Кицунэ (джен)

Аптекарь пересёк поляну и оказался за редкими деревьями перед озером. Сюда не было хода людям, лишь животные да ёкаи следили за его движениями. Аптекарь, не являясь ни зверем, ни духом, ни человеком, мог изредка посещать это странное место, чтобы отдохнуть и залечить раны, которые он получал в битвах с мононоке.

Аптекарь присел на берегу, отставив громоздкий короб в сторону, и вгляделся в прозрачную воду. Иногда в отражении он видел своё второе я — темнокожего, беловолосого демона с которым они стали одним целым, но на этот раз Золотой не появился.

Аптекарь зачерпнул воды и ополоснул лицо. Царапина, оставленная когтями бакэ-нэко на щеке, уже несколько дней давала о себе знать тянущей болью, а обычные средства не помогали с ней справиться.

Тихий скулёж раздался совсем близко, заставил обернуться. Аптекарь перевёл взгляд на упавший ствол дерева, рядом с которым кто-то копошился: лисёнок катался по земле, пытаясь избавиться от верёвки, что обвилась вокруг его шеи. Обычные лисы слишком осторожны и не стали бы подходить так близко к тому, кто напоминает человека. Этот же, наоборот, всеми силами старался привлечь внимание Аптекаря. Тот прищурился и заметил, что у зверька два хвоста. Кицунэ. Молодой и глупый оборотень попался в ловушку, расставленную людьми, и теперь не в силах был снять некое подобие удавки с шеи или обратиться. Аптекарь поднялся и медленно подошёл к лисёнку. Оставлять его в таком положении — поспособствовать рождению нового сильного мононоке. Кицунэ при его приближении замер, но от протянутой руки шарахнулся.

— Сиди спокойно, — как мог ласково произнёс Аптекарь, осторожно развязывая замысловатый узел.

Верёвка оказалась заговорённой, похоже, что кто-то хотел поймать именно оборотня, а не обычного зверя, или по незнанию, наслушавшись невероятных историй, заговорил эту вещь.

Лисёнок старался не шевелиться, лишь подергивались изредка кончики хвостов. Когда Аптекарь избавил его от верёвки, зверёныш радостно тявкнул, ткнулся мокрым носом в ладонь и скрылся в лесной глуши. Аптекарь почти улыбнулся, проведя пальцами по влажному следу на коже.

* * *

В небольшую деревню, расположенную неподалёку от заброшенного храма, в который он направлялся, Аптекарь пришёл к закату. Сидя на лавке у захудалого постоялого двора, он наблюдал за крестьянами, возвращавшимися с полей. Они смотрели на пришельца с любопытством, но без вражды. Хоть большая часть людей не замечала узоры на его коже и слегка заострённые уши, но необычный цвет волос и глаз скрыть от человеческого взора Аптекарь не мог.

— Доброго вечера тебе, путник, — каркающий голос принадлежал седовласой женщине. — Коли решишь переночевать, есть у нас свободные комнаты и горячий ужин.

— И вам доброго вечера, госпожа. Не откажусь от крыши над головой и ужина. Да денег у меня не хватит. Возьмёте ли товаром?

Хозяйка постоялого двора покосилась на его короб, после придирчиво оглядела одежду. Её лицо при этом напоминало маску, но вот в глазах полыхали алчные огоньки.

— Ты ведь лекарства продаёшь?

— Вы правы, досточтимая госпожа, — ответил Аптекарь, приветливо кивнув девчушке, что выглянула на улицу, пытаясь рассмотреть его.

— Что ж, тогда заходи, гостям у нас рады.

— Да ладно? Если б вам не нужен был его товар, то под небом он бы и ночевал, — хмыкнула девушка, хитро подмигнув Аптекарю.

— Хикару, займись делом!

— Иду! Куда ж я денусь?

— Прошу простить девочку за недостойное поведение. Она недавно пришла к нам в деревню. Вот, приютила малышку из жалости, но благодарности так и не дождалась. Ещё и ведёт себя так, будто её горные обезьяны воспитывали.

— Обезьяны. Нет, дело не в них, — задумчиво произнёс Аптекарь, а после, подхватив короб, обратился к хозяйке постоялого двора: — Не желаете взглянуть на мой товар?

