Проклятые (гет)

Всё пошло не так. Всё с самого начала шло не так.

Хватит ли сердца коня? Она боится, что нет. Но вот прах летит в котёл, приближая миг то ли грандиозной победы, то ли грандиозного провала. А жизнь любит не оправдывать ожиданий, и случившееся далее ни Румпельштильцхен, ни Злая королева не могли предсказать.

Какое-то маленькое назойливое существо, скорее всего, фея, пролетело над котлом с зельем и бросило в него полуистлевшую прямоугольную страницу, словно бы вырванную из книги сказок. Оба ингредиента столкнулись в полёте и одновременно упали в котёл. Всё это произошло за какой-то миг, но изменило судьбы многих обитателей Зачарованного леса.

* * *

— Отчёт за последний месяц, — сухо сказал мистер Голд, кладя на стол пухлую тёмно-фиолетовую папку.

— Описание очередных провальных экспериментов? Ах, Голд, если бы я была ректором, я бы давно поручила эту работу кому-нибудь другому, а не вам и вашей неумелой ассистентке.

«Вот и хорошо, что ты не ректор, а всего лишь декан факультета Монстрологии, Реджина», — скрипнув зубами, подумал Голд.

— Твой отец уже долгие годы управляет этой дырой под громким названием Академия Мифологических Дисциплин и лучше тебя знает, что кому следует поручать, дорогуша, — припечатал он, наградив мисс Принц презрительным взглядом.

Про себя решив, что разговор окончен, Голд, не дожидаясь ответной реплики, вышел из кабинета.

Плохое настроение и недовольство всем вокруг рассеялось, когда мистер Голд вошёл в свой кабинет и увидел там её. Белль. Его сокровище. Он до сих пор с содроганием вспоминал тот день, когда спас её из лап отца, решившего навеки запереть дочь в своих теплицах. В прямом смысле. Но место Белль было не на грядках, а здесь, рядом с ним и их исследовательским проектом.

Белль ещё была очень неопытна, периодически ошибалась, но иногда высказывала идеи, заставлявшие людей хлопать себя по лбу и думать: «Как это я сам до такого не догадался?». Голду было любопытно, что из неё выйдет, а больше нравилось направлять её и учить. Не от всякого студента дождёшься внимания, как от Белль. Иногда Голд ловил себя на мысли, что его мнение от чего-то предвзято, потому что далеко не все в университете разделяли его восторги, но по большей части ему было плевать на остальных. Тем более что его тоже здесь не любили, а зачастую и вообще боялись. И было за что. Белль скрашивала его одинокую жизнь, и мистеру Голду было горько от мысли, что когда-нибудь она вдруг сможет полюбить какого-нибудь смазливого юнца и сбежать от него навеки.

— Мистер Голд, чай остынет, — с мягкой улыбкой сказала Белль, вырывая мистера Голда из его мыслей.

— Обычный или?..

Последние два месяца это стало традицией. Каждого двенадцатого числа Белль расписывала одну из кружек его сервиза и заваривала умопомрачительный чай. Голд до сих пор не мог определить все составляющие его травы. Было в этих чаепитиях что-то личное, будто бы пришедшее из далёкого прошлого.

— Или, мистер Голд, или.

Он сел в своё кресло и с любопытством поднял предназначавшуюся ему чашку. Сфинкс. Дракон с розой в зубах. В этот раз рисунок ещё более усложнился. На белом мраморном боку чашки красовался колодец, на котором сидела жар-птица. Голд чуть повернул чашку, намереваясь сделать первый глоток, и увидел нарисованную голубую ленту, словно бы уносимую от колодца ветром. Или наоборот, летящую к колодцу.

— Красиво, — прокомментировал он. В груди шевельнулось нежное чувство, которое он не должен был испытывать к своей ассистентке. Нет, она слишком хороша для него. Да и он ей не нужен.

— Мне Эмма сегодня рассказала сказку… — Белль поёрзала на своём стуле. Голду показалось, что она от чего-то сильно волнуется.

— И?

— И мне почему-то показалось, что это важно…

* * *

Студенты медленно, как сонные мухи, выползали из аудитории. Они всегда здесь были такими.

Мистер Голд был занят отчётом, а ей снова пришлось подменять его на лекции. К худу ли, к добру, ничего особо сложного в этом не было. Длинная скучная вводная речь про руны. Белль всегда мечтала провести практическое занятие по какому-либо существу, привезённому Голдом и мисс Принц из-за черты, но ей пока такое важное дело не доверяли.

Белль подошла к подоконнику и прижала ладони к стеклу. Достаточно высоко, чтобы видеть далёкий город. Прекрасное издевательство.

О, она обожала любоваться видом, мечтать, думать о том, как оно там? И мучилась от мысли, что вынуждена сидеть здесь, в академии, и может лишь иногда посещать Сторибрук — маленькое поселение, раскинувшееся вокруг её здания. А о мире за чертой она могла слушать только истории, рассказываемые её обожаемым наставником. Белль завидовала Голду и Реджине. Они единственные без риска для здоровья могли пересекать черту и возвращаться потом обратно, привозя новый объект для изучения. Как правило, какое-нибудь создание на вроде пикси, шишиги, каппы и прочих. Не так давно они начали собираться в вылазку за единорогом.

