Аврор Долиш, чем обязана визиту? (джен)

— Как дела? — Долиш навис над столом напарника.

— Никак! — устало выдохнул тот и кивнул в сторону приличной горы папок. — Битый час пишу, а только второй протокол задержания оформляю. Эх, мне бы самопишущее перо, а иначе всю ночь придется корпеть.

— Мерлиновы подштанники, нам с тобой начальник выдал приказ на задержание Августы Лонгботтом…

— Ее-то с чего? — перебил Долиша напарник. — Она же — чистокровная.

— И не просто чистокровная, а из «Священных двадцати восьми». Как в девичестве, так и по мужу. Вот только... Внук у нее в Хогвартсе бузит.

— От своей работы тонем… — недовольный напарник провел рукой под носом, показывая уровень производственной загрузки, не замечая, что нарисовал себе чернильные «усы». — Так Снейп нам еще свои проблемы подбрасывает.

— Снейп здесь не причем, это Кэрроу министру нажаловались. Уроды, с детьми сладить не могут!

— Ну, эти только с магглами и умеют воевать — что братец, что сестрица. Знаю их, как облупленных, учились в одно время… Слушай, Джон, иди за старухой один, с ней нечего опасаться, а я пока протоколы буду оформлять. Завтра же суд, а у нас с тобой гипогрифф не валялся.

* * *

Еще с Хогвартса Джон Долиш не просто мечтал стать аврором, но и прикладывал к этому все силы. Все «Превосходно» на ЖАБА просто так с неба на голову не валятся. В Министерстве за ним закрепилась репутация опытного и исполнительного работника. Приказ начальства для Долиша было законом, но вот уже несколько лет его личное мнение стало несколько расходиться с мнением сменяющих друг друга со скоростью заклятия Министров магии. Корнелиус Фадж, Руфус Скримджер, Пий Тикнесс…

Потерять работу Долиш не хотел, ведь на его плечах большая семья, зато научился весьма удачно подставляться под заклятия, чтобы не выполнять омерзительные приказы. Хорошо, что при Фадже их было не так уж и много: только арест Дамблдора и Хагрида. Но эти и сами могли за себя постоять.

Хуже стало при Тикнессе, когда начался террор всех магглорожденных. Но одно дело — арестовывать незнакомых волшебников и отправлять в Азкабан и совсем другое — старых приятелей, с которыми вместе учился или работал. Последней каплей стал арест Дирка Крессвелла, с которым они не раз опрокидывали рюмочку-другую в лондонских пабах после работы.

Каково же было теперь смотреть ему в глаза!

Наложить на самого себя Конфундус — высший пилотаж в магии. Дальше Дирк все сделал сам, а во время внутренних разбирательств в Аврорате, причем с привлечением невыразимцев, только и определили, что на Долиша наложили это заклятие.

Кто и когда? Так как это узнаешь?

Теперь Джона ожидало очередное гнусное дело: арест старухи Лонгботтом. Перед его глазами тут же вставали образы Фрэнка и Алисы. Как они помогали ему, новичку, в первый год службы, который совпал с тяжелыми временами первой войны с Волдемортом. И на его смену пришелся вызов к Лонгботтомам, после нападения Лейстрейнжей. Джон Долиш видел, что сделали с аврорами пытки Круциатусом. И теперь за школьные шалости внука он должен арестовывать старуху Лонгботтом?

Что бы придумать? С этими мыслями дорога к дому Лонгботтомов растянулась до бесконечности. Тропинка, засыпанная цветным гравием, вела к крыльцу через небольшой, но уютный и ухоженный сад. Шум гравия под ногами аврора подчеркивал как все замедлялись и замедлялись его шаги. Долиш уже был готов застыть статуей у двери дома, но та распахнулась и на пороге появилась сама Августа Лонгботтом.

— Аврор Долиш, чем обязана вашему визиту?

Опытный работник Аврората под строгим взором пожилой леди вдруг почувствовал себя первокурсником Хогвартса .

— Э… кхе… то есть… — промямлил он.

— Заходите! — приказала Августа.

Джон Долиш вошел в дом, в которым был в последний раз на праздновании рождения маленького Невилла. За это время семья явно обнищала. Не мудрено: Августе было сложно даже тогда, когда Министерство брало на себя расходы на содержание Фрэнка и Алисы в Мунго. Теперь же, при Пие Текниссе, пострадавшим аврорам в этом отказано. Теперь на обоях сияли пятна от проданных картин и мебели. Шаги гулко раздавались по паркетному полу, когда-то застеленному дорогими персидскими коврами.

