Гарри Поттер и Рубиновый Королек-2: кошмар возвращается!  (гет)

– Нет, ну тебе не стыдно?! – Алиса волокла за собой брата, любовно придерживая того за оттопыренное ухо. Не знаем, как Пашке, но уху было стыдно. Оно ужасно покраснело, более того – уже было готово провалиться от стыда внутрь его головы или оторваться насовсем. Хозяин же бедного органа слуха переносил муку стоически, изредка послушно охая на поворотах.

– Не стыдно! – заявил он с самым наглым выражением, на которое только могла быть способна его симпатишная мордаха, сейчас щедро украшенная фиолетовым фингалом. Элис в ответ с удвоенной энергией крутануло ухо.

– Нет, ты подумай, так нарваться! – она удрученно развернула голову брата так, чтобы с укором посмотреть в его бесстыжие глазища. – Ладно, я еще понимаю, что ты бессовестным образом пудрил мозги Энни… Но попасться Урсуле в обнимку со Морганой?! Да еще и выбрать местом встречи коридор рядом с Выручай-комнатой! Скажи спасибо, что мы проходили на этом занятии всего лишь чары волшебного кулака, а не Аваду Кедавру!

– На мне ее испытывать низзя! – насупился в ответ на слова сестры Пол. – У меня на нее аллергия, несварение и вообще плохое самочувствие…

– Угу. А копыта недорого откинуть не слабо?

– Да ладно мозги парить… – несостоявшийся донжуан откровенно зевнул. – На нас эти примочки не действуют, ты сама знаешь. Что здесь, что там, мы всегда вне всех законов, включая закон всемирного тяготения.

– Да? – Теперь уже Элис круто развернулась и выпустила-таки ухо брата, смутно начавшее напоминать собой слоновье. – А что ты на это скажешь?

Она подошла к пустым доспехам, которые неприветливо заскрежетали, и что есть силы врезала по ним кулаком. Несильный вроде бы удар пробил латы насквозь и наткнулся на каменную кладку стены. Брызнула крошка.

– Ну и? – Пашка непонимающе уставился на нее. – Все нормуль. Наша с тобой сила все еще с нами, Поттер живехонек, здоровье у нас лошадиное… Только ты б не разбазаривала декорации. Рыцарь, поди, тоже бабла стоит!

Алиска молча подошла к нему и протянула руку ладонью вниз.

Парень осекся. На костяшках руки сестренки выступила кровь.

– Такое раньше бывало? – выдавил он.

– Да. В прошлом году меня поранил рубиновый осколок. И летом меня укусила за руку крыса, когда мы очищали дом на Гриммо…

– Ну, рубин еще куда ни шло… Но крыса!

– А ты знаешь, какие там мутанты бегали до вашего приезда?! Загрызут и не подавятся!

Пол оглянулся и поднял с пола зазубренный кусок нагрудника доспехов, отскочивший при ударе. Придирчиво осмотрев орудие на предмет микроба и, как ни странно, никого не обнаружив, он зажмурился и полоснул себя по ладони.

Появилась длинная царапина, которая вскоре начала затягиваться.

– Ну, дела… – почесал он затылок.

– Сейчас это ничего… Заклинания-то на нас все равно не действуют… пока. Но нехороший это знак, ох нехороший…

Брат с сестрой встревожено переглянулись.

– Предлагаешь навестить милого дедушку с бородкой и фениксом под мышкой?

Пауза. Полные сомнения взгляды и единодушное решение:

– Не-а!

* * *

Латвикус сидел напротив Трелони, гипнотизируя ее взглядом. Сивилла же, пользуясь тем, что за толстыми стеклами ее очков ничего не было видно, мирно посапывала, задумчиво уронив голову на плечо. Латвикус негромко щелкнул суховатыми пальцами у нее над ухом.

– А? Что?

– Ты смотришь только на меня… – Латвикус достал из кармана допотопные золотые часы и принялся медленно раскачивать их перед глазами Трелони.

Она посмотрела на него с недоумением.

– Ты сонная… – продолжал увещевать ее Латвикус (больной, проснитесь, вы не приняли снотворное!). – Ты слушаешь только мой голос…

– Ничтожный старикашка, уберите от меня свои псевдо-магические штучки! – наконец возмутилась Сивилла. – Ваши негативные флюиды загрязняют мою безупречную ауру и покрывают пеленой мое Внутреннее Око!