Сердце Белль наполнилось печалью. Все приключения проходят мимо неё, да и Голд опять исчезнет на несколько недель, если не дольше. Если бы Руби или Эшли подслушали бы её мысли сейчас, они бы назвали её идиоткой. Но да, она будет скучать по нему. По этому саркастичному, строгому, не самому красивому, но такому обаятельному профессору.

Голда не любили. В последнее время и её начали недолюбливать — за то, что она водилась с ним. Но Белль себя чувствовала в его обществе уютнее, чем где-либо ещё. Не успели мысли Белль свернуть на опасную территорию, как на подоконник запрыгнула очаровательная белокурая девочка.

— Белль, Белль. В той книге сказок, которую мы недавно откопали с тобой в библиотеке, ну, в той, где картинки очень на всех нас похожи, я такую сказку странную нашла! — её глаза буквально сияли от восторга.

— Привет, Эмма, — Белль прислонилась боком к стене и с любопытством посмотрела на девочку. — Рассказывай.

— Ну, там история одна, — Эмма пододвинулась к Белль и доверительно прошептала, — мне кажется, она про меня. Там был юноша, совсем не принц, но красивый. Он… Он должен прийти сюда. И ему почему-то обрадуется мистер Голд. Ещё там есть прекрасная принцесса, которую почему-то называют Спасительницей. Этот юноша поцелует спасительницу в её день рождения, и злое проклятье падёт с университета. Вот.

— Я ничего не поняла, — честно призналась Белль. — Точнее, почти ничего.

— На, прочитай, — Эмма с детской непосредственностью вытащила из-под кофточки помятую страницу, вырванную из книги, и протянула её Белль. — Эй-эй, не хмурься. Это не я её вырвала, она из книги случайно выпала.

— Смотри у меня! — Белль шутливо погрозила девочке пальцем.

С одной стороны страницы был нарисован портрет мальчика, а с другой — написан текст сказки, точнее, отрывок из неё.

— Знаешь, я оставлю её пока у себя, это… Важно, — сказала Белль, дочитав. Услышав слово «важно», Эмма ничуть не обиделась, подмигнув Белль, спрыгнула с подоконника и убежала.

Белль бездумно уставилась на портрет юноши. Важно… Почему эта страница, вырванная из детской книги сказок, вдруг показалась ей гораздо важнее всего, что здесь происходит? Важнее их с мистером Голда проекта по составлению зелья, которое поможет любому пересечь границу, важнее студентов и лекций.

Эмма почему-то считала, что её родители, Мэри-Маргарет, библиотекарша, и Дэвид Нолан, вечный студент, на самом деле Белоснежка и Прекрасный принц из той книги сказок. Она многим приписывала родство с персонажами оттуда. Общие имена, как «Красавица», «Принц», «Маг», давали воображению разгуляться. Белль особо не верила, но в их сумасшедшем мире всё могло быть возможным. Сомнения давали трещину, когда окружавшие её люди и точно начинали вести себя как те персонажи. Случались с ними приступы, но проходили они быстро. Мистер Голд вот однажды носился по всему зданию в поисках прялки, потом опомнился и толком не мог объяснить, зачем она понадобилась. И Белль как-то случайно накричала на Реджину, утверждая, что та Злая королева, испортившая всю её жизнь. Что это на неё нашло, Белль так и не поняла.

Над городом летал дирижабль. Девушке всегда хотелось полетать на этой штуке. Решив не травить душу, Белль направилась к выходу из аудитории. Пора было заваривать чай. По пути она достала из сумочки чашку из сервиза мистера Голда, которую расписала ещё вчера. Она была необычная. Возможно, это лишь игра воображения, но Белль казалось, что когда-то от неё откололся кусочек, а потом его кто-то приклеил назад. Видно этого не было, но пальцами ей как-то раз удалось нащупать тонкую царапинку.

* * *

Юноша с картинки казался знакомым, и даже более того — родным. Мистер Голд не мог понять, откуда взялось такое ощущение, и хмурился. И он теперь не мог отделаться от мысли, что всё это время занимался ерундой, а теперь его кто-то и вовсе водит за нос. Страница из книги сказок, проклятье над их маленьким поселением. Бред. С другой стороны, не просто же так взялась эта черта. И мальчик… Кто это?

— Ты слишком доверчива, Белль, — наконец строго сказал Голд. Нет, не стоит забивать себе голову всякой чушью. Он поднёс к губам чашку.

— Мистер Голд, — вдруг срывается с губ Белль, — я люблю вас.

Чашка падает на пол. Она чуть-чуть подскакивает вверх, переворачивается, снова касается пола. От её края отлетает аккуратный кусочек. Слишком аккуратный. И вместе с этим кусочком улетает что-то фальшивое. Дышать становится легче. Невозможно, его никто не может любить. Но сердце бешено стучит в груди, а мозг всё снова и снова повторяет услышанное.

Они смотрели друг на друга и молчали. Слова здесь были излишни.

Назавтра никто из них уже не будет помнить этого. Мистер Голд вновь найдёт Белль, запертую в теплице. Морис вновь будет утверждать, что это не он, что виновата Реджина. И всё повторится вновь. И будет повторяться, пока очаровательной девочке Эмме не исполнится восемнадцать лет.

А пока — они лишь жертвы абы как наложенного проклятья. Обречённые забывать, расставаться, притягиваться невидимыми магнитами вновь и повторять всё по кругу.

Однажды они вспомнят всё, и их мир перевернётся в правильном направлении.