Последний из рода Блэк (джен)

Сириус Блэк очень хотел есть. И с каждым часом все сильнее. Оно и понятно — когда бежишь через всю страну из тюрьмы, без оглядки, чтобы не засекли авроры и не схватили, то на такую мелочь, как еда, почти не обращаешь внимания.

Именно это подтолкнуло Мягколапа (так шальные друзья по Хогвартсу прозвали его за анимагическую форму огромного черного пса) вновь обернуться собакой и посетить небольшой городок Уэллингборо, что неподалеку от Лондона.

Коттедж на окраине очень подходил для того, чтобы "спереть, стащить и сожрать" все, что подвернется голодному Сириусу под руку. Блэк, в образе огромного черного пса, прокрался во двор домика, не дожидаясь темноты — уж очень есть хотелось, а из приоткрытого кухонного окна чудесно пахло жареной курицей и свежим хлебом — так, что Сириус давился слюной, нитками свисающей из его пасти. Он пригнулся, почти лег на брюхо, навострил уши и подполз к окну. Чем ближе он придвигался, тем сильнее дразнили запахи.

Блэк приподнялся на задних лапах, оторвав передние от земли, и уставился в окно. На кухне суетилась женщина — видно, накрывала стол к ужину.

Сириус видел красиво, но просто сервированный стол, нарезанные ломти свежего ароматного хлеба и огромное блюдо, на котором покоилось с дюжину жареных жирных куриных ножек. Сириус смотрел и смотрел, а его желудок урчал все громче и громче. И тут...

— Мама, мама! Смотри! Там собачка!

До чуткого слуха Сириуса донеслись громкие вопли девочки. Не испуганные, нет — а наоборот, очень радостные, от того, что она увидела "собачку".

Сириус не успел отбежать — хлопнула входная дверь, и к нему на всех парах устремилась маленькая девочка со светлыми волосами и зелеными глазами.

— Мама! Смотри! Черныш! Черныш!

Сириус даже не успел оскалиться, когда девочка с разбегу налетела на него и зарылась в густую шерсть, гладя его по голове и бокам. Блэк до того растерялся, что даже не успел зарычать, а когда детские ручки стали перебирать шерсть на его голове и загривке, ему самому захотелось лечь на землю, поддавшись ласкам этого маленького и неразумного существа.

Снова хлопнула дверь, и Сириус, невольно дернувшись, поднялся на ноги. Женщина, стоящая в дверях, с ужасом смотрела на огромную собаку.

— Мэри! Это хаунд! Отойди сейчас же!

Девочка не выпускала морду Сириуса из своих рук.

— Но, мама! Он же совсем не страшный! Смотри!

Маленькая девочка, оказавшаяся большим сорванцом — таких отчаянных еще поискать! — стала гладить "хаунда" по голове, а потом взобралась ему на спину. Сириусу оставалось только покорно стоять и терпеть это — он бы себе не простил, если бы причинил вред ребенку.

— Мэри! А ну, слезай! Живо!

Девочка слезла, а Сириус облегченно вздохнул — он едва удерживал малышку на спине, потому что очень ослаб за последнее время. От усталости он лег на землю.

— Мама, смотри! Чернышу плохо!

Девочка обняла пса за шею и заплакала. Женщина не знала, что ей делать. С другой стороны, собака вроде не проявляла агрессии.

— Мэри! Иди сюда. Мы принесем собачке еды.

Девочка радостно вскочила и умчалась вслед за матерью в дом. Сириус услышал женский крик и детский плач. Наверно, мать ругала дочь за ее беспечность и, естественно, запретила даже выходить из дома — не то что кормить пса.

Стемнело. Через некоторое время звуки в доме стихли. Сириус уже думал, что умрет от голода. Но неожиданно окно распахнулось, и оттуда вылетели несколько окорочков и хлеб. Сириус, не веря своему счастью, с жадностью принялся жевать мясо вместе с костями.

Окно закрылось.

Сириус почувствовал сонную сытую тяжесть — впервые за несколько лет. Он хотел было уйти прочь, но силы покидали его, а глаза слипались. Он кое-как доковылял до задней двери дома, свернулся в клубок на коврике и моментально уснул.

