А этим зверям... (джен)

Вообще, жизнь долговского квада — это рутина. Километры отмеренных на родном «одиннадцатом номере» радиоактивных дорог, патрули, стрельба по местной четвероногой фауне, иногда сменяющаяся стычками с фауной двуногой, дежурство на «блоках», наряды и тому подобные не слишком-то интересные вещи.

Немного веселее (но опаснее) жить, если квад — разведывательный. Нет. Это вовсе не означает, что вас избавят от нудного дефиле по той же Свалке в поисках шастающих меж дико фонящих останков советской техники мелких мутантов или бандитов, или не заставят четырьмя сурикатами торчать у входа на родную базу, но... Все же это второстепенно, когда нет дел по профилю. Профиль этот, правда, подразумевает, что вешают на вас весь попавшийся «нестандарт» от диверсий на территории враждебных группировок до ловли сбежавших от злых научников экспериментальных тушканов. Но это-то и интересно, верно?

Баю, командиру одного из таких широкопрофильных квадов весело было вот уже года четыре. С тех самых пор, как его, собственно, и поставили во главе тройки ребят, специализирующихся на подобном нестандарте. Время шло, состав квада изредка менялся — Зона все-таки, от гибели никто не застрахован. Пришедших на смену павшим товарищам бойцов старались принять как родных, помочь освоиться, притереться.

Так было и с появившимся года полтора назад у ворот «Ростка» уже знакомым кавторангу по рейду в Припять экс-спецназовцем. Парень влился в коллектив довольно легко и быстро — профессиональные военные вообще, как правило, существа коммуникабельные.

И Баю стало как-то уж слишком весело.

Нет, когда в твоем кваде имеется отставной боец диверсионно-разведывательного подразделения — это полезно, очень. Но вот когда остальному составу квада по большей части около сорока, а этому бойцу и тридцатки не стукнуло, и когда, к тому же, у этого самого бойца в заднице большое наскипидаренное шило...

Как-то сие чревато массовым геноцидом командирских нервных клеток.

Но, как ни странно, проблемы с бывшим старшим лейтенантом Гориным оказались детским лепетом по сравнению с тем балаганом, что воцарился в кваде после замены погибшего на Янтаре Мазая появившимся месяц назад на «Ростке» новичком.

Ну Горе... что Горе? Молодежь — она молодежь и есть, тем более, если эта молодежь себя еще со времен срочной службы к элите относит. Спецназ разведки — белая кость армии. Подумаешь, привычка лезть везде поперек батьки и наплевательское отношение к собственной шкуре. Подумаешь, отсутствие, зачастую, тормозов в разговоре со старшими по званию и некое форсовое раззвиздяйство, впрочем, выполнению поставленной задачи нисколько не мешающее. Привык просто парень к свободе действий, бывает. Уж где-где, а на флоте, это кавторанг в отставке Садыгов помнил, народ медом не корми — дай пофорсить. Так что, не ему спецуру в этом упрекать.

Но вот приписанный к кваду девятнадцатилетний мальчишка-срочник с Кордона стал для Бая настоящим испытанием. Мало того, что пацан был дико в себе не уверенным существом. Сие, к лишней седине на командирских висках, сочеталось с какой-то медвежеватой неуклюжестью и почти детской наивностью. Парень, что твой полугодовалый телок, свято верил в человечество в целом и каждого отдельного его представителя в частности. Нет, недалеким Миша-Балу, как прозвали его уже здесь, в «Долге», вовсе не был. Был он до жути застенчивым и оттого каким-то нелепым, зажатым, так, что разглядеть за этой скорлупой потенциал было сложно даже Баю, офицеру со стажем командования в пару десятков лет. Все это смотрелось особенно дико в сочетании с пудовыми кулаками новобранца и габаритами «два на полтора».

Но как-то так получилось, что нескладный, здоровенный детинушка с доверчивыми глазами стал в их кваде всеобщим любимцем. То ли братишки младшего мужикам не хватало, то ли просто невозможно было на Балу долго злиться.

Лешего, снайпера и следопыта квада, из которого обычно без острой необходимости полслова не вытянешь, сейчас зачастую можно было увидеть что-то там салажонку обстоятельно втолковывающего. Уже не говоря о том, что тот частенько подкармливал младшого неучтенной сгущенкой.

Горе, который не упускал случая подколоть мальчишку, чем заставлял того не на шутку обижаться, в рейдах постоянно «придерживал» его сектор, страхуя неопытного солдатика. А уж при походах в Бар и вовсе сопровождал на манер дуэньи.

Сам же комквада... тихо офигевал от творящегося в их маленьком коллективе бедлама и... жалел новенького. Банально, по отцовски, как взрослый, опытный, немало в жизни повидавший мужик может жалеть девятнадцатилетнего несмышленыша. И знал, что жалеть нельзя, что этим только навредит парню и Зона скидок не делает никому, как и война. Но... пока все же выторговывал у начальства задания потише, поближе к окраинам, давая Мишке время на какую-никакую адаптацию.