Клаустрофобия (джен)

Теперь понимаешь, Гарри? Теперь ты видишь изъян в моем чудесном плане? Я угодил в ловушку, о которой знал заранее и которую обещал себе обойти — должен был обойти!

— Я не...

— Ты был слишком дорог мне, — просто сказал Дамблдор. — Твое счастье было для меня важнее, чем твое знание правды, твое душевное спокойствие — дороже моего плана, а твоя жизнь — ценнее тех жизней, которыми, возможно, пришлось бы расплатиться за провал этого плана.

— Гарри Поттер и Орден Феникса.

С того момента, как его забрали от Дурслей, летние каникулы Гарри пошли на лад. Конечно, поначалу было довольно неуютно возвращаться назад на площадь Гриммо, потому что его до сих пор преследовали воспоминания о погибшем крестном. Но его друзья делали все возможное, чтобы отвлечь его от плохих мыслей. И даже если им не всегда удавалось это сделать, Гарри настойчиво напоминал себе, что не хочет опять превратиться в подавленного и угрюмого подростка, каким был год назад. В конце концов, это никак не поможет ему прийти в себя, и он уже достаточно измучил друзей своим прошлогодним поведением. Гермиона настаивала, что понимает его, утверждая, что он чувствовал "вину выжившего", но это не казалось ему достаточным оправданием. То, что Гермиона пыталась объяснить ему его собственные чувства, было довольно странно, но сам факт того, что друзья поддерживали его, заставлял хотя бы попытаться не впадать в уныние.

Именно поэтому, Гарри согласился принять участие в этой детской игре в прятки, которую затеяли друзья, когда Джинни обнаружила его в комнате Сириуса, где он сидел один, уставившись в окно. Скорее всего, его выбрали ведущим потому, что не хотели, чтобы он спрятался где-нибудь и сидел совсем один. Когда придет его очередь прятаться, вероятнее всего, кто-то из ребят найдет убедительный предлог, чтобы спрятаться вместе с ним.

Спускаясь на цыпочках на третий этаж, он внимательно прислушивался к любым признакам движения. Спустя пару минут он кое-что услышал — едва уловимый шепот из чулана. Никто обычно здесь не ходил, поэтому этот коридор был весьма популярным местом для пряток, хотя и довольно очевидным, по мнению Гарри.

Слегка ухмыляясь, он бесшумно прокрался к чулану, схватился за ручку и распахнул дверь, рассмеявшись в ответ на два удивленных возгласа изнутри. Близнецы вылезли наружу под его насмешливым взглядом.

— Эй, если вы не хотели, чтобы вас нашли, то не надо было прятаться вдвоем и шептаться, — засмеялся Гарри.

— Это было мое место для пряток, а Джорджу вздумалось потеснить меня, — проворчал Фред.

— Вообще-то, дорогой братец, это я тебе говорил, что это мое место, когда Гарри был еще на двадцатом счете, — демонстративно заявил Джордж.

— Только после того, как я сказал, что подумывал о нем.

— Не думаю, что этим стоит хвастаться. Это довольно банальное укрытие, — со смехом произнес Гарри.

Фред и Джордж обменялись озорными усмешками и, прежде чем Гарри успел как-то отреагировать, втолкнули его в чулан.

Гарри замер в страхе, когда дверь захлопнулась, погружая маленькое пространство в темноту.

Он попытался глубоко вдохнуть, но горло сжалось от страха. Он почувствовал, что начинает задыхаться.

"Успокойся. Успокойся, Гарри. Ничего не случится. Не будь глупцом. Это всего лишь чулан", — уговаривал он самого себя, однако в голову лезли всякие мысли, заглушающие все доводы разума. Ему казалось, что стены сжимаются, а воздух заканчивается, и вот-вот кто-то схватит его…

Гарри в отчаянии задергал ручку, но дверь была заперта. Из горла вырвался предательский всхлип. Он еще немного побарабанил в дверь, а потом ему пришлось обхватить себя руками, чтобы совладать с эмоциями.

— Очень смешно, ребята. Выпустите меня, — позвал Гарри, его голос прозвучал спокойнее, чем было на самом деле. Он пытался убедить себя, что в чулане больше никого не было. Никто не собирался его хватать, подкравшись сзади, и сжимать руки вокруг его шеи, лишая дыхания.

Он беспокойно потер руками горло и всё ждал, когда же ответ близнецов развеет давящую тишину.

Они бросили меня здесь. Никто не придет и не вытащит меня. Я в ловушке. Не могу дышать. Не могу дышать!

— Фред! Джордж! Я серьезно! Выпустите меня сейчас же! — громко прокричал парень, радуясь, что его голос прозвучал раздраженно, а не испуганно.

Стены сжимались. Было мало воздуха. Я задохнусь здесь. Это я так дышу или кто-то другой здесь? Кто-то другой здесь. Он здесь. Он позади меня. Я чувствую его дыхание на шее.

— Выпустите меня! — закричал он, яростно заколотив в дверь. В горле пересохло, а все тело тряслось. Его затошнило, а воздуха катастрофически не хватало.

Гарри яростно потер шею, ощутив на ней чью-то руку, которая начала душить его. Даже держась руками за шею, он не мог избавиться от чувства, словно кто-то медленно лишает его жизни.

Вдруг на него накатило ужасное ощущение, будто кто-то стоял прямо позади него. Он мог поклясться, что почувствовал руку на своем плече, и его дыхание опять прервалось.

Жгучая слепая паника захлестнула его, он бросился к двери, яростно задергав ручку, и закричал, чтобы кто-нибудь, кто угодно, вытащил его отсюда.

Когда вдруг все вокруг заполнил яркий свет, он ринулся вперед, даже не успев определить его источник. Кто-то схватил его за плечи, и он завопил, пытаясь вывернуться.

— Гарри? Боже, Джордж, приведи папу. Гарри?! Что случилось?

Гарри дернул головой в сторону расплывчатого лица Фреда и посмотрел на него в страхе и растерянности. Его зрение плыло, он пытался вдохнуть хоть немного воздуха. Все кружилось, и ему казалось, что мир вокруг ненастоящий.

— Гарри?! Гарри, не отключайся!

Он нервно подпрыгнул, когда чьи-то пальцы щелкнули у него прямо перед носом.

— Может тебе лучше присесть?

Почувствовав ужасное ощущение в желудке, Гарри рванул в ванную на негнущихся ногах и припал к унитазу. Затем чья-то рука оказалась у него на спине, и он резко оттолкнул ее.

— Отстаньте от меня! — закричал он, его голос дрожал так же сильно, как и он сам.

— Гарри, мне очень жаль, — умоляюще произнес Фред, — мне так жаль! Просто скажи, в чем дело?

— Что происходит? Гарри?

Гарри поднял взгляд и увидел, что миссис Уизли стояла на коленях позади него. Он дернулся в сторону от прикосновения ее руки на своих плечах.

— Я в порядке, — задыхаясь, быстро проговорил он, пытаясь убедить в этом и себя в том числе. Гарри обвел глазами нарастающую толпу возле двери и почувствовал, как паника превращается в чувство унижения. Он опустил глаза в пол.

Мистер Уизли быстро оценил ситуацию, когда все начали спрашивать, что случилось.

— Все на выход, — потребовал он. Гарри никогда не слышал у него такого командного голоса.

— Но пап, — запротестовали некоторые из детей Уизли, не понимая, что вызвало такое поведение их отца. Оказалось, не только Гарри впервые видит эту сторону главы семейства.

— Живо, — строго сказал он. — Я не шучу. Все на выход.

Уизли, ворча, поплелись друг за другом в гостиную, и Гарри тоже хотел пойти за ними, но мистер Уизли положил руку ему на плечо и покачал головой. Артур направился в сторону двери, откуда беспокойно выглядывали члены Ордена, а его жена протиснулась к нему мимо остальных.

Он остановился на полпути и многозначительно посмотрел на толпу.

— Эм, кажется, я забыла выключить плиту, — объявила Тонкс.

— Хорошая попытка, Тонкс, — пробормотал Кингсли, закатывая глаза, и они начали разворачиваться назад. Представить, будто Тонкс кто-то подпустил к плите — это была нелепая мысль, даже для того, кто только что оправился от шока, но Артур надеялся, что Гарри не придаст этому большого значения.

Его жена осталась на месте, и Грюм тоже задержался.

— Выясни, что произошло, Артур, и затем нужно будет решить, что нам делать, — с опаской проговорил Грюм, будто вокруг замышлялся какой-то заговор. Он поковылял прочь, а Молли посмотрела на Артура с беспокойством.

— Гарри в порядке? — тревожно спросила она. — Я услышала, что у него было что-то вроде...

Артур резко затряс головой и прикрыл дверь.

— Поговорим об этом позже. Я думаю, мне надо сначала выяснить у него, что случилось, — тихо объяснил он.

Жена кивнула.

— Думаю, что это хорошая идея. Я поговорю с ним позже. Ох, бедняжка, у него никогда не было кого-то, кто был бы ему как отец, а теперь, когда Сириуса… — она замолкла и вытерла глаза передником.

Артур кивнул и быстро чмокнул жену, прежде чем вернуться в ванную. Он закрыл дверь, удивленный тем, что Гарри до сих пор стоял посередине комнаты и прерывисто дышал.

— Гарри? — с беспокойством спросил он.

— Да? — пискнул Гарри в ответ. Он покраснел и проговорил более спокойным голосом, — я в порядке, честно. Просто… — он неуверенно умолк.

Артур присел на край ванной и жестом указал Гарри в сторону закрытой крышки унитаза. Гарри закусил губу, присел и обхватил себя руками. Отец Рона осторожно положил руку Гарри на предплечье, и мальчик неловко застыл.

— Эй, все хорошо, Гарри. Просто расскажи, что случилось, — попросил мистер Уизли. — Я пришел к выводу, что близнецы заперли тебя в чулане… — он остановил себя, увидев, что глаза Гарри расширились от страха, а его рука машинально потянулась к шее. — Там внутри что-то было?

Гарри зажал руки между коленями и опустил глаза в смущении.

— Нет. Там ничего не было. Это было глупо.

— Это не глупо, если ты расстроился, — мягко сказал Артур. — Просто расскажи, что случилось там. Обещаю, что не подумаю, будто это глупо.

— Ничего не случилось. Там ничего не было. Я просто повел себя как идиот, — смущенно пробормотал он.

Артура осенило.

— Дело было в самом чулане?

Взгляд Гарри встретился с его, напомнив Артуру загнанное животное. Рука мальчика снова потянулась к шее. Он так слабо кивнул, что Артур едва смог уловить движение.

— Я не знал, что у тебя клаустрофобия, — тихо сказал он, — странно, что она не проявилась раньше, когда мы были в Норе, учитывая, что она такая маленькая и тесная.

Гарри вздохнул и провел руками по волосам.

— Дело не просто в маленьких помещениях. В смысле, я чувствую себя здесь комфортно сейчас. Дело в действительно маленьких ограниченных пространствах, особенно если там темно. Знаю, что это глупо, я просто, я не знаю, я просто запаниковал, — промямлил он, очевидно, разочарованный в самом себе.

— Все чего-то боятся, Гарри, — уверил его Артур.

— Да, но большинство боятся реально страшных вещей, например Волдеморта или еще чего-то, — Артур напрягся, услышав это имя, — а я боюсь чуланов... Это так глупо, — удрученно пробормотал Гарри, потерев руками шею.

— Это не глупо. Твои страхи не обязательно должны иметь смысл. Знаешь, я раньше боялся глубины. Я отказывался заходить в воду, если не видел дна, — признался Артур. — Для этого не было никаких причин. Не было никаких неприятных случаев с водой или чего-то подобного.

Гарри с надеждой взглянул на него.

— И вы больше не боитесь? Как вы преодолели свой страх?

— Дети плавали в пруду, когда они были еще помладше, и Рон, каким-то образом, умудрился выскользнуть из нарукавников, которые мы ему надели. Он просто исчез. Я не раздумывал, тут же прыгнул и вытащил его, прежде чем он успел понять, что случилось. Вот так это было, — пожал плечами Артур.

Гарри слабо улыбнулся в ответ.

— Не думаю, что это сработает со мной, если я спасу Рона из запертого чулана.

Артур слегка фыркнул:

— Что ж, несмотря на это, тебе нечего стыдиться. Если кто-то из детей будет дразнить тебя, напомни им, как ты спас Джинни на ее первом курсе. Один на один с василиском и Сам-Знаешь-Кем — выглядит достаточно храбро, как по мне.

— Спасибо, мистер Уизли, — ответил Гарри, с тревогой поглядывая на дверь.

— Не удивлюсь, если Молли сейчас читает им лекцию, чтобы не раздували из этого большую проблему.

Гарри с облегчением выдохнул. Артур похлопал его по спине, нахмурившись, когда тот замер от прикосновения. Он не мог избавиться от чувства, что Гарри слишком быстро сбежал из ванной после этого, и не мог понять, то ли это из-за боязни замкнутого пространства или же он сбежал от него самого.

* * *

— Это слабость, которую мы не можем себе позволить! — прогремел Грюм, ударив по столу кулаком в разочаровании.

— Гарри ведь тоже человек, — возразил Артур. — Он лично сталкивался с Сами-Знаете-Кем больше раз, чем мы все. Он сражался с василиском, чтобы спасти мою дочь! Он нырнул в озеро во время Турнира Трех Волшебников, не умея плавать, чтобы спасти моего сына! Думаю, в его случае, небольшая боязнь замкнутого пространства — это позволительная слабость.

— Подумай головой, Уизли! — рявкнул Грюм. — Что случится, когда Пожиратели смерти поймают его и запрут в крошечной камере? Тогда тебе это тоже покажется безобидной милой шуткой? Если его враги узнают об этом, они используют эту слабость, чтобы пытать его при допросах. Они могут использовать это знание, чтобы сломить его в тот момент, когда ему нужно будет собрать все силы и сражаться! — Несколько человек кивнули в согласии.

— Разве это не наша обязанность — сделать так, чтобы его вообще не поймали и не пытали? — требовательно спросила Молли, расстроившись, как и обычно, когда подобные разговоры начинались по отношению к Гарри.

— Да, ведь до сих пор нам отлично это удавалось, не так ли? — саркастично ответил Снейп. — Это чудо, когда проходит приличный промежуток времени без того, чтобы Поттер не вляпался в очередные неприятности. Возможно, вначале мы должны что-то сделать с его неугасающим желанием привлечь внимание к своей персоне?

— Как ты смеешь! — яростно закричала Молли, дернув головой. — Гарри не ищет неприятностей для привлечения внимания! Если бы ты потратил хоть пять минут, чтобы узнать его, то увидел бы, что он ненавидит внимание! Он застенчивый!

— Застенчивый? Прошу прощения, — усмехнулся Снейп, — мы сейчас говорим об одном и том же маленьком заносчивом сопляке или …

— Хватит! — прервал Дамблдор, впервые что-то сказав с тех пор, как они подняли последнюю тему разговора. — Это серьезная проблема. Артур, насколько сильна эта фобия?

— Не уверен, Альбус, — признал Артур. — Фред и Джордж сказали, что все выглядело довольно серьезно, но они могли и преувеличить. Они были очень обеспокоены всем произошедшим в целом.

— Мы должны выяснить все, что можно о серьезности данной проблемы и решить, что делать дальше. Артур, Молли, как вы думаете, сможет ли Гарри довериться одному из вас? Я бы попросил Ремуса, но он выполняет кое-какие поручения и будет занят еще пару недель.

— Мы попробуем, — пообещал Артур.

* * *

Когда собрание закончилось, и старшие Уизли остались одни на кухне, Молли взяла мужа за руку и посмотрела на него серьезным взглядом. — Артур, у Гарри никогда не было взрослого, который был бы ему как родитель. Думаю, что мы лучшее, что у него есть, и мне кажется, что мы сделали недостаточно, — признала она в смятении. — Я хочу, чтобы ты попытался стать тем человеком, кому он мог бы доверять, кем-то вроде отца. Кем-то, с кем он мог бы чувствовать себя своим. Ты хорошо справляешься с мальчишками, если бы ты мог провести немного времени с Гарри, поговорить с ним…

Она умолкла, когда муж тихонько поцеловал ее в макушку. — Обещаю, я сделаю все, что смогу. Мне придется действовать постепенно, иначе я его просто отпугну, но ты вполне можешь продолжать опекать его, как и обычно.

Он засмеялся, когда жена игриво ударила его прихваткой. Затем Молли крепко обняла его.

— Ох, Артур, я так волнуюсь за Гарри. Не могу принять мысли о том, что Аластор сказал нам о нем, одиноком и напуганном… Не могу вынести этого… — нервно сказала Молли.

— Я знаю, — он вздохнул. — Завтра ты можешь отвлечь детей, пока я попытаюсь поговорить с Гарри.

* * *

Гарри неловко заерзал на месте, когда мистер Уизли придвинул свой стул поближе к нему и улыбнулся. Мальчик тревожно отхлебнул чай, лишь бы занять чем-нибудь руки.

—Как проходит твое лето, Гарри? — мягко спросил Артур. Гарри с подозрением взглянул на него.

— Хорошо, наверное, — медленно произнес он.

— Просто хорошо? — с беспокойством спросил мистер Уизли.

Гарри пожал плечами. — Ну, оно стало намного лучше, когда я приехал сюда, но это непривычно — находиться здесь без Сириуса, — признал он тихо.

— Я сожалею о Сириусе. Я знаю, это нелегко для тебя, — понимающе произнес Артур.

Гарри пожал плечами и уставился на свои колени.

Артур нахмурился. — Если тебе захочется поговорить об этом, ты можешь прийти ко мне, хорошо?

— Да, спасибо, — пробормотал Гарри. Артур размышлял, сколько еще людей говорили те же слова мальчику, и сколько из них действительно имели это в виду. И даже если это было так, Артур все равно не был уверен, что Гарри сможет открыться кому-либо.

— Гарри, я хотел поговорить с тобой о клаустрофобии, — мягко начал Артур. Гарри покраснел и смущенно отвел взгляд. — Эй, все хорошо, не переживай. Я просто хотел бы обсудить эту тему.

— Не знаю, что здесь можно обсуждать, — вздохнул Гарри.

— Орден обеспокоен тем, что кто-то может использовать эту информацию, чтобы навредить тебе.

— Чего они хотят от меня? — напряженно спросил Гарри, — если бы я мог контролировать этот страх, то я бы это сделал, но это все равно, что сказать Рону, что пауки не навредят ему. Это бессмысленно! Я не могу просто отключить эти чувства, я пробовал это сделать, но у меня не получается!

— Не переживай, мы все прекрасно понимаем, — Артур неуверенно помедлил. Как им помочь Гарри? Мальчик был прав, у них не получится просто вразумить его. Гарри и так, наверняка, приложил все усилия, чтобы вразумить самого себя. — Что ж, а может ли быть, что это все началось из-за какого-то определенного случая?

— Я не уверен, — тихо ответил он, уставившись в кружку и сделав небольшой глоток.

Артур кивнул. — Это вполне нормально. Часто такие вещи появляются словно ниоткуда, верно? — он улыбнулся. — Хорошо. Тогда расскажи мне, что случилось в том чулане? Насколько это было плохо?

— Нам действительно необходимо говорить об этом? — умоляюще спросил Гарри, тревожно взглянув в сторону двери.

— Мне жаль, Гарри. Знаю, что это должно быть странно для тебя, разговаривать со мной о таких вещах, но это нормально, ты можешь доверять мне. Расскажи мне.

Гарри слегка сполз со стула, будто пытаясь казаться меньше. — Что вы хотите узнать?

Артур нахмурился. Очевидно, Гарри не относился к этому разговору как к доверительной беседе наедине с взрослым. Что ж, придется довольствоваться тем, что есть. — Пожалуй, просто расскажи мне, что ты чувствовал, когда был заперт в чулане.

Гарри почувствовал себя абсолютно униженным.

— Ну, я полагаю, что я просто запаниковал. Я смог держать себя в руках пару минут, но потом… я начал задыхаться, — тихо объяснил он, — будто что-то душило меня. И мне казалось, кто-то еще был там, хотя я знаю, что это чертовски… ой, — то есть, глупо. И… я не знаю, как описать это. У меня не получалось мыслить рационально, и потом началось головокружение, и меня затошнило. И еще, у меня появилась четкая мысль, что если я не выберусь оттуда, то умру, — он взглянул на Артура со вздохом, — я знаю, это глупо, верно?

— Эй, — Артур серьезно посмотрел на Гарри, — это не глупо.

— Так что Орден собирается делать?

— Я не знаю. Эта ситуация достаточно серьезная, так что мы рассматриваем вариант использования лечения.

Гарри замер и с недоверием уставился на мужчину. — Вы хотите отослать меня к психиатру?

Реакция Гарри привела Артура в замешательство. — Да, если это поможет тебе.

— Вы думаете, что я сошел с ума? Вы все считаете, что я псих! — выкрикнул Гарри, чувствуя себя преданным, — мне не нужен психиатр, который будет копаться у меня в мозгах!

— Гарри, ни я, ни остальные не считаем, что ты сошел с ума. Не нужно стыдиться необходимости лечения. Оно поможет тебе преодолеть твой страх.

— Нет, скажите Ордену, что они могут забыть об этом! Я сам справлюсь. Я придумаю, что делать, и мне не нужно, чтобы на меня вешали ярлык какого-то психа! — злобно сказал он, со стуком поставив чашку на стол и вскочив на ноги.

— Никто так не считает, Гарри!

— Я так и знал, что так все и подумают! Мы не можем просто забыть об этом случае?

— Никто не считает ничего подобного. Это хорошо, что мы узнали об этом сейчас и сможем помочь тебе, — пытался уговорить Артур, но Гарри не слушал.

— Скажите своему глупому Ордену, что они могут пойти и помочь кому-нибудь другому! Мне не нужна их глупая помощь!

После этих слов Гарри практически сбежал из комнаты, оставив слегка ошарашенного Артура одного. Следует признать, что не так он представлял себе этот разговор. Отец семейства всегда хорошо ладил со своими детьми и думал, что и с Гарри ему будет также легко. Он полагал, что Гарри будет нуждаться в своего рода родителе в отсутствие Сириуса, даже не предполагая, что мальчик может не увидеть в нем такого человека. Или, быть может, у Гарри было слишком много подобных ситуаций, которые не складывались в его пользу, поэтому он научился избегать их.

Артур опустился обратно на стул и нахмурился, пытаясь придумать, как лучше решить эту проблему.

— Эй, пап, — послышался неуверенный голос, — ты в порядке?

Артур поднял взгляд и, увидев Рона, жестом пригласил его войти. Рон закрыл дверь и прошел в комнату.

—Как прошел разговор с Гарри? Не очень? — спросил он.

Артур вздохнул и потряс головой с беспомощной улыбкой. — Я должен был раньше вступиться за него. Сейчас может быть уже поздно. Он нервничает, просто находясь в одной комнате со мной.

— Не принимай это на свой счет. Гарри так же нервничал, что ему придется быть наедине с профессором Люпином во время их занятий, но он преодолел это. А еще он страшно переживал, если у него была отработка с одним из профессоров, по крайней мере, мужского пола. Я думаю, это как-то связано с его дядей, — сказал Рон.

— Его дядей?

— Да, и то, как он себя ведет наедине с взрослыми мужчинами, точно так же он реагирует, когда кто-то упоминает его дядю. Это немного странно, но, наверное, не нам его винить. Он наверняка думает, что любой может прикрикнуть на него или запереть в чулане, особенно учитывая то, что когда взрослые хотят поговорить с ним наедине, то для него это обычно означает неприятности, — рассеянно произнес Рон, копаясь в вазочке с конфетами.

— Запереть его в чулане? С чего он это решил? — в смятении спросил Артур.

Рон моргнул. — Я же рассказывал тебе, что у Гарри не было своей комнаты до письма из Хогвартса.

— Рон, ты обычно говоришь, что твоя комната это не комната, — напомнил Артур, — а причем тут чулан?

— Чулан под лестницей — это и была комната Гарри до того, как он получил письмо. Потом его опекуны испугались и отдали ему вторую спальню Дадли, — невозмутимо рассказал Рон, будто вся история была ему уже довольно знакомой.

— Что? — гневно спросил Артур.

— Ага, они ужасные, правда. Я пытался сказать маме, когда мы забирали Гарри на втором курсе, они заперли его в комнате и морили голодом. Он вел себя так, будто ничего особенного не произошло, как и обычно, но если бы мне пришлось выживать на одну тарелку супа в день, да еще и делиться с Сычиком, то я бы магией сломал это чертово окно. Это же достаточно уважительная причина, чтобы применить магию несовершеннолетнему, верно?

Артур был шокирован. — Рон, почему ты не рассказал мне этого раньше?

Рон с удивлением посмотрел на него. — Гарри говорит, что в этом нет ничего особенного, и он не хочет, чтобы кто-то знал. Если бы я узнал, что они действительно причиняют ему вред или что-то такое, то я бы сразу сказал тебе, клянусь.

— Рон, ты должен был рассказать мне об этом раньше! Это очень серьезно! — сказал Артур.

— Что мне нужно было рассказать? Что у него много домашних обязанностей и маленькая комната? Вы с мамой беситесь, когда я начинаю жаловаться о таком, — запротестовал Рон.

— Рон, мне кажется, что между твоей домашней жизнью и домашней жизнью Гарри очень большая разница. Сейчас мне нужно, чтобы ты не преувеличивал и честно рассказал мне все, что ты знаешь о жизни Гарри дома сейчас и раньше, когда он был маленьким, — попросил Артур.