– Да? – поднял кустистые брови Латвикус. – Вот и скажите своему Оку, дорогуша, что если оно не начнет работать, оно покроется на ближайшие сто лет тремя слоями негативных внутренних фингалов.

Трелони запнулась и опустила голову, продолжая бросать тоскливые взгляды на своего дежурного палача.

Скажем по секрету, профессор Прорицаний, мудро рассудив, что везде нужно видеть и положительные стороны, начала привыкать к своему «вынужденному отпуску». Более того, многие учителя мечтали бы оказаться на ее месте: «тепло, светло и дети не кусают»…

Предавшись блаженным мыслям, Трелони прозевала контратаку неюного не натуралиста с задатками недоделанного гипнотизера и перезрелого прорицателя. Воспользовавшись расслаблением ее сознания, Латвикус сумел-таки прорваться сквозь естественные барьеры, воздвигнутые ее «продвинутым» мозгом.

– Ты слышишь только меня… – вкрадчивый надтреснутый голос этого ископаемого обволакивал профессора Трелони. – Ты думаешь о Гарри Поттере… Думай!

– Гарри Поттер, тебе грозит ужасная опасность… – привычно забубнила Сивилла.

– Нет! Отбрось завесу предубеждений со своего и без того затравленного Внутреннего Ока! Ты зришь весь путь Гарри Поттера, от начала до конца, от рождения до смерти…

Дверь легонько скрипнула и приоткрылась. В появившейся щели можно было смутно разглядеть силуэт в длинной мантии с капюшоном. Кажется, Лорд решил лично проконтролировать процесс.

– Ты будешь отвечать на вопросы… – голос пророка возвысился до трагической нотки, но его пылкий монолог был бесцеремонно перебит, собственно, вопросом, произнесенным входящим Темным Лордом.

– Что решит исход нашего противостояния? – величественным шипением произнес он.

По лицу Сивиллы прошла какая-то волна, глаза расширились, а руки судорожно впились в подлокотники.

– В тринадцатую ночь весны зажжется на небе новая звезда, – прохрипела она. – И окрасит она землю в красный цвет, и прольется кровь предателя и наступит в мире волшебников хаос и смятение… И выступит армия Тьмы, как было предначертано, и будет стоять во главе нее не человек, но Темный Лорд… И падет привычная империя порядка, ибо наступит Эра Великих Перемен!

– Сейчас зарыдаем от счастья, – хмуро произнес Вольдеморт. В последнее время он взял в привычку говорить о себе во множественном числе. – То, что она говорит – на руку нам?

– Шшш! – одернул его Латвикус, который абсолютно не боялся Властителя Тьмы. В конце концов, ему было нечего терять… – Она еще не закончила, не сбивайте!

– …И будет эта Эра эрой Зла… но только если юный вождь магического мира не найдет свой путь до весны, ибо дана ему сила защитить себя и свой мир. И начнется бой не на жизнь, и не на смерть, но ради судеб всех волшебников на Земле… Но проиграет Свет, если будет один, ибо из многих черпает он силу, умножая ее. Но не будет он один, если найдет свой путь… – постепенно начиная заговариваться, шептала Трелони.

– Не давайте ей больше хереса, – раздраженно посоветовал охранникам Вольдеморт, выходя из комнаты.

Но в коридоре его нагнал голос предсказательницы:

– Гарри Поттер найдет свой путь, найдя того, кто зрит его! И поможет ему в этом одна вещь, Зрящему принадлежащая!

Лорд на секунду замер. Затем, едва повернув голову, он сказал Люциусу Малфою, стоявшему тут же и со скучающим видом полировавшему ногти:

– Займись этим, Люциус. Тебе поможет Дридриум.

Тот с почтением поклонился и твердым шагом отправился к своему отряду Пожирателей.

* * *

– Ну и чья очередь кормить дракона? – Чарли подошел к своей «особой» группе. Все дружно показали пальцами на соседа. – Понятно… Что, до сих пор не договорились?

– Мы работаем над этим, – пробурчал Гарри, вновь разворачиваясь к однокурсникам.

– Пусть идет Драко! – безапелляционно заявила Элис. – Он со своим тезкой уже давно нашел общий язык…

– Ха! Нашли мать-кормилицу! Нет, я в прошлый раз его кормил, причем вне очереди. Пусть идет Поттер.

