Любовь и Снейп (джен)

Если что и любил Северус в преподавательстве, так это возможность выпустить пар.

— Вам стоит обратиться в Мунго, Лонгботтом. Ваши руки явно растут не из плечевого пояса!

Гриффиндорец ожидаемо сжался, и настроение Снейпа немного выровнялось. Хотя Лонгботтом был худшей целью для издевательств: никакого интереса дрожащий тюфяк не вызывал. То ли дело Поттер с Грейнджер. На уроках у пятого курса Гриффиндора Северус получал максимальный заряд положительных эмоций. Кипение страстей, сверкающие яростью глаза, с трудом подавленный гнев — диапазон испытываемых жертвами чувств был широк и разнообразен.

Вот и сегодня, не прошла и половина урока, а у Поттера уже руки трясутся от ярости.

— Эванеско! «Ноль», Поттер.

Тот явно намеривался разразиться криком, но Грейнджер помешала. Северус не понял, что именно та сделала — то ли на ногу наступила, то ли локтём под рёбра саданула, — но Поттер закрыл рот и уткнулся взглядом в пустой котёл.

Молодец, девочка, но действовать нужно тоньше.

— Отработка, Грейнджер.

— За что?! — всё же не сдержался Поттер. — Она ничего не сделала!

— Минус тридцать баллов с Гриффиндора за пререкания с преподавателем, Поттер. Хотите ещё что-то спросить?

Разумеется, тот не захотел, и оставшаяся часть урока прошла в тишине.

Выплеснув недовольство на пятикурсников, Северус пребывал в благодушном настроении. И даже вызов Лорда не смог его испортить — удалось избежать Круциатуса и вернуться в Хогвартс на ужин. А вот Грейнджер справилась с порчей настроения играючи.

— Сэр? — постучав, она не стала ждать разрешения и вошла в кабинет. — Прежде чем приступить к отработке, я хотела бы с вами поговорить.

— Ваша отработка состоится с мистером Филчем, — буркнул Северус, демонстративно не смотря на неё. — Дверь закройте с обратной стороны.

— И всё же, сэр, мне бы хотелось обсудить ваше отношение к Гарри… и ко мне, — упрямо продолжила Гермиона, не сдвинувшись с места.

— Ваши желания, Грейнджер, совершенно никого не интересуют.

— Меня интересуют, сэр. Вы постоянно к нам придираетесь, и я подумала…

— Покиньте кабинет, — приказал Северус, чувствуя, что разговор ни к чему хорошему не приведёт.

— Позвольте мне закончить…

— Вон!

Гермиона нахмурилась и, нервным движением заправив за ухо прядь волос, произнесла:

— Вы влюблены в Гарри… или в меня?

У Северуса даже дыхание перехватило от возмущения. Шокированно глядя на наглую девчонку, он открывал и закрывал рот, не находя слов для достойного ответа.

— Да что вы себе позволяете?! — в конце концов заорал он. — Самовлюблённая идиотка, вот вы кто, Грейнджер! Да даже будь вы последней женщиной на планете…

— Понятно, — опустив глаза, протянула Гермиона, — значит, всё же в Гарри.

И она выбежала из кабинета, оставив Снейпа стоять с открытым ртом.

Цензурных слов не было. Решительно встав из-за стола, Северус широким шагом направился в свои апартаменты — огневиски был жизненно необходим.

— Минус сто баллов с Гриффиндора! — буркнул он приглушённо, допив. — Нет, ну это надо было додуматься…

Но, несмотря на гнев, слова Грейнджер запали в душу.

— Неужели моё презрение со стороны выглядит как… — даже произнести эту ересь вслух было невозможно. Казалось невероятным, что неглупая в принципе девушка смогла прийти к столь идиотическому выводу!

— Отвратительно! — резюмировал Северус, возвращаясь в кабинет.

Сделав этот вывод, он выбросил происшествие из головы и погрузился в работу: его личные проблемы не волновали ни одного из хозяев.

* * *

Следующий урок с пятым курсом Гриффиндора состоялся лишь во вторник, и за бурные выходные, проведённые в опасной близости от Тёмного Лорда, инцидент с Грейнджер стёрся из памяти, вследствие чего её странные переглядывания с Поттером удивили, но не взволновали.

— Минус пять баллов, Грейнджер, — на всякий случай оштрафовал Северус Гриффиндор.

— Как скажете, сэ-э-эр.

Он прищурился, с усилившимся подозрением глядя на студентку. Уж очень интонация не вязалась с привычным образом заучки. Но та невинно улыбалась, смотря прямо ему в глаза.

