Чудесный напиток (джен)

Над бескрайней равниной дрожал раскалённый воздух, очертания удаляющегося города плавились и текли в душном мареве, но здесь, по другую сторону автомобильного стекла, царила умиротворяющая прохлада.

Эми кинула прощальный взгляд в зеркало заднего вида на растворявшиеся с лёгкостью облачных замков здания и невольно поёжилась. На минуту почудилось, что на её глазах смыкаются створки портала в межмирье и ей больше не суждено вернуться на знакомые с детства улочки, посидеть, бездумно болтая ногами, в тени старого ясеня, покачаться на старых качелях, которые школьный сторож каждый год старательно выкрашивает дешёвой жёлтой краской, но детские задницы стирают все следы его усилий ещё до середины каникул.

Разумеется, мысли в голову лезли глупые и совершенно бессмысленные. Деться, кроме родительского дома, Эми было некуда. Опрометчивое решение бросить опостылевший колледж откинуло неудачницу на самую обочину жизни. Сестра могла позволить себе дорогие машины и лучшие курорты. А вот Эми предстояло просиживать дни в оставшейся в её полном распоряжении после отъезда Дениз детской, прятаться от злорадно-сочувственных взглядов соседей и растерянно-тоскливых — собственных отца и матери и завистливо провожать проносящуюся мимо её окна жизнь. Каждый вечер Эми понуро перетирала посуду в единственном на всё их городишко пабе, где приятели и сослуживцы отца пропускали в конце рабочего дня по честно заслуженному стаканчику и перетирали за жизнь. Эми знала темы их разговоров наизусть: выросшие налоги, с дуба рухнувшие политики, страна катится ко всем чертям. Эми не слушала. Она украдкой смотрела на скребущуюся в окно ветку и представляла бредущего сквозь дремучую чащу единорога. Тот встряхивал головой, приветствуя гостью, отчего по серебристой гриве прокатывалась искристая волна, и Эми становилось чуточку легче дышать.

— Опять ты где-то витаешь, — упрекнула Эми сестра. — Так и впрямь жизнь проспишь!

Сама Дениз не имела привычки тратить время понапрасну. Трудно было поверить, глядя на сестёр, что те вышли из одной утробы. Старшая хотела от жизни многого и умела вцепиться той в горло, вырывая желанный приз. Школьные учителя полагали младшую из двойняшек способнее, но старшая возмещала отставание напористостью. Младшая то и дело дремала с открытыми глазами, уходя в свои грёзы, а Дениз в это время методично собирала баллы и похвальные грамоты, старательно мостя тропинку в парк успешности. Последний, правда, не торопился распахивать ворота перед амбициями ещё одной карьеристки, но однажды удача ей улыбнулась. О причине неожиданного карьерного скачка говорили многие. Одни шептались о подножке, искусно подставленной главной конкурентке. Другие — об умении падать в нужную постель. Эми гневно обрывала гнусные домыслы досужих сплетников, но в глубине души подозревала, что те не так уж далеки от истины.

— Пытаюсь догадаться, куда мы едем, — зачем-то соврала Эми. Когда реальный мир беспардонно вторгался в её внутренний, она частенько лгала. — Ты сказала ма, что тебе нужна компания для уикэнда на побережье. Но выехали мы на противоположную трассу.

— Будешь гадать до второго пришествия, — хихикнула Дениз.

— И ничего сложного, — дёрнула плечом уязвлённая Эми. — Ты помирилась с Элвисом, но хочешь его проучить, поэтому вместо романтического отдыха вдвоём неверный бойфренд получит от тебя благопристойные выходные в семейном кругу и общество занудной сестрицы вместо мокрых простыней, так?

— Ещё чего не хватало, — поморщилась Дениз. — Пусть этот самовлюблённый козёл лобызается со своим зеркалом. Или прыгающими на его шею шлюхами.

Клип «козла» третью неделю не покидал топы чартов, так что недостатка в деньгах и желающих согреть ему постель Элвис едва ли испытывал. Ма не на пустом месте сомневалась в перспективности такого жениха, но Дениз никогда не умела мелочиться в запросах.

— Только не говори, что присмотрела кого-то для меня! — забеспокоилась Эми.

С тех пор, как сражения за лучшую игрушку, кровать у окна и соседских парней остались в прошлом, отношения между сёстрами сильно потеплели. Особенно со стороны Дениз, которая со щедростью победителя пыталась поделиться с младшей крупицей собственной удачи. К сожалению, ничем хорошим её начинания не заканчивались. Когда Дениз подыскивала работу, одна мысль о собеседовании приводила Эми в ужас, и если её удавалось туда затолкать, то она проваливала его с таким треском, что потом целый год горели уши от воспоминаний. Кандидаты же в женихи оказывались лощёными хлыщами, часами напролёт рассуждавшими о биржевых сводках, и Эми могла думать только об одном — как бы удержаться и не огреть зануду подносом по голове.

Многозначительное молчание в ответ стало лучшим подтверждением высказанной догадки. Ну вот, всё как обычно!

— Дениз, я же тысячу раз просила! — взорвалась Эми.

Сестра захихикала.

— И снова не угадала.

Эми обиженно насупилась.

— Больше в угадайку не играю. Ты расскажешь мне, куда на самом деле собираешься ехать, или мне звонить матери?

— Ябедой была, ею и осталась, — фыркнула Дениз. — Вообще-то я собиралась устроить тебе сюрприз, но раз ты такая нервная...

Лицо её вдруг сделалось торжественным, глаза заблестели.

— Я собиралась поделиться с тобой секретом своего успеха.

— Что? — растерялась Эми. Почему-то её сердце лихорадочно застучало, и пришлось торопливо замотать головой, чтобы отогнать досужие мечтания. Хватит строить воздушные замки. Ты, Эми, неудачница, так что нечего тут губу раскатывать!

— Ты слышала что-нибудь о Чудесном Напитке?

