в неприметный листок с дерева, кладя рядом с собой.

Вихрь утих, и Намикадзе-Узумаки резко побежал в сторону, намереваясь привлечь к себе внимание Менмы. У него получилось. Пока Менма осторожно поворачивалась лицом к Наруто, который уже пробежал полукруг, лист обратно превратился в клона, который принялся складывать печати. Наруто вновь создал вихрь, пока его клон — вакуумные пули.

Отвлечённая на технику оригинала, Менма совершенно не заметила клона. Пули, прилетевшие ей прямо в спину, затылок и под коленки, стали для неё неожиданностью. Девочка повалилась на землю, и грязь перестала прибывать. Тогда клон послал несколько ветряных лезвий, и они порвали свиток Менмы в клочья. Сразу после этого Наруто создал огромную волну воды, которая затопила землю. Грязь больше не была помехой для мальчика.

Он приблизился к Менме, которая успела подняться на ноги, и навязал ей ближний бой. Пусть физические атаки и не приносили девочке никакого урона, Наруто своими действиями лишил её возможности восстановить дыхание после внезапного падения. Кроме того, Намикадзе поддалась панике, что в свою очередь лишило её возможности трезво оценивать ситуацию.

Наруто нападал всё яростнее, стараясь концентрировать больше чакры в собственных руках и ногах, и в какой-то момент это помогло! Барьер поглощал только физический урон, но не тот, что наносился чакрой. Он не мог защитить Менму от кулаков, в которых сконцентрирована чакра, а потому вскоре рука девочки оказалась сломана.

— Ого, а ты силён! — восхитилась Менма, пытаясь уворачиваться, не обращая внимания на боль, что выходило у неё, откровенно говоря, так себе.

Вскоре Наруто принялся теснить сестру, нанося ей всё больше и больше ударов, но не позволяя увеличить расстояние между ними. Наконец, Менма выдохлась и упала на одно колено. Наруто тут же поспешил заключить её в водную тюрьму, из которой без посторонней помощи она уже не могла выбраться.

Экзаменатор довольно скоро оценил ситуацию и объявил Наруто победителем. Только после этого мальчик отпустил сестру.

— В следующий раз я выиграю, — мрачно пообещала она, держась за больную руку.

— Ну-ну, — в тон ей ответил Наруто.

Девочка цыкнула и отправилась к медикам. Наруто бросил взгляд на зрительское ложе и заметил, как мелькнули алые волосы его матери — та явно спешила к Менме узнать о её состоянии. Тогда Наруто перевёл взгляд на Минато, но ни по выражению его лица, ни по его позе так и не смог понять, о чём же сейчас думает отец и что он испытывает.

В конце концов, Наруто просто поднялся к остальным экзаменуемым, принимая поздравления от них.

— Хьюга Хината против Учихи Мамору, — тем временем объявил Хаяте Гекко. Когда оба названных генина спустились к нему, он кивнул им обоим. — Начинаем!

Хината тут же активировала бьякуган, а Мамору — шаринган. Несмотря на то, что эта парочка обладала поистине выдающимися додзюцу, Наруто с самого начала мог сказать, кто победит. Хината не была слабой куноичи, но по выносливости, силе и боевому опыту явно уступала Мамору. Наруто знал, что последний победит.

Так и оказалось. На бой ушло не более двух минут: сперва Хината пыталась противостоять и даже применила несколько клановых техник, но не рассчитала свои возможности, из-за чего оказалась в ловушке. Мамору было достаточно одного взгляда девочки, чтобы погрузить её в иллюзию. В тот же миг Хината упала на землю, и Мамору был объявлен победителем.

Бой Хикари и Хаку оказался чуть длиннее. Хаку, как и Мамору, был сильнее своей оппонентки, однако, в отличие от Хинаты, у Хикари было преимущество. Во-первых, она была хорошо знакома со стилем боя Юки, а во-вторых, она имела доступ к его сознанию. Последнее-то и сыграло ключевую роль в её победе.

Экзаменатор только-только объявил начало их матча, Хаку только-только достал сенбоны, как Хикари воспользовалась клановой техникой, объединяя их сознания и транслируя Хаку свои мысли. Наруто не знал, что конкретно Сёдзё передавала своему другу, но поначалу тот сильно морщился и даже пытался продолжать бой, тесня Хикари, но в какой-то момент всё же не сдержался и схватился за голову, падая на землю.

— Ты можешь просто признать поражение, и я отпущу тебя, — самодовольно пропела девочка. Хаку стиснул зубы и попытался было встать, но подвергся новой, ещё более сильной атаки, из-за чего повалился на землю, а с его губ сорвался короткий вскрик.

Хаку так и не признал поражение, он просто потерял сознание — настолько сильной была его головная боль.

— Хм, таким образом, — прокашлялся экзаменатор, — в финал проходят трое: Учиха Мамору, Узумаки Наруто и Хикари Сёдзё. Теперь каждому из вас предстоит двухсторонний бой. Вам запрещено объединяться в команды. Как только двое участников выбывают, оставшийся объявляется победителем.

Правила были довольно простыми, а ограничений практически не было. Наруто постарался сразу продумать тактику своих противников. Мамору, очевидно, сперва попытается вырубить Хикари, а потом возьмётся за Наруто. Что касается Хикари, то она оставит Мамору на Наруто в надежде, что победит Наруто, а потом вырубит его с помощью той же техники, которой вырубила Хаку.

Намикадзе-Узумаки цыкнул: как ни крути, его положение было незавидным.

Первым напал Учиха. Он создал несколько огненных шаров, которые пустил прямиков в Сёдзё. Девочка защитилась каменной стеной, которая после волной пошла на Мамору. Тот уклонился и попытался было сократить расстояние, но тут вмешался Наруто, перехватывая чужую руку и ударом ноги в живот отбрасывая Учиху куда подальше. А в следующее мгновение земля под Наруто вздрогнула, и его засосало под землю — так, что на поверхности осталась одна только голова.

— Хикари! — разозлился мальчик.

— Ничего не знаю, — пожала плечами Сёдзё, — бой есть бой, сейчас ты мне не друг, а противник.

Наруто проклял своё благородство, которое заставило его выйти вперёд и помочь сокоманднице. Пока Намикадзе-Узумаки пытался выбраться из плена, прямо перед ним развернулась схватка между Мамору и Хикари. Первый навязал ближний бой в попытке заставить оппонентку посмотреть в его глаза, чтобы наслать на неё иллюзию, вторая же этот ближний бой с радостью приняла, пытаясь коснуться противника ладонью и поставить на него печать. Ни у того, ни у другой ничего не получалось. Более того, в пылу битвы они будто совсем позабыли про Наруто, что мальчику было только на руку — он успешно выбрался из заточения под землёй, но пока не спешил нападать, наблюдая за чужой дракой.

Намикадзе-Узумаки подыскивал идеальный момент, чтобы вступить в бой: момент, когда кто-то из противников отвлечётся или совсем забудется в пылу драки. И этот момент наконец-то настал. Хикари настолько была уверена, что её земляная тюрьма до сих пор сдерживает Наруто, что совсем перестала обращать на него внимание, сосредоточившись на одном только Мамору. Наруто воспользовался моментом, создал клона и, когда девочка увернулась от атаки, перекатившись назад, резко схватил её за заднюю сторону шеи и послал потоки своей чакры по чужим каналам. Хикари вскрикнула от боли, попыталась было освободиться от хватки, но не смогла.

— Бой есть бой, сейчас ты мне не друг, а противник, — вернул ей её же фразу Наруто и ловким ударом вырубил девочку. Та упала на землю.

— Довольно жестоко ты поступил со своей подругой, — заметил Мамору, пока Хаяте забирал бессознательную девочку.

— Ничего такого, что противоречило бы правилам или что она бы не поняла, — просто ответил Наруто.

Теперь они остались вдвоём на арене.

— Этот чертёнок — младший брат Учихи Шисуи. Ни в коем случае не давай ему посмотреть тебе в глаза, — напомнил Курама. В ответ Наруто кивнул, мол, помню.

Сперва они какое-то время ходили по кругу, ожидая, кто же первым нападёт. Зрители, не понимающие ситуацию, принялись недоумённо перешёптываться.

Наконец, первым напал Наруто, кинув кунаи. Мамору отбил их, а затем сложил печати и послал в Наруто огненный шар. Мальчик защитился стеной из воды, которая в миг превратилась в острые водяные пули, полетевшие прямо в противника. Тот принялся отскакивать всё дальше и дальше в сторону, пока, наконец, атаки не прекратились. Тогда Наруто сложил печати Кролика, Свиньи и Овцы, и вокруг Учихи образовались огненные линии, всё приближающиеся и приближающиеся к нему. В последний момент Мамору подпрыгнул в воздух, уворачиваясь от атаки, но сандалии ему всё же подпалило.

Учиха не остался в долгу, и в следующий миг в Наруто полетела новая огненная техника, которая была всё так же поглощена стеной воды. Намикадзе-Узумаки вновь повторил свой трюк с водяными пулями.

Мамору был довольно вертким и неудобным противником. С помощью шарингана он мог предугадывать атаки, что лишь усложняло сражение с ним.

Наруто сложил несколько печатей, выпуская из своего рта новый поток воды, который расползся по земле густоватой субстанцией. Противник, наступив в эту субстанцию, более не мог шевельнуться и оказывался приклеенным к земле.

Учиха не знал об этом, а потому смело наступил на воду, за что и поплатился: Наруто тут же оказался рядом с ним, нанося первый удар ногой. Мамору не мог увернуться от него, но смог заблокировать, выставив на защиту предплечье. Тогда Наруто атаковал с другой стороны, а затем призвал клона и напал вместе с ним.

Мамору не просто так считался гением и был признан главой клана: он смог одновременно отбросить от себя всех клонов вместе с оригиналом и в выкроенные секунды времени сложил несколько печатей, создавая вокруг себя огненный вихрь. С громким хлопком клоны исчезли, а оригинальный Наруто обжёг себе руку. Водяная ловушка испарилась.

Мамору тут же перешел в атаку, создавая огненные шары, а вслед за ними — огненный всплеск, который пришёлся Наруто прямиком по груди. Мальчик вытер струйку крови с подбородка, отпрыгнул назад и поднял вверх руку, концентрируя в ней чакру. Остатки воды, находившиеся на земле, закрутились вихрем, формируясь в шар над головой Наруто, чтобы в следующий миг извернуться в воздухе и полететь на Мамору, раскрывая пасть.

Учиха атаковал было атакующую его водяную голову огнём, но атаки не принесли никакого результата — техника постоянно подпитывалась чакрой Наруто, и новая вода в мгновение ока заменяла испарившуюся.

Тогда Мамору бросился в сторону, но голова последовала за ней. Они ещё какое-то время играли в догонялки, пока Учиха не решил попробовать атаковать самого Наруто, но тут Намикадзе-Узумаки создал вторую водяную пасть, которой в этот раз удалось поймать генина в свою ловушку.

Мамору попытался было вырваться из ней, но вода не отпускала. Две пасти слились в одну большую, резко перемещаясь то туда, то сюда.

Когда Учиха начал терять сознание, Наруто вошёл в собственную технику и вырубил противника точным ударом по челюсти. Водяная техника наконец-то испарилась, обрушиваясь на землю небольшим водопадом.

Мокрый и уставший, Наруто стоял над поверженным противником, ощущая, как к горлу поднимается недавно съеденный пирожок: даже несмотря на всю выносливость Узумаки и их невероятное количество чакры, Наруто умудрился дойти до предела, и сейчас он стоял на ногах только благодаря ослиному упрямству.

— Учиха Мамору повержен. Таким образом, в этом году победителем экзамена на чуунина объявляется Узумаки Наруто, — объявил Хаяте Гекко, и зрители взорвались от восторга: они кричали, свистели и никак не хотели утихать.

Наруто широко улыбнулся, ощущая одновременно и вселенскую усталость, и невероятную радость. Где-то среди зрителей Забуза показал ему большой палец, Хикари, пришедшая в себя, радостно подпрыгивала, Хаку рядом с ней чуть сдержанней кивнул головой. Наруто поднял взгляд прямиком на ложе Хокаге, и на долю секунды ему показалось, что отец улыбнулся ему, но в следующий момент на его лице появилась маска отчуждённости, и мальчик не мог понять, показалось ему это или нет.

Минато встал со всего места и в один прыжок спустился на арену. Он произнёс короткую поздравительную речь и торжественно протянул Наруто жилет чуунина Скрытого Тумана. Мальчик принял его, благодарно кивнув отцу.

— Также я хочу заметить, — заговорил Минато, когда страсти немного поутихли, — что, помимо Узумаки Наруто, ещё несколько генинов получают сегодня ранг чуунинов. Важно понимать, что на этом экзамене мы оценивали не только силу генинов, но и их умения, смекалку и склад ума. Таким образом, Хикари Сёдзё, Учиха Мамору и Шикамару Нара также получают свои жилеты и новый ранг. Прошу их спуститься вниз.

Наруто заметил, как от удивления и несправедливости вытянулось лицо Хаку — единственного из их команды, кто остался генином. Хокаге передал всем троим их новые жилеты под аплодисменты зрителей и их недоумённые перешёптывания.

Сам Наруто прекрасно понимал, почему эта троица также стала чуунинами. Хикари, несмотря на проигрыш в финале, хватило смелости и смекалки использовать своё преимущество перед Хаку, чтобы одолеть его. Шикамару прекрасно проанализировал ситуацию во время боя с Хинатой, но позволил ей выиграть, прекрасно понимая, когда важно сдаться. Мамору же показал неплохое тактическое мышление в сражении против Хинаты и Наруто, а также продемонстрировал свою силу.

Таким образом, были отобраны генины, прошедшие экзамен в этом году и получившие новый ранг.

Вечером всех генинов, участвующих в третьем этапе экзамена, ожидал небольшой банкет. На нём появились все: и те, кто кто выбыл ещё во время отборочных боёв, и те, кто ещё днём лежал в больнице.

На еду и угощения не поскупились: столы просто ломились от еды.

Наруто, заняв место рядом с Хикари, грыз яблоко, с интересом наблюдая за тем, как Хаку и Канкуро о чём-то разговаривают неподалёку. Что между этими двумя может быть общего, Наруто ну никак не мог понять, а оттого ему было крайне любопытно.

— Небось оба недовольны тем, что остались в генинах, — хихикнула Сёдзё. — Подумать только, наш гений Хаку — и не сдал экзамен, продув мне!

— Смотри, а то на обратном пути будет злорадствовать над тобой, когда тебя вновь затошнит, — заметил парень. Хикари скривилась.

Внезапно стул совсем рядом отодвинулся. Наруто обернулся, встречаясь взглядом с Гаарой. Тот выглядел немного напряжённым, но атмосфера вокруг парня была доброжелательнее, чем перед третьим этапом экзамена. Намикадзе-Узумаки улыбнулся.

— Как раны? Пришёл в себя?

Гаара кивнул.

— То, что ты тогда сказал, — внезапно начал он, и Наруто весь подобрался, припоминая последний разговор. — Каково это — быть друзьями? Дружить с кем-то?

— О, это очень здорово. Друг всегда готов помочь и поддержать, с ним весело проводить время и есть куча общих тем для разговоров. Ему можно рассказать все свои секреты и не бояться, что он кому-нибудь их выдаст. А ещё с ним можно поесть свежего рамена. — На последней фразе Хикари прыснула.

— А ты что, хочешь подружиться с нами? — весело спросила она, но в её голосе была капля настороженности — девочка ещё не отошла от произошедшего на арене.

— Нет, — холодно отозвался Гаара. А затем внезапно добавил: — С Наруто. Хочу подружиться с Наруто. Но… Мы из разных деревень. Как нам в таком случае поесть рамен?

В этот раз засмеялся Наруто. Собаку но удивлённо уставился на него, не понимая, что такого смешного сказал, но парень лишь покачал головой. Он чуть улыбнулся и попросил подождать его буквально минуту, после чего встал из-за стола.

Хикари и Гаара остались одни, и между ними повисло неловкое молчание. Первая не знала, о чём вообще можно разговаривать с этим человеком, а второму это было неинтересно: куда больше его волновали собственные мысли и метания на тему того, а правильно ли он поступил или зря поддался глупому порыву?

Вскоре вернулся Наруто, держащий на подносе три миски с кацудоном.

— Рамена здесь, конечно, нет, но вот кацудон есть, — улыбнулся он, расставляя миски. — С друзьями же можно не только лапшу есть!

Гаара сначала непонимающе моргнул, а потом едва заметно улыбнулся. Впервые за много лет он ощутил тепло в сердце, и это было поразительно — раньше ему казалось, что он напрочь разучился что-либо чувствовать, кроме боли, гнева и ненависти. Однако, как оказалось, это было совершенно не так.

— Ну, приятного аппетита! — воскликнул Наруто, разделяя бамбуковые палочки и подхватывая кусок нарезанной котлеты.

— Приятного! — кивнула Хикари, берясь за рис под котлетой.

— Приятного… — неуверенно повторил Гаара.

Какое-то время за их столом раздавалось только громкое чавканье, да и то — от Наруто. Хикари ела куда культурнее, но часто дула на слишком горячий рис. А вот Гаара ел маленькими кусочками, неторопливо прожёвывая каждый.

Намикадзе-Узумаки закончил с едой первым, а потому принялся рассказывать одну из забавных историй, что произошли с ним в Академии. Хикари слушала вполуха — эту историю Наруто ей рассказывал трижды. А вот Собаку но чуть ли не впитывал каждое слово, кивая на особо эмоциональных моментах.

Когда первый рассказ закончился, пришла очередь для второго, а вслед за этим — для третьего. К тому моменту отужиновшая Хикари покинула их компанию, отправившись на поиски Хаку, а Наруто всё продолжал говорить.

— Вы когда покидаете Коноху? — внезапно спросил он.

— Хм, — Гаара задумался. — Через пару дней, как только все формальности будут соблюдены. А вы?

— Тоже где-то так. Может, скооперируемся и вместе пойдём?

— Нам в разные стороны, — напомнил Гаара.

— Да, но какое-то время нам в одну.

В итоге парень на предложение согласился, и его совершенно не волновало, что остальной его команде такое решение может не понравиться — он привык командовать и быть главным, оттесняя даже Баки.

Празднование завершилось поздно вечером, и уставшая четвёртая команда завалилась в номер без сил, тут же разбредаясь по кроватям. Наруто отрубился практически моментально, так и не договорив с Курамой, на что Лис фыркнул, но никак не стал комментировать: привык уже во время тренировок Наруто, когда тому даже языком шевелить было тяжело.

Естественно, что на следующее утро команда встала крайне поздно, а самым бодрым и свежим выглядел Забуза, который не переставал ухмыляться во весь рот. За завтраком он сердечно поздравил Наруто с Хикари с победой, объявив, что те выиграли ему несколько тысяч йен — Момочи принимал самое активное участие в ставках.

Единственным, кто не оправдал его ожидания, был Хаку.

— Да не расстраивайся ты так, — похлопал он парня по спине. — В этом году конкуренция была жёсткой, а Хикари слишком хорошо выучила твою модель поведения. Не боись, я могу в любой момент написать Мей рекомендательное письмо, и она повысит тебя до чуунина.

— Нет, — отказался Хаку, — я хочу сам попробовать ещё раз. Я стану чуунином собственными силами, а не благодаря какому-то письму.

— Отличный настрой! — похвалил его доселе молчавший Ягура.

— Мы будем болеть за тебя, — улыбнулся Наруто. — Так что постарайся поскорее нагнать нас.

— Вот-вот, — поддакнула Хикари. — Ты слишком талантлив для того, чтобы сдавать этот несчастный экзамен больше, чем два раза.

Хаку повеселел, а его глаза сверкнули.

— Не расслабляйтесь, а то я вас в миг догоню и обгоню, — шутливо пригрозил он.

После завтрака у всех было свободное время. Хикари тут же засобиралась, оделась покрасивее и вылетела из номера. Как сообщил всезнающий Ягура, отправилась на свидание с каким-то парнем из Конохи. Хаку, услышав об этом, чуть нахмурился, но более ничем себя не выдал, предпочтя запереться в комнате. Наруто хотел было последовать его примеру, но ему не дал Забуза, вытолкав обоих парней на улицу.

Намикадзе-Узумаки горестно вздохнул: бродить по отвратительной его сердцу деревне не хотелось от слова «совсем», но разве у него был выбор? Хаку выглядел таким же недовольным.

— Ну, устрой экскурсию, — внезапно произнёс Юки. — Где тут у вас что?

— «У вас»?

— Ну, у них, — поправился парень.

Наруто задумался: куда бы повести друга в первую очередь?

Гора с лицами Хокаге сама собой приковала взгляд. Библиотека звучала очень даже неплохо, учитывая тот факт, что Хаку мог бы что-нибудь полезное там подчерпнуть. И если уж не новые техники, то просто какую-нибудь информацию для всестороннего развития.

Самому Юки библиотека очень даже понравилась, и он, сказав, что до вечера его можно не ждать, набрал несколько книг и засел с ними за ближайшим столом. Наруто на это лишь пожал плечами. Составлять другу компанию не хотелось — у Намикадзе-Узумаки совсем не было настроения для чтения.

В голову пришла мысль навестить Гаару и попытаться сдружиться с ним ещё сильнее, а потому Наруто поспешил покинуть библиотеку, спускаясь с горы и вплетаясь прямиком в оживлённые улочки Конохи.

Та за несколько лет практически не изменилась: всё те же дома, те же вывески на магазинах и те же люди. Последних, правда, стало в разы больше, поскольку в Коноху прибыло огромное количество туристов, чтобы посмотреть на финал экзамена.

Некоторые люди узнавали Наруто на улице, поздравляя с победой. Наруто кивал им в ответ, чувствуя себя неуютно из-за такого внимания.

Но не успел парень далеко уйти, как внезапно, словно из ниоткуда, перед ним выросла Менма. Она сначала удивлённо распахнула глаза, потом улыбнулась и резко обняла брата, стискивая его. Наруто опешил от такого и на автомате легонько похлопал её по спине, едва ли не слыша, как скрипят его кости под натиском слишком уж оживлённой и взбудораженной сестры.

— А я и не ожидала тебя тут встретить! Хотела подойти ещё вчера, но меня пугал этот Гаара, — она слегка поёжилась, отстраняясь от парня.

Намикадзе-Узумаки мог лишь поражаться такому напору со стороны Менмы: казалось бы, он столько раз её отталкивал, язвил ей и выстраивал между ними дистанцию, а та всё равно искала встречи с ним, радовалась его появлению и не переставала улыбаться.

Сердце Наруто заныло от тоски. Интересно, а сложись их жизнь иначе, относись отец с матерью к нему по-другому, то могли бы они с Менмой быть не разлей вода? Смог бы он исполнить мечту сестры и всегда быть рядом? Защищать?

Наруто, к сожалению, не знал ответы на эти вопросы, и не позволял себе даже задуматься о них, иначе будет слишком много бесполезных сожалений, на которые у него не было ни сил, ни времени.

— Правильно мыслишь, — согласился с ним Курама. — Менма неплохая, но сожаления о том, что могло бы быть, раздавят тебя.

Намикадзе-Узумаки был с этим согласен.

— О, мы с Гаарой вроде как нашли общий язык. Но, к слову, обнимать было не за чем, — чуть кивнул Наруто, вспоминая о том, что по официальной версии он забыл своё прошлое. — Мы всё же не так давно знакомы, тебя могут неправильно понять.

Менма обиженно поджала губы, но не стала противиться.

— Извини. Я просто… на эмоциях. Знаешь, мы с тобой неплохо общались, когда ты жил в Конохе.

— Не помню этого, прости, — развёл руками парень. — Мы были друзьями?

— Не близкими, но… что-то вроде того, — согласилась девушка. А затем улыбнулась, прогоняя всякую грусть с лица: — А куда ты? Хочешь, провожу? Я тут всё знаю! А то тут дороги порой такие запутанные — просто жуть!

Настойчивости Менмы не было конца и края, и в конечном итоге Наруто сдался:

— Мне надо к гостинице, где остановилась команда из Песка.

Девочка на пару секунд задумалась, а затем кивнула, тут же рукой указывая путь. Теперь они шли вдвоём, практически нога в ногу, и всё это так напоминало годы обучения в Академии в Конохе, что на пару мгновений Наруто прошибла ностальгия.

— Не время для этого, — фыркнул Лис в подсознании.

Поджав губы, мальчик кивнул. Эх, скорее бы убраться отсюда в такую любимою им Деревню Тумана! Как же он соскучился по прохладе, по серости однообразных домов, по огромным стенам, окружающим резиденцию, и по густому туману, обволакивающим собой всё! В Конохе было слишком свежо, слишком солнечно и слишком тепло. Наруто нуждался в ставшей родной промозглой погоде и серому окружению.

Менма принялась болтать, рассказывая в первых миссиях своей команды, о Саске и Сакуре, о Какаши, о своих тренировках с Джирайей и достижениях. Наруто слушал её вполуха. Конечно, ему было интересно, чем все эти годы жила его сестра, но с другой стороны ему было слишком страшно так много узнавать о ней, ибо он боялся, что старая родственная привязанность вспыхнем в нём вновь.

Внезапно Менма на секунду замерла, а затем сорвалась с места куда-то в сторону. Наруто сильно удивился и поспешил за ней.

— Тадзуна-сан! Инари! — закричала Менма, махая рукой.

Двое, старик и ребёнок, обернулись. Первому на вид было около шестидесяти лет. Его волосы были абсолютно седыми, а зрение — плохим, если судить по очкам на переносице. Но он явно был рабочим человеком: его руки, не скрытые рукавами, были сильными, а мышцы перекатывались под кожей. Тем временем мальчик рядом со стариком был совсем юным, но в его чёрных глаза плескалась совсем не детская серьёзность.

— А! Менма! Здравствуй! — улыбнулся старик, тем временем как мальчик кинулся к ней с объятиями. — А где остальные?

— Саске так и не отошёл после финала, сенсей, наверное, занят чтением нового романа, а Сакура… Не знаю. Может, дома, — пожала плечами девочка. — Кстати, познакомьтесь, это мой… друг. Наруто.

— О, это же тот, который выиграл экзамен! Поздравляю с повышением, парень! — искренне улыбнулся Тадзуна. — Твоя подруга очень сильно помогла мне в своё время, её команда спасла нас от смерти и подарила нашей маленькой стране надежду.

Менма засмущалась, а Наруто почувствовал толику интереса: что же там такое произошло?

И тогда Инари, тот ребёнок, поделился историей. Как оказалось, Тадзуна подал заявку на миссию по сопровождению его в родную Страну Волн. Миссия отошла к седьмой команде, хоть и была С-ранга — немного высоковатого для тех, кто только-только закончил Академию. Но поскольку Хокаге доверял Менме и Какаши, а также хотел проверить, насколько сильна команда его ученика, отправил их на задание. В пути оказалось, что Тадзуна соврал про ранг миссии, но Какаши решил не возвращаться домой, а продолжить путь. Им повстречалось несколько нукенинов и пришлось сразиться против местного магната, пытавшегося саботировать строительство моста. В конечном итоге миссия была выполнена успешно, Гато — взят под арест, а мост соединил Страну Волн с материком.

История была захватывающей и довольно интересной, Наруто слушал её с удовольствием, мысленно отмечая, что его сестра выросла сильным шиноби. Пусть она и не сдала экзамен, она явно была на уровне среднего чуунина. Хотя что ещё можно было ожидать от дочери Хокаге?

Рассказывать о собственных миссиях Наруто не собирался, хотя ему было, чем поделиться: например, историей о том, как их команда одолела недооценившего их нукенина.

— Мы так и не дошли до гостиницы, — напомнил Наруто.

— А, ой! Точно! — воскликнула девушка, хлопая себя ладонью по лбу. — Прости, пожалуйста! Сейчас же пойдём туда!

По-быстрому распрощавшись с друзьями и пообещав ещё встретиться, пока они в Конохе, Менма повела Наруто дальше, принимаясь ворчать, что все последующие последующие задания после миссии в Стране Волн были ужасно скучными и неинтересными — словно Хокаге решил обезопасить детей после столь опасного приключения.

— А каково это — быть дочерью Хокаге? — внезапно спросил Наруто. Для него самого этот вопрос был всё таким же провокационным, как и для Менмы. И пусть этим он причинил ей боль, парню всё равно было интересно услышать ответ.

— Не так весело, как всем кажется, — честно отозвалась девушка, и её плечи чуть поникли. — Знаешь… ты должна быть сильнее всех, учиться лучше всех, знать больше всех, показывать наилучшие результаты. Ты не имеешь права на ошибку. Если оступишься — тебя тут же начнут обсуждать, сравнивать с отцом и матерью в годы их обучения.

А вот это действительно было неприятно. Наруто поджал губы: пусть он сам такого не испытывал — отец сразу дал понять, что ничего от него не ждёт, — он всё же видел груз на плечах Менмы.

— Слышал, ты перескочила несколько классов в Академии, — напомнил Намикадзе-Узумаки.

— О, да, это действительно так! Но это было очень сложно. Мне повезло, что мама обучала меня и… — Она прикусила язык, виновато смотря на собеседника, а тот сделал вид, что не понимает, что случилось. — Впрочем, неважно. Это было сложно, но я справилась. А… как ты учился в Академии? У вас в Кири вроде самая сложная система обучение. Вы ещё с детства проходите стихийную чакру.

Наруто кивнул, соглашаясь. Да, по сравнению с Кири Академия в Конохе было детским садом. Бесклановые ребята, такие как Сакура из команды Менмы, не смогли бы сдать экзамен на чуунина без дополнительных упорных тренировок. Генины Конохи, умевшие и знавшие только то, что им преподали в Академии, только чудом добирались до третьего этапа. Наруто же мысленно удивлялся тому, как они вообще выживали.

«Хотя, если судить по тому, что из бесклановых генином по выпуску стала только Сакура, то всё понятно. Большинство просто не может сдать элементарный экзамен и остаётся на второй год», — мысленно хмыкнул парень.

Наконец, впереди показалась гостиница, в которой поселили команду Песка.

Наруто развернулся к Менме.

— Ну, спасибо, что проводила, а дальше я сам. До встречи!

— Д-да, пока, — немного расстроилась девочка.

Наруто поспешил покинуть её — и так слишком много и долго общался с ней, из-за чего сейчас самому больно и неприятно — голову заполонили мысли о том, что за это время Намикадзе-Узумаки всё же сильно соскучился по сестре.

— Не вешай нос, нам же скоро уходить отсюда, — напомнил Курама. — Лучше отвлекись.

Мальчик кивнул: отвлечься и правда не помешало бы.

Вызнав на рецепшене, где поселилась команда Песка, Наруто отправился на пятый этаж. Удивлённые лица Темари и Баки, когда он спросил Гаару, стоили того, чтобы всё это время подниматься по ступенькам.

Несмотря на то, что Наруто и Гаара хотели выдвинуться из Конохи вместе, у них это не получилось, и команда Песка отправилась на час раньше. Намикадзе-Узумаки, сердечно попрощавшись с Гаарой и договорившись обмениваться с ним письмами, пожелал генинам удачного пути и сам принялся за сборы.

И вот, менее чем за час он был готов идти. Их пропуска были аннулированы прямо у ворот уже знакомыми Наруто Изумо и Котетсу. Их реакция на Наруто была не такой бурной, как когда он переступал порог деревни более месяца назад.

Попрощаться с ними пришла Менма, прихватившая с собой Сакуру и Хинату. Также почему-то пришёл Киба, но, как вскоре оказалось, это с ним Хикари бегала на свидание пару дней назад.

— Серьёзно? Он в твоём вкусе? — спросил Намикадзе-Узумаки, как только они отошли на достаточное расстояние от ворот Конохи.

— Что? — удивилась Сёдзё. — Нет, конечно. Просто заняться было нечем. Захотелось, не знаю, романтики и комплиментов.

— Дай угадаю, в итоге свидание было так себе? — усмехнулся Ягура. — Небось он только о своём псе и говорил.

— На удивление, всё прошло даже неплохо, — не согласилась Хикари. — И вообще, что за интерес к моей личной жизни? Мы с ним из разных деревень. Очевидно же, что мы соперники, а в случае войны можем стать врагами. Я просто хорошо провела время в тот день, но повторять не стала бы.

Наруто пожал плечами, замечая, как осанка Хаку после слов Хикари стала чуть более расслабленной. Намикадзе-Узумаки закатил глаза: всё с этими двумя понятно.

Затем он словил насмешливый взгляд Момочи: тот явно уже давно заметил, что между двумя его подопечными что-то происходит. Наруто мог поклясться, что сенсей делал ставки, как скоро они начнут встречаться.

Они шли около двух часов, когда внезапно ощутили, что что-то не так. В воздухе витала до ужаса знакомая чакра, таящая в себе злобу и ненависть. Курама и Исобу тут же отозвались на эту чакру: их хвосты заметались из стороны в сторону.

— Шукаку! Он пробудился! — воскликнул Курама.

— Гаара! — тут же понял Наруто, оборачиваясь к сокомандникам. — Что-то произошло! Мы должны помочь!

— Да. Быстро вперёд, — тут же кивнул Ягура.

Поле боя оказалось всего в трёх сотнях метров от них. Команда Песка, изрядно потрёпанная, кое-как держалась против двух противников в чёрных плащах и изображением алых облаков на них. Один из противников был на земле, и против него стояли Канкуро и Баки. Второй летел по воздуху, стоя на спине большой белой птицы, и против него сражались Темари с Гаарой. Последний выпустил Шукаку наружу.

— Наруто, Ягура, к Гааре. Успокойте его. Мы же справимся с этим.

Все кивнули, принимая приказ.

Наруто поспешил к Шукаку, взбираясь по его телу наверх, к голове — туда, где, если верить Кураме, находился заснувший Гаара. Вот только добраться он не смог, вынужденный в скором времени спрыгнуть: враг, стоявший на птице, что-то сделал, и в следующую секунду с его рук на голову Однохвостого посыпались глиняные фигурки. Отлетев от биджу на безопасное расстояние, тот сложил печать одной рукой, после чего прогремел взрыв. Песок, из которого состояло тело биджу, полетел во все стороны, заслоняя обзор, но как только тот осел, Наруто увидел живого и здорового Ичиби, который прикрывал себя хвостом.

Рядом с ним уже стоял Ягура, также прикрывающийся от взрывов материализовавшимся хвостом Исобу: если Гаара просто не мог управлять своим перевоплощением, то Ягура овладел силой Исобу и сейчас полностью контролировал новые конечности.

— Ого! Посмотрите, кто заглянул на огонёк! Слышь, Сасори-доно, у нас тут ещё и Трёххвостый! Глава будет в восторге, хм! — закричал парень на птице.

Имя, названное этим человеком, заставило Наруто содрогнуться. Акасуна но Сасори или же Сасори Красных Песков — довольно-таки известный нукенин. О нём он прочёл в специальной «Книге Бинго», которую отыскал в библиотеке Киригакуре после той самой миссии со свитком. Сасори был опасным и опытным противником, а ранить его было практически невозможно — ходили слухи, что он модернизировал своё тело, став живой куклой. Также ходило много слухов о том, что Сасори убил самого Третьего Казекаге, который владел Джитоном — Стихией Магнитного Песка.

Наруто не представлял, как им справиться с таким противником, но верил в силу Забузы и сокомандников: те тоже были не лыком шиты.

А вот им достался, судя по всему, Тсукури Дейдара — нукенин из Скрытого Камня. Он был членом Корпуса Подрывников и обладал стихией Взрыва, что делало его крайне опасным противником. Наруто не знал, как именно Дейдара создавал свои бомбы, но понимал, что всё дело было в небольших глиняных фигурках, которые отступник недавно скинул на Шукаку.

Вот только Однохвостого не волновало, кто был на его стороне, а кто — нет. Для него все были противниками, в том числе и Ягура. Биджу взревел и набросился на Каратачи: из его шеи вырвались песчаные отростки, которые принялись душить парня. Однако, как известно, чем больше хвостов — тем биджу сильнее. Поэтому Ягура двумя материализованными хвостами резко ударил по отросткам Шукаку, уничтожая их.

Тут сверху полетели ещё бомбы.

— Чёрт возьми! — закричал парень, но тут вперёд выскочила Темари, потоком ветра отбрасывая все глиняные фигурки в сторону. — Лучше отдохни. С такими ранами тебе опасно двигаться.

— Нормально, — отозвалась Темари, сплёвывая кровь. — Гаара — мой брат. Я не позволю этим ублюдкам забрать его.

Ягура усмехнулся, довольный ответом.

Тем временем Наруто взбежал по спине Шукаку и кинул несколько кунаев в Дейдару, отвлекая того на себя и не давая ему ещё больше разозлить Однохвостого. Однако уже было поздно: вокруг пасти биджу стала появляться тёмная чакра, которая превратилась в огромный шар. Вскоре шар начал очень быстро уменьшаться и стал чуть больше мяча. Момент! — и Однохвостый проглотил «мячик».

Наруто сглотнул. Это было очень опасно! Надо перенаправить удар на Дейдару!

Намикадзе-Узумаки закричал, привлекая внимание Шукаку к себе и демонстрируя чакру Кьюби. Это оказалось действенным: почуяв чакру самого ненавистного из братьев, Тануки выпустил Бомбу хвостатого прямо в то место, где находился Наруто. Сам мальчик защитился чакрой и поспешил сбежать на землю, но вот Дейдаре пришлось не сладко. Яркий луч, уничтожающий всё на своём пути, задел крыло его птицы, из-за чего нукенин начал быстро терять высоту. Наруто тут же бросился к нему, складывая печати для техники стихии Ветра.

Тсукури был опытным бойцом, а потому ему хватило всего пары секунд, чтобы сориентироваться и отразить чужую атаку, параллельно достроив птице крыло и выровняв её полёт у самой земли. Наруто раздражённо цокнул.

Он уже хотел атаковать подрывника снова, однако…

— Наруто, сделай же что-нибудь! — прокричал Ягура. Три огромных хвоста, что он выпустил сразу после Бомбы хвостатого, не давали Шукаку двигаться. — Я его долго сдерживать не смогу.

— Хорошо! — понял приказ мальчик и, наплевав на Дейдару, бросился к Однохвостому. Сейчас самым главным было успокоить Ичиби, а потом уже и о подрывнике можно будет побеспокоиться.

— Разбуди Гаару. Если Шукаку принял свой обычный облик — значит, его джинчуурики уснул. Ты должен найти его и разбудить, — посоветовал Лис, хмурясь.

— Спасибо, Курама! Что бы я без тебя делал? — усмехнулся Намикадзе-Узумаки.

— Стал бы идиотом и погиб, — ответил Курама, хотя и сам прекрасно понимал, что сейчас не время для шуток.

Наруто промолчал, выискивая глазами Гаару. И нашёл. Прямо из макушки Однохвостого торчала верхняя часть тельца Собаку но. Парень был без сознания.

Обрадованный находкой, Наруто бросился к джинчуурики и, оказавшись рядом с ним… услышал сопение. Наруто пробежался глазами по умиротворённому лицу Гаары, заостряя внимание на мешках под глазами. Парень практически не спал долгие годы, будить его было бы кощунством. Но… надо. Иного выхода просто не было.

Вздохнув, Наруто потрепал Гаару по плечу. Никакой реакции. Тогда мальчик закричал, чтобы тот проснулся, но опять ничего.

— Фиговый способ, — внезапно произнесла Темари, оказываясь рядом. — С ним надо как с Канкуро. — И влепила сильную пощёчину — такую, что голова Гаары по инерции дёрнулась в другую сторону. Наруто содрогнулся. Эта Темари довольно сильная.

Удивительно, но её способ сработал: Гаара поморщился и открыл глаза, со злостью смотря перед собой. Ему потребовалось пара секунд, чтобы осознать происходящее и идентифицировать людей перед ним, как вдруг в следующий момент в его тело начало с огромной скоростью втягивать Шукаку. Боль пронзила тело джинчуурики, но тот стиснул зубы, терпя. Его лицо побледнело.

Гаара хотел было что-то сказать, однако в следующую секунду силы окончательно покинули его. Собаку но отрубился, однако в этот раз это не было так опасно. Парень упал бы, если бы Темари не подхватила его.

Приземлившись, она осторожно уложила брата на примятую траву, а Наруто задрал тому майку, изучая печать. Та отличалась от его собственной, но была схожа по своему принципу.

Кончики пальцев генина засветились голубой чакрой, и он коснулся живота Гаары, ставя блок и ограничивая использование чакры — совсем как тогда после второго этапа экзамена. Собаку но вздрогнул от его действий, но вскоре расслабился окончательно. Шукаку больше не мог так просто вырваться.

— С ним всё будет хорошо? — не своим голосом спросила Темари.

— Да, всё будет в порядке, — кивнул Наруто. — Тебе надо отдохнуть и подлечить раны, так что займись собой и присмотри за Гаарой, а мы пока здесь разберёмся.

Девушка нахмурилась, явно недовольная тем, что её отстраняют от боя, но кивнула, соглашаясь. Подхватив Гаару на руки, она поспешила отойти подальше от поля боя — туда, где их не заденет случайной техникой. А затем поставила барьер.

Тем временем Намикадзе-Узумаки поднялся на ноги и огляделся. Пока он пытался разбудить Гаару, произошло несколько вещей.

Во-первых, Дейдара начал активное сражение с Ягурой и явно проигрывал. Как-никак, Дейдара, хоть и сильный нукенин, но явно слабее Трёххвостого. Во-вторых, их бой привёл к тому, что со всех сторон раздавались оглушительные взрывы, уничтожающие лес в округе. В-третьих, бой Забузы, Канкуро и Баки был в самом разгаре: вокруг летали многочисленные куклы, которыми управлял Сасори. У некоторых из кукол были знакомые лица, и Наруто понял, что видел их в учебниках и книгах Бинго. Это были сильные шиноби своего времени.

Решив, что учителю понадобится лишняя помощь, Наруто бросился к нему, создавая в руке расенган. Удар — и кукла, нападавшая на Забузу со спины, была превращена в щепки в мгновение ока. Но тут пришлось защищаться чакрой Курамы от летевших в него ядовитых дротиков, выпущенных куклой перед разрушением.

— Как интересно. Чакра Девятихвостого? — спросил Сасори. — Кажется, у нас крайне удачный день. Эй, Дейдара, хватит маяться с Трёххвостым, захватывай его!

— Сами-то ещё со своими противниками не разобрались, хм! — злобно ответил ему Тсукури. Его явно раздражала возникшая ситуация и необходимость драться с сильным противником, который теснил его по всем фронтам.

— Дело пары минут, — хмыкнул Акасуна, вскидывая руки. Куклы задвигались, нападая с новым рвением и новыми порциями ядовитых игл.

Канкуро тут же выпустил своих марионеток, но те не могли сравниться с армией противника. Забуза, уже давно доставший меч, отрубал одну голову за другой. Баки активировал технику Меча ветра, разрезая деревянные тела и перерубая нити чакры, управляющие куклами. Хаку отбивался от игл собственными сенбонами, а Хикари защищалась землёй.

— Чтобы обезвредить их, мы должны обезвредить самого Сасори, — произнёс немного запыхавшийся Момочи — бой давался ему не так просто, как хотелось бы.

— Вы правы, — кивнул Баки. — Сасори-сама был одним из сильнейших шиноби нашей деревни. Однако он специализируется на марионетках, а мы прекрасно знаем, как противостоять противникам с такими навыками. Доверьтесь мне.

Они начали прорубать себе путь к Акасуне, что было крайне сложным занятием: марионетки атаковали со всех сторон, а самому Сасори было хоть бы хны.

Баки и Забуза переглянулись. Первый мгновенно выдохнул большое количество пепла изо рта, скрывая свою чакру и исчезая в тёмной завесе. Вместе с ним пропала и Хикари. Наруто нахмурился, но быстро понял, что задумали джонины, и поспешил помочь учителю отвлечь всё внимание Сасори на себя.

Внезапно земля содрогнулась от ужасного взрыва.

Обернувшись, Наруто увидел Дейдару, который шёл на снижение, лепя глиняные фигурки всё большего и большего размера. Кажется, Тсукури уже начало раздражать своё положение в бою, и он всеми силами стремился изменить его, вот только Ягура не позволял ему.

— Не хотите присоединиться к моей коллекции кукол? — внезапно спросил Сасори, чуть наклонив голову к правому плечу.

Куклы были его хобби. Он любил их мастерить из дерева. Но больше всего ему нравилось создавать их из людей, сохраняя при этом их силу. Акасуна считал, что искусство — это вечность, как марионетки. Как он сам. Сделать из легендарного Забузы, обладающего улучшенным геномом Хаку, сильного Наруто и пропавших куда-то Баки и Хикари марионеток значило стать ещё сильнее и доказать окружающим, что его искусство прекрасно, вечно и опасно. С силой Канкуро Сасори особо не считался.

Внезапно позади него показался Баки, решивший напасть со спины, но Акасуна предчувствовал подобную атаку, и прямо перед джонином появились две куклы. Первую из них Баки уничтожил, но вот вторая резко вскинула руки, и из её пальцев выдвинулись небольшие металлические треугольные острия. Кукла ловко увернулась от новой атаки и сомкнула свои пальцы вокруг запястья Баки. Метал впился в кожу, оставляя после себя неглубокие раны, куда уже проник яд.

— Я сегодня в плохом настроении, так что он умрёт через неделю в агонии, — спокойно произнёс Асакуна, безразлично смотря на то, как побледнело лицо противника, а сам он отступил на несколько шагов назад.

Ноги Баки подкосились, и он упал на землю, будучи не в силах встать и продолжать сражение. Хикари тут же появилась неподалёку из-под земли и накрыла джонина защитным куполом, проникая глубже в почву — туда, где противник их не достанет.

Наруто посмотрел на Забузу, и мечник наградил его серьёзным и тяжёлым взглядом. Хаку рядом поджал губы.

— Надо создать зеркала, — произнёс он.

— Да, — согласился Момочи. — Но будь осторожнее.

— Естественно.

— Также не смеем умирать. Кто умрёт — того я сам лично воскрешу и убью ещё раз.

Юки на это улыбнулся, а Канкуро поднял брови: серьёзно? Хотя, судя по оскалу мечника, тот явно не шутил.

— Опасный он у вас, — буркнул парень.

— А ещё у него отменный слух, — поделился Наруто, замечая, как под всеми этими слоями краски Канкуро побледнел, а его глаза в панике округлились.

Но времени на болтовню не было: надо было уничтожать марионеток, с чем Собаку но неплохо справлялся.

Несмотря на то, что кукол было много, все они были довольно слабыми, разлетаясь в щепки от практически любых атак. И это вводило Наруто в ступор: как так получалось, что один из опаснейших нукенинов Песка использует таких слабых кукол? Разве он мог бы с ними выигрывать битвы во время войны? Или убивать так много вражеских шиноби?

Ответ на эти вопросы Намикадзе-Узумаки не знал, но чувствовал, что всё не так просто. У таких людей, как Акасуна но Сасори, всегда есть пара тузов в рукаве, а потому нельзя так просто расслабляться.

Тем временем Хаку создал несколько зеркал изо льда, входя в ближайшее в нему. Теперь поймать его было крайне сложно, а ядовитые дротики марионеток ему были не страшны.

Он легко приблизился к Сасори, вынуждая того вступить в ближний бой, что явно не понравилось отступнику. Он неплохо владел тайдзюцу, но было очевидно, что он скорее боец дальних дистанций, чем ближних. Так что неудивительно, что вскоре он начал пасовать перед перемещающимся по зеркалам неуловимым Хаку.

— Чтобы добыть новых сильных кукол, надо использовать старых сильных кукол, — пробубнил нукенин себе под нос. — Как же сложно его было получить… Я приберегал его для особого случая, но… Что ж, именно поэтому он нравится мне больше всех.

Юки не успел опомниться, как прямо перед ним буквально из ниоткуда вырос Третий Казекаге. Вернее, его кукольное тело. Но несмотря на то, что он стал жалкой марионеткой, Сандайме сохранил свою узнаваемую внешность, а также силу, мгновенно демонстрируя её. При жизни он обладал улучшенным геномом магнетизма, благодаря чему мог управлять железным песком.

— Ох ты ж, ё-моё, — прошептал Хаку, прячась в новом зеркале — предыдущее было разрушено Третьим Казекаге.

— Ну что ж, начнём! — усмехнулся кукольник.

Он двинул пальцами, на кончиках которых сверкнули едва заметные голубые нити чакры, и марионетка Сандайме ринулась вперёд. Кукла выставила перед собой руки, и между ними образовался черный куб из маленьких металлических частиц, постепенно увеличивающийся в объёме.

— Ну конечно же! — пробубнил себе под нос Забуза. — Учитывая его умение делать марионетки и то, что он считается лучшим в этом деле… рассчитывать на то, что марионетка не владеет всеми способностями человека, из которого сделана… было бы глупо.

Наруто понял: это был тот самый козырь, которого он так опасался. Крайне мощный и неожиданный козырь. Мальчик сомневался, что хоть кто-то из них окажется достаточно силён, чтобы противостоять бывшему Каге. Разве что, наверное, Ягура, но тот был слишком занят, разбираясь с Дейдарой.

Реакция не подвела Забузу, который успел подхватить Наруто с Канкуро и вовремя отскочил в бок, переместившись на ветку дерева неподалёку. Огромный куб из тяжелого металла пробороздил землю в том месте, где они стояли всего секунду назад.

— Твою же ж, — выругался Канкуро, сглатывая и понимая, что ему до подобного мастерства ещё расти и расти.

— Всё плохо, он сильнее моих зеркал, — приземлился рядом Юки, поправляя лезущие в лицо растрепавшиеся волосы.

— У вас обоих улучшенный геном, — нахмурился Забуза. — Хаку, ты обязан его одолеть.

Генин сжал губы в тонкую полоску, но ничего не ответил, и так прекрасно понимая ситуацию, в которой они оказались. Против них был один из сильнейших шиноби, и этот шиноби управлял другими сильными шиноби, которые могли использовать свои лучшие техники. Очевидно, что сила этих техник отличалась по мощности от того, какими они были при жизни носителя, но даже так они оставались опасными. Недавняя атака доказала это.

— Ладно, Хаку, на тебе Сандайме. Канкуро, подстрахуй. Наруто, мы с тобой берём на себя Сасори, — приказал Забуза, убирая меч и складывая печать внутренней концентрации.

План Момочи был прост: дезориентировать Асакуну и заставить его потерять хотя бы часть своих марионеток в сильном потоке воды. Наруто повторил за наставником, направляя как можно больше чакры ко рту.

— Суйтон: взрывная волна! — Наконец, они оба выплюнули сильные потоки воды, которые вскоре образовали целые волны, накрывая марионетки Сасори с головой.

Вот только для Третьего Казекаге это не было проблемой: появился уже знакомый чёрный куб, уничтожающий собой всё на своём пути, в том числе и воду. Но это было то, чего добивались Наруто и Забуза: всё внимание противника вновь было сконцентрировано на них.

— Кац! — громко воскликнул Дейдара, ловко пикируя в воздухе на своей глиняной птице.

Тысячи мелких бомбочек взорвались, поднимая огромный столб пыли. Клочки земли и травы полетели во все стороны. Ягура закашлялся, рукой прикрывая рот и нос. Его глаза заслезились, и шиноби попытался проморгаться, но — бесполезно.

Каратачи выругался, отскакивая чуть в сторону. Самой большой проблемой в драке с Дейдарой было то, что подрывник являлся бойцом дальних дистанций и предпочитал атаковать с помощью своих глиняных фигурок, тем временем как Ягура больше специализировался на ближнем бое.

Но, к счастью, даже так джинчуурики теснил противника немногочисленными дальнобойными атаками.

— Запрыгни к нему на спину и примени технику коралловой ладони, — посоветовал Трёххвостый в подсознании.

— Понял, — кивнул Ягура, выжидая удобный момент.

Подрывник вновь начал описывать кульбиты над полем боя и выпускать на свободу свои глиняные бомбочки, которые, долетая до земли, взрывались. Как только дым после очередного взрыва чуть рассеялся, Дейдаре пришлось уворачиваться от своей полной копии, летевшей на глиняной птице, как и он сам.

Копия, развернувшись в воздухе, описала небольшую дугу и понеслась прямиком на Тсукури, намереваясь столкнуться к ним. Дейдаре срочно пришлось отбиваться. Они столкнулись кунаями, и подрывник ловким движением руки засунул маленькую глиняную птичку под воротник плаща копии, резко отлетая назад. Та взорвалась, оставляя после себя капли пара.

Дейдара резко посмотрел на землю в поисках Ягуры, от сражения с которым был вынужден оторваться, но того не было на месте. Противник пропал.

И тут кто-то коснулся его плеча. Дейдара не почувствовал ни приближения Каратачи, ни его чакры. Казалось, что враг просто вырос из ниоткуда у него за спиной. Времени на побег не было.

— Техника коралловой ладони! — громко произнёс Ягура, и странная тяжесть навалилась на плечи Тсукури, разрастаясь с каждой секундой по всей спине и достигая поясницы. Эта тяжесть не давала нормально шевелиться: подрывник хотел было быстро развернуться и ударить джинчуурики по лицу, но вместо этого у него вышло неловкое покачивание из стороны в сторону. От падения его спасла чакра в ногах. Но и та покидала тело — кораллы впитывали чужую энергию, передавая её Ягуре.

А Ягура, воспользовавшись состоянием противника, ловко ударил того по ногам, заставляя согнуться и упасть на колени, после чего заломил руки назад. Казалось бы, враг был удачно захвачен в считанные секунды, однако Дейдара тут же прекратил подавать чакру в глиняную птицу, от чего та начала резко снижаться, норовя врезаться в землю.

Ягура соскочил с птицы у самой земли, но был вынужден отпустить Тсукури, поскольку тот крепко прицепился к ней ногами. Огромная туша существа прокопала землю, оставляя крупные борозды, но не взорвалась — Дейдара не хотел так по-глупому погибнуть от собственной техники.

Кое-как встав на ноги, — при этом кораллы стали активнее высасывать чакру — Тсукури принял новые правила боя: на земле, а не в воздухе.

— Ах ты ж урод! Живо убери эту хрень с моей спины! — разозлился Дейдара, пытаясь дотянуться руками до кораллового нароста.

— Ни за что, — ответил ему Ягура, поглощая всё больше чакры.

Он достал кунай из подсумка и в мгновение ока приблизился к Тсукури, который с трудом двигался, но пытался отбиваться. Выходило у него так себе — мешал нарост на спине, который всё больше увеличивался и становился тяжелее. Единственный способ сдержать его рост — это перекрыть все потоки чакры, но тогда сам Дейдара не сможет пользоваться своими техниками и будет вынужден продолжать сражаться в ближнем бою.

Подрывник бросил быстрый взгляд на напарника. Тот был окружён самыми разными куклами, среди которых Тсукури признал Третьего Казекаге. Против него сражался мальчишка с ледяным улучшенным геномом, а подстраховывал его марионеточник из Песка. Двое других, Демон Скрытого Тумана и другой его ученик, вполне успешно расчищали путь до Сасори. Не хватало ещё четверых: девчонки из Тумана, девчонки из Песка, джинчуурики Однохвостого и его учителя.