– Я его кормил за два дня до этого. Кроме того, этот дракон меня отчего-то не любит…

– Хороший мальчик, – ехидно хмыкнул Малфой.

– Поговори тут… Рон? Сделаешь одолжение?

– Не, даже и не проси! – запротестовал парень, вскидывая руки в защитном жесте. – В прошлый раз эта зверюга меня едва не поджарила, решив поиграть со мной в салочки! Я что, похож на котлету-камикадзе?

– Гермиона?

– Гарри, мне вечно за вас отдуваться? Я, между прочим, всю теоретическую работу делаю! Никто из вас так до сих пор и не удосужился завести конспекционную тетрадку, чтобы записывать сведения о привычках дракона. А нам, между прочим, это сдавать!

– Ладно, не нуди, сиди спокойно, – отмахнулся Гарри. Гермиона надулась.

Четыре пары глаз с выражением посмотрели на близнецов Корэл.

– А что это у нас морда лица такая хитрая, а? – осведомился Пашка.

– Хм… Похоже, ваша очередь кормить Драко, – тактично проинформировал Гарри.

– Варианты возможны? – осведомилась Алиса.

– Да. Вы можете выбрать, кто пойдет первым, – улыбнулся Малфой нехорошей улыбочкой.

Близнецы просто физически не могли в чем-то уступить друг другу. Поэтому всегда ходили вместе, ревностно следя за успехами товарища. И даже в таком деле, как кормление дракона с рук, договориться было выше их сил!

Вздохнув, Элис и Пол, дружно взявшись за ручки и перекинув через плечо чей-то полуприготовленный трупик, потопали в ангар. Спустя три минуты оттуда донеслись азартные вопли: «А-а-а, попался!», «Пашка, держи его!», «Куда побежал, ящер ушастый?!», «ЖРИ, СКОТИНА!!!». Довольно крепкое помещение, обитое железом, ощутимо вздрагивало. Члены группы по уходу и изучению дракона скучающе наблюдали за одноклассниками.

Вдруг в ангаре раздалось: «Твою… Мама!». Все сразу же вскочили на ноги и встревожено начали вглядываться в темноту за приоткрытыми воротами. Оттуда вышел Пашка, устало вытер пот со лба и, посмотрев немного на друзей серьезным взглядом, снял кепку…

– Элис?! – Гермиона прижала руку ко рту.

Пашка склонил голову. К ним поспешно приближался донельзя взволнованный Чарли…

Голова Пола ощутимо дернулась вперед. Это сестра, шедшая вслед за ним, отвесила ему подзатыльник.

– ПАШКА, ТЫ СВОЛОЧЬ!!! За каким… ты отвязал веревку?!

– Драко погулять хотел, – предпринял робкую попытку оправдаться Пол.

Тут уже подзатыльник ему отвесил Чарли.

– Идиот! – молодой профессор просто вышел из себя. – Он же вымахал уже почти до двух метров!

– Да ладно вам… Любимую сестренку уже попугать нельзя!

– Щас твоя любимая сестренка станет единственным ребенком в семье! – Алиска не на шутку разозлилась.

Пашка показал ей язык. В ответ Элис хлестнула его снятой курткой чуть пониже спины. Парень захохотал и отскочил.

Чарли вздохнул.

– Ну и что мне с вами делать? Дракон, между прочим – это не шуточки! А вам лишь бы играть!

Из-за открытой двери вежливо выглянул дракон, искренне недоумевающий ослаблением внимания к собственной персоне. Девочки под предводительством Лаванды с визгом бросились врассыпную.

Вдруг грохот неизвестного происхождения отвлек внимание учеников от дракона. Гигантский огненный шар прочертил на небе яркий след и красиво врезался в башню прорицаний. Стало так тихо, что было слышно, как облачко дыма вырывается из ноздри Драко при каждом выдохе… В первые мгновения все просто стояли, раскрыв рот. Не поручимся, но, по мнению Пашки, Чарли беззвучно сказал «Ё… твою ма…».

Огненный шар, уйдя в каменную кладку почти полностью, мирно дымился. Кое-кто уже начал было успокаиваться, но внезапно послышался гулкий удар, и башня стала неумолимо заваливаться набок. Если бы здесь был какой-нибудь самый завалящий маггл, он бы беспременно начал проводить аналогии со знаменитым терактом одиннадцатого сентября в Нью-Йорке. К счастью, таковых в радиусе трех миль не было точно.