От неожиданности Эми закашлялась. Меньше всего она сейчас рассчитывала услышать об очередном бредовом брэнде вроде «наклейте наш волшебный пластырь, и за неделю лишние килограммы уйдут сами собой». Как правило, «лишних килограммов» у купившихся на дешёвую разводку дураков не оказывалось. Напротив, организм стремился запастись ещё парочкой, на случай внезапного голода и ядерной войны. Эми терпеть не могла даже случайно натыкаться на назойливые рекламные ролики, в которых фальшиво улыбающиеся актёры на все лады расхваливали очередное «чудодейственное средство».

— Не-ет, Дэнни, — разочарованно протянула она. — В таких затеях я не участвую.

— И кто из нас приземлённый? — насмешливо спросила сестра. — По-моему, ты просто не умеешь по-настоящему верить.

— Кому верить? Мошенникам? Вот уж благодарю покорно!

— Чудесный Напиток — не мошенничество, — оскорбилась Дениз. — Думаешь, я не знаю, что обо мне говорят? Подсидела, украла чужую идею, отдалась нужному человеку... Придурки! Они верят в волшебные пластыри и «супер-увеличивающие-потенцию» таблетки, а подлинные чудеса не замечают, даже когда обнаруживают их под носом! Да мне самой помог случай. Я только устроилась тогда в Агентство, и лучше тебе не знать, каких усилий мне это стоило. Но вместо небожителей и золотых гор оказалась среди склочных стервозных баб, готовых растоптать любого у себя на пути, и кучи неподъёмной скудно оплачиваемой работы, к которой у меня не оказалось ни малейшего таланта. Да-да, Эми, рекламный бизнес — не синекура, а каторга, только роль цепей выполняет самолюбие наивных дурачков, надеющихся когда-нибудь проскользнуть в число немногочисленных мэтров, действительно получающих за свои эскизы астрономические суммы. Вот только на всё западное полушарие везунчиков наберётся пересчитать по пальцам одной руки, а ты в их число не войдёшь никогда, потому что таких же беспринципных и бесталанных девиц на выбранной тобой делянке топчутся тысячи и тысячи. Та неделя выдалась особенно неудачной. Концепт, который я полгода разрабатывала, напрочь забыв про выходные и почти забыв — про сон, на совещании просто растоптали, а проект передали новенькой девчонке. Остаток рабочего дня я проревела белугой, изведя три пачки салфеток, так что начальница в конце-концов не выдержала, отправила меня проветрить голову и велела возвращаться через пару дней в рабочем состоянии или не возвращаться вообще. Поток хлещущей из меня жидкости это лишь усилило, но теперь истерика проходила в тесноте съёмной квартиры и раздражала только мою соседку. А потом я поняла, что если так и останусь валяться на постели, то ни в какую норму не приду ни за два, ни за двадцать дней, и тогда начальница действительно выставит меня на улицу, а оставшихся денег хватит ровно на билет к родителям, где мне предстоит киснуть в компании простофили-сестрёнки до конца своих дней.

— Спасибо, Дениз!

— Прости, но это правда, — развела руками бестактная сестра. — Пусть па и ма ходят вокруг тебя на цыпочках и вздыхают украдкой, но мне думается, что говорить человеку правду в лицо полезнее.

— Ты собиралась рассказать о том, как пришла к успеху, — напряжённым тоном напомнила Эми. Выслушивать нравоучения от кого бы то ни было она не собиралась.

— Ах, да. Я взяла себя за задницу и отправилась к восточному побережью, намереваясь хорошенько поплескаться в море. Тот плакат на трассе попался мне на глаза случайно. Даже не помню точно, что же там было написано. Какая-то стандартная ерунда вроде «Попробуйте истинное волшебство Чудесного Напитка, рождённого из лозы Долины Единорогов». Короче та провинциальная рекламная чушь, за которую из Агентства в один миг вышибли бы с волчьим билетом. Помнится, тогда меня особенно позабавило название долины. Почему-то никто не хочет жить в Кривых Отрогах, Нижних Булыжниках или Суковатых Буераках. Обитатели задрипанных деревушек предпочитают называть их Эдемами и Парадизами, а окрестную глушь — Перевалом Дракона, Лесом Фей, Лужайкой Розовых Пони или вот той же Долиной Единорога. Места там, впрочем, действительно очень красивые. Поросшие густым лесом горы, шумные речки, озёра... Человек кажется случайным гостем, сбившимся с дороги путником, которому нет места в краю, где ещё сохранили власть духи старых богов. Я целую вечность крутилась по полуразрушенному серпантину и успела неоднократно проклясть обуявшее меня любопытство, но день клонился к закату, и возвращаться пришлось бы столько же, сколько занял путь туда, так что оставалось положиться на удачу. Пожалуй, я бы не удивилась, если бы в итоге и впрямь выехала к крошечному королевству фей или развалинам готического замка, но обнаружила обыкновенный посёлок из десятка чистеньких домиков из фанеры или из какого там мусора на самом деле сейчас строят \"экономичное жильё для экономичных людей\"? Одним словом, более банального и привычного пейзажа и представить себе нельзя. Я почувствовала сильное разочарование, никаких чудес искать уже не хотелось, местные жители тоже не выглядели особенно гостеприимными, и о вине я спросила из чистого упрямства. Мне даже отказались продавать бутылку, с самым серьёзным видом заявив, что «и кубка будет достаточно». Ну не нахалы ли? К соглашению мы пришли с трудом, но я всё-таки получила за свою кровную сотку стакан сомнительной местной браги, ужин и ночлег. Вино оказалось недурным, только на мой вкус чересчур сладким. Я отдаю предпочтение сухим сортам, а это было креплёным и казалось густым. А вот аромат был и вправду волшебным. Сочтя потерянное время и деньги справедливой платой за глупость, я легла спать, а утром отбыла, не прощаясь. На побережье я в тот раз так и не попала, но поездка себя оправдала. Я действительно пришла в себя и с новыми силами включилась в работу. Проект дали мелкий и неинтересный, но для меня он был последним шансом реабилитироваться, так что за дело я взялась с жаром. Наверное, результатом снова бы стала серьенькая посредственность, после которой меня бы задвинули в самый низ офисной иерархии, но в какой-то момент я почувствовала дивный, удивительный аромат. Аромат того самого вина.

