Крылья для Пса или Чего не видел Гарри (джен)

Иногда Дамблдору казалось, что вся жизнь целиком состоит из непрерывной цепи совпадений, часть из которых прикидываются необходимостью, а другая часть — случайностью. Это прикинулось случайностью. Они с Фаджем как раз стояли в холле и обсуждали, стоит ли министру отправиться домой или лучше, ввиду позднего времени, остаться ночевать в Хогвартсе, когда дверь — которой вообще-то полагалось в такое время быть запертой — распахнулась, впуская целую вереницу носилок и профессора Снейпа в придачу.

Дамблдор не особенно удивился, узнав в бесчувственных телах на первых трёх носилках Гарри и его неразлучных друзей. И даже не особенно встревожился. Успел привыкнуть к удивительной способности троицы влипать в самые невероятные истории и выходить из них целыми, пусть и не всегда невредимыми. Что же на этот раз случилось?

Он взглянул на четвёртые носилки и понял — что. Точнее, кто. И вот теперь действительно испугался. Блэк походил на труп ещё больше, чем на розыскных плакатах, но совсем недавно, судя по всему, был живым и весьма деятельным. Да и не стал бы Северус связывать мертвеца.

— Как вам это удалось?! — Фадж тоже заметил Блэка и мгновенно забыл обо всём прочем. В чём-то его, конечно, можно было понять, но...

— Минутку, Корнелиус. Северус, что с детьми?

Снейп с недовольной миной пожал плечами:

— Просто обморок, насколько я могу судить. И у Уизли что-то с ногой.

Дамблдор предпочёл убедиться сам, предварительно послав вызов Поппи — дети в любом случае нуждались в помощи целителя, и не Фаджа же просить доставить их в госпиталь! Тем более, что того куда больше интересовал рассказ Снейпа.

Дамблдора, впрочем, он тоже чрезвычайно заинтересовал. Особенно вторая часть. Любопытно, зачем преступнику тащить с собой оглушённого врага? И почему оборотень никого не тронул — дементоры помешали? А их кто прогнал?

Вопросов возникало множество. Но только не у Фаджа.

— Вы герой, безусловно герой! Наконец-то с этой мерзкой историей будет покончено! Дамблдор, вы не могли бы послать кого-нибудь разыскать Макнейра? Я хотел бы... не стоит тянуть с развязкой, не так ли?

Дамблдор вздохнул и вызвал домовика.

Тем временем в холле появилась мадам Помфри. Услышав про дементоров, она зло бросила: «Так и знала, что чем-то подобным кончится! Мало было случая на стадионе!», но от более развёрнутых упрёков воздержалась, предпочтя заняться пострадавшими. Фадж сделал вид, что ничего не слышал, и снова заговорил со Снейпом. Дамблдор не вслушивался, решив расспросить Северуса позже, наедине. Возможно, у того есть основания что-то недоговаривать? Уж слишком много в этой истории неясностей.

Он остановился возле пленника. Беспамятство не стёрло с измождённого лица странную гримасу: то ли злоба, то ли отчаяние. Ох, Сириус, Сириус... как хорошо, что это существо с пергаментно-жёлтой кожей и свалявшимися патлами ничем не напоминает прежнего Блэка. И хорошо, что он без сознания. Всё же Поцелуй — это слишком мерзко. Даже для предателя и убийцы. Пусть уж лучше так...

Блэк словно подслушал его мысли и, как всегда, поступил наперекор. Длиннющие ресницы — единственное, что осталось от былой красоты, — медленно поднялись, и Дамблдор вздрогнул. Он всё же подсознательно ждал тот, прежний взгляд. Ну, пусть не совсем прежний — злоба, ненависть, что там ещё... Но никак не ожидал, что глаза его бывшего ученика и соратника будут такими. Мёртвыми. Чёрными. Ненастоящими. Про них тоже хотелось сказать — бывшие.

— Дети... целы? — слова давались пленнику с трудом. То ли слабость мешала, то ли перехватившая горло верёвка.

— Да, — машинально ответил Дамблдор и лишь потом удивился вопросу. Даже если Блэк ещё не осознал своего положения, искреннее беспокойство о предполагаемых жертвах — последнее, что можно было от него ожидать.

— А Питер? Сбежал?

Бредит?

— Макнейр, наконец-то! — раздался за спиной голос Фаджа. — Нужно куда-то запереть Блэка, а потом ты сходишь за дементором и...

— Проклятье! — на этот раз реакция пленника оказалась вполне предсказуемой. А вот продолжение... — Сэр, времени нет... это важно... прочитайте, как раньше... пожалуйста...