На секунду вновь вернув всё внимание на бой с Ягурой, Дейдара решился на аферу. Достав из подсумка ещё немного глины, он убрал его в рот на левой руке, а после бросил сформированного паука прямо в лицо врага. Каратачи пришлось прикрываться от взрыва хвостом, и Дейдара воспользовался этим, мгновенно увеличивая меж ними дистанцию и пробегаясь глазами по полю боя.

Вся потерянная четвёрка нашлась неподалёку — пряталась под барьером. Баки был без сознания, Гаара вроде как пришёл в себя, но не мог нормально двигаться. Темари и Хикари охраняли их.

Дейдара создал новых пауков, более десяти штук, и послал их к барьеру, зная, что тот не выдержит такой атаки. Первый взрыв оставил на защите пару трещин, второй увеличил эти трещины, как и третий с четвёртым. На пятый барьер был сломан, а новый, земляной, поставленный Хикари, был разрушен двумя следующими взрывами.

Тсукури подскочил к Гааре и, грубо приподняв его голову за волосы, приставил кунай к обнажившейся шее.

— Ещё шаг — и я убью его. Кто-то из вас хоть пальцем дёрнет — и вас я убью следом за ним, — произнёс подрывник, замечая, как Ягура остановился и насторожился. — Убирай эту хрень с моей спины. Быстро.

Каратачи поджал губы, нахмурился, но опустил руки. Коралловый нарост свалился со спины Дейдары с громким стуком. Нукенин повёл затёкшими плечами.

— Отлично. Теперь вы дадите мне уйти.

— Оставь Гаару! — тут же встрепенулась Темари.

— Оставлю, но только если джинчуурики Трёххвостого пойдёт со мной добровольно, — согласился он. — Если же нет, я забираю пацана.

Собаку но нахмурилась, переводя взгляд с Ягуры на Гаару, сомневаясь. Очевидно, что этим странным людям был нужен джинчуурики, вот только остановятся ли они на одном? Или же вернутся и за вторым?

Каратачи тоже не знал, как правильнее было бы поступить в такой ситуации. Он не собирался жертвовать собой ради незнакомого шиноби из другой деревни, однако от его необдуманных действий могла пострадать Хикари, которая была ему хорошим товарищем.

Но моральную дилемму прервала сама Сёдзё, за спиной воткнув один из клановых кунаев в землю и проводя по нему чакру. Мгновенно почва, на которой сидел Дейдара, размякла, превращаясь в зыбкое болото. Нукенин от неожиданности разжал кулак, в котором держал волосы Гаары, и Темари мгновенно выдернула брата из его рук, прижимая ближе к себе и отходя назад. Тогда Хикари сразу же достала новый кунай и без промедлений воткнула его в спину Тсукури. Чёрный плащ с алыми облаками начал пропитываться кровью.

— Твою ж мать, девчонка, — прошипел Дейдара, гневно щурясь. Он по-быстрому засунул руки в подсумок, доставая кусок белой глины, которую тут же укусил, проглатывая. А затем принялся складывать печати.

Хикари, видя это, мгновенно создала земляные щупальца, остановившие руки подрывника и опустившие их в вязкую землю. Та тут же затвердела, и теперь выбраться было невозможно. Однако Сёдзё не учла тот факт, что Дейдара уже успел сложить все необходимые печати.

Быстро оценив ситуацию, нукенин склонился над землёй, пряча лицо за длинными светлыми прядями волос. Его плечи задрожали.

— Его сейчас стошнит! — догадался Ягура.

Слова джинчуурики оказались правдой: в следующее мгновение изо рта Тсукури начала вытекать белая глина. Её было такое огромное количество, что Каратачи не мог понять, откуда у Дейдары было столько чакры, чтобы воспроизводить её.

Глина начала формироваться во что-то, внешне похожее на самого подрывника, но более искусственное. И оно постоянно росло. Ягура отступил назад, и остальные последовали его примеру: Хикари подхватила Баки, а Темари — Гаару.

Вскоре над лесом возвышалась огромная копия Дейдары, которая вертела головой в разные стороны, будто выискивала противников. Она настолько привлекала к себе внимание, что даже те, кто сражался с Сасори, отвлеклись, понимая, что надо бежать.

— Вообще-то я приберегал эту технику для Учихи Итачи, но вы тоже подойдёте, хм, — внезапно признался Дейдара, вытирая остатки глины с уголков рта. — Моё лучшее творение — С4. Но сначала… Эй, Сасори-доно, помогите мне выбраться!

— Тц, — цыкнул Акасуна, смерив напарника тяжёлым взглядом. По-быстрому оценив ситуацию, он слегка двинул мизинцем, и пара кукол бросилась на помощь к Дейдаре. Это заметил Наруто и, обменявшись кивками с Забузой, бросился им наперерез, разрубая деревянные тела кунаем, окутанным чакрой Ветра.

Тем временем Момочи решил воспользоваться тем, что Сасори отвлёкся и, уничтожив очередную куклу, преградившую ему путь, сложил печати. Из его рта вырвался мощный поток воды, едва не сбивший Акасуну с ног. Тот опять повёл пальцами, и ближайшие куклы раскрыли рты, выпуская череду металлических сенбонов, смазанных ядом.

Помощь пришла со стороны Хикари:

— Дотон: множественные грязевые иглы! — И в сенбоны полетели комки грязи, которые при соприкосновении с металлом тяжелели и падали на землю твёрдыми камнями.

— Отлично, спасибо! — похвалил Момочи, проносясь вперёд и настигая кукольника ударом ногой. Тот блокировал его, но Забуза напал вновь.

Деревянное тело, что было крепче, чем у обычных кукол, выдерживало сильные и мощные атаки Момочи. Тогда Забуза, поняв бесполезность рукопашного боя, достал Обезглавливатель, намереваясь разрубить Сасори именно им.

Закрывшись очередной куклой от острого лезвия, Акасуна отскочил в сторону, но тут же натолкнулся на Наруто с расенганом в руке. Сасори нахмурился. Отступит назад или в бок — натолкнётся на Намикадзе-Узумаки, вперёд — на Забузу. Помочь застрявшему Дейдаре, который не сможет завершить технику без печатей, тоже не получалось. Если он сейчас отправит марионеток на противников, то они просто их разрушат и пойдут дальше. Можно самому напасть на кого-нибудь одного, но тогда второй атакует его самого. Ещё можно было бы отправить Сандайме Казекаге наперерез, но мальчишка со стихией Льда не позволит — он уже и так умудрился потрепать марионетку, придётся её потом восстанавливать.

Ответ пришёл совершенно неожиданно. А что, если скомбинировать эти три варианта? Сасори дёрнул пальцами, и десять марионеток напали на Наруто, Третий Казекаге, образовав вокруг себя туман чёрного песка, закрыл обзор ледяному мальчишке и атаковал Забузу, пока сам Акасуна по-быстрому применил технику подмены, меняясь местами с ближайшей к Тсукури марионеткой.

Наруто быстро уничтожил своих противников, после чего обернулся к Забузе и Третьему Казекаге. Последний формировал из своей чакры новую атаку, которая грозила уничтожить Момочи. Момент! — и огромный конус из чёрного песка врезался бы в то место, где стоял Демон Тумана, как вдруг встретил сопротивление второго точно такого же конуса. Из зеркала, созданного Ягурой, появилась точная копия Третьего Казекаге, атаковавшая его абсолютно идентичной техникой.

— Уф, успел, — вздохнул Каратачи. — Там громадина того парня всё никак не взорвётся, но я бы советовал вам бежать. Помогите Хикари перетащить Баки и Гаару.

Все быстро кивнули. Канкуро бросился к брату и сестре, подхватывая первого на руки. Забуза же закинул на плечо смертельно бледного и бессознательного Баки. Хаку помогал.

Сбежать подальше помешали марионетки Сасори, окружившие их. Намикадзе-Узумаки чертыхнулся, разворачиваясь и уничтожая первую попавшуюся. Ягура также остановился, собираясь прикрывать товарищей вместе с Наруто. Как только те остановились, Хикари воткнула в землю клановые кунаи, пропуская по ним чакру и накрывая всю компанию земляным щитом.

— Наруто, Ягура, поторопитесь! — крикнула она.

Тем временем Дейдара уже был на свободе. Создав новую птицу, он забрался на её спину, и Сасори последовал за ним. Они поднялись в воздух. Тсукури сложил руки в печать и пустил чакру в копию. В один момент огромный подрывник из глины начал вздуваться изнутри, намереваясь взорваться. Пора было прятаться, но марионетки Сасори не давали и шанса сбежать.

Тут Акасуна дёрнул пальцами, и большая часть марионеток вернулась к нему, зависнув в воздухе и оставляя против двух джинчуурики жалкую троицу.

Глиняная фигура задрожала сильнее и… взрыва не произошло. Вместо этого копия Тсукури лишь разорвалась на много маленьких частей, словно обычная бумага.

— И всё? — удивился парень. Однако выражение лица Дейдары и тот факт, что Сасори отослал кукол к себе — туда, где безопасно, — настораживал. Тут Наруто ощутил чакру в воздухе. И всё понял. — Ягура! Прячемся! Ребята! Не смейте дышать! — И они бросились к Хикари и остальным.

— Взрыв! — прокричал Тсукури, кровожадной улыбаясь. Что ни говори, а взрывы он любил. Особенно такие.

— Задержите дыхание, иначе вас взорвёт! Не дышите как можно дольше! — заорал Намикадзе-Узумаки, а затем сделал глубокий вдох.

В следующую секунду его накрыло взрывной волной. Намикадзе-Узумаки прикрыл глаза, подражая Ягуре и обволакивая тело чакрой Девятихвостого — они так и не успели добежать до укрытия.

— Мы так долго не продержимся, — заметил Ягура по мысленной связи Хвостатых.

— Вас разорвёт, если вдохнёте, — напомнил Исобу.

— Вот поэтому надо что-то сделать! — цокнул Наруто.

— И что ты предлагаешь?

Намикадзе-Узумаки задумался, но тут осенило самого Каратачи:

— Для своих техник он использует Землю — я понял это, пока дрался с ним. Чтобы обезвредить бомбы, нам нужен кто-то с чакрой молнии. Исобу, подсоби.

— Понял.

— Отлично.

Наруто сложил печать концентрации, и всё поле боя заволокло сильным туманом. Тут в бой вступил Ягура:

— Райтон: проникающая вода! — произнёс он, посылая чакру, одолженную у Исобу, в туман.

Воздух мгновенно пронзили сотни молний, уничтожая как глиняные бомбочки, так и птицу Дейдары. Последний полетел вниз, но был подхвачен марионетками Сасори и благополучно спущен на землю.

Ягура подал знак, что можно дышать, и все с радостью вобрали в себя свежий воздух.

Дейдара ухмыльнулся и сложил печать «Тигра».

— Кац! — произнёс он, но ничего не произошло. — Что?

— Ты не понял? — спросил Каратачи. — Наруто создал туман, в который попали все твои микро-бомбы. А я обезвредил их чакрой Молнии. Твои атаки бесполезны. Ты выведен из строя, — ухмыльнулся Ягура.

— Я так просто не сдамся! — прорычал в ответ подрывник. И тут Сасори отодвинул его в сторону.

— Раз уж стал так бесполезен, то не мешайся под ногами.

— Эй! Сасори-доно, какого чёрта! — разозлился подрывник, но Акасуна даже не собирался слушать его недовольство.

— Мы с Хаку перехватим его, — связалась с ними Хикари по мысленной связи. — Забуза-сенсей идёт к вам на помощь. Темари и Канкуро позаботятся о Гааре.

— Понял, — кивнул Ягура. Откровенно говоря, он чувствовал себя не очень хорошо: вынужденный использовать кучу различных техник сразу, он уже порядком подисчерпал свои запасы чакры.

Куклы вновь выстроились непреодолимой стеной, и возглавлял её Третий Казекаге, которого Ягура взял на себя. Марионетка была уже достаточно потрёпана Хаку, а потому часть функционала уже потеряла.

Сасори одним движением прикрепил новые нити чакры к ближайшей земляной глыбе, что образовалась после взрывов Дейдары, и бросил её в сторону шиноби Тумана.

Наруто и Забуза отскочили назад, и глыба врезалась в землю прямо в том месте, где они стояли секунду назад. Когда же Намикадзе-Узумаки поднял взгляд, то увидел, что в них летит ещё одна глыба. Отступать было уже поздно, и тогда Момочи подскочил, Обезглавливателем разрубая землю на две части. Неровные половины упали на землю рядом с Наруто.

Забуза продолжил наступление, прорываясь к Сасори и сходясь с ним в ближнем бою. Наруто вновь активировал расенган. Самое время повторить их трюк, который они пытались исполнить пару минут назад. С тем лишь отличием, что кукла Казекаге была уже практически полностью разрушена Ягурой, а оказать помощь Дейдаре было нереально: он попался в ловушку Хаку — ледяные демонические зеркала.

Наруто приблизился к Сасори с Момочи. Последний, ловко увернувшись от удара, перехватил деревянную руку врага, мощным рывком отрывая её. Но тут Акасуна чуть усмехнулся, и из дерева выступили острые иглы, пронзая ладонь Забузы. По его телу пронеслась вспышка боли, а за ней последовал холод. Мужчина почувствовал, как его конечности перестают подчиняться.

— Как только закончу с остальными, ты присоединишься к моей коллекции кукол, — в безэмоциональных глазах Сасори промелькнуло что-то безумное. Момочи сжал зубы, падая на землю. — О, нет, не бойся! Это всего лишь парализующая смесь. Полежи так часик-другой. Напоследок.

Наруто мысленно выругался, появляясь прямо перед сенсеем и заставляя Сасори отступить.

— Передай ему немного моей чакры, — прогремел Курама. — Она выжжет весь яд и паралитик.

Намикадзе-Узумаки угукнул и создал теневого клона. Пока тот помогал Момочи, сам Наруто вновь создал расенган, срываясь с места. Сасори выставил перед собой новую куклу в качестве щита, но та была уничтожена в мгновение ока, а сам мальчик продолжал наступать.

Сбоку прогремел взрыв — Дейдара наконец-то смог вновь использовать свою чакру, но у него так и не получалось выбраться из ловушки Юки.

Рядом появилась Хикари, убирая выбившуюся прядь зелёных волос за ухо.

— Хаку там и один хорошо справляется, — произнесла она. — Я помогу вам.

— Отлично. Есть идеи, как убить его?

— Думаю, надо повторить за Ягурой.

Наруто обернулся к Каратачи: тот заковал Третьего Казекаге в водную тюрьму, которая стремительно уменьшалась. Она была уже тех размеров, что марионетка едва умещалась в них. Дерево шло многочисленными трещинами, ломаясь. Сперва отпала рука, потом — нога. Вскоре треснуло лицо, а вслед за ним сломалась шея. Марионетка была повержена. Ягура тяжело дышал, с трудом стоя на ногах.

Глядя на уставшего товарища, Наруто понимал, что и сам довольно сильно вымотался: использование собственной чакры в таком объёме, а затем ещё и чакры Курамы, довольно сильно сказывалось на мальчике. Его тело ещё не было готово к таким нагрузкам.

— Ладно, заканчиваем по-быстрому, — кивнул он, вздыхая.

Они с Хикари бросились к Сасори, и теперь нукенин сражался сразу против троих противников, что было весьма непросто.

Тут Наруто отвлёк внимание кукловода на себя, и Забуза с другой стороны начал активнее наступать, благодаря чему ему удалось перерубить вторую руку Сасори. И только все четверо в пылу драки подошли к более-менее ровному участку земли, как Момочи и Намикадзе-Узумаки одновременно отпрыгнули в разные стороны, а Сёдзё начала складывать печати.

— Дотон: земляное заточение! — воскликнула она.

С Сасори произошло практически то же самое, что и с Сандайме Казекаге — вокруг него образовался каменный куб, стены которого начали быстро сужаться, грозя в любой момент раздавить Акасуну. Тот попытался было дёрнуться, и голубые нити вырвались из его ног, соединяясь с ближайшими марионетками. Наруто, заметив это, тут же перерезал все потоки чакры, а Забуза Обезглавливателем проткнул куб, мощным движением разрубая врага внутри.

На секунду всё затихло, а потом раздался звук падения. Хикари убрала технику, и безжизненная кукла с потухшими глазами свалилась на землю. Рядом с ней упала небольшая перерубленная баночка, из которой текла кровь вперемешку с чем-то фиолетовым. Забуза пнул банку ногой.

— Здесь его внутренние органы, — произнёс Момочи, хмурясь. Хикари скривилась, а Наруто поджал губы. Так вот, как нукенин мог быть живой куклой. Заменив настоящее тело на деревянное, он сохранил свои внутренние органы.

Во всяком случае, теперь с Акасуной но Сасори было покончено.

Наруто посмотрел в сторону Хаку и Дейдары. Те тоже закончили: Юки убрал ледяные демонические зеркала, открывая вид на Тсукури, лежащего без сознания. Всё его тело было усыпано сенбонами. Был он жив или мёртв — непонятно.

— Они не ядовитые, просто паралитик со снотворным, — отозвался генин, связывая Дейдару и подходя к ним. — В конце концов, он нам ещё нужен.

Намикадзе-Узумаки выдохнул и сел прямо на землю. Он устал. Хаку и Хикари плюхнулись рядом. У них не было сил даже на разговоры.

Вся четвёртая команда и Ягура находились в кабинете у Мизукаге, ожидая её решения. Перед ними на полу сидел пленённый Дейдара, которого Ягура на протяжении всего пути до Киригакуре накачивал паралитиком и успокоительным, из-за чего Тсукури даже разговаривать толком не мог.

Мей читала отчёт и с каждой новой строчкой хмурилась всё больше и больше. Произошедшее по пути в Кири и нападение на Гаару её настораживало, а тот факт, что Дейдара и Сасори были готовы обменять Гаару на Ягуру — ещё больше. Этим людям нужен был биджу, причём не важно, какой. А лучше всего все трое.

Женщина перевела задумчивый взгляд сперва на Наруто, а затем на Ягуру. Эти двоим грозила большая опасность. Более того, в своё время под защитой Киригакуре также находился Утаката — джинчуурики Шестихвостого. Он покинул деревню ещё во времена Кровавого Тумана, но, возможно, сейчас настало время вернуть его домой. Иначе он умрёт.

Мей тяжело вздохнула и оторвалась от бумаг. Надо достать из пленника максимальное количество информации.

— Сова, — позвала она. Тут же откуда ни возьмись появился АНБУ. Он сел на одно колено, склонив голову и слушая приказ. — Пленника отведи к Сорано. Пусть разберётся.

Наруто заметил, как на этой фразе Хикари слегка дёрнулась. Он поднял бровь.

— Сорано Сёдзё — моя дальняя кузина. Помнишь Морино Ибики с экзамена? Так вот, это он, только в юбке и без шрама, — мысленно передала она, незаметно касаясь руки друга для установления связи.

— Оу… — выдохнул парень. Что ж, он мог только посочувствовать Дейдаре.

Сова забрал пленника, пропадая вместе с ним в технике телепортации. Теперь, когда не было лишних ушей, Теруми могла говорить прямо.

— Во-первых, Наруто, Хикари, поздравляю с прохождением экзамена. Хаку, в следующий раз ты обязан стать первым, — произнесла женщина, чуть улыбнувшись. — Во-вторых, похоже, кто-то нанял сильных отступников и устроил охоту на джинчуурики, и вы понимаете, как это опасно. Я не хочу показывать нашим врагам страх перед ними, но, Наруто, Ягура, вы временно отстраняетесь от миссий за пределами деревни. К вам также будут приставлены АНБУ. Прошу понять меня и не жаловаться — вторгаться в вашу личную жизнь они не будут.

Курама фыркнул, но никак решение Мизукаге не прокомментировал, понимая, что так действительно будет лучше, во всяком случае для Наруто. Пусть посидит в деревне. В этот раз им повезло, что с ними был Ягура, который умел управлять способностями своего биджу, а также Забуза. Без них они бы не одолели ни Дейдару, ни Сасори.

— Также, Наруто, ты обязан научиться контролировать силу своего биджу.

— Да я умею, мне просто надо больше тренироваться, — возразил мальчик.

— Нет. Ты умеешь высвобождать его силу, но твоё тело ещё не готово раскрыть максимум твоих возможностей. Ты силён, но недостаточно. Скажи, у тебя ведь сильно болит тело и система циркуляции чакры после каждого применения покрова биджу?

Наруто гневно посмотрел на Забузу, понимая, откуда именно у Теруми была такая информация. Учитель просто-напросто сдал его. Сейчас уже не было смысла врать, что это не так.

Намикадзе-Узумаки вздохнул.

— Всё верно.

Женщина кивнула.

— В сложившейся ситуации я не могу позволить тебе и дальше быть активным членом четвёртой команды…

Всё внутри Наруто похолодело от страха. Он помнил, как Мей не хотела принимать его в Кири, когда он только-только пришёл, лишь личное письмо, принесённое Какаши, уговорило её. Так неужели она решит отказаться от Наруто прямо сейчас — тогда, когда он уже признал Кири своим домом?

Ему стало страшно, а руки задрожали.

Сокомандники удивлённо переглядывались. Они не совсем понимали, о чём шла речь, но были готовы вступиться за Наруто в любой момент. Одни лишь Ягура и Забуза оставались спокойными.

— До тех пор, пока не научишься на приемлемом уровне управлять чакрой биджу, — продолжила Мизукаге как ни в чём не бывало, — тренировать тебя будет Ягура. Ты также неплохо владеешь стихиями Воды и Огня, а мне давно нужен кто-то вроде личного ученика и помощника.

Наруто раскрыл рот от удивления: он ждал, что его выкинут из деревни, но не мог подумать, что Мей, наоборот, приблизит его к себе. Нет ничего почётнее, чем быть учеником любого из Каге.

— Она хочет держать меня поближе, потому что боится, что Курама вырвется? — с сомнением подумал Намикадзе-Узумаки.

Мей качнула головой, прочитав вопрос в глазах мальчика.

— Нет, Наруто, — мягко произнесла она. — Я не боюсь Девятихвостого и того, что он вырвется. Я тебе полностью доверяю, так как знаю, что ты с ним хорошо общаешься — совсем как Исобу и Ягура. Курама — хороший союзник и друг, он не станет убивать тебя и захватывать твоё тело. Ему это просто не нужно.

— Ясен пень я не стану убивать лучшего друга, — самодовольно усмехнулся Курама, и Наруто был уверен, что в этот момент Лис распушил все свои девять хвостов.

Намикадзе-Узумаки кивнул.

— Тогда это будет честью для меня, — поклонился он. Теруми чуть улыбнулась.

— Что ж. Тогда я официально временно отстраняю тебя от деятельности четвёртой команды. Придётся вам пока втроём выполнять миссии.

— Да всё в порядке, — махнул рукой Забуза.

— Отлично. Тогда вы все свободны. Наруто, жду тебя завтра в девять утра. Согласуй расписание с Ягурой, а после приходи ко мне.

По выходу из кабинета Наруто тут же почувствовал, как на него навалился Хаку, трепля друга по светлым волосам. Парень улыбался, выглядя крайне довольным.

— Ну что, поздравляю. Только посмей оплошать, ученик Мизукаге, — посмеялся он.

— Кто бы говорил. Ты-то всё ещё генин, — напомнила Хикари, на что получила возмущённый взгляд от Юки. Девочка посмеялась.

— Ладно, ребят. Отставить. Идите расходитесь отдыхать, порадуйте родню и выспитесь хорошенько, — отвлёк их от перебранок Забуза. — Через пару дней возобновим походы на миссии. Так как Хикари теперь чуунин, то и сами задания станут посложнее.

— Отлично! — хлопнула в ладоши девушка, и её глаза загорелись.

Наруто грустно посмотрел на них — ему никакие миссии в ближайшее время не светили. Ягура тоже не блистал оптимизмом, а хмурился, поджав губы. Как и Наруто, он был недоволен положением дел, но понимал, что иначе нельзя. Во всяком случае, не в такое опасное для джинчуурики время.

— Я теперь свободен практически всегда, — заговорил он, обращаясь к Наруто, — так что мне не важно, когда мы будем тренироваться. Буду учить тебя, когда Мизукаге-сама будет занята в офисе. Общаться можем через соколов.

— Хорошо, — согласился Намикадзе-Узумаки. — Тогда… До встречи?

— Ага. Увидимся. — И махнул рукой.

Остальные тоже поспешили попрощаться. Хикари упорхнула в сторону квартала её клана, Забуза пробормотал что-то про встречу с другом. Хаку сказал, что голоден, а потому пошёл в магазин — купить продуктов на обед. Проводив друзей взглядом, Наруто и сам отправился домой.

На пороге дома его поджидало письмо, оставленное почтальоном. И пока вода для рамена закипала, Наруто вскрыл конверт, принимаясь за чтение.

«Наруто!

Если честно, никогда не писал никому писем. Темари сказала, что сначала нужно поблагодарить тебя и твою команду за помощь в лесу. Спасибо. Если бы не вы, то я был бы уже мёртв, а Шукаку — на свободе.

С Баки тоже всё хорошо — Чиё, бабка Сасори и одна из наших Старейшин, подлечила его. Отец беснуется, что на нас напали, отругал, что мы не доставили ему того подрывника, но, кажется, рад останкам Сасори.

Пытаюсь быть дружелюбным с Канкуро и Темари, но они странно на это реагируют. Так и должно быть? Не уверен, что дружу правильно.

Гаара».

Наруто посмеялся, ещё раз перечитывая письмо Гаары, написанное ровным и даже академическим почерком — кто бы мог подумать, что кто-то вроде Собаку но будет так хорошо и аккуратно писать? А затем мальчик развёл тушь, взял кисть и принялся строчить ответ.

* * *

— Ещё раз! — приказала Мей.

Наруто лишь устало вздохнул. Сегодня за прошедшие несколько часов он только и делал, что создавал технику Водяного клыка. Намикадзе-Узумаки устал, но не смел жаловаться — не в его принципах. Да и как жаловаться, когда его уже месяц учит сама Мизукаге? Все жалобы отпали ещё в первый день.

На удивление, Мей оказалась хорошим учителем. Она понятно объясняла действие новых техник, призванных расширить каналы чакры у Наруто и научить его управлять стихиями, соединяя их. Женщина отрабатывала с ним каждую мелочь, а также сама наглядно демонстрировала непонятные техники по нескольку раз, когда это требовалось. Она всегда поясняла, в чём Наруто ошибался, и давала советы.

Для мальчика подобное не было шоком: в Киригакуре со времён Академии их обучали как следует, давая ученикам всё необходимое. Это отличалось от обучения в Конохе — там их заставляли самих додумывать, где они накосячили и не особо помогали разобраться с проблемой. Так, например, у Наруто всегда был слишком большой запас чакры, но никто из учителей Академии в Конохе не почесался, чтобы помочь ему с этим, а потому Намикадзе-Узумаки пришлось разбираться с помощью Курамы. Мальчик был уверен: не дружи он с Лисом, то не смог бы достичь того, что уже умел в свои годы.

Но это была проблема не только учителей в Академии Конохи, но и наставников многих команд: Наруто знал, что именно так Какаши и поступал со своими воспитанниками: демонстрировал технику, говорил, что надо сделать, а потом просто сидел в стороне, наблюдая. Совета от него редко можно было дождаться.

Но, несмотря на подробные разъяснения, Мей оставалась строгим учителем: она не давала Наруто ни минуты отдыха. Когда у мальчика заплетались пальцы после долгого складывания печатей, она отправляла его бегать по полигону или же отжиматься. Когда уставали ноги — сажала в позу лотоса и заставляла медитировать.

Но благодаря её методу обучения у Наруто уже на первой тренировке был прогресс: он не просто выучил новую технику и теперь вместо тоненькой струйки выдавал десять мощных струй воды, но и улучшил контроль чакры. Её целью было заставить Наруто владеть стихиями Огня, Воды и Ветра на таком уровне, чтобы он научился соединять их, рождая новые, и это учитывая отсутствие улучшенного генома от рождения.

Это было крайне сложной задачей, даже можно сказать, аферой, но Мизукаге это мало волновало. Она поставила перед собой цель, и Намикадзе-Узумаки был обязан достичь её. Тем более, что за месяц тренировок с ней и с Ягурой Наруто уже многого сумел достичь.

— Суйтон: волны водяного духа! — в который раз за сегодня повторил Наруто, и из его пальцев вырвалась очередь из нескольких водяных залпов, атакуя манекен, стоящий на берегу реки. Тот упал.

— Отлично! — хлопнула в ладоши Мей. — На этот раз у тебя вода не просто долетела до противника, но и сбила его с ног. Можешь немного передохнуть.

Наруто удивлённо посмотрел на Теруми, будучи не готовым к такой щедрости, но отказываться от неё не стал. Мальчик вышел на берег и рухнул на землю, облокотившись спиной о ствол дерева.

Тут перед его носом появилось онигири — это Мей, присев рядом, поделилась.

— Я знаю, что ты сегодня не завтракал. Так что вот, поешь.

— Спасибо. — Наруто благодарно улыбнулся и откусил рис.

Мей замолчала, чуть улыбаясь, а потом внезапно призналась:

— Знаешь, порой я очень завидовала Забузе. До того, как я стала Мизукаге, у меня не было учеников, мне просто-напросто не доверяли генинов на попечение. А потом и не до этого было — война, сам понимаешь. Став Мизукаге, я долго думала о том, чтобы наконец-то передать кому-нибудь мои знания и умения, но подходящего человека как-то не находилось, да и времени — тоже. А потом появился ты.

Наруто проглотил ком риса и удивлённо уставился на Теруми.

— Но… Почему именно я? Почему не Хаку? Или Ягура. Они тоже очень сильные, — заметил он.

— В этом ты прав, они очень сильны, да и их потенциал ещё не до конца раскрыт, — согласилась женщина. — Но как бы тебе сказать? Они… не те. Не подходят. Они другие. Ты же… ты больше напоминаешь мне саму себя в детстве. Я обладаю сразу двумя улучшенными геномами, так что меня сторонилась даже собственная семья, испуганная моими умениями. Я всегда была лишена ласки матери и смотрела на то, как она искренне любит и заботится о моём старшем брате. И ты точно такой же.

Её слова ножом прошлись по сердцу Наруто. Они действительно были похожи. Пусть Мей и не являлась джинчуурики или дочерью Каге, она всё ещё оставалась уникальной, а потому — брошенной своей семьёй, своими самыми родными людьми.

— К тому же, — продолжила женщина, и ей лицо чуть больше просветлело: — Ты уже сейчас проявляешь лидерские качества, необходимые для того, чтобы стать Мизукаге. Пусть и не сейчас, но в будущем ты мог бы занять моё место. С тобой во главе деревня расцветёт ещё больше.

— П-правда? — округлил глаза Наруто.

Ещё никогда в жизни ему такого не говорили. Его собственные родители презирали его, унижали, втаптывали в грязь и говорили, что он не сможет ничего достичь. В их словах не было ни капли веры в него. Но Мей… Она понимала его, принимала, верила, считала достойным столь высокой должности.

— Конечно! — кивнула женщина. — Но ты ещё слишком неопытен и молод. Я буду обучать тебя всему, что знаю сама. Только после этого ты сможешь стать моим преемником.

Наруто почувствовал, что ещё чуть-чуть — и он расплачется от благодарности. Мей потрепала его по волосам, посмеиваясь и пытаясь успокоить.

— Нечего слезами заливаться, лучше ешь давай! Потом нам в резиденцию идти.

Наруто кивнул и откусил ещё кусок от онигири. Несмотря на усталость, настроение у мальчика становилось всё лучше и лучше.

* * *

Наруто стоял с огромной стопкой бумаг в руках. О, это была не просто «стопка», а целая «стопища»! За ней едва виднелись кончики волос Намикадзе-младшего!

— …Это рассортировать на ранги, — Мей положила ещё около десятка листов в стопищу. — Эти данные отксерокопировать, — ещё пять, — Это надо отнести в библиотеку, — и ещё около тридцати. — Вот и всё! Ты иди работай с этим, а я пока подпишу, что надо, и расфасую бумаги по органайзерам. — И выпнула его из кабинета. Наруто еле-еле устоял на ногах. Порой ему даже казалось, что Теруми специально к воскресенью накапливает столько бумаг, чтобы мальчик их разбирал. И как только Ао справлялся со всем этим?

К слову, об Ао. После того, как он узнал, что Наруто будет обучаться у Пятой не только боевым умениям, но и разбирать бумажные завалы, он тут же подал в отставку, отправившись на два месяца в Страну Горячих Источников. «Расслаблять косточки» — как он выразился.

После временного ухода Ао его место занял Наруто, так что теперь первую половину дня мальчик тренировался — иногда с Мей, иногда с клонами, а иногда — с Ягурой. Вторую половину дня он сидел в резиденции Мизукаге, разбирая часть работы наставницы и поражаясь тому, как много дел на неё сваливалось ежедневно. Хикари и Хаку, конечно, сочувствовали другу, но вот предлагать свою помощь не спешили.

Наруто зашёл в комнату, которая за прошедший месяц учёбы у Мизукаге закрепилась за ним, хоть и негласно. Комната представляла собой небольшой кабинет: чёрный стол посередине, кресло серого цвета на колёсиках, пара картин ни о чём на деревянных стенах и небольшое окно с вечно открытой форточкой.

Когда Наруто только-только выделили этот кабинет, ему пришлось протереть весь пятисантиметровый слой пыли, помыть окна, протереть картины и купить сюда цветок — чтобы хоть немного разбавить серый интерьер.

Мальчик подошёл к столу и поставил на него все бумаги. Отодвинув кресло, он уселся в него и поёжился. Через открытую форточку немного поддувало, но Наруто не спешил закрывать её, иначе дышать вообще будет нечем. В кабинете, несмотря влажную (и не только) уборку, оставался затхлый воздух, травиться которым Наруто не собирался.

Разложив бумаги на несколько стопок по темам (к счастью, на каждой стопке Мей предварительно налепила стикер, чтобы Намикадзе-Узумаки не запутался), он начал их просматривать. Откопировать и принести бумаги он решил к вечеру — не горело. Поэтому, отложив их в дальний угол стола, мальчик пододвинул к себе запросы на миссии, читая и назначая им ранги. Сейчас это было самым важным, так как завтра — новый день, надо будет раздавать эти задания шиноби.

Работа заняла значительное количество времени — больше трёх часов. Более того, от неё в какой-то момент начинали болеть глаза. Наруто искренне надеялся, что зрение у него такими темпами не сядет, ибо драться в очках не очень-то удобно.

— Не сядет, — хмыкнул Курама. — Моя чакра тебя постоянно лечит.

Вздохнув, мальчик откинулся в кресле. Ранги были распределены и теперь можно убрать бумаги на стул, стоящий в углу кабинета, и взяться за остальное. Например, за подсчёт доходов и расходов за прошлую неделю. Конечно, это уже не входило в обязанности Наруто, а целиком и полностью лежало на плечах бухгалтерии, но Намикадзе-Узумаки вызвался сам, дабы обучиться новым навыкам и в случае чего в любой момент быть готовым перепроверить работу бухгалтеров — а то вдруг прикарманят или недосчитают что-нибудь.

Мей его за подобную инициативу похвалила.

Наруто был на середине подсчётов, когда дверь в кабинет внезапно открылась и внутрь ввалилась Хикари. Пройдя к столу, она с громким хлопком поставила руки на стол, от чего мальчик вздрогнул и оторвался от калькулятора — как только мальчик всё тут вымыл, он сразу же принёс самую необходимую канцелярию, в числе которой были кисточки, чернила, степлеры, скрепки, карандаши, ластики, линейки, ножницы, запасная бумага, калькулятор и много чего ещё. Часть он взял из дома, часть — купил, а часть ему выдали на первом этаже — как, например, разноцветные папки.

— Завтра мы идём на миссию, — произнесла она.

— О… удачи, — кивнул Наруто, мысленно пытаясь понять, на какую именно миссию идёт его команда. Вроде как он им ничего не назначал.

— Нет, ты не понял, — мотнула головой девочка. — Мы — это ты, я, Хаку и Забуза.

— Но мне нельзя! — моргнул Намикадзе-Узумаки. — Приказ Мей-самы…

— Она разрешила. Сказала, что там нужен именно ты и никто другой.

Наруто заинтересовался. Что это за задание такое, справиться с которым мог только он? Особая тренировка для джинчуурики? Или что-то ещё?

— Ну, если разрешила… — пробормотал мальчик. Ему ужасно хотелось на миссию, причём не важно, куда. Главное — вырваться из резиденции Мизукаге и размять косточки в месте, которое отличалось бы от полигона.

Так что новости от Хикари Наруто принял крайне положительно, уже намереваясь уйти из резиденции пораньше, чтобы так же раньше лечь спать.

— Тебе помочь? — внезапно спросила Сёдзё.

— Было бы неплохо, — кивнул Наруто.

— Отличненько! Что мне надо сделать? — девочка потёрла руки.

— Можешь отнести эти документы в библиотеку и передать их Караноэ-сану? Он знает, что с ними делать, — Намикадзе-Узумаки кивнул на небольшую стопочку слева. — А те, что рядом с ними, отксерокопируй и принеси мне, — попросил он.

— Запросто! — девочка схватила обе стопки и удалилась, прикрыв дверь.

Наруто улыбнулся и продолжил свои расчёты. На самом деле, после известий о миссии ему уже не хотелось заниматься бумажками — он был слишком взбудоражен для монотонной работы. Вот только выбора у него не оставалось: не свешивать же всё обратно на Мей? Это было бы как минимум некрасиво, а как максимум показало бы Наруто, как безответственного человека.

Когда Намикадзе-Узумаки закончил с расчётами, вновь пришла Хикари. Не мудрено, что она так задержалась: местные копировальщики никогда не торопились с работой!

— Вот. — Сёдзё протянула ему оригинал и копию.

— Отлично! Спасибо тебе. Можешь ещё отнести это Мей-саме, — он дал ей свои расчёты.

— Конечно! — Сёдзё тут же исчезла из кабинета, а Наруто принялся расфасовывать бумаги по темам, чтобы после отдать и их тоже Теруми.

Работа эта была довольно простая, но затяжная, а потому мальчик со спокойной душой отпустил Хикари домой, пообещав, что выяснит все подробности миссии лично у Мизукаге и ни за что не опоздает на встречу перед воротами в деревню с утра.

Теруми, получив расфасованные бумаги, пришла в самый настоящий восторг от того, что большая часть её работы уже была сделана, да ещё и так быстро. На её месте любой мог бы подумать, что Наруто использовал клонов, но это было просто невозможно. Во-первых, он слишком уставал на тренировках, чтобы использовать чакру после, а во-вторых, Мей лично ставила блокирующий чакру барьер в его кабинете. По её мнению, Наруто должен был научиться всё делать самостоятельно, без помощи клонов.

— Я насчёт миссии хотел спросить, — начал Намикадзе-Узумаки, когда бумаги перекочевали на стол Теруми.

— О, да! — кивнула женщина. — Ты очень хорошо делаешь свою работу, а в тренировках у тебя явный прогресс. И ты уже месяц мечешься между полигоном, резиденцией и домом, так что я подумала, что тебе не помешает отвлечься. Да и никто, кроме тебя или Ягуры, не сможет с ней справиться.

«Значит, она для джинчуурики», — понял мальчик.

Мей вздохнула:

— Сорано практически сразу же достала информацию из Дейдары. Как мы и боялись, это целая организация, охотящаяся за джинчуурики и достающая из них биджу. Они называют себя «Акацуки». Нам известно, что Четырёххвостый уже был захвачен ими. Сам Дейдара не знает, зачем конкретно им биджу, но использует Акацуки для заработка денег — помимо отлова, они принимают задания на, скажем так, грязную работёнку от различных деревень и организаций.

Наруто моргнул. То, что он услышал, звучало страшно и опасно.

— Собственно, поэтому я и переживаю. Так что задание для всей четвёртой команды: вы должны вернуть Утакату, джинчуурики Шестихвостого, в Кири, так как ему угрожает опасность.

Команда номер четыре отправилась к порту «Ракушка». Если верить недавним донесениям АНБУ, Утаката находился на острове Норои — отдыхал там с двумя сопровождающими, девушкой и её подчинённым.

Но самое главное, тот факт, что Утаката был на острове, означал только одно: надо было плыть по морю. Хикари, как только поняла это, мгновенно побледнела, а затем позеленела. Наруто мог ей только посочувствовать.

Найти нужный корабль оказалось не так-то просто. Никто не желал плыть на остров Норои, который все считали проклятым. Ходили слухи, что там живут демоны, а корабли, проплывающие мимо, пропадали без вести.

— Ни за что! — в который раз слышалось в ответ. Перед четвёртой командой стоял невысокий пожилой человек лет семидесяти со сморщенным лицом. Один глаз был больше другого и оба светились каким-то странным блеском. Сам старик опирался на палку, а из беззубого рта неприятно пахло.

— Но почему?! — вспылил Наруто. Его терпение уже заканчивалось — в порту они провели уже несколько часов, а ничего дельного так и не добились.

— Там души умерших Узумаки, — доверительным шёпотом проговорил старик. — После разрушения Узушио многие Узумаки погибли. Их мёртвые души переселились на соседний остров и теперь уничтожают все корабли, которые к ним приближаются. Узумаки мстят.

— Ну и что? — Наруто приподнял бровь. — Я, конечно, знаю, что родную деревню моей матери разрушили во время Третьей Войны Шиноби, но призраков не существует! — уверенно заявил мальчик.

— Твоя мать Узумаки? — В глазах старика читался страх. — И… ты… ты тоже… Узумаки? — последнее слово он прошептал.

— Да, — кивнул Наруто, желая если не запугать, то хотя бы заключить сделку — авось повезёт. — Так вы отвезёте нас в Страну Горячих Источников?

— Если я соглашусь, то ты угомонишь своих родных? — задумчиво прищурился старик, потирая подбородок сухим пальцем.

— Да!

— Тогда по рукам! Через час выплываем, — и поспешил скрыться.

— Странный он… — нахмурилась Сёдзё.

— Ага, — согласился с ней Юки.

— Идём, пока в местной закусочной посидим и обдумаем план действий, — предложил Момочи, и все с энтузиазмом поддержали его идею.

Закусочная нашлась быстро и имела довольно примитивное название: «Рыбный мир». И, как можно было догадаться, основным блюдом здесь была рыба. Причём выбор был богат: сёмга, лосось, треска, форель, фуга, сардины и несколько видов акул. Наруто и Хаку заказали себе по небольшому кусочку, Момочи решил полакомиться целым лососем. А Хикари выбрала просто жасминовый чай — не решалась провоцировать желудок. По общему голосованию платил Забуза. Кстати, того и не спрашивали, хочет ли он этого или же нет, просто поставили перед фактом — мол, вы наш учитель, так что раскошеливайтесь.

— Не знаю, почему они так сильно боятся острова Норои, но нам нужно быть аккуратными. Мы должны найти Утакату и вернуть его в деревню. Мы с ним знакомы не были, но я знаю, что он довольно упрямый молодой человек. Поэтому будет трудно уговорить его, — заговорил Забуза, как только закончил со своей рыбой.

— А что нам делать, если вдруг с островом Норои действительно окажется что-то не так? — спросила Хикари, с жадностью смотря на рыбу Хаку. Парень вздохнул и протянул ей кусочек, но девочка отказалась.

— Мы отошлем сокола Мей. А потом как пойдёт, — ответил Момочи. — Но, Наруто, мы все рассчитываем на тебя. Уговорить Утакату под силу только тебе.

— Ага. Я уж постараюсь!

Когда с обедом было покончено, а голодный желудок Хикари завыл на весь ресторан, четвёртая команда поднялась из-за столов и направилась обратно в порт.

Как и обещал старик, через час небольшой корабль и немногочисленная команда были готовы, дожидались только их. Строило шиноби приблизиться, как старик тут же протянул руку, требуя аванс, и Забузе вновь пришлось раскошелиться. Только после этого им позволили подняться по трапу на борт.

Внутри корабль был самым обычным, ничем не отличаясь от тех, на которых Наруто уже довелось поплавать. Разве что качка, как и всегда, казалась в новинку, но мальчик очень быстро привык. А вот кому привычно не было — так это Хикари: девочка тут же позеленела, чувствуя, что даже стоять трудно. Хаку поспешил усадить её в выделенной команде каюте.

По отплытию начался мелкий дождь, но поначалу никто не обратил на него внимание. Когда же дождь спустя три часа начал перерастать в ливень, а затем — в бурю, заволновались все. Небо заволокли чёрные тучи, волны начали подниматься всё выше и выше. Команда корабля спешила побыстрее набрать ходу, дабы избежать бури или, хотя бы, достичь её центра, где, как известно, тишь да гладь.

Внезапно раздался удар грома, сверкнула молния, дождь зарядил ещё сильнее, и корабль сильно покачнуло, что вызвало недовольство со стороны желудка Сёдзё. Вдруг корабль ещё раз покачнуло, но уже как-то иначе — не так, как бывает на волнах. Наруто забеспокоился.

И тут из воды показалось громадное щупальце кораллового цвета.

— Мать моя Мадара… — сорвался восторженно-удивлённый шепот с губ Наруто.

— Отец мой Хаширама… — поддержал его Юки тем же тоном.

Громкий рёв чудовища огласил всё вокруг, и ребята поспешили зажать уши. Из воды вынырнуло оно! Огромный осьминог с восемью щупальцами кораллового цвета и с сотней присосок на каждом. Забуза выхватил Обезглавливатель, команда корабля поспешила спрятаться в шлюпках, окоченевшими пальцами отвязывая их от корабля, Наруто и Хаку начали складывать печати, а Хикари, выбежавшая из каюты, достала клановые кунаи, попутно борясь с ужасной тошнотой.

Хрясь! — это переломалась деревянная мачта, на которую приземлилось мокрое щупальце. Щепки полетели во все стороны. Парус с громким стуком приземлился на ломающийся пол корабля. Щупальца стали с силой стискивать судно, разламывая его.

— Уходим! Быстро! — кричал Момочи, размахивая мечом.

— Хорошо! — крикнул в ответ Наруто, разрезая щупальце чакрой ветра и тем самым спасая матроса.

Хаку резко отпрыгнул к поломанной мачте, а там, где он была всего секунду назад, приземлилось новое щупальце. Глубоко вздохнув, мальчик бросился к нему. Остановившись в метре от осьминожьей конечности, он высоко занёс ногу. С носка его сандалии скатилась капля, падая на деревянный пол. Только она приземлилась, как Юки резко опустил ногу на дерево.

— Суйтон: меч водяного бога!

Он сконцентрировал чакру, подчиняя себе стихию. Из-под ноги появилась мощная струя воды, которая резко увеличивалась в размерах, будто появляясь прямо из палубы. Настигнув щупальце с огромной скоростью, она разрезала его. Каменные пули, выпущенные Хикари изо рта, отбросили отрубленную конечность обратно в море.

Внезапно остатки корабля вновь покачнулись и Сёдзё закрыла себе рот рукой, так как болезнь явно решила вернуться в самый неподходящий момент. Хикари замешкалась, и второе щупальце нависло над нею, намереваясь расплющить.

Страх отразился в глазах девочки.

— Хьётон: смертельные ледяные шипы! — прокричал Хаку, складывая печать одной рукой.

Рядом с Хикари появились около пятидесяти огромных шипов изо льда, которые проткнули щупальце, тем самым спасая ей жизнь. Кровь из раны брызнула на лицо девочки, но та, совсем этого не заметив, поспешила убраться подальше.

— Спасибо, — поблагодарила она Хаку. Тот кивнул.

— Быстрее, — поторопил их Намикадзе-Узумаки, уворачиваясь от щепок.

Осьминог вновь заревел, перекрывая слова мальчика, молния сверкнула где-то у горизонта. Мощный удар сокрушил корабль и четверо шиноби повалились на остатки палубы, больно ударяясь головой. Внезапно раздался хруст — судно разделилось на две части. На одной из них находились Забуза, Наруто и Хикари. На другой — Хаку.

— Хаку! — крикнул Момочи, смотря на отплывающую часть корабля с его учеником. Над ними нависла страшная тень.

— Ну что ещё? — недовольно спросил Наруто, готовясь к очередному «подарку» природы и разворачиваясь. — Чёрт!

На остатки четвёртой команды неслась огромная волна, накрывающая нос корабля своей тенью. Серо-синяя вода с громким плеском опустилась вниз, затопляя всё и вся. Ребята похватались за балки и брусья и сконцентрировали чакру в конечностях. Осьминог с громким рёвом убрал свои щупальца и уплыл под воду — залечивать раны.

Деревяшка, за которую держался Хаку, оторвалась, и носителя улучшенного генома смыло мощным потоком воды. В довесок что-то внезапно сильно ударило его по голове. Юки провалился в забытье…

* * *

Первое, что почувствовал Хаку, когда очнулся, — это ужасную боль в голове. Второе — отвратительную смесь солёной воды и песка во рту. Потом до него дошло, что он всё же остался жив и прямо сейчас лежал на чём-то мягком.

Издав болезненный стон, парень попытался сесть.

— Тебе пока лучше не двигаться, — произнёс чей-то мужской голос совсем рядом.

Открыв глаза, Юки огляделся. Он лежал на мягкой кровати в небольшой, но уютной комнатке. На кремового цвета обоях висели картины, изображавшие либо спокойное море, либо пёстрые луга. Небольшой деревянный столик в углу был накрыт белой скатертью, а на ней стояла ваза с цветами. Через большое окно в комнату проникали солнечные лучи.

Рядом с Хаку, на стуле, сидел обладатель того голоса. Это был высокий молодой человек с каштановыми волосами по плечи и чёлкой, закрывающей левый глаз. Его кожа была довольно бледной, а сам он выглядел худощавым, будто периодически недоедал. Одет парень был в длинное голубое кимоно с оранжевым поясом, явно потрёпанное временем.

— Воды, — попросил Юки.

— Сейчас. — Парень взял с рядом стоящей тумбочки графин с водой и подал его Юки. Последний быстро осушил его, чувствуя, что сухость в горле наконец-то пропала, а говорить стало намного легче.

— Кто ты? И как я здесь оказался? — Хаку аккуратно сел, ощущая пульсирующую боль в боку.

— Хотару — моя подруга — нашла тебя и троих твоих друзей на берегу. Вы были в ужасном состоянии. Я вместе с ней донес вас сюда. Тонбее-сан помог вам, залечил самые глубокие раны, — рассказал незнакомец.

— Спасибо. А я могу увидеть своих друзей? — спросил Хаку.

— Да, конечно. Все уже давно очнулись, только ты валялся без сознания, — ответил парень, поднимаясь. — Идём, я провожу тебя.

Юки кивнул и встал, ощущая небольшое покалывание в боку. Взглянув туда, он увидел бинты. Значит, пока он был в отключке, его чем-то ранило. Возможно, той же самой балкой, что ударила его по голове.

Приняв халат, любезно поданный незнакомцем, мальчик встал и, немного пошатываясь, пошёл вслед за ним.

Как оказалось, Хаку находился в двухэтажном доме — чтобы пройти на кухню, им пришлось спуститься по крутой лестнице. Это простое действие вновь отдалось неприятной болью в боку, и Юки накрыл рану рукой.

Кухня-столовая оказалась довольно светлой. Холодильник стоял рядом с раковиной, а по соседству была плита. Справа от неё стояли тумбочки, на которых лежали какие-то овощи и разделочная доска — кто-то явно готовил совсем недавно. На стене висело несколько картин с цветущей сакурой. Большой деревянный стол стоял посередине комнаты. За ним сидели все остальные члены четвёртой команды.

— Хаку, ты как? — Первым мальчика заметил Забуза и поспешил расспросить ученика о его здоровье.

— Хорошо. Только бок немного болит, — улыбнулся Юки, присаживаясь рядом с Наруто.

— Поблагодари Хотару, Тонбее-сана и Утакату. Они помогли нам, — улыбнулся Намикадзе-Узумаки.

— Утаката? — переспросил Юки, вспоминая, что именно так зовут джинчуурики Шестихвостого. Он мгновенно посмотрел на парня, который уселся рядом с девушкой — Хотару. Это была удивительная удача — так быстро и просто встретить нужного им человека.

— Да. Это я, — кивнул парень.

— Значит, нашли, — тихо пробормотал под нос Хаку.

— Что? — переспросил собеседник, не расслышав фразы.

— Я хотел сказать, что очень благодарен вам всем. — И слегка поклонился.

— Всегда рады помочь, — улыбнулась Хотару. Она была небольшого роста, но хрупкого телосложения. Тем не менее у нее имелся довольно большой бюст, который был заметен из-за сильно обтягивающей её светлой фиолетовой блузки без рукавов с белой обшивкой. На ногах у девушки были одеты в сапоги такого же чёрного цвета, как и шорты. Ещё у нее были большие темно-зеленые глаза и длинные светлые волосы, которые совершенно не прикрывали большой лоб.

Девушка мягко улыбнулась:

— Меня зовут Хотару Тсучигумо. Очень рада познакомиться с тобой!

— Хаку Юки. Мне тоже приятно, — кивнул шиноби.

Вскоре пожилой мужчина с очень густыми бровями и не менее густыми усами расставил перед гостями и хозяевами дома тарелки с рисом и нарезанными овощами. Запах еды тут же вызвал урчание в животе у Хикари, которая не завтракала.

Обед протёк незаметно благодаря дружелюбной атмосфере и негромкой болтовни. Разговаривали, правда, в основном Хикари, Хотару и Наруто.

Хаку мельком глянул на Утакату: в отличие от остальных, он был напряжён и явно чем-то недоволен. Хотя его можно было понять: много лет назад он отказался подчиняться Арато Каратачи и бежал из Кровавого Тумана, став отступником. И вот сейчас рядом с ним за столом сидят четверо представителей его родной деревни. Тут хочешь не хочешь, а расслабиться возможности нет. Конечно, деревня уже не та, что прежде, но плохие воспоминания так просто не позабыть.

Вот и Утаката помнил.

— Утаката, — вдруг обратился к нему Наруто, от чего парень заметно вздрогнул, переводя на мальчика настороженный взгляд. — Можно с тобой поговорить?

— Конечно, — кивнул тот, хотя подозревал, о чём будет разговор.

— Можно мы поговорим наедине? — попросил Момочи у Тонбее, выразительно поднял бровь. Старик чуть нахмурился — просьба была крайне неприличной, учитывая то, что обращена она была к одному из хозяев дома.

Но старик всё же смиренно кивнул, понимая, что дела шиноби его не касаются:

— Конечно. — И вышел из кухни-столовой вместе с Хотару.

— Утаката, мы предлагаем тебе вернуться в Кири, — без предисловий начал Намикадзе-Узумаки, сложив руки в замок на столе и серьёзно смотря на собрата-джинчуурики.

— Отказываюсь, — холодно бросил тот.

