Погоня за призраком (джен)

Профессор Макгонагалл, как и предполагал Гарри, обнаружилась в кабинете трансфигурации. Уверенными взмахами волшебной палочки она расставляла парты. Готовила класс к новому учебному году, хотя, по мнению Гарри, там и так всё было идеально, но директор Хогвартса предпочитала абсолютную безупречность во всём. Совсем как Гермиона, подумал Гарри. Он заглянул в класс и, хотя дверь была распахнута настежь, для приличия постучал, чтобы оповестить директора о своём присутствии. Он очень волновался, не зная, как начать разговор и был близок к тому, чтобы выдать профессору всё, не тратя времени на объяснения. Однако он понимал, что, сделай он так, Макгонагалл ему, скорее всего, не поверит, так что Гарри постарался взять себя в руки и успокоиться.

— Ммм... Профессор?

Макгонагалл обернулась и, увидев Гарри, опустила палочку. На её как обычно строгом лице появилась хоть и сдержанная, но тёплая улыбка.

— А, мистер Поттер! Проходите. Собираетесь домой?

— Ну, я... — Гарри замешкался, — я собирался. Но, видите ли, дело в том, что мне придётся задержаться ввиду некоторых обстоятельств... Профессор, — он подошёл к Макгонагалл, — мне нужно с вами поговорить. Сейчас. И серьёзно, дело очень важное. Но будет лучше, если разговор состоится в вашем кабинете. На то есть веские причины. Вы должны увидеть всё своими глазами. Я вас там ждал, но... Идёмте, по дороге всё расскажу.

Гарри нервно прошёлся по классу. От волнения у него поджилки тряслись, он закусил губу и нахмурился, раздумывая, как было бы лучше изложить профессору суть дела. Макгонагалл смотрела на него поверх очков, и, чем больше она наблюдала, тем более беспокойным становилось выражение её лица.

— Мистер Поттер! Что-то случилось? Вы хорошо себя чувствуете? Может, стоит зайти к мадам Помфри?

Макгонагалл вопросительно и строго посмотрела на Гарри.

— Да, — Гарри твёрдо кивнул, — зайдём к мадам Помфри по дороге, пара зелий не помешает... Но только скорее. И, профессор, — Гарри постарался улыбнуться директору как можно более убедительно, — я в полном порядке. Зелья нужны не для меня. Хотя...

Он задумался о том, что ему не помешало бы успокоительное, да и профессор, когда узнает о Снейпе, тоже наверняка не откажется от порции.

Макгонагалл выглядела озадаченной, сбивчивая речь Гарри совершенно дезориентировала её. Однако она безоговорочно доверяла Поттеру, и потому не стала упрямиться.

— Ну что ж, — не совсем уверенно кивнула она, — не могу представить, о чём вы собираетесь со мной говорить, но идёмте.

Они вышли из кабинета трансфигурации и направились в сторону больничного крыла. При этом Гарри некоторое время бежал впереди, совсем не задумываясь о том, что пожилой даме, вероятно, непросто за ним угнаться, а затем резко остановился и обернулся, решив, что пора посвятить директора в детали сегодняшнего происшествия. Разговор он решил начать издалека и, пока говорил, смотрел куда угодно, но только не в глаза профессору.

— Профессор Макгонагалл, вы... Вы ведь знаете, что в мире происходит довольно много необъяснимых вещей? Ну, то есть, совершенно необъяснимых. Вот, например, у нас в аврорате куча нераскрытых дел... И у невыразимцев. Да и вообще...

Гарри сделал глубокий вздох, собираясь с мыслями. И это помогло. Когда он снова начал говорить, его голос звучал намного более уверенно и твёрдо.

— В общем, профессор, здесь в Хогвартсе кое-что произошло, и я хотел бы поговорить с вами об этом.

Гарри посмотрел на директора Макгонагалл. Ему стоило большого труда начать этот разговор, но, как только он понял, как лучше всего его построить, волнение почти прошло, и дальше его речь лилась уверенно и убеждённо. Если и была вероятность того, что профессор не поверит рассказу Поттера, то манера его разговора, напористость полностью эту возможность исключали.

— Конечно, мистер Поттер, я обо всём этом знаю! — Макгонагалл выглядела немного раздражённой, поскольку была сбита с толку. — Но скажите мне, к чему весь этот разговор?