«Дура, — усмехнулся Снейп, — прямо смотреть в глаза легилименту… Ничему их испытания не учат», — и он скользнул в открытый разум.

— Это бред! — отмахнулся Поттер, сидевший в кресле в полупустой гриффиндорской гостиной.

— И ничего и не бред, — ничуть не обиделась Грейнджер. — Я его прямо спросила, и профессор Снейп ответил, что я ему не нравлюсь.

— Гермиона! Но это же совсем не означает…

— Гарри, послушай! — она пересела с дивана на подлокотник поттеровского кресла и наклонилась к самому его уху, понизив голос до едва различимого шёпота. — Эти его придирки — это же не просто так! Он просто не знает, как выразить свои чувства. Как маленькие мальчики в маггловской школе, которые дёргают понравившихся девочек за косички…

— Да какие ещё… — возмущённо начал Поттер и подавился словами, покраснев то ли от гнева, то ли от какого-то иного чувства.

— Точно тебе говорю, — настойчиво повторила Грейнджер с победной улыбкой, — профессор Снейп влюблён в тебя!

Северус застыл посреди кабинета, невидяще глядя на ничего не заметившую Грейнджер, которая вернулась к приготовлению противоядия. У него даже не было сил на возмущение.

Как можно было прийти к столь диким выводам, он искренне не понимал. Ему нравилось издеваться на Поттером, дразнить его, но это не было следствием извращённого ума; Дамблдор приказал не привечать мальчишку, закалить его, а засевшая глубоко в сердце обида на Джеймса Поттера требовала исполнить распоряжение директора именно в такой форме. На фоне «мерзкого Снейпа» директор выглядел добрым волшебником из сказки, так что Дамблдора более чем устраивало, что студенты ненавидят Северуса. Да, Северус признавал, что порой застарелая детская ненависть переходила все границы дозволенного, и он срывался, говоря много лишнего и переходя на личности, что было совершенно недопустимо для преподавателя… но принять это за влюблённость?!

К горлу Снейпа подступила тошнота.

— Заканчивайте, — глухо приказал он, с облегчением убеждаясь, что большая часть урока позади, и можно остаться в одиночестве. — Образцы на стол.

Как студенты спешно покидают кабинет он уже не видел.

Посидев некоторое время с закрытыми глазами, Северус глубоко вздохнул, возвращая себе хотя бы видимость спокойствия, и направился в Большой зал на обед.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно поинтересовалась Минерва, но он лишь отмахнулся, не желая вступать в диалог.

Он старался не смотреть в сторону гриффиндорского стола, но взгляд то и дело непроизвольно останавливался на Грейнджер или Поттере. Отвратительное предположение напрочь отбило аппетит. Вяло поковырявшись в тарелке и заставив себя проглотить пару ложек картофельного пюре, Северус собрался запереться в своих комнатах вплоть до завтрашних занятий, сосредоточившись на чтении нового выпуска «Вестника зельеварения», но топот позади вынудил притормозить и обернуться.

«Проклятие!» — выругался он мысленно и, придав лицу самое зверское выражение, демонстративно скрестил руки на груди.

— Профессор Снейп, сэр… — запыхавшийся Поттер остановился в трёх ярдах, очевидно, не решаясь подойти ближе. — Мне нужно вам сказать…

— Я не желаю тратить на вас время.

— Но сэр!

— Убирайтесь! — фыркнул Северус и продолжил путь, спиной ощущая горящий обидой взгляд Поттера.

— Сэр, это важно!

Едва не зарычав, когда мальчишка не только догнал его, игнорируя грубость, но и осмелился ухватить за локоть, Снейп намеревался отчитать наглеца…

— Гермиона хочет подлить вам веритасерум!

Заготовленные оскорбления испарились.

— Что?! — не в силах поверить, что кто-то из учеников, а тем более правильная до тошноты Грейнджер, посмеет даже подумать о подобном святотатственном действии по отношении к нему, преподавателю Хогвартса, Северус поражённо уставился на Поттера.

— Сэр, она… Ну, у неё появилась какая-то навязчивая мысль… Сэр… — Поттер всё запинался и мямлил, шаркал разбитой кроссовкой по плитам пола, дёргал себя за неровно отросшие пряди, кусал губы, но прямо сказать не решался.

— Ко мне в кабинет, — приказал Северус, сообразив, что разговор в коридоре имеет мало шансов остаться приватным, а обсуждаемая тема — явно не то, что стоило бы выносить на суд общественности.