* * *

— Мам! Ну давай оставим Черныша! Ну мам!

Маленькая Мэри упрашивала свою мать, но та упиралась.

— Ну, ма-ам! Посмотри, какой он хороший! И умный!

Тут девочка попала в точку. Ее мать утром встала пораньше и пошла выносить мусор, когда Сириус проснулся и почти по-человечьи стал умываться из бочки, стоящей во дворе. А потом куда-то убежал. Женщина подумала, что собака не вернется, но огромный черный пес прибежал обратно и улегся на крыльце, положив тяжелую голову на лапы. Мама Мэри хотела было его прогнать, но пес оставил ее попытки без внимания и так жалобно посмотрел, что сердце женщины сжалось и она оставила собаку в покое.

А потом проснулась Мэри и, одетая в одну пижаму, выбежала на улицу, чтобы проверить, не сбежал ли Черныш.

— Ну, мам! Ну, пожалуйста... — девочка со слезами на глазах смотрела на мать, и та сдалась. Она разрешила дочке оставить собаку, правда, с условием, что пес будет жить на улице, и девочка сама станет за ним ухаживать. Мэри радостно закричала и побежала на кухню, чтобы принести Сириусу еды.

Так прошел день. Блэк был рад передышке и тому, что у него появилась возможность немного отъесться перед дальнейшим путешествием. Тем более, что девочка по имени Мэри нравилась Сириусу — она была к нему добра и никогда не делала ему больно.

Все шло по плану. Он хотел отдохнуть пару дней, а остался на неделю. За это время Блэк был трижды вымыт, подстрижен, и у него даже шерсть заблестела.

А на восьмой день приехал отец Мэри. Человек добрый и отзывчивый, но слишком ответственный и законопослушный. Он сказал, что, если Мэри хочет, чтобы Черныш остался, то его нужно отвезти к ветеринару, чтобы тот провел курс лечения от паразитов и сделал необходимые прививки. Ну, и заодно кастрировать, так как у его соседей была породистая пуделиха, и он не хочет, чтобы ему "жаловались, почему у этой белоснежной псинки вдруг родились черные и, что самое главное, беспородные щенки". Сириус в это время блаженно спал, ни о чем не подозревая. Ему снилась Марлин Маккинон — девушка, с которой он провел столько горячих ночей, будучи студентом в Хогвартсе.

На следующее утро огромного черного пса посадили в машину и увезли.

Мэри осталась дома, ждала Черныша и очень сильно переживала за него. Девочка играла с песочными куличами и куклами, женила свою Барби на самом красивом принце, который ездил верхом на большой черной собаке, а потом на ней каталась и сама Барби.

Наконец, Мэри устала и пошла домой поспать, чтобы время прошло быстрее — она томилась ожиданием, желая как можно скорее увидеть Черныша.

Ближе к вечеру приехал отец и привез с собой пса. Мэри очень обрадовалась, но Черныш был сонный и грустный. Отец внес его на руках домой и уложил на диван.

— А что с Чернышом? — тихо и печально спросила девочка.

— Отходит после наркоза, — ответил отец и обратился к жене: — Пришлось повозиться с псом. Не хотел лечиться. Но врач его успокоил и потом вколол наркоз. Кастрация прошла успешно, но нужно время на заживление...

Мэри гладила Черныша и безмолвно плакала.

* * *

На следующее утро Сириус проснулся со странным ощущением во всем теле — небывалым до этого. В паху саднило, но голова была на удивление ясной. Сириус хотел было встать, но у него на боку спала Мэри. Светлые волосы девочки растрепались и смешались с его черной шестью. От Мэри вкусно пахло — теплом и чем-то неведомым, но сладким и приятным. Блэк ткнулся носом себе под хвост и наткнулся на повязку, через которую он ощутил запах крови и медикаментов. Запах его крови.

Сириус с ужасом вспоминал вчерашний день, поездку, ветеринара, розовый туман в голове и новый дом. А почему так саднит в паху?