— К тому, что я, похоже, столкнулся с подобным явлением, или же результатом какого-то редкого ритуала, прямо здесь, в Хогвартсе, несколько минут назад. Прямо в вашем кабинете, — сказал Гарри и, увидев, как поползли вверх брови профессора Макгонагалл, поспешил добавить:

— Не стоит паниковать! Опасности никакой, я всё проверил, вы можете мне доверять. Магическая проверка на зелья и заклятья и всё такое, я своё дело знаю.

Макгонагалл хотела было что-то сказать, но лишь кивнула. Работая в аврорате, Гарри научился быть настоящим лидером, а также заслужил отличную профессиональную репутацию, и теперь для него обычно не составляло особого труда заставить других людей слушать себя. Этот талант действовал и на профессора Макгонагалл точно так же, как на других, а, кроме того, она и о его почти идеальном послужном списке знала больше других, и потому не привыкла сомневаться в своём бывшем ученике. Что ж, тем лучше.

— В вашем кабинете сейчас находится человек, которого вы меньше всего ожидаете увидеть, — продолжил Гарри, убедившись, что Макгонагалл его слушает, — и ему требуется пара-тройка зелий. Думаю, успокоительное, заживляющее и для сна без сновидений. И ещё нужно будет придумать, где он может пожить некоторое время, потому что идти ему некуда.

Макгонагалл напряжённо кивнула. Она скользнула сосредоточенным взглядом по стенам, как бы что-то решая, а затем обратилась к Гарри:

— Хорошо, мистер Поттер, можете не сомневаться, я вам верю. Сейчас мы возьмём необходимые зелья в больничном крыле и пойдём в мой кабинет. Но вы должны мне сказать, кто... Кто там находится? И почему я меньше всего ожидаю его увидеть?

— Ну... Потому что его считают мёртвым, но, возможно, это не так.

— Возможно?

Лицо профессора вытянулось.

— Что это значит, мистер Поттер?

— Кхм, нет, я не... — Гарри смутился от двусмысленности своих же собственных слов, — он жив, я проверил. То есть, он точно жив. И, тем не менее, нужно как следует покопаться в этом... происшествии.

— Что ж, — Макгонагалл сложила руки на груди и глубоко вздохнула. — Пусть так. Итак, кто же это, мистер Поттер?

— Эммм, ну, вообще-то это Снейп, профессор.

Сказать, что Макгонагалл была потрясена, услышав это — значит, не сказать ничего. Она на мгновение замерла, судорожно хватая ртом воздух и беспомощно глядя на Гарри.

— Но... Но ведь он... Северус... Я сама была на его похоронах! Я видела тело!

— И я видел, — мрачно сказал Гарри, — как вы можете помнить, на тех похоронах и я имел честь присутствовать. И многие другие тоже. Тело видели все, и тем не менее Снейп жив, но, кажется, он сам потрясён не меньше нас с вами. Последнее, что он помнит — это его разговор с Волдемортом и укус змеи. У него царапина на шее, довольно глубокая между прочим, ему нужны зелья. И вообще, я бы не стал надолго оставлять его одного.

— Вы правы, мистер Поттер, — кивнула Макгонагалл, — скорее к Поппи, а потом ко мне, я должна увидеть всё своими собственными глазами, иначе, боюсь, просто не смогу в это поверить.

Больше они времени не теряли. Быстро дошли до больничного крыла, где мадам Помфри, не задавая лишних вопросов, снабдила их нужными зельями, и помчались к кабинету директора. Профессор Макгонагалл была ужасно взволнована — Гарри, пожалуй, никогда ещё не видел на её лице столько эмоций, иногда она даже начинала бормотать что-то себе под нос.

До кабинета добрались минут за десять.

— Малиновый шербет! — сказала Макгонагалл, и Гарри заметил, что голос её слегка дрожит.

Горгулья отодвинулась в сторону, открывая винтовую лестницу, и они поднялись в кабинет. Гарри зашёл первым, профессор Макгонагалл следом за ним. Снейп так и сидел в кресле, глядя в противоположную стену без всякого выражения, только брови были сдвинуты. Похоже было, что он вообще не шевелился с того момента, как ушёл Гарри, а полотенце так и лежало на ручке кресла рядом с ним, и рана на шее всё так же кровоточила. Но вот что странно: он совсем не выглядел несчастным, скорее... раздражённым. Даже очень раздражённым. Неужели Гарри снова сделал что-то не так?

