Mad Max: Desert Encounter (гет)

* * *

Стоял знойный пустынный полдень. Легкий ветер свистел между редких деревьев, поднимая в воздух клубы песка и пыли, временами формируя из них крохотные вихри. Солнце ярко освещало посеревшие от времени горы и безжизненную потрескавшуюся землю, лишенную драгоценной влаги. Стервятники витали в безоблачном ясном небе, предвкушая скорую добычу. Очередная жертва безжалостных пустошных бандитов.

— Нет, нет, пожалуйста, не надо! — стонал раненый бродяга. Его тело было испещрено свежими порезами, а одежда сильно изодрана. Его бедро пронзило обоюдоострое копье, которое держал один из головорезов.

Кровожадные дикари, называемые в этих местах рейдерами, уже перебили всех его товарищей, собрав их в кучу и полив вязкой маслянистой жидкостью, а с него самого намеревались живьем содрать кожу, а затем зажарить и сожрать. Обычное дело для пустошных психопатов. Ник знал это. Знал и то, что мольба о пощаде никак не поможет, что он лишь пробуждает аппетит у этих мерзких гиен. Не совсем понятно по каким критериям психи выбирают кого пустить в расход, а кого приготовить на обед, но в этот раз счастливая монета попала в руки Николасу. Если честно, то язык не поворачивается назвать это все удачей…

Рейдер с бритым наголо черепом, покрытый белой присыпкой, видимо для защиты от солнца, с измазанным машинным маслом лицом, особенно в области глаз, громко засмеялся, покрутив копьё, проткнувшее ногу бедного парня. Его неловкие движения, в очередной раз, заставили бедолагу неистово стонать, скорчившись от неимоверной боли.

— Тащите сюда тесак и поскорее! Хочу сожрать сердце этого придурка, пока оно ещё бьётся, — бритый рейдер демонстративно высунул зеленоватый гнойный язык и издевательски облизнулся. То ли он попросту играл на эмоциях жертвы, то ли взаправду предвкушал полюбившийся вкус человечины…

— Как там с добычей? — поинтересовался, по всей видимости, лидер группы. Его делил надвое уродливый толстый шрам, глаза и рот были обведены сажей вперемешку с машинным маслом, а аккуратно выстриженный ирокез на голове выкрашен в красный цвет. Плотная броня из грубой браминьей кожи тесно сковывала тело, а громоздкие наплечники из листов жести делали его движения крайне неловкими. Все это однозначно выдавало в нем статус командира этой маленькой группы.

— Да как обычно, шайтан их дери, простые беженцы! — раздосадованно кинул другой бандит, махнув рукой, попутно обыскивая очередной бездыханный труп. — Две капли воды в матерчатой фляге, да вонючий корнеплод один на четверых… Он отвинтил крышку и демонстративно понюхал содержимое фляги после чего скупо поморщился. — Воняет как ссанина!

— Ничего, — протянул лидер. — Сейчас зажарим этого на мясо… Остальных — пустить на желе! Одежду снять, из неё сошьют мешки и веревку.

Он злобно глянул на измученного Николаса.

— Решайте его уже скорее, а то я проголодался. Два часа уже с ними возимся! И, кстати, сегодня моя очередь отведать свежие почки…

Ник начал задыхаться и икать от страха, жизнь его повисла на волоске от смерти и тот вот-вот порвется… Только бы не живьем, молился он про себя. Уж лучше просто позорная смерть, чем все это. Хотя он точно слышал от одного старика еще на той неделе, что рейдеры предпочитают свежатину, таким образом они одновременно утоляют и жажду и голод. Как правило, мясо они готовят, а то, что не съедят за раз, заливают каким-то химическим раствором, который со временем превращает тело человека в желеподобную массу, удобную для дальнейшей транспортировки и хранящуюся, по крайней мере, несколько дней. Эта участь уже настигла его мертвых друзей.

— Ну, не повезло тебе сегодня, сопляк, — ехидно ответил белый парень в присыпке, улыбнувшись рядом коричневатых неровных, а местами и вовсе сточенных, зубов. Он занёс тесак над головой, намереваясь отрубить от жертвы кусок свежей плоти. — Это пустоши, мальчик, либо жрешь ты, либо тебя сожрут другие…

— Не-е-е-т! — закричал парень, зажмурившись и укрывшись руками в последний раз, как вдруг вздрогнул от брызг свежей крови, плотными каплями осевших ему на лицо.