— Гарри не любит говорить об этом и он просил, чтобы я никому не рассказывал то, что он мне сказал. Он доверил мне держать это в секрете, — неловко сдвинулся на стуле Рон.

— В данном случае ты можешь навредить Гарри, держа это в секрете, — резко ответил Артур. — Обещаю, что если ты расскажешь мне что-то, что я посчитаю незначительным и несерьезным, то я никогда не подниму снова эту тему. Но, мне кажется, есть некоторые вещи, которые мне следует знать.

Рон не знал, как поступить, чтобы причинить Гарри наименьший вред. В конце концов он вздохнул и, как всегда, выбрал довериться своему отцу.

— Он говорит, что Дурсли ненавидят его. Дадли с дружками избивали его в детстве, а его дядя с тетей закрывали на это глаза. На самом деле, я думаю, что они даже поощряли поведение своего сына. И Гарри один выполняет множество домашних обязанностей, а Дадли ни одной. А судя по некоторым вещам, которые я узнал, он у них почти как домовой эльф. И дело не только в работе по дому. Один раз он упомянул, что они заставляли его обслуживать их и приносить еду и напитки, пока вся их семейка рассиживалась в гостиной, — с отвращением сказал Рон. — Он рассказал мне про чулан, когда мы впервые встретились, так как хотел подбодрить меня из-за нехватки денег, я думаю. Мне кажется, он действительно не считал, что это все неправильно до тех пор, пока однажды я не спросил его об этом. Он больше не упоминал про свою жизнь у Дурслей, а если я спрашивал, то он уходил от темы. Я просто знаю, что они пытались не дать ему прочитать письмо из Хогвартса и отдали ему комнату только потому, что в адресе на конверте упоминалось про чулан.

— Почему они не хотели, чтобы он получил письмо? — в недоумении спросил Артур.

— Они ненавидят магию. Гарри один раз упоминал, что его тетя и дядя пытались задавить в нем ее, когда он был ребенком, что бы это ни значило. Конечно, тогда он этого не понимал, так как не знал, что он волшебник до тех пор, пока не пришел Хагрид, можешь себе представить?

Артур не знал что ответить. Он кипел от злости на Дурслей, а еще чувствовал вину. Гарри проводил с ними часть своего лета каждый год с двенадцати лет, и Артур никогда не относился к нему больше, чем к другу сына. Кроме периодических вопросов о жизни магглов и предупреждении о том, что Сириус разгуливает на свободе, на третьем курсе, его самым долгим разговором с Гарри был сегодняшний о клаустрофобии. Он совсем не знал мальчика. Может быть, это было бы нормально по отношению к другим друзьям его детей, но он ведь знал, что Дурсли ужасно обращались с Гарри, и у него не было взрослого, к кому он мог обратиться за советом или помощью. Артур сам видел их ужасное поведение летом два года назад. И все же так и не поговорил с Гарри, придумал себе отговорки о том, что якобы недостаточно знал о ситуации для принятия решения. Он предположил, что они просто разозлились из-за испорченного камина и шутки близнецов над их сыном. Он не знал, что думать об отсутствии Гарри на их семейных фотографиях, но упустил это из внимания, так как был в предвкушении Кубка Мира по квиддичу. В итоге, он просто стал еще одним взрослым, на которого Гарри не мог положиться, еще одним человеком, который закрыл глаза на все ужасы, творящиеся в его доме.

— Пап? Все в порядке? Ты ведь не собираешься сказать Гарри, что я все рассказал тебе, правда? — с беспокойством спросил Рон.

— Рон, мне необходимо поговорить с Гарри об этом. Это все очень серьезно, и я разочарован, что ты не рассказал мне раньше, — сказал Артур.

— Ты говорил не совать нос в чужие семейные дела, — отнекивался Рон. — Ты сказал, что не хочешь слышать от нас о проблемах других семей, так откуда мне было знать, что нужно было рассказать про это?

— Сплетни о том, разводятся или нет наши соседи — это одно, а известить меня или маму о том, что с твоим другом плохо обращаются в семье — это совсем другое! — упрекнул Артур.

— Но Гарри говорил, что в этом нет ничего особенного! Конечно, у него та еще семейка, но это ведь не очень серьезно, верно? — боязливо спросил Рон, чувствуя, что совершил большую ошибку.

— Существуют разные виды жестокого обращения, — мрачно произнес Артур. Мужчина вздохнул, увидев, что сын выглядел виноватым. — И ты уверен, что они никогда не поднимали на него руку?

— Почти уверен, — колеблясь, ответил Рон. Увидев выражение лица отца, он опять бросился в свою защиту. — Что? Он никогда не упоминал об этом, он вообще не любит об этом говорить. Что мне было делать? Это не та тема, чтобы можно было просто подойти и задать человеку подобные вопросы!

Артур кивнул и через мгновенье обнял сына.

— Пап, с Гарри же все будет хорошо? — с тревогой спросил Рон, когда они отстранились друг от друга.

— Я надеюсь, Рон. Я собираюсь серьезно поговорить с ним об этом очень скоро. Я просто надеюсь, что еще не слишком поздно.

* * *

— Как прошел разговор с Гарри? — спросила Молли тем вечером, когда все улеглись спать.

Артур вздохнул. — Мой последующий разговор с Роном был куда более содержательным. Молли, думаю, я знаю, откуда у Гарри клаустрофобия.

— Знаешь? — удивленно спросила Молли. — Я думала, что такие вещи обычно не имеют причины.

— Да, но иногда это не так, и я вполне уверен, что это как раз такой случай, — сказал Артур. Жена тревожно посмотрела на него, и он продолжил, — Молли, Рон рассказал мне, что Дурсли запирали Гарри в чулане. Это была его спальня!

Молли уставилась на него в шоке. — Что?

— И только потом, когда он получил письмо из Хогвартса, они отдали ему вторую спальню его кузена, при этом закрыв решетками его окно!

Молли ахнула. — О, нет! Так близнецы были серьезны насчет этого? Я думала, что они преувеличивают! Я имею в виду, это же смешно! Решетки на окнах?!

— Я считаю, мы все совершили ошибку, подумав, что они тогда преувеличивали. Никто из них серьезно не поговорил с нами об этом. Несколько комментариев Рона были настолько туманными и выглядели как жалобы, о которых он постоянно говорит дома, так откуда нам было знать, что все так серьезно? И у меня такое чувство, что Рон единственный, кто обладает самым большим количеством информации, но он не понимает, насколько это важно. Когда я спросил, почему он не рассказал нам обо всем этом, он сказал, что Гарри просил его не говорить никому, и что мы всегда учили детей, что сплетничать о чужих семьях плохо.

— Но это не то, что мы имели в виду! — воскликнула Молли.

— Я знаю, знаю, но, вероятно, так это воспринял Рон. И еще он не совсем уверен, был ли Гарри фактически подвергнут насилию каким-либо образом.

Молли побледнела. — О боже, Артур, ты же не думаешь, что они...

— Нет, я так не думаю, — прервал ее Артур, — конечно, мы не можем быть полностью уверены, но Рон сказал, что никогда не замечал ничего подобного.

— О Мерлин, Артур, это ужасно. — Молли начала плакать, — знаешь, бедный мальчик, он каждый раз вздрагивает, когда кто-то касается его.

— Молли, дорогая, это может быть оттого, что он не привык к подобным проявлениям эмоций. Сомневаюсь, что Дурсли обнимали его или прикасались к нему на протяжении его детства, — мрачно сказал Артур. Он немного просветлел, увидев решительное выражение лица жены, и понял, что она планирует.

— Тебе следует сначала подготовить Гарри, Молли, или это вызовет у него подозрения.

— Я знаю, что делаю, — ответила она рассеянно, жестом показывая на коробку с салфетками. Артур передал ей одну, и она промокнула влажные глаза. — Мне просто не нравится все это, Артур. Гарри такой милый мальчик, и происходящее с ним так несправедливо. Он не только вынужден жить с этими подлыми мантикорами, но и сейчас весь Орден ополчился на него из-за того, что он был травмирован в детстве и получил небеспричинный страх чуланов. А все это давление из-за войны и смерти Сириуса, и Ремус не рядом с ним! Бедняжка. О, и эта его семейка, я бы их ...! — Артур едва сдержал улыбку, глядя, как его жена яростно машет руками, разрывая салфетку, которую она держала в руках.

— Завтра я попытаюсь вновь с ним поговорить, и ты тоже сделай все, что требуется, — серьезно сказал он.

— Мы все, что у него есть. Мы не имеем права на ошибку.

Артур поцеловал жену в лоб. — Я знаю.

Это будет трудно, и Артур понятия не имел, с чего начать, но он должен быть попытаться. Потому что Молли права. У них нет права на ошибку, и он не хотел даже думать, что случится с Гарри в противном случае.

На следующий день за завтраком Артур заметил, что Гарри изо всех сил избегает его взгляда. Мальчик выглядел так, будто предыдущей ночью не сомкнул глаз и, казалось, прикладывал немало усилий, чтобы выглядеть заинтересованным в болтовне Рона о предвзятом поведении судьи на последнем матче Пушек Педдл.

Молли, как обычно по утрам, хлопотала на кухне, не обращая внимания на уговоры мужа присесть и спокойно поесть. Она частенько так делала в те дни, когда в штаб-квартире Ордена было особенно много народа, и это был, несомненно, один из таких дней. Места за столом не оставались пустыми надолго, люди присаживались на пару минут, чтобы поесть, затем уходили, и их сразу заменяли другие. Молли не забывала также проследить за детьми и за Гарри, особенно за Гарри. Ободряюще приобняв его за плечи, она спросила, не хочет ли он добавки.

— Фред, Джордж и Рон, вы трое сегодня в первую очередь сделаете уборку в своих комнатах, понятно?

— Но мам..., — заныл Фред.

— Никаких "но". Это не наш дом, и я не собираюсь оставлять за собой кучу крошек на полу и пятна на коврах. К тому же мы не знаем, когда вернемся в Нору, и я не желаю, чтобы кто-то из вас задерживался здесь на месяц из-за сбора вещей.

Поворчав, ребята поднялись с мест и направились к двери. Гарри тоже поднялся и хотел пойти за ними, но Молли его остановила.

— Не ты, Гарри. Я точно знаю, что ты не имеешь отношения к свинарнику, который, по словам Рона, является его комнатой. Я не позволю тебе прибирать за ним его же беспорядок, — сказала Молли, усаживая его обратно.

— Но я хочу помочь. Уверен, что я тоже приложил руку к этому беспорядку, — запротестовал Гарри.

— Нет, дорогой. Рону придется научиться убирать собственные вещи самому. Ты не его домовой эльф, — проговорила она, сурово глядя на сына.

Рон примирительно поднял руки и поспешил за братьями. Как только они ушли, Гарри посмотрел на Гермиону.

— Девочки, я надеялась, что вы останетесь после завтрака, чтобы поболтать за чашечкой чая. Давненько мы не обсуждали темы, на которые мальчишки не хотят общаться, — как бы, между прочим, сказала Молли.

— Это было бы здорово, миссис Уизли, — воодушевленно ответила Гермиона, понимая, куда та клонит. Джинни бросила на Гарри сочувственный взгляд, но, последовав примеру Гермионы, присоединилась к ним.

Гарри неловко стоял посреди кухни, не зная, что делать. Когда Артур поднялся и поймал его взгляд, он понял, что за этим последует.

— Почему бы и нам тоже не поболтать, Гарри? — предложил он.

Хотя у Гарри не было особого желания, но он кивнул, не желая обижать отца своего лучшего друга, и прошел за ним в кабинет, который тот занимал в этом доме.

— Гарри, — осторожно начал Артур, когда они оба расположились в удобных креслах, — когда я вчера спросил у тебя, что могло стать причиной твоей фобии, почему ты не рассказал мне о том, что Дурсли заставляли тебя спать в чулане?

— Это Рон рассказал вам? — спросил Гарри с расширившимися от ужаса глазами.

— Я очень разочарован, что он не сделал этого раньше. Это очень серьезно, Гарри. Почему ты ничего не сказал об этом Молли или мне?

— Я больше не спал в чулане к тому времени, когда познакомился с вами, — смущенно ответил Гарри, — я тогда уже занял вторую спальню Дадли.

Артур нетерпеливо кивнул, чувствуя, что Гарри упускает главное.

— Да, но разве ты не считаешь несправедливым то, что у Дадли было две спальни, а ты все это время жил в чулане?

— Ну, наверное, — просто ответил Гарри. — Но что мы можем сделать? Это ведь не мой дом. И не мои правила. И к тому же, Дадли, на самом деле, пользовался только одной комнатой, а вторая была, скорее, как кладовка для его ненужного хлама, так что он не использовал две комнаты все время.

— Еще больше оснований для того, чтобы комната принадлежала тебе! — в раздражении воскликнул Артур.

Гарри странно посмотрел на него:

— Ну, они не считают меня членом своей семьи. Я думал, вы заметили это, когда забирали меня на четвертом курсе.

Артур почувствовал укол вины за тот случай. Он ведь действительно что-то заметил, но ничего не предпринял.

— Ты хоть раз сказал Дурслям, что тебе не нравится чулан?

Гарри посмотрел на него в замешательстве и покачал головой:

— На самом деле, мне было все равно. По крайней мере, когда я сидел там один, то мог быть подальше от них.

Артур отнесся к этому заявлению скептически, но не похоже было, чтобы Гарри врал.

— Гарри, разве ты не считаешь, что причиной твоего страха пребывания в маленьких и темных пространствах является то, что ты вырос, живя в чулане?

Гарри отвел глаза и пожал плечами.

— Я не знаю. Возможно. Но я не боялся своего чулана или что-то в этом роде.

— Не боялся? — удивился Артур. Что-то было не так. Возможно, у мальчика развивалась фобия на протяжении нескольких лет, уже после того, как он покинул чулан. Артур признался себе, что мало разбирался в психологии, чтобы понять, правда это или нет, но интуитивно чувствовал, что Гарри, будучи ребенком, скорее всего, должен был бояться чулана, раз у него теперь возникла фобия.

— Можешь ли ты подумать о возможной причине развития страха? Может быть перед этим с тобой случился какой-нибудь страшный случай?

— Нет.

На этот раз Артур был уверен, что это ложь. Гарри выглядел напряженным и отвел взгляд. Но что он мог поделать? Если он надавит, то Гарри еще больше замкнется в себе. И мужчина вынужден был кивнуть, принимая такой ответ.

— Мне очень жаль, что ты вынужден был расти в такой обстановке, — произнес он искренне.

Гарри напряженно скрестил руки на груди, будто пытаясь закрыться в себе.

— Да, но что вы можете сделать? — повторил он, нервно пожимая плечами. — Кроме того, с тех пор, как я начал учиться в Хогвартсе, мне не приходится быть там почти весь год. И вы позволяете гостить у вас большую часть лета. Я очень ценю это, знаете.

— Знаю, — Артур сделал паузу. — Но запомни, тебе нет необходимости постоянно благодарить нас за это. Нам приятно, когда ты гостишь у нас, и это для нас не проблема.

— Эмм... спасибо, — взволнованно произнес Гарри и покраснел, осознав, что опять поблагодарил мистера Уизли.

Артур спрятал улыбку.

— Гарри, мне жаль, что ты неправильно меня понял, когда я предложил вариант лечения, — он заметил, что глаза мальчика потемнели, прежде чем тот успел отвернуться, но продолжил. — Ведь нет ничего такого в том, что у тебя есть страхи, как и в необходимости их лечения. Я просто хотел, чтобы ты с кем-то поговорил о своих чувствах, с тем, кому ты доверяешь.

— Спасибо, мистер Уизли, но я разберусь с этим сам, — решительно объявил Гарри.

— Всем когда-то нужна помощь. В этом нет ничего постыдного, — подтолкнул Артур.

— Я знаю. Мне ведь всегда помогали. В смысле, люди думают, что я герой какой-то, но мне просто везло, — признался Гарри. — Но такая помощь мне не нужна. Никогда не была нужна и не будет. Когда я буду готов встретиться лицом к лицу с Волдемортом, тогда я попрошу о помощи.

— Гарри, это может быть выше твоих сил. Никто не ожидает от тебя даже попытки решить эту проблему самому, — возразил Артур.

Но Гарри стоял на своем:

— Я знаю, что Орден волнуется, и обещаю, что исправлю это, но мне не нужна помощь психоаналитика.

Артур натянуто кивнул, внутренне не соглашаясь с решением мальчика, но понимая, что больше ничего не может добавить.

— Хорошо, тогда что ты хочешь предпринять?

Вопрос явно озадачил мальчика.

— Я что-нибудь придумаю, — наконец сказал он, пожав плечами.

— Что ж, дай мне знать, когда у тебя будет план. Я хотел бы помочь, — предложил Артур.

— Да, хорошо, конечно, — ответил Гарри небрежным тоном, который уже начинал раздражать Артура. Но он уже вынужден был принять его решение и сейчас не мог ничего возразить. Даже если бы и мог, Гарри бы все отрицал и вынужден был бы врать. Артур ненавидел это чувство беспомощности. Это было очень неприятно — протягивать кому-то руку помощи, зная наперед, что ее отвергнут.

— И, Гарри, если тебе захочется поговорить, я всегда готов выслушать тебя, хорошо? Правда, готов, — бросил он еще раз, когда Гарри поднялся со стула, но в ответ ему был лишь беззаботный кивок и щелчок закрывшейся двери.

Ему стало еще более очевидно, что мальчик не будет решать проблему магическим путем. Нужно найти библиотеку, в которой бы были какие-нибудь книги по психологии. Когда Гарри поймет, что не может справиться самостоятельно, Артур поможет ему.

* * *

Но Артур не был единственным, кто решил помочь Гарри побороть свои страхи.

Пару дней спустя, он обнаружил столовую штаб-квартиры полной людей. Грозный Глаз Грюм и Дамблдор сидели рядом с двумя аврорами, которые были, скорее всего, друзьями Грюма. Артур симпатизировал Грюму, однако это чувство начало уменьшаться, когда он познакомился ближе с этими двумя новыми членами Ордена, особенно учитывая их цель пребывания здесь.

Артур переглянулся с женой, ему было отлично известно, что она также была недовольна присутствием пары авроров. Рон и Гермиона сидели по обе стороны от Гарри и выглядели настороженными.

— Аластор прав, Гарри, — глубокомысленно произнес Дабмлдор. — Это все очень печально, однако пророчество существует, и ты не можешь его избежать. В связи с этим, я виноват так же, как и все в том, что закрывал глаза на твое будущее, ведь делая вид, что его не существует, проблему не решить. Авроры Боуэн и Стоун обучат тебя многим вещам, Гарри, и помогут тебе подготовиться к тому, что ждет тебя впереди.

Гарри задумчиво закусил губу.

— Так они будут тренировать меня защите от темных искусств?

— Наряду с другими полезными вещами. Они лучше меня понимают, что тебе пригодится в бою, и я сказал им делать то, что они считают нужным. Если кто-то может помочь тебе выжить и победить Волдеморта, то я верю, что это они, — заверил Дамблдор.

— Хорошо, — согласился Гарри.

— А мы можем присоединиться? — заинтригованно спросила Гермиона. — Не знаю как Рон, но я бы очень хотела научиться как...

— У нас будут частные уроки только с Поттером, — резко прервала аврор Боуэн, женщина, которую трудно было представить улыбающейся.

— Но почему? — разочарованно выпалил Рон.

— Мы не будем мешать. Мы можем просто смотреть, — предложила Гермиона.

— У нас будут частные уроки только с Поттером, — медленно повторил аврор Стоун тоном, не допускающим возражений.

— Я слышала, что ты хочешь решить свою маленькую проблему с чуланом самостоятельно, Поттер, — снисходительно произнесла аврор Боуэн.

— Да, — пробормотал Гарри, выглядевший довольно смущенным.

— И далеко ты продвинулся?

Гарри моргнул.

— Эмм, ну, Гермиона нашла пару книг, — начал он.

— Звучит не убедительно. Даю тебе две недели, или мы вмешаемся, — заключил Грюм.

— Две недели? — переспросил Гарри недоверчиво.

— Сэр, это невозможно, — возразила Гермиона, — такие вещи требуют больше времени!

— У нас нет времени.

Когда собрание закончилось, и расписание Гарри было составлено, Рон откинулся на спинку сиденья и заворчал о том, что им не разрешили присоединиться.

— Эй, я научу тебя всему, чему они научат меня, — сказал Гарри.

— Хорошо, — Гермиона вздохнула с облегчением, — потому что Рон и я тоже должны знать эти вещи.

— Не переживай. Я знаю, что вы, ребята, не хотите пропустить такое. Устроим занятия сразу после моих, — пообещал Гарри.

* * *

Но после своего первого занятия Гарри не был столь откровенным. На самом деле, в течение всего ужина, когда друзья пытались выспросить у него о занятии, Гарри отвечал очень расплывчато и, казалось, говорил обо всем с неохотой. Артур мог поклясться, что это было что-то большее, чем просто обещание о неразглашении. На самом деле, Гарри выглядел довольно нервным и изможденным. Артур предположил, что это оттого, что Гарри было труднее, чем он думал. Возможно, авроры рассказали ему о вещах, которые могли совершить Пожиратели смерти, и это напугало его.

И все же, что-то тут было не так.

* * *

Артур пытался поговорить с Гарри о его занятиях, о клаустрофобии, или о чем угодно еще, но мальчик всеми силами избегал его. Когда Артур пытался увести его в свой кабинет, Гарри все время придумывал какой-нибудь предлог и уходил. Мистер Уизли не знал, что еще можно предпринять. Мальчик, безусловно, нуждался в поддержке взрослого, но не хотел открыться ему, и тем более, кому-то другому. Каждый раз, когда Артур упоминал о лечении, Гарри обижался и принимал страшно оскорбленный вид. И не имело значения, сколько раз ему пытались объяснить, что тут нечего стыдиться, Гарри, казалось, все равно считал, что принять вариант лечения — это слабость. К несчастью, это заставляло Гарри доверять Артуру еще меньше.

Артур не мог удержаться от мысли, что сделай он что-либо раньше, можно было бы предотвратить ситуацию. Сейчас же, казалось, уже не важно, что он предпримет, и мужчина просто не знал, что делать.

Молли, в какой-то степени, повезло больше. Так как она всегда проявляла заботу к Гарри, то факт того, что сейчас она начала опекать его еще больше, хоть и не остался незамеченным, но и не был отвергнут. Собственно, когда Гарри не думал о причинах ее действий и не смущался, то, казалось, он наслаждался ее опекой. Но все же, когда Молли решила сама поговорить с Гарри, то ее тоже ждало разочарование. Гарри, казалось, считал постыдным открываться людям, будто думал, что они его бросят, если он покажет слабость, и неважно, сколько раз его пытались убедить в обратном.

А еще было видно, что Гарри отчаянно нуждается в возможности с кем-то поговорить. Мало того, что он стал более напряженным из-за срока, который поставили ему авроры, но и само их обучение, казалось, тоже имеет отношение к этой нервозности.

Первоначально, Артур упустил это из виду по многим причинам, но он не мог больше игнорировать последствия этого решения, которые сказывались на Гарри. Во-первых, Гарри становился все более нервным. Конечно, пропаганда Грюма о постоянной бдительности играла свою роль в обучении мальчика, но тут было что-то большее, чем это. Это не была просто осмотрительность, Гарри становился все более пугливым, будто ожидал нападения в любой момент. Он не мог расслабиться ни на минуту, особенно если авроры были поблизости.

Затем были еще и физические последствия. Он был истощен. Рон признался во время завтрака, пока Гарри еще спал, что авроры начали выдергивать его из постели посреди ночи для тренировок, говоря, что он должен быть способным действовать даже при малом количестве сна. Темные круги под глазами мальчика подтверждали эту историю.

Молли сильно переживала, что у Гарри пропал аппетит с тех пор, как начались тренировки; он теперь предпочитал немного вздремнуть, чем тратить время на еду. Авроры говорили, что Гарри может оказаться в ситуации, когда у него будет очень мало еды, и это тоже очень хорошая тренировка.

Затем был случай во время ужина, когда руки Гарри дрожали настолько, что он уронил бокал на тарелку, в результате оба предмета разбились. Как и следовало ожидать, он очень долго извинялся. Конечно, Молли уверяла, что никто не злится, однако взгляд Гарри упал на двух авроров, которые ужинали на другом конце стола. Те выглядели недовольными. Затем они утащили мальчика в комнату, где проходили их тренировки. Когда в следующий раз Гарри появился в поле зрения, можно было увидеть, как он идет в свою комнату нетвердой походкой. Позже Рон обеспокоенно сообщил Артуру, что помогал Гарри разуться, после чего тот упал на кровать и сразу же уснул прямо в одежде.

Чем бы они ни занимались на этих тренировках, Артур считал, что они слишком усердствуют. Никто не спорит, что Гарри нужно тренироваться, но он, все же, еще ребенок, и если Артур единственный, кто это видит, то он должен вмешаться.

Однако все его возмущения были пропущены Альбусом мимо ушей. Авроры вели себя так, будто мнение Артура ничего не стоит. Он и Грюм устроили грандиозный скандал, который прекратился только тогда, когда Молли, не желая, чтобы дети слушали ругань, наложила на них Силенцио и окатила водой из палочки. Дамблдор просто заверил его, что полностью доверяет аврорам делать их работу. Конечно, ему приходится нелегко, однако жизни, разрушенные или отнятые по воле Волдеморта, были намного важнее, чем покой Гарри.