Идиллическую тишину вдумчивого созерцания крушения последнего оплота Трелони нарушил голос Пашки, который сложил ладонь козырьком и с видимой безмятежностью смотрел на дымящиеся останки башни:

– Ну-с, предлагаю внести свою лепту в разрушение Альма-матер… Айда стены ломать!

Это было последней соломинкой, после которой верблюд Сдерживаемой Паники становился в позу и говорил: «Отвали!».

– Профессор Дамблдор! Башня Сивиллы… – Минерва ворвалась в кабинет директора, тяжело дыша и поправляя съехавшие на нос очки.

– Тпрру! Отставить панику!

Альбус встревожено мерил шагами кабинет, изредка перекидывая мешавшую длинную бороду через плечо.

– Что же вы ничего не делаете?! – профессор Макгонагалл была на грани отчаяния. – Они напали на Хогвартс, понимаете! На ХОГВАРТС! А если бы там были дети?!

– Я прекрасно все понимаю, Минерва! – раздраженно ответил Дамблдор. – И, поверь мне, они прекрасно знали, что детей там просто не может быть. Вот картины жалко… Но большинство успело эвакуироваться. Флоренс, который, кстати, до сих пор не заступил на замену, предпочитает нижние этажи школы, а кроме профессора Трелони в той башне никто не ведет занятий. Кстати, разузнай, что там с Флоренсом. Боюсь, он слишком задержался в Запретном Лесу.

– Директор! Но ведь если они смогли прорвать древнюю защиту школы, они смогут сделать это еще раз… Не сегодня-завтра они нападут!

– Перестаньте вести себя, как истеричный подросток!

От этих слов Макгонагалл осеклась и с изумлением воззрилась на Дамблдора. Он редко бывал так рассержен.

– Это был другой тип магии, нежели белая или черная. Я вообще не встречал подобного магического отпечатка на своем веку. Следовательно, Пожиратели это сотворить не могли. Это сделал пришелец из иного мира, из тех миров, что скрыты от нас чертой смерти. И, кажется, я догадываюсь, кто именно это был…

На столе полыхнуло. В воздухе возникло золотистое перо феникса, несколько секунд повращалось а потом мягко слетело на опаленную столешницу. Мгновение спустя туда же упало письмо с гербом госпиталя имени святого Мунго. Директор нетерпеливо разорвал конверт и достал письмо.

– В соответствие с вашим запросом… должен уведомить… – пробормотал себе под нос Альбус. Затем закрыл глаза и беззвучно осел в кресло.

– Вам плохо? – всполошилась Минерва.

– Нет, все в порядке, – Дамблдор улыбнулся, но было видно, что мысли его заняты чем-то своим. – Темный Лорд далеко не прост, о нет, Минерва. Он прекрасно осведомлен о правилах игры. Что ж, это делает ее интересней…

Макгонагалл недоуменно посмотрела на директора, но тот уже как не в чем ни бывало скомкал письмо и сжег его незатейливым движением руки.

– Можешь не беспокоиться. Подобного нападения больше не повторится. Оно было единичным и целенаправленным. Больше защита школы подобного не пропустит.

– Но какова была цель?

– Все элементарно (…Ватсон). Целью разрушения башни профессора Трелони было… разрушение башни профессора Трелони, – глаза Альбуса насмешливо блеснули за стеклами очков-половинок. – Не больше и не меньше.

Минерва стояла, как пыльным мешком ударенная. Потом медленно развернулась и, озадаченно хмурясь, пошла к двери. Уже на лестнице она обернулась.

– А что нам теперь нужно делать?

– А ты уверена, что нужно что-либо делать? – директор откровенно веселился реакции своего заместителя. – Для начала я бы посоветовал разобрать завалы. И поторопить Орден Феникса. Первоочередной задачей для нас по-прежнему остается нахождение похищенной Сивиллы.

* * *

– Северус! – Гермиона забежала в кабинет ЗОТС, но там сидела лишь Тонкс, проверяя работы третьего курса. Молодая женщина удивленно посмотрела вслед пискнувшей «Извините!» студентке и слегка усмехнулась. «Любовь-морковь… гормоны играют…» нараспев проговорила она, возвращаясь к писанному-переписанному сочинению Элеоноры Брэнстоун из Пуффендуя. Эта девчушка всерьез пыталась уверить ее, что оборотни погибают от укуса серебристых мошек… Со злорадным выражением лица украсив сей монументальный труд россыпью галочек, Нимфадора уже занесла перо, дабы поставить решительное «Т», но… Камин позади нее полыхнул зеленым и на засыпанный золой коврик упал свернутый трубочкой клочок пергамента.