Ник осторожно открыл глаза, сперва неестественно прищурившись, а затем распахнул веки, что было сил. Рейдер, что только что собирался грохнуть его, стоял, пошатываясь, и пуская густые кровавые слюни. Из его грудной клетки торчала длинная искусно сделанная стрела от лука, навылет пробившая незащищенный одеждой участок. Он промямлил что-то нечленораздельное, изо всех сил пытаясь в последний раз улыбнуться, отчего искоса повел правой щекой, и мешком грохнулся на землю. Остатки жизни вышли из его посеревших от бесконечного солнца глаз…

— Что, что это за хуетень?! — вскрикнул главарь группы и оставшиеся пятеро бойцов истерично схватились за оружие.

— Кто это сделал?! Кто видели эту гниду? Всем быть наготове! — командовал унимался вожак. Остальные члены банды подхватывали его похожими лозунгами, больше подбадривая себя после произошедшей с их товарищем картины.

Внезапная стрела поразила ещё одного бойца, попав тому прямиком в глаз и пробив голову насквозь… Жилистый парень дернул головой, пошатнулся, схватившись рукой, облаченной в кожаную перчатку, за стрелу, и пытаясь вытащить ее из искореженного лица, после чего из места пробития хлынул очередной фонтан крови. Взглянув в глаза лидеру банды пустым безжизненным взглядом и под общие крики негодования толпы, он припал на колено и медленно опустился на раскаленный песок.

На пригорке, прямо со стороны уже теряющего силы, но от этого не менее яркого солнца, показался мрачный силуэт крепкого мужчины немолодых лет. Роста он был среднего, Николас не сумел разглядеть каких-то выдающихся деталей, не зря незнакомец выбрало такое неудобное расположение, но в одной руке он держал наспех сделанную заточку, в виде длинного плоского лезвия, привязанного к грубой рукояти, а в другой, что-то издали напоминающее огнестрельное оружие, которого почти не осталось на пустошах, по всей видимости, это был самодельный курковый дробовик. Пленник четко понял, что с этим парнем шутки плохи и на его счету уже не один десяток таких вот рейдеров-каннибалов, эта мысль придала ему сил, он взял себя в руки, сосредоточился, и даже на время позабыл про пронзившее его ногу копье.

— Вот же сука! Он там! Хватайте его, что застыли, выродки?! — разбушевался «красный ирокез». Он разозлился не на шутку, потеряв уже двух своих ребят, которые были ему словно младшие братья, с каждым из которых его связывала яркая история из прошлого, а не просто какой-то расходный материал, как это водилось у других бандитов. Вожак резко вырвал копье из ноги Ника, заставив тем самым орать того от безумной боли и всеми силами пытаться остановить хлынувшую из бедра кровь, и, что есть мочи, метнул в странника, ожидая услышать его предсмертный вопль. Силы рейдеру было не занимать, он ежедневно тренировался в метании острых предметов, но враг спокойно и незатейливо отклонил плечо в сторону, тем самым избежав попадания снаряда и приводя бандита в ещё большее бешенство. Не смотря на показную ярость, в душе вожака закрался страх и негодование, не часто его банде приходилось иметь дело с такими матерыми одиночками, как правило, они просто грабили всяких проходимцев, иногда устраивали засады на плохо защищенные караваны, насиловали женщин и даже потрошили детей. В какую-то секунду в его голове мелькнула мысли, что сейчас к нему пришла кара за все это, как это пророчил один из убитых им шаманов племени каких-то дикарей.

Бойцы, вооруженные кто кастетами с лезвиями, кто шипастыми дубинами, ринулись в бой. Они норовили достичь пригорка и прихлопнуть незваного гостя, как вонючую трупную муху, но скрывающийся в слепящих лучах солнца странник ловко метнул плоское лезвие одному из «псов» в горло, да так сильно, что голову чуть было не отделило от тела. Из шеи жертвы вырвался бордовый фонтан солоноватой крови, ноги рейдера покосились и он покатился вниз. Резко взглянув на второго, воин вытянул руку с грозным оружием, слегка прищурил глаз и нажал на спусковой крючок… Пригорок озарила ослепительная вспышка, а шумное эхо выстрела пронеслось на многие мили вокруг, лицо очередного бойца превратилось в раздробленный кровавый фарш, а силой выстрела его кувырком откинуло назад…

