Сделай или умри (джен)

Я не могла поступить по-другому. И пусть говорят, что выбор есть всегда, у меня его не было. Я была вынуждена убить Драко Малфоя. Когда мой Лорд поручил мне это задание, я не заколебалась ни на минуту. Это была очередная проверка, сможет ли маглорожденная выстоять. Не сломается ли. И я не сломалась.

Это было легко, словно у меня было время всё обдумать. Моя рука не дрожала, когда я наливала яд в сливочное пиво. Моя душа не разрывалась на части, когда я наблюдала, как Драко залпом осушал стакан. Волан-де-Морт решил, что Драко Малфой больше не нужен в рядах Пожирателей Смерти, и я была с ним согласна: Малфой был жалок. Он всегда выглядел чересчур напуганным, когда выполнял поручение Лорда. Драко постоянно мямлил, не мог дать нормального ответа, за что Повелитель частенько наказывал его. И ни разу я не пожалела Малфоя.

Мне приказали расправиться с ним самым жестоким способом, какой взбредет мне в голову. Это как в нацистских школах, когда ученикам отдавали приказ завести себе собак, а через какое-то время приказывали сдирать со своих любимцев шкуры. Учеников проверяли на прочность, на стойкость. Да, всё это было похоже, кроме одного — Драко не числился в списке близких мне людей. Нам приходилось общаться только из-за общего дела. А помимо этого, я презирала Малфоя.

Я отчетливо помню день, когда перешла на Тёмную сторону. К тому времени Волан-де-Морт захватил Министерство, убил многих из Ордена Феникса, в одном из сражений погиб Рон, а Гарри был взят в плен, потому что Волан-де-Морт хотел лично расправиться с ним. Что до меня, то я стала игрушкой егерей. Без прикрас, я познала много боли и жестокости. Меня мучили, насиловали. Однажды егеря порезали мне лицо, порезали кожу на животе, отрезали волосы и отрубили один палец на руке. Я думала тогда, что умру. И я хотела умереть. Не столько из-за унижения, сколько из-за боли. Я была лишена магии, не могла излечить себя и просто хотела, чтобы смерть забрала меня поскорее. Тогда это и произошло. В тот момент, лежа умирающей на земле, грязная и вся в крови, я увидела Его. Волан-де-Морт прибыл в лагерь егерей лично, чтобы удостовериться, что я жива. Я помню, как он склонился надо мной, провел пальцами по окровавленному лицу и снисходительно улыбнулся. «Твои страдания будут вознаграждены», — сказал мне тогда он. Волан-де-Морт исцелил меня и забрал с собой. И тогда я узнала, что меня продали: Гарри вымолил свободу себе взамен на мою жизнь. Вот так просто — меня отдали в логово тогда ещё врага, как зверька. Все сторонились меня, брезгливо морщили носы, говорили о том, что моя кровь слишком воняет, но стоило Лорду лишь посмотреть на них, и его верные псы замолчали. Он подозвал меня к себе и спросил: «Ты хочешь жить?» Я закивала. Тогда он довольно улыбнулся и протянул мне волшебную палочку. «Ты будешь жить, если станешь Пожирательницей Смерти», — вкрадчиво произнес он. И я согласилась. Никто не стал выказывать неприязни при Повелителе, но наедине с кем-либо я слышала много разных вещей. Лишь Круциатус заставлял их молчать. К Драко Малфою я применяла это заклинание чаще всего.

Пока я предавалась этому воспоминанию, Драко скрутило пополам. Лицо стало красным, он едва мог дышать. Малфой поднял на меня измученные испуганные глаза и задал лишь один вопрос:

— Зачем?

Мои губы тогда расплылись в улыбке. Я окинула взглядом гостиную Малфой-мэнора и поднялась с кожаного дивана. Присела на корточки рядом с корчащимся Драко и приподняла его лицо за подбородок.

— Потому что я убийца, понимаешь? Мне было велено тебя убить, и вот я выполняю приказ. Ты что-то имеешь против?

Ответа не последовало. Из его рта вырывались только стоны и хрипы. Драко хватался за горло, на пол закапала с подбородка желчная пена.

В камине лениво потрескивали поленья.

— З-зачем… — снова сорвались слова с его губ.

— Ты никчёмен, — спокойно отвечала я. — Тебе не место среди нас. Но раз отпустить тебя мы не можем, ты должен умереть.

Я вижу в его глазах новый вопрос, но Малфой слишком слаб, чтобы задать его вслух. Я снова улыбаюсь.

— Нет, Драко, я не могла просто убить тебя. Это своего рода тест, а ты же знаешь, что я всегда сдавала все тесты на «отлично». И Убивающее заклинание — это было бы слишком просто, с этим бы любой справился. А я не хочу, чтобы ты умер. Я этого желаю, это доставит мне удовольствие. а удовольствие нужно растягивать, верно?

Я резко поднялась на ноги и взмахнула палочкой. Малфой хотел закричать, но я услышала лишь жалкий писк. Он перекатился на спину и выгнулся, будто в спине была натянута струна. Я недовольно фыркнула.

