Дай мне повод (гет)

— Профессор! Надо просто сделать… Я читала об этом в… У папы есть книги по реаниматологии…

Голос прерывался, звучал то ближе, то дальше, наконец совсем затих. И стало темно. Просто темно. Ни чертей, ни ангелов. Он знал, что там ничего нет. Ты просто перестаешь жить. И все. Перестаешь ощущать, чувствовать, мыслить. Но он мыслил. Ничего не ощущал, не чувствовал, но мыслил. Значит, он еще жив, он еще существует. Он попробовал разлепить пересохшие губы и сказать, что эта гриффиндорская зазнайка Грейнджер все делает не так, неправильно. Но он не чувствовал своего лица, он не мог пошевелить губами потому, что он забыл, как это делается. Он мыслил. И только.

Нужно было попробовать открыть глаза, но Северус счел это пустой тратой времени. Времени? А осталось ли время? Существует ли время для разума?

Тьма стала постепенно сереть. Ее словно размывали тряпкой. Он однажды рисовал акварельными красками. Капля падала на лист бумаги, черная и густая. Северус водил по ней кисточкой, и она становилась тонкой и прозрачной. Сейчас кто-то точно так же водил по тьме кисточкой, и она выцветала, теряла глубину, бледнела, пока не растаяла совсем.

Он лежал на чем-то жестком. Все вокруг было светлым, серебристым, как мантия Альбуса, в глаза бил яркий белый свет. Он в больнице? Но почему тогда он не ощущает ни подушек, ни одеяла? Почему в Мунго убрали уютные светильники и заменили их маггловскими лампочками? Неужели Грейнджер додумалась притащить его в маггловский госпиталь?

— Северус Тобиас Снейп, ваш поезд прибудет на платформу 9 и 3/4 через пятнадцать минут.

Снейп поднялся и машинально потянулся рукой к горлу. Пальцы наткнулись на гладкую и целую кожу. Если он жив, этого не могло быть. Не могло, но все же было. Если два утверждения противоречат друг другу, значит, какое-то из этих утверждений ложно.

Он на платформе, скоро прибудет Хогвартс-Экспресс. Но почему здесь никого нет? Почему поезд прибывает только для него одного? Неужели старина Альбус был прав, и после смерти все-таки что-то есть? Что после смерти мы не исчезаем навсегда?

Снейп, пошатываясь, побрел вдоль платформы. Серо-серебристая брусчатка, лавочки из белого камня, фонарные столбы. И ни души вокруг. У самого конца перрона, за стеклянной стеной Северус разглядел темную размытую фигуру. Значит, он тут не один? Может быть, этот кто-то окажется местным Хароном и выдаст ему билет на поезд, который увезет его… Куда? Снейп хрипло рассмеялся. В светлой тишине вокзала этот смех прозвучал неприлично и грубо. Он был здесь так же неуместен, как уличная торговка на званом ужине. Тень за стеклом шевельнулась, подняла руку. Северусу показалось, что кто-то зовет его. Он подобрал полы мантии и побрел в сторону этой стеклянной стены. Как все тут несуразно устроено. Стена просто пересекала перрон. Она заканчивалась у края платформы. Что за ней, разглядеть было практически невозможно. Только Харон, как про себя назвал его Северус.

Снейп оглянулся. За его спиной серые камни перрона 9 и 3/4 плавно уходили в свет. Никакой стены, никаких дверей. Просто платформа, уходящая в никуда, исчезающая в спокойном и чистом сиянии. Значит, нужно идти вперед. Северус коротко хмыкнул, зачем-то снова поднес руку к шее и медленно пошел к стеклянной стене. До прибытия его поезда оставалось тринадцать минут и двадцать одна секунда.

Харону за перевоз полагалась плата. А у него не было с собой двух монет, которыми он мог заплатить за переправу, точнее за проезд. Что будет, если он останется на этой странной платформе навсегда?

Фигура за стеклом потянулась, тряхнула головой. До стеклянной стены оставалось совсем немного. Северус уже мог рассмотреть того, кто сейчас потянулся, запрокинув голову, и прижал ладони к толстому мутноватому стеклу. Сириус Блэк.

— Ты всегда был неудачником, Северус, — хмыкнул Снейп себе под нос. — Даже после смерти не везет.

Но Блэк или что-то, принявшее его облик, было существом, у которого можно было узнать, что происходит, что это за поезд, куда он его увезет. Северус остановился у самого стекла, прижал к нему ладони.