И, хотя их слова имели смысл, но, немного поразмыслив, Артур понял, насколько такая точка зрения пугала, по отношению к Гарри.

Но до тех пор, пока мальчик отказывался сообщить, что происходит, Артур ничего не мог сделать, не мог выдвинуть никаких обвинений. И снова он был бессилен.

Гарри будто падал и при этом отвергал любую помощь. Если ничего не предпринять в ближайшее время, Артур начал бояться, что они могут потерять мальчика.

* * *

Гарри ощутил уже знакомое чувство страха, когда Боуэн и Стоун наложили заглушающие чары на комнату. Они начали, как обычно, с нескольких новых заклинаний и пары тактик обороны.

Затем наступил момент, которого Гарри боялся больше всего.

— Круцио!

Гарри упал на пол, крича и извиваясь от боли. Он отчаянно пытался контролировать себя, использовать тактики, которым его обучали для привыкания к боли, но это снова оказалось бесполезным. Они проходили через это каждый раз, пытаясь увеличить его порог боли, чтобы он не был сбит с ног так быстро. Мадам Помфри однажды сказала ему, что у него порог боли более высокий, чем у большинства людей, однако авроры, видимо, хотели поднять его еще выше.

Собрав все свои силы, он приподнял палочку, пытаясь собраться с мыслями, чтобы суметь хоть что-то произнести, любое заклинание. Но не смог. Со сдавленным криком он схватился за пульсирующую голову, уронив при этом палочку.

Внезапно боль прекратилась, и он лежал без сил на полу, задыхаясь. Тень упала на него, и он резко дернулся.

— Ты жалок, — холодно произнес Стоун, напомнив ему Снейпа. Но Снейп никогда не причинял ему такой боли, как эта. Он бы чувствовал сейчас себя в большей безопасности рядом с мастером зелий, даже если бы тот был в ярости.

Гарри почувствовал, как ему на голову упала его палочка, брошенная сверху. Он схватил ее, но когда следующее заклятье ударило в него, а затем еще одно, то не смог ее использовать. Даже когда Гарри был под другими заклинаниями, слабее, чем Круциатус, и был способен произнести нужные слова, он все же не мог достаточно сконцентрироваться, чтобы защититься.

Когда Поттер начал отключаться под Круциатусом, его, наконец, оставили в покое. Гарри подозревал, что это было сделано не из жалости, а потому, что они не хотели случайно повредить его мозг, чтобы потом не пришлось объяснять ситуацию Ордену.

— Поттер, ты до сих пор не в состоянии обойтись без нервного срыва? — едко спросил Стоун. Гарри впился в него взглядом и за это получил проклятье, от которого его кости, казалось, ломаются. Это быстро прекратилось, к облегчению Гарри. — Не надо так ко мне относиться, когда я трачу свое время, помогая тебе. Я этого не потерплю.

— У тебя осталось меньше недели для решения твоей маленькой проблемы, Поттер, или я лично затолкаю тебя в сундук, пока ты не научишься справляться с этим, понял? — глумилась Боуэн.

Гарри сжал челюсти и кивнул. Он никогда бы не подумал, что может испытывать такую ненависть к людям. Сообразив, что это был плохой знак, он напомнил себе, что авроры пытаются ожесточить его, и если бы он не был так слаб, им не надо было бы быть такими грубыми.

— Тогда какого черта ты еще здесь? — выплюнул Стоун. — Иди и работай над своим хрупким разумом!

Гарри бросил на него последний взгляд, получил последнюю порцию боли за дерзость и вывалился за дверь. Заставляя себя не показывать ни малейшего признака боли или дискомфорта, он медленно поднялся наверх, в сторону маленькой гостиной на третьем этаже, где его ждала Гермиона.

Когда он вошел, она оторвалась от груды книг и бросила на него ободряющий взгляд.

— Как все прошло сегодня?

Гарри пожал плечами.

— Скучно, как обычно, — произнес он небрежно.

Это было одно из правил его занятий: ему не позволялось рассказывать о них кому-либо, особенно некоторые детали. Иногда он действительно хотел кому-то рассказать. Хотел пожаловаться друзьям на жестокость авроров, хотел, чтобы кто-нибудь положил конец его занятиям, больше похожим на пытки. Но он знал, что не мог сделать этого. Он был Мальчиком-Который-Выжил, и это была его судьба, по-видимому. Он будет солдатом в предстоящей войне и убьет Волдеморта, если все пойдет по плану, и, вероятно, сам погибнет в процессе, либо продолжит сражаться, никогда так и не оправившись от всего этого, и никогда не сможет вести полноценную жизнь, прямо как те ветераны войны, которых он видел по телевизору. Гарри ничего не хотел больше, чем сбежать из этого кошмара, но не мог. Что произойдет с его друзьями, если он поступит таким образом?

— Ты в порядке? — спросила Гермиона с беспокойством. — У тебя снова встревоженный вид.

— Все отлично, — слишком быстро произнес Гарри.

— Гарри, я бы хотела, чтобы ты поговорил со мной, — попросила Гермиона, — я беспокоюсь за тебя.

Пряча глаза, Гарри заверил ее, что все хорошо, и он поговорил бы с ней, если это было бы нужно, и сменил тему, спросив, нашла ли она что-нибудь в книгах.

— Это раздражает. Столько разных мнений на этот счет. Некоторые из них непрактичны, но кто знает. Кажется, здесь не очень много книг по этой теме. Большинство информации здесь — это теории Фрейда, и я не знаю... — она замолчала, выглядя смущенной.

— А что, о чем они говорят? — неуверенно спросил Гарри.

Гермиона покраснела.

— Не думаю, что ты захочешь это узнать, — сказала она, чувствуя себя неуютно. — Я уверена, что это не подходит к нашему случаю, просто так получилось, что эти теории в большинстве книг.

— Что это за теории? — обеспокоенно спросил Гарри.

Гермиона колебалась.

— Просто скажи мне.

Она настороженно передала ему книгу.

— Слушай, Гарри, может тебе следует просто подумать об этом? Если это правда, я обещаю, что не буду судить тебя. Ты все равно мой друг, чтобы ни случилось, хорошо?

Гарри был немного насторожен всей этой речью и быстро просмотрел абзац под названием "Специфические фобии".

— Боже мой, Гермиона! — воскликнул Гарри, захлопнув книгу. — У меня нет никакого сексуального влечения к чуланам! Это же полная чушь!

— Ну, это может быть просто символом чего-то, эмм, сексуального, того, что ты боишься признать..., — она замолчала, когда увидела выражение лица Гарри. — Или это не так! Эмм, кто-нибудь был рядом с тобой, когда у тебя появилась клаустрофобия?

— Нет.

— Ну, если ты до сих пор не знаешь причину, по которой развился твой страх, то может это произошло случайно, из-за стресса.

— Но как это исправить?

— Ну, дело в том, что большинство из этих книг поддерживают теорию Фрейда, а он считает, что фобии как-то связаны с чем-то сексуальным, и там говорится, что надо узнать причину, по которой ты начал бояться этого. Но некоторые примеры не имеют никакой логики, так что я думаю, что все это бред. И у авторов есть этот метод "свободной ассоциации" и анализ сновидений, но для этого нужен квалифицированный специалист. Я бы не смогла даже проанализировать твои сны, — с сожалением произнесла Гермиона.

— Большинство моих снов — это видения о Волдеморте, так что, в любом случае, это не помогло бы. — Гарри потер руками лицо, а затем уперся лбом в ладони. Они никогда не смогут это решить.

— Что-то не так? — озабоченно спросила Гермиона.

Гарри оторвал голову от руки.

— Как ты думаешь, может я сошел с ума? — прямо спросил он.

— Гарри, не будь смешным. Я не смогла пройти боггарта на экзамене защиты, потому что испугалась, что получу плохую оценку, — рассудила Гермиона.

— Если ты хочешь убедить меня, что я не сумасшедший, то пожалуй это не самый лучший пример для сравнения, — сказал Гарри с легкой ухмылкой.

Гермиона пристально посмотрела на него и легонько толкнула в плечо.

Но улыбка быстро сползла с лица Гарри.

— Все думают, что либо я сошел с ума, либо я наихудшая ошибка природы.

— Никто из тех, кому ты важен, так не думает. Я так не думаю, и Уизли тоже. А кому нужно мнение остальных?

— Мистер Уизли так думает. Он считает, что мне нужен психоаналитик, — осторожно сказал Гарри.

— Это не означает, что он считает тебя сумасшедшим, Гарри. Это просто значит, что он хочет помочь. И, возможно, это бы помогло, — ненавязчиво предложила Гермиона, — если бы у тебя был кто-то, с кем ты мог поговорить. Мы не знаем, что из этого может быть правдой. К тому же ты через многое прошел, и тебе было бы легче поговорить с тем, кто не связан с событиями в твоей жизни.

— Чтобы потом оказаться на всех страницах Ежедневного Пророка? Нет уж, спасибо. Даже если психоаналитик ничего не скажет, люди все равно узнают, и в газетах появятся заголовки, как например " Мальчик-Который-Выжил: Нестабилен и Опасен". Я просто не хочу снова через это проходить. И даже если бы дело было не в этом, сама идея выводит меня из себя.

— Ну, похоже, что Мистер Уизли хочет поговорить с тобой, хоть он и не психоаналитик. Конечно, я всегда буду рядом, но я понимаю, что иногда легче поговорить с взрослым. И ты ведь знаешь, что Мистер Уизли никогда не предаст твое доверие.

— Я знаю, почему он хочет помочь, но я бы хотел, чтобы он этого не делал и оставил бы меня в покое,— почти прошептал Гарри после долгого молчания.

— Он просто хочет помочь, Гарри, — мягко сказала Гермиона.

— Да, потому что Орден сказал ему сделать это! Потому что я, будучи напуганным и глупым, просто мешаю всем, и Грюм с директором хотят, чтобы папа Рона прекратил это, — сказал Гарри, нахмурившись.

— Не думаю, что он делает это для Ордена, я серьезно. Я считаю, он хочет помочь тебе сам. И еще я думаю, что ты должен позволить ему сделать это, Гарри, — осторожно предложила Гермиона. — Сириуса нет, а Ремус не может быть рядом. Я думаю, тебе пойдет на пользу поговорить с кем-то, знаешь, по-отцовски.

Глаза Гарри вспыхнули гневом, но он не был направлен на Гермиону.

— Это не сработает. Просто потому, что я хочу иметь родителя, не значит, что я могу пойти и отнять одного у моего друга, и все будет в порядке. И даже если чисто гипотетически я смогу думать о нем в таком контексте, все кончится очень печально, потому что он всегда будет думать обо мне просто как об одном глупом друге своего младшего сына.

— Но Гарри...

— Нет, Гермиона. Я не хочу обсуждать тему с родительством. Это очевидно. У меня никогда не будет родителей, и в этом весь смысл. Кто захочет иметь в сыновьях героя, который будет сидеть дома, потому что его мама и папа не хотят, чтобы ему навредили, когда он должен сражаться со злом? Ничего не выйдет.

Гермиона схватила его за предплечье и заставила посмотреть на нее.

— Ты должен позволить мистеру Уизли помочь тебе, Гарри. Ты заслуживаешь иметь кого-то близкого, кому ты можешь доверять. Рон и я всегда будем твоей семьей, мы всегда будем рядом, но этого недостаточно. Я знаю, что в прошлом у тебя были не лучшие моменты с взрослыми, но с мистером Уизли будет по-другому.

Гарри сосредоточился на подоле рубашки, одна из его привычек, когда он чувствовал себя незащищенным.

— Откуда ты знаешь? В смысле, я же не его подопечный. У него семеро детей, он действительно хочет еще одного? Того, кто даже ему не родной? Он, скорее всего, забеспокоится, что Рон вдруг будет ревновать или еще что-нибудь, и это будет более важно, чем мои глупые проблемы. И тогда будет еще хуже. Я лучше не буду привязываться сейчас, чтобы не потерять потом, когда я не буду готов.

— Как вышло с Сириусом? Или Ремусом? — мягко спросила Гермиона.

Взгляд, полный боли, отразился на лице Гарри, когда он кивнул.

— Ничего себе, когда я вдруг стал таким унылым, — попытался он пошутить.

Гермиона слегка толкнула его в плечо.

— Я рада, что ты, наконец, поговорил со мной, а не держал все в себе. И если ты можешь пережить мои бесполезные попытки спасти домовых эльфов, то я могу пережить что угодно с твоей стороны.

Это вызвало у Гарри улыбку, и Гермиона обняла его за плечи.

— Пожалуйста, попытайся поговорить с мистером Уизли, — серьезно попросила она.

— О чем я буду с ним говорить? — вздохнул Гарри.

— Он спрашивает тебя о чем-нибудь?

— Да.

— Тогда просто ответь ему.

Когда в следующий раз Артур вызвал Гарри на разговор, мальчик решил последовать совету Гермионы. Она столько раз ему помогала, и он действительно должен был хоть как-то ей отплатить. И если она хотела, чтобы он поговорил с отцом Рона, что ж, значит, нужно это сделать.

Поэтому Гарри принял предложенную чашку чая и, когда Артур спросил, как идут дела с решением проблемы клаустрофобии, не стал отнекиваться и говорить, что все отлично. Вместо этого, он вздохнул и провел рукой по волосам.

— Не очень хорошо. Мы с Гермионой ищем информацию в книгах, однако нашли не так уж и много. Там есть огромная категория...

— Специфических фобий, — кивнул Артур. — Множество книг фокусируются на агорафобии, да?

Гарри удивленно посмотрел на него.

— Да. Откуда вы знаете?

— Я тоже искал информацию, — сообщил Артур, указывая на кипу книг на полках. — Я поговорил кое с кем, кто сказал, что лучше всего игнорировать все, связанное с теориями Фрейда, а также почти все, что было выпущено до девяностых. Если вы нашли свои книги в библиотеке, то они, скорее всего, уже устарели.

— О слава Мерлину, — выдохнул Гарри, — а то я уже начал думать, что я псих какой-то, да еще и извращенец, судя по тому, что мы прочитали в тех книгах. Было ужасно, когда Гермиона пыталась понять, как эти теории подходят ко мне... Бр-р.

Артур рассмеялся:

— Ну, можешь вздохнуть с облегчением.

— Итак, эм, вы нашли что-нибудь полезное? — неохотно спросил Гарри. Очевидно, его план самому решить проблему не оказался таким удачным, как предполагалось. И то, что Гарри спрашивал совета, даже в таком небольшом вопросе, заставило Артура внутренне просиять. Но он не мог слишком давить, иначе можно отпугнуть мальчика, однако это, несомненно, был огромный шаг вперед.

— К счастью, — сказал он, доставая книги с полки, — я заложил пару закладок в интересных местах. Из всего, что я прочел, лучшим выходом является постепенное ознакомление со своим страхом с помощью человека, которому ты доверяешь. Бесполезно объяснять тебе, что в замкнутых пространствах нет ничего страшного, потому что ты и так осознаешь это сам.

— Но это не помогает мне не бояться их, — пробормотал Гарри самоуничижительным голосом. Он отвел глаза и покрутил кружку в руках. — Это полный бред. Я понимаю это сейчас, но не могу осознать этого, когда я там, внутри.

— Все чего-то боятся, и чаще всего это что-то бесмысленное, — уверил Артур. — Рон боится пауков всех видов и размеров, и неважно, что они не могут причинить вред.

— Но это не так. Существуют ведь ядовитые пауки. Да и он сам сталкивался с огромными пауками в прошлом, — напомнил Гарри.

— Хорошо, тогда что ты скажешь об этом: в начале лета Джинни обнаружила нескольких тараканов в постели. Они не могут причинить никакого вреда. Но моя дочь не только убежала, дико вопя, как банши, но и заставила Молли перестирать простыни три раза и отказывалась спать в постели почти неделю. Это, по-твоему, логично?

Гарри заулыбался от забавной истории:

— Наверное нет. Но все же, жуки пугают многих людей чаще, чем чуланы.

— Ладно, тогда помнишь случай, когда мы вычищали ту комнату со странным столом, который выглядел немного похожим на расчлененный труп?

Гарри кивнул, слегка ухмыльнувшись при упоминании странного стола.

— А тот огромный тарантул, который вылез из-под шкафа в комнате?

Гарри рассмеялся.

— Ага, и Рон пытался запрыгнуть Джинни на руки, сбив их обоих с ног.

— Да, а потом они перемахнули друг через друга, чтобы пробраться к выходу. А Фред с Джорджем вскочили на стол и разбили стекло. Молли с криками запрыгнула на стул. А я схватил лампу и кинул ее в паука.

На этот раз Гарри улыбался и кивал.

— А что сделал ты? — многозначительно спросил мужчина.

Гарри моргнул.

— Я вынес его оттуда в банке.

— Потому что ты не испугался, — заключил Артур.

— Да, но для меня это не было страшным.

— Но для всех остальных было. Мы были в панике, точно так же, как и ты, находясь в маленьких темных местах. Видишь, Гарри? Ты не трус, люди просто имеют разные страхи, просто так получилось, что твои — немного более необычные, однако ты не боишься многих вещей, которых обычно боятся другие.

Гарри вздохнул.

— Думаю, я всегда буду чем-то отличаться от всех, да?

— Да, но за это мы тебя и любим, — тепло произнес Артур.

Гарри удивленно посмотрел на него, слегка покраснев.

— Как твои занятия, кстати? — между делом спросил Артур, стараясь не выдать свое внутреннее беспокойство. Чем больше Гарри ходил на эти тренировки, тем более Артур был уверен, что что-то не так. Его переживания укрепились, когда Гарри замер и заметно напрягся.

— Отлично, — выпалил он немного более высоким голосом, чем обычно. — А что? Кто-то что-то сказал? Авроры хотят поменять их? Они же не хотят их усложнить? — тревожно спросил он.

— А ты бы расстроился, если бы они это сделали? — осторожно спросил Артур.

— О, ну, мне ведь нужно еще время, чтобы разобраться с клаустрофобией, — объяснил он.

— Ну, никто ничего не упоминал, но если это произойдет, то я замолвлю за тебя словечко. Единственное, о чем упоминали авроры, это то, что хотят привести Северуса, чтобы снова начать твои занятия Окклюменцией.

Гарри нахмурился, но кивнул.

— Ты не против? — спросил Артур.

Гарри пожал плечами.

— Нет, вернее, я просто не люблю Окклюменцию. Она с большим трудом мне дается, и я не понимаю ее. У меня не получается очищать разум, — он замолк и склонил голову. — Но с другой стороны, Гермиона говорила, что Окклюменция может помочь мне с клаустрофобией, знаете, очищать разум, и все такое. И еще, я уже устал от этих снов, где я читаю мысли Волдеморта, особенно если я не знаю правда это или нет, — немного помрачнев, закончил он.

— Гарри, ты не мог знать, что твое видение о Сириусе было ложным. В конце концов, сон обо мне оказался правдой. Ты спас мне жизнь.

— Я не начал заниматься Окклюменцией до этого момента. Я даже не практиковался, потому что шрам всегда болел после этого, и мне просто было все равно, — обеспокоенно проговорил он.

— Ты никак не мог знать что случится, — тихо сказал Артур.

Гарри тяжело сглотнул.

— По моей вине все чуть не погибли. Сириус пришел только из-за меня, потому что я поступил глупо и никого не послушал. Все говорили мне подождать, но я отказался.

— Хотя, я надеюсь, что в будущем ты попросишь о помощи окружающих, но тогда ты сделал то, что считал нужным. Ты не виноват, — он умолк. — Мы всегда рядом с тобой, Гарри. Мы поможем тебе. Тебе не надо ничего делать в одиночку.

Гарри посмотрел на него, нахмурившись.

— Не всегда кто-то будет рядом. Люди рассчитывают на меня. Я больше не могу позволить себе полагаться на кого-то и быть слабым.

— Гарри, — возразил было Артур, но мальчик положил чашку на стол и поднялся.

— Спасибо за чай, мистер Уизли. Мне нужно идти, искать информацию.

Дверь захлопнулась за ним, и Артур тяжело опустил голову на ладони. Сегодня они немного продвинулись, но Гарри все еще был замкнут при разговорах на тяжелые и болезненные темы. Ему ничего не остается, как пытаться снова и снова.

* * *

Следующей ночью, занятие Гарри оказалось особенно жестоким. Он не был уверен, либо он просто не понимал некоторых вещей, отчего было намного труднее справиться с ними, либо авроры, по какой-то причине, были злы на него. Было сложно сказать, так как, казалось, они всегда сердиты на него. Он не совсем оправдывал их ожидания, и это имело куда более серьезные последствия, чем обычное разочарование.

Хотя, без сомнения, авроры были жестоки, внутри Гарри понимал, что они имеют веские на то причины. Это были тренировки солдата, который должен будет единолично победить Темного Лорда. Судьба волшебного мира лежала на его плечах. Если авроры будут давать ему поблажки, просто потому, что он молод, то это может привести к поражению в будущем. Лучше потерпеть сейчас, чем умереть потом и позволить Волдеморту устроить резню. Авроры рассказали ему об их семьях, напомнили ему о его друзьях. Все они могут погибнуть, если Гарри проиграет. То же самое упоминал и Дамблдор в конце прошлого года. Безусловно, Гарри сейчас немного страдает, но это ничто, в сравнении с жизнями невинных, включая жизни детей, которые будут уничтожены, если он не справится со своей задачей.

Такие мысли делали тренировки временами почти сносными. Однако он подозревал, что те же самые мысли, особенно о семье, заставляли авроров испытывать отвращение к недостатку героических качеств у Гарри. Они, возможно, ожидали, что будут работать с одаренным талантом, который даст им надежду, но вместо этого, им достался Гарри.

После того, как авроры бросили достаточно болевых проклятий и заклинаний, и он уже начал мечтать о смерти, они заставили его подняться на ноги и продолжить дуэль. Он всегда ужасно сражался после этих занятий на болевую выносливость, что приводило к тому, что после было еще больнее.

Режущее заклятие попало Гарри в бок, и он беззвучно упал на колени, прижав руками рану.

— О, Мерлин, опять, — раздраженно пожаловалась Боуэн. — Такими темпами мне придется сменить сторону в этой войне, так как Сам-Знаешь-Кто просто размажет нас по стенке.

Гарри держался за бок, пытаясь оставаться в сознании. Кровь просочилась между пальцами и запачкала одежду.

— Соберись, Поттер, — глумился Стоун, отрывая его руку от раны.

Гарри уставился в потолок, пока двое авроров залечивали его насколько было в их силах. Он знал, что, скорее всего, они поняли, что их лечение не уже не помогало до конца, как на первых занятиях. Сначала, они не оставляли признаков того, что происходило в комнате: ни шрамов, ни крови, ни даже боли. Но через какое-то время, лечение стало занимать большее время и не помогало до конца. Поначалу, все что оставалось после занятий, это боль, но теперь, когда Гарри безэмоционально смотрел, как они лечат его раны, он понял, что те не исчезнут до конца сегодня. Рана почти затянулась, но когда он попытался сесть, то почувствовал вспышку боли в правом боку, и кровь снова начала течь.

— Что ж, это научит тебя, как продолжать бой с раной, — заключила Боуэн. — Давайте проведем еще пару раундов.

Гарри скептически посмотрел на нее. Он не знал сколько всего крови он сейчас потерял, и очищающее заклинание Боуэн просто заставило исчезнуть вытекшую кровь, но не восполнило ее потерю в организме. И все же, несмотря на головокружение, Гарри поднялся на ноги и встал напротив пары авроров, почти обессиленный.

* * *

Артур выходил из своего кабинета, чтобы пойти к жене и узнать, не хочет ли она выпить с ним чаю, когда чуть не столкнулся с Гарри. Он уже хотел поприветствовать мальчика, но замер, заметив его растрепанный вид. Лицо Гарри было бледным и покрытым капельками пота. Его глаза были замутненными, и, казалось, он дрожал больше, чем обычно. Но что больше всего встревожило Артура, так это то, как Гарри держался за бок, но быстро опустил руку, увидев взгляд мужчины.

— Гарри, что вообще..., — удивленно начал Артур, но замолк, увидев расширившиеся в панике глаза мальчика, когда они услышали звук приближающихся шагов.

Действуя очень осторожно, на случай если мальчику было больно, Артур быстро увел его в кабинет и закрыл дверь. Наложив заглушающие чары, он повернулся к Гарри и усадил его на стул. Гарри, похоже, было очень больно, так как его движения были напряженными.

— Что случилось? — немедленно спросил Артур.

— Ничего, все в порядке, — пробормотал Гарри.

— Не в порядке, — строго сказал он, — что они сделали тебе?

Гарри в страхе взглянул на него.

— Мне нельзя говорить.

— Меня это не волнует. Расскажи, — настаивал Артур, — пожалуйста, Гарри. Ты должен мне довериться.

Гарри лихорадочно затряс головой.

— Мне очень жаль, но я не могу. Они узнают, — ответил он.

— Не узнают...

— Нет, узнают! Они всегда в курсе, когда я сделал что-то, чего не должен. И у меня завтра занятия Окклюменцией, и если Снейп узнает, то может им рассказать.

— Да что они могут сделать? — прервал Артур, пытаясь доказать Гарри, что ему нечего бояться. Но увидев страх в глазах мальчика, Артур понял, что такой ход мыслей не принесет результата. — Что они тогда сделают тебе?

Стук в дверь испугал их обоих, Гарри напугано посмотрел на Артура. Хотя Гарри молчал, было ясно, что ему нужна помощь.