Нахмурившись, Тонкс встала из-за стола и подняла записку.

«Немедленно в кабинет директора. Нападение на школу, разрушена Башня Прорицаний. Нужна помощь в разборе завалов. И снимите, наконец, звукоизоляционное заклятие со своего кабинета! Вы так конец света прозеваете!

Профессор М. Макгонагалл».

Процедив сквозь зубы «старая вешалка» (этот нелестный эпитет был, по всей видимости, адресован отнюдь не предмету мебели), профессор Тонкс вылетела за дверь. Только тогда ее ушей достигли звуки далекой паники, что всегда сопутствует ЧП.

– Что ж все так плохо-то?! – возмущенно взвыла Нимфадора, бросаясь к лестнице.

Не дойдя до нее несколько шагов, она столкнулась с Чарли, который также спешно поднимался к кабинету директора.

– Что случилось? – пользуясь случаем, спросила она у коллеги. – Студенты устроили митинг «Спасайся, кто может!»?

– Нет, – пропыхтел Чарли, чуть морщась. – Все митинги я предупредил, студенты загнаны в свои гостиные… Пришлось, правда, постараться.

Он кивнул на загорелую руку, на которой выступила кровь от четырех царапин.

«Профессиональный маникюр, – сразу определили Тонкс. – Слизерину пора бы уже тактично намекнуть, что ногти не должны превышать длину пальцев…».

– Может, перевязать?

– Да ладно, пустяки! – усмехнулся Чарли, перепрыгивая через две ступеньки. – Не дракон все-таки…

– Ну, смотри, – Тонкс покачала головой. Она давно симпатизировала молодому преподавателю, но его независимость вкупе с неземной страстью к «чешуйчатокрылой» братии иногда просто выводили ее из себя. Неужели так сложно раз в жизни попросить о помощи? Тем более что ее так настойчиво предлагают!

«Мужчины в большинстве своем необыкновенные тормоза, – философски рассуждала Нимфадора, несясь по коридору на полшага позади Чарли. – Однако тормоз – тоже механизм…».

– СЕВЕРУС! – Гермиона забарабанила в дверь личных покоев профессора Снейпа, но дверь осталась глуха к ее призывам «сим-сим, откройся!».

– Кого-то ищете, мисс Грейнджер? – позади нее раздался знакомый до дрожи голос.

– Ищу уже полчаса!

На самом деле, прошло не более пятнадцати минут, но Гермиона «слегка округлила», как обычно делают женщины.

– И чем же обязан? – саркастично поинтересовался профессор.

– Прекрати это… Ты знаешь, что на школу напали?

– Уверяю тебя, я не глухой. Этот грохот был слышен даже в подземельях.

– Что ты делал в подземельях? – с подозрением прищурилась Гермиона. – Опять затеял драку с Сириусом?

– Зачем же сразу «драку»? Мы же цивилизованные волшебники… У нас есть волшебные палочки (Вау! Какое открытие!).

– Северус…

– Вообще-то, я наводил порядки в подземельях Слизерина, – прохладно осведомил ее Снейп. – Так что можешь не волноваться, твоего драгоценного Сириуса никто не убил… пока. Он наверняка сейчас преспокойно почивает в моем бывшем кабинете, забросив ноги на мой бывший стол. И с его ботинок сейчас капает грязь, потому что он с утра гонял по тыквам Хагрида и, кажется, даже закопал там кость… Впрочем, в последнем я больше чем уверен, ибо вышеупомянутую кость эта псина стащила сегодня утром у меня из тарелки во время завтрака.

– Перестань следить за ним, – устало попросила Гермиона. – Скажи мне лучше, что там с… нападением.

– Ничего особенного, – отрезал Северус. Он сегодня был явно не в духе. – Можешь возвратиться в свою гостиную и объявить гриффиндорцам, что они могут прекращать спешно собирать вещи. И вытащи, пожалуйста, Долгопупса из-под дивана. Если он в нервной тряске там застрянет, то не сможет завтра сдать мне обещанный конспект, и я буду вынужден поставить неуд, что повлечет у него патологическую боязнь не только Зельеварения, но и Защиты от Темных Сил.