— Ох, Драко, что ты вечно визжишь, как девчонка? Надоел уже. Ты не можешь служить Тёмному Лорду. Но я не думаю, что он может ошибиться, поэтому давай устроим и тебе проверку.

Я снова взмахнула палочкой. Малфой наконец-то смог закричать. Он приложил дрожащую руку к щеке, вернее, к тому, что от неё осталось: одним Опаляющим заклятьем я выжгла щеку почти наполовину. Затем ещё взмах — и Драко истекает кровью из обеих рук, раны сильно кровоточат, потому что от заклинания кожа выглядит так, словно её насквозь проткнули гвоздём.

Поленья в камине трещали под огнём.

Из моей палочки вырвались веревка, мигом обвилась вокруг шеи Малфоя. Он забрыкался, зрачки закатились внутрь, и я видела лишь ярко-белый белок глаз. Драко попытался ослабить силки на шее, но с новым взмахом палочки веревка стеганула его по кистям. Я опять пустила в ход Опаляющее заклинание и с наслаждением наблюдала, как дымятся черные штанины Малфоя, как шипит кожа на коленях, как сворачивается кровь, как показывается уголок кости.

— Прошу… — по губам прочитала я.

И я знала, что он просит о помощи, о пощаде. Ну уж нет, мой милый. Ты насмехался надо мной, все вы насмехались надо мной. Думали, что я не смогу служить на благо Тёмного Лорда. Но смотрите и запоминайте хорошенько — я могу. И вы будете бояться меня после этой смерти. А если не бояться, но уважать.

— Я бы сказала: «Прости», — усмехнулась я, склонившись над изуродованным телом Драко, — но мне не за что извиняться.

Я рассекла палочкой воздух, и веревка сползла с шеи Малфоя, но он больше ничего не мог сказать, только держался за горло. Потому что только что я применила Режущее заклинание. И вот из шеи Драко алой струйкой льется кровь. Я смотрела, как он умирает, понимая, что сама я оживаю. И когда последнее пламя жизни покинуло его, моя гнилая душа окончательно расцвела.

Огонь в камине начал угасать, значит, надо подкинуть ещё дров.

— Готово, — громко объявила я.

Двери в гостиную отворились, и неспешной походкой в комнату вошел мой Лорд с Пожирателями. Он с восхищением оглядел бездыханный труп и махнул своей свите, чтобы те подошли поближе. Я слышала, как Нарцисса Малфой разразилась рыданиями, как зашипел Люциус и Белатрисса. Но я видела тень страха на их лицах, и мне этого хватало для усмирения своего внутреннего «я». Повелитель протянул мне руку.

— Теперь ты по праву считаешься Пожирательницей Смерти. Закатай рукав левой руки, моя дорогая, — как змея, прошипел он.

Я выполнила приказ, пока Лорд ещё раз решил осмотреть тело.

— Прекрасная работа. Ожоги, синяки, раны насквозь. Где ты этому научилась, Гермиона?

— У егерей, мой Повелитель. Они всё это проделывали со мной.

Волан-де-Морт расхохотался.

— Может, мне надо было отправлять к ним всех своих верных слуг?

Он повернулся к стайке Пожирателей, и те в страхе попятились назад. Лорд вернул свой взгляд ко мне, сжал пальцы на моём запястье, надавил наконечником палочки на руку.

— Ты готова, моя дорогая? — тихо спросил Повелитель.

— Да, — твердо ответила я.

Предплечье словно загорелось, а потом и всё тело обдало жаром, но я не показала виду. Я держалась стойко, глядя Лорду прямо в глаза. Он смотрел на меня с таким восхищением и благодарностью, я не думала, что он вообще способен на такие эмоции. Когда Лорд убрал палочку, я посмела опустить взгляд на саднящую руку. Теперь на моем предплечье виднелась Черная метка, такая же, как у остальных Пожирателей. И моё сердце забилось быстрее.

— Я сразу дам тебе новое задание, моя дорогая, — обходя меня, произнес Повелитель. — Ты помнишь своего старого друга Гарри Поттера?

— Он не мой друг, — резко ответила я.

Я почти почувствовала, как Лорд за моей спиной улыбнулся.

— Хорошо. Тогда скажи мне, Гермиона, сможешь ли ты привести его ко мне?

— Вы убьете его?

— О, не совсем, — рассмеялся он. — Сначала я позволю тебе помучить великого Гарри Поттера, как ты мучила Драко, а потом уже убью. Ну что, ты согласна?

Я хищно улыбнулась. Гарри Поттер умер для меня в тот момент, когда оставил меня на погибель, когда отдал егерям, даже не пытаясь спасти. А когда он продал меня Волан-де-Морту, я поклялась сама себе, что не позволю ему жить спокойно. Я поклялась, что не позволю ему жить. Для прежней Гермионы Грейнджер это было бы жестоко, прежняя Гермиона Грейнджер расплакалась бы и предпочла умереть за Гарри. Но сейчас я совсем другая. Просто правда в том, что даже на ромашковом поле могут стоять могильные кресты.

Я махнула палочкой на камин, снова распалив в том огонь.

— Вам привести его сегодня, Повелитель?