— Я позабочусь об этом, — пообещал Артур и поднялся с места.

Открыв дверь и обнаружив стоящих за ней авроров Стоун и Боуэн, он принял невозмутимый вид.

— Да?

Их взгляды скользнули мимо него и задержались на мальчике, который замер на стуле.

— О чем вы с Поттером говорили? — подозрительно спросил Стоун.

Артур приподнял бровь в стиле профессора Снейпа. Тот всегда добивался желаемого результата этим жестом, и Артур надеялся, что у него тоже получится.

— Это что допрос?

— Наши с Поттером занятия конфиденциальны, — прямо сказала Боуэн.

— Я просто пригласил его к себе, чтобы поделиться кое-какой информацией, которую я только что прочитал о клаустрофобии. Но если есть что-то, что вы хотите мне рассказать о занятиях?

Стоун холодно взглянул на него.

— Иди в постель, Поттер. У тебя завтра тяжелый день.

Гарри вскочил со стула и поспешил выйти из комнаты.

— Спасибо за информацию, мистер Уизли, — сказал он, — я попробую кое-что из дыхательных упражнений завтра, вместе с Гермионой.

Артур почувствовал гордость, смотря Гарри вслед. И неважно, что мальчик просто подыграл ему, солгав, но они теперь были в одной команде, и Гарри, наконец, в какой-то мере принял помощь Артура.

Он развернулся к аврорам.

— Он выглядит каким-то изможденным, не думаете? Надо будет сказать Молли, чтобы завтра посмотрела что с ним, — мимоходом сказал он, надеясь, что авроры почувствуют укол совести. — Ну, спокойной ночи.

Резко захлопнув перед ними дверь, он почувствовал удовлетворение.

Занятия Окклюменцией завтра. Он размышлял, на чьей стороне будет Снейп. Хотя профессор делал вид, что ненавидит Гарри, Артур и Молли не были слепыми и видели доказательства обратного. По какой-то неизвестной причине, Снейп всегда приглядывал за мальчиком. Артур подозревал, что он делал это из-за того, что слышал кое-что о жизни Гарри с Дурслями. Конечно, это могло быть и преувеличением, но из того, что Артур знал о прошлом самого Снейпа, то не удивился бы, узнав, что у того появилось стремление защищать мальчика, просто на случай, если слухи были правдивыми.

И Артур сомневался, что Снейп был в курсе про чулан. Он знал, что если как-нибудь незаметно донести эту информацию до профессора, тот будет на стороне мальчика. Если бы Северус знал что искать во время занятий Окклюменцией, они смогли бы убедиться, что на тренировках не происходит ничего предрассудительного.

* * *

Снейп прибыл на следующий день в дурном расположении духа. Пока Молли поднималась наверх, чтобы привести Гарри, Артур быстро наложил заглушающие чары на кухню. Снейп подозрительно на него посмотрел.

— Северус, ты знаешь, что происходит на тренировках Гарри с аврорами? — прямо спросил Артур.

Снейп равнодушно посмотрел на него.

— Думаю, ничего полезного. По моему опыту, авроры бывают совершенно некомпетентными, даже не предполагая какими тактиками могут воспользоваться Пожиратели Смерти.

Артур пропустил тираду Снейпа мимо ушей.

— Я думаю, что на тех уроках что-то происходит, — сказал он.

На Снейпа это признание не произвело никакого впечатления.

— Я надеюсь на это.

— Нет, я имею в виду, что-то странное. Я думаю, они каким-то образом причиняют мальчику вред. Он сам не свой, — объяснил мужчина.

— Уизли, Поттер не нежный цветочек, и авроры не могут относиться к нему так, иначе он никогда не научиться защищаться. Он должен, наконец, принять реальный мир, иначе мы опять рискуем увидеть повторение его недавней безумной выходки, — насмешливо ответил Снейп.

Артур принял серьезное выражение лица и посмотрел Снейпу прямо в глаза, давая понять, что не боится его.

— Послушай, Северус, я думаю, есть вероятность, что авроры переступают границы. Я не знаю, что происходит, но я был бы очень признателен, если бы ты проверил это, когда будешь использовать Легилименцию на Гарри. Когда ты увидишь его, то поймешь, почему я волнуюсь.

У Снейпа не было шанса ответить, так как в этот момент дверь открылась, и Грюм зашел в комнату вместе с Гарри. Мальчик выглядел так, будто вот—вот упадет. Артур выразительно взглянул на Снейпа, и хотя тот внешне не выразил никаких эмоций, Артур просто знал, что в мужчине проснулось стремление защищать мальчика.

— Ну, Поттер, чего ты ждешь? Поторапливайся, или ты хочешь весь день стоять и пялиться на кухонный шкаф? — раздраженно рявкнул Снейп, но Артур заметил, что как только мальчик вздохнул и пошел по направлению к тренировочной комнате, Снейп задержал взгляд на его медленной походке.

* * *

После урока Окклюменции Артур стоял в холле и ждал Северуса, однако тот, завидев его, просто прошел мимо. Артур в недоумении последовал за ним на кухню, но прежде чем он успел что-либо сказать, профессор уже исчез в пламени камина.

Артур знал, что если бы у Гарри были серьезные проблемы, и Снейп что-то узнал об этом, то он бы не стал молчать. И хотя он хотел бы лично услышать вежливое объяснение от мастера зелий, ему пришлось признать, что он преувеличил, и что бы ни происходило на тренировках мальчика, это было необходимо.

По этой причине Артур удивился, когда позже этим вечером Снейп вышел из изумрудного пламени камина.

— Уизли, на пару слов? — спокойно попросил он, стараясь не привлекать внимание остальных в комнате.

— Конечно, Северус, — согласился Артур, пытаясь не коситься на двух авроров и Грюма. Снейп был настороже, пока они шли к кабинету, и его нервозность передалась и Артуру. Как только дверь за ними закрылась, Снейп тут же наложил заглушающие чары.

— Что происходит? — спросил Артур.

— Уводи Поттера отсюда, — мрачно прошипел Снейп.

Артур моргнул, удивившись.

— Что они ему делают?

— Эти имбецилы учат его защитной магии небольшую часть занятия. А все остальное время они обучают его темной магии на его собственном опыте, — объяснил он с отвращением. — Они утверждают, что ему нужно привыкнуть к боли и, подвергнувшись болевым заклятиям в бою, он не будет захвачен врасплох, а продолжит защищаться. Они верят, что смогут научить его сопротивляться боли. То количество раз, которое им придется подвергнуть мальчика Круциатусу, чтобы повысить болевой порог не стоит самой пытки.

— Поэтому он всегда выглядит таким растрепанным и болезненным после этих тренировок! Я знал, что что-то происходит. Почему нас не предупредили об этом? Дамблдор знает? — скептически спросил Артур, чувствуя гнев и шок от услышанного.

— Я спрашивал его об этом. Он кое-что знает. Но не хочет знать остальное. Он смирился с тем, что нужно пожертвовать благополучием Поттера ради победы над Темным Лордом и не желает узнать болезненную правду о том, чего это будет стоить. Он передал все полномочия по этому поводу Грюму и двум его лакеям, — вскипел Снейп. — Они думают, что взращивают воина. У меня достаточно опыта, как у Пожирателя Смерти, чтобы утверждать обратное. Поттера нужно тренировать для войны, но эта пытка просто сломает его.

— Ну все, — вспылил Артур, — я забираю его, Гермиону и детей обратно в Нору.

Он направился к двери, но Снейп схватил его за руку.

— Не будь идиотом, Уизли. Думаешь ты и твоя жена сможете тягаться со всем Орденом? Потому что они будут слушать Дамблдора, а он не позволит тебе украсть его самое важное оружие в этой войне.

— Тогда сегодня ночью, — решил Артур. — Кто останется здесь?

— Этим вечером я притворюсь, что меня вызвали и скормлю Ордену липовую информацию, которая приведет их в бешенство. Это должно отвлечь большинство из них. Хотя я не могу предсказать кто останется здесь, но думаю, это будут младшие члены Ордена, например Тонкс, если только они не заподозрят тебя в чем-то.

Артур удивленно посмотрел на Снейпа.

— Разве Альбус не поймет, что ты лжешь?

— Я непрерывно дурачу Темного Лорда, у которого куда больше опыта в чтении чужих мыслей, чем у Альбуса, — с долей гордости ответил Снейп.

— Тогда почему? Я бы никогда не подумал что ты на такое пойдешь ради Гарри, особенно когда это сознательно противоречит Альбусу.

Снейп мрачно посмотрел на него.

— Я может не очень хороший человек, но я покинул темную сторону, потому что хотел оставить пытки, особенно со стороны союзников, и особенно по отношению к детям. И может я и не люблю Поттера, но не могу видеть, что с ребенком так обращаются. Кроме того, если мы потеряем его из-за того, что светлая сторона оттолкнула его, мы уже заведомо проиграли эту войну.

Артур кивнул.

— Значит сегодня ночью, — он потряс головой. — Нора это слишком очевидно. Не важно какую защиту я выставлю... Альбус узнает, где мы и будет там еще до того, как... он найдет нас, — размышлял он вслух.

Снейп раздраженно пробурчал:

— Я тоже думал об этом. У меня есть семейный мэнор, который я не использовал многие годы. Он окружен древними защитными чарами. Никто не сможет найти вас там. Я уже изменил охрану и поговорил с эльфами, чтобы позволить вам жить там столько, сколько потребуется.

Артур уставился на мужчину в шоке, но прежде, чем он мог как-то поблагодарить его, Снейп сунул ему бумаги с инструкциями, как добраться до места.

— Я надеюсь, что ты не сделаешь что-нибудь безрассудное и гриффиндорское, и не испортишь все, Уизли. Помни, Поттеру придется помучиться еще одну ночь, и если ты привлечешь внимание к себе, попытавшись защитить его, шансы на его спасение будут равны нулю.

Артур кивнул, поджав губы, не зная как он сможет отпустить Гарри с этими сумасшедшими еще раз.

* * *

— Фред, ты придурок! — прошипел Рон, когда старший брат переместил его фишку в начало игры. Дети сидели в гостиной на третьем этаже и играли в настольную игру. Гарри и Гермиона заняли два больших кресла и окружили себя книгами по психологии, которые нашли, вместе с книгами, которые предложил мистер Уизли. Гермиона пролистывала свою книгу с серьезным и сосредоточенным видом, время от времени делая пометки в блокноте. У Гарри на коленях тоже лежала книга, но его глаза были закрыты, а равномерное дыхание давало понять, что он уснул. Джордж осторожно забрал у него книгу, положил ее на столик и укрыл одеялом спящего мальчика. Они все переживали за Гарри, но зная его, старались не показывать этого. И хотя ребята продолжили свою игру дальше, они были рады, что Гарри хоть немного отдыхает.

— Моя очередь! — прошептала Джинни, сосредоточенно тряся игральный кубик в руках, желая чтобы выпала пять.

— Поттер, — неожиданно донесся голос от двери. Гарри подпрыгнул и схватился за палочку. Все посмотрели в сторону двери и увидели Грюма, стоящего за ней. Тот как всегда выглядел устрашающе. — Идем со мной.

— Зачем? — устало спросил Гарри, поднявшись на ноги.

— Твои две недели прошли. Будем лечить твою фобию, — грозно сказал он.

Гарри настороженно подошел к нему.

— Как? Вы уверены, что у нас получится?

— Просто идем, — ушел от ответа Грюм. — Дети, возвращайтесь к игре.

Уизли стояли возле стола, они выглядели любопытно и немного недоверчиво. Гермиона не обратила внимания на приказ мужчины, шагнув впереди друга.

— Я думаю, прежде, чем Гарри пойдет с вами, вы должны объяснить нам, что вы планируете. Я провела обширные исследования о фобиях и я...

— Это вас не касается, мисс Грейнджер, — рявкнул Грюм, хватая Гарри за руку.

— Подождите, что вы собираетесь делать? — настороженно спросил Гарри. Последовала минутная пауза, во время которой взгляд Гарри и Гермионы упал на дверь чулана на другом конце коридора. Глаза Гарри расширились в панике, когда он осознал, в чем состоял план Грюма. Он вытащил палочку, но Грюм оказался быстрее, особенно учитывая замедленные реакции Гарри, и палочка мальчика была отброшена в сторону.

Грюм схватил Гарри и толкнул его к двери, палочкой указывая на Гермиону, чтобы та оставалась на месте.

Жгучая паника охватила Гарри. Он стал яростно вырываться из хватки Грюма.

— Нет! — прокричал он в панике. — Нет, пожалуйста! Не запирайте меня там! Нет!

— Отпустите его! Оставьте его в покое! — закричала Гермиона, бросаясь к двери, несмотря на палочку Грюму, указывающую на нее, но как только мужчина вытащил Гарри из комнаты, то заблокировал дверь, чтобы удержать Гермиону и остальных в комнате, и наложил заглушающие чары.

Гарри в ужасе кричал, пытаясь вырваться.

— Это для твоего же блага, Поттер. Посмотри на себя. Это слабость, которую твои враги не постесняются использовать. Это поможет тебе в будущем, когда твоих друзей не будет рядом, чтобы выпустить тебя, когда ты испугаешься, — ворчал Грюм. Но Гарри не слушал, он не мог отвести взгляд от двери чулана и темноты внутри него.

— Нет! Не надо! Пожалуйста, только не туда! — беспомощно кричал он, но несмотря на все усилия, он все таки оказался внутри чулана. Гарри бросился к двери, но та захлопнулась.

Его дыхание сбилось, и паника начала расползаться по телу и сковывать горло.

— Пожалуйста, выпустите меня, — просил он, борясь с дверной ручкой.

* * *

По ту сторону коридора, пятеро подростков прижали ухо к двери, из глаза расширились в ужасе, когда они услышали приглушенное Силенцио, и крики Гарри исчезли. Отойдя от двери, рыжие посмотрели друг на друга, не зная что делать. Гермиона пыталась применить все заклинания, которые знала, чтобы открыть дверь.

— Мы должны вытащить его оттуда, — судорожно сказала она, осознав, что дверь не поддается.

— Может все обойдется, — неуверенно предположил Рон. — Может ему это поможет. Грюм может оказаться прав. В смысле, если Гарри пробудет там достаточно долго, он успокоится и осознает, что ничто не сможет навредить ему и поймет, что ему нечего бояться.

— Он итак понимает это, но когда он находится там внутри, то не сможет мыслить трезво, — раздраженно сказала Гермиона.

— Ну, может он поймет это сейчас, — оптимистично заявил Рон. Он отступил назад, когда Гермиона развернулась к нему.

— Рон, ты боишься пауков. Ты ведь знаешь, что большинство из них не опасны. Например, долгоножки, они ведь не могут навредить тебе, так? — потребовала Гермиона.

— Да... — неуверенно сказал Рон.

— Думаешь, ты преодолеешь свой страх, если кто-нибудь свяжет тебя и засыпет ими с ног до головы? — спросила Гермиона. — Потому что именно так себя чувствует сейчас Гарри. Подумай, как бы ты себя чувствовал, если бы пауки ползали по твоей коже, на твоем лице, по глазам...

— Хорошо, хорошо, — пропищал Рон с дрожью.

— Даже после того, как это произойдет, когда ты будешь осознавать, что они не могли навредить тебе, твой страх пройдет?

— Нет, — признал Рон. — Я еще больше буду их бояться.

— И это будет абсолютной пыткой в процессе, — заключила Гермиона, и Рон вынужден был согласиться.

— Мы должны вытащить его оттуда, — заявил Фред, повторяя слова Гермионы.

— Может один из взрослых внизу услышит его, — тревожно предположил Джордж.

— Сомневаюсь в этом, — сказала Гермиона. — Грюм знал, что Гарри будет сопротивляться. Он наверняка наложил заглушающие заклятия или что-то вроде.

Джинни подбежала к окну, раскрыла его и выглянула наружу.

— Надо найти что-то длинное, чтобы спуститься вниз.

Подростки начали шарить по комнате, пытаясь отыскать что-нибудь подходящее, что можно было трансфигурировать в веревку.

* * *

А тем временем в чулане, Гарри повредил руки, колотя по двери.

"Никто не придет. Они просто оставят меня здесь."

Гарри почувствовал, как что-то крепко сжало шею, и его дыхание сбилось. Он мог поклясться, что в чулане кто-то был, и он отчаянно желал иметь какой-нибудь источник света, чтобы убедиться в этом.

Он пошарил рукой по стене в надежде найти что-то, что можно было использовать как свет. Вместо этого, его рука наткнулась на рукав пальто, и он отпрыгнул с приглушенным криком.

— Оставь меня в покое! — закричал он в темноту. Прерывисто дыша и чувствуя подступающие слезы, он сполз вниз по стене и забился в угол. Он закрыл глаза руками, отчаянно пытаясь контролировать дыхание.

* * *

— Если вы уроните меня, я вас прикончу, — заявила Джинни, нерешительно оттолкнувшись от подоконника.

Мальчики медленно опускали ее, каждый из них крепко держался за веревку, а Гермиона, высунувшись из окна, поддерживала ее левитирующими чарами, чтобы подстраховать, если веревка вдруг оборвется.

— Окно, — объявила Гермиона, и мальчики крепко схватились за веревку, пока Джинни пыталась пролезть мимо и остаться незамеченной.

Спустя несколько утомительных минут, ноги Джинни, наконец, коснулись земли. Она тут же оборвала веревку и бросилась к двери.

— Эй, Джинни, — радостно поприветствовала Тонкс. — Я думала вы все наверху.

— Эм, мы были наверху раньше. Где мама с папой? — спросила она будничным тоном.

— На кухне, я думаю, — ответила Тонкс, и Джинни, кивнув, убежала.

Когда она распахнула дверь, то испытала непередаваемое облегчение, увидев родителей, которые тихо переговаривались.

— Джинни! — начала ругаться Молли. — Что я говорила тебе о хлопанье двере...

— Это Гарри! Грюм запер его в чулане на третьем этаже, а нас закрыл в комнате, чтобы мы не выпустили его. Гарри пробыл там уже пятнадцать минут! — впопыхах объяснила Джинни и побежала вслед за родителями наверх, перепрыгивая через две ступеньки за раз.

Когда они прибежали на третий этаж, то увидели Грюма, который охранял дверь. Конечно, Грюм был аврором в отставке, но Артур и Молли тоже были членами Ордена и сражались во время первой войны так же, как и Грюм. К тому же, они были в ярости.

Грюм был обезоружен довольно быстро, лишившись своих трех палочек, и Молли осталась следить за ним. Джинни кинулась к двери, чтобы выпустить Гермиону и братьев, а Артур поспешил к чулану.

Он распахнул дверь и лихорадочно оглядел все вокруг, быстро заметив Гарри, сжавшегося в углу с закрытыми глазами и задыхающегося. Он выглядел смертельно бледным и весь трясся. Мистер Уизли склонился над ним.

— Гарри? — тревожно спросил он, осторожно положив руку ему на плечо.

Гарри закричал и отдернул руку, ударившись об стену с отчетливым звуком. Он отчаянно пытался оттолкнуть мистера Уизли и одновременно защитить себя.

— Гарри, это я, мистер Уизли. Ты в безопасности. Никто не навредит тебе, — отчаянно проговорил он, хватая Гарри за руки в надежде, что он узнает его.

Испуганные зеленые глаза посмотрели на него. С облегченным криком Гарри кинулся вперед к Артуру и испуганно схватился за его рубашку. Мужчина сразу же обнял мальчика и успокаивающе погладил его по спине.

— Ты в безопасности, Гарри. Все хорошо, — уверял Артур.

— Я не могу дышать, — выдохнул Гарри. — Не чувствую рук и ног, они онемели.

— Хорошо, попробуй сделать глубокий вдох, — посоветовал он, взглянув в сторону двери и увидев, как его жена раздает приказы остальным и блокирует вход. Там была такая суматоха и столько свидетелей, что он предположил, что Грюм не станет атаковать сейчас. — Молли! Пусть кто-нибудь найдет пакет или что-то такое. Целофанновый или бумажный, быстро.

— Меня сейчас стошнит, — слабо произнес Гарри, до сих пор прерывисто дыша. Артур, увидев его бледное лицо, немедленно поднял его и отвел в гостиную, уложив на спину. Он поймал взгляд Грюма, стоящего на другом конце коридора, и обвиняюще уставился на него. Тонкс и Кингсли тоже стояли там, оба выглядели растерянно и довольно шокировано. Подростки столпились на спиной матери и встревожено смотрели вокруг.

Хотя Артур был уверен, что Гарри не понравилась бы мысль о наблюдающих, но он надеялся, что Тонкс и Кингсли, увидев мальчика в таком состоянии, могут встать на его сторону.

— То, что ты так нянчишься с мальчишкой не поможет ему, — мрачно посоветовал Грюм.

— Убирайся отсюда сейчас же, — проворчал он, но Грюм лишь нахмурился.

Фред подошел к отцу и сунул ему в руки бумажный пакет. Артур быстро открыл его и поднес к лицу мальчика. Гарри небрежно поддержал его рукой.

— Скажи, когда онемение пройдет, — тихо попросил Артур. — Ты потратил слишком много углекислого газа и должен вдохнуть его обратно. Это должно помочь. Просто попытайся дышать более спокойно, хорошо? Я знаю, это сложно, но закрой глаза и подумай о чем-нибудь приятном.

Гарри слабо кивнул и прикрыл глаза. Он был рад тому, что можно было избежать взглядов остальных, начиная с отвращенного взгляда Грюма и заканчивая обеспокоенными лицами Молли и Фреда, которые склонились возле него.

— Думаешь, это сделает его сильнее, Артур? — проворчал Грюм. — Когда пожиратели схватят его, ты тоже будешь рядом?

Боуэн и Стоун появились возле лестницы, и Гарри, словно почувствовав их присутствие, открыл глаза и в страхе посмотрел на них. Артур встревоженно смотрел, как Грюм быстро оценивал ситуацию.

Артур повернулся к Гарри, который хотел сесть, а Молли и Фред пытались удержать его от этого. Артур поймал взгляд жены и лихорадочно потряс головой. Он посоветовал Гарри дышать медленнее и посмотрел на авроров, приближающихся к ним.

— Дальше мы сами позаботимся о нем, Уизли, — сказал один из них.

— Нет, не глупите, — снисходительно сказала миссис Уизли. — Он болен, а у меня побольше опыта ухаживания за больными детьми, чем у вас всех вместе взятых. Я никого больше не подпущу к нему.

Артур хотел расцеловать жену прямо там, увидев, что авроры были озадачены и не могли найти убедительную причину, чтобы забрать мальчика. Они ходили по краю лезвия. Артур только надеялся, что они успеют забрать Гарри отсюда прежде, чем вся эта история полетит к чертям.

— Это серьезная проблема, — заговорила Боуэн. — Что вы думаете случится с ним, если Пожиратели смерти запрут его в маленьком месте? Если мы не сможем научить его контролировать себя, он будет абсолютно бесполезен!

— Для начала, Гарри мальчик, а не оружие на войне! Вы не можете использовать пророчество, чтобы ... — он вовремя остановил себя, чтобы не выдать то, что он в курсе происходящего на так называемых "тренировках", и продолжил, — запирать его в чуланах, зная, что он их боится! Это — насилие. Во-вторых, если бы вы хоть немного прочитали о фобиях, то знали бы, что неожиданно сталкивать человека лицом к лицу со своим страхом не только не поможет, но и усугубит ситуацию! И это точно заставит его не доверять тем, кто запер его. Как вы сами видите, он не очень-то хорошо отреагировал на то, что его засунули в гребаный чулан!

— Что ты предлагаешь делать, Уизли? — проворчал Стоун. — Пацан — трус! Нам нужен солдат.

Артур неверяще потряс головой.

— Ему всего пятнадцать! И он самый храбрый ребенок, которого я только знал!

— Он боится чуланов!

Терпение Артура закончилось. Как они смеют так говорить, особенно при Гарри и его друзьях! Мальчик, должно быть, в ужасе! Артур яростно кинулся в защиту Гарри.

— Он противостоял Сами-Знаете-Кому множество раз, не говоря уже о том, что он убил василиска, спасая мою дочь, когда ему было двенадцать! Он прошел этот дурацкий турнир в четырнадцать! За ним лично охотится монстр, который хочет его убить, и он каждый чертов раз преодолевал это со скромностью и мужеством!

— Сам-Знаешь-Кто все еще жив и может быть убит только им. Ему надо стать сильнее!

— Эй, он все еще ребенок, — вмешалась Тонкс. — И я не заметила, чтобы вы все сталкивались с тем, с чем ему пришлось столкнуться. Мы должны помочь ему, и не похоже, что мы справляемся! Мы должны сосредоточиться на том, чтобы содействовать и тренировать его. Мы должны попытаться все сделать так, чтобы ему пришлось только нанести последний удар, сделав всю грязную работу самим!

— Оставь свое мнение при себе, Нимфадора. Ты ничего не знаешь о войне, — рявкнул Грюм.

Глаза Тонкс вспыхнули гневом.

Они продолжали спор даже тогда, когда Молли увели Гарри, приобнимая за плечи. Она шептала ему слова ободрения, уверяя, что он скоро будет в постели, и все будет хорошо.

— Правильно, Поттер, почему бы не позволить мамочке поняньчиться с тобой и расцеловать тебя. Это так мужественно, — усмехнулся Грюм.

Гарри повернулся, чтобы посмотреть на него, но споткнулся. Его лицо горело от унижения, Молли тоже была красной, но Артур был уверен, что не от смущения, а от гнева. Он знал, что она не будет устраивать сцену при Гарри, но как только ей попадется Грюм, он так просто не отделается.

