Забыв, начать сначала (гет)

— Ульви, сядь, пожалуйста!

Никакой реакции.

— Ульви... я закрываю! — угрожающим тоном предупредил Гарри, ежась от порывов холодного воздуха, через открытое окно проникавшего в салон автомобиля.

Они как раз пересекали мост через Темзу, и от ледяного ветра, безраздельно властвующего над рекой, казалось, застывала кровь в жилах.

Прогноз погоды, прослушанный ими с дочерью по дороге до школы, не обнадеживал — переменная облачность, дожди.

И действительно, над городом уже начали собираться свинцовые тучи, а резко усилившийся ветер только убеждал в правильности предсказаний метеорологов.

Пассажирское стекло машины медленно поехало вверх, грозя прищемить голову псу, продолжавшему, как ни в чем не бывало, высовываться наружу и игнорировать обращенные к нему команды.

Гарри обреченно провел рукой по лицу — и вот так третий месяц подряд.

Пронаблюдав за тем, как окно почти зажало морду настырному животному, а оно даже не шелохнулось, видимо, сильно увлеченное созерцанием соседних машин, остановившихся вместе с ними на светофоре, Гарри отпустил кнопку стеклоподъемника.

Сначала этот наглый представитель собачьих целыми днями пропадает неизвестно где, нередко заявляясь домой посреди ночи, и вынуждает своим протяжным воем спускаться вниз и открывать ему дверь, дабы не перебудить всех соседей и дать выспаться Лили.

Потом начинает заявляться во время обеда к нему на работу, да так часто, что уже вся фирма знает, что огромный, похожий на волка серый пес — это Ульви, дикая собака директора.

А теперь вот дошло до того, что на ежедневные прогулки, которые, как подозревал Гарри, Ульви совершает по Лондону, он отвозит его на машине! Форменная наглость!

И почему, собственно, он ему это позволяет!?

Гарри уже потянулся дернуть пса за ошейник и заставить его, наконец, убрать морду с холодной улицы, как его взгляд остановился на пышущей от негодования тетушке, гневно сжимавшей руль соседнего автомобиля.

От аляповатого вида стоящей бок о бок с ними машины зарябило в глазах.

Он моргнул несколько раз, прежде чем смог сконцентрироваться.

Весь автомобиль неожиданной соседки, не перестававшей буравить его возмущенным взглядом, пестрел наклейками общества по защите животных.

Везение? Определенно.

Как будто желая еще подлить масла в огонь и сильнее досадить хозяину, Ульви стал жалобно поскуливать.

На борца за права животных стало страшно смотреть.

Не сдержавшись, Гарри возвел глаза к потолку. Для полноты картины “несчастный пес и его деспотичный хозяин” не хватало только жалобного пошаркивания лапой. А ведь от стекла до шеи пса расстояние было не меньше дюйма!

Решив не испытывать терпения соседки, а то с подобных фанатичных особ станется, он погладил Ульви по спине и опустил стекло вниз до конца, чем не преминул тотчас воспользоваться пес, высунувший на улицу не только морду, но и лапы.

Может, в следующий раз пристегнуть его ремнями к сиденью?

Светофор мигнул несколько раз, загорелся зеленым, и поток машин дружно тронулся с места.

От пронизывающего ветра, с началом движения только усилившегося, стало еще холоднее. Хотя, казалось бы, куда больше?!

— Может, на сегодня хватит, а, Ульви? — проговорил Гарри, застегивая верхнюю пуговицу рубашки и зябко потирая начавшие коченеть костяшки пальцев. — Все равно вот-вот начнется дождь и смоет все запахи, а без твоего нюха поиски бесполезны...

В ответ на предложение хозяина пес презрительно фыркнул и продолжил созерцать лондонские улицы, становящиеся все более мрачными под сгущавшимися над городом тучами.

Невзирая на намечающуюся непогоду, толпы “белых воротничков”, одетых лишь в свои повседневные костюмы, храбро семенили на работу без верхней одежды в компании с иностранными туристами, в отличие от них, упакованными по полной программе.

Все-таки слава Туманного Альбиона с его дождями и бурями слишком прочно закрепилась за Британией.

Даже сейчас, в век высоких технологий, когда погоду в Лондоне можно узнать из любой точки земного шара, каждый приезжий, похоже, считает своим долгом привезти с собой дождевик, зонтик, теплую одежду и, желательно, все это “на всякий случай” иметь при себе во время прогулок по городу. Такое ощущение, что все они всерьез полагают, будто внезапно на их головы может обрушиться настоящая буря: их унесет ветром, затопит дождем, и они замерзнут от внезапно начавшегося снегопада. И все это произойдет одновременно.

Забавные ребята, эти туристы.

Гарри хмыкнул и, взлохматив свою непокорную шевелюру привычным движением руки, от нечего делать стал глядеть по сторонам.

По тротуару, параллельно с неспешно двигающимся потоком машин, словно ледокол, сквозь плотную толпу пешеходов бодро прокладывал себе дорогу бродяга.

Не заметить его было сложно.

В могучей широкоплечей фигуре, почти на целую голову возвышающейся над остальными, разве что только по потрепанной одежде можно было определить бездомного. Гарри видел его на улицах города не в первый раз за последнюю пару недель. И с каждым днем внешний вид скитальца становился все более плачевным.

Если обычные уличные жители столицы, полные собственного достоинства, никуда не спешащие, лишь иногда соизволяли присесть на портик или зеленый ковер парка для того, чтобы собрать “подать” с прохожих и следовать дальше по своим важным делам, то скиталец вел себя совершенно нетипично для лондонского бездомного.

Самым необычным было то, что он не просил денег.

Гарри ни разу не привелось увидеть его сидящим или хотя бы стоящим на одном месте. Нет. Он постоянно куда-то бежал. Ненадолго заглядывал в магазинчики или кафе, ютящиеся вдоль отделанных брусчаткой улиц, и снова куда-то торопился.

Странный он был.

— Что скажешь, Ульви. Может, он новенький? — спросил Гарри, кивнув в сторону мужчины, взбежавшего на крыльцо очередного небольшого магазинчика.

Ведь всякое возможно. Проиграл ли, разорился, может, дом был не застрахован от пожара, или его обокрали, или потерял документы, а могло так случиться, что лишился работы из-за болезни... Вариантов попадания человека в затруднительную ситуацию множество.

Пес на вопрос хозяина никак не отреагировал. Его мало заботили прохожие.

Ульви положил морду на лапы и прикрыл глаза. Только широко раздувающиеся ноздри пса выдавали то, что он не спит, а ищет знакомый запах.

— Да-а-а... Твоей невозмутимости можно позавидовать, Ульви, — с усмешкой протянул Гарри, минуя особенно плотное столпотворение транспорта.

По утрам омнибусы и кэбы создавали на узких городских улицах просто нескончаемые пробки, в которых порой можно было провести несколько не очень приятных часов.

Ульви это, правда, не сильно волновало.

При необходимости, он всегда мог довольно громко оповестить хозяина о своем желании выйти, будучи, в общем-то, довольно своевольным существом...

Взять хотя бы то, как Ульви появился в жизни Гарри и Лили прошлым летом.

Ничего не подозревавшего вышедшего с работы на обед архитектора чуть не сбил с ног лохматый комок серого меха, в котором Гарри совсем не сразу удалось узнать щенка, несколько лет назад подаренного им крестнику на одиннадцатилетие.

От умещавшегося на ладони пушистого озорника ничего не осталось. Разве что ошейник, на котором восторженный подарком Тедди ножом вырезал имя, данное питомцу.

“Ульви” — волк.

Тогда оно казалось нелепым в отношении резвящегося в траве малыша, но спустя шесть лет стало вполне соответствовать невероятно похожему на волка огромному серому псу, на которого лаяли все без исключения соседские собаки. Видимо, родство с дикими сородичами у Ульви было слишком близкое.

По какой причине пес оставил своего прошлого хозяина и оказался в Лондоне, Гарри не знал. Возможно, просто потерялся. Такое ведь бывает сплошь и рядом. Вот только... первым же местом, в которое, настойчиво зазывая, привел его Ульви, оказался закрытый приют для детей-сирот.

Но ведь даже если бабушка Тедди умерла, он не мог остаться один. Не мог же?!

Гарри запустил пальцы в густую шерсть высунувшегося в окно пса и сдержанно вздохнул.

Узнать, куда перевели детей из того приюта, так и не удалось. Он вообще никогда не числился в реестре контор, занимающихся вопросами опеки, пока его не закрыли на ремонт. Хотя и этот факт был под вопросом. Сотрудники справочной только пожали плечами и сказали, что, возможно, он был частным и всем сиротам перед закрытием нашли опекунов. Но так ли это?

Каждый раз при мысли о том, что Тедди мог остаться без крыши над головой и средств к существованию, один в огромном городе, у Гарри неприятно сжималось сердце.

Все прошлое лето Ульви пропадал неизвестно где, возвращаясь к ним с Лили только для того, чтобы поесть и немного поспать. К началу предыдущей осени он так отощал, что обычно немногословные соседи даже поинтересовались, чем мистер Джеймс кормит своего пса.

— Кашей, — разводя руками, уведомил интересующихся владелец несчастной собаки. — Что поделать, слабый желудок плюс строгая диета.

Не объяснять же им, что тот целыми днями ищет своего бывшего хозяина, преодолевая в день чуть ли не сотню миль?

Тем не менее, с началом прошлого сентября Ульви прекратил свои скитания. Он только провожал Лили до школы и после занятий встречал у ворот, все остальное время валяясь во дворе или на террасе дома.

Видимо, крестник отбыл на учебу. По крайней мере, этот факт прекрасно объяснял бы поведение пса, прекратившего свои поиски на целых девять учебных месяцев.

Однако непонятно почему в этом году наступление осени не отбило у Ульви желания ежедневно отправляться в город, а наоборот, казалось, с каждым днем пес все яростнее бросался на поиски. Как будто напал на след...

На улице, наконец, пошел дождь, заставивший Ульви, недовольно фыркая, спрятать морду в машину. Одну лапу, правда, он демонстративно оставил на подоконнике, настойчиво продолжая тянуть носом влажный воздух.

— Я и так уже промерз до костей, что для меня потерпеть пару улиц, правда, Ульви?

Пес демонстративно зевнул во всю пасть.

— Вот и я говорю, ничего страш...

Фразу Гарри договорить не успел, потому что ему пришлось резко затормозить, когда Ульви внезапно подобрался и выскочил прямо через окно, чуть ли не под колеса едущим рядом машинам.

Раздались возмущенные гудки и визг тормозов, вкупе с отборной руганью ехавших рядом таксистов.

Плюнув на правила дорожной разметки, запрещающей остановку, Гарри как смог припарковал машину на тротуаре и кинулся догонять своего непредсказуемого питомца.

— Ульви! — крикнул Гарри, не особо надеясь на то, что скрывшаяся в переулке собака внезапно остановится.

Завернув за угол магазина здорового питания и чуть не сбив с ног выходящего оттуда посетителя, который явно по чистой случайности не опрокинул на него дымящуюся баночку овсяной каши, Гарри поспешил вверх по мощеной улочке, где в конце одной из подворотен только что исчез пушистый серый хвост пса.

— Вот только догоню, — распалялся Гарри, рубашка которого уже успела порядком намокнуть от дождя и начала противно липнуть к телу, — и пристегну! Ей богу — пристегну!