— Северус... — Макгонагалл, на пару секунд замершая у двери, ожила, сделала несколько шагов в направлении кресла, где сидел Снейп, и глаза её увлажнились. — Мерлин! Северус, это... это просто невероятно! Но как же?..

Снейп медленно повернул голову в их сторону — похоже, рана на шее не давала ему делать резких движений — и сощурил глаза. Гарри сразу же вспомнил о том, что последняя встреча профессоров была совсем не дружелюбной, и судорожно сглотнул. Снейп всегда был злопамятным, и глупо было надеяться, что сейчас он бросится в объятия Макгонагалл, которая, возможно, и не вспомнила в такой момент об их последнем опыте общения, а вот Снейп... Хм, если верить его словам, для него всё это произошло совсем недавно.

— Минерва.

Голос у Снейпа стал совсем хриплым и слабым, но яда в нём не убавилось. Гарри поспешил выйти вперёд, в руках он держал бинты и зелья.

— Сэр, я... мы подумали, что вам это не помешает, — он почему-то неловко протянул Снейпу горсть бутыльков и бинтов, — нужно обработать рану.

— Как предусмотрительно с вашей стороны, мистер Поттер.

Чёрные глаза Снейпа впились в Гарри с каким-то непонятным остервенением; похоже, эта почти-благодарность далась ему совсем непросто. Однако зелья Снейп взял, вылил заживляющее на бинт и прижал к шее. Значит, всё-таки благодарил, хоть и странно как-то. Он сморщился, когда зелье начало пощипывать, и развернулся в кресле.

— Думаю, нам не помешало бы обсудить некоторые вещи. Надеюсь, ни у кого не будет возражений? — невозмутимо спросил он таким тоном, будто продолжал внезапно прерванную светскую беседу.

— Разумеется, — резко выдохнула Макгонагалл. — Присаживайтесь, мистер Поттер.

Её голос снова звучал сухо и строго, как и всегда, однако Гарри услышал в нём тщательно скрываемое волнение. Она кивком указала Гарри на стул, что стоял напротив директорского стола, а сама села за стол, призывая из буфета три чашки и чайник, который тут же закипел. Рука, в которой она держала волшебную палочку, слегка дрожала.

— Надеюсь, никто не откажется от чашечки чая с капелькой успокоительного зелья?

Она строго посмотрела на Гарри и Снейпа поверх очков.

Гарри кивнул, Снейп тоже и, к удивлению, абсолютно безропотно. Похоже, придётся задержаться в Хогвартсе на некоторое время, подумал Гарри.

* * *

Беседа, затянувшаяся не на один час, вымотала всех. Было предложено огромное количество вариантов, по которым могли развиваться события, множество объяснений возвращения Северуса Снейпа с того света, но ни одно из них не было хоть сколько-нибудь правдоподобным. Ни магглы, ни маги не могли возвращать умерших, и уж тем более таким образом, как это произошло со Снейпом. Он не был похож ни на инфери, ни на тень, как если бы был воскрешён с помощью воскрешающего камня (а если бы это и было так, это всё равно не объяснило бы того, что его могут видеть все, а не только тот, кто повернул камень), он был во плоти, абсолютно живым и абсолютно нормальным — таким, каким и был раньше. У него билось сердце, он дышал, мыслил и осознавал себя Северусом Снейпом, каким он был на момент последнего разговора с Волдемортом в Воющей хижине. И всё это было совершенно, никак невозможно. Необъяснимо.

Гарри вымотался так, что его голова решительно отказывалась соображать. Он сделал глубокий вдох, откинулся на жёсткую спинку стула и попытался сосредоточиться на проблеме, однако безуспешно. Рассеянным взглядом скользнул по стенам, зацепился за часы и обнаружил, что уже перевалило за полночь. Наверное, на сегодня обсуждений хватит.

— ...Возможен ли такой ритуал в наше время? Это уже другой вопрос...

Директор Макгонагалл продолжала сыпать догадками. Гарри всё это уже порядком надоело, ему все эти беседы наскучили раньше, чем другим, ведь построение теорий никогда не было его сильной стороной. Гриффиндорская натура Гарри требовала реальных действий, храбрости и безрассудства, а посиделки за чаем и отчаянные попытки разгадать загадку, не располагая фактами и планом действий, выбивали юного героя из колеи. Но Макгонагалл не унималась.

— Конечно, можно было бы учесть такую возможность, но это, согласитесь, маловероятно, потому что...