— Ты отвратительная жаба! — закричала Тонкс, когда Гарри исчез из поля зрения. — Это было омерзительно говорить ему такие слова, прекрасно зная, что у него нет матери! Не могу поверить, что должна работать рядом с тобой!

— Ну, тебе придется перетерпеть, дорогуша, потому что я никуда не собираюсь, — провоцировал Грюм. — И с тех пор как вы все стали чересчур изнеженными, Поттер будет иметь дело только с теми, кто хочет его победы в этой чертовой войне.

Он развернулся и покинул комнату, его трость громко стучала при каждом шаге. Двое авроров последовали за ним, но Тонкс и Кингсли не отставали от них, Тонкс кричала, Кингсли тоже вмешался в спор, защищая мальчика.

— Пап?

Артур повернулся и посмотрел на детей и Гермиону, которые выглядели встревоженными. Он поманил их за собой в комнату и закрыл дверь. Артур до сих пор нервничал из-за всей этой ситуации.

— Пап, это же смешно! Они не могут серьезно думать, что это поможет Гарри! — воскликнул Джордж.

— Кто-то должен объяснить им, что такой метод не сработает! — заговорила Гермиона в гневе. — Если бы они прочитали хоть одну книгу...

— Он просто сам не свой после этих гребанных тренировок каждый вечер! — прервал Рон.

Их комментарии перемешивались с шумными протестами, затем Артур жестом прервал их.

— Гарри больше здесь не в безопасности, и я не доверяю Ордену заботиться о нем.

— Без шуток! — воскликнул Фред.

— Я не могу всего вам сейчас рассказать, но вы должны мне довериться и не позволяйте кому-то заподозрить неладное, поняли? — его слова встретили единогласным кивком. — Все идите и собирайте вещи. По отдельности. Рон, упакуй вещи Гарри. Мы уходим сегодня ночью.

Позже, тем же вечером Артур и Молли поднялись наверх, чтобы проведать Гарри. Мальчик заснул сразу же, как только прошло покалывание в руках и ногах. Но войдя в комнату, они увидели лишь пустую кровать.

Молли тут же хотела отправиться к аврорам, ведь те проигнорировали ее четкие требования оставить Гарри в покое, однако Артур остановил ее.

— Но, Артур, ты же слышал, слова Северуса о том, что они с ним делают! — заговорила она, удостоверившись, что их разговор никто не услышит. Ее глазах были влажными от слез. — Мы будем сидеть сложа руки, зная, что они с ним вытворяют?

Артур заключил жену в объятия и поцеловал в макушку.

— Как бы я не хотел пойти и задать этим троллям по заслугам, но если мы вмешаемся, то можем только усугубить ситуацию. Они могут начать следить за нами или попытаются удержать мальчика. Мы не можем так рисковать, только не сейчас. Нам придется притвориться, будто мы не заметили, что Гарри пропал. Но это в последний раз, хорошо?

— Не нравится мне все это, Артур, — ответила Молли, — Гарри — такой милый мальчик.

— Я знаю, и мы вытащим его оттуда, — заверил он ее, — но, чтобы это сделать, нам нельзя привлекать к себе лишнее внимание.

Молли кивнула. Оба вздрогнули, услышав стук в дверь. К их облегчению, это оказались Рон и Гермиона. Оба были ужасно взволнованны. Артур завел их в комнату и запер дверь.

— Что они с ним делают? — прямо спросила Гермиона. — Я знаю, вы что-то узнали, если решили вытащить его против воли Дамблдора.

Вздохнув, Артур рассказал им о том, что узнал от Снейпа, тем самым, по-видимому, подтвердив все опасения ребят. И хотя он не был на сто процентов уверен, что поступает правильно, рассказывая все детям, но зная, что Гарри вряд ли доверится ему, надеялся, что друзья помогут убедить его. Гарри нужна поддержка, даже если он не признает этого.

* * *

Спустя пару часов дверь в комнате, скрипнув, приоткрылась. Услышав звук, Рон сел в постели. Он посмотрел на Гарри, который весь дрожал и еле волочил ноги, и ощутил укол ярости к людям, которые довели его до такого состояния. Гарри держал одну руку на животе, и было видно, что ему больно.

— Гарри? — с беспокойством спросил Рон, откинув одеяло и свесив ноги с кровати. Он вздрогнул, когда ноги коснулись холодного пола, но, проигнорировав это ощущение, подошел к другу.

— Все нормально, — тихо сказал Гарри, — просто хочу спать.

Его приглушенный тон напугал Рона.

— У тебя кровь, — расстроенно отметил он, посмотрев на прикушенную губу Гарри. Но тот просто вытер кровь рукавом, словно не придавая ей никакого значения.

— Давай помогу, — Рон подвел его к кровати.

— Подожди, стой, — ахнул Гарри, схватившись за бок и закусив губу.

— Что случилось? — спросил Рон.

Гарри только покачал головой.

— Утром все пройдет, — прохрипел он, тяжело дыша.

— Гарри, что, черт возьми, они сделали с тобой? — воскликнул Рон. Теперь стало очевидно, что авроры просто пытали его, только он не знал всех деталей. Уизли хотел, чтобы Гарри поговорил с ним. Они не могли ничего сделать сейчас, но если бы Гарри рассказал ему, тогда больше не пришлось бы делать вид, что ничего не происходит.

— Мне не разрешают говорить об этом, ты же знаешь, — уклончиво ответил Гарри.

— Но ведь раньше ты всегда делился информацией с нами! Тебя это не волновало! — прошипел Рон, стараясь говорить не слишком громко, чтобы не привлекать внимание.

— Тебе это не нужно. Это не весело, не интересно и совсем не клево, — мрачно сказал Гарри и, упав на кровать, трясущимися руками засунул палочку под подушку. Он попытался снять ботинки, но сил совершенно не было. Рон вздохнул и помог другу.

— Спасибо, — пробормотал Гарри, уже наполовину дремавший. — Ты хороший друг, Рон.

— Все будет хорошо, — пообещал Рон, в то время как Гарри уже отключился. Больше, чем когда либо, он не мог просто сидеть и ждать сложа руки, когда ситуация разрешится сама собой.

* * *

Артур тихо прокрался в комнату Гарри и Рона. Как только он вошел, Рон откинул одеяло и сел на кровати. Он выглядел довольно взволнованным от всего происходящего. Рон указал на их с Гарри чемодан, и Артур, одобрительно кивнув, уменьшил его и положил в карман.

Гарри лежал, свернувшись в кровати с подоткнутым со всех сторон одеялом. Артур напряженно сжал губы, заметив, что лицо мальчика было искажено от боли даже во сне. Он осторожно потряс его за плечо, чтобы разбудить, но, к его удивлению, от этого прикосновения Гарри тут же резко отпрянул и схватился за палочку.

— Гарри, эй, все хорошо, это я. Ш-ш-ш, — успокаивающе прошептал он, напряженно глядя на дверь.

— Мистер Уизли, — сонно спросил Гарри, — что-то случилось? — Он вдруг весь напрягся и побледнел. — Они хотят провести еще одну тренировку?

— Нет, послушай, Гарри, мы уходим отсюда. Прямо сейчас. Мы должны вести себя тихо. Твои вещи уже собраны, — сказал он, помогая Гарри встать с кровати.

— Уходим? — переспросил Гарри в замешательстве. — Но я не понимаю. Это какая-то шутка?

— Нет, мы забираем тебя отсюда. Из Ордена, — объяснил мистер Уизли.

— Но я не могу уйти, а как же мои тренировки...

— К черту эти тренировки, — встрял Рон, — у тебя есть Гермиона, и ты все равно лучший в защите. И я тоже тебе помогу. С нашей помощью ты будешь тренироваться.

— Рон, я не думаю, что мы сможем повторить то, чему учат меня они, — запротестовал Гарри, — я не буду готов к встрече с Волдемортом. Вы же знаете, что я должен буду это сделать.

— Мы и не собираемся повторять то, что делали они, — мрачно произнес Артур, — то, что делали они — это неправильно.

— Послушайте, вы же знаете, что я должен буду столкнуться с Волдемортом в будущем, возможно, даже ближайшем. Если я буду недостаточно готов... Либо я, либо он. Я сделаю все, что потребуется для победы, так что если вы просто беспокоитесь о том, что происходит со мной прямо сейчас, тогда я никуда не пойду. Лучше пройти через все самое ужасное сейчас и иметь шанс выжить, когда придет время.

— Я предполагал, что ты скажешь это, Гарри, — сказал Артур. — Те, кто считает, что все зависит только от тебя, ошибаются. Я знаю о пророчестве, и что бы в нем ни было сказано, это не означает, что ты должен в одиночку противостоять всей армии Сам-Знаешь-Кого. Если мы вытащим тебя отсюда, это заставит их самим начать готовиться и придумать, как помочь тебе в твоей миссии. Я не позволю Ордену обращаться с тобой так, будто ты обладаешь сверхчеловеческими способностями и возьмешь всю ответственность на себя.

— Ну, все-таки я бы предпочел перестраховаться на случай, если никто не сможет мне помочь, — возразил Гарри. — Я не хочу, чтобы моя плохая подготовка привела к чьей-то смерти, из-за того что людям придется спасать меня, в то время как я могу справиться сам!

— Ты не сможешь справиться сам при любом раскладе, и я не позволю тебе считать себя каким-то оружием, единственной целью которого является спасение всего мира. Ты ребенок, Гарри, ты человек. Ты не должен приносить себя в жертву ни по какой причине, — строго сказал мистер Уизли. — Кроме того, я не понимаю, как пытки могут помочь тебе в чем-либо.

Гарри выглядел озадаченным. Мистер Уизли не был удивлен. Возможно, это была полная противоположность тому, что он говорил всего пару недель назад.

— Но... — начал было Гарри.

Мистер Уизли схватил его дрожащие плечи и твердо посмотрел ему в глаза.

— Гарри, мне нужно, чтобы ты доверил мне делать то, что лучше для тебя, хорошо?

После минутного колебания Гарри слегка кивнул. Рон пододвинулся к нему, чтобы как-то поддержать. Артур передал им мантии.

— Теперь ведите себя как можно тише.

Рон помог Гарри спуститься вниз, идя вслед за Артуром, который проверял каждый закоулок, прежде чем повести туда мальчиков. Когда они дошли до кухни, то обулись, и Артур шепотом приказал им надеть капюшоны и сам последовал их примеру.

— Наклоните головы вниз и не показывайте лиц, насколько это возможно сделать не вызывая подозрения. А вообще...

Он выхватил номер Ежедневного пророка из мусорной корзины и, открыв страницу с комиксами, вручил Гарри.

— Делайте вид, будто читаете газету, когда мы будем идти через Дырявый Котел. Тогда ваши опущенные головы не будут выглядеть странно. Только будьте осторожны и не врежьтесь в кого-нибудь.

Все трое замерли, услышав звук приближающихся шагов.

— Дырявый Котел, быстрее! — зашептал Артур, кинув летучий порох в камин и подталкивая в него Гарри.

Гарри произнес название как можно тише и задержал дыхание, когда мир сжался вокруг него.

Он споткнулся, оказавшись на месте, но смог удержаться и не упасть. Убедившись, что его лицо надежно скрыто капюшоном, он повернулся к камину, чтобы избежать взглядов людей, обративших внимание на звук из камина.

Рон появился спустя минуту, а вслед за ним и Артур. Мужчина сразу же последовал к заднему выходу, мальчики пошли за ним, держа между собой газету и делая вид, что разглядывают комиксы.

Им пришлось идти обычным шагом, пока они находились в пределах Косой Аллеи, так как вокруг было много людей. Однако вскоре улицы практически опустели, и стало странно тихо, был слышен лишь звук их шагов. Артур завел их в закоулок и вытащил мантию-невидимку Гарри.

— Наденьте это, — тихо произнес он.

— Почему мы не надели ее раньше, когда только прибыли сюда? — спросил Рон, заворачиваясь в мантию вместе с Гарри.

— А тебе не кажется, что привлекло бы больше внимания то, если бы камин вспыхнул, но никто из него не вышел? — напомнил Артур. — К тому же, если бы кто-то за нами следил, было бы лучше, чтобы он думал, что нас трое. Так, они будут искать троих человек, когда последуют за нами на Косую Аллею, — он быстрым взмахом палочки поменял цвет своей мантии и вывел ребят обратно на главную улицу.

— А что насчет всех остальных? — Гарри шепотом спросил у Рона. — Гермиона, Джинни, твоя мама, Фред и Джордж?

— Они ушли раньше нас. Мы встретимся с ними позже, — тихо объяснил Рон. Артур откашлялся, и они оба приняли это за знак замолчать.

Они прошли мимо нескольких людей по темному участку Косой Аллеи, где Гарри раньше уже бывал днем, затем оказались в месте, которое он до этого не никогда видел. Там находились большие здания, и довольно много людей бродили по улицам, некоторые места освещались фонарями. Открытые в ночное время, в основном клубы и пабы, а также гостиница, которая выглядела приличнее, чем Дырявый Котел, и магазин, работающий круглосуточно, что было крайне удобно. На улице было много молодых людей, веселившихся и смеявшихся после хорошо проведенной ночи в клубе с танцами и выпивкой. Также там было несколько взрослых, не похожих на молодежь из клуба. Они несли какие-то бумажные мешки из аптеки и шли в сторону гостиницы. Группа пожилых мужчин и несколько женщин вышли из паба, одетые в больничные халаты под мантиями, очевидно отдыхающие после тяжелых смен на работе. Гарри и Рону пришлось быстро отпрыгнуть в сторону, так как какая-то пьяная волшебница, оступившись на высоких каблуках, чуть не врезалась в них.

Вскоре они подошли к довольно большому отелю и зашли внутрь через вращающуюся дверь. Гарри и Рон пару раз наталкивались на людей, однако там было достаточно многолюдно, люди входили и выходили через огромное множество каминов, и в такой большой толпе никто ничего заметил. К тому же многие торопились и куда-то бежали, и ничего не замечали вокруг себя. Гарри предположил, что отель принимал множество людей, посещавщих Лондон. Особенно много было иностранцев.

Гарри и Рон, обменявшись взглядами, последовали за Артуром мимо нескольких залов и затем вверх по лестнице. Наконец, они постучали в дверь номера.

Дверь распахнулась почти мгновенно, и все трое поспешили войти внутрь. Как только дверь за ними захлопнулась, Рон стянул мантию-невидимку, и Молли заключила обоих мальчиков в объятия.

— О, слава Мерлину, я так переживала, — воскликнула она, целуя каждого в щеку по несколько раз.

— Ма-а-ам, — смущенно заныл Рон. Гарри же наслаждался теплом ее объятий, не обращая внимания на вспыхнувшую в боку боль. Но он не выдержал и вздрогнул, когда Рон случайно ткнул его локтем в бок.

Молли тут же отпустила их, переключив внимание на Гарри. — Дорогой, что случилось?

— Я... Все нормально, — выдохнул он, схватившись за бок дрожащими пальцами. Гарри поморщился, обнаружив, что его футболка, в том месте, где была все еще не зажившая рана, оказалась слегка влажной. — Я сейчас вернусь, — пробормотал он, делая шаг в сторону ванной.

Однако Молли, обхватив его рукой за плечи, пошла за ним. Следом пошел и Артур, закрыв за собой дверь.

— Я в порядке, — настаивал Гарри.

— Вздор, — ответила Молли, убрав его руку и отдернув мантию в сторону. Ее глаза вспыхнули беспокойством, когда она увидела маленькие красные точки, появившиеся на футболке. Женщина подняла ее вверх и убрала повязку, которую Гарри завязал пару дней назад. — Не кусай губы, дорогой, — сочувственно сказала она. Гарри перестал, вместо этого сжав челюсти, пока Молли осматривала его. Ее глаза сузились от осознания, насколько глубокой была эта необработанная рана.

— Она выглядит зараженной, — нахмурившись, прокомментировал Артур.

Молли кивнула.

— Когда это произошло? — спросила она.

— Эм, пару дней назад? — робко произнес Гарри.

— И никто не подумал вылечить ее, — сухо сказала Молли.

— Ну, они пытались. Просто не получилось, — ответил Гарри.

— Тебе следовало прийти к нам, — разочарованно вздохнула Молли и попросила мужа намочить тряпку.

— Мне нельзя было, — запротестовал Гарри. Он резко вдохнул и закрыл глаза, когда Молли осторожно очистила рану.

— Ты всегда можешь прийти к нам, Гарри. Всегда. И не важно, что говорят другие, — заявила Молли. Она попробовала несколько лечащих заклинаний, вздохнула и потянула футболку назад. — Мне очень жаль, милый, но это все, что я могу сделать сейчас. Как только мы попадем туда, куда собираемся, я вылечу тебя как следует.

— А куда мы идем? — спросил Гарри, устало поднимаясь.

— Мы все объясним, когда прибудем на место, — сказал Артур, выходя из ванной. Близнецы Уизли и Гермиона тревожно стояли и ждали дальнейших инструкций от взрослых. Гермиона схватила Гарри за руку и тихонько сжала ее, выражая поддержку. Подруга явно за него волновалась и, возможно, чересчур накручивала себя. В конце концов, Уизли были семьей, и дети доверяли своим родителям, но Гермиона и Гарри были немного растеряны, не имея такой слепой веры. Конечно, они оба доверяли Уизли, однако к их тревожности примешивался страх, тогда как остальные дети чувствовали лишь нервное напряжение.

— Так, Рон и Джинни, вы пойдете вперед вместе с Молли. Фред и Джордж, я хочу, чтобы вы использовали другой камин и держались вдалеке от остальных, чтобы люди не поняли, что мы как-то связаны. Гарри, Гермиона, вы пойдете со мной, — проинструктировал Артур, зачаровывая свои волосы и брови, делая их темно-русыми. Он также зачаровал и волосы Гарри, немного осветлив их.

— Хорошо выглядишь, — поддразнил Джордж.

Артур раздал указания остальным о том, куда им отправляться по каминной сети. По-видимому, они собирались перемещаться в разные места, используя несколько каминов, а затем собраться в одной точке. Родители были явно обеспокоены тем, что близнецы будут перемещаться одни, но те заверили, что все будет отлично, так как они официально уже могут считаться взрослыми и полноценными волшебниками.

Три группы покинули комнату по отдельности и пошли разными путями. Гарри посмотрел вокруг, в надежде увидеть остальных Уизли в очереди к камину, но так как все были в мантиях, это было невозможно.

— Гарри, перестань оглядываться, это подозрительно, — отругала его Гермиона.

Но затем она резко зашептала, увидев знакомую фигуру около поста с администрацией. — О боже, это один из авроров!

Гарри оглянулся и увидел аврора Стоун, показывающего фотографии одному из охранников возле входа. Тонкс и Кингсли тоже были рядом, просматривая очереди к каминам. Гарри был уверен, что тот заметил Рона, Джинни и Молли, исчезнувших в камине прямо перед тем, как Кингсли подошел к их очереди.

Артур подтолкнул Гарри и Гермиону так, чтобы они встали впереди него.

— Не смотрите туда, — тихо произнес он, — стойте, как обычно, и не вертитесь.

Гермиона перестала заламывать руки, а Гарри заставил себя опустить подол футболки, которую он тревожно мял.

— Может нам надеть капюшоны? — нервно спросила Гермиона.

— Нет, это будет выглядеть подозрительно, — напряженно ответил Артур. — Гермиона, ты можешь завязать как-нибудь волосы, чтобы они не выглядели слишком знакомо?

Гермиона отвернулась, собирая волосы назад.

— Незаметно! И Гарри, перестань смотреть по сторонам. Если бы остальных поймали, мы бы уже узнали об этом.

— Тонкс идет сюда, — проговорил Гарри.

— Гермиона, нагнись, будто завязываешь шнурки, — пробормотал Артур, пока Тонкс начала просматривать их очередь. Голова Гермионы исчезла из поля зрения. Артур положил руку Гарри на плечо и повернулся так, чтобы они стояли спиной к Тонкс. Он сделал вид, что показывает на большую надпись "Добро пожаловать в Лондон!", которая светилась на нескольких языках. Тонкс прошла мимо, но почувствовав обращенный на него взгляд, Гарри случайно посмотрел в ту сторону и встретился глазами с аврором Боуэн. Он попытался отвернуться, но было уже поздно.

— Тонкс! — закричала она, пробираясь через толпу. — Там, с коричневыми волосами!

Гермиона вскочила, и Гарри резко повернулся, в то время как Тонкс поспешила к ним, выглядя немного сбитой с толку.

— Ты в порядке, Гарри? Мы думали тебя похитили! Артур, зачем ты ...

— Тонкс, пожалуйста, он не может вернуться обратно, — взмолился Артур. — Они пытали его!

Тонкс встретилась глазами с Гарри и увидела в них панику и отчаяние.

— Следуйте за мной, — решительно сказала она, схватив Гарри за руку и потянув вперед к началу очереди, показывая всем значок аврора. — Аврор. Мы проходим.

— Аврор Тонкс! — завизжала Боуэн, но та проигнорировала ее, приближаясь к охраннику возле камина, проверявшему паспорта у иностранцев и следившему за порядком.

— Эти трое под министерской защитой и должны пройти через каминную сеть немедленно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь слышал, куда они направятся.

Охранник кивнул и приказал людям, которые были следующими по очереди, отойти назад.

— Я заберу твой бейджик за это! — закричал Стоун, приближаясь к ним, но внезапно споткнулся. Гарри встретился взглядом с Кингсли, и тот подмигнул ему.

— Давай, Гарри! — подгонял Артур, толкая его в изумрудное пламя. Гарри пробормотал название, которое дал ему мистер Уизли.

Минуту спустя, все трое уже спешили выйти из бара, администратор что-то кричал им вслед о том, что несовершеннолетним детям вход воспрещен.

— Где мы? — с дрожью спросил Гарри, оглядываясь назад, ожидая, что Стоун и Боуэн выбегут за ними.

— Недалеко от дома моей сестры, — объяснил Артур, потянув их через боковые улицы. Их шаги были быстрыми, но они не бежали, хотя Гарри казалось иначе. Он был истощен еще до того, как началось это приключение, и только благодаря адреналину двигался дальше. Гермиона схватила его за руку и потянула за собой. Ее взволнованные взгляды заставляли его делать усилия.

К тому времени, как они остановились у двери небольшого домика, Гарри чувствовал себя легкомысленным и слабовольным. Все о чем он мечтал — это улечься на кирпичное крыльцо и уснуть, наплевав на последствия. Но дверь открылась, и они оказались внутри.

— Артур, я всегда знала, что именно ты когда-нибудь окажешься вне закона. Хотя у тебя прекрасные волосы, — подначила его встречавшая их женщина, крепко обнимая мистера Уизли. У нее были знакомые рыжие волосы, и она выглядела на несколько лет младше Артура.

Ее муж хлопнул Артура по плечу.

— Жаль что ты не привел своих монстриков, — с сожалением произнесла она. — Они будут гораздо интереснее тебя.

— А где твои собственные маленькие чертята? — добродушно спросил Артур.

— Спят, — тихо ответила сестра, провожая их в гостиную. — Они только что закончили подпиливать свои коготки, так что это был большой день, — она подмигнула Гарри и Гермионе, давая понять что шутит. Затем ее лицо стало серьезным. — Элиот и Джейни мне только что рассказали. Все успешно прошли и сейчас ждут вас.

— Спасибо тебе огромное за все, Бет, — искренне сказал Артур.

— А для чего еще нужна семья, если не спасать от неприятностей? — ухмыльнулась Бет.

— Ни о чем не волнуйся, Артур, — заверил ее муж. — Никто не узнает, что вы были здесь. И если вам нужно что-то еще, мы поможем.

Гарри почувствовал знакомый укол ревности, видя насколько большой была семья Уизли. Он бы отдал все что угодно, чтобы иметь такую любовь и поддержку.

Прежде чем они ушли, Бет дала Гарри повязку, чтобы обвязать одну из его самых глубоких ран. Артур пообещал ему, что это временно, и как только они прибудут на место, они залечат его раны как полагается.

Весь следующий час ушел на путешествия через камины в разные места, иногда они отправлялись все вместе, иногда разделяясь на небольшие группы, в разного цвета мантиях и с разного цвета волосами, пока, наконец, не очутились на грязной дорожке, ведущей через лес. Вся эта ситуация казалась просто чересчур усложненной, но Гарри понимал, что это имеет свой смысл, ведь весь Орден во главе с Дамблдором будут искать их. Тем не менее, Гарри практически спал на ходу, чувствуя себя неловко оттого, что задерживал всех, но все равно не мог заставить себя идти быстрее.

— Давай, Гарри, залезай, — наконец предложил Фред, когда мальчик споткнулся о камень во второй раз и устало поднялся. Он опустился на колени, чтобы Гарри смог взобраться ему на спину.

— Все нормально, — поспешно сказал он, чувствуя неловкость от такого предложения.

— Тебе больно, приятель, — тихо настоял Рон. — Никто не подумает, что ты слабый. Тебя пытали неделями! И к тому же, ты уже нам как брат. Мы бы сделали подобное для любого из нас.

Гарри вздохнул, но позволил Фреду поднять себя на спину, хоть и протестуя, что его не обязательно нести.

Он заснул почти мгновенно, его руки свободно обнимали Фреда за шею. Джордж пошел позади, следя за тем, чтобы Гарри вдруг не свалился.