Откуда-то слева донесся резкий выкрик, заставивший Гарри на какое-то время выкинуть из головы мысли о мести своему псу и отвлечься от его преследования.

— Для таких бездельников, как ты, у нас нет места! — разорялся владелец мясной лавки, на яркой вывеске которой была изображена круглая розовая овца.

Стоя на крыльце своего магазина и тыча толстым, как сосиска, пальцем в грудь только недавно виденного Гарри странного бродяги, хозяин заведения все больше выходил из себя, и цвет его лица начал напоминать выставляемый на витрине “Розовой овцы” товар.

— Проваливай отсюда! — гаркнул мужчина и скрылся внутри лавочки, напоследок нарочно толкнув неудавшегося соискателя.

Гарри никогда не подумал бы, что такого здоровяка можно сдвинуть с места одним лишь движением руки. Однако, похоже, сказался эффект неожиданности. Или недоедания. Одно из двух.

Бродяга споткнулся и, потеряв равновесие, растянулся прямо у ног Гарри, ошеломленного подобным обращением к человеку, пусть и, возможно, бездомному.

— Эй, полегче! — рассерженно крикнул он вслед уходящему торгашу, помогая упавшему бедняге подняться. Бегло отметив несвежую серую рубашку, потертый пиджак и давнюю щетину пострадавшего, Гарри поинтересовался: — Вы в норме?

Вопрос был глупый. И без того потрепанный вид человека, одежда которого к тому же намокла и испачкалась, говорил сам за себя.

В ответ бродяга неопределенно пожал мускулистыми плечами и, кивнув, направился в сторону следующего магазина.

Упорный, однако!

Спохватившись, что совсем забыл о смывшемся псе, Гарри поспешил дальше.

Добежав до конца улочки, он, не раздумывая, протиснулся в приоткрытую деревянную дверь, за которой всего за несколько мгновений до отвлекшей его внимание сцены пропал из виду Ульви, и оказался в тесном внутреннем дворике, посередине которого росло несколько низких плодовых деревьев и была разбита пара грядок с овощами.

Неожиданно для центра города.

Оглянувшись по сторонам, Гарри нашел, наконец, того, кого искал.

Мокрый серый пес стоял на задних лапах на крыльце и упорно пытался дотянуться до металлического молоточка парадной двери. Видимо, собираясь постучать.

— Ульви, фу! Нельзя! — выкрикнул Гарри и в несколько шагов пересек дворик, но не успел.

Молоточек ударился о железное основание.

Поравнявшись с псом, Гарри отдернул его от двери.

— Что ты творишь?! Сначала под машину кинулся, теперь в чужой дом ломишься? Ты бы еще...

Внезапно открывшаяся дверь заставила Гарри прервать свою воспитательную речь.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — вежливо спросила показавшаяся на пороге полноватая женщина, удивленно оглядывая незваных гостей.

Гарри неуверенно перевел взгляд на потертую табличку, висящую справа от двери, и обомлел.

Приют.

— Уверен, что можете, — собравшись, твердо произнес Гарри, поправляя съехавший во время преследования своего пса галстук. — Скажите, а Тедди Люпин случайно не ваш воспитанник?

* * *

Наказав Ульви подождать его снаружи, Гарри переступил порог приюта и проследовал за встретившей его женщиной в приемную.

Внутри воспитательного дома было тихо и практически безлюдно. Судя по времени на настенных часах, старшие дети уже отправились на занятия, а несколько младших с любопытством выглядывали из-за угла, рассматривая внезапно заявившегося в такую непогоду гостя.

Толстенная папка шлепнулась на стеклянную столешницу, едва не расплескав из стоящей на ней чашки горячий кофе, налитый внезапному посетителю расторопной работницей приюта.

— Простите, мистер Джеймс, не рассчитала силу, — ни капельки не смутившись, извинилась женщина, плюхаясь в кресло напротив. — Знаете, мы и предположить не могли, что у мистера Люпина есть родственники. По крайней мере, он никогда не говорил о них...

— Но я же и не родственник, — осторожно возразил Гарри, беря со стола заветную папку. — Я его крестный.

Женщина легкомысленно отмахнулась от высказанных Гарри возражений и с любопытством принялась разглядывая сидящего напротив нее гостя.

Стараясь не отвлекаться на подобное пристальное внимание, от которого ему становилось не по себе, Гарри нервно провел рукой по волосам и, мельком взглянув в дальней конец холла, где кто-то из детей, видимо, проболтался друзьям и теперь компашкой из шести человек они удобно расположились на ковре, перевернул обложку папки в твердом переплете.

Хватило одного взгляда, чтобы узнать на помещенной в анкете фотографии его крестника Тедди. А мальчик-то вырос!

Не сдержавшись, он даже присвистнул. Неожиданно.

— Удивлены? — насмешливо поинтересовалась работница приюта.

— Я видел его шесть лет назад, и тогда он был... — Гарри попробовал подобрать слова, но в голову лезли только детские фотографии младшего Люпина, — обычным маленьким мальчиком.

— Понимаю, — покачала головой женщина и, заметив, что Гарри не пьет налитый ею кофе, пододвинула его чашку к себе. Отхлебнув глоток, она категорично заявила: — Я бы ни за что не разрешила своему ребенку подобный внешний вид.

В ответ Гарри предпочел вежливо промолчать и сосредоточиться на снимке.

Казалось, изображенный на фотографии подросток, демонстративно сложивший руки на груди, смотрел на изучающего внушительное дело Эдварда Ремуса Люпина с нескрываемым вызовом.

Надо сказать, до боли знакомым вызовом. Присущим некогда его собственному крестному — Сириусу Блэку. Да и у бабушки Тедди, урожденной Блэк, порой тоже проскальзывали подобные фамильные черты.

Похоже, кровь искрометных и вспыльчивых предков вполне проявила себя в этом юноше.

“Да — я такой”, — почти кричал парень, чьи торчащие вверх пряди волос были выкрашены в малиновый цвет, а кожаные браслеты с металлическими нашивками и клык на шнурке, вкупе с татуировкой волка на плече, только сильнее подчеркивали его протест. Вот только против чего?

— Драки, поломанные стулья, разбитые окна, взломанные двери, жалобы от других воспитанников, счета из больницы... — будто зачитывая заказ в ресторане, перечислила прихлебывающая кофе работница приюта. — И это всего за два лета, проведенных вашим крестником в нашем приюте. Невероятно активный молодой человек.

Последнее было сказано с явной иронией.

Гарри перевернул несколько страниц, на которых мелькали отчеты полиции, медиков, свидетельства очевидцев произошедших событий и счета, счета, счета...

Встречались довольно занятные отчеты:

“Подрался в парке с компанией подвыпивших фанатов. У пострадавших выявлены множественные вывихи, переломы и сотрясения мозга. Перечень оказанных медицинских услуг приведен ниже...”;

“Отказавшись подчиниться полиции, окружившей место пожара, стулом, взятым из соседнего кафетерия, виновник происшествия попытался разбить окно горящего дома, но промахнулся и попал им в пожарника. В результате чего последним был выронен шланг, водой которого затопило кафе. Стоимость стула, которым со второй попытки было разбито окно, в фунтах составляет...”;

“Неосторожно толкнул покупателя магазина в витрину, разбив стекло. Стоимость ремонта составляет...”;

“Неудачная попытка взлома машины, закончившаяся выбитым пассажирским стеклом. Ущерб оценивается в...”.

Попадались и поскромнее: “Выбил челюсть соседа по комнате...”.

И многое-многое другое.

— Ну, я бы сказал, что во всех случаях он руководствовался благородными соображениями, — осторожно заметил Гарри, продолжая листать дело Тедди.

— Бесспорно. Защитить незнакомую девушку от приставаний пьяных фанатов, вызволить из горящего дома не замеченную никем кошку, остановить вора и взломать стекло машины, чтобы достать оттуда забытого родителями ребенка — дела благородные. Да и чтить память родителей, не допуская резких высказываний в их сторону, пусть даже таким топорным методом, как выбивание челюсти, можно понять и простить. И не будь его мотивы такими, мы бы в последний раз отправили его в полицию, а не в больницу, — все так же буднично заметила сидящая напротив женщина, ставя на стеклянную столешницу пустую кружку из-под кофе.

Детей в холле стало еще больше, кто-то даже догадался притащить с собой печенье, и, разделив упаковку между собравшимися, все с интересом вслушивались в разговор взрослых.

— Он попал в больницу? — настороженно спросил Гарри, открывая последнюю страницу, на которой стояла совсем свежая дата — 31 августа.

— И еще десять человек с ним! — вклиниваясь в разговор, выкрикнула тонким голоском самая нетерпеливая воспитанница.

Правда, которая именно из удобно расположившихся на полу, Гарри вычислить не смог. Все они с живейшим вниманием следили за ходом дискуссии.

— Да, — подтвердила женщина, соглашаясь с подопечными, — устроил настоящий бедлам в приюте. Да и сам пострадал. Пришлось вызывать скорую...

Гарри резко поднял глаза от папки.

— Так он сейчас в больнице?!

— Нет, что вы! — замахала руками сидящая перед ним. — Буквально сегодня выписали. Как вернулся, сразу подписал все бумаги, собрал свои вещи и был таков.

— У него поезд в одиннадцать с Кингс-Кросс! — крикнул один из мальчиков, желающий показать, что не только девчонки могут похвастаться смелостью и поучаствовать в диалоге с гостем.

— И вы молчали?! — возмутился Гарри, вскакивая с кресла.

Он бросил быстрый взгляд на циферблат настенных часов. Еще был шанс успеть!

Решив не терять ни секунды драгоценного времени, Гарри перемахнул через кресло и в несколько шагов преодолел расстояние, отделяющее его от выхода.

Он уже взялся за ручку двери, когда его окликнули:

— Мистер Джеймс, постойте!

Вскочившая на ноги работница приюта явно не ожидала подобной реакции гостя.

— Мистеру Люпину через полгода исполнится восемнадцать, и вы просто не успеете его усыновить, даже если подадите документы сегодня. Проверки, тесты, подготовка — все это может занять очень много времени и...

Ее речь прервали протестующие голоса детей.

— Но ведь он его крестный отец! Он, наверно, его любит!

Гарри улыбнулся и показал малышне большой палец. Умнички, сразу все поняли.

— Разве это повод не искать своего крестника? — иронично вздернув бровь, спросил Гарри и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.

Перешагивая порог приюта, он щелкнул пальцами, подзывая ждавшего его на крыльце пса. Этим он вызвал бурю восхищенных возгласов от маленьких воспитанников, ринувшихся вслед за ним и увидевших Ульви.

Показавшаяся в дверном проеме позади ребятни работница приюта сделала еще одну попытку задержать гостя.

— Нет, но знаете, у нас есть много деток, над которыми вы могли бы взять опеку... — потупив глаза, проговорила женщина, хотя особой надежды в ее голосе не чувствовалось.

Гарри сбежал по ступенькам на тесную площадку заливаемого дождем внутреннего дворика и, на ходу обернувшись, спросил, стараясь перекричать шум капель, ударяющихся о камень:

— А разве одобрили бы опеку человеку, который уже шесть лет в разводе, у которого одиннадцатилетняя дочь и который все еще не женат? — наблюдая за растерянным лицом стоящей в дверях женщины, из-за спины которой выглядывали любопытные мордашки сирот, Гарри невесело усмехнулся. — Не знаете? А мне вот который год не одобряют... Ладно, спасибо за Тедди! На неделе пришлю чек за его два лета!