* * *

— Господин торговец, а вы тоже в наши места пожаловали, чтобы счастья с кюби но кицунэ попытать? — расслышал над ухом тихий шепот служанки Аптекарь.

— Хикару, не приставай к посетителям со своими глупостями, — прошипела, будто змея, хозяйка, рассматривающая несколько коробочек с мазями для очищения кожи.

— Вы же сами...

— Хикару!

— Конечно-конечно, меня уже нет, — девочка издала звук, похожий на лисье фырканье.

— Несносная девка, — себе под нос проговорила хозяйка, обладая чутким слухом, Аптекарь ее слова расслышал, но виду не подал. — Не слушайте её, в наших местах и обычных лис нет, а уж оборотней и подавно. Молодые девушки часто увязают в мечтах.

— В этом вы правы, госпожа.

— Вы умный человек, торговец, — хозяйка елейно улыбнулась, после чего вновь принялась рассматривать товар.

* * *

Комнатой каморку, которую ему отвели на ночь, язык бы не повернулся назвать. Впрочем, Аптекарь привык спать и не в таких местах, а сейчас усталость, накопившаяся за несколько суток, давала о себе знать. Поэтому, устроившись на лежанке, он почти сразу погрузился в дрёму.

Разбудил Аптекаря тихий шорох. Будь это мыши или насекомые, он бы и не проснулся, но в коробе звякнули бубенцами весы. К нему пожаловали необычные гости, вернее, гостья.

— Ой, гадость кусачая, — девушка отдёрнула руку, случайно прикоснувшись к о-фудам, прикреплённым Аптекарем к створкам.

Он приоткрыл глаза и спокойно произнёс:

— И для чего ты меня искала, двухвостая?

— О, — Хикару удивлённо на него уставилась. — Нельзя же с девушками так.

Аптекарь вопросительно изогнул бровь:

— Как?

— О-фуды всякие кусачие лепить куда попало. Вопросы в лоб задавать. Мы создания нежные и хрупкие.

Аптекарь тихо кашлянул и потянулся к коробу, стоявшему неподалёку.

— Хорошо-хорошо, только всякой гадостью не кидайся, а то знаю я таких, как ты, — девчушка облизнула пальцы. — Хочу отплатить тебе за своё спасение.

— Мне этого от тебя не нужно, — Аптекарь поудобнее устроился на лежанке и повернулся к кицунэ спиной.

— Ведёшь себя, как девушка, — произнесла Хикару, растягивая слова. — Ой, так ты девушка! Волосы вон длинные и кимоно какое-то не мужественное. И пояс вяжешь...

— Я не девушка, а торговец лекарствами, — вздохнул Аптекарь. — И не мужественное, а мужское.

— А в чём разница? — хмыкнула кицунэ. — И почему торговец лекарствами не может быть девушкой? И раз женщины тебя не интересуют, то я парнем могу перекинуться. Тебе какие нравятся-то? Те, которые все из себя ого-го или ах?

— Никакие, — усевшись на лежанке, холодно проговорил Аптекарь. — Мне от тебя ничего не нужно.

— Нет, я так не играю, — обиженно надула губки Хикару. — Всем хоть что-то, да нужно. Раз плотские утехи тебе не интересны, может, рыбкой возьмёшь?

— Нет.

— Деньгами?

— Нет.

— Сакэ?

— Нет.

— Кровью невинных дев после первой брачной ночи?

— Не... Что-что? — Аптекарь приподнял брови.

— В хозяйстве всё пригодится. Мало ли из чего ты там свои лекарства делаешь, — невинно пожала плечами девчонка.

— С ними я без твоей помощи разберусь.

— Вот как обижусь и обернусь мононоке! Будешь тогда знать!

— Не шути такими вещами, — слегка оскалился лекарь.

— Не буду, — мгновенно присмирела кицунэ. — Тебе совсем-совсем ничего не нужно?

— Выспаться.

— О, так сразу бы и сказал! Хочешь, колыбельную спою?

— Не хочу, — он рухнул на лежанку и уставился в потолок. Обидь эту кицунэ — и родится мононоке, но и просить что-то опасно.

