Милость королей (джен)

— Слышали? Девчонка больше не в фаворе у королевы.

— Такая юная…

— Эда, что за вид! Как её вообще ко двору пустили?

— Ходят слухи, что она…

— Претендент Регал? Правда?

— Ах, неужели вы не знаете?

— …Предательница…

Розмари давно привыкла к шёпоту за спиной и насмешкам. Они стали ёе верными спутниками за долгие месяцы одиночества. Но всё равно каждый раз она вздрагивала и ниже опускала голову, пытаясь стать незаметной.

После возвращения в Баккип королева Кетриккен отдалила её от себя. Мать часто говорила Розмари, что милость королей может стать даром. Или проклятием. Ведь те, кто её лишаются, — остаются ни с чем. Но мамы больше нет, и некому поучать маленькую Розмари.

Всё, что у нее осталось, — память и крошечные порванные туфельки, подарок королевы. Раньше, когда Розмари служила у Кетриккен, всё было гораздо проще. Принц Регал просил слушать и запоминать, а потом всё-всё ему рассказывать. Особенно разговоры будущей королевы и бастарда. Иногда он давал поручения: передать записку, отвлечь чьё-нибудь внимание или намазать ступеньки жиром. Все это казалось Розмари занимательной игрой. Шалостью.

Но за игры пришлось дорого заплатить. Теперь Розмари осталась одна, осиротевшая и никому не нужная. Хуже одиночества было равнодушие людей. Когда раз за разом натыкаешься на холод и отстранённое любопытство, смешанное с пренебрежением, хочется умереть.

Впрочем, желание Розмари скоро может исполниться. Советник Чейд, внешне похожий на Рябого Человека из страшных детских сказок, недвусмысленно дал понять, что от её решения зависит не только будущее положение при дворе.

— Человек короля — необычная должность. Ты никогда не сможешь уйти и начать всё сначала. Вся твоя жизнь будет подчиняться желаниям и нуждам короны.

Розмари боялась советника Чейда. Не столько его рябого лица, сколько колючих жестоких глаз. Человек с такими глазами без сожаления убьет любого, кто будет представлять угрозу для династии Видящих. Утром после его ухода Розмари долго молилась Эде, чтобы та уберегла её и защитила.

Прощение королевы, её улыбка и сострадание стали самым чудесным подарком для маленькой шпионки за последний год. И когда Кетриккен предложила выбрать между тем, чтобы служить ей или стать приёмной дочерью эксцентричной леди Пейшенс, Розмари, не раздумывая, выбрала первое. Она любила королеву эгоистичной любовью ребенка, нуждающегося во внимании и заботе.

Сейчас у Розмари была комната с окном, разительно отличающаяся от коморки, в которой девочка жила раньше. В ней пахло душистыми травами, а не пылью и грязным бельем.

Вместо порванных туфелек Розмари теперь носила полусапожки из мягкой оленьей кожи, а новые наряды со скромной вышивкой сменили старые платья, из которых девочка давно выросла. Розмари вновь обрела милость королевы.

И вот сейчас, поднимаясь по винтовой лестнице на первый урок к Чейду, она крепко сжимала в руках свечу. Огонёк дрожал от сквозняка, и Розмари приходилось прикрывать его ладонью, чтобы не погас.

Поднявшись по лестнице, девочка робко постучала в дверь и, дождавшись разрешения, вошла внутрь. Советник сидел в кресле возле камина и не моргая смотрел на пламя.

— Я пришла, лорд Чейд, — Розмари сделала реверанс и замерла, со страхом и надеждой вглядываясь в рябое лицо.

— Ты догадываешься, чему я буду тебя учить? — спросил советник, по-прежнему не глядя на неё.

— Следить?

— И убивать, — Чейд кивком указал девочке на кресло, стоящее рядом ним. — Садись.

— Спасибо, ваша милость.

Сев и расправив складки на платье, Розмари невольно скользнула взглядом по столику, стоявшему между ней и советником — там лежал кинжал с острым тонким лезвием.

Без драгоценных камней и излишеств — простое и надежное орудие смерти. Розмари никак не могла отвести от него взгляд. Она понимала, что кинжал здесь оказался не случайно.

— Так каков твой ответ? — нетерпеливо спросил Чейд. Ему, наверное, хотелось быстрее закончить с расшаркиванием и приступить к делу.

Сглотнув, Розмари прошептала:

— Я согласна.

— Ты хорошо подумала?

Девочка кивнула.

За милость королей надо было платить, и Розмари не хотела, чтобы разменной монетой стала её жизнь.

— Что ж, тогда вот тебе первое задание: срежь пуговицы на камзоле лорда Вейнглориаса из Фарроу, — советник нагнулся и взял кинжал, смерил Розмари оценивающим взглядом, а потом, ухмыльнувшись, протянул ей клинок. Острое лезвие на миг стало алым, поймав отсвет пламени, но девочка лишь крепче сжала рукоять.

Она не испугается и не станет задавать вопросы. Розмари поклялась себе, что станет хорошо служить Видящим и никогда не позволит этому кинжалу оказаться в руках другого человека.

Никогда больше королева Кетриккен не разочаруется в ней.