Единственный оставшийся в подчинении рейдер совсем опешил от произошедшего со своими товарищами-ренегатами, и тогда скиталец ловко спрыгнул вниз, демонстративно вступая с ним в ближний бой. Он ловко минует размашистый удар шипастой дубиной, заводя ее рукой в сторону, ногой подсекает колено бандита и вбивает тому ладонью горло внутрь, ломая уязвимый кадык… Мгновением спустя рейдер уже изводится кашлем, фактически повалившись на землю, с трудом приподнимаясь на колени, хватаясь то за горло, то пытаясь дотянуться до своей дубины, издавая при это пробирающие до мурашек похрипывающие звуки. Скиталец бесцеремонно прижимает врага ногой к земле, берет в руки увесистую дубину, на кривых шипах которой еще не просохли кусочки окровавленной плоти, и наносит стонущему бандиту сокрушительный удар в голову, раздробив тому череп и вонзив шипы до самого предела… Без лишних колебаний холоднокровный убийца, одетый в изодранную черную кожаную одежду, усеянную расходящимися заплатками, уставил свой обезумевший взгляд на вожака перебитой стаи.

Лидер рейдеров остался совсем один, все соратники в его подчинении убиты… Еще вчера они грезили о предстоящем походе в заброшенный бункер, отмеченный на карте очередным пленником, одетым в синий обтягивающий комбинезон, где могли бы набрать и еды и оружия, стать настоящей грозой пустошей, а не просто маленькой бандой доходяг-людоедов, коих бесчисленное множество бродит по этим богом забытым пескам. А теперь… Друзья убиты, он больше никакой не лидер, за ним нет ничего, никакой грозной силы, только запас еды на несколько дней и оружие павших соратников. А перед глазами стоит «смерть». Человек в черном, с пронзительным до глубины души взглядом, еще более безумным, чем был у них, рейдеров-каннибалов, уже привыкших к смертям и человечине. «Это точно он», — снова пронеслась мысль в голове бандита. Перед смертью шаман говорил ему, что придет час расплаты, что он уже близок, и горе тому, кто жил бесчестно и убивал без совести. Тогда они смеялись над ним, подвешенным над костром и связанным по рукам и ногам, беззащитным, беспомощным. Однако стоило отдать должное, этот дикарь принял смерть с честью и сдерживал неистовую боль до самой своей кончины…

Мысли вожака банды прервал смело приближающийся скиталец. Он бросил взгляд на него, мигом отвернув голову и косо поглядывая на пленника, который полз к одному из трупов, чтобы забрать у него нож.

— Паскуда! — бросил рейдер и кинулся к машине припаркованной неподалеку. Дрожащими руками он распахнул дверь и достал из-под водительского сидения искусно вырезанный и уже заранее взведенный арбалет. Вещь очень ценная, хоть и простая, на первый взгляд, однако человечество деградировало настолько, что даже примитивное оружие из незапамятных времен теперь мог позволить себе далеко не каждый, тем более в таком качественном варианте. Людей с техническими знаниями почти не осталось, да и обитали они, как правило, в укрепленных лагерях, обнесенных заборами, куда нет всяким пустошным изгоям.

— Ва-ха-ха! Да! — крикнул ренегат, уже целясь в замершего в ожидании странника, на что тот стал совершать плавные движения из стороны в сторону, отчего слегка двоилось в глазах. — Жри, чертова блядина! — истерически пуская слюни злобы и отчаяния орал бандит. Он выпустил болт, целясь в «смерть», и вот же неподдельным было его удивление, когда противник блокировал выпущенный снаряд, выставив перед собой дубину. Болт пробил её насквозь, но застрял где-то посередине. Путник каким-то образом будто просчитал, что головорез будет целиться ему в голову, но от волнения возьмет ниже, в область грудины, ровно туда и полетел снаряд, выпущенный из арбалета… Приблизившись почти вплотную скиталец откинул орудие в сторону, снова сосредоточившись и приняв боевую стойку, слегка выставляя левое плечо вперед.

