Двое в лодке (джен)

Неп­ри­лич­но длин­ная, сре­зан­ная под раз­ны­ми уг­ла­ми, раз­личной фор­мы и тол­щи­ны ко­жура от кар­тошки скач­ко­об­разны­ми дви­жени­ями тя­нулась вниз, ста­новясь толь­ко боль­ше пос­ле оче­ред­но­го уве­рен­но­го дви­жения ру­ки. Мас­терс­тво ока­залось про­каче­но нас­толь­ко, что дей­ствие за­кан­чи­валось толь­ко пос­ле то­го как весь овощ был пол­ностью ли­шён сво­ей скор­лу­пы, и не пре­рыва­лось ни на од­ной впа­дин­ке или на­рос­те. Та­кое бы толь­ко пре­пода­вать на уро­ке до­моводс­тва, да вряд ли лю­бая нес­клад­ная дев­чонка-под­росток смо­жет пов­то­рить неч­то по­доб­ное. Да­же её мать, до­мохо­зяй­ка с n-ым ко­личес­твом лет ста­жа, нер­вно за­тянет оче­ред­ную са­мок­рутку сво­ими толь­ко что на­мани­кюрен­ны­ми паль­ца­ми со мно­жес­твом ко­лец.

Очис­тки до­ходи­ли поч­ти до се­реди­ны кро­хот­ной же­лез­ной мой­ки, яв­но но­вой и нас­ко­ро вмон­ти­рован­ной в сто­леш­ни­цу. Один ру­кав крас­ной в клет­ку ру­баш­ки сполз с лок­тя и его по­лы при­об­ре­ли цвет кро­ви, что хле­щет обыч­но че­рез про­битую сон­ную ар­те­рию из-за не­удач­но­го зак­ли­нания. Дру­гой ру­кав дер­жался на чес­тном сло­ве. Эли­от, ка­залось, не за­мечал то­го, или же прос­то де­лал не­воз­му­тимый вид, го­воря­щий о том, что, чёрт возь­ми, это но­вый писк мо­ды, прос­то по­ка об этом знал толь­ко он один. Од­на­ко слиш­ком глу­бокие мор­щинки у не­го на лбу и нап­ря­жён­ные ру­ки вы­дава­ли его с пот­ро­хами. Фар­тук так и ос­тался ви­сеть на спин­ке сту­ла.

Улиз­нув при все­об­щей па­нике из кол­леджа в кот­тедж, он хо­тел нем­но­го рас­сла­бить­ся, но лишь сло­нял­ся по биб­ли­оте­ке из уг­ла в угол, по­ка не пе­рева­лил­ся че­рез руч­ку крес­ла. Но­ги бол­та­лись где-то в рай­оне по­ла, ли­цо упи­ралось в круг­лый вя­заный, про­курен­ный и про­питан­ный пылью впе­ремеш­ку с ал­ко­голем и спер­мой ков­рик, ле­жав­ший на про­мятой от вре­мени си­душ­ке, а жи­вот боль­но вы­гибал­ся внутрь, при­нимая фор­му под­ло­кот­ни­ка. На­до бы встать, ду­малось ему каж­дые нес­коль­ко ми­нут, но Эли­от не ше­велил­ся. Не­удоб­ность по­зы поз­во­ляла ему на не­кото­рое вре­мя за­быть­ся от не­удоб­ных, не­понят­ных мыс­лей, ле­зущих в го­лову, и про­явить нем­но­го жа­лос­ти к се­бе. Но за­тем тя­жёлые раз­мышле­ния воз­вра­щались вновь, тер­зая зу­бами пи­раний че­реп­ную ко­роб­ку. Прог­нать бы их тер­пким, при­тор­но-слад­ким Брей­кбилл­ским ви­ном, но бу­тыл­ка так и ос­та­лась сто­ять за­купо­рен­ной на пол­ке. Пер­вый раз в жиз­ни Эли­от киш­ка­ми чувс­тво­вал, что дол­жен ос­та­вать­ся трезв, по край­ней ме­ре, бли­жай­шие па­ру ча­сов по­ка не раз­бе­рёт­ся в се­бе.

В кот­тедже ти­хо, не то, что в кол­ледже. Сту­ден­ты, что пос­тарше, ста­ра­ют­ся дер­жать­ся и не по­казы­вать, что уже дав­но на­ложи­ли от стра­ха, пер­во­кур­сни­ки же аб­со­лют­но не скры­ва­ют сей факт, жмут­ся друг к дру­гу и шё­потом стро­ят пред­по­ложе­ния, тем са­мым ещё боль­ше наг­не­тая об­ста­нов­ку, по­ка пре­пода­вате­ли пы­та­ют­ся прор­вать­ся сквозь не­из­вес­тные ча­ры. Неч­то страш­ное лю­това­ло в ка­бине­те у треть­его кур­са, гро­зясь унич­то­жить од­ну пя­тую от всей чис­леннос­ти обу­ча­ющих­ся ма­гов.

