Nilladell

Рисунок

Ладони обожгло болью, правое колено стукнулось обо что-то твердое, в нос ударил запах гниющей листвы, и Герберт замер, часто хватая ртом воздух, уткнувшись взглядом в землю, на фоне которой мог отчетливо различить только собственные мутно белеющие руки. Шляпа слетела с головы, канув во мрак, и волосы — длинные, золотистые, всегда бывшие предметом особой его гордости — пологом свесились вниз, закрывая обзор. В груди закололо, и фон Этингейр в очередной раз раскашлялся. Капли, падающие на зарывшиеся в мох ладони, в темноте казались черными, точно из горла у него вместо крови лились чернила.