С тобой и без тебя (гет)

Любовь вначале — ласкова всегда

В воспоминаньях — ласкова всегда,

А любишь — боль! И с жадностью друг друга

Терзаем мы и мучаем всегда.

О. Хайям

Париж. Этот город овладел моим сердцем еще в детстве, когда родители возили меня туда во время летних каникул. Узкие извилистые улочки, великолепные рестораны, кафе под открытым небом и доброжелательные люди, искренне улыбающиеся тебе — все это город моей мечты.

И конечно, как только я услышала от своего непосредственного начальника, мистера Альберта Питерсона — «Мисс Грейнджер, вы можете идти в отпуск», то не раздумывая купила себе билет на самолет до Парижа. Да, я решила полететь на обычном магловском самолете. Мне нужно было отвлечься от волшебного мира, побыть вдалеке от заклинаний, палочек, зелий. Магловский отдых был лучшим решением этой проблемы.

После победы над Волан-де-Мортом прошло четыре года. Волшебному миру наконец-то ничего не угрожало, и мы могли насладиться спокойной и беззаботной жизнью. Но вот что смешно, жить без войны оказалось не так просто. Мы забыли, каково это: веселиться, мечтать, любить, не оглядываясь по сторонам и не хватаясь при каждом шорохе за волшебную палочку. Пришлось учиться жить по-новому.

Справлялась я плохо. Если бы не Гарри, Джинни и Рон, вообще не знаю, чтобы со мной было. Я пыталась: устроилась на работу в Министерство магии, купила небольшую квартиру, поступила в Магический университет на факультет юриспруденции и магического правопорядка. Но меня ничего не радовало. Работа — сплошная рутина, квартира — холодное и не уютное помещение. Лишь учеба давала мне сил и была по душе. Вот только она быстро закончилась. Вследствие такой любви к науке, я освоила пятилетнюю программу за два с половиной года и благополучно получила диплом.

Помню, отметили мы тогда это с размахом. Гарри и Рон заказали столик в ресторанчике недалеко от Министерства. Мои коллеги и друзья весь вечер поздравляли меня и восхваляли мои таланты. Добралась до дома я уже за полночь. Рон трансгрессировал прямо на порог моей квартиры, открыл взмахом палочки дверь и заботливо проводил до дивана в гостиной. Я видела, что он спешит уйти, у ресторана его ждала невеста — Лаванда Браун.

— Рон, спасибо, что проводил, можешь идти, — произнесла я, коснувшись его руки.

Наши отношения были странными. После нашего романа, длившегося несколько месяцев, общаться как раньше уже не получалось, но и дальше эти отношения не могли продолжаться. Сердце давало понять — это не любовь, а пользоваться чувствами Рона не позволяла совесть. И я приняла решение остаться одной. В такие моменты как этот мне становилось очень неловко, и Рональду, видимо, тоже, он нервно переступал с ноги на ногу.

— Да ладно, мне ведь не сложно. А ты давай в постель и выпей на ночь зелье, чтобы голова утром не болела, — последние его слова уже утонули в звуке от хлопка трансгрессии.

Как только Рональд исчез, я без сил опустилась на пол и заплакала во весь голос. Сил изображать радость уже не было. Почему все так? Ведь я должна быть довольной и счастливой, но в душе одно сплошное унынье. Почему у меня не получается жить нормальной жизнью, что еще мне сделать? Я призвала бутылку дорогого итальянского вина, подаренную мне на день рождение Джорджем. Последнее, что я помнила это кружащийся потолок и недопитый стакан, падающий из моих рук.

После этого вечера была недельная депрессия. Разговоры по вечерам через камин с Джинни, лишь ее я посвящала в свои душевные проблемы. Тогда она сказала, что мне нужно отвлечься, поменять обстановку, отдохнуть душой, так сказать. Я отнекивалась, говорила, что много работы, что в квартире нужно сделать ремонт, а самой было страшно. Как можно отдохнуть душой, если я даже не знаю, сохранилась ли она у меня вообще?

И вот, спустя год, сидя в самолете, на высоте десяти тысяч километров над землей, я подумала, что у меня, наконец, получается, ведь лететь в отпуск в любимый город, это как раз для нормальной жизни.

Франция встретила меня ласковым утренним солнцем. Гарри позаботился обо мне и забронировал отель на окраине Парижа. Поэтому я без промедления взяла такси и отправилась туда.

* * *

Вид из окна моего номера был сказочным. Небольшой парк с дорожками, выложенными булыжным камнем укрывал в своей тени немногочисленных прохожих. На резной скамейке сидела пожилая пара, а в нескольких метрах от них резвился белокурый мальчонка лет шести. Я прислонилась лбом к холодному стеклу. Может мне повезет? И через много лет, я тоже буду сидеть в парке, сжимая морщинистую руку любимого человека, а рядом будут играть наши внуки.

«Размечталась, у тебя даже любимого нет», — подсказывал внутренний голос. Я отошла от окна и принялась распаковывать чемодан.

Когда все вещи были разложены по своим местам, а чемодан убран на верхнюю полку шкафа, я решила осмотреть владенья, и отправилась на прогулку в парк. Присев на лавочку возле раскидистого дуба, я открыла книгу, это был роман Стендаля «Красное и черное», который давно значился в моем списке с пометкой «к прочтению в ближайшее время».