Не в си­лах боль­ше нак­ру­чивать чу­дищу но­вые под­робнос­ти, Эли­от не­из­вес­тным об­ра­зом выс­коль­знул из-под не осо­бо прис­таль­но­го взгля­да преп­соста­ва. Пред­ста­витель из дру­гого ми­ра и так уже имел ог­ромные вет­вя­щи­еся ро­га, раз­ме­ром и фор­мой вет­вей ду­ба, коз­ли­ную бо­роду, щу­паль­ца ось­ми­нога, мог раз­мно­жать­ся пар­те­ноге­незом и пле­вал­ся во всех ог­ненны­ми ша­рами во вре­мя ву­ду­ист­ско­го ри­ту­ала. Не­лепо до оду­ри, ду­малось Эли­оту, но сам то­го не же­лая, он про­дол­жал дер­жать об­раз Зве­ря в го­лове.

То ли по­яв­ле­ние не­из­вес­тно­го су­щес­тва так вол­но­вало Эли­ота, то ли во­об­ще сам факт су­щес­тво­вания дру­гих рас (а об этом он прек­расно знал), то ли воз­можность про­се­ива­ния нем­но­гочис­ленных ря­дов фи­зиков, он ни­как не мог по­нять. Да ещё ту­пое но­ющее по­калы­вание в гру­ди не да­вало сос­ре­дото­чить­ся.

Эли­от, зак­рыв гла­за, пред­став­лял се­бе двад­цать на­пуган­ных сту­ден­тов, но в кон­це всё рав­но ска­тывал­ся к од­ной дол­го­вязой то­щей фи­гуре. От­кры­вал гла­за, мо­тал го­ловой из сто­роны в сто­рону, пы­та­ясь прог­нать ви­дение, зак­ры­вал их опять и сно­ва наб­лю­дал за той са­мой фи­гурой. Стран­ное чувс­тво от­ветс­твен­ности не да­вало ему спо­кой­но вздох­нуть ни на се­кун­ду. Ведь имен­но он встре­тил Квен­ти­на, ког­да тот по­явил­ся в Брей­кбил­лсе.

Бес­по­мощ­ный, бе­зыни­ци­атив­ный ба­ран, ду­малось Эли­оту, и мыс­ли его пог­ру­жались в тёп­лый лет­ний день в лод­ке. Он ле­жал на прох­ладном де­ревян­ном дне, ку­тал­ся в ста­рый ха­лат и пус­кал дым в не­беса, гля­дя на уже из­рядно из­мождён­но­го Квен­ти­на, ра­бота­юще­го вёс­ла­ми. Эли­от ко­рил се­бя за то, что всё-та­ки за­чем-то по­шёл на сбли­жение с но­вень­ким, но нас­лаждал­ся мо­мен­том. Не так час­то он ис­пы­тывал ощу­щение счастья, что­бы так прос­то от­ка­зывать­ся от не­го.

Чтоб ты сдох, Кол­ду­отер, буб­нил он се­бе под нос, ког­да сол­нце то­го дня за­каты­валось за го­ризонт, а за­тем до­бав­лял, — да с осо­бой жес­то­костью. Но сра­зу же ка­ял­ся в про­из­не­сён­ном, мыс­ленно бро­сал­ся на Зверьи щу­паль­ца, из ко­торых выс­ка­кива­ли сталь­ные ши­пы и рас­па­рыва­ли ему брю­хо, а за­тем вновь ока­зывал­ся на дне той са­мой лод­ки, но с ши­рокой до­воль­ной улыб­кой, от то­го, что смог за­щитить не­разум­но­го.

— Не уми­рай, — ры­дал, скло­ня­ясь над ним нес­клад­ный дол­го­вязый под­росток, за­пус­кая паль­цы в ра­ну, чем при­чинял ещё боль­шую боль спа­сите­лю.

— Ес­ли я боль­ше не учую твоё не­дель­ное нес­ве­жее ды­хание, то я го­тов де­лать это каж­дые пят­надцать ми­нут, — ра­дос­тно хри­пел ему в от­вет Эли­от и зас­та­вал се­бя за всё но­вым за­няти­ем.

Эли­от бил се­бя по ру­кам, за­бар­ри­кади­ровал дверь, ма­ги­ей сдви­гая к ней всю ме­бель, лишь бы не по­бежать осу­щест­влять свои фан­та­зии. Осо­бо тя­жёлые по чте­нию, да и по ве­су кни­ги, чувс­твуя смя­тение по­сети­теля биб­ли­оте­ки, сле­тались над ним, в ожи­дании, что их на­конец-то возь­мут в ру­ки за пос­ледние нес­коль­ко де­сят­ков лет. Тал­му­ду по ста­рос­ла­вян­ско­му всё-та­ки по­вез­ло. И, от­борно вы­ругав­шись на но­вом язы­ке че­рез ка­ких-то па­ру ча­сов, Эли­от за­пус­тил обод­ранную и вы­горев­шую об­ложку во всё ту­же бар­ри­каду. Кни­га, не­доволь­но ше­лес­тя стра­ница­ми, опус­ти­лась на по­качи­ва­ющий­ся на са­мом вер­ху жур­наль­ный сто­лик. Отог­нав от се­бя стаю ос­таль­ных стер­вятни­ков, Эли­от, рас­тре­пав во­лосы, ски­нул с се­бя бе­лый пид­жак, на­кину­тый вто­ропях, ко­торый аб­со­лют­но не со­четал­ся с ос­таль­ны­ми пред­ме­тами гар­де­роба. Всё рав­но раз­гадки на своё не­понят­ное смя­тение в кни­гах он не най­дёт, а поз­во­лять даль­ше наб­лю­дать сте­нам на его без­вку­сицу он не мог.