— Вот, в твоих глаза загорелся интерес, — усмехнулась Дениз. — Мне тогда подумалось, что в той деревушке меня банально надули, подмешав в вино ароматизатор, и сейчас похожий запах просочился из вентиляции. Поэтому я лишь пожала плечами и вернулась к своим эскизам. Меня как раз осенила многообещающая идея, и я торопилась записать её. За первой удачной мыслью последовала вторая, затем третья... Никогда прежде я не работала с таким упоением и не ощущала такой лёгкости в мыслях. Запах ароматизатора заполонил всю комнату, будто кто-то опрокинул на пол целый пузырек с его концентратом. Не выдержав, я пошутила, что ещё немного, и офис превратится в винный погреб. Коллеги ответили мне недоуменными взглядами. Пришлось рассказать глупую историю о путешествие в долину фальшивых виноделов. Недоумение стало таким густым, что в него можно было воткнуть вилку. Кроме меня, никто не чувствовал никаких посторонних запахов. Мне с поддельным сочувствием посоветовали обратиться к врачу, проверить, не растёт ли в мозгу опухоль, и следующий час я послушно записывала все номера подходящих специалистов, какие только смог родить коллективный разум нашего отдела. Наконец, от меня отстали, позволив вернуться к проекту. Оставалось сделать пару завершающих штрихов, с удовлетворением откинуться в кресле и предаться ленивым довольным размышлениям о том, что автор — гений. На следующей презентации я почувствовала себя Золушкой, наконец-то отыскавшую Фея-Крёстную. Коллеги же смотрели на меня глазами завистливых старших сестёр, перед носом которых вчерашняя замарашка окучивает принца. Через месяц я уже занимала собственный кабинет. Через год — стала одним из тех мэтров. И знаешь что? Каждый раз, когда я сажусь за планшет и обдумываю очередной проект, то начинаю слышать знакомый запах.

* * *

Проворочавшись полночи на скрипучей кровати придорожного мотеля, Эми так и не определилась, верит она рассказу сестры или нет. В конце концов, умение убеждать клиента в чём угодно входило в число профессиональных навыков Дениз. С неё вполне бы сталось устроить розыгрыш, не поленившись заплатить несколько сотен зелёных, чтобы жители затерянной в глуши деревни нарисовали плакат и поддакивали её россказням. Нет, развешивать уши в обществе старшей сестры — не самая умная политика. Кто знает, зачем ей понадобилось убеждать Эми в правдивости столь странной истории. Может, надеется на силу самоубеждения, чтобы добавить младшей недостающей уверенности в собственных силах? Или просто нужна... как это там у рекламщиков называется... фокус группа для нового проекта, проверить, насколько привлекательна приманка? Нет, зря Дениз рассчитывает, что Эми проглотит наживку, сколь бы затейливо та ни была замаскирована. Не настолько она витает в облаках, чтобы поверить любой басне. Лучше выкинуть из головы пустые надежды и вернуться в родную постылую действительность.

В последний раз переменив положение, Эми посильнее натянула на себя одеяло, обняла обеими руками подушку и закрыла глаза. Долгая езда давалась ей нелгко, и тело настойчиво требовало отдыха. Сквозь дремоту ей чудился густой лесной сумрак, знакомый единорог приветственно встряхивал серебристой гривой и печально косился на гостью огромным сияющим глазом. «Да это же Луна!» — восхищённо вскрикнула Эми-из-сна, бросившаяся обниматься со старым другом, и тут сон поглотил её окончательно.

* * *

Никакого плаката с рекламой Чудесного Напитка Эми так и не увидела. Они ехали и ехали, Дениз с каждой минутой крутила головой всё растеряннее, потом остановилась, выкурила две сигареты и развернулась обратно. Со второй попытки злосчастный поворот удалось отыскать, правда, от рекламного щита там остался только покосившийся столб. По крайней мере, насчёт серпантина сестра не соврала, и очень скоро Эми стало не до разглядывания окрестностей. Она и ровную дорогу переносила плохо, а на подобных русских горках её и вовсе развезло, так что Эми могла лишь цепляться пальцами за приоткрытое стекло и молиться, скорее бы закончилась пытка. В довершение бед Дениз пробила колесо. Не успел визг тормозов стихнуть, как Эми уже выскочила из машины, жадно глотая воздух.

— Проклятье, проклятье, проклятье!

С запозданием Эми вспомнила о сестре, которая с потерянным видом бродила вокруг своего Ягуара и, кажется, едва не плакала с досады.

— У тебя есть запаска? — попыталась изобразить участие Эми.

— Есть, и толку? Или я похожа на человека, способного одной рукой держать машину, а другой — прикручивать колесо?

Да, ожидать, что в багажнике сестрицы совершенно случайно завалялся домкрат, не приходилось. Хотя, если бы и завалялся, им бы это не помогло. Ни Дениз, ни Эми в колёсах ничего не смыслили.

— Неужели нас не хотят больше пускать в Долину Единорога? — пробормотала сестра себе под нос.

— Да прекрати ты уже эту игру, — с досадой скривилась Эми. — Надо вызывать аварийную службу или кто там занимается эвакуацией застрявших машин?

— Ты представляешь, сколько нам придётся их ждать? — зло откликнулась Дениз, пнув искалеченную покрышку.

Покрутив головой, Эми углядела мелькнувшую среди деревьев крышу. Если всмотреться пристальнее, можно было даже различить дым из кирпичной трубы и лениво покачивающийся флюгер.

— Давай спустимся и попросим помощь в деревне? — предложила она, махнув рукой в сторону обнаруженного домика.