Снейп был явно раздражён. Он бросал на директора злобные взгляды исподлобья, нервно барабаня пальцами по подлокотникам кресла. Макгонагалл же не замечала этого. Она вообще не смотрела на Снейпа, будучи полностью погружённой в раздумья. В конце концов зельевар не выдержал и резко поднялся. Он принялся мерять кабинет широкими шагами, чёрная мантия развевалась за его спиной, словно крылья летучей мыши, а сальные волосы подпрыгивали, как у Снейпа-подростка, которого Гарри видел в Омуте памяти.

— Ваши догадки, Минерва, — зашипел Снейп, — одна другой надуманнее. Вы не думали написать книгу на эту тему? У вас могло бы выйти довольно забавно. Только мы здесь, кажется, не сказки сочиняем. Вот если бы была возможность посоветовался с Альбусом, я с удовольствием воспользовался бы ею, это было бы намного более полезно, но он, очевидно, не считает необходимым проснуться и поучаствовать в столь занимательной беседе!

Снейп зыркнул на портрет Альбуса Дамблдора, но тот продолжал дремать.

— Портреты довольно редко принимают участие в беседах, и не факт, что этот разговор принёс бы нам пользу, — покачала головой Макгонагалл, — тебе ли этого не знать, Северус.

— Мне ли этого не знать! — саркастично воскликнул Снейп. — О, я знаю если не всё, то очень и очень много. Даже слишком много. — Он зашипел, как змея. — И я, конечно же, знаю, какого чёрта я здесь оказался, в этом чёртовом Хогвартсе, спустя целых пять — пять! — лет с того чёртова момента, который последним зафиксировала моя память!

Он отвернулся к окну, сцепив руки на груди.

Гарри понял, что беседу пора прервать, пока все эти разговоры не вылились в конфликт. В конце концов, все устали, и вряд ли кто-то из них сегодня блеснёт чудесной догадкой. Им всем просто необходим отдых, тем более что предпринять пока ничего невозможно, поскольку кроме возвращения Снейпа ничего больше не произошло, и зацепиться абсолютно не за что. Гарри хорошо знал, что в таких ситуациях чаще всего приходится ждать дальнейшего развития событий.

Он встал со стула. Нужно было донести свои мысли до раздражённых собеседников.

— Профессор Макгонагалл, профессор Снейп, — Гарри поочерёдно посмотрел на обоих, — давайте оставим это до завтра. Вы были абсолютно правы, сэр, — Гарри спокойно посмотрел на Снейпа, — сегодня мы уже вряд ли чего-то добьёмся. В аврорате в таких случаях выбирают обычно тактику ожидания. Умершие люди просто так не возвращаются в наш мир, это всем известно. Мы будем ждать, пока не произойдёт что-нибудь ещё. Но у нас ещё осталась пара важных вопросов на сегодня. Первый: будем ли мы сообщать о происшествии в аврорат прямо сейчас или подождём до завтра, и второй: где бы вы хотели пожить то время, пока я не верну ваш дом вам в собственность? К моему мнению прислушиваются, сэр, и я думаю, что даже мог бы ускорить оформление документов.

Гарри вопросительно посмотрел на Снейпа, но раздражение того, похоже, уже достигло точки кипения. Услышав последнюю фразу, он обратил на Гарри взгляд, полный холодной ярости.

— Как мило, что вы беспокоитесь обо мне, Поттер. Я ужасно польщён. Сам величайший герой оказывает мне такое расположение! Боюсь, мне никогда не удастся вас отблагодарить за все ваши благодеяния! Только ваши подачки мне не нужны.

Последние слова он процедил сквозь зубы, не отводя тяжёлого взгляда, от которого Гарри поёжился.

Наверное, Снейп просто устал, поэтому взбеленился. Ещё бы, такой шок испытал! Ну ничего, пусть злится, а Гарри... Гарри вдруг понял, что не в силах ничего с собой поделать и явственно ощутил, как внутри него начинает закипать ярость. Как бы там ни чувствовал себя Снейп, что плохого сделал ему Гарри сейчас? Что он опять сделал не так? Он всего лишь хочет помочь, хочет всё сделать правильно, и, чёрт возьми, он действительно всё делает правильно! И Гарри не виноват в том, что у Снейпа нет дома и ему некуда идти. Снейп просто не имеет права так с ним говорить, так на него смотреть! Откуда эта ненависть, снова? Пять лет прошло, к чему всё это ребячество? И эта выводящая из себя привычка придираться к словам... Гарри начал задыхаться от злости, потому что Снейп, прочитав эмоции молодого аврора — для этого даже не нужно было применять легилименцию, настолько Гарри вышел из себя — скривил губы в самодовольной и издевательской ухмылке и продолжал смотреть и смотреть испепеляющим взглядом чёрных, как бесконечные тоннели, глаз.