Пид­жак вер­нулся к не­му на пле­чи че­рез ка­ких-то пят­надцать ми­нут.

— Де­ри те­бя се­меро Ама­зонок, Динь-Динь! — го­лос Дже­нет встре­тил­ся с ба­рабан­ны­ми пе­репон­ка­ми Эли­ота и тот обер­нулся, воз­вра­ща­ясь в ре­аль­ный мир. Рас­ки­нув ру­ки в сто­роны, он смот­рел то на нож в од­ной, то на кар­тошку в дру­гой ру­ке. По­зади не­го со сла­бым на­пором из кра­на ли­лась во­да. С си­гаре­ты Эли­ота, за­жатой меж­ду гу­бами, на бо­тинок сва­лилась горс­тка пеп­ла. Он пы­тал­ся по­нять, что про­ис­хо­дит. — Ма­ло то­го, что в биб­ли­оте­ке ус­тра­ива­ли рас­копки де­ти трол­лей, так ты ещё ре­шил на­кор­мить весь Брей­кбиллс вмес­те с на­тура­лис­та­ми? — ми­лое ли­чико де­вуш­ки ис­ко­сила мас­ка не­пони­мания, удив­ле­ния и брез­гли­вос­ти. — От­дай сю­да. Ты итак пе­ревёл го­довой за­пас про­дук­тов.

Кар­тошка ис­чезла из рук Эли­ота вмес­те с но­жом. Вы­терев мок­рые паль­цы о не­дав­но наг­ла­жен­ные брю­ки, Эли­от с раз­дра­жени­ем от­вернул­ся от сво­ей под­ру­ги, сдер­жи­вая же­лание вы­пус­тить ей дым в ли­цо. И за­чем она толь­ко приш­ла сю­да? Не­уже­ли не по­нима­ет, что ему то­же иног­да нуж­но по­быть од­но­му?

— Эй, Эли­от, что-то слу­чилось? — пе­ред его но­сом вновь по­яви­лась Дже­нет, но уже та са­мая — встре­вожен­ная и род­ная. Она схва­тила его за пле­чи и их обож­гло. Эли­от дёр­нулся, Дже­нет от ис­пу­га от­пусти­ла его. — Эли­от, что с то­бой?

— Всё в пол­ном по­ряд­ке, Бем­би.

Эли­от от­са­люти­ровал и кач­нулся на пят­ках взад-впе­рёд. На его удив­ле­ние это дей­ствие стран­ным об­ра­зом ус­по­ка­ива­ло. Он пов­то­рил его ещё раз, но ког­да нат­кнул­ся на прис­таль­ный взгляд Дже­нет, встал по стой­ке смир­но, вы­тяги­вая ру­ки по бо­кам.

Что-то внут­ри вско­лых­ну­лось, да­вая кро­хот­ную на­деж­ду на спа­сение. Ес­ли Дже­нет бы­ла здесь, зна­чит неч­то уш­ло. Но с дру­гой сто­роны пот прос­ту­пил на спи­не.

— Не­уже­ли Фогг на­конец-то за­кон­чил?

— Нет, сей­час они чер­тят ка­кую-то не­лепую ман­да­лу бе­ду­инов под ок­на­ми, в на­деж­де на при­зыв брать­ев Вин­честе­ров.

Хо­лод­ные длин­ные паль­цы из фан­та­зий Эли­ота вце­пились ему в киш­ки и сжа­ли их. Он сглот­нул под­сту­пив­шую к гор­лу желчь и вы­дох­нул на пять. За­тем на де­сять. Ди­ван­ная пси­холо­гия лишь боль­ше рас­па­лила его и так бро­див­шую где-то поб­ли­зос­ти зло­бу.

Эли­оту нуж­но бы­ло но­вое спо­кой­ное и ти­хое мес­то, где он смо­жет за­быть­ся и спо­кой­но по­думать.

Не вы­дер­жав над­рывно­го нап­ря­жения, он сор­вался с мес­та, к вы­ходу из кух­ни. С та­кой лю­бовью выс­тро­ен­ная бар­ри­када ока­залась раз­во­рочен­ной и не под­ле­жала вос­ста­нов­ле­нию. Дже­нет обож­гла его оче­ред­ным при­кос­но­вени­ем, об­ви­вая ру­ки вок­руг его пле­ча, ста­ра­ясь за­тор­мо­зить.

— Ку­да ты?

В её гла­зах чи­тал­ся страх.

— Всег­да меч­тал поз­на­комить­ся с Ди­ном. Он та­кой душ­ка.