— Не говори глупостей, — раздражённо отмахнулась Дениз. — Я не оставлю машину. Ты за всю жизнь не видела столько денег, сколько мне пришлось за неё отдать. Впрочем... А знаешь, ты права! — неожиданно проговорила она, опуская взятый было телефон. — Мы подъехали совсем близко. Ты легко пройдёшь оставшиеся пару километров.

— Я? — испуганно переспросила Эми.

— Да ничего с тобой не случится! — фыркнула сестра с насмешкой. — Иногда мне не верится, что мы родные. Может, тебя подменили в колыбели?

— Может, — обиженно буркнула Эми и полезла в машину за оставленными там сумкой и ветровкой.

* * *

Повстречать стаю волков и пару маньяков на закуску выглядело куда привлекательнее, чем снова кружить по серпантину. Это они ещё ехали на Ягуаре, а что с ней станется в тряской развалюхе аварийной службы, лучше даже не думать. Перекинув через плечо гибкий ремешок сумки, Эми угрюмо зашагала по обочине, даже не обернувшись помахать на прощание Дениз. Зачем она согласилась на очередную сестрицину авантюру? Как будто хоть одна из них кончалась для Эми чем-нибудь, кроме моральных убытков!

Ни одного маньяка по пути так и не встретилось. С волками в этих краях тоже выдался неурожай, по всей видимости, распространившийся и на собак, потому что вместо цепного кобеля какой-то местный остряк прицепил к дереву рядом с домом здоровенного чёрного кота. Тот проводил пришелицу таким пристальным взглядом, что Эми едва не поздоровалась.

— Эй, а ты кто? Откуда взялась?

Из-за забора выглянула всклокоченная мальчишеская голова, окинув Эми настороженным взглядом.

— У нас пробило колесо, и я ищу того, кто может помочь, — объяснила она. — Где мне найти кого-нибудь из взрослых?

— Взрослых? — тупо переспросил мальчишка. — А! Ну да... Постучись вон в тот дом за зелёным забором. Хозяина зовут Хэнком. У него есть собственный тарантас, так что в тачках должен шарить.

— Спасибо. А... — попыталась продолжить беседу Эми, но мальчишка уже потерял к ней интерес и слинял, даже не попрощавшись. — Не знаю, как напитки, но манеры местных чудесными точно не назовёшь, — пробурчала она себе под нос и, воровато оглядевшись, направилась к дереву, чтобы освободить несчастное животное.

Но стоило ей сделать шаг, как чёрная зверюга выгнула спину, тут же сделавшись в два раза больше. Якобы невзначай продемонстрированные когти тоже производили впечатление, резко поубавив у Эми гуманизма.

— Кто знает, чего тебя на цепь посадили, — опасливо пробормотала она. — Может, ты на людей бросаешься.

Кот насмешливо оскалился, но ничего не сказал. Эми тоже решила, что пикироваться с котами — не признак ума, и сочла за лучшее ретироваться.

* * *

Дом с зелёным забором встретил гостью оглушительным рёвом, а в воздухе разлилась едкая вонь бензина.

— Ну как там? — спросил кого-то невидимого мужской бас.

— Извини, дружище, двигатель тебе давно пора менять, — ответил ему второй.

— Валяй, эскулап, — вздохнул первый. — То-то мне казалось, клапаны сбоить начали.

— Сам знаешь, с клапанами шутки плохи, — наставительно заметил названный Эскулапом.

Повеселев от того, что действительно попала по адресу, Эми забарабанила в ворота.

— Открыто же, — донёсся до её ушей крик хозяина.

Нерешительно потянув на себя недовольно скрипнувшую створку, Эми опасливо протиснулась в образовавшуюся щель.

— Как там Эльза, выходила сегодня?

И без того чувствовавшая себя не в своей тарелке Эми и вовсе замерла.

— Питер, чего молчишь? Ты вообще меня слышишь? — продолжал разговаривать с кем-то Эскулап.

— Это не Питер, — пискнула Эми. — У машины моей сестры пробито колесо, и мне сказали...

Тропинка обогнула раскидистую сливу, густо усыпанную только начинающими розоветь плодами плодами, и незваная гостья наконец сумела увидеть хозяина дома. Среднего роста мужчина с внешностью ничем не примечательного сельского работяги задумчиво перебирал разложенные на верстаке инструменты, в окне сарая маячил куда более примечательный торс его собеседника, по кожаной жилетке и наколкам которого было несложно догадаться, кто из этих двоих владелец выглядывавшего из дверного проёма одним колесом мотоцикла, а кто — пришедший ему на помощь механик.

— Ого, какие красавицы ходят к тебе в гости, Хэнк, — присвистнул байкер, самым бесцеремонным образом разглядываю девушку.

Эми ответила наглецу гневным взглядом. Мужчина миролюбиво развёл руками и перевёл взгляд на свой мотоцикл. Вид у него отчего-то стал довольно грустным.

— Здравствуйте, — обернулся к Эми работяга. — Колесо, говорите, пробили? Что ж, дело поправимое. Поможем. Почему бы и не помочь? А что вас занесло в нашу глушь? Знаете, у нас не часто появляются... приезжие.

— Сестра... Она там, в машине, — махнула Эми в неопределённом направлении. — Говорит, уже была здесь у вас, и теперь захотела показать ваши края мне.

Две пары глаз уставились на неё с таким настороженный вниманием, что Эми не выдержала и зачем-то добавила:

— Говорит, попробовала ваше вино. Ей невероятно понравилось, и теперь она хочет снова его отведать.

— Второй раз нельзя! — перебил её Хэнк испуганно и обернулся к приятелю в поисках поддержки.

— Нельзя, — авторитетным басом подтвердил тот.

— А... — растерянно заморгала Эми. Такой реакции она не ожидала. — Как жалко! Вы знаете, сестра мне столько рассказывала о вашем замечательном вине, вы не представляете, все ужи прожжужала! И правда, никак-никак нельзя попробовать?