— Будь осторожнее с ним, Фред, — напомнила ему мать, — он болен.

— Я знаю, мам, — сказал Фред закатив глаза, но все же постарался трясти Гарри при ходьбе как можно меньше.

* * *

Когда Гарри проснулся, то обнаружил себя лежащим в удобной постели, а к его боку было прижато что-то прохладное. Оно немного обжигало кожу, но ощущение было терпимым. Он сонно открыл глаза и увидел Артура, помогающего жене обработать его рану в боку.

— А, Гарри, ты проснулся. Просто полежи спокойно, пока Молли обработает рану.

— Где мы? — сонно спросил Гарри.

— Мы дома у Северуса, — пояснил Артур.

— Что? — удивленно спросил Гарри, попытавшись сесть, но упав обратно с приступом боли.

— Не шевелись, дорогой, — велела Молли, — Северус предложил нам свой дом, чтобы мы остановились в нем.

— Он защищен не хуже древних чистокровных поместий, и Северус уверил нас, что никто не знает, где он находится.

— Он рассказал вам о том, что увидел во время уроков Окклюменцией, не так ли? — устало спросил Гарри. — Так вы узнали.

— Мы подозревали кое-что и раньше, но да, он подтвердил наши опасения, — кивнул Артур, — а еще он собирается тренировать тебя, и поверь мне, он не станет использовать ту же тактику.

Гарри закрыл глаза и кивнул, еще не достаточно проснувшись, чтобы начать переживать. К тому же он знал, что мистер Уизли сдержит свое слово.

Не бечено

Следующие пару дней были потрачены на выздоровление и исследование огромного особняка. Фред и Джордж не теряли даром времени и даже успели наткнуться на несколько темных артефактов, за что получили нехилый нагоняй от Молли. Гарри чувствовал себя более спокойно, чем за все лето.

Когда, спустя почти неделю, прибыл Снейп, начались их с Гарри занятия, которые были абсолютно не похожи на тренировки с аврорами. Профессор не вел себя жестоко, и его саркастические замечания также свелись к минимуму, так как Гарри весьма неплохо справлялся с Защитой, особенно учитывая, что сейчас он не находился в полусонном состоянии и под угрозой постоянных атак. Гарри подозревал, что Снейп скучал по возможности постоянно критиковать каждую его ошибку. Профессор объяснял тактики, которые применяли Пожиратели смерти, и Гарри не мог не признать, что тот был весьма достойным учителем Защиты. Гарри был под впечатлением. К тому же, Рону и Гермионе, и даже близнецам разрешили участвовать во всех занятиях, кроме Окклюменции, которую Гермиона начала исследовать, как возможный способ помочь Гарри с клаустрофобией.

По словам Снейпа, их исчезновение привело к тому, что в Ордене начались размолвки. Снейп рассказал на собрании то, что узнал во время урока Окклюменции, и вынудил Дамблдора признать, что тот был в курсе происходящего. И теперь Орденцы спорили о том, было ли это вынужденной мерой или же они были ничем не лучше Пожирателей. Многие были на стороне Гарри, но он все равно переживал, что будет, когда он вернется в школу, ведь директор наверняка не в восторге от случившегося. Он сомневался, что Орден сможет остановить Дамблдора, когда Гарри будет в Хогвартсе.

И все же, Гарри попытался выбросить эти мысли из головы и сосредоточиться на занятиях и на плане, который придумали Артур с Гермионой, чтобы помочь ему с клаустрофобией.

Первым шагом было то, что все подростки собрались в чулане, в пижамах и с накинутыми на плечи одеялами. Когда дверь закрылась, темнота покрыла все вокруг.

— Ребята, спасибо конечно, но вы не обязаны это делать, — смущенно произнес Гарри.

— О чем ты говоришь, Гарри? Ты тут вообще не причем, — засмеялся Фред.

— Да, мы постоянно сидим в темных чуланах и болтаем о том, о сем, — непринужденно сообщил Джордж.

— И знаете для чего это идеальное место? — многозначительно спросил Фред.

— Для страшных историй, — заключили хором близнецы.

Рон и Джинни охотно поддержали идею. Гермиона поймала взгляд Фреда. Ранее она объяснила им свою теорию о том, что если Гарри показать, что в темных и закрытых местах можно посмеяться и повеселиться, то это может помочь ему. Тем более, собираясь такой большой группой, они все будут смеяться и после этого, и, может быть, Гарри поймет, что ему нечего бояться. Эта попытка могла сработать, но в то же время и ухудшить положение, и все были готовы к этому.

— Наша история начинается с влюбленной парочки, гуляющей на свидании в лесу. Дело было ночью… — начал Фред.

— Зачем они пошли на свидание в лес? — скептически спросила Джинни.

— Джин, ты портишь всем настрой, — возмущенно сказал Фред, отчего Гарри, Рон и Гермиона дружно рассмеялись.

— Ну, для того чтобы я могла испугаться, история должна быть логичной, — запротестовала Джинни. — И я не могу представить себя на свидании в лесу под покровом ночи. Я бы лучше сходила на пикник днем или же …

— Они пошли в лес потому, что им нужно было место, чтобы немного пообжиматься, идет? А их родители были дома, поэтому им пришлось выйти куда-нибудь, — обиженно сказал Фред.

— Хорошо, я поняла, — задумчиво произнесла Джинни. — Знаете, в запретном лесу есть одно замечательное место, где можно…

— Джинни, фу! Перестань! — с отвращением прервал Рон.

— Я понимаю, что у некоторых из присутствующих период концентрации весьма короткий, но остальные, думаю, хотят услышать продолжение истории, — напомнил Джордж.

Они устроились поудобнее, и Фред продолжил рассказ. Даже Джинни, чьи саркастические комментарии прерывали рассказ поначалу, сейчас внимательно слушала.

— Девушка лихорадочно озиралась вокруг, уверенная, что слышала шум. Тишину прерывало только ее тяжелое дыхание, но она не сомневалась, там был кто-то еще. Она попыталась успокоиться и дышать тише, чтобы лучше слышать происходящее вокруг, — голос Фреда перешел на шепот.

Ребята склонились к нему, не дыша, напряженно вслушиваясь в его слова.

БАМ!

Все, кроме Фреда, закричали, услышав неожиданный звук.

— Что, черт возьми, это было? — пискнул Рон.

— Его ботинок, — ответила Джинни. Они не видели, как Фред готовился бросить ботинок, так как в чулане было темно, но сейчас все почувствовали себя очень глупо. Уизли начали смеяться, подкалывая друг друга и выясняя, кто испугался больше всех.

Гермиона прищурилась, пытаясь разглядеть в темноте лицо Гарри. Уизли, вероятнее всего, тоже были обеспокоены, но не показывали этого, чтобы Гарри не чувствовал себя неловко. Они заранее договорились, что в случае чего-то серьезного они приведут мистера Уизли, а Гермиона останется, чтобы успокоить Гарри.

Гарри сидел неподвижно, все еще ошарашенный.

— Гарри? — тихо спросила Гермиона, осторожно положив руку ему на плечо. Он вздрогнул, но увидев ее лицо, расслабился и нервно рассмеялся.

— Я в порядке, — ответил он с еле заметным кивком.

— Ладно, народ, я думаю, для одной ночи ужасов достаточно, — самодовольно объявил Фред, вставая на ноги. — А сейчас, я вынужден откланяться.

Джордж и Джинни последовали за ним, ворча и смеясь одновременно, и, возможно, придумывая новую страшилку для любимого братца.

Дверь закрылась, и друзья отодвинулись друг от друга, чтобы сесть поудобнее и дать Гарри немного пространства, хотя этого никто не произнес вслух.

— Ты как, Гарри? — спросил Рон.

— Нормально, — неуверенно ответил Гарри.

— Сколько пауков? — спросил Рон, используя свою странную шифровку. Гермиона закатила глаза. Как-то раз Рон объяснил Гарри, что понимает его страх замкнутых пространств, сопоставляя с собственной боязнью пауков. И чтобы избежать неудобных вопросов о чувствах, Рон попросил Гарри отвечать в пересчете на пауков.

— Не очень много, — фыркнул Гарри.

— Но больше, чем раньше? — с любопытством спросил Рон.

— Да, может быть. Как долго мы пробудем здесь, доктор Грейнджер?

— Очень смешно, и это зависит от некоторых вещей. Я подумала, мы могли бы кое-что попробовать, — осторожно сказала Гермиона.

— Вау, звучит как начало чего-то пошлого, — прокомментировал Рон. Даже Гермиона рассмеялась, добравшись до мальчишек и шлепнув их по ноге.

— Так что ты хотела попробовать, Миона? — отсмеявшись, спросил Гарри.

— Я подумала, мы можем посидеть немного молча, и не только ради того, чтобы заткнуть Рона.

— Эй! — последовал возмущенный ответ.

— В любом случае, — продолжила она, — я подумала, что это заставит тебя почувствовать, будто ты здесь один, но мы сразу же прекратим, если понадобится. Думаешь, сможешь представить, будто ты один, и если да, может ты предложишь еще что-нибудь?

— Я не знаю сработает ли это, но, эм, я попробую. Если, конечно, Рон сможет посидеть тихо хотя бы минуту.

— Ох, заткнись, Гарри, — проворчал Рон.

— Но если я… эм… вы не будете смеяться, Рон?

— Нет! Я клянусь. Перестань, Гарри, сколько раз тебе пришлось спасать меня от пауков? И я сейчас говорю не только о тех огромных пауках, — напомнил Рон с, как сказала Гермиона, шокирующим проявлением чувств.

— Эй, я умею проявлять чувства! И тихо сидеть тоже! — обиделся Рон.

Гарри вздохнул:

— Тогда давайте начнем.

И все трое замолчали. Поначалу было довольно неловко, они чувствовали себя немного глупо, но спустя пару минут Гермиона услышала учащенное дыхание. Ей даже не нужно было спрашивать кто это был.

Гарри попытался дышать глубже, но вскоре до них донесся испуганный голос:

— Ребят?

— Да, мы здесь, Гарри.

— Думаю, мне нужно выйти отсюда, — проговорил он с ужасом, — где дверь?

— Она справа от меня и слева от Рона. Если тебе действительно нужно уйти, мы не будем останавливать тебя, но было бы лучше, если бы ты остался и постарался успокоиться, — спокойно сказала Гермиона, молясь, чтобы Гарри остался, и они смогли бы достичь небольшого прогресса.

Когда Гарри не ответил, она продолжила спокойным голосом:

— О чем ты думаешь, Гарри? Скажи нам, даже если тебе это кажется глупым.

— Здесь кто-то есть, — с тревогой прошептал он.

— Здесь есть мы, приятель. Только ты, я и Миона, — донесся голос Рона.

— Нет, здесь есть еще кто-то, — истерично настаивал Гарри.

— Кто? — спросила Гермиона.

— Я не знаю! Я ни черта не вижу, Гермиона, откуда мне знать? — рявкнул Гарри, тяжело дыша.

— Почему мы не увидели их, когда они вошли? — надавила Гермиона.

— Они спрятались здесь раньше, или мы просто их не заметили!

— Здесь так тесно, как бы они смогли войти или уже быть здесь, и остаться незамеченными? — убеждала Гермиона, стараясь успокоить Гарри.

— Ты думаешь, что права, но это не так! Ты на секунду отвлекаешься, и вот они уже здесь, Гермиона! Они здесь, рядом с тобой, и ты даже не подозреваешь об этом!

— Зачем вообще кому-то прятаться здесь?

— Я задыхаюсь, — тихо произнес Гарри.

— Гарри, все хорошо. Вдохни через нос, задержи дыхание и выдохни через рот, хорошо?

Она услышала, как Гарри пытается совладать с дыханием, и была готова в любую минуту подскочить к нему, если понадобится. Также она была уверена в том, что Рон тоже готов бежать за помощью по ее сигналу.

— Здесь есть кто-то, — повторил Гарри на грани истерики, — я чувствую!

— Здесь только я и Рон. Зачем кому-то еще быть здесь, Гарри? Подумай об этом и ответь мне, — разумно настаивала Гермиона.

— Чтобы навредить мне! — закричал Гарри в ответ. — Он может навредить и вам тоже, разве вы не понимаете?

— Гарри, приятель, — неуверенно начал Рон, — зачем кому-то ждать, пока ты окажешься в чулане?

— Затем! Затем, что это ночь и темнота, и ты меньше всего ожидаешь подвоха, и никто ничего не узнает! — выпалил Гарри. — Ты не можешь подготовиться, потому что ничего не видишь! Это просто происходит, и ты ничего не можешь сделать, потому что ты в ловушке!

— Рон, думаю, ты должен открыть дверь, — напугано произнесла Гермиона. Очевидно было, что Гарри имеет в виду его жизнь дома. И хотя она считала, что ему лучше было бы выговориться, но не хотела рисковать его доверием и выбивать из него правду в такой уязвимой момент.

— Гарри, я иду к тебе, хорошо?

Но несмотря на предупреждение, когда она дотронулась до него, он завопил и оттолкнул ее, к счастью не попав ей в лицо.

— Гарри! Это я! — закричала она, когда второй удар попал ей по плечу, — это Гермиона! Пожалуйста, извини! Гарри!

Гермиона услышала шум, и Гарри закричал:

— Отпустите! Не трогайте меня! Не надо, пожалуйста! Перестаньте!

— Гермиона, беги за помощью, — донесся голос Рона, — Гарри, дружище, это я! Это Рон!

Гермиона бросилась к двери и распахнула ее.

— Мистер Уизли! — закричала она, чувствуя себя ужасно, оттого что ее идея обернулась таким образом. Артур уже спешил к ней. Она извиняющее потрясла головой и отошла в сторону, чтобы дать ему дорогу.

Рон прижал Гарри к полу и пытался успокоить его, а Гарри пытался оттолкнуть его и освободиться. Он опять начала задыхаться.

— Рон, — позвал Артур, и тот сразу отпустил друга. Гарри тоже начал подниматься, но увидев Артура, склонившегося над ним, он замер и попытался разглядеть его лицо. Затем на лице мальчика появилось узнавание, а также страх и смущение.

— Гарри, все хорошо. Ты в безопасности.

Гарри, наконец, смог разглядеть внутренность чулана при свете, который шел из коридора. Когда он никого не увидел, то посмотрел на друзей, почувствовав стыд и унижение. Он посмотрел на Артура. Он не мог оторвать от него взгляд пару минут и затем резко осел за пол, схватился руками за голову, чувствуя себя одиноко и напугано.

— Гарри, — мягко позвал Артур, — Гарри, иди сюда.

Влажные изумрудные глаза встретились с его, и Артур обхватил мальчика руками. Гарри позволил себя обнять, схватившись за рубашку Артура в попытке успокоить дыхание и перестать трястись.

— Все хорошо. Ты в порядке, — убеждал Артур.

— Я никогда не смогу преодолеть свой страх, — раздраженно пробормотал Гарри.

— Сможешь. Никто не ожидал от тебя сделать это за один вечер. Ты хорошо справился сегодня.

Гарри резко засмеялся, отстранившись от мистера Уизли, отвел глаза в смущении:

— Я потерял контроль над собой.

— Но не сразу. Ты продержался очень долго, прежде чем это произошло. Теперь мы знаем, что с другими людьми ты чувствуешь себя нормально. Ты хорошо справляешься, даже если нервничаешь. Мы знаем над чем нам предстоит работать.

Гарри посмотрел на пустой дверной проход. Скорее всего, Гермиона тактично заставила остальных уйти, и миссис Уизли, наверное, решила позволить мужу решить все самому и сейчас ждала на кухне, готовя горячий чай.

— Готов выйти наружу? — спросил Артур.

— Наверное. Нужно посмотреть, как Гермиона, — тревожно сказал Гарри.

— Уверен, с ней все в порядке. Пойдем, посмотрим, может быть она и Рон присоединятся к нам на кухне, чтобы попить чаю.

— Эм, вы действительно считаете, что если бы мы узнали причину моего страха, это бы помогло? — колеблясь спросил Гарри.

Артур посмотрел на волнующегося подростка и подумал, признает ли Гарри то, что боялся чуланов, когда был маленьким, и согласится обсудить эту тему.

— Думаю, если ты знаешь причину и поговоришь с кем-то о ней, то это поможет, да. По крайней мере, это поможет людям лучше узнать тебя. А что? Думаешь, ты нашел причину?

Гарри на мгновение посмотрел на него, не отрываясь, но затем потряс головой:

— Нет, не знаю. Я просто спросил.

Артур разочарованно кивнул, положил руку Гарри на плечо и повел наружу.

— Что ж, если ты когда-нибудь поймешь причину, я всегда выслушаю тебя.

* * *

Гарри стоял лицом к лицу со Снейпом, тяжело дыша, но чувствуя воодушевление. Профессор закатил глаза и объявил, что их урок Окклюменции закончен.

— Не будьте таким самодовольным, Поттер, вам еще многому предстоит научиться.

— О, перестаньте, я ведь сегодня сделал успех, — ухмыльнулся Гарри.

— Это утверждение неверно в грамматическом и фактическом плане. Вам еще многое предстоит, и нужно говорить «добиться успеха», а не «делать успех», — поучал его Снейп.

— Да ладно вам, я смог вытолкнуть вас из своего сознания каждый раз, — продолжал спорить Гарри.

— Что является большим достижением, учитывая ваши ранние жалкие попытки, однако сейчас вы истощены. Если бы я продолжил и дальше вторгаться в ваш разум, то легко бы пробился сквозь защиту. Плюс, вы тратите слишком много времени на то, чтобы защитить свое сознание и делаете это очень заметно. По настоящему опытный Окклюмент не даст своему противнику ни малейшего намека на то, что он защищает разум. Когда этот навык будет достигнут, можно будет вводить врага в заблуждение. Вам необходимо научиться это делать, если хотите выжить в предстоящей войне.

Теперь настала очередь Гарри закатывать глаза, хотя он сделал это не так явно.

— А вы умеете испортить настроение.

Снейп приподнял бровь.

— Продолжайте практиковать медитацию перед сном и каждый раз, когда вы с друзьями сидите в чулане. Не забудьте, что нужно выбрать что-то нейтральное, чтобы погрузить свой ум. Огонь, вода, облака, что-то в движении, чтобы держать концентрацию. Никаких пещер.

— Хорошо, — Гарри поднял руки в свою защиту. Он пытался однажды сосредоточиться на пещерах и представлял в них наскальные рисунки и даже животных и людей. Но оказалось, как Снейп просветил его, что пещеры — это слишком неподвижная и тихая картинка, которая не может удержать внимание надолго.

— Я попробую представить облака и вообразить, будто летаю на метле.

— Просто убедитесь, что не начнете перелетать через что-то слишком подвижное, — ответил Снейп. — И ради Мерлина, напишите письмо своему оборотню. Он вернулся со своей миссии и теперь надоедает всем, и мне в том числе, о том как же он переживает. Если он еще раз у меня спросит, куда могли Уизли вас увезти и думаю ли я, что вы в безопасности, то я убью его, Поттер.

На этом Гарри распрощался с профессором и пошел к друзьям. Он нашел их в комнате. Рон сидел у столика в углу и вырезал что-то из газет, а Гермиона сидела посередине комнаты на полу. Вокруг нее лежали письма, аккуратные стопки бумаг и не совсем аккуратные кипы газет. Когда он вошел в комнату, Рон посмотрел на него.

— Беги, Гарри! — быстро сказал Рон. — Она сошла с ума!

— О, хватит, Рон, — сказала Гермиона.

— Мне скучно, — пожаловался Рон. — Мы сидим здесь уже несколько часов!

— Не преувеличивай.

— Эм, что это такое? — беспокойно спросил Гарри, осторожно войдя в комнату, стараясь не наступить на разбросанные бумаги.

Гермиона выпрямилась, как обычно она делала, когда собиралась рассказать свою идею, которой очень гордилась.

— Я посылаю информацию членам Отряда Дамблдора о том, что происходит с Волдемортом. Таинственные исчезновения, которые они могли упустить из виду, задокументированные атаки, копии твоей статьи о том, что случилось на кладбище. Также здесь отсылки к прошлой войне, и как все происходило тогда. Я написала письма, рассказывающие о том, как Волдеморт представляет себе мир, в котором он победил, а также некоторую информацию о Пожирателях смерти, чтобы показать против чего мы боремся.

— О, звучит круто. Уверен, они будут безумно рады получить все это во время летних каникул, — саркастически сказал Гарри.

Гермиона уставилась на него, и он извиняюще пожал плечами.

— Мы скоро будем на седьмом курсе, и возможно очень скоро начнется война. Согласно Снейпу, Орден поглощен внутренними распрями больше, чем планами по противостоянию Волдеморту. И если Министерство в скором времени не признает серьезность ситуации, то, скорее всего, оно будет абсолютно неподготовлено, когда придет время. Я думаю, что самым лучшим вариантом сейчас будет учиться сражаться вместе с ОД. Я четко выразилась о том, что тебе придется столкнуться с Волдемортом, и, по крайней мере, я и Уизли не позволим тебе сделать это одному. Когда начнется школа мы организуем собрание, выберем тех, кто серьезен в своем намерении сражаться, и начнем наши занятия, — она серьезным взглядом посмотрела на Гарри, — ты не будешь совсем один. Мы сделаем это вместе.

— Я как-то сомневаюсь, что все побегут выстраиваться в очередь, чтобы рискнуть своей жизнью ради Гарри Поттера, но все равно спасибо тебе. Не могу поверить, что ты проделала столько всего, — он указал жестом на разбросанные бумаги.

— Я уверена, что некоторые из ОД присоединятся к нам. Невилл и Луна, это точно. Я думаю, что все гриффиндорцы, по крайней мере, подумают над этим. И я серьезно полагаю, что большинство останется, если не ради тебя, то ради того, чтобы не дать Волдеморту победить и устроить геноцид.

— Это гениально, Гермиона, — ответил Гарри, просматривая одну из ближайших кип.

— А как же я? — обиделся Рон. — Гермиона сделала меня своим рабом.

— Рон, все итак знают какой ты гениальный и потрясающий. Я просто не хотел ранить чувства Гермионы, упоминая это при ней, — поддразнил Гарри.

— Да, точно, я гениален. Сижу и режу бумажки уже битый час, — проворчал Рон.

— Итак, чем я могу помочь? — спросил Гарри.

Гермиона указала в сторону груды бумаг, которую разбирал Рон.

— Можешь пока сделать копии.

— Давай, присоединяйся к веселью, — саркастически сказал Рон.

* * *

— Мистер Уизли? — смущенно позвал Гарри, просунув голову в приоткрытую дверь в библииотеке, которую обнаружил Артур во время второго дня пребывания в поместье. Библиотека была огромной, а некоторые из книг были само-обновляющимися. Он нашел одну книгу по психологии, в которой были большие разделы, посвященные стрессу и последствиям насилия. Информация, которую он прочитал в книге, была весьма тревожной.

— Вы заняты?

— Конечно нет, — сказал Артур, снимая очки и закрывая книгу, которую он читал. — Заходи.

Гарри вошел, испытывая противоречивые чувства и слегка нервничая. Артуру показалось, будто он убеждал себя в чем-то.

— Я думаю… эм… думаю, что знаю, эм… может быть, что стало причиной моей... ээ... моей клаустрофобии, — с трудом проговорил он.

Артур замер в удивлении, но затем, опомнившись, ответил:

— Хорошо. Присаживайся. Хочешь чаю?

Энергично закивав, Гарри быстро присел, выглядя так, будто в любой момент может соскочить и убежать прочь.

— Я соврал вам, — выпалил Гарри, взяв в руки чашку. Он быстро отхлебнул чай, тут же выплюнув его обратно, осознав, что он был очень горячий.

— О чем? — спокойно спросил Артур.

Гарри посмотрел в сторону, избегая его взгляда.

— Вы все спрашивали меня, что могло стать причиной клаустрофобии, и я знал ответ, но промолчал. Мне очень жаль.

— Ничего страшного, — произнес Артур. — Почему ты не захотел рассказать мне?

— У меня было много причин, — тихо ответил мальчик. — Причин, по которым я не говорил об этом никому.

— О, и каких же?

Глубоко вздохнув, Гарри перевел взгляд на стол.

— Я не хотел, чтобы вы думали, будто я напуганный маленький ребенок. И для меня было странно жаловаться о таком. Я не хотел, чтобы люди вели себя со мной по-другому, жалели меня… особенно жалели. Когда кто-нибудь узнает о некоторых подробностях моей жизни, они начинают жалеть меня, и потом я не знаю, повлияли ли эти знания как-то на то, как они ведут себя со мной. Например, когда мне было восемь, у меня была учительница, которая мне очень сильно нравилась. Она была такой милой со мной и иногда позволяла оставаться в классе во время обеда, якобы на отработку, и мне не нужно было идти на игровую площадку, где все дети ненавидели меня. Но я всегда думал о том, делала ли она все эти вещи только потому, что узнала, что я сирота или потому, что у меня не было друзей, и Дадли всегда цеплялся ко мне. Люди всегда относятся к тебе намного лучше, если им жалко тебя, и я не хотел думать, что вы тоже так поступите. Или еще кто-либо, так как я был уверен, что вы расскажете все миссис Уизли, и возможно еще кому-то. И если вдруг вы расскажете Рону или Джинни, или Фреду с Джорджем, то я этого просто не вынесу. И еще мне казалось бессмысленным выносить сор из избы, но сейчас, я думаю, это не так, из-за всей этой истории с клаустрофобией. И по правде говоря, я все еще не хочу рассказывать, но если я этого не сделаю, то эти панические атаки продолжатся. В смысле, Грюм и авроры действительно были в чем-то правы. Мне нужно преодолеть этот страх, или я могу оказаться в больших неприятностях в будущем.