— Но почему? — удивилась Хикари.

— Я не хочу возвращаться в Кровавый Туман и вновь становиться подопытной крысой.

— Киригакуре больше не носит название «Кровавый Туман». Кровавого Тумана вообще в принципе больше не существует. Теперь главой Кири является Мей Теруми. Она — организатор восстания против Арато, Четвёртого Мизукаге. Она поднимает деревню с колен, возвращая ей былое величие. Теперь в деревне всё стало как раньше. Там больше нет жестоких убийств своих же товарищей, — покачал головой Момочи.

— Я знаю, но я всё равно не хочу возвращаться, — вздохнул Утаката.

— Но почему? Не думаю, что тебе так сильно нравится быть отступником и слоняться по свету! — возразил Наруто.

— Мне нравится моя новая вольная жизнь. Быть отступником, конечно, неприятно, да и часто мешает, но всяко лучше жизни в деревне.

— Объясни, почему? — Сёдзё уже теряла терпение.

— Да потому что я для них всего лишь подопытная крыса! Они ненавидят не только монстра внутри меня, но и меня самого! Я джинчуурики, а это не самая легкая ноша, знаете ли! Мой собственный учитель попытался извлечь из меня этого монстра. Он гнался за его силой! Ему было плевать на меня! — вспылил шатен.

— Не смей называть биджу монстрами! — сверкнул глазами Наруто. — Они не монстры! Они такие же живые существа, как и мы! Не смотря на то, что они сгустки чакры, они умеют чувствовать и думать! И твои слова им неприятны!

— Да кто ты вообще такой, чтобы мне что-либо говорить о биджу?! Тебе никогда не понять меня! Ты просто маленький избалованный мальчуган! — Утаката буквально выплюнул эти слова в сторону Намикадзе.

Лицо мальчика потемнело, в глазах появился злой блеск, руки сжались в кулаки. Наруто был в гневе.

— Мой отец — Хокаге. Всю жизнь ни он, ни мама меня не замечали, отдавая предпочтение моей младшей сестре, — зло зашептал Наруто. Но этот шёпот был в тысячу раз страшнее, чем если бы он кричал. — Моим единственным другом стал Курама. Иначе говоря — Девятихвостый Лис, который напал на Коноху в день моего рождения и был запечатан во мне. Я был чужой в этом месте, ибо все, кто знал о том, что я — джинчуурики, сторонились и боялись меня. Я был пустым местом.

В глазах Утакаты мелькнуло узнавание: он не просто услышал в словах Наруто собственную историю, но и наконец-то ощутил родственную Шестихвостому чакру.

— Но потом, когда мне было одиннадцать, я переехал в Киригакуре, и эта деревня стала моим домом, где со мной обращались хорошо! — тон Наруто чуть посветлел. — У меня появились друзья и семья. Я стал помощником Мизукаге. И это не смотря на то, что во мне запечатан Кьюби! Который, к твоему сведению, меня всегда поддерживает. — Наруто посмотрел на Утакату. — Но я там не один джинчуурики. В Киригакуое есть Ягура. А ты лучше других знаешь, чей он сын и кто в нём запечатан. И жители знают, но никто, повторяю, никто его не презирает и не ненавидит. Наоборот! Он является одним из лучших шиноби. Жители обожают его. И это всё благодаря Мей-саме.

У Утакаты перехватило дыхание. Его лицо, и так не выделяющееся особым загаром, побледнело ещё сильнее. Парень сглотнул, его руки чуть задрожали, а карие глаза заметались, будто искали что-то.

Наруто понял, что либо сейчас — либо никогда. Он встал со стула, обошёл стол и приложил ладонь ко лбу Утакаты. Тот прикрыл глаза. Какое-то время он видел одну только тьму, а затем и та расступилась, являя его взору раскрытую золотую клетку с громадным Лисом. Девять рыжих хвостов насмешливо метались в разные стороны. Ухмылка украшала морду зверя.

— Ну здравствуй, братец, — произнёс Лис.

Утаката не понял, почему его вдруг назвали «братцем», но вдруг из его печати на животе стала появляться уже знакомая ему голубовато-белая чакра, которая потихоньку превращалась в слизня с шестью хвостами. Он не был большим — так, с ладонь. Мини-копия того, что жило в Утакате долгие годы.

— Здра-а-авствуй, Кура-ама, а ты ничу-у-уть не изменился с на-ашей последней встре-ечи, — лениво протягивая гласные, сказал Слизень.

— А ты до сих пор весь в слюнях, Сайкен, — ехидно ответил Лис. — Но я всё равно рад видеть тебя.

— Я то-оже. Как жи-и-изнь?

— Заперт в мальчишке. Как и ты. Но мне-то куда комфортнее в Кири. Мой носитель хотя бы не помрёт от недоедания.

— О-о-ой, заткни-и-ись, — закатил глаза Слизень.

Внезапно картина мирно беседующих биджу исчезла, а Утаката вновь оказался на кухне, сидя за столом. Оказалось, что за время их разговора прошла жалкая секунда.

— Я верю тебе, — прохрипел парень.

— И поедешь с нами в Киригакуре? — глаза Хикари заблестели.

— Нет, — отрезал он. И тут же мягче добавил: — Но я обещаю подумать.

— Если это поможет твоим думаньям, то за тобой ведётся охота, — произнёс Забуза, почесав нос. — Некая организация Акацуки. Четырёххвостый уже был захвачен ими, а не так давно они напали на Однохвостого и пытались в придачу схватить и Трёххвостого с Девятихвостым. Это лишь вопрос времени, когда они придут за тобой. Ты же не хочешь, чтобы они прикончили и твоих друзей?

Утаката побледнел.

— Это угроза?

— Не с нашей стороны. С их.

Парень поджал губы и опустил взгляд. Ему требовалось время, чтобы всё обдумать. Забуза это прекрасно понимал. Поднявшись из-за стола, он бросил:

— Кири может защитить и тебя, и твоих друзей. У нас достаточно сил, а их слишком мало, чтобы напасть на нас. — С этими словами он вышел с кухни.

Четвёртая команда переглянулась между собой, понимая, что надо бы последовать за сенсеем. Наруто, окинув Укитаке твёрдым взглядом, вздохнул.

— Если пойдёшь в Кири — не пожалеешь, — бросил он напоследок перед тем, как уйти.

Сразу после обеда команда разбрелась кто куда. Хаку отправился наверх долечиваться, Хикари — пошла на прогулку, а Забуза отправился спать.

Наруто же хотел найти Тонбее и расспросить его об этом странном страхе у моряков приближаться к острову Норои. Неужели тут правда живут остатки клана Узумаки? Если так, то было бы неплохо встретить их!

Тонбее нашёлся в гостиной. Он читал газету, закинув ноги на журнальный столик, что совсем не вязалось с его возрастом. Старик в принципе был слишком энергичным, хотя ему явно было за семьдесят.

— Скажите, Тонбее-сан… — начал было Намикадзе-Узумаки.

— Называй меня просто Тонбее, — перебил его мужчина.

— Хорошо. Скажите, Тонбее, почему этот остров считают проклятым?

— Из-за морского чудовища, живущим рядом с Норои, — объяснил мужчина. — Он любит топить корабли, моряки от него просто в ужасе.

— Осьминог, который напал на нас! — мгновенно догадался Наруто.

— Верно. Он переселился сюда примерно три года назад. С тех пор каждую осень атакует проплывающие мимо корабли.

— Но почему? — нахмурился мальчик.

— Осенью и зимой тут просто ужасная погода и часто бывают шторма. Тогда-то и на дне становится неспокойно — вот осьминог поднимается на поверхность. А почему он топит проплывающие мимо судна — откуда ж мне знать? Я не разбираюсь в жизни и привычках морских животных.

Наруто кивнул. Объяснение звучало вполне логичным, но был ещё один момент, которых волновал мальчика:

— А может ли это хоть как-то быть связанным с кланом Узумаки? Люди говорят, что во всём виноваты их злобные духи.

— Честно говоря, я не знаю, — признался старик. — Тут кроме нас есть только небольшая портовая деревенька, где иногда останавливаются корабли, так что ни о каких духах не может быть и речи. Возможно, кто-то просто выдумал страшную байку от скуки, а она взяла — и разлетелась, — предположил мужчина.

Надежды Наруто разбились о суровую реальность. Его клана и правда не существовало.

Тут дверь на кухню приоткрылась и оттуда вышел Утаката. Парень хмурился, но выглядел решительно.

— Я согласен плыть в Киригакуре, — сказал он. — Мне нет места в клане Тсучигумо, это дом Хотару, а не мой. Да и что мне и дальше делать на Катсурагизане?

— Я рад, — улыбнулся Наруто.

— Но, — внезапно продолжил Утаката, — если в Кири всё окажется не так, как ты сказал, я уйду и вы не посмеете меня останавливать.

— Это просто невозможно. В Кири тебе понравится.

— Поклянись, — потребовал джинчуурики.

— Клянусь, — ответил ему Наруто.

Мей была крайне довольна тем, как команда номер четыре выполнила возложенную на них миссию. Утаката, притащенный по собственному желанию, а не силой, радовал Мизукаге.

С Утакатой пришли и Тонбее с Хотару, слишком уж привязавшиеся к джинчуурики. Вернее, изначально это была задумка Хотару, которая считала себя ученицей Утакаты, а Тонбее, как верный подчинённый своей госпожи, последовал за ней.

Так они и оказались в кабинете Мизукаге спустя неделю.

— Что ж, теперь у нас в деревне будет трое джинчуурики. Официально — два, конечно, но по факту — три, — обрадованно произнесла она. Информация о том, что Наруто был джинчуурики Девятихвостого, являлась секретной, и об этом знали только присутствующие в кабинете, да Ао с Ягурой. — Это, несомненно, укрепит наше положение относительно остальных деревень. Они будут считаться с нами и прислушиваться к нашим словам.

— А что по остальным деревням? — внезапно спросил Хаку.

— В Сунагакуре находится Шукаку. Как я поняла, у него плохие отношения со своим джинчуурики, — задумчиво ответила Мей.

— Они не ладят, — согласился Наруто. — Но при нашей последней встречи я укрепил печать, сдерживающую Шукаку, так что Гааре сейчас легче. Мы с ним переписываемся, он сказал, что в его голове больше нет чужого голоса, призывающего убить всех вокруг, так что дела у него идут хорошо.

— Даже такое бывает, — дёрнул плечами Утаката.

— Курама говорит, что Шукаку всегда был самым отбитым из них.

Джинчуурики Шестихвостого лишь задумчиво промычал, но комментировать это никак не стал. Наруто был уверен: в этот момент Утаката порадовался, что его биджу слишком ленив, чтобы денно и нощно доставать своего носителя.

— Двухвостая и Восьмихвостый сидят в Кумогакуре и, вроде как, у них всё тоже хорошо, — продолжила Мей. — До меня доходили некоторые слухи, и согласно им в Скрытом Облаке хорошо относятся к своим джинчуурики — новый Райкаге проделал большую работу.

— Ну, не каждый захочет, чтобы с его родственниками что-то происходило, — заметила Хикари.

Утаката и Наруто были не согласны с ней. Им в своё время крупно досталось от ближайшей родни. В итоге оба сбежали из родных деревень. Да и Гааре с Ягурой тоже жилось так себе. Первый был изгоем, несмотря на своё происхождение, а над вторым собственный отец (как и над Утакатой) ставил опыты.

— Ещё неизвестна судьба Семихвостого. Мы даже не можем сказать, кто его джинчуурики — женщина или мужчина, но ходят слухи, что он сбежал из Такигакуре.

— Тогда надо выслать поисковые отряды или вроде того, — ответил Наруто. — Состоящие из сенсоров, конечно. Пусть они найдут его или её местоположение, а потом сообщат нам.

— Хорошая идея, — довольно улыбнулась Мей. — Я так и собиралась сделать. Что касается остальных биджу, то Ивагакуре уже лишилась Четырёххвостого — его поймали Акацуки. У них остался только Пятихвостый. С одной стороны, это хорошо — так старику и надо, задолбал каждый раз задирать нос в переписке. Но вот с другой уже очень и очень плохо. — Мей закусила губу, хмурясь. — Они уже пытались напасть на Гаару, но нам удалось его отбить. Они могут в любой момент вновь прийти за ним или за Ягурой с Утакатой. Нам необходимо защитить их.

Утаката не выглядел довольным тем, что его будут защищать, но возражать в открытую не стал. Пока ему ничего не угрожает, Хотару и Тонбее, которые не до конца понимали, что происходит и о чём разговор, тоже в безопасности.

Девушка непонимающе посмотрела на него и чутка помялась. Утаката едва приподнял губы в улыбке, пытаясь успокоить ученицу. Он обязательно объяснит ей всё, но чуть попозже.

— Радует то, что большинство биджу пока на свободе, — продолжила Мей, не обращая внимания на их переглядки. — Но нам нельзя расслабляться. Утаката, у меня будет для тебя первое и, пожалуй, самое важное задание. — Джинчуурики приподнял бровь. — Научись контролировать силу Шестихвостого.

Парень явно был удивлён её словам, не зная, что и говорить. Никогда прежде он не думал о контроле сил своего биджу — подобное казалось ему невозможным. Он умел только высвобождать чужую чакру и покрывать себя ею. Так он становился сильнее и быстрее, но практически не управлял собственным телом — всё за него делал Сайкен.

Наруто чуть кивнул Утакате, как бы подтверждая, что сражаться силой биджу более чем просто реально.

— И… как это сделать? — наконец, спросил джинчуурики. Мей обрадовалась его вопросу.

— Не скажу, что это просто, но у нас есть проверенный способ. Тебе придётся отправиться в небольшое путешествие на пару месяцев, но оно того стоит. Ягура и четвёртая команда — за исключением Наруто — поедут с тобой.

— Мы тоже? — вдруг спросила Хотару.

— Боюсь, что вам с Тонбее-саном лучше остаться в деревне. Это довольно опасное путешествие, защищать вас будет крайне неудобно.

Хотару погрустнела и смиренно отступила назад. Старик положил руку ей на плечо, стараясь успокоить, и девушка благодарно улыбнулась ему.

И таким образом был составлен план действий на ближайшее время.

Вскоре Намикадзе-Узумаки вернулся к своим обязанностям по бумажной работе. Той скопилось не то чтобы много, но прилично. Наруто с сожалением понимал, что день-два ему точно придётся возиться со всем этим. Радовало лишь то, что в скором времени должен будет вернуться Ао, а это означало разделение обязанностей.

Также продолжились его тренировки с Мей и Ягурой. Первая всё так же заставляла Наруто отрабатывать стихийные техники, пытаясь добиться того, чтобы чакра на них расходовалась с ювелирной точностью. Второй же занялся расширением чужих каналов, что было весьма болезненным занятием: Ягура приказывал Наруто пропускать по системе циркуляции чакры как можно больше чакры Курамы, постепенно увеличивая её количество.

Как только каналы чакры были увеличены и стали более эластичными, Ягура заставлял Наруто поддерживать режим биджу. Сперва это занимало всего пару часов, а потом счёт шёл на дни. Его целью было сделать так, чтобы Намикадзе-Узумаки как можно медленнее выдыхался.

Так что у Наруто дел было по горло и ещё больше. Так что когда он видел, что его команда уходит на новое задание, он совершенно не завидовал им — стоило подумать о том, что ждало бы его дома по возвращению с миссии, как парня передёргивало. Уж лучше сидеть в Кири.

Время текло. Утаката получил официальный ранг джонина и лично убедился в словах Наруто, с удивлением понимая, что жители деревни видели в джинчуурики не монстров, а героев. Хотару, в свою очередь, стала генином, но без команды. Её иногда отправляли на миссии вместе с другими генинами, а изредка, когда ситуация позволяла, она шла на задания с Утакатой или четвёртой командой, куда вписалась заместо Наруто. Тонбее же стал присматривать за домом, где поселили эту троицу.

Но вот спустя полтора месяца наконец наступил момент, когда Утакате пришлось покинуть деревню, чтобы овладеть силой Шестихвостого. Он собрал свои немногочисленные пожитки и отправился в путь вместе с четвёртой командой и Ягурой.

Наруто вышел проводить друга к главным воротам.

— Береги там себя, — пожелал он. — Будет сложно, но ты справишься.

— Самое главное — не попасться никому из Кумо, — хмыкнул Забуза.

— В это время там не должно быть шиноби. Они в принципе не живут на острове. Только так, иногда приходят с проверкой, — раздался женский голос — это Мей пришла проводить их в дальний путь.

— Мей, — удивлённо выдохнул Забуза. — Разве у тебя есть время на это?

— Найдётся, — отмахнулась женщина. — Ты мне живым должен вернуться, понятно? Не дай Облаку захватить тебя в плен, а Акацуки — убить.

Хикари сбоку хихикнула, а Хаку заговорщически подмигнул ей. Намикадзе-Узумаки едва удержался, чтобы не закатить глаза. О романе Мей и Забузы ходили самые разные слухи, и Наруто, как человек, постоянно работающий в резиденции Мизукаге, мог с лёгкостью подтвердить большую часть из них.

Теруми тем временем обернулась к Ягуре и Утакате, и выражение её лица с игривого сменилось на серьёзное. Сейчас она вновь была Пятой Мизукаге.

— Если на вас нападут — сражайтесь, но разумно. Защищайте друг друга и не дайте Акацуки схватить вас. Если что-то такое произойдёт — посылайте ястреба и бегите. Я тут же вышлю спасательный отряд.

— Мы будем в порядке, — кивнул ей Ягура, поправив посох на спине. Наруто чуть прищурился, замечая, что он уже начал перерастать Каратачи. Ягура, заметив его насмешливый взгляд, нахмурился.

— Пф, карлик, — хохотнул Лис в подсознании.

— Придушу, — мрачно пообещал Ягура, поняв, о чём думал Намикадзе-Узумаки. Это не могло не вызвать у парня новый смешок.

Но не успел Наруто ответить другу, как пришло время уходить. Команда четыре вновь поклялась быть как можно более осторожной, скрываясь с помощью техник перевоплощения и подавляя свою чакру. Мей выглядела довольной подобным решением.

Лишь когда пять спин превратились в неразличимые на горизонте точки, Теруми вздохнула и почесала голову. Она резко развернулась в сторону резиденции. Ей, как и Наруто, предстояло ещё много дел. Скучать и волноваться попросту не было времени.

Они успели сделать всего пару шагов, как их настиг неуверенный голос Хотару. Наруто обернулся. Та выглядела немного смущённой, но уверенной в своих дальнейших словах, чего нельзя было сказать о Тонбее-сане: тот был поражён и явно не согласен с решением госпожи.

— Мизукаге-сама, — вновь позвала девушка. — Есть кое-что, что вы должны знать.

Женщина была заинтересована.

— У меня… Как вы знаете, я из клана Тсучигумо. Вы также наверняка слышали о его способностях.

— Ты о том легендарном киндзюцу во времена Третьей мировой? — поняла Мей.

Наруто взволнованно посмотрел на наставницу. Раньше он никогда не слышал ни о клане Тсучигумо, ни об их киндзюцу. Но если Теруми была так напряжена, то это явно была не просто техника. Было ясно одно: Хотару обладала чем-то поистине могущественным.

Мей бросила короткий взгляд на Наруто, слегка кивнув в сторону резиденции, и парень поджал губы. Информация эта явно была секретной, так что Мизукаге не хотела говорить о подобном прямо посреди улицы, а предлагала переместиться в её кабинет, защищённый от прослушки.

Так они и поступили.

Наконец, оказавшись в своём кресле, Мей сложила руки на столе. За время пути Хотару стала выглядеть куда увереннее в своих действиях, а Тонбее смирился с желанием госпожи.

— Мой дедушка, Эн но Гёджа, разработал технику, которая могла бы уничтожить целую деревню. Эта техника была объявлена запрещённой, а её саму он запечатал во мне.

И она, чуть приспустив кимоно, обернулась к Мизукаге спиной, демонстрируя оную. Наруто почувствовал, как у него скручивает живот. Спина Хотару… Между лопаток девушки был вживлён большой металлический шар, а кожа вокруг вздулась и покраснела. Это явно было сделано много лет назад, когда Хотару была ещё маленьким ребёнком, а потому рана не кровоточила.

Наруто чуть опустил глаза, в какой-то момент даже порадовавшись, что Курама был запечатан в нём не таким ужасным способом.

— Да уж, нам с тобой повезло, — согласился Лис. — Уж лучше та техника Четвёртого, чем такое.

Мей прерывисто вздохнула, но больше никак не выдала своё удивление.

— Насколько я знаю, Эн но Гёджа заключил договор с Третьим Хокаге, что готов предоставить технику в любой момент в обмен на защиту, — заметила женщина. — Так почему ты говоришь мне об этом киндзюцу? Ты угрожаешь Киригакуре?

— Н-нет! — замахала руками Хотару, накидывая кимоно обратно на плечи и оборачиваясь. — Я хочу отдать эту технику вам. Да, мой дедушка заключил договор с Хокаге, но это было много лет назад. Наш клан, как и Коноха, изменился. Как наследница, я признаю тот договор недействительным, а технику хочу отдать вам в знак благодарности.

— Благодарности? — удивилась Мей.

— Утаката-сан — мой учитель. У него было тяжёлое детство и трудное юношество. Он многое пережил и был вынужден покинуть свои родные края. — Девушка принялась перебирать пальцами, стремясь унять волнение. — Когда мы с ним встретились впервые, он был очень злым и раздражительным. Он отказывался не просто обучать меня, но и иметь со мной какое либо дело. Мне повезло, что я обладаю достаточно напористым характером, чтобы он смирился с моим присутствием. Мы… Мы многое вместе пережили, и за это время я узнала Утакату-сана получше. И он часто грустил и ещё чаще сожалел. Но теперь, оказавшись в Кири… Я вижу, как он немного поменялся. Все его сожаления остались позади, он наконец-то начал новую жизнь, и это всё благодаря вам. Он наконец-то начал чувствовать себя дома, и я благодарна вам за это.

Наруто чуть улыбнулся, прекрасно понимая, о чём говорила Хотару: он и сам был таким же, как Утаката. Только здесь, в Кири, он чувствовал себя в безопасности, за что был ужасно благодарен Мей. А такая благодарность рождала в нём желание отплатить женщине тем же, а что самое главное — защитить свой новый дом.

— Знаете, изначально я хотела воплотить мечту своего дедушки вернуть величие моему клану с помощью этой техники, — продолжила Хотару грустным голосом, — но Тонбее-сан сказал, что вряд ли это получится. Мой клан изменился с тех пор, причём сильно. От идей дедушки не осталось ничего. Его мечте никогда не стать явью в том виде, в каком он хотел. Однако она сможет воплотиться здесь, в Кири. Пусть клан не станет вновь великим, но я могу продолжить свой род в Скрытом Тумане, основать клан Тсучигумо заново.

Мей откинулась на кресле.

— Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе и извлекли из тебя эту технику? — догадалась она.

— Да.

— Что ж, это будет сложно.

— Эн но Гёджа создал способ безопасно удалить это киндзюцу из тела госпожи, — внезапно заговорил Тонбее. — Я знаю способ, но не могу сам им воспользоваться. Однако если в Киригакуре найдутся мастера…

— Найдутся, — кивнула Мизукаге, а затем обратилась к девушке: — Хотару, я очень благодарна тебе за проявленное доверие. Обещаю, что я сдержу своё слово. Мы вынем эту технику и тебе больше ничто не будет угрожать. Ты можешь и дальше быть генином в Киригакуре и учиться у Утакаты. Ты сможешь восстановить свой клан.

Девушка улыбнулась, и по её щекам потекли слёзы благодарности. Тонбее тут же подскочил к своей госпоже, кладя руки ей на плечи и стараясь успокоить, но Хотару в этом не нуждалась. Ей впервые с далёкого детства было так спокойно.

Вскоре по приказу Пятой Мизукаге из тела Хотару вынули свиток с секретной техникой её деда. Операцией по извлечению занимались одни из самых квалифицированных специалистов, в числе которых была Изуми — куноичи в самом расцвете сил — ей было всего двадцать семь лет. Однако она, несмотря на свой относительно юный возраст, уже считалась одной из лучших ирьенинов Киригакуре. Конечно, до уровня знаменитой на весь мир Цунаде девушка не дотягивала, однако мастерски проводила опасные и сложные операции.

Операция Хотару стала одной из таких.

Извлечённый свиток отправился в личный сейф Мей, который охранялся десятком печатей. Хотару же ещё две недели валялась в больнице, а после восстанавливалась ещё одну. Изуми запрещала девушке всяческие нагрузки, также отстранив и от деятельности шиноби.

— Киндзюцу перекрывало часть её каналов чакры, — сказала Изуми, поправив светлые волосы и вновь уткнувшись в медицинскую карту, — так что вскоре из неё получится крайне талантливый шиноби. Да и объёмы чакры у неё неплохие… Что уж говорить, Утакате-сану повезло с такой ученицей. Хотела бы я себе такую.

— Пока Утакаты нет, ты можешь преподавать ей основы ирьёниндзюцу, — заметил Наруто.

— Думаешь, она согласится?

— Должна. Она хочет защитить Утакату, а потому не откажется от возможности излечить его раны.

Изуми задумалась над его словами, и Наруто был уверен, что в скором времени Хотару будет навещать больницу не как пациент, а как практикант.

— Кстати, а ты чего пришёл? — внезапно спросила Изуми.

— Видишь ли, — прокашлялся Наруто. — У меня ужасный насморк. Мне кажется, он смертельно опасен. Как ответственный гражданин, я должен вылечить его дома, мне нельзя ходить по улице и заражать окружающих.

— От работы хочешь отделаться? — поняла девушка.

— Завтра Ао возвращается, а у меня ещё стопка бумаг, на которые сил совсем нет, — признался парень. Изуми посмеялась.

— Ладно уж, получишь ты свою справку и неделю отгула. — Она потянулась к маленькой стопке на краю стола, отрывая одну бумажку. — Кстати, обезболивающее ещё надо?

— Пожалуй, да, — кивнул парень. — Сейчас уже легче, даже спать могу, но всё равно порой даже просто двинуть рукой тяжело.

Изуми кивнула, выписывая рецепт на новую порцию лекарств. Тренировки по расширению каналов чакры не прошли безрезультатно и, помимо положительных эффектов, показались и отрицательные. Например, попервости Наруто было тяжело засыпать, так как его тело ужасно болело, а Курама не справлялся с повреждениями — если их залечивать привычным способом, то каналы чакры вновь сожмутся, из-за чего придётся вновь разрабатывать их. Вот Намикадзе-Узумаки и приходилось либо пить снотворные, либо обезболивающие. Либо и то, и другое.

* * *

В общей совокупности команды номер четыре, Утакаты и Ягуры не было в Киригакуре где-то пять месяцев. Когда же они вернулись, довольный Наруто ощутил, что Утаката и Сайкен нашли общий язык. Это не было удивительным — всё же эти двое были чем-то похожи, да и провели вместе несколько лет.

Что было удивительным — так это нелюдимый Ягура, который сдружился с Утакатой. Намикадзе-Узумаки, заметив их сплочённость, едва сдержался, чтобы не насупиться: его самого Каратачи гонял по полигону туда-сюда, постоянно светя кислой мордой.

И пусть прошло всего пять месяцев, Наруто не мог не отметить, что его друзья изменились. Так, Хикари чутка подрезала волосы, сделав причёску покороче. Это заставило её выглядеть старше.

— Там было ужасно душно, — поделилась девушка.

Хаку, словно в противовес, опустил свои волосы ещё ниже, заплетя их в длинную косичку. Его лицо, пусть и приобрело немного мужественных черт, всё равно оставалось по-женски нежным.

Но больше всех их возвращению радовалась Мей, которая сияла как начищенный чайник. Она сжала Забузу в крепких объятиях, наплевав на то, что вокруг были зрители.

Хикари закатила глаза, но в её действиях было больше наигранности. Хаку поддержал сокомандницу, а Наруто мысленно пообещал поделиться историями о том, как ему и Ао приходилось терпеть стенания Теруми — за прошедшее время наставница уж слишком сильно соскучилась по Забузе.

— Раз уж вы все тут собрались, — кашлянула Мей, отходя от Момочи, — то будете первыми, кто узнает радостную весть.

— Нашли местонахождение Семихвостого? — оживился Наруто.

— Нет, но в процессе, — отмахнулась женщина. — Итак, о чём это я? Ах, да! Радостная весть! С этого дня мы все будем крайне активно готовиться к моей свадьбе!

— О… — удивился Хаку, посмотрел на Забузу. Тот выглядел невозмутимым.

— Кто тот несчаст… — медленно проговорил джинчуурики Шестихвостого, но, заметив грозный взгляд Мизукаге, быстро поправил себя: — Я хотел сказать, кто тот счастливчик?

— Так Забуза-сенсей же, — усмехнулась Сёдзё. Мей чутка покраснела и активно закивала, соглашаясь с девушкой. — А я давно знала, что между вами что-то есть!

Хаку рядом посмеялся.

Наруто же вздрогнул. А затем переглянулся с побледневшим Ао. Свадьба Мей значила только одно: на них свалится ещё больше работы.

— Хэй! — раздался приветливый голос у открытого окна. — Давненько не виделись, Наруто! Как жизнь?

Наруто резко обернулся, и его губы сами собой расплылись в улыбке. Кто ещё, кроме Джирайи, стал бы заваливаться к нему в дом через окно? Только Саннин был настолько беспардонной личностью.

Намикадзе-Узумаки поднялся со стула и подошёл к шкафчику, в котором стояли чашки. Джирайя тем временем пробрался на кухню и огляделся, явно выискивая какие-нибудь различия с тем, что он видел пару лет назад, но не находя ничего такого.

— Чай? Кофе? — спросил тем временем Наруто.

— Саке, — ответил Джирайя, садясь за стол.

— Прости, но его у меня нет, — покачал головой парень.

— Что ж это за дом? Даже святого нет! — пробурчал отшельник. — Тогда мне кофе.

— Хорошо.

Наруто достал коробочку с молотым кофе с верхней полки и принялся накладывать его в чашки. После он залил порошок кипятком и размешал. В воздухе тут же появился густой кофейный аромат. Горячий напиток был тут же разбавлен молоком.

Достав печенье и конфеты, Наруто пересыпал их в глубокие плошки и поставил на стол, а затем и сам сел напротив Джирайи.

— Слышал, ты сдал экзамен на чуунина не так давно, — протянул отшельник.

— Не так давно — это полтора года назад, — усмехнулся Наруто.

— О, действительно? Время так быстро течёт, когда ты весь в рабочем процессе. Ну, сам понимаешь, — повёл бровями мужчина. Намикадзе-Узумаки закатил глаза: знал он этот рабочий процесс.

— Кстати, а ты какими судьбами здесь? — перевёл он тему — слушать о похождениях Джирайи не было ни сил, ни желания. Самого Саннина это ни капельки не расстроило.

— Уже нельзя крестника навестить?

Джирайя поднял бровь, сделал пару глотков и поморщился — кофе из Страны Когтя, конечно, был самым крепким в мире, а также позволял долго бодрствовать (поэтому, собственно, Наруто его и покупал), но на вкус оно было просто ужасно. Мужчина едва сдержался, чтобы не начать плеваться, и переключил всё своё внимание на более сладкие конфеты, надеясь, что хоть шоколад перебьёт отвратительное послевкусие.

Наруто усмехнулся в чашку, совершенно спокойно отпивая свой напиток. Парень задавался вопросом: и с чего бы это Джирайе, который мог хлестать саке бутылками, так морщиться от какого-то кофе?

— Навестить крестника-то можно, вот только причину твоего появления всё же хочется узнать. А то, знаешь, официально я свою жизнь до попадания в Кири не помню.

Саннин кивнул, мол, понимаю. А затем серьёзно спросил:

— Ты слышал про преступную группу, называющую себя Акацуки?

— Да. Они охотятся за джинчуурики. Но Мей позаботилась о том, чтобы все местные биджу были под защитой, — ответил Наруто. Он не знал, известно ли Джирайе о том, что он был джинчуурики, но, судя по всему, да.

— Я за тебя беспокоюсь, — честно ответил Джирайя. — Дела идут всё хуже. Это пока скрывается, но недавно пропала Двухвостая. Никто не знает, куда она делась. Райкаге в бешенстве.

Наруто резко побледнел.

— Ты думаешь?..

— Да. Ходят слухи, что в тех краях видели двух мужчин в чёрных плащах с алыми облаками на них. Вероятно это были Акацуки.

— Но до нас не доходило такой информации… — задумчиво заметил Намикадзе-Узумаки.

— Конечно не доходило. Всё это держится в строжайшем секрете. Райкаге боится показаться перед другими странами ослабевшим, а потому никому нельзя рассказывать о случившемся. К счастью, я смог сбежать до того, как меня заметили.

Наруто закусил щёку изнутри. Полгода после поимки Четырёххвостого было тихо, они уже расслабились — а тут опять. Видимо, Акацуки не дремали всё это время, а упорно выискивали джинчуурики и выжидали удачный момент, чтобы напасть. И если это было так, то они все вновь в опасности. А особенно — неизвестный джинчуурики Семихвостого.

— Мне надо сообщить об этом Мизукаге, — подскочил Наруто. Джирайя с силой посадил его обратно.

— Сообщить-то надо, но дослушай меня сперва. Есть ещё кое-что. На тему Конохи. Там сейчас проходит какое-то странное волнение. Хокаге со Старейшинами что-то замышляют относительно тебя и Кири. Я услышал лишь обрывок разговора у дома Минато, но мне хватило и этого, чтобы понять суть. Они хотят вернуть тебя любой ценой.

— Что-то поздновато они спохватились, — нахмурился парень. — Я — шиноби Кири, и моя деревня будет бороться за меня.

— Очень на это надеюсь. Сейчас в Конохе многие жители не согласны с верхушкой. Я думаю, что назревает переворот, — продолжил Джирайя. — Сложно сказать, кто на чьей стороне, но происходящее заставляет держать ухо в остро.

— Ясно, — кивнул Наруто. — Значит, жители начали серьёзно обдумывать действия верхушки.

— И эти действия им не нравятся.

— А почему ты решил мне это рассказать? Я ведь из другой деревни и твои слова сейчас выглядят как предательство.

— Я тебе это сказал, чтобы ты внимательно смотрел по сторонам, — пожал плечами Джирайя. — Времена сейчас такие, непростые. Ох, знал бы ты, как мы все надеялись, что твоему поколению не придётся хлебнуть такого же, через что прошли мы. Но всё не всегда происходит так, как мы надеемся. — Он вздохнул. — Наруто, дальнейшие события будут развиваться с огромной скоростью. Вероятно, в скором времени Киригакуре ждут диверсии со стороны Конохи. Вы должны защищать свои границы, но не смейте давать открытый отпор, иначе это спровоцирует войну.

— Минато решил напасть на нас? — гневно прищурился Наруто, едва ли не скрипя зубами. Его кулаки сжались сами по себе.

Но Джирайя внезапно покачал головой.

— Вот уж кто, а Минато этого не желает. Ему не нужны конфликты с другими деревнями, да и что касается тебя… — Саннин отвёл взгляд. — Боюсь, об этом говорить уже не мне, но ты должен понимать одну вещь. Минато — не твой главный враг. В Конохе есть люди, обладающие куда большей властью по сравнению с ним.

— Разве может быть кто-то сильнее и авторитетнее Каге? — поднял бровь Наруто.

— Может, но не для обычных жителей, — ответил Джирайя. — Коноха ещё со времён Второй мировой устроена иначе, чем остальные Скрытые Деревни. В ней есть силы, работающие из тени, и эти силы напрямую связаны со Старейшинами. Минато ограничен в своей власти, что, наверное, с какой-то стороны и правильно. Вот только сейчас эта ограниченность является его ступором. Он не может поступать так, как хочет, если желает сохранить то, что ему дорого.

Наруто втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Он не совсем понимал, о чём говорил Джирайя, но чувствовал, что это что-то важное. Саннин явно пытался оправдать Минато в глазах парня. Однако и сам Джирайя был не из тех, кто будет заниматься подобным из-за дружеских уз — того же Орочимару, знаменитого своими не всегда гуманными экспериментами, он оправдывать не спешит. А это значит, что дело тут глубже, чем кажется на первый взгляд.

Намикадзе-Узумаки посмотрел в чашку с кофе, обдумывая сказанное. Во-первых, Коноха что-то планирует против него и Кири, и это «что-то» связано с тем фактом, что он — джинчуурики. Во-вторых, Минато, судя по всему, в этих планах участвует неохотно, что странно — неужели он не хочет вернуть оружие деревни? В-третьих, в Конохе назревает нечто масштабное, что может перерасти в гражданскую войну. В-четвёртых, сам Минато не так прост, он что-то скрывает, и Джирайя знает, что именно.

— Ладно, — наконец кивнул Наруто. — Это всё, что ты хотел?

— Нет. Я хочу обучить тебя кое-чему, — улыбнулся Джирайя. — В будущем у тебя должно быть место, куда ты сможешь сбежать так, чтобы никто из Акацуки не достал тебя. А для этого тебе надо выучить технику призыва! Я же обещал тебе, помнишь?

Наруто был заинтересован. Он слышал о технике призыва, но ни Мей, ни Забуза не заключали ни с кем контракт, а сам он так и не смог найти подходящего зверя. Да и, честно признаться, парню казалось, что крёстный забыл о том обещании во время экзамена на чуунина, но кто ж знал, что у него такая хорошая память?

Теперь же Джирайя предлагал ему это сделать. Вот только…

— Серьёзно? Жабы? — поднял бровь парень.

Они стояли посреди полигона, на котором пару лет назад Наруто обучился расенгану, а затем часто тренировался с Мей и Ягурой. Сюда никто посторонний обычно не приходил — этот полигон негласно утвердился за Намикадзе-Узумаки.

— Да! Между прочим, жабы считаются мудрыми животными! И контракт с ними — дело почётное. Также жабы…

— Да, да! Понятно, — Наруто прервал зарождавшуюся лекцию. — А что делать-то надо?

— Для начала ты должен будешь написать своё имя в свитке призыва.

Жабий отшельник достал из-за спины огромный свиток и раскрыл его. На свитке было написано несколько имён. И все почему-то были красного цвета, что наводило на мысли о том, чем именно писались эти самые имена.

Среди надписей парень увидел имя отца и Джирайи.

— Прокуси свой палец и напиши кровью своё имя в свободной колонке, — произнёс мужчина.

Наруто кивнул и попытался прокусить большой палец правой руки. Потом ещё раз. И ещё. Однако все попытки были безуспешны. Чертыхнувшись, парень достал из набедренной сумки кунай и просто порезал палец. Быстро написав своё имя, Наруто убрал кунай.

— Хорошо. Теперь сложи печати «Собаки», «Свиньи», «Птицы», «Обезьяны» и «Овцы», — Джирайя медленно складывал печати. — Потом приложи ладонь к земле и влей немного чакры.

Мужчина, показывая крестнику, что нужно делать, сконцентрировался. По земле пробежала вязь чёрных иероглифов, образуя круг. Затем из его середины побежали новые строчки в разные стороны. Послышался хлопок, а вслед за ним возник небольшой клуб дыма. Когда он рассеялся, Наруто увидел маленькую жабу тёмно-оранжевого цвета с фиолетовыми кругами под глазами. Что удивительно, жаба носила синюю жилетку.

— Йо! — поприветствовало их земноводное, чем удивило Наруто. Он, конечно, знал, что призывные животные умеют разговаривать, но знать и видеть самому — это разные вещи.

— Это жаба?.. Или жаб? Или как там жаба в мужском роде? — спросил Наруто у Курамы.

— Жаба, — ответил тот. — Вот только цвет весьма… Необычный…

— Краска, что ли на него упала? — нахмурился парень.

— Наверное… — пожал плечами Курама.

— О, Джирайя! Зачем призвал? — весело спросила жаба.

— Да вот, хотел со своим учеником познакомить, — улыбнулся Эро-Саннин, указывая на Наруто.

— Чего? Минато, что ли? — удивилась жаба, внимательно всматриваясь в лицо парня. Подобное сравнение оскорбило Намикадзе-Узумаки. Впрочем, и само животное вскоре поняло, что ошиблось. — Похож, но другой. Кто ты?

— Это Наруто. Наруто, познакомься с Гамакичи, — представил Джирайя их друг другу.

— Привет, — парень поднял руку и чуть помахал. Гамакичи ответил тем же.

— Рад познакомиться! Извиняй, что попутал.

— Да бывает, — передёрнул плечами парень. В конце концов, пусть это и было неприятно, но хотя бы терпимо.

— Так! — прервал их разговор Джирайя. — Нам надо тренироваться! Не забывай нашу цель! Чем быстрее ты научишься призывать жаб, тем лучше.

— А чего это ты так воодушевлён? — сузил глаза Наруто. — И с чего бы тебе поторапливать меня? Когда я учился расенгану, ты не особо старался быть образцовым наставником. А тут…

— Вечером меня ожидает знакомство с одной очень шикарной представительницей женского пола. Мне как раз нужно собрать информацию и добыть вдохновения для своей новой книги! — улыбнулся Саннин.

— Всё с тобой ясно, — фыркнул Наруто. — Ладно. Приступим! — Намикадзе-Узумаки сложил пять печатей. — Техника призыва!

По земле уже знакомо прошлись письмена. Раздался хлопок и появился клуб дыма. Когда он рассеялся, парень увидел жабу чуть меньше Гамакичи. Отличалась она также и раскраской — она была жёлтой и с оранжевыми кругами под глазами. А ещё щёки были невероятно пухлыми.

— Привет! —квакнула жаба.

— Ну здравствуй, — кивнул мальчик. — Меня зовут Наруто. А ты кто?

— Наруто? А я думал, что Минато.

Намикадзе-Узумаки нахмурился: он что, так похож на отца? Уже второй раз за минуту его с ним попутали!

Наруто коснулся волос. Длинноваты — отрасли за всё то время, что он безвылазно сидел в своём кабинете. Потом парень потрогал лицо. Немного кругловато, как у Кушины. Да и глаза темнее будут, нежели чем у Минато. К тому же у Наруто есть полоски на щеках. Так где ж сходства?

Как Наруто ни старался, найти он их не мог. Скорее, он был похож на Менму (вернее, Менма — на него), нежели на Минато.

— А я Гаматацу! — наконец представился жаба, подпрыгивая.

— Попробуй призвать кого-нибудь ещё, — улыбнулся Джирайя, — но теперь чакры вложи больше.

— Окей, — согласился Наруто.

Он вновь сложил печати. На этот раз клуб дыма окутал весь полигон, и Намикадзе-Узумаки понял, что, кажется, переборщил с количеством чакры: с расширенными каналами он теперь не всегда мог с точностью посылать нужное количество энергии, необходимой для техники. Мей на это, конечно, ругалась, но уже была в процессе решения проблемы. От процесса сам Наруто, естественно, страдал, но какие тренировки без страданий? Особенно с Пятой Мизукаге!

Дым рассеялся довольно быстро, и Наруто осознал, что призвал совсем уж громадину: наверное, оказавшись на его голове, он едва сможет разглядеть Джирайю.

Жаба, что удивительно, не просто разговаривала, но и курила трубку, а на её поясе висела самая настоящая катана.

— Кто посмел меня призвать?! Джирайя, ты ли это? — взревела жаба, оглядываясь по сторонам.

— Папаня! Привет! — радостно проквакал Гамакичи.

— М? А ты что тут делаешь? — прогремел он.

— Меня призвали, как и тебя, — произнесла маленькая жаба.

— Зачем ты призвал меня, Джирайя? — вновь спросил он.

— Нет, Гамабунта, — покачал головой Саннин. — Это не я тебя призвал, а мой ученик. Познакомься с Наруто, — он кивнул на парня.

— Здравствуйте! — поприветствовал его Наруто. Гамабунта сощурился, а выражение его морды было совсем уж недовольным.

Вдруг он резко вскинул лапу и попытался приплющить Наруто, однако тот успел отскочить в сторону. На земле оказалась огромная вмятина. Парень удивленно взглянул на довольного Гамабунту. В его глазах он прочитал: «одолей меня, если сможешь».

Наруто усмехнулся.

Сражаться с таким гигантом — это дело трудное. Во-первых, все его удары тайдзюцу жаба просто не ощущала. Во-вторых, большинство техник Наруто были маловаты по сравнению с Гамабунтой. В-третьих, сама жаба стремилась расплющить Наруто.

Но в сложившейся ситуации были и свои преимущества. Во-первых, Гамабунта был очень большим и неуклюжим. Во-вторых, для него Наруто был очень маленьким, а значит, проворным и незаметным. В-третьих, сам Наруто владел большим арсеналом мощных техник.

— Катон! Взрыв танцующего пламени! — произнёс Наруто название техники.

Огонь вырвался из его рта, закручиваясь спиралью и, как только тот достиг жабы, прогремела череда взрывов. Гамабунта увернулся, но всё же пострадал: его жилетка была подпалена, а на передней лапе виднелся крупный ожог.

— Суйтон! Драконья плеть!

Над вытянутой вверх правой рукой Намикадзе-Узумаки появился шар воды, из которого вырвалось огромное количество щупальцеподобных плетей, которые принялись лупить огромную жабу со всех сторон. Увернуться от таких ударов было крайне сложно.

— Ах так! — воскликнул Гамабунта. — Тогда выкуси-ка масла!

Изо рта жабы вылетело масло, от которого парень легко увернулся. Но затем произошло неожиданное: масло оказалось кислотным. Все струи воды, как и землю, где до этого стоял Наруто, просто-напросто разъело.

— Футон! Великий порыв! — не мешкая, Наруто сложил печать «Тигра».

Ветер резко переменился и подул в сторону Гамабунты, буквально сдувая того с места. Для подобной техники требовалось много чакры, но благодаря тренировкам с Мей и Ягурой Намикадзе-Узумаки увеличил свои и так огромные запасы, а потому истощения не ощущал. Тем временем Гамабунта оказался опрокинутым спиной на землю. Наруто тут же подскочил к нему:

— Одама Расенган!

Парень приземлился на жабу. В руке у него был огромный голубой шар с тысячью быстро крутящихся ниточек чакры внутри. Гамабунта узнала технику — то был расенган, который в своё время придумал Минато. Вот только этот расенган был куда больше того, что когда-то показывал ему Четвёртый. Да и мощь была ужасающей.

Впрочем, последнее Гамабунта понял, когда этот расенган впился в его живот, сворачивая внутренности и причиняя боль. На краю сознания жаба понимала — Наруто ещё пощадил его, не демонстрируя всю силу своего оружия.

— Ладно, ладно! Признаю твою победу, — прохрипел Гамабунта, и всё прекратилось

Наруто улыбнулся и приземлился на землю, а жаба с трудом поднялась на ноги. Со стороны послышались хлопки — это Джирайя, Гамакичи и Гаматацу поздравляли парня. Саннин, к слову, выглядел ужасно довольным.

— Ну, теперь ты можешь призвать кого угодно, — улыбнулся он. — И если вдруг тебе будет грозить опасность, Наруто, запомни вот что: как ты можешь призывать жаб, так и они могу призвать тебя. Мьёбокузан — это гора, на которой они обитают. Добраться туда человеку — неважно, шиноби он или нет — просто невозможно. Там ты будешь в безопасности.

Наруто благодарно улыбнулся.

— Спасибо, — прошептал он. Теперь у него всегда будет путь отступления.

* * *

Зал бракосочетаний был украшен невероятно красиво: везде висели гирлянды и рукописные пожелания, на полу простилались ковровые дорожки, а через полуприкрытые тонкие шторы просачивался солнечный свет. Гости смиренно стояли, дожидаясь начала церемонии. И во всей этой торжественной атмосфере был только один минус: в зале было до одури душно! Хотелось выйти на улицу и вздохнуть свежего прохладного воздуха. Однако никто не хотел становиться самоубийцей. В такой великий день Мей хотела, чтобы всё было идеально.

В прошлый раз её бросили прямо у алтаря, и после того случая она целый месяц ходила злой и распространяла злобное ки вокруг себя. Тогда ещё практически сразу же после неудачной свадьбы Облако напало на Кири. Врагов в деревне приняли с распростёртыми объятиями, а Теруми весь бой жаловалась на свою жизнь, особо кровожадно и активно убивая противников. В тот день все видевшие её шиноби поклялись больше никогда не злить её. До остальных дошли лишь слухи, но и их оказалось достаточно. Так что сейчас никто не смел даже пикнуть: все боялись, что Мизукаге может растерзать их на мелкие кусочки из-за вспыльчивого характера и довольно неприятных воспоминаний.

— Уважаемые Жених и Невеста! — начал Ао, заметно волнуясь. Наруто мысленно пожелал ему удачи. — Существует легенда, что у каждого из нас на земле есть вторая половина, но далеко не всем суждено найти её. В нашем сложном и огромном мире трудно встретить человека, который будет любить и ценить, принимать все твои недостатки и восхищаться достоинствами. Но вы нашли друг друга, пусть для этого вам и пришлось пройти долгий путь и отвоевать свою родную деревню назад. И сегодня настал момент, когда вы, находясь у себя дома, сможете соединить свои сердца. — Мужчина глубоко вздохнул и продолжил свою речь: — А теперь отпейте напиток из первой чаши, дабы разделить между собой поровну дружбу.

Мей и Забуза послушно отпили чуть тепловатое саке из первой пиалы. Ао кивнул.

— Теперь отпейте напиток из второй чаши, чтобы разделить между собой все радости и беды, которые постигнут вас.

Жених и невеста вновь выпили.

— И, наконец, отпейте из третьей чаши, дабы ваша любовь была такой же крепкой и горячей, как напиток, находящийся в ней.

И они опять повиновались.

— Хорошо. Перед регистрацией брака прошу вас ответить, является ли ваше желание стать супругами свободным, взаимным и искренним, готовы ли вы разделить это счастье и эту ответственность? Момочи Забуза, согласны ли Вы взять в жёны Мей Теруми и жить с ней в счастье и горечи, в богатстве и бедности, в здравии и болезни? — Ао выразительно посмотрел на Забузу, припоминая предыдущую свадьбу Мей. Наруто поклялся, что увидел в глазах мужчины готовность самолично отрубить мечнику голову, если тот ответит отказом.

Но Забуза действительно любил Теруми, а потому ответил:

— Да, я согласен. — И по всему залу пробежались облегчённые вздохи. Мей резко обернулась, и гости поспешили сделать вид, что ей послышалось.

— Мей Теруми, согласны ли Вы взять в мужья Момочи Забузу и жить с ним в счастье и горечи, в богатстве и бедности, в здравии и болезни? — Ао посмотрел на Мизукаге, которая вновь повернулась к алтарю.

— Согласна, — она радостно кивнула.

— Теперь подойдите к столу и поставьте печать.

Мей и Забуза подошли к столу. Первой за инкан взялась Теруми. Опустив печать в тушь, она приложила её к листу бумаги. Следом её действия повторил Забуза, и пока он это делал, весь зал вновь затаил дыхание, напряжённо наблюдая за ним.

— Прошу поставить печати свидетелей.

Наруто и Рей, которая до сих пор работала почтальоном и, как оказалось, была близкой подругой Мей ещё с Академии, вышли вперёд. Они переглянулись и кивнули друг другу, а после поставили свои печати.

— С этого момента ваш брак считается официальным. Теперь вы — одна семья, муж и жена. Сохраните сегодняшний день в своих воспоминаниях, и пусть вам сопутствует только любовь, нежность и удача. Забуза-сан, станьте опорой для вашей жены. Мей-сама, всегда поддерживайте вашего мужа. С сегодняшнего дня вы существуете как единое целое, а потому оставайтесь друг для другом домом.

Ао замолчал, и тут же раздались громкие аплодисменты. Счастливая Мей подняла свидетельство о браке, демонстрируя его всем собравшимся. Наруто улыбнулся: он был рад за наставницу.

Празднество вскоре плавно перетекло в соседнее помещение, где накрыли столы. Гости заняли свои места, как и новоиспечённые супруги. Заиграла музыка, и официанты разнесли горячие блюда с саке.

Наруто оглядел стол, замечая на другом конце довольного Джирайю: с момента обучения технике призыва прошло около месяца, а Саннин, чуть ли не поселившийся в доме Наруто, отказывался покидать Кири, заявляя, что хочет погулять на свадьбе Мизукаге. Намикадзе-Узумаки не стал его выпинывать, но на всякий случай спрятал все важные документы, что хранились у него. Так, от греха подальше.

Первый тост озвучил сам Забуза, и Наруто искренне удивился, что его на первый взгляд хладнокровный сенсей может испытывать такие чувства, как любовь, забота, нежность и привязанность. Это так не вязалось с образом сурового мечника, что Намикадзе-Узумаки не до конца верил своим глазам.

Судя по всему, Хаку и Хикари, которым доставалось на тренировках и миссиях от Забузы, поддерживали настроение парня.

Тост подошёл к концу, и зал взорвался:

— Горько! Горько!

Вторым тост говорил Ягура, как человек, который был больше всех обязан Мей, а потому и до безумия уважавший её. От его тоста новоиспечённая Момочи даже расплакалась, на что гости вновь заставили её целоваться с новоиспечённым мужем.

Третьим был сам Наруто.

— Не знаю, что и сказать, — честно признался он. — Этот день… То, что мы все здесь собрались в такое важное событие… Этим всем мы обязаны вам, Мей-сама. Если бы не вы, то не было бы у нас этих светлых воспоминаний. Я лично многим обязан вам и за многое благодарю, а потому, Забуза-сенсей, искренне прошу оберегать Мей-саму от всех бед. Она, конечно, женщина сильная и даст вам фору, но ей всегда будет важна ваша эмоциональная поддержка.

Речь Наруто получилась немного скомканной, но Момочи была ему благодарна. Она даже показала парню большой палец, мол, так держать. Намикадзе-Узумаки улыбнулся ей в ответ, чувствуя тепло в груди.

Четвёртой речь говорила Рей, пятым — Ао, который продолжал болтать аж десять минут, чем вогнал многих в скуку. Затем высказались и Хаку с Хикари. Наконец, слово взял Джирайя, от всей души желая молодым счастья и причитая, что его дама сердца отвергла его много лет назад.

— Спорим, что если бы он поменьше «собирал материала», — передразнил в подсознании Курама, — то и Цунаде согласилась бы выйти за него.

— Он подкатывал к самой Цунаде? — удивился Наруто.

— Ага. И она каждый раз отшивала его. Я просто обожал смотреть на это.

Когда все самые главные пожелания были высказаны, подарки подарены и половина стола оказалась съедена, гости немного разбрелись по залу, болтая друг с другом и больше не ощущая той давящей атмосферы, что была во время церемонии.

— Долго речь учил? — спросил Наруто, смотря на Ао. Тот всё ещё был бледным.

— Полторы недели, — хмуро ответил он. — Боялся запнуться, иначе Мей-сама с меня бы шкуру сдёрнула, — мужчина залпом выпил рюмку саке, успокаивая себя.