* * *

Выскользнув в переулок, примыкающий к зданию приюта, Гарри споткнулся и чуть не упал, налетев на знакомого бродягу.

Следовавший по пятам Ульви остановился у ног Гарри и с недоверием уставился на бездомного.

Мужчина сидел прямо на брусчатке, запрокинув голову к небу, с которого продолжал идти дождь. Полуприкрытые глаза словно остекленели, и в них застыла неприкрытая обреченность.

Похоже, он все-таки сдался.

Мельком взглянув на часы, Гарри порылся в карманах пиджака и, достав оттуда визитную карточку, присел напротив несчастного.

Видимо, заметив рядом движение, бродяга встряхнулся и напряженно сощурился, пытаясь разглядеть пришельцев.

— Так получилось, что я слышал о вашей проблеме, — без предисловий начал Гарри. Он нахмурился, вспоминая сцену, невольным свидетелем которой он стал по пути к приюту. — Вы, кажется, ищете работу, да?

Дождавшись неуверенного кивка от явно ничего не понимающего мужчины, Гарри продолжил.

— На этой неделе у меня совсем нет свободного времени, но если вы сможете заглянуть ко мне в офис в понедельник, то я попробую вам помочь.

Он сунул бродяге карточку, которую тот автоматически взял, а сам поднялся на ноги.

В конце переулка, выходящего на одну из самых оживленных городских улиц, перестали мелькать зонтики.

Дождь заканчивался.

Капли стали совсем мелкими, как морская пыль, а сквозь серые облака потихоньку начали пробиваться солнечные лучики. Лондонский дождь непредсказуем. То быстротечен, как сегодня, а то может зарядить и на несколько дней.

— Тут адрес. Подойдите до двенадцати. И посмотрим, что можно для вас сделать.

Явно застигнутый врасплох, несчастный кивнул и пробормотал какие-то слова благодарности, но Гарри не вслушивался.

Рядом нетерпеливо зарычал Ульви, напоминая о времени.

— Вы меня извините, больше нет ни минутки, — сказал Гарри и, порывшись в карманах, напоследок сунул здоровяку двадцатифунтовую купюру, надеясь, что положительное впечатление, произведенное на него этим странным бездомным, не было обманчивым.

Несмотря на потрепанный вид, в нем все же было что-то, вызывающее доверие. Может, открытые черты лица, а может, застаревшие мозоли на ладонях, которые вкупе с нехилым телосложением говорили о том, что мужчина привык зарабатывать хлеб своими руками, а не попрошайничеством.

Казалось, еще оставался неплохой шанс вернуть его к нормальной жизни, пока не стало слишком поздно... Пока, подобно тысячам таких же, как он, оставшихся без крова и документов или средств к существованию, он не привык жить от подаяния до подаяния, заботясь лишь о ночлеге и еде.

Про выпивку Гарри вообще старался не думать. В этом случае можно было даже не стараться.

Правда, его друг Торнтон в любом случае назвал бы поступок Гарри до идиотизма глупым.

Время покажет.

— Пойдем, Ульви, — позвал Гарри пса, и они двинулись к выходу из узкого переулка.

Оставив позади озадаченного бродягу, Гарри в сопровождении Ульви направился к тому месту, где в спешном порядке ему пришлось бросить машину и кинуться догонять своего пса.

Мимо, шлепая по лужам, сновали торопливые пешеходы.

Внутренне он уже приготовился к тому, что сегодня вряд ли воспользуется своим автомобилем. Неправильная парковка в центре города — это вам не шутки. Штраф — меньшее из наказаний. Хуже, если это будет блокиратор колеса. Но и это можно пережить. Главное, чтобы брошенный второпях автомобиль не сочли угрозой. А то Гарри прекрасно помнил случай, когда хранители правопорядка сломавшуюся у здания Палаты общин машину с запиской под стеклом и вызванной службой эвакуации взорвали во избежание возможного акта со стороны террористов...

Завернув за угол, Гарри глазами нашел свой автомобиль и облегченно выдохнул, заметив на колесе желтый треугольник блокиратора. Повезло.

Ульви заскулил и, несильно схватив за штанину, потянул хозяина дальше по улице.

До ближайшей станции метро была всего пара остановок. Развернувшись в сторону подземки, Гарри достал телефон и набрал знакомый номер.

В справочнике имя лучшего друга — Торнтона Коула, частного детектива, стояло вторым после телефона дочери.

— Да, Джеймс... — откликнулся друг, кашляя в трубку. Похоже, не изменяя своей привычке по максимуму передвигаться по городу пешком, он снова ел на ходу и подавился. — Чем порадуешь с утра пораньше?

Гарри взглянул на часы и, прикидывая, по какой ветке лучше поехать в царящий в это время час пик, ответил:

— Не поверишь, но мне удалось найти следы крестника.

— Да ну? — с изумлением в голосе спросил Коул, переставая кашлять.

— Такое ощущение, что ты ни капельки в меня не веришь, — саркастично заметил Гарри, увертываясь от маневра своего пса.

Крутившийся рядом Ульви нетерпеливо клацнул зубами всего в миллиметре от ноги хозяина, явно намекая последнему — пора бы прибавить шаг.

— Сейчас вот как раз пытаюсь перехватить его до отъезда на учебу.

— Шансов успеть как всегда мало, да, герой? — со смешком уточнил друг. — Как ты его нашел, кстати?

— Не я — Ульви, — ответил Гарри, наблюдая за тем, как впереди идущая девушка сунула уже не нужный зонтик, по-видимому, одолженный ею на время дождя в одном из магазинчиков внизу по улице, в специальную корзину ближайшего кафетерия. Жалко, он не догадался позаимствовать столь необходимый в непогоду предмет. Рубашка точно была бы суше. Услышав в трубке характерное покашливание Коула, Гарри, вернулся к разговору, — представляешь, он просто взял и выпрыгнул из машины прямо на ходу.

Торнтон присвистнул в трубку.

— Я тебе говорил, что у тебя ненормальная собака? — ироничным тоном поинтересовался друг.

— Раз сто, Коул.

— А то, могу повторить, — продолжал ехидничать Торнтон. Однако, не дождавшись от спешащего к метро Гарри никакой реакции, он сменил интонацию и уже в своей обычной деловой манере поинтересовался: — Кстати, ты ведь не просто так звонишь...

— Не просто... — вздохнул Гарри. До круглого красного знака, обозначавшего спуск в подземку, оставалось всего несколько шагов. Под неодобрительным взглядом Ульви он сбавил темп и виновато промямлил в трубку, — когда Ульви выпрыгнул из машины, мне пришлось спешно тормозить. Ну, я и припарковался там, где пришлось...

Ответом ему было молчание. Правда, длилось оно не долго.

— То есть, ты хочешь сказать, что оставил автомобиль там, где запрещено? — с расстановкой, повышая голос, спросил Торнтон Коул.

Точнее, это был даже не вопрос. Друг и так, судя по всему, прекрасно знал ответ.

Гарри нервно взлохматил рукой волосы и, взглянув на часы, быстро выпалил:

— Да.

И сразу же отодвинул телефон на расстояние вытянутой руки. Вовремя.

— Идиот! — голос друга был прекрасно слышен и так. — Ты соображаешь, что перевалил за двенадцать баллов?! Мало того, что тебе светит штраф, так еще и прав лишат!

За пару минут Коул успел пройтись по всем его личным недостаткам и оплошностям. Закончив манерой вождения “бестолкового идиота, которого подсунула ему судьба в качестве друга”, Торнтон недовольно подытожил:

— И в школу я Лили возить отказываюсь! Не говоря уже о том, чтобы подвезти тебя на работу!

Гарри сильно зажмурился.

— Но ведь до этого не дойдет, да?

— Почему это ты так думаешь? — возмущенно поинтересовался Коул. — По правилам, меньше чем через три месяца права ты не получишь.

— Но ты ведь меня выручишь?

— С чего вдруг?

— А как же “мир, дружба, жвачка”? — попробовал неловко пошутить Гарри.

С правилами дорожного движения он вообще-то дружил неплохо. Но не тогда, когда спешил... А это происходило довольно часто.

— Ты неисправим... — устав злиться, бессильно пробормотал в трубку Торнтон. — Максимум — смогу организовать тебе собеседование с инспектором. А там уже как поговоришь. От тебя будет зависеть.

Гарри облегченно выдохнул.

— Спасибо! Большего и не требуется!

— Да ладно уж, — протянул друг. — Ты, видимо, уже дошел до метро? Тогда позвони, как что-то прояснится. И адрес приюта буду от тебя ждать! Невероятно, что тебе удалось его обнаружить. Я столько пытался — везде рассылал запросы...

— У тебя просто не было Ульви с собой, — с улыбкой проговорил Гарри и, пристегнув к ошейнику нетерпеливого пса короткий поводок, начал спускаться в подземку.

Связь становилась хуже, но, перед тем как Торнтон повесил трубку, Гарри успел услышать привычное напутствие Коула — его очередную вариацию на тему везения:

— Держи удачу за хвост, Джеймс!

* * *

Когда Гарри с Ульви наконец оказались в здании вокзала, там царило обычное оживление.

Полный гомона и присущих только вокзалам звуков, Кингс-Кросс жил своей обычной жизнью.

Одни поезда громкими гудками оповещали о своем отправлении, другие — о прибытии.

Туда-сюда сновали люди: налегке и загруженные тяжелыми сумками по самые уши. Одни внимательно вслушивались в объявления, звонким эхом отражающиеся от стен и разносящиеся над несмолкающей беспокойной толпой отбывающих и провожающих, другие флегматично поглядывали на табло и попивали крепкий кофе.

Сонные дети устало клевали носами, сидя на сумках прямо посреди зала ожидания, а взрослые отстаивали огромные очереди в кассы за билетами.

На предстоящие выходные многие стремились оказаться как можно дальше от шумного города, поближе к природе, чистому воздуху, воде. Любители активного отдыха, напоминающие своими огромными рюкзаками нагруженных верблюдов, с энтузиазмом сбивались в кучки и, расстелив прямо на полу карту, активно обсуждали предстоящий маршрут намеченного путешествия.

Счастливые. У них с Лили в эти выходные намечался только визит к родственникам, да и то на один день. У дочери в субботу учеба и тренировка, а у него встреча с заказчиком.

Гарри взглянул на замершего рядом пса и остановился. Ульви упорно тянул носом воздух, ища единственно нужный ему в мешанине запахов.

Мимо, толкая перед собой груженую чемоданами тележку, прогрохотал вокзальный носильщик.

— Может, пройдемся вдоль путей? — бросив взгляд на циферблат наручных часов, предложил Гарри и быстрым шагом двинулся к ближайшей платформе.

Следом, глухо постукивая когтями по каменному полу, затрусил Ульви, продолжая принюхиваться и крутить мордой из стороны в сторону.

До отхода поезда оставалось меньше пятнадцати минут.

— Мама, мама, глянь — это же волк! — пропищала проходящая мимо маленькая девочка, во все глаза глядя на Ульви и настойчиво дергая мать за руку.

— Ты права, милая, — согласилась женщина, не отрывая сосредоточенного взгляда от расписания движения поездов. — Пойдем, наша платформа пятая.