— Блэк? — тихо и неуверенно попробовал он свой голос.

— Хэлло, Нюниус, — кивнул Сириус, на толстом стекле качнулась длинная серая тень.

— Я умер? — Снейп не отрывал ладоней от стекла; ему казалось, что если убрать руки, то Сириус исчезнет.

— Еще нет, — Блэк пожал плечами. — Твой поезд еще не приехал. Так что еще, — Сириус поднял голову и посмотрел куда-то вверх, — десять минут ты можешь считать себя условно живым. За это время там, внизу, — снова кивок, теперь уже куда-то себе под ноги, — тебя могут попытаться спасти.

— Вранье, — хрипло рассмеялся Снейп. — Никто не может быть условно живым так долго.

— Ну, если ты в это веришь, — Сириус пожал плечами. — Я говорю, что тут видел. Тут такие правила. Так что, если передумал и хочешь обратно, советую что-то делать.

— Что? — Снейп ударил толстое стекло и отдернул руку, зашипев от боли. — Выхода нет. Только поезд и ты. И стекло, которое не разбить.

— Не знаю, — Сириус снова пожал плечами. — У других получалось. Наверное, было ради чего возвращаться.

— А ты? — Северус облизнул пересохшие губы и попытался сменить тему. — У тебя, получается, нет, ради чего вернуться?

— А со мной сложный случай, — Сириус достал из кармана маггловскую сигарету и начал вертеть ее в руках. — Я попал сюда через вход для персонала, если так можно сказать. Это что-то вроде зала ожидания. Ни зайти, ни выйти. И огня нет. Представь себе, полная пачка сигарет и ни зажигалки, ни спичек. Так что я тут буду сидеть, пока… А черт его знает, что «пока». Пока что-то не произойдет. А ты можешь обратно в школу, к котлам, зельям, пробиркам, баллам. Мирная жизнь, счастливая старость.

— Заткнись! — хорошо, что сейчас между ними стекло, иначе бы ожидание Сириуса быстро закончилось.

— Как скажешь, — Сириус подчеркнуто быстро отступил от стены на несколько шагов. — Это же мне помирать, не тебе. Кстати, время-то уходит. Ты бы подумал, что ли…

— Над чем? — вся злость ушел так же быстро, как и накатила, и Северус устало прижался лбом к холодному стеклу. — Зачем мне возвращаться? Куда? К кому? Это у тебя есть крестник, друзья, дом…

«Любимая», — это Северус не произнес. К чему? Сириуса ждали. В середине учебного года что-то произошло. Северус заметил, что Сириус изменился. Остальные не обратили внимания, списали на то, что Блэк радуется, что может быть полезным. Но Снейп знал, он ни с чем бы не спутал такой взгляд. Даже у этого затворника Блэка был кто-то, кому он был нужен. Возвращаться. Это бессмысленно, глупо, бесполезно.

— А у тебя, значит, ничего? — Сириус с демонстративным тяжелым вздохом убрал мятую сигарету обратно в пачку. — Я знал, что ты дурак, Нюниус, но что ты еще и слепой, не думал.

— Не называй меня так, — по-хорошему надо бы швырнуть Бомбарду в это стекло, потом Ступефай в Блэка, но зачем, что это уже изменит? — Если ты думаешь, что я по-прежнему буду реагировать на твои шуточки, то…

— А кто шутит? — Сириус вдруг оказался рядом, прижался к стеклу вплотную, Северус видел, как побелели его губы. — Минерва.

Это имя Блэк не сказал, Северус прочел его по губам. Рука сама рванулась за палочкой. Бомбарда! Но по стеклу только пробежала легкая сеть трещин и исчезла, как рябь по воде.

— Не смей! — задыхаясь, Снейп снова взмахнул палочкой. — Не смей о ней говорить! Бомбарда!

Снова пробежала легкая рябь трещин, силуэт Сириуса на несколько секунд потерял четкость, и снова Северус смотрел в чистое, целое толстое стекло между ними.

— Ты так с ней и не поговорил? — насмешливо хохотнул Сириус. — Так ты не только дурак, Нюниус, ты еще и…

— Заткнись, — рука с палочкой устало опустилась. — Заткнись. Для нее я предатель. Как забавно, все повторяется снова. Лили, Минерва.