Гермиона укоризненно поглядела на своего профессора, но спрашивать ничего не стала. Вместо этого она развернулась на каблуках и пошла в свою башню – выколупывать Невилла из его убежища. Почему-то в том, что он спрячется под диван, у нее не было никаких сомнений. (Снейп сказал – Снейп сделал!)

* * *

Сириус действительно спал. И действительно положив ноги на стол. Причем устроил он их так, чтобы грязь капала на забытые Снейпом лекции. Разбираться со своим закадычным врагом у него не было ни сил, ни желания, но если за сутки Мародер не совершит ничего противозаконного – день пропал впустую. Этот пункт кодекса Мародеров составил лично он. Правда, было это нескончаемо давно…

Порой Сириус поражался, как причудливо вело себя время в его сознании. К примеру, Азкабан в его личном летоисчислении был куда раньше школьных лет. А школьные годы, пусть и казались ужасно далекими, постоянно прорывались в его памяти так ярко, словно это было вчера. Эта путаница возникла с тех самых пор, как он вернулся на эту грешную землю, и вызывала у него двоякие чувства. С одной стороны, память вела себя весьма щадяще, не мучая его кошмарами по примеру Гарри. Но с другой, Блэк ощущал какое-то несовпадение себя и своей жизни… Будто все прожитые годы расслоись на плохие и хорошие, причем «плохой» пласт оказался нижним и полузабытым, как будто происходил не с ним. Но ведь это было. Какая ни есть, но и Азкабан, и предательство Петтигрю, и смерть Поттеров – это его жизнь.

Но вот что его не могло не радовать, так это внешнее проявление «глюков во времени», как однажды назвала это Алиса, когда он решил поделиться с ней своими сомнениями. Будто и не было тринадцати лет в тюрьме и двух лет в бегах! Из зеркала на него смотрел Сириус Блэк, беглый сын благороднейшего и древнейшего семейства Блэков, Мародер и просто «гарный парубок» (по словам той же Алисы). Исчезли все возрастные проявления, усугубленные Азкабаном, так же как и сгладились воспоминания об этом месте.

Сейчас же Сириус на всю катушку пользовался способностью молодого организма спать двадцать четыре часа в сутки или не спать вообще. Предпочитая, правда, совмещать приятное с полезным.

В дверь скромно постучали тяжелые ботинки. От неожиданности крепко спавший Сириус свалился со стула.

– Да, войдите! – глухо прокричал он из-под стола, пытаясь разобраться в своих ногах (в частности, куда их поставить…).

– Вошла, – проинформировала его Элис, с грохотом захлопывая дверь.

Сириус осторожно выглянул из-за столешницы.

– А, это ты… – тут же расслабился он.

– Нет, это Папа Римский. Только сделавший столько же пластических операций, сколько Майкл Джексон, – с абсолютно серьезным выражением мордахи сказала Алиса, пряча усмешку.

– Не знаю ни того, ни другого! – ответствовал Сириус.

– Стыдоба! Не знать двух наиболее популярнейших личностей мира! Ну ладно, прощаю только в виду твоего волшебного происхождения…

Алиса частенько начинала катить бочку на чистокровных волшебников. Ее чистокровной можно было назвать с «ну о-о-очень большой» натяжкой, хотя она почему-то предпочитала именовать себя «чистокровной магглой». В силу того, что большую часть жизни она прожила с этими милыми неволшебными существами, магглой она была практически стопроцентной, разве что умела летать и колдовать. А еще ни разу не была у врачей, окромя психотерапевта.

– И чем же обязан чести принимать у себя столь высокопоставленную персону? – затейливо поинтересовался Сириус, делая рукой движение, как будто с почтением снимает шляпу и расшаркивается. Алиса оглянулась и уселась на стол, болтая ножками. То-то Снейп не видит…

– Высокопосиженная персона хочет узнать, когда ей можно будет приступить к экспериментам по издевательству над бедной саблезубой зверюшкой. А то сроки, видите ли, поджимают… – она сделала жест, как будто руки милейшего профессора ЗОТС уже сомкнулись на шее не сдавшей работу студентки.

– Хоть сегодня ночью, – пожал плечами Сириус. Утром мне прислали отличный экземплярчик одной милой твари. Правда, пришлось пока трансфигурировать ее в кость и закопать… Вечером отрою.

– Ну ты садист…

– Она так гораздо компактней.