Яростно крича, красноволосый убийца замахнулся очередным коротким копьём, которое он всегда носил у себя за спиной в качестве запасного оружия, и устремил острие в воина в кожаной куртке, но тот, без какого-либо труда и лишних эмоций, схватил оружие за древко и контратаковал ударом под коленную чашечку. Кажется, это было его излюбленным приемом, бить в уязвимые точки, в места, не защищенные наколенниками, тем самым лишая противника равновесия. Этот парень смыслил в боевых искусствах. Затем он выхватил копье из ослабших рук, потерявшего контроль рейдера, толкнул его сапогом в грудь, заставив отшатнуться назад, и, сделав оборот вокруг своей оси, вонзил лезвие в бандита, пробив тому плотный кожаный доспех, в очередной раз попав в наиболее уязвимое место — прослойку между металлическими бляшками. Убедившись, что лезвие вошло глубоко в тело рейдера, странник провернул копье, тем самым увеличив площадь ранения, резко выдернув копье обратно, он выпустил противнику внутренности наружу. Злодей замер, ещё до конца не понимая, или не желая принять тот факт, что его только что отправили на тот свет одним ударом. Когда он осознал это, то на лице его застыл страх, а сухие губы лишь прошептали робкое, — «Не может быть»… Глаза громилы угасли, дух жизни медленно покидал его, по мере того, как он беспомощно опускался на землю, уже обагрившуюся его собственной кровью. Кажется он еще предпринимал какие-то попытки ухватить воина за ногу окровавленной рукой, не желая мириться с поражением, он пытался подползти к нему и медленно, но верно тянулся второй рукой за складным ножом с выкидным лезвием в кармане дырявых штанов. В последний раз пристально взглянув на него, скиталец ловко извернулся, совершая замах копьем, он сделал оборот в воздухе и так резко проткнул рейдера его же копьем, что попросту пригвоздил того к земле, после чего резко отвернулся в сторону, тяжело пыхтя и пытаясь восстановить дыхание. Николас заметил, как странника залихорадило, а лицо его покрылось обильной испариной, но несколько секунд спустя тот пришел в себя, переборол лихорадку, и от былого недуга не осталось и следа.

Незнакомец достал из-за пояса флягу, руки его еще слегка дрожали, он открутил металлическую крышку и позволил себе сделать несколько маленьких глотков. Пил он так же странно, как и дышал, контролировал каждый глоток, не позволяя себе набрать в рот лишнего, он словно впитывал влагу каждой клеточкой своего тела еще в тот момент, когда вода находилась у него на языке. Любой другой на его месте мигом бы осушил эту маленькую флягу, тем более в такой критической ситуации. Странник принялся осматривать трупы в поисках наживы, ведь рейдеры грабили многих, любили припрятать себе хорошие вещи, каким-нибудь образом утаив их от всего общака. Однако делал он это не спеша и без лишнего энтузиазма, ведь то что ему было нужно, он уже получил. Речь идет о боевой машине бандитов, которую они наверняка отжали у кого-то еще, она была собрана из запчастей довоенных автомобилей, с достаточно мощным движком и усиленным металлическими листами корпусом, спереди у нее свисал здоровенный таранный бампер с прикрепленным к нему человеческим черепом в качестве некого устрашающего атрибута. Внимательно изучив автомобиль скиталец поступал по бензобаку, после чего закрыл глаза и глубоко вздохнул, на его лице даже промелькнула улыбка, а сам он сиял от нахлынувшей на него в этот момент эйфории. Боевой автомобиль был заправлен драгоценнейшим бензином, как минимум, половина бака, а это сотни миль песчаной дороги.

— Кто ты? — промолвил Ник, ещё окончательно не пришедший в себя от произошедших событий. Его сознание помутнело, он потерял много крови, но старался держать себя в руках, спасший его человек вселял чувство уверенности в том, что вскоре все будет хорошо.