К его вящему удивлению спорить Поттер не стал, молча проскользнув в приоткрытую дверь.

— А теперь рассказывайте!

— Э-э-э… — глубокомысленно изрёк Поттер, после чего вздохнул и, не дожидаясь понуканий, продолжил вполне связно: — Гермиона с первого сентября вела себя странно. Мы пытались выспросить, в чём дело, но она только отмахивалась. А потом она заманила меня в один из пустующих кабинетов и, извинившись, обездвижила — чтобы я не стал спорить и не сбежал, когда пойму, о чём идёт речь, — неожиданно покраснел Поттер.

Начиная догадываться, о чём может пойти речь дальше, Северус поджал губы. Устроившись на стуле, он пристально посмотрел на Поттера и приказал:

— Продолжайте.

— Сэр, вы только не… Ну… Это не я придумал, клянусь!

— Ближе к делу!

— Она всё лето читала какие-то маггловские книги по психологии и пришла к выводу, что вы… Что у вас… Простите, сэр! Гермионарешилачтовыменялюбите.

Северусу потребовалось не менее пяти секунд, чтобы расшифровать скороговорку, и почти минута на то, чтобы справиться с бешенством и не проклясть стоявшего перед ним наглеца. С шумом выдохнув, он медленно процедил:

— И что?

— Э-э-э… — очевидно, отсутствие экспрессивной реакции дезориентировало Поттера, потому что он стал пятиться назад, однако, столкнувшись взглядом с Северусом, остановился и, кажется, даже немного успокоился, поверив, что убивать его прямо сейчас никто не собирается. — Я не поверил и приказал ей выбросить этот бред из головы. Но Гермиона… Вы же знаете Гермиону, сэр. Ей плевать на несогласие.

— Веритасерум, Поттер, — напомнил о начале разговора Северус.

— Да, точно. Поскольку я не желал её слушать, не веря, а доказательств собственной правоты предоставить она не могла… — Поттер сглотнул и поспешно вставил: — Ну какие она могла найти доказательства, сэр, это же бред! Ни один здравомыслящий человек не поверит в подобное! — Северус молчал, не торопясь с комментариями, и Поттер вернулся к теме. — Не знаю, пыталась ли она наблюдать за вами или ещё что, но сегодня утром Гермиона сообщила мне, что решила подлить вам сыворотку правды, чтобы вы признались в… э-э-э… ну, чтобы получить тот ответ, который она хочет.

Очевидно, не только Снейпа тошнило от слов «Поттер» и «любовь» в одном предложении.

— И почему же вы решили меня предупредить? — ледяным тоном поинтересовался он.

— Ну уж точно не из любви! — фыркнул Поттер, но тут же испуганно смешался. — Простите, сэр. Просто это такой бред… Я не верю, что Гермиона может на полном серьёзе говорить подобную чушь. С ней явно что-то не в порядке, но, если бы она всё же смогла бы подлить вам веритасерум… Сэр, Гермиона моя лучшая подруга, не убивайте её, пожалуйста.

Секунду Снейп смотрел на умоляюще сложившего руки Поттера, а потом едва не расхохотался. Скрыв улыбку гневным тоном — что гарантировало опущенный взгляд Поттера, — он произнёс:

— Поттер! Я, конечно, давно знаю, что ваш интеллектуальный уровень удручающе низок, но даже ваших жалких мозгов должно быть достаточно, чтобы решить элементарную логическую задачу: раз я до сих пор не убил вас, то уж Грейнджер и подавно не стану лишать жизни.

— Простите, сэр, — ожидаемо потупился тот.

— Однако я настойчиво рекомендую вам умерить пыл вашей подруги…

— Сэр! Я пытался! — вскинулся Поттер, не дослушав. — Я сто раз говорил, чтобы она выбросила эту глупость из головы! Я взывал к её логике, доказывал, что она заблуждается! Я даже пытался увлечь её изучением анимагии… — голос мальчишки затих, очевидно, он сообразил, что скользкую тему в диалоге со Снейпом подымать не следовало, так как это непременно наведёт на мысль о Мародёрах и Джеймсе Поттере, но через пару секунд он продолжил с ещё большим жаром — стараясь отвлечь: — Но Гермиона упряма как стадо кентавров! Поверьте, сэр, я перепробовал все способы! И я бы не пришёл к вам, если бы…

— Я понял вас, мистер Поттер, вы умыли руки.