— Эй, ты заснул? — Аптекарь поморщился, когда Хикару потыкала его в бок чем-то острым.

— Нет, — Аптекарь обречённо вздохнул. В последнее время выспаться ему не удавалось. То мононоке нападёт, то в тюрьму посадят и всю ночь допрашивают.

— Рассказать сказку?

— Нет.

— Какой ты скучный. Может, станцевать?

Аптекарь промолчал. Он пытался придумать, каким образом утихомирить эту кицунэ, не причиняя вред, и сам не заметил, как провалился в сон.

Хикару хотела растолкать задремавшего Аптекаря, но, вглядевшись в черты его лица, не стала этого делать. Слишком уязвимым и юным тот выглядел во сне. Кицунэ слышала множество историй про него. Одни ёкаи говорили, что он одержим злым духом и пока не уничтожит всех себе подобных, не сможет освободиться. Другие утверждали, что Аптекарь — отпрыск человеческой девки и кицунэ, выбравший мир людей и оберегающий их от аякаси. Много толков ходило, но что же из них правда?

Хикару осторожно приблизилась к Аптекарю и принюхалась. Знакомо пахло травами и едва ощутимо — кровью. Она припомнила, что Аптекарь приходил к озеру омыть раны. Кицунэ тихо фыркнула: не будь у него клыков, когтей да острых ушей, она б подумала, что «непобедимый охотник на мононоке» взаправду человек.

— Не твоё это дело, — по спине Хикару побежали мурашки, от голоса, звучавшего, будто из-под земли.

— Кто здесь? Покажись?

— Не указывай тем, кто старше тебя, кицунэ.

Хикару поёжилась. Показалось, что каморку охватило золотое пламя, сжигающее всё вокруг.

— П-простите...

— Оставь его и ступай своей дорогой, — обладатель голоса так и не показался.

— Нет, — тряхнула головой Хикару, прогоняя морок.

— Ему ничего от тебя не нужно, глупая.

— Аптекарь помогает людям и духам, а ему и слова доброго не говорят. Так неправильно!

— Он никому не помогает.

— Лжёшь!

— Это вы, кицунэ — мастера обмана.

— Пфр! А ты... ты... Да я знать не знаю, кто ты. И слушать не буду. Вот!

Невидимый собеседник не ответил, Хикару ещё некоторое время сидела в тишине, которую нарушало лишь дыхание Аптекаря да тихое позвякивание.

Аптекарь проснулся от того, что нечто-то пушистое щекотало ему нос. Не выдержал, чихнул, отчего кицунэ, принявшая истинную форму и дремавшая у него на груди, испуганно подпрыгнула.

— Вот ведь...

Хикару на это лишь фыркнула и принялась вылизываться.

— Ох, простите, господин, завтрак не готов еще, — хозяйка учтиво поклонилась Аптекарю, когда он вышел в общую комнату. — Эта девчонка куда-то пропала. Видать, сбежала, неблагодарная.

— Не беспокойтесь, мне ничего не нужно, — Аптекарь вежливо поблагодарил за ночлег и покинул постоялый двор.

— Ну ты даёшь! Она ж тебе какую-то крысиную нору отвела, а вчера ещё и тыкала, — Хикару, вновь приняв облик девушки, семенила рядом с ним.

— Вежливость — хорошее оружие.

— Ой, да ладно. Ты, кстати, к храму идёшь?

Аптекарь кивнул:

— Но тебе там не место.

— Знаю, этих заговоренных верёвок около него, как паутины в чулане.

Аптекарь скосил на кицунэ глаза:

— Это правда? Про кюби но кицунэ?

Хикару довольно долго молчала, а после хитро улыбнулась.

— А я тебе помогу, если расскажу? А ты говорил, что ничего тебе от меня не нужно!

Аптекарь тяжело вздохнул, но девочка была права. В храме обитал мононоке, а она наверняка знала о нём хоть что-то. Иногда стоило принять помощь, чтобы не обидеть тех, кто рядом.

— Поможешь.

— О, тогда слушай. Давным-давно моя прабабушка...

Аптекарь слушал её со всем возможным вниманием.

Он только надеялся, что Хикару никогда не узнает, как выглядит настоящая крысиная нора.