Сталь и шелк или Гермиона, займемся любовью (гет)

Гарри больше не мог удерживать себя в горизонтальном положении по весьма прозаической причине: ему нужно было в туалетную комнату. Срочно.

Стараясь не скрипеть зубами от обжигающей плечо боли, он осторожно освободился от теплой руки спящей Гермионы.

«Как бы не пришлось трансфигурировать вазу в ночной горшок», — мысленно посмеялся над своей беспомощностью Поттер, совсем не уверенный, что хватит сил реализовать задуманное.

Опустив ноги на пол, Гарри практически съехал с кровати. Отсидевшись на коленях, он постарался встать, помогая себе правой рукой. Случайно посмотрев на лежащую в постели девушку, Гарри наткнулся на сердитый взгляд шоколадных глаз Гермионы.

С печальным вздохом Герм встала с кровати, налила из кувшина воды в кубок и, подойдя к другу, помогла выпить содержимое второго из оставленных Снейпом флаконов.

— Герм, боюсь, мне сейчас станет несколько неловко, — морщась от горького лекарства, пробормотал Гарри.

— Обопрись на меня, я помогу идти, но, если хочешь, могу отлевитировать тебя в ванную, — с невинной улыбкой предложила девушка.

— Нет, спасибо, лучше ногами, зелье уже действует, — закидывая здоровую руку на плечи подруги, вежливо ответил парень, чем живо напомнил Гермионе того одиннадцатилетнего мальчика, с которым девушка познакомилась в Хогвартс-экспресе.

Поддерживая за талию, девушка довела его до двери рядом с умывальным монстром и, отворив её, помогла зайти внутрь.

— Спасибо, дальше я сам, — покосившись на девушку, поблагодарил Гарри и вытащил из кармана брюк палочку.

Гермиона скептически посмотрела на волшебный инструмент и оставила свое мнение, да и любопытство, при себе. Выйдя из комнаты, она притворила за собой дверь и отошла к зеркалу, висевшему около умывальника. Причесавшись, умывшись второй раз за день и скорчив пару дурацких рожиц, девушка задумалась: «Что он там так долго», — и тут же получила ответ:

— Герм, открой дверь и произнеси одевающее заклинание — у меня почему-то не получается, — раздался смущенный голос Гарри.

Удивленная и встревоженная Гермиона распахнула дверь и выполнила нужное заклинание, практически одновременно залетая внутрь.

Бледный, с взмокшими волосами, Поттер стоял, прислонившись головой и здоровым плечом к стене, сжимая в бессильно опущенной руке палочку. Подскочив к другу и принимая его вес на себя, Герм поняла, что так до кровати его не дотащит, а Гарри вот-вот потеряет сознание.

— Гарри, я перемещу тебя в постель и вызову профессора, — прикусив губу, сказала девушка, запрещая думать себе о последствиях примененного ночью лечения.

Медленно двигаясь спиной вперед, чтобы придержать дверь и пропустить через неё парящего в воздухе Гарри, Гермиона вышла в комнату. Осторожно отправив Гарри в кровать, девушка сняла с него очки и внимательно посмотрела в лицо. Сведённые у переносицы брови и сжатые челюсти выдавали сильное напряжение: Гарри быстро перебирал губами, как будто разговаривал, но, как ни старалась, девушка не могла услышать даже стон, словно кто-то наложил на парня заглушающее заклятие. Произнеся на всякий случай «Фините Инкантатем» и не добившись никакого результата, Гермиона попыталась пробиться в сознание друга и практически расшиблась о блок Поттера.

Образ старинной каменной крепостной стены возник в её голове, вызывая смутные ассоциации, и девушка, оставив попытки понять, что происходит с этим человеком, бросилась на колени перед горящим камином. Швырнув в огонь горсть летучего пороха из медного горшка, закреплённого в каменной кладке, Гермиона крикнула:

— Хогвартс, апартаменты профессора Снейпа.

Оглядев из камина видимую часть комнаты профессора, Герм заметила край черной мантии и отчаянно позвала:

— Северус!

Резко обернувшись, Снейп уставился на растрёпанную голову в зелёном пламени камина. Двумя широкими тяжелыми шагами профессор преодолел расстояние до очага и, опустившись на одно колено, встревожено спросил:

— Гермиона, что случилось?

— Профессор, — чересчур громко обратилась девушка, и Северус поморщился, — профессор, Гарри потерял сознание, он очень быстро говорит, но я не слышу и звука. Северус, я боюсь…

— Успокойтесь, мисс Грейнджер, пропустите меня, — нахмурившись, распорядился Снейп и, бросив пороха, шагнул в пламя.

Оказавшись в гостевой комнате своего дома, профессор скинул покрытую золой и пеплом мантию и быстро подошел к кровати. Оглядев бледное лицо Поттера, мастер зелий резко выдохнул, вытащил из черного рукава палочку и попытался привести парня в сознание. Трехкратное применение « Энервейт» не дало никакого результата. Задумавшись на несколько секунд, профессор сотворил пергамент, заполненный строчками на латыни, сунул его в руки обезумевшей Гермионы и приказал:

— Читать! Шесть раз. Близко к его лицу.