— Нет, сэр…

— Но я вас не виню, — невозмутимо закончил Северус под удивлённый вздох. — И даже поражён вашей смелостью: не каждый решится на столь неординарные меры ради призрачной возможности предотвратить отчисление подруги.

— Эм… Отчисление?!

— А вы как думали, мистер Поттер? — елейным тоном произнёс Северус. — Применение веритасерума без санкции Министерства — раз. Применение условно запрещённого зелья к преподавателю — два. Ну и разумеется, ни вы, ни мисс Грейнджер не можете быть настолько наивны и глупы, чтобы всерьёз надеяться, что профессор зельеварения проглотит зелье просто так. А значит — что?

— Что? — машинально протянул Поттер.

— А значит — три: нападение на преподавателя. В лучшем случае вашу подругу ожидает отчисление. Вероятнее всего — со штрафом. Ну а в худшем — Азкабан.

Поттер сглотнул.

— Сэр, я ведь предупредил вас…

В глазах мальчишки плескалась паника, но пока не сожаление, что он обратился к преподавателю, так что Северус решил, что достаточно его напугал и можно перейти к конструктиву.

— Я не собираюсь отправлять мисс Грейнджер в Азкабан, хотя, конечно же, закрывать глаза на столь вопиющее нарушение закона и школьных правил не стану. Однако у Министерства могут быть свои резоны… В общем, мистер Поттер, если вы действительно хотите защитить подругу, вам придётся ей помешать.

— Я помешаю, сэр!

— Не сомневаюсь, что вы попытаетесь, однако мисс Грейнджер намного умнее вас, и вам это может не удасться.

— И что же мне делать? — растерянный и запуганный Поттер впервые в жизни взглянул на Снейпа с доверчивой надеждой. — Сэр! Гермиона, конечно, не права, но она моя лучшая подруга!..

Северус поморщился.

— Для начала озаботьтесь изъятием у неё сыворотки правды.

— О! Точно! — воскликнул мигом повеселевший Поттер. — Спасибо, сэр! — крикнул он уже от двери и секунду спустя, не прощаясь, исчез в коридоре.

— Сумасшедший дом, — проворчал Снейп, чувствуя, как губы норовят растянуться в улыбке.

* * *

— Профессор Снейп, сэр, — обратился Поттер к Северусу в конце урока, когда студенты покинули кабинет, — я…

Он поднял взгляд и хотел привычно съязвить или сказать какую-нибудь оскорбительную фразу, но не успел — Поттер сунул ему буквально в лицо флакон с прозрачной жидкостью.

— Мистер…

— Я достал! — заговорщицки прошипел тот и, поскольку Снейп не спешил как-либо реагировать на эти слова, сунул флакон ему в руку. — Теперь всё будет хорошо!

Северус открыл рот, намереваясь указать на недопустимость столь фамильярного общения, но Поттер уже унёсся, хлопнув дверью на прощание.

— Минус десять баллов с Гриффиндора! — машинально буркнул Снейп ему в спину, рассматривая флакон. — И плюс пятьдесят — за качественно сваренное зелье.

На обеде Северус имел удовольствие наблюдать за насупленной Грейнджер, которая демонстративно отворачивалась от Поттера и бурчала на всех остальных, но его это не волновало: главное, что никто больше не собирается поить его сывороткой правды и задавать идиотские вопросы…

* * *

Северус уже и думать забыл о глупых выдумках гриффиндорки, когда история получила неожиданное продолжение. Началось всё, как это частенько бывало в последние годы, с Поттера.

Сначала мальчишка бросал на него слишком частые взгляды во время трапез в Большом зале, а через пару дней, на уроке, вместо того, чтобы сосредоточиться на теме и сварить приличное зелье, пытался привлечь его внимание пантомимой; в конце концов Снейп не выдержал:

— Мистер Поттер, задержитесь после урока, — приказал он ледяным тоном.

Грейнджер сделала большие глаза и подмигнула другу, прежде чем покинуть кабинет следом за остальными студентами, а Поттер, скривившись, дождался, когда за последним учеником закроется дверь, и вздохнул с отчётливым облегчением.

— Сэр, спасибо, что задержали меня, — необычно начал он, заставив Северуса подавиться приготовленной язвительной репликой. — У нас проблемы, сэр.

— У нас?! — от подобной наглости у Северуса даже голос сел.

— Да, сэр. Гермиона… Она… Ну, понимаете…

— Не мямлите, мистер Поттер!