Гарри выдохнул слишком резко, тут же набрал в лёгкие побольше воздуха, собираясь высказать Снейпу всё, что о нём думает, но вдруг осёкся. Макгонагалл воспользовалась секундным замешательством Гарри и поспешила прекратить назревающую ссору.

— Мистер Поттер! Северус! Хватит! — произнесла она тоном, не терпящим возражений, чётко проговаривая слова, будто читала студентам Хогвартса лекцию по трансфигурации. — Вы ведёте себя, как дети! Это не смешно!

Снейп презрительно фыркнул и отвернулся, а Гарри потупился. Внезапно на него обрушилось чувство... нет, не жалости, конечно, но глубокого сострадания к Снейпу, а ещё злость на самого себя. Как он мог повестись на грубость своего бывшего профессора! Он совсем забыл о том, что Снейп, который стоит сейчас перед ним, это не тот Снейп, который умирал на глазах гриффиндорского трио в Воющей хижине. Этот Снейп был совсем, совершенно другим. Этот не отдавал Гарри своих воспоминаний, не просил Гарри заглянуть в чёрные глаза, прежде чем они закроются навсегда. Если бы этот Снейп имел те же воспоминания, что и тот, возможно, он бы так не относился к Гарри. Может быть, его отношение было бы лучше, но также вероятно и то, что он возненавидел бы Гарри ещё больше, и, признаться честно, второй вариант гораздо более правдоподобен. Северус Снейп никогда и никому не доверял своих чувств и воспоминаний, и сделал это пять лет назад только потому, что был уверен — он доживает последние минуты на этом свете. Гарри не должен был видеть этих воспоминаний. Это слишком личное, такое, которое доверяют только самым близким людям или не доверяют никому. Гарри был уже достаточно взрослым, чтобы научиться держать себя в руках и прекратить вечно идти на поводу у эмоций, хотя его импульсивная натура время от времени давала о себе знать до сих пор. Но ему очень хотелось наладить отношения с Северусом Снейпом, хотелось достичь взаимопонимания и положить конец неприязни, доходящей иногда до ненависти, а для этого нужно было успокоиться. И Гарри это сможет, без сомнения.

Он сделал глубокий вздох, потом ещё и ещё, пока не почувствовал, что злость полностью ушла. Гарри задумчиво посмотрел на взбешённого Снейпа. Да, ситуация, в которой он оказался — хуже не придумаешь. А тут ещё Гарри со своим покровительством... Снейп ведь мог принять помощь Гарри за покровительство и желание покрасоваться и оттого разозлиться? Мог. Это же Северус Снейп, который всех гриффиндорцев считает самодовольными выскочками. Гарри прекрасно понимал, что если он хочет наладить отношения со Снейпом, первые шаги придётся делать самому, а потому неловко начал:

— Сэр, давайте не будем...

Но примирительная речь Гарри была прервана вызовом по каминной сети. Поттер, Снейп и Макгонагалл как по команде повернулись в сторону источника шума. Камин полыхнул жёлтым, и на месте углей появилась голова человека, которого Гарри сразу же узнал.

— Директор Макгонагалл! Прошу прощения за поздний визит, Рональд Уизли сказал, что Поттер...

Гавейн Робардс, начальник отдела авроров Министерства магии Британии, замер, увидев в кабинете троих, одного из которых увидеть, разумеется, никак не ожидал. Он нахмурился.

— Можно?

— Конечно, мистер Робардс, — ответила Макгонагалл тогда, когда главный аврор уже был в кабинете.

— Поттер?

Начальник вопросительно посмотрел на Гарри, потом на Снейпа.

— Мистер Снейп. Любопытно.

Робардс снова посмотрел на Гарри. Молодой аврор этот взгляд знал очень хорошо: начальник требовал объяснений. Гарри объяснил суть как можно более кратко, говорил только по делу, потому что со своим шефом говорить по-другому просто не умел. Гавейн Робардс занял пост начальника аврората после того, как его предшественник Руфус Скримджер возглавил Министерство. Гарри очень уважал своего шефа и всегда прислушивался к его мнению, которое редко бывало ошибочным. Этот человек зрил в корень, и Гарри всегда старался на него равняться.