— О! Она это может! Но ты не бойся, ты хорошо выступил, — парень чуть улыбнулся ему. Ао кивнул, но сильно убеждённым не выглядел. Намикадзе-Узумаки на это лишь качнул головой и пододвинул к Ао ещё одну рюмку саке — пусть придёт в себя.

Дальше события завертелись: кто-то объявил о начале свадебных игр, в которых Наруто не участвовал, но зато смотрел со стороны и смеялся. Остальные гости ели и пили. Когда им надоедало пить — они ели. А когда и есть не было сил — продолжали пить.

— Я хотел бы поздравить молодожёнов со свадьбой. — Горо, директор Академии, неожиданно поднялся с места. — Я тут небольшую речь подготовил. Надеюсь, никто не против? — все кивнули, мол, продолжай. — Значит так! В этот прекрасный день… — и эта «небольшая» речь длилась минут пятнадцать. Наруто даже ужаснулся: Горо-сенсей говорил дольше, чем Ао.

И как только собравшиеся поняли, что Горо закончил говорить, они тут же оживились и начали отходить от дремоты — от алкоголя и нудной речи слипались глаза. Даже Забуза не мог скрыть зевки.

— А теперь выпьем за молодожёнов! — внезапно провозгласил Джирайя, и все вокруг подняли рюмки.

— Выпьем!

— И когда-а-а

Зацветает сакура-а-а,

Я вспоминаю тебя-я-я,

Красавица моя-я-я, — протянул недопевец.

Хотару зажала уши. Её слух! Это было просто ужасно! Этому типу слон все уши отдавил ещё в глубоком детстве, а он всё ещё почему-то считает себя великим певцом! Просто невыносимо!

Девушка покосилась на четвёртую команду. И как они это терпят? Это же просто невозможно.

— Я скоро не вытерплю, — тихо проныла Тсучигумо.

Суть миссии заключалась в том, чтобы проводить семью торговца по имени Мэгумаро Тсучитому из Страны Когтя в Страну Клыка. Миссия была довольно простой: команде номер четыре (за исключением Забузы, который вот уже второй месяц после свадьбы не вылезал из деревни) надо было выманить джинчуурики Семихвостого, которая сейчас находилась в Стране Клыка.

Две недели назад один из поисковых отрядов Мей наконец-то заметил девушку с двумя очагами чакры и тут же отправил сообщение Мизукаге. Момочи тут же организовала команду и отправила её в Страну Клыка через Страну Когтя, прикрыв их деятельность миссией по сопровождению.

Джинчуурики, как оказалось, уже несколько лет как была неофициальной отступницей Скрытого Водопада. Она что-то не поделила с местным Каге и поспешила сбежать, навсегда разрывая узы с родиной. Оказавшись в большом мире, джинчуурики не придумала ничего лучше, кроме как стать наёмником. И, если верить информации от поисковой команды, которая следила за девушкой с момента её обнаружения, то прямо сейчас она была одним из членов группы нукенинов, к которым примкнула не так давно.

Чтобы выманить джинчуурики, которая и при обычных обстоятельствах драпала, стоило только увидеть шиноби какой-либо Скрытой Деревни, был подготовлен план. Во-первых, Ао нашёл человека, коим оказался Мэгумаро Тсучитому, и предложил ему и его семье бесплатное сопровождение из Страны Когтя в Страну Клыка от одних из самых выдающихся шиноби Кири в обмен на то, что он будет приманкой. Мужчина долго думал, но согласился. Во-вторых, через подставных людей был направлен запрос к нукенинам, в числе которых была Фуу, на поимку Мэгумаро Тсучитому живым и относительно невредимым. Отступники задание приняли. И, наконец, в-третьих, началась сама миссия.

Понимая, что нукенины могут спасовать, если узнают, что их цель сопровождают сильные шиноби, было решено присвоить миссии ранг С. А чтобы всё было ещё менее подозрительно, особенно для ошивающихся неподалёку шпионов из Конохи и Облака, вместо Забузы в отряд сопровождения добавили Хотару, которая до сих пор была генином, но активно готовилась к сдаче экзамена на чуунина через полгода. Теперь это выглядело как тренировка товарища и обучение его реальным навыкам со стороны более опытных шиноби.

Следом за Хотару увязался и Утаката, у которого был выходной, но он решил сопроводить ученицу в дальний поход — переживал за её безопасность. Пусть девушка была довольно талантливой личностью, ей всё же было не выстоять против сильных врагов.

Спешить выполнять миссию не было нужды, нукенины и так придут, а потому дорога четвёртой команды длилась уже две недели. И сегодня Мэгумаро решил, что всем не помешает взбодриться с помощью его песен. Но сказать, что он поёт ужасно, — не сказать ничего. Похоже, его «пение» нравилось только его жене и дочери, которые весело смеялись и хлопали в ладоши. А Хотару хотелось сорваться с места и убежать вглубь леса — подальше от этого завывания.

А вот четвёртая команда шла с самым невозмутимым видом. Казалось, что они вовсе не слышали этого душераздирающего «творчества».

— Как вам удается выдерживать эти вопли? — тихо спросила девушка, поравнявшись с Наруто.

Однако Намикадзе-Узумаки продолжал идти, не замечая ничего вокруг. Он спокойно смотрел вперёд, а на его лице была лёгкая улыбка.

— Наруто. — Хотару подёргала его за рукав. — Ты меня слышишь?

— Что? — парень вытащил из уха ватный комочек. — Ты что-то хотела?

Бровь Тсучигумо задёргалась. Глаза с удивлением и негодованием распахнулись. Рот раскрылся в немом шоке. Пальцы на руках затряслись и сжались в кулаки. Вокруг девушки начала сгущаться тёмная аура.

— Так нечестно! Я, значит, изнываю от этих криков раненного носорога, а вы просто заткнули уши?! — воскликнула она.

— Не нужно кричать, мы же не хотим обидеть нашего певца? — хмыкнул Намикадзе-Узумаки, призывая девушку говорить тише. Благо, Мэгумаро не услышал её возмущений. — Ты могла бы догадаться заткнуть уши, как это сделали мы.

— А если бы нас преследовали враги, а вы ничего не слышите? — не унималась девушка.

— Я ещё с самого начала пути окружил нас барьером. Если кто-то приблизится к нам ближе, чем на триста метров, то мы сразу же об этом узнаем. Волноваться незачем.

Хотару поджала губы, но её глаза зло сверкнули. Наруто понял, что на них обиделись. Вот только ничем помочь, кроме как протянуть девушке лишние затычки для ушей, Намикадзе-Узумаки не мог. Тсучигумо нахмурилась, сверля парня взглядом, а потом вздохнула и забрала затычки.

— И почему такие сложности… — пробурчала она, но не стала развивать эту тему: и так прекрасно понимала причины происходящего.

— Пока нам за это платят, можно и потерпеть, — заговорил подошедший Хаку. — Во всяком случае, иного выбора у нас всё равно нет.

— Не переживай, лучше просто заткни уши, — посоветовал ей Утаката.

Хотару вздохнула, но возражать не стала. Она знала о своей роли обманки для шпионов в этой миссии. Просто ей действительно было обидно, что она вот так вот в пустую тратит время перед экзаменом.

Путь они продолжили молча. Хотару наконец-то всунула в уши затычки, и все её страдания от противного «пения» заказчика в миг прекратились.

Внезапно Хаку нахмурился, всматриваясь в небо. Хикари, заметив, что напарник отвлёкся, удивлённо взглянула на него, а после тоже поняла голову. Наконец, она заметила птицу, приближающуюся к Юки. Парень поднял руку, и сокол приземлился ему прямо на запястье, вытягивая лапу с прикреплённой к ней запиской.

— Ух ты какая птичка! — воскликнула дочь заказчика, захлопав в ладоши. Она была совсем маленькой — всего лет пять от роду. Хаку чуть улыбнулся девочке и позволил ей погладить птицу по голове, чем вызвал новый приступ радости и умиления у ребёнка.

Затем Юки развернул записку, пробегаясь по написанному глазами. Почерк был чутка корявым — сразу становилось понятно, что писалось письмо в спешке.

Сразу по прочтению листок перекочевал к Наруто. Парень тоже прочёл его содержимое, а затем усмехнулся: джинчуурики Семихвостого наконец-то вернулась к своей команде нукенинов. Интересно, что отношения у них были натянутые, а девушка совсем уж не ладила с остальными отступниками-убийцами. Поисковый отряд отмечал, что в любой момент в отряде может начаться драка, но кто выйдет из неё победителем — неизвестно, однако шиноби был готов оказать девушке помощь в любой момент.

Наруто распечатал тушь с кисточкой из свитка на бедре и написал быстрый ответ, отсылая его той же птицей. Поисковой команде было приказано следовать за джинчуурики.

Ещё минут через сорок пришло сообщение о том, что отступники движутся в сторону команды четыре и пересекутся с ними часа через два. Наруто тут же отдал всем приказ быть на стороже, а Тсучитому — продолжать непринуждённо петь. Мужчина кивнул, но теперь его голос слегка подрагивал. Тут-то и пригодилась его дочь, которая принялась подбадривать отца.

И вот, примерно через полтора часа, когда путники переходили границу между Страной Болот и Страной Когтя, все шиноби резко напряглись. Печать Наруто сработала. Отступники приближались к ним. По количеству чакры можно было сказать, что среди них, как минимум, было четверо чуунинов и трое джонинов.

— Приготовьтесь! — приказал Наруто, которого Мизукаге поставила во главе отряда. — На нас идут семеро шиноби! Хотару и Хикари, защищайте семью Тсучитому!

Все кивнули и молча встали в боевые стойки. Сами Тсучитому сели в свою повозку и затихли, боясь даже лишний раз вздохнуть. С ними внутрь пробралась Хотару, а вот Хикари, способная мгновенно переместить заказчика и его семью в безопасное укрытие под землю, осталась рядом с повозкой.

И вот, перед ними появились семеро. Двое из них были девушками. Одна — с короткими бирюзовыми волосами, странными рыжеватыми глазами и смуглой кожей. Одета незнакомка была в сетчатую рубашку и шорты, поверх которых висел белый топ и юбка того же цвета. Наруто пригляделся к ней, понимая, что по описанию девушка походила на выискиваемую ими джинчуурики Семихвостого.

Намикадзе-Узумаки осторожно прощупал её чакру. И правда она: два источника энергии, один из которых имел что-то демоническое, напоминающее Кураму.

Парень перевёл взгляд на следующую девушку. Та имела с серо-голубые глаза и синие волосы чуть ниже лопаток. Одета она была в какую-то серую рубашку и мешковатые штаны. Девушка всё время старалась держаться поближе к кареглазому брюнету с хвостиком, одетому в шорты и куртку камуфляжной расцветки. За спиной у парня висели парные катаны, что говорило о том, что перед ними мечник.

Рядом с ним стояли два брата-близнеца, которые отличались друг от друга только разным цветом поясов мужских кимоно белого цвета. У одного был коричневый, а у другого — чёрный. У обоих были темные короткие волосы, зализанные назад, зелёные глаза смотрели с интересом, а на губах расползлись предвкушающие оскалы.

На их фоне особенно сильно выделялся мускулистый мужчина лет сорока, который явно привык работать кулаками и не особо полагался на чакру или оружие. Словно в противовес ему, рядом был лысый паренёк, которому едва стукнуло пятнадцать. Он вертел в руках пару ножей, а ещё десять были закреплены на ремни на его полуголом торсе. По сравнению с остальными нукенинами, в нём чувствовалось наименьшее количество чакры. Он был самым слабым из семёрки.

Наруто так и не мог вспомнить никого похожего в книге Бинго. А это значит, что либо этих ребят туда ещё не занесли, либо они были довольно мелкой сошкой.

— Отдайте нам этого старика — и мы вас не тронем, — предложил самый молодой.

— Боюсь, что мы, шиноби из Кири, обязаны защищать его, — отозвался Наруто, доставая кунай. Он слабо представлял, как именно будет драться против джинчуурики Семихвостого, а потом уговаривать её остаться в Скрытом Тумане, но искренне надеялся, что девушка так и не овладела режимом биджу.

— Жаль, — вздохнул один из близнецов — тот, у которого пояс был черным. — Придётся вас убить.

— Кто кого, — медленно ответил Утаката, доставая трубочку для пускания пузырей.

— Сами напросились, — рыкнул лысый, вставая в боевую позу. — Катон! Красный паук!

Шар огня, выпущенный изо рта нукенина, превратился в огненного паучищу и начал надвигаться на противников. Хикари резко сложила две печати, и та земляная плита, на которую ступало существо, резко перевернулась и банально задавила огонь. Но лысый не терял времени даром и создал новых огненных насекомых. Тогда Сёдзё сложила печать концентрации и теперь около двадцати плит начали быстро переворачиваться.

— Этих двоих я беру на себя! — крикнула она, доставая кунай.

— А как же повозка? — спросил было Хаку, как вдруг Сёдзё сложила новую печать, и вся тележка ушла глубоко под землю. Напоследок лишь раздался голос Хотару, которая обещала позаботиться о заказчике и его семье. — Ладно, понял

— Футон: воздушный порыв! — Тут парень с хвостиком достал свои катаны и… взлетел!

— Хьётон: метель ласточек! — воскликнул Хаку и вытянул правую руку вперёд. Из неё вылетело много маленьких ледяных птичек, которые одна за другой полетели на врага, нанося удары крыльями.

Враг отбивался катанами, без особого труда разрубая снежных птиц пополам. Однако техника Юки справлялась со своей первостепенной задачей, и благодаря тому, что обзор нукенина был скрыт, одна из птиц сумела подрезать его, ранив в запястье. Парень выронил катану и более не мог поддерживать технику. Он упал на землю, впрочем, приземляясь на ноги.

Хаку тут же выпустил несколько ядовитых сенбонов. Судя по тому, что от парочки из них отступник не сумел уклониться, исход боя был уже предрешён.

— Этот мой, — оповестил Хаку, тесня врага чуть в сторону.

— Да так скоро всех разберут! — недовольно проворчал Наруто, осматривая оставшихся противников, коих было трое. — Кстати, кому-то из нас достанется аж два противника!

— Тогда этим «кем-то» буду я! — ответил Утаката. Пара его мыльных пузырей взорвалась прямо рядом с девушкой и лысым парнем, провоцируя их на ближний бой.

Наруто огляделся. Ему оставался только тот мускулистый мужик и джинчуурики. Но последняя внезапно удивила его:

— Я пока сражаться не буду, не хочу тратить силы на каких-то генинов, — заявила она. Джинчуурики уже скормил информацию о том, что миссия по защите Мэгумаро Тсучитому был присвоен ранг С, а это означало, что его будут сопровождать генины. — Конечно, если вдруг вам понадобится помощь, я помогу. Ну а так… — Она надменно хмыкнула, но Наруто почувствовал в её голосе и поведении некую фальшь. Джинчуурики не выглядела как человек, который стал бы разговаривать таким тоном.

Вена на лбу мускулистого мужчины вздулась, а лицо покраснело от злости. Намикадзе-Узумаки видел, как тот сжал руки в кулаки, но дерзить девушке не смел — та была самой сильный из них. Вместо этого он обернулся к Наруто, мгновенно давая понять, что все предположения парня о том, что мужчина будет сражаться одними лишь кулаками, были ложными:

— Суйтон: разрывная волна! — И изо рта мужчины вырвалась струя воды.

Наруто хорошо знал эту технику, поэтому поспешил подпрыгнуть в воздух. И вовремя! Через секунду вода разрезала камень, стоящий позади Намикадзе-Узумаки, пополам. Парень осторожно приземлился, концентрируя вокруг себя чакры Огня и Воздуха, скручивая их до тех пор, пока они не слились в единое целое, превращаясь в три небольших огненных шара.

Обучение с Мей давало свои плоды. Теперь Наруто мог искусственно создавать стихию Жара и стихию Пара, не имея при этом улучшенного генома. Жар Наруто пришлось осваивать самому — никто, кроме давно умершей куноичи Песка, Пакуры, не владел этой стихией. А вот с Паром помогала Момочи.

Намикадзе-Узумаки подскочил к противнику и занёс кулак для удара. Мужчина увернулся.

— Шакутон: раскалённое паровое убийство!

Один из шаров отлетел от Наруто и коснулся плеча врага. По идее, тот должен был сейчас полностью иссохнуть, оставив после себя лишь сморщенную оболочку, однако мужчина успел вовремя применить технику замены. Наруто лишь уничтожил деревяшку.

Намикадзе-Узумаки цокнул: он хотел как можно быстрее разобраться с нукенином, чтобы можно было переключиться на Фуу, но теперь, похоже, придётся потратить больше сил и времени на сражение.

— Используем эту технику! — внезапно приказал мужчина. Остальные пятеро отступников, как один, резко кивнули и отпрыгнули в сторону от шиноби, с которыми сражались.

Главарь нукенинов — тот самый, с которым дрался Наруто — начал быстро складывать печати. И вскоре прямо перед ним вертелось небольшое водяное торнадо. Но было в нём что-то не так. Намикадзе-Узумаки нахмурился: уж не нравилось ему происходящее.

А тем временем перед двумя близнецами появились точно такие же водные мини-торнадо, перед лысым парнем — огненное, а перед остальными — воздушные. Все техники были разной плотности и вертелись с разной скоростью: кто-то быстрее, а кто-то — медленнее.

— Совместная техника: кислотный торнадо! — воскликнули все шестеро одновременно, объединяя техники.

Сначала к водному торнадо добавилось первое, воздушное, а потом и второе, уже куда быстрее и плотнее. Затем к ним присоединилось огненное, и в этот момент в воздух поднялся пар ядовито-жёлтого цвета. Тут-то последний из нукенинов соединил свою технику с паром, и тот принялся с невероятной скоростью вертеться вокруг своей оси. Получилось странное паровое торнадо, которое было в три раза больше человека.

Слияние техник происходило так быстро, что шиноби Тумана не успевали перегруппироваться или отвлечь противников на себя.

Техника начала двигаться по земле, оставляя после себя лишь выжженную траву. Наруто отступил на шаг назад. И тут какую-то неудачливую птицу засосало внутрь торнадо, через пару секунд выплёвывая оттуда выжженный скелет бедного животного.

— Кислота, — прокомментировал Курама.

— Это-то ясно, но делать что?, — вздохнул Намикадзе-Узумаки.

— Похоже на мою технику Кислотной прозрачности, только тут целый ураган! — прокомментировал Утаката, хмурясь.

— И как убрать эту кислоту, пока она нас не тронула? — спросила Хикари, оборачиваясь к парню.

— А чёрт его знает, — честно ответил он.

— Попробуем защититься. Хикари, на тебе земляной щит, на мне — ледяные зеркала. Наруто, Утаката, сможете прорваться к ним через торнадо? — спросил Юки.

— Да. Покров защитит нас, так что с этим проблем не будет, — кивнул Намикадзе-Узумаки. — Значит, так и поступим.

Как по команде, оба джинчуурики одновременно воспользовались чакрой своих хвостатых. Наруто тут же окутало золотистое сияние, а Утакату — голубое. Первые капли приближающейся техники коснулись их кожи, но не причинили никакого вреда — защита биджу была на высшем уровне.

Джинчуурики переглянулись, а затем резко сорвались с места, минуя торнадо по обеим сторонам. За их спинами раздалось шипение — это кислота столкнулась с защитой Хикари и Хаку. Девушка зашипела — ей досталось, но прекращать она была не намерена.

Шары стихии Жара вновь завертелись позади Наруто, меняя своё положение и слушаясь каждой его команды. Рядом на солнце засверкали мыльные пузыри Утакаты.

Поделить нукенинов было решено поровну. Намикадзе-Узумаки достались те, что были справа — оба брата и лысый парень. Утаката брал на себя мускулистого, мечника и девушку.

— Шакутон: вспышка сжигания! — Наруто приблизился к противникам и поднял руку вверх. Три шарика завертелись быстрее, поднимаясь в воздух и сливаясь воедино, образуя один гигантский шар. Тот резко понёсся в сторону ближайших нукенинов, испаряя всю влагу в их теле ещё за пару метров до того, как достиг их. Три высушенных тела повалились на землю.

С тихими хлопками взорвались мыльные пузыри Утакаты, обливая нукенинов кислотой. Один из отступников, тот, что был с мечами, сумел увернуться, но в этот момент на него наконец-то подействовал яд, которым были покрыты сенбоны Хаку. Парень упал, не способный более шевелить правой ногой. Утаката мгновенно всадил противнику кунай в грудь.

Все шестеро были повержены. Оставалась нервно улыбающаяся Фуу. Она выхватила кунай, готовясь в любой момент напасть на парня — кто знает, что взбредёт ему в голову?

Фуу всю свою жизнь прожила в боли, страхе и ненависти. Девушка знала, что единственная причина, по которой она находилась в Водопаде — это Семихвостый, которого в неё запечатали при рождении. После удачного побега девушка скрывала чакру биджу, однако находилось несколько человек, которые чувствовали её демоническую силу и пытались поймать и вытащить биджу. Фуу всегда удачно сбегала, но явно не в этот раз. Сегодня удача подвела её.

— Что ж, — заговорила она. — Если честно, я сама хотела с ними разобраться в ближайшее время, но вы успели раньше. Спасибо, что ли, — нервно хихикнула она. — Но, знаете, мне пора.

Но прежде, чем джинчуурики успела скрыться, Наруто схватил её огромной золотисто-рыжей чакрой Лиса, блокируя все шансы на побег. Девушка выругалась.

Тут земля под ними дрогнула и на поверхность поднялась повозка с семьёй Мэгумаро и Хотару. Последняя тут же кинулась к Утакате, проверяя его на наличие ран. Тем временем Хаку дал кусочек льда Хикари, чтобы та хоть немного облегчила боль от ожога кислотой.

— Как тебя зовут? — спросил Намикадзе-Узумаки, возвращая всё внимание на пленницу.

— А с чего бы мне говорить своё имя? — хмыкнула она, хмурясь.

— Меня зовут Наруто, — терпеливо представился парень. — Я — чуунин Киригакуре.

— «Свёрнутая рыба в рамене»? — хмыкнула девушка, подозревая, какая расшифровка была у имени собеседника.

— «Ураган», — поправил он её. — Скажи, что ты делала с этими людьми? — Он кивнул в сторону шестерых трупов. — Ты ведь совершенно не такая, как они. Я это чувствую.

— Много ты чувствуешь, — саркастично заметила джинчуурики.

— На данный момент я использую режим биджу, так что да, я чувствую достаточно, а в том числе и твои эмоции. Та напугана, но заинтригована. А ещё ты мне совершенно не веришь.

Наученный опытом, Наруто знал, как решать эту проблему. Он тут же приблизился к девушке, а затем коснулся её предплечья ладонью, посылая джинчуурики импульс. Та вздрогнула, но прикрыла глаза. И тут же на очутилась в странном месте, которое доселе никогда не видела. Перед ней стоял Наруто, а позади него возвышался огромный рыжий лис с девятью хвостами, что метались в разные стороны. С удивлением Фуу обнаружила позади себя Семихвостого, вот только тот не был привычно прикован.

Жук-скарабей что-то проворчал, недовольно глядя на Лиса, а тот в ответ громогласно засмеялся.

— Насекомым тебе больше идёт, чем непонятной личинкой, — сказал он.

— Заткнись, шкура блохастая, — прошипел Семихвостый. Наруто закатил глаза. Кажется, подобный диалог относительно недавно происходил между Девятихвостым и Шестихвостым.

— Ты джинчуурики, — внезапно выдохнула девушка. — Но… Почему ты здесь? Зачем поймал меня?

— Мы хотим защитить тебя, — тут же сказал Наруто.

— Я сама себя прекрасно защищаю, — отозвалась та.

Намикадзе-Узумаки покачал головой: видел он, как она защищает себя. Стоит расслабиться хоть на мгновение — и всё, её схватят.

— Ты встречала людей в чёрных плащах с красными облаками на них? — внезапно спросил парень. Девушка задумчиво пожала плечами. — Они охотятся на таких как мы. Им нужны джинчуурики. Мы не знаем, зачем, но уже столкнулись с некоторыми из них. Одного даже взяли в плен, но он ничего не знает.

— И зачем ты мне рассказываешь? — подняла бровь джинчуурики.

— Затем, что ты в опасности, в какой ещё не была. Эти люди куда сильнее тех отступников, с которыми тебе довелось пообщаться. Они уже схватили Четырёххвостого и Двухвостую, а также предприняли попытку напасть на Однохвостого. Ты можешь быть следующей.

Девушка нахмурилась.

Их вырвало из подсознания, и в реальном мире джинчуурики больше не вырывалась, лишь переводила задумчивый взгляд с Наруто на Утакату, узнавая в последнем носителя Шестихвостого.

Наконец, она сдалась:

— Моё имя Фуу, что означает «ветер». Итак, что вы можете рассказать мне о Киригакуре?

Наруто широко зевнул и потянулся всем телом, слыша, как хрустят позвонки. Сегодня он спал непривычно долго — аж десять часов. Правда, несмотря на весьма продолжительный сон, глаза парня всё равно слипались, а в мышцах чувствовалась усталость.

Намикадзе-Узумаки откинулся обратно на подушку и хотел было подремать лишние десять минут, как раздался звонок в дверь. Парень тяжело вздохнул, пробормотал ругательство себе под нос и всё же встал, почёсывая руку.

За дверью стояла Рей и протягивала Наруто письмо. Тот тепло улыбнулся женщине. Подумать только, они столько лет знакомы, и все эти годы она, казалось бы, не брала ни единого выходного, а продолжала исправно выполнять работу почтальона.

— Поздравляю с повышением, — вместо приветствия произнесла Рей. — Мей сказала, что ты давно этого заслуживал.

— Спасибо большое, — кивнул ей парень, чувствуя прилив благодарности. Он забрал письмо. — Ну, хорошего вам дня, Рей-сан! Не забывайте отдыхать.

— Конечно, Наруто-кун. К слову, сегодня довольно холодно, так что советую одеться потеплее. — И правда: Намикадзе-Узумаки всего пару минут постоял у открытой двери, а уже подмёрз. Спасала только чакра.

Рей попрощалась и отправилась дальше по делам, а Наруто, закрыв дверь, повертел в руках письмо. Оно было Гаары. Вообще, оба джинчуурики переписывались уже пару лет — с тех пор, как подружились. Поначалу письма от Гаары были какими-то рваными, небольшими и прямо сквозили неуверенностью: Собаку но никак не мог поверить, что у него появился товарищ. Сейчас же письма стали более стройными и информативными, теперь Гаара не скрывал в них свои переживания и делился радостными вестями.

«Наруто!

Во-первых, поздравляю с повышением. Ты стал джонином раньше меня, хотя я и не удивлён: учитывая все твои заслуги и помощь Мизукаге-саме, тебя должны были повысить ещё полгода назад. Не знаю, почему Мизукаге-сама так медлила.

Во-вторых, вероятно, вы уже знаете, но мой отец скончался вчера утром. Причина нам неизвестна, но у меня есть смутные подозрения в сторону Акацуки. Помнишь того марионеточника, Сасори? Так вот, яд, что нашли в крови моего отца, напоминает одну из его личных разработок. Старейшина Чиё ещё не до конца уверена, конечно, но говорит, что руку внука узнает всегда. Вот только это не может быть Сасори — он был убит вами, а его внутренности доставлены и похоронены в Суне два года назад. Меня это напрягает. Кто будет новым Казекаге так и не понятно, но, скорее всего, временно деревней будут управлять Старейшины.

В-третьих, из более радостных вестей, у меня появилась ученица. Она сама ко мне привязалась. Поначалу мне не хотелось её тренировать, но она оказалась довольно смышлёной. Шумная, правда.

Как там у вас дела? Мизукаге-сама всё ещё не отправляет тебя на миссии? Думаю предложить совместные учения для Кири и Суны.

Гаара».

Наруто улыбнулся: письма от Гаары его всегда радовали.

Поставив чайник на плиту, Намикадзе-Узумаки достал кисточку и задумался, что бы такое написать в ответ. Выразить сожаления по поводу смерти Казекаге? Но Гааре это не нужно, он не был привязан к отцу, а, скорее, ненавидел. Наруто усмехнулся: ему с Минато повезло больше — тот хотя бы не пытался убить собственного сына, а просто игнорировал его существование. Хотя и недавние слова Джирайи давали понять, что с ним всё не так уж и просто.

Наруто вздохнул, потрепал себя по волосам и внезапно замер. Работая в резиденции сутки напролёт, он как-то совсем подзабросил свой внешний вид, от чего волосы отрасли непозволительно длинными, щекоча шею и доставляя лишние неудобства, отвлекая.

Наруто резко встал с мета и прошёл в ванную, зажигая там свет. И правда: его волосы отрасли сантиметров на пять как минимум, от чего внешне парень становился похож на Минато, что ему совершенно не нравилось.

Ножницы нашлись в верхнем ящике.

В раковину и на пол полетели светлые пряди, и вскоре на голове Намикадзе-Узумаки красовался ёжик волос. Не такой длинный, как был раньше, но и не совсем короткий. Так, что-то среднее. Повертевшись ещё перед зеркалом, Наруто довольно улыбнулся. Конечно, ему не удалось ровно подстричься и кое-где одни пряди были чуть длиннее других, но эту проблему он решит простым походом в парикмахерскую по пути домой.

— Ну, новый ранг — новая причёска, — пошутил парень.

— Криворукий, — фыркнул Курама. Наруто закатил глаза: всё этому лису было не так

А ему шла такая причёска больше, чем старая. Пройдя к стене, парень достал совок с веником и быстро убрал мусор с пола.

Когда он закончил подметать пол и смыл все волосы из раковины, на кухне засвистел чайник. Сегодня на завтрак Наруто решил обойтись бутербродами, которые готовились за пару минут.

Куда больше времени составляло ответное письмо для Гаары. Пусть они с Собаку но и были друзьями, Наруто всё равно приходилось внимательно следить за тем, что он писал: не дай Рикудо случайно раскроет одну из тайн Кири. Так что парень решил сосредоточиться больше на себе, чем на обстановке в деревни, говоря, что устаёт на тренировках. О прибытии в Скрытый Туман Фуу и Утакаты он писать не стал.

Примерно через полчаса Намикадзе-Узумаки был готов выходить на улицу. До начала рабочего дня в резиденции оставалось минут сорок, а потому парень первым делом заглянул в парикмахерскую, а после зашёл в булочную за свежей выпечкой, где купил сладкого хлеба для Мей — если с утра женщина будет опять не в духе, то Наруто собирался задобрить её сладостями.

Проходя по Кири, парень улыбался. В деревне всё было как всегда. Несмотря на раннее утро, жители уже шныряли туда-сюда, шиноби — скакали по крышам домов, дети — играли в ниндзя и великих героев прошлого, пока гражданские занимались работой или семейными проблемами. Благодать! И что ещё нужно для счастья?

Вот только погода, как и говорила Рей, была так себе, а потому парень, кутаясь в новёхонькую синевато-синюю куртку джонина с толстым воротником, поскорее добежал до резиденции. Мизукаге была на месте и, что удивительно, в её кабинете уже стоял Хаку. В руках у него был свиток и точно такая же куртка джонина. Значит, теперь Хикари была единственным чуунином в их команде.

Наруто озвучил последнюю мысль.

— Хикари светит повышение где-то через пару месяцев, как только выполнит ещё два задания ранга А, — ответила Мей. — И, учитывая её навыки и клан, она будет токубетсу джонином.

Хаку задумчиво промычал и кивнул. Наруто чуть улыбнулся.

— Мей-сама, вы уже слышали новости о Четвёртом Казекаге? — спросил он, переводя тему.

— Да. Сейчас власть в деревне возьмут Старейшины, но надолго ли — вопрос. Раса не оставил после себя приемника, так что, вполне вероятно, скоро нас ждут выборы нового Казекаге.

— Есть предполагаемые кандидаты?

— Есть.

— И сколько из них дружественно настроены к Кири?

— Двое. Из пятерых.

Наруто задумался. Двое из пятерых — это уже что-то, сорокапроцентная вероятность продления мирного договора с Суной. Вот только выберут ли в Суне кого-то из этих двоих — другой вопрос. Тем более, что выбирать будет не народ, а Старейшины, которым куда важнее поставить на пост Казекаге подконтрольного им человека.

Намикадзе-Узумаки вздохнул: слишком уж всё это утомляет. Утро только началось, а он уже устал. Надо будет ему выходной попросить.

— Что ж, я пойду? — внезапно спросил Хаку. Мей вздрогнула, и Наруто понял, что за разговором женщина совсем позабыла о присутствии Юки. Она кивнула. — Тогда, Наруто, встретимся позже? Забуза-сенсей хочет вечером устроить что-то типа праздника в честь нашего с тобой повышения.

— О, будет просто супер, — улыбнулся Наруто. — Во сколько? И где?

— Восемь вечера в том ресторане со свиными рёбрышками.

Парень кивнул и распрощался с другом. Вскоре они с Мей остались одни. Женщина перевела на него усталый взгляд и положила руки на стол.

— Итак, другой вопрос, касающийся конкретно тебя, — заговорила она. — Как ты знаешь, Джирайя покинул Кири пару недель назад, но он мне кое-что предложил касательно твоего обучения.

— Моего обучения? — удивился Наруто. Он, конечно, обучился нескольким техникам у Саннина, но своими учителями считал Мей и Забузу.

— Да. Слышал о горе Мьёбокузан?

Наруто кивнул. Мьёбокузан был местом, где обитали его призывные животные. Он не знал каких-то подробностей о жизни там, но Гамакичи не так давно рассказывал, что попасть туда не так-то и просто. Было несколько путей, один из которых — месячное путешествие по тайным путям в Конохе. Второй — попросить саму жабу призвать шиноби на их земли.

Судя по словам Мей, сам Джирайя не раз и не два бывал на Мьёбокузане. Тогда был смысл полагать, что и Минато периодически туда наведывался.

— Отлично. Джирайя предложил обучить тебя сендзюцу.

Наруто приоткрыл рот от удивления. Прежде он никогда не видел сендзюцу в действии, но читал о нём. Если верить книгам, то обучиться сендзюцу было настолько сложно, что людей, владеющими им, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Первый Хокаге Хаширама Сенджу, Джирайя и Минато Намикадзе. Вот и весь список.

Сердце Наруто забилось в груди. Неужели ему выпал шанс стать ещё одним пользователем Режима Мудреца?

— И… И сколько займёт обучение? — сглотнув, спросил Наруто.

— Не знаю, — честно ответила Мей. — У всех по-разному. Джирайе понадобилось несколько лет, Минато — два года. Сколько займёт у тебя — вопрос. Единственное что могу порадовать: на Мьёбокузане время течёт иначе, так что сколько бы ты ни учился там, здесь времени пройдёт меньше.

Наруто приободрился.

— Отлично. Вижу, ты согласен. Тогда завтра отправишься на Мьёбокузан, а сегодня отдыхай с друзьями, празднуйте повышение, — чуть улыбнулась Мей. — Ну, а пока… Сходи к Сорано и передай, чтобы она допросила Дейдару об учениках Сасори. Возможно, он передал кому-то свои знания, и этот кто-то и убил Расу.

— Понял! — кивнул Намикадзе-Узумаки.

Впереди был целый рабочий день. А потом — долгожданный отдых с друзьями.

* * *

Намикадзе-Узумаки показалось, что его желудок выворачивает наизнанку вчерашними рёбрышками. Зря он, наверное, столько съел. Голова резко закружилась, а воздуха в лёгких стало не хватать, будто кто-то перекрыл ему кислород. Дрожь пробила его тело, а затем… всё резко прекратилось. Наруто тяжело задышал, резко открывая глаза и готовясь к драке в любой момент. Вот только на него никто не нападал, а в воздухе, помимо странной концентрации чакры, ощущались запахи леса и болота.

— Ну что, готов? — с улыбкой спросил Джирайя, хлопая крестника по спине.

— Предупредил бы заранее, — проворчал Наруто, недовольно посмотрев на Саннина, который лишь улыбался.

— Ничего, привыкнешь, — отмахнулся он. — Ну что ж, позволь познакомить тебя с Шимой-сан и Фукасаку-саном, жабьими мудрецами.

Джирайя указал на двух небольших жаб преклонного возраста. Наруто удивлённо поднял брови: у жаб бывают волосы? Причём такие густые.

— Ну, эти двое явно какие-то особенные, — задумчиво пророкотал Курама.

— Это всё равно как-то странно, — ответил ему Наруто.

Та жаба, которую звали Фукасаку, вышел чуть вперёд, опираясь на палку. У него были густые седые брови и не менее седая борода. Выражение морды у жабы, казалось, было недовольное: губы опущены вниз, а брови сведены на переносице. Вторая жаба, Шима, будто в противовес мужу, широко улыбалась. Её губы были фиолетового цвета — такого же насыщенного, как и её кудрявые волосы. Наруто задался вопросом: они у Шимы от природы такие или она их подкрашивает?

Рассматривать двух мудрецов и дальше было неприлично, а потому Наруто поспешил поздороваться, дружелюбно улыбаясь им.

Фукасаку довольно хмыкнул: ему явно понравилось, что к нему проявили уважение.

— Добро пожаловать на Мёбокузан. Джи-тян сказал, что ты — сын Минато. Наруто, верно? Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — кивнул парень, игнорируя часть про отца. Ему оставалось лишь радоваться, что Фукасаку и Шима не стали сравнивать его с Минато, как то делали Гамакичи и Гаматацу. Видимо, стрижка помогла. А, может, Джирайя заранее предупредил их.

Фукасаку тем временем кивнул.

— Должен сказать, что тренировки будут сложными. Мало кто вообще выживает, пока обучается управлять сендзюцу. Твой отец и Джи-тян — одни из немногих, кто этому научились. Да и то, Джи-тян до сих пор похож на огромную жабу, когда входит в Режим Мудреца.

Саннин на такие слова закатил глаза и проворчал что-то себе под нос. Наруто хихикнул, представляя огромную жабу с длинными белыми волосами, красными линиями под глазами, металлическим налобным протектором с рожками и бородавкой на носу, которая к тому же ругается голосом Джирайи. Вышло ну очень смешно, от чего Саннин обиделся ещё сильнее.

Гамакичи любезно показал Наруто его новый дом, в котором в своё время жил сперва Джирайя, а затем — Минато. Дом был обустроен для людей, что не могло не радовать.

Джирайя, коварно улыбаясь, приоткрыл дверцу шкафа, демонстрируя кучу пакетов лапши быстрого приготовления и несколько мешков риса.

— Тебе это очень понадобится, — серьёзно произнёс он. — Они будут кормить, но… — и замолчал, обрывая мысль. Саннин как-то странно позеленел.

Намикадзе-Узумаки сперва не понял, что за «но». Еда невкусная? Ну и что? Не будет же он пренебрегать едой, которую ему дают просто так? А потом, когда Шима позвала их на обед, для которого приготовила свой особый деликатес, до парня наконец-то дошло. Стоило ему взглянуть на обеденный стол, полный тарелок с червями и насекомыми, как желудок скрутил спазм, а к горлу покатила тошнота. Наруто в который раз проклял себя за то, что съел так много свиных рёбрышек вчера вечером.

То, что лежало у него на тарелке сейчас, он бы ни за что не назвал деликатесом. А как этим в своё время питался Джирайя — большой вопрос.

— Соболезную, — прискорбным тоном произнёс Курама. Наруто захотелось ударить рыжего друга по голове.

— Да я вроде как плотно позавтракал… — сказал он, смотря на Джирайю. Тот держался, не позеленел, но Наруто по одному взгляду отшельника видел, что тот хочет сбежать.

— Да. Да, я тоже, — быстро кивнул он. — Давайте лучше сразу к тренировкам? А то Наруто надо пораньше закончить — вон, у него там работа на Мизукаге…

Шима, если и обиделась, то не показала этого. Наруто облегчённо выдохнул.

Они вернулись на небольшую поляну, рядом с которой была пропасть со сталагмитами.

— Первое, что ты должен усвоить — это разницу между ниндзюцу и сендцюзу, — заговорил Фукасаку. — Для ниндзюцу ты используешь внутреннюю энергию, а в сендзюцу её надо брать извне. То есть, когда ты используешь ниндзюцу, ты соединяешь духовную энергию и физическую, получая чакру, тем временем как для сендзюцу ты в эту самую чакру добавляешь природную энергию. Считай это новым, более мощным типом чакры, благодаря которому все твои техники, будь это тайдзюцу, ниндзюцу или гендзюцу, станут в разы сильнее и эффективнее.

Звучало просто потрясающе. Если бы Наруто овладел подобной силой, то и использовать техники его псевдоулучшенного генома стало бы в разы проще. Да и чакры на них затрачивалось бы меньше.

— Позволь показать тебе, как выглядит Режим Мудреца, которым ты овладеешь под конец наших занятий. Конечно, Джи-тян не может полностью уравновесить все три типа энергии, но хоть что-то.

Фукасаку и Шима запрыгнули на плечи Джирайе. Саннин на секунду прикрыл глаза, делая глубокий вдох. А затем он начал меняться. Его лицо приобрело ряд жабьих черт: нос стал больше и покрылся бородавками, зубы заострились, как клыки, выросла козлиная бородка, а зрачки стали совсем уж жабьими.

— Не люблю этот режим, он отпугивает женщин, — поделился Джирайя. Наруто хмыкнул: ну кто бы сомневался! — Ну, и один из примеров того, что ты сможешь.

Саннин подошёл к огромному валуну, стоящему на поляне, и без каких-либо проблем поднял его в воздух. Наруто подивился: никто на его памяти не мог такого сделать. Кроме, разве что, принцессы Цунаде, но у той были просто невероятные навыки контроля чакры.

Наруто не терпелось дождаться того момента, когда он сможет так же. И ему, в отличие от Джирайи, было плевать, как он будет выглядеть в Режиме Мудреца. Пусть его нос покроется хоть сотней бородавок. Оно того определённо стоит.

— Так вот, — Фукасаку спрыгнул с плеча Джирайи, и тот вышел из Режима Мудреца, — для начала тебе придётся стать едиными целым с природной энергией, ощутить её поток и впустить его в тело. Только после этого ты сможешь управлять этим потоком как тебе заблагорассудится внутри и вне своего тела. Для этого тебе надо будет перестать двигаться. — Наруто поднял брови. Всего лишь перестать двигаться? Так просто?

Тут уж хмыкнул Джирайя:

— Звучит обманчиво просто, но на деле это очень сложно. У меня ушло несколько месяцев. Ох, и намучился Фукасаку-сан со мной…

— Да до сих пор мучаюсь, — ответила жаба, но голос его был полон тепла.

Фукасаку указал Намикадзе-Узумаки на огромный водопад, льющийся из каменной статуи жабы. Пахло от него, что удивительно, не водой, а, скорее, маслом.

Джирайя кивнул, подтверждая мысли крестника.

— Этот водопад — особое жабье масло. Оно что-что вроде магнита для природной энергии, — пояснил Саннин.

— Именно. Подойди, окуни руку в масло, — согласился Фукасаку. Наруто так и поступил. Сперва его обожгло, словно он коснулся горячей кружки чая, но жжение мгновенно прошло. Парень почувствовал, как в него проникает какая-то новая, неведомая доселе сила.

А потом его рука начала меняться, совсем как нос у Джирайи не так давно, и стала жабьей, полной бородавок. Наруто тут же выдернул ладонь из масла, стряхивая субстанцию.

— Если не научишься контролировать эту энергию, превратишься в жабу. Как все те несчастные, что учились до тебя. — Фукасаку достал откуда-то палку и стукнул ею Наруто по голове. Несмотря на боль в макушке, рука мгновенно стала нормальной. — Тебе надо научиться держать равновесие. Добавишь слишком мало природной энергии — не получишь доступа к техникам Мудреца. Добавишь слишком много — превратишься в жабу. Я, конечно, смогу тебя вернуть в норму при небольших отклонениях, но вот при серьёзных — нет. Пополнишь коллекцию наших каменных жаб.

Намикадзе-Узумаки сглотнул. Становиться жабой ему не хотелось. Но овладеть новой силой — ещё как. Если соединить Режим Мудреца с покровом Девятихвостого, то он точно станет одним из сильнейших шиноби в мире.

Наруто был готов к тренировкам.

* * *

— Ай! — зашипел парень — Фукасаку вновь долбанул его дубинкой по голове. Он сначала как-то и не воспринял слова Джирайи о том, что научиться контролировать количество сенчакры будет непросто, однако реальность и вправду оказалась сурова: Наруто уже три недели получал одни лишь шишки, которые Курама даже не успевал залечивать!

— Терпи, — произнёс Фукасаку и вновь ударил его.

А Наруто только и оставалось, что терпеть. Попытки овладеть Режимом Отшельника всё время проваливались: парню было очень трудно сосредоточиться и расслабиться, когда его тело было напряжено во время тренировок, ожидая удара от строгого учителя. Ещё и Джирайя, который постоянно вертелся где-то поблизости и посмеивался над учеником, не особо помогал. Наоборот, лишь привносил свою лепту в уровень его раздражения.

С едой дела тоже не особо заладили: пусть они с Саннином и питались преимущественно лапшой с рисом, изредка приходилось обедать у Фукасаку и Шимы — уж очень не хотелось обижать стариков. Первые три дня их выворачивало наизнанку от одного лишь вида живых и двигающихся гусениц и червей, приправленных чем-то. Затем стало как-то полегче. Даже жевать удавалось. Правда, потом всё равно было плохо.

— После длительного перерыва как в первый раз, — поделился однажды Джирайя. — Просто гадость.

— Там много белков. И прочего, полезного… — неуверенно ответил ему тогда Наруто. Саннин на это лишь закатил глаза, одним своим видом давая понять, что он думает об этом «прочем, полезном».

Намикадзе-Узумаки обменялся тяжёлыми взглядами со своим клоном. Всего он мог создать троих, потому как на большее у него не хватало контроля. Да и Фукасаку не успевал отслеживать реакцию более, чем у пяти людей.

Клоны здорово помогали. Весь накопленный ими опыт переходил к Наруто, а от того с каждым днём у него всё лучше и лучше получалось контролировать природную чакру. Конечно, поддерживать баланс было тяжёлым занятием, Наруто едва пару минут продерживался, но по скорости обучения он уже обогнал Минато и Джирайю.

Правда, в этой бочке мёда была своя ложка дёгтя. А точнее, две. Во-первых, вся боль от клонов переходила к самому Наруто, а потому при развеивании двойника он едва дышать мог — Фукасаку лупил от души. Хотя, казалось бы, откуда в старой жабе столько сил берётся. Вторая проблема заключалась в том, что для накапливания природной энергии приходилось оставаться недвижимым. И если пока это не было особой проблемой для Наруто, так как он ещё обучался, то в будущем во время боя будет очень не удобно попросить противника подождать минутку, пока он наберёт нужное количество природной энергии и войдёт в Режим Мудреца.

Парень перевёл задумчивый взгляд на клона. А от клонов ему передастся сенчакра? Надо будет проверить.

Намикадзе-Узумаки вздохнул и посмотрел на озеро из масла. Внезапно его голову посетила идея. Конечно, это было опасно, но…

— И что на этот раз пришло в твою голову? — устало спросил Курама. — Только не говори, что прыгнешь туда.

— Прыгну, — улыбнулся ему Наруто. Лис ударил себя лапой по лицу.

— И почему все мои джинчуурики такие отбитые? — тихо спросил он. А затем повысил голос: — Я не собираю помирать тут по твоей прихоти!

— А ты и не помрёшь. Если я правильно всё рассчитал, — Курама закатил глаза: ага, что он там рассчитал, — то всё будет в порядке!

— И как я тебя терплю? — задал Лис вопрос в пустоту.

— Без меня тебе будет скучно, — подмигнул ему Наруто.

— Уж лучше скучно, но безопасно.

Слушать его ворчания Намикадзе-Узумаки не стал. Вместо этого он поднялся на ноги и отряхнул мелкие камешки с брюк. Фукасаку удивился, на секунду отпрянув от парня. Джирайя отвлёкся от черновиков новой книги, которую строчил, пока было время.

Саннин уже открыл было рот, чтобы спросить что-то у Наруто, да так и не успел: тот стартанул с места, прыгая в масляное озеро. Фукасаку издал странный хрип, полный ужаса. Джирайя выпучил глаза, открывая и закрывая рот подобно рыбе, выброшенной на сушу. Любой, кто не научился контролировать природную чакру, запрыгнув в это озеро, потеряет контроль и превратится в статую жабы навсегда!

Бросившись вперёд, Фукасаку уже хотела было прыгнуть за нерадивым учеником и вытащить его, как вдруг тот сам вынырнул и чуть улыбнулся.

— Отличное масло! — произнёс он и поплыл на каменную сушу, но не ту, где находились Джирайя с Фукасаку, а в обратную сторону — к водопаду.

— Минато меня убьёт, — пробормотал Джирайя. — А затем и Мизукаге. Мне точно конец.

Тем временем Наруто не спешил обращаться в жабу. Он сел в позу лотоса под самым водопадом — так, что мощные струи били его по плечам, — и закрыл глаза, сосредотачиваясь. В одну секунду его кожа начала набухать, на ней выросли бородавки. Джирайя ужаснулся ещё сильнее, Фукасаку поспешил переплыть через озеро, чтобы ударить ученика по голове и вернуть в нормальное состояние, как вдруг вокруг глаз Намикадзе-Узумаки появилась оранжевая обводка. Его кожа позеленела, а между пальцев образовались перепонки и… исчезли. Осталась только обводка.

Наруто распахнул глаза, и те, вместо того, чтобы быть голубыми, стали светло-оранжевыми с прямоугольным жёлтым зрачком. Совсем как у жаб.

Парень усмехнулся.

— Ну как? спросил он, с гордостью глядя на Джирайю. Тот убрал руку от сердца, даже не зная, что сказать. А потом выдохнул:

— Больше так не пугай, идиот.

— Ну эй! Какой я идиот, если овладел Режимом мудреца быстрее, чем ты?

Джирайя насупился, а вот Фукасаку поспешил расстроить Наруто:

— Ты овладел пока только первой ступенью. Сейчас тебе пора научиться собирать природную энергию без использования масла. А это, между прочим, не так уж и просто.

Наруто кивнул. Он был готов.

В Киригакуре прошло три месяца, когда Наруто вернулся обратно в Скрытую Деревню. Он был как никогда рад снова видеть живых людей, а не жаб. А потому парень с огромной радостью накинулся с объятиями на сокомандников, стискивая их покрепче.

— Мы тоже по тебе соскучились, — посмеялась Хикари, хлопнув друга по плечу.

— Да. Без тебя было тоскливо, — согласился с ней Хаку. Забуза рядом неразборчиво что-то хмыкнул, но никто не обратил на него внимания.

— Перед тем, как пойдём к Мизукаге, давайте заглянем за едой? — внезапно попросил Наруто.

— Как насчёт рамена?

Парень тут же замотал головой: нет уж, он уже наелся этого рамена до отвала. Ему нужна передышка от быстрозавариваемой лапши. И риса. И жуков с червями.

Четвёртая команда очень удивилась, когда Намикадзе-Узумаки отказался от своего самого любимого блюда, а Забуза даже приложил руку к его лбу, пытаясь понять, заболел ли его ученик или это временное помешательство.

Все вместе они отправились в тот самый ресторан со свиными рёбрышками, где праздновали повышение Наруто и Хаку.

— Кстати! — внезапно улыбнулась Хикари. — Я теперь токубецу джонин! Можешь поздравить меня, Наруто.

— Поздравляю, — искренне ответил парень. Теперь они все были джонинами.

В ресторане им довольно скоро принесли еду, и Намикадзе-Узумаки вцепился в мясо, попробовав его впервые за те полгода, что провёл на Мёбокузане — время там текло медленнее, чем здесь, в Кири, а потому на горе Наруто просидел дольше, чем его друзья были без него.

За обедом все делились последними событиями. Хикари рассказала о тех самых миссиях ранга А, выполнение которых позволило ей получить повышение. Хаку — о недавнем путешествии в страну Морей, а Забуза — о свалившемся на его голову ученике-мечнике по имени Чоджуро, который носит Хирамекарей и претендует на звание нового Мечника Тумана.

— Слабоват пока что, конечно, но я его быстро натаскаю, — усмехнулся Момочи, демонстрируя острые зубы.

— Хирамекарей раньше принадлежал вроде как Мангецу Хозуки, — припомнил Наруто.

— Всё верно. Правда, ничего об этом Мангецу не могу сказать — мы никогда не были особо близки. Так, общались пару раз. Могу сказать лишь одно: Хирамекарей к Чоджуро попал не по наследству.

Намикадз-Узумаки кивнул, показывая, что понял. А затем рассказал о своих тренировках, повествуя и о Мьёбокузане, и о статуях, и о Фукасаку, который постоянно избивал его дубинкой. Умолчал он только о жуках, которых периодически приходилось есть.

За шесть месяцев он добился больших успехов в управлении природной чакры, а также освоил «Жабий кулак» — боевой стиль с использованием сенчакры. В этом ему очень помог Джирайя, который практически на постоянной основе проводил с крестником спарринги. Иногда его подменял Фукасаку, демонстрируя удивительную для жабы-старика силу и прыткость.

За прошедшее время Наруто также выучил несколько новых техник, среди которых была техника кислотного тайфуна — та самая, которую применяли бывшие сообщники Фуу. Ещё он услышал от Джирайи о попытках Минато развить обычный расенган во что-то новое с применением стихийной чакры. У самого Намикадзе это в конечном итоге не получилось — не хватало запасов чакры и времени, а вот Наруто, у которого и того, и другого, было в достатке, с радостью взялся за дело. Теперь у него в заначке лежал расен-сюрикен со стихией Ветра, расен-тайфун со стихией Воды и расен-феникс со стихией Огня. Он также практиковал соединение стихий Жара и Пара с расенганом, но результаты были скудными.

Не обошел стороной Наруто и медицинскими дзюцу: обучившись основам ирьёниндзюцу в Академии, Наруто умудрился смешать его со стихией Жара, создавая технику пылающего восстановления, которая передавала лечебную чакру через тепло.

Четвёртая команда была впечатлена успехами Наруто, хваля его от всего сердца. Сам Намикадзе-Узумаки испытывал гордость, понимая, что он не посрамил ни своих товарищей, ни Мей с Забузой.

Вскоре, когда животы были набиты, а кошелёк Забузы лишился нескольких тысяч рё, четвёртая команда рассталась. Забуза поспешил на тренировку к Чоджуро, и Хикари присоединилась к ним. Хаку отправился к Фуу, которая сейчас находилась под присмотром Ягуры и Утакаты. Сам Наруто отправился к Мей — отчитываться.

В резиденции его встретил Ао, чуть улыбаясь. Намикадзе-Узумаки и сам был рад встретить его: несмотря на то, что внешне Ао был суров и нелюдим, на деле он был добрым и ответственным человеком, за что новоиспечённая Момочи так сильно ценила его.

— Мей-сама сейчас в своём кабинете. Она будет рада узнать, что ты вернулся.

И Наруто, поблагодарив мужчину, двинулся вверх по лестнице.