В этом «пожалуйста» было столько мольбы, что Дамблдор подчинился без раздумий. Легилименция без палочки — дело непростое, но не для человека с пятидесятилетним опытом. Да и сам Сириус кое-что умел — иногда было проще продемонстрировать нужный фрагмент памяти, чем пытаться рассказать о том же самом словами.

А главное — намного быстрее.

Пыльная комната с заколоченными окнами... «Он убил моих родителей! Он сам признался!»... «Я и не отрицаю... это ведь я уговорил их довериться Питеру»... Яркий луч заклинания бьёт в крысу, она визжит, крутится в воздухе и падает на пол уже человеком — постаревшим не на пятнадцать, а на все тридцать лет, но вполне узнаваемым...

... И тот же человек, но не потрёпанный временем, а такой, каким Дамблдор видел его в последний раз. Кухня в доме Поттеров, Лили сидит у стола. Джеймс шагает из угла в угол... Сириус, похоже, устроился на подоконнике... «Я — слишком очевидный кандидат»... «Фиделиус не сдашь под Империусом»... «Наверное, нет. Но есть другие методы. Если ко мне придёт Дамблдор? Минерва? Алиса с младенцем? И попросит спрятать?»... «Так может быть всё же Дамблдора? Он же намекал» — Лили... «А к нему не может — Алиса?»... «Он поймёт»... «Ты уверена? Он...» — фраза обрывается на полуслове, смытая криком Гарри: «Сириус, Питер сбежал! Он превратился!» Залитый лунным светом луг виден так, будто смотрящий стоит на четвереньках. И затихающий волчий — почти волчий — вой...

Любопытно, что там было — в недоговоренной фразе... Мерлин, о чём он думает!

— Корнелиус, послушайте, давайте не будем торопиться. Здесь не время и не место для ... хм ... подобного. Дождёмся утра...

— Нет-нет, даже и не предлагайте! С этим должно быть покончено немедленно!

Дамблдор понял, что спорить бессмысленно. Фадж, как почти все недалёкие люди, отличался крайним упрямством, если что-то втемяшивалось ему в голову.

— Ну что ж... Пойдёмте, мистер Макнейр, я вас провожу, — в голосе, как он надеялся, прозвучало лишь вполне понятное в данной ситуации лёгкое раздражение. Всё же школа — не место для исполнения приговоров беглым преступникам. — Надеюсь, Филиус не обидится, если мы на некоторое время займём его кабинет.

Фадж согласно закивал и сделал знак Макнейру забрать пленника. Сомнительно, чтобы он помнил расположение кабинетов. А Снейп если и удивился такому выбору, то промолчал.

Честно сказать, Дамблдор выбрал кабинет Флитвика только потому, что идти до него было неблизко. Оставалось время прийти в себя и хоть как-то обдумать ситуацию.

Крайне неприятную ситуацию.

Воспоминания подлинные — подделку он уж как-нибудь да уловил бы.

Сириус невиновен. И... что?

Легилименцией Фадж не владеет. Сириусу не поверит и под Веритасерумом, будет твердить, что для сбежавшего из Азкабана сопротивляться его действию не затруднит. Детей, скорее всего, слушать тоже не пожелает, даже если они вовремя очнутся и захотят дать показания. Куда удобнее считать, что они «околдованы», и не задумываться, зачем убийце могли понадобиться такие сложности. Ремус? К тому моменту, как он сможет разговаривать, от Блэка останется только тело. Единственное доказательство — «воскресший» Питер — сбежал. Скорее всего, когда Ремус перекинулся — и тоже убежал, почему-то никого не тронув. Почему? И кто, во имя Основателей, прогнал дементоров? Сириус? После Азкабана? Смешно... хотя как-то же он сумел оттуда бежать? Бежать и целый год скрываться — а тут вдруг попался. Может, как раз потому, что не мог бросить детей?

Впрочем, какая разница, из-за чего он попался. Важно, что теперь с этим делать.

Дамблдор перебирал варианты, как когда-то, мальчишкой, перебирал камешки на морском берегу в надежде отыскать сердолик. Старательно, торопливо... и безнадёжно. Не мелькал среди тусклой серой гальки драгоценный огонёк — ни тогда не мелькнул, ни теперь.

Попробовать всё же поговорить с Фаджем? Может, он согласится выслушать хотя бы детей? Пожалуй, пока это единственная надежда. Слабая, зная Корнелиуса, но всё же...

А если там был кто-то ещё? И этот кто-то видел... неважно даже, что именно. Если есть свидетель, то можно потребовать разыскать и допросить его. А это время. То самое, которого сейчас так отчаянно не хватает.