Вот и сейчас, выслушав подчинённого, он снова поднял взгляд на Снейпа и задумался, закусив губу и сцепив пальцы. Наконец, подумав с минуту, он сказал, обращаясь к Гарри:

— Всё. Отпуск окончен, потом догуляешь. Вообще-то я тебя, Поттер, за тем и искал, чтобы ты отправлялся на работу прямо сейчас. У нас важное дело, отлагательств не терпит. Вы, мистер Снейп, лучше бы тоже пошли с нами. Думается мне, вы имеете отношение к тому, что произошло. По времени совпадает, да и... Странно всё это. И неспроста.

Робардс нахмурил брови и начал ходить по кабинету, нервно теребя пальцы и время от времени запуская их в и без того растрёпанную шевелюру. Начальник аврората всегда размышлял в движении. Если ему нужно было подумать, он мог вскочить со своего кресла и на совещании, и в зале суда, ему это прощалось всегда, потому что по-другому, как он сам говорил, «мысль не идёт», а его мнение в Министерстве всегда ценилось высоко. Робардсу не было ещё и сорока, но из-за напряжённой и нервной работы, пик которой пришёлся на времена далеко не самые спокойные, в его густых каштановых волосах уже появились седые пряди, однако в серо-зелёных глазах всегда, несмотря ни на что, был задор и огромная жажда жизни. Он был худощав, среднего роста, почти как Снейп, разве что чуть-чуть ниже, и часто, задумавшись, начинал передвигаться той же пружинистой походкой, что и подросток-Снейп из Омута памяти. Гарри чуть слышно хмыкнул, когда ему в голову закралось это воспоминание — уже второй раз за вечер.

Снейп не возражал против того, чтобы отправиться в аврорат. Гарри сначала было удивился, но потом, поразмыслив, понял, что у зельевара других вариантов и не было. Оставаться в Хогвартсе бесполезно, отправиться больше некуда, а проблема никуда не делась. Главный аврор уже в курсе его появления, так что и прятаться нет резона. Да и к тому же узнать что-то о деле, которое, возможно, прольёт свет на его то ли воскрешение, то ли непонятно что, очень любопытно. Во всяком случае, пойти сейчас в аврорат значило для Снейпа что-то делать. Наверняка сидеть просто так он бы сейчас просто не смог. Ведь так можно и с ума сойти.

Поэтому, наскоро попрощавшись с Макгонагалл, троица отправилась в Министерство через директорский камин.

— Давайте ко мне в кабинет сразу. Терпеть не могу торчать в атриуме на проходной, — поморщился Робардс. — К тому же с нами...

Он выразительно посмотрел на Снейпа, а тот в ответ наградил его фирменным уничтожающим взглядом. Но главный аврор этого не увидел, потому что уже скрылся в жёлтом всполохе. Гарри хмыкнул и отправился следом.

* * *

Кабинет Гавейна Робардса пребывал в состоянии хаоса. Пергаменты были разбросаны повсюду: на огромном старом дубовом столе, на всех потёртых креслах, на антикварном диване для посетителей, на маленьком журнальном столике, который резко отличался от всей другой обстановки: он был новым. Пол также был устлан пергаментами, там были и карты, и портреты, и просто рукописи. На полу и на столе лежали также колдографии и, кажется, обычные неподвижные маггловские фото. Присмотревшись, Гарри заметил среди жёлтых плотных пергаментных листов с неровными краями тонкие белые, с напечатанным текстом — тоже маггловские. Такое в Министерстве магии нечасто можно было увидеть, и Гарри почувствовал что-то вроде азарта: дело обещало быть интересным и непростым. Он аккуратно переложил пергаменты с дивана на пол, расчищая место, сел и кивнул Снейпу, приглашая присоединиться, но тот предпочёл стоять, опираясь на камин, который тоже был завален бумагами.

— В общем, я собрал всё, что мог за последние четыре часа. Сейчас расскажу, в чём дело.

Гавейн Робардс обвёл взглядом бардак, выудил несколько пергаментов со своего стола и, взмахнув палочкой, передал их Гарри. Потом взял с пола белые листы с печатным текстом и передал их Снейпу.

— Обнаружено шесть трупов, это их личные дела, — пояснил он. — Четверо — магглы, двое мужчин, две женщины.