Некая нелепость всего происходящего заставляла Эми болтать первую подвернувшуюся под язык чушь.

— Почему нельзя? — удивилённо пробасил байкер. — Вашей сестре нельзя, а вам-то ничего не мешает.

— Рон! — испуганно шикнул на него Хэнк. — Ты чего несёшь?

Но было уже поздно. Сердечко Эми бешено заколотилось, и она буквально вцепилась в своих собеседников.

— Так можно, да? О! Это так здорово! Вы не представляете, сколько нам пришлось выдержать, чтобы добраться до Долины Единорога. Дорога просто кошмарная: вверх, вниз, снова вверх, пока голова не закружится, а потом ещё колесо... Слава богу, мы к тому времени почти приехали и идти оставалось совсем чуть-чуть. Было бы обидно проделать такой долгий путь и не попробовать ваш Чудесный Напиток.

Хэнк растерянно поглядел на приятеля. Тот философски развёл руками.

— Может, так ей на роду написано, Хэнк. Так как тебя, говоришь, зовут?

— Эми.

— Добро пожаловать в Долину Единорога, Эми. Я Рон, а вот тот увалень с золотыми руками — Хэнк. Ещё с нами живут Дина, Питер, Пол... С Полом ты точно познакомишься. Видишь тот большой дом? Тебе туда. Пол — владелец единственного в нашей деревне мотеля, и бочонок с Чудесным Напитком тоже обретается в его погребе. Если старый пьяница, конечно, не успел его вылакать ненароком.

— Спасибо, — закивала Эми. — А как насчёт помощи моей сестре? Она заплатит за ремонт сколько запросите, не сомневайтесь!

— Да-да, — пробормотал Хэнк. — Разумеется, мы поможем. Говорите, она рядом с деревней? Впрочем, дорога тут одна, не пропущу вашу сестру, не беспокойтесь.

— Так я могу показать дорогу.

Мужчина почему-то замялся и бросил взгляд на Рона. Похоже, из этих двоих именно владелец мотоцикла обладал подвешенным языком и отвечал за убалтывание настырных посетительниц.

— Проблема в том, что пассажирское место одно, и оно уже занято, — с непонятным подхохатыванием объяснил он.

— Ой! То есть, вы поедете с Хэнком?

— Скорее Хэнк со мной, — ухмыльнулся байкер.

— Но как же... — внезапно забеспокоился Хэнк. — Как же твои клапаны, выдержат?

— Ха! В инвалиды-то не спеши меня записывать, мои клапаны ещё не то выдержат!

Смущённая Эми сообразила, что Хэнк с Роном поедут на мотоцикле, и потёрла загоревшиеся щёки ладонями. Да, ей с ними точно не по пути. Ладно, действительно можно подождать сестру и здесь. Устав стоять на одном месте, она сделала пару шагов вперёд, рассеянно скользя взглядом по обводам мотоцикла, и едва не наскочила на заступившего ей дорогу Хэнка. Тот смущённо закашлялся.

— Подожди нас у Пола, ладно? Его печ... пекарка готовит отличные пирожки, непременно попробуй.

— А? Ладно, — растерялась Эми.

— Вот и отлично, — продолжал напирать Хэнк, заставляя гостью отступать шаг за шагом. — Рад был встрече. Увидимся!

Ворота с грохотом захлопнулись, оставив её хлопать глазами посреди улицы. Дом Пола находился совсем рядом, но Эми успела пресытиться местным гостеприимством и настоятельно нуждалась в передышке. Неприметная тропинка, протиснувшаяся между кустами и психоделично-розовым забором, показалась куда более привлекательной, чем отполированная до блеска кованая калитка, и Эми решительно зашагала прочь, желая хотя бы полчаса побыть наедине с собой.

Околица выглядела ничем не примечательно. Отроду не видевшие руки садовника кусты норовили ткнуть веткой в глаз, под ногами мягко проминались подорожник и розетки одуванчиков, чуть подальше нахально топорщились лопухи и задумчиво покачивал соцветиями люпин. Но стоило лишь поднять голову, и картина разительно менялась. Земля вздымала грудь в тысячелетнем вздохе, громады гор нависали над долиной, грозя свести с ума нечаянно оказавшегося здесь обитателя равнин. Эми сглотнула, попыталась вместить в себя масштаб сил, заставивших принять эту часть суши свой нынешний вид, и не смогла. На фотографиях и видео всё выглядело совсем иначе. Не так пугающе осязаемо. За высокие гребни цеплялись облака, окутывая горные пики, словно свадебная вуаль — лицо излишне стыдливой невесты. Причудливо исчерченные подземными силами скалы сверкали на солнце. В ущельях дремали глубокие тени. Подумалось вдруг, что родиться и прожить жизнь в таком месте куда лучше, чем коротать бездумный и бессмысленный век среди пыли и одинаковых, как близнецы, городских крыш. Эми же судьба заставила вести унылое и ненужное никому, даже ей самой, существование.

Захваченная невесёлыми размышлениями, она не сразу заметила, что вышла к небольшому озеру. Купавшаяся в нём женщина уставилась на незваную гостью так сердито, словно та не брела по лесной тропинке, а вломилась без стука в чужую гостиную и теперь вытирает обувь о ковёр.

— Здравствуйте, — пробормотала смешавшаяся Эми.

— Здрасте, — неприветливо отозвалась купальщица и нырнула под воду, обрывая незародившуюся беседу.

— Ну и до свидания, — обиделась Эми, с завистью поглядела на манящую водную гладь, но подходить к берегу, даже чтобы ополоснуть лицо, не решилась. Хотя ужасно хотелось — дело двигалось к полудню, и припекало всё сильнее. Нет, только не сейчас. Лучше подождать, когда на озере никого не будет.

Заложив солидный крюк вокруг оврага, запыхавшаяся Эми выбралась на вершину пологого холма и устало плюхнулась на траву. Всё, что хотелось ей сейчас, — бездумно пялиться на окрестные красоты, подставляя лицо прохладному ветерку. А потом блаженно прижмуриться, упасть на спину, раскинув руки, и забыть об оставшемся внизу мире.