— Она снова что-то задумала, сэр, — со вздохом признался тот. — После того, как я отобрал у ней флакон веритасерума и отдал вам, мы почти месяц не разговаривали. Конечно, мы помирились, но…

— Ближе к делу, Поттер!

— Простите, сэр. Так вот, мы помирились, но Гермиона… Ну, она теперь не обсуждает со мной планы… Но я её знаю! Она точно что-то задумала, сэр. Да и Рон подтвердил, что Гермиона что-то варила в туалете Плаксы Миртл. Долго варила…

— Намекаете, что у мисс Грейнджер есть новая порция сыворотки правды? — задумчиво уточнил Снейп и, раздражённо потёр лоб. — Неугомонная гриффиндорка!

Поттер согласно кивнул, с терпеливым ожиданием смотря на Северуса.

— Сэр, мы должны помешать Гермионе совершить ошибку, — горячо произнёс он, когда пауза затянулась, а Снейп так и не сказал ни слова. — Она не заслуживает отчисления, сэр! Она же лучшая ученица за последние сто лет! И тем более она не заслуживает Азкабана!

— Лучшая?.. С чего вы это взяли? — удивился Северус, даже ненадолго забыв об опасности быть опоенным сывороткой правды. — Грейнджер просто заучка. Да, она очень сильна для магглорождённой — этого у неё не отнять, но на фоне многих других студентов Хогвартса — и не за сто лет, а среди нынешних учеников — она лишь одна из многих. Вы, к слову, намного сильнее магически.

— О-о-о! — растерянно протянул Поттер. — Но профессор Дамблдор…

— Директор всегда хочет верить в лучшее, — поджал губы Снейп. — Мы отвлеклись, Поттер. Как вы планируете помешать мисс Грейнджер сломать свою судьбу?

— Я не знаю, сэр, — потупился Поттер, — я потому и пришёл к вам.

К собственному удивлению Северус даже мысленно не подумал «ну ещё бы» или что-то более оскорбительное. Почему-то открытая доверчивость Поттера не вызывала глухого раздражения, мол, как мальчишка может ему верить, зная о его службе Лорду и наличии Тёмной метки? Но за последние месяцы его отношение к Поттеру неуловимо менялось, понемногу, незаметно… И сейчас Северус поймал себя на мысли, что присутствие Поттера в непосредственной близости и необходимость говорить с ним, более того, совместное планирование «операции по нейтрализации Грейнджер» — не кажется ему отвратительным.

Пока мальчишка терпеливо молчал, ожидая, когда Северус скажет, что нужно делать, он беззастенчиво его рассматривал. Страх за судьбу подруги вынудил Поттера отринуть предрассудки, ненависть и даже недоверие к профессору зельеварения; уже одно то, что он по собственному желанию неоднократно спускался в подземелье для приватных бесед — говорило о многом. Северус не мог решить, как к этому относиться, однако спорить с тем, что иррациональное раздражение и гнев, всегда возникавшие в присутствии Поттера раньше, сейчас отсутствуют, было глупо.

— Скажите, мистер Поттер, — вдруг спросил он, — почему вы обратились именно ко мне? Не к своему декану, не к директору, который в тот момент ещё был в школе, — ко мне.

— Но ведь это вас Гермиона хотела напоить веритасерумом, — непонимающе моргнул тот.

— До того, как я рассказал вам, какое именно мисс Грейнджер ожидает наказание за этот проступок, вы не считали, что ей грозит что-то, кроме моего гнева. И всё же вы пришли и предупредили. Почему?

— Но сэр… Это же… Глупость же…

— Разумеется, — терпеливо кивнул Снейп. — Но, повторюсь, какое вам дело, что ненавистного профессора напоят зельем и унизят расспросами?

Поттер недоумевающе молчал.

— Вы ненавидели меня все пять лет обучения. Подозревали меня во всех смертных грехах. Однако — вот вам выпал шанс отомстить и заодно получить ответы на все интересующие вас вопросы… Но вместо того, чтобы им воспользоваться, вы решили предостеречь и даже рискнули дружбой с мисс Грейнджер. Почему?

Поттер молчал. Но теперь и Северус не спешил нарушать повисшую неуютную тишину, всячески демонстрируя, что без ответа продолжения диалога не будет. Пауза затягивалась; Поттер пару раз поднимал глаза, прячась под неаккуратно свисающей чёлкой, но переупрямить Снейпа — не дорос. В конце концов, вздохнув, он вынужденно признался:

— Профессор, мы были неправы, подозревая вас. Директор Дамблдор верит вам, а мы — верим директору, поэтому… Простите, сэр.

