Легенда (джен)

Далеко-далеко, посреди Океана, почти в самом его центре, был остров Тонго. Существовал он там довольно давно, лет эдак с тысяч десять, если не больше. И населяли его два племени: туты и тамы. Главным над тутами был вождь Оки.

А у тамов управляла всем Мать Племени Ку-Ти-Наи. Жили они довольно мирно, хоть изредка и случались у них склоки, как иногда бывает у добрых соседей. Озеро Дно Мира разделяло остров почти пополам и служило границей между племенами, переступать которую всё же не следовало. Оно было таким глубоким, что дна его ещё никто не достигал. Давно, очень давно, так давно, что даже духи Верховного Шамана племени тутов забыли, когда это было, а таблички Хранителя Памяти тамов, на которых это было записано, рассыпались от времени, племена тутов и тамов враждовали между собой. Много тогда погибло храбрых воинов, а ещё больше было утеряно знаний. Тогда женщины обоих племён собрались у Зуба Земли, одинокой скалы, торчащей, как поднятый вверх палец, посреди густого леса, и пока в небе сиял чуть щербатый Лик Ночи, освещая собравшихся тусклым серебристым светом, вели переговоры. Что решили жёны и матери, воины узнали только утром, когда Огненный Глаз поднялся из вод и осветил землю. Все беременные женщины и все дети, не способные носить оружие, из обоих племён собрались на плотах и лодках посреди озера. А жёны вождей враждующих племён встали каждая в своей деревне на Камень Оратора. И говорили они, каждая воинам своего племени одну и ту же речь, слова которой они записали в своём сердце, в надежде, что они будут услышаны.

— Мужчины племени, выслушайте меня! Любой из вас храбрый и умелый воин, который в бою не один раз доказал это. Но вас осталось слишком мало, а вы всё продолжаете убивать друг друга, не обращая внимания на наши просьбы и наши слёзы. И мы, женщины племени, решили — хватит!

Зачем нам рожать детей, если многие из мальчиков вырастут без отцов, чтобы потом, взяв в руки оружие, идти убивать или самим быть убитыми? Если девочки вырастут только для того, чтобы умереть бесплодными, так как не останется мужчин, от которых они смогут зачать? Идите к озеру, воины племени, и посмотрите на своих детей, которые уже родились, и своих жён, которые ещё носят ваших будущих детей в своих животах! Мы решили, что они лучше сейчас бросятся в воды бездонного озера, чем будут жить, зная, что у них нет будущего. Посмотрите на них в последний раз, воины, а потом можете идти и спокойно продолжать убивать друг друга и дальше, ибо некому больше будет вас оплакать!

Хмурились воины, слушая их речи, но молчали, потому как справедливы были эти слова, и больно задевали они их сердца.

Седой вождь племени тутов, подошёл к жене и склонил перед ней голову.

— Твой упрёк ранит хуже вражьей стрелы, женщина. Но ты подумала, что сделают наши враги, если мы прекратим сражаться?

И ответила ему жена:

— В эту самую минуту жена вождя тамов говорит воинам своего племени то, что я говорю вам. И жёны, и дети их племени тоже находятся посреди озера вместе с вашими жёнами и детьми. Я сейчас иду к озеру. Пусть те, кто хочет, тоже идут туда.

Сказав это, она сошла с камня и направилась прочь из деревни.

Все воины племени последовали за ней, не выпуская, правда, из рук оружия.

И в племени тамов воины также, как и воины тутов, молча внимали жене своего вождя и также тяжело у них становилось на сердце от горьких слов. Но, к сожалению, время, посеребрив голову вождя тамов, превратило её содержимое в кусочки глины, а не в золото.

— Ты сама не понимаешь, что ты говоришь, женщина! — с гневом воскликнул вождь тамов.

— Мы почти уничтожили этих презренных тутов, и скоро весь остров принадлежал бы только нам! А то, что ты сделала... Ты поступила хуже злейшего врага! Ударила в спину! Ты предала меня!

Разъярившись до бешенства, вождь тамов метнул копьё в ту, которая была ему верной подругой все эти годы.

Но так как его жена в это время как раз наклонилась, чтобы спрыгнуть с Камня, копьё пролетело над её головой и вонзилось в дерево, стоящее далеко за деревней. Видя, что его ярость не достигла цели, вождь выхватил из-за пояса бумеранг и изо всей силы метнул его. Но его жена стояла слишком близко, поэтому бумеранг, обогнув малый круг, лишь с силой воткнулся в голову самого вождя.

Женщина с болью в сердце смотрела на то, что только что было человеком. Потом подняла голову и, сурово обведя взглядом собравшихся воинов, произнесла:

— Я иду к озеру. Пусть те, кто хочет, тоже идут туда.

Воины обоих племён почти одновременно подошли к берегам Дна Мира.

Семеро женщин с кучкой детей в центре озера напряжённо ожидали, что предпримут их любимые, их мужчины, их воины...

Воины на берегу неподвижно стояли, молча глядя на середину озера.

Женщины на плотах также молча смотрели на своих мужчин.

Одна из женщин, у которой на руках сидело двое годовалых малышей, занемевшими руками неловко перехватила детей и, покачнувшись, чуть не упала за борт. С берега донёсся общий не то вскрик, не то стон. Мужчины обоих племен в едином порыве слились в одну общую кучу, уже не обращая внимания, кто его сосед, все смотрели на озеро.

Старшая из женщин на плотах громко спросила:

— Что вы решили, воины? — и подняла над водой своего плачущего ребёнка, готовясь бросить его в волны.

Вперёд вышел вождь племени тутов.

— Моё племя прекращает сражаться! — выкрикнул он и бросил копьё в воды озера. — Я дарю духам озера своё боевое копьё! Пусть они примут его вместо моего внука! Моё племя сделало свой выбор! — воскликнул он и оглянулся, ища глазами вождя тамов.

— Я вдова вождя тамов! — вперёд гордо выступила седая женщина. — Моего мужа полчаса назад позвали к себе предки, поэтому я отвечу вместо него!

Она выхватила из рук стоявшего рядом воина тамов боевой топор и, с силой размахнувшись, зашвырнула его далеко в глубокие воды озера.

— Моё племя прекращает сражаться! Пусть этот топор будет выкупом за ребёнка этого воина! — воскликнула она громко. — Я говорю вместо вождя племени тамов! Моё племя сделало свой выбор!

С середины озера женщины и дети с замиранием сердца наблюдали, как воины бросали в озеро своё оружие, осквернённое кровью соседей.

И когда волны сомкнулись над последним упавшим дротиком, женщины повели плоты и лодки обратно к берегу, туда, где стояли безоружные мужчины, ещё не друзья, но уже и не враги друг для друга.

...Много миновало с тех пор столетий, но клятвы, данные в тот день, не забылись. Духи предков повелели тамам вместо вождя избирать себе Мать Племени, что неукоснительно выполняется и до нашего времени.

Хоть предки говорят только с Верховным Шаманом племени тутов, но Хранителя Памяти они избрали из племени тамов.

А за многие века обоюдных браков можно считать, что они стали одним племенем Тутитамов... или Тамитутов? Ладно, лучше не будем про это, а то опять воевать начнут.