Естественно, что при его появлении Мей тут же сжала его в объятьях, трепля по светлым волосам и широко улыбаясь. Парень посмеялся — он и сам только-только осознал, насколько сильно соскучился по наставнице.

Мей внимательно выслушала рассказ о его достижениях, не уставая хвалить, а затем вздохнула.

— Это всё очень здорово, но у нас возникли проблемы, — сказала она. Наруто тут же кивнул. Вся его радость и беззаботность мгновенно испарились. — Пока ты был на Мьёбокузане, стало известно, что Акацуки напали на Пятихвостого и попытались похитить мальчика, в котором содержится частичка чакры Девятихвостого. Обе попытки оказались неудачными, но они говорят нам о том, что Акацуки стали активнее охотится за джинчуурики.

— Надо обезопасить Утакату, Фуу и Ягуру, — нахмурился Наруто.

— По сведениям Джирайи, Акацуки пока не знают, где находятся Утаката и Фуу, что нам на руку, а вот местонахождение Ягуры им известно. Надо их спрятать. Также надо что-то делать с тобой.

— Информация обо мне засекречена. О том, что я — джинчуурики, знают лишь немногие. Для всего мира Кьюби находится в моей матери.

Мей покачала головой и положила подбородок на сцепленные в замок руки. Её взгляд стал тяжелее, и Наруто показалось, что увидел нотки неуверенности в мимике женщины. Будто у неё была какая-то тайна, но она не знала, стоит ли раскрывать карты так скоро.

Наконец, она заговорила:

— К сожалению, всё не так просто. Информация о том, что в тебе запечатан Девятихвостый, известна не только нам, но и верхушке Конохи — Минато и Старейшинам. Среди этих Старейшин есть человек по имени Данзо. Ты, наверное, никогда о нём не слышал, но он знатно так подпортил тебе жизнь — куда больше, чем твой отец или мать. И он был одной из причин, почему я приняла тебя в Кири.

— То есть? — не понял парень. Ему казалось, что вот-вот откроется завеса какой-то ужасной тайны.

— Как ты знаешь, с момента формирования Скрытых Деревень было принято запечатывать биджу в ком-то из близких к Каге людей. И, зная это, разве тебе не казалось странным, что тебя, джинчуурики Девятихвостого, который должен быть лоялен к деревне посредством родства с Хокаге, попросту игнорировали? Тебе не дали уз — ни родительских, ни с сестрой. Ты был один всю жизнь, из-за чего тебе было просто порвать с Конохой и уйти в Кири. Как ты думаешь, почему?

Наруто нахмурился. В одной старой книге писалось: «Джинчуурики не должен ни к кому привязываться. Джинчуурики не должен никого любить. Джинчуурики должен быть всегда одинок. Он должен быть оружием, действующем на благо деревни. Он должен быть готовым положить за неё голову». С одной стороны, это было логично: при наличии привязанности к конкретному человеку всегда существует вероятность того, что джинчуурики предаст деревню ради этого человека.

Но, с другой стороны, разве это не делало джинчуурики безразличным к судьбе деревни? Ведь человек любит не только место, где он родился, но и людей, что его окружают. И если джинчуурики живёт в ненависти, разве будет ему дело до благополучия Скрытой Деревни? Однозначно, нет, и они с Гаарой и Фуу были тому доказательством.

Наруто на секунду прикрыл глаза. Раньше ему казалось, что отец придерживался слепой концепции «джинчуурики всегда должен быть один», но теперь недавние слова Джирайи и сегодняшние изречения Мей заставили его задуматься.

— Я не знаю, — честно ответил Наруто. — Не знаю.

Мей вздохнула. Она потянулась к нижнему ящику стола и достала оттуда свиток, перебрасывая его Намикадзе-Узумаки, мол, читай. Парень кивнул и последовал немому приказу, разворачивая ткань. И обомлел. До боли знакомым почерком в свитке были выведены иероглифы, складывающиеся в долгие строчки, чья суть заключалась в элементарной просьбе: позаботиться о Наруто в качестве возвращения старых долгов.

— Охренеть, — выдавил из себя Курама.

Парень поднял глаза на Мей, не в силах сказать ни слова.

— Когда ты прибыл в Кири, Какаши передал мне этот свиток. В своё время Минато помог мне свергнуть Четвёртого Мизукаге, из-за чего я была его должником. И несколько лет назад я его выплатила.

— Так я… Ваш ученик из-за долга? — спросил он осипшим голосом.

— Нет. Я приняла тебя в Кири и сделала шиноби моей деревни из-за долга. Но сейчас ты — полноправный джонин Скрытого Тумана. Ты никак не связан с Конохой, а моё решение взять тебя в ученики никак не связано с Минато.

Намикадзе-Узумаки даже не знал, что и сказать. В мгновение ока весь его мир перевернулся с ног на голову. Минато оказался не подлецом, каким Наруто привык его считать, а вполне спокойно помог своему сыну — оружию Конохи — сбежать из родной деревни и присоединиться к чужой.

Мотивы отца, который сперва долго игнорировал его, а теперь так просто отпустил, были непонятны для Наруто. Он просто не знал, что думать.

— Но почему?.. — спросил парень.

В нём будто что-то надорвалось и болезненно заныло. Раньше было проще жить, думая о том, что его родители его ненавидят из-за собственной узколобости. Наруто просто закрывал на это глаза, не вдаваясь в подробности. А теперь оказалось, что всё было не так.

— Как я уже сказала, в этом замешан человек по имени Данзо. Верхушка Конохи устроена так, что, помимо привычной нам системы со Старейшинами и Каге там также присутствует Корень АНБУ — подпольная организация, занимающаяся чёрной работой. В своё время Четвёртый Мизукаге создал у нас нечто подобное, но я распустила практически сразу же, как пришла к власти.

— И… Этот человек — глава Корня?

— Именно. Он не просто глава Корня, он также один из Старейшин, имеющий больше власти, чем остальные двое, — кивнула Мей. — По факту, он имеет наибольшее влияние на Хокаге и принимаемые им решения.

— То есть, это он подговорил отца отказаться от меня? — не понял Наруто. — Если он так печётся о Конохе, то тогда почему приказал упустить её сильнейшее оружие?

— Он и не приказывал. Это было решение Минато. Никто о нём не знал. А вот уже сам Данзо имел влияние на то, чтобы Минато и Кушина игнорировали тебя в детстве.

— Настоящие родители бы не бросили бы ребёнка так просто из-за слов какого-то старика, — стиснул зубы Намикадзе-Узумаки. Момочи раздражённо дёрнула бровью.

— Вот и я о том же. Ты же только что прочёл письмо Минато. Разве тебе ничего не кажется странным? Ты понял, что он говорил между строк?

Наруто вновь опустил взгляд на свиток в руках, пробегаясь глазами по написанному. Ничего такого ему в голову не пришло, а потому он вновь перечитал послание. И только после третьего раза до парня дошло, что надо смотреть не на текст, а на то, как именно он написан. Глаза сами цеплялись за нужные строчки.

«У меня сейчас нет возможности…»

«Боюсь, я не могу и более…»

«Вынужден просить…»

Минато писал так, будто сам являлся заложником обстоятельств, будто не мог противиться происходящему. Хотел — но не мог. И, судя по намёкам Мей, ему в этом мешал тот самый Данзо.

Наруто не мог поверить в то, что один из сильнейших шиноби Конохи, который мог в одиночку противостоять отрядам джонинов из Ивагакуре, вот так просто пасует перед Старейшинами деревни. Разве у Минато не должно быть больше власти, чем у них всех вместе взятых — совсем как у Мей? Тогда почему он просто слепо выполнял требования Данзо и Старейшин?

Он прерывисто вздохнул, смотря на учителя. Та пояснила:

— После нападения Девятихвостого ситуация в Конохе была нестабильна. Минато потерял часть былого авторитета, а кланы и Старейшины укрепили позиции. Более того, что-то мне подсказывает, что тут всё не так уж и просто. Может Минато и стал бы следовать интересам остальных, но Кушина… Как твоя мать и бывшая джинчуурики она должна была понимать, что за собой ведёт пренебрежение со стороны семьи.

— Вы хотите сказать, что что-то не так во всей ситуации?

— Именно, — кивнула Мей. — Я не могу сказать, что именно, но… Тебе надо быть на стороже. Сейчас в Конохе что-то происходит. Со стороны это не особо заметно, но гражданские разносят слухи. Они волнуются. Но как бы ни повернулась ситуация в Конохе, я прошу тебя держать ухо востро и поступать правильно, обдумывая свои действия и их последствия. Ты должен исходить из решений, которые привели бы Кири к процветанию, а не из собственных негативных эмоций.

Намикадзе-Узумаки нахмурился. Разговор, как он чувствовал, пошёл в другую сторону, но он не мог точно сказать, в какую именно. Мей явно перевела тему, но вот к чему она вела, парень не понимал.

Мей устало потёрла глаза, а Наруто воспользовался своими навыками сенсора. Чакра Момочи как-то по странному отличалась от обычного. Но Намикадзе-Узумаки не мог сказать, что отличия эти плохие.

— Наруто, я хочу с тобой кое о чём поговорить. Это важно, — медленно произнесла Мей.

— Да? — кивнул он. Он чувствовал: эта новость была такой же важной, как и разговор минуту назад.

И… Повисло молчание. Намикадзе-Узумаки неловко переминался с ноги на ногу, с огромным интересом рассматривая скрепку на полу. Наверное какой-то шиноби обронил. Сам не зная почему, парень ощутил себя… виноватым?

— Наруто… — вновь неуверенно начала Момочи. Глубоко вздохнув, она продолжила уже более уверенным голосом. — Если ты помнишь, то мы с Забузой поженились месяцев пять назад…

— Кто же не помнит этого? Вся деревня потом ещё неделю гуляла, — кивнул он. — А вторую неделю отходила от похмелья.

— Так вот, Наруто. Я оставляю пост Мизукаге в скором времени.

Наруто удивлённо открыл рот. Мей была молода и полна сил, так почему она решила уйти с поста? Неужели это было как-то связано с изменениями в её чакре? Она заболела? И, судя по всему, довольно сильно, раз Изуми не может вылечить её болезнь.

Момочи, поняв, какие страшные мысли крутятся в голове её ученика, лишь посмеялась:

— Нет, я не больна. Просто понимаешь, мне будет не очень удобно управлять деревней и сидеть над всеми этими бумажками, когда я буду на шестом или девятом месяце.

Минуту Наруто молчал, пытаясь понять, что за месяцы такие и при чём они здесь. А потом до него дошло. Его глаза удивлённо расширились, а на лице расплылась понимающая улыбка.

— Поздравляю, Мей!

— Спасибо, — мягко ответила она, кладя руку на едва выпирающий живот. — У меня к тебе две просьбы. Первая: не хочешь стать крёстным ребёнка?

— Да! С радостью! Это будет честью для меня!

— Отлично, я так и знала. — Она улыбнулась. — Собственно, вторая просьба. Как ты понимаешь, кто-то должен будет занять моё место.

— Ао-сан? — догадался Наруто. Мей покачала головой. — Он не подходит? Тогда я могу составить список кандидатов, у нас много потрясающих шиноби с лидерскими качествами.

— Нет, Наруто, не надо никакого списка. Я хочу, чтобы моим преемником стал ты.

Наруто совсем по-глупому захлопал глазами. Это было неожиданно. Мей выбрала его? Ему не послышалось? Особенно после того, что он сегодня услышал о её долге перед Четвёртым Хокаге.

Наруто сглотнул комок в горле. Это решение Момочи… Что это может быть ещё, если не демонстрация полного доверия.

— Ого, — удивился в подсознании Курама. — Даже я не ожидал.

— Она, конечно, говорила обо мне как о приемнике, но я не думал… Не думал… что прям так… — мысленно пробормотал парень, соглашаясь с Лисом.

Намикадзе-Узумаки был слишком потрясён, тем временем как Мей довольно улыбалась.

— Я даже не знаю, что сказать, — прошептал он. — Это большая честь. Я не уверен, что готов и что справлюсь с такой ответственностью.

— Справишься, — ответила ему Момочи. — Ты работал со мной в резиденции столько времени — как тут не справиться? А рядом с тобой всегда будут Старейшины и Ао, на которых ты можешь положиться. Да и я, пусть и беременная, всё ещё смогу дать тебе пару советов. Так что не переживай, Наруто. Ты будешь не один.

По щекам парня потекли слёзы. И ни одно слово не могло выразить степень его благодарности этой женщине.

Мей лишь мягко посмеялась, погладила Наруто по голове и отпустила с миром. Домой идти Наруто не хотелось — он был взбудоражен тем, что узнал сегодня. Отец, беременность Мей, преемственность…

Наруто сглотнул, пытаясь понять, чем бы ему сейчас заняться и как разгрести голову. Курама предложил поспать, но парень отказался: сна не было ни в одном глазу. Скорее, он нуждался в том, чтобы чем-нибудь себя занять.

В голову вспыхнула идея. Надо поздравить Забузу-сенсея с будущим пополнением в семье!

Намикадзе-Узумаки понёсся было по улицам на тренировочный полигон, как вдруг резко остановился. Нельзя же поздравлять без подарка! Но что лучше всего подарить грубому, скептически настроенному и практически бесчувственному человеку?

Ответ пришёл внезапно. У Забузы скоро будет либо сын, либо дочь, верно? Тогда лучше всего подарить детскую кроватку и поставить на неё несколько защитных печатей печатей!

Заскочив в ближайший мебельный магазин, парень принялся расспрашивать продавца про детские кроватки. Он долго мурыжил бедного мужчину, выясняя все достоинства и недостатки кроваток, пока, наконец, спустя час не выбрал нужную — кроватку, которую можно легко раскачать, чтобы усыпить ребёнка. В кроватке мог спать как новорождённый, так и двухлетний малыш. У неё также были высокие перила, что гарантировало, что ребёнок, ворочаясь, не вывалится, а, научившись стоять, не перемахнёт на пол. Также высота кроватки регулировалась, что было важно. А самым главным плюсом был её бежевый цвет и овечки, нарисованные на деревянных стенках.

Расплатившись за покупку (благо, в заначке было спрятано много денег), Наруто прямо в магазине нанёс на кроватку несколько защитных барьеров, после чего запечатал её в свиток и вышел, отправляясь на поиски Момочи. Тот должен был быть на полигоне, но вот на каком — вопрос. К счастью, с последним помогли шиноби, которые не так давно пересеклись с Забузой.

Придя на полигон, Наруто застыл, смотря на то, как его учитель, достав Обезглавливатель, дрался с Чоджуро. Последний представлял из себя невысокого паренька, который, пусть и смущался, но атаковал со всей силы.

Намикадзе-Узумаки довольно долго следил за их боем, пока спаррингующиеся, наконец, не остановились, а Забуза не обернулся к Наруто.

— Ну чего ты там застыл? Что хотел-то? — спросил он грубым тоном. Парень улыбнулся: учитель как всегда. Вместо ответа парень перекинул ему свиток. — Что это? — спросил мечник.

— Поздравляю вас, Забуза-сенсей. А это подарок. С пополнением.

— О! — Момочи приоткрыл рот, а после улыбнулся, демонстрируя острые зубы. — Спасибо, Наруто! Не хочешь присоединиться к нам?

Намикадзе-Узумаки с секунду подумал, а потом согласился: тренировка неплохо отвлекла бы его от непрошеных мыслей.

* * *

Подготовка к церемонии назначения нового Мизукаге заняла практически месяц. За это время были разосланы письма по всем Скрытым Деревням, прошла договорённость с Даймё Страны Воды, с миссий вернулось большинство шиноби, а вся резиденция была красиво украшена. Гражданские тоже времени зря не теряли, распространяя информацию о своём новом главе.

Наруто принимал поздравления и постоянно волновался. Быть главой Скрытой Киригакуре — огромная честь, и парень просто боялся, что его могут не принять. Конечно, по деревне ходили пересуды о том, что он слишком молод и что на такую должность лучше подошёл бы Ао, который был правой рукой Мей на протяжении многих лет. Намикадзе-Узумаки ничего с этими пересудами не делал, понимая, что подобное надо будет доказывать своими поступками, а не чесать языком и громко кричать о том, что он достоин.

Всё время до назначения его поддерживали остальные джинчуурики и четвёртая команда, шутили, что Наруто будет первым Каге-джинчуурики. Сам Намикадзе-Узумаки с их шуток посмеивался. Друзья помогали ему успокоиться, подавить нервное волнение и поверить в собственные силы.

И вот, наступил долгожданный день. Стоя на крыше резиденции и смотря на собравшуюся толпу сверху вниз, Наруто чувствовал лёгкий мандраж и невероятную гордость. От взглядом наткнулся на Мей, улыбаясь женщине. Её живот уже более заметно выпирал. Если верить Изуми, то Момочи сейчас была на четвёртом месяце.

— Киригакуре но Сато пережила много всего, — начал свою короткую речь Наруто. — Были и тёмные времена, и светлые. Мой учитель, Пятая Мизукаге, смогла привести Кровавый Туман к процветанию, оставив ту эпоху позади. И я, Узумаки Наруто, клянусь, что продолжу её дело. Я клянусь защищать Киригакуре но Сато ценой своей жизни!

Раздались громкие аплодисменты и свистки. Люди внизу кричали, поздравляли. В паре мест громыхнули хлопушки, и глаза Наруто увлажнились сами собой. По-быстрому сморгнув подступившие слёзы, он улыбнулся ещё шире.

В Киригакуре но Сато появился новый Шестой Мизукаге — Намикадзе-Узумаки Наруто.

Дверь кабинета Мизукаге резко распахнулась и внутрь влетел АНБУ в маске совы.

— В чём дело? — Намикадзе-Узумаки поднял глаза от свитка, который читал.

— Мы только что наткнулись на АНБУ из Конохи и успешно их обезвредили. Пара наших ранена, но они уже в больнице. В подсумках тех шиноби мы нашли блокнот с записями всех брешей в защите нашей деревни. — АНБУ опустился на одно колено, коротко отрапортовав доклад.

— Дай блокнот. — Наруто протянул руку, и АНБУ, поднявшись, выполнил приказ. — Пока отведи пленных к Сорано и скажи, чтобы она достала из них всю информацию. Любыми способами. Если понадобится, пусть подключает клан Сёдзё. Но убивать запрещаю. Также жду от тебя отчёт об их поимке. Свободен.

АНБУ кивнул и исчез из кабинета. А Наруто отложил бумажку и прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Приход к границам АНБУ Конохи ему совершенно не нравился. Они искали бреши в барьере — значит, им нужно узнать слабое место в защите. Минато хотел войны? Но зачем? Учитывая то, что Намикадзе-Узумаки узнал от Мей, то отец вряд ли захотел бы нападать на Кири. К тому же, не так давно они продлили мирный договор.

Парень вызвал к себе нового АНБУ.

— Собери команду, проверьте барьер в течение трёх дней. Особое внимание удели этим местам, — и кинул мужчине в маске рыбы блокнот. Тот поймал его, кивнул и растворился с хлопком. Наруто вздохнул, возвращаясь к свитку.

Он вот уже чуть больше четырёх месяцев занимал должность Мизукаге и за это время смог доказать, что не зря его выбрали Шестым. Он вынес несколько законов, которые стимулировали экспорт, благодаря чему экономика Кири резко возросла. Небольшая проверка в рядах шиноби помогла выследить неудавшихся шпионов из других Скрытых Деревень. Один из барьеров Узумаки, выстроенный вокруг Тумана, улучшил защиту деревни и позволил снаряжать меньше шиноби в ночные патрули.

Система учёбы в Академии тоже подверглась небольшим изменениям: теперь туда принимали всех детей, кто имел чакру и желал стать ниндзя. Тех, у кого запасы чакры были малы, но каналы хорошо развиты, отправляли в специальные классы, где их обучали контролю. Такие дети в будущем должны были стать полевыми медиками — то есть, в битве при серьёзном ранении не помогут, конечно, но мелкое подлатают на раз-два. Тех, кто желал быть ниндзя, но плохо управлял чакрой, обучали на онинов. За их подготовку также отвечал и Хаку, который рассказывал про все болевые точки в теле человека и учил кидать сенбоны.

Так же внешняя политика со времён Мей лишь улучшилась: во-первых, Наруто-таки подписал мирный договор с Камнем, чему хорошо послужил Дейдара — в обмен на подрывника, который являлся одним из учеников Цучикаге, Камень согласился заключить мир на ближайшие пять лет. Также в Суне буквально через пару недель после назначения Наруто своё кресло занял Пятый Казекаге, коим оказался Гаара. В один день к Наруто прямо с письмом-новостью о новом Казекаге пришёл и документ с предложением о мире. С Облаком, тем временем, сохранялся нейтралитет: Райкаге, весьма вспыльчивый мужчина, отказывался вступать с кем-либо в мир.

В общем, Киригакуре процветала, а из основных проблем были только Акацуки и Коноха. Первые ещё не объявлялись рядом с деревней, а вторая начала вытворять странные кульбиты. Хотя, если учитывать последние события в Скрытом Листе, то это было даже не удивительно. Волнения, о которых в своё время говорили Джирайя и Мей, лишь усилились с внезапной кончиной Третьего Хокаге. Коноха не стала говорить, из-за чего умер Сарутоби Хирузен — была то естественная смерть от старости или же убийство — однако Наруто подозревал второй вариант.

Во всяком случае, сейчас что-то назревало между Кири и нестабильной Конохой. Войны не было, однако отряды АНБУ на границе уже являлись провокацией. Конечно, сам Наруто не собирался делать первый шаг к открытому столкновению. Нет, он не сомневался в силе своей деревни — в конце концов, все генины здесь были на уровне чуунинов в Конохе. Да и у Кири было четверо джинчуурики — Ягура, Утаката, Фуу и сам Наруто. Однако он всё равно не хотел выступать в роли агрессора, развязывая войну, которая из-за удалённости деревень друг от друга могла перерасти в мировую. Никто ещё не отошёл от Третьей Мировой.

Наруто тяжело вздохнул. Надо будет, наверное, ему предложить Хокаге встречу на нейтральной территории. Или самому наведаться в Коноху. А там можно будет обсудить и проблемы взаимоотношений двух деревень, и их личные, как отца и сына.

Намикадзе-Узумаки пододвинул к себе календарь, полный пометок о важных встречах и прочих делах. Если так посмотреть, то у него есть время через три недели. Осталось только написать об этом Хокаге.

Однако все планы Наруто рухнули из-за инцидента, произошедшего через неделю…

* * *

Сокол-сапсан приземлился прямо перед шиноби Кири, что вёл дозор перед резиденцией Мизукаге. Нахмурившись, мужчина отвязал свиток от лапы птицы, вертя его в руках. Свиток имел красный цвет, что означало срочность письма. Более того, на окантовке была печать Суны. Это означало только одно: что-то произошло в Скрытом Песке.

Шиноби мгновенно сорвался с места, врываясь в здание резиденции и чуть ли не взлетая по ступеням вверх, ловко лавируя между клерками. Без стука и всяких церемоний мужчина распахнул дверь в кабинет Мизукаге. Наруто и Ао удивлённо на него посмотрели.

— Срочное зашифрованное письмо из Суны. Принёс сокол-сапсан, — задыхаясь, проговорил джонин, показывая свиток Мизукаге.

— Расшифровать. Быстро! — Намикадзе-Узумаки резко поднялся и нахмурился. Шиноби кивнул и бегом отправился в сторону расшифровочного отдела.

Наруто остался в кабинете и сел обратно за стол. Он попытался сосредоточиться на бумагах, от которых его оторвал внезапный гость, однако мысли ускользали в другую сторону — ему никак не давало покоя то срочное письмо. Плохое предчувствие посетило парня.

Ао сочувственно похлопал его по плечу.

— Не нравится мне это. — Намикадзе-Узумаки уткнулся лицом в ладони, потирая глаза кончиками пальцев. — Сокол-сапсан… В Суне произошло что-то плохое. Очень плохое.

Обычно они с Гаарой обменивались письмами, используя краснохвостых ястребов — те летали довольно быстро, да и в принципе были умными птицами. Соколов-сапсанов использовали только для крайне срочных дел — и на памяти Наруто в кабинет Мизукаге ещё ни разу такой не прилетал.

А теперь вот, случилось.

Ао понимающе кивнул, но придвинул свиток обратно к Наруто:

— Я всё понимаю, но сейчас ты должен сосредоточится на письме от даймё.

Наруто прикрыл глаза. Ао был прав.

С трудом заставив себя вернуться к делу, парень вновь пробежался по строчкам глазами. Даймё собирался проводить церемонию, в ходе которой его старшему сыну должны будут присудить титул наследника. Даймё опасался нападения во время церемонии, а потому не просто требовал обязательного присутствия Наруто, как Мизукаге, но и хотел, чтобы тот выступил в роли телохранителя для всей их семьи.

Только Намикадзе-Узумаки протянул было руку к кисти, чтобы написать ответ, как дверь в кабинет вновь резко распахнулась и всё тот же запыхавшийся шиноби с округлёнными от ужаса глазами и частым дыханием появился на пороге. Он тут же положил расшифрованное письмо на стол.

Наруто отложил свиток от даймё и принялся за чтение письма. И чем дальше он читал, тем бледнее становился. Под конец он и вовсе вскочил со стула.

— Тукан, Пёс, Сова и Белка, — перед Мизукаге появились четверо АНБУ, — найдите Хаку, Хикари, Рузена и Изуми. Приведите их сюда как можно быстрее! Пусть Рузен захватит свитки для перемещения, а Хаку и Хикари будут готовы отправляться в Суну. — АНБУ кивнули и исчезли. — Шии, ты свободен, — обратился он к джонину, стоящему перед ним. — Ао, ты заменишь меня на время моего отсутствия. Возьми в помощники Чоджиро — он неплохо себя показал. А я пока подготовлюсь к дороге. — И вышел из кабинета.

Ао удивлённо посмотрел на захлопнувшуюся дверь. Что могло так переполошить Наруто? Вздохнув, помощник Мизукаге посмотрел на расшифрованный лист и вот что он прочёл:

«Уважаемый Мизукаге-сама,

Вчера в десять вечера в Суну проникли Акацуки. Пятый Казекаге Собаку но Гаара-сама дал им отпор и защитил деревню, однако вторженцы оказались сильнее. Казекаге-сама оказался взят в плен. Скорее всего, из него собираются вытащить Шукаку. Также брат Казекаге-самы, Собаку но Канкуро-сама, был ранен неизвестным нам ядом.

Просим Вас прийти нам на помощь.

Советник Казекаге,

Ишизоку Акайо».

— Ясно, — вздохнул носитель бьякугана и потёр переносицу. Кажется, Акацуки осмелели настолько, что начали нападать на Скрытые Деревни.

А тем временем на крыше резиденции царила ужасная суматоха. Несколько шиноби шныряли туда-сюда, выполняя приказы Мизукаге и мешая Рузену подготавливать портал для перемещения в Суну. Дело в том, что путь из Кири в Песок составлял около недели — и это при условии передвижения по суше на полной скорости. За это время Акацуки уже вытащат из Гаары Однохвостого, чего нельзя было допустить. Так что единственный способ добраться в Суну как можно быстрее — это особая техника перемещения Рузена.

Если бы несколько лет назад кто-то сказал бы Наруто, что шиноби, показавший ему Кири в первые дни пребывания там, внезапно станет таким важным сразу для двух Скрытых Деревень, он бы ни за что не поверил.

Вскоре на крышу подоспели Хаку и Хикари. Оба были готовы и полностью собраны. Вскоре прибежала и Изуми, на ходу запечатывая банку с мазью в свиток — её выдернули прямо в разгар рабочего дня.

— Портал установлен? — спросил Наруто, подходя к Рузену.

— Да, — кивнул мужчина. — Всё готово для перемещения.

— Отлично! Хаку, Хикари, Изуми, идём быстрее!

— Хай! — отозвались те.

На том месте, где Рузен рисовал печати, появилась тонкая колеблющаяся завеса голубого цвета. Все четверо переглянулись и, увидев кивок со стороны Шестого Мизукаге, вошли в портал.

Реальность резко исказилась, к горлу подошла тошнота, а голова закружилась — ощущения были прям точь-в-точь как те, что испытывал Наруто во время перемещения на Мьёбокузан.

Через секунду всё резко прекратилось.

Сделав шаг, Намикадзе-Узумаки вышел из портала и огляделся. Он оказался посреди небольшого зала, где, помимо них, собралось несколько шиноби из Суны. Наруто тут же узнал Темари, которая была бледнее смерти.

— Мы прибыли по просьбе Ишизоку Акайо, — произнёс парень.

— Наруто! Точнее, Наруто-сама, — поправила себя Темари. — Рада вас видеть.

— Можно на «ты», — отмахнулся парень. — Что с Канкуро? В какую сторону унесли Гаару?

— Прошу за мной. Канкуро сейчас лежит в больнице. Сакура Харуно, медик из Конохи, пришла буквально полчаса назад и сейчас готовит операционную.

Наруто кивнул и жестом приказал остальным шиноби из Кири следовать за ним и Темари. Пока они шли, девушка быстро обрисовала ситуацию: в половину десятого вечера прогремел взрыв, который всполошил всё поселение. Появились неизвестные в чёрных плащах с красными облаками. Гаара вышел с ними на бой и постарался увести сражение подальше от центра Суны. Один из неизвестных использовал яд, которым ранили Канкуро. Гаара отвлёкся на ранение брата, и Акацуки воспользовались моментом, хватая Казекаге и сбегая. Им также удалось оторваться от преследования.

— Дела хреново, — прокомментировал Курама.

— И не говори, — согласился с ним Наруто.

Тем временем Темари вывела их из резиденции и повела по улицам Суны. Здание больницы было большим и рядом с ним находилась теплица с растущими там лекарственными травами. Намикадзе-Узумаки мгновенно приметил это, решив сделать что-то подобное и в Кири.

Внутри больницы пахло как и всегда: стерильностью и лекарствами. А ещё здесь было прохладно, что удивительно для привычной жары Скрытого Песка. Поднявшись на третий этаж, шиноби вышли к большой операционной со стеклянной стеной, где уже находилось несколько ирьенинов. Судя по всему, там лежал Канкуро. Наруто заметил знакомые розовые волосы Сакуры.

— Изуми, иди к ним и помоги с операцией! — приказал парень.

— Есть! — поклонилась девушка и побежала в сторону операционной.

Хаку и Хикари присели на стулья рядом с окном, а Намикадзе-Узумаки прислонился к стене, наблюдая за происходящим в операционной: вот Изуми, продезинфицировавшись в специальной комнатушке рядом с операционной, убрала волосы под шапочку и надела перчатки с маской.

Неожиданно Наруто почувствовал три знакомых источника чакры совсем рядом. Повернув, он увидел Какаши, Саске и Менму.

За это время Хатаке ни капельки не изменился, разве что волосы немного отрасли, да и книга в руках новая — недавнее творение Джирайи, которое только-только вышло из тиража. Саске подрос и теперь был даже чуть выше Наруто. Его волосы торчали назад всё так же, как и раньше, зато лицо вытянулось, а взгляд стал менее недовольным. Да и одежда тоже изменилась, но была в стиле Учих: кофта с высоким горлом и брюки тёмного цвета. А вот поверх кофты был жилет чуунина.

У Менмы же сильно отросли волосы, которые теперь она заплетала в два высоких хвостика. Её чёлка неровно спадала на голубые глаза — такие же голубые, как и у Наруто. Самое главное, что теперь они различались ещё больше, чем раньше: Менма стала выглядеть более женственно, тем временем как в Наруто стало больше маскулинности.

— Наруто! — радостно улыбнулась девушка. Она дёрнулась было, чтобы обнять его, но вовремя остановилась, подавляя это желание. — Как дела?

Парень улыбнулся ей.

— Да вот, Мизукаге стал, — и показал на синюю шляпу с иероглифом «вода», что висела у него на спине. — А вы как?

— Да нормально, вроде… Отец обещает, что скоро мы станем джонинами.

Наруто задумчиво замычал. Комментировать это он никак не стал — его команда уже давно была джонинами, а Хикари и вовсе стала токубецу джонином.

Коротко поздоровавшись с Какаши и Саске, Намикадзе-Узумаки вновь вернулся к происходящему в операционной. Там Сакура и Изуми, пока хирург вынимал осколки марионетки из бедра парня, уже смешали что-то жёлтое. Стоило врачу зашить Канкуро бедро, как девушки открыли парню рот и влили в горло эту смесь. Затем Изуми провела рукой над его грудью и резко дёрнула пальцами. Собаку но закричал, чего не было слышно сквозь плотное стекло, и забрыкался. Медики тут же навалились на его руки, ноги и голову, не давая парню двигаться.

Наконец из раны на груди каплями вышла та жёлтая жидкость с фиолетовыми вкраплениями яда внутри. Канкуро тяжело задышал. Затем Изуми вновь подняла руку, и парень закричал с новой силой. Данное действие повторялось ещё несколько раз. Под конец Изучи уже выдохлась, передав работу Сакуре.

Наконец, весь яд был извлечён.

— Всё, — прошептала Харуно, выходя из операционной и снимая перчатки.

— Отлично, — кивнул Наруто. — Теперь можно мне поговорить с кем-нибудь из команды преследования? — спросил он у Темари, которая только сейчас перестала сжимать руки в кулаки — ей было больно смотреть на страдания брата.

— Да, конечно, Наруто-сама, — она кивнула. — Идите за мной.

Собаку но проводила Мизукаге к джонину, лежащему через несколько палат. Мужчина рассказал о том, как его команда пыталась преследовать Акацуки, но довольно быстро оказалась отрезана от них: один из отступников владел Стихией Лавы — Йотоном. Именно он забрал тело Казекаге сразу после того, как его напарник, разбирающийся в ядах, сперва отравил Канкуро, а затем и парализовал Гаару.

Изуми, слушая рассказ, хмурилась всё больше и больше.

— Помните вы приносили на анализ яд, которым Акасуна но Сасори смазывал свои иглы? — спросила она. Наруто кивнул. — Он был похож на тот, что мы с Сакурой-чан извлекли из Канкуро-сана.

— Сасори мёртв, — ответила ей Хикари. — Наша команда лично убила его.

— Так-то оно так, — внезапно заговорила Темари, — но у него могли быть ученики. Убийца Четвёртого Казекаге… — она тяжело вздохнула. — Почерк тот же.

— Тогда дело плохо, — подвёл итог Какаши.

— А ещё мы не знаем, куда унесли Гаару-саму, — напомнил Хаку. — Есть какие-нибудь идеи на этот счёт? Что-то вроде пещер или порталов? Что-то, что должно быть поблизости.

— Если бы у нас был хотя бы клочок одежды одного из Акацуки, то мои собаки могли бы определить, куда они ушли.

— Одежда есть, — внезапно встрепенулась Темари. — Канкуро удалось с помощью марионетки отрезать клочок ткани. Но вот куда он его дел…

— А разве не легче пойти по следу Гаары? — спросила Менма.

— Не легче, — отозвался Хаку. — Бой происходил на территории Суны, пусть и ближе к окраинам. А так как Гаара — Казекаге, то и его запах там повсюду. Пока собаки найдут, в какую именно сторону его утащили, пройдёт слишком много времени.

Так было решено допросить Канкуро. Бедный парень потерял сознание от боли, а потому Изуми пришлось доставать нашатырь и приводить парня в чувство насильно. Собаку но резко открыл глаза и закашлялся, от чего рана на груди заныла ещё сильнее.

Однако ждать, когда боль пройдёт, времени не было, а потому, пока Сакура залечивала рану чакрой, Канкуро рассказывал о произошедшем, стараясь не упускать деталей. Его рассказ практически не отличался от того, что уже поведала Темари: на Суну напали, они пошли сражаться, его ранили, Гаара отвлёкся, Акацуки этим воспользовались и схватили Казекаге. А после сбежали в неизвестном направлении.

— Канкуро, — неожиданно заговорила одна из Старейшин, чьё имя было Чиё. Она цепким взглядом всматриваясь в лицо Собаку но, будто пыталась подловить его на лжи, — точно ли один из напавших на Казекаге был ученик моего внука Сасори?

— Ученица. Это была она. Её зовут Гин Фуума. Как я понял по протектору, она — нукенин из Скрытой Звезды, — ответил парень.

— Видимо, Сасори обучал её ядам, — нахмурился Наруто. — Будет весьма проблематично, если она будет владеть ещё и мастерством кукольника. Какаши, — он обратился к джонину и потянул ему кусок ткани, — ты знаешь, что надо делать.

— Да, — кивнул Хатаке, призывая псов. Те обнюхали лоскут и разбежались в разные стороны на поиски убежища Акацуки.

Ожидание было невыносимо.

Через час прилетел ястреб с донесением о подкреплении: к Стране Ветра приближалась команда Майто Гая, состоящая из Рока Ли, Хьюги Неджи и Такахаши Тен-Тен.

Псы Какаши прибыли только на следующее утро с сообщением, что они нашли убежище Акацуки. Как только Паккун произнёс это, сразу же началась суматоха: шиноби повскакивали со своих мест, готовясь выступить тотчас же. В спасательную команду входили Менма, Наруто, Саске, Хикари, Сакура, Какаши, Хаку и навязавшаяся Чиё. Темари также собиралась пойти с ребятами, но ей не дал Наруто, приказав остаться следить за состоянием брата и разбираться с государственными делами в отсутствие Казекаге.

Найденное псами убежище оказалось на юго-востоке от Суны — в Стране Рек. Неподалёку как раз остановилась команда Гая.

Стартовав на полной скорости, им всё же пришлось обходить горный перевал, чтобы добраться до расположенного среди этих гор убежища. Если бы не псы, то вся спасательная команда заблудилась бы ещё на полпути.

В дороге Чиё внезапно решила предаться ностальгии, рассказывая слушающим их в оба ужа Сакуре и Менма про биджу и джинчуурики, признаваясь, что в Гааре был Однохвостый, а она сама помогала в его запечатывании.

— Заткнитесь, — прервал её Намикадзе-Узумаки, которому надоело выслушивать весь этот бред про оружие, что несла старуха.

— Что? — не поняла она.

— Он попросил вас заткнуться, — любезно подсказал Хаку. Старейшина от такой наглости аж воздухом подавилась, а Хикари захихикала, смотря на сокомандника с весёлыми искорками в зелёных глазах. Тот улыбнулся ей.

— Просто не смейте говорить о том, чего совершенно не понимаете, — попросил парень.

— То, что ты являешься значимым лицом в Киригакуре, не даёт тебе права так разговаривать со мной, — хмыкнула Чиё, хмурясь.

— А то, что вы являетесь Старейшиной в Сунагакуре, не даёт вам права так говорить о джинчуурики и биджу. Вы ничего о них не знаете. Может для вас они и монстры, но для нас они — верные друзья и самые близкие люди. Вам никогда не понять, что пережили джинчуурики и их хвостатые. Из-за таких как вы они и стали мировым злом. Так что извольте закрыть свой поганый рот и молчать в тряпочку, пока я не прикончил вас. И, да, мне плевать, что вы — важное лицо в Песке. Моя рука не дрогнет, — чуть ли не прорычал парень.

— Срываешь свою злость на чужих людях? — хмыкнул Кьюби.

— Сорвусь и на тебе, если не заткнёшься, — огрызнулся Мизукаге и прибавил хода.

— Вынуждены выступить на стороне нашего Мизукаге, — произнесла Хикари, поравнявшись со Старейшиной и смерив её ледяным взглядом. Всё веселье девушки испарилось как по щелчку пальцев. — В нашей деревне джинчуурики считаются героями. Своими речами вы не только оскорбляете Гаару-саму, но и нашу деревню.

Пустыня вскоре закончилась. Теперь шиноби неслись по веткам деревьев в лесу Страны Рек.

Неожиданно Какаши, бежавший впереди, выпрыгнув на открывшуюся им полянку, резко остановился. Все тут же остановились. На траве лежал относительно свежий труп в стандартной униформе Суны. Чиё выступила вперёд, оглядывая мертвеца.

— Это же Юра, — потрясенно прошептала она.

— Вы знаете его? — тут же поинтересовался подошедший Саске.

— Он джонин нашего селения, входил в совет Старейшин и отвечал за охрану границ деревни, — ответила Чиё.

— Возможно, именно он и помог врагам прорваться на территорию Суны и захватить Казекаге, — протянул Наруто. — Зато теперь стало понятно, как именно Акацуки смогли незаметно пробраться.

— Да, скорее всего, — кивнула старуха, распечатывая небольшую механическую птицу и набор для письма. По-быстрому написав записку, она прикрепила её к лапке куклы. Та взлетела. — Я отправила сообщение в Суну. А пока мы должны поспешить.

— Поспешим, — кивнул Намикадзе.

— Хай! — ответили шиноби Кири.

Когда они прибыли на место встречи, команда Гая уже ждала их. Поприветствовав друг друга, шиноби занялись огромным валуном, закрывающий вход в пещеру. На камень была прикреплена бумажка с печатью.

— Это барьер пяти печатей, — сообщила Менма, которая более-менее разбиралась в фуиндзюцу. — Мы не сможем пройти, если не снимем все пять печатей одновременно.

— Неджи, ищи, — приказал Гай.

Парень кивнул, активируя бьякуган. Поиск занял считанные минуты, и вскоре команда Гая разделилась — каждый отправился к своей печати. Все остальные же сразу, как печати падут, ворвутся внутрь и сразятся с Акацуки.

Когда вся подготовка и разработка плана была закончена, перед шиноби из Кири предстала довольно комичная и странная сценка. Гай и Ли, прокричав что-то бодрое про Силу Юности, сложили руки вместе, призывая Тен-Тен и Неджи поступить так же. И если девушка сдалась довольно быстро, то Хьюга… Смотреть на его реакцию в тот момент, когда они все складывали руки вместе и произносили бодрую речь на тему: «один за всех и все за одного», было забавно. А самое главное — подобное ребячество разбавило атмосферу напряжения.

Проводив ребят, все остались ждать.

Дорога до печатей у команды Гая не заняла много времени. Скоординировавшись с Какаши, они одновременно сорвали все пять печатей. Сразу после этого Хатаке отпрыгнул подальше от валуна, который одним ударом кулака разбила Сакура. Не дожидаясь оседания пыли, Наруто первым ворвался внутрь, сканируя пещеру. К его ужасу, он чувствовал только два источника чакры, и оба были ему незнакомы.

Один из Акацуки сидел на теле Гаары. Собаку но не дышал.

— А вот и вы, — ухмыльнулся сидевший, взглянув на новоприбывших. Это был мужчина с очень бледным лицом и голубыми разводами краски вокруг глаз. За его спиной висели два меча, которые крепились к серому поясу. Его белые волосы были заплетены в небольшую косичку, которая слегка подрастрепалась, а перечёркнутый протектор свидетельствовала о том, что нукенин являлся отступником из Страны Снега.

Кажется, в книге Бинго за его голову была назначена крупная сумма.

Вторым членом Акацуки была довольно молодая девушка с тёмными короткими волосами, заплетёнными в два низких хвостика. Её чёрный плащ был расстёгнут, а под ним ярким пятном выделялось светло-голубое платье с металлическими вставками.

Судя по всему, это была та самая Гин Фуума — убийца Четвёртого Казекаге и та, кто отравил Канкуро.

— Вы опоздали, — усмехнулась девушка. — Мы уже вынули Шукаку.

Наруто был зол.

Узумаки нахмурился и внимательно всмотрелся в этих Акацуки. Оба выглядели как опасные враги.

— Кто вы? — спросил Саске, доставая кунай.

— Ого! — восхитилась девушка. — А ты красавчик! Эх, жаль, что мне придётся убить тебя, — притворно-грустным тоном закончила она.

— Успокойся, — раздался немного хрипловатый голос её напарника.

— Тц, — цыкнула она, кинув на товарища недовольный взгляд.

Однако тот проигнорировал её обиженный тон и поднялся. Потянувшись, он размял мышцы, пробормотав что-то о «тупом стоянии на месте целых два дня». Наруто зацепился за это: значит, на вытаскивание Шукаку им потребовалось время.

Акацуки криво усмехнулся:

— Ну, и кто из вас тут самый сильный? А? — спросил он. — А то давненько у меня не было достойного противника.

— Гаара. Он… мёртв? — спросил Наруто, как никогда желая услышать «нет».

— А ты не догадываешься? — поднял бровь Акацуки. — Из него вынули Однохвостого, конечно же он мёртв! Так кто из вас самый сильный?

— Я, — одновременно ответили Саске и Наруто, после чего недоумённо переглянулись.

— Что ж, тогда ты бери на себя белобрысого, а я этого красавчика, — хлопнула в ладоши девушка, тыкая пальцем в Учиху.

— Согласен, — кивнул бледнолицый, вскакивая с места и перемещаясь за пределы пещеры.

— Эй! Стоять! Сбежать собрался? — воскликнула Хикари, бросаясь за парнем. Наруто хмуро огляделся, тут же отдавая приказы жестами. Так, он, Менма и Какаши отправятся за парнем, а на остальных остаётся Гин Фуума. Чиё должна будет позаботиться о Гааре и вытащить его наружу — к оставшейся по ту сторону Изуми.

Только они вышли из пещеры, как темноволосая отступница резко встала и, откинув подальше тело мёртвого Гаары, достала из подсумка сенбоны и метнула их в Саске. Но не успели иглы пролететь и несколько метров, как их встретили сенбоны, брошенные Хаку. В глазах девушки промелькнули удивление и азарт. Ухмыльнувшись, она напала на Юки, стараясь ранить того иглами, однако парень ловко уворачивался и блокировал удары тем же оружием.

— Бесполезно использовать против меня мой любимый вид оружия, — покачал головой Хаку, когда противница отпрыгнула в сторону. — Я первый мастер по сенбонам во всём Скрытом Тумане.

— И как же тебя зовут?

— Хаку Юки, — ответил парень, доставая иглы.

— А я Гин Фуума. Приятно познакомиться, — ответила девушка.

— Так это ты отравила Канкуро и убила Четвёртого! — догадалась Сакура.

— Да, — губы девушки приподнялись в полуулыбке. — Ну, как там? Сдох этот малец?

— Нет. Я и Изуми-сан успели вывести яд из его организма! — гордо ответила Харуно.

— Хватит пустых разговоров, — прорычал Саске, которому надоела болтовня. — Нападай!

— Четверо на одну? — притворно возмутилась девушка. — Тогда… Мне придётся убить вас всех. А начну я с этой старухи! — и ткнула пальцем в Старейшину, нападая на неё.

Однако перед Чиё появился Саске, который, активировав шаринган, блокировал удар Акацуки. Рот темноволосой удивлённо приоткрылся, однако в следующий момент она, достав новые сенбоны, начала атаковать Саске. Учиха блокировал удар, перехватив иглу и сломав её. Девушка сразу же откинула ненужное оружие и достала новое, продолжая атаковать. Сделав ложный выпад, Гин ногой ударила Учиху в живот, от чего тот отлетел в сторону, но всё же смог перегруппироваться и устоять на ногах. Злобно сверкнув глазами, Саске сам напал на противницу, с помощью шарингана предвидя её будущие движения.

И тут одна из игл всё же поцарапала его щёку.

Тут Хаку резко напал на Гин сзади, от чего той пришлось развернуться и блокировать удар. Саске воспользовался шансом и резко ударил противницу. Та отлетела на несколько метров, но успела всадить ему в руку сенбон. Чертыхнувшись, Учиха выдернул иглу из руки и сразу же забыл о ране, что было слишком опрометчиво.

В следующую секунду парень согнулся от боли, волной прошедшейся по его мышцам. Скрипнув зубами, Учиха попытался было сделать шаг вперёд, однако вместо этого пошатнулся и чуть не упал. Переведя взгляд на свои дрожащие руки, он увидел, что те начали покрываться фиолетовыми пятнами.

Внезапно его горло сжалось и шиноби зашёлся в приступе кашля.

— Саске-кун! — воскликнула Сакура, подскакивая к сокоманднику. — Что с тобой?

— Я его отравила, — ответила Акацки, отвлекаясь от боя с Хаку. — Этот яд будет постепенно убивать его. Сначала начнёт неметь тело, мышцы перестанут подчиняться. После яд перейдёт к горлу и начнёт душить. В конце концов он погибнет через… пять минут.

Сакура нахмурилась и подскочила к сокоманднику, позволяя Юки защищать их, пока она лечит сокомандника. Достав несколько противоядий, которые Харуно прихватила из госпиталя в Суне, девушка принялась перемешивать их — составить рецепт по симптомам было не трудно — обучение у Цунаде сделало своё дело. Наконец, Харуно вылила получившуюся голубоватую смесь в рот Учихи. Сработал глотательный рефлекс, и Саске всё выпил.

А тем временем Гин выставила вперёд руки. На кончиках её пальцев появились голубые нити чакры. Девушка резко дёрнула ими. Несколько камней в пещере отъехало, открывая отверстия, в которых находились марионетки. Их деревянные руки и ноги заскрипели и куклы вырвались на свободу, атакуя Хаку. Акацуки ловко и умело управляла всеми тридцатью марионетками, от чего Юки приходилось нелегко.

Уничтожив примерно половину с помощью техники ледяных шипов, он принялся крушить остальные. Однако каково было его удивление, когда сломанные куклы восстанавливались из щепок.

Внезапно у марионеток откликнулись кисти рук, открывая вид на сенбоны, пропитанные ядом. Из грудей и животов кукол выдвинулись мечи и катаны, которые немного поблёскивали от яда. Чертыхнувшись, Юки начал уклоняться, как мог. Однако его ловкости не хватало: сенбонов было слишком много, а сами они летели со всех сторон, тем временем как марионетки так и норовили подарить парню свои смертельные «объятия». Благо, на помощь вовремя пришла Чиё. Она, протянув нити чакры из кончиков пальцев, ловко управляла телом Хаку, словно тот был не живым человеком, а куклой. Так избегать оружия стало гораздо проще.

— Хьётон: ледяное копьё! — произнёс Юки название техники, собирая чакру в руке. Копьё изо льда пролетело на пару сантиметров правее от лица Гин, лишь её тёмные волосы слегка шелохнулись.

— Как глупо, — хмыкнула она.

— Не думай, что всё так просто, — ответил Хаку и сложил печать одной рукой.

В следующую секунду копьё размножилось на несколько штук и, развернувшись, полетело обратно в Гин. Та попыталась увернуться, сделав сальто, однако одно их копий всё же ранило её, оставляя порез на лбу.

Внезапно с другой стороны в девушку прилетел огненный шар, и она резко обернулась: Учиха Саске уже был на ногах. Гин взбесилась.

— Да как ты посмела? — закричала она. — Как ты, глупая девчонка, посмела убрать мой яд из этого Учихи?

— А? — удивлённо выдавила Харуно, осознавая, что на неё обратили внимание.

— «А» — и это всё, что ты можешь сказать в своё оправдание, гнусная девчонка?! — прошипела отступница и бросилась в сторону Сакуры, однако Хаку преградил ей путь.

— Я твой противник! — воскликнул он.

— Отстань от меня, молокосос, — презрительно поджала губы девушка, ударяя его в грудь ногой с разворота. Парень отлетел в сторону.

Фуума остановилась недалеко от Харуно и выставила вперёд руки. Марионетки бросились на розововолосую, атакуя ту сенбонами. Сакура мгновенно среагировала, впечатывая кулак в первую куклу. А затем и во вторую, и в третью. Разбивая марионетки одну за другой, Сакура защищала Саске, который всё ещё еле двигался — противоядие действовало слишком медленно. Парня хватило только на один заряд огненного шара.

— Грубая сила и нулевой интеллект, — прокомментировала Гин. — Тебе не стать моей марионеткой. Зато подопытная выйдет хорошая!

Бровь Хаку дёрнулась. Эта куноичи слишком уж походила на Сасори своими речами про марионетки. Сразу видно, чья она ученица.

В следующий момент рот одной из кукол открылся и оттуда вылетел сенбон. Он воткнулся в руку не успевшей увернуться Сакуры. В следующую секунду девушка замерла на месте, а мир вокруг неё как будто замер.

— Сакура, ты чего застыла? Сакура… Сакура… Что ты с ней сделала? — прошептал Саске, смотря на замершую на месте сокомандицу. Та не отвечала на его голос.

— О, это мой личный препарат. Я недавно его изобрела. Всё было не на ком испытать… — ответила Гин. — Сасори-сенсей не успел его увидеть, однако он будет рад, когда погибнут все те, кто причастен к его смерти.

— Что ещё за препарат? — ледяным тоном спросил Учиха.

— О! Этот препарат — венец моего творения! Я назвала его «Сакура» — в честь первого подопытного. Сейчас, считай, время для неё течёт очень и очень медленно. — Девушка приподняла голову Харуно за подбородок. — То, что мы сейчас говорим, она услышит только года через четыре, думаю. — Но, увидев непонимающие взгляды, пояснила: — Дело в том, что мой препарат, если можно так выразиться, замедляет восприятие времени у человека.

— Это как? — нахмурилась Чиё.

— Всё, что мы видим, чувствуем, ощущаем, вдыхаем, пробуем на вкус, доходит до нашего мозга с помощью небольших импульсов. Они движутся очень и очень быстро. Однако я смогла замедлить их. Так что теперь, если я проведу рукой перед лицом Сакуры, ей покажется, что я делаю это годами. А знаете, что самое прекрасное в этом препарате? — девушка лукаво улыбнулась. — Если я проткну ей сердце, — она достала кунай, — то по её меркам пройдёт где-то два года, прежде чем она её почувствует. Для неё боль будет длиться мучи-и-ительно долго.

Хаку побледнел, складывая печати одной рукой, но тут Гин резко прервала его:

— Сделаешь это — и ей конец. — Хаку замер, поджав губы. — К слову, этот препарат невозможно вывести. Он быстро смешивается с кровью и расходится по всему организму. Так что, чтобы очистить нашу подопытную от препарата, придётся вылить всю её кровь. Но это лишь убьет её быстрее! Ей уже не поможешь! — И с этими словами Гин воткнула кунай Сакуре сердце. Алые капли заструились по руке девушки, падая на камни и окрашивая их в красный.

— Сакура! — закричал Учиха, всё ещё пошатываясь и едва не падая.

— О, она мертва, — покачала головой Фуума. — Только до мозга эта информация дойдёт не скоро. Впрочем, как и боль. Но факт есть факт — я её убила. Кунай проткнул сердце Сакуры.

— Ах ты!.. — в глазах Саске шаринган запылал ярче прежнего, три томоэ опасно завертелись, а тело перестало дрожать. Теперь в его глазу красовался странный чёрный узор на красном фоне. Сам Учиха, казалось, этого не заметил. — Я тебя уничтожу!

— Посмотрим, кто кого, — ухмыльнулась отступница.

— Стой, Саске! — Юки преградил парню путь. — Надо действовать вместе.

— Как ты смеешь? Сакура погибла! Эта тварь… — злобно прорычал он.

— Так одолеем её вместе. Если ты один нападёшь, то проиграешь: она может с тобой сотворить то же, что и с Сакурой. Давай сделаем так, чтобы её смерть была не напрасной, хорошо?