Из сонной расслабленности её вырвал прозвучавший поблизости детский смех. Сев, Эми огляделась, но не увидела ни единой живой души. Только березы весело шелестели на склоне, протягивая ветви под ласковые прикосновения выглянувшего из-за облаков солнышка. Ещё немного, и оно скроется за зубчатым хребтом охраняющего выход из долины дракона и из оврагов поползут жадные до живых душ языки тумана.

Спохватившись, что Дениз наверняка успела не только добраться до деревушки, но и обыскаться запропавшей сестры, Эми торопливо зашагала обратно, гадая, удастся ли им уехать отсюда уже сегодня. Оставаться в этом странном месте ей не хотелось ни одной лишней минуты.

— Эльза! Выбирайся, я гостинцы принёс! — раздался рядом мальчишеский голос, и в следующую минуту Эми едва не столкнулась со своим давешним знакомцем и тут же неловко отвела взгляд. Жарковатая по такой погоде куртка не могла скрыть огромный уродливый горб на спине бедолаги. Немудрено, что в первую встречу он не спешил показываться из-за ограды. Теперь же, застигнутый врасплох, он только угрюмо покосился на чужачку.

— Привет ещё раз, — изобразила Эми ту фальшивую виноватую улыбку, которая неизменно появляется на лицах здоровых, когда те вынуждены общаться с калеками. — Спасибо за помощь, Хэнка я нашла. Ах, да, меня зовут Эми.

— Питер, — буркнул в ответ мальчишка и попытался протиснуться мимо, но Эми из чистой досады заступила ему дорогу. Может хоть кто-то повести себя вежливо с ней в этой треклятой деревушке?

— Ты не слишком-то приветлив, Питер, — с упрёком проговорила она. — Я чем-то тебя обидела?

— Нет.

Парнишка привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть Эми куда-то за спину, и переложил из одной в руки в другую увесистую корзину.

— Тогда почему не можешь поговорить со мной нормально?

— В смысле, нормально? Что за чушь? — поморщился Питер. — Просто я занят.

— Ты ищешь ту самую Эльзу, о которой спрашивал Хэнк, — вдруг догадалась Эми.

— Да, — нехотя подтвердил мальчишка и обеспокоенно нахмурился. — Ты встретила её?

Эми пожала плечами.

— Какая-то полная женщина купалась в озере, но мне она не представилась. У неё ещё цвет волос странный, с зелёным отливом. Так было задумано или не повезло с парикмахером?

— Это Дина, — мотнул головой Питер. — Эльза — дочь Хэнка, она совсем крошка.

— И отец отпускает её гулять по лесу одну, без присмотра? — ахнула Эми.

— А чего? — пожал плечами мальчишка, но даже его неискушённая в обмане себе подобных собеседница почуяла нарочитость этого движения. — У нас безопасно. Хищников нет. Чужаков тоже.

Тут Питер окинул гостью таким пристальным взглядом, что Эми почувствовала себя маленькой девочкой перед строгим экзаменатором.

— То есть не было, пока ты не приехала, — не удержался-таки от шпильки невоспитанный мальчишка, и странное наваждение схлынуло.

— Очень остроумно, — вскинулась задетая Эми. — Не переживай, скоро уеду. Вот вернётся сестра, и мы тут же отправимся домой. Кстати, ты случайно не в курсе, Хэнк уже починил её машину?

— Починил, — кивнул Питер. — Кстати, тебе передают, что она уехала.

— Что?!

— У-е-ха-ла, — по слогам, как слабоумной, повторил мальчишка. — Хэнк говорит, ей позвонили с работы и сообщили, что страшно важный заказчик срочно хочет с ней встретиться. Просила тебя не беспокоиться, она вернётся как только сможет. О деньгах и прочем всё договорено, можешь жить тут хоть год, не проблема.

— Какой год? Ты с ума сошёл! — вскричала Эми. — Да я не хочу оставаться тут и дня. В вашей ужасной деревне, где и доброго слова ни от кого не дождёшься!

— Пител! Почиму эта девочка плачет? — раздался тоненький детский голосок совсем рядом.

Эльза оказалась малышкой лет четырёх-пяти от роду. Только в подобной глуши, как эта долина, её нерадивого папашу до сих пор не лишили родительских прав. Босая, в коротком летнем платьице и венке из полевых трав, девочка пялилась на Эми глазами, полными такого искреннего восхищения, что той стало неловко.

— Ты покатаешь меня?

— Что? — растерялась Эми. —— Я же не лошадь, чтобы тебя катать.

Девочка растерянно моргнула, и тут же повернулась к Питеру, потеряв к несговорчивой незнакомке всякий интерес.

— А ты? Ну позалуста!

— Позже, Эльза, ладно? Вот, возьми гостинцы от папы, а я пока отведу нашу гостью к Полу.

— Зачем меня водить? — опешила Эми. — Гуляйте, я отлично найду дорогу сама.

С этими словами она решительно зашагала вниз по тропинке, оставив вредного мальчишку и маленькую девочку с ангельским личиком за спиной.

Надо отметить, послеполуденное солнце припекало весьма ощутимо, и мысль о купании становилась с каждой минутой всё более соблазнительной. И тем весомее оказалось разочарование, когда выяснилось, что Дина по-прежнему плещется в озере. В этот раз Эми всё-таки не выдержала и подошла к кромке берега, принявшись жадно плескать водой на горящее лицо и плечи — кажется, с солнечными ваннами она малость переборщила. Купаться хотелось невыносимо, но раздеваться на глазах даже не соизволившей поздороваться женщины не хотелось. Поэтому Эми просто села на берегу и уставилась на воду в надежде, что неприветливой тётке наскучит её общество и она уйдёт наконец.

— Грусти — не грусти, а если твой брат козёл, то козлом и останется, Грусти — не грусти неожиданно сказала Дина.