Не знаю, сколько времени прошло, но от чтения меня отвлек громкий вскрик. Я подняла глаза. Девушка лет восемнадцати стояла на дорожке и растирала ушибленное колено. Видимо велосипедист отвлекся и случайно наехал на нее. В данный момент он со смущенным видом извинялся, пытаясь как-то оправдаться. Парень был высоким и статным. Светлые волосы, немного прикрывавшие его уши, трепал ветер, и мне бы он показался даже привлекательным, если не одно обстоятельство… Стоило ему повернуть голову в мою сторону, я тут же узнала в нем кошмар моих школьных лет. Это был не кто иной, как Драко Малфой.

Сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать. Встретить Малфоя в Париже, возле магловского отеля, да еще и на велосипеде, неожиданно, не находите? Последний раз я видела его пару лет назад в Министерстве. Он работал аналитиком в соседнем со мной отделе. И хотя на судебных заседаниях Гарри выступал в защиту Драко и Нарциссы, устроиться на эту должность ему все равно стоило больших трудов. Многие продолжали в нем видеть Пожирателя смерти. Мы часто пересекались с ним по работе и даже стали нормально общаться, без упреков и оскорблений. В общем, все мы учились жить заново, в том числе и Малфой. Все было хорошо, но однажды он просто не вышел на работу. Драко исчез, ничего не объяснив. Никто так и не смог понять, что тогда произошло.

Задумавшись, я не заметила, как Малфой подошел ко мне, велосипед он вез рядом, и что–то рассматривал на земле у моих ног.

— Вы уронили, мисс, — его рука протягивала мне Стендаля. Я поднимаю глаза и вижу искреннюю улыбку. Язык прилип к небу и пересохшими губами я вместо спасибо произношу:

— Малфой? Что ты здесь делаешь?

Юноша непонимающе посмотрел на меня:

— Извините, но моя фамилия Томпсон, вы видимо обознались.

В моей голове проносилась одна безумная мысль за другой. Что он такое говорит, не могла я ошибиться. То же лицо, те же серые глаза, та же родинка на левой скуле. В тот момент я и сама поразилась, как хорошо помню черты Малфоя.

— Я поняла, ты издеваешься? — а что я могла еще сказать. Бред, да и только, какой Томпсон.

— Не понимаю о чем вы. Меня зовут Эндрю Томпсон. Я живу здесь недалеко, и каждое утро катаюсь в этом парке. И я отнюдь не собирался издеваться над вами, мисс.

А я все смотрела на него, и смотрела, и не могла понять как такое может быть. Конечно, мне попадались статьи в журналах про двойников живущих в разных городах, но я считала это вымыслом, до сегодняшнего дня по крайне мере.

— Извините, я действительно приняла вас за моего знакомого, вы очень на него похожи, — проговорила я, и поднялась чтобы уйти от этого удивительного незнакомца.

— Ничего страшного, — парень приставил свой велосипед к лавочке и подошел ближе. — Я не обижусь, если вы назовете мне свое имя.

Только этого мне не хватало, заново знакомиться с Малфоем. Но ведь это не он, так почему бы и нет:

— Гермиона Грейнджер.

Эндрю подхватил мою руку и поднес к своим губам.

— Очень приятно, вы видимо из Англии, у вас типично Лондонский акцент.

— Да, я из Лондона, приехала в отпуск, — чуть смущенно ответила я. — Вы с такой уверенностью говорите про акцент, бывали там?

Солнце светило прямо в глаза молодому человеку, он щурился и от его глаз в разные стороны разбегались озорные морщинки — лучики. Это было так мило, что заставило меня улыбнуться.

— Да, я жил там какое-то время, — в его голосе послышались печальные нотки. Но потом решил переехать в Париж. Я влюбился в этот город сразу же и не жалею о том, что остался здесь.

— Париж действительно прекрасен, он очаровывает, — я не могла с ним не согласиться.

Еще примерно полчаса мы просидели вдвоем на скамейке под тенью дуба и разговаривали обо всем подряд. Я слушала Эндрю и думала, как же он не похож на своего двойника. В отличие от Малфоя он был очень эмоциональным и искренним, все его чувства отражались на лице. Глаза заставляли смотреть в них, не отрываясь. Он много жестикулировал, рассказывая мне про Париж, а я ловила каждое его слово. Когда солнце уже начало садиться Эндрю проводил меня до дверей отеля.

— Я очень рад нашей случайной встрече, мисс Грейнджер, — его голова склонилась в благодарном поклоне.

Я чувствовала, как заливалась краской от смущения, но все же собралась с духом и ответила: — Это взаимно, мистер Томпсон.

— До свиданья, всего хорошего вам, — отвесив очередной поклон, Эндрю сделал несколько шагов назад.

— До свидания, спасибо за чудесный рассказ, — с долей сожаления произнесла я. Почему-то мне совсем не хотелось уходить, и Эндрю как я поняла тоже.

— Думаю, мы с еще можем увидеться, и вы мне расскажите про Лондон, — молодой человек явно подбирал слова, видимо, стараясь не напугать меня. Но я только этого и ждала.

— Конечно, мы можем встретиться, я буду рада! — фраза прозвучала так радостно, что Эндрю не сдержал улыбки.

— Тогда, до встречи, — и помахав мне на прощанье рукой, молодой человек умчался на велосипеде, поднимая ветром с земли упавшие листья.