Учиха нехотя кивнул, понимая, что Хаку был прав. Если они хотели выжить, надо было скооперироваться. На боль и грусть нет времени.

Переглянувшись, оба шиноби одновременно сорвались с места, нападая на девушку. Саске сделал резкую подсечку и, предвидя прыжок Гин за несколько секунд до, резко ударил её в живот. Девушка врезалась в противоположную стену. Там её уже поджидал Хаку, использующий технику гигантского ледяного дракона. Существо с огромной скоростью полетело на Гин. Та в последнюю секунду успела увернуться, но правая рука всё же пострадала — кость была сломана в двух местах, а ладонь насквозь проткнула ледышка.

Недовольно зашипев, темноволосая призвала новую марионетку. Та появилась прямо перед девушкой и открыла рот, демонстрируя новый сенбон. Неожиданно девушка схватила оружие и воткнула его себе в шею, чем удивила противников.

Юки отпрыгнул назад, с напряжением смотря на то, как взгляд отступницы бешено заметался из стороны в сторону. А затем остановился, вперившись в Саске и Хаку. Зрачки глаз Гин стали совсем маленькими, а радужка окрасилась в ярко-фиолетовый цвет. Её кожа покраснела будто от жары.

Усмехнувшись, Фуума бросилась на парней. Сейчас она была быстрее и ловчее, чем раньше. Препарат стал для неё допингом, превращая в самую настоящую богиню скорости. Шаринган попросту не успевал за её движениями.

Нанося удар за ударом, отступница буквально избивала их. Парни не успевали блокировать её удары. Разве что Чиё, про которую Гин благополучно забыла, помогала юным шиноби, управляя их телами и спасая в последние моменты.

— Суйтон: Водяная труба! — воскликнул Хаку, складывая три печати одной рукой. Сильные потоки воды вырвались изо рта Юки.

Гин отпрыгнула в сторону, однако её уже поджидал огромный огненный дракон от Саске, усиленный воздушными пулями Хаку. Поняв, что ей не уклониться, девушка сложила печать. Её тут же окутал барьер из земли. Однако Катон и Футон легко преодолели эту жалкую преграду и попали прямиком в Акацуки. И та, прикрывая руками лицо, отлетела в сторону, проломив собою часть стены. Поднялась пыль. Запахло палёным.

— Хьётон: метель ласточек! — произнёс Хаку. В воздухе образовалось несколько ласточек, которые бросились в сторону Гин. Послышался болезненный вскрик. Чакра девушки пропала.

— Мы… победили? — спросил Учиха.

— И не надейся! — раздались из тучи пыли. Глаза Саске удивлённо расширились. Это был голос Фуумы!

«Но её чакра пропала же…» — однако стоило Учихе об этом подумать, как мощный поток тяжёлой энергии чуть не придавил его к камням.

Как только пыль осела, парни увидели стоящую на ногах Гин. Она кровожадно улыбалась, а в её глазах светилась ненависть. Фиолетовые глаза теперь светились в полумраке пещеры.

— Я не хотела использовать это, однако придётся! — вздохнула Фуума.

Она резко шагнула вперёд и подняла руки. Стены пещеры начали разрушаться, являя взору шиноби новых марионеток. Сгруппировавшись перед Гин, они все резко напали на Хаку и Саске. Юки еле-еле увернулся от одного удара, как ему в спину вонзились сенбоны. Благо, без яда и всяких других препаратов.

Марионетка резко выдернула клинок из тела Хаку и из открытой раны на землю пролилась кровь. Стиснув зубы, Юки сложил печать и кусок льда оказался на ране, останавливая кровотечение. Учиха с небольшой завистью посмотрел на парня: сам он не обладал Стихией Льда и не мог заморозить рану на руке, как это сделал Туманник. Хаку, заметив взгляд Саске, сложил вторую печать, и конечность Учихи покрылась тонким слоем льда.

— Чидори! — Саске сложил несколько печатей и у него в правой руке появилась молния.

— Хьётон: ледяные шипы! — произнёс Хаку название техники, сконцентрировавшись. Ледяные шипы, появившись из стен и пола пещеры, будто сталактиты и сталагмиты, проткнули куклы.

Учиха бросился вперёд, вытянув правую руку и разрушая марионетки. Те собирались вновь, однако это не останавливало шиноби, а лишь заставляло их нападать снова и снова. И тут Саске, когда уничтожал очередную марионетку, заметил кое-что странное: на её теле высветилось число «57» и тут же пропало. Кукла собралась вновь, скрепляя щепки чакрой.

Учиха нахмурился и бросил взгляд в сторону Юки. У него зажглось «96». Хаку, заметив цифру, удивлённо поднял бровь и резко уклонился от удара — Чиё пришла на помощь.

Гин прищурилась и всё-таки смогла рассмотреть голубые нити, идущие от парней к старухе. Пробормотав что-то про «забывчивую дуру», она направила нескольких марионеток в сторону Старейшины. Бабка оказалась весьма боевой и слишком ловкой для её возраста: уничтоженные ею марионетки не восстанавливались.

— Пускайте по ним чакру во время удара! — прокричала Чиё.

— Понял! — кивнул Хаку и, проломив кукле живот, пустил чакру. Марионетка разломилась и больше не восстанавливалась. Саске проделал то же самое и с удовлетворением заметил, что этот манёвр сработал и у него. Внезапно над очередной разрушенной Хаку куклой зажглась цифра «100».

— Связь сотни кукол! — произнесла Гинара.

Удивлённо посмотрев на неё, Юки понял, что больше не мог двигаться! Невидимая сила подняла его в воздух и понесла к Гин. Парень попытался было вырваться и вновь взять контроль над своим телом, однако у него это не получалось. Всё было бесполезно!

Фуума была довольна.

— Теперь ты в моей власти, — пропела она, дёрнув пальцами.

— Но… как? — выдавил из себя Юки.

— Эта техника позволяет мне управлять теми, кто уничтожил сотню моих кукол. Теперь ты — моя марионетка!

Тело Хаку резко развернулось к Саске и напало на него. Учиха, не ожидавший такого, еле успел увернуться в последний момент. Чиё нахмурилась и попыталась подчинить Юки себе, дабы вырвать парня из плена Акацуки.

— Бесполезно, — нукенин покачала головой. — Сейчас этот парень полностью подчиняется мне, как и следует послушной кукле. Думаю, из него выйдет потрясающая марионетка. Сасори-сенсей был бы в восторге. — И вздохнула.

Девушка скрестила руки, и Хаку двинулся вперёд, продолжая атаки и тесня Учиху к стене пещеры. Саске старался только отбивать удары Юки, но не нападать самому — ему не хотелось ранить временного товарища. Он знал, что после этой миссии они разойдутся и вновь будут по разные стороны баррикад, лишь изредка пересекаясь на совместных миссиях, но всё равно Учиха не хотел причинять парню вред.

Сделав сальто, тем самым увернувшись от ледяных ласточек, Саске создал волну пламени, которая быстро растворила весь лёд. Однако тот сразу же восстановился благодаря подпитке чакрой Юки. Нахмурившись, носитель шарингана достал кунаи со взрывными печатями и бросил их в потолок. Раздался оглушительный взрыв. Часть потолка обвалилась. Когда пыль осела, Хаку с удивлением заметил, что больше не подчинялся воли Гин, которая осталась по ту сторону завала вместе с Чиё.

Выскочив к дерущимся — благо, каменные глыбы обвалились только позади Хаку и можно было их легко обойти сбоку, — парни увидели, что Старейшина сражалась не хуже джонинов.

Чиё метнула в девушку сюрикены, от которых исходили еле заметные нити чакры. Гин слегка наклонила голову к плечу, тем самым уворачиваясь от метательного оружия. Однако в следующую секунду железо изменило направление и ринулось прямо на Фууму. Та, не ожидая такого, еле увернулась. Но руку всё же поранила. Теперь две раны чуть выше локтя напоминали букву «Х». Из них текла кровь.

— Неплохо, — признала Фуума. — Давно хотела проверить свои навыки в бою против легендарной Чиё, которая во время Второй Мировой своими марионетками уничтожила более двух сотен вражеских шиноби!

Старуха нахмурилась и жестом дала понять, чтобы парни не лезли. Это был только её бой. Те согласились, внимательно наблюдая за сражением со стороны. Им не нравилось стоять без дела, но Чиё, как Старейшина, пусть и чужой деревни, имела право им приказывать. Тем более, что гордость и упёртость этой старухи была сравнима с упёртостью Наруто и гордостью Учих. Не приказом, так каким-нибудь паралитиком она заставила бы их стоять в стороне.

— Ты же знаешь, что чем больше навык кукольника, тем больше марионеток он может призывать и управлять ими, верно? — спросила Гин, вскинув вверх руки. — Сасори-семпай мог управлять сотней одновременно. Я могу — восьмьюдесятью. Однако благодаря моему препарату мои умения увеличиваются в два раза. А значит, я могу управлять ста шестьюдесятью марионетками за раз!

Огромное количество кукол поднялось в воздух, окружив Чиё. Старейшина нахмурилась и, раскрыв свиток, призвала своих марионеток. Их оказалось всего штук десять, однако все они выглядели довольно сильными и явно были снабжены оружием.

Марионетки Чиё и марионетки Гин столкнулись. Они рубили друг друга. Кунаи, сенбоны, мечи, катаны и ножи сталкивались с сюрикенами, копьями, тессенами и айкути. Щепки и оружие летели в разные стороны. Металл рубил и протыкал дерево.

Всё смешалось в одну кучу, где было просто невозможно разобрать что-либо! Только искры летели во все стороны, а уши заложило от лязга металла. Руки и пальцы кукольников двигались с огромной скоростью, а нити чакры путались между собой.

Через пару минут пол под сражающимися был покрыт толстым слоем щепок и поломанного оружия. Обе куноичи тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга. У Чиё уцелело четыре марионетки, тем временем, как у Гин — всего две. На теле девушки практически не было живого места.

— Чем больше марионеток, которыми ты орудуешь, тем хуже ты ими управляешь, — произнесла старуха.

— А ты не так плоха в старости лет, — хмыкнула Фуума, пропуская слова Старейшины мимо ушей. — Однако это не всё!

Рот одной из марионеток открылся и оттуда вылетел странный фиолетовый газ.

— Задержите дыхание! — приказала Чьё. Парни кивнули. В следующие пару секунд яд заполнил всю пещеру.

Сложив несколько печатей, Хаку выдохнул мощный порыв ветра изо рта, тем самым выгоняя яд из пещеры.

— Ответь мне на один вопрос, — негромко заговорил Учиха. Юки удивлённо взглянул на него. — Почему ты не убила нас тем же препаратом, что и Сакуру?

— Вы станете хорошим дополнением моей коллекции, восполните погибшие марионетки. А эта девчонка… Она меня не впечатлила. Из неё выйдет крайне бесполезная марионетка. Зато подопытная крыса — что надо.

— Ясно, — вздохнул Саске, хмурясь. Он с секунду молчал, а затем его глаза расширились. Странный узор завертелся, и в следующий момент тело Фуумы вспыхнуло чёрным пламенем.

Гин завизжала от боли и попыталась было скинуть с себя огонь, но это было бесполезно: пламя лишь переходило на новые участки кожи и одежды. Даже вода не могла его потушить! Подумав, что это гендзюцу, насланное с помощью шарингана, девушка остановила поток чакры, а после резко возобновила его, но даже это не помогло: огонь продолжал пожирать её тело. Кожа в некоторых местах обуглилась, а кровь с новой силой текла из ран, полученных в битве.

Когда же от сгорающей заживо Гин остались лишь марионетки, так как огонь уничтожил и пепел, Саске вернул своим глазам обычный цвет — чёрный. А затем схватился за голову, падая на колени от боли.

— Что это была за техника? — поражённо спросил Юки, подскакивая к нему.

— Аматерасу. Это особая техника моего клана, — ответил Саске.

— Крутая! — хмыкнул Хаку. — А до этого слабо было её использовать?

— Я только-только обрёл её. Даже не сразу понял, — туманно отозвался Учиха, и Юки понял, что это было как-то связано с тем самым странным рисунком в глазах парня, который появился только после смерти Сакуры.

Внезапно снаружи послышались чужие шаги. Встав в боевую позу, все трое приготовились отражать нападение, однако успокоились, когда увидели Изуми. Та зашла в пещеру и, оглядевшись по сторонам, бросилась к раненым, начиная лечить их.

Когда с Саске и Чиё было покончено, девушка приступила к ранам Хаку, аккуратно забинтовывая повреждённую голову. И тут её взгляд упал на Сакуру. Девушка стояла с пробитым сердцем, но всё ещё была жива!

— Что с ней? — удивлённо прошептала Изуми.

— Гин Фуума испытала на ней какой-то своей препарат. Если я правильно помню, то он замедляет импульсы, доходящие до мозга в несколько тысяч раз, — ответил Хаку, смутно припоминая, что говорила Акацуки. — И теперь она мертва, но её мозг ещё не узнал об этом и продолжает функционировать. Как-то так…

— Я мало что поняла, — покачала головой девушка, — но суть вроде как уловила. И это довольно интересно! Не знаете, тут остался ещё этот препарат? Я хотела бы изучить его!

— В той кукле есть несколько сенбонов, — Учиха махнул рукой в сторону очередных щепок с торчащим из них оружии.

Забыв о пациенте, Изуми бросилась туда, надевая перчатки и аккуратно доставая иглы изо рта марионетки и кладя их в какую-то баночку. В глазах девушки горел огонёк предвкушения: она любила экспериментировать и изучать различные яды. Можно сказать, что это было её хобби.

— Эй! А меня до конца долечить? — обиженно спросил Юки.

— Потерпишь, — ответила девушка, убирая баночку в подсумок. — Кстати, а где Наруто-сама?

— Он сейчас сражается с другим Акацуки, — отозвался Саске.

— Ясно, — кивнула Изуми. — Тогда нам остаётся только ждать. Что с телом Казекаге-самы?

— Плохо. Я перенесла его в безопасное место, но… он уже мёртв, — ответила Чиё, прикрыв глаза. Изуми поджала губы. Ей было нечего сказать на это. Впрочем, как и всем остальным. Они погрузились в неприятное молчание.

Они бежали за Акацуки, стараясь догнать его. Младшая Намикадзе даже пару раз запускала в него техники, но парень оказался изворотливым и легко уходил из-под атак. Ловко взбежав по отвесному внешнему склону пещеры, он помчался дальше, самодовольно усмехаясь. Преследовавшие его шиноби сделали так же, и только они ступили на вершину холма, как вдруг земля под ними резко сотряслась.

— Опять Хаку решил всё разломать, — пробурчал Наруто.

Отыскав взглядом прячущегося члена Акацуки, скрывавшегося за деревьями, Мизукаге побежал к нему, намереваясь вступить в бой. Но, видимо, сам нукенин не спешил сражаться, а лишь продолжил забег.

Внезапно, спустя километр, он остановился и развернулся лицом к преследователям. Все резко затормозили. Наруто просканировал область. Они были на довольно большой поляне — явно недалеко от границы со Страной Огня. Парень нахмурился.

— Ну, пришло время покончить с вами, — произнёс парень, доставая из-за спины два меча с острыми выпуклостями на лезвиях. — Меня зовут Хироши Микаге.

— А я… — начал было Наруто.

— Меня не интересует твоё имя, — покачал головой бледнокожий.

— Но зачем ты тогда назвал своё? По традиции противники перед боем, если не знают друг друга, должны представиться, — влезла Менма.

— Всё верно. Но только… Противники, силы которых на равных. А я просто собираюсь вас убить. — Он склонил голову к плечу. — Имена очередных жертв мне неинтересны, даже если передо мной сам Мизукаге. Всё равно я не запомню.

— Тогда мне придётся вдолбить в твою голову моё имя, ибо я собираюсь прикончить тебя! — В глазах Менмы запылал огонь, и она, резко сорвавшись с места, атаковала Микаге.

Тот со скучающим выражением лица уходил от всех её атак. Тогда девушка выхватила специальные кунаи с тремя лезвиями и разбросала их по полю битвы. Мгновенно переместившись к одному из них, она ногой ударила противника в бок. Тот, не успев блокировать удар, отлетел в сторону. Внезапно его полёт перенаправил новый удар от Менмы, переместившейся к другому кунаю. Но не успел он долететь к новой цели в виде ствола дерева, как Намикадзе-младшая вновь перенаправила полёт противника. Всё это происходило с такой скоростью, что Наруто даже не успевал следить за передвижениями противников.

Развернувшись в воздухе, Микаге приземлился на землю, сплюнув кровь.

— Неплохо. Весьма неплохо… — похвалил он.

— Я знаю, — запальчиво отозвалась девушка, ударяя себя кулаком в грудь. Она очень гордилась тем, что выучила столь сложную технику отца и наконец-то смогла применить её в реальном бою против сильного врага.

Внезапно Хироши продолжил:

— …Но слабовато.

Микаге поднял с земли своё оружие. Криво усмехнувшись, парень пропитал мечи чакрой Молнии, и маленькие разряды тока заискрились на острых лезвиях.

— Райтон! Глубинная бомба! — Он воткнул мечи в землю. Послышался грохот и земля взорвалась. Наруто, Менма и Хикари успели отскочить в сторону, а вот Какаши не повезло: его задело булыжником.

Только пыль успела осесть, как в шиноби полетела водяная струя. Увернувшись и от неё, Сёдзё решила перейти в ближний бой. Подскочив к врагу с тыла, она ударом ноги заставила его отлететь на метр. Не теряя преимущества, Хикари достала клановый кунай. Воткнув его в землю рядом с собой, она сложила три печати.

— Дотон: поток каменной волны! — И из земли появилась волна из камней. Подчиняясь воле Хикари и её кунаю, она бросилась к Микаге, стремясь поглотить его под собой. Преступник увернулся, сделав сальто. Однако, стоило ему коснуться земли, как новая каменная волна накинулись на парня. Увернувшись и от неё, он тут же почувствовал удар в бок — от первой волны отделился отросток, который и ударил его.

Отлетев на несколько метров, Хироши разрезал камень мечом.

— Райтон: молниеносный клык! — Акацуки скрестил мечи и сконцентрировал в них чакру, образовывая заряд из молнии. Хикари чертыхнулась, признавая технику — такую же когда использовал Мангецу Хозуки.

Молния с огромной скоростью полетела в Сёдзё. Её тело даже не успевало среагировать — настолько быстрой была атака.

И тут вдруг раздалось:

— Дотон: барьер! — Это был Какаши Хатаке, сложивший пару печатей и коснувшийся руками земли. Протектор на правом глазу был поднят, являя алый шаринган с тремя томоэ. Он предвидел эту атаку.

Перед девушкой образовалась каменная стена. Молния Хироши наткнулась на препятствие и взорвалась, так и не ранив Хикари.

— Он использует Киба! — прошипел сквозь зубы Мизукаге.

— Что? — не поняла Менма, оглядываясь по сторонам. Инудзуки вроде нигде не было…

— Да не ваш Киба, — махнул рукой Наруто, вспоминая парня с щенком на голове. — Мечи в руках этого Микаге так называются. Они принадлежат Скрытому Туману, — пояснил он и обратился к Микаге: — Где ты их взял?

— Я их забрал у Куросуки Райги, — ответил отступник. — Пришлось немного повозиться с ним: уж больно подыхать он не хотел!

Намикадзе-Узумаки нахмурился. Слова нукенина не могли не напрячь его: если он действительно победил знаменитого Райгу, то прямо сейчас он не показывал и половину своей истинной мощи, попросту играясь с ними в кошки-мышки.

— В чём дело? — взволнованно спросила Намикадзе.

— Если они говорит правду насчёт победы над Райгой, то прямо сейчас он сражается только в треть, а то и в четверть силы, — объяснил он. — Райга был шиноби Тумана, один из Семи Мечников. Но стал отступником в своё время. За его голову в книге Бинго была назначена крупненькая сумма. Вот только год назад АНБУ нашли его тело на границе со Страной Когтя. Мы искали убийцу, но безуспешно.

Пока он говорил, Хикари и Какаши начали теснить Микаге. Одна использовала техники Стихии Земли, пока второй — шаринган, читая все действия врага и по необходимости защищая Сёдзё. На удивление оба шиноби работали весьма слаженно — сказывался опыт Какаши.

— Райтон: удар молнии!

Хироши скрестил клинки в воздухе. Молнии на них соединились в одну большую, а после разделились на две поменьше и направились на Хатаке и Сёдзё. Электричество пробило обоих, а Хикари не сдержала вскрика. Её волосы встали дыбом, в одежда слегка подпалилась.

Ругнувшись на тему причёски, Сёдзё забила на неё, создавая под Микаге оползень. Впрочем, парень отпрыгнул в сторону, избегая его. Но там в него прилетело несколько водяных зарядов, усиленных Стихией Молнии. Увернувшись от техники, которую в него послал Хатаке, Акацуки создал громадную водяную волну и пустил её в противников. Но не успела волна их достичь, как Менма, используя Хирайшин, перехватила товарищей и перенесла их к Наруто.

— Вы молодцы, — похвалил он, чуть улыбнувшись друзьям. В голове всколыхнулась неприятная мысль: а может ли он и дальше считать Какаши другом, если тот, судя по всему, вывез его в Кири по приказу Минато? — Но я сам с ним разберусь.

— Что? Нет! Я только начала… — хотела было возразить Сёдзё.

— Это приказ. Тем более, не хочу, чтобы ты поранилась. Хаку потом мне голову оторвёт, — покачал головой Намикадзе-Узумаки.

— На что ты намекаешь? — смутилась Хикари, но её брови недовольно сошлись на переносице. Наруто в ответ лишь хохотнул, не став ничего объяснять девушке: та с интересом наблюдала за развитием отношений у Мей и Забузы, хотя сама не видела то, что творилось у неё под носом.

— Не мешайте и не лезьте в бой, — уже серьёзно сказал он. — Вас может поранить моими техниками. Боюсь, я попросту не смогу гарантировать вашу безопасность. — И с этими словами он пошёл в сторону Микаге.

— Новый противник? — присвистнул Хироши. — Надеюсь, ты будешь драться в полную силу. Давай же, чему тебя научила предыдущая Мизукаге?

— Если хочешь, чтобы я сражался в полную силу, то и сам должен показать, на что способен, — пожал плечами Наруто. — Твоё ребячество, которое ты демонстрировал в сражении с Хикари и Какаши, со мной не прокатит.

— Сначала докажи, что ты силён, — высокомерно заявил Хироши.

— Футон: великий порыв! — Наруто сложил печать «Тигра». Огромный поток ветра направился в сторону Акацуки, сдувая того. Пролетев пару метров, парень проломил своим телом ствол дерева.

— Хех, а ты умеешь уговаривать! — ухмыльнулся он, вытирая кровь.

Микаге убрал мечи и расстегнул чёрный плащ с красными облаками. По ним оказалась прозрачная майка-сеточка, через которую проглядывала белая, как снег, кожа. Да, Хироши и до этого был не самым загорелым, но часть его груди была просто белоснежной — ненормального цвета для живого человека.

Микаге сложил печати:

— Мокутон: связывающее гнездо!

И тут тело Наруто оплели тонкие лианы, которые всё разрастались и разрастались, пока не превратились в массивное дерево. Из крепкого ствола торчало только лицо Намикадзе-Узумаки, который не успел сбежать из-под техники.

Акацуки усилил поток чакры, и в следующее мгновение лицо Наруто полностью скрылось за древесной корой. Парень не издал ни звука.

— Ну, вот и всё, — хлопнул в ладоши Микаге. А затем обернулся к оставшейся троице: — Ну, кто следующий?

— Это… Это как… — тихо прошептала Менма, раскрыв от удивления рот. Она не могла поверить в то, что её брат был так просто убит. — Н… Наруто! Наруто, ты меня слышишь!

Ответа на её призывный крик не последовало, от чего на глаза девушки навернулись слёзы. Только она хотела что-то крикнуть нукенину, только решила сорваться с места и напасть на него, как вдруг раздался совершенно спокойный голос Мизукаге:

— И откуда у тебя Мокутон?

Хироши резко обернулся и увидел Наруто, стоящего как ни в чём не бывало. Менма вскрикнула от радости. Сам Намикадзе-Узумаки скрестил руки на груди, а в его глазах горел огонёк интереса.

Отскочив от блондина, Микаге нахмурился.

— Как? — спросил он.

— Теневой клон, — ответил парень. — Так кто ты такой?

— Не твоё дело, — огрызнулся Хироши, складывая печати. — Мокутон: четырёхстенная темница!

Вокруг Наруто начали расти деревянные балки, образуя огромный ящик. Древесина была прочной и толстой, что не давало пойманным в ловушку даже малейшего шанса на побег. Микаге был уверен, что уж из этого-то Наруто точно не выберется. Но внезапно из темницы пахнуло жаром. Из балок в мгновение ока словно всю воду высосало, и клетка взорвалась изнутри, разлетаясь на сухие щепки в разные стороны. В центре стоял Наруто с поднятой вверх правой рукой, над которой парил шар жара.

Мизукаге вытянул руку вперёд, и шар, повинуясь его воле, полетел прямо на нукенина. Тот увернулся в последний момент, как вдруг его спину вновь обдало жаром, да настолько сильным, что плащ вспыхнул. Пришлось скидывать его и срочно перемещаться в другую часть поляны. Но шар, как приклеенный, следовал за ним. Спас только толстый барьер из дерева, который в последствии тоже распался на щепки.

Тем временем Наруто продолжил:

— Катон: великий огненный ливень!

В воздухе загорелись небольшие огненные вихри, которые дождём посыпались на отступника. Тот отскочил назад, складывая печати «Корабля», «Угря»:

— Суйтон: стена из воды! — И выдохнул изо рта воду, которая и защитила его от пламени врага. В воздух поднялся пар.

Микаге, пока этот пар скрывал его силуэт и уменьшал радиус обзора Наруто, вновь вытащил мечи и атаковал Наруто. Тот, ощущая передвижения противника с помощью своих сенсорных способностей (что было не так уж и просто, так как воздух буквально пропитался чакрой), защитился от лезвий с помощью куная. Правда, руку всё же порезал.

— Хикари! — громко прокричал Мизукаге. — Запри нас в какой-нибудь неразрушимой земляной клетке и не выпускай до тех пор, пока не разрешу!

— Хай! — отозвалась девушка, складывая печати. — Дотон: каменное убежище!

Из земли вытянулись стены и соединились между собой в воздухе. Наруто и Хироши оказались заточены в узком пространстве. Теперь у них не было места для манёвров, приходилось сражаться в ближнем бою.

Наруто вполне умело парировал атаки, узнавая привычный стиль Скрытого Листа. Что было странно, учитывая перечёркнутый протектор из Страны Снега. Да и в книге Бинго не было ни слова о его связи с Конохой. Неужели сам научился так сражаться? Или же кто-то его обучал?

Акацуки попытался было выбраться, но это оказалось бесполезно. Обычными силами проломить стену, пропитанную чакрой представителя клана Сёдзё, было невозможно, а использовать техники — слишком опасно.

— Футтон: кислотный туман!

Наруто выдохнул изо рта дым, который начал быстро распространяться по воздуху в закрытом пространстве. Этой технике его обучила Мей ещё полгода назад, когда всё-таки смогла добиться от Наруто первых проблесков псевдо-улучшенного генома.

Использовать технику под открытым небом женщина не рекомендовала: кислота могла разъесть всё, если не уследить за ней. А вот есть применить технику в каком-нибудь запечатанном пространстве, как, например, эта комната, созданная Хикари, то можно не бояться навредить окружающим. Также, регулируя поток чакры, можно было регулировать и плотность тумана. Чем больше чакры использовалось — тем плотнее и кислотнее становился туман, от чего процесс растворения шёл быстрее.

— Дотон: каменная кожа! — и тело нукенина затвердело.

— Бесполезно, — покачал головой Намикадзе-Узумаки. — Эта техника растворяет абсолютно всё и всех, кроме пользователя. Так что только я здесь в безопасности.

— А я и не для защиты, — ответил Хироши.

Его тело начало плавиться. Ужасный жар волнами распространялся по мышцам парня, блокируя движения. А боль всё нарастала и нарастала. Надо было выбираться отсюда. Для этого он и использовал технику каменной кожи: та не только укрепляла тело шиноби, защищая от холодного оружия, но и повышала его физические способности.

Микаге со всей силы ударил кулаком по стене, а затем ещё раз и ещё, пока по той не пошли первые трещины. Созданное Хикари убежище оказалось недостаточно прочным. Вскоре Акацуки выбрался наружу, обстреливая оставшегося в земляной защите Наруто кунаями. Сам Мизукаге тут же убрал туман — не хотел ранить товарищей.

— Чёрт, — прошипел Акацуки, выпрямляясь и разминая плечи. Часть его одежды и кожи была расплавлена, представляя собой жуткую кровоточащую рану, которая ещё и обгорела по краям. — Твоя кислота хороша.

— Конечно, — кивнул парень, вновь складывая печати. — Футтон: паровой гейзер!

Намикадзе-Узумаки выдохнул пар. Хироши, ожидавший какой-то смертельно опасной техники от противника, особенно после того кислотного тумана, удивился. Это был самый обычный пар.

Однако в следующий момент чакра и силы начали покидать нукенина: пар высасывал их, как огромная губка.

Микаге достал Кибу.

— Райтон: удар молнии!

Уже знакомым движением Хироши скрестили клинки в воздухе. Молнии, пробегавшие по лезвиями, соединились в одну и ударили в ту сторону, где стоял Наруто. Шестой Мизукаге успел увернуться.

— А вот это ты зря, — медленно проговорил Наруто, замечая, как техника Микаге сказалась на нём самом: молния, соединившись в паром — то есть, водой в газообразном состоянии — ударила и самого нукенина.

Преодолевая боль в мышцах, Акацуки начинал складывать печати: «Тигр», «Обезьяна», «Свинья», «Собака», «Лошадь», «Змея», «Птица», «Овца», «Собака», «Змея», «Тигр», «Лошадь», «Змея», «Свинья», «Птица», «Овца», «Лошадь», «Обезьяна», «Тигр», «Собака», «Птица». А затем он коснулся ладонями земли:

— Суйтон: великий водопад!

И хоть в этой технике было столько же печатей, сколько и в технике водяного дракона, сама по себе она была на порядок выше и сложнее.

Огромный столб воды поднялся в воздух и обрушился на землю, сметая всё на своём пути. Хикари, Какаши и Менма в последнюю секунду сумели перескочить на дерево, росшее рядом. А вот Наруто не повезло: он стоял посреди поляны, где не было ни деревьев, ни высоких камней. Вода попросту накрыла парня с головой, унося потоком, в котором выжить уже было чудом.

Когда Хироши прекратил технику, он упал на колени, тяжело дыша. Техника великого водопада забирала много чакры, даже в его случае. К тому же, сам Акацуки заметно устал из-за пара Наруто: пусть и за короткое время, но он смог вытянуть из отступника довольно много энергии.

— Я победил, — тихо произнёс Микаге, ликуя.

Волна уничтожала всё живое на своём пути. Было невозможно скрыться от неё, и не было такой защиты, которая спасала бы. Так что нукенин был уверен в своей победе.

Однако…

— И всё? — услышал он голос Наруто.

Подняв голову, Хироши с удивлением уставился на Мизукаге. Вся вода, призванная с таким трудом, полностью испарилась за пару секунд благодаря шару из Стихии Жара. Самого Наруто-Узумаки, которого практически не задела атака, лишь немного потрепала, окружала странная полупрозрачная сфера. То была сильно уплотнённая сенчакра, которая теперь выступала отличным щитом против многих массовых атак, одной из которых и являлась техника великого водопада.

Микаге чертыхнулся, понимая, что, когда он сам уже практически истощён, у врага ещё куча сил. В таком случае оставалось только одно: бежать.

Резко убрав мечи за спину, он сорвался с места, пытаясь покинуть поляну, но путь ему преградил Какаши Хатаке, выстроив стену из земли. Тогда отступник направился было в другую сторону, но там уже стояла Хикари. С третьей стороны на него неслась Менма с расенганом в руке. Не успел нукенин и глазом моргнуть, как мощная техника впечаталась ему в живот, пригвождая к земле.

Сёдзё присвистнула. Одной атакой обезвредить мощного врага — это надо уметь.

Наруто наконец-то убрал защиту из сенчакры, подходя к бессознательному Хироши.

— Откуда у него Стихия Дерева? Он — потомок Первого Хокаге? — спросил парень, осматривая тело нукенина и замечая, что такая же белая пигментация, контрастирующая с просто бледной кожей, помимо груди, была и на левой ноге парня.

— Нет, — покачал головой Какаши. — Уж не знаю, кто он, но смею предположить, что с ним сделали. Скорее всего Орочимару в своё время попытался вживить в него клетки Первого Хокаге.

Наруто задумчиво промычал, а после поднял глаза на Хатаке. Он с секунду обдумывал сказанное, а потом заметил:

— Судя по твоему тону, это уже не первый человек с Мокутоном.

— Да. В Конохе уже есть один такой, — согласился мужчина. — Прости, больше сказать не могу.

Намикадзе-Узумаки кивнул, понимая, что дальше уже шла территория тайн деревни, в которую лезть не стоило. Пусть вся грязь Конохи останется в Конохе.

Присев рядом с поверженным врагом, Наруто перевернул его на бок, снимая Кибу и запечатывая их в свиток, что носил в подсумке. Мечи должны вернуться на родину. Уж Мизукаге-то найдёт, кому передать наследие Райги Куросуки.

— Он ваш, — сказал Намикадзе-Узумаки, поднимаясь на ноги. — Разбирайтесь с этим парнем сами. Считайте как подарок Конохе.

— Благодарю, — кивнул Какаши, подхватывая бессознательного противника. — Вроде как у Сакуры-чан должно быть парализующее.

Тем временем Наруто кивнул Хикари, молча приказывая восстановить поляну и вернуть ей если и не прежний вид, то хотя бы ровный ландшафт. Девушка тут же принялась за дело. Пара техник Дотона — и последствий недавнего сражения как не бывало.

— Что ж, идём, — приказал Мизукаге, первым отправляясь обратно к пещере.

Остальные последовали за ним.

Передвигаясь по веткам деревьев, шиноби довольно быстро достигли берега реки, находящегося рядом с разрушенной пещерой Акацуки. Оценив масштабы бедствия, Наруто довольно хмыкнул: ребята постарались на славу, разнося всё так, чтобы и камня на камне не осталось. А в том, что Хаку внёс в уничтожение пещеры огромный вклад, можно было не сомневаться: отовсюду торчали ледяные шипы.

На берегу сидели Хаку, Саске и Чиё. Тело Гаары, мертвенно бледное, без единой кровинки на лице, лежало недалеко от них. Намикадзе-Узумаки вздохнул и прикрыл глаза. Они не успели спасти Собаку но, из него вытянули Шукаку, от чего парень погиб.

Гаара не был самым первым другом Наруто, но при этом между ними всегда была особая связь: они понимали друг друга так, будто были неразлучными братьями-близнецами. Их судьбы были весьма похожи: оба — джинчуурики, оба — сыновья Каге и оба — презираемы в семье. Вот только один закрылся от всего мира, а второй сбежал. И всё равно каждый видел себя в другом.

Наруто было тяжело просто осознавать факт потери близкого друга. Сложно было поверить в то, что больше они не будут обмениваться письмами и обсуждать возможность проведения совместных учений.

Намикадзе-Узумаки поспешил сморгнуть слёзы, отводя взгляд от тела Гаары. Сейчас нельзя было плакать. Пока что надо быть сильным. Он — Мизукаге, в этом его долг. А вот когда он останется один…

— Где Сакура? — внезапно спросила Менма, озираясь по сторонам.

— Она мертва, — тяжёлым тоном ответил Учиха, не поднимая на девушку глаз. — Гин Фуума использовала какой-то препарат, и теперь Сакура мертва. Её сердце пробито, пусть мозг это ещё и не осознал.

Менма от ужаса приоткрыла рот, даже не зная, что сказать. У неё просто не было слов. Из её голубых глаз полились слёзы. Какаши рядом вздрогнул, но больше никак не отреагировал на смерть ученицы. Но Наруто, приглядевшись, заметил, как поджались под маской губы, а руки были стиснуты в кулаки до побеления костяшек.

— Итого, два поверженных Акацуки, два мёртвых товарища и проваленная миссия, — произнёс Наруто, прикрывая глаза. — Как же всё же тяжело быть джинчуурики. Гаара… Он…

— Он этого не заслужил, — высказал его мысль Хаку. Наруто кивнул.

Внезапно заговорила Чиё, которая как-то совсем неловко мялась, что было неприсуще этой старухе.

— Есть одно дзюцу… Я сама разработала его. С помощью него я могу вернуть Казекаге к жизни.

— Тогда нельзя медлить, — воспрял духом Наруто. И почему старуха решила только сейчас сказать об этом?!

Старейшина кивнула и присела рядом с Гаарой, поднося руки к его телу. Ладони старухи засветились зелёной чакрой. Это не было похоже на обычное лечение хотя бы тем, что с каждой секундой Чиё становилась бледнее и бледнее.

— Что происходит? — спросила Менма, почуяв что-то неладное.

— Она отдает свою жизненную энергию, — ответил Какаши.

— Не поняла, — пробормотала девушка.

— Цена за это дзюцу — жизнь. Она сможет вернуть Гаару, но умрет, — наконец, догадался Наруто. Он не мог понять, почему старуха так поступает. Разве не она относилась к Гааре с пренебрежением, а во время пути сюда вообще сказала, что без Шукаку он будет бесполезным оружием?

Парень нахмурился, в миг покрываясь чакрой Курамы и считывая противоречивые эмоции старухи. С одной стороны, ей было страшно и тревожно. С другой, она была полностью уверена в своих силах. Ну а с третьей, она испытывала вину и стыд перед Гаарой. Наруто поднял брови: неужели на старости лет она раскаялась за грехи прошлого и решила таким вот образом расплатиться за них?

Что ж, тогда он не будет мешать, а, наоборот, поможет — у бабки явно не хватало чакры.

Преодолев разделяющее их расстояние, Наруто сел напротив неё и накрыл её морщинистые руки своими, передавая чакру Девятихвостого. Та совсем не обжигала, а, наоборот, согревала и наполняла жизнью. Чиё аж вздрогнула от этого, поднимая удивлённые глаза на Наруто.

— Биджу — не зло, — тихо проговорил он — так, чтобы слышала только старуха. — На самом деле они страдали многие столетия, и эти страдания озлобили их. Но если вдруг удастся подружиться с ними, найти к ним подход, то окажется, что они — добрые существа, а их чакра совсем не обжигающая. Наоборот, от неё даже на самых старых и сухих деревьях распускаются молодые почки.

Старейшина в шоке приоткрыла рот, но не издала ни звука. Вместо этого её глаза увлажнились и, наконец, по щеке скатилась слеза, капнувшая прямо на тыльную часть руки Наруто.

— Я ошибалась. Извинитесь за меня перед Гаарой-самой, Наруто-сама, — тихо попросила она, более не сказав ни слова.

Свет чакры усилился, сердце Собаку но начало очень медленно биться, потихоньку ускоряясь и разгоняя кровь в венах. Чиё внимательно посмотрела на Наруто, и с каждым мгновением жизни в её глазах становилось всё меньше и меньше.

Тут раздался шум: к берегу реки приблизился отряд шиноби, возглавляемый Канкуро. Тот всё ещё был бледен и с трудом стоял на ногах, но желание найти брата было сильнее слабости в теле. Заметив происходящее, он удивлённо остановился, не понимая, что делать. Наконец, Чиё убрала руки. Её тело бренным мешком упало бы на землю, если бы в последний момент её не подхватил бы Какаши.

Гаара открыл глаза.

— Гаара. — Наруто улыбнулся и положил руку на плечо живого друга. Тот, кажется, совсем не понимал происходящего.

— Наруто? — спросил он таким тоном, будто не верил.

— Тебя похитили Акацуки и извлекли Шукаку, но сейчас всё в порядке. Мы надрали им задницы, а тебя — спасли. Всё будет хорошо.

— А… Они?.. — он скосил глаза на шиноби из Суны.

— О, они тоже пришли сюда, чтобы спасти тебя! Правда, немного опоздали. Но зато это демонстрирует то, насколько хорошим Казекаге ты стал, дружище.

Гаара всё ещё непонимающе хлопал глазами, но тут к нему прорвались Темари и Канкуро, осматривая брата на наличие ран. С ними была и ещё какая-то девушка, совсем молодая. Намикадзе-Узумаки с признал в ней ученицу Гаары — Мацури.

— Гаара, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Темари заботливым тоном, придерживая брата в полусидячем положении.

— Кха! — вырвалось у Собаку но, когда он попытался подняться, но его тут же усадили обратно.

— Тебе пока нельзя двигаться, брат, — заметил Канкуро. — Лучше посиди пока. Ты ещё слаб. А то, знаешь, много захотел — воскреснуть и тут же побежать по делам!

Наруто спрятал улыбку. Несмотря на то, что в прошлом Темари и Канкуро слишком сильно боялись Гаару, теперь в их семье царила атмосфера заботы и принятия. Эти двое действительно любили своего братишку.

Намикадзе-Узумаки скосил взгляд на Менму. Её глаза всё ещё были влажными после известия о смерти Сакуры, однако она не могла не заразиться приподнятым духом суновцев, чей Казекаге восстал из мёртвых. Наруто задумался: интересно, а если бы не те обстоятельства, о которых говорил Минато, они с Менмой были бы так же близки? И понял, что да. Менма всегда беспокоилась о нём, отдавала ему половину своей порции бенто и переживала, не переусердствовал ли он на тренировке. Даже после «амнезии» Наруто она продолжала заботиться о нём.

Тут Канкуро обернулся к ним:

— Спасибо вам всем за то, что бросились спасать моего братишку.

— Ты должен благодарить не меня, а Чиё, — покачал головой Намикадзе-Узумаки. — Мы опоздали. Если бы не она, то Гаара не воскрес бы. Это она спасла его, а я лишь влил немного моей чакры. Вот и всё.

— Её лицо выглядит так умиротворённо, что мне кажется, что она просто снова нас дурачит, — внезапно произнёс подошедший к Канкуро Старейшина. Вроде как он был мужем Чиё — Наруто точно не знал.

— Давайте помянем за Чиё-саму добрым словом, ведь если бы не она, то Гаара был бы сейчас мёртв, — предложил Канкуро.

И все замолчали.

Мей лежала в палате и пялилась в полок. Ей было скучно. Очень скучно. Соседей, с которыми можно было бы поболтать, как на зло, не было. Врачи же занимались другими пациентами, сериал по телевизору был слишком скучным, а читать совершенно не хотелось.

Проведя руками по лицу, бывшая Мизукаге едва удержалась от того, чтобы не завыть волком.

Закрыв глаза, женщина подумала о том, что надо бы подремать. Но на спине спать было неудобно, на боках — больно, на животе — невозможно. От собственного беспомощного состояния на последних днях беременности было отвратительно.

А ещё в голову лезли самые разные мысли, сводящие с ума: начиная цветом штор в палате и заканчивая проблемами деревни.

Несмотря на то, что Мей уже долгое время не являлась Мизукаге, новости и отчёты о благосостоянии деревни и окружающего мира она получала исправно. С тех пор, как её положили в эту палату на сохранение (то есть с прошлой недели) Ао всегда приходил к ней и рассказывал последние новости. И вот с утра женщина узнала о том, что Наруто с несколькими шиноби отправился в Суну, где Акацуки похитили джинчуурики Однохвостого.

Мей, естественно, волновалась за своего единственного ученика. Всё же Акацуки не слабые противники. Конечно, сам Наруто тоже не слаб, однако кто знает, что у этих парней припрятано в рукаве? Тем более, если учитывать слухи, ходящие о лидере организации — мол, он обладает редким додзюцу, которое до этого считалось не более, чем мифом.

От всех этих размышлений у женщины разболелась голова. Она зарычала: ну только этого ей не хватало. И так не очень хорошо себя чувствовала.

И вдруг она почувствовала боль в животе, что заставило её громко охнуть. Простынка в миг стала мокрой — воды отошли. А малыш, кажется, решил, что ему пора.

Дрожащей рукой нажав на кнопку рядом с койкой, Мей зажмурилась, ожидая врача. Боль и спазмы она терпела стойко: в конце концов, она — Мизукаге.

— Кажется, Наруто не успеет на рождение своего крестника, — прошептала женщина.

В палату забежали двое врачей и медсестра с тазиком воды. Кто-то из работников больницы уже передавал сообщение Забузе.

* * *

Толпа шиноби шла к Деревне Песка. Впереди, опираясь на Канкуро с Наруто, шёл Гаара. Рядом с ними вышагивала Темари. За ними следовали Неджи, Ли, Тен-Тен, Гай, Какаши, Хикари, Изуми, Хаку, Саске и Менма. После них шли несколько шиноби, нёсших двое носилок, где лежали тела Чиё и Сакуры. А за ними следовали все остальные.

На входе в Суну стояло много человек. Все они радостно приветствовали Казекаге. Несколько людей отошли от толпы и пошли Гааре навстречу. В одном из них Наруто узнал Баки — сенсея Собаку но.

Сразу вспомнился тот день, когда Баки был отравлен ядом Сасори. К счастью, местные ирьёнины смогли спасти мужчине жизнь, полностью излечив его. Гаара писал, что Баки тяжело шёл на поправку, но сейчас о былом ранении остались только воспоминания.

— Я рад, что вы в порядке, — произнёс он.

— Спасибо всем вам, — поблагодарил его Гаара.

Внезапно Баки обернулся к шиноби из Кири. Он чуть склонил голову.

— Узумаки Наруто, благодарю тебя и твою команду. Вот уже второй раз вы спасаете жизнь Гааре-саме. — Баки чуть опустил голову в знак почтительности. Мизукаге чуть улыбнулся в ответ:

— Я всегда рад помочь моим друзьям.

Их разговор прервал невысокий чуунин, стоявший рядом с Баки. Оглядываясь по сторонам, он нервно поджимал губы. Причина его беспокойства была очевидно: с каждой минутой к воротам стягивалось всё больше и больше людей, желающих поприветствовать Казекаге лично и убедиться, что с ним всё в порядке. Такая толпа создавала давку, в которой кто-нибудь мог пострадать.

Более того, самому Гааре требовалось отдохнуть и восстановить силы, а такое количество людей ему с этим ну никак не поможет, лишь ещё больше взволнует.

— Казекаге-сама, вся деревня ждет, — тихо произнёс этот чуунин. И тут, как по команде, окружившие их шиноби расступились, образуя живой коридор ко входу в селение. — Пожалуйста, проходите.

— Готов? — Канкуро посмотрел на брата, который медлил.

— Сначала несите их, — покачал головой Казекаге и, немного отойдя в сторону, указал на носилки с телами Чиё и Сакуры. — Они спасли меня и Канкуро. Надо отдать им почести.

— Верно, — кивнула Темари, посмотрев в ту же сторону и согласившись с братом.

— Отдайте последние почести Чиё-сан и Сакуре-сан! — приказал Баки, посторонившись.

Так, вперёд понесли носилки с бездыханными телами двух куноичи, которые сопровождали четверо носильщиков и Старейшина Эбизо. Под гробовое молчание тела погибших внесли в деревню. В будущем тело Сакуры вернут в деревню, а вот Чиё похоронят как можно быстрее.

Всю дорогу до больницы их сопровождали аплодисменты и крики толпы, которые вселяли в Гаару всё больше сил с каждым шагом. Наконец, ему более не требовалась поддержка Канкуро и Наруто, он мог идти самостоятельно. Гордо расправив плечи, Собаку но шагнул вперёд, и Наруто не мог не подумать о том, как же сильно изменился его друг. За эти несколько лет одинокий мальчик с озлобленным взглядом превратился в величественного главу деревни.

Всех шиноби, участвующих в спасении Казекаге, было решено отправить в больницу на обследование. Изуми противилась, заявляя, что уже вылечила всех, кого только можно было, но Канкуро её даже слушать не хотел — в нём преобладало желание отблагодарить спасителей его брата хоть таким образом.

Естественно, что медики сразу же отправили Казекаге отсыпаться и набираться сил. Тот пытался противиться, говоря, что у него куча дел, а за то время, что он был мёртв, он уже как следует выспался, но никому не было дела до его мнения. Темари заверила брата, что проследит за всем, а затем силком загнала в дом.

Команды из Конохи и Кири заселили в одну из лучших гостиниц — за счёт бюджета Суны, разумеется. Им выдали пять номеров. В одном заселились Менма и Тен-Тен. В другом — Саске и Какаши. В третьем — Гай, Ли и Неджи. А в четвёртом — Наруто и Хаку. В пятом — Хикари и Изуми.

Лёжа вечером в кровати, Наруто обмозговывал всю ситуацию.

Акацуки осмелели настолько, что не побоялись в открытую вторгнуться в деревню, разгромить её и похитить Казекаге. Это значило только одно: в своей силе они не сомневались. А учитывая тот факт, что Дейдара, Сасори, Гин и Микаге были лишь рядовыми членами организации, их лидер явно будет в разы сильнее.

На данный момент в Кири по факту находились четверо джинчуурики, официально — один. Значит, когда придёт время захвата Трёххвостого, Акацуки, скорее всего, вторгнутся в Туман. Когда же им станет известно про остальных джинчуурики, они смогут напасть прямо всей организацией.

Ситуация была не радужная. Нужно было что-то придумать, чтобы защитить и деревню, и друзей.

* * *

Рано утром были назначены похороны Чиё на общественном кладбище Суны. Рядом со свежей могилой Старейшины, надгробие которой было в виде знака Скрытого Песка, находилась другая, без надписей и прочих регалий. Как сказал Гаара, там три года назад похоронили остатки Сасори.

— А она говорила, что ей не нужна могила, — негромко произнёс Эбизо, вытирая подступившие слёзы. — Но, думаю, она ей все-таки пригодится. Людям нужны места вроде этого, чтобы собираться вместе.

— Довольно печальное место, — Хаку вздохнул.

— Согласен, — кивнул Саске, буравя взглядом надгробие. Наруто не знал, что творилось в голове у парня прямо сейчас, но был уверен, что тот ещё не отошёл от смерти Харуно. В конце концов, они были в одной команде.

Церемония прошла тихо и неторопливо. Намикадзе-Узумаки, как и полагается, выразил своё почтение погибшей старушке, но сам не испытывал к ней особо тёплых чувств. Да, он был благодарен Чиё за воскрешение Гаары, но это никак не отменяло её отвратительно отношение к нему все предыдущие годы. Да и её муж до сих пор придерживался тех же взглядом на джинчуурики, что и сама бабка до своей смерти.

Как только с церемонией было покончено, пришла пора расходиться. Наруто, конечно, хотел бы остаться ещё ненадолго и побеседовать с Гаарой, но сейчас куда важнее была безопасность его собственной деревни: мало ли Акацуки, прознав про отсутствие Мизукаге, решат напасть на Кири.

Да и перед этим у него были дела в Конохе…

— Наруто! — позвала его Хикари. — Пора уходить!

Команды номер три, четыре и Изуми терпеливо ждали команду номер семь и Наруто.

— Вы уже возвращаетесь? — задал вопрос Канкуро, отвлекаясь. — Можете остаться ещё хотя бы на день. Мы хотим устроить празднование. А домой пойдёте, как отдохнёте.

— Мы уже отдохнули, — покачал головой Наруто. — Мне нужно вернуться в Кири и принять меры против Акацуки. Киригакуре в любой момент может стать следующей.

Гаара понимающе кивнул. Он как никто другой понимал, как это тяжело — быть главой деревни, но при этом каждый день подвергать её возможности нападения только из-за того, что в нём запечатан биджу.

— Кстати, а мне кажется, или Гаара-таки выспался? — спросил Курама.

— Он вчера умер, он заслужил хороший сон, — отозвался Наруто.

— А знаешь, кто ещё заслужил хороший сон? Я! Ты вчера тратил мою чакру, которую я так долго копил и приумножал!

— Да я всего каплю взял! — возмутился Наруто, дивясь тому, как Лис мог быть таким жадным.

Выяснилось, что и седьмая команда не могла остаться: у них было донесение для Хокаге, а также необходимость передать тело Сакуры её родителям, дабы те смогли достойно захоронить дочь.

— Честно говоря, ход Акацуки против Суны заставляет меня волноваться за Коноху, — вмешался в разговор Саске, хмурясь. — Кушина-сан является джинчуурики Девятихвостого, сильнейшего биджу. Они нападут на нашу деревню в скором времени. Да и учитывая обстановку там… — Он внезапно замолчал. Наруто с интересом глянул на Учиху.

Все в Конохе, кроме верхушки, Какаши и Джирайи, не знали, что Узумаки Кушина больше не являлась джинчуурики, а чакра Лиса теперь была запечатана в Наруто.

— Значит, вы хотите вернуться домой настолько быстро, насколько возможно, — констатировал факт Баки.

— Всё верно, — кивнул Какаши.

— Мы уже отправили ястреба с результатами миссии в Скрытый Лист, но не включили туда упоминание о двух членах Акацуки, — продолжил песчаник. — Уверены, что мы не должны были посылать эту информацию?

— Я доложусь о них лично Хокаге-саме, — кивнул Хатаке. — Там есть информация, которая должна быть сообщена лично. — Иными словами, Какаши говорил о способностях Микаге к Мокутону.

Наруто кивнул, вслушиваясь в каждое слово и ища необходимые зацепки.

В некоторых Скрытых Деревнях Старейшины могли в любой момент проверить данные о любой миссии, если только она не была сверхсекретной лично от Каге (а задание по спасению Гаары таковым не являлось). Если Какаши не хотел, чтобы информация о способностях к Мокутону и экспериментах просочилась к Старейшинам, то, значит, Минато им не особо доверял.

Все вместе они собрались перед воротами в Скрытый Песок. Шиноби были готовы к дороге, а Гаара, одетый в непривычную для него гражданскую одежду, чуть улыбался. Наруто крепко пожал ему руку.

— Спасибо вам всем, — вновь поблагодарил Гаара. Кажется, за прошедшие вечер и утро он сказал это раз десять как минимум.

— Да ладно тебе! Мы всегда придём на помощь друзьям, — отмахнулся Наруто.

— Именно. Коноха никогда не бросит в беде своих союзников, — согласился Какаши.

Наконец, они закончили с прощаниями и тронулись в путь. Им предстояло перейти огромную пустыню, чтобы дойти до Страны Рек. Проводников было решено не брать, так как Неджи, часто бывавший в Песке, уже успел выучить дорогу в Коноху. Да и псы Какаши всегда были готовы прийти на помощь.

Дорога в пустыне не заняла и дня: пусть шиноби уже и не спешили так сильно, как во время похищения Гаары, передвигались они всё равно быстро.

На подходе к границам Страны Огня команда из Тумана разделилась на две части. Хаку и Наруто отправились в Коноху, а Изуми и Хикари — в порт.