— Это вы мне? — растерялась Эми.

— Нет, рыбам, — фыркнула та.

— Вы Дина, да? Мне о вас Питер говорил.

— Кто же ещё? — пожала плечами женщина.

— А я Эми. И у меня нет братьев, только сестра. И на козла она не похожа. Разве что на змею. Красивую такую королевскую кобру.

Обида на Дениз, завёзшую и бросившую её невесть где, вспыхнула с новой силой, и Эми чуть не расплакалась.

— Но-но, нечего тут солёность разводить, чай не у моря, — строго прикрикнула женщина.

— И ничего я не развожу! — возмутилась подобной бестактностью Эми. — А вы зря столько в воде сидите. Воспаление лёгких схватите.

— Вот только тебя не спросила, — упёрла руки в бока Дина. — А ну вали отсюда подобру-поздорову! Гляди-ка, расселась, как у себя дома, рассопливелась, теперь ценные указание даёт, только высморкаться для полного комплекта осталось! Тебя звал сюда кто?

Уши Эми запылали, и ей только и оставалось, что оскорблённо вскочить на ноги и кинуться прочь, лишь бы поскорее оказаться подальше от распалившейся грубиянки.

Вернувшись в деревню, Эми направилась прямо к особняку Пола. После длинного безумного дня накатила усталость, и хотелось поскорее обзавестись хотя бы тем подобием уединения в собственном пространстве, которое даёт гостиничный номер.

Разумеется, ожидать, что хотя бы в мотеле её встретят у порога с гостеприимной улыбкой, было весьма самонадеянно. Эми протопталась в общем зале полчаса, так и не дождавшись ни появления хозяина, ни кого бы то ни было ещё.

— Эй! Тут есть кто-нибудь?

— Есть, — согласился удивительно тёплый женский голос. Он буквально окутывал заботой и уютом. — А тебе кто нужен?

— Мне нужен Пол. Говорят, у него можно снять комнату на ночь, — приободрилась Эми, поворачиваясь к двери на кухню. Оттуда тянуло таким густым духом свежеиспечённого хлеба, что не выдержавший измывательства желудок громко заурчал. — А ещё... у вас можно поужинать?

— Пол возится со своим виноградником, — откликнулась женщина. — С ужином же ничего сложного. Заходи, накормлю. Проголодалась, бедняжка?

— Немного, — смущённо призналась Эми.

Дружелюбие кухарки вкупе с голодом придали гостье решимости, и она потянула на себя фигурную медную ручку. Дверь послушно распахнулась, обнаружив за собой просторное помещение, заставленное столами, полками с посудой и прочей утварью. В самом центре красовалась огромная белая печь, занимавшая чуть ли не половину всего пространства. А вот обладательница доброго голоса нигде не обнаружилась.

— Заходи-заходи, — ободряюще проговорила невидимая кухарка. Не бойся, я не кусаюсь. Отодвинь заслонку и бери всё, что там найдёшь.

— Здрасте, — неловко пробормотала Эми куда-то в сторону печи и нерешительно подошла к заслонке. За той обнаружился целый противень пышных румяных пирожков.

— И тебе доброго здоровья, дочка. Угощайся, для тебя старалась.

— Эмм... Спасибо!

Сколько стоит такое количество выпечки, было даже страшно думать. Хотя... Дениз не обеднеет! С натугой перетащив пироги на стол, Эми переложила их на большое блюдо, выбрала себе парочку особенно приглянувшихся и, рассыпавшись в благодарностях, попыталась ретироваться.

И наткнулась в дверях на немолодого уже, но в молодости, вне всяких сомнений, бывшего весьма красивым мужчину с такими пронзительно-голубыми глазами, что у Эми перехватило дыхание.

— Добрый вечер. Ты Эми, да? А я Пол. Рад тебя видеть в наших краях. Твоя комната готова. Вижу, пирожки ты уже нашла, но, думаю, ты не откажешься и от чего-нибудь посущественнее.

От ласковой улыбки Пола кружилась голова и подгибались колени, и Эми не заметила, как позволила себя увлечь к столу, во мгновение ока уставленного яствами на любой вкус. Сопротивляться такому искушению было совершенно невозможно, и уже через полчаса она лениво ковыряла десерт, пытаясь запихнуть в себя ещё кусочек.

— Скажите, а разливаете гостям Чудесный Напиток? — вдруг вспомнила Эми.

— Ох уж это название! — рассмеялся Пол. — Однажды на Хэнка напало хозяйственное рвение и он решил, что Долине не помешает больше рекламы. Глупость, конечно. Кому нужно, и так нас найдёт.

— Плаката у дороги больше нет, — поделилась сведениями Эми.

— Разумеется, нет, —серьёзно кивнул Пол. — Я велел его убрать, как только узнал об этой дурацкой затее.

— Почему? — растерялась Эми. — Что плохого, если ваше волшебное вино попробует больше людей?

— Нет ничего опаснее, чем дать выпить вина не тому человеку. Ладно, если он начнёт художественно нарезать прохожих в парках. Но ведь может сложится гораздо хуже.

— Что может быть хуже? — сглотнула Эми.

— Много что, — вздохнул Пол. — Кто-то создаёт многомиллиардные корпорации, внушающие людям покупать бесполезные для них вещи. Кто-то влазит на трибуну и заражает толпу собственными ненавистью и безумием. Ладно, что я о грустном? Так ты хочешь отведать вина? Не боишься?

— Я не собираюсь резать прохожих и влазить на трибуны, — поспешно заверила собеседника Эми.

— Знаю, — кивнул Пол. — Но есть и другие опасности.

— А какие бывают ещё?

— Их много. Далеко не все они грозят тебе.

— Опять загадки, — вздохнула Эми. — Мою сестру вы не отговаривали.

— Я отговариваю только особенных. Думаю, их можно назвать избранными.

— А тех, кто может стать маньяком?