— Но мам, там же волк! Прямо как из мультика про красную шапочку — большой и серый! — возмутилась малышка, выглядывая из-за фигуры матери и продолжая следить за занятым своими поисками Ульви.

— На следующей неделе обязательно сходим в зоопарк, — отстраненно пообещала женщина, таща упирающуюся дочь за собой. — А сейчас мы опаздываем на поезд к бабушке!

— Но мам, а как же волк! Ты даже не взглянула на него! — топнув ножкой, обиженно пожаловалась девочка.

— Вот вернемся в Лондон и вместе посмотрим на него. У бабушки рядом с домом, между прочим, лиса живет, — сообщила женщина, стараясь отвлечь ребенка

— Лиса?.. — с сомнением уточнила упрямица. — А она мне ее покажет?

— А как же! И зайчат. Знаешь, как много их развелось в заповеднике?

— Хочу погладить зайчонка!

Губы Гарри, ставшего свидетелем этого эмоционального разговора, расплылись в улыбке.

Дети все-таки порой бывают более наблюдательными, чем их занятые родители.

Ульви ведь действительно был безумно похож на волка. Если бы женщина на минутку отвлеклась и, послушавшись совета дочери, обратила свое внимание на пса, она бы тоже была поражена. Ульви умел произвести впечатление.

Оказавшись рядом с десятой платформой, Гарри посторонился, пропуская пассажиров выходящих из только что прибывшего поезда, и торопливо двинулся дальше.

Несмотря на то, что он прилагал максимум усилий к тому, чтобы догнать крестника, ему почему-то не верилось в успех предпринятых поисков. Слишком много сейчас зависело от того, не подведет ли Ульви его нюх.

А пес, между тем, аж привстал на задних лапах. Неужели напал на след?

Гарри притормозил и внимательнее присмотрелся к толпящимся на перроне пассажирам — обычная серая масса. Единственным ярким пятном была удаляющаяся малиновая шевелюра, стремительно скользящая в сторону головного вагона поезда, отходящего от девятой платформы.

Обгоняя мыслительный процесс хозяина, Ульви сорвался с места.

— Ульви! — беспомощно всплеснув руками, крикнул вслед псу Гарри и кинулся следом за мелькающим в толпе пушистым серым хвостом.

Казалось бы, за то время, что собака прожила в их маленькой семье, он должен был привыкнуть к стремительности маневров этого дикого пса, но нет. Тот всегда умудрялся на долю секунды опередить его.

— Прошу прощения. Извините. Можно пройти? — не переставал повторять Гарри, стараясь не потерять из виду унесшегося вперед Ульви и яркую шевелюру, предположительно принадлежавшую его крестнику.

С девятой платформы тронулся поезд, заставляя провожающих отступить подальше от края перрона.

Стараясь перекричать сигналы локомотива, Гарри на удачу крикнул:

— Тедди! Постой! Тедди!

Может, это ему только показалось, но обладатель малиновых волос на мгновение обернулся.

Гарри не успел сообразить, насколько похож был этот парень на увиденную им фотографию в приюте. Уже через какую-то секунду его заслонила начавшая покидать перрон толпа, сделавшая возможность продвинуться дальше еще более проблематичной.

Когда основная масса людей, наконец, схлынула и Гарри все-таки удалось вырваться на освободившееся пространство, Тедди и след простыл.

Может, он успел запрыгнуть в отправлявшийся поезд? По времени было очень похоже. Одиннадцать.

Гарри поспешил вперед.

Ульви обнаружился почти у самого конца перрона.

Пес растерянно вертелся перед барьером, разделяющим платформы девять и десять, и жалобно поскуливал.

Подбежавший Гарри постарался перевести дыхание. Опоздали.

Присев рядом с Ульви и потрепав по загривку продолжавшего беспокоиться пса, он с сожалением проговорил:

— Не успели мы малыш, прости... Может, в следующий раз повезет?

Но Ульви отказывался сдаваться. Он уперся передними лапами в кирпичную кладку и жалобно взвыл, заставляя запоздалых провожающих подскочить от неожиданности и настороженно обернуться в их сторону.

— Ну же, Ульви, не береди душу! — взмолился Гарри и, взяв пса за ошейник, оттащил его от стены. Взглянув в грустные желтовато-зеленые глаза пса, он серьезно пообещал: — Мы обязательно его найдем! Правда. Я уверен, у нас еще будет случай это сделать.

И пес, видимо, поверил.

Гарри поднялся. На какое-то мгновение его охватило стойкое желание прикоснуться к барьеру. Убедиться, что это не бутафория и что за ней не прячется переход на другую платформу, на которой мог бы скрыться Тедди.

Он поднял руку, собираясь дотронуться до кирпичной кладки, но... передумал.

Глупо.

Развернувшись, он подтолкнул замершего на месте Ульви и стремительно зашагал к выходу с вокзала.

Предчувствие не обмануло. А может, он недостаточно старался?

Гарри обернулся.

Позади него, постоянно оглядываясь, понуро плелся большой серый пес.

* * *

— Посторонитесь! Расступитесь! Мисс, пропустите, пожалуйста! — протолкнув груженую увесистым чемоданом тележку впереди себя, парень с ярко-малиновым цветом волос отвесил отскочившей в сторону девушке шутливый поклон, из-за которого висящая за спиной гитара чуть не свалилась на перрон, и, бросив короткое “Спасибо!”, помчался дальше к нужной платформе.

И куда им всем только надо, этим магглам? Всю жизнь он искренне считал, что только первого сентября на вокзале Кингс-Кросс может быть такое столпотворение из-за провожающих в Хогвартс, ан нет, похоже, у них тут всегда бедлам!

— Молодой человек, сбавьте скорость, вы кого-нибудь сшибете! — возмущенно крикнул ему вслед полицейский после того, как Тедди пролетел мимо него, быстро лавируя в толпе пассажиров, только что сошедших с прибывшего на десятую платформу поезда.

— Опаздываю, простите! — через плечо отмахнулся Тедди Люпин и, в очередной раз извинившись, уклонился от замахнувшегося на него портфелем маггла, которому он по неосторожности наехал на идеально вычищенные туфли. — Это случайно! Честно!

Или не случайно... Нечего было по-хамски расталкивать всех, выходя из вагона с таким видом, будто остальные — пыль под его ногами. Уж что-что, а снобизм даже на гладко выбритом лице человека, упакованного в идеальный костюм, выглядит мерзко.

Поезд на девятой платформе зашипел и тронулся, заставляя провожающих отступить подальше от края, а самого парня ускорить шаг.

На какое-то мгновение сквозь шум вокзала и гудки машиниста Тедди почудилось, будто его зовут по имени. Но ведь вокруг одни магглы?

Он обернулся, вглядываясь в гомонящую толпу на перроне, но никого не увидел. Показалось.

Пожав плечами, Тедди поправил кожаную перевязь гитарного чехла и двинулся дальше.

Отсчитав три перегородки между платформами и отметив краем глаза, что стрелка на вокзальных часах передвинулась на отметку одиннадцать, Тедди Люпин тихо выругался, подтянул рукава кожаной курки к локтям и посильнее налег грудью на тележку.

Эх, если бы еще так сильно не ныли сломанные ребра!

И угораздило же его именно накануне начала учебного года подраться с приютской шушерой! Да не просто так, как обычно — помахались и разошлись, а с попаданием в маггловскую больницу!

Хотя, стоило признать, последние три месяца у него руки чесались надрать некоторым людям одно место. Хорошенько так. Чтобы даже после его ухода, а в приют он возвращаться не собирался ни под каким зельем, особо зазнавшиеся типы еще долго вспоминали, куда пришлись нанесенные им удары.

Поглубже вздохнув перед маячившим у конца финишной прямой кирпичным барьером, Тедди, не останавливаясь, прошел сквозь него.

Что о нем могли подумать магглы, заметившие исчезнувшего в стене парня, ему было глубоко наплевать. Поезд уже отходил. Да и не заметят они, подумают, что показалось...

— Эй! Мерлиновы подштанники, подождите! — крикнул Люпин, сам не зная кому, ведь до машиниста сквозь паровозные гудки и стук колес было точно не докричаться.

Подхватив чемодан и тихо охнув от боли, он тут же выронил его на перрон.

— Так не пойдет... — парень достал из кожаной кобуры, прикрепленной к плечу, волшебную палочку и, прицелившись, выкрикнул: — Флиппендо!

Сундук будто пинком, выкинуло с платформы, и, пролетев добрые несколько футов, он попал точно в открытый проем вагона.

— Один-один! — довольно проговорил Люпин и, быстро вернув палочку обратно, рванулся с места, догонять убегающий состав.

Стараясь игнорировать нарастающую боль в груди, от которой на лбу уже начали выступать капельки пота, Тедди быстрее заработал ногами. Болтающаяся за спиной гитара тоже добавляла хлопот своими ощутимыми ударами. Но ведь сейчас главное было успеть, поэтому всякие мелочи в расчет не брались.

У директора МакГоннагал из-за известия о произошедшей в приюте драке и так есть прекрасный повод в этом году устроить ему веселую жизнь. А давать ей еще один он не собирался.

Поравнявшись с нужным ему входом в вагон, он попытался зацепиться за поручень, но вспотевшие руки соскользнули, и он снова отстал.

— А тебе сегодня везет Тедди Люпин, да? — насмешливо подколол сам себя парень и, глубоко вздохнув, сделал еще один рывок. От быстрого бега подошвы кедов под ногами, казалось, начали дымиться.

Он уже видел конец платформы, когда из дверного проема вагона кто-то опустил убранную с отправлением поезда лестницу и, протянув руку, крикнул:

— Хватайся давай!

Последовав совету, он без раздумий ухватился за протянутую ладонь и вспрыгнул на последнюю ступеньку.

— Фух! Спасибо! Я уж думал, не успею! — задыхаясь, пробормотал Тедди, забираясь в вагон и через силу стягивая через голову гитару.

Прислонившись к стене и обхватив одной рукой горящие ребра, он попытался выровнять дыхание и унять бешено колотящееся сердце.

— Не благодари, — насмешливо откликнулся его спаситель, оказавшийся не кем иным, как однокурсницей с синего факультета, Лоис Забини. Смуглая девушка надменно тряхнула длинными кудрявыми волосами и, скривив уголки губ, едко добавила: — Я вполне насладилась зрелищем! Ты быстро бегаешь, Люпин, правда, не мешало бы появляться на платформе заранее, чтобы не светить подобные умения.

— Учту, мисс Забини, — хмыкнул Тед и, зачесав вверх упавшую на лоб челку, успевшую сменить цвет с ярко-малинового на бледно-голубой, добавил: — в следующее наше с вами свидание обязательно прибуду на полчаса раньше!

Брови девушки скептически изогнулись.

— Очень остроумно, — приторно улыбнувшись, ответила однокурсница, недобро сверкнув зелеными глазами. Развернувшись, она медленно пошла по коридору, видимо, к своему купе.

— Эй, Лоис, а чемодан мой где? — крикнул вслед Забини Люпин, обводя взглядом пространство вокруг и не находя своего багажа.

Успевшая дойти до начала вагона девушка развернулась вполоборота и, сохраняя на губах недобрую улыбку, проговорила.