— Ао писал, что у них пока всё в порядке, но я переживаю, — сказал им Намикадзе-Узумаки на прощание. — Будьте осторожны и отпишитесь по прибытие, ладно? — Куноичи кивнули. — Ну, хорошей дороги.

— И вам, Мизукаге-сама, — улыбнулась Изуми.

Вскоре обе куноичи скрылись в лесу. Наруто с Хаку вернулись к ребятам из Конохи, которые устроили небольшой перевал.

— Что, с нами в Коноху? — спросил Хьюга. Наруто в ответ кивнул.

— Есть дела с Хокаге, которые необходимо утрясти. Мы должны были встретиться через пару недель, но раз уж события так сложились…

Как только с отдыхом было покончено, переполненный энергией Гай подскочил на ноги. Широко улыбаясь, он громко заявил, что его Сила Юности в самом расцвете и требует действовать, а потому, закинув Какаши против его воли себе на спину, Майто сорвался с места, устраивая соревнование, кто первым добежит до ворот Конохи.

— Что за хрень, — пробормотал Хаку. — Я в таком не участвую.

— А я — участвую! — отозвался Рок Ли. — Неджи, полезай ко мне на спину!

Хьюга, естественно, тут же отказался. В итоге Ли просто зарядили чужими рюкзаками, и он, разогнавшись не хуже своего учителя, побежал за ним в лес.

— Я всё время надеюсь, что этот страшный сон скоро закончится, — внезапно признался Неджи.

— Да ладно, весело же! — хлопнула его по плечу Менма, улыбаясь.

— Тоже хочешь? — хмыкнул Саске. — Я на твоей спине не поеду.

— Ничего я не хочу! — тут же отозвалась девушка. — Да и вообще, Саске-теме, сдался ты мне.

Наруто обменялся непонимающими взглядами с Хаку. У шиноби Конохи, что было ожидаемо, царила своя атмосфера: будучи всегда вместе и часто отправляясь на миссии друг с другом, они постоянно общались, а их узы становились всё крепче и крепче. Так что ничего удивительного в шутках и перебранках, понятным только им, здесь не было.

Намикадзе-Узумаки ещё раз оглядел оставшуюся группу. Тен-Тен, Неджи, Менма и Саске. Совершенно разные по характеру, они удивительным образом умудрялись ладить. Тем временем как Наруто, например, до работы в резиденции вообще едва помнил, кто ещё выпустился одновременно с ним из Академии. В Тумане между командами дружба не строилась, все были обособлены друг от друга, и это надо было исправлять.

— А мне нравится, как там всё устроено, — заметил Курама. — Там всегда можно побыть в одиночестве, не боясь, что кто-то слишком гиперактивный нарушит его.

— Это правда, — согласился Наруто, — но у нас нет такой сплочённости.

— Она есть, — возразил Лис. — Может ты и не особо помнишь, с кем учился в Академии, зато ты знаешь, что все они — достойные шиноби своей деревни. Они готовы стоять друг за друга горой, отдавать свои жизни ради благополучия пусть и не близкого, но товарища. Первый Хокаге называл то, что происходит в Конохе, Волей Огня. — Наруто навострил уши: не так часто Курама рассказывал про прошлое и людей, что окружали его бывших джинчуурики. А тут такая личность — сам Хаширама Сенджу. — Он считал, что только любовью можно построить мир, и воспитывал эту веру в своих подчинённых. Именно поэтому ниндзя Конохи такие, какими ты их видишь. А Кири такое совершенно не нужно. У вас есть своя идеология.

— Правда?

— Ага. Я бы назвал это… Не знаю, Волей Воды. — На этих словах Наруто не сдержал смешок, от чего остальные странно на него покосились. — Эй! Не смейся! Я тут серьёзно говорю!

— Прости-прости. Так что там с этой… Волей Воды?

— А то, что вы, шиноби Кири, пусть и не близкие друзья каждому встречному-поперечному, да и не испытываете особой любви к другим, точно так же защищаете свою деревню и её жителей. Вам для этого не нужны особые узы, построенные на уровне повседневного общения. Вас достаточно знания того, что человек перед вами — свой. Если он из Кири — то он уже часть вашей жизни и часть вашей деревни. Вот и всё.

Наруто улыбнулся. Ему были приятны слова Курамы. И в них он видел правду.

* * *

Несмотря на весь скептицизм, остальным всё же пришлось последовать за примером Майто Гая и Рока Ли, ускоряясь и пытаясь нагнать их, так что в каком-то смысле гонка, задуманная Зелёным зверем, состоялась. Вот только процентов восемьдесят участников были втянуты в неё против своего желания.

Наруто коротко расписался на бланке прибытия, кивая всё ещё ошарашенным их появлением Изумо и Котетсу, чтобы они отправили птицу к Хокаге. Позади Рок Ли рыдал в три ручья, выслушивая наставления Гая.

— Почему они соревнуются? — тихо спросил Изумо.

— Им делать нечего, — ответил им Наруто.

Тем временем какофония их громких голосов продолжалась:

— Ли, бедняга, ты не на втором месте, — громко вещал Гай и, раскрутившись, сделал так чтобы руки полубессознательного Какаши перекинулись через его плечи, а указательные пальцы направились на ученика. Наруто стало жалко своего старого друга. Хотя друга ли? Парень всё ещё сомневался в том, как ему теперь относиться к Хатаке. А Гай всё продолжал: — Ты пришел третьим! — увидев потрясенное лицо своего ученика, пояснил: — Какаши пришел вторым, потому что я его нёс! — он рассмеялся. — Ты везунчик, Какаши! Не нужно меня благодарить!

— Учитель дал мне еще один полезный совет! Я запомню! — проливая мужественные слёзы, Ли достал блокнот и начал записывать в него слова своего учителя.

— И, как всегда, я всё ещё не понимаю, почему они в таком приподнятом настроении, — скептически смотря на двух сокомандников, произнёс Неджи.

— Но ты же тоже участвовал в гонке до деревни, — посмеялась Менма.

— У нас не было выбора, — напомнил ей Учиха.

Наруто вздохнул и покачал головой. Это всё, конечно, весело, но у него были дела. Времени на то, чтобы прохлаждаться, нет.

— Хаку, идём, — позвал он.

— Слушаюсь!

Оставив две команды разбираться с бессознательным Какаши, который просто не выдержал дикой поездки на спине Гая, Наруто отправился вперёд.

Коноха была всё такой же, за три года, что прошли с момента экзамена на чуунина, деревня ни капельки не изменилась. Разве что появились новые лица на улице. А так — всё то же самое. Всё осталось на своих местах: рынок был в центре деревни, ближе к окраинам проживали кланы, у горы Хокаге красовалась резиденция, рядом была Академия, и всюду сновали люди. Как шиноби, так и гражданские.

Намикадзе-Узумаки глубоко вдохнул прохладный воздух, прикрывая глаза. И всё же он немного соскучился по Конохе. Конечно, Кири была для него гораздо любимее, но здесь он родился, вырос. Ему не забыть те улочки, по которым он возвращался домой после Академии.

Наруто был на полпути, когда вдруг из-за угла выскочило нечто и чуть не сбило его с ног: парень успел поймать нерадивую девушку, которая показалась ему до ужаса знакомой: большие лавандовые глаза, как у Неджи, иссиня-чёрные волосы и румянец смущения на щеках.

— П-простите, — промямлила она, краснея ещё сильнее и не поднимая головы.

— Да ничего, — ответил Наруто. — В следующий раз будь внимательнее, Хината.

Девушка подняла голову, с удивлением узнавая в парне перед ней того самого Наруто, который учился с ней в одном классе в Академии и который сдал экзамен на чуунина три года назад.

— Н-наруто-кун, — удивилась она.

— Прошу прощения, но нам пора. Рад был встрече.

Девушка неуверенно кивнула, отодвинулась чуть в сторону и дала парням пройти. Наруто тепло попрощался с ней, а затем ускорил шаг: вновь натыкаться на старых знакомых ему совершенно не хотелось.

— А она миленькая, — ехидно заметил Хаку.

— Передам это Хикари, — ответил Наруто. Юки резко побледнел. Конечно, они с Хикари не встречались, но вряд ли комплименты другим девушкам позволят ему сблизиться с ней в будущем.

— Не посмеешь.

— О, посмею.

— Ладно. Просто сделаем вид, что и ты, и я молчали, — и примирительно поднял руки вверх. Намикадзе-Узумаки удовлетворённо кивнул: так-то лучше!

У самой резиденции Наруто чуть затормозил. Он ощущал чакру отца даже отсюда. Это будет их первая встреча за три года. Парня охватил лёгкий мандраж волнения. Как всё пройдёт? К каким результатам они придут? Потеплеют ли их отношения или так и останутся холодно-нейтральными?

Наруто поднялся на второй этаж и, оставив Хаку снаружи, постучал в дверь. С той стороны послышался голос отца, и Мизукаге вздрогнул: как же давно он его не слышал!

Почему-то открыть дверь показалось очень тяжёлым занятием.

В кабинете ничего не изменилось с тех пор, как Наруто там бывал в прошлый раз — со времён Академии. Всё тот же стол перед огромным окном, те же картины и те же свитки на стенах и всё тот же человек. Минато уже был готов к его приходу: убрал значительную часть макулатуры и сидел, сцепив руки в замок.

— Наруто, — спокойным голосом поприветствовал он. Намикадзе-Узумаки замер. И как ему обратиться? Хокаге-сама? Минато? Минато-сама? Отец?

Он решил остановиться на первом варианте.

— Давно не виделись, Хокаге-сама, — кивнул ему парень. — Понимаю, что наша встреча была запланирована через две недели, но я решил заскочить сюда, раз уж по пути. Прошу за это простить.

— О, нет, всё в порядке, здесь тебе… вернее, вам, рады, — поправил себя Минато, указывая Наруто на стул напротив. — Итак, в письме вы говорили об АНБУ. Признаться, я не совсем понял, что вы имели ввиду.

Наруто кивнул, присаживаясь. Он по-быстрому просканировал помещение, замечая нескольких АНБУ на потолке и у окон. Значит, они будут не одни.

Мизукаге молча достал из подсумка свиток, кладя его на стол. Минато протянул руку, забирая его и, с удивлением глядя на сына, распечатал. Внутри была нарисована стандартная печать для переноса трупов. Хокаге тут же подскочил на ноги, вливая в свиток чакру и бросая его на пол. Тут же раздался хлопок. Теперь на полу лежало несколько человек в униформе АНБУ Конохи.

— Они не хотели ничего о себе рассказывать. А только мы захотели порыться у них в головах, как они умерли, — пояснил ситуацию Наруто, прищурившись. — Хокаге-сама, у вас личные счёты со мной, но не стоит впутывать деревни в наши личные разборки, ладно? Вот уже дважды вы посылали своих людей искать бреши в защитном барьере Кири. После первого же я написал вам — и вы вновь направили свой отряд к нашим границам. Вы хотите развязать войну?

Минато был удивлён его речью, и это лишь подтверждало догадки Наруто: Хокаге был ни при чём. Эти АНБУ действовали по чужому приказу. Кажется, Старейшины решили ни во что не ставить авторитет Хокаге и сами устроили диверсию на Кири. Ожидали ли они, что их встретят подобным образом? Кто знает.

Тем временем Намикадзе-старший присел рядом с одним из трупов, снимая маску. Человека под ней он явно не узнал, а потому поспешил открыть ему рот, совершенно не брезгуя. На языке была чёрная печать.

— Я прошу прощения за данный инцидент, — произнёс Хокаге, вставая. Он махнул рукой, и тут же появилось несколько бойцов АНБУ, которые перехватили трупы и исчезли. — Боюсь, я знаю, кто причастен к произошедшему, но спешу заверить, что это не было моим приказом.

— АНБУ Корня, верно? — уточнил Наруто. Минато кивнул. — Мей-сама мне всё рассказала. Можем ли мы поговорить об этой ситуации прямо сейчас?

— Боюсь, что нет, — вздохнул Минато. — Я рад, что Мей-сама объяснила тебе произошедшее по мере своих возможностей, но, к сожалению, подобное лучше обсуждать на нейтральной территории. Сейчас в Конохе для этого не безопасно.

Наруто кивнул, понимая, к чему вёл отец: подстава Хокаге и текущая нестабильная ситуация в Конохе взаимосвязаны. И за этим стоит человек по имени Данзо. Чего он этим добивался — непонятно, но предположения у Намикадзе-Узумаки были, главное из которых — попытка пошатнуть авторитет Минато, возможно, убить самого Минато, и занять место Пятого Хокаге.

— Произошедшее — показатель вашей слабости в собственной деревне, Хокаге-сама, — заговорил Наруто. Минато вздрогнул, но по его взгляду парень увидел, что тот и сам это понимает. — Кири так просто вам этого не простит. Мы не будем устраивать войн или сражений, они попросту бессмысленны, но у Конохи теперь перед нами должок.

— Я понимаю, — согласился Минато. — В прошлом я по стечению обстоятельств помог Мей-саме свергнуть предыдущего Мизукаге, и тогда она осталась у меня в долгу. Этот долг уже давно выплачен. Сегодня же начинается время для нового.

— Вы можете выплачивать его мне, если согласитесь обмениваться достоверной информацией об Акацуки и их передвижениях, — предложил Наруто. — Для Кири Акацуки — большая проблема. Моя деревня может подвергнуться нападению в любой момент. К тому же, тут играют роль мои личные интересы, — намекнул он на Девятихвостого, — а потому я хочу знать всё, что известно вам.

— Джирайя-сенсей собирает о них информацию во время своих путешествий, — кивнул Минато. — Я буду присылать вам ястреба каждый раз, как нам удастся что-нибудь выведать.

— Тогда постарайтесь, чтобы этот ястреб долетал. А заодно маленький совет: возьмите ситуацию в свои руки. Хватит бояться тех, кто слабее. Народ в любом случае поддержит сияющего в дневном свете Хокаге, чем стоящих в тени Старейшин. Просто расскажите людям об их поступках.

Намикадзе-старший усмехнулся: подумать только, ему давал советы его собственный сын. Но Наруто был прав. Ему давно пора поставить точку в этой долгой истории.

На прощание они пожали друг другу руки. Мизукаге чувствовал: они не примирились до конца, между ними оставалось много недосказанностей. Но сегодня они сделали шаг к тому, чтобы понять друг друга. А потому Наруто решил, что в будущем даст Минато шанс объясниться, и уже исходя из этих объяснений решит, прощать ли ему нерадивого отца или всё же не стоит.

По выходу из кабинета Наруто кивнул Хаку. Пора было возвращаться домой. Надо обезопасить биджу с джинчуурики. А у Наруто как раз созрел план. Оставалась только маленькая загвоздка: где бы найти подходящих людей?

В первую очередь Наруто наведался в госпиталь, где лежала Мей. Ему уже донесли радостную весть о том, что бывшая Мизукаге родила, и теперь парень хотел встретиться со своими учителем и её ребёнком.

До больницы Намикадзе-Узумаки добрался быстро, игнорируя нормальные дороги и предпочитая передвигаться по крышам — так было быстрее. Пешком приходилось бы часто останавливаться и здороваться со всеми встречными. А на это у парня не было времени.

Расположение палаты Мей Наруто хорошо помнил: навещал женщину пару раз ещё до отбытия в Суну. Единственное что медсестра на регистратуре предупредила, что скоро приёмные часы закончатся. Наруто должен был поторопиться.

Сама Мей выглядела бодрой, хотя под глазами залегли едва заметные тени — она явно вымоталась за время родов. Женщина полусидела на кровати, читая какую-то книгу, но как только дверь отворилась, то тут же убрала её в сторону, радостно улыбаясь Наруто. Парень обнял её.

— Как вы? — спросил он. — Простите, что не успел.

— Ничего страшного, — отмахнулась женщина. — Главное, что ты жив и спас Казекаге. Со мной же всё в порядке. Вон, отдыхаю после родов.

— Тяжело было?

— Ну, эта разбойница двенадцать часов меня мучила.

Наруто приоткрыл рот. Двенадцать часов родов — это и больно, и выматывающе. Мей мгновенно стала ещё большей героиней в его глазах.

—Так значит, родилась девочка?

— О, да. Мне кажется, она похожа на меня, нежели на Забузу.

— О, хотелось бы глянуть на неё хоть одним глазком! — Наруто рассмеялся, почесав затылок и всё же садясь на стул, который стоял рядом с кроватью Мей.

— Уж не сомневайся! У тебя будет мно-о-о-ого шансов не только увидеть её, но и познакомиться с ней поближе, — закивала женщина.

— Звучит весьма подозрительно, — Намикадзе-Узумаки шутливо нахмурился.

— А кому, кроме как не любимому ученику, я могу доверить моё золотце, пока мы с Забузой будем отдыхать от её криков? — И тут Наруто рассмеялся в полный голос. Мей улыбнулась.

— Ну, я-то не против! Главное, чтобы Забуза-сенсей сильно не противился, а то он не понаслышке знает, какая наша команда неаккуратная!

— Не бойся, первый месяц поменяет его приоритеты, — многозначительно закивала женщина.

Парню стало даже жаль Забузу.

* * *

Наруто сидел у себя в кабинете, когда в дверь постучались. Дав разрешение войти, он выпрямился в кресле, откладывая бумаги чуть в сторону — пока его не было, скопилась целая куча отчётов, которые нужно проверить. Чем он, собственно, и занимался до текущего момента.

— Представители клана Сёдзё проникли в память пленников и изменили её, — присев на одно колено, отрапортовал АНБУ. Намикадзе-Узумаки довольно усмехнулся.

— Отлично. Ягура, Фуу и Утаката готовы?

— Да. Они собираются отправиться на полигон.

— Тогда через полчаса приступаем.

С этими словами Наруто вновь уткнулся в бумаги, быстро ставя подписи и раскладывая их по стопкам. Ао забирал эти стопки и относил в архив, передавая тамошнему работнику на расфасовку по местам.

Примерно через полчаса Мизукаге встал с кресла, потягиваясь всем телом после затяжного сидения на месте. Сегодня его план осуществится. На продумывание и реализацию всех деталей ушло около двух недель. Самая сложная роль досталась клану Сёдзё и Сорано в частности — необходимо было изменить саму личность некоторых пленных шиноби Кири, приговорённых к пожизненному заключению.

Три дня назад АНБУ также сообщили, что двое Акацуки направились в Страну Молнии за Двухвостой. Если они её поймают, то вполне вероятно, что Ягура и Трёххвостый будут следующими. Или, возможно, они уже идут по их души. А это плохо.

— Теневое клонирование!

Намикадзе-Узумаки создал рядом с собой клона, который, грустно вздохнув, сел за стол и продолжил проверять отчёты. Наруто даже пожалел его.

Убедившись, что всё в порядке, оригинал незаметно исчез из кабинета, бегом направляясь в сторону одного из полигонов.

На двадцать пятом полигоне — самом большом полигоне Кири — должна будет осуществиться его задумка. О ней знали все трое джинчуурики и трое АНБУ, отобранных лично Наруто. Им парень доверял больше всего.

Забравшись на ближайшее дерево, Наруто сел на ветку рядом с этими АНБУ.

— Они ещё не пришли? — тихо спросил он.

— Мизукаге-сама? — удивился шиноби. Впрочем, он быстро взял себя в руки. — Нет, Мизукаге-сама. Они должны прийти через минуту.

— Хорошо. Те шиноби на своём месте?

— Да. Они дожидаются в тех кустах, замаскировав лист под камни, — глава спецотряда указал в сторону кустов, растущих на краю полигона.

— Отлично, — улыбнулся Намикадзе, поудобнее устраиваясь на ветке.

Через несколько секунд послышались три голоса: два мужских и один женский. На краю полигона появились ругающиеся Ягура и Фуу, а вслед за ним шёл Утаката, который был вынужден выслушивать словесные баталии двух друзей вот уже час. Пробежав по полигону глазами, джинчуурики Шестихвостого едва заметно кивнул Наруто и АНБУшникам.

— Давайте установим барьер и сделаем то, зачем сюда пришли, — немного раздражённым тоном произнёс он, смотря на Ягуру и Фуу. Те сразу же перестали ругаться, но всё ещё недовольно смотрели друг на друга.

Сложив несколько печатей, девушка возвела барьер вокруг полигона, при этом ворча о его бесполезности и ненужности.

— Наруто сказал ставить его всякий раз, как мы будем тренироваться с силой биджу. Так что нечего тут, — ответил Ягура.

— То же мне, умник нашёлся, — фыркнула девушка, вновь нарываясь на конфликт.

— Ах, ты!.. — вспылил сын Четвёртого Мизукаге.

Эти двое удивительным образом не ладили. От пары фраз Фуу всегда спокойный и хладнокровный Ягура мог зажечься, как спичка, а сама Фуу при этом остро реагировала на любые насмешки Каратачи. Он ей — слово, а она ему — десять.

При всём этом они умудрялись находить общий язык во время тренировок. Вся их спесь и даже некое соперничество будто сходили на нет, оставляя двух шиноби, понимающих друг друга без лишних слов. Они сработались буквально за пару дней, и Наруто не знал, как ещё это назвать, если не судьбой.

Вот только у этой «судьбы» были слишком громкие голоса в повседневной жизни.

— Может хватит, а? — устало вздохнул Утаката. — Давайте лучше приступим к тренировке контроля.

— Угу, — согласилась девушка.

Трое джинчуурики встали напротив друг друга. Внезапно у них выросло по хвосту. У Ягуры — красный с серыми пластинами сверху, у Утакаты — голубовато-белый со стекающей по нему слизью, а у Фуу — полупрозрачное крыло оранжевого света. Также всех троих окутала чакра, на подобие Режима Девятихвостого у Наруто.

Однако особо потренироваться у них не вышло: только Фуу атаковала Утакату, как внезапно что-то в кустах зашипело, а полигон окутал странный синий дым. Наруто и АНБУ задержали дыхание, смотря на то, как джинчуурики начинают кашлять и падают на землю без сознания. При этом покров чакры, как и хвосты, пропали.

Когда дым рассеялся, на поляну вышло четверо человек — две девушки и два парня.

Первая девушка с белыми, словно снег, волосами была одета в чёрные лосины, поверх которых были светло-серые шорты. Кофта на ней была довольно странной: на животе она была серой со шнуровкой, как у корсета; в области груди чёрной, а рукава были длинными и свободными. За спиной у неё висел голубой боевой лук. Колчана со стрелами не было.

Поправив свой длинный темный шарф на шее, девушка вздохнула. Подойдя к джинчуурики, она проверила их пульс.

— Не пострадали, — произнесла незнакомка. — Каджицу, забирай их и уходим.

— Есть! — отозвался один из парней. У него были колючие волосы бордового цвета и малиновые глаза, излучающие некую грусть. Поправив жилетку, надетую поверх чёрной кофты, он достал из подсумка свиток, из которых распечатал больничные носилки. Вместе с другим парнем, отличительной чертой которого являлись очки-половинки, он переложил всех троих с земли на ткань.

— Идём, — сказал тот второй, поправив светлые волосы, и первым же развернулся, чтобы первым уйти с полигона. При этом его салатовый плащ эффектно колыхнулся. Под плащом на незнакомце была одета тёмная кофта и зелёные штаны чуть ниже колен. На руках у него были салатовые перчатки, а на ногах — чёрные сапоги.

— Обу-нии-сан прав. Нам пора подарить биджу истинную свободу! — восторженно произнесла вторая девушка, хлопнув в ладоши. У неё были светло-розовые волосы и голубые глаза. Надев на голову капюшон своей чёрной куртки без рукавов, она повернулась к Обу и лучезарно улыбнулась ему. Парень в ответ лишь кивнул.

— Действуй, Исане. — И девушка, отряхнув красные облегающие штаны от несуществующей пыли, сняла окружающий полигон барьер.

Тем временем первая девушка, у которой был лук, сложила печать, и носилки, повинуясь её воле, поднялись в воздух, следуя за шиноби как приклеенные.

Все четверо выбежали с полигона, пробираясь к воротам деревни. Наруто и АНБУ последовали за ними, передвигаясь так же незаметно.

Удачно выйдя из Кири незамеченными, шиноби продолжили путь по лесу. Направлялись они вглубь Страны Воды.

По пути они не перекинулись ни словом, и лишь один раз сделали привал — чтобы подкрепиться и решить, где им стоит выпустить биджу.

— Может, в деревню Такашино? — предложила розововолосая. — Она как раз недалеко отсюда. Как думаешь, Мико?

— Там есть большое озеро, — задумчиво ответила та. — Можно будет вытащить Трёххвостого. Да и остальных Хвостатых тоже.

— А что насчёт Орочимару? Он вроде как основался где-то там… — нахмурился тот, который распечатал носилки.

— Он был там месяц назад, но угроза со стороны Кири прогнала его оттуда. Теперь Орочимару где-то в районе Страны Железа.

— Даже если он окажется в Такашино, мы его победим! — уверенно воскликнула Мику, ударяя кулаком правой руки в ладонь левой. — Мы освободим всех Хвостатых и защитим их!

— Тогда идём, — улыбнулся Каджицу. — Обу-кун, расстояние вроде уже подходящее, сможешь перенести нас туда?

— Да, — кивнул парень, складывая печати.

Их обволокло странное сияние золотистого цвета. Все четверо с негромким хлопком испарились, как и наблюдающий за ними шиноби.

Первая часть плана была идеально выполнена.

* * *

— Мизукаге-сама! Мизукаге-сама! Беда! — в кабинет Наруто влетел Шии, который вновь отвечал за дежурство перед резиденцией.

— Что случилось? — клон поднял глаза на вошедшего.

— Фуу, Ягура и Утаката… Они пропали! — задыхаясь, произнёс он. За такое короткое время на его долю выпало аж дважды уведомлять Мизукаге о проблемах глобального масштаба, от чего бедный мужчина, кажется, приобрёл несколько седых волос.

— Что? — деланно удивился Намикадзе, после чего вскочил с места. — То есть как это, пропали?

— Их нигде нет, — мужчина развёл руками. — Их чакра не ощущается, а на полигоне, где они должны были тренироваться, — пусто!

— Пусто? — просипел клон. — Рыба, Сова, обыщите полигон!

— Хай! — отозвались двое АНБУ, появившись буквально из ниоткуда, после чего вновь исчезли.

Наруто сел на кресло, задумчиво кусая нижнюю губу. Первая часть плана оригинала была выполнена. Теперь началась вторая часть — он (клон) должен идеально сыграть свою роль и отправить отряды шиноби на поиски джинчуурики. И при этом выглядеть как можно более взволнованным. После третья и четвёртая части останутся на той четвёрке «похитителей» и специальных АНБУ Кири, которые отправились вместе с оригиналом.

Через пять минут появились и Рыба с Совой. Сев на одно колено, они отчитались:

— На двадцать пятом полигоне пусто. Ни Фуу-самы, ни Утакаты-самы, ни Ягуры-самы там нет.

— Но мы также засекли чужую чакру, которая перемешалась с чакрой джинчуурики. Возможно, на них напали и они дали бой.

— Акацуки? Ясно, — клон нахмурился. — Соберите два отряда и идите по следам чакры. Шии, — он посмотрел на шиноби, всё так же стоявшего в кабинете Мизукаге. — Не давай пока информации о пропаже джинчуурики распространиться.

— Хай! — ответил шиноби, выходя из кабинета.

Вторая часть плана выполнена.

* * *

Четверо человек появились рядом с огромным озером. Озираясь по сторонам, Мику нахмурилась. Обу поправил очки, которые съехали на кончик носа, Каджицу достал свиток из подсумка, а Исане проверила местность на наличие чужой чакры. Кроме них четверых здесь никого не было.

Распечатав джинчуурики, шиноби встали рядом с ними, складывая несколько печатей.

— Фуиндзюцу: техника частичного извлечения! — Эту технику Наруто откопал в запретной секции библиотеки. Свиток, на котором она была написана, был довольно старым и ветхим, что свидетельствовало о том, что техникой очень и очень долгое время не пользовались. Она позволяла частично извлечь Хвостатого из тела джинчуурики.

Но, как оказалось позже, сама техника также была не доработана, а придумывал её какой-то представитель клана Узумаки, на то время живший в Киригакуре. Опираясь на свои знания фуиндзюцу и старинные свитки, Наруто закончил её и упростил несколько печатей.

Члены клана Сёдзё внесли знания об этой технике в головы четверых шиноби-"похитителей".

У каждого джинчуурики появились печати на животе, из которых потянулись тоненькие нити чакры, превращающиеся в уменьшенные копии биджу.

Первым полностью появился Санби, так как у него было меньше чакры, чем у его братьев. Биджу лениво взирал на происходящее одним глазом и не особо стремился как-то противиться. Обу, Каджицу, Мику и Исане извлекли из Ягуры лишь одну треть чакры Трёххвостого.

Вторым появился Сайкен. Он был больше, чем Исобу, но всё ещё небольшим — относительно своих реальных размеров. Сам Сайкен лениво покачивал хвостами. Шиноби вытянули из Утакаты одну четвёртую часть всей чакры Шестихвостого.

И последней была Фуу. Она также лишилась одной четвёртой всей чакры Семихвостого, который сидел на земле и пока не спешил взлетать, а лишь оглядывался по сторонам.

И так, трое биджу стояли на берегу. Санби, увидев воду, поспешил опуститься в неё. Чоумей взлетел в воздух и полетел в неизвестном направлении. Сайкен пополз в ближайшую пещеру. Им было плевать на «освободивших» их шиноби. Сами ниндзя улыбнулись друг другу, подходя к валяющимся без сознания «пленникам». Нащупав у них пульс, Мику громко произнесла:

— Они мертвы. За их тела на чёрном рынке нам дадут хорошие деньги. Каджицу, перетащим их.

— Есть! — ответил парень. И только он достал свитое для запечатывания тел, как послышался чужой голос:

— Так, так, так. Какой хороший улов. Вижу, Лидер будет доволен, — и из-за деревьев вышел мужчина в чёрном пальто с красными облаками. Внешне незнакомец был похож на акулу, а за его спиной висел забинтованный меч.

Наруто узнал в этом человеке знаменитого Хошигаки Кисаме, прозванного Монстром Скрытого Тумана. Он был выходцем из клана Хошигаки, с которым Наруто не всегда было приятно общаться: его напрягали акулоподобные черты и излишняя кровожадность представителей клана. Сам Кисаме когда-то работал на Фугуки Суйказана из Семи Мечников Тумана, однако в последствии убил его и забрал Самехаду себе.

Взглянув на меч, висящий на спине Кисаме, Наруто почувствовал желание вернуть его домой — в Кири. А затем передать кому-нибудь из клана Хошигаки, тем самым создавая нового лояльного Туману мечника.

— Кто ты? — тем временем спросила Исане, вставая в боевую стойку.

— Меня зовут Кисаме. А вы кто такие, если не секрет?

— Мы те, кто дарует биджу свободу! — гордо ответила Мику, с вызовом смотря на врага. А в том, что он был именно врагом, она не сомневалась.

— Тогда я заберу у них эту свободу, — с ухмылкой ответил Хошигаке, доставая из-за спины Самехаду.

— Шотон: аметистовая темница! — воскликнула Исане, складывая одну-единственную печать.

Вокруг того места, где стоял Акацуки, земля засветилась розовым светом и через секунду мечник оказался скован в кристалле. Наруто, наблюдавший за этим, тихо присвистнул. Оказывается, их пленники были и на такое способны.

— Мы его обезвредили, но что дальше? — спросил Каджицу.

— А дальше Обу отнесёт бывших джинчуурики на чёрный рынок, — ответила Мику, — а мы добьём этого парня.

— Хорошо, — ответил светловолосый, собираясь понести носилки с помощью чакры.

— Подождите-ка минуточку. Куда это ты собрался? Мы только-только начали бой!

Кристалл, обволакивающий Кисаме, взорвался, и теперь Хошигаки стоял перед четвёркой шиноби живой и невредимый. Они отшатнулись от мужчины, шокировано смотря на него.

Бросив взгляд на меч Акацуки, Исане вскрикнула. Бинты спали с меча, обнажая непонятное игольчатое существо с широким ртом. Но больше всего шокировало то, что оно ело созданный девушкой кристалл!

— Что за?.. — высказала её мысли Мику, доставая лук.

— Шотон: кровавые кристальные драконы!

Из земли появилось три розовых дракона с горящими красным цветом глазами. Они накинулись на Кисаме, собираясь порвать того в клочья, однако Самехада, раскрыв свою пасть до невозможных размеров, откусил одному из них голову, пережёвывая и сглатывая. Совсем как живое существо.

Потом меч схватил оставшуюся длинную часть тела дракона. Кисаме поднял меч, резко взмахнув им. Тело одного дракона ударилось о двух других, уничтожая их.

— Стрела чакры! — Мику нацелилась на Кисаме, преобразовывая собственную чакру и придавая ей вид стрелы. Затем она выстрелила из лука.

Самехада же быстро сожрал и эту атаку. Девушка победно усмехнулась, готовясь высосать из меча чакру, однако… её стрелы попросту исчезли! Меч поглотил их, как обычную чакру! Этот меч сделал то, чего не могла сделать ни одна техника с высасыванием чужой чакры!

— Ещё будут попытки атаковать меня? — поднял бровь мужчина.

Обу сглотнул. Он сложил печать — совсем как тогда, в лесу, и знакомое золотистое сияние обволокло тела джинчуурики, отправляя их подальше от поля боя. АНБУ Тумана сразу же перехватили их на крыше резиденции Мизукаге. Рузен уже настраивал печати для перемещения.

Затем Обу достал один из своих свитков, распечатывая его и подкидывая в воздух:

— Техника разрушающего рассеивания двойного дракона!

Печати на свитке с громкими хлопками начали открываться и из свитка вылетело около сотни кунаев и сюрикенов, которые на огромной скорости полетели в Хошигаки. Удивившись количеству оружия, мужчина попытался было прикрыться Самехадой, как заметил ещё порцию кунаев сбоку. Пришлось использовать технику:

— Дотон: скрытое движение! — и он скрылся под землёй, продвигаясь к врагам. Выскочив прямо под Обу, он ударил его ногой в живот, от чего парень отлетел в сторону и упал в воду. Посмотрев на упавшего друга, Мику вновь вскинула лук.

— Взрывной обстрел! — И сотня стрел полетела в Хошигаки.

Мужчина вновь закрылся Самехадой, думая, что та же атака с ним дважды не пройдёт. И каково же было его удивление, когда меч, поглотив все стрелы, резко вздулся, как от взрыва. Из его пасти повалил дым.

— Райтон: связывание молний! — Каджицу сложил печати. Три специальных куная, которые он незаметно расставил вокруг Акацки, засветились и удлинились, став трёхметровыми столбами, между которыми образовалось голубоватое свечение. Теперь Хошигаки оказался в треугольном барьере.

— Шотон: аметистовая темница! — Знакомые розовые кристаллы окутали тело Кисаме, не давая тому пошевелиться.

Теперь противник точно был обезврежен, как и его меч.

Наруто весь подобрался. Если эти четверо смогли справиться с одним из Акацуки, то им это только на руку. Вот только Кисаме не выглядел как человек, которого можно победить такой пусть и простой, но вполне удачной комбинацией техник. Намикадзе-Узумаки ждал от отступника чего-то ещё.

Тем временем как четвёрка шиноби отвлеклась:

— Обу, ты как? — Каджицу подскочил к выплывающему из-под воды другу.

— Жить буду, — просипел парень, сплёвывая кровь. — А что с тем парнем?

— Кажется, обезврежен, — ответил ему напарник, кивая в сторону барьера.

Однако только он это сказал, как кристалл, в который был заточён Кисаме, разрушился. Барьер из молний распался. Ужасающая чакра пропитала воздух. Она была уж слишком похожа на чакру биджу.

Самехаду не даром прозвали Бесхвостым, и Наруто сегодня понял почему.

Плащ Хошигаки был порван, а меч, который он держал в руке, стал размером с него самого, если не больше. И это вселяло ужас. Было бы крайне проблематично оказаться врагом такого человека, как Кисаме.

Резко приблизившись к Мику, мужчина ударом ногой в живот отбросил её в сторону. Девушка упала на спину. Исане бросилась было к подруге, но полетела в другую сторону от того, что Самехада боднул её, попутно высасывая чакру.

Встав на гладь озера, мечник сложил несколько печатей, прикладывая ладонь к воде.

— Суйтон: дождевая акулья волна! — И капли воды поднялись с озера в воздух, соединяясь и превращаясь в акул, которые, раскрыв свои пасти, набросились на четверых шиноби, прокусывая и убивая их. Кровь хлынула во все стороны. Тела Каджицу и Обы, совсем не ожидавших атаки, упали в воду, на которой они до этого стояли, окрашивая её в красный цвет.

Мику затуманенным взором смотрела на то, как Исане, вскрикнув от боли из-за прокусанного бока, повалилась на землю. Самой Мику откусили левую руку и расцарапали всю спину острыми, как бритва, плавниками. Почувствовав боль в правой ноге, девушка провалилась во тьму.

Как только шиноби были убиты, Кисаме вздохнул и оглядел поле битвы. Из песка торчали кунаи, сюрикены и ножи — последствие техники того очкарика. Везде была кровь, смешанная с водой. Сами тела шиноби были истерзаны. Хошигаки было не впервой это видеть, так что никакого ужаса и отвращения он не испытывал.

Посмотрев на озеро, мужчина что-то недовольно проворчал, забирая Самехаду и удаляясь прочь. Надо было связаться с Лидером, чтобы он послал кого-нибудь к нему, дабы было проще захватить троих биджу, а после отнести в логово. Кисаме, конечно, силён, но в одиночку одолеть Трёххвостого, Шестихвостого и Семихвостого ему не под силу.

Как только Хошигаке скрылся, шиноби Тумана вылезли на поле боя. Наруто наконец-то убрал барьер, благодаря которому они оставались незамеченными Акацуки.

Намикадзе-Узумаки, обойдя мёртвых шиноби, тяжело вздохнул. Этот Кисаме слишком силён. В будущем придётся попотеть, чтобы победить его.

Проверив пульс оставшихся валяться девушек, он убедился, что они мертвы.

— Уходим, — приказал он. — Скоро сюда прибудет отряд под командованием Совы. План может сорваться, если они нас заметят.

— Есть! — отозвались остальные.

Быстро взобравшись на ветку дерева, четверо шиноби ушли в сторону деревни.

Третья часть плана была выполнена.

* * *

Группа АНБУ из десяти человек приземлилась в том месте, где полчаса назад произошёл бой между Кисаме и четырьмя неизвестными шиноби. Оглядев поляну, Сова нахмурился.

— Обыщите тела погибших. Всё, что найдёте, несите сюда!

— Хай! — отозвалось двое АНБУшников.

— Остальные обыщите периметр.

АНБУ кивнули и разбрелись по территории, внимательно оглядываясь и изучая местность. Пара человек, обладающая способностью сенсоров, просканировала окружающее их пространство на наличие чужой чакры.

— Тут в озере два тела, — громко произнёс АНБУ в маске тукана.

— Доставайте их и обыщите, — приказал Сова. — Сом, Белка, нашли чужую чакру?

— Да, — кивнула Белка. — Помимо этих четверых я ощущаю ещё чакру Трёххвостого, Шестихвостого и Семихвостого. Вероятно, они больше не запечатаны в Фуу-саме, Ягуре-саме и Утакате-саме.

— Ясно, — вздохнул шиноби. — Мизукаге-сама будет в ярости.

— А ещё я ощущаю чакру нукенина по имени Кисаме, — продолжила девушка.

— Что? — удивился Сова. — Если он где-то здесь, то это плохо. Нужно возвращаться. Но сначала заберём эти тела.

— Есть! — отозвались АНБУ.

Когда тела были запечатаны, команда АНБУ отправилась в Кири, где клон Наруто был занят тем, чтобы переправить троих бессознательных джинчуурики на Остров-Черепаху с помощью техники Рузена.

Прибыв в кабинет Мизукаге, АНБУ всё ему рассказали. Оригинал, который заменил клона около двадцати минут назад, сделал вид, что находится в ярости. Даже выкинул кресло из окна. А потом, сев за стол (кресло ему принесли обратно), притворился, что опечален и пытается сдержать слёзы.

— Идите, — приказал он осипшим от криков голосом.

— Хай! — отозвались АНБУ и исчезли.

Как только те ушли, Намикадзе-Узумаки глубоко вздохнул и встал, подходя к выбитому окну.

Четвёртая часть плана была выполнена.

В конечном итоге Наруто удалось добиться желаемого им результата. Во-первых, Акацуки больше не угрожали Киригакуре — официально деревня потеряла всех своих биджу. Новость об этом разлетится по всем странам в одно мгновение. Но никто нападать не станет: все великие деревни ослаблены, а Кири, к тому же, находится на острове, придётся долго плыть.

Во-вторых, джинчуурики и биджу были в безопасности на Острове-Черепахе. Лишившись лишь трети-четверти своих сил, биджу вскоре восстановятся обратно, сами джинчуурики продолжат тренировки по контролю в безопасном месте.

В-третьих, если Акацуки и поймут, что что-то не так, то это произойдёт не скоро. А так Наруто выиграл время для них, Скрытых Деревень. Можно будет выстроить альянсы с соседям и, быть может, начать охоту на самих Акацуки.

Ему не было стыдно, что ради своего плана он пожертвовал несколькими смертниками из тюрьмы. Наоборот, в их жертве он видел необходимость: пусть хоть после смерти эти преступники послужат на благо деревни и всего мира.

Теперь же осталось похоронить лже-джинчуурики, и всё.

Время текло быстро. Дни сменялись неделями, а недели — месяцами. В Деревне Тумана всё было как всегда. После «убийства» джинчуурики Трёххвостого, Шестихвостого и Семихвостого прошло четыре месяца. За это время в Киригакуре мало что изменилось: шиноби всё так же продолжали ходить на задание, жизнь обычных людей осталась прежней. Разве что Наруто тосковал по друзьям-джинчуурики.

Тем временем за пределами Кири Акацуки охотились на оставшихся биджу. Как Наруто и рассчитывал, они запечатали небольшие части чакр Исобу, Чоумея и Сайкена, а теперь искали других Хвостатых.

В первый месяц двое Акацуки, Хидан и Какузу, атаковали Нии Югито, забрав Двухвостую. А после они напали на Храм Огня, разрушив его и убив монаха Чирику и Асуму Сарутоби. Мальчишку по имени Сора, который также обладал крохами чакры Курамы, спасли, и теперь он находился в Конохе под присмотром Четвёртого Хокаге. Защиту Кушины улучшили. Минато отослал Наруто информацию о произошедшем, извещая, что Хидан оказался бессмертным фанатиком языческого божества по имени Джашин. Но не успел Наруто принять меры и придумать, как сражаться с таким врагом, как Шикамару, юный гений из клана Нара и ученик Асумы, отомстил Хидану, убив его, а Какаши, Ино, Менма, Саске и Чоджи убили Какузу, у которого оказалось пять сердец — по одному на каждую стихию.

Во втором месяце произошло сразу два события. Во-первых, шиноби Облака прикончили другого Акацуки, который сбежал из тюрьмы и присоединился к преступной организации. Он пытался похитить Восьмихвостого, однако Райкаге, Даруи и Киллер Би не дали ему этого сделать. К сожалению, о способностях противника АНБУ Кири так и не смогли узнать, а Эй не стал об этом распространяться. Во-вторых, в Конохе произошла революция, если это можно было так назвать. Хокаге, потворствуя гражданскому недовольству, сместил Старейшин с их постов и приказал арестовать их. Данзо смог вырваться из ловушки и, убив бывших коллег, чтобы они ничего не рассказали, сбежал. Минато остался во главе деревни и теперь вся власть была в его руках. Освободившиеся места Старейшин заняли главы кланов Нара и Яманака. Коноха менялась.

В третьем месяце была разрушена небольшая деревня в Стране Снега. Многие её жители погибли. А те, кто выжили, рассказывали об удивительной девушке, которая управляет бумагой. Это уже не было связано с Хвостатыми, однако давало знания о способностях одной из Акацуки.

В четвёртом месяце Сору-таки похитил Зецу. Как бы Коноха не оберегала своего недо-джинчуурики, шпион Акацуки умел передвигаться под землёй, а потому проникнуть в охраняемый АНБУ дом ему оказалось проще простого. За Кушиной Зецу не пришёл — не смог пробраться сквозь все барьеры фуиндзюцу, которые женщина поставила в тайне от мужа.

Сейчас же Наруто сидел в своём кабинете и читал один из многочисленных отчётов. Парень был недоволен: в последнее время торговые корабли стали пропадать в море. Сначала Намикадзе приказал шиноби защищать их, однако от этого нападения на судна не прекратились — недо-пираты оказались достойными противниками. Ниндзя его деревни убивали, а торговцы вместе с товарами и кораблями пропадали. Но самым странным было то, что спустя ровно неделю после пропажи все эти торговцы появлялись и, как ни в чём не бывало, продолжали своё ремесло. Из их памяти пропадали все воспоминания о прошедшей неделе. А товары, что было странно, в большинстве своём оставались в целости и сохранности — иногда пропадала какая-нибудь пища или незначительные предметы первой необходимости.

— Чоджуро-кун, принеси мне карту мира, — приказал Намикадзе-Узумаки, ещё раз перечитывая отчёт.

Парень резко кивнул, от чего очки чуть не спали у него с переносицы, и поспешил вылететь из кабинета. Наруто чуть улыбнулся: Чоджуро оказался очень исполнительным малым.

Он вернулся спустя примерно пять минут. Постучавшись, парень неловко зашёл внутрь и отдал карту Мизукаге. Развернув её, Наруто положил палец на остров, изображающий Страну Воды, и начал водить им по морской части, держа в другой руке свиток с отчётом.

— Итак, по маршруту из отчёта сейчас они находятся рядом с этим архипелагом, — парень ткнул пальцем в небольшую группу островов на карте, обращаясь к Ао. — Корабли пропадали примерно вот тут, — он передвинул палец на несколько сантиметров вправо. — Никаких водоворотов, цунами и прочего здесь никогда не было. Можно сказать, что это самое спокойное место во всём море.

— Тогда почему корабли пропадают? — нахмурился Ао.

— Я не знаю, — Наруто покачал головой. — Однако самое интересное заключается в том, что не раз на этом месте замечали остров, хотя ни на каких современных картах его нет. Но на карте сорокалетней давности я нашёл его, — парень достал из верхнего ящика видавшую лучшие времена карту и положил её на стол. — Скажу даже больше: он всё время то появляется, то пропадает.

— Это странно… — пробормотал Ао, нахмурившись. — И… Вы хотите сказать, что исчезновения кораблей как-то связаны с этим островом?

— Я ничего такого не утверждаю, однако у меня есть все основания полагать, что с ним творится что-то странное, — парень вздохнул. — Чоджуро-кун, позови шестую и тринадцатую команды. У меня для них миссия.

— Хай! — ответил тот и вышел из кабинета.

Спустя примерно десять минут в дверь постучали, а после громкого «входите» в кабинет прошли девять человек. Чоджуро пристроился недалеко от стола Мизукаге, ловя благодарный взгляд, а Ао, махнув рукой, отправился в свой кабинет, который находился за соседней дверью — разбирать отчёты, которые Намикадзе-Узумаки скинул ему.

Шестая и тринадцатая команды отличались от всех остальных команд тем, что всем их членам было по двадцать лет и все они были чуунинами, даже капитаны. Эти две команды работали вместе с момента их создания семь лет назад. Пожалуй, можно было по пальцам сосчитать, сколько миссий одна команда выполняла отдельно от другой.

Члены шестой команды основывались на разведке, тем временем как тринадцатая была чистой боевой мощью. Во время совместной работы их эффективность взлетала до небес.

— У меня для вас миссия А-ранга. Если что-то пойдёт не так и появятся вполне ожидаемые препятствия, то ранг сменится на S, — начал свой рассказ Наруто. — Взгляните на это, — парень разложил карту мира на столе и подозвал чуунинов. — Ваша задача заключается в том, чтобы под видом простых торговцев вы проплывёте мимо этого острова, — парень ткнул на изображение небольшого островка суши. — Здесь пропадают все торговые корабли. Вы должны выяснить, почему. Если вас схватят, то ничего, слышите, ничего не предпринимайте. Делайте вид, что вы напуганы, а сами запоминайте абсолютно всё, что увидите. Через неделю вас отпустят и вы появитесь примерно в этом месте, — Мизукаге ткнул пальцем в соседний остров, откуда давным-давно команда четыре забрала Утакату и Хотару. — Когда мы отправлялись за Утакатой, один старик нам рассказывал, что на соседнем острове живут выжившие представители клана Узумаки. Ваша цель — узнать, действительно ли это так. Всё ясно? Есть вопросы?

— Мизукаге-сама, — нахмурилась Судзуки, представительница тринадцатой команды. — Я слышала, что все торговцы, корабли которых пропадали, совершенно не помнят, что происходило с ними всю ту неделю, когда они отсутствовали. Так что нам делать, если и у нас сотрут память?

— Хорошо, что ты об этом спросила! — Намикадзе-Узумаки улыбнулся. — Сейчас за дверью стоит Хикари Сёдзё. Она проводит вас в свой клан, где вам поставят особую закладку, в которой будут сохраняться все ваши воспоминания о миссии. Так же они создатут вам фальшивые воспоминания о жизни простыми торговцами. Эти воспоминания испарятся примерно через двенадцать дней. Ещё вопросы?

— Когда мы отправимся на миссию? — спросил Фукуда, член команды номер шесть.

— Завтра. Три дня вы будете плыть по морю в сторону этого острова. А на следующий день после того, как вас отпустят, вы всё вспомните.

— Что будет с нашей настоящей памятью?

— Она будет заблокирована в самом труднодоступном месте вашего подсознания. Через двенадцать дней она вернётся к вам. Есть ещё вопросы? — Все отрицательно покачали головой. — Тогда идите. Буду ждать отчёта через двенадцать дней.

— Хай!

Чуунины вышли из кабинета, а Шестой Мизукаге, скатав карту и убрав её на место, прикрыл глаза. Если на том острове действительно живут Узумаки… Он будет только рад наконец-то встретиться с семьёй, своим кланом. Возможно даже удастся упросить их научить его некоторым техникам фуиндзюцу — но это так, если повезёт и его примут. А если же нет, то что поделать. Хотя бы мирный договор подпишут.

Парень перевёл взгляд на неловко мнущегося Чоджуро, думая, что тому давно пора перестать стесняться. Вновь улубнувшись, он задорно предложил:

— Чоджуро-кун, а не хочешь поесть лапши?

— А как же работа, Мизукаге-сама?

— Работа никуда не денется, а вот мой желудок ещё пару часов голода не выдержит.

Чоджуро несмело кивнул, но в его глазах Наруто различил радость.

* * *

Дни текли своим чередом, пока через неделю в окно кабинета не влетел сокол с открытым контейнером для писем на спине. Наруто, нахмурившись, достал бумагу и развернул её. Всё она была в крови и грязи. Некоторые иероглифы сливались друг с другом, другие были же заляпаны пятнами от чернил.

«Что же там произошло?» — проскочила мысль в голове парня.

Сев в кресло, он принялся внимательно читать письмо. И чем больше он читал, тем сильнее его брови хмурились, а губы плотно сжимались.

«Мизукаге-сама!

Мы попали на этот ост…в, как Вы нам и говорили. Тут и …авда нахо…тся выжившие Узумаки. Они захватили …ль вместе с командой. Одн… они быстро просекли, что что-то тут не так. Нас схватили и начали рыться … памяти. Они узнали абсол…но всё и захотели нас у…ить. Мы вырв… свободу, однако Узумаки продолжили преслед…е. Я ранен, поэтому на бум… так много крови. Пока я это пишу, Судзуки-чан защищает меня, … их больше! Остальные уже мертвы. Только что они убили Судзуки-чан.

Мы выяснили, почему они нападают на тор…е корабли. Они хотят в…нуть себе голубой кристалл Пер…го Хокаге.

Я горжусь тем, что был …нином Кири.

Фукуда»

Намикадзе-Узумаки прикрыл глаза. Из-за него погибли его же люди. Стукнув кулаком по столу, парень резко встал и начал ходить из угла в угол. Нужно что-то предпринять! Нельзя игнорировать тот факт, что выжившие Узумаки убивают шиноби и ищут какой-то голубой кристалл Первого Хокаге! Нет, Наруто, конечно, слышал об ожерелье Шодая, однако оно пропало много лет назад. А второе такое ожерелье находилось у Цунаде — внучки Хаширамы Сенджу. Но вряд ли она его так просто отдаст. Да и зачем это ожерелье нужно Узумаки?

— Ао! — крикнул парень и, как только мужчина вышел из своего кабинета, приказал: — Отправь несколько команд штурмовать библиотеку в поисках информации о неком голубом кристалле первого Хокаге, клане Узумаки, техниках их клана и как первое связано со вторым.

— Что-то случилось? — нахмурился мужчина.

— Шестая и тринадцатая команды погибли на том острове. На, почитай, — Наруто протянул своему помощнику письмо.

— Ого! — удивился Ао, посмотрев на то, в каком виде находится бумага.

— Прочти, — хмуро отозвался Намикадзе.

— Ох, — выдавил мужчина, как только закончил чтение. — Значит, ожерелье Первого Хокаге — это то, что нужно этим Узумаки?

— Да.

— Может, стоит связаться с Конохой?

— Да. Пожалуй, да. Я сам напишу Хокаге. А пока иди рыться в библиотке.

И как только Ао вышел из кабинета, Наруто взялся за кисть. Письмо вышло довольно коротким, но и информации было не так много, как хотелось бы.

Отправив АНБУ из клана Хозуки в Коноху, Мизукаге принялся ждать, разбираясь с проблемами деревни, коих, к счастью, поубавилось — часть уже привычно перешла на стол Ао.

Ожидание, откровенно говоря, выматывало, и даже болтовня Курамы обо всём и ни о чём одновременно не помогала. Конечно, Наруто был благодарен Лису за все его старания, вот только от навязчивых мыслей это не избавило.

Но, к счастью, стало легче, когда через неделю в Киригакуре пришли восьмая и третья команды из Конохи. За обе команды отвечал Гай, который во все стороны лучился своей Силой Юности. Наруто чуть улыбнулся: пусть третья команда и была дико странной, особенно два Зелёных Зверя, зато с ней у него были хорошие отношения с той миссии в Суне.

Майто отдал Наруто письмо от Четвёртого Хокаге. Как оказалось, второй кристалл они так и не смогли найти, зато Кушина очень забеспокоилась, когда услышала о выживших Узумаки, а потому заставила Минато как можно скорее отослать подмогу в Кири.

— Тут написано, что вы поступаете под моё полное распоряжение, — сказал Наруто, положив подбородок на сцепленные руки. — Расскажите, что вам известно об ожерелье Первого Хокаге.

— Ну… — растерялась Тен-Тен. — Когда-то давно Первый Хокаге создал два ожерелья в виде кристаллов. Эти кристаллы были необычные. Первый залил в них свою чакру. Одно он отдал Мито Узумаки, своей жене. Это ожерелье помогало ей сдерживать Девятихвостого. А второй кристалл потерян. Никто не знает, где он, — закончила девушка.