Услышав знакомую команду, Гермиона подключила инстинкты и, перестав кусать в кровь губы, вцепилась в пергамент.

Читать — это было именно то, что нужно. Нараспев, интонируя слова согласно отметкам, девушка повторяла четырнадцать строк, написанных знакомыми чёрными чернилами.

Из камина уже вышла вызванная внуком Теодора, но Герм, не обращая на неё никакого внимания, продолжала делать то, что умела лучше всего — бесконечно читать.

Миссис Снейп тёмно-синей статуей воздвиглась рядом с девушкой, справа от головы Гарри. Профессор встал по другую сторону кровати и распахнул обе руки — в одной была зажата палочка — над телом Гарри, губы которого уже потрескались от неслышного словесного танца. Теодора, повторив жест внука, впилась черными глазами в лицо Поттера, потом, поймав взглядом такие же, как её собственные, глаза Северуса, кивнула и выпустила из своей палочки сеть муаровых нитей, мерцающих такой магической силой, что против своей воли Гермиона отвлеклась на долю секунды: «Мерлин побери Снейпа: у него такая бабка, а он подался к Волдеморту…»

Магическое облако уплотнялось переплетающимися между собой нитями, создавая над правой половиной тела Гарри поле такого глубокого черного цвета, что даже огонь камина не давал бликов на этом полотне.

Северус на мгновение взглянул на склонённую голову Гермионы, прищурился и, сосредоточившись, сделал выброс паутины ярко-алого цвета, нити которой соединялись в такое же полотно с другой стороны. Оба магических облака, зависнув, покачивались над лежащим в беспамятстве парнем.

Закончив читать, Герм подняла голову и увидела, что сделали Снейпы. Не долго думая, мисс Грейнджер вскинула свою палочку и выстрелила между этими половинами полосой чистого золотого света, тут же притянувшей к себе оба полотна. Причудливо изогнувшись, светящиеся нити соединили магию присутствующих людей в двуцветный щит, рассеченный золотой молнией, так похожей на исчезнувший шрам Гарри Поттера. По магическому щиту волной прошла судорога, и он опустился на тело молодого мужчины, закрыв раненое плечо и грудь, оставив свободной лишь правую руку с зажатой в ней палочкой.

Теодора Снейп опустила руки и впервые одобрительно посмотрела на маглорожденную Гермиону Грейнджер. Переведя взгляд на Северуса, она, слегка помедлив, распорядилась:

— Её я научу… Мальчишку будешь учить сам.

Профессор после этих слов скрипнул зубами и невидящим взглядом уставился на набалдашник своей трости. Потом, вернув свой сарказм, ответил:

— Само собой… Я не делаю подарков… Отданная сила учителя умножится победой ученика…

Но полностью отдаться мрачному ехидству Снейпу, как всегда, не позволил Гарри, который, широко распахнув глаза, застонал и привлёк внимание всех находившихся в комнате.

— С возвращением, мистер Поттер, — чопорно произнесла миссис Снейп и села в тут же наколдованное кресло.

— Герм, я нашел, где Гольдберг хранит коллекцию, — облизнув растрескавшиеся губы, обратился к подруге Гарри, — в пересохшем каменном колодце, в подземельях монастыря…

Профессор совершенно нехарактерным ему жестом обхватил двумя пальцами переносицу и покачал головой.

— Мисс Грейнджер, с вашим другом всё в полном порядке. Спокойной ночи, увидимся за завтраком… — и, посмотрев в близорукие зелёные глаза, добавил: — Поттер, нам надо будет кое-что обсудить.

Тогда как профессор поспешил избавиться от общества двух своих бывших учеников, миссис Снейп с удобством расположилась в кресле и приготовилась к долгой беседе.

* * *

Северус Снейп сидел в темноте собственной спальни, в обитом клетчатой шерстью кресле перед окном и слушал, как ледяные крупинки скребут по стеклу. Что ж, он хотел лекарства от скуки, иного, чем бодрящее зелье — он получил его. Поттер и Грейнджер вполне способны обеспечить его активным досугом, даже с избытком. Профессор знал: сейчас чистокровная в девяти поколениях ведьма Теодора Снейп, урожденная Монтгомери, сидит в компании маглорождённой и сына маглорождённой — причём, Снейп давно воспринимал их как одно: большую занозу в * * *

чистокровок — и обсуждает их ученичество.

Ну, хоть Уизли были где-то далеко. На самом деле, мысль о женитьбе на герое войны — младшей Уизли — в голову своего крестника Драко Малфоя заронил именно Снейп. Разумеется, преследуя свои собственные цели: во-первых, проучить самоуверенного наглеца Драко (о темпераменте Джинни Уизли ходили слухи еще в Хогвартсе, и Северус был уверен, что состояние Малфоев, попавшее в цепкие ручки рыжей девчонки, получит лучшее применение, чем поддержка тёмных лордов). Во-вторых, сделать пакость Поттеру всегда приятно в свете воспоминаний о Поттере-старшем и Лили. А в-третьих, выскочка-Грейнджер. Эти чёртовы молодые идиоты всегда норовят сделать неправильный выбор, не замечая очевидного.