— В вагоне только одно незапертое купе, куда я и отправила твой багаж. Так что, милый, мы успеем поговорить о твоем опоздании...

* * *

Поезд мерно покачивался в такт отбиваемому колесами знакомому ритму. Промелькнувшие за окном последние лондонские трущобы сменились зеленым пригородом, а многоквартирные муравейники — аккуратными невысокими домиками.

— Спасибо тебе, конечно, — проходя в купе и захлопывая за собой дверь, поблагодарил девушку Люпин, однако, заметив свой чемодан на сиденье, добавил: — правда, если уж ты так заботишься обо мне, могла бы и место мне освободить.

Он достал палочку и, направив ее на свой багаж, отлевитировал его на полку. Туда же отправился и коричневый кожаный чехол с гитарой внутри.

Лоис разочарованно возвела глаза к потолку.

— А я-то надеялась, что ты сядешь рядом... — притворно вздохнув, протянула она и для убедительности похлопала ладонью по месту рядом с собой.

— Нет уж, благодарю! Сидеть рядом с дочерью “черной вдовы” небезопасно. Вдруг ты решишься на мне потренироваться?

Забини презрительно фыркнула и, скептически изогнув бровь, оглядела его с ног до головы.

— Не уверена, что твой бюджет может меня заинтересовать...

И отвернулась к окну. Сказала как отрезала.

Люпин покачал головой и, отвернувшись от Лоис, потер рукой продолжавшую нещадно гореть грудь.

Пока он из последних сил пытался догнать поезд, чувство боли отошло на второй план, притупилось, но сейчас, когда Тедди, наконец, позволил себе расслабиться, оно нахлынуло с новой силой.

Стиснув зубы, он с усилием стянул с себя кожаную куртку и, бросив ее на сиденье, осторожно прощупал грудную клетку. Повязка, наложенная в больнице, сползла, давая сломанным ребрам больше свободы и делая каждый вздох намного болезненнее.

Набрав в легкие побольше воздуха, парень задержал дыхание, схватился за футболку и уже собирался снять ее через голову, когда его остановил возмущенный голос соседки.

— Люпин! Ты совсем стыд потерял?!

— Боишься влюбиться? — насмешливо уточнил Тед, уловив краем глаза, как румянец постепенно заливает щеки Забини.

Забавная получалась ситуация — двое старост, опоздавших к началу учебного года, устраивают словесные баталии в единственном открытом купе, причем, порой их перепалки отчетливо граничат с флиртом.

Хорошо еще, что ухажеры Забини этого не видят, а то порвали бы его на месте за подобное обращение с пределом их мечтаний.

— В тебя? Да ты синяк ходячий! Хоть в зеркало себя видел?

В ответ Люпин не удержался и довольно хмыкнул, чем вызвал бурю негодования со стороны когтерванки.

На выдохе стянув футболку, он отвернулся от ошарашенной подобной наглостью однокурсницы и, стараясь не делать резких движений, склонился к брошенной на сиденье куртке.

Освобожденной от кобуры волшебной палочке хватило пары взмахов, чтобы окончательно размотать ставшие бесполезными бинты.

Посмотрев в висящее на двери купе зеркало, Тедди с отвращением скривился.

— Теперь увидел... Но могу сказать, что пару дней назад все выглядело гораздо хуже.

— А костеростом пользоваться не пробовал? — едко поинтересовалась Лоис, отвлекаясь от их занимательного разговора и подбирая что-то блестящее с пола. — О-о-о...

— Что нашла? — без особого энтузиазма спросил Люпин, пытаясь придать повязке изначальное положение. Правда, получалось из рук вон плохо. Может, стоило воспользоваться заклятьем приклеивания?

— А знаешь, Люпин, раньше ты был такой милашка...

В отражении зеркала Тед увидел, как Лоис помахала ему поднятым с пола медальоном.

От того, как резко он развернулся, затрещали ребра, заставляя его болезненно охнуть.

— О! Не надо так остро реагировать! Девочка с тобой на фото, кстати, тоже очень даже ничего. Француженка?

Забини насмешливо захлопала ресницами и перекинула через плечо блестящие кудри темно-каштановых волос, явно пародируя жест изображенной на фото.

— А ты угадала! Десять баллов Когтервану! — изобразив удивление, воскликнул Тед и, воспользовавшись замешательством зазевавшейся однокурсницы, вырвал кулон у нее из рук и, перекинув цепочку через голову, водрузил медальон на прежнее место у себя на груди.

Детская фотография, на которой рядом с ним на снимке улыбалась Мари-Виктуар, очень дорогого стоила. По крайней мере, для него. Как выдранная из книги сказок страница с хорошим концом, которого так и не случилось.

— Первая любовь? — уточнила Лоис, демонстративно закидывая ногу на ногу. Достав из сумки книгу, она открыла ее в том месте, где оставила закладку и, не глядя в его сторону, протянула: — Интересно, а твоя Хлоя знает о своей французской конкурентке?

Люпин смерил Забини уничтожающим взглядом, который, впрочем, пропал втуне, так как девушка не подняла глаз от потертых страниц книги.

— Забини, вместо того, чтобы язвить и лезть не в свое дело, может, лучше поможешь мне? — он наколдовал стопку широких бинтов и, кивнув в их сторону удивленно воззрившейся на него попутчице, добавил: — Пожа-а-алуйста...

— С чего это вдруг я должна тебе помогать? — вскинув бровь, уточнила девушка, но книжку, как ни странно, захлопнула.

— Ну, может, потому, что иначе я паду смертью акромантула прямо посреди прохода и мою кончину спишут на тебя?

— Исключено, — отрезала Забини и, взяв со столика тонкую белую ленту ткани, встала напротив парня, вся грудь которого была в синеватых кровоподтеках. — Судя по твоему повторному билету на поезд, директриса в курсе заварушки с твоим участием, а значит, знает и о приобретенных тобою травмах. Выдохни!

Девушка аккуратно прижала бинт к груди, послушавшегося команды парня и, удерживая один конец левой ладонью, правой обернула тонкую ткань вокруг его туловища.

— Не двигайся, — на всякий случай предупредила Лоис, продолжая удерживать одной рукой первый слой повязки, а другой уже помахивая вокруг парня волшебной палочкой.

Петля за петлей, повязка все туже фиксировала пострадавшую грудную клетку.

— Кстати, Забини, а ты-то почему опоздала к началу учебного года? — в перерывах между вдохом и выдохом поинтересовался Люпин, успев заметить, как дрогнули при этом руки однокурсницы. — На первый взгляд, до драки у тебя не доходило...

— Семейные дела, Люпин. И вообще, много будешь знать, зелье старения не понадобится...

Девушка уже завязывала последний узел, скрепляя получившийся тугой кокон, когда Тедди, которому, наконец, удалось нормально вздохнуть (не боясь, что сломанное ребро проткнет какой-нибудь жизненно важный орган), весело уточнил:

— Семейные дела, говоришь? Наверно, мамочка не успела до начала учебного года провернуть очередное дело “черной вдовы” и научить дочку на примере? Ой, поосторожнее!

— Да что ты? Неужели я слишком сильно затянула повязку? — удивленно поинтересовалась Забини, туже затягивая узел.

— Слишком! — возмущенно крикнул Тед. — Эй, больно вообще-то!

— Прости, а я и не заметила. Мне почему-то показалось, что ты сказал, слишком слабо...

Девушка хотела дернуть еще сильнее, но Люпин отчаянно вцепился в бинт и, потянув на себя, стал отступать к двери.

— Спасибо большое, дальше я как-нибудь сам!

— О, я уверена, без моей помощи у тебя не получится хорошо затянуть повязку... — вкрадчиво прошептала Забини, наступая на пятившегося к выходу однокурсника.

Парень нашарил позади себя ручку и уже собирался открыть дверь, когда та отворилась сама.

— Ой, здрасьте!

Из коридора на застывших в дверях старшекурсников во все глаза таращился еле достающий до ручки мальчуган, из-за спины которого выглядывал огромный рюкзак.

— Представляете, я не нашел ни одного открытого купе! Ваше первое!

— Эм-м... — глубокомысленно протянул Люпин, оглядываясь на поумерившую свою злость Забини. — Наверно, кроме нас троих больше никто не едет в Хогвартс. Ты что, тоже опоздал к первому сентября?

Мальчик кивнул и, протиснувшись мимо продолжавших торчать в дверях Теда и Лоис, плюхнулся на свободное сиденье и облегченно выдохнул.

— Я заболел невовремя и из школы прислали новый билет — на сегодняшний поезд.

Пожав плечами, он бодро добавил:

— Правда, как найти платформу, они объяснить забыли. Мы с родителями до последнего ждали, что появится кто-нибудь из опоздавших учеников, но их все не было. Пока в одиннадцать нам не повезло, и мы не заметили тебя.

И, ткнув в Теда пальцем, он довольно улыбнулся.

— Что значит заметили его? — вкрадчиво поинтересовалась пришедшая в себя Забини, недобро покосившись в сторону Тедди. Она беззастенчиво ткнула Люпина в плечо, кивнув на рюкзак маленького гостя и, дождавшись, пока тот пристроит его багаж рядом со своим, уточнила у заинтересованно наблюдавшего за манипуляциями старших учеников мальчика: — Этот парень вел себя странно?

— Еще бы! Он сам странный, — хохотнул ребенок. — Красные волосы, несся на всех парах в стену...

— Люпин! — угрожающе начала Лоис, оборачиваясь к натягивающему поверх наложенной ею повязки футболку Теду.

— А что я? Экспресс в одиннадцать отходил, между прочим!

* * *

Поезд дернулся несколько раз, глухо зашипел, выпуская на перрон клубы серебристого дыма, и остановился.

— Просыпайся, соня!

— Забини, отвали... — отмахнулся Люпин, пытаясь снова заснуть и в подробностях запомнить мелодию, отзвуки которой до сих пор звучали в голове.

— Мы приехали, олух, — раздраженно прикрикнула на него Лоис, выдергивая из под щеки однокурсника кожаную куртку, всю дорогу прекрасно выполнявшую функции подушки. От голоса девушки в ушах появился неприятный звон, заглушивший и так еле слышные отголоски навеянных дремой переливчатых звуков. — Хватит дрыхнуть! Даже первокурсник и тот уже успел переодеться и свалить, а мы как старосты должны сопровождать его!

— Зануда! — проворчал Тедди, сонно потирая не желавшие открываться глаза и досадуя на то, что его разбудили раньше, чем он успел запомнить пригрезившийся мотив. — Тебя мамочка, кстати, не учила, что с противоположным полом надо обращаться нежно и ласково. Грубость, знаешь ли, не привлекает... Ай!

Девушка запустила в него курткой.

Что он такого сказал-то?

После сна голова казалась невероятно тяжелой, как чугунный котел, который к тому же звенит. Глухо.

— А не пойти ли тебе... — угрожающе зашипела Забини.

— Видимо, не учила... — констатировал Люпин, уклоняясь от брошенной в него на этот раз школьной мантии, при ближайшем рассмотрении оказавшейся его собственной.

— Забини, ты вообще стыд потеряла? Рылась в моем сундуке? Сама же сказала, мой бюджет тебя не привлекает, — возмущенно округлив глаза, предъявил претензию Тедди, потирая пальцами начавшие пульсировать виски.

Лоис нетерпеливо возвела глаза к потолку и щелкнула застежкой своей школьной мантии.