Он кивнул Снейпу, и тот стал разглядывать бумаги.

— А также две волшебницы, чистокровные.

Робардс дал Гарри знак читать вслух. Гарри уставился в пергаменты. Имена и колдографии погибших не говорили ему ни о чём, но он начал читать:

— Ирма Флаэрти, 43 года. Родилась и выросла в Лондоне. Училась во Франции, в школе Боксбатон. Не замужем, детей нет. Чистокровная волшебница, мать и отчим умерли десять лет назад из-за неправильно применённого миссис Флаэрти заклятия, несчастный случай. Из родственников только младшая сестра, также волшебница, и двое племянников, учатся в Хогвартсе, живут в Лондоне. И ещё чистокровный отец, Эдвард Эпплс, но он не поддерживает с ней отношений и у него своя семья. Ирма... — Гарри пропустил несколько строчек с информацией, которую можно было сразу отсечь за ненадобностью, — после окончания школы жила в Лондоне, однако перебралась в Париж три месяца назад... Убита предположительно заклятием Авада Кедавра.

Гарри поднял глаза на шефа. Пока не понятно было ничего.

— Следующая, — Робардс кивнул на другой пергамент.

Гарри начал читать о следующей погибшей:

— Орели Кристель Гренон. 39 лет. Чистокровная волшебница из древнего рода. Семья: родители. Мужа нет, детей нет. О! А вот это интересно! — Гарри обнаружил любопытную информацию в конце листа. — С года окончания школы работала в Департаменте борьбы с незаконным... ого, вот это названия у них там! В общем, в аврорате, в отделе расследований и захвата Министерства магии Франции! И — а вот это уже странно — три месяца назад отправилась на больничный и всё это время, как говорится в деле, находилась дома с родителями. Ну, здесь бы родителей опросить для начала.

— Вот и опросишь, — удовлетворённо сказал главный аврор, — прямо сейчас отправишься в Париж. По камину. Утром пораньше пойдёшь и опросишь, я уже обо всём договорился.

— Куда? — тупо переспросил Гарри.

— В Париж, — с удовольствием повторил Робардс, наслаждаясь реакцией подчинённого, — трупы именно там нашли, в заброшенном фамильном поместье семьи Дюкетт. Кстати, очаровательные племянники нашей погибшей Ирмы Флаэрти тоже носят эту фамилию. А их отец три дня назад пропал. Его возлюбленная Айрин, сестра Ирмы, сообщила об этом прямо сюда, в аврорат, не далее как сегодня утром. А теперь разберёмся с остальными, — он кивнул Снейпу.

Снейп брезгливо рассматривал бумаги.

— Четверо магглов, — выплюнул он. — Две женщины, 26 и 28 лет, и двое мужчин, 25 и 23... Двое мальчишек, точнее.

Он ехидно посмотрел на Гарри. Ну да, конечно, мне ведь 23, и я, без сомнения, глупый самовлюблённый мальчишка, подумал Гарри. Молодой аврор оскалился в улыбке в ответ на выпад Снейпа.

— Да!

Главный не обратил внимания на обмен любезностями между Поттером и Снейпом, потому что рылся в пергаментах на полу. Наконец, он выудил несколько фотографий — обычных, неподвижных, и снова отправил их Гарри взмахом волшебной палочки.

Гарри замутило, стоило ему взглянуть на эти фото.

— Что это? — спросил он, передавая фотографии Снейпу. Снейп скривился, взглянув.

— А это наши магглы. Сердца вырвали, когда они ещё были живы. Это французы мне передали материалы. Все трупы свеженькие, часов с восьми лежат... а по парижскому времени с девяти.

Гарри уставился на шефа. За пять лет, три из которых он провёл в школе авроров, научиться вот так запросто говорить о трупах у Гарри пока не получилось, слишком свежей была память о войне и о тех, кого он там потерял. Но старожилы министерства говорят, что со временем привыкнет. Что ж, потом видно будет.

— И что самое интересное, — как ни в чём не бывало продолжал Робардс, — вот! Это было нарисовано на полу комнаты, где нашли наших... В общем, где трупы нашли.

Он чуть ли не торжественно выудил очередное фото из кучи разбросанных бумаг и показал его Поттеру и Снейпу, никому в руки не давая.