«Северус, когда ты стал сентиментальным? Неужели влияние Альбуса принесло свои плоды?» — усмехнувшись, подумал профессор. Отбросив тонкими пальцами седую прядь с лица, Снейп встал и последний раз бросил взгляд в тёмное окно. Подойдя к своей кровати, он отодвинул зелёный полог, снял охранные заклинания и открыл тайник в витом столбике, поддерживающем тяжелую ткань. Полость вмещала лишь один предмет — узкий меч, фамильное наследство Монтгомери. У Теодоры не было братьев, традиции семьи не получили прямого продолжателя, женщина могла быть лишь связующим звеном между поколениями.

«Что ж, моя пожизненная каторга — быть учителем Поттера. А так как средняя длина жизни мага в мирное время — примерно двести лет… Скучать не придется, и без занятий я не останусь. Всё возвращается на круги своя…» — философски подвел итог своим мыслям Снейп, вытащив клинок из тайника. Он положил его в изголовье постели и долго смотрел, постепенно успокаиваясь и принимая ситуацию со своеобразным горьким юмором.

* * *

Гарри лежал, укрывшись магическим щитом, и слушал, как ещё один представитель семьи Снейпов готов сделать из него убийцу, подучив до кучи и Гермиону. Он знал, что отказаться нельзя, но не хотел брать на себя ещё чью-то смерть. Довольно войны, найдётся и другой способ, а пока можно и поучиться: он с одиннадцати лет учится у Снейпа, от судьбы не уйдёшь. Закрыв глаза, Гарри отдался окутывающему ощущению магической силы, когда-то он сделал это для Джинни — отдал часть магии ей в защиту. Не удержавшись, Поттер потрогал здоровой рукой полотно щита и ухмыльнулся: «Сталь, что же еще…»

Щит Джин был на ощупь как квиддичная форма факультета, только и его хватило, чтобы выжить.

Гарри открыл глаза и посмотрел на Гермиону; на нём не было очков, но парень в мельчайших деталях чувствовал выражение её лица: внимание в сведённых бровях, движение мысли в глазах и сжатые губы.

«Герм, не увлекайся, у нас еще есть дело», — толкнулся в сознание девушки Поттер.

«Какое дело?» — тут же отозвалась она.

«Увеличить кровать, конечно, а то ты меня столкнёшь ночью» — и, добившись ожидаемой реакции — смущения и легкой злости, Гарри улыбнулся, продолжая внимать пожилой ведьме.

Несмотря на то, что Теодору Снейп еще никто не смог обвинить в болтливости, Гермиону

охватило нетерпение. Некоторые мысли, связанные с беспамятством Гарри, не давали ей покоя, а отвлекаться на мысленный разговор она не хотела. Кто знает, может эта дама владеет такими способами чтения мыслей, какие и не снились отделу экспериментальных разработок аврората, да и у Гарри это будет отнимать силы, а ему нужно быстро поправиться.

Неожиданно миссис Снейп прервалась на полуслове, поднялась и, не попрощавшись, вышла из комнаты. Гермиона почувствовала себя несколько странно: уж не заметила ли пожилая ведьма её нетерпение. Гарри вообще выглядел изумленным: переведя взгляд от дверей на девушку, он скопировал фирменную Снейповскую игру бровями.

— Хотелось бы верить, что её поведение не связанно с моей последней мыслью: «Когда же ты уйдешь?» — медленно выговорила Гермиона.

— Думаю, завтра будет понятно — это же Снейпы: сарказм и язвительность у них передаются в генах, — ответил Поттер.

Поздний ужин, любезно доставленный в комнату немым эльфом, прошёл в сопровождении рассказа Гарри о голосе, требующем подчиниться и отдать свою жизнь и силы.

— Я был в коридорах монастыря, Герм, и мне казалось необходимым спуститься в подземелья и блуждать там. Я позвал тебя показать дорогу, но ты держала блок — старую крепостную стену — и я не смог пробиться. Слыша голос, я шёл дальше и увидел старика, опускающего большой сверток в старый колодец. Он повернулся и, отвернув полу плаща, вытащил меч, которым ранил меня. Потом я очнулся уже здесь, можно сказать, со щитом, а не на щите, — улыбнулся подруге парень и, слушая её размышления вслух, принялся активно поглощать всё, чем поделился профессор Снейп — еду и зелье.

Быстро наступившая снежная ночь, наполнившись поцелуями, спокойными объятиями на трансфигурированной кровати и отброшенными в сторону мыслями о кошмарах, принесла уверенность в том, что Гарри справился и к утру будет в порядке.