— Люпин, ради Мерлина, уймись! Я ее просто призвала заклинанием.

Девушка подхватила с кресла свою сумку и, перекинув ремешок через плечо, вышла в коридор.

— Эй, Забини, а чего не дождалась, пока я проснусь. Могла бы устроить шоу из переодевания? — продолжил доставать однокурсницу Тед, намекая на то, что Лоис, видимо, облачалась в школьную форму в этом же купе, пока он спал. Эх, такое представление пропустил.

— Идио-о-от, — пропела в ответ Забини, и звук ее шагов смолк где-то в конце коридора.

Пора было и ему выходить.

Кривясь от боли в ребрах и нарастающего гула в голове, Тедди просунул руки в рукава брошенной ему мантии и на выдохе попытался встать с сиденья.

Совсем не вовремя дернулся вагон поезда.

— Ау! — прошипел он, ударяясь головой о багажную полку и падая обратно.

Определенно, сегодня “его” день...

Выждав пару минут и, на всякий случай, держась за стол, Люпин предпринял еще одну попытку подняться. Болезненно скривившись, он помянул всех основателей Хогвартса, прежде чем, наконец, смог встать на ноги.

Перед глазами все плыло, а головная боль и не думала проходить.

Сильно стиснув зубы, он сжал пальцами виски и, закрыв глаза, изо всех сил постарался отрешиться от неприятных ощущений. Как назло ничего не получалось.

— Эй, ты снова заснул?! — возмущенно барабаня в окно, напомнила о себе Забини.

Эхо ударов о стекло напоминало удары тяжелого молота о металлический гонг, которым сейчас, к слову, была его черепная коробка. Ужасно тошнотворное чувство!

— Не нарывайся, Лоис... — угрожающе прорычал Люпин, мутным взглядом буравя плывущий за окном силуэт однокурсницы, которая благополучно проигнорировала его намек и лишь покрутила пальцем у виска.

— Советую подобрать свою синюшную тушку и поскорее убрать ее из поезда, Люпин. Если ты, конечно, не собираешься вернуться обратно в Лондон...

И, надменно махнув на прощание кудрявыми волосами, скрылась в темноте перрона.

Не хотелось с ней соглашаться, но все же поспешить стоило.

Так. Попробуем сделать, как учила его бабушка. Закрыть глаза, глубоко вдохнуть...

С улицы послышался недовольный голос Забини, зовущей умотавшего вперед старших первокурсника.

Люпин обреченно выдохнул. Бесполезно. В таких условиях ему точно не собраться.

Открыв глаза, он обреченно уставился на свое отражение в окне.

Боль продолжала настойчиво пульсировать в висках, а силуэт на поверхности стекла покрылся рябью.

Надо убираться. Добраться бы до школы, а уж там он выспится, и все пройдет!

Взяв себя в руки, Тедди единым махом отлевитировал кожаную куртку в свой сундук и соскреб со стола значок старосты, видимо, предусмотрительно оставленный Забини. Небрежно прицепив его себе на мантию он убрал волшебную палочку в кобуру на плече и перегнулся через стол.

— Да ты просто красавчик, Тедди! — кисло передразнил он свое изможденное отражение в окне.

Это же надо было так расклеиться!

Превозмогая головную боль, Тед постарался сосредоточиться и привести свой внешний вид в порядок. Нахмурив брови, он какое-то время сосредоточенно буравил свое отражение, которое в конце концов сдалось и стало еле заметно меняться: сначала пропали круги под глазами, потом болезненная бледность.

— Пожалуй, стоит остановиться, — тяжело пробормотал он, облокачиваясь на стол. Боль в голове забирала все силы.

Стерев рукавом выступившие от напряжения капельки пота, Люпин нацепил на шею красно-оранжевый галстук и, вздохнув, решительно вышел в коридор. Пора было заниматься своими обязанностями.

На перроне было подозрительно пусто.

Не то чтобы он ожидал фанфар или толпу страдающих по его отсутствию однокурсниц, но уж его девушка — Хлоя, могла бы и встретить. Воспользовалась бы своим статусом старосты факультета и под предлогом необходимости встретить опоздавших составила бы ему компанию. А то делить дорогу до Хогвартса с язвительной старостой школы Лоис Забини и гиперактивным любознательным первокурсником у него попросту не было сил.

— Лоис! — обреченно вздохнув, выкрикнул он, направляясь к западному концу платформы, у выхода с которой студентов обычно ожидали запряженные фестралами кареты. Каждый сделанный им шаг отдавался болью в висках, а звук собственного голоса казался до невозможности громким.

Достигнув намеченного спуска с перрона, Люпин сошел по каменным ступенькам полуразвалившейся лестницы и остановился, сдвинув брови.

Никого. Одинокая карета, запряженная парой скелетоподобных лошадей, сиротливо стояла в ожидании пассажиров. Ее дверцы были приветственно распахнуты, и в том, что внутри было пусто, сомневаться не приходилось.

На всякий случай он поглубже втянул через ноздри холодный сентябрьский воздух, но не уловил в нем и намека на ехавших с ним в одном купе студентов.

— Странно... — пробормотал себе под нос Люпин, осматриваясь вокруг.

В отдалении тонула в темноте волшебная деревенька Хогсмид. Редких фонарей, освещавших ее улицы в этот поздний час, было настолько мало, что они казались просто отблесками более ярких звезд над головой.

Романтика! Хлое бы понравилось. Если в ближайшие дни будет не так холодно, как сегодня, можно попробовать устроить в одну из подобных звездных ночей пикник у Черного озера.

Как ни странно, головная боль притупилась. Конечно, совсем она не пропала, но и думать не мешала. Может, это так свежий воздух подействовал?

Парень посильнее запахнул мантию и двинулся в сторону ближайшего от станции спуска к воде. Забини вполне могла решить устроить опоздавшему к распределению первокурснику традиционное для новичков путешествие до замка на лодках.

Впечатляющая картина возвышающегося над озером Хогвартса, освященного огнями сотен светящихся в темноте окон, была призвана навсегда оставить в сердце каждого студента незабываемое впечатление.

В его — оставила.

Может, потому, что в свою первую поездку в Хогвартс его провожал крестный, всегда вдохновлявший Тедди своими рассказами о пережитых в школе приключениях. А может, потому, что, сидя в лодке в ту первую встречу с замком, он видел перед собой не просто величественное древнее строение, а место, в котором отзвенели последние мгновения жизни его родителей. В ту войну, о которой они — дети мирного времени, знали лишь по рассказам взрослых.

Проходя мимо платформы, на которую со стороны озера медленно наползала легкая туманная дымка, Люпин поежился.

Впечатления — впечатлениями, а ему очень хотелось побыстрее оказаться в теплом замке: принять расслабляющий горячий душ с ароматными травами, которые помогли бы окончательно снять головную боль, и до утра спрятаться за плотным пологом своей кровати, расположенной в самом дальнем от окна конце комнаты — подальше от света луны, которая с мгновения на мгновение грозила показаться из-за окаймленных серебристым сиянием облаков.

— Лои-и-ис, — страшным голосом провыл Люпин, почти спустившись к берегу, — безумная староста, ты куда повела ребенка?

Впрочем, на его провокацию никто не ответил. А жаль. Вместе бы попугали первогодку.

Пожав плечами, Тедди вышел из-за кустов и оглянулся вокруг.

Перед ним в тумане у пристани лениво покачивалось на воде множество лодок. Самые дальние из них даже не были видны из-за плотной молочной дымки, висящей над поверхностью Черного озера.

— Забини-и-и, — протянул Люпин, осторожно шагая по деревянному настилу пристани, старые доски которой заунывно скрипели под его ногами.

От влажной завесы, в которой, казалось, по колено утонул Тедди, по спине пробежали противные мурашки.

— Лоис, Моргана тебя задери, нашла время играть в прятки! — сквозь зубы процедил парень.

Ему показалось, или впереди, у края пирса, теряющегося в белой пелене, промелькнула едва различимая тень?

— Забини... — угрожающе повышая голос, начал Тедди.

Он ускорил шаг и двинулся к тому месту, где заметил промелькнувший в молочной дымке силуэт.

Царящая вокруг тишина начинала действовать ему на нервы. Безмолвие нарушали лишь негромкий плеск волн да слабое бряцанье ударяющихся друг о друга лодок.

Оттого-то гудок паровоза, внезапно разрезавший воздух, показался Люпину громом среди ясного неба.

От неожиданности он споткнулся и, потеряв равновесие, моментально растянулся на деревянном настиле.

— Соплохвоста мне в... — выругался парень, сетуя на свою неуклюжесть.

Шипя от вернувшейся из-за падения головной боли, которой удачно вторила поврежденная грудная клетка, он поднялся на колени. Перед глазами все действительно плыло, или это просто туман?

Совсем рядом снова мелькнула тень, заставляя его резко повернуть голову.

И снова тишина.

Только коридор, на мгновение оставленный кем-то в плотной дымке, указывал на то, что ему не показалось.

Звать Забини почему-то расхотелось. На подобные шутки староста вряд ли была способна. Но кто тогда?

Люпин только попытался встать в полный рост, когда прямо перед его лицом вновь пронеслась неясная тень, заставившая его резко отшатнуться.

— Что за дьявольщина? — помотав головой, возмутился Тедди.

До его слуха донесся слабый скрип, который с каждым мгновением становился все отчетливее. Все ближе.

Нащупав под мантией на плече кожаную кобуру, Люпин вытащил волшебную палочку и, медленно поднявшись на ноги, выставил ее перед собой, приготовившись кинуть в неизвестного оглушающим. Туман над озером поднялся еще выше и теперь почти достигал подбородка.

Как назло, голову все сильнее сдавливала нарастающая боль.

Впереди сквозь плотную дымку стали проступать очертания стремительно приближающейся тени.

Она двигалась резко и быстро, рвано метаясь из стороны в сторону.

Люди так не ходят.

— Вот черт! — выругался Тедди и, делая шаг в сторону от траектории движения тени, выкрикнул: — Ступефай!

И снова споткнулся.

Из туманной дымки прямо перед ним, пискляво хихикая, вынырнула стайка черных импов, предвкушающая вид барахтающегося в озере человека.

Однако Тедди их разочаровал.

Любимое развлечение мелких бесов — сталкивание путников в воду, сегодня не удалось — край пирса был дальше.

— Иммобулюс! — выскакивая вперед, выкрикнул Люпин, и десяток ржущих демонят застыли на месте в нелепых танцующих позах. — Так-то!

Удовлетворенно хмыкнув, он отлевитировал всю их шайку в озеро и снял обездвиживающее заклятье. Из воды послышались возмущенные визги обведенных вокруг пальца существ.

Парень довольно улыбнулся, вернул палочку в кожаный чехол на плече и, отряхивая с ладоней несуществующие пылинки, развернулся в направлении станции.

Над головой громко гаркнул пролетавший мимо ворон.

От того, как резко Люпин отшатнулся назад при виде стоящей перед ним однокурсницы с неестественно стеклянным взглядом, нога скользнула дальше, чем следовало, и Тедди полетел в воду.

Сегодня он наверняка бы оказался в озере, если бы пальцы с длинными, выкрашенными в красный цвет ноготками не вцепились ему в галстук.

— Забини, — задыхаясь, прохрипел парень, не ожидавший от хрупкой девушки подобного резкого рывка, которым ей удалось вернуть ему утерянное равновесие. — Отпусти, пожалуйста! Ты меня душишь...