— Ты, должно быть, испытываешь весьма противоречивые чувства, — прокомментировал Артур с успокаивающей улыбкой.

Когда Гарри не знал, как продолжить свой рассказ, Артур решил помочь ему:

— Гарри, я никогда не буду тебя жалеть и думать, что ты слабый только потому, что ты испугался ночью, когда был маленьким. Все дети проходят через это, и быть запертым внутри, когда ты нуждаешься в поддержке взрослого — это очень трудно.

Гарри потряс головой.

— Это не то что я имел в виду.

Артур приподнял брови.

— Нет? Извини, Гарри, я поторопился с выводами. Тогда о чем ты говорил? — он был уверен, что Гарри имел в виду какой-нибудь случай с громом и молнией, или с мышью в чулане. Но какая бы ни была причина, самым главным фактором было то, что Гарри было не к кому обратиться в этот момент, в этом Артур был уверен.

— Вы клянетесь, что не будете жалеть меня? Что не станете вести себя по другому, потому что вам жаль меня? — серьезно спросил Гарри.

— Обещаю, — поклялся Артур.

Гарри поставил чашку на стол.

— Эм, что ж, видите ли, мой дядя, он винил меня в разных вещах. Если у него был плохой день, то виноват в этом был я.

Артур понимающе кивнул.

— И после ужина, если он чувствовал стресс, то обычно выпивал, чтобы расслабиться, — смущенно продолжил Гарри.

Артур озадаченно посмотрел на мальчика, не понимая куда тот клонит.

— Но выпивка не всегда помогала ему. Он просто становился еще более раздражительным.

Артур уставился на Гарри, и он сглотнул.

— Он не хотел, чтобы Дадли знал об этом, и тетя Петуния, наверное, тоже. В смысле, она конечно знала, не могла не знать, видя на следующий день последствия, но она не хотела в это вмешиваться, я полагаю. Она просто закрывала на это глаза, а дядя притворялся, будто она не знает. Обычно он выключал свет и ненадолго уходил наверх, притворяясь, что идет спать. Но я знал, что он придет, как в большинстве случаев, и я просто лежал в темноте и ждал. Я не мог уйти, потому что был заперт, и, в любом случае, мне некуда было идти. Там было негде спрятаться. И так как было темно, а он научился ходить очень тихо, то иногда я даже не сразу замечал, как он открывал дверь, до тех пор пока он не был внутри, вытаскивая меня из постели.

Артур в ужасе уставился на мальчика, но Гарри продолжал.

— Иногда, я думал, что он не придет, и засыпал, но затем просыпался, слыша его дыхание и чувствуя, что был не один. И потом я знал, что будет дальше, и, наверное, поэтому я так боюсь чуланов.

Артур был ошеломлен.

— Ты говорил, что тебе казалось, будто ты не один в чулане, — оцепенело сказал он.

— Да, — смущенно согласился Гарри. — Мне всегда кажется, что он внутри, когда у меня начинается паника. Это абсолютно иррационально, но думаю, мы уже говорили об этом раньше.

— Ты говорил, будто тебе казалось, как кто-то душит тебя, — вспомнил Артур, вопросительно глянув на Гарри.

— Эм, ну, он пару раз действительно душил меня, в смысле, не так чтобы долго, это было не опасно, знаете, просто чтобы удержать меня, пока он орал, — смущенно сказал Гарри.

Артур посмотрел на него серьезным взглядом.

— Твой дядя подвергал тебя физическому насилию, — уточнил он.

Гарри закусил губу, обдумывая это утверждение.

— Ну, это слишком сильно сказано, не думаете? — кротко сказал он.

— Не хочу неправильно понять тебя, — искренне произнес Артур, — так что, пожалуйста, объясни, что конкретно делал твой дядя, когда приходил к тебе в чулан ночью.

Он почувствовал, как у него внутри все замерло.

— Гарри, он тебя когда-нибудь трогал? — мрачно спросил он.

Глаза Гарри расширились.

— Вы имеете в виду... нет! Нет, ничего такого! Я не хотел, чтобы вы пришли к такому выводу... нет. Он меня просто поколачивал и все! — быстро уверил Гарри. — Я не хотел, чтобы это выглядело, будто он... будто что-то серьезное. Я просто подумал, вы должны знать об этом, ведь это связано с клаустрофобией.

— Это и есть что-то серьезное, Гарри, — сказал Артур. — Что конкретно ты имеешь в виду под "поколачивал"?

— Все было не так плохо. В смысле, самое худшее, что он делал — это сломал мне руку, и то это вышло случайно. Он не хотел делать это умышленно. Он просто хотел затолкать меня обратно в чулан и не рассчитал силу, и я ударился об стену. Я хочу сказать, он не делал все это намеренно, потому что ему это нравилось, просто когда он был пьян, то становился грубым и неуклюжим, — настаивал Гарри. — Думаю, он недооценивал свою силу.

Глаза Артура зажглись гневом, и Гарри немного отпрянул назад.

— Возможно мне не стоило это рассказывать, — словно извиняясь, сказал он. — Я просто... вы попросили...

— Нет, Гарри, хорошо, что ты рассказал мне. Я бы хотел, чтобы ты сделал это намного раньше, — Артур провел рукой по лицу. — Такое случается каждый раз, когда ты находишься дома?

— Не всегда.

— Что это значит? — сурово спросил Артур.

— Ну, думаю, он побаивается меня, из-за моей магии. И он редко повторяет что-то подобное. Только тогда, когда я делаю много шума из-за моих кошмаров или еще чего-то, он может немного ударить меня, чтобы я заткнулся, но он больше не использует ремень после случая с Добби на моем втором курсе. А этим летом это случалось всего один раз, а нет, два раза. Следующим летом, думаю, он сможет...

— Ты больше никогда не вернешься туда! — в сердцах прервал Артур.

— Не обижайтесь, сэр, но я не думаю, что Дамблдор позволит. Я знаю, что мы сейчас играем в непокорных, но вряд ли он даст вам право голоса, когда я вернусь в школу, — разумно заметил Гарри.

— Тогда мы тебя усыновим, — решил Артур.

Повисла продолжительная пауза.

— Что вы сделаете? — недоверчиво переспросил Гарри.

— Мы тебя усыновим, — сказал Артур, кивая. Внезапно он почувствовал умиротворение, насколько это, конечно, возможно, учитывая обстоятельства. Все, наконец, встало на свои места. Почему он раньше до этого не додумался? Усыновив Гарри, они смогут защитить его и будут иметь на него законные права, так что Дамблдор никак не сможет вмешаться в его жизнь. И, наконец, они смогут показать мальчику, каково жить в настоящей семье. Его решительный настрой, однако, быстро улетучился, когда он заметил выражение предательства на лице Гарри.

— Вы обещали, что не будете меня жалеть, — произнес он, неверяще тряся головой.

— Я тебя не жалею, — быстро уверил Артур, но Гарри вскочил с места и отошел на несколько шагов назад. Он выглядел весьма расстроенным.

— Тогда почему вы не усыновили меня раньше? Вы ведь давным давно знали, что Дурсли ужасные, но решили сделать это только сейчас? Думаете, будто я какая-то жертва, которая нуждается в благотворительности? Так вот, я так не считаю!

— Гарри, все не так. Мы хотим, чтобы ты стал частью нашей семьи, — поклялся Артур, приблизившись к Гарри. Но как только он положил руку на его плечо, Гарри дернулся и злобно уставился на него, тяжело дыша из-за переполнявших эмоций.

— Нет, неправда! Вы хотели иметь со мной дело только когда Орден выбрал вас, чтобы поговорить со мной о клаустрофобии, а затем вам стало меня жаль! Я не хочу быть частью семьи, которая хочет, чтобы я был с ней только потому, что я настолько жалок, что они не могут просто так избавиться от меня. Вы даже не спросили у остальных, согласны ли они на это! Вы просто приняли глупое решение, потому что узнали о моей жизни дома!

— Гарри...

— Нет, забудьте. Я вообще не должен был вам ничего рассказывать! — закричал Гарри и кинулся в сторону двери.

— Гарри, подожди! — Артур на автомате заблокировал дверь заклинанием.

— Выпустите меня! — заорал он, дергая дверную ручку.

— Не сейчас, нам нужно поговорить, — сочувствующе сказал Артур, положив руку Гарри на спину. Гарри отпрянул с криком.

— Оставьте меня в покое, — рявкнул Гарри, но Артур снова подошел к нему и крепко схватил за плечи, но не в агрессивной манере, а больше в отцовской.

— Гарри, мне очень жаль, что все прозвучало таким образом. Но я знаю, что моя семья не будет против. Мы с Молли ходили вокруг да около, обсуждаю эту тему, просто мы не хотели ставить тебя в неловкое положение. Мы действительно хотим, чтобы ты стал членом семьи. Ты сможешь проводить у нас все каникулы, а я стану твоим законным отцом, и Дамблдор не сможет влиять на твою жизнь. Вы с Роном уже практически братья. А я и Молли станем твоими законными опекунами и сможем всегда помогать тебе.

Глаза Гарри увлажнились, и он отвел их в сторону, глубоко вздохнув, пытаясь успокоиться.

— Гарри, что с тобой, пожалуйста, ответь мне, — попросил Артур.

Гарри отстранился.

— Послушайте, в детстве я всегда мечтал, чтобы меня усыновили. Но я никогда не хотел, чтобы это случилось вот так.

— А как ты хотел, чтобы это было? — недоуменно спросил Артур.

— Я хотел, чтобы меня хотели по настоящему, а не из жалости и не ради того, что это удобно и имеет смысл! Я хотел, чтобы это произошло, когда я уже стану частью семьи, и меня будут любить. И не говорите, что вы любите меня, это не так, вы меня толком не знаете, — обвинил Гарри. Он прошел к дивану и тяжело опустился на него. — Я думал, что Сириус действительно мог бы хотеть меня, знаете. Но я сомневаюсь, что он думал обо мне в таком ключе, просто я очень сильно хотел этого. Какое-то время я думал, что Ремус тоже вмешается, но этого не произошло. Он просто исчез после моего третьего курса также, как когда я был маленьким. И вот, наконец, кто-то предлагает мне усыновление, и я даже могу отчетливо представить эту картину и... и я навсегда останусь гостем, — печально сказал он. — Вы не понимаете. У меня уже есть одна семья, частью которой я технически являюсь, но не чувствую себя желанным. Я не хочу повторять все опять. Лучше пусть у меня вообще не будет семьи.

Артур пару минут переваривал услышанное, а затем сел рядом с Гарри. Он медленно кивнул.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Это было бы ужасно.

Гарри важно кивнул.

— Ты прав, я тебя не очень хорошо знаю. Но я знаю тебя достаточно, и хотя, я еще не думаю о тебе, как о своем сыне, но это изменится, когда я узнаю тебя получше. Молли уже любит тебя, как сына. Если хочешь, чтобы и она узнала тебя получше, мы это сделаем.

Гарри посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Гарри, не отвергай нас, дай нам шанс. Позволь мне поговорить с остальными, и мы проведем остаток лета вместе и посмотрим, что из этого получится. Затем к концу лета мы решим, будет ли усыновление хорошей идеей.

Лично Гарри считал, что идея была унизительной. Он потряс головой.

— Все будут вести себя напряженно со мной. Рон подумает, что я отнимаю у него семью. Вы даже не спросили его мнения.

— Рон сам просил меня об этом ранее.

— Правда? — скептически произнес Гарри.

— Да. Тогда я подумал, что он шутит, но сейчас я так не считаю. Тогда я не рассматривал всерьез этот вариант, потому что не знал, что несчастливая жизнь дома перевешивала плюсы защиты от Сам-Знаешь-Кого.

— Я не знаю...

— Мы тебя не подведем, Гарри, — поклялся Артур. — Дай нам шанс.

— Даже просто поднять эту тему будет странно, остальным может это не понравится, — застенчиво произнес Гарри.

— Я знаю свою семью. Они будут в восторге.

Гарри молчал некоторое время.

— Хорошо, но если кто-нибудь просто засомневается в этом решении, вы забудете о нем. К концу лета, вы тоже можете передумать, хорошо? Я не обижусь.

— Договорились, — ответил Артур, зная, что такого не будет.

Не бечено

На следующий день Гермиона и Гарри сидели на полу в комнате на верхнем этаже. Гермиона объясняла, как нужно контролировать дыхание во время панической атаки, когда дверь распахнулась, и трое подростков Уизли ворвались внутрь.

Гарри даже не успел посмотреть в сторону двери, когда Рон повалил его на пол. Фред и Джордж навалились сверху секундой позже.

— Гарри! Ты должен сказать да, я буду вашим братом, это будет так круто! — выпалил Рон на одном дыхании.

— Не могу дышать, — раздался приглушенный ответ.

Трое рыжих неохотно отстранились, и Гарри сел, поправляя очки.

— Серьезно, Гарри, пока мы бежали сюда, то успели придумать целый список причин, по которым ты должен стать членом нашей семьи, — сказал Фред. — Первое, ты нам нравишься.

— Второе, ты итак постоянно рядом с нами, и нам это нравится, — буднично добавил Джордж.

Лицо Гарри порозовело.

— К тому же, у тебя уже есть наш семейный румянец, — донесся от двери голос Джинни.

Гарри встревоженно посмотрел на нее. Джинни вошла в комнату и остановилась в нескольких шагах от него. Затем, расплывшись в улыбке, она бросилась к нему.

— Гарри, ты действительно должен стать нашим братом, — засмеялась она.

— Правда? — неверяще произнес он.

— Конечно! — воскликнула она, отстранившись.

— Вы уверены, что это не будет выглядеть странно на вашей свадьбе? — пошутил Фред, на что Джинни закатила глаза.

— Видишь ли, мама и остальные обеспокоены тем, что у нас с тобой тайная любовь, и будет немного неловко, когда мы поженимся, — пожаловалась Джинни. — Наверное, я встречаюсь с Дином только потому, что он очень похож на тебя.

Гарри улыбнулся:

— Должно быть, она права, знаешь. Я всегда думал, что ты и Чжоу Чанг похожи как две капли воды. Наверное, это был знак.

— Не волнуйся, я доступно объяснила маме с папой, что мы с тобой как брат и сестра, хотя я не уверена, что мама просто так сдастся, особенно в будущем.

— Вы, ребята, серьезно, не против? — спросил Гарри с подозрением.

Гермиона посмотрела на него фирменным взглядом «а я говорила». Он признался ей прошлым вечером в том, что мистер Уизли предложил ему усыновление, и она была в восторге от этой идеи.

— Конечно! Вопрос в том, не против ли ты быть нашим братом, и не говори ничего пока, потому что ты еще не знаешь во что ввязался. Мы покажем тебе каково это, так что готовься, — счастливо провозгласил Рон.

— Начнем, пожалуй, с того, что придумаем тебе раздражающую кличку, — объявил Фред. — Вообще, это единственное, чем ты от нас отличаешься. Ну и конечно ты будешь жертвой наших шуточек намного чаще, чем в прошлом, ведь у тебя больше не будет иммунитета из-за того, что ты «вне семьи».

— Итак, очевидно, что Рон это малыш Ронникинс, а Джинни — Джин-джин, а ты будешь... — Джордж задумчиво умолк, — а Гарри это случайно не сокращенное имя от Гаррисон?

Гарри поморщился.

— Нет, конечно нет.

— Бинго! — закричали близнецы.

— Я сказал, Гаррисон это не мое имя! — запротестовал Гарри.

— В этом вся суть, — мудро произнес Фред.

— Вот увидишь, — пообещал Джордж, — потерпи, и поймешь всю прелесть этого.

— Так, что еще заставит тебя почувствовать себя нашим братом? — нетерпеливо спросил Рон.

Гарри почувствовал себя немного не в своей тарелке, когда все четверо нетерпеливо уставились на него, ожидая ответ.

— Эм, я не знаю, — беспомощно произнес он. — Послушайте, вы, ребята, должны еще раз подумать об этом. Пусть первое впечатление пройдет, и вы увидите, как это будет на самом деле. Особенно вы двое, — он указал на Рона и Джинни. — Фред и Джордж скоро переедут, а с вами я буду проводить каждую свободную минуту, сидеть за одним столом, делать то, что делаете вы. Я всегда буду поблизости. Я, наверное, буду знать все, что касается вашей семейной жизни. И это еще не говоря о "Мальчике-Который-Выжил". Вы уже не раз видели, что может случиться со мной. Мы вынуждены были переехать в дом Снейпа из-за меня.

— Не из-за тебя, — строго возразила Джинни. — Из-за тех психов, что мучили тебя.

Гарри смущенно покраснел.

— Еще один пункт о том, как быть братом: ты должен быть с нами откровеннее, — объявила Джинни. — И мы будем откровеннее с тобой. И потом, мы все помогаем друг другу. Не переживай, Гермиона, ты тоже.

Гермиона кивнула, строго взглянув на Гарри:

— Это верно, будь откровеннее со мной.

— Да, Гаррисон, — вставил Фред.

— Ну, это вроде не сильно раздражает, — засмеялся Гарри.

— О, это пока, поверь мне, скоро ты поймешь, — уверенно сказал Джордж.

Гарри скептически посмотрел на него.

— Дело в том, Гарри, что мы уже относимся к тебе как к брату. Тебе только надо почувствовать себя более комфортно с нами, для того, чтобы относиться к нам как к семье. Ты не гость здесь. И ничего страшного, если ты пока не знаешь, что делать. Мы покажем тебе, — пообещал Фред.

— Хорошо, — кротко согласился Гарри.

— Что ж, вы двое возвращайтесь к тому, что делали, — объявил Джордж, похлопав Гарри по спине. Гарри был удивлен тем, что не вздрогнул слишком сильно от прикосновения.

— Увидимся позже, Гаррисон.

Рон пододвинулся ближе, когда остальные ушли.

— Могу я помочь? — с надеждой попросил он.

— Мы собирались попробовать посидеть в чулане, — застенчиво сказал Гарри, — на этот раз быстро открыв дверь, если понадобится.

— Я с вами.

Они решили, что нужно, чтобы Гарри просидел в чулане молча как можно дольше, а затем, если он начнет паниковать, то сразу даст им знать, и они попытаются успокоить его. Если это не сработает, они откроют дверь и попытаются сделать это со светом.

Прогресс был на лицо, по мнению Гарри. Он мог просидеть в чулане дольше и иногда успевал вовремя взять себя в руки, напоминая себе, что Рон и Гермиона рядом, или воображая, как они рассказывают страшные истории в темноте.

Они сидели в чулане уже некоторое время, и когда Гарри начал учащенно дышать, Гермиона помогала ему, уговаривая и объясняя, что кроме них тут никого не было и причины паниковать нет.

— Думаю, я успокоился, — с удивлением отметил Гарри через некоторое время, — я немного нервничаю, но в целом мне лучше.

Гермиона прислушалась и осознала, что его дыхание действительно было спокойным.

— Рон, дверь, пожалуйста, — произнесла она с ликованием.

Все трое вышли на свет, и Гермиона радостно обняла Гарри.

— Ты отлично справился! — воскликнула она.

— Миона, ты же меня постоянно успокаивала, — заметил Гарри, закатив глаза.

— Гарри, мы продвигаемся понемногу, и ты уже сделал огромный прорыв! У нас есть прогресс! Ты должен гордиться! Я очень горжусь! — сказала Гермиона с энтузиазмом.

— Ты хорошо справился, приятель, — рассудительно сказал Рон. — Серьезно, если бы меня засунули в паучью яму, то... неет, безнадежно.

— Спасибо, но серьезно, ребят, вам не надо хвалить меня за то, что я могу сидеть в чулане не сходя с ума, — сказал Гарри. — Но спасибо. Вам обоим, особенно тебе, Миона. Не могу поверить, что ты проделала столько работы.

— Незачто, Гарри, я рада использовать мои исследовательские способности с какой-то пользой, — сказала она с теплой улыбкой.

— Давайте посмотрим, может что-то осталось от вчерашнего десерта. Если хотим, чтобы нам что-то досталось, надо отвоевать это у Джинни и близнецов, — заявил Рон, и все трое помчались на кухню.

* * *

Идея с усыновлением витала в воздухе, отчего Гарри чувствовал себя крайне неловко. Все началось с того, как Миссис Уизли разрыдалась от счастья и обнимала его целых полчаса, когда Артур рассказал ей новость. Вдруг все внимание переключилось на Гарри, все изо всех сил пытались заставить его почувствовать себя членом семьи, а не гостем. Он оказывался жертвой шуточек и подколов намного чаще, чем раньше, и его призывали отвечать тем же. Вместо того, чтобы помогать Рону с заданиями по дому, он сам получил такие же поручения, и даже в паре с кем-то из других детей. Хотя, необходимость выполнять работу по дому практически отпала, так как в особняке Снейпа были домовые эльфы. Миссис Уизли даже призналась, что искала повод отругать Гарри за что-либо, чтобы он почувствовал себя частью семьи, но не смогла найти повода. Она сказала ему чувствовать себя как дома и не стремиться быть хорошим гостем.

Но время шло, и Гарри начал понемногу привыкать. Оказалось, Фред был прав, и Уизли уже давно относились к нему так же, как к остальным членам семьи. Лишь Молли, казалось, опекала его больше, чем других. Она усаживала Гарри для разговоров, целью которых было «узнать друг друга получше». Он поначалу думал, что будет ужасно неловко, но в итоге это оказалось не так страшно. Молли всегда умела успокоить Гарри, и он был благодарен ей за это.

Его беседы с Артуром были более странными, хотя они тоже не были слишком неудобными, как он думал. Как только Гарри дал понять, что не желает разговаривать о своем дяде, Артур отнесся к этому с уважением, и они стали избегать этой темы. Было странным рассказывать о себе, хотя это стоило смешных историй Артура, которые он рассказывал взамен: о себе, о только начинающихся отношениях с женой (опуская ненужные подробности, разумеется) и о детях. Казалось, он прилагал реальные усилия, чтобы познакомиться с Гарри поближе, и чтобы Гарри также смог узнать семейство Уизли.

Больше всего его привело в замешательство то, что родители Рона стали настаивать, чтобы он называл их по именам. Это было непривычно, и он не мог представить, что когда-нибудь сможет делать это естественно. Но миссис Уизли, или Молли, всегда просто обнимала его и заверяла, что он привыкнет, и даже намекала, что надеялась на то, что в один прекрасный день он назовет их мамой и папой.

Гарри поражали усилия, прикладываемые всеми членами семьи. Все отнеслись к идее с усыновлением с таким энтузиазмом, и он просто не понимал, что с этим делать. Этот энтузиазм был заразителен, и, как он признался Гермионе, он начал всерьез обдумывать это предложение.

Войдя на кухню с Роном и Гермионой, Гарри с удивлением обнаружил, как Молли бегала вокруг, вытаскивая на стол, казалось, почти все, что у них было.

— Эй, мам, успокойся. Я не настолько голоден, — опешив, сказал Рон.

Он подошел к одному из горшочков на столе, чтобы посмотреть, что в нем, но Молли сразу же отогнала его.

— У нас какой-то повод, миссис Уизли? — спросила Гермиона.

— Это Перси. Он писал нам о возвращении домой, и теперь собирается прийти в гости! — счастливо воскликнула она.

Гарри не разделял ее восторга, обдумывая, знали ли родители Рона, насколько Перси не одобрял его. Оказалось, он не был единственным, кто был не так уж рад новостям.

— Фу, мам, зачем придет этот мерзавец? — пожаловался Рон.

— Не говори так о своем брате, Рон, — накинулась Молли. — Он пытается помириться с нами.

— Ага, конечно, больше похоже на попытку вызвать неприятности. И откуда ты знаешь, что мы можем доверять ему? — осуждающе спросил Рон.

— Рон, он твой брат, так что перестань говорить такие вещи, и если ты еще раз прикоснешься к этой кастрюле, тебе мало не покажется! — отрезала она, проверяя что-то в духовке, из которой доносился божественный запах.

* * *

Ужин с Перси в тот вечер был немного некомфортным, в основном потому, что подростки Уизли метали смертельные взгляды на своего старшего брата. Но Перси, к удивлению, просто игнорировал их и вел себя довольно сносно. Он просто разговаривал с родителями и немного с Гермионой, прекратив попытки поговорить с братьями и сестрой после нескольких весьма колких ответов, заставлявших Молли переходить на крик. Перси практически полностью игнорировал присутствие Гарри, но, по крайней мере, не пытался настроить никого против него, чего поначалу опасался Гарри.

К тому времени, как они ложились спать, Гарри даже начал защищать мотивы Перси перед Фредом и Джорджем, которые были уверены, что он что-то задумал.

Вспомнив, что оставил свои школьные учебники внизу, его накрыло чувство вины за причиненный беспорядок, и он решил спуститься и забрать их перед сном. Услышав приглушенные голоса Перси и его родителей на кухне, он не удержался и подошел ближе к двери.

— Перси, это же смешно. Мы хотим, чтобы ты вернулся! — эмоционально воскликнула Молли.

— Я вернусь при условии, что Гарри Поттера здесь не будет.

Гарри резко остановился и посмотрел на закрытую дверь в ужасе.

— Хватит, Перси. Я не хочу больше слышать об этом, — ледяным голосом сказал Артур.