Он слегка замедлил шаг, оказавшись рядом с носилками. Позвал едва слышно:

— Сириус...

Пленник повернул голову — чуть-чуть, большего не позволяла верёвка. Снейп поработал основательно, подстраховался... ему бы с самого начала такую предусмотрительность проявить! Макнейр громко топал сзади, полностью сосредоточившись на управлении носилками. Дамблдор тихо спросил:

— Кто прогнал дементоров?

Измождённое лицо Блэка свело судорогой. Он до крови прикусил и без того искусанную губу, проговорил с трудом:

— Не знаю, я раньше отключился.

Подумал немного, добавил:

— Может, Гарри, он пытался, кажется. Наверное, получилось.

На последних словах в безжизненном голосе прорезалась гордость, а на губах мелькнуло что-то, отдалённо похожее на улыбку. Миг спустя ожившее было лицо угасло, и Дамблдор торопливо отвёл взгляд. Не было сил видеть Сириуса таким... тусклым. Неживым. Словно Поцелуй уже свершился.

— Дурак я. Безответственный дурак. Надо было сразу эту дрянь придушить.

Сириус уже не старался говорить тихо. Дамблдор оглянулся на Макнейра, но того, похоже, не интересовало, что там болтает пленник. Лишь бы не дёргался.

— А что помешало?

— Гарри. Пожалел его... или нас. Сэр, вы ведь проследите, да? Конечно, Пит теперь вряд ли решится, но всё же...

— Прослежу.

— Спасибо.

Он ещё благодарит!

Дамблдор почувствовал злость на себя. На собственную глупость, на собственную упрямую слепоту. Не просто ведь не видел — едва ли не намеренно закрывал глаза на все странности, которые, как теперь кажется, не заметить было просто невозможно! А вот удавалось же. Почему не задумался, не сопоставил факты... насколько всё могло оказаться проще!

Может, плюнуть на всё, отослать Макнейра и... а что «и»? Дементоры вокруг школы никуда не делись. Есть камин в директорском кабинете, но через него можно попасть только в другой камин. А куда он может сейчас отправить Блэка?

Нет, даже если бы успех побега был не столь сомнителен — не имеет он права рисковать, а тем более действовать открыто. Слишком за многих и слишком за многое он отвечает.

Но нельзя же просто стоять и смотреть, как казнят невиновного?

Выход непременно должен найтись. Если бы только у него было немного больше времени...

Путь на седьмой этаж закончился слишком быстро.

— Я должен осмотреть кабинет.

— Разумеется.

Любая задержка — вода на его мельницу.

Пока Макнейр шарил по углам — видимо, подозревая, что тут где-то прячется то ли сообщник преступника, то ли скрытый выход на улицу, — Дамблдор наклонился к Сириусу, тихо попросил:

— Покажи мне сегодняшний вечер. Целиком.

Вдруг найдётся какая-то зацепка?

Зацепки не нашлось, зато как минимум одна загадка разрешилась. Впрочем, можно было догадаться — если уж Питер анимаг... Вот, значит, как они добывали «информацию из достоверных источников» — источников, которые наотрез отказывались называть! Дамблдор тогда считал, что мальчишки втайне общаются с кем-то из родни и боятся «его» подставить. Как же они умудрились это всё скрывать? Даже после той истории...

Мерлин и все Основатели, о чём он думает!

Время, время... всё упирается в него. Если бы удалось дождаться хотя бы утра. Допросить Ремуса... да нет, ничего бы это не дало. Ещё надо думать, как его самого из этой истории вытащить…

Дамблдор обвёл взглядом кабинет, невольно пытаясь найти хоть что-то, что навело бы на спасительную идею. Стол, высокое, специально для Флитвика сделанное кресло... книжные полки... окно... жаль, Сириус не во что-нибудь летающее превращается. Незаметно снять защиту с окна, заклятие на верёвки, чтобы распались через пару минут... и пусть бы потом кто-то что-то попробовал доказать. Но вот метлу, к сожалению, незаметно не наколдуешь, а крыльев... стоп!

Перед глазами ясно, словно в Думосборе, возникла картинка из сегодняшнего вечера. Не из тех, что показал сейчас Сириус, а то, что видел сам. Крепко привязанный гиппогриф — и пустая грядка, где о нём напоминали только помятые тыквенные листья. Они тогда решили, что зверь оборвал привязь, но ведь никаких обрывков верёвки там не было! Сам по себе двойной узел развязаться не мог, да и гиппогрифы, при всём своём уме, на такое не способны. Значит...

Значит, у Сириуса всё же есть шанс обрести крылья.