Девушка как будто вышла из оцепенения и, ослабив мертвую хватку, испуганно отступила назад.

Люпин осторожно выдернул свой мятый галстук из ее рук и, потирая шею, недовольно спросил:

— Лоис, ты совсем рехнулась? Сначала пропадаешь неизвестно где, потом внезапно появляешься и пытаешься меня задушить. Что с тобой происходит?

Он попытался размять пострадавшую шею. Терпимо. В отличии от головы, треск которой становился почти слышим.

С сомнение глядя на продолжавшую растерянно пялиться на него Забини, Тедди огляделся вокруг и нахмурился:

— Ты малявку где потеряла?

Девушка помотала головой.

— У кареты оставила?

— Нет, — тихо выдала однокурсница, нервно заламывая руки.

Ничего не понимая, Люпин вновь достал палочку и пробормотал:

— Гоменум Ревелио!

Никого. Кроме них двоих людей рядом не было.

— Забини, где первокурсник?

Вместо ответа Лоис только отрицательно замотала головой, не в силах что-либо сказать. Бред.

Тедди подошел к девушке и, взяв ее за плечи, хорошенько встряхнул.

— Да очнись же, ненормальная! Где мальчик? Ни у кареты, ни на станции его нет, здесь, видимо, тоже... Ты видела, куда он пошел?

— Нет, — выдавила явно находившаяся не в себе когтерванка. — Но у края платформы я нашла его мантию...

Девушка подрагивающими руками сняла с перекинутой через плечо сумки черную мантию первокурсника и протянула ее Тедди.

— У какого края? — на автомате принюхиваясь к еле заметному запаху, оставшемуся на одежде, спросил Люпин.

Слишком новой была мантия. Да и владелец совсем недолго ее носил.

— У восточного, — сглотнув, пробормотала Забини, заправляя за ухо влажную от поднявшегося тумана кудрявую прядь.

Заметив жест девушки, Тедди хмыкнул. Кажется, она начинала приходить в себя.

— Не хорошо все это, совсем не хорошо, — нахмурившись, высказался Люпин и, взяв не выказавшую никакого сопротивления Лоис за руку, потащил вверх по крутому склону к платформе.

О ноющих ребрах и головной боли предстояло забыть. Судьба маленького соседа по купе сейчас волновала его гораздо больше.

Конечно, до Запретного леса первокурсник вряд ли успел добраться. Но даже небольшое расстояние, пройденное не знающим ни одного заклинания ребенком, не сулило ему ничего приятного.

— Он ведь не мог уйти далеко? — спросила Забини, озвучивая надежду самого Люпина.

Они, наконец, выбрались наверх и, позволив себе пару секунд отдышаться, двинулись дальше, к утопающей в клубящемся тумане платформе Хогсмидт. Влажная трава, не видимая за молочной дымкой, стелющейся по земле, чавкала и скользила под ногами.

— Не должен был, — задумчиво ответил Тедди, почесывая бровь.

Он отпустил холодную то ли от погоды, то ли от волнения ладонь Лоис и, ускорив шаг, направился к тому месту, где запах потерявшегося первокурсника был различимее всего.

Если от матери он унаследовал известную всем ее знакомым неуклюжесть и способность менять свою внешность, то от отца — оборотня — ему досталась порой довольно раздражающая способность — определять различные запахи.

— Похоже, тут не обошлось без эрклинга, — принюхиваясь, пробормотал себе под нос Тедди и, уже обернувшись к Забини, чуть громче добавил: — Надо предупредить преподавателей. Ты справишься?

— Люпин, ты с ума сошел! — возмутилась совершенно пришедшая в себя когтерванка, сверкая на него недобрым взглядом. — Неужели ты хочешь пойти туда один?!

— А ты хочешь составить мне компанию? — поинтересовался Тедди, спрыгивая с платформы в высокую траву и направляясь в сторону Запретного леса.

Позади послышалось возмущенное топанье однокурсницы.

— Я тебя не оставлю, — решительно заявила догнавшая его девушка, на ходу убирая свои волосы в высокий хвост. — Магических тварей мы проходили еще на третьем курсе, так что вдвоем нам будет проще справиться, если их будет много.

— Проще будет, если ты отправишься в замок и предупредишь профессоров, — раздраженно возразил ей Люпин, по запаху пытаясь определить, в какую сторону заманил мальчика хихикающий тоненьким голоском эльфоподобный эрклинг. А в том, что это был именно он, Тедди уже не сомневался. Главное, чтобы любознательный первогодка не позволил этому мелкому чудовищу себя сожрать.

Идущая рядом девушка упрямо молчала.

Они как раз поднялись на небольшой холм, с которого открывался прекрасный обзор на окраину Запретного леса, когда из-за облаков показалась луна, осветившая все вокруг серебристо-серым светом.

Полнолуние.

Одновременно с появлением луны откуда-то из глубины Запретного леса раздался леденящий кровь вой...

Парализованные одной и той же мыслью студенты судорожно сглотнули и переглянулись.

— Срочно. Профессоров! — рыкнул первым пришедший в себя Люпин и, подтолкнув растерянную девушку в обратную сторону, поспешил через утопающий в тумане луг к лесу.

Луна, всегда луна. Кажется, рок отца все же добрался и до его сына.

Люпин на ходу оглянулся на быстро удаляющуюся в сторону Хогсмида фигурку упрямой однокурсницы и облегченно выдохнул.

Слава Мерлину — послушалась.

Как ни странно, пострадавшие в драке ребра почти перестали болеть и не мешали быстро передвигаться.

Сначала надо найти пацана, а потом думать о способах убраться из леса до того, как оборотень почует человеческий запах.

В последнее, правда, Люпин мало верил.

Не отрывая взгляда от чернеющей вдоль опушки стены деревьев, Тедди перешел на бег. Главное успеть.

Перепрыгивая через выступающие то тут, то там коряги и постоянно спотыкаясь, Тедди не мог понять, почему еще не обнаружил бездыханное тело первогодки. Тот уже давно должен был свернуть себе шею на одной из таких кочек!

Вбежав в лес, в котором от тумана осталась лишь бледная полупрозрачная дымка у самой земли, парень оглянулся по сторонам и глубже вдохнул влажный ночной воздух.

Уже близко.

Не замечая хлеставших по лицу веток, Люпин пронесся через заросли и выскочил на открытую лунному свету поляну как раз вовремя, чтобы заметить, как первокурсник с размаху зарядил увесистой веткой по заостренной голове эрклинга.

— Слава Мерлину, — не сдержавшись, выкрикнул Тедди, заставив только что обезвредившего мелкого монстра мальчика подпрыгнуть от неожиданности.

— Мистер Люпин? — удивленно воскликнул ребенок, бросая ставшую ненужной палку на землю. — Как вы меня нашли?

— По следам, — отмахнулся Люпин, подходя к первокурснику. Похоже, он был в полном порядке, в отличие от самого Тедди, мантия которого была разодрана и свисала клочьями. Незадача. Придется весь год накладывать на нее заклинания, чтобы продержалась до лета. А там он устроится на работу и сможет купить себе новую. Если, конечно, сегодня выйдет из леса живым.

Парень оглянулся по сторонам и потянул носом воздух. Запретный лес был полон запахов различных существ, но оборотня он пока не чувствовал.

Обернувшись к мальчику, он сдвинул брови и сурово проговорил:

— Хогвартс — это тебе не просто школа. Тут вообще-то опасно. Как тебе вообще пришла в голову идея идти за эрклингом? Тебе же не пять лет!

Мальчик ткнул бесчувственное существо носком ботинка и пожал плечами.

— Эрклинг? Я его не видел, пока не вышел на эту поляну. Он так хихикал, что я подумал, будто это какая-то маленькая девочка убежала от родителей. Хотел убедить ее вернуться домой.

Первокурсник виновато потупил взгляд. Но лишь на несколько секунд. Уже через мгновение, невинно хлопая глазами, он поинтересовался:

— А что это существо собиралось со мной сделать?

Люпин недобро улыбнулся.

— Сожрать, конечно, — наигранно ласково, сообщил он заметно побледневшему мальчугану.

Правда, улыбка быстро пропала с его лица.

Кроны деревьев со скрипом качнулись от ветра, а туманная дымка над землей окончательно рассеялась.

— Нам надо убираться, — настороженно прислушиваясь, проговорил Тедди, оглядывая темнеющий вокруг частокол елей.

— Тут есть еще эрклинги? — спросил первокурсник, на всякий случай поднимая с земли палку.

С противоположной стороны леса раздался уже слышимый ранее вызывающий дрожь вой.

— Хуже. Тут есть оборотни, — быстро ответил Люпин и, скинув мешающую передвижению длинную мантию на землю, опустился перед растерянным мальчиком на колени и скомандовал: — Забирайся мне на спину.

— Нет! — запротестовал пацан. — Я уже не маленький!

— Забирайся, я сказал! — теряя терпение, прикрикнул Тедди, краем уха улавливая вдалеке звук ломающихся веток.

— Я сам могу... — попробовал и дальше выделываться первокурсник, но Люпин не выдержал.

Вырвав у мальчишки бесполезную палку и отбросив ее в сторону, он за руки втащил его себе на спину и помчался в лес.

Из-за спины, уже вполне различимый, доносился звук настоящего лесоповала.

Похоже, оборотень напал на их след.

Мальчик посильнее обхватил его ногами и руками, и Тедди смог, наконец, прибавить скорость.

Хотя обольщаться не стоило. Далеко убежать им все равно не удастся.

— Тебя как зовут-то? — спросил Люпин, в поезде позабывший поинтересоваться именем любопытного мелкого.

При беге Тедди старался придерживаться того направления, в котором, по его предположениям, находился замок. Раз оборотень преследует их, значит, у Лоис есть неплохой шанс предупредить профессоров. Нужно лишь выиграть время.

— Брок, — дрожащим голосом отозвался мальчик, и Тедди довольно хмыкнул.

Это на поляне будущий барсук (а с таким именем дорога на Хафлпафф ему явно была заказана) мог храбриться, а тут и так было понятно, что он испуган. Люпин спиной чувствовал, как быстро колотится сердце в его маленькой груди.

Что говорить, у него самого сейчас пульс зашкаливал.

— Послушай, Брок, — начал Люпин перепрыгивая через еле видимую в бледном свете луны колдобину. Разговаривать на бегу было тяжело. А когда за спиной болталось больше шестидесяти фунтов, и того тяжелее. — Убежать от оборотня вряд ли получится...

Мальчик сильнее сжал кулачки на его шее.

— Но ты не паникуй раньше времени! — спохватившись, что сболтнул лишнего, попробовал приободрить его Тедди. — Мы сейчас найдем какое-нибудь волшебное дерево с лукотрусами, я тебя там оставлю, а сам попытаюсь отвлечь его и увести за собой. Подальше от тебя...

На длинную тираду старшекурсника, потратившего на нее изрядное количество сил, Брок не ответил. И ладно.

Не сбавляя темпа, Люпин обогнул показавшуюся ему слишком густой лесную чащу и оказался на одной из звериных троп. Тут можно было и ускориться. Правда, по такой дороге не одному ему было бы удобно передвигаться. Поэтому долго на ней оставаться не стоило.