— Нет, я должен это сказать. А вы должны выслушать меня. Подумайте о том, что уже произошло из-за Поттера с нашей семьей. В свой первый год в Хогвартсе Рон попал в Больничное крыло, чуть не убитый гигантской шахматной фигурой, просто потому, что пошел за ним! А Джинни, она же чуть не умерла, потому что кто-то использовал ее, чтобы добраться до Поттера!

— И Гарри спас ее, — прервала Молли.

— Она оказалась в этой ситуации только из-за него в первую очередь, мама! И он мог бы рассказать все взрослым, чтобы они пошли в Тайную комнату, вместо того, чтобы тащить за собой Рона и чуть не погибнуть всем вместе. Он спас Джинни не потому, что чувствовал что-то к нашей семье. Ему просто нравится попадать в опасные ситуации, при этом выставляя себя героем. Разве ты не видишь? Он просто хочет привлечь к себе внимание! Он манипулирует вами! Притворяется и лжет, чтобы получить желаемое, в том числе остаться жить с вами!

Внутри у Гарри все заледенело, а в животе скрутился тугой узел. Он затаил дыхание, ожидая, когда кто-то что-то скажет. Заговорил Артур.

— Перси, я не стану повторять тебе снова. У Гарри есть причины, чтобы остаться, а у нас есть причины, чтобы усыновить его.

— Его семья просто ужасная! Я знаю, что дети не всегда ценят такие вещи, но не всем людям так повезло, — воскликнула Молли.

— Он лжет, — сказал Перси. — Поверьте мне, я видел все его файлы в Министерстве, все о его семье. Они может и не самая заботливая семья в мире, но они нормальные. Он просто знает на какие кнопки нажимать, чтобы заставить вас пожалеть его и относиться по особенному. Здесь он получил, что хотел, все относятся к нему, как к принцу, особенно ты, мама. Он получает столько внимания со стороны всех вас, не удивительно, что он хочет остаться! Это вскружило ему голову!

— Все относятся к нему так же, как к остальным членам семьи, с тех пор как мы приняли это решение, — Артур остался тверд.

— Да, из того, что вы сказали мне, это ничего не меняет. Личные разговоры наедине с каждым из вас, все время. Я наблюдал, как мама накладывала в его тарелку всего и ухаживала за ним больше, чем за кем-то еще.

— Он просто худенький! — Молли воскликнула.

— Вы усыновляете его, играете с ним в любимчика. Как вы думаете Рон будет чувствовать себя после этого? Быть номером два после Гарри Поттера, снова? Разве вы не видите, что это его самый большой комплекс? И теперь Поттер вторгся еще и в его семью, забирая себе уютное местечко среди нас! Может быть сейчас Рон этого не замечает, но в конце концов он начнет обижаться, чувствовать себя отвергнутым и поставленным на второе место. И даже если мы все уладим и станем действительно относиться к Поттеру также, как к остальным, что маловероятно, учитывая то, как и в каком возрасте он попал к нам, то общественность всегда будет беспокоиться только о нем, может еще и о вас как о его родителях и все. Представьте себе поход на ужин. На кого будут все смотреть, в то время как Рон рядом с ним? Кто будет получать кучу писем, пока Рон будет сидеть ни с чем? Он сталкивается с этим в школе постоянно, а теперь и дома!

Повисло долгое молчание, и Гарри поморщился. Перси был прав во многом, и он сомневался как это все воспримут Уизли. Если они встанут на сторону Гарри, это будет означать, что они отвернулись от родного сына. И какие доводы они могут привести? Что Рон будет вести себя более взросло? Они прекрасно знали об их ссоре на четвертом курсе. Они должны знать, что возможно такое случится и в будущем.

Это было ужасно.

— Перси, ты не думаешь, что дело может быть не только в Гарри? — деликатно спросила Молли.

— Нет! Это не касается меня, и даже не пытайтесь сказать, что я просто преувеличиваю, — сердито сказал Перси. — Просто послушайте себя! Вы говорите, у него плохое прошлое. Сможете ли вы действительно обращаться с ним как с равным, или будете всегда уделять ему особое внимание? Оправдывать его поступки, как сделанные под влиянием противостояния с Сами-Знаете-Кем, или из-за его прошлого? Проводить с ним больше времени, пытаясь показать, что он нужен кому-то? Из того, что вы сами мне рассказали, это лето было полностью связано с Поттером. Сколько раз это повторится? Если же нет, то ему будет не хватать внимания, нужного, чтобы победить Волдеморта. Мир будет вертеться вокруг Поттера, пока это не случится, и не важно как честно вы пытаетесь относиться к нему.

Повисла еще большая пауза.

— Я беспокоюсь о вас. Поттер опасен, и сама идея об его усыновлении абсурдна. Даже Дамблдор не хочет, чтобы вы это делали. Мы будем официально нести ответственность за его поступки. Министерство только и ждет, чтобы заполучить его, и это уже не говоря о том, что тот факт, что он живет с нами сделает нас мишенью для Сами-Знаете-Кого, — с возбуждением воскликнул Перси. — Усыновление будет самым худшим, что вы можете сделать для нашей семьи. Это поставит нас всех под угрозу. Подумайте о том, что может произойти с Роном или Джинни если кто-то придет за Поттером. Кто-нибудь из последователей Сами-Знаете-Кого может использовать любого из нас, чтобы добраться до него, если вы сделаете это. Слушайте, я знаю, что мы сражаемся, но мне жаль. Я никогда не переставал думать в первую очередь о нашей семье, просто у меня были сложные времена. Я хочу вернуться, но не могу поддержать все это.

— Перси, прошу, не вынуждай нас выбирать между вами, — тихо произнесла Молли.

— Мам, пожалуйста, я действительно хочу вернуться домой, или хотя бы жить с вами здесь, если мы не можем вернуться в Нору, — умолял Перси. — Я скучаю по вам, ребята.

Гарри услышал, как Молли расплакалась, и не смог слушать дальше. Перси хорошо сыграл свою партию, и Гарри знал, что будет дальше. Подавляя нахлынувшие эмоции, он, пошатываясь, побрел вверх по лестнице. Ему нужно было собраться с мыслями. Нужно было приготовиться к такому повороту событий с самого начала.

В течение продолжительного времени, Гарри сидел на краю кровати, тупо уставившись на дверцу чулана, проклиная это темное место, которое положило начало всему этому. Он ругал себя за то, что так расстроился. Чего еще было ожидать? Перси их сын, член семьи с самого начала. И даже если не принимать Перси во внимание, то, что он сказал, сделало очевидным одну вещь: Гарри всегда будут сравнивать с другими детьми Уизли. Если его усыновят, он всегда будет проблемой, которую надо решать. Гарри знал с самого начала, что проиграет, как только прозвучала сама идея. Не важно как сильно все старались показать, что он является членом семьи, этого никогда не произойдет. Он знал, что они выберут свое благополучие, и после подслушанного разговора с Перси, он не обвинял их в этом.

В дверь постучали, и Гермиона заглянула внутрь.

— Эй, Гарри, о извини, ты практиковался в дыхательных упражнениях? — спросила она с улыбкой, прошмыгнув в комнату.

— Да, — отрешенно произнес Гарри.

— Я горжусь тобой, — сказала Гермиона и села возле него на кровать. — Ты действительно вплотную занялся этим делом. Я считаю, что это одна из храбрейших вещей, которую ты когда-либо совершал.

— Спасибо, Миона, но я правда не чувствую себя таким уж храбрым, — вздохнул он. Он посмотрел на чулан. — Думаю, я попробую еще раз, но один.

Гермиона с удивлением посмотрела на него.

— Но мы еще не готовы к этому шагу, — с беспокойством возразила она. — Тебе не надо торопиться.

— Я знаю. Я просто чувствую, что справлюсь.

Он действительно так считал. Мысль о чулане не казалась сейчас такой плохой. Может быть потому, что все его мысли были заняты случившимся, и он хотел хоть как-то отвлечься, или потому что после такого эмоционального потрясения у него не было сил на то, чтобы бояться чего-либо.

Какая бы ни была причина, его решительный вид, видимо, убедил Гермиону.

— Хорошо, — поколебавшись, сказала она. — Но я буду прямо за дверью, и мы не будем запирать ее.

Гарри кивнул и вошел в чулан, закрыв за собой дверь, игнорируя беспокойный вид Гермионы. Он опять подумал, что это была действительно странная ситуация.

Поначалу он нервничал, так как не обратил внимания на то, был ли чулан пуст, прежде чем закрыть дверь. Но затем он приказал себе заткнуться. Ему необходимо было принять реальность и прекратить быть маленьким напуганным ребенком. Он решительно пошарил руками вокруг, затем посмеялся над самим собой. Ему следовало знать, что здесь никого нет.

Усевшись на пол посередине чулана, он позволил мыслям свободно течь, стараясь не думать о том, насколько сильно он в итоге стал ждать усыновления.

Через некоторое время послышался неуверенный стук в дверь. Гарри почти неохотно поднялся на ноги и наощупь нашел ручку. Он чувствовал усталость, но не как во время тренировок с аврорами, и это было почему-то даже хуже.

— Ты дышишь абсолютно спокойно! — воскликнула Гермиона, когда Гарри открыл дверь. Она обняла его в восторге. — Не могу поверить, что ты это сделал, Гарри! Я имею в виду, что возможны, конечно, рецидивы и все такое, но не переживай, мы все преодолеем, и теперь тебе будет намного легче это сделать! Я так горжусь тобой! Ты, должно быть, так счастлив!

Гарри натянул улыбку и согласился с ней, но в действительности, даже после всего того, через что они прошли, чтобы преодолеть клаустрофобию, и Гермиона радостно обнимала его, ему было все равно.

* * *

Гарри не мог уснуть той ночью. Его комната казалось такой душной, и, как ни парадоксально, слишком большой. Ему вдруг показалось странным спать без тихого храпа Рона на соседней кровати, но, конечно, в таком большом доме не было необходимости делить с кем-то комнату. Одеяло, по какой-то необъяснимой причине, мешало ему, и он раздраженно скинул его на пол, но затем обнаружил, что без него было холодно, и поднял его обратно.

Когда они собираются сказать ему? Как они это сделают? Возможно, они не скажут ему вовсе. Может они не будут поднимать эту тему, понадеявшись, что он забудет. Что ж, если они не заговорят об этом, то он тем более. Может быть на это они и рассчитывали. Никто ничего не скажет, Гарри вернется в школу и, возможно, никогда больше не увидит родителей Рона. В конце концов, Дамблдор не позволит Гарри вернуться под их опеку и, скорее всего, опять начнет тренировать его, как солдата. Много людей уже погибло, и часть Ордена, которая подчинялась Дамблдору, захочет, чтобы Гарри сразился с Волдемортом как можно быстрее, прежде чем начнется настоящая война. Гарри не чувствовал себя готовым. Вероятнее всего он умрет, и это случится даже раньше, чем он окончит школу.

Гарри застонал и откинул одеяло, надел тапочки и халат. Он ненавидел, когда мысли текли в этом направлении, и всегда корил себя за это, но иногда просто ничего не мог поделать.

Он устало поплелся вниз, погруженный в свои мысли, и даже не слышал тихого плача на кухне, пока не заметил свет из открытый двери. Это была миссис Уизли. И он, конечно, знал, почему она была расстроена. Перспектива рассказать Гарри новости, должно быть, ужасала ее.

На него нахлынуло чувство садистского удовлетворения, и он повернул обратно. Он не беспокоился о том, что ей было плохо из-за него. Это ведь она и ее глупый муж отказывались от него.

Он сделал пару шагов и остановился.

Он посмотрел на кухонную дверь с виноватым видом. Он знал, что не может действительно чувствовать себя хорошо, когда Молли было плохо. Она была единственным человеком, который был ему как мать, даже если она не чувствовала себя таковой. Мысль о том, что она страдает, была слишком болезненной, чтобы отмахнуться от нее, особенно когда он мог облегчить ее боль.

Убедившись, что все эмоции скрыты, он неохотно спустился обратно и прошел на кухню.

Молли сидела за столом и всхлипывала, а Артур поглаживал ее по спине. Гарри смущенно потоптался, прежде чем раскрыть свое присутствие.

— Миссис Уизли? — позвал он тихонько. Больше не было нужды называть ее по имени.

Пара посмотрела на него с удивлением, и Молли быстро вытерла слезы салфеткой.

— Называй меня Молли, дорогой. Входи, — жестом позвала она. Он приблизился на пару шагов, но не слишком близко. Ему необходимо было пространство, чтобы оставаться в спокойствии.

— Эм, думаю, что знаю, почему вы расстроены, и я хотел сказать, что не стоит, — смущенно сказал он. Артур приподнял бровь, а Молли посмотрела на него с непониманием.

— Гарри, я не думаю, что ты знаешь… — начал Артур, но Гарри перебил его.

— Я слышал ваш разговор с Перси. Это не имеет значения. В смысле, я предполагал, что так случится. И я не расстроен из-за этого, и вам тоже не следует.

— Гарри, я знаю, что он тебе не нравится, но Перси мой сын, — медленно произнесла Молли.

— Я знаю, конечно, — подскочил Гарри, глядя на пол. — Вот почему я понимаю. И вам не нужно переживать о том, что нужно мне рассказать, или чувствовать себя плохо из-за этого, потому что, правда, мне все равно на это усыновление, и семья ведь важнее всего, так что я думаю, что вы сделали правильный выбор, — он почувствовал, что горло слегка сжалось, и глаза опасно увлажнились, так что он быстро кивнул и поспешно направился к двери.

Раздался звук отодвигающегося стула.

— Гарри, подожди.

Он глубоко вздохнул и обернулся.

— Все хорошо, честно, не нужно ничего объяснять…

— Молли расстроена, потому что Перси, скорее всего, не будет разговаривать с нами какое-то время.

Гарри уставился на него.

— Что?

— Гарри, дорогой, я бы никогда не смогла выбирать между моими сыновьями, — объяснила Молли.

Гарри уставился на нее.

— Что?

Артур ласково улыбнулся и подошел к ошеломленному подростку. Он положил руку Гарри на плечи и подтолкнул его к столу.

— Перси ушел, когда мы сказали ему, что не собираемся отменять усыновление. Я люблю своего сына, но все, что мы можем сделать — это надеяться, что в конечном итоге он вернется сам, без нелепых ультиматумов, — объяснил Артур. — Просто это печально, что приходится ругаться со своим ребенком по такому поводу.

Гарри тяжело плюхнулся в кресло рядом с Молли и перевел взгляд с одного на другого в шоке. Повисло долгое молчание.

— Что?

У Молли вырвался смешок, и она заключила Гарри в неловкое объятие, поцеловав его в лоб.

— Гарри, конечно же, мы до сих пор хотим тебя усыновить.

— Но я подумал, Перси сказал, вы не можете, — сказал он, затаив дыхание.

— Перси не принимает решения за всю семью, — вздохнул Артур.

— Вы до сих пор хотите… — Гарри умолк в шоке. Он посмотрел на Артур вопросительным взглядом.

— Конечно, — уверил он.

— О, — сказал Гарри неубедительно. К его ужасу, слезы вдруг появились в глазах и потекли по щекам. — Извините, — быстро сказал он, понурив голову, и быстро вытер слезы руками.

— Гарри, поговори с нами, — попросил Артур.

— Я просто… я подумал, что вы передумали, — признал он, — не могу поверить, что это не так.

— Мы бы никогда так не поступили, — нежно сказала Молли, поцеловал его руку. Гарри нахмурился и попытался успокоиться, прежде чем заговорить.

— Но разве вы не слышали что сказал Перси? — неуверенно спросил он, — ведь он привел хорошие аргументы. Особенно о Роне. Я знаю, каково быть на втором плане, ведь я жил с Дурслями, и я не хочу сейчас становиться тем человеком, из-за которого другие будут чувствовать себя плохо. Он прав, все лето крутилось вокруг меня, и это не справедливо. То есть, если вы задумаетесь об этом, то усыновление может разрушить вашу семью! Даже если не принимать во внимание все негативные чувства, которые могут возникнуть, кто знает, что может предпринять Волдеморт, чтобы добраться до меня. Я знаю, вам неудобно, потому что вы уже посвятили меня в эту идею и не хотите теперь брать слова назад, но вам не нужно беспокоиться о моих чувствах, потому что я понимаю, правда. Усыновление правда не нужно. Ведь скоро я все равно уже буду взрослым, и это не будет иметь особого значения. — Гарри был готов продолжать, но осознал, что выдохся и подумал, что итак сделал свою позицию ясной. Он закрыл рот и стал смело ждать ответа.

Повисла долгая пауза, во время которой Уизли старались придумать, как лучше ответить, а Гарри пытался не ерзать.

— Гарри, — наконец заговорил Артур, — что ты думаешь случилось бы, если бы, скажем, Фред был Мальчиком-Который-Выжил? Это бы определенно создало похожего рода проблемы. Рон и остальные постоянно ревновали бы, особенно на людях. Нам бы пришлось обращаться с ним по другому из-за того, чему он противостоял. Это поставило бы нашу семью в опасность. Ты считаешь, мы бы отослали его жить с кем-то другим?

Гарри поерзал.

— Ну, конечно нет, это совсем другое.

— Почему же? — спросила Молли.

— Потому что он ваш ребенок, — фыркнул Гарри с досадой, из-за необходимости говорить очевидное в итак неудобном разговоре.

— Фред наш сын, да. И ты тоже, даже если пока неофициально, — мягко сказала Молли, нежно сжав его руку.

Гарри еле удержался от того, чтобы не закатить глаза в гневе.

— Вы действительно так не считаете, — пробормотал он. — Я никогда не был вашим на самом деле. Вы знаете своих детей с тех пор, как они родились. Вы знаете меня с двенадцати лет, и я бы не сказал, что я часто нахожусь рядом.

— Да, этим ты отличаешься, но это не значит, что мы заботимся о тебе меньше, — мягко сказал Артур. — ты уже наверно заметил, что у нас разные отношения со всеми нашими детьми. Этим летом, когда вы были все вместе, мы обращались с тобой по другому, это правда, но мы обращаемся по разному и с нашими детьми. Тебе показалось, мы игнорируем детей, но мы проводим с ними беседы наедине столько, сколько они позволяют. Но даже если мы никогда не сможем поддерживать одинаковые отношения со всеми из вас, это не значит что мы заботимся о ком-то меньше.

— Артур и я хотели бы больше всего на свете повернуть время вспять и настоять на том, чтобы Дамблдор оставил тебя нам, чтобы мы были с тобой во время твоего детства, дорогой, но то, что мы пропустили все эти годы, значит лишь то, что мы знаем тебя чуточку меньше и вовсе не означает, что мы заботимся меньше о тебе. И этим летом мы старались наверстать упущенное. Ты, возможно, уже знаешь о нас все, что и остальные, и когда ты будешь готов открыть нам свое прошлое, мы будем рады.

Гарри неловко сдвинулся в кресле.

— Мы продолжаем работать над тем, чтобы ты чувствовал себя как дома, и для этого требуется время, но у меня нет никаких сомнений в том, что мы сделаем это, и с тех пор как мы приняли решение, мы не разу не сомневались в нем и не засомневаемся, несмотря ни на что, — уверил его Артур. — У Рона и остальных могут быть какие-нибудь заскоки время от времени, также как и у тебя могут внезапно возникнуть разногласия с ними. Когда ты окажешься жертвой розыгрышей Фреда и Джорджа, тебе покажется все менее радужным, да и характер Рона не сахар, и упрямство Джинни. Но ты преодолеешь это, также как и они, потому что мы семья, и это важнее всего. После возможно возникнувших конфликтов, Рон преодолеет их, быстрее чем ты думаешь, также как и остальные. Мы поговорили с Роном на эту тему, и поверь мне, он все равно хочет, чтобы мы усыновили тебя также сильно, как мы хотим этого.

Гарри кивнул, немного ошарашенный всем этим.

— Если ты решишь, что не хочешь официального усыновления, то это ничего, я знаю это важное решение. Но мы хотим, чтобы ты знал, что это ничего не изменит кроме того, что мы не сможем держать тебя подальше от Дамблдора и Дурслей. Мы всегда будем рядом. У тебя всегда будет дом, — уверял Артур.

Повисла долгая тишина, пока Гарри переваривал услышанное.

Наконец, он прочистил горло, и его лицо слегка порозовело, пока он пытался собраться с духом, чтобы что-то сказать.

— Что ж, — тихо сказал он, — если вы уверены…

Молли опять разрыдалась, на этот раз по другой причине, и заключила Гарри в объятия.

— Мы абсолютно уверены.

* * *

На следующий день Гарри нервно сидел в маленьком офисе Министерства. Артур и Молли были рядом и просматривали бумаги. Гарри вздрагивал каждый раз, когда они доходили до какого-нибудь особенно серьезного абзаца, означавшего насколько большую ответственность представляет собой усыновление, и кидал на них взгляды, чтобы увидеть вдруг на их лицах появится оттенок сожаления.

Когда он сопровождал их во время визита к Дурслям, то ужасно нервничал, когда они разговаривали с его дядей и тетей. Дурсли приказали Гарри принести всем напитки, но Артур остановил его, положив руку на плечо. Артур спокойно объяснял ситуацию, а Молли сидела рядом с Гарри, поддерживая его. Гарри ерзал и вздрагивал каждый раз, как Дурсли отпускали ядовитые комментарии о том, каким противным мальчишкой был Гарри на самом деле и какое бремя они взвалят на себя. Молли не показывала никаких признаком отвращения на его слова, даже когда Вернон Дурсль назвал это сделкой, будто избавлялся от своей собственности, а наоборот ободряюще поддерживала Гарри за плечи, пока Артур проверял, чтобы Дурсли поставили подписи везде, где нужно.

— Сделка возврату не подлежит, — зловредно пошутил Вернон, когда Артур защелкнул свой старенький портфель.

Артур встал, настолько впечатляющим его Гарри еще не видел.

— Вы не имеете ни малейшего понятия от чего отказались.

На этом моменте Артур Уизли стал героем Гарри Поттера.

Рыжеволосый мужчина поправил очки на носу и сказал жене и Гарри идти за ним. Он быстро попросил Молли убрать палочку, так как любые заклинания могут привлечь внимание к их местонахождению, а усыновление еще не вступило в силу.

Но очень скоро оно уже будет действительным.

Дверь открылась, и вошел социальный работник с улыбкой на лице, закрыв за собой дверь и усевшись за стол.

— Хорошо, теперь когда я переговорил со всеми, а вы закончили с бумагами, все что осталось — это подпись.

Гарри зачарованно смотрел как Молли и Артур по очереди ставили свои подписи на документах.

Когда бумаги оказались в его руках, все взгляды обратились на него, он дрожащей рукой держал ручку над документом, но медлил.

— Гарри, все хорошо, мы действительно этого хотим, — тихо заверил его Артур.

После этого, Гарри, задержав дыхание, подписал.

— Мои поздравления. Теперь вы семья, — объявил социальный работник, собирая бумаги и ставя на них печать.

* * *

— Быстрее! Идем, мы опаздываем, как всегда! — торопила Молли. Она и Артур вели детей сквозь толпу на платформе.

— Да, поторопитесь, Ронникинс! Гаррисон! — крикнул Джордж, оборачиваясь.

Двое мальчиков метнули в него взглядом. У Гарри пока еще не лопнуло терпение, но по какой-то необъяснимой причине, кличка начинала выводить его из себя.

Гарри и Рон бежали за Джинни и Гермионой к платформе девять и три четверти. Поезд уже начал свистеть, но Молли все равно заставила их остановиться, чтобы попрощаться с каждым из детей.

Когда остался только Гарри, а другие уже бросали вещи в поезд, Молли обняла его и поцеловала в щеку.

— Будь осторожен, хорошо?

Он кивнул, мысленно уже желая вернуться домой. Наконец, у него был кто-то кто будет ждать с нетерпением его возвращения.

Артур также быстро обнял его.

— Послушай, Гарри. Дамблдор не сможет больше повлиять на твою жизнь, хорошо? Все, что он захочет от тебя, ты должен сперва обсудить с нами, не стесняйся связаться с нами, ладно? Мы сразу же придем, если понадобится.

— Хорошо, — сказал Гарри, пытаясь спрятать счастливую улыбку.

— Хорошо, пиши нам каждую неделю и рассказывай все.

— Да, хорошо, — ответил он с глупой ухмылкой.

— Гаррисон! — закричал Джордж с поезда. — Пошевеливайся! Поезд уже отходит!

Прежде чем успеть передумать, Гарри быстро обнял их обоих, игнорируя удивленные взгляды на его впервые проявленное внимание. Затем он запрыгнул на поезд и присоединился к друзьям, нет, к братьям, которые махали на прощанье родителям.

— Давайте найдем свободное купе, — сказал Рон, потянув Гарри за собой.

— Приятной поездки, Гаррисон, — пропел Фред.

Гарри развернулся.

— Мое имя не Гаррисон! — в ярости заорал он.

Все замерли, но на лицах всех Уизли были ухмылки.

— Ну наконец-то, — сказал Джордж, — успех.

— Успех — раздражать меня до смерти? — спросил Гарри.

— Да! Чувствуешь? Это братская любовь, — признался Фред.

— Мы семья, — счастливо провозгласила Джинни.

— Удачи, — пробормотал Рон, положив руку на плечи Гарри и потянув за собой. — Тебе она понадобится.

* * *

Гарри медленно поднялся с кровати и принялся искать свои носки. Он нашёл парочку под кроватью и, сняв паука с одного из носков, надел их. Гарри привык к паукам, потому что в чулане под лестницей их было полно, а именно там он спал.

— Гарри Поттер и Философский Камень.