ReidaLinn

Наткнулся на пост, который начинался так: "Чаще всего для книг в стиле фэнтези авторы выбирают средневековый сеттинг, и я тут задумалась, почему. Ответа, кстати, так и не нашла" (с) К. Кравцова

Ответ, между тем, довольно прост. Фэнтези генетически - через Инклингов - связано с жанром рыцарских романов и средневекового эпоса. И кстати, именно поэтому совершенно некорректно говорить, что фэнтези использует "средневековый сеттинг". Те, кто ищет в фэнтези копирования реального Средневековья, только с добавлением чудовищ, магии и всевозможного NC-17, по большому счёту, в этом жанре - люди пришлые, и их претензии навязывать кому-либо свои критерии «хорошего» или «плохого» фэнтези - по меньшей мере, неуместны. Просто потому, что фэнтези как жанр породила вовсе не история, а сочетание _истории литературы_ с филологией. И его жанровые и сюжетные задачи никак не пересекаются с целями "реконструкторов".

Инклинги о реальном Средневековье знали больше, чем любой заклепочник из числа современных авторов, но в своем творчестве они ориентировались не на историческое Средневековье, а на литературную традицию, которую они – филологи – хорошо знали, и в которой современные любители Средневековья просто ничего не смыслят. В лучшем случае любители «реального Средневековья» прочитали что-то из Кретьена де Труа, но они не живут – как жили Инклинги – с чувством прямой, не прерывающейся связи между древним эпосом, Кретьеном де Труа, Вольфрамом Эшенбахом, Ариосто, "Королевой фей" Эдмунда Спенсера, "Королевскими идиллиями" Теннисона и – уже во времена юности Льюиса и Толкиена – операми Вагнера.

Реальное Средневековье, в том числе и «темные» века, которые из-за нехватки знаний часто представляются людям несведущим чем-то вроде унылого стоячего болота – эпоха бурная, обильная на изменения и беспокойная. Но, несмотря на это – а скорее даже, именно поэтому, именно ради противопоставления сумбуру, хаосу и чувству хрупкости и эфемерности любых вещей – мир рыцарских романов и классического фэнтези статичен.

Это не тот мир, в котором живет автор – это мир, в котором он хотел бы жить. Мир, по которому тоскует его сердце. В этом мире преходяще и случайно только зло, а самые основы мира – неподвижны и надежны, как скала. В этом мире не меняется ни жизнь простолюдинов, занятых своими повседневными делами, ни жизнь королевского двора, состоящая из сменяющих друг друга пиров, охот и увеселений. История начинается, когда герой выходит из циклического существования и устремляется вперед для выполнения какой-то сверхзадачи или совершения своего рыцарского подвига, и завершается, когда он возвращается к обычной жизни (если он когда-нибудь к ней возвращается). Но этот выход за пределы хорошо знакомой и циклической реальности никак не связан с идеей прогресса или изменений в современном понимании. Изменения, которые должен привнести в мир герой, связаны с качественным улучшением этого мира, которое у средневековых авторов (как, впрочем, и у Толкиена) совершенно не ассоциировалось с поступательным развитием или движением вперед, а ассоциировалось с улучшением, гармонизацией и очищением того, что хорошо известно и - любимо.

Авторы рыцарских романов были настоящими средневековыми людьми – но то, о чем они писали, не было для них ни «современностью», ни «прошлым» в строгом смысле слова. Даже для Кретьена де Труа двор короля Артура был скорее миром песен и легенд, чем «историческим материалом».

Тексты вроде «Амадиса Гальского», если это возможно, ещё ближе к фэнтези, чем роман об Ивейне или Персивале – кроме всего прочего, еще и потому, что описанный в "Амадисе" мир гораздо дальше от окружающей автора реальности и современного ему мира. В реальном мире времена менялись, а в рыцарских романах время всегда оставалось статичным, сеттинг навсегда остался миром меча и магии, зачарованным миром остановившегося или, на худой конец, страшно замедленного времени – тем же самым миром, в котором живут и действуют герои фэнтези. И когда этот мир меча и магии пытаются называть «условным средневековьем», это просто не верно, потому что мир, в котором происходит действие фэнтези-романов – это не Средневековье, даже с приставкой «условное». «Условно историческим», скорее, нужно называть тот образ прошлого, который существует в европейской романтической и неоромантической литературе, от «Замка Отранто» до Вальтера Скотта. Фэнтези-миры, конечно же, напоминают о Средневековье – и устройством общества, и всевозможной атрибутикой – доспехами, мечами, замками et сetera. Но стоит приглядеться, и мы непременно обнаружим, что в любом таком романе сосуществует множество предметов, явно относящихся к разным эпохам. И это не анахронизм и не ошибка автора, а фундаментальное, идущее от рыцарских романов, свойство жанра. Назовем его условно – «синкретичный мир».