Северус не хотел показывать, насколько удивился этим словам, но чувствовал, что удержать маску на лице не получилось — повезло, что смутившийся Поттер смотрел в пол.

— Продолжайте, мистер Поттер.

— Продолжать?.. Сэр, как бы мы к вам ни относились… Поить веритасерумом человека только потому, что Гермионе взбрела в голову идиотская версия?.. Сэр, это гнусно! Я не понимаю, что с Гермионой, на неё это не похоже, но я не могу допустить, чтобы моя подруга совершила… ошибку. Сэр, пожалуйста, скажите, что мне делать, чтобы защитить Гермиону?

— Вам снова придётся изъять у неё зелье, мистер Поттер. Судя по всему, разговоры ни к чему не приводят, поэтому…

— Я понял, сэр, — нахмурился тот и, упрямо кивнув в ответ на собственные мысли, решительно произнёс: — Я сделаю это.

— Что ж, в таком случае не смею вас больше задерживать.

— Спасибо, сэр, — тихо поблагодарил тот перед тем, как выскользнуть из кабинета.

* * *

До конца недели Северус старательно отгонял от себя мысли о Поттере и Грейнджер, но когда воскресным вечером в дверь его апартаментов постучали, он не сомневался в личности визитёра. И не ошибся, в коридоре действительно переминался с ноги на ногу Поттер.

— Вот, сэр, — поспешно произнёс он, вручая Снейпу очередной фиал. — Кажется, это веритасерум. Я проверил: больше у Гермионы нет ни зелья, ни ингредиентов, чтобы сварить новое.

— Благодарю, мистер Поттер, — принимая фиал, искренне произнёс Северус, которому Тёмный Лорд как раз приказал сварить два флакона сыворотки правды.

Но мальчишка воспринял слова по-своему:

— Это вам спасибо, сэр, что помогаете защитить Гермиону! — и унёсся прочь, не став ждать ответа.

— Поттер, Поттер, — добродушно усмехнулся ему вслед Северус и, осознав, что улыбается, поспешил вернуть лицу гримасу недовольства и захлопнул дверь.

Проверяя качество зелья, он остался доволен результатом и поставил флакон в специальную сумку, где уже стоял ряд фиалов, приготовленных для Лорда…

— Какая ирония, — беззвучно произнёс он одними губами, — магглорождённая гриффиндорка варит зелья для Тёмного Лорда.

Вернувшись к котлу, Северус механически доваривал модифицированное заживляющее зелье, а мысли его были бесконечно далеки о подземелья Хогвартса и зельеварения вообще, устремившись к башне Гриффиндора. Возможно ли, что магглорождённая заучка оказалась права? Нет, разумеется, ни о какой любви к Поттеру не могло идти и речи — Снейп скривился от отвращения, — и всё же к мальчишке он явно не равнодушен.

Фыркнув и поморщившись, он попытался вновь сосредоточиться на работе, но мысли возвращались к Поттеру. Северус ненавидел, когда Дамблдор пытался влезть в его душу со своими душещипательными умозаключениями о переносе любви к Лили и ненависти к Поттеру на их сына, что, в итоге, и дало такой убойный коктейль, заставлявший его одновременно ненавидеть мальчишку и заботиться о нём, не жалея себя. Однако сейчас он и сам признавал, что, видя в Гарри Поттере только продолжение его родителей, позабыл, что тот — самостоятельная личность. И если в предыдущие годы эта самая самостоятельность личности была под большим вопросом (ведь младший Поттер был невыносимо зависим от общественного мнения и одобрения Дамблдора), то с этого года мальчишка демонстрирует независимость суждений и, одновременно, рассудительность, подсказавшую, что в сложной ситуации, в которой он оказался по милости Грейнджер, проще и безопаснее обратиться за помощью к взрослому.

«Он сумел переступить через ненависть к тебе», — подумал Северус с невольным уважением.

Вспоминая всё, что видел, слышал и считывал с помощью легилименции напрямую из неприкрытого разума Поттера, Северус находил в мальчишке всё больше изменений к лучшему. Тот стал использовать голову не только для того, чтобы в неё есть — как его друг мистер Уизли. Перестал принимать на веру чужие заявления без доказательств, просто потому, что те высказаны «авторитетом» — в отличие от мисс Грейнджер. Избавился от беспричинной ненависти к нему, Северусу — чем грешил в своё время Джеймс Поттер… Гарри Поттер медленно и незаметно взрослел как личность, превращаясь в адекватного и, возможно, — только возможно! — приятного в общении человека.