— Людям дарована свобода воли, — пожал плечами Пол. — И не в моей власти решать, как им ей распорядиться.

— Я не понимаю, — растерянно замотала головой Эми. — Чем я особенная?

— Для тебя грань тонка, — неохотно сообщил Пол. — Так что, нести кубок или ты отказываешься?

— А подумать нельзя?

— Нет. Выбор нужно делать тогда, когда он перед тобой встал.

Эми сглотнула, облизала пересохшие губы. И поняла, что ещё пара минут — и от напряжения сойдёт с ума.

— Да! — выдохнула она торопливо.

Пол молча поднялся и вернулся с массивным кубком тёмного серебра. Внутри плескалась вязкая маслянистая жидкость, до ужаса похожая на кровь.

Эми зажмурилась и поднесла кубок к губам. В нос ударил запах ветра и звёздных ночей, а затем она сделала глоток.

* * *

Темнота, тишина, задумчиво качающиеся ветви. Знакомый сон смыкается вокруг, и деревья радостно шепчут Эми приветствия. Белоснежные колонны берёз с задумчивым шелестом принимают на себя гнёт небесного свода. Мягкий мох ласкает ступни мягче самого дорого ковра.

Ноги сами выбирают дорогу, и всё, что окружает сейчас Эми — озеро, петляющая вокруг оврага тропа, березовая роща, — кажется до боли знакомым. Хозяин долины ждёт на вершине холма. Эми радостно бросается к нему, счастливо зарывается носом в шелковистую гриву, и впервые сон не заканчивается за мгновение до того, как она коснётся серебристой шерсти.

— Здравствуй, Эми. Ты долго.

* * *

Пробуждение оказывается удивительно лёгким. Эми легко и свободно, словно она десятилетиями томилась в тесной душной клетке и только теперь сумела вдохнуть свежий воздух.

Рядом с ней стоит Питер и радостно машет ей рукой.

— Ух ты какая! — пялится он на неё восхищённо, но Эми куда больше, чем резкими переменами в поведении, изумлена обликом старого знакомого. Дурацкой куртки больше нет, и ничто не мешает огромным полупрозрачным крылья переливаться во всём радужном великолепии.

— С ума сойти! — хочет сказать Эми, но с губ её срывается только тихое ржание.

Растерянно она переступает с ноги на ногу и пытается вспомнить, когда успела встать. Не могла же она спать прямо стоя, правда? И почему ног больше, чем две, а тело кажется чужим и непривычным? Не в ту сторону должны сгибаться суставы, не так располагаться глаза, иначе гнуться шея. Что вообще происходит, и кто сошёл с ума — она или весь мир?

Эми испуганно вскидывается на дыбы и несётся вперёд, не разбирая дороги. Ей страшно, безумно страшно сейчас, и сердце колотится так, что ещё минуту — и разорвётся на тысячу маленьких осколков.

— Стой, дурашка! Стой, тебе говорят. Тпру!

Откуда-то сверху на холку Эми падает несносный мальчишка, крепко-крепко обхватывает её за шею, закрывает ладонями глаза.

— Тшш... Тише, маленькая, — шепчет он дрожащей всем телом Эми, когда та встаёт, как вкопанная, не в силах заставить себя сделать шаг в пугающую пустоту. — Всё хорошо. Теперь ты с нами, и всё будет только хорошо.

Осторожно Питер освобождает Эми, и она медленно переступает ногами, пытаясь привыкнуть к своему новому телу. Мальчишка сидит на её спине и успокаивающе гладит по длинной шее.

— Мы и не знали, что ты тоже из наших, — болтает тем временем Питер, отвлекая Эми от мрачных мыслей, и она благодарна ему за это настолько, что даже не пытается скинуть на землю. — Вот никогда не угадаешь заранее. Как-то приехала к нам одна девица. На вид — фея. Да что там, королева эльфов, не меньше. Говорила, в прошлой жизни была женой... ой, не припомню уже имя того бедолаги, ну да неважно. И так бойко сыпала подробностями, что даже Дина ей кланялась почтительно. А в итоге? Вино на неё совсем не подействовало. Ни на капельку. Или вот взять Рона. На вид — чистый увалень. Какая там, к дизелю, поэзия? Грубый и неотёсанный чурбан, способный воспринять только то, что можно пощупать руками. И лишь вино открыло, насколько он слит со своим байком и прямо не мыслит без него своего существования. Раньше такое со всадниками случалось, а теперь вон до чего техника дошла. Когда же к нам приехала Печка... у которой на самом деле непроизносимое славянское имя и учёная степень... кто мог знать, насколько она ненавидит свою работу и мечтает о тишине и домашнем уюте?

Эми согласно кивает, убаюканная голосом человека. Мысли текут, ни на чём не останавливаясь, потому что вместить в сознание случившееся невозможно.

— Пител! Эми! Пливет! — выскальзывает из ствола березы Эльза и радостно бросается к ним. — Кататься хочу!

— Конечно, тётя Эми тебя покатает, — успокаивает девочку Питер. — Ну-ка, забирайся сюда. Молодец!

Дриада казалась невесомой, и Эми не протестует. Ей нужно общество Питера и Эльзы сейчас. Нужно их присутствие рядом, тёплое и успокаивающее. Поэтому она безропотно даёт себя привести на вершину холма и долго смотрит на сомкнувшееся вокруг него кольцо гор.

— Невозможно что-то приобрести, ничего не потеряв, — непонятно к чему произносит Питер. — Ну что, наперегонки вон к тому утёсу?

Не дожидаясь ответа, мальчишка взмывает в воздух, а Эми теряет пару мгновений, требующихся на то, чтобы осознать, зачем нужны два крыла на её спине. Нетерпеливые пятки не слишком тактичной наездницы толкаются в бока, и в небе оказываются ещё двое.

Эльза заливисто смеётся, Питер летит впереди, указывая дорогу, а Эми парит над Долиной Единорога, чувствует под своими крыльями тугие потоки воздуха и не жалеет больше ни о чём.