Сириус пошевелился, и Мэри соскользнула с его бока. Он отправился к задней двери и лапой толкнул ее — дверь была не заперта. Блэк вышел на улицу и вдохнул свежий утренний воздух. А потом пошел по собачьим делам.

Обернувшись человеком, Сириус понял, что с ним произошло. На том месте, где находились его "семена", было пусто.

— Черт... Черт... Блядь... Где... Где мои яйца? — взвыл Сириус и почувствовал, как магия переполняет его до краев.

Блэк не смог сдержать стихийный выброс и впал в беспамятство. А когда очнулся, то увидел поломанные деревья, вывороченные из земли камни и выжженную землю.

— Черт... Черт... — Сириус ощупывал свое межножье и ничего, кроме пениса, не находил. — Мать вашу, да как же так!

Самое главное в его жизни, его органы размножения, его продолжение рода — было удалено. Сириус вспоминал всех девушек, которые побывали в его постели. И почти всех их Блэк по молодости и безрассудству вышвыривал из своей жизни, обращаясь с ними, как с наскучившими игрушками. Но теперь Сириус начал понимать, насколько плохо он поступал — когда сам лишился кое-чего весьма нужного и ценного.

Внезапно Блэк обернулся собакой и завыл. Ранка от операции, очевидно, под действием магического выброса, затянулась, но яички не вернулись на прежнее место. Сириус рванул прочь, стараясь не думать о том, что у него осталась только "тычинка".

— Прочь! Прочь. Прочь... — стучали мысли в голове огромного черного пса, чей путь лежал в Лондон, а потом и в Литтл-Уингинг.

Без остановок.

* * *

— Сириус, осторожней! — Люпин метнулся вперёд и оттащил Блэка от Рона. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают!

— Нет! — хрипел Блэк, оттолкнув Люпина. Скрюченные пальцы когтили воздух, стараясь дотянуться до крысы, которая извивалась и визжала не хуже поросёнка, царапая Рону лицо и шею.

— Авада Кедавра! — рыкнул Сириус, из палочки вылетел тонкий зеленый луч, и крыса тяжело упала на пыльный пол Визжащей хижины. — А вот теперь рассказывай, если хочешь.

— Нет! За что ты убил мою крысу! — завопил Рон.

— Силенцио! — Сириус небрежно махнул палочкой.

Рон беззвучно выкрикивал проклятия и почти плакал, баюкая на руках дохлую крысу. А Люпин, оправившись от шока, начал рассказ про Питера Петтигрю, про то, как он стал анимагом-крысой, про то, что сам Люпин — оборотень... Закончил он только тогда, когда дошел до случившегося в Годриковой впадине и падения Темного Лорда.

— Сириус, я не понимаю, — сказал Люпин, — если ты не убивал Джеймса и Лили, то почему ты ничего не сказал на суде?

— Потому что у меня не спрашивали, — как-то особенно бесцветно ответил Сириус. — Дамблдор хотел замять всю историю, тут уж, как говорится, было не до показаний — время страшное. Пошел на работу и не вернулся — а потом твой труп найдут где-нибудь в Йоркшире... Или вообще не найдут. Так-то. Я даже на самом суде не был — как в камеру швырнули, так никто и не вспомнил обо мне.

— Снейп бы не обрадовался, — вставил Люпин.

— Снейп? — Блэк в первый раз оторвал взгляд от крысы и посмотрел на Люпина. — А Снейп здесь при чём? — резко спросил он.

— Снейп — профессор в Хогвартсе, — невесело ответил Люпин, взглянув на Гарри, Рона и Гермиону. — Профессор Снейп когда-то учился вместе с нами. Это он больше всех противился моему назначению на должность преподавателя защиты от тёмных искусств. Весь год он твердил Дамблдору, что мне нельзя доверять. И у него были основания… Видите ли, Сириус некогда сыграл с ним одну шутку, которая едва не убила его… Без меня там тоже не обошлось…

Блэк саркастически усмехнулся:

— Он это заслужил. Шнырял вокруг, вынюхивал, чем мы, четверо, занимаемся. Хотел, чтобы нас исключили.

Люпин предался ностальгическим воспоминаниям и в красках рассказал про случай, когда он был в образе оборотня в Визжащей хижине, и в это время туда ввалился вездесущий Снейп.