Незнакомец в черном одеянии проигнорировал его вопрос. Он вдруг резко опомнился и принялся спешно вырывать стрелы из свежих бандитских трупов, попутно пиная и переворачивая их, повторно обшаривая карманы. Только что он вытряс из одного небольшой мешочек с бутылочными крышками, в пустошах они считались общепризнанной валютой. Одет странник был в черные кожаные штаны, посеревшие от песка и времени, как и его разваливающиеся сапоги, и боевую косуху, усеянную следами от холодного оружия, молния уже давно проржавела, отчего она не застегивалась и удерживалась в закрытом состоянии с помощью двух кожаных поясов, к которым также крепились ремешки для дробовика. Еще к куртке был прибит интересный наплечник над правым плечом, сделанный, судя по всему, из металлического листа и резины, ранее это явно были какие-то детали от автомобиля, сзади он держался на клепках, а спереди на еще одном кожаном ремешке с патронташем. Вид у скитальца был бывалый, белесый шрам проходил через бровь и еще один, гораздо более глубокий, пересекал всю щеку. Жесткая густая щетина не могла полноценно его скрыть из виду, сам же мужчина выглядел очень потрепанным, с головы до ног он был устлан пятнами запекшейся крови, разумеется, не своей, и даже, скорее всего, не перебитых им только что рейдеров. Телосложением он был не велик, возможно, чуть больше среднего, но в нем чувствовалась какая-то сила, даже его сухие руки казались какими-то жесткими и тренированными, не смотря на скромные габариты, к слову, в условиях пустошей было почти невозможно поддерживать большую груду мышц и это могли позволить себе только хорошо откормленные головорезы. Глаза скитальца не выражали ничего, что походило бы на банальные человеческие чувства и эмоции, они казались похожими на посеревшие глаза того же главаря бандитов. Но сам взгляд был иным. Глубокий и пронзительный, в нем еще чувствовался тот самый огонек и, возможно, это как-то выдавало в этом человеке некогда ранимую душу, сегодня потерянную по жизни и, скорее всего, перенесшую большую утрату…

— Послушай, незнакомец, ты спас меня… Как мне тебя отблагодарить? — снова попробовал завести разговор бывший пленник.

Путник не слушал его, лежащего в песке и истекающего кровью. Он собрал все то, что могло бы ему пригодиться, спешно забросил хабар на заднее сидение машины, где лежала большая пятилитровая бутыль с грязноватой водой из запасов рейдеров. Конечно, она была наполовину пуста, но даже такое количество, равно как и бензин ценилось на вес золота. Не теряя ни секунды, грубый мужчина с седыми висками наполнил свою флягу, предварительно выплеснув содержимое и стараясь не лить мутный осадок со дна бутылки, после чего кряхтя переполз на водительское кресло и кинул на соседнее сидение свой громоздкий примитивный лук. Плавным поворотом торчащего из руля рычага он трижды заставил мотор прерывисто рычать, но машина не заводилась. Только на четвертый раз зверь взревел, из выхлопных труб повалили клубы едкого черного дыма, пар устремился из-под капота, мощный шести цилиндровый двигатель был готов к бою.

— Друг, подожди! Скажи хотя бы имя…

«Друг, подожди, Макс, стой! Не покидай нас… Пожалуйста… Куда ты едешь?.. Папа?», — слова эхом повторились в голове странника, вызвав множество других воспоминаний, сопровождаемых странными галлюцинациями. С возрастом психические расстройства героя только прогрессировали и никак не удавалось смириться с болью и утратой. Пока в тебе есть душа, будут и бесчисленные терзания.

Злые глаза героя взглянули на беспомощного парня, сфокусировав взгляд на его ране, после чего злость сменилась на сдержанное сочувствие. Скиталец понимал, что шансы парня выжить без еды, воды, медикаментозного лечения, под знойным дневным солнцем и среди бесчисленного числа тварей, вылазящих из своих нор по ночам, стремятся к нулю. Он ударил кулаком по бардачку, тот распахнулся, вывалив содержимое наружу. Герой внимательно изучил коробочку, внешне напоминающую аптечку скорой помощи, ловко бросил её Николасу, а вслед за ней на песок плюхнулась и здоровенная бутыль с водой. Герой замер, устремив взгляд в землю и думая о чем то своем.

— Макс… Меня зовут Макс, — еле прошептал водитель. Создавалось ощущение, что он шептал это сам себе, повторял в голове снова и снова, чтобы не забыть свою историю, не забыть окончательно кто он такой.

Герой захлопнул дверь, отжал сцепление и вдавил педаль газа. Двигатель заревел, заскрипела резина покосившихся колёс, из-под которых фонтаном хлынул вездесущий песок. Автомобиль сперва отъехал немного назад, выходя на твердую песчаную трассу, а потом устремился вперед и стал спешно набирать скорость. Несколько мгновений спустя автомобиль скрылся среди дымного облака.

— Спасибо, что спас меня, Макс. Я этого не забуду… — прошептал в ответ Ник, потроша содержимое аптечки и уже бинтуя искалеченную ногу. Он смотрел без устали, даже не моргая, вслед автомобилю уносящемуся куда-то в даль…

Далеко, навстречу горизонту…

* * *