На фото была изображена, и весьма искусно, со множеством деталей, пентаграмма. С ходу сказать, что она обозначает, Гарри не смог. Тут нужны книги и время, которого, похоже, не будет. Поттер нахмурился, вспоминая ритуалы из темномагических книг, которых он прочитал и изучил немало за время службы. В голову ничего похожего не приходило.

— Правильно хмуришься, — сказал главный аврор, внимательно глядя на него, — никто не знает, что это за пентаграмма. Я уже сдавал на экспертизу, но специалисты не разобрались: ритуал неизвестный. Так что... Тут есть, в чём покопаться. Отправишься в Париж сейчас, узнаешь, что да как, нужно будет — я тебе кого-нибудь пришлю, а сам здесь попробую разобраться. С сестрой Ирмы, например, побеседую. Так что давай, десять минут на сборы.

Гарри взглянул на часы. Они показывали половину второго ночи. Значит, в Париже половина третьего.

— Собирайся-собирайся, — шеф проследил за взглядом Гарри, — там тебя ждут. Ещё надо обсудить детали, прежде чем родителей погибшей опрашивать. А мы пока побеседуем с мистером Снейпом.

Снейп мрачно посмотрел на Робардса, перешагнул через пергаменты и сел на диван, который минуту назад освободил Гарри, умчавшийся в свой кабинет — собираться. Главный аврор заговорил; Снейп слушал его внимательно, не перебивая, хотя выражение его лица говорило о том, что такие прописные истины ему, Северусу Снейпу, объяснять не обязательно.

— Мистер Снейп, я на сто процентов уверен, что вы с этими происшествиями связаны. Во-первых, конечно же, само по себе ваше появление, согласитесь, более чем странно. Во-вторых, по времени совпадает идеально. В-третьих, вы аппарировали издалека, и я зуб даю, что из того дома, где нашли трупы. Но это ещё нужно проверить. Я мог бы вас подозревать в убийстве, как минимум, двух волшебниц, палочки при вас нет, проверить ничего невозможно — отличное прикрытие, да? Однако, ввиду того, что Поттер, директор Макгонагалл и многие другие были свидетелями ваших похорон и видели, как тело опускали в могилу, я не могу подозревать вас во всяком случае в том, что вы каким-то образом остались в живых, разработали таинственный коварный план и спустя пять лет привели его в исполнение. Всё тот же Поттер, а также Уизли и Уизли, в девичестве Грейнджер, — Снейп удивлённо приподнял бровь, услышав эту новость, — были свидетелями вашей смерти 2 мая 1998 года. Это засвидетельствованный факт.

Робардс сделал паузу, переводя дух. Продолжил он уже намного более серьёзно. Его глаза уже не казались озорными, взгляд в одно мгновение стал суровым и непреклонным.

— Не смотря на всё вышесказанное, мистер Снейп, положение ваше весьма ненадёжное. Поттер осмотрит место преступления как следует, и мы решим, как с вами быть. Я пойду вам навстречу и не буду пока сообщать общественности, только Министру магии лично, но настаиваю на том, что, пока идёт расследование, вы будете находиться в охраняемом доме и не будете совершать никаких перемещений без моего ведома. Что скажете?

Снейп нахмурился, в его глазах плескалась неприкрытая злость. Однако, когда он начал говорить, его голос звучал очень спокойно, вкрадчиво, и от этого несоответствия у Робардса мурашки пробежали по коже.

— Что ж, мистер Робардс, боюсь, что вы правы. У меня нет другого выхода, кроме как подчиниться вашим требованиям, ведь так?

Он сощурился, глядя Гавейну в глаза, и взгляд его был тяжёлым и недружелюбным. Было ясно, что Снейп ненавидит положение, в котором оказался, а заодно и всех людей, оказавшихся в это втянутыми.

Робардс выдержал этот взгляд без усилия, и ответил просто:

— Так и есть, мистер Снейп.

Снейп кивнул и откинулся на спинку дивана. Главный аврор занялся бумагами, а уже через пару секунд в кабинет влетел, как торнадо, Гарри Поттер, одетый в служебную тёмную мантию.

— Я готов, сэр! — сообщил он.

— Отлично, Поттер. Отправляйся. Адрес — авеню Франклин Делано Рузвельт, министерство, атриум. Там у секретаря спросишь, куда дальше, тебе сразу скажут. Они ждут. Давай, шевелись! А то камин закроют, из моего кабинета ты туда сможешь попасть только в течение ближайших десяти минут. Давай!

Гарри не нужно было повторять дважды — меньше чем через минуту он уже исчез в камине.