На чистую воду (гет)

— Эй, морковка.

Молчание.

— Джуди.

Снова тишина.

— Я понимаю, что кролики существа пугливые, и мне приятны твои объятия, но не слишком ли они сильные? Право слово, ты меня задушишь.

Лисы неплохо видят в темноте — потому Ник различил, как пушистая макушка прямо у него под носом дрожит. Собственно, как и всё кроличье тельце, прилипнувшее к нему, словно смоляной лист. Спиной он ощущал две пары лап, а грудью — учащенное тёплое дыхание и бешеное сердцебиение. И это сквозь два слоя полицейской формы! Длинные уши опущены. Несложно догадаться, что причина всему — гроза, бушующая за окном. С раскатами грома, сильным ливнем и молниями, перечёркивающими ночное небо. Очевидно, Джуди боялась именно грозы. А тут ещё электричество вырубилось, и в следующую секунду лис оказался пленён цепкими лапами.

Ник бы даже поверил во весь этот спектакль, если бы не одно но — крольчиха была полицейским. Местами наивным и глупым, но уж точно не трусливым. Напротив: это она, Джуди, вечно тянула его в пекло, бралась за самые сложные и опасные дела, рисковала собственной шкуркой во имя закона, граждан — и лиса. Не раз и не два она спасала ему жизнь. Сколь бы Ник ни ворчал, ни упрашивал беспокоиться в первую очередь о себе, всё было тщетно. Кролик с сердцем льва, не иначе. И боится какого-то природного явления? Смешно.

Напрашивался вывод: офицер Хоппс нагло воспользовалась ситуацией, прижавшись к своему напарнику вовсе не из-за страха. Из-за чего же тогда?

— Ну-ну, тише, тише, — заворковал Ник, ласково поглаживая её мягкие уши. — Я с тобой, морковка. Скоро всё закончится.

Джуди и слова не сказала, только прижалась к нему сильнее — хотя куда уж сильнее. Лис, хитро улыбнувшись, продолжил:

— Если так страшно, то я могу отвезти тебя домой. Кивни — и тут же возьму служебную машину. С документацией закончим завтра.

Он был уверен на тысячу процентов, что она выйдет из игры. Вечно правильная, избегающая даже намёков на приглашение Ника в свою съёмную комнату — небось учили в детстве, что лисам дверь открывать нельзя, — и допустит возможность его появления на пороге?

Оказалось, допустит: крольчиха, помедлив немного, кивнула пару раз. Ник подумал, что игрок из неё неплохой. Но он и не таких раскусывал.

Усаживая на переднее сиденье, лис еле отцепил её от себя. Каким-то чудом по пути из кабинета никто им не встретился — и где, спрашивается, носит дежурного? Конечно, в присутствии третьего лишнего Джуди бы сдалась быстрее, опасаясь слухов за спиной, но Ник хотел раскрыть её умысел сам. На этот раз она его не перехитрит.

Всю дорогу она затыкала уши лапами, свернувшись в напряжённый донельзя мохнатый клубок. Гром ревел, никак не желая успокоиться, и Ник этому радовался. Какой бы ни была Джуди хорошей актрисой, скоро план её, вышедший уже из-под контроля, накроется медным тазом. Думает поди, что он доведет её до квартиры и уберётся восвояси? Как бы не так. Зато в следующий раз обманывать не станет: хочешь обнимашек — скажи прямо!

Лис опять взял на лапы дрожащее тельце, тотчас прицепившееся к нему заново, и зашагал на третий этаж после еле слышного шёпота. Ключ нашёлся под ковриком. Простодушный кролик…

Настал решающий момент. Вот сейчас она завопит, что нельзя ему в комнату, что пошутила. Или красивее — будет врать до конца, состроит милую смущённую мордочку и скажет, что не в праве больше его задерживать. В этом случае он точно победит, сославшись на отсутствие важных дел и заботу о дорогом друге.

Шаг. Ник переступил порог. Ещё шаг. Обвёл взглядом комнату. Джуди промолчала. Ну, говори же! Третий шаг. Молчание.

На чётвертом лис не выдержал сам:

— Морковка, ты меня не прогонишь? — елейным голосом произнёс он. — На улице погода мерзкая, может, чаю выпьем? — и замер, даже дыхание перехватило.

Ослепительно сверкнула молния. Свет они до сих пор не включили, и вспышка озарила тёмные стены. Джуди вздрогнула, схватилась за его рубашку и пискнула как раз перед тем как бабахнуло с небес:

— Останься.

* * *

Заснули прямо в форме, лёжа на кровати в обнимку. Точнее, заснул Ник, а Джуди ещё размышляла о сложившейся ситуации, уткнувшись носом в его расстёгнутый воротник. Наверное, зря она не остановилась вовремя. Когда лампочка в кабинете вдруг погасла, она не смогла совладать с гложущим чувством давно позабытого детского страха. Надо было сразу извиниться и прервать такие неуместные объятия, но Джуди… не захотела? Да, так и есть, пожалуй, стоит признаться хотя бы самой себе.

В лисьих лапах, оказывается, безопаснее всего. И чувствуешь себя не бесстрашным полицейским, а маленьким крольчонком — отчего-то до одури счастливым.

Вот бы и утром была гроза.