Если современники Кретьена де Труа все еще представляли себе земную историю настолько же смутно, как земную географию, и потому не видели принципиальной разницы между романом об Александре Великом или романом об Артуре и рыцарях Круглого стола, то создатели поздних рыцарских романов вроде «Амадиса» ясно сознавали, что _эпоха_ в их произведении – вещь настолько же фиктивная, как и вымышленные государства, в которых происходит действие. Авторы писали эти тексты вовсе не затем, чтобы «реконструировать» реальный образ прошлого – напротив, они откровенно наслаждались возможностью создавать причудливую смесь из старых сказок и легенд, современных им нравов и обычаев и собственного поэтического вымысла. И эту особенность фэнтези в полной мере унаследовало от рыцарских романов. Именно поэтому Толкиену не казалось странным соседство мечей и трубок с табаком, племен, которые живут, как герои древних исландских саг, рядом с огромными каменными городами, и тд и тп.

Естественно, не следует смешивать синкретичность сеттинга, являющуюся творческим приемом и особенностью жанра, с сочетанием несочетаемых деталей, порожденным авторским невежеством. С формальной точки зрения, вроде бы нет особой разницы – поместил автор кольчуги и трубки рядом потому, что это отвечало его творческой задаче, или потому, что он просто не знал, что в реальности их разделяло несколько веков. Но на практике разница, конечно, есть, ведь невежество и бескультурье автора едва ли будет ограничено этим частным вопросом, а это не сможет не сказаться на всем тексте в целом.

Те авторы фэнтези, которые пытаются переписать реальную историю в фэнтези-декорациях, в смысле реальной «историчности» - самые страшные лжецы. Исторический роман может отображать Средневековье более или менее удачно, но фэнтези никогда не отображает Средневековье, это просто не совместимо с задачами жанра. Суть фэнтези в том, что автор берет от Средневековья все, что ему нравится (аксессуары, атмосферу, некоторые детали человеческих отношений), сознательно выбрасывает все, что ему не нравится или в чем он попросту ничего не смыслит (христианство, идеалы куртуазности, античное наследие, постоянно присутствующее в сознании людей точно так же, как в сознании современного секулярного мира - христианские идеи, и тд) и добавляет, в зависимости от собственных вкусов и склонностей, магию, драконов, гуманизм образца 21 века или же, наоборот, крайний цинизм - но только не средневековый, а постмодернистский его вариант. От настоящего Средневековья при таком подходе всегда остаётся очень мало, и выходит - не эпоха, а карикатура на эпоху.

Прелесть фэнтези - совсем в другом. И чем сознательнее автор фэнтези будет использовать возможности жанра и заданные жанром правила игры, тем, в конечном счёте, лучше для произведения.

Фэнтези – жанр абсолютно проективный. Он срывает с творчества последний фиговый листок и кладёт конец ссылкам на то, что, мол, "не мы такие, жизнь такая". В фэнтези мир полностью подчинен своему создателю, поэтому и ответственность за каждую деталь можно без колебаний возложить на автора. Если человек пишет роман об эпохе Александра I, он может сосредоточиться на блестящей жизни дворянства или на аракчеевских военных поселениях, но субъективность авторского восприятия эпохи всё-таки не будет до конца обнажена, потому что и блестящие дворяне, и абсурдная несправедливость и жестокость - это неотъемлемая часть эпохи. В мире фэнтези, полностью вымышленном, ни блестящие аристократы, ни жестокие, несправедливые законы, не возникнут без прямого авторского волеизъявления.

Именно поэтому и в фэнтези, и в рыцарском романе так важен архетип и обращение к одним и тем же сюжетным тропам. Архетип – это та ось, вокруг которой строится пластичный, абсолютно субъективный мир. Это - готовая координатная система, позволяющая максимально четко выразить предельно личное, почти интимное послание миру. Даже когда архетип используется бессознательно, его цель состоит в том, чтобы на фоне архетипа ярче проступило авторское Я, его максимально личная и субъективная интерпретация какого-то сюжета или образа.

#авторам #фэнтези #средневековый_сеттинг #фэнтези_как_жанр