— Так чем я обязана визиту? — повторила Августа.

— Приказу о вашем аресте, — с трудом выдавил из себя Долиш, опустив взгляд в пол.

Полная тишина.

Наконец он осмелился посмотреть в глаза Августе. Ему показалось, или лиса на горжетке моргнула глазами и повернула морду, взгдянув в лицо хозяйке? Долиш замотал головой, освобождаясь от наваждения. Естественно, побитая молью лисья горжетка не могла вдруг ожить, она, как и положено, свисала вниз с шеи Августы, безвольно опустив голову, лапки и хвост.

— В чем же я провинилась перед новым правительством? — поинтересовалась Августа, выделяя голосом слово «новым».

— Все это из-за Невилла…

— Ха-ха-ха! — не удержалась от смеха Августа. — Теперь за плохое воспитание детей их родных заключаюсь в Азкабан?

Долишу показалось, что этому смеху вторило тонкое попискивание и гортанное птичий клекот.

Конечно, показалось из-за эха в полупустом доме.

— Надеюсь, что до Азкабана дело не дойдет! — ответил Долиш, хотя сам в этом сильно сомневался.

— У меня есть время собраться?

— Да сколько угодно!

Августа принялась несколько суетливо, хотя все же по-старчески медленно складывать в красную сумку то одно, то другое. Долишу было тяжко смотреть на ее как-то сразу сгорбившуюся и поникшую фигуру. Он особо не следил, что она складывает в свою бездонную сумочку, все равно потом в Аврорате все отберут. Но и сказать ей, что эти вещи — лишние, не мог.

— Готова! — наконец-то сообщила Августа, укладывая семейные колдографии в сумочку, и надела остроконечную шляпку с чучелом грифа.

А вот Долиш был совсем не готов к тому, чтобы конвоировать ее в Министерство. Почему она так легко смирилась со своим арестом? Возраст или законопослушный характер? Да, строптивый внучок явно пошел не в бабушку.

— Вы должны сдать мне свою палочку, — сказал Долиш, подойдя вплотную к волшебнице.

Августа приоткрыла свою красную сумочку и сунула в нее в руку…

— Палочку? — взвизгнула вдруг мгновенно ожившая горжетка, злобно щелкнув зубами в дюйме от носа Долиша.

— Палочку? — зашипело чучело грифа на шляпке волшебницы, резко вытянув общипанную шею, выхватило из рукава аврора его собственную палочку.

В голове обалдевшего Долиша мелькнула мысль «Некромантия? Вот тебе и бабушка-старушка».

Ступефай Августы он, конечно, позорно пропустил. Хорошо, что под этим заклятием невозможно смеяться, а то бы он очень удивил волшебницу такой реакцией на свое поражение.

Хотя был момент, когда Долиш не на шутку испугался. Августа занесла над его головой ногу. К лицу аврора приближался каблук, на металлической подковке которого уже был виден каждый гвоздик. Неподвижный Долиш приготовился распрощаться с парой или тройкой зубов, но услышал:

— Не хватает еще об эту дрянь туфли марать!

Вот к лицу Долиша приблизился кончик палочки Августы.

— Спасибо, что дал спокойно собраться! — фыркнула она, потом ее губы ее беззвучно зашевелились…

… и свет в глазах Долиша померк.

* * *

Пришел он в себя в палате больницы святого Мунго. Узнал, что больше месяца провалялся здесь и пропустил битву за Хогвартс.

— Никто из колдомедиков так и не определил заклятие, от которого вы пострадали, — рассказывала дежурная ведьма Долишу. — Вас уже решили перевести в палату к Лонгботтомам, так как в нашем отделении после битвы за Хогвартс не хватает мест.

— Досадно, что я провалялся в больнице, пока дети боролись против Волдеморта и его приспешников. Хотя неизвестно, приняли бы они меня после всего, что я натворил. Скорее нет, чем да.

— Силы были так неравны, так что среди защитников Хогвартса лишних людей не было. Кстати, вчера к вам заходил герой битвы — Невилл Лонгботтом.

— С бабушкой? И вскоре я пришел в себя?

— Да, а что?

— Ничего, — улыбнулся в ответ Долиш, немного помолчал и вдруг неожиданно попросил бумагу и цветные карандаши.

Последний раз Долиш что-то изображал в далеком детстве, но сейчас карикатуру на Августу Лонгботтом и ее некро-компанию рисовал, как дышал.