Заметив отходящую в сторону с хорошо протоптанного местными обитателями пути узкую колею, Тедди вильнул и помчался по ней, еле разбирая дорогу.

— А кто такие лукотрусы? — почти шепотом спросил первогодка, видимо, стараясь отвлечься от тревожащих мыслей.

Люпин уже собирался ответить, когда заметил, как наперерез им двигалась, мелькая в неверном бледном свете, стремительная тень. Дыхание перехватило. Еще чуть-чуть, и тварь окажется прямо у них на пути.

— Редукто! — выкрикнул парень, выхватывая волшебную палочку.

Полыхнуло синим, и грянул взрыв.

Не останавливаясь посмотреть, обрушится ли массивный ствол дерева на обнаружившего их оборотня, Тедди увернулся от посыпавшихся сверху веток и свернул в противоположную сторону.

Раздавшийся позади ужасающий грохот и последовавшее за ним разъяренное рычание возвестили о том, что достать все же получилось.

— Держись крепче, — попросил Люпин, на ходу стряхивая попавшие в лицо щепки и поправляя начавшего съезжать со спины мальчика.

На то, что дерево могло остановить монстра, надеяться не приходилось. Треск отчаянно ломающихся веток и звук клацающих зубов говорили о том, что оборотень скоро выберется из под завала, еще более разъяренный, чем прежде.

Под ногами громче затрещали сухие ветки, когда, разогнавшись, Тедди посильнее оттолкнулся от земли и перепрыгнул через широкую расщелину.

Приземление в кусты вызвало настоящий переполох у притаившейся там стайки фей.

Не задерживаясь, беглецы проскользнули мимо жужжащих светящихся фигурок и устремились дальше в темноту. Времени на то, чтобы уговаривать их вести себя потише, не было. Зверь все равно найдет человека по запаху.

Впереди снова показалась извилистая тропка.

Пока Тедди не успел сломать себе ноги о бесчисленные корни и пни, то и дело встающие на их пути, он поспешил свернуть с бездорожья.

С каждым поворотом еле видной в бледном свете дорожки они все сильнее углублялись в лес. Люпин уже окончательно потерял представление о времени и о том, где они находятся, когда сплошная стена деревьев преградили им путь, вынуждая остановиться.

— Ничего себе пробежечка, — пропищал первокурсник, соскальзывая со спины Теда и давая тому возможность немного перевести дыхание и размяться.

Потирая онемевшие от перенапряжения ладони, пацаненок с интересом осматривался вокруг. Тедди тоже огляделся.

Поднявшийся ветер разбавил царившую в чаще тишину треском веток и скрипом могучих стволов. Лунный свет, пробивающийся сквозь раскачивающиеся из стороны в сторону кроны деревьев, отплясывал на опавшей листве замысловатый танец теней.

Мрачная картина.

Тедди несколько раз вдохнул поглубже, давая восстановиться сердцебиению, и, не говоря ни слова, сделал знак Броку следовать по замеченной им тропинке, идущей прямо сквозь сплошные заросли. Совсем останавливаться было опасно.

Идя позади первокурсника по терявшейся между толстых темных стволов дорожке, Люпин не переставал нервно оглядываться. У него было стойкое ощущение, что за ними следят.

От обострившегося до предела слуха тоже было не легче. Ему все время казалось, что он слышит каждый вздох ветра, каждый шорох листьев и даже то, как совсем рядом шумит вода. Вода?

Извилистая тропинка сделала очередной поворот и оборвалась крутым каменистым склоном.

— Осторожнее, — окликнул он зазевавшегося мальчика, отдергивая его от края ущелья, на дне которого бурлил ручей.

— Фух, спасибо, мистер Люпин, — благодарно выдал Брок, отступая подальше от обрыва.

— Что ты заладил “мистер, мистер”, — недовольно фыркнул парень, шаря по земле глазами, — просто Тедди. Или Тед. Этого будет достаточно.

Найдя идущую дальше вдоль ручья тропинку, он показал ее первокурснику, и они тронулись снова. По одну сторону узкой дорожки блестел на дне расщелины бурный ручей, а по другую возвышался темный лес.

— Мистер... — начало было Брок, но, получив от идущего позади Люпина легкий подзатыльник, поправился: — то есть, Тедди.

— Так-то лучше, — буркнул Люпин, внимательно вглядываясь в темноту леса.

Обойдя поросший мхом пень, который занимал чуть ли не всю свободную от зарослей колею, они вышли к развилке. Одна тропинка шла дальше вдоль ущелья, а другая спускалась вниз к широкому пологому берегу ручья.

Заметив на земле множество отпечатков копыт и лап, Тедди сделал вывод, что сюда обитатели Запретного леса, видимо, довольно часто приходят на водопой.

А значит, чтобы с ними не встретиться, им надо пройти дальше.

— Брок, — начал было Тедди, но не договорил, привлеченный шорохом, еле слышно доносящимся из чащи.

— Тедди, скажи, — продолжил свою мысль мальчик, абсолютно не замечая отставшего Люпина. Он на автомате повернул в сторону ручья и осторожно начал спускаться вниз. — А оборотень продолжает охотиться за нами?

По коже парня побежали мурашки.

На какое-то время прекратившийся звук повторился снова, становясь все явственнее и ближе.

Оглянувшись на спустившегося к ручью пацаненка, Тедди выругался и поспешил следом.

Едва он сделал несколько шагов, как из чащи донесся оглушительный треск, и вместе с обломками веток на дорожку прямо за развилкой вывалился огромный волк.

Хотя, какой-там волк — самый настоящий оборотень! В прошлый раз у Люпина не было времени лучше рассмотреть преследующее их существо, зато теперь он вполне оценил безумный блеск, плескавшийся в щелевидных зрачках свирепо оскалившегося зверя.

От вида угрожающе клацнувшего зубами монстра волосы на голове встали дыбом.

Зверь встряхнулся и, сгорбившись, глухо зарычал, буравя злым взглядом палочку в руках Тедди.

— Вовремя ты задаешь вопросы, однако, — сипло заметил Люпин, вставая на перекрестке между растерянно застывшим у воды первокурсником и оборотнем.

Бросив в дерево над тропинкой взрывающее заклинание, Тедди тут же послал луч оглушающего в то место, куда по его предположению мог отпрыгнуть зверь. Однако результат оказался неожиданным.

Существо изловчилось и, вместо того, чтобы увернуться от падавшей на него тяжелой ветки, невероятным ударом отправило обломок в самого парня.

— Тедди!

Люпин успел только услышать испуганно вскрикнувшего Брока, прежде чем отлетевшая в его сторону ветка отбросила его с развилки.

Еще не зажившие ребра характерно хрустнули, и из легких выбило весь воздух.

Из глаз посыпались искры.

— Тедди! — умоляюще позвал Брок, заставляя Люпина перевернуться на живот и наугад кинуть в двинувшееся к перекрестку чудовище цепочку заклинаний.

Которая, впрочем, пропала втуне.

Оборотень презрительно рыкнул и, собравшись, в один могучий прыжок оказался возле мальчика.

— Беги! — в отчаянии рявкнул Тедди, глядя на парализованного страхом первокурсника.

С трудом поднявшись, Люпин собрался с силами и послал в зверя град камней, которыми был усеян берег ручья.

— Брок, ради Мерлина, очнись и беги! — заорал Тедди.

Ему удалось на мгновение отвлечь монстра от ребенка, но малец и не думал слушаться. Будто приклеенный, он расширившимися от ужаса глазами смотрел на приближавшегося к нему оборотня, не делая даже попытки пошевелиться.

— Секо! Редукто! Экспульсо! — один за другим разноцветные лучи сорвались с палочки спускавшегося к воде парня.

Последним зверя все-таки зацепило, и дикий рев сотряс окрестности.

— Ступерфай! Петрификус Тоталус! Конфринго! — не останавливался Люпин.

Оборотень разъяренно взвыл, когда одно из заклинаний подпалило ему шерсть.

Развернувшись и шагнув навстречу противнику, он в момент вышиб из его ладони волшебную палочку и вторым ударом опрокинул попытавшегося сопротивляться старшекурсника на землю.

Его руку пронзила резкая боль. Когти монстра оставили на ней глубокие порезы.

Тедди уже думал, что следующим действием оборотня будет его перегрызенная глотка, однако зверь во второй раз его удивил.

Удлиненная злобная морда, с которой стекала поблескивающая в лунном свете слюна, отвернулась от него, и чудовище вновь переключилось на первокурсника.

— Брок, барсук недоделанный, беги ж ты, недоумок... — прохрипел Тедди, пытаясь подняться.

Оперевшись на руки, он беспомощно наблюдал за тем, как огромный, похожий на волка-переростка оборотень приготовился потрапезничать человечинкой.

— Ты что, заснул?! — в отчаянии прокричал Люпин и осекся, во все глаза смотря на Брока.

А мальчишка-то, похоже, действительно уснул стоя. Из глаз пропало выражения ужаса. Его дыхание стало размеренным и умиротворенным.

Тедди сомкнул веки, не в силах смотреть на продолжение.

Секунда, другая. Монстр хрипло и шумно втянул через ноздри воздух и...

Внезапно сзади со стороны леса раздался стук копыт, и что-то огромное пронеслось прямо над ним.

Люпин открыл глаза, как раз вовремя, чтобы заметить воинственно устремившееся на оборотня существо.

Получеловек-полулошадь, кентавр гневно поднялся на дыбы и, со всей силы лягнув зверя, отбросил того от мальчика на добрых десять футов.

Раздались визг и рычание. Оборотень попытался напасть на внезапно объявившегося противника, но из вскинутого кентавром на плечо лука уже была выпущена стрела.

От леденящего кровь воя заложило уши. Правда, похоже, только у него.

Не обращая больше внимания на пораженного стрелой зверя, кентавр подхватил на руки уснувшего Брока и, бросив на сумевшего подняться на ноги Тедди странный задумчивый взгляд, резко развернулся и галопом устремился в чащу.

Единственное, что соизволил бросить на прощание Люпину получеловек, было слово:

— Беги.

Рядом хрустнула переломленная оборотнем стрела, и Тедди встретился взглядом с яростью, плескавшейся в желтых глазах монстра.

Времени на то, чтобы искать палочку, не было. Зверь прыгнул.

Развернувшись к чудовищу спиной, Люпин кинулся в лес.

Поскальзываясь на каменистом склоне, ему все же первому удалось достигнуть тропинки.

И он побежал. Понесся. Полетел!

Наверное, только оказавшись на волосок от смерти, можно так бежать. Только когда единственное твое спасение — в скорости.

Не чувствуя ног, Тедди устремился в чащу, не разбирая дороги.

Мелькающие мимо ветки и клочки неба слились в единое месиво.

В голове пульсировало лишь одно слово, брошенное на прощание кентавром.

— Беги!

Казалось, оно раскаленным железом спалило все мысли, оставив лишь голый инстинкт самосохранения.

— Беги!

Горели ноги, горели легкие, все его существо будто горело, объятое единственным желанием — сохранить себе жизнь.

— Беги!

Он уже не слышал ни звучащего за спиной хриплого дыхания преследовавшего свою добычу зверя, ни собственного голоса — воя, вырвавшегося из глотки, когда, оставив позади чернеющую лесную крепость, он, наконец, вылетел на луг и по его лицу скользнул серебристый лунный луч, а по спине — стальные когти оборотня.