Дойдя до этой мысли в своих рассуждениях, Северус снова поморщился: совсем недавно он готов был поклясться, что никогда не скажет ничего подобного в адрес Поттера, однако признавать свои ошибки он умел. Не любил — этого никто не любит, — но умел и делал, если возникала такая необходимость. В оценке Поттера он, очевидно, ошибся. И это не расстраивало, а, напротив, радовало.

* * *

Визит к Лорду прошёл много хуже, чем Северус надеялся, поэтому следующие несколько дней ему было не до наблюдений за Поттером, так что о том, что с мальчишкой не всё в порядке, узнал лишь после того, как тот взорвал котёл на уроке.

— Минус двадцать баллов с Гриффиндора! — прорычал Снейп по привычке и, видя, как голова Поттера опускается, добавил: — Отработка в семь!

— Да, сэр, — тихо пробурчал тот.

Придираться Северус посчитал излишним, тем более что, когда Уизли попытался громким шёпотом его оскорбить, Поттер тут же оборвал словоизлияния друга:

— Я сам виноват, Рон, перестань.

— Но, Гарри!!!

— Хватит, Рон, — устало покачал головой Поттер.

Снейп, незаметно прислушивающийся к диалогу, перевёл взгляд на Грейнджер, желая узнать, что та думает по поводу справедливости наказания, но, оказалось, Грейнджер демонстративно повернулась к друзьям спиной, убирая рабочее место.

«Ах да, Поттер же украл у неё зелье», — вспомнил он.

И, когда Поттер явился на отработку, неожиданно даже для себя, поинтересовался:

— Вы не помирились с мисс Грейнджер?

— Боюсь, нашей дружбе пришёл конец, — тяжко вздохнул тот. — Что мне делать, сэр?

Но Северус не поддержал порыв трудолюбия, указав Поттеру на место за первым столом в среднем ряду — напротив него самого.

— Мистер Поттер, мне жаль, что вы поссорились с подругой, однако не думаю, что это надолго. Мисс Грейнджер довольно разумная девушка, она просто обязана понять, что вы действовали в её собственных интересах…

— Гермиона не желает меня и слушать, — перебил тот. — В последний раз, когда я попытался извиниться, она наложила на меня проклятие недержания, сэр.

Судя по тому, что Поттер даже не смутился, действие проклятия застало его в общественном месте, и конфуз не являлся тайной ни для кого в Хогвартсе — кроме Снейпа, отходящего от визита к Лорду.

— В таком случае у вас два выхода.

— Каких? — без интереса спросил тот.

— Обездвижить мисс Грейнджер…

— Ну что вы, сэр, — невесело улыбнулся Поттер, — во-первых, Гермиона не хуже меня владеет щитовыми чарами… На самом деле лучше, — добавил он после небольшой паузы. — А во-вторых, это уж точно перечеркнёт все мои попытки извиниться.

— Когда остаётся только один вариант, он, обычно, оказывается, правильным.

— О чём вы, сэр?

— Узнаете позже, — усмехнулся Северус, — а сейчас извольте выпотрошить вон тот мешок рогатых слизней.

— Да, сэр, — без возражений кивнул Поттер и тут же засучил рукава.

* * *

Очередной урок зелий проходил по устоявшейся за предыдущие годы схеме: студенты кое-как справлялись с зельями, слизеринцы и Грейнджер — получше, гриффиндорцы и Крэбб с Гойлом — похуже. И отдельной строкой — Лонгботтом, из чьего котла с каждой секундой всё отчётливее смердело.

— Эванеско! — предотвращая взрыв, взмахнул палочкой Северус и тут же обернулся к Грейнджер, варящей зелье за соседним с Лонгботтомом столом: — Вы посчитали, что помощь сокурснику — недостойна вас, мисс Грейнджер? Отработка в семь!

— Но сэр!

— Минус десять баллов! — привычно рявкнул он, впрочем, не получив никакого удовольствия ни от вида сжавшегося над котлом Лонгботтома, ни покрасневшего от злости до кончиков ушей Уизли, ни растерянной, но явно оскорблённой несправедливостью Грейнджер…

Теплом по сердцу прошёлся лишь взгляд Поттера — внезапно усмехнувшегося и посмотревшего на него без ненависти и гнева.

— Сдаём зелья, — резко успокаиваясь, приказал Снейп, усаживаясь за свой стол.