— И твой идиотизм, — Сириус дохнул на стекло и начал рисовать на нем карикатурного Снейпа, на глазах у которого были большие шоры. — И комплекс неполноценности, или как там это называется.

— Заткнись, — Северус ударил кулаком в стекло. — Заткнись, Блэк. Дай умереть спокойно.

— Ну, если ты собрался умирать, — Сириус взмахнул рукой в широком приглашающем жесте, — то милости просим. До твоего поезда пять минут осталось.

— Это неправда, — Северус прижался лбом к холодному стеклу и прикрыл глаза. — Это неправда. Я не верю тебе. Не верю.

— А ты пробовал? — совсем не язвительно, а, скорее, сочувственно спросил Сириус.

— Я... — Снейп резко выпрямился, пальцы впились в стекло, словно это была шея Блэка. — Повод. Дай мне повод, Блэк, и я…

— Где-то я уже это слышал, — Сириус покачал головой. — Подумать только, как много значит контекст. Знаешь, Нюниус, пора тебе уже самому решать.

— Северус Тобиас Снейп, ваш поезд прибыл, — раздался откуда-то сверху чистый и ровный женский голос.

— Блэк! — Северус колотил кулаками в стекло.

— В тот раз повода не дал и в этот не дам, — Сириус повернулся к нему спиной. — Может, мне еще и пожить за тебя предлагаешь. Иди на поезд, Снейп. Время вышло.

— Северус Тобиас Снейп, — женский голос зазвучал громче.

Северус не дослушал. Он устало развернулся и побрел к вагону, который с тихим шорохом остановился у края платформы. Блэк просто соврал. Горбатого могила исправит? Врут. Да и Блэк ни жив, ни мертв. Значит, утверждение спорно. Минерва. Если бы это было правдой! Но Блэк врет. Врет для того, чтобы его позлить. Снейп открыл дверь в купе, тяжело поднялся на ступеньку и оглянулся. За толстым стеклом Сириус махнул ему рукой и опустился на пол, прислонившись к стеклянной стене.

— Поезд отправляется, — женский голос стал тише, мягче. — Займите свое место.

Снейп медленно прошел в купе, сел у самого окна, откинулся на мягкую спинку и закрыл глаза. Вагон качнуло, поезд тронулся. За окном серебристый свет стал глуше, мягкие пальцы тумана осторожно погладили стекло. Вот и все. А потом снова стало темно.

Поезд едва качало на стыках рельс. Снейп даже не заметил, как вагон остановился.

— Ваша остановка, — тихо произнес откуда-то сверху женский голос.

Снейп вздрогнул, открыл глаза, на ощупь нашарил дверную ручку, в темноте выбрался из купе, осторожно спустился по ступенькам куда-то… Под ногами была твердая поверхность, что-то впилось в локоть. И темнота. Он снова закрыл глаза. Значит, старик ошибся. Поезд просто везет своих пассажиров в никуда.

Кто-то резко и прерывисто вздохнул, что-то упало с тяжелым шорохом. Снейп осторожно открыл глаза. Перед ним стояла Минерва. На ее волосах уютно устроился солнечный зайчик, превращая седину в сияющую корону. Снейп покачнулся, словно его ударило в грудь Бомбардой. Минерва смотрела на него с вызовом, надеждой и…

— Вы все же решили нарушить правила ради меня? — а ты верен себе, старый дурак, все иронизируешь. — Ах да, Поттер же закончил школу.

— Северус, вы болван, — Минерва решительно вздернула подбородок. — Вы даже после смерти не можете вести себя более...

И что-то в ее глазах сказало ему, что Блэк не соврал. В локоть Северусу впивался угол книги, и он отложил ее в сторону, на нарисованный стол. Значит, он стал портретом? Неплохое посмертие. Почти еще одна жизнь. Что ты там говорил, Бродяга? Пора самому решать?

— Я решила, что нам надо было объясниться, — Минерва нервно вертела в руках палочку.

— И только за этим?.. — Снейп хмыкнул. От судьбы не уйдешь даже после смерти, судя по всему.

— Северус, — она тихо прокашлялась. — Северус, я скучала.

Он замер, удивленно глядя на нее. Она стояла перед ним, выпрямившись, словно перед судьей. Морщинки в уголках ее глаз стали глубже, губы побледнели. Она хотела услышать правду. И он решился.

— Я тоже, — Северус медленно выдохнул. — Я тоже, Минерва.