— Так вот почему Снейп вас не любит, — медленно произнёс Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке.

— Совершенно верно, — раздался холодный, насмешливый голос за спиной Люпина.

Это был Северус Снейп. Он сбросил с себя мантию-невидимку, его волшебная палочка была направлена прямо на Люпина.

— Петрификус Тоталус! — каркнул Сириус, и не ожидавший заклятия Снейп не успел увернуться.

Обездвиженный, он упал, его руки прилипли к бокам, а ноги другу к другу — только глаза горели ненавистью.

— Что ты делаешь, Сириус? — заорал Люпин. — Теперь тебя точно прикончат авроры!

— Плевать, — ответил Блэк. Он был на удивление спокоен. — Мне все равно. Иначе этот клоун опять наворотит дел. Главное, что Гарри теперь в безопасности.

* * *

Луна быстро всходила, и Блэк с ужасом видел, как руки и ноги его верного и вновь обретенного друга начали вытягиваться, обрастать шерстью.

— Бегите! Я его задержу! — крикнул Блэк и обернулся собакой.

Гарри, Рон и Гермиона бежали прочь. Парализованное тело Снейпа плыло по воздуху в сторону замка. Сириус бросился на Люпина и схватил его зубами за переднюю лапу. Но в теле Сириуса, потерявшем тестикулы — а, следовательно, и большую часть мужских гормонов — больше не было прежней агрессии и силы. Оборотень глубоко рассек лапой кожу на груди и лице и отшвырнул Блэка от себя.

— Черт... — пробормотал Сириус, обернувшись человеком. — Вот и все...

Он видел, как огромный ужасный оборотень несется на него, брызжа слюной и желая одного — разорвать и убить. Но тут неожиданно вдали завыл волк...

* * *

Девятнадцать лет спустя

— Гарри! Черт тебя дери! Гарри Поттер!

Гарри испугался резкого окрика и чуть было не схватился за палочку, но не успел.

— Гарри, уйди с моей ноги! — Гермиона Поттер, беременная вторым ребенком, истошно верещала, отпихивая мужа, который стоял на ее ножке.

— Прости, прости, — рассыпался в извинениях Гарри. — Я задумался.

— Интересно, о чем? — недовольно, но уже более спокойно бурчала Гермиона. — Что может быть важнее отправки первенца в Хогвартс?

Гарри задумчиво улыбнулся и ничего не сказал.

— Сириус! — крикнул Гарри и взмахнул рукой.

— Иду, пап! — ответил высокий черноволосый мальчик, проталкиваясь к поезду сквозь толпу.

— Давай сюда поклажу, — Гарри помог сыну затащить чемодан в поезд. — Слушай учителей, веди себя хорошо. Помни, у меня в Хогвартсе большие связи.

— Конечно, пап, — радостно ответил Сириус Поттер. — Как же я забалую, если ты сам — профессор полетов?

— Ага, — ответил Гарри, а сам подумал: как же хорошо, что Сириус Блэк, такой спокойный и рассудительный, помирился со Снейпом, превратился в основательного и уважаемого члена общества.

Блэк забыл о своем лихом прошлом и вообще — стал образцом для подражания. Возглавил Орден Феникса, когда они вместе со Снейпом узнали, какую правду о Темном Лорде, об его крестражах — и о самом Гарри Поттере — скрывал ото всех Дамблдор. Разыскал крестражи и уничтожил живой кусок души Волан-де-Морта, предотвратив войну. Потом занял пост Министра Магии и был выбран почетным членом Визенгамота, но впоследствии отошел от власти и начал преподавать в Хогвартсе. С годами он стал чем-то напоминать Дамблдора — правда, борода у него почему-то не росла, но он полюбил пить чай с лимонными дольками и часто, увлекшись, начинал туманно рассуждать об общем благе. Жаль только, что он так и не женился.

Гарри снова обратился к сыну:

— А еще не забывай о профессоре Блэке и профессоре Снейпе. Они могут тебя и отравить, и трансфигурировать так, что никто и следов не найдет.

Сириус засмеялся. Он знал, что его отец шутит.