…С Грейнджер всё было просто. Стоило кипящей негодованием студентке войти в кабинет, Северус невербально лишил её способности говорить и молча указал на стул, а когда та покорно села — добавил обездвиживатель.

— Приношу извинения за временные неудобства, мисс Грейнджер. Однако щекотливая тема предстоящего обсуждения не терпит ни посторонних ушей, ни ваших восклицаний или попыток меня прервать.

В глазах Грейнджер заплескалось понимание, и Снейп удовлетворённо усмехнулся.

На обрисовку ситуации потребовалось всего лишь три минуты — перечислить законы и правила, что она бы нарушила применением веритасерума к профессору Хогвартса, и мимоходом упомянуть самоотверженность Поттера, не только не побоявшегося обратиться к рекомому профессору, но и рискнуть дружбой ради защиты неразумного друга, норовящего перечеркнуть собственное будущее.

Испуг и упрямое недовольство сменились удивлением и откровенным страхом, которые быстро трансформировались в ужас перед едва не содеянным и слёзы.

— Не разводите сырость, Грейнджер, — фыркнул Северус, доставая из ящика стола фиал с прозрачной жидкостью. — Итак, уж вам-то наверняка известно, что это такое?

Несмотря на муки совести и слёзы, он смог разглядеть в глубине её глаз новый испуг.

— Вы всё правильно поняли, — зловеще усмехнулся Снейп, наполняя стакан водой и добавляя три капли из фиала. — Итак… Поскольку только от меня зависит, сможете ли вы продолжить обучение в Хогвартсе или окажетесь на кресле посреди зала Визенгамота, а ставлю вас перед фактом своего выбора. Пейте, и я забуду о вашей наглости и самоуверенности до следующего проступка.

Гермиона с ужасом взирала на него, но Северуса это, разумеется, не остановило. Аккуратно влив воду в рот студентке, он выждал минуту и снял немоту и паралич.

— Ваше имя! — резко задал он контрольный вопрос.

— Гермиона Джин Грейнджер, — тихо ответила Грейнджер.

— Зачем вы хотели напоить меня сывороткой правды?

— Чтобы узнать, нравлюсь ли я вам, — глотая слёзы, призналась та, покраснев некрасивыми пятнами.

Северус едва не выругался в голос, но сумел взять себя в руки и следующий вопрос задал таким же сухим тоном:

— А как же Поттер? Разве вы не были уверены, что я… Хм! Что мои чувства направлены на него?

— Нет, сэр. Но Гарри так вас ненавидел, что я побоялась признаться, что вы мне нравитесь, и хотела таким образом заставить его помочь…

— Вы дура, Грейнджер, — едва не схватившись за голову, протянул Северус. — Такой пустоголовой идиотки мне встречать ещё не доводилось…

— Простите, сэр, — прорыдала та, спрятав лицо в ладонях.

— Убирайтесь вон… И, да, зарубите себе на носу, или кровавым пером тысячу раз напишите, чтобы навечно отпечаталось — вы не в моём вкусе, Грейнджер, так что даже окончив Хогвартс — а раньше вы вообще не можете быть восприняты в ином качестве, чем раздражающая ученица, — у вас нет ни единого шанса — даже будь бы последней женщиной на Земле!

Рыдающая девушка давно убежала, и даже эхо её топота успело стихнуть, а Северус так и сидел на стуле, вертя фиал с дистиллированной водой в руках.

— Невероятно, — хохотнул он и повторил, — невероятно!

Интерес со стороны учениц не был для него в новинку, в конце концов, он был единственным молодым мужчиной в стенах школы (Квиррелла за мужчину он не считал даже до истории с Тёмным Лордом), и за годы преподавательства ему неоднократно доводилось становиться объектом девичьих грёз, но настолько хамского метода выяснить, питает ли он ответное чувство, ни одна из девушек не применяла.

Снова усмехнувшись, на этот раз вспомнив, как Грейнджер приняла обычную воду за веритасерум, послушно выложив ему сокровенные тайны, Северус почувствовал, как настроение взлетает вверх. Не из-за влюблённости несимпатичного ему ребёнка, а потому что во всей этой глупой и дикой истории был положительный момент — отношения с Поттером явно наладились. И если приложить усилия и поддержать тенденцию, ему не придётся больше изображать неадекватного Пожирателя смерти — Альбусу придётся искать иные способы манипулировать мальчишкой… Если Северус не решит, что сумеет лучше Дамблдора подготовить Избранного…

Но это уже совсем иная история, не имеющая к любви никакого отношения.