— Ясно. Значит, есть вероятность, что тем Узумаки нужно ожерелье для сдерживания какого-то сильного биджу. Но вот какого?.. — Мизукаге задумался. На примете не было ни одного подходящего.

— Вряд ли, — возразил Ао. — Мы знаем местонахождение всех биджу.

— И то верно. Тогда, может, у них там коллекция редких вещичек? — улыбнулся Мизукаге, смотря на своего помощника, который лишь пожал плечами. — Ладно, шутки в сторону. — Он резко поднялся. — Сейчас идите в любую гостиницу и оставляйте там ненужные вещи. После этого Сова проводит вас в библиотеку, где вы должны будете помочь поисковой группе прочесть все отобранные книги. Если найдёте что-то про амулет Первого Хокаге, тут же сообщайте мне. А теперь свободны. — Шиноби слегка поклонились и послушно из кабинета. — Сова, — рядом с Наруто появился парень в маске АНБУ, — отправляйся с ними.

— Есть! — произнёс он и исчез.

— Что теперь будем делать? — спросил Ао.

— Думать, — ответил Намикадзе. — Возможно, тем Узумаки что-то известно, поэтому они и разыскивают ожерелье Первого. Через три дня я соберу команду и вместе с ней отправлюсь на тот остров. Ты останешься за главного.

Наруто надеялся, что ему или Хокаге удастся достать хоть ещё немного информации о местонахождении второго ожерелья, но его чаяниям не было суждено оправдаться. Ни в библиотеке Кири, ни в библиотеке Конохи ничего не было, а Цунаде, внучка Первого, не знала судьбу второго ожерелья.

Так что оставалось только отправиться на остров Узумаки и узнать об их мотивах лично.

— Значит так! — Намикадзе-Узумаки овёл взглядом собравшихся в его кабинете. — Со мной на остров отправятся Хаку и Хикари. Из Конохи беру Неджи, — брюнет кивнул, — Хинату, — девушка удивлённо подняла на Мизукаге глаза, — Ли, — парень тут же встал в позу хорошего парня, — и Шино, — последний поправил свои солнцезащитные очки. — Все остальные остаются здесь и продолжают поиски. Вопросы?

— Почему меня не взяли? — грустным тоном спросил Киба.

— Узумаки мастера фуиндзюцу. Вряд ли ты или твой пёс сможете избежать их техник.

— Но я могу почуять врага! — воскликнул Инудзука.

— Для этого я взял с собой Хинату, Шино и Неджи. Этого более, чем достаточно. Тем более, они увидят не только врагов, но и всевозможные ловушки. Ли — мастер тайдзюцу, он силён в ближнем бою, что нам может пригодиться. Хикари отличный менталист, что немаловажно в общении с Узумаки. Хаку хорош в битве на любой дистанции. Его лёд может обезвредить любую ловушку, а так же взрывпечать. А ещё в ближайшие дни обещали жару, так что нам просто необходимо что-то холодненькое…

— Эй! — возмутился Хаку, поняв, что «что-то холодненькое» и есть основная причина его пребывания в команде.

Наруто посмеялся.

Тен-Тен он не брал в силу её бесполезности в данной миссии: её оружие вряд ли поможет в бою с теми, кто может запечатать что угодно. Майто Гая оставил из-за того, что им хватит и одного Ли. Как в физическом, так и психологическом плане: Наруто был уверен, что не выдержит сразу двоих.

Сам Наруто решил отправиться потому, что, во-первых, он был Мизукаге и нёс ответственность за этих людей. Он не мог позволить им погибнуть так же, как шестой и тринадцатой команде. Во-вторых, если верить слухам, Узумаки стояли за свой клан горой, а Наруто как раз был Узумаки по матери. Они не должны будут навредить своему родственнику, пусть и полукровке. Возможно им даже удастся избежать боя.

— Пока нас не будет, продолжайте искать что-нибудь об ожерелье Первого. Если в этой части библиотеки ничего не найдёте, скажите Ао. Думаю, он выбьет у глав кланов разрешение выделить пару книг из их библиотек.

Ао кивнул. Нарут продолжил:

— Если вы найдёте что-нибудь важное, присылайте ястреба. Для всякой ерунды вроде общеизвестной информации птицу не гоняйте.

— Хай! — отозвались шиноби.

Намикадзе вышел из библиотеки и направился в сторону своего дома, который находился недалеко от резиденции Мизукаге. Дом Наруто получил после становления чуунином — в награду от Мей.

Дойдя до дома, небольшого одноэтажного здания, Наруто разулся и сразу же пошёл в свою комнату, где из шкафа достал сумку со свитками и всем необходимым во время длительного путешествия. Шляпа и плащ Мизукаге отправились на вешалку, где им суждено было пролежать до его приезда домой. Под плащом парень носил стандартную униформу Кири.

Оставалось примерно полтора часа до встречи и час до выхода из дома, поэтому Наруто решил посвятить своё свободное время обеду, так как даже просто позавтракать он не успел — слишком поздно проснулся.

Приготовив себе тарелку риса и большой кусок мяса — как-никак желудок любого джинчуурики нуждался в большом количестве еды для выработки большего количества чакры для поддержания печати, сдерживающий биджу, — Намикадзе-Узумаки принялся есть.

Курама сидел в подсознании парня и молчал. Возможно, спал, однако это было маловероятно. Вообще, в последнее время Лис старался как можно реже напоминать о своём присутствии. Из-за того, что Акацуки переловили практически всех биджу, Курама стал слишком тихим. Вероятно, он опасался того, что если он будет часто общаться с Наруто или же как-нибудь иначе показывать своё присутствие, Акацуки придут за ним и Наруто придётся сражаться.

По имеющимся в Киригакуре данным с Намикадзе-Узумаки на равных могли сражаться только несколько человек: Хошикаге Кисаме, по прозвищу Бесхвостый Демон, лидер организации Пейн, бессмертный Хидан и Какузу с пятью сердцами. Последние двое были убиты шиноби из Конохи, Кисаме находился в Стране Земли, а как выглядит Пейн было мало кому известно. Если верить отчётам, Пейнов было аж шестеро, и все они были рыжими и с кучей пирсинга на лице.

Во всяком случае, Кураму настораживали Пейн и Кисаме, поэтому он старался как можно реже контактировать с Наруто — предохранялся. А также Лису не нравились ещё двое Акацуки. Первый из них — двухцветный человек-растение, который и украл Сору из Конохи. Он также был идеальным шпионом: у него было две личности, он мог становиться невидимым и проходить сквозь твёрдые предметы. Второй — дурачок по имени Тоби. Вообще, удивительно, что такого идиота взяли в столь серьёзную преступную организацию, но раз он состоял в ней, то, значит, он не только что-то скрывал, но и являлся серьёзным противником.

Естественно, Курама поделился этими мыслями со своим джинчуурики. Тот согласился с Кьюби, поэтому тоже не спешил беспокоить Лиса по пустякам. Исключением стало лишь недавнее событие, когда они узнали об острове Узумаки.

Час пролетел незаметно. Наруто поспешил вымыть тарелки и отправился к воротам деревни.

После становления Мизукаге парень немного расширил площадь Кири, прибавив территорию растущего на восточной границе леса, а также уменьшил количество создаваемого шиноби тумана в самой деревни. Вообще, всю Страну Воды окружал вечный туман, созданный природой. Однако в самой Кири к нему прибавлялся искусственный — дело рук шиноби. В своё время это спасло Третьего Мизукаге от покушения на его жизнь несколькими нукенинами — чуунины, поддерживающие туман, обнаружили чужую чакру и забили тревогу.

Но, не смотря на свою её полезность, сама техника истощала, особенно если поддерживать её весь день. Поэтому Наруто решил её улучшить, и через месяц у Намикадзе-Узумаки, при помощи нескольких шиноби, специализирующихся на фуиндзюцу, удалось это сделать. Вязь иероглифов для техники была изменена, а в основной серии печатей добавили печать концентрации, которую использовал Третий Цучикаге для техник расщепления. Печать концентрации позволяла использовать как можно меньше Янь-чакры, при этом отделяя её от Инь-чакры — что и делали более-менее классифицированные медики. Так что в итоге и чакры стало тратиться практически в полтора раза меньше, и туман стал менее густым, но более сенсорным.

К воротам Наруто пришёл за пять минут до сбора. Хината, Ли и Хаку уже были на месте. Вскоре подтянулись и остальные. Как только все собрались, Мизукаге отдал приказ, и шиноби отправились к портам Страны Воды, где их уже ждал корабль — Ао позаботился.

Корабль медленно плыл по водной глади, как вдруг все его пассажиры почувствовали странный, но очень сильный толчок. Многие попадали на пол, остальные же сумели удержаться, схватившись за что-нибудь и направив чакру в ноги. Хираки заныла: ей поплохело ещё сильнее.

Наруто выбежал из своей каюты и помчался к перилам. Увидев остров, парень довольно усмехнулся. Всё же он был прав: барьер пропускает только при двух условиях: либо судно торговое, либо в человеке на борту течёт кровь Узумаки.

— Плывите на остров, — приказал Мизукаге, продолжая всматриваться в виднеющиеся вдали деревья.

Капитан корабля кивнул и махнул рукой в сторону острова. Команда тут же начала бегать по палубе. Остальные пассажиры, узнав, что они скоро прибудут, начали экипироваться.

Намикадзе-Узумаки перед тем, как уйти в каюту, выглянул в море и охнул. Впереди, буквально в ста метрах от них, прямо из ниоткуда появился огромный водоворот, который тут же принялся засасывать корабль. Теперь уж все, кто находился на корабле, попадали на пол — таким мощным и резким был толчок по направлению к водовороту.

Наруто кое-как сложил несколько печатей и создал большую волну, которая по его расчётам должна была откинуть корабль в сторону, подальше от водоворота, однако тот в мгновение ока засосал и её.

Выбежавшие на палубу шиноби приготовились использовать любые техники. Однако поднятая рука Наруто не дала им такой возможности.

— Не надо этого делать, — произнёс он, как-то странно улыбаясь.

— Что? Это ещё почему? — возмутился Хаку. — Эта фигня нас сейчас засосёт, и я сомневаюсь, что мы выживем!

— «Эта фигня», как ты выразился, называется водоворотом, — ответил Намикадзе-Узумаки. — И да, мы выживем. Сам приглядись: разве ты не видишь, что он создан с помощью чакры?

— И что с того? Наруто, Хаку прав! — встала на сторону друга Хикари. — Как бы он не был создан, мы можем погибнуть, если не передвинем корабль!

— В этом нет смысла. Капитан, возьмите курс прямо в водоворот, — приказал Мизукаге.

— Неразумно поступаешь ты, заставляя туда корабль плыть, — Шино многозначительно поправил очки.

— Нет… Он прав! — Неджи активировал бьякуган, всматривался в стихию. — Этот водоворот действительно необычный. Я вижу под ним какой-то туннель из воды.

— Нии-сан прав, — Хината робко взглянула на Хаку и Хикари, — там действительно туннель.

— Значит, если мы попадем в водоворот, нас куда-то перенесёт по этому туннелю? — Юки поднял бровь.

— Не исключено, — Наруто кивнул.

— Тогда быстрее в водоворот! — радостно практически проорал Ли.

Капитан корабля кивнул и приказал матросам убрать парус. Те засуетились и принялись как можно быстрее выполнять приказ — всё же водоворот находился от них в сорока метрах.

Когда паруса были убраны, а все морально подготовлены к попаданию в стихию, корабль начал плыть кругами всё набирая и набирая скорость. Морская болезнь Сёдзё нахлынула с новой силой, и бедная девушка, из последних сил держась за мачту и Хаку, старалась не продемонстрировать всем, что ела на обед.

Остальные переносили водоворот менее болезненно, разве что у некоторых закружилась голова, а в глазах мутнело. Какой-то матрос, отцепившись от выступа, за который он держался, полетел назад, прямо в холодную воду, однако Неджи успел его вовремя перехватить и закинуть прямо перед собой. Матрос, осипшим от страха голосом, поблагодарил Хьюгу и изо всех сил вцепился в перила.

В следующую секунду корабль преодолел водоворот и оказался внутри него. Резкий толчок стал испытанием для плечевых суставов многих матросов, да и шиноби тоже. Корабль приземлился в водяном туннеле, где вода тоже двигалась по спирали, но самым удивительным было то, что судно, несмотря на движение воды, плыло ровно и быстро, словно какая-то неведомая сила толкала его вперёд.

Шиноби и матросы рухнули на палубу, не в силах пошевелиться. Первым отошёл Ли. Вскочив на ноги, он принялся помогать матросам вставать. Другие шиноби, полежав ещё пару секунд, тоже принялись подниматься.

— Ну и где мы? — спросил Хаку, придерживая Хикари, ослабевшую после такой пытки организма.

— В туннеле, — ответил Наруто. — Думаю, причалим мы либо к берегу, либо в какую-нибудь пещеру.

— Было бы неплохо оказаться на суше, — совсем слабым голосом пролепетала Сёдзё и получила кучу сочувствующих взглядов.

Через пару минут корабль выбросило из водяного туннеля, при этом окатив всех ледяной водой. Находящиеся на судне люди опять попадали на палубу. Первыми поднялись шиноби. Наруто, оглядевшись, нахмурился.

Как парень и предсказывал, они оказались в довольно большой пещере. Вокруг были лишь мокрые камни, да водопад, который громко шумел. Закрыв уши руками, парень прокричал остальным, чтобы они как можно быстрее выбирались с корабля и отправлялись на сушу. Прокричать это пришлось несколько раз — многие были практически оглушены.

Команда корабля и шиноби вышли из пещеры, при этом промокнув под ледяными струями воды. А так как на улице дул прохладный ветер, то всем было весьма холодно. Мокрая одежда прилипала к телу, принося не самые приятные ощущения, а в ботинках противно чавкала вода. Сандалии, в которые были одеты ниндзя, совсем не скрывали пальцы на ногах, от чего те околели.

— Д-давайте с-сейч-час ос-с-становимс-ся и в-в-высушим од-дежд-ду, а з-заодно с-сами сог-г-греемся. — предложила Хикари, стуча зубами.

— С-соглас-с-сен, — поддержал её какой-то матрос.

Наруто кивнул. Всё же если шиноби и могут согреться с помощью чакры, то простые люди — нет. А так как последние теперь часть миссии, то и с ними нужно считаться. Тем более перспектива ходить в мокрой одежде и ему самому не шибко нравилась.

Сменная одежда была у всех шиноби. Распечатав свитки с ней, девушки ушли переодеваться за кусты, а мужская часть команды осталась на месте. Так как у многих оказалось несколько пар запасной одежды, то на матросов хватило.

Когда все были готовы, согреты и переодеты, Мизукаге приказал выдвигаться вперёд, однако в следующую секунду столкнулся с мощным барьером, который, полыхнув синим, не захотел пропускать его дальше.

— Что за? — Наруто нахмурился, начиная ощупывать барьер.

— Здесь тоже барьер, — произнёс Хаку, проводя рукой по воздуху.

— Мы в ловушке, — подвел итог Неджи, активируя бьякуган и вставая в боевую стойку. — Их пятеро: двое девушек и три парня. У всех красные волосы.

— Они Узумаки? — спросил Мизукаге.

— Да, — Хината, которая тоже активирована свои глаза, кивнула. — Я вижу на их одежде клановый знак — красная спираль. Точно такие же, какие носятся у нас в деревне на жилетах.

— Живут Узумаки действительно здесь, — протянул Шино, незаметно выпуская из рукавов нескольких жуков.

Внезапно в кустах за барьером что-то зашевелилось и к ним вышел парень со спутанными алыми волосами. Оглядев путников, он сложил несколько печатей. В ту же секунду от барьера отделилось несколько голубых полосок, которые залетели за спину чужеземцев и сковали их запястья.

Наруто дёрнул руками и попытался было освободиться от наручников, но попытка оказалась провальной.

— Они забирают чакру, — предупредил Неджи, у которого против его воли дезактивировался бьякуган.

— Я попробую их сломать! — произнёс Ли и начал тянуть руки в разные стороны.

— Бесполезно, — хрипловатым тоном произнёс красноволосый Узумаки. — Ты скорее себе суставы вывихнешь, но от наручников не освободишься. А теперь отвечайте, кто вы такие и зачем сюда припёрлись?

— Мы шиноби из Киригакуре и Конохагакуре. Пришли затем, чтобы узнать, почему торговые судна пропадают в этом районе, а после появляются через неделю севернее этого острова, — ответил Наруто.

— Это не ваше дело, — довольно грубо ответил парень, доставая из подсумка леску.

— Ну знаешь ли… — начал было Мизукаге, как его прервал женский голос:

— Та-чан, нельзя быть таким грубым с нашими гостями!

Из кустов вышла девушка с двумя маленькими пучками на голове — остальные её волосы были распущены. За спиной у неё висел довольно объёмный свиток, а к светлой ткани над шортами были прикреплены четыре свитка поменьше.

— Они ворвались на наш остров. Они — воры, а не гости, — грубо ответил парень, взлохматив свои волосы — видно, у него была такая привычка. — Снимай свой барьер и отведём их Азуми-сан, пусть она решит, что с ними делать.

— Ты противный! — девушка показала парню язык, однако покорно выполнила приказ Та-чана и сняла барьер.

В ту же секунду из кустов выскочили ещё трое человек в масках и прицепили к пленным несколько печатей. Как понял Наруто, подавляющих чакру и частично сковывающих тело, чтобы они могли только ходить и говорить. После этого незнакомцы привязали к наручникам верёвки и бинтами закрыли им глаза. Самым необычным в них было то, что вместо ожидаемой тьмы путники видели систему циркуляции чакры связавших их Узумаки, словно у них появился бьякуган.

— Идите вперёд, — приказал Та-чан. — Ориентируйтесь по нашим чакрам. Если попробуете сбежать — убьём на месте. Если будете кричать — убьём на месте. Если не будете подчиняться — убьём на месте. Если…

— Короче! — влезла его спутница. — Если сделаете что-то не так, то мы вас убьём, — и лучезарно улыбнулась, хотя никто из пленных не смог это увидеть из-за закрытых глаз.

— А что нам нужно делать, чтобы нас не убили? — съехидничал Хаку.

— Подчиняться нашим приказам и молчать в тряпочку до тех пор, пока вам не разрешат открыть пасть, — грубо ответил Та-чан и пошёл вперёд.

Шиноби и команда корабля отправились вслед за жителями этого острова. Идя по более-менее ровной тропинке, они пошли вдоль реки, что было слышно по шуму воды, а после повернули вправо и отправились в лес — это Наруто понял по тому, что несколько раз им приходилось перелезать через поваленные деревья и не раз наступать на большие камни. Вскоре узкая тропинка сменилась широкой песчаной дорогой, а через минуту послышался гомон, который резко затих, стоило пленным войти в небольшую деревню.

Шиноби в масках сняли с путников повязки, и те увидели поселение, жители которого все, как на подбор, были аловолосыми. Люди выходили к дороге, чтобы посмотреть на пленных. Они тихо шептались, задаваясь двумя вопросами, кто это и что они здесь делают.

Та-чан повёл пленных вперёд по дороге, к самому большому дому в деревни. Он был окружён каменным забором, на котором висел дикий виноград. В саду росли различные красивые и необычные цветы, кустарники и деревья.

Краем глаза Неджи заметил старушку, подстригающую куст в форме звезды.

— Азуми-сан у себя? — спросил парень у служанки, разуваясь.

— Да. Я вас провожу. — Она поклонилась.

У женщины, на удивление, были не алые волосы, как у всех Узумаки, а тёмно-чёрные.

Пленные разулись по приказу Та-чана и последовали за ним и служанкой вглубь дома. Служанка практически сразу же привела их к раздвижным дверям бежево-коричневого цвета, а затем постучалась.

— Войдите, — раздался женский голос по ту сторону дверей.

Женщина села на колени и осторожно отодвинула раздвижную дверь. Та-чан, та аловолосая девушка и пленные прошли в большое просторное помещение. Единственной мебелью здесь был небольшой столик с чашкой горячего чая, что было заметно по поднимающемуся от него пару.

Женщина, сидящая за этим столиком, подняла голову. Пленные увидели её лицо: ровная бледная кожа не имела никаких изъянов, на лице была всего одна родинка — около губы. Алые волосы незнакомки были заплетены в два объёмных пучка, а серо-голубые глаза смотрели на вошедших с какой-то мудростью и твёрдостью. Женщина слегка склонила голову набок, изучая вошедших.

— Шиноби из Киригакуре и Конохагакуре, а так же корабельная команда. Хм… Довольно необычная компания, — мягко произнесла Азуми-сан.

— Мы нашли их около водопада, — произнёс Та-чан, вставая перед женщиной на одно колено.

— И сразу же пленили? — усмехнулась Узумаки, укоряющие смотря на парня.

— П-простите, — потупился он и тут же начал активно жестикулировать. — Но они вторглись на нашу территорию и кто знает, может, они воры?

— А может и нет? — женщина рассмеялась.

— Нельзя так слепо верить каждому встречному-поперечному! — вспылил Та-чан. — Помните, к чему это привело в прошлый раз?

— Мы ещё ничего не сказали для того, чтобы можно было нам верить, — влез в разговор Наруто.

— Заткнись, урод, — тут же преобразился Та-чан, с ненавистью смотря на Намикадзе-Узумаки.

Блондин усмехнулся. Видимо, этот парень мог вежливо разговаривать только с Азуми-сан, которая, кстати, внешне была чем-то похожа на Мито Узумаки — первую джинчуурики Девятихвостого и жену Хаширамы Сенджу.

— Почти одно лицо, — заметил Курама. — Фу, как вспомню, сразу тошно становится.

— Ну-ну, Тацуя-кун, успокойся, — женщина поспешила прервать нарастающий спор. — Пусть пока Лин организует парочку шиноби и отведёт команду на корабль. По ним видно, что они всего лишь простые люди. Да и чакры у них я никакой не чувствую. А вот господа шиноби пусть останутся.

Дверь приоткрылась и в проёме показалась тёмная голова Лин. Кивнув корабельной команде следовать за ней, женщина дождалась, пока они выйдут, а после закрыла раздвижную дверь.

— Расскажите мне, что вы здесь делаете и как смогли пробраться через барьер, окружающий наш остров? Сюда могут попасть либо Узумаки, либо торговцы. Но ни тех, ни других я в вас не вижу, — Азуми-сан сразу же перешла к теме разговора.

— Дело в том, что моя мать была из клана Узумаки, — Наруто сделал шаг вперёд. — Её зовут Узумаки Кушина.

От его слов Хината и Шино едва заметно вздрогнули. Они учились вместе с Наруто в Академии шиноби, а потому хорошо помнили всегда одинокого мальчика. Они также знали, что он — сын Хокаге, но молчали об этом — приказ. Официально Наруто пытались похитить, из-за чего он потерял память и не мог вернуться в Коноху. Его приютили в Киригакуре, но даже на экзамене на чуунина тот ничего не мог вспомнить. Теперь же оказывалось, что либо Наруто никогда ничего не забывал, либо умудрился вспомнить за эти несколько лет после экзамена. Или, возможно, ему обо всём рассказали.

А Азуми-сан удивлялась:

— Что? Так ты сын моей племянницы? Она жива?

— Что? И вы поверите этому проходимцу? Да он же блондин! Он не может быть сыном Кушины-сан! — воскликнул Тацуя, гневно смотря на Мизукаге.

— Не думаю, что молодой человек врёт, — покачала головой женщина.

— Азуми-сан, одумайтесь! — Тацуя пытался достучаться до женщины.

— Успокойся, Та-чан, — ехидно произнёс Хаку, наблюдая за тем, как лицо парня вытянулось от злобы и возмущения. — Нам нет смысла врать. А если не веришь — проверь его, Та-чан.

— Не смей меня так называть, дебила кусок! — вспылил аловолосый.

— Ох, Тацуя-кун, прекрати, — попросила Азуми-сан, после чего взглянула на раздвижные двери. — Лин, приведи Тамико.

Служанка, которая, видимо, уже вернулась, отодвинула раздвижную дверь, кивнула и вновь задвинула её. Затем послышались удаляющиеся шаги, а через минуту, проведённую в гробовой и немного неловкой тишине, появилась девушка двадцати лет, отдалённо похожая на Азуми-сан, вот только глаза были зелёными, да и плескалась в них не доброжелательность, а осторожность.

— Азуми-сан, я пришла, — тихо, но твёрдо произнесла Узумаки.

— Отлично, — женщина улыбнулась. — Можешь проверить этого молодого человека на принадлежность к нашему клану?

— Конечно, — девушка кивнула и, подойдя к Наруто, коснулась ладонью его щеки, прикрывая глаза.

Намикадзе-Узумаки, почувствовав, что из него тянут чакру, сперва захотел отойти от девушки, но не решился — проверка должна состояться. Услышав позади смешок Хаку, парень фыркнул и подарил другу тяжёлый взгляд. Тот его проигнорировал.

— У него очень много чакры, — Тамико повернулась к Азуми-сан, — и она похожа на нашу. Я бы так сказала: схожесть составляет восемьдесят шесть процентов. Но я проверю и кровь. Так, на всякий случай.

С этими словами девушка полезла в подсумок, доставая оттуда совсем маленький свиток — размером с её указательный палец. Аккуратно распечатав его, девушка разложила его у сея на ладони. Наруто с интересом посмотрел на вязь чёрных иероглифов, понимая только часть написанного — пусть у него и был талант в фуиндзюцу, он не занимался доскональным его изучением, из-за чего многие вещи, как, например, значение подобных комбинаций иероглифов, были для него тайной.

Свободной рукой Тамико достала кунай и протянула его Намикадзе-Узумаки, поясняя, что тот должен капнуть кровью на свиток. Парень послушался, разрезая острым лезвием свою ладонь и поднимая её над свитком. Алые капли упали на бумагу, мгновенно впитываясь и не оставляя после себя ни следа.

Какое-то время ничего не происходило, а затем иероглифы ярко засветились зелёным, разбавляя бежево-коричневый интерьер комнаты. Такимко поджала губы, но кивнула, свёртывая свиток обратно и поворачиваясь к Азуми-сан:

— Да, он Узумаки. Всего на половину, правда, но Узумаки, — подтвердила она.

— Значит, ты действительно сын Кушины! Рада это слышать! — Женщина хлопнула в ладоши и радостно улыбнулась. — Тацуя-кун, сними с них наручники и выдели им четыре комнаты. А также прикажи поварам приготовить праздничный ужин: у нас гости, как-никак.

— Но, Госпожа Азуми… — хотел было возразить парень.

— Выполнять! — посуровела женщина.

— Есть. — Он щёлкнул пальцами, и наручники пропали.

Потирая запястья, Намикадзе-Узумаки внимательно изучил недовольное лицо Узумаки, который, Наруто мог поклясться, сейчас мысленно поливал их грязью и обильными матами. А после перевёл взгляд на Хаку, которому, похоже, эта ситуация до ужаса нравилась — в нём что-то загорелось, а в глазах появились искорки веселья! Хикари спокойно ждала, что будет дальше, при этом как-то нервно дёргая кончиками пальцев и изредка переглядываясь то с краснеющей, то с бледнеющей Хинатой. Ли хотел было что-то сказать, однако его останавливал Неджи, помотав головой.

— Идём, — только и сказал Тацуя, устало взлохматив волосы.

Только они успели выйти из комнаты, на них налетела та аловолосая девушка со свитками, которая незаметно отбилась от их группы, как только они вошли в деревню.

— Ну что? Что Азуми-сан сказала? Они теперь почётные гости? Или же нет? Их позвали на ужин? Тамико сказала правду? Он действительно полукровка? — Узумаки сразу же начала их закидывать вопросами.

— Заткни варежку, — грубость вновь вернулась к Тацуе, стоило ему выйти из комнаты Азуми-сан.

— Нууу! Та-чан, ты такой злюка! — девушка надула щёки. — Такой скучный и грубый! Даже на пару вопросиков ответить не можешь!

— Она права, Та-чан. Ты просто ужасен, — съехидничал Хаку.

— Завались! — рыкнул парень и пошёл вперёд. — Топайте за мной и не отставайте, если не хотите заблудиться и сдохнуть.

— Тц, грубиян, — Юки закатил глаза.

— Согласна! — поддержала парня Узумаки. — Меня, кстати, Рико звать, а вас?

— Я Хаку. Это — Хикари и Хината. Тот парень — Неджи. Рядом с ним Ли. Тот в очках — Шино. А впереди Наруто, — представил всех Юки.

— Ого! Какие разнообразные имена! — Удивилась девушка. — Но, боюсь, я их не запомню, поэтому ты будешь Ха-кун, Хикари — Хи-чан, Хината — Хин-чан, он, — она ткнула в Неджи, — будет Не-кун, его друг Ли-куном, а тот парень, — она указала на Абураме, — будет Ши-чаном. А Наруто будет На-куном!

— Почему с суффиксом «чан» один я из мужчин? — спросил Шино, загадочно поправляя очки двумя пальцами.

— Потому что ты милый! — радостно ответила Рико, хлопнув в ладоши.

Половина присутствующих прыснула. Вечно молчаливый парень, который сам себе на уме — милый? Вот и пойми этих девушек…

Тацуя довёл шиноби до гостевых комнат. Быстро распределив, кто где будет, шиноби разошлись по комнатам. Хаку находился с Неджи, Ли — с Шино, Хикари — с Хинатой, а Наруто досталась отдельная комната.

— Перед ужином Лин зайдёт к вам и проводит вас в столовую, — произнёс Тацуя напоследок. — Также советую переодеться во что-нибудь более приличное, а то ходите, как клоуны из цирка уродцев.

— Как скажешь, Та-чан, наш директор и главный уродец в этом цирке, — крикнул ему напоследок Хаку. Тацуя гневно заматерился в ответ.

Ровно в пять часов Лин зашла за гостями. Те, уже переодетые в более официальную одежду, собрались в коридоре и, как только служанка позвала последнего гостя, коим оказался Хаку, поспешили в столовую.

За столом уже сидели Азуми-сан, Тацуя, Тамико и Рико. Однако к столовым приборам они так и не притронулись — ждали гостей. Как только последние заняли свои места, на стол поставили роскошные блюда: нигири, рис с овощами, жареные креветки с луком, суп кимчи, тофу, суши, различно приготовленные рис, рыба и курица! Один только запах заставлял слюнки течь!

— Приятного всем аппетита, — произнесла Азуми-сан.

— Итадакимас, — поддержали её остальные и схватились за палочки.

Если в начале ужин проходил в весьма напряженной обстановке, то вскоре она спала и появилась вполне дружелюбная атмосфера. А всё благодаря Хаку и Та-чану, которые не уставали поддевать друг друга, стремясь как можно сильнее оскорбить и разозлить оппонента. Так, все постепенно расслабились, с улыбками наблюдая за двумя спорящими шиноби.

Наруто, сидевший рядом с Азуми-сан, тихо переговаривался с Хикари, которая, в свою очередь, проверяла зал на различные ловушки. Так, перестраховывалась.

Наруто же чувствовал, что им нечего опасаться: Узумаки не видели в них врагов, а причиной тому был тот факт, что прошлой ночью они порылись у них в головах, выуживая информацию о том, кто они такие и какие их истинные мотивы. Не найдя угрозы, Узумаки успокоились.

Сам Наруто о произошедшем узнал от недовольного Курамы.

— Азуми-сан, — позвал Мизукаге женщину. — Вы нам не расскажите, почему Узумаки нападают на торговые корабли?

— Конечно, — женщина кивнула. — Около трёх месяцев назад к нам на остров прибыл один торговец. Он устроил у нас на острове ярмарку, длившуюся целую неделю. А когда он исчез, мы обнаружили пропажу одного очень важного для нас предмета. Теперь мы ищем его на всех торговых кораблях в надежде вернуть его.

— То, что вы ищете, — это ожерелье Первого, не так ли? — спросил Наруто.

— Верно, — женщина как-то нервно кивнула.

— Не могли бы вы рассказать нам подробнее, что произошло? — Он отложил палочки в сторону, устраиваясь поудобнее на стуле.

За столом тут же повисла тишина. Узумаки напряглись, а гости приготовились в любую секунду дать отпор неожиданным атакам красноволосых. Если те, конечно, будут нападать.

— Моя дочь, Тамико, имеет самый большой объём чакры на всём нашем острове, — начала объяснять женщина. — Вот уже два года она поддерживает барьер, окружающий остров. Однако со временем этого стало не хватать: барьер периодически рушился, а моя дочь слабела. Тогда мы узнали о волшебном камне, способном не только удерживать Хвостатого, но и увеличивать силу любого из клана Сенджу. Ни для кого не секрет, что Узумаки и Сенджу дальние родственники, так что мы решили использовать это ожерелье в надежде, что оно поможет Тамико. Мы перерыли кучу библиотек на всех континентах, выискивая хоть крупинки знаний об этом ожерелье. Многие считают, что их раньше было два. Один — у Цунаде Сенджу, внучки Хаширамы-доно. А второй пропал во времени. Однако это не так. Второе ожерелье было у Мито-доно, жены Первого Хокаге и джинчуурики Девятихвостого. После её смерти ожерелье должно было перейти к Кушине Узумаки, однако этого не произошло. Мы долго искали подсказки, где оно может быть. И в итоге нашли местонахождение чудо-кристалла. Остров-Черепаха.

— Что? — удивился Наруто. — Та самая Остров-Черепаха, которая находится под покровительством Облака и там, где джинчуурики обучаются управлять силой их биджу?

— Всё верно, — женщина кивнула. — Этот остров всё время передвигался, из-за чего у него не было точного местоположения. А сильный барьер скрывал его от посторонних глаз. Идеальное место.

— Действительно, — согласился Хаку. — Его можно найти, если ты либо джинчуурики, либо знаешь его курс.

— Идеальное место для того, чтобы что-нибудь или кого-нибудь спрятать, — таинственно сверкнула глазами Хикари. Наруто бросил на неё острый взгляд, призывая замолчать.

— Да. И именно там находилось утерянное ожерелье Мито-доно, — продолжила свой рассказ Узумаки. — Мы нашли его и незаметно забрали с того острова. Ожерелье помогло Тамико. Вскоре ей стало легче поддерживать барьер. Мы зажили, как прежде. Иногда к нам на остров приезжали шиноби, иногда — простые заблудившиеся в море люди. Мы гостеприимно принимали их, а когда им надо было возвращаться обратно — стирали им память и отпускали. Однако всё не сотрёшь, поэтому вскоре хоть что-то помнящие люди начали рассказывать про выживших Узумаки на острове. Простых гостей стало меньше, однако увеличилось число тех, кто хотел посмотреть на нас хоть одним глазком. Иногда им это удавалось, и они находили остров. А иногда — нет.

Наруто кивал. Слухи ходили, особенно среди моряков, однако те путали морское чудовище и Уузмаки. Первое уничтожало корабли и топило судна, вторые — искали кристалл, но не вредили людям. Кроме тех, кто вторгался на их территории и пытался разузнать тайны, естественно.

А Азуми-сан продолжала:

— Однажды к нам приплыл один торговец. Он решил устроить ярмарку, ну а мы поддержали его затею. Через неделю он уплыл восвояси, а мы заметили пропажу ожерелья. В том, что это именно торговец его украл, сомнений не было: след чакры Хаширамы-доно пропал с нашего острова одновременно с его уездом. И тогда мы снарядили несколько кораблей, однако догнать того мужчину не смогли: он пропал. С тех пор мы осматриваем каждое торговое судно, проплывающее рядом с наши островом, — закончила рассказ Азуми-сан.

— Но почему вы раньше не заметили пропажу кристалла? — робко спросила Хината.

— Тамико всегда пополняла запасы чакры для барьера на несколько недель вперёд, поэтому зал с печатями, где и лежало ожерелье, долгое время никто не навещал. А так как присутствие ожерелья на острове всё равно все ощущали, никто ничего и не замечал, — пояснила женщина.

— Но как тогда тот торговец смог пробраться в зал с печатями? — удивился Хаку. — Вы ведь его запечатали?

— Всё верно. Как он пробрался — неизвестно. Ни одна печать не была тронута. Однако ожерелье пропало — и это факт.

— Но если следов проникновения нет, то не могли ли вы его потерять в том зале? — предположил Ли.

— Нет, дубина, — сверкнул глазами Та-чан. — Тебе же было сказано: след чакры Хаширамы-доно пропал вместе с торговцем, олень.

— А ты в курсе, что постоянное оскорбление других людей является подсознательной попыткой компенсировать свою низкую самооценку и отсутствие мозгов? — ехидно спросил у него Хаку.

— А ты в курсе, что за такие слова более сильный противник может надрать тебе задницу? Или ты, в силу своего скудного умишки, этого не понимаешь? — парировал Тацуя.

— Смахнуться хочешь? — усмехнулся Юки, грозно смотря на собеседника.

— Я аж воспылал, — Узумаки ударил кулаком в ладонь другой руки.

— А я аж замёрз, — спародировал его Юки.

— Отставить драки, — прекратил их спор Наруто.

— Тацуя, успокойся, — попросила его Азуми-сан.

Оба парнясверкнули глазами, но послушно уселись обратно на свои места, с коих успели вскочить во время обзывательств.

— В принципе, мне всё понятно, но… зачем вам устанавливать барьер? — спросил Шестой Мизукаге, закусывая губу. — Чего вы так боитесь? Внешнего мира? Того, что вас не смогут принять? Или боитесь, что Камень и Облако захотят завершить своё дело, окончательно уничтожив клан Узумаки?

— Нет, — Азуми-сан покачала головой. — К сожалению, не всё так просто.

— А в чём тогда дело? — просила Хикари, чувствуя странное напряжение от Узумаки.

— Скажи, вы что-нибудь знаете о Вечном Цукуёми? — тихо спросила женщина.

— Что? — удивился Наруто. — Что это такое?

— Иллюзия, — Тацуя положил руки на стол. — Бесконечная иллюзия об идеальной жизни.

— Такое возможно? — удивился Неджи. — Но как?

— Всё просто, — Азуми-сан посмотрела прямо в лавандовые глаза парня. — Просто представь, что все твои мечты сбылись. Ты — уважаемый шиноби, у тебя есть семья и дети, твои друзья тоже счастливы, а в мире нет войн и раздоров. Разве это не прекрасно?

— Это, конечно, хорошо, — Хьюга медленно кивнул. — Но я до сих пор не понимаю, к чему вы ведёте.

— Хорошо. Попробую объяснить по-другому, — женщин вздохнула. — Вот представь, что ты всего этого достиг. А теперь пойми, что всё это только длинный сон. Вот ты сидишь здесь, за этим самым столом, а потом оказывается, что это всего лишь иллюзия и что на самом деле тебе сейчас десять лет, и ты, не знаю, спишь в своей кровати, являясь слабым генином. И каково тебе?

— Неприятно, — парень передёрнул плечами.

— Вечное Цукуёми и есть этот сон, где всё хорошо, — объяснила женщина. — Тебе бы понравился этот сон?

— Да, — честно ответил Неджи. — Этот сон, пожалуй, был бы самым лучшим в моей жизни. Но я предпочитаю жить реальностью, где я смог бы воплотить этот сон в жизнь.

Азуми-сан довольно кивнула, и её губы приподнялись в полуулыбке. Ей явно было приятно слышать такой ответ. Она продолжила:

— Однажды к нам пришёл странный человек в оранжевой маске. Он спросил нас, хотим ли мы, чтобы все наши мечты сбылись. Мы ответили, что желаем этого всем сердцем. Тогда он предложил нам сделку: мы помогаем ему в предстоящем сражении, а он воплотит наши мечты в бесконечном сне.

— И тогда вы отказались? — понял Рок Ли.

— Верно. Мы ответили так же, как и ты, Неджи-кун. Тогда человек в маске исчез, используя странную технику перемещения — как будто его в воронку у глаза засосало. Через некоторое время он вновь сделал нам ещё несколько похожих предложений. Мы поняли, что он так просто не остановится, а потому создали барьер вокруг нашего острова. Он не только не позволял этому человеку пробраться сюда, но и защищал нас от возможной иллюзии. Ну, а дальше вы и сами знаете.

На миг повисла тишина. Каждый обдумывал слова Азуми-сан.

Наруто отлично понимал, что прибудь бы этот странный человек в Кири и предложил ему такую сделку, то он поступил бы так же, как и Узумаки. Но… Зачем этому человеку так настойчиво просить помощи практически вымершего клана? Если он может спокойно создать иллюзию для всего Мира, то зачем ему помощь красноволосых? И зачем ему надо создавать Вечное Цукуёми? Он стремится к миру? Тогда злодей ли он? Вопросов было всё больше и больше, а вот ответов — нет.

Внезапно какая-то мысль колыхнулась в голове Наруто и он поднял голову.

— Скажите, Азуми-сан, а во что был одет тот человек? И как выглядела маска?

— Хм? Странный вопрос. Ну, маска у него была оранжевая, со спиралью. А вот из одежды помню чёрный плащ. На нём ещё красные облака были изображены. А что?

— Акацуки, — ответил Хаку. Атмосфера за столом стала тяжёлой.

— Так значит, они собирают биджу ради… ради иллюзии? — выдохнула Хикари.

— Это просто немыслимо! — воскликнул Ли.

Наруто задумался.

— Акацуки? — Азуми-сан удивилась, а потом чуть пожала плечами.

Остальные Узумаки обменялись взглядами. Они явно думали о чём-то одном, но Наруто не знал, о чём именно. Его вновь одолели подозрения. Были ли Узумаки связаны с Акацуки?

* * *

Уже лёжа в выделенной ему кровати Наруто обдумывал слова Азуми-сан. Конечно, было бы неплохо, если бы все мечты сбылись, но Наруто привык воплощать их своими собственными руками, а не искать лёгких путей. Да и друзья у него были такими же. Поэтому он и не сомневался в том, что они даже не думали о возможности переместиться в мир, где все их желания подадут на блюдечке с золотой каёмочкой.

Опять же, если этот неизвестный стремится отправить всех в бесконечный сон, то зачем ему помощь Узумаки? Или он сам для этого слаб? И как он собирается создавать эту иллюзию?

Намикадзе-Узумаки вспомнил описание, которое Азуми-сан дала мужчине. Жёлтая маска и чёрный плащ с красными облаками. Такой человек в Акацуки был, но играл роль дурачка. Странный псих, говорящий о себе в третьем лице и зовущийся Тоби. Как Наруто с Курамой и думали, он оказался не так прост.

Вспомнились слова Курамы: тот тоже как-то говорил, что в день рождения Наруто его подчинил своей воле странный человек в маске с прорезью на правый глаз. И он так же, как и Тоби, телепортировался в воронке.

— Что скажешь, Курама? — мысленно спросил парень.

— Вполне возможно, что ты прав, — ответил Лис. — Но какой ему смысл состоять в преступной организации под видом психа?

— Ммм… От скуки? — предположил Наруто.

— Я серьёзно, — рыкнул Девятихвостый.

— Я, между прочим, тоже. Я просто больше не вижу смысла этому Тоби состоять в Акацуки, которые похищают биджу хрен знает зачем.

— Стоп! — внезапно воскликнул Курама. — Что ты только что сказал?

— Что не вижу смысла этому Тоби состоять в Акацуки, — покорно повторил блондин.

— А после этого?

— М… — Он на секунду задумался. — Которые похищают биджу.

— Вот оно! — радостно произнёс Лис. — А что, если этот Тоби сам охотится за Хвостатыми? Вдруг он планирует предать Акацуки и забрать всех биджу себе?

— Это… вполне логично, — кивнул Намикадзе-Узумаки, задумавшись. — Но почему он сам не может просто взять и подчинить биджу, как это сделал с тобой? Зачем ему устраивать весь этот цирк?

— Возможно, самому ему тяжело. Подчинение шаринганом перестанет действовать, когда чакра у Учихи закончится. Тогда биджу просто взбесится и уничтожит его. Вот ему и нужны сильные люди, которые помогут ему выполнить всю грязную работу.

Наруто кивнул. В словах Курамы была истина.

Парень перевёл взгляд на потолок, а потом мазнул им по комнате. Настенные часы показывали час ночи.

Взъерошив волосы, Намикадзе-Узумаки встал с кровати и, накинув халат, вышел в коридор. Примерную планировку дома он более-менее запомнил, поэтому найти выход во внутренний двор ему не составило труда. Обув сандалии, стоящие около двери, Наруто вышел наружу, глубоко вдохнув свежий воздух.

Пройдя до скамейки, парень сел. Ему нужно было разложить мысли по полочкам и попытаться отвлечься от Тоби — слишком мало известно ему об этом человеке, чтобы делать какие-либо выводы. Сейчас стоит подумать об Узумаки и их проблеме.

Во-первых, они явно что-то утаили. Во-вторых, интуиция и Курама подсказывали ему, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд.

— Не спится? — раздался чей-то голос практически над ухом Наруто.

Вздрогнув, парень отскочил в сторону, инстинктивно принимая боевую стойку. Перед Мизукаге стоял рыжеволосый парень двадцати лет. Всё лицо у незнакомца было в пирсинге, а глаза имели странный вид: серого цвета, а вокруг зрачка — рисунки, будто круги. На нём, что удивительно, была надета домашняя юката, а на ногах — сандалии. Этот человек был таким же гостем в поместье Азуми-сан, как и Наруто. Вот только этот самый человек был преступником, Пейном. Главой Акацуки.

— Не напрягайся так. Сейчас я хочу просто поговорить. А драка будет зависеть от вашего ответа на моё предложение, Мизукаге-сама, — незнакомец поднял руки в примирительном жесте.

— И почему я должен верить вам? — нахмурился Наруто, прощупывая окружение. Рядом никого не было. — Где гарантия того, что вы не нападёте?

— О, просто поверьте, сейчас мне нет смысла драться: ночь слишком хороша для сражений, не так ли? — улыбнулся парень.

— Маловато, конечно, но сойдёт, — Намикадзе-Узумаки засунул руки в карманы халата. Что ж, он выслушает врага — что же тот хотел ему предложить? Тоже мир иллюзий?

— Я для начала представлюсь, — рыжеволосый сел рядом. — Зовите меня Пейн. Я — лидер Акацуки. Вернее, подставной лидер.

— Что вы имеете ввиду? — Наруто напрягся. — И давайте на «ты».

— Согласен, — Пейн кивнул. — Ты ведь ученик Джирайи-сенсея, верно?

— Да.

Мизукаге не понимал, почему речь резко зашла о Саннине. Неужели Пейн имел к нему какое-то отношение? Или же просто хотел узнать, у кого Наруто успел обучиться, чтобы оценить его возможности?

Пейн пояснил:

— Когда-то давно я тоже был его учеником. Я и мои друзья попросили великих Саннинов обучить нас искусству шиноби. Джирайя-сенсей согласился. Хоть мы и были, как семья, он нас вскоре покинул. А недавно мы вновь встретились. Он совершенно не выглядит на свои годы.

— Согласен, — Наруто кивнул, пытаясь понять, к чему эта болтовня. — Эро-Саннин мой крёстный, поэтому его я знаю с детства. И могу сказать, что за все эти годы он всё такой же, как и раньше, разве что постарел чутка и волосы отрастил. К сожалению, возраст также не мешает ему заигрывать с молоденькими девушками и писать свои извращенные книги. — Уголки губ Пейна приподнялись в улыбке. — Он рассказывал мне про тебя и твоих друзей. Троица из Дождя, не так ли? — Рыжеволосый немного настороженно кивнул. — Он говорил, что гордится вами. Особенно Яхико. — На этих словах Пейн еле заметно дёрнулся и отвёл глаза. — Хотелось бы познакомиться с ним, ведь, если верить словам этого извращенца, мы весьма похожи…

— Яхико давно погиб, — произнёс лидер Акацуки.

— Тогда кто ты такой? — спросил Намикадзе. — Эро-Саннин показывал мне ваши фотографии. Ты ведь Яхико, но у тебя риннеган Нагато. Почему? И ведь это Конан разрушила ту деревню в Стране Снега, верно? — Мизукаге поднялся. — Я совершенно не понимаю, почему ты завёл разговор об Эро-Саннине, и что ты хочешь от меня.

— Хорошо, — Пейн тоже встал, смотря прямо в глаза Наруто, от чего последнему становилось не по себе. — Я предлагаю тебе и всему Кири сделку. Вы помогаете мне одолеть Мадару, а я создаю идеальный мир без войн и разрушений.

— Хочешь отправить всех в Вечную Иллюзию? И что за Мадара?

— Нет. Мне не нужны такие фокусы для создания идеального мира. Я хочу собрать всех биджу в одном месте, чтобы после использовать их силу для прекращения конфликтов. — Пейн перевёл взгляд на полную луну. — И для этого мне нужна помощь Кири — одной из сильнейших деревень в Мире. А Мадара… Мадара — это Тоби. Он хочет отправить всех в иллюзию. Но, думаю, ты и так об этом знаешь: Азуми-сан уже просветила тебя, не так ли?

Наруто сглотнул. Так вот, о чём умалчивали Узумаки! Они были за одно с Пейном, но не с Тоби! Они знали о вражде между Кири и Акацуки, но решили дать им шанс всё уладить при личной встрече.

— Верно, я всё знаю, — Наруто кивнул. — Но с чего ты решил, что я стану тебе помогать? Откуда такая уверенность?

— Мы оба были учениками Джирайи-сенсея. Наши идеалы так или иначе соотносятся с его мечтаниями. Мы похожи, и ты это прекрасно знаешь. — Рыжеволосый вновь перевёл взгляд на собеседника. — Тем более раньше Кири всячески поддерживала Акацуки и даже отдала нам такого прекрасного шиноби, как Хошигаки Кисаме.

— Это было при Четвёртом Мизукаге. Сейчас деревня совсем другая, — покачал головой Наруто. — Скажу честно, мне надо обдумать твои слова. Я не могу дать ответ прямо сейчас.

— Хорошо. До вечера сможешь?

— Да.

— Тогда спокойной ночи.

— И тебе. — И, развернувшись, Мизукаге поспешил уйти прочь.

Намикадзе-Узумаки снял обувь и поспешил в свою комнату. Разговор с лидером Акацуки прошёл на удивление спокойно, от чего Наруто до сих пор не верилось, что это не сон. Пейн дал парню пищу для размышлений, от чего легче не становилось. Хотя были и положительные стороны — Наруто узнал кое-что новое из разговора с Пейном. Например то, что он — не настоящий лидер Акацуки, что он знает цели Тоби и стремится убрать того с пути, а Тоби на самом деле — это Учиха Мадара, который стремится к Вечному Цукуёми.

Зайдя в комнату, парень снял халат и взглянул на часы. Половина третьего. На сон осталось пять с половиной часов.

Наруто лёг в кровать и уставился в потолок. Где-то здесь, в этом самом доме, лежал лидер Акацуки. Уверенности в спокойном сне этот факт, конечно, не придавал, однако раз уж Пейн пообещал не нападать, то можно немного расслабиться.

Намикадзе-Узумаки почему-то верил словам врага. Хотя, врага ли?

* * *

Утро для Хикари началось со стука Лин, которая будила гостей.

Чертыхнувшись, Сёдзё встала и, пока большинство людей спало или пыталось проснуться, девушка поспешила в ванную, находящуюся через несколько коротких коридоров.

Однако в ванной куноичи поджидал сюрприз. Какая-то смутно знакомая синеволосая девушка с пирсингом в губе уже стояла у зеркала и чистила зубы. Девушка поспешила встать рядом и принялась умываться, незаметно поглядывая на незнакомку. Хикари понимала, что где-то она уже видела этого человека, но вот где? Сёдзё ещё раз оглядела девушку, думая, что такую красавицу сложно не запомнить.

— Ты наверное одна из гостей Азуми-сан? — незнакомка заговорила первой.

— А?.. Да, меня зовут Хикари Сёдзё, — представилась куноичи понимая, что это отличный шанс узнать, что это за девушка. — А ты тоже гостья? Или ты здесь живёшь?

— Я заскочила сюда на несколько дней вместе с другом — мы старые знакомые Азуми-сан. Меня, кстати, зовут Конан Хаюми.

Хикари застыла, понимая, кто сейчас стоит рядом с ней. Поспешив сделать как можно более расслабленное лицо, Сёдзё продолжила как ни в чём не бывало чистить зубы. Но мысленно девушка паниковала.

Правая рука лидера Акацеки сейчас стояла рядом с ней и умывалась! Если завяжется драка, то она, Хикари, проиграет!

— Красивое имя, — девушка напряжённо улыбнулась, сплёвывая зубную пасту. — Честно, не думала, что сюда кто-то приезжает в последнее время — особенно после той истории двухгодовалой давности.

— Но ты со своими товарищами как-то попала сюда, не так ли? — Конан мягко улыбнулась.

— Ну… Нам пришлось обмануть барьер и выставить нашего друга полу-Узумаки вперёд, чтобы мы смогли пройти, — Хикари улыбнулась в ответ, слегка искривляя правду.

— Ну, нас барьер в первый раз пропустил так же, — Конан кивнула и, подойдя к двери, обернулась. — До встречи сегодня вечером, Хикари-чан.

— До встречи, Конан-чан!

Как только дверь за девушкой закрылась, Сёдзё облегченно выдохнула, прикладывая лоб к прохладной поверхности зеркала. Дрожь всё ещё пробивала её тело, а сердце бешено стучало в висках. Страх до сих пор не отпустил.

Но, вопреки всему этому, на удивление, с Конан было довольно легко общаться, пусть она и являлась их врагом.

Быстро умывшись, Хикари поспешила к Наруто — рассказать об Акацуки на острове и, возможно, разработать сплан. Быстро промчавшись мимо удивлённого Хаку, попутно схватив того за шкирку и потащив с собой, девушка рывком открыла дверь в комнату Наруто и быстрым шагом вошла внутрь. Мизукаге сидел в кресле и читал журнал, который нашёл в тумбочке.

— Доброе утро, — дружелюбно произнёс он, внимательно изучая состояние друзей. Всё же то, что после ночи, проведённой в одном доме с двумя Акацуки, его друзья живы — это чудо!

— Акацуки здесь, — без всяких прелюдий начала Хикари. — Я только что видела Конан Хаюми, приближённую Пейна.

— Так значит, вы знаете, — блондин отложил книгу. — Ночью я разговаривал с Пейном.

— О чём ты? — не понял Хаку. — Что Акацуки здесь делают?

Намикадзе-Узумаки вздохнул и, поудобнее устроившись в кресле, рассказал, что с ним произошло этой ночью. Хикари, в свою очередь, рассказала про встречу с Конан.

— Я прошу вас кое о чём, — медленно произнёс Наруто. — Пока не рассказывайте никому из Конохи о том, что на этом острове есть Акацуки. Хорошо?

— Но почему? — нахмурился Хаку.

— Пока это дело только Кири. Не стоит вмешивать Коноху. Да и ни к чему хорошему их осведомлённость не приведёт.

— Хорошо. Мы будем молчать, — пообещала Хикари.

День обещал быть трудным.