Поверни налево (джен)

Примечания:

Персонажи: Сириус Блэк, Регулус Блэк, Джеймс Поттер.

Июль 1976 года.

Скандал был страшный. Они и раньше ругались, но сейчас крики из гостиной заставили Регулуса, находящегося этажом выше, забиться в дальний угол и совершенно по-детски заткнуть уши руками.

Жаль, отца дома не было. Одно его присутствие не позволило бы им так разгорячиться. Но Орион Блэк был на внеочередном совещании в Министерстве. А кроме него броситься между матерью и старшим сыном никто бы не решился. Проще растаскивать мантикор голыми руками.

Не успел Регулус попросить Мерлина о скорейшем возвращении отца, как все стихло.

Регулус отнял руки от ушей и с облегчением выдохнул.

Но рано.

Входная дверь захлопнулась подобно выстрелу.

Из гостиной послышался вой. Пронзительный, душераздирающий и полный боли. Не мог этот крик принадлежать человеку, отчаянно уверял себя Регулус, с каждой секундой все яснее осознавая, что там внизу заходится в рыданиях его мать.

Он вскочил на ноги, совершенно не зная, что ему делать. Выбежал из комнаты, кубарем скатился по лестнице и замер перед дверью, за которой раздавались судорожные всхлипы и причитания, разобрать которые ему было не под силу.

Брат сделал то, что давно хотел: Сириус ушёл из родного дома. Куда? Куда же он теперь пойдет? Перспектива остаться без семьи пугала самого Регулуса больше всего на свете. Но не Сириуса. Даже несмотря на то, что они оба любили мать, как бы Сириус ни уверял весь мир в обратном.

И мать их любила. Особенно Сириуса. И Регулус знал это. Сколько бы раз его, младшего, ни ставили в пример старшему, Регулус знал, кого мать считала истинным Блэком. А сейчас этот эгоист взял и разбил ей сердце.

А что ему, Регулусу, делать?

Он было шагнул к двери, но замер на месте: а что если попытаться вернуть его? Может ещё не всё потеряно? Главное, не дать Сириусу уйти навсегда.

И Регулус повернул налево и бросился очертя голову вниз по лестнице. Пробежал по длинному коридору, перепрыгнул через картину, упавшую от удара захлопнувшейся входной двери, и через мгновение вырвался на душную пыльную площадь.

Он точно знал, куда направится брат, и только умолял Мерлина, чтобы тот позволил ему успеть.

В трех кварталах за вокзалом был заброшенный склад. Только трем людям было известно, что там в одном из помещений Сириус держит своего железного коня. Его-то он сейчас и выкатывал из ворот. Успел.

— Сто-о-ой! — Регулус задыхался, ощутимо кололо в правом боку.

— Прочь с дороги, — рыкнул в ответ Сириус. Его голос охрип. Глаза покраснели.

Регулус вцепился руками в руль:

— Ты не можешь!

— Чего не могу? Освободиться наконец от нашей сумасшедшей семейки?

— Ты-ты-ты… не можешь оставить нас!

— Уверен, маман быстро это переживет.

— А я?!

— А что ты? Не паникуй, скоро станешь новым её любимцем.

Регулус боролся с отчаянным желанием ударить брата по лицу. Оба сжали руль так, что костяшки пальцев побелели. Блэки сверлили друг друга совершенно одинаковыми взглядами, где в каждом читались ярость и боль.

Регулус вдруг осознал, что Сириус всё решил и домой он уже не вернется. Руки сами опустились, и он сделал шаг в сторону, пропуская мотоцикл.

— Спасибо, — Регулусу показалось, что он слышит в голосе брата облегчение и благодарность. Хотя, верно, ему показалось: Сириус явно плохо соображал, что делал. Руки обоих тряслись.

Сириус перекинул ногу через седло и тут же застыл, услышав тихий голос:

— Ты меня одного оставляешь.

Не вопрос. Не жалоба. Не обида. Смирение с толикой сожаления.

Сириусу хотелось бежать без оглядки. Но вместо этого он порывисто бросил мотоцикл и подлетел к брату, неуклюже его обняв.

— Ты ведь не пойдёшь со мной? — спросил Сириус и почувствовал, как Регулус отрицательно помотал головой. — Знаю, что не пойдешь. Прости меня, мелкий. Я не могу так больше. Ты поймешь когда-нибудь.

Регулус не хотел понимать.

— Ладно, мне пора, — старший отпустил руки, младший — нет. — Ты можешь мне писать. А если и тебя достанут нравоучениями, я тебя так и быть заберу с собой.

— Куда ты поедешь? — вопрос прозвучал глухо, Регулус уткнулся в футболку брата, не желая показывать, что у него глаза на мокром месте.

— К Сохатому, конечно. Потом напишу дяде. Как только он вернётся из очередной кругосветки, попрошусь к нему.

— Ты в школу-то вернёшься или махнёшь с ним в следующее путешествие?

— Заманчиво, — Сириус хохотнул, и смех его больше напомнил собачий лай.

— За мной тогда зайдите по дороге на край света, — пробурчал Регулус и, наконец, отошёл на шаг, незаметно проведя рукавом по глазам.

— Что, надоели еженедельные заседания в Клубе Слизней?

— Не то слово. Ты когда-нибудь ел засахаренные ананасы в таком количестве?

— Нет, увольте. Ни разу не был у старикашки Слизи.

— Засранец.

— Не расстраивайся. Он твой декан, у тебя нет выбора.

— Хочешь сказать, что если бы это была МакГи, то ты бы не отлынивал от приглашений?

— И не подумал бы. И ел бы хоть засахаренные ананасы, хоть засахаренных мышей.

— В качестве компенсации за её нервный тик, вызванный вашими выходками?

— Истинно так.

Повисла пауза. Оба чувствовали неловкость. Сириус был искренне уверен, что на площади Гриммо он одинок и совершенно никому не нужен. А сейчас это исконное допущение давало трещину. Он избегал смотреть брату в глаза, потому что действительно боялся передумать. Да и Регулус не стремился встретиться взглядами: он понимал, что должен вернуться к матери, потому что ей он сейчас нужнее. Но оба они: и мать, и брат были ему бесконечно дороги. Думать о том, что больше ни разу за лето никто не вломится к нему в комнату без стука, несмотря на предостерегающую табличку… было больно. Никто не рухнет с ногами на его кровать и не выкинет парочку язвительных комментариев на тему тошнотворно-зелёных обоев и штор. Сириус, конечно, заноза в заднице. Но при этом любимый брат… и от этого уже никуда не деться.

— Пора, — наконец нарушил тишину старший брат.

— Я пришлю твои вещи. Ты, наверняка, ещё даже не открывал свой школьный чемодан?

— Какое порицание в голосе. Братец, ты путаешь лень с дальновидностью.

— Надеюсь, ты действительно далеко видишь и знаешь, что делаешь, — пробормотал Регулус себе под нос, но Сириус всё равно уже не слышал, он садился в седло своего железного коня.

Сириус обернулся напоследок:

— Спасибо, что пришел за мной. Не важно, какие у меня отношения с родителями. Но знай, если тебе когда-нибудь потребуется помощь, то я первый, к кому ты должен пойти.

— Знаю, братец, знаю.

~*~

Август 1979 года.Регулус был здесь последний раз около трёх лет назад. Удивительно, что гараж, где Сириус держал свой мотоцикл, пока жил дома, на площади Гриммо, так и пустовал: завод с тех пор разросся и сменил двух владельцев. Вероятно, не обошлось без магии, и ни один любопытный маггл сюда за всё это время не заглянул. Впрочем, не посещал своё бывшее убежище и хозяин. Все горизонтальные поверхности покрывал слой пыли, а каждый угол был обильно оплетён паутиной. Под потолком парил магический шарик света, бросавший голубоватые блики на присутствующих. По одну сторону серьёзный и встревоженный Регулус, по другую — наигранно безразличный Сириус, чуть поодаль, ровно между ними, словно секундант сидел на ящике Джеймс Поттер. Он внимательно следил за эмоциями на лицах братьев, готовый в любой момент сотворить между ними магический барьер: понятное дело, что отпустить Бродягу одного на встречу с действующим Пожирателем было опасно, потому как только безнадёжный оптимист не увидел бы здесь ловушки, но и допустить, чтобы Сириус сделал то, о чем будет сильно жалеть, Джеймс не мог.

Регулус наконец собрался с мыслями и первым нарушил тишину, которая воцарилась на добрые пять минут с самого его прибытия:

— Сириус, мне нужна помощь, — хоть и голос его звучал уверенно, неосознанно он всё равно опустил голову, словно пёс, ожидающий удара. Для себя Регулус уже всё решил, и решение прийти к брату далось ему нелегко. И причиной тому были не ссора старшего Блэка с семьёй, не многовековая вражда слизеринцев и гриффиндорцев, и даже не принадлежность Сириуса к Ордену Феникса, а страх. Страх, что тайна, раскрытая младшим братом старшему, поставит последнего под смертельный удар. Хотя признаваться в неправоте своих взглядов (как и любому гордому от пяток до кончиков ушей Блэку) Регулусу было также тяжело.

— Что? Метка твоего хозяина мылом не смывается?

Регулус промолчал. Свою вину полностью признавал и за своё честолюбие готов был расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Но ведь даже он не предполагал, как далеко может зайти тот, кем он когда-то восхищался. Десятки, сотни восхищались им. Его умом и силой, желанием восстановить справедливость по отношению к волшебникам, стремлением раздвинуть границы магии до невиданных ранее возможностей:

— Я не знал тогда… — Регулусу хотелось, чтобы брат его понял, или хотя бы попытался понять. Джеймс выпрямился, его рука скользнула к внутреннему карману: Сириус всё же взорвался.

— Не знал чего? Что он убивает всех, кто с ним не согласен? Что он пытает людей, пока те не сойдут с ума? Что он истребляет магглорождённых семьями, сжигая в собственных домах? Что?! Что из этого ты не знал, Регулус, прежде чем позволить клеймить себя как барана?

Сириус сорвался на крик, сдерживаясь из последних сил, чтобы не оторвать брату голову голыми руками. Останавливало его лишь бесконечное смирение во взгляде и позе младшего Блэка. Смирение, отчаяние, страх и полная беспомощность.

Если быть честным, то до поры до времени Регулус не знал о настоящих делах Тёмного Лорда, а когда обнаруживалось истинное лицо его злодеяний, Регулус предпочитал закрывать глаза на происходящее: значит, так было нужно. Великий человек ставит великие цели, цели, для которых все средства хороши. Желание доказать матери и всем окружающим, что он способен быть таким же выдающимся Блэком, а не тенью своего старшего брата, взяло верх. Всепожирающее честолюбие напополам с юношеским максимализмом и наивностью сыграли с ним злую шутку. Ему захотелось не просто иметь успех во всём и прославиться лишь тем, что ты хлопнул дверью перед носами всей семьи, а напомнить всему магическому миру, что быть Блэком — это всё равно, что быть королём. Поэтому быть верным сподвижником одного из самых великих волшебников современности казалось Регулусу отличным решением. Хороша была задумка, вот только человека Регулус выбрал не того. Поэтому любые упрёки Сириуса были справедливы, и это Регулус признавал.

Но сейчас время поджимало. Регулус не был уверен, но, возможно, Тёмный Лорд уже прознал о том, что Кикимеру каким-то чудом удалось вырваться из пещеры, где в центре озера, кишащего мертвецами, покоилось то, что способно покончить с Лордом раз и навсегда. Если это так, то над ними всеми завис дамоклов меч. Вероятно, уже в эту минуту лорд Волдеморт быстрым шагом пересекает площадь Гриммо.

— Сириус, у вас нет шансов против Тёмного Лорда.

— Ты позвал меня сюда, чтобы сказать это? — интонация не просто насмешливая, в голосе почти что сквозила жалость. Регулус не мог предсказать, что за этим последует: ему показалось в какой-то момент, что Сириус снова накричит на него или уже, наконец, швырнёт заклинанием. Но то, что случилось, было ещё хуже: Сириус больше ничего не сказал, он развернулся и направился прочь в сторону выхода.

— Он крестраж сделал, — выкрикнул Регулус сорвавшимся голосом.

Сириус замер, его плечи заметно напряглись, он тяжело задышал. Повернись он, и сказанное оказалось бы реальностью.

— Сириус? — обеспокоенно окликнул друга Джеймс, удивлённый такой резкой сменой настроений.

Сириус выдохнул в попытке себя успокоить и медленно повернулся к брату:

— Как ты узнал?

— Постойте, о чём речь? — Джеймс забеспокоился, он совершенно перестал понимать происходящее.

— Мы не сможем убить Волдеморта, — на этот раз Сириус обращался к другу, но не сводил взгляда с младшего брата, надеясь увидеть там малейший намёк на спасительную ложь, — потому что он разделил свою душу.

Джеймс переводил взгляд с одного брата на другого: между ними происходил молчаливый диалог, который Сохатый расшифровать не мог, хотя именно так они с Бродягой частенько общались.

— То есть, как это «разделил»? — перед мысленным взором Поттера предстал Волдеморт, достающий своё сердце из груди и ломающий его на две части.

— В самом прямом смысле, Джеймс. Это очень тёмная магия. Самая тёмная, которая только может быть. Он расщепил свою душу и спрятал вторую половину в надёжный тайник. И теперь пока мы не уничтожим этот гребаный обломок, мы не сможем подступиться к нему самому… — Сириус зарычал и ударил кулаком по фанерной стене. Регулус вздрогнул от неожиданности.

А Джеймс тем временем с ужасом осознал, что все попытки Ордена Феникса уничтожить Волдеморта бесполезны, потому что тот практически бессмертен:

— То есть это может быть всё, что угодно. Где угодно. Хотя, сомневаюсь, что для своей драгоценной души он выберет консервную банку…

— Это уже не проблема, — прервал Регулус рассуждения Джеймса, — Я знаю, где его искать, знаю, что он собой представляет.

— Хочешь сказать, что он поделился с тобой? — съязвил было Сириус, но быстро смекнул, что сейчас не время и не место, и прикусил язык. Регулус не отреагировал. Главное, что Сириус поверил ему. По пути к складу Регулус представлял этот разговор совсем иначе, и даже по самому оптимистичному сценарию, он уже должен был быть обездвижен, связан и болтаться на полпути в штаб-квартиру Ордена для дальнейшего допроса…

Заметно успокоившись и даже приободрившись, Регулус коротко рассказал о том, что ему поведал Кикимер после своего возвращения из пещеры. Сириус с Джеймсом слушали внимательно, не перебивая. Регулус говорил быстро, сбивчиво. Рассказ, услышанный от обезумевшего от страха домовика, до сих пор вызывал в нём приступ ярости.

— Почему? Почему ты пришёл, Регулус? Тебе стало жаль Кикимера?

— Сириус, — предостерег его Джеймс. Он было подумал, что того что-то смутило в рассказе младшего брата, но похоже просто так быстро примирение двух братьев не произойдёт.

— Потому что это уже переходит все немыслимые границы, Сириус. И да, всё, что ты перечислил раньше — тоже. Но я не видел этого. А потом не мог уйти, потому что отцу с матерью грозила бы опасность. Он намекал мне, что уже только из-за тебя они могут пострадать. И моя преданная служба — единственная причина, по которой они и ты ещё живы! Но теперь…. Теперь я точно знаю, что он уже даже не человек, Сириус.

Повисла неловкая пауза. Всё то время, что Джеймс дружил с Сириусом, тот редко говорил о брате. Его скорее «прорывало» время от времени. Джеймс подозревал, что то, что Сириус мог наговорить сгоряча, не всегда было действительностью. Но то, что Волдеморт контролировал младшего брата, угрожая расправиться с родителями и им же самим, ему в голову никогда не приходило. И эта удивительно простая, но такая пронзительная мысль посетила его только сейчас. Сириус Блэк растерянно заморгал. Он открыл рот в попытке что-то сказать, закрыл. Все слова разлетелись в его голове, и осталось только одно:

— Прости.

— И ты меня.

Между братьями было столько несказанных слов, столько упущенных дней, недель, лет. Оба были виноваты. Но сейчас было не место и не время. Оба это понимали.

— И что мы будем делать? — Джеймсу было нелегко прервать волшебство момента, но медлить было нельзя: Волдеморт мог уже быть в курсе происходящего.

— Я нашёл в нашей библиотеке сведения о медальоне. Думаю, именно о нём и идёт речь… — Регулус пошарился в складках мантии и достал копию страницы с изображением старинного медальона. Джеймс взял протянутый лист из подрагивающих пальцев, и они с Сириусом склонились над ним, стараясь рассмотреть картинку в тусклом свете.

— Почему ты думаешь, что это он? Кикимер описал?

Регулус кивнул:

— Это медальон Салазара Слизерина, — в качестве доказательства он вывел на картинке пальцем букву «S».

— Похоже на то, — Сириус кивнул, — Сомневаюсь, что он выбрал бы для хранения своей бесценной души что-то менее ценное.

— А ты молодец, — обратился к Регулусу Джеймс, одобрительно присвистнув.

— Я думал сделать копию, отправиться туда и поменять медальоны местами. Мы пойдём с Кикимером. Поскольку я не вернусь, — он судорожно сглотнул, — и я не уверен, что Кикимеру по силам его уничтожить…

Сириус хотел было возразить, но Регулус, не желая быть остановленным, не дал ему и рта раскрыть:

— Вернуться из пещеры второй раз он сможет. Я уверен. Но медальон, скорее всего, надёжно защищён… Поэтому я хочу, чтобы это сделал ты, Сириус. Хочу, чтобы ты покончил с ним.

— Нет, братец, — на лице старшего появилась непоколебимая решимость.

Регулус в недоумении уставился на брата.

— Один ты туда не пойдёшь. Я пойду вместо этого ушастого доходяги.

— Нет, Сириус, я должен сделать это сам.

— Я не позволю тебе сдохнуть в пещере, полной трупов и ещё чёрт знает чего.

— Я заслужил это. Я должен ответить за то, что сделал… или мог бы сделать. Я выбрал эту дорогу. Я не послушался тебя. И это единственное, что я могу сделать, чтобы снова стать настоящим Блэком. Стать таким как ты.

— Не мели чепухи, Рег. Ты это ты. И ты пришёл сейчас, чтобы всё исправить. Нам обоим есть, что исправлять. И мы это сделаем. Мы уничтожим Его. Но только вместе. Мы пойдём туда вдвоём.

Сириус протянул руку. Регулус колебался. Он осознавал, как велик шанс, что один из них или оба не вернутся из этой пещеры. Но сейчас важнее было совсем другое: оба брата отныне по одну сторону баррикад.

Регулус не ответил на рукопожатие, вместо этого он крепко обнял брата. Так же как тогда, три года назад. Но сегодня они не прощались.

Джеймс, который всё это время переводил взгляд с одного на другого и которому вновь было ужасно неловко прерывать братскую сцену примирения, всё же заговорил:

— Вы оба ни в какую пещеру не пойдёте. Никогда бы в школе не поверил, что скажу такое, но сейчас мы все вместе идём к Дамблдору и обо всём ему рассказываем.

Примечания:

Именно такую альтернативную зарисовку мне всегда хотелось написать. Потому что наши братья-Блэки заслужили не только примирение, но и своё долго и счастливо.

А что вы думаете? Почему